Васичкина Екатерина Васильевна : другие произведения.

Дикая охота

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.16*6  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    одним файлом

Глава 1

На новом месте, приснись жених невесте.

Из деревенской магии

   Сил не оставалось. Совсем. Бросаю последнее заклинание и обессилено опускаюсь на землю, даже не раздумывая над результатом. Или противник погиб... или... или сейчас погибну я. Какая, в сущности, разница? Жаль только так и не узнаю, что же этому чудику от меня было надо. Может, нанял кто? Вряд ли ему так уж не понравился мой дивный облик. Хотя... может, больной какой?
   Судя по тому, что эти размышления все длились и длились, можно было предположить, что моего последнего заклятья хватило, чтобы упокоить с миром неизвестного убивца, так некстати встретившего меня на лесной тропинке. Что ж, неплохая, в сущности, новость.
   Я закрыла глаза. Лес шумел свои странные песни, такие знакомые и такие непонятные одновременно, и никому не было дела до тихо отдающей концы прекрасной девы. Обидно как-то!
   Сквозь ирреальный звон в ушах я расслышала тихие шаги. И кто ж это у нас? Подельнички убиенного злопыря? Или случайный прохожий? Хорошо бы второе, тогда можно будет рассчитывать на первую помощь...
   Я с трудом разлепила глаза и поняла, что от этого прохожего помощи не дождусь. Разве что последней.
   Легкими шагами ко мне приближался тролль. Закрыть что ли глаза обратно? Толку мало, но хоть не увижу этого досадного недоразумения с зеленой мордой и здоровенной дубиной. Это ж надо! Столько великих деяний и свершений, и такой бесславный конец.
   Сильные руки подняли меня над землей и, судя по моим ощущениям, взвалили на плечо, словно куль с... опилками, например.
   Путь оказался довольно долгим. Я даже успела слегка вздремнуть вниз головой, когда мы наконец-то достигли цели. Хотя, почему же "наконец"? Завершение пути сулило мне лишь весьма неприятное окончание жизни. В голодные годы тролли питались людьми!
   Скинув ношу на пол своей пещеры, тролль принялся чем-то булькать. Не знаю, что он там делал, так как открывать глаза мне все еще не хотелось, поэтому предположила, что меня, вероятно сварят. Может, он хоть додумается сначала умертвить добычу?
   Но вместо этого гостеприимный хозяин полил меня водой. Из ведра.
   Это я увидела, открыв-таки глаза и начав вяло протестовать против насилия. Что за безобразие! Ешь немытой!
  -- Эй, прекрати! - возмущение перешло границы разумного, заставив меня заговорить с троллеем.
   Оказалось, что мой поступок был не таким уж и глупым. К моему величайшему удивлению, купание закончилось. И, к уж совсем обалдению, это чудище лесное заговорило на вполне пристойном человеческом языке!
  -- Ты очнулась?
  -- Судя по тому, что разговариваю с троллем, нет!
  -- Чего?
   Похоже, он не понял моего тонкого юмора, но выражение глубокой задумчивости, появившееся на зеленой морде, определенно заслуживало сочувствия и понимания.
  -- Да очнулась я. Ты кто такой - зверь невиданный?
  -- Я не зверь, - кажется, он обиделся, - я разумный!
  -- Прости, - и правда нашла где блистать остроумием, ведь понимаю же, что мои шутки до него не дойдут, - так чего тебе от меня надо?
  -- Ты - маг?
   Я потрясла головой, пытаясь отогнать ощущение нереальности. Говорящий тролль! Это ж надо! Но вопрос требовал ответа. Вдруг, магов он не ест.
  -- Маг. А что, приворожить тебе кого-нибудь?
  -- Приворо... что? Я не знаю такого слова.
   Так, надо попробовать установить контакт как-то иначе. Для начала глубоко вздохнуть и попытаться вылезти из лужи. Неудобственно как-то. Сыро.
  -- Ладно. Чего хочешь-то?
  -- Вылечи его!
   И чудесный зверь показал мне куда-то вглубь пещеры.
   Я присмотрелась и увидела лежак, рядом с которым суетилась тролиха... тролица? Выражение "самка тролля" мне больше не нравилось. Разумный ведь!
   А на лежаке лежал дитенок. Маленький, лет пять, зелененький, что не удивительно, тролли от природы зеленые, но какой-то болезненно неподвижный.
  -- Встать помоги, - вся веселость мигом слетела от эдакого зрелища. Мой собственный сын сейчас один в городе магов и вид израненного малыша резанул по нервам, заставив двигаться вопреки усталости.
   Хозяин пещеры поднял меня, и едва ли не на руках отконвоировал к лежаку. Однако, толком всмотреться в малыша так и не вышло, перед глазами все поплыло, и мир стал далеким и неважным. Нет уж, пока силы не вернуться, никакого целительства!
  
   Пахнет едой!
   Открыв глаза, я обнаружила себя все в той же пещере, но поближе к выходу, видимо, чтобы ветерком обдувало. Рядом с пещерой, в сгустившихся сумерках пылал костер, на котором и готовилась еда. Нечто ароматное, явно животного происхождения поджаривалось на прутиках под присмотром троллихи.
   Я зашевелилась, привлекая тем самым внимание двух из трех жителей пещеры. Не говоря ни слова, меня усадили, всучили прутик с наколотым на него куском мяса и умиленно уставились, будто бродячего котенка подобрали, честное слово!
   Пахнет хорошо. Вроде не человечина. Птица какая-то! И вкуснаааяяя, ммм! Ням!
   Поев, я какое-то время посвятила вдумчивому вглядыванию куда-то в глубины подсознания, пытаясь понять, смогу ли уже выполнить задание этого нежданного заказчика или нет? Выходило, что вполне. Если конечно, там нет ничего сложного. Генетические заболевания я сейчас врачевать не взялась бы... но вот что попроще, пожалуй. Сколько же я проспала?
  -- Ночь, день и ночь, - последний вопрос я задала вслух и получила немедленный ответ.
  -- Понятно. Ладно, давайте посмотрим, что там у вас случилось.
   На этот раз мне удалось дойти до пациента самостоятельно. Ну-с, приступим!
   Тролленеок был плох. Сломано несколько ребер, переломана рука. В животе зияла нехорошая рана, очень прилично, впрочем, обработанная. Нет, конечно, профессионализмом тут и не пахло, но она была буквально завалена какими-то местными травками, имевшими, судя по всему, антисептическое действие.
  -- Это где ж он так? - я развернула все самодельные бинты и перевязки, с искренним сочувствием разглядывая детеныша.
  -- Люди.
   Сухой и какой-то очень уж прочувствованный для представителя "полуразумной" расы тон заставил меня обернуться как раз вовремя, чтобы увидеть как яростно сжимаются кулаки моего спасителя - похитителя - заказчика. И с каким ужасом следит за моими действиями его спутница.
  -- Понятно. Так, сумка моя осталась на тропе, или ты и ее принес?
  -- Принес. Вон.
   Ура! Моя волшебная, многомерная, удобная, прочная, а главное полная всякой всячины сумка снова со мной!. Так, вот, вот и... да где же? А, вот!
   На землю встали рядочком несколько пузырьков и бутылочек. Должно хватить. Но это потом. Раз уж медикаментозная поддержка мне обеспечена, можно заняться пациентом напрямую.
   Я протянула руки над бессознательным тельцем и попыталась разобраться, сильно ли тролли отличаются от человека. Хммм, вообще-то сильно. Но меня учили лечить любое живое существо, так что должна справиться.
   Под прикрытыми веками заплясали потоки силы. Схема их была непривычной, но вполне поддавалась пониманию. Да и что тут не понять? Не демон же какой-нибудь и даже не эльф. Вполне обычное существо, так что разберемся как-нибудь!
   Под пальцами трепетала жизнь. Жизнь в надтреснутом сосуде. Жизнь, которая никак не хотела покидать его, стремясь затянуть раны. Все, что мне было нужно, это помочь ей. Ускорить процесс, да еще добавить сил, которых так не хватало моему пациенту.
   Когда я открыла глаза, все уже было неплохо. Раны затянулись, кости срослись. Слишком быстро, гораздо быстрее, чем у человека, но это как раз вполне нормально. Люди излечиваются медленнее практически всех известных науке рас. Хилые мы.
   Дыхание дитенка выровнялось, теперь он просто спал.
   Так, займемся лекарствами. Только вот как же мне объяснить, как их следует принимать? Они считать-то умеют?
   Оказалось, что все возможно. Тролль долго слушал мои рекомендации, что-то подсчитывая на пальцах и переводя мои слова счастливой матери. Та кивала, переспрашивала, но, вроде бы, тоже поняла.
   Тем временем, проснулся мой исцеленный. Троллиха бросилась к нему, едва не снеся по пути незначительное препятствие в виде неповоротливой целительницы. Смысл ее рычащих фраз был более чем понятен даже без перевода. Жив ли? Где что болит? Чего хочет?
  -- Ну что, - последние объяснения были закончены, и я скромненько встала с пола, притянув к себе свою сумку, - я, наверное, пойду?
   Как-то резко вспомнились страхи по поводу съедения меня, любимой а настороженный взгляд на эту парочку не выявил ничего хорошего. Они как-то подобрались и поспешили перекрыть мне выход.
   Сражение с троллями в их же убежище не входило в мои планы, да и все еще не восстановившиеся с прошлого ратного подвига силы тоже вряд ли помогли бы мне, но сдаваться было бы как-то глупо.
  -- Не бойся. Просто мы собирались заплатить тебе.
  -- Да? Интересно чем? - да что угодно, только бы уже выбраться отсюда! Нервы и без того на грани срыва!
  -- Вот, - и он протянул мне какой-то сверток.
   Я взяла кулек больше от любопытства, но, развернув, поняла, что такого шока уже не испытаю никогда. В моих руках лежал чистый изумруд, совершенно невероятных размеров.
  -- Откуда?
  -- Он хранился еще у отца моего деда. Возьми.
  -- Не возьму, - жадность слабо вякнула, что горным жителям такое сокровище ни к чему, а мне так и сгодилось бы, но была проигнорирована, - я не наработала на такую сумму. Давайте вы дадите мне в дорогу еще еды, и мы сохраним друг о друге самые теплые воспоминания.
   Даже троллья семейная реликвия заслуживала большего уважения, чем быть отданной первой попавшейся ведьмачке за пустяковую, в сущности, услугу.
  -- Но... но. Хорошо, но это еще не все. Ты спасла жизнь моему брату, - так значит, это не супружеская пара, как я, было, подумала, а мать и двое детей, - теперь моя жизнь принадлежит тебе!
  -- Может, я лучше камень возьму?
   Только этого мне и не хватало! Что мне делать-то с таким подарком судьбы?
  -- Камень ты тоже можешь взять. И если ты не хочешь, чтобы я тебе служил, - голос тролля стал очень грустным, - ты можешь, меня съесть.
  -- Съесть? - я уже ничего не понимала, - А подарить я тебя не могу? Твоей матери, например.
  -- Ты - хорошая, - растрогано заявил этот удивительный зверек, но все же продолжил гнуть свою линию, - но моя жизнь принадлежит только тебе. Меня нельзя подарить или обменять. Я сильный, я тебе пригожусь! И меня много! Можно питаться целую луну.
   Меня замутило. Этот чудик на полном серьезе предполагал, что я употреблю его в пищу, причем продолжал считать меня хорошей! Ох.
  -- А как же твоя мать? Кто останется ее защищать?
  -- Завтра должен вернуться с охоты мой отец и старший брат.
  -- Вот ведь засада! Да с тобой же стыдно людям показаться!
   Но моего новоиспеченного раба это не волновало ни в малейшей степени. Вот ведь не везет! Мало мне было придурковатых студентов, коих заведующий кафедрой любил впихивать под мое чуткое научное руководство, уповая на мои, видимые только ему, педагогические способности, так теперь еще и тролль... хоть и способный. Да мне за собой-то приглядывать некогда!
   Тем не менее нарушать традиции целого народа... я слишком хорошо знала, на чем именно они держатся и что бывает, если им не подчиняться. Ладно, дождемся этих деятелей, да и пойдем. Не есть же его, в самом деле!
  
   Утро началось слишком рано. Уснуть удалось далеко не сразу, сказывался прошлый долгий обморок и не до конца пережитый стресс, а пробуждение под дикий рев воссоединившегося тролльего семейства было вообще ужасно. Я попыталась завернуться в плащ, но мне не дали. Вытащили оттуда, растрясли, предъявили грозному главе семейства. Мне только и оставалось, что тупо моргать, да щуриться от света запаленного очага.
   Рассвет только-только успел явить себя из-за горизонта, когда распрощавшийся с родными тролль буквально вытолкал меня из пещеры, отправляя в дальнюю дорогу. Вот ведь - ранние птахи!
  
  -- Как хоть звать-то тебя, чудо природы?
  -- Свирепый Тур.
  -- Хорошее имя, - я зевнула, - тебе подходит. А меня Римма зовут.
  -- Рим-ма? - он произнес мое имя по слогам, будто примериваясь, - а что оно значит?
  -- Римлянка. Был такой город когда-то... Ну и еще яблоко.
  -- Я буду хорошо служить тебе.
  -- Ага, помню. Главное не напоминай больше, что тебя нужно съесть. У меня и так, по-моему, расстройство желудка...
  -- Почему? Я молодой.
  -- Да потому что я не ем разумных существ! - он еще и обижается, - и тебе не советую.
  -- Хорошо, - кажется, это было сказано облегчением, - я никогда и не пробовал. Папа говорит, что это плохо.
  -- И он прав! Лучше расскажи, откуда ты знаешь человеческий язык? - сонливость разочарованно отступила, оставив после себя невнятную усталость. Ничего, отосплюсь еще!
  -- Рядом с нашей пещерой жил отшельник. Хороший. Я как-то заболел, и он вылечил меня! - Тур сказал это так гордо, будто сам научил отшельника магии, - вот у него и научился... он хорошо учил.
  -- Ясно. А лет тебе сколько? - был бы он человеком, я дала бы ему лет пятнадцать. Много! Я уже почти охотник!
   Интересно, а сколько вообще живут Тролли? В Университете о них известно мало. Кого интересует малочисленное племя, обитающее в северных горах? Все, что я о них знала, было почерпнуто из детских страшилок, бытующих в этой местности в огромных количествах, но не содержащих почти никакой информации. Надо будет порасспросить, да статью какую накропать... хотя, кому она теперь нужна, моя статья... Хотя, быть опальным ученым, изгнанником и исследователем горных троллей... а что, вполне достойная судьбы для провинциальной девчонки, выбившейся в профессора.
  
