Аннотация: Рассказ времен "На службе у общества" Старый. Опубликован. Стилистика и прочие авторские недочеты специально оставлены в первозданном виде. Но критика принимается. :)
А.Н.Варский
ВОЗВРАЩЕНИЕ.
У каждого в жизни есть моменты, в которые стоило бы вернуться.
Вот и я возвращаюсь. Издалека. Из прошлого, из будущего, из другой страны, из другого мира, из небытия...
Я возвращаюсь сегодня, я возвращаюсь в сегодня, как к себе домой. Я очень долго не был дома. Я. Возвращаюсь.
Мерно брякают рельсы под колесами трамвая, в грязное, засаленное, окно стучится реденький дождик. Осень, вернее, ее начало... Мне хорошо. Удивительно спокойно и тепло. И деревья, нет-нет, машут мне ветвями, посылая вдогонку желто-оранжевые поцелуи.
Остановка. Хмурые лица спешат втиснуться в узкие двери, давят друг друга, кричат. Нет, это еще не дом. Я выхожу. Я еще не вернулся.
Я бреду по смурым улицам, радостно и больно вдыхая терпкий воздух, замешанный на запахах умирающих листьев. Я гляжу на этот город, который был и остался мне дорог. Я здороваюсь с ним, я безумно рад встрече, хоть мы и не всегда были друзьями. Я вижу в нем себя: прошлого, настоящего, будущего. Иногда мне не нравится то, что я вижу. Но это - правда, и от понимания хочется спрятаться подальше, зарыться с головой в рыжие сугробы.
Я чувствую - уже близко. Я возвращаюсь.
Незаметно подкрался вечер, загримировав серыми мазками прохожих, разодев улицы ожерельями огней. Я спешу. Я ищу дверь. Ту дверь, что ведет домой.
Тяжелая, резная, она неожиданно мягко распахивается, завлекая меня внутрь. Я поддаюсь.
Здесь хорошо. Лучше чем в утреннем трамвае. И хочется остаться навсегда.
Мягкий, неяркий свет ламп струится по комнате, преломляясь во множестве аквариумов, сверкая неподвижными зрачками рыб, создает ощущение, что ты на ночной поляне где еще совсем недавно танцевали феи.
Магазин... Это больше чем магазин, это - целый мир для наивного мальчишки, восхищенно и радостно припавшего к одному из аквариумов, тычущего пальцем в стекло. Это - неясные воспоминания отца мальчишки, задумчиво улыбающегося одними уголками губ, как будто говоря, это то, что осталось у подножия жизни, чему нет места впереди. А жаль...
Я скольжу взглядом по изумрудным стеллажам, ищу ее...
А вот и она, появляется из-за дверцы в подсобку, стремительная и прекрасная, черные как смоль волосы сложены в причудливую прическу, на губах лучиться улыбка, а в глазах - по маленькому солнцу. Это она. "Хозяйка здешних вод..." - бурчит память. Я усмехаюсь. Она держит в руках небольшую баночку, в которой бьется золотая рыбка. Девушка улыбается, что-то говорит, протягивая баночку мальчишке. А тот рад, прыгает, теребит в руках склянку, не в силах налюбоваться на сказку. Но отец неумолим, он упорно тащит пацана к двери. Хлоп! И их нет.
Она смотрит им вслед, и улыбка как штукатурка сползает с лица, а под ней одна усталость. Незаметным движением поправляет непослушную прядь и оборачивается ко мне, наши взгляды встречаются. И мне все ясно без слов - я вернулся.
Я оправляюсь после первого потрясения, и с губ срывается:
- Когда вы заканчиваете?
Нелепый, совсем не тот вопрос, с которого можно начинать знакомство, первое, что приходит в голову. Но она знает, что первые слова самые трудные, и просто отвечает:
- Через час.
Потом вдруг смущается и смотрит куда-то в угол, и я в первый раз замечаю, что мы не одни - сухонький старичок с очками на лбу разглядывает меня, сверля глазками-щелочками поверх развернутой газеты. Долго и пронзительно. Девушка смотрит на старика, и глаза ее словно просят: "Отпусти!".
- Ладно, ладно, иди, - ворчит старик и с недовольным бурчанием углубляется в газету.
Она прихватывает с вешалки легонький плащик, и мы, взявшись за руки, вливаемся в пьянящий поток ночи. Мы идем очень медленно, ловя каждое мгновение, каждое слово, каждый шаг. Даже если впереди вечность - этого будет мало.
