Вашуткин Николай Иванович : другие произведения.

Илиада Песнь Пятая

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

  
  
   ПЕСНЬ ПЯТАЯ.
   Подвиги Диомеда.
   5
   Сыну Тидея досталась награда.
   Лично её подарила Паллада.
   Крепость и смелость дала и удачу,
   И обещала при этом в придачу:
   "Воинов всех превзойдёшь ты в Аргосе.
   Слава твоя разрешенья не спросит.
   Выше других полетит она к небу,
   Жертву давай иногда только Фебу."
   И перед битвой жестокой, опасной
   Пламень зажгла на щите неугасный.
   Блеску осенней звезды он подобен.
   Виден не всем, но врагам неудобен.
   Пламень на шлеме зажгла и на плечах,
   Ярче сверкал он при вражеских встречах,
   И устремила в средину волненья,
   Яростней где бушевало сраженье.
  
   10-15-20-25-30
   Жил в Илионе священник Гефеста.
   Он занимал там достойное место.
   Было два сына у старца Дареса.
   Младший Идей был слабее Фегеса.
   Конники оба, искусные в битвах,
   Время не тратили в тихих молитвах.
   Лишь Диомед впереди появился,
   Их экипаж на него устремился.
   Братья на конях стремительно мчались.
   С пешими в битве они уж встречались.
   Первым Фегес свою пику отправил.
   Блеск над врагом ошибиться заставил.
   Жало сверкнуло у шеи Тидида,
   Но промахнулось - Фегесу обида,
   Если бы время имел на обиду.
   Пика врага вдруг исчезла из виду.
   Молнией вышла с руки Диомеда.
   Схватку закончила быстрой победой.
   В грудь меж сосцами вонзилась Фегесу.
   Сына оплакивать надо Даресу.
   Мёртвым упал с колесницы троянец.
   Камень так падает, неба посланец.
   Спрыгнул Идей, побежал с поля боя,
   И колесницу не взял он с собою.
   Если бы стал защищать тело брата,
   Дома была бы двойная утрата.
   Он не избег бы грозящего рока,
   Тоже погиб бы до нужного срока.
   Сына отцу бог Гефест спас от смерти,
   Мраком, покрыв его. Вы уж поверьте.
   А Диомед, воеватель могучий,
   Сразу победный использовал случай.
   Ценных коней изловил, как награду.
   Воины делу, свершённому, рады.
   Бодрые духом трояне в сраженьи,
   Видя Дареса детей пораженье,
   Видя, как конных здесь пикой встречали,
   Больше так громко уже не кричали.
   Тут обратилась к Арею Паллада,
   За руку, взявши, сказала, что надо:
   "Бурный Арей, истребитель народов,
   Вечный творец всех калек и уродов,
   Стен сокрушитель, ты кровью обмазан,
   Сделаем то, что ты сделать обязан.
   Пусть они сами без нас всё решают.
   Наши желания им только мешают.
   Пусть их Кронид промыслитель рассудит.
   Славу кому-то он сам и присудит.
   Если сейчас удалимся от боя,
   Зевсова гнева избегнем с тобою."
  
   35-40
   Так говоря, она вывела бога,
   И не нужна ей тут чья-то подмога.
   Дочери Зевса Арей подчинился,
   Словно бы в чём-то пред ней провинился.
   Тут Тритогения явно схитрила.
   Бога войны от троян удалила.
   За руку, словно ребёнка водила,
   И у Скамандра его посадила.
   Гордых троян отразили данаи.
   Многие острую медь их познали.
   Все предводители их отличились,
   Даже, с которыми беды случились.
   Агамемнон безо всяких фасонов
   Сбил с колесницы вождя гализонов.
   В бег обратился тут Годий могучий -
   В спину удар получил самый лучший.
   В груди широкие вылезло жало.
   Сразу душа у вождя убежала.
   Были у воина слава, успехи -
   С шумом взгремели на падшем доспехи.
  
   45
   Феста, рождённого Бором из Тарны,
   Идоменей поразил и шикарно --
   Длинным копьём в плечо справа ударил.
   Фест колесницею даже не правил.
   Он лишь взойти на неё собирался,
   Но в страну мёртвых внезапно убрался.
   Быстро царя Девкалида клевреты
   Труп обнажили, и кони пригреты.
  
   50-55
   Там же Скамандрий Строфид свет покинул.
   Много зверей из ловушек он вынул.
   Метко стрелял зверолов и из лука.
   Горькая дома отца ждёт разлука.
   Зря он гордился знакомством с богиней,
   Метко стрелять уж не будет отныне.
   Хоть обучала его Артемида,
   Пал от руки Менелая Атрида.
   Юноше пика из ясеня в спину
   Точно вонзилась - её уж не вынуть.
   Вышло из груди кровавое жало.
   Сразу душа из него убежала.
   В землю лицом он уткнулся навеки.
   Коротко лишь прозвучали доспехи.
  
   60-65
   Вождь Мерион поразил Гармоника.
   Руки его берегла дочь Кронида.
   Не усмотрела за всем и Паллада,
   Только Ферекла хранить было надо.
   Опытен был он во многих искусствах.
   Зря говорим о каких-то там чувствах.
   Он и Парису суда те построил,
   Скрыться который Елену настроил.
   Бедствий великих для Трои начало.
   Жаль, что их чувство об этом молчало.
   А Мерион на своей колеснице
   Мчался за ним, и мелькали там спицы.
   Пику вонзил он достойному мужу,
   Людям который был очень бы нужен.
   В правую ляжку послал к нему гостью
   Прямо в пузырь под лобковою костью.
   С воплем Ферекл тут упал на колена.
   Смерть к нему быстро пришла - не Елена.
  
   70-75
   Сын Антенора Педей незаконный
   Бился с Мегесом, который был конный.
   Мужу измену Феана простила.
   Сына его, как родного растила.
   Пика ему прямо в рот угодила.
   Пища Филида гортань повредила.
   Пал он на землю, медь, стиснув зубами.
   Может такое случится и с вами.
  
   80
   Вождь Эврипил славный сын Эвемона,
   Сына сразил он у Долопиона.
   Старый отец, у Скамандра священник,
   Чтился, как бог. У народа он пленник.
   Сына его, вождь бегущим заметил,
   Быстро догнал, мечом острым отметил.
   Руку с плечом отрубил он ударом.
   Смерти троянец достался тут даром.
   Вниз жиловатая с кровью летела.
   Мёртвое рядом с ней пало и тело.
  
   85-90
   Так отличились вожди в этой битве.
   Бились они, не сидели в молитве.
   Там, где гремела броня Диомеда,
   Всюду за ним оставалась победа.
   Вился рекой он по бранному полю,
   Дамбу прорвавшей, познавшей вдруг волю.
   Воды её все мосты рассыпают,
   Даже плотины полей не спасают.
   Ливень внезапный поток наводняет.
   Зевс Громовержец тут тучи гоняет.
   Так волновались фаланги густые,
   Мчались Тидида где кони простые.
   Трои сыны Диомеда боялись.
   Видя его, часто бегством спасались.
  
   95-100-105
   Скоро блистательный сын Ликаона
   Тоже увидел в бою Тидейона,
   Как он, крутясь, волновал их фаланги.
   Знали об этом и дальние фланги.
   Меткий Пандар тут момент выбирает,
   И в Диомеда стрелу направляет.
   Точно вонзилась стрела в плечо справа.
   Лату пробила без всякого права.
   Острая боль вдруг пронзила героя.
   В битвах бывает такое порою.
   Кровью броня обагрилась Тидида.
   Рана смертельна для внешнего вида.
   Громко воскликнул тут сын Ликаона:
   "Други, вперёд! Ободритесь, Трояне!
   Славный аргивец стрелою уж ранен.
   Он, я надеюсь, сражаться не сможет.
   Острая силы его уже гложет.
   Значит не зря меня Феб Сребролукий
   В Трою направил с одним только луком."
  
   110
   Так он кричал и собою гордился,
   Но Диомед со стрелой не смирился.
   Он отступил в тыл ахейцев немного,
   Глядя на рану, конечно, с тревогой.
   Стал впереди колесницы отважный,
   Тут же к Сфенелу воззвал с вестью важной:
   "Друг, Капанид, ты покинь колесницу,
   Вынь из плеча у меня озорницу,
   Горькую стрелку, которой я ранен.
   Рады, конечно, теперь все трояне."
  