   До поселения мы дочапали только к вечеру. Однако, благодаря раннему старту, вечер еще не был поздним, что не могло не радовать. Проходя в тесовые ворота, я заметно нервничала. То, что мне предстояло сделать, было не вполне пристойно, так что были все шансы быть посланной, не то чтобы далеко, но надолго. Но выбирать не приходилось, так что я ровным шагом шла между двумя добрыми молодцами, вызвавшимися проводить меня к их конунгу. Тура мне пришлось оставить у ворот, так как пропускать его в крепость никто не собирался. Некоторое время я встревожено оглядывалась, беспокоясь за судьбу подопечного, но поделать с этим ничего не могла, так что пришлось покориться судьбе.
   Широкий двор, пахнущий свежеструганным деревом и морем, равнодушные, но цепкие взгляды суровых воинов, любопытство мальчишек, буквально бьющее из них фонтаном, здоровенный мохнатый пес не то грязно-белыый, не то светло-серый гавкнувший было при моем приближении, но тут же удивленно замерший, видимо разглядев, что за диковинка явилась на вверенную ему территорию... Картины, давно похороненные в особом, тщательно оберегаемом уголке моей памяти. Все это тупой болью отразилось где-то под сердцем. Там, куда однажды пришелся удар, перечеркнувший мою жизнь.
   Встретили меня неласково. Может, это они и подослали ко мне того деятеля в лесу? Да нет, вряд ли. Вон какой серьезный дядька тут главный! Такие вот суровые красавцы наемных убийц не подсылают! Такие сами убивают, глаза в глаза.
  -- Привет тебе, Римма, - никакой приветливости в голосе вождя я не ощутила и со злости улыбнулась так лучезарно, что даже суровые воины как-то засмущались, - мой друг, князь Ждан, прислал голубя, уведомив о твоем приезде. Мы рады будем оказать тебе покровительство.
   Ага! Так я и поверила! Рады они. Ждан был обязан мне жизнью, в связи с чем не посмел просто выкинуть меня на улицу, когда я пришла к нему искать крова. Но как же его перекосило! Собственно, такая реакция была вполне предсказуемой, но идти мне было некуда. Только и оставалось, что ухватиться за первую попавшуюся бредовую идею, потому как никаких других светлых мыслей у меня не было. Но Ждан проявил невиданное благородство и находчивость одновременно, предложив мне пожить у его друга - конунга Храфна. Я согласилась. Уж очень не хотелось мне уходить в отшельницы. И правильно не хотелось! Вон один ушел, так ему пришлось троллей человеческому языку учить, чтобы хоть какого-то собеседника заиметь!
   Надо было ответить что-нибудь благодарное, но в этот момент раздался неотчетливый, почти на грани слышимости звук, заставивший меня замереть, едва ли не перестать дышать.
   Шелест крыльев. Сначала далекий, но быстро приближающийся. Огромный ворон, черный как самая темная ночь невидимой тенью проскользнул прямо сквозь стену, сделал круг по комнате и уселся на плечо конунга. Тот даже не заметил.
   Время растянулось, почти замерло. Я тоже замерла, не в силах вырваться из его тягучего потока, точно зная, что это бесполезно. Только ворон легко парил, опираясь на его тугие струи, словно горный орел на воздушные потоки.
  -- Ты помнишь свои клятвы?
   От сухого, каркающего голоса меня пробила дрожь. Не застывшее в неподвижности тело, дрожь души, личности.
  -- Я помню. Говори, я все выполню.
  -- Хорошо, - ворон устроился на плече мужчины поудобнее, - свою судьбу ему отдашь.
  -- Я не понимаю. Судьбу?
  -- Судьбу. И все ты поняла. Или хочешь нарушить обещание? - в голосе не было угрозы. В нем вообще не было ни одной эмоции и это пугало больше всего. Хотя чего мне бояться-то? Я ведь не собираюсь нарушать договор. Иначе не стала бы его заключать.
  -- Хорошо. Но я могу рассчитывать на тебя? Вдруг я запутаюсь... или не увижу чего-то? Ты... подскажешь?
   Возможно, мне показалось, но ворон удивился. Склонил голову набок, разглядывая неведомое диво, и вдруг усмехнулся. Ну, то есть я решила, что ледяная волна, пробежавшая по моему сознанию, была именно усмешкой.
  -- Хорошо. Получишь свой знак.
   И он исчез. Мгновенно, будто его и не было. Или правда не было? С божественными посланцами никогда не поймешь. Хотя вот если бы попросить у него несколько перьев, можно было бы посмотреть, из чего они сделаны. Ох, а жизнь-то продолжается, мне же нужно ответить!
  -- Благодарствую. И я не привыкла просто так есть свой хлеб. Так что все мои способности в твоем полном распоряжении, - что там с судьбой, пока не очень понятно, но пусть будет так для начала.
  -- И много их?
   Он спросил с такой ироничной интонацией, будто видел перед собой не... ох елки-палки! А ведь так и есть! Он видел перед собой вовсе не квалифицированного мага, преподавателя кафедры нейромагических воздействий в международном университете магов, а потрепанную девчонку - ведьму, вышвырнутую из ковената за ненадобностью. Обидно-то как! Но делать нечего.
  -- Прилично, - я слегка поклонилась, - исцелить могу почти все, что угодно. В боевой магии не сильна, чего нет, того нет. Травы слышу, ветер попутный могу устроить...
  -- Что ж, и то хорошо, - судя по выражению лица моего нового покровителя, он не ожидал и этого, - выделю тебе клеть. А зверушка эта тоже с тобой? Про нее в письме сказано не было.
  -- Он никого не тронет, - пожалуй, голос мой прозвучал совсем уж несчастно. Оно и не удивительно! Столько унижений за последний месяц!
  -- Да мне-то что, пусть живет, - Храфн ухмыльнулся, - только следи за ним. И корми сама, не сажать же его за стол! Эй, Трор! Проводи ведьму в ее жилище.
   Я не стала даже благодарить. Никаких сил не было. Хотелось забиться куда-нибудь в угол и завыть. О будущем думать не хотелось вовсе. В конце концов, живут же здесь как-то люди? И я проживу.
  -- Эй, ведьма, - мальчишка, которому было поручено показать мне мой новый дом, как-то нерешительно остановился, едва выйдя из дружинного дома, - за зверем твоим пойдем, что ли?
  -- Меня зовут Римма. И пойдем, конечно.
   Мы вернулись к воротам, где уже собралась толпа ничем не занятой молодежи. Они окружили Тура и строили ему рожи, пытаясь добиться хоть какой-то реакции. Полудурки, честное слово! И ведь мне с ними жить!
   К чести Тура надо сказать, что все эти ужимки не подействовали на него ни в малейшей степени. Как стоял изваянием, так и стоит, дожидаясь меня. Хоть что-то радует!
  -- Пошли, Тур.
   Он молча кивнул и спокойно прошел мимо веселящихся детишек. Мне бы такое самообладание!
   Клеть оказалась просторной, сухой и чистой. Имелась там вполне сносная лавка, куча одеял, добротный сундук, куда мне почти нечего было класть и стол. Вполне уютно, если конечно не сравнивать с моими комнатами в преподавательском крыле общежития. А сравнивать я не собиралась! Надо привыкать к новой жизни.
  -- Вот, устраивайтесь. Еды вам принести?
   Вполне любезное предложение мальца порядком меня удивило, но было более чем своевременным. Есть хотелось зверски. А уж что творилось в полузвериной душе тролля и подумать-то страшно!
  -- И еще спрошу у конунга, можно ли твоему троллю ночевать на конюшне.
   Я удивилась еще сильнее, но сказать ничего не успела, уж больно шустро он выскочил за дверь. И с чего такая забота? Ведь от души, уж я-то вижу! Чем же это я так ему глянулась, что он готов на такие хлопоты?
  -- Я буду спать на конюшне?
  -- Видимо, - мне стало неудобно, - ты же видишь, здесь нет места для двоих.
   Место-то было, но вот всякие глупости, которые придут в голову всем этим бравым воинам, оставь я этого чудика здесь, меня совершенно не радовали!
  -- Я могу спать на улице.
  -- Уж лучше на конюшне! Там хоть тепло.
  -- Это далеко. Если с тобой что случится.
   Мне оставалось только умиленно покачать головой. Защитник.
  -- Ничего не случится.
  -- Эти люди мне не нравятся.
  -- Мне тоже. А уж мы с тобой им и подавно! Так что будем вести себя потише, и все обойдется.
   А про себя подумала, что если меня выгонят и отсюда, то точно придется в отшельницы уходить.
  
   Дождь лил третий день. Мне оставалось только радоваться, что я успела дойти до этого потопа, иначе бы меня просто смыло! Я торчала в своем домике безвылазно, и смертельно скучая. Никаких дел у меня не было, знакомиться с людьми мне не хотелось, меня тут и без того считали шпионкой, а бродить по окрестностям под проливным дождем было как-то неудобно. Еще решат, что я ненормальная!
   В первый же день меня посетили все три ярла Храфна, видимо с целью узнать, что же за диво такое им тут навязалось. Пришли, потоптались на пороге, поспрашивали про способности, попытались выяснить, отчего же меня изгнали из ковената. Ответа на последний вопрос я дать никак не могла, поэтому друзьями мы не расстались. Жалко, кстати, ребята показались мне вполне пристойными людьми.
   Тур сидел на пороге, практически не двигаясь, и с внимательностью цепного пса наблюдал за моими гостями, чем здорово их нервировал. Все попытки провести с ним разъяснительную работу, дабы хоть как-то уменьшить его тревогу, потерпели сокрушительное поражение. Единственное, что я от него услышала, что эти люди ему не нравятся. И все тут. Идея, что люди могут не нравится, но при этом оставаться хорошими, для его сознания была слишком сложна. Ну, да тут он солидарен с большинством людей.
   Единственный человек, который внушал моему неусыпному стражу хоть какое-то подобие доверия, был Трор. Мальчик часто навещал нашу скромную обитель, дабы то позвать на обед, то принести еще теплых одеял, то спросить, не надо ли чего...
   Искренняя его забота умиляла, но настораживала. С чего бы, собственно? Я строила всякие нехорошие предположения, но спросить как-то не решалась. Вроде единственный человек, который проявляет хоть какое-то дружелюбие...
   Туру пришлось еще тяжелее. Стоило ему высунуть хоть кончик уха из клети, как вокруг собиралась толпа любопытствующих. Бедолага не знал, куда ему деваться, и мне нечем было его утешить. Разве что предположением, что им скоро надоест, и они отстанут.
   В тот вечер я сидела на пороге, согнав оттуда тролля, и вдумчиво вглядывалась в потоки дождя, когда к нам в домик явился еще один посетитель. Высокий сухопарый мужчина, с лицом серьезно-торжественным и глазами, светящимися интеллектом. Нельзя сказать, что воины Храфна были дураками, скорее наоборот, но все же их цепкая природная мудрость сильно отличалась от книжной учености, которую излучал этот человек.
  -- Здравствуй, Римма.
  -- Здорово, коли не шутишь...
  -- Впустишь?
   Почему бы и нет? Делать все равно было нечего, а вдумчивое созерцание закапывающей кость псины уже успело надоесть. Хотя... занимательное зрелище, если честно!
  -- Мое имя Томас. Я хотел спросить тебя, - он сделал паузу, усаживаясь на лавку, - скажи, ты тоже придерживаешься этой варварской религии, которая популярна среди здешнего люда?
  -- Ага! - я радостно закивала.
  -- Это... хорошо. То есть... ты ведь ведьма...
   Ах вот оно что! Пришел узнать, не чернокнижница ли завелась у него под боком? Знавала я таких, продавших душу какому-то христианскому демону, и получивших от него силу. Вроде шаманизма, но только... поганого какого-то, что ли? Хотя, ковенат их принимал нормально. Ну, с оговорками, конечно, как некромантов или темных, но, по большому счету, никаких запретов попросту не существовало. Почти не существовало.
  -- Ведьма. Но я никакого отношения не имею к этим, как вы их там зовете? Колдунам?
  -- Точно? - Томас подозрительно уставился на меня.
  -- Абсолютно! У меня врожденный дар.
  -- Послушай, - голос его стал каким-то возвышенным, а вся ученость вмиг пропала с лица, - но отчего же ты, образованная женщина, поклоняешься варварским богам, когда совершенно очевидно, что истинный Бог только один!
  -- Хмм, а ты это остальным хирдманам говорил?
   Он отвел глаза. Правильно, это надо быть совсем дурным чтобы лепить такую глупость викингам! Вот уж они поржут-то!
  -- Но ты же образованная, - этот аргумент был, кажется самым важным в логических построениях воинствующего христианина.
  -- Я не сильна в теологии, я - целитель. Но моя вера, это моя вера. И давай на этом закончим. Я не враг тебе.
  -- Хорошо, - Томас вздохнул, понимая, что здесь он в меньшинстве, - но ты точно не...
  -- Да нет же! Слушай, но это же можно проверить? Есть же какие-то ритуалы!
  -- Есть. А можно?
  -- Смотря что... в огонь не пойду.
  -- В огне и святые сгорят, - а парень-то и правда умный, - я просто окроплю тебя святой водой и прочту молитву.
  -- А, ну это сколько угодно.
   Мне вдруг стало любопытно, что же из этого получится. То, что этот человек был клириком, я видела невооруженным глазом, так чиста была его вера. А значит, его ритуалы будут иметь настоящую силу! Интересно же!
   Ощущения были странными. Будто пробежали по коже быстрые пальцы, ощупали, ища что-то, но, видимо не найдя, пропали. Забавно так!
  -- Что ж. Ты - чиста.
  -- Похоже на то... а что должно случиться, окажись я колдуньей? - всяческие зелья и прочие магические субстанции это же часть моей специальности! Любопытно ведь!
  -- Святая вода оставляет ожоги.
  -- Ты сам видел? - если это правда, то это нужно изучать! Как вода, над которой жрец прочел молитву может оставлять ожоги? Я слышала что-то про "благодать господню", но случая порасспросить подробнее мне не представлялось. В Мельсе почти нет христиан.
  -- Ну да... ладно, я пойду. Спасибо за то, что позволила развеять сомнения. Хотя, я все равно не понимаю, как такое может быть. Свет исходит от Бога. Тьма от нечистого.
  -- Да? Ну не знаю, я знаю светлых и не христиан, хотя ты прав, таких мало.
  -- А ты сама, разве не светлая? - приподнявшийся было Томас, уселся обратно.
  -- Нет, конечно. Я - целительница. Это совсем другая стихия, - похоже и христиане о магах и магии знали немного. Что ж, вот случай взаимно просвятиться!
  -- Мне казалось, если убивает - темный, если исцеляет - светлый, - кажется, он удивился.
  -- Ну и зря тебе так казалось. Мир куда более многообразный.
  -- А за что тебя выгнали из ковената? - и этот туда же! Нет, ну это безобразие какое-то, что ничего интереснее во мне нет, кроме позорных фактов биографии! Моему перу принадлежит учебник "схемы потоков жизненной силы у разумных видов", монография "привороты и любовные напитки" (ну... мне за нее заплатили хорошо, а я тогда была бедной аспиранткой с маленьким ребенком на руках), куча статей с описаниями случаев исцеления редких, а то и вообще уникальных, зарегистрированных лишь однажды болезней самой разной этимологии, начиная от локальных поражений коры головного мозга, заканчивая проклятьями! Но нет, всем интересно только одно!
  -- Я нарушила одно из великих правил.
  -- Какое?
  -- Третье, - я ведь не соврала, правда?
  -- Не скажешь?
   Не скажу. Не собираюсь я обсуждать с кем бы то ни было историю своего падения!
  
