Сначала они захватили один дом, один старый полуразрушенный дом.
В нём давно уже никто не жил, видимо,его просто забыли снести. Так он и стоял на въезде в Южное предместье - выбитые стёкла, прохудившаяся крыша, обвалившаяся штукатурка...
Они привезли бетономешалку, раствор, кирпич и всё исправили- оштукатурили фасад, перекрыли крышу, сделали евроремонт, поставили тяжёлую железную дверь с надписью "Краски Хаммер" и взялись за следующий дом.
Я тогда устраивался на завод, каждый день ездил на трамвае мимо, с интересом замечая произошедшие перемены: вот в этом доме была библиотека, в этом -
баня, в этом - клуб, я смотрел там с сестрой "Волшебную лампу Аладдина" и "Неуловимых", вот здесь - больница, а вот за этим забором с ангаром из профнастила когда-то находился сквер, а вот там вот - школа, она и теперь есть, и всегда девушки - подростки с
пакетами "Нивея" выходят на остановке каждый раз.
Здесь прошло моё детство, а теперь всё по-другому, в этих старых домах теперь сплошь - магазины, конторы, какие-то базы, что-то ещё...
Я вдруг понял, что они захватывают первые этажи, только первые. И здесь, и в
Центре, да и у нас на Каменном, где отродясь ничего не было, кроме булочных и гастрономов, нет-нет, да и появится новая дверь с вывеской, и всё чаще стали появляться объявления "Продаётся квартира".
Я не знаю, как они вынуждают хозяев оставлять обжитые места - деньгами, угрозами или какими-то другими, скорее всего, незаконными средствами, ясно одно: почти все первые этажи захвачены.
Я начал считать годы, пытаясь вспомнить, когда же всё это началось, и получалось, да - одиннадцать, может, двенадцать лет. Я живу на третьем, значит, когда они доберутся до нас, мне будет пятьдесят два...
Надежду на то, что они оставят меня в покое, я оставил сразу же: теперь, когда они были свободны, они могли делать всё, что угодно, не опасаясь никого.
Ну что же, как бы то ни было, время ещё есть, во всяком случае, эти двенадцать лет я могу потратить на то, чтобы найти путь к спасению.