   115-120
   И колесницу Сфенел покидает,
   Стал за плечом, и стрелу извлекает.
   Кровь тут багряная хлынула быстро,
   Словно стрелою повторный был выстрел.
   И Диомед, воеватель отважный,
   С просьбою вдруг обратился и важной:
   "Очень прошу тебя дочь Громовержца,
   Неба, Земли и богов самодержца!
   Мне и отцу сохраняла ты тело.
   Дай мне найти, чья стрела прилетела.
   Лучника дай поразить мне ударом,
   Стрелы который пускает не даром,
   Всем предвещает который надменно,
   Скоро, мол, жизни лишусь непременно!"
  
   125-130
   Дочь Громовержца его услыхала.
   Рядом с Ареем она отдыхала.
   Сделала лёгкими руки и ноги.
   Раньше он тоже быстрее был многих.
   И, подойдя к нему ближе, сказала:
   "Мойры тебе еще жить приказали.
   Ныне дерзай, Диомед, и без страха,
   Жизни твоей не устроят здесь краха.
   В груди тебе дух отца я послала.
   Ты обладай им, жива его слава.
   Мрак отвела от очей светлооких,
   Вид закрывавший событий далёких.
   Если появятся боги средь смертных,
   Ясно увидишь теперь ты бессмертных.
   Если бессмертный тут будет сражаться,
   Ты не дерзай на него ополчаться.
   Кто ни предстанет, с дороги сойди ты.
   Медью же острой рази Афродиту."
  
   135-140
   Слово, сказав, удалилась Афина.
   Битвой и дальше гремела долина.
   Снова к передним Тидид устремился.
   Биться с врагами сильнее стремился.
   Трижды сильнее он стал от раненья,
   Словно подраненный лев, для сравненья.
   Прыгнувший к овцам вдруг через ограду,
   Пастырь которому сделал засаду.
   Но не сразил, только ранил он зверя.
   Пастырь в укрытии скрылся за дверью.
   Мечутся слабые овцы в загоне.
   Ярость для льва теперь стала в законе.
   Прыгнул обратно он к ним для расправы.
   Нет на него никакой уж управы.
   Так распалённый Тидид нападает.
   Вновь у троян он ряды разбивает.
  
   145-150-155
   Тут Астиноя поверг и без крика
   В грудь у сосца вдруг вонзилася пика.
   Рядом сразил и царя Гипенора.
   Не помогла тому спутников свора.
   Он их ударом меча удивляет,
   Шею плечо и хребет разделяет.
   Бросил два трупа и вновь нападает.
   Вождь Полиид и Абас погибают.
   То Эвридама сыны молодые,
   Воины сильные и удалые.
   Старец-отец, сновидений гадатель,
   Не разгадал их судьбы предсказатель.
   А Диомед, сняв с убитых доспехи,
   Этим себя наградил за успехи.
   Двух Фенопидов сразил Тидид после -
   Ксанф и Фоон отца поздняя поросль.
   Лучше бы дома они посидели
   И за наследством отца приглядели.
   Старость Фенопа уже разрушает.
   Всё нажитое ему уж мешает.
   Старцу оставил Тидид только горе.
   Умер Феноп из-за этого вскоре.
   Всё нажитое досталось соседям.
   Все мы к такому концу быстро едем.
  
   160-165
   Он двух сынов Дарданида Приама
   Там же сразил в колеснице их прямо.
   Хромий то был с Эхемоном отважным.
   Делом они были заняты важным.
   Им так хотелось сразить Диомеда.
   Только не их посетила Победа.
   Их, словно лев, Диомед устрашает
   И, как тельцов на лугу, сокрушает.
   Сбил беспощадно он их с колесницы.
   Им ничего теперь больше не снится.
   Снял победитель с них быстро доспехи.
   Этим свои он отметил успехи.
   Царских коней он клевретам вручает.
   Радость за них Диомед получает.
  
   170-175
   Вот истребителя жизней дарданских
   И колебателя строев троянских
   Храбрый Эней усмотрел в этой битве.
   Воин не стал обращаться к молитве,
   И, не страшася смертельного звона,
   Сына пошёл он искать Ликаона.
   Шёл он сквозь стрелы и звуки сраженья,
   Вызвав у многих к себе уваженье.
   Скоро в строю он нашёл и Пандара,
   Зло, отражающим меди удары.
   Прямо пред ним и Эней появился,
   И со словами к нему обратился:
   "Лук где ты прячешь, Пандар, знаменитый?
   Самый средь лучников ты именитый.
   Славу твою не решились оспорить,
   Да и не время здесь попусту вздорить.
   К Зевсу ладони воздень ты в молитве,
   И приготовь-ка пернатую к битве.
   Кто бы ни был он, стрельни-ка ты в мужа.
   Он в колеснице наводит там ужас.
   Много могучий нанёс нам урона.
   Медью пора его тоже уж тронуть.
   Многим и сильным сломил он колена,
   Жизни, которых не стоит Елена.
   Может он бог на троян раздражённый.
   Бог такой тоже уж лучше сражённый."
  
   180-185-190-195-200-205-210-215
   Быстро ответил тут сын Ликаона:
   "Храбрый Эней, ты советник у трона.
   Сыну Тидея сей воин подобен.
   В битвах с врагом он всегда неудобен.
   Щит узнаю, также шлем дыроокий.
   Бога узнать - нужен взгляд здесь глубокий.
   Кони знакомы, но точно не знаю,
   Кто за Тидида воюет так с нами.
   Есть у меня и такая идея;
   Пусть перед нами и сам сын Тидея,
   Он не без бога свирепствует, видно.
   Мне это даже уже очевидно.
   Есть пред Тидидом помощник огромный,
   Плечи обвил свои облаком тёмным,
   Стрелы и пики от тела отводит,
   Копья его точно к цели наводит.
   Я уже бил по плечу ему справа,
   Сразу с бронёю нашлася управа,
   Думал, отправил Тидида к Аиду.
   Нет, не отправил - здоров он по виду,
   Яростней лишь на троян нападает.
   Пика его всегда в цель попадает.
   Есть без сомнения бог прогневлённый,
   И на троянских сынов устремлённый.
   Мне бы с Тидидом на равных сразиться -
   Дома осталась моя колесница.
   А у меня их одиннадцать новых,
   Пышно отделанных, к бою готовых.
   Для сохраненья укрыты надежно.
   Слуги все смотрят за ними прилежно.
   Подле стоят двухяремные кони.
   Мы никогда, никуда их не гоним.
   Полбой питаются с белым ячменем.
   Если состарятся, мы их заменим.
   Старец воинственный знал всё прекрасно.
   Взять мне коней предлагал не напрасно,
   Чтоб в колеснице водить ополченье.
   Лук виноват - он моё увлеченье.
   Зря не послушал отца Ликаона.
   Встретил бы я на конях Тидиона.
   Кони привыкли питаться роскошно.
   Я пощадил их, но видно оплошно.
   Пешим решил к Илиону явиться,
   Твердо, надеясь, что лук пригодится.
   Лук оказался оружием слабым.
   С ним не добудешь в сражении славы.
   Дважды стрелял я, надежду имея,
   В сына Тидея и в сына Атрея.
   Красную кровь они оба пролили,
   Только вот стрелы мужей не убили.
   Оба лишь злее сражаются с нами.
   Надо бы пиками биться, с конями.
   В злую годину я лук взял с собою -
   Плохо готовился к этому бою.
   Снял со столба его в день, как решился.
   В Трою весёлую пешим спешил я,
   Чтоб по желанию сына Приама,
   Рати троянские в бой вести прямо.
   Если живым возвращусь, невредимый,
   Землю родную увижу единой,
   В Зелии дом наш увижу высокий,
   Встречу супруги там взгляд светлоокий,
   Сразу все стрелы и лук свой сломаю.
   Клятву нарушу - меня пусть поймают.
   Враг-иноземец пусть голову срубит.
   Жизнь молодую во цвете погубит."
  