   Жизнь потихоньку налаживалась. К нам с Туром привыкли. Ну, живет тут некая барышня с ручной зверушкой. Тихо живет, никого не трогает. Шишки да царапины врачует, посевы окрестным деревням заговаривает. И то польза!
   Мне бы и радоваться, так нет же! На подвиги потянуло!
   Как-то утром, проходя мимо вытоптанной многими ногами площадки, где воинствующий молодняк тренировался изводить себе подобных, я заметила весьма неприятную сцену. Под веселые смешки и весьма остроумные, по их мнению, комментарии трое парней активно пинали уже знакомого мне мальчишку. Не знаю, что меня дернуло подойти поближе, видимо, исследовательское любопытство, а не чувство возмущения несправедливостью. Только этого мне не хватало!
   Трор болтался между ними как тюк с соломой и уже не пытался сопротивляться. Мой взгляд заскользил по лицам наличествующих тут взрослых воинов, но они были непроницаемы. Хм, вообще-то правильно, у мальчишки ведь наставник имеется...
   Кстати сказать, в какой-то момент этого безобразия именно у ног наставника Трор и оказался, да там и затих, не имея уже сил подняться. Молодой красавец отступил на полшага и вяло пнул ученика под ребра, то ли проверяя жив ли, то ли пытаясь побудить того к действиям.
   Вот тут мое целительское сердце и не выдержало. Ну не могла я смотреть, как под смех малолетних полудурков ребенка пинает его собственный наставник!
  -- Интересно, это вам воины настолько не нужны, что вы их еще в детстве изводите?
   Обернулись ко мне все. И уставились, будто с ними заговорила лошадь, а не красная девица.
  -- А тебе-то что? - этот, с позволения сказать, учитель презрительно заломил красивую бровь.
  -- Мне-то? - я смутилась, но отступать было некуда, - должна же я понять, какие тут у вас порядки. Может и сама кого отпинаю, буде случится плохое настроение.
   Детишки засмеялись. Воины переглянулись с непонятным выражением на лицах. "Наставник" набычился.
  -- Не лезь не в свое дело, девка! А то отцу скажу, он тебя враз отсюда выкинет!
   И тут я вспомнила этого молодца, с такими оригинальными представлениями о педагогике. Сын конунга. Единственный и горячо любимый. Но меня уже несло. Да если бы мой сынок устроил нечто подобное, я бы враз вправила бы ему все разболтавшиеся жизненные принципы!
  -- Отцу? А ты не вышел из того возраста, когда надо отцу жаловаться, что тебя тетя злая ведьма обижает?
   Парень вздрогнул и ухватился за меч. Ему бы отварчик какой попить, сердешному, а не со мной в перепалки вступать! Это ж я еще и не старалась даже.
  -- О! Решил сам справиться? А не испугаешься?
  -- Чести много с девкой драться!
  -- Ну, так я и думала.
   Мне почти удалось уйти с гордым видом победительницы, но нервный молодой человек, кажется, всерьез обиделся и выхватил-таки меч. А раз выхватил, то стоять просто так было бы совсем позорно, поэтому он бросился на меня, сопя, как обиженный лось.
   Это он зря, надо сказать. При всем несомненном мастерстве, сражаться с магом, пусть и не боевым, это надо уметь. Ничего особенно сложного, одна моя подруга даже против боевых магов с обычным мечом выходила, даже не заговоренным, но парню, выросшему в эдакой глуши и видевшего только безобидных травников да отшельников, до ее уровня было как до луны.
   Так что совсем простенький и не слишком сильный порыв ветра, ударивший из моего сердца, сбил его с ног и опустил светлым ликом в ближайшую лужу.
   Честное слово, я не собиралась унижать его так сильно! Просто не рассчитала. Ветер вообще точно направить почти невозможно, а ничего умнее мне в голову не пришло.
   Ругая себя последними словами из тех, что обычно бурчал наш заведующий кафедрой, читая особо выдающиеся дипломы, я застыла под изумленными взглядами вояк.
   Вот вечно так! Сначала лезу в драку как лосось на нерест, а потом стыдно делается.
  -- Ну ты, девка и даешь! - выразил общее мнение дяденька, которого я часто встречала рядом с конунгом и про себя именовала первым советником, - да Хелега я сам драться учил!
  -- Ну, меня тоже не крестьяне учили, - слегка обиделась я.
  -- Это видно! Эй, ты там не жабры отращиваешь?
   Хелег булькнул и поднялся на ноги. И любви в его взгляде на меня не было ну совершенно. И что меня вечно дергает влезть не в свое дело?! Не убили бы ведь они этого пацана, в конце концов!
   И уже обернувшись, чтобы наконец-то уйти, я наткнулась на взгляд отца моего побитого. И откуда он взялся? Не было ведь!
   Совершенно не зная, что сказать, я отправилась по своим магическим делам, а именно в ближайшую деревню, где, по словам перепуганной девчонки, прибежавшей ко мне с полчаса назад, заболела корова.
  
   Вернуться домой удалось поздно, уже в темноте, то есть, по меркам местных жителей, глубокой ночью. Коров оказалось целое стадо, а болезнь - весьма серьезной эпидемией. Местная знахарка - самоучка весьма эффективно придерживала ее, сколько могла, не давая болезни развиваться, но вылечить совсем у нее не получилось, так что врачевать буренок пришлось мне, а дело это долгое.
   Из дверей избушки доносилось раскатистое ржание, принятое мною за веселье хлебнувшего браги барабашки. Однако, слегка одумавшись, я вспомнила, что у меня имеется домашний тролль, и что означенные звуки принадлежат, по всей видимости, ему. Это с кем же он так веселится? Да еще в мое отсутствие, когда он должен рьяно охранять имущество от посягательств вероятного и невероятного противника?!
   Я распахнула дверь и шагнула в пахнущую свежими травами комнату. Так! А вот и папа. Сейчас меня "выкидывать" будет. Или нет?
   Храфн сидел на лавке, лелея в руках кружку с пивом, и весело обсуждал что-то с Туром. Обычное мотание головой рассеять морок не помогло. Что ж, придется поверить, что эта бредовая картина реальная.
  -- Привет тебе, Римма. А я вот тут тебя жду.
  -- Ну, вот и дождался, - усевшись на сундук, я с опаской подняла глаза на враз посерьезневшего конунга.
  -- Вижу, что вот. Разговор у меня к тебе есть.
  -- Слушаю.
   Конунг только ухмыльнулся, видя мое смущение и плеснув пива из объемистого бочонка, придвинул ко мне кружку.
   Люблю пиво! Может, оно и не прилично для девицы, но вкусно же. А в тех местах, где мне пришлось жить большую часть жизни, хорошего пива не сыскать ни за какие деньги! Да и девица из меня... та еще.
  -- Ты ведь родом из этих мест, правда? Говоришь без акцента.
   Это было как посмотреть. Когда в десять лет я явилась в Мельс - город магов, волшебный северный акцент стал серьезной преградой для установления нужных контактов. Сколько трудов мне стоило извести его! Ну, то есть совсем извести не удалось, но хотя бы смеяться надо мной перестали, лет через пять. А тут стоило попасть в родную среду и на тебе! Уже почти забытые корни дали о себе знать, и я заговорила так чисто, будто и не уезжала.
  -- Из этих. Правда, давно это было. Двадцать четыре года уже прошло, как я уехала.
  -- И ни разу не возвращалась?
   А вот это было уже подозрительно. То есть, с одной стороны, вроде бы обычное любопытство, но с другой... очень уж близко к запретной теме моего изгнания.
  -- Возвращалась. Пару раз. Но не надолго. Один раз вообще проездом, только ночь в родном доме и переночевала. А второй... ну, второй задержалась на пару дней.
   Он отхлебнул еще пива и как-то странно-задумчиво посмотрел куда-то сквозь меня. Я ждала продолжения, совершенно сбитая с толку. Чего он хочет? Что-то знает? Вряд ли, если бы знал, то так спокойно пиво со мной не распивал бы. Но наверняка вообще никто ничего не знает. Мою вину так и не смогли доказать, иначе я бы уже давно беседовала бы с духами почивших предков!
  -- Ты избегаешь всяких разговоров о себе. Рассказываешь, как училась, чему училась, как преподавала... и вроде бы открыто так, весело. Но стоит заговорить о твоем детстве, как ты замолкаешь, будто у тебя что непристойное спрашивают. Или страшное. Я сегодня посмотрел, как ты парня моего искупала, и подумал, что совсем не знаю, кого пригрел.
   Я замерла на сундуке, словно мышь, застигнутая врасплох хозяйкой амбара. Собственно, в моем происхождении ничего особенно секретного и не было. Почти. И ведь не дурак передо мной сидит! Поймет!
   Ну что я за идиотка, что мне стоило рассказать какую-нибудь убедительную историю о маме-папе пасших коров в здешних местах? Всего-то и надо было, что порадоваться возвращению на родину. А что я о коровах и не знаю ничего толком, так сколько времени прошло! Так нет же! Напустила тумана!
  -- Ты... ты только не ври мне. Я, конечно, не маг, но неправду чувствую. Это у меня семейное.
  -- Мой отец конунг Сигвальди. Сигвальди Кровавый Топор. Риммой меня в честь прабабки назвали. Она ведьмой была. Вот и я тоже. И чего ей дома не сиделось? Потащилась за любимым в такую даль.
   Храфн кивнул головой, словно подтвердились его собственные догадки.
  -- Не зря ты мне знакомой показалась, - он задумчиво отставил кружку и поднялся, - ты на мать свою похожа. Она тоже была такой... вроде бы и глазу зацепиться не за что, но один раз посмотришь и больше не забудешь. Жаль, я поздно с твоим отцом познакомился и не знал о тебе. Может, за сына своего посватал бы... За старшего... глядишь, уже и внуки были бы с глазами, как у тебя.
  -- Эй, подожди! - я поймала его уже на пороге, - Ты знал моих родителей?
   Вопрос был на редкость глупым. Конечно, знал, раз так расписывал!
  -- Когда-то твой отец спас мне жизнь. И назвал братом.
   Я не нашлась, что еще спросить, и он вышел, оставив меня наедине с полупустым бочонком и ничего не понимающим троллем.
   Заснуть в ту ночь мне так и не удалось. Разговор с Храфном не давал покоя. Побратим моего отца. Надо же! Я пыталась понять, что же это значит для меня, и не понимала. С одной стороны, можно не опасаться, что меня выгонят отсюда просто потому, что я не нравлюсь Хелегу. Но, с другой стороны, дочь-то я бывшая. Была дочерью до десяти лет. А теперь я просто ведьма Римма, и никаких обязательств передо мной у него нет.
   И глаза мои... причем тут мои глаза?
   Самые обычные карие. Ну, может, для этих мест и редкие, но все равно ничего такого особо выдающегося.
   У стены наметилось какое-то шевеление. Кто-то крался к крыльцу, громко сопя и устало придерживаясь за стену. Трор пришел подлатать свои побои? Тогда почему тайком?
   Мальчик наткнулся взглядом на мою залитую лунным светом фигуру и удивленно замер, совсем по-детски хлопая глазами. Видимо, он думал, что я уже давно сплю, и вижу десятый сон.
  -- Здравствуй.
  -- Привет. Луной любуешься?
   Мальчик вздрогнул, будто я кинула в него не дежурным приветствием а шаровой молнией, как минимум. А что такого? К ночи распогодилось, и полная луна висела прямо над головой, так что любоваться и правда было чем. Зачем же так пугаться?
  -- Луной. Я пришел вот... - Трор замялся и как-то смущенно отвел глаза.
  -- Что, подлатать твои боевые ранения?
  -- Да нет, я... я не за тем. А вот ты... ты можешь... ты сказала, что можешь вылечить все, что угодно?
  -- Ну да, - я присмотрелась к парню, но ничего кроме синяков и пары растяжений не увидела, - но ты ничем не болен. Или ты не о себе?
  -- Не о себе. Слышишь вой?
   Особенно прислушиваться не пришлось. Лес был далеко, но в ночной тиши одинокий волчий вой был слышен вполне отчетливо.
  -- И что?
  -- Это... это не волк, это... это оборотень.
   Последнее слово мальчик произнес совсем тихо, будто боясь, что все окрестные волки сбегутся опротестовывать такие заявления.
  -- Оборотень? - я прислушалась, но ничего такого особенного не услышала. Молодой волк поет на луну, - ну, тебе виднее, я - девушка городская, там оборотни не воют. Да и волки тоже. И что такое? Он тебя укусил и теперь ты ждешь, когда у тебя клыки прорежутся?
  -- Да нет же! Это он! Его надо вылечить!
  -- От чего?
   Понять что-то в бессвязном потоке слов было сложно. По всему выходило, что в лесу за селом живет оборотень, который был отчего-то недоволен своей участью и желает стать обычным человеком. Ситуация совершенно невероятная! Сколько я знала оборотней, все они были довольны своей участью и считали людей инвалидами, полуглухими и напрочь лишенными обоняния. А тут на тебе, хочет вылечиться. Можно подумать, что это болезнь!
  -- Так. Ночь длинная, рассказывай. А я с места не сдвинусь, пока не пойму, почему твой оборотень живет в лесу и от чего его надо лечить.
   Поведанная мне в ту ночь история, была самой бредовой из всех, что я когда-либо слышала.
   Когда-то давно, по мнению Трора, чуть ли не в изначальные времена, к одной юной девице повадился являться не то дух, не то бог, но в общем какой-то странный тип. Являлся он к ней ночами, облик имел суровый, но впечатляющий до такой степени, что впечатлительная девица оказалась в положении.
   Батя девицы в байку о боге не поверил, требуя выдать имя того, кому он со старшими сыновьями пересчитает ребра оглоблей, но его педагогические увещевания ни к чему не привели. Девушка стояла на своем.
   Постепенно батя успокоился и, скрепя сердце, и скрипя зубами, в положенное время принял от повитухи крепенького мальчугана. Мальчика назвали Эйнар и отдали нянчиться кормилице. Кормилица сбежала через полгода, не вынеся тяжкой работы. Ребенок ужасал ее. Вместо того, чтобы плакать, протестуя против нахождения в мокрых пеленках, мальчик молчал и смотрел на мир так свирепо, что подойти к нему было страшно. В глазах его метались жуткие огоньки, а губы кривились в оскале, не смотря на то, что скалить-то ему было еще нечего.
   Пришлось за воспитание дитяти браться самой счастливой матери и на какое-то время все успокоилось. Мальчик рос молчаливым и хмурым. С другими детьми не играл, а если те пытались настаивать, рычал и пытался укусить. Зверенок, он и есть зверенок.
   И настало время, когда мама его приглянулась одному вдовцу, собравшемуся жениться вновь. Он был из куда более бедного рода, чем невеста, но ее отдали ему с радостью. И тут молодая жена не растерялась, родив супругу совершенно здорового мальчишку без всяких странностей и три штуки не менее чудесных девчонок.
   А вот старшему становилось все хуже. Он стал все чаще пропадать в лесу, а в полнолуние так и вовсе уходил туда ночевать. И вот однажды, он не вернулся вовсе, зато в лесу появился здоровенный волчище. Впрочем, вел себя оборотень пристойно, людей не ел, скот не тревожил, выл только тоскливо лунными ночами, но это и другие волки выли.
  -- Бррр, бредовая история какая-то! И давно он так живет?
  -- Три года.
  -- И никогда не превращается в человека?
  -- Я... я не знаю, - Трор с надеждой заглянул в мое лицо, - ты поможешь?
  -- Даже и не знаю, что тебе сказать, - я задумчиво перебирала все оборотническе беды, которые знала, и не находила ничего похожего, - надо смотреть.
  -- Но, как же? Надо его поймать?
  -- Да ну, зачем, пойдем сами, да и посмотрим, что там с ним. Людей, говоришь, не ест? Значит и нас не покусает. Пошли? Или подождем, пока тебе получше станет?
  -- Прямо сейчас? - он дождался моего кивка и радостно закивал в ответ, - конечно, пойдем!
   И мы пошли. Я впереди, едва ли не вприпрыжку, за мной Трор практически висящий на Туре. Не оставлять же тут своего защитника? То есть, я пыталась, но пройти мимо конюшни незамеченной не удалось. Тролль учуял мое присутствие и тут же высунул из копны сена свою заспанную зеленую физиономию с самым встревоженным выражением на ней. Пришлось брать с собой. Хотя, пройтись по свежему ночному воздуху - беда не большая, пусть погуляет.
  -- Римма, а долго ты училась магии?
  -- Ну... я до сих пор учусь... и буду учиться до конца жизни. Наверное, это как с воинскими умениями. Забросишь тренировки и все, можно сдаваться на милость победителю. А что?
  -- Ну... - парень отвел глаза.
   Сколько я видела таких вот мальчуганов и не перечесть. Насмотрелись на магов, с легкостью творящих чудеса, да и решили, что такая жизнь интересней их собственной.
   Присмотреться что ли к нему попристальнее? Хм... есть кое-какие способности. Небольшие совсем. Но стальные сполохи в его душе видны отчетливо. Он сын воина и сам воин. Боевым магом может стать, хоть и слабеньким. Хотя, поступать уже поздно... может, если только учителя найдет...
   Лес принял нас в свои объятия, обдав волной волчьего воя. Вот теперь я услышала некую нотку, не свойственную обычным волкам. Да, несомненно, это был оборотень. Вот только что же это с ним такое случилось, что пришлось уходить от людей? А может, дело просто в самом Эйнаре? Может, он сбежал в лес по какой-нибудь независимой болезни? Мало ли сумасшедших на свете?
  -- Так, нам туда. И на всякий случай, держитесь за моей спиной.
   Тур только возмущенно фыркнул что-то на своем языке, надо будет его выучить, кстати, интересно же, и выявил желание немедленно закрыть меня собой от любой опасности. Идея, что мы идем именно к пациенту, а значит, никакой опасности он представлять не может, до его зашоренного сознания не дошла. Да и, честно сказать, я тоже сомневалась в своих словах. Сумасшедший оборотень - штука неприятная. Но не отступать же перед такой ерундой!
   Волка мы нашли, вступив на обширную поляну, залитую лунным светом. Он сидел на тропинке и смотрел на нас осмысленным и недовольным взглядом. Могу его понять! Кому же понравится, если неведомая сила вдруг прервет его беседу с луной и потащит неизвестно куда, на встречу неизвестно кому? Но, с другой стороны, не бегать же мне по всему лесу за волком! Да это развлечение лет на десять затянуться может! А так все аккуратненько, спокойно, сидит, зубы скалит.
  -- Эйнар? Меня Римма зовут. Я сейчас тебя отпущу, а ты уж будь добр, не делай резких движений и выслушай нас. Хорошо?
   Волк удивленно кивнул, и я сняла чары призывания, запирающие оборотня на этой полянке.
  -- Вот и славно. Ты знаешь этого отважного юношу? Он утверждает, что является твоим братом по матери? Да? Вот и славно. Он попросил меня посмотреть, не смогу ли я что-нибудь сделать для тебя. И куда это ты пошел? - эти слова я говорила уже хвосту удаляющегося зверя. Ну уж нет, мы так не договаривались!
   Сонные чары подействовали на него мгновенно. Волк просто рухнул на траву, сладко потянулся и уснул, положив голову на лапы. Так-то лучше. Что тут у нас?
   Картина вырисовывалась любопытная. На первый взгляд, оборотень как оборотень, ничего особенного, но, стоило приглядеться получше, как становились заметны следы весьма умелой и тонкой магии. Какое-то незнакомое мне заклятье мелкой сетью раскинулось вдоль его нервной системы, порождая в работе последней достаточно любопытный сбой. В мозгу каким-то невероятным образом зафиксировалась одна ипостась. И это у оборотня, который по натуре своей более чем пластичен! Парня попросту заперли в волчьей шкуре, притушив рассудок и слегка подкорректировав память. Он помнил, что был когда-то человеком, но совершенно не помнил, как ему это удавалось. И, главное, он совершенно не верил в то, что ему можно помочь!
   А можно, кстати? Пожалуй, вполне. Если я сейчас простимулирую смену ипостаси, то заклятье рассыплется на мелкие кусочки, а уж эти кусочки, я спокойненько изничтожу за оставшуюся ночь. Итак, приступим.
   Я вдохнула свежий запах леса и принялась легко массировать загривок зверя, входя в контакт с его мозгом. Трансформация всегда происходит на рефлексах, это только специально обученные маги могут перехватить ее разумом и вести осознано. Так, а вот и оно. Так, а вот и нужный мне участок коры. А это что такое? Что за лишние контролирующие заклятья? Нечего тут контролировать, мальчик и сам справится.
   Дело оказалось куда сложнее, чем представлялось сначала. Заклинание сопротивлялось, цеплялось зубцами за нейроны, разветвлялось, рождая какие-то ненормальные связи. Интересно, что же такое нужно с живым существом проделать, чтобы добиться такого эффекта! Какой-то сильный маг явно готовил себе верного раба, настолько филигранно были выстроены контролирующие контуры. Парню можно было приказать все, что угодно, главное знать как! И, что самое удивительное, все это было давным-давно заброшено. Вообще никаких следов активации этого заклинания. И зачем было создавать столь сложное плетение, чтобы просто бросить его в лесу совершенно беспомощным и ничего толком не понимающим?
   Утро застало нас на все той же поляне. Спина моя опиралась на дерево, а рядом со мной лежал обнаженный юноша, положив голову мне на колени, так было удобней заглаживать последствия разрушенного заклятья и своей собственной деятельности.
   Трор и Тур дремали, сидя плечом к плечу у соседнего дерева. Я полюбовалась на эту милую картину и скомандовала подъем.
   Ну, не то чтобы и правда скомандовала, просто отключилась от пациента и тихонько погладила его по волосам. Не удержалась, уж больно трогательно он сопел мне в коленки.
   Юноша затрепетал ресницами и открыл глаза. И вскочил, вертя головой и изготовившись к драке.
   Хорошо-то как! Утро было свежим, ясным, именно таким, каким и следует быть весеннему утру в лесу и после бессонной ночи.
  -- Ты кто?
  -- Римма. Помнишь, мы уже знакомились. Как ты себя чувствуешь?
   Молодой человек помотал головой, припоминая окончание своего заточения в одной ипостаси.
  -- Не торопись. Ты помнишь хоть что-нибудь?
  -- Урывки какие-то. Но тебя я вспомнил, ты светилась. Ты из асов?
  -- Я? Да нет, конечно, я - человек, - я удивленно осмотрела себя в поисках упомянутого свечения, - просто маг, может, поэтому светилась?
  -- Нет. Маги - другие.
   Что ж, другие так другие. Не знаю, что там привиделось этому заколдованному принцу, да и разбираться с этим не было ни сил, ни желания. И времени не было, как выяснилось в следующую секунду.
  -- Эйнар! - дикий вопль обрадованного мальца всколыхнул листья на ближайших деревьях, - ты вернулся!
   Проснувшийся Трор рванулся к брату и заключил того в страстные объятия. Последний не то чтобы сопротивлялся, просто застыл, словно лопатой по голове получивши. Видимо, до этого он никогда не сталкивался с проявлениями братской любви. Да и то сказать, насколько я поняла, копаясь в его психике, особой нежностью парень не страдал, упиваясь своей инаковостью и закрываясь ею от неласкового мира. Так что такой искренний порыв родного брата удивил его до крайности.
   Пока мальчишка висел на шее оборотня, Тур сориентировался в ситуации и среагировал единственно возможным адекватным способом. Он попросту стянул с себя плащ, купленный мной несколько дней назад, и накинул его на плечи юноши. Конечно, размеры у них были, мягко говоря, разные, но, дареному плащу в подкладку не смотрят.
   Да и дальше мой отважный защитник не терялся. Подхватил свою госпожу на руки и молча двинулся в обратный путь. Что там случиться дальше с этими двумя, его не интересовало. А вот побледневшие щеки его спасительницы и вялые движения, коими она пыталась подняться на ноги, его интересовали до крайности. И тут я была полностью с ним солидарна. Клиенты сами разберутся, что им там делать дальше, а вот мне срочно нужно выспаться, поесть, и придумать, каким бы образом узнать про творившееся непотребство.
   Маг, способный сотворить подобное заклятье способен на многое! И бросать это дело никак не годится. Конечно, никому не известный оборотень не побежит жаловаться и восстанавливать попранную справедливость!
   Хм, а вот я побегу? И куда, кстати? В ковенате меня слушать не станут, изгнанников там не любят еще больше, чем врагов. Может, кому из друзей пожаловаться? Должны же у меня были остаться хоть какие-то друзья.
   Уже засыпая, я представила себе, как мечусь от одной закрытой двери к другой, провожаемая презрительными взглядами тех, кто раньше заглядывал мне в рот, и стало мне противно. Да пошли они все лесом эти друзья! Разберусь без них.