Мы болтаем ни о чем, говорим друг другу всякую чепуху, рассказываем то, что не хотим рассказывать, так и не решаясь перейти к самому главному. Почему-то мы оба понимаем, что момент еще не настал. Всему свое время.
Мы идем, все больше углубляясь в ночь, и ее рука в моей согревает лучше, чем водка, костер или солнце. И я знаю, что буду с ней всегда. Иначе, не смогу...
Цветочный лоток: пышные астры, яркие взрывы хризантем и извечные розы. Вечные розы? Неплохая мысль - вечная роза. Вечно живая. Всегда с тобой. Роза в стазисе. Я кидаюсь к лотку, покупаю розу, как профессиональный экстрасенс совершаю загадочные па, и вот уже над цветком, переливаясь, серебрится поле бесконечной молодости. Я не удивлен - сейчас мне подвластно все, ведь я дома.
Ночь медленно, но верно несет нас к рассвету. Уже тускнеют звезды, светлеют лица домов, и кончается улица.
- Вот мы и пришли, - тихо говорит она.
- Я помню, - шепчу одними губами.
Мы глядим друг другу в глаза, медлим, отодвигая момент расставания. И она произносит:
- Может быть, зайдете на чашечку кофе?
И глаза ее будто извиняются, что ничего другого не придумывается. Я киваю, любые слова сейчас будут звучать фальшиво, и я просто киваю.
Мы поднимаемся под самую крышу. Последний этаж, но как же легко мне идти с тобой, вот так бы и шел по бесконечной лестнице в бескрайнюю высь, лишь бы ты была рядом всю эту вечность. И уже у самой двери я вдруг чувствую, что времени остается совсем мало. Мне пора уходить. А я еще многого тебе не успел сказать...
Я разворачиваю ее к себе, и она с каким-то даже облегчением оказывается в моих объятьях, ее губы чуть открываются мне навстречу, я касаюсь их своими лишь мгновенье, и быстро, сбиваясь, стараясь совладать с ударами сердца, застрявшего в горле, шепчу:
- Я любил... Я люблю тебя... Всегда! Я так долго искал тебя! Но я... Но мне...
Она закрывает мне рот ладошкой.
- Я знаю, - улыбается она.
- Я знаю, - светятся ее глаза.
- Я знаю, - нежно касаются руки.
- Я знаю, - серебрится вечная роза на бетонном полу.
И я утопаю в поцелуе, как пламя горячем, как бездна зовущем, коротком как миг, и мне не хочется всплывать. Зачем? Что есть такого в моей жизни, ради чего стоило бы жить? А за этот поцелуй стоило бы умереть, утонуть, сгинуть! Но неумолимо время, особенно то, что отпущено мне здесь, и оно когда-нибудь кончается, чтобы снова начаться.
Я с огромным усилием отрываюсь от этих желанных губ, и это все равно, что отрывать часть себя. Так же больно и так же страшно. И холодок в груди, что вечной льдинкой прячется в сердце, стал чуть сильней.
- Мне пора. Я должен идти, - ледяные слова звенят и, разбиваясь, падают вниз.
Настала секунда выбора - мне надо сказать только одно, попросить ее: "Иди со мной!". И может быть, я буду счастлив с копией той, что любил или полюблю, а может никогда и не встречу, с той, что всегда со мной, во мне и вокруг. Но с губ слетает лишь:
- Я вернусь!
- Я буду ждать! - беззвучно кричит она и растворяется в хаосе красок, света и теней.
* * *
Я срываю с себя датчики, снимаю ненужный шлем и вскакиваю с остохреневшего кресла, а на экране монитора горит до боли знакомая надпись: "Компания "Второй Шанс" благодарит вас за пользование ее услугами. Надеемся сотрудничать и в дальнейшем".
Я бреду к бару, машинально подхватываю первую попавшуюся бутылку и прикладываюсь прямо из горлышка. Врубаю магнитофон, и из динамиков льется мягкий хрипловатый голос:
"Я вновь повстречался с надеждой - приятная встреча.
Она проживает все там же - то я был далече.
Все то же на ней из поплина счастливое платье,
Все так же горящ ее взор, устремленный в века..."
- Кто же ты такая? Я ведь и имени твоего не знаю...
Но одно я знаю точно - я вернусь. Я обязательно вернусь туда. Я всегда возвращаюсь сюда.
А где-то там, в прошлом, в будущем, в другой стране, в другом мире, в небытии, серебрится в вазе на окошке, что под самой крышей, вечно живая роза. Здесь меня ждут.