   220-225
   Быстро Пандару Эней возражает:
   "Речь эта славу твою унижает.
   Верь в себя, Ликаонид, друг любезный.
   Думы твои для троян бесполезны.
   Чтобы в защитника бога поверить,
   Надо того, в колеснице, проверить --
   Встретить оружием нашим совместно.
   Просто болтать про него неуместно.
   Кто так сражается яростно с нами?
   Это с тобою проверим мы сами.
   Шествуй со мной, ждёт меня колесница.
   Кони там Троса, тебе будут сниться.
   Быстро летают по бранному полю,
   Только нельзя отдавать им всю волю.
   Если пути выбирать им дозволишь,
   В стойло назад понесут, не догонишь.
   Это случится, когда всю победу
   Зевс-Громовержец отдаст Диомеду.
   Шествуй, любезный, прими управленье.
   Я же возьму на себя с ним сраженье.
   Или врага ты один лишь встречаешь,
   Так как о славе военной мечтаешь.
   Я же возьму на себя управленье.
   Может меня не коснётся сраженье."
  
   230-235
   Но и ликиец ему возражает:
   "Просьба такая меня унижает.
   Сам управляй ты своими конями.
   Знают тебя они целыми днями.
   Лучше хозяина слушаться будут,
   Если в сраженьи нас боги забудут,
   Если бежать от Тидида придётся,
   Голос твой легче до них доберётся.
   Только знакомый твой крик их подгонит,
   И Диомед нас тогда не догонит.
   А ведь иначе, убив именитых,
   Сразу похитит коней знаменитых.
   Нет, Анхизид, ты держи управленье.
   Я во врага пике дам направленье."
  
   240-245-250
   И убедил тут Пандар Анхизида,
   К мщенью готового, как Немезида.
   Став в колеснице блестящей, помчались
   Ветру навстречу. Им трупы встречались.
   Сын Капанея Сфенел знаменитый
   Сразу узнал экипаж именитый.
   Срочно к Тидиду Сфенел обратился.
   Тот из атаки как раз возвратился:
   "Храбрый Тидид, друг бесценный,
   Словно алмаз для меня драгоценный,
   Вижу, несётся на нас колесница.
   В диски сплошные слились её спицы.
   Воина два в ней, готовые к бою,
   Очень спешат, чтоб сразиться с тобою.
   Оба могучи, искусны в сраженьи,
   Можно от них потерпеть пораженье.
   Лучник один, то Пандар именитый,
   Сын Ликаона, стрелок знаменитый.
   С ним там троянец Эней, сын Анхиза,
   Пика которого бьёт без каприза.
   Все говорят - его мать Афродита.
   Вот и попробуй, к нему подойди ты.
   Лучше уклонимся мы от сраженья -
   Это не будет для нас униженьем.
   Славу свою мы и так уж добыли,
   Даже про жизни свои позабыли.
   Стань в колесницу, им поле уступим.
   Жизни тогда сохраним, не загубим."
  
   255-260-265-270
   Грозно взглянул Диомед тут на друга.
   Словно пред бурей, затихла округа:
   "Смолкни, приятель, о бегстве ни слова!
   Совесть к нему у меня не готова.
   Гордость бежать от врага не позволит.
   Бегство от сильного нас опозорит.
   Лень даже мне и всходить в колесницу.
   Бегство моё пусть врагам только снится.
   Мне трепетать не велит и Афина.
   Пусть же посмотрит на нас вся долина.
   Пешим иду на Энея с Пандаром.
   Их нападенье им будет не даром.
   Мне Тритогения в схватке поможет,
   Славу победы на плечи положит.
   Молвлю иное, а ты это помни -
   Дерзких обратно не вынесут кони.
   Ты же своих подержи рядом с нами,
   Крепко связав с колесницей браздами.
   Сам не забудь овладеть их конями
   Вместе с победою, вставшей за нами.
   Сразу гони их к своим ополченьям.
   Род свой прославишь таким похищеньем.
   Кони то Троса, отличной породы.
   Всех превосходят уж долгие годы.
   Дал их Кронид, когда взял Ганимеда,
   Юного сына Приамова деда.
   Тайно у Лаомедона добыты.
   Ими кобылы Анхиза покрыты.
   Шесть родилися коней у Анхиза
   Тоже породы Зевсова приза.
   Двух он Энею отдал для сражений.
   С ними не знает Эней поражений.
   Если коней у него мы отнимем,
   Славу великую вместе поднимем.
  
   275-280
   Только пока они так говорили,
   Кони уж дело своё сотворили.
   Рядом Эней и Пандар оказались,
   Словно крылатые боги примчались.
   Громко воскликнул тут сын Ликаона:
   "Пику доставил я для Тидейона.
   Быстрой стрелой не смирён ты моею.
   Пикой тебя усмирить я сумею."
   Сразу же мощно без всякого крика
   В воздух вонзилася длинная пика.
   Щит был пробит. Она дальше бежала.
   Звучно уткнулось в броню её жало.
  
   285
   Снова воскликнул тут сын Ликаона:
   "Ранил насквозь я тебя, Тидейона.
   Будешь страдать ты, надеюсь, недолго.
   Смерть, она быстро приходит за долгом.
   Я благодарен за светлую славу,
   Что подарил ты Тидид мне по праву."
   Быстро ответил Тидид тут Пандару:
   "Зря ты поверил такому удару.
   Оба потом вы едва ль отдохнёте,
   Если, и даже коней повернёте.
   Прежде один из вас ляжет во прахе,
   Чтобы другой еще пожил во страхе.
   Кровь свою лейте на землю быстрее,
   Может, насытите бога Арея."
  
   290-295
   Так произнёс, и копьё он метает.
   Точно Афина его направляет.
   В нос близ очей медь вонзилась в Пандара.
   Смерть тут же сразу пришла от удара.
   Рухнул на землю Пандар с колесницы.
   Слава ему теперь даже не снится.
   Дрогнули бурные тросские кони,
   В беге которых никто не догонит.
   Шумно взгремели на падшем доспехи.
   В этом и все его были успехи.
  
   300-305-310
   Спрыгнул на землю Эней с колесницы.
   Замерли в ней неподвижно все спицы.
   Спрыгнул с щитом и с огромною пикой
   Труп охранять и с решимостью дикой.
   Воину это святая задача,
   Если, конечно, есть сила в придачу.
   С пикой Эней грозно ходит у тела,
   Даже не ищет иного он дела.
   Словно он лев, и, могуществом гордый,
   Важно ступает походкою твёрдой.
   Каждого, кто посягнёт на владенья,
   Он разорвёт на куски без сомненья.
   Бить врага камнем блеснула идея.
   Камень рукою схватил сын Тидея,
   Что не поднимут и два человека,
   Ныне текущего нашего века.
   Он же один его бросил и точно.
   Ноги Энея проверил на прочность.
   И на ноге ободрал много кожи,
   Жилы жестокий порвал ему тоже.
   Кость у бедра раздробил в верхней части.
   Пал на колено герой от напасти.
   Тяжесть Энея к земле прислонила.
   Взор его чёрная ночь осенила.
  
   315
   Тут и погиб бы Эней неизбежно,
   Только за ним мать следила прилежно,
   Сына родившая с юным Анхизом,
   И Афродита гордилася призом.
   Нежно подняв над землёю руками,
   Мать уносила его меж врагами.
   Милый сын снова, как раньше, был с нею,
   Складкой одежды закрыла Энея.
   Грудь его скрыла от меди случайной.
   Акт этот был для неё чрезвычайный.
  