Глава 2

   Когда я проснулась, был уже вечер. Я могла бы встать и раньше, но никаких дел у меня не было, и я решила отдохнуть подольше. В конце-концов, великое деяние совершила!
   Тур сидел прямо на полу, прислонившись спиной к стене и... читал. Сначала я решила, что у меня галлюцинации. Но нет, действительно читал. Водил пальцем по странице огромного фолианта, шевелил губами, запинаясь на особо непонятных словах, но все же вполне справляясь со столь нехарактерным для представителей его вида занятием.
  -- Что пишут? - я спустила ноги с кровати и сладко потянулась.
  -- А? Ты проснулась? - тролль, кажется, смутился, - а я вот тут...
   Накинув на плечи теплую вязанную шаль, я подошла к этому чуду природы и едва не рухнула, где стояла, разглядев заголовок книги. Теоретические основы магии разума. Жуткая книженция, которую мой заведующий кафедрой писал исключительно пребывая в тяжелой меланхолии и будучи мучимым приступами мигрени. Стоило мне снять очередной приступ, как он тут же бросал это дело, как скучнейшее даже для него.
   А тут тролль. С тупой зеленой мордой. И читает.
  -- И как? Интересно?
  -- Много непонятных слов. Но красивых. Что такое фи-ло-ге-нез?
  -- Развитие человечества как вида. Ну, или другого какого-нибудь вида. Может, тебе попроще чего-нибудь взять?
   Я уже ничему не удивлялась. Ну достался мне тролль с нестерпимой жаждой знаний. Ну, с кем не бывает. Я вот тоже не в семье ученых родилась. А ничего, втянулась. Вот будет весело, если этот чудик поступать в школу магии соберется. Вот народ порадуется. Хотя, тут еще ведь и способности иметь надо.
   Я присмотрелась к потенциальному студенту и еще раз ехидно ухмыльнулась. Вообще-то все расы кроме людей магически одарены поголовно. Это среди людей маг - редкость. Но тролли? Вид они редковстречающийся и малоизученный, так что чего от них ожидать было непонятно. Если же говорить о данном представителе вида, то он был вполне себе так одарен. Не то чтобы сильно, не эльф все-таки, но для поступления хватит. На какой только факультет? Судя по его интересам, то на отделение теоретической магии (уж там-то ему точно расскажут много "непонятных но красивых" слов), судя по способностям - боевой. Мда... жаль только я не смогу этому поспособствовать, если кто узнает о моей протекции, так парень вылетит не успев поступить. Скорее всего, его и в ворота не пустят.
  -- Римма? Ты меня не слушаешь?
  -- А? Ты что-то сказал? - углубившись в планирование научной карьеры своего верного раба, я, кажется, пропустила что-то важное.
  -- Я сказал, что там на столе есть еда. Трор принес. Его брат пришел к конунгу, тот разрешил ему остаться.
  -- Да? - я радостно затолкала в рот кусок сыра, - а он знает, что Эйнар - оборотень?
  -- Не знаю. По-моему, Трор не сказал. Это важно?
   Я только пожала плечами. Мне-то что? Мальчик не опасен, по крайней мере, не больше, чем любой другой из воинов Храфна. Даже и хорошо, если парень какое-то время побудет на моих глазах, заклятье я с него сняла, но мало ли что я там не доглядела.
  -- А что такое де-струк-тив-ный?
   Я открыла было рот, дабы объяснить моему любопытному стражу, значение всех непонятных но красивых слов, что он сможет отыскать в моей скудной библиотеке, но в дверь постучали.
   Появившийся на пороге Хелег вид имел задумчивый и отсутствующий, будто забрел сюда случайно, а не понукаемый суровой отцовской волей. Храфн придерживал отпрыска за плечо, будто опасаясь, что тот метнется в ближайшие кусты, подобно мальчишке-вору, пойманному в чужом кармане.
  -- Вот, Римма, работу на дом тебе привел.
   Продолжать он не стал, и я внимательно присмотрелась к хватающемуся за меч пациенту. Так... это что же такое произошло?
  -- Ты что, бегом бежал, да в осину врезался? Вон и сучек на ребрах отпечатался...
   Разоблаченный пациент горько вздохнул, но тут же вернул лицу величественно-задумчивое выражение.
   Я невольно восхитилась таким самоконтролем. Это ж надо! С трещинами в ребрах, сильнейшим ушибом всего, чего только можно ушибить, и еще выпендривается тут! Да я бы только в себя пришла часа через три, и была бы способна лишь жалобно поскуливать!
  -- Вроде того, - голос Храфна был больше насмешливым, но и слабые нотки тревоги пробивались, - сцепился с Эйнаром. Ты его уже видела, кстати? Отличный боец!
  -- Видела. Хороший. Только молодой очень.
   Мне хотелось спросить, что же делили эти парни, но чужая боль уже стучала в моих висках, требуя немедленного исцеления. Так.... Посмотрим....
   Крепкий молодой организм с одной стороны имеет много внутренних ресурсов и сам стремится заживить раны, но с другой стороны он же и сопротивляется любому вмешательству из вне всеми своими ресурсам, всей силой отчаянной юношеской гордости и упрямства, достойного лучшего применения.
   Хотя, кроме природных сил, я заметила еще нечто, защищающее парня от магических воздействий.
  -- Носишь какой-то талисман?
   Хелег отчего-то смутился и отвел глаза, явно не желая отвечать на простой в общем-то вопрос. Я самостоятельно протянула руку к источнику возмущений и тут же вернулась к работе. Мне это не помешает.
  -- Это... от матери его, - мой прекрасный конунг решил объяснить очевидное, - жены моей покойной. Когда старший мой погиб, Хелег еще совсем мальчишкой был. Вот она и заговорила ему корешок какой-то. Сказала, сбережет.
  -- Да, я поняла. Такие вещи сразу видно. Хорошая штука.
   И правда хорошая. Сила его не столько в простеньком заговоре, сколько в силе родительской любви, что вложила в неприметный корешок неизвестная мне мать. Я и сама носила отцовский браслет как талисман, машинально ловя на него даже боевые заклинания, не говоря уж о простеньких сглазах которыми любили обмениваться юные ученики. И ведь уж кто-кто, а мой папа точно никакими магическими силами не обладал! Просто чувство вложил, когда застегивал на моем тоненьком детском запястье огромный кожаный ремень, проклепанный серебряными пластинами. Тогда он оборачивался вокруг руки два раза. Да и сейчас прилегал плотно только благодаря усилиям одного знакомого шорника, как-то переставившего ремешки и застежки.
  -- Римма, а ты отчего замуж не вышла? - голос Хелега был полон любопытства. Что, друг мой, размечтался о магических таинствах и обетах?
  -- Я вышла. Давно. Я - вдова.
  -- Вдова?
   Вообще-то обсуждать свой короткий брак я не собиралась. Да и нечего там было особенно обсуждать. Ни головокружительной любви, ни многолетней привычки. Все было очень буднично и просто. Я - студентка дипломница. И он. Преподаватель боевой магии. Молодой, красивый, богатый. Он входил в аудиторию, будто не видя никого вокруг. Такой надменно-отстраненный, сильный, настоящий волк-одиночка, как мне тогда казалось. Его боялись, в него влюблялись, его ненавидели. Я же смотрела на него с немым обожанием, как деревенская девчонка на заезжего княжича. Да так оно, собственно и было. Даже если бы моя родня не отреклась от меня, провожая в дальний путь, постигать нелегкую магическую науку, все равно дочка варварского правителя никак не могла бы претендовать на руку и ледяное сердце представителя старейшего в городе магов семейства!
   Уж по каким там мотивам он выбрал меня, не знаю до сих пор. Идею о внезапной любви, можно мгновенно отмести как абсурдную. Мой дорогой супруг не любил никого в этом мире, и уж тем более ни в чьей любви не нуждался.
   Что не помешало ему прямо на выпускном вечере уволочь мгновенно протрезвевшую меня в сторонку и заявить, что желает немедленно совершить прогулку, причем исключительно в моем обществе. Я от неожиданности едва не упала в обморок. Но, раз уж не упала, то упускать такой шанс не стоило. Я и не упустила, благополучно "догулявшись" с ним до законного брака. Зачем ему это понадобилось, я так и не узнала, но брак мой был счастливым. Все два года моего замужества, я жила словно во сне, забыв о том, что людям следует зарабатывать себе на жизнь тяжким трудом, что за тем, чтобы потратить заработанное, нужно идти на рынок, в основном в продуктовые ряды, а вовсе не к ювелиру или дорогому портному, что драгоценные камни и редкие травы для амулетов покупаются после примерно года жестокого воздержания от всего чего угодно, а не приносятся из сокровищницы.
   А еще, что для приобщения к тайным знаниям нужно просто спуститься в библиотеку, а если там ничего не обнаружится, то разбудить любимого супруга и просто спросить.
   Он рассказывал. Возился со мной, как с принесенным с помойки щенком. Снисходительно и нежно. А мне больше ничего и не надо было.
   Наверное, я все-таки любила его.
   Но это в любом случае не тема для обсуждения с кем ни попадя.
  -- Он погиб. Руки подними, мне неудобно, и не разговаривай, пожалуйста. Мешаешь.
  -- В бою? - я так увлеклась сдерживанием процесса перекашивания собственного лица, что совершенно забыла о конунге, который, оказывается, с интересом прислушивается к нашему разговору.
   И не только о нем! Вон Тур тоже отложил книжку и повернул зеленое ухо в мою сторону.
  -- Что, в бою?
  -- Погиб в бою?
  -- Ну да. Спасал мир.
  -- От чего? - вопрос был задан почти пренебрежительно, и мне мгновенно захотелось залепить конунгу пощечину. Да и стоило бы! Уж кто-кто, а мой супруг заслуживал уважения.
  -- От демонов. Он засек сигнал прорыва. Одна полоумная ведьма открыла проход в наш мир. Зачем ей это понадобилось, уж не знаю. Портал выпил из нее всю силу вместе с жизнью. Но нам от этого легче не стало. Туда бросились все, кто был в городе в тот момент. Ну, то есть все, кто хоть что-то мог сделать в этом безумии. Мой Торвальд оказался первым. Я прибыла мгновеньем позже, как раз, чтобы успеть выставить вокруг него щит, и понять, что все кончено. Он сгорел. Полностью отдал все, что у него было, - я уже не могла остановиться, выплескивая на нечаянных слушателей весь ужас хранившийся оказывается где-то в самой глубине моей души, - я... я помню только его меч, пробивший камень алтаря вместе с телом ведьмы. Меч, который мог пропустить через себя молнию и даже не нагреться раскалился до бела и уже начал плавиться, от той силы, что Торвальд влил в него. Я... мне даже в голову не приходило, что ее столько может быть в одном человеке! Но портал он закрыл, хоть это и считалось невозможным. Подоспевшим магам осталось только добить уже прорвавшихся тварей и... и похоронить героя.
  -- Прости, - голос Храфна вернул меня в реальность, - я не должен был спрашивать.
  -- Ничего. Это я что-то разговорилась. Старею, наверное. Ну, вот и все, забирай своего бойца. Как новенький.
   Руки дрожали. С чего бы? Ведь ничего сложного я не делала. Там даже переломов не было!
   Или это от воспоминаний? Тогда совсем плохо. Надо срочно брать себя в руки! Травок каких успокоительных попить. Я же целительница, в конце концов! Мои нервы - мой основной рабочий инструмент!
   И холодно. Почему мне так холодно? Даже дрожь бьет. Ведь тепло было? И сил я потратила совсем не много. Откуда озноб?
   Услышав стук закрывшейся за мужчинами двери, я осела на лавку, зябко кутаясь в шаль. Вдруг захотелось снова почувствовать себя не взрослым магом, а девчонкой-выпускницей. Которой есть кому пожаловаться, и которой гордость позволит это сделать. Ох, Торвальд! Уж ты бы смог тогда что-нибудь придумать. Или остановил бы меня, или, что гораздо вернее, помог бы скрыть последствия. Стой за моей спиной сильнейший маг города, да еще из такой семьи... да мне простили бы еще и не такое! Ну, может, взятку дать бы пришлось...
   Да о чем я думаю, в конце концов? Тоже мне, униженная и оскорбленная! Не лезла бы куда не надо, так и не получила бы по морде!
   Ох, Торвальд...
  -- Ты... ты по нему скучаешь?
   Тур так и продолжил сидеть в своем углу, но выражение морды имел самое сочувственное.
  -- Скучаю. Не от большой любви. Просто с ним все так просто было. Я знала, что он всегда меня защитит. Ну, посмеется, расскажет, где я не права, но защитит. Да мы и женаты-то были всего ничего! А вот видишь, о хорошем долго помнишь. Особенно, если вся жизнь пошла наперекосяк.
  -- Я буду тебя защищать! Я - воин.
  -- Я помню, - мне правда приятно было это услышать, хоть и от тролля, - спасибо тебе. Ты - настоящий друг. Самый лучший мой друг.
  -- Правда? - его простодушная радость едва не накрыла меня с головой, растворяя в себе остатки горечи, - но у тебя же были еще друзья?
  -- Близкие? Только одна подруга. Думаю, она у меня все еще есть. Она не маг и ее моим изгнанием не испугаешь. И вот ты еще. Больше никого.
  -- Ну, это ничего. Ты тут многим уже нравишься! У тебя будет много друзей.
   Вот это было для меня новостью. Многим нравлюсь? Хмм... ну, то есть может быть... но как же я не заметила? Неужели тролль оказался проницательнее меня? А может, ему показалось? Да, наверное, показалось.
   И все же я согрелась.
  -- Ладно, друг мой. Иди-ка ты спать. Ведь не прилег же днем? Да и я, пожалуй вернусь в постель. Нехорошо мне как-то.
  -- Ладно, - Тур легко поднялся на ноги, - а завтра ты расскажешь мне про то слово?
  -- Конечно! Все, что знаю!
   Уж это-то я могла сделать для своего верного паладина.
   Сон не шел совершенно. Сдуру выспавшись днем, я вяло пялилась на луну за окошком и в который раз тоскливо вспоминала Мельс. Город мечты и грез, прекрасный, никогда не спящий город. Сейчас бы сходить куда-нибудь в компании таких же героев-полуночников, попить глинтвейна, послушать нестройное бряцание каких-нибудь бардов-самоучек, поболтать ни о чем... Мда. Мечты...
   И суровая реальность.
   Интересно, сунься я сейчас туда, далеко бы ушла? Хоть до первого заведения успела бы дойти? Ох, вряд ли. Скорее всего, меня испепелят еще в воротах.
   Но лунный свет бередил тоску по несбыточному, и лежать в постели сил не было никаких.
   Тяжко вздохнув, я спустила ноги на приятно-прохладный пол и встала, потянувшись всем телом. Лунный свет манил, требовал подвигов во славу полузабытой бесшабашной веселости юности. Я оттолкнулась ногами от досок и взмыла на пол-локтя вверх. В душе звенели сотни бубенцов, а в глазах плясали зеленоватые огоньки. Я увидела их отсветы на стенах и удивилась. Последний раз такое было со мной очень давно! Я думала, что в моей степенной, размеренной жизни совсем не осталось места для бесшабашного веселья, а поди ты!
   Дверь отворилась сама собой, выпуская веселый ветерок, которым я стала, наружу, к звездам, к ветру и к приключениям.
   Так, а ведь с последними тут совсем плохо! Что такого может "приключиться" в этих местах! Хотя...
   Там, за воротами, медленно двигался к лесу одинокий путник. Что ж... посмотрим!
   В такую ночь, даже самая суровая и взрослая целительница, хочет творить чудеса, словно лесная нимфа, и совершенно не важно, сколько ей лет. Да и право слово, тридцать четыре года! Разве же это много для чудес? Только непременно настоящих чудес, иначе незачем было и начинать!
   Незачем было и рождаться, если ты не можешь сотворить настоящее чудо в такую ночь!
   Одинокий путник был уже у кромки леса. Что такое занесло его сюда в такое время? До рассвета еще далеко, но не настолько далеко, чтобы не спать еще, а не уже.
   Но здравые мысли рассыпались тревожным звоном и стихли, унесенные прохладным ветром этой ночи. Чудеса! Вот что имело сейчас значение!
   Я взмыла чуть выше в воздух, протянув руки к луне, кончиками пальцев впитывая едва уловимую силу мертвой планеты.
   Кисти мои свело судорогой. От неожиданности и боли я дернулась, теряя ветер, и рухнула на землю. К счастью, падать было совсем не высоко и особого вреда для моего здоровья это не принесло. Да даже и сломай я тогда себе что-нибудь, не заметила бы! Руки мои стянул жгут силы, применяемый обычно магами для отлова врагов, преступников и прочих опасных личностей.
   Я прекрасно помнила, на что способен такой вот тонкий светящийся шнурок, связывающий мои запястья! Попробуй я сейчас применить магию, и мои останки будут долго пугать грибников на всех окрестных полянах.
   Вся веселость и романтичное настроение затухло, будто воткнутый в снег факел.
   Стоп. Какая еще веселость?!
   Я едва не взвыла от досады! Это же надо было попасть в такую глупую ловушку! Как ребенок, честное слово. Простейшие чары, хотя и очень сильные, и вот я выпорхнула навстречу своим пленителям, будто безмозглая бабочка! Кому сказать, не поверят.
   Кстати, а кому именно на встречу я выпорхнула?
   Лес молчал. Ни один опавший лист не зашелестел под ее шагами. Хрупкая, невысокого роста, одетая в летящий костюм белоснежного шелка, она шагала по темному лесу, словно по парадному залу. Легко и как-то трогательно-робко. Так может шагать совсем юная девушка в первый раз в жизни попавшая на прием во дворец какого-нибудь монарха. Или же, как в моем случае, воплощенная в нежном девичьем теле смерть.
  -- Элли. Здравствуй.
   Не то чтобы я всерьез рассчитывала на ответ от этой посланницы великой богини, но вежливость требовала поздороваться. Да и что еще я могла сделать? Путы на моих запястьях недвусмысленно свидетельствовали о том, что сопротивляться не стоит. Хотя, и без них против Элли я бы не выстояла и секунды. Стоит ей только подумать, и я буду мертва. Не будь пут, от нее можно было бы попытаться сбежать, но это только отсрочка. Да и некуда мне бежать.
  -- Римма. Я не заберу твою жизнь. Меня послали за тобой, - голос едва шелестел, будто Элли давно забыла, как разговаривать.
  -- Послали?! Тебя?!
   В это верилось с трудом. Я знала свою собеседницу много лет. Мы учились в одной группе, но уже тогда приказывать ей мог только сумасшедший. Все равно, что приказывать солнцу, когда ему светить! Да и боялись ее все, включая преподавателей. Разве только мой тогда еще будущий супруг смотрел на нее свысока, как и на любого из своих непутевых, да и путных тоже учеников.
   Начать с того, что человеком, Элли не была. На старших курсах я ради интереса присмотрелась к ней, и решила для себя, что тело девушки вполне человеческое и, скорее всего, рождено обычным людским способом от обычных родителей. Но вот что с ним сделали потом, мне тяжело было даже представить. Нервная система была перекроена так, что непонятно было, как она вообще не сошла с ума. Как мозг не захлебнулся бешенным потоком информации, поступающей от усиленных рецепторов и попросту не затопил сознание? Ведь даже самые обычные глаза и уши дают столько сведений, что все они попросту не осознаются! Но только не в случае Элли. Она осознавала все. Мгновенно ориентировалась в этом безумном потоке и мгновенно принимала решение. И так же легко осуществляла его. На ресурсы ее неведомые создатели не поскупились.
   Помню, мы учились проходить сквозь физические преграды. Ну, то есть не учились, конечно, это могут далеко не все, но теорию изучали, и силы свои в этой области пробовали. Я поиграла со стеной в гляделки и отступила, решив, что это не мое. Элли же только задумчиво пожала плечами и резким движением изящной ручки проделала в каменной кладке изрядную дырку. Двух ударов хватило, чтобы пройти сквозь стену, хотя и несколько архаичным способом.
   И это только возможности физические! Магические же и вовсе не поддаются никакому описанию. Нет, двигать взглядом скалы или же создавать диковинные артефакты она не могла. Ее стихией была смерть. Смерть была той силой, которой она служила, и которая служила силой ей самой. Убить она могла взглядом, мыслью, трепетом длинных ресниц, щелчком пальцев. Ей было достаточно оказаться рядом.
   Хотя, могла она убить и по старинке, мечем, кинжалом или просто руками. От чего зависит ее выбор способа умерщвления, я не знаю, и совсем не уверена, что хочу знать.
  -- Не важно. Идем.
   Такие тонкие руки вздернули меня на ноги, словно тряпичную и настойчиво толкнули куда-то в лесную чащу.
   Идти пришлось несколько часов. Мои босые ноги (вылетая на встречу неведомому, я не потрудилась обуться или одеться должным образом) окоченели в предутренней росе, да и все остальное, отделенное от ночной прохлады только льняной рубахой, в которой я обычно спала, здорово промерзло. За такие глупости, как простуда я, конечно, не волновалась, все-таки лучшая целительница в своем поколении! Но сами ощущения были мерзкими. К тому же, за всю дорогу моя бывшая сокурсница не сказала ни слова, что только усугубляло общее гадкое настроение.
   Кто мог приказать ей похитить меня? Кто-то очень могущественный, это очевидно, но кто именно? Несомненно, представитель магической знати, возможно связанный с ней кровным родством. Скорее всего, связанный! Родители вполне могут иметь некоторую власть над подобным созданием. Но о ее семье я совсем ничего не знала. Как-то не приходило мне в голову выяснить, что же это за люди, обрекшие собственную дочь на такую жизнь.
   И зачем им могла понадобиться я?
   В памяти всплыла засада на пути сюда. Тогда убийца не потрудился сообщить мне имя нанимателя, а я не спросила, занятая спасением своей молодой жизни. Все, на что меня хватило, так это швыряться в него всем, что в голову пришло, и надеяться, что у противника не найдется нужных амулетов, блокирующих магию.
   И вот теперь Элли. Связаны эти события или нет?
   Да кому же я помешала-то?! Те, кому я принесла вред, мстить мне таким способом точно не могли, хотя бы потому, что их не было в живых. Разве что их родственники... да нет, вряд ли... Не того полета птицы.
   На лесной поляне нас ждала виверна.
   Размах операции по захвату меня потрясал.
   Что ж, полетаем!
   Холодное сырое подземелье с плесенью на стенах. Темница с узким зарешеченным окном, куда проникает один единственный луч солнца. Убогая глиняная миска с мерзкой жижей, и кувшин с протухшей водой...
   Так вот, ничего подобного я так и не увидела, хвала всемогущим норнам!
   Моим узилищем служила вполне уютная, теплая и светлая комната, чистая и со вкусом обставленная. Без особой роскоши, но и совсем не бедно.
   Я просидела там около недели, выходя только в примыкающую к ней ванную комнату. Ни где я нахожусь, ни кому я так понадобилась, ни, тем более, как отсюда выбраться, мне понятно не было.
   Стены сплошные, окна забраны узорчатой решеткой и увесистыми заговорами. Да и не будь их, я что же, должна решетку зубами перегрызть?
   Хотя, со скуки можно было бы попробовать. Как-нибудь в другой жизни.
   Еду мне приносил очень грустный гном, вооруженный обычным для представителей его вида топором и охотничьими ножами. Я попыталась было воздействовать на него магией, но тут же бросила эту затею, едва успев отдернуть мысль от полыхнувшего огнем щита, прикрывающего гордого сына гор.
   Гном только грустно вздохнул, но даже не сбился с шага. Привык что ли?
   Так или иначе, больше попыток завязать контакт с моим тюремщиком я не делала. К чему? Верность гномов воспета в легендах и совершенно справедливо. Уж если эти упрямцы решили что-то делать, не важно что, ковать ли ожерелье невиданной доселе красы или же охранять несчастную узницу, они делали это с фанатичной упертостью и ни гнев богов, ни горы золота не могли свернуть их с намеченного пути.
   Кормили, впрочем, неплохо. Не слишком изыскано, но очень даже неплохо.
   Элли появилась на седьмой день. Все такая же невозмутимая, с маской спокойствия вместо лица.
  -- Идем.
   Все тот же шелестящий голос. Да и с чего что-то должно измениться?
  -- Мне и здесь неплохо, - события начинали развиваться, но меня это отчего-то не радовало, - с чего ж мне уходить?
   Интуиция, имеющаяся у меня, честно сказать, в зачаточном состоянии сейчас кричала во всю мочь, предостерегая меня от прогулки в обществе пленительницы. Сердце колотилось как бешенное, а отцовский браслет, казалось, раскалился и жег запястье. Мне точно не стоило ходить с Элли! Определенно!
   Сейчас я была в полном сознании и мой небольшой, но все же весьма действенный арсенал немедленно пришел в полную готовность.
   Хмм... с тем же успехом я могла бы разбежаться и удариться о стену. По крайней мере, возможно, я смогла бы повредить штукатурку, если бы очень постаралась! Некромантка попросту сгребла меня в охапку и завернула мою руку под таким углом, что аж искры из глаз посыпались! Причем из моих глаз, что особенно обидно.
   Разве что папин браслет зашипел, кажется, доставив Элли несколько неприятных мгновений, пока она перехватывала руку поудобнее.
   И стоило рыпаться? Эх...
   Страх, да что там страх, ужас затопил мою душу до самых глубоких уголков, заставляя покорно следовать за ведьмой и после того, как она отпустила мою многострадальную конечность. Похоже, выбора у меня не было.
   И все же где-то там в самой глубине сознания жила все еще умненькая девочка Римма, не привыкшая отступать перед препятствием. Элли - живое существо, а значит, подвластна жизни. Стихии, известной мне с детства. Да, я не умею драться. Пожалуй, даже самый средний выпускник кафедры боевой магии сделает меня одной левой. Я не владею тьмой или светом - самыми жесткими и структурированными, а оттого самыми опасными стихиями, огненного шара, который я могла сотворить, хватит только чтобы разжечь костер, ветра, только чтобы окунуть в лужу строптивого мальчишку, и землю я не смогу сдвинуть с места смыкая перед лицом противника густые леса, воду могу вскипятить, чтобы умыться, но не более того. Но жизнь... я - целительница. И целительница непревзойденная никем из ныне живущих!
   И чем мне это поможет?
   Перед глазами мелькали какие-то лестницы и переходы, а ответа я не находила.
   Ее тело сконструировано так, что ни одну клеточку нельзя изменить, чтобы мозг этого не почувствовал, а почувствовав... хорошо, если она не убьет меня на месте просто повинуясь инстинкту самосохранения. Если бы еще она, например, была ранена, я могла бы попытаться что-то сделать. Думаю, в таком случае, она перехватила бы управление рефлексами и вела бы их сознательно. А сознание штука куда более медленная, я могла бы успеть... но нет, она здорова. Да и болей она, мне не позволили бы ее лечить.
   Но должно же! Должно же быть у нее слабое место!
   Она втолкнула меня в пустую комнату, освещенную пятью жаровнями, стоящими по углам начерченной на полу пентаграммы.
   Так. Интересно, а может быть хуже? Вряд ли.
   Мысли судорожно заметались между филигранно вычерченными знаками на полу и идеальным узором генома Элли. Почудилась мне тут одна рука. Гениальная, будь она проклята, рука!
   И все же, генетика мне знакома больше! Вот на ней стоит остановиться, не обращая внимания на все остальное. Неужели же нет ничего, что могло бы мне сейчас помочь?
   Вот бы прикоснуться к ней! Пожалуй, чтобы снять рисунок энергий, текущих в ее теле, мне хватит и мгновения. Глазами видно куда меньше, да и картинка смазывается.
  -- Нннет.... Элли, не надо!
   Девушка толкнула меня внутрь узора и потянулась к одной из жаровен, чтобы замкнуть фигуру, не выпуская из нее... кого? Кем мне предстояло стать? Приманкой для демонов? Жертвой?
  -- Прости, Римма, - это было сказано почти по-человечески, я даже оторвалась от судорожного поиска уязвимых мест в этой машине для убийства, - прости, я ничего не могу поделать.
   Что это с ней? Мои глаза все еще смотрели вглубь ее сущности и целая серия судорог, пошедших от этих слов по ее организму, показалась мне почти осязаемой. Что это?
   Воля! Она пыталась что-то сделать вопреки сдерживающим ее действия заклятьям. Ну же, давай!
   Не могу сказать, что за верхнее чутье руководило тогда моими действиями, что за осколки интуиции заставили меня поверить этой странной женщине, но раздумывать я не стала. Просто собрала все силы, доступные мне в тот момент и направила в самое ее сердце. Туда, где, как мне казалось, находился центр чужого контроля. На мгновенье стальная сеть, опутывающая каждый ее нерв, замерцала солнечном светом, парализованная моей силой. Это не было слабым местом самой Элли, и желай она продолжить начатое действие, ее бы это не остановило.
   Оно и не остановило. Она все же замкнула пентаграмму, бросив в огонь короткое слово-ключ. Но перед этим... перед этим она совершила один единственный жест, явно идущий вразрез с замыслом неизвестного мне режиссера. Она протянула руку, и наши ладони встретились над пылающей линией на полу.
   Что ж, теперь до самой смерти, или что там меня ждет, у меня будут все условия для решения прелюбопытнейшей задачки. Все не так скучно.
   Да еще одно единственное слово, проскользнувшее в мой мозг с самых кончиков ее пальцев.
   "Помоги".
   Могу. Помочь. Вот сейчас ритуал завершится, я стану веселым таким призраком, слетаю проведаю сына, заодно проверю, правда ли он унаследовал стальные нервы его отца, и сразу вернусь помогать. Во всех начинаниях.
   Ладно, пока еще я жива, стоит посмотреть, что же такого я узнала.
   О том, чтобы разобраться в окружающем меня кошмаре не стоит и думать. Сложность символов, тонкой вязью идущих вслед за линиями основной фигуры зашкаливало, и моего образования явно не хватало, чтобы понять их смысл. Разве что в самых общих чертах. Имена каких-то демонов, богов... древних богов, которые уже и сами не смогли бы отличить себя от демонов.
   Словно раскаленным кнутом полоснул сознание символ Локи в этом ряду довольно-таки мерзких сущностей. Он-то что тут делает? Не свет и любовь, конечно же, но ведь не настолько! Он великий Ас!
   Хмм... а ведь это вариант. Пожалуй, через этот символ я могла бы связаться с воронами Одина и попросить... стоп. Чего попросить? Я ведь еще с прошлыми долгами не расплатилась! С чего бы им мне помогать? Нет, для молитв не время. Придется действовать самой.
   И очень быстро.
   Дверь, плотно захлопнувшаяся за спиной Элли, снова открылась, пропуская в комнату закутанную в темный плащ фигуру. Скорее всего, женскую, но точнее я бы не взялась сказать. В ткань было вплетено экранирующее заклятье, не позволяющее мне рассмотреть обладательницу сего дивного одеяния.
   Что ж, оно и правильно. Судя по мощи заклинания, центром которого сейчас была я сама, мне предстояло иметь дело с представительницей высшей магической знати, а их я знаю в лицо почти всех. А узнав... что я сделаю? Да ничего пока жива. Но вот после смерти! Уж я-то найду способ связаться с живыми и рассказать им о случившемся. А если не смогу людям, то уж от встречи с богами они не смогут меня оградить! С моими богами, которым все еще есть дело до этого мира! Думаю, Локи будет интересно, кто же это причислил его к ряду демонов.
   Однако мысли о будущей мелкой мести не слишком утешали.
   Что это там бормочет эта девица?
   Заклятья не вызывали никаких ассоциаций, что пугало еще сильнее. Я - девушка образованная, и узнала бы темную магию до очень высоких ступеней. Если же не узнала... плохо. Очень плохо!
   От углов пентаграммы ко мне потянулись дымные змеи, слабо посверкивающие огненными искрами. Полые внутри, голодные, они приближались с едва слышным, но весьма жутковатым шелестом, пока не коснулись найденных в моей уютной темнице туфель, и поползли вверх по обнаруженным там же брюкам вверх, опутывая меня невесомой сетью, не затрагивающей тело, но обжигающей душу. То там то здесь змеи отращивали острые шипы, легко проскальзывающие под кожу и тут же начинающие откачивать силу, словно оголодавшие вампиры кровь.
   Я закричала, даже не от боли, от страха и омерзения, забилась в таких эфемерных и таких прочных путах. Но все было напрасно. Раньше надо было думать! А не ждать, когда сожрут!
   Головой надо было прошибать стены этого демонского замка, раз уж ни на что большее она не пригодилась, звать на помощь, молиться, да что угодно делать, лишь бы не оказаться сейчас в таком положении!
   И все же, с кристальной ясностью, я понимала, что звать мне некого. Никто бы не пришел спасать изгнанницу, подозреваемую в нарушении одного из великих законов магии.
   Разве что сын... но он совсем еще мальчишка и уж его-то я бы хотела видеть как можно дальше от этого жуткого места!
   Мысленно попрощавшись со всеми, кого я знала и попросив прощения у Храфна, которому я так и не успела отдать свою судьбу, что бы это не значило, я потеряла сознание не в силах больше участвовать в этом кошмаре.
   Под опущенными веками разлилось изломанное пространство не то сна, не то видения. Серая невнятная пустота изгибалась, пряча горизонт. Ни единого проблеска цвета. Ни единого звука.
   Хотя нет! Вон же что-то такое неотчетливое виднеется! Вроде бы и не цветное, но какие-то возмущения идут по пространству, расплываясь, как будто на бумагу капнули водой.
  -- Кто ты?
  -- Догадайся.
   Голос показался мне смутно знакомым. Даже не сам голос, что тут разберешь в этом невнятном шепоте, но интонация, ехидная лаконичность одного единственного слова, объясняющего все.
  -- Ттторвальд? - Имя далось не сразу, - я уже умерла?
  -- Да нет, что ты! Пока жива. Думаю мою... - тут в голосе моего покойного супруга случилась какая-то заминка показавшаяся мне болезненной, - ну, не важно кого, но ожидает изрядный сюрприз! С такими, как ты, она дела до сих пор не имела.
  -- С какими? Торвальд, я ничего не понимаю!
  -- Ну, это как раз предсказуемо, - он фыркнул и вдруг проявился, встав передо мной как живой, даже костюм был кажется тот самый, в котором он венчался со мной, - ты вообще вокруг себя мало что замечаешь... Только не обижайся! У нас слишком мало времени на эмоции!
   Я не обижалась. Ну, то есть обижалась, конечно, но уж точно не собиралась тратить сейчас на это время. Он совершенно прав, не до того сейчас! Если я все еще жива, то есть шанс и дальше продлить это состояние! А уж Торвальд точно знает, как это сделать.
  -- Вот и умница, - он одобрительно кивнул мне и тут же ухмыльнулся, - отвечаю на твой вопрос. Ты - клирик. Да еще какой! Только наши с тобой добрые друзья не приняли это в расчет. Неудивительно, я и сам бы не догадался, хотя уж я-то подробно тебя изучил! Неужели ты так изменилась со временем? Сколько, кстати лет прошло?
  -- Четырнадцать. Торвальду четырнадцать скоро, значит, чуть больше.
  -- Кому?
  -- Ты не знаешь? Я думала, мертвые в курсе таких вещей.
   Я всматривалась в его недоуменное лицо и вновь чувствовала себя провинившейся ученицей перед лицом строго учителя. Но как он мог не знать? Хотя... во всей этой кутерьме с демонами, я и сама поняла, что беременна только после похорон.
  -- Каких вещей?
  -- Я была беременна, - думается мне, голос мой прозвучал еще суше, чем у призрака, - у тебя родился сын. Я назвала его Торвальд. Думаю, ты догадываешься, в чью честь. Решила, тебе приятно будет.
  -- Сын? Так вот что они задумали! Так. Надеюсь, тебе хватило ума воспитывать его самой, а не отдать моим родственникам?
  -- Да уж хватило! Какого ты мне тут командуешь? Ты помер? Вот и чеши в свое посмертие, а не выпендривайся тут! Тоже мне, герой древности! Думаешь, если ты гений из древнего рода, так об остальных можно ноги вытирать?! Торвальд - мой сын! И не тебе, умертвие, указывать мне, как его воспитывать!
   Я и сама не понимала, отчего так взвилась. Строго сказать, мои упреки не были оправданы и на десятую часть. И все же, насколько бы умнее он меня не был, это не повод так со мной разговаривать.
  -- Хм... погоди. Это я не подумав сказал. Прости.
  -- И ты прости. Я тоже... не подумала. У нас все хорошо. Мальчик учится. Говорят, будет великолепным воином, как и ты, если не лучше. Пока все твои рекорды бьет. Девчонки сохнут по нему целыми пучками. А твои родственники и не пытались его забрать. Твоя матушка сказала, что не собирается признавать ребенка прижитого от... от меня. Завещания ты не оставил.
  -- Вообще-то оставил, - он посмотрел на меня с таким удивлением, как будто я заговорила на неизвестном языке, - как я мог о нем не позаботиться?
  -- Ну, кто тебя знает... сам понимаешь, спорить с твоей матушкой никто не стал. Но это уже давно история, так что не важно. Лучше скажи, что собирался до того, как я обрадовала тебя новостями четырнадцатилетней давности?
  -- А ты выросла, малышка. Сколько тебе сейчас? Но ты права. Сосчитаю на досуге, у меня его предостаточно. Заклинание, в котором ты сейчас находишься, то же самое, которое открыло врата миров в тот раз, когда я умер. Я пока не могу тебе рассказать всего, но ты же умненькая, додумаешься сама.
  -- Это заговор?
  -- Да. Я не могу назвать имен, мой дух связан. Но доверять все равно никому нельзя, так что считай врагами всех. Ты - клирик и это нарушило его ход и позволило мне с тобой связаться. Тут еще папа мой расстарался... Но наших сил не хватит, чтобы тебе помочь. Только чтобы связаться.
  -- Бррр... не так быстро. Я не клирик! А если ты имеешь в виду мою связь с богами, то она совсем другого свойства! Я не шаман, ты это прекрасно знаешь.
  -- Ладно, не будем вдаваться в подробности. Не шаман, так не шаман. Но боги тебя слышат. Тут семейное что-то, и вовсе не от твоей бабки Риммы. Твой отец, кажется, берсерком был? Да и брат...
  -- Ладно. Что мне делать?
   Он посмотрел на меня оценивающе, будто пытаясь понять, можно ли на меня рассчитывать или же бесполезно. Да уж, могу его понять. Надеяться, что его супруга сможет что-то поделать с эдакой махиной, было, по меньшей мере, глупо.
   Что я могла?
  -- То же, что начала. Придешь в себя и разбирайся с управляющим контуром Элли. Если сможешь вернуть ей свободу, она там все в клочья разнесет, я ее знаю!
  -- Хорошо, - а что еще сказать? - А мы еще увидимся?
  -- Мельком. Если ты все же сможешь выпустить на свободу нашу смертельно опасную союзницу. А что?
  -- Соскучилась! - я опять разозлилась, - что за глупые вопросы!?
  -- В следующей жизни. В этой ты уже принадлежишь другому. Но в следующей, я обязательно тебя найду. И никому уже не отдам.
  -- Ну и дурак, - я растерялась от таких откровений от покойничка, - тоже мне сокровище!
  -- Ты даже не представляешь какое! Все. Тебе пора, а мой отец больше не может держать канал открытым.
  -- Причем тут твой...
   С этими словами я вернулась в неласковую реальность.
   Больно было, но как-то вяло. Видимо, я успела потерять много сил, и тело не желало тратить их остатки на боль, приглушив рецепторы. Хорошо. Не придется делать это самой.
   Мысли путались. Строго говоря, никакой полезной информации мой супруг мне не выдал, а анализировать сейчас его слова было некогда. Да и потом, у меня были четкие инструкции, а что еще нужно для полного счастья?
   Итак, освободить Элли.
   Прежде, чем погрузиться в раздумья, я осмотрела помещение на предмет каких-нибудь изменений. Закутанная в плащ фигура стояла чуть поодаль, придерживая рукой край капюшона, будто ожидая ветра. Она больше не говорила. Мне не были видны ее глаза, но пристальный изучающий взгляд я чувствовала кожей. Что ж, если хочешь что-то спрятать, спрячь это на виду, ведь так?
   Я должна сейчас судорожно пытаться спастись, вот я и буду это делать. Хотя и, надеюсь, неожиданным для моих гостеприимных хозяев способом. Даже если прекрасная некромантка и не станет мне помогать, то хотя бы напоследок лишу их такой чудесной игрушки! Незачем им приказывать посланнице смерти! Противоестественно это как-то.
   Итак, что там у нас?
   Отрешиться от происходящего было не слишком сложно. Боль и страх это вовсе не то, что могло бы настолько увлечь тренированный разум, чтобы тот перестал рационально мыслить. А целителям вообще с этим проще. Часто нам приходится брать себе боль пациента, чтобы лучше понимать, что же с ним происходит. А страх... некогда мне было бояться!
   Разрушить чужое заклятье без тесного контакта сложно. Заклятье же такого уровня почти невозможно. Но проблемы стоит решать поэтапно, а значит, сначала надо понять, что делать, а уж потом думать, как это осуществить. Так, по крайней мере, мне показалось.
   И что-то такое знакомое мне почудилось в стальном плетении магии. Что-то, виденное мною совсем недавно. Где?
   Мне отчетливо вспомнился оборотень Эйнар, и его диковинная для оборотня беда. Ну конечно же! Такие же зубцы, цепляющиеся за мозг и нервные пути! Только очень сильно все это вросло в живое тело, вот я и не узнала сразу! Что ж, значит, я уже с этим сталкивалась... но тогда у меня была целая ночь и не было могущественной тетки за краем пентаграммы. Да и пентаграммы не было.
   Элли... красивое имя. Элли. Душа как алмаз. Как лед. Холодная и прекрасная. И острая. Тело ее расплылось перед моим плывущим взглядом, но душа с болезненной четкостью вырисовывалась в моем сознании. Бриллиант, заключенный в золото. Золото?
   Это было очень странно. И очень... опрометчиво.
   Уж не знаю, чем это было на самом деле, но сейчас в моем полубреду полутрансе, я ясно видела золотые шипы, впивающиеся в чистейший бриллиант. Но как? Золото - штука мягкая. Сеть золотых веточек, словно живые лозы опутывающих ледяную душу, это понятно, но шипы? Ага, вот! Крохотные трещинки на прекрасном камне. За них-то и цепляются зубцы заклятья.
   Усилием угасающей воли я наложила на это видение картинку нервной системы, с цепляющимися за нее зубцами заклятья. Да. Совпадает полностью.
   И что это значит? Значит, создавая эту совершенную систему, мои неведомые враги слегка подпортили ее, иначе было не установить контроль над ней. Значит, все, что мне надо, это исцелить эти трещинки?
  -- Элли... - это был даже не голос, так шипение какое-то, - я могу, но нужен...
   На большее меня не хватило. Вынырнув из транса, я снова оказалась в умирающем теле, которое не собиралось тратить силы на беседу. Но она поняла.
   Уже потом, раздумывая на досуге об этой "светлой" странице моей жизни, я поняла, что Элли попросту прочитала мои сумбурные мысли. Мысли умирающей, а значит находящейся в ее власти.
   Человеческая ладонь. Орган осязания. Универсальный манипулятор. Множество нервных окончаний, желез, а уж значений сколько! Открытая ладонь - символ мира и чистоты.
   Для мага, руки имеют еще большее значение. Мы делаем пассы, с умным видом прищелкиваем пальцами, хлопаем в ладоши. На кончиках пальцев часто пляшет сила, способная исцелить тело и душу, зажечь костер или смести с лица земли все человечество.
   А еще, руками мы "смотрим" на мир, когда глаз и ушей становится мало.
   Взяться за руки для нас, гораздо более интимный процесс, чем самый страстный поцелуй.
   Когда Элли вцепилась в меня, словно утопающий в гнилую соломинку, я ощутила ее решительность, ее силу и ее надежду. Она знала обо мне все, как может знать только смерть. Знала и верила мне.
   Теперь бы еще оправдать это доверие!
   На высокую магию не было времени. Пара секунд, пока злобная тетка в плаще справится с изумлением, еще пара секунд, пока она решит, что ей делать, ну и в лучшем случае секунда, пока она это осуществит. Я просто потянулась вглубь себя, куда-то в неведомую область под сердцем, где мне обычно виделось бескрайнее море силы. Вернее маленький фьерд, бухточка, которая и была мной. Место, где исчезала личность, где ведьма Римма растворялась, становясь жизнью, сливаясь с окружающим миром.
   Жизнь была во мне, и я была жизнью. А в моих руках, слегка подрагивая от надежды лежала смерть. Стихии противоположные, стихии, единые в бесконечном цикле.
   Не думаю, что подобный фокус мне удался бы с кем-нибудь еще. Но в тот момент тонкая грань физической реальности лопнула, выпуская искусственно разделенные и жаждущие слияния стихии.
   Исцелить смерть. Забавная задача.
  
   Следующее, что я помню, это мелкий дождик, льющийся из изрядной дырки в потолке. Эта картинка пришла ко мне одновременно с ощущением, видимо, глаза были открыты до того, как я пришла в себя.
  -- Полежи еще немного, - голос Элли все так же шелестел, но теперь у меня было воспоминание почти робкого доверия, исходящего от этого идеала, - встать ты пока не сможешь.
  -- У меня получилось?
  -- Получилось. Спасибо. Я пойду. Тебя скоро найдут.
   Я скорее почувствовала, чем увидела, как ее тонкая ладонь зависает над моим плечом, не решаясь прикоснуться.
  -- Ничего. Иди, Элли. Спасибо тебе.
  -- Мне? - шелест казался удивленным.
   Но я не стала никак объяснять сказанное. Не было ни сил, ни желания. Да и что тут скажешь?
   Посланница смерти еще мгновение постояла надо мной, а затем молча развернулась и растворилась в тенях полуразрушенного замка, или чем там было это здание.
   Мда, веселенький выдался денек. Откровения мертвого супруга, братание со смертью и бесконечная тьма, в которую я чудом не рухнула.
  -- Римма!
   Голос долетел издалека, но показался знакомым. Ах да, меня же ищут... Только вот кто?
  -- Я здесь, - пытаться кричать я не стала, все равно бы не получилось, но и совсем не ответить было бы как-то невежливо, - здесь.
   Он появился в поле моего зрения, вывернувшись из полуразрушенного входа. Лицо встревоженное, почти испуганное, глаза быстро обшаривают помещение, руки лежат на рукояти меча. Красивый.
  -- Ты живая? - Храфн оказался ближе, видимо склонился ко мне или даже сел, точнее сказать я не могла, отчего-то не в силах перевести взгляд, - Римма, ты меня слышишь?
  -- Слышу. Живая. Что ты тут делаешь?
   Вот уж кто-кто, а он должен бы только обрадоваться моему исчезновению. Может, мимо проходил?
  -- Тебя ищу. Виверны в наших землях большая редкость, так что заметили ее многие. А самые глазастые рассмотрели и всадников. Надеюсь, я не помешал какому-нибудь твоему развлечению? Мне показалось, что ты бы предупредила, если бы решила покататься добровольно.
  -- Если бы не спешила, - это уже голос отпрыска славного конунга, недовольный и ехидный, как обычно при разговоре со мной.
  -- Все равно интересно же!
  -- Ничего интересного.
  -- Ну так и не ходил бы. Я тебя с собой не звал.
   Содержательная беседа сопровождалась довольно-таки бережными манипуляциями с моим бренным телом. Отец и сын кое-как воздели меня на ноги и, поддерживая с двух сторон, направились к выходу. К свежему воздуху, тяжелым тучам и усиливающемуся дождику. Я еще успела его оценить, перед тем как потеряла сознание. Все-таки это как-то слишком много для одного дня.
  
  -- Рад тебя видеть среди живых.
  -- Где ты тут живых увидел, умертвие?
   Я повертела головой, разглядывая уже знакомое бесцветное пространство. Пожалуй, именно то, что нужно, для моих перегруженных мозгов. Никаких лишних стимулов.
  -- Не придирайся к словам. А чего это ты такая вялая?
  -- Сам бы попробовал. Хотя, чего это я? Ты бы справился, конечно.
   Даже в бестелесном состоянии меня тянуло присесть и здорово мутило. Оставалось надеяться, что это все же видение, а не бред умирающей.
  -- Я? Я же не целитель, - он казался удивленным, - я бы до такого и не додумался.
  -- Ну, вот и не выпендривайся, - язык едва ворочался, но я была бы не я, если бы не попробовала возмутиться несправедливости.
  -- Ладно, не буду. Но слушай, Элли ты освободила, чем здорово расстроила моих... - он снова запнулся и досадливо замотал головой, - ладно, не будем об этом. Но разозлила ты их сильно.
  -- Та тетка жива?
  -- Еще как! Я надеялся, что Элли сможет ее уничтожить и освободить меня, но я недооценил противника. Эта, как ты говоришь, "тетка" успела куда-то телепортироваться. В общем, все плохо.
  -- Ты можешь сказать, во что я влипла?
  -- Хм... ну... - он попытался, но только болезненно поморщился, - прости, не могу сказать ничего конкретного.
  -- И что мне делать?
  -- Ну, для начала попробуй...
   Дальнейшие звуки, вылетевшие из его рта расшифровке не поддавались. Он зашипел, едва ли не закричал от боли, скрючился самым неестественным образом и исчез в огненной вспышке, словно герой дурацкой сказки.
   Я встревожено потянулась за ним, но не обнаружила и следа. Оно и неудивительно. Я же не некромантка, чтобы призраков обнаруживать.
   Ладно. Вернемся в мир живых.
  
   Сдержать стон оказалось не слишком сложно. Чего не скажешь о изумленном возгласе, который я издала, обнаружив рядом с собой мирно спящего конунга.
   По всей видимости, мы находились в какой-то закрытой телеге, размеренно скачущей по кочкам проселочной дороги. Судя по рассеянному свету, проникающему сквозь плотные борта, стоял полдень, а судя по затекшим рукам и ногам, уже не первый мой полдень на этом пути.
  -- Ты очнулась? - красавец мужчина с трудом сдержал богатырский зевок, и потряс головой, разгоняя сон, - а я вот тут... уснул. Зашел посмотреть как ты тут, и заснул.
  -- Ясно, - я совершенно по-идиотски расплылась в радостной улыбке, причем чему именно я так радовалась, я и сама не знала, - а как я тут? И где тут?
  -- Мы тебя одной знахарке показали, та пофыркала, но сказала, что будешь жить. Только просила поскорее тебя увезти, пока кто-нибудь не узнал, что она тебе помогала.
  -- Вот и дура, - улыбка исчезла, будто ее и не было.
  -- Я тоже так подумал. Римма, что с тобой сделали? Ты три дня не приходила в себя. Бредила. Звала Торвальда какого-то... кто это, кстати?
  -- Сына моего так зовут. А у нас вода есть? - рассказывать о беседе с покойным я не собиралась.
  -- Вода? Сейчас, - он засуетился, отыскивая флягу, - так чего они от тебя хотели? И кто?
  -- Я... я не знаю, - сделав пару глотков, я так устала, что реальность снова начала расплываться перед глазами, - кажется, меня пытались принести в жертву. Я же изгнанница, меня никто не будет искать или мстить за меня.
  -- В жертву? - Хрфн помог мне снова улечься, даже сена, на котором я лежала, подгреб побольше, - зачем? И кому?
  -- В жертву не только богам приносят, - его лицо плавало перед моим взглядом, и каждое слово давалось с трудом, но я продолжала говорить, как будто боясь снова оказаться в тишине, где обитают призраки и некроманты, - часто для какого-нибудь сложного заклинания нужен источник силы. Талисман какой-нибудь или жертва. Даже в обычном человеке много сил, а уж в маге.
  -- Ясно. А откуда столько разрушений? Там как будто орки пировали!
   Он рассеяно продолжал укутывать меня в теплый плащ, который и без того упеленывал меня почище самого крикливого младенца, но я отчего-то не возражала. Да и осень все-таки. Зябко.
  -- Ну... - я снова попыталась улыбнуться, - я сопротивлялась.
  -- Молодец.
  -- Молодец, - спорить с очевидным глупо, - а зачем ты меня искал?
  -- Странный вопрос. Ты пропала. Стражники сказали, вылетела за ворота с безумными глазами. Потом крик твой слышали. Ну и виверна эта. Вот и искали. Не бросать же.
  -- Почему?
   Что-то такое робкое, давно забытое, скреблось в моей душе, заставляя задавать глупые вопросы. Я прекрасно понимала, что это просто от безысходности. От тоски по привычной жизни. От слабости после опасного приключения. Но как же хотелось услышать от кого-то сильного: "Мне не все равно, что с тобой будет"!
  -- По кочану. Есть хочешь?
   Вот гад!
  -- Нет. Спать хочу.
  -- Ладно. Спи, - он направился к выходу, - дня через два будем дома.
  -- Спасибо тебе.
   Он остановился на секунду, в дурацкой позе на карачках и оборачиваясь через плечо, фыркнул, должно быть представив, как сейчас выглядит, и отвернулся, буквально выпадая из телеги.
   Итак, два дня в пути и я снова увижу свой чудесный маленький домик. Хорошо.
  
  

Глава 3

   Томас поедал яблоко и качал ногой, видимо пребывая в состоянии глубокой задумчивости. По крайней мере, на меня он не обратил ровным счетом никакого внимания, что было удивительно, учитывая его вечно бдящую натуру. Я успела полюбоваться почти мальчишеским мечтательным выражением на лице доблестного воина и присесть рядом с ним, когда воинствующий христианин изволил обратить на меня внимание. Присутствующий при этой сценке Эйнар даже усмехнулся самыми краешками губ, но тут же снова вернул серьезное выражение лица. Суровый. Мне даже страшно делалось в его присутствии, будто бы это не я взрослая тетка нагонявшая страх на целую аудиторию малолетних чародеев, а девчонка-ведьма под взглядом сурового наставника.
  -- О, Римма! А мы-то как раз тебя ждали.
   Я усмехнулась и передала радостно засуетившимся караульным корзину с едой. Вообще-то в мои обязанности это не входило, но, во-первых, отсюда со сторожевой башни открывался чудесный вид на далекий лес и близкое и такое ласковое в лучах весеннего солнца море, а во-вторых, болтать с умным Томасом было интересно. Так что каждое его дневное дежурство, я навещала его с напарником, обменивая стряпню на задушевные беседы.
   День сегодня выдался солнечным, на небе ни облачка. Весна окончательно решилась остаться в этих местах подольше, согрев землю и небо и поддержав молодые листочки и травы в их неуемном стремлении расти и зеленеть. Есть от чего замечтаться! Я и сама едва смогла оторвать взгляд от бушующей за стенами жизни!
  -- Эй... а это еще что? - рука размякшего под солнцем Томаса мгновенно метнулась к луку, а взгляд стал настороженно-жестким.
   Я проследила за его направлением и обомлела. По дороге, даже и не дороге, а так, тропе, ведущей от леса, двигалась, вероятно, самая странная парочка, что приходилось видеть местным воякам. Мальчик лет четырнадцати отступал к крепости задом наперед, лишь изредка бросая настороженный взгляд на медленно приближающиеся тесовые ворота. Правая его рука была вытянута на уровне груди, на пальцах висел сияющий диск силового щита, уже, впрочем заметно потускневшего, а левая... левая его рука ухватила за шкирку огромного снежного барса, не давая ему, а точнее ей, упасть на землю. Коша едва перебирала лапами, но все же шла, упорно преодолевая неведомые мне силы, гнущие ее к земле.
   Издав крик смертельно раненной выхухоли, я рванулась к лестнице. На моей памяти остановить Томирис мог только окованный сталью таран. Да и то не слишком успешно.
   Полагаю, такой скорости развивать мне до сих пор не приходилось. Томас и Эйнар стартовали на секунду позже, отчего-то забыв о своих обязанностях и не поднимая тревогу. Впрочем, пока я бежала до ворот, пока судорожно соображала, как же их открыть, ребята успели ввести в курс дела парочку бродящих по двору воинов, и за приоткрытые ворота я выскользнула в приличной компании. Хотя в тот момент мне было все равно. Сердце стучало где-то в горле, а глаза были прикованы к худой мальчишеской спине приближающейся так медленно. Слишком медленно. Боги, какой же он худой! Весь в отца. Тот тоже был шкелет врастяжку.
   И о чем я только думаю?
  -- Торвальд, мать твою через колено! - подбежав, я поспешила подать голос, дабы не огрести от любимого отпрыска молнией, - какого лешего здесь происходит?!
  -- Мам... Помоги. Томирис ранена.
   Голос его срывался хриплым лаем, рука, держащая щит дрожала, но не опускалась. Совершенно ничего не понимая, я просканировала округу и наткнулась сразу на три источника магической силы прямо у себя перед носом! Невидимые маги отчего-то не атаковали, но окровавленный мех все-таки упавшей при моем приближении кисы красноречиво говорил, что так было не всегда.
   Круговой щит сорвался с моих пальцев, будто сам собою. Все чему научил меня покойный супруг, будто огненными буквами вплавилось в мозг, не давая и секунды на раздумья. Так, посмотрим, кто тут у нас. Быть может, от глаз мальчишки они и скрылись, но вот мне совсем не нужны глаза, чтобы видеть.
   Увидела. И даже узнала. Как же, четыре года назад все трое раз по семь приходили ко мне пересдавать травы и зелья. И уходили с тройками, поставленными из жалости и уважения к заслугам на их родной кафедре. Прирожденные воины. Сильные, отважные, с великолепной реакцией, но совершенно не способные мыслить творчески.
   Однако, что мне проку сейчас от их интеллектуальной несостоятельности? Сын мой едва жив от напряжения, Томирис только шипит, но подняться не может. А я сама... что я могу-то? Мои щиты, правда, будут стоять намертво, даже если я вдруг умру. Фокус сложный, но уж что могу, то могу! Но это же не выход. Рано или поздно, но они пробьются ко мне и тогда. Что тогда? Что я смогу им противопоставить?!
  -- К милости твоей взываю Боже! Не оставь меня без своей защиты.
   Голос Томаса прозвучал так торжественно, что я даже не сразу его узнала. Только почувствовала, как меня обдало прохладной, смутно-знакомой волной его веры. Его силы. В руках его подрагивал крестик на серебряной цепочке. Я толком не помню, что же значит этот талисман, но действовать он действовал! Да еще как!
   Чары невидимости опали, словно их и не было и перед нашей честной компанией встали три запыхавшихся бугая в обрывках одежды и ожогах. Ну-ну! А вы, ребята, думали, что так легко справитесь с Томирис? Да и Торвальд не опозорил чести отца.
   Десяток обнаженных клинков за моей спиной окончательно решили исход дела в нашу пользу. Несостоявшиеся убийцы одновременно прочертили в воздухе заковыристые фигуры, и исчезли с легким хлопком. Все. Жить будем. Томирис!
   Раненная киса лежала в пыли, явно намереваясь отойти к духам своих многочисленных предков прямо сейчас. Торвальд уселся на колени рядом с ней и смотрел на меня, явно ожидая чуда. Что ж, придется соответствовать!
   В основном раны были чистые и неглубокие, пусть и многочисленные. Крови, она, правда, потеряла много. Но вовсе не это было причиной ее плачевного состояния.
   Через весь бок тянулся мерзкий синюшный разрез, явно нанесенный зачарованным клинком. Поганый заговор въелся в плоть, подобно яду и теперь медленно но верно тянул из моей старой подруги силы убивая ее вернее удара в сердце.
   Проще всего было бы прижечь рану, выжигая ядовитую магию, но чем? Обычно для этого использовали специальные зелья, но где та лаборатория, в которой я бы смогла их приготовить? Чем же? Просто огнем? Не поможет, слишком глубоко! Тут нужно что-то еще более жгучее чем огонь...
  -- Да не шипи ты! Тоже мне неженка нашлась, - едва не плача, я заставила попытавшуюся было встать кошару плюхнуться обратно в пыль, - лежи уж, нечисть поганая!
   Стоп. Нечисть!
   Идея была совершенно антинаучной, но ведь наука сейчас бессильна, отчего бы не попробовать. Томас ведь говорил...
  -- Томас! У тебя есть эта твоя святая вода? Или как там ее?
  -- Есть. У меня всегда с собой...
  -- Давай! - я не стала слушать его дальше.
   Буквально вырвав из его рук склянку, я зубами вытянула пробку и немедленно, пока мой консерватизм не взял верх над отчаянием, от души плеснула на рану.
   Раздалось шипение и рана буквально вскипела. Киса взвыла и попыталась вскочить, дабы объяснить горе-лекарше кто она есть, но сообразительный Торвальд прижал ее голову к земле. Умница моя.
  -- Тихо, любовь моя, тихо, - обезболить, скорее, - сейчас я...
  -- Поздно мам, она в обмороке. Здравствуй, я давно тебя не видел. Как жизнь? - наглый юнец едва дышал от пережитого, но язвительности не потерял. Очень надеюсь, что это у него не от его достопочтимой бабушки, моей обожаемой свекрови, чтоб ей повылазило!
  -- Отлично! Ты какого здесь делаешь? Да еще в обществе этой полумертвой кошки? У тебя же сессия сейчас!
   Но закончить воспитательную беседу мне не дали. И слава всем богам, ибо с перепугу я могла наговорить такого, что явно не предназначалось для ушей сына. Не то чтобы он таких слов не слышал, но ведь не от меня же!
   Храфн с лязгом бросил в ножны меч и любопытно склонился над барсом, уже не умирающим, но еще бессознательным.
  -- Ты познакомишь меня с гостями? - и яду столько, что хоть сцеживай да ревматизм лечи!
  -- Ох, прости, - я последний раз погладила пушистый мех подруги, просто чтобы убедиться, что раны успешно регенерируют и встала, виновато глядя на сбежавшееся воинство, - это мой сын Торвальд и моя подруга Томирис. Она... оборотень... А вот что тут произошло я и сама не понимаю. Но надеюсь разобраться.
  -- Что ж, - конунг протянул моему отпрыску руку, помогая подняться с земли, - добро пожаловать. Эй, кто-нибудь, отнесите барышню к Римме!
   Не умереть от облегчения мне стоило многих трудов. Честно сказать, столь лояльного отношения к оборотню я не ожидала. Целая куча всевозможных суеверий равняла в людском представлении этих весьма разумных существ едва ли не с упырями! Да и то сказать, упыри-то когда-то были людьми, чего не скажешь об этих подлых тварях!
   Но то ли я чего-то не знала об этом конкретном конунге и его людях, то ли просто ребята оказались умнее, чем я о них думала.
   Эйнар подхватил очаровательную барышню (уж он-то понимал в этом толк!) на руки и понес прочь от лишних глаз, скорее любопытствующих, чем враждебных. Впрочем, хватало и таких.
   Оно и понятно! Мало им было одного Тура в моей "свите", так теперь еще и оборотень! Хотя... о "мистической" сущности Эйнара парни догадывались, и, кажется, не слишком-то волновались по этому поводу, даже Томас и тот вроде бы не слишком тревожно косился в его сторону. Но одно дело воин-волк, главный герой целой кучи местных мифов и легенд, а другое дело совершенно незнакомая кошка непонятной национальности и вероисповедания! Если захотеть, то может получиться отличный повод для обвинения меня во всех известных смертных грехах и парочки преступлений против правды. Вон тот же Хелег...
   Я обернулась на парня и тут же расслабилась. Ничего похожего на неприязнь или же хитроумные планы избавления от меня я не увидела. Любопытство. Чистое, искреннее, почти детское любопытство!
   Что ж... в своем человеческом облике Томирис действует на мужчин просто сногсшибательно. Да я и сама, когда ее первый раз встретила, вела себя не лучше, оглушенная, ослепленная ее буйной, возможно даже через чур агрессивной красотой. Собственно, на то, чтобы восстановить хоть какие-то остатки собственного достоинства и начать вести себя разумно, а не брызгать ядовитой слюной от черной зависти, ушло тогда все мое самообладание любовно выпестованное годами долгих тренировок.
   Но то в человеческом. В кошачьем же облике мужчины обычно реагировали на нее либо возбуждением-любопытсвом, будто чувствуя, какое чудо скрывается от их глаз под серебристой шкуркой, либо паническим ужасом связанным с немедленным желанием избавить мир от моей прелестной подруги. Но это трусы. Хелег трусом не был. Его дешевая самоуверенность просто не позволяла предположить, что такой замечательный он может не справиться с любой опасностью.
   Так что на серебристую красотку мальчик взирал с любопытством, приличествующим его возрасту, но совершенно непристойной для его профессии и положения. Тоже мне, грозный сын грозного конунга.
   Мне пришло в голову, что Хелег совсем не намного старше моего Торвальда! Ну сколько ему? Девятнадцать? А моему скоро пятнадцать. Вытянулся, уже выше меня ростом, а сам худющий...
  -- Мам, сколько можно говорить, я не худющий, я изящный! - мерзкий мальчишка блеснул на меня голубыми очами с самым независимым видом, на который был способен, - и вообще, люди же кругом, держи себя в руках!
   Я только усмехнулась. Борется за свою свободу, что ж, оно и понятно, большой уже! Да только помню я твои перепуганные глаза, дружок, когда ты понял, что в школе остаешься один, без любящей мамочки. И ведь совсем недавно это было, еще и полгода не прошло.
  -- Не спорь с матерью! Худющий! Мне лучше знать!
   Преступив порог своего уже родного домика, я в растерянности остановилась, наблюдая как Эйнар бережно укладывает свою ношу на мою кровать. И как он ее допер-то? Ведь тяжелая киса-то!
   Но вовсе не этот факт подействовал на меня столь удручающим образом. Кровать-то одна! А нас теперь трое. Ну, допустим, мы с Томирис поместимся, если ей не вздумается принять человеческий облик, но куда девать Торвальда? На пол? Холодно же! Весна весной, но от земли тянет сыростью и прохладой. А класть его на кровать к Томирис... Ну... то есть можно, конечно, но... нет на то моего материнского благословения, чтобы мой мальчик, которого я родила и растила спал со всякими там... Пусть даже и в кошачьем виде! Ведь он-то прекрасно знает, как она выглядит!
  -- Эй, Римма, - все еще ехидный голос Храфна вывел меня из невеселых размышлений, - ты сейчас, кажется, пытаешься меня обидеть?
  -- Я?! Чем?!
  -- Ну как, ты ж ведь размышляешь на тему как это вы тут втроем поместитесь? Вроде как сомневаешься в моем гостеприимстве? Что ж я места не найду для твоего ребятенка?
  -- Ой... - я, кажется, даже покраснела, - прости, я не подумала. Спасибо тебе!
  -- Да не за что, - он покосился на меня как-то удивленно, - кстати, постарайся смущаться почаще, ты становишься еще красивее.
   Пока я тупо соображала, что же сие должно означать, наш высокий покровитель парой отческих фраз с матерными корнями отправил сочувствующих, возмущенных и просто любопытствующих соратников вон из переполненного даже нами самим домика, и с видом прокурора уселся на мой многострадальный сундук.
  -- Ну что ты там топчешься? - это он мне? Кажется, да, - заходи давай, и объясни уже наконец, что тут происходит.
   Голос его стал не то чтобы злым, но очень серьезным. Таким голосом когда-то в моем далеком детстве говорил мой папа со своими ярлами и воинами. И сейчас тело мое сжалось, словно ожидая удара, я вытянулась по струнке и приготовилась рапортовать. Но тут же вспомнила, что и сама ничего не понимаю.
  -- Торвальд, кто эти люди? Стоп, это я и сама знаю! Почему они на вас нападали?!
  -- А я знаю? - парень сделал приувеличенно-невинные глаза, но тут же прекратил паясничать, наткнувшись на мой "любящий" взгляд, - да правда, не знаю! Я ходил по базару, там в Мельсе, искал...
  -- Без излишних подробностей!
  -- Ну вот, я и говорю, ходил по базару, а там эти трое! Я и понять ничего не успел, как они начали в меня огненными шарами кидаться! Ни слова не сказали! Может, зря ты их отпустила?
   От такой наглости у меня зачесались все еще подрагивающие от пережитого страха руки.
  -- Отпустила?! Да это они нас всех отпустили! Тори воина! Высшей категории! Что ты им сделал?!
  -- Римма, погоди, - мое возмущение легко перекрыл все тот же опасно-ровный голос конунга, - пусть расскажет, что было дальше.
  -- Спасибо, добрый человек! А то эта странная женщина меня все время перебивает!
   Я мысленно зарычала. Ну, как мысленно, Храфн ничего не заметил, а Торвальду мой рык ощутимо проехал по непочтительным мозгам.
  -- Да понял я, понял! Больше не хамлю, - мальчишка жалобно скривился, и мое сердце мгновенно растаяло, - но дальше все еще более смутно. Я приготовился было умереть с честью, но тут откуда-то вывернулась Томирис. А здорово же она дерется! Никогда такого не видел! Эти трое придурков от нее порскнули во все стороны, что те мыши! Мам, а я так смогу?
  -- Порскнуть? Ну... ты, в принципе, быстро бегаешь...
  -- Мам! Драться!
   Я только вяло ухмыльнулась. Тоже мне, важный сейчас вопрос! Другого времени для профориентации не нашлось!
  -- Скорее всего, эти маги не захотели связываться с вами на людях, - Храфн задумчиво постучал пальцами по столу, заваленному неразобраными еще травами, - А что было дальше?
  -- Дальше? Ну, дальше, Томирис достала талисман, вроде того, что ты мне оставила, когда уезжала, и перенесла нас прямо в ваш поганый лес. А через пару минут эти придурки опять появились. Ну... дальше, вроде бы все понятно...
  -- Храфн, - я сама испугалась своего голоса и решила начать фразу заново, откашлявшись, - Храфн мы... мы сейчас уйдем. Только... можно я Тому тут оставлю? Она сейчас не в состоянии двигаться.
   Конунг посмотрел на меня так, словно я заговорила на каком-то непонятном языке, удивленно склонив голову, как гигантская сова.
  -- Куда?
  -- Ну... пока не знаю...
   И правда, куда? Мысли мои метались причудливыми загогулинами, отскакивая от стенок черепа и, кажется, порождая гулкое эхо. Куда идти, когда за тобой охотятся маги? Куда идти? К кому? Тома... моя Тома, лежит раненная, без сознания. Торвальд. Боги! Торвальд! Мой мальчик! Как же...
  -- Можно к нам, - Тур, которого не смогли прогнать гневные тирады, подал голос, видимо, решив и тут не оставлять свою госпожу.
   Его реплика произвела на меня весьма неожиданное действие. Я успокоилась, отбросив нарождавшуюся панику, и резко вскинула голову. Да хоть в лес, хоть в пустыню! Торвальда я им не отдам, даже если мне придется... а что, собственно, я могу? Да что угодно! Но моего сына они не получат!
  -- Это куда ж? В пещеру что ли?! Вы с ума сошли?! - кажется, конунг разозлился, хотя я совершенно не понимала, на что, - куда ты собралась?! Жить надоело?! Думаешь, мы не сможем тебя защитить от каких-то сопляков-магов?!
  -- Эммм... мам, не хотел бы критиковать твои идеи, но дядя дело говорит.
  -- Благодарю Вас, молодой человек. Эй... Римма, ты чего, плакать собираешься? Такая большая девочка, а такими глупостями занимается!
   Плакать я, конечно, не собиралась. Но удивилась сильно. Остаться здесь, в уже ставшем привычном месте, под защитой целой кучи вооруженных мужчин, было весьма соблазнительно. Кольчуги у всех заговоренные, мечи зачарованные, парни знают, во что ввязываются! Ну, только Томас на магию не рассчитывает. Да оно ему и не надо! Вон как лихо заклятье невидимости сбросил! Этот тоже себя в обиду не даст!
   И все-таки... боевые маги! Всего трое, но кто знает, сколько их будет завтра?
  -- Ннет