Утро наваливается темнотой, звоном будильника, головной болью, вчерашней размолвкой с женой, начавшейся, кажется, от пустяка, и неизбежной, как приговор, командировки...
Он садится на кровати, выключает звук, медленно приходит в себя. Встаёт, не сразу находит в темноте тапки, идёт в ванную, приводит себя в порядок, умывается, стараясь не встречаться - хмурое лицо, мешки под глазами - взглядом с отражением в зеркале.
Долго одевается, рассовывает по карманам телефон, бумажник, паспорт с билетом - сумка с вещами собрана с вечера. На кухне жена в халате варит кофе, на столе бутерброды с колбасой, встреча глазами, доброе утро, садится к столу, пьёт горячий кофе маленькими глотками, кусок не лезет в горло. Она что-то спрашивает, не сразу понимает - когда вернёшься - отвечает с неожиданным для себя раздражением, в пятницу вечером, я же говорил.. Молчание, ещё кофе, спрашивает она, нет - пора ехать. Он вызывает такси, читает смс, назначена чёрная "приора", мой любимый цвет и размер - усмехается про себя - время ожидания пятнадцать минут...
Молчание прерывает звонок - такси ждёт, он встаёт, надевает куртку, жена провожает, неизбежная суета в прихожей, обычная для прощания, хочет обнять, но вместо этого произносит: " Доберусь позвоню".
Лязгает дверь, уныло воет лифт, у подьезда - единственная машина с зажжёнными фарами. Открывает дверь, коротко здоровается, расчётливо садится на заднее сиденье, чтобы не разговаривать с водителем, да и он - небритый хмурый парень, кажется, не спешит заговорить. Трогаетесь, едете дворами мимо однообразных панельных домов, с редкими горящими окнами - ещё все спят. Водитель включает музыку, в шум мотора вплетается знакомый хрипловатый баритон, дом казённый предо мной, да тюрьма центральная, машина выходит на объездную, мчит мимо чёрных полей с остками последнего снега...
Аэропорт встречает ярким светом, неспешной суетой и размеренным порядком. Добираетесь быстро, без пробок, и он, выбрав скамейку посвободней, ещё успевает подремать в жёстком кресле, пока не объявят регистрацию. Поднимается, услышав номер своего рейса, выстояв очередь - и куда только едут в такую рань - подходит к стойке регистрации, показывает документы, идёт дальше.
В салоне занимает место у окна, устраивается, достаёт наушники, включает плейер, заглушающий надрывный вой турбин, облегчённо откидывается в кресле, закрывает глаза:
" Я возьму однажды кисть, акварель,
Нарисую я зелёную ель,
Фиолетовый закат, синий дым,
Нарисую я себя молодым.
Нарисую, что сижу у костра
И готов так просидеть до утра,
Что ты рядышком сидишь у огня,
Нарисую, что ты любишь меня..." *
Тоска накатывает неожиданно, накрывает с головой, вдавливает в кресло, тошнотой встаёт в горле, он стискивает зубы и понимает, что всё позади, всё в прошлом, они чужие люди и ничего уже исправить нельзя.