   320-325-330-335-340-345
   А Капанид выполнял ту идею,
   Что получил он от сына Тидея.
   Скрыл он коней звуконогих надежно.
   Это он делал всегда и прилежно.
   Вожжи стянул за скобу колесницы,
   Чтоб не крутились колёса и спицы,
   Бросился быстро к коням он Анхиза,
   И отогнал в счёт военного приза.
   Лучшему другу отдал, Деипилу,
   Вместе с которым вино они пили,
   И при согласии чувств их сердечных,
   Много познали о тайнах извечных.
   Гнать их велел к кораблям мореходным.
   Сам же вернулся к местам столь доходным.
   Став в колесницу, он вожжи ослабил.
   Вслед за Тидидом коней он направил.
   Гнался Тидид за Кипридою с пикой.
   Та же не будет воинственно дикой.
   Знал, что она не из мощных бессмертных,
   И не участвует в битвах у смертных,
   Так как Энио, Арей и Паллада,
   Грады громящие, если им надо.
   Воинов толпы насквозь пролетая,
   К цели стремился - задача простая.
   Пикой пресечь эту кражу Энея.
   Биться бесстрашный готов даже с нею.
   Сразу, как только Тидид настигает,
   Он на бессмертной покров протыкает.
   Ткань благовонную ткали Хариты.
   Ткани такой у людей не ищи ты.
   Пика воткнулась в ладонь у богини.
   Помнит она Диомеда отныне.
   Кровь заструилась меж пальцев бессмертной.
   Кровь голубая, не та, что у смертных.
   В рот не берут они мяса и хлеба.
   Вина не пьют даже жители неба.
   Все на диете, уже незаметны.
   Вот потому-то они и бессмертны.
   Громко богиня вскричала от боли.
   Сына нести не могла она боле.
   Тут и погиб бы Эней неизбежно.
   Феб за богиней следил и прилежно.
   Делал он это не просто от скуки.
   Сына её подхватил Феб на руки,
   Облаком тёмным закрыл для защиты.
   Вот и попробуй, Тидид, поищи ты.
  
   350
   Воин же громко вскричал Афродите:
   "Зевсова дочь, поскорей уходите.
   Хватит того, что ты жён обольщаешь.
   Зря поле брани ты здесь посещаешь
   Ты ужаснёшься тому, что увидишь,
   А умирающих даже обидишь.
  
   355--360
   И Афродита со скорбью глубокой
   С поля уходит в свой путь недалёкий.
   Сразу померкло прекрасное тело.
   Обморок вот-вот возьмётся за дело.
   Быстро на помощь явилась Ирида.
   Ей помогает уйти от Тидида.
   Скоро от битвы немного левее
   Вместе находят богини Арея.
   Там сидел. Рядом кони стояли.
   Мраком одеты, чтоб их не украли.
   И перед ним тут упав на колени,
   Нежно просила богиня в моленьи:
   "Милый мой брат, помоги побыстрее,
   Дай мне коней с колесницей скорее.
   Мне до Олимпа лишь только подняться
   Кони назад к тебе сами примчатся.
   Страшно я мучаюсь раной от пики,
   Ранил меня сын Тидея, муж дикий.
   Смертный готов этот с Зевсом сразиться.
   Надо мне к матери срочно явиться."
  
   365-370
   Сразу Арей ей помочь согласился.
   Он же к сестре хорошо относился.
   Входит она в колесницу печальной,
   Словно такою была изначально.
   С нею Ирида взошла к управленью.
   Надо ж коням точно дать направленье.
   Дело такое Ириде привычно.
   Всюду летает она, как обычно.
   И полетели небесные кони.
   Их только Зевс, если надо, догонит.
   Быстро достигли Олимпа Богини,
   Боги живут там в чертогах и ныне.
   Вестница Зевса коней распрягала,
   В пищу амброзию им предлагала.
   А Афродита, та сразу к Дионе,
   К матери милой, сидящей на троне.
   Пала, стеная, к коленям родимой,
   К женщине мудрой и с детства любимой.
   Мать же в объятия дочь заключила,
   Нежно ласкала и так говорила:
   "Дочь моя милая, кто из бессмертных
   Так поступил с красотою всех смертных?
   Может, большое ты зло сотворила,
   Или дерущихся где-то мирила?"
  
   375-380
   Ей, простонав, отвечала Киприда:
   "Рана получена мной от Тидида.
   Он предводитель аргосцев надменный,
   В битве имеет успех несомненный.
   Сына от смерти спасти я пыталась.
   Только за это мне пикой досталось.
   Здесь на Олимпе, наверно, не знали,
   Что и с богами там бьются данаи."
  
   385-390-395-400-405-410-415
   Вновь говорила богиня Диона,
   Глядя на дочь у подножия трона:
   "Милая дочь, эту новость мы ждали.
   Многие боги от смертных страдали.
   Часто друг другу готовим мы беды.
   Были над нами у смертных победы.
   Эфиальтес и Отос Алоиды
   Из-за какой-то пустячной обиды
   Цепью Арея однажды сковали,
   В медной темнице без света держали.
   Целых тринадцать он лун там томился,
   Страстно к войне всё в темнице стремился.
   Так и погиб бы Арей без сражений.
   Мачеха братьев - спасла от мучений.
   Вести Гермесу дала Эрибея.
   Выкрал Гермес из темницы Арея.
   Силы лишён был Арей совершенно,
   Но воевать всё ж хотел непременно.
   Гера подобно страдала от раны.
   Мощный Геракл в грудь стрелой её ранил.
   Лютая боль тогда Геру терзала.
   Зло на него она долго держала.
   Даже Айдес меж богами ужасный
   Тоже был ранен стрелою опасной.
   Тот же Геракл его ранил у Ада.
   Дерзкому к мёртвым попасть было надо.
   Он, не страшась, совершал злодеянья.
   Луком богов оскорблял с расстоянья.
   Сильно страдая, Аид вверх вознёсся.
   Зевс хладнокровно к злодейству отнёсся.
   В мощном плече роковая торчала,
   Мучила душу и боль излучала.
   Острую вынул Пеан у Аида,
   Рану присыпал ужасного вида,
   И исцелил он бессмертного бога.
   Так бы страдал Аид долго и много.
   Раной обязана ты лишь Афине.
   Это она ведёт битву в долине,
   А Диомед, тот при ней исполнитель.
   Это она его бог вдохновитель.
   Муж безрассудный, Судьбы не избегнет.
   Кара его непременно низвергнет.
   Видно, не ведает сын у Тидея -
   Властвует в мире простая идея.
   Кто на богов свою руку поднимет,
   Сына с колен никогда тот не снимет.
   В дом не вернётся такой с поля битвы,
   И не помогут супруги молитвы.
   Воин найдётся, кто пикой владея,
   Душу изгонит из тела злодея.
   И добродушная Эгиалея,
   В полночь однажды себя пожалея,
   Воплем разбудит внезапно домашних,
   Вспомнив о ласках Тидида вчерашних."
  
   420-435
   Мать ей бессмертную кровь вытирала.
   Больше Киприда уже не стонала.
   Сильная боль потихонечку скрылась.
   Рана в ладони внезапно закрылась.
   Тою порою Паллада Афина,
   Вслед возвратившись с кровавой долины,
   С Герой смотрела на них и съязвила,
   Зло, усмехаясь, отцу говорила:
   "Зевс, ты отец всем бессмертным могучим,
   Словом тебя не обижу ль колючим?
   Женщину, видно, Киприда склоняла,
   Сводницы роль для троян выполняла.
   В пышной одежде ту жертву лаская...
   В руку воткнулась ей пряжка златая."
  
   430
   Зевс улыбнулся и, зная причину,
   Громко к себе подозвал он дивчину:
   "Милая дочь, не тебе даны битвы,
   Лучше читай по погибшим молитвы,
   Или устраивай сладкие браки.
   Поле другим уступи ты для драки.
   Пусть там следят лишь Арей и Афина.
   Им предоставлена вся та долина."
  
   435-440
   Боги пока так вверху говорили.
   Дело кровавое люди творили.
   Зная, что Феб об Энее хлопочет,
   Дерзкий у бога отнять его хочет.
   Хочет он душу изгнать из Энея,
   Феба разить самого, всё ж не смея.
   Ярость он хочет победой насытить,
   Чтобы доспех знаменитый похитить.
   Трижды Тидид нападал дерзновенно,
   Но Аполлон отбивал непременно.
   Вот Диомед уж опять атакует.
   Голосом грозным ему Феб толкует:
   "Вспомни себя, не равняйся с богами.
   Ника всегда будет только лишь с нами.
   Гордый Тидид, нам не будешь подобен.
   Смертный для праха всегда только годен."
  
   445-450-455
   И Диомед отступил тут немного.
   Всё же боялся он гневного бога.
   Сына Анхиза Феб в храм свой уносит,
   Где ему почести люди приносят,
   Где на вершинах святого Пергама,
   Тихо всегда, нет там ни шума, ни гама.
   Там Анхизида лечили богини.
   Знаем обеих прекрасно и ныне.
   Лета и стрелолюбивая Феба.
   Жители ясного синего неба.
   Сами Энею красу возвращали.
   Обе неплохо они врачевали.
   Феб сотворил вдруг по собственной воле
   Призрак Энея, где взят был, на поле.
   Образ похожий, живому подобен,
   Даже щитом прикрываться способен.
   Около призрака сшиблись рядами
   Трои сыны и данаи с щитами.
   Кожи воловьи друг другу сбивая,
   Груди для копий и стрел открывая.
   К богу Арею тут Феб обратился:
   "Бурный Арей, ты бы в бой возвратился.
   Воин кровавый и стен разрушитель,
   Славы твоей в битве есть нарушитель.
   Надо прервать его буйство немедля.
   Если ты выход на поле замедлишь,
   Он и с Кронидом готов уж сразиться.
   Зевс лично сам с ним не будет возиться.
   Он уж Киприду ударил в запястье,
   И на меня он пытался напасть всё."
  
   460-465
   Снова бог сел на вершинах Пергама.
   Там тишина, нет ни шума, ни гама.
   К шуму сраженья Арей устремился.
   К битве троян возбудить он стремился.
   Вид Акамаса, вождя у фракийцев,
   Принял Арей, не спросив олимпийцев.
   Громко воззвал к сыновьям он Приама,
   Чтобы на битву поднять их всех прямо:
   "Дети Приама, хранимого Фебом
   Вам ли терпеть аргивян здесь под небом?
   Долго ль убийства терпеть вы способны?
   Или вам бить аргивян неудобно?
   Или вы ждёте в воротах сраженье,
   Будет которому вслед пораженье?
   Пал предводитель, почтенный для Трои.
   Он вместе с Гектором войско вам строил.
   Надо отбить у врага его тело!
   Вот вам и честь, и достойное дело!"
  
   470-475-480-485-490
   Бог всех троян вдохновил к продолженью,
   Смелость и дух укрепил для сраженья.
   Тут Сарпедон к этой речи добавил,
   Гектору слово колючее вставил:
   "Где твоё мужество, Гектор, скажи-ка?
   Силу и удаль свою покажи-ка,
   Прежде которыми здесь похвалился.
   Сам, словно мышь, от кота в щель забился.
   Ты здесь с зятьями и с братьями вместе
   Град защищать собирался лет двести.
   Где твои братья, не вижу их в поле?
   Спрятались где-то и ждут лучшей доли?
   Даже не лают, как псы перед львёнком.
   Смелы они лишь пред малым ребёнком.
   Бьются здесь, вижу, союзники ваши,
   Земли которых не ближе, чем наши
   Сканфские воды, ликийские долы.
   Ждёт там жена, слёзы льёт на подолы.
   Ждёт там младенец, который узнает;
   Бился под Троей я против данаев.
   Дома осталось моё достоянье -
   Жадным ахейцам не взять с расстоянья.
   Алчных там тоже, конечно, хватает,
   Но моё войско всё ж тут пребывает.
   Мне ничего здесь терять не придётся.
   Смелость ж для схватки с Тидидом найдётся.
   Идолом молча стоишь бесполезно --
   Надо прибывших бодрить и любезно.
   Всех умоляй и проси злее драться,
   Если уж сам ты не хочешь мараться.
   Надо ж кому-то, не сидя на троне,
   Жён и детей защищать в Илионе.
   Гектор, опасность большая над вами --
   Действуй, командуй над всеми над нами,
   Если не хочешь, чтоб Трою разрушил
   Враг, что покой ваш давно уж нарушил."
  
   495
   Гектора речь до души уязвила,
   Словно он спал, и проснулась в нём сила.
   Он с колесницы вдруг спрыгнул пружиной,
   И полетел по стоящим дружинам,
   В бой распаляя троян, в каждой встрече.
   Вскоре разжёг он жестокую сечу.
   Снова вперёд наступали трояне.
   Твёрдо стояли в рядах аргивяне.
  
   500-505-510-515
   Будто священные гумна белеют
   В дни, когда пахари хлеб на них веют,
   И, где Деметра с кудрями златыми
   Ветром уносит плевелы пустые.
   Их иногда высоко поднимая,
   Зёрна тяжёлые рядом кидая.
   Так аргивяне покрыты все пылью.
   Дело их станет когда-нибудь былью.
   Быстро крутили коней их возницы,
   Вожжи, тянув на себя в колесницы.
   Из-под копыт и колёс пыль вставала,
   Вверх поднималась, небес доставала.
   Тяжка у воинов нынче их доля.
   Мраком Арей покрывает всё поле.
   Он исполняет наказ Аполлона,
   Дух укрепляет в рядах Илиона.
   Сам Златострельный, узрев, как Паллада,
   Срочно умчалась в Олимп для доклада,
   Вывел Энея из пышного храма,
   Бога Арея назначив в охрану.
   Грудь укрепил он у сына Киприды,
   Вывел как будто быка для корриды.
   Встал Анхизид пред друзьями, как прежде,
   Мощный, здоровый и в новой одежде.
   Слухи о смерти носилися ложно --
   Все веселились, кому было можно,
   Но самого допросить не успели -
   Новые битвы на поле поспели.
   К ним их стремил Аполлон-вдохновитель,
   Ярая Распря и смертных губитель.
  
   520-525-530
   Оба Аякса старались усердно
   Славой с Тидидом сравняться примерно.
   И Одиссей Лаэртид в тыл не жался.
   Он много раз впереди всех сражался.
   Четверо их ахеян вдохновляли,
   Биться бесстрашно с врагом заставляли.
   С криками грозными вновь наступали
   Рати троян. Их вожди возбуждали.
   Только ахейцы стояли, как тучи,
   Ветер которых не гонит могучий.
   В тихий безветренный день так бывает.
   Зевс их на горы тогда надвигает.
   Ждали троян все ахейцы спокойно,
   Пиками примут гостей и достойно.
   Агамемнон вдоль рядов лишь носился.
   К каждому воину он обратился.
   "Будьте достойны могучей Эллады --
   Пиками бейте троян без пощады.
   Каждый стыдися соседа на поле,
   Если врагов тот сразил тебя боле.
   Знающий стыд, доживёт до победы!
   Кто побежит, того ждут только беды!"
  
   535-540
   Кончил он речь, а уж рядом трояне.
   Копьями встретили их ахеяне.
   Агамемнон врага первым ударил,
   В щит набежавшему пику отправил.
   Деикоон это был, друг Энея.
   Он Приамидов был многих умнее.
   В первых рядах сын Пергаса сражался,
   И средь троян он достойно держался.
   Мощи удара броня не сдержала.
   В чрево вонзилось вдруг медное жало.
   Славы хотел он достичь и успеха.
   С шумом взгремели на падшем доспехи.
  
   545-550-555-560
   Тут Анхизид поразил двух данаев.
   Воинов славных, их родина знает.
   И Орсилоха, и брата Крефона
   Больше не будет у Ферского трона.
   А Диоклес, их богатый родитель,
   В Фере красивой он был предводитель.
   Род свой он вёл от потоков Алфея.
   Коего воды текут не мелея.
   Этот Алфей и родил Орсилоха.
   Царствовал дед, говорят, что не плохо.
   Много ему подчинялось народу.
   Мог воевать он в любую погоду.
   Царь Орсилох породил Диоклеса
   Крепкого духом любителя леса.
   И от него близнецы родилися.
   Вождь Орсилох и Крефон поднялися,
   Словно в лесу два побега зелёных,
   Стали не меньше деревьев ядрёных.
   В чёрных судах к Илиону приплыли,
   С силой ахейских мужей они были.
   В брани Атрея сынов, ища славу,
   Оба гордились собою по праву.
   Оба печальную участь снискали,
   Гибель нашли, хоть её не искали.
   Словно два льва они с видом могучим,
   Львицей вскормлённые в лесе могучем,
   Тучных овец и тельцов похищают,
   И у людей все дворы разоряют.
   Только покуда не лягут и сами,
   Рано иль поздно, столкнувшись с ловцами.
   Так и они от руки Анхизида
   Пали, как будто им мстит Немезида.
   Рухнули оба на землю, как сосны.
   Больше не к ним приходить будут вёсны.
  
   565-570-575
   Царь Менелай двух погибших увидел.
   Схватку с Энеем себе он предвидел.
   Выступил смело, покрытый весь медью,
   Пикой готов он ударить немедля.
   Душу Арей распалял Менелаю,
   Он уже в схватке лишь смерти желает.
   Но Антилох Несторид благородный
   Выход не дал завершить неугодный.
   Смерть Менелая Атрид не простил бы.
   Он бы тогда и своим отомстил бы.
   Оба врага приготовились к бою,
   Острые пики, держа над собою.
   Рядом вдруг встал Антилох с Менелаем.
   Биться с двумя уж Эней не желает.
   Двух щитоносцев, увидя напротив,
   Снова Эней не решился быть против,
   Взгляд хоть пылал его злобою дикой,
   Он отступил, ощетинеся пикой.
   Время они зря терять, тут не стали -
   Тоже вернулись, убитых доставив,
   И передали друзьям их печальным.
  
   580-585
   Вновь отличилась всё эта же пара.
   Вождь Пилемен ей сражён от удара,
   Пафлогонян предводитель достойный.
   Бурный был воин, теперь он спокойный.
   С длинным копьём Менелай нападает.
   Точно он в шею ему попадает.
   Вождь Антилох и возницу сбивает.
   Камнем на локте всю кость разбивает.
   Кучер коней разворачивал резвых.
   Вожжи упали из рук его трезвых.
   Вожжи блестящие с костью слоновой.
   Упряжь была в колеснице вся новой.
   Впрыгнул с мечом Антилох в колесницу,
   И добивает в висок он возницу.
   Рухнул на землю Мидон вверх ногами.
   Так и стоял бы он, но опрокинут
   Теми конями, которых покинул.
   Их угонял Антилох к аргивянам,
   Будут наградой они ахеянам.
  
   590-595
   Гектор узнал меж рядов тех героев,
   Славу которых теперь уж не скроешь.
   Он победить их скорее стремился,
   С яростным криком на них устремился.
   Следом троян понеслися фаланги.
   Не отставали от них даже фланги.
   Бурный Арей и Энио вели их.
   Кровь они льют во всех битвах великих.
   Пикой огромной в руке потрясая,
   Мчался Арей, яркой медью сверкая.
   То вперёд Гектора он устремлялся,
   То позади его скромно скрывался.
  
   600-605
   Бога, узнав, Диомед ужаснулся.
   Страх в нём внезапно впервые проснулся.
   Словно он путник, реку вдруг встречает,
   Волны, которой в ней пену качают.
   Быстро потоками к морю бегущую,
   Волны и пену туда же несущую.
   Путник при виде воды цепенеет,
   Даже спуститься к ней ближе не смеет.
   Путник неопытный прочь отступает.
   Также пред богом Тидид поступает.
   Только сначала кричит он народу:
   "С Гектором вижу я божью породу!
   Вот почему он в сраженьи стал смелым,
   Стал копьеборцем славнейшим, умелым!
   Бог с ним присутствует рядом всё время!
   Это Арей, узнаю его племя,
   Даже и в образе смертного мужа!
   Бой с ним кровавый нам вовсе не нужен!
   Быстро, друзья, к ним лицом отступайте!
   С богом судьбу свою зря не пытайте!"
  
   610-615-620-625
   Так говорил он, а враг уже рядом.
   Гектор в атаке с могучим отрядом.
   Он Анхиала с Менесфом свергает,
   Их колесницу себе забирает.
   Теламонид, друзей в битвах познавший,
   Вышел вперёд, чтобы выручить павших.
   Дрот он сверкающий метко кидает,
   Амфия, сына Селага свергает.
   Жил Селагид богачом среди Песа.
   В помощь Приаму он вышел из леса.
   В пояс попала огромная пика,
   В чрево вонзилась. Он умер без крика.
   С шумом упало тяжёлое тело.
   Сразу Аякс подбежал тут для дела.
   Снять он спешил боевые доспехи.
   Стали б наградой они за успехи.
   Но на него, словно снежные хлопья,
   Разом посыпались яркие копья.
   Много их щит его принял, как надо.
   Так и осталась на мёртвом награда.
   Он же, пятой упираяся в тело,
   Пику извлёк для повторного дела,
   И отступил победитель достойно,
   Стрелы врагов, отражая спокойно.
  
   630-635-640-645
   Так все герои вели себя в битве,
   Словно гуляли по лезвию бритвы.
   И не всегда им судьба улыбалась.
   Над Тлиполемом она надругалась.
   Сына Геракла свела с Сарпедоном
   В Ликии сильным владеющий троном.
   Встречу устроила сыну и внуку.
   Оба познали сражений науку.
   Зевса есть кровь у обоих густая.
   Сила и ловкость у них не простая.
   И Тлиполем Гераклид вскричал первый,
   Видно, слабей у него были нервы:
   "Ликии царь Сарпедон! Ты напрасно
   В Трою с войсками пришёл. Жизнь прекрасна!
   Здесь и царей поражают данаи.
   Это сейчас ты сам лично узнаешь.
   Лжец, кто зовёт тебя сыном Кронида.
   Нет для такого родства в тебе вида.
   Слишком ты мал для родни Громовержцу.
   Сила нужна и царю-самодержцу.
   Был мой отец сыном Зевса могучим,
   Львиное сердце, героем слыл лучшим.
   Шесть кораблей с ним приплыли под Трою.
   Лаомедону он месть здесь устроил.
   Царь уговор с ним о конях нарушил.
   С малой дружиной он город разрушил.
   Нет, не равняйся с Гераклом великим.
   Лучше тебе Сарпедон быть безликим.
   Ты обороной троянам не будешь.
   Ликию тоже сейчас ты забудешь.
   Будь ты хоть в сто раз сильней Гераклида,
   Путь предстоит тебе в царство Аида."
  
   650
   Быстро ему Сарпедон замечает:
   "Лаомедон за разгром отвечает.
   Жадность царя той поры загубила.
   Даже и Троя его не любила.
   Он же спасителя выгнал за стены.
   Вот вам пример всем коварной измены.
   Все оскорбленья тебе я прощаю,
   Только вот смерть от копья обещаю.
   Славу ты даруешь мне, не обиду.
   Душу, что любит коней, ту - Аиду.
  
   655-660
   Речь Сарпедона едва вылетает,
   А Тлиполем уже пику метает.
   Только навстречу летит и другая,
   Острая тоже, хотя не такая.
   Шею пронзила она Гераклиду.
   Сразу душа понеслася к Аиду.
   Но и копьё Тлиполема попало,
   Не промахнулося острое жало.
   Плоть рассекло на бедре Сарпедона,
   Стукнуло в кость очень глухо, без звона.
   Пал он на землю, но только лишь ранен.
   Так что ответный удар был не равен.
  
   665-670-675-680-685
   Тут Сарпедона друзья поднимают,
   Срочно из битвы его изымают.
   Пика большая царя удручала.
   Злая в ноге с сильной болью торчала.
   Вытащить пику никто не подумал.
   Каждый о жизни царя только думал.
   А Тлиполема уносят данаи.
   Сына Геракла здесь многие знали.
   Воин могучий был и именитый.
   Встретил его Одиссей знаменитый.
   Вспыхнуло местью тут сердце героя.
   Он колебался, конечно, не скроешь.
   Сердце и ум у него разделились.
   Разные меры для мщенья просились.
   Или догнать и добить Сарпедона,
   Сына Властителя Верхнего Трона,
   Или напасть на охрану внезапно.
   Души Аиду дарить поэтапно.
   Боги в тот день сына Зевса хранили,
   За Гераклида его не бранили.
   Месть Одиссея Афина Паллада
   Всю повернула туда куда надо.
   Он на ликийцев удар свой обрушил.
   Жизнь их привычную сразу нарушил.
   Хромия он там сразил и Керана,
   Галия, вслед Ноемана, Притана,
   Дальше Аластора сверг и Алкандра,
   Если бы встретил, убил б Александра.
   Многих других бы он так же обидел,
   Но шлемоблешущий Гектор увидел.
   Ринулся Гектор, весь медью сверкая.
   Крутятся спицы в колёсах, мелькая.
   Ужас царевич данаям внушает.
   Стрелы и копья легко отражает.
   Воинам рад Сарпедон таким сильным.
   Голосом он говорит замогильным:
   "Гектор не дай мне попасть к ахеянам.
   Смерть же за мной пусть приходит к троянам.
   Горько, обидно, не смог я предвидеть,
   Что не позволит Судьба мне увидеть
   Юного сына и жизни подругу,
   Милую сердцу младую супругу."
  
   690-695
   Гектор великий ему не ответил,
   Только кивнул в знак того, что заметил.
   Быстро понёсся вперёд с намереньем
   Рати врага отразить с истребленьем.
   А Сарпедона друзья посадили
   В поле под дубом, что Зевсу дарили.
   Тут Пелагон ему вытащил пику,
   Но не издал царь ни стону, ни крику.
   Только сознанье его омрачилось.
   Думали все, что плохое случилось.
   Ветер прохладный, его овевая,
   Вновь оживил, ему грудь наполняя.
  
   700
   Рать аргивян перед Гектором с богом
   Вся отступала в порядке и с боем.
   К чёрным судам от врага не бежали,
   Тесно сомкнувшись, фаланги держали.
   Хоть и вперёд не бросались герои,
   Всё же Арей поражал их порою.
  
   705-710
   Чьи же доспехи снял Гектор могучий?
   Вместе с Ареем он в битве кипучей.
   Первым Тефрас пал, бессмертным подобный.
   Конник Орест затем, Гере удобный.
   И Эномаос пал воин бесстрашный,
   Трех - этолийский боец рукопашный,
   Отрасль Энопа Гелен щитоносец.
   После Оресбий сражён браноносец,
   Живший богато у озера в Гиле,
   Где и другие богатство копили.
  
   715
   Первой увидела жертвы данаев
   Гера, которая всё всегда знает.
   Быстро Афине она сообщила:
   "Горе, данаев там бьёт вражья сила.
   Зря обнадёжили мы Менелая -
   Кончится всё, мол, как он пожелает,
   В дом, мол, вернётся лишь Трою разрушив,
   Братец Арей наши планы все рушит.
   Нет, устремимся туда, где кровь льётся.
   Способ Арея пресечь там найдётся.
  
   750-725-730
   Гера Афину встревожила вестью,
   Обе пылали к Киприде злой местью.
   Крона Великого дочь не старела.
   Вечно она за хозяйством смотрела,
   В планы супруга вводила поправки.
   Он их не знал, только это для справки.
   Срочно богиня коней запрягала.
   Юная Геба ей тут помогала.
   Гнутые круги, где в каждом есть спицы,
   Геба вставляла на ось колесницы.
   Ободы этих колёс золотые.
   Также и шины у них не простые.
   Медью проложены по верху точно.
   Сделано всё у богов очень прочно.
   Ступицы их серебром закруглёны.
   Оси железные сбоку продлёны.
   Ремни, что кузов и ось закрепляют,
   Тоже сверканьем златым ослепляют.
   Две там скобы возвышались дугою.
   Дышло торчало вперёд под одною.
   Дышло серебренным полностью было.
   Юная Геба о нём не забыла,
   К дышлу ярмо золотое крепила.
   В юных руках была мощная сила.
   Пышную упряжь златую проводит.
   Гера бессмертных коней к ней подводит.
   К битве жестокой готова богиня,
   Ждёт лишь, что скажет супруг её ныне.
  
   735-740-745
   В доме отца в это время Афина
   Быстро готовилась к битве в долине.
   Палец к застёжке её обратился.
   Тонкий покров вдруг струёй вниз скатился.
   Пышноузорныцй, сама его ткала,
   Также сама и узор вышивала.
   Вместо него броню Зевса одела.
   Шла ведь она на опасное дело.
   Шкуру накинула козью на груди.
   Тот, кто увидит хоть раз, не забудет.
   Ужасом вся окружёна косматым.
   На ночь нельзя её видеть ребятам.
   Там и Раздор, и Могучесть, Погоня,
   Трепет бегущих, а вдруг враг догонит.
   Там голова и Медузы Горгоны,
   Мёртвая даже опасна, коль тронуть.
   Шлем возложила, сияющий златом.
   Он с украшением очень богатым.
   Ратников ста городов б снарядила,
   Если продать и цена б угодила.
   Став в колесницу, копьём ополчилась.
   Если бы в деле такое случилось,
   Сильных ряды бы оно сокрушало.
   Гнев же богини слегка уменьшало.
  
   750-755-760
   Гера коней погнала быстроногих,
   Возят по небу богов они многих.
   С громом разверзлись врата перед ними.
   Горы следят постоянно за ними.
   Стражи хранят и великое Небо,
   Чтобы никто посторонний там не был.
   Дальше богини коней бичом гнали.
   Зевса вдали от бессмертных застали.
   Он на вершине сидел одиноко,
   Видел с вершины дела все далёко.
   Рядом супруга коней задержала,
   Речь Громовержцу такую держала:
   "Или не гневен ты, Зевс на Арея?
   Надо злодейство прервать поскорее.
   Лучших ахейцев он губит напрасно.
   Даже бессмертным там стало опасно.
   Феб и Киприда, конечно, довольны,
   Только вот действия их произвольны.
   Зря так безумца они подстрекают,
   Нагло при этом меня попрекают.
   Будешь ли, Зевс на меня раздражаться,
   Если Арея заставлю держаться
   Дальше от брани кровавой, жестокой,
   Тоже быть может ударом жестоким?"
  
   765
   Гере немедленно Зевс отвечает:
   "Лучше Паллада его пусть встречает.
   Опыт имеет она с ним общаться.
   Действуйте! Здесь мы не будем прощаться."
  
   770-775-780-785-790
   Сразу ему покорилась супруга.
   Пусть это сделает дочь и подруга.
   Всё будет так, как здесь боги решили.
   Снова покорные кони спешили.
   Между землёю и звёздами неба
   Мчались они разрушать планы Феба.
   Сколько пространства Зевс видит с вершины.
   Бурное море, леса и долины.
   Молний далёких сверкают зарницы.
   Мчатся по небу богов колесницы.
   С гордыми шеями тянут их кони.
   Зевс, если надо, любую догонит.
   К месту богини две быстро примчались,
   Где Симоис и Скамандр повстречались.
   Вышла с плечами красивыми Гера.
   С нею Афина и твёрдая вера -
   Богу войны они силу покажут,
   И наглеца очень больно накажут.
   Гера коней распрягла сама лично.
   Сделала это богиня отлично.
   Облаком тёмным коней окружила.
   Их Симоису пасти предложила.
   Он разослал им амброзии сладкой.
   Другу Скамандр ревновал их украдкой.
   Сами богини по тропам коротким
   Шли голубицам подобные кротким.
   С поступью лёгкой спешат к краю бездны,
   Чтоб ахеянам помочь их любезным.
   Быстро достигли, где вкруг Диомеда
   Толпы сплотились, как львы для обеда,
   Или, как вепри, что с мощью огромной
   Вред нанесут земледельцу разгромный.
   Гера, когда подходила, молчала,
   В образе Стентора вдруг закричала,
   Мощного медноголосого мужа,
   Голос полсотни других с ним не нужен.
   "Стыд, аргивяне! Сильны вы по виду!
   Прежде бы вы не стерпели обиду!
   В битвы вступал Ахиллес благородный!
   Он почему-то вам стал неугодный!
   Выйти за стены враги не дерзали,
   Крепко закрытыми врата держали!
   Пики его все трояне боялись!
   Ныне суда наши им б не достались!"
  
   795-800-805-810
   Гера ахейцев всех так возбуждала,
   К битве с троянами их побуждала.
   В это же время Афина Паллада
   Молча подходит к тому, кто ей надо.
   Царь Диомед у коней прохлаждался,
   Отдыхом кратким в бою наслаждался.
   Рану свою остужал от удара,
   Что получил от стрелы он Пандара.
   Пот изнурял храбреца под ремнями.
   Щит его к телу прирос, как корнями.
   Сильно рука от щита цепенела.
   Рядом жестокая битва гремела.
   Он, поднимая ремень над рукою,
   Рану кровавую делал сухою.
   Зевсова дочь подошла к нему близко,
   И провещала вдруг голосом низким:
   "Нет, ты не можешь равняться с Тидеем.
   Ростом тот мал, но велик по затеям.
   Некогда я предлагала герою
   Бурную душу скрывать, хоть порою.
   Как-то он в Фивы был послан по делу.
   Вместо спокойствия духу и телу,
   Вместо того, чтоб с потомками Кадма
   Пир провести бы достойно, и ладно,
   Стал вызывать он их на состязанье.
   Всех победить он имел притязанье,
   И победил! Я ему помогала,
   Только потом его сильно ругала.
   Так и тебе я всегда помогаю.
   Только за слабость друзей я ругаю,
   И ободряю тебя на сраженье.
   Или ты будешь терпеть униженье?
   Робость бездушная вдруг овладела?
   Выкинь её и возьмись-ка за дело.
   Или не сын ты героя Инида?
   Имя тогда не носи ты Тидида."
  
   815-820
   Быстро ответил Тидид благородный:
   "Голос твой я узнаю бесподобный.
   Дочь Громовержца Афина Паллада,
   Сделаю всё, если Небу так надо.
   Слабости, робости близко не видно.
   Ставить их рядом со мною обидно.
   Я выполняю твоё повеленье,
   И не вступаю с бессмертным в сраженье.
   Ты разрешила разить лишь Киприду.
   Руку её я поранил для виду.
   Вижу Арея. Он правит здесь битвой.
   Путь преграждаем ему лишь молитвой.
   Вот почему перед ним отступаем.
   Может, неправильно мы поступаем?"
  
   825-830
   Боем всё также гремела долина
   Вновь говорила дочь Зевса Афина:
   "Воин любезнейший сердцу Паллады,
   Больше страшиться Арея не надо.
   Больше не бойся и бога другого.
   Вместе с тобой мы осилим любого.
   Смело лети на конях звуконогих.
   Бога рази, как разил ты уж многих.
   Мы наказанью Арея подвергнем --
   Пикой его вероломца низвергнем.
   Зла причинить он успел уж немало.
   Я же обет у него принимала.
   Клялся изменщик недавно и Гере.
   Разве же можно такому здесь верить!
   Нам обещал помогать ахеянам.
   Сам же воюет во благо троянам!
  
   835-840-845
   Так говоря, согнала Капанида
   С места, что тот занимал у Тидида.
   Спрыгнул Сфенел с колесницы покорно.
   Вместо него она встала проворно,
   Жаждою мщенья к Арею пылая,
   Битвы кровавой не меньше желая.
   Ось застонала от веса богини.
   Тяжесть большую взяла она ныне.
   Бич и бразды она вдруг подхватила,
   И на Арея коней устремила.
   Шлемом Аида Афина накрылась.
   С вида Арея невидимой скрылась.
   Он обнажал Перифаса на поле,
   Мощного мужа с печальною долей.
   Ветвь Охезия, вождь этолийский
   Мёртвым здесь пал, путь проделав не близкий.
  
   850-855-860
   Смертных губитель узрел Диомеда.
   Думал, что ждёт его снова победа.
   Он этолийца тут сразу оставил,
   И колесницу навстречу направил.
   Только лишь сблизились две колесницы,
   Друг против друга летящие птицы,
   Телом Арей весь вперёд устремился,
   Первым ударить Тидида стремился.
   Боем бессмертный в азарте пылает,
   Смертному душу исторгнуть желает.
   Пику метнул над конями он точно.
   Божьей руке цель любая непрочна.
   Но у богини есть скорость и сила.
   Пику она на лету ухватила.
   Острую смерть отвела от Тидида.
   Мимо промчалась та, скрывшись из вида.
   Тут Диомед нападает на бога.
   Он не страшится, ведь рядом подмога.
   Пику свою он в полёт отправляет.
   Дочь Эгиоха её направляет
   И ускоряет движение меди.
   С богом войны непростительно медлить.
   В пах под живот вдруг вонзается жало.
   Сразу у бога вся прыть убежала.
   И Диомед свою пику хватает.
   Вырвать обратно её успевает,
   Плоть, растерзав у бессмертного сильно.
   Хлынула кровь голубая обильно.
   Страшно взревел бог войны вдруг на поле.
   Тысячи разом вопят так от боли.
   С ужасом вздрогнули все тут трояне.
   С ужасом вздрогнули и ахеяне.
   Так заревел ненасытный войною,
   Пикой истерзанный, с плотью больною.
  
   865-870-875-880-885
   Мрачность угрюмую чёрную только
   Спешно несут облака к нам, поскольку,
   Гонит их южный неистовый ветер,
   Если, особенно, время под вечер.
   Взору Тидида таким показался
   Раненый бог. Он вверху оказался.
   Тучею тёмной спешил бог по небу.
   В это не верит лишь тот, кто там не был.
   Быстро к Олимпу вознёсся бессмертный.
   Там он печальный и мрачный безмерно,
   Около Зевса воссел бог, стеная,
   Злобно каравших его проклиная:
   "Зевс, ты неужто без гнева взираешь
   На все злодейства, которые знаешь?
   Всюду по замыслам мы непрестанно
   Беды друг другу творим неустанно.
   Благо, неся на земле только людям.
   Так о себе мы совсем позабудем.
   Все на тебя негодуем Всевышний.
   Сын твой неужто тебе совсем лишний?
   Ты породил на свет вредную дочку
   Надо б поставить делам её точку.
   Лишь злодеяния в мыслях Афины.
   Выдвори, Зевс, ты её из долины.
   Каждый бессмертный тебе здесь покорен.
   Только Палладой, отец, ты доволен.
   Только её никогда не смиряешь.
   Зря ты зловредной во всём доверяешь.
   Ныне она Диомеду Тидиду
   Ранить велела в запястье Киприду.
   После его на меня напустила.
   Разве такое сама бы простила?
   С диким свирепством напал он на бога.
   Где солидарность, где брату подмога?
   Так и остался бы я там на поле,
   Трупом лежал и страдал бы от боли.
   Медью меня на куски б изрубили.
   Ладно, что ноги в сохранности были.
  
   890-895
   Бога войны Кронион не одобрил.
   Грозно воззрев на него, он промолвил:
   "Смолкни, о ты, перебежчик неправый.
   Зря говоришь, душегуб ты кровавый.
   Ты ненавистнейший мне меж богами,
   Что обитают на небе здесь с нами.
   Только тебе и приятны раздоры,
   Битвы, вражда и ненужные ссоры.
   Матери дух у тебя твой строптивый.
   Он, как у Геры, уж слишком злобливый.
   Вечно её укрощаю словами.
   Надо возиться к тому же и с вами.
   Этим страданием ты ей обязан.
   Их интерес весь с данаями связан.
   Страждущим видеть тебя я не в силах,
   Хоть от меня тебя Гера носила.
   Если б от бога другого родился,
   Ты на Олимпе бы не находился.
   Пусть ты потомок Великих Кронидов,
   Глубже загнал бы тебя Уранидов."
  
   900-905
   И повелел Громовержец Пеану
   Срочно лечить его страшную рану.
   Рану лекарством Пеан всю обсыпал,
   Боль утолил, ничего не просыпал.
   Плоть у бессмертного лечится сразу,
   Если нигде не поймал он заразу.
   Как молоко сок смоковничий вяжет,
   Быстро вот так же Пеан ему скажет:
   "Вы исцелились и снова здоровы,
   К следущей пике вполне уж готовы."
   Геба омыла его пациента,
   Пышной одеждой одела клиента.
   Рядом с Кронидом воссел он довольный
   Славой и жизнью бессмертного вольной.
  
   907-909
   Лишь успокоился их обвинитель,
   Сразу вернулися к Зевсу в обитель
   Гера Аргивская вместе с Палладой.
   Схватка с Ареем была им наградой.
  
   Продолжение следует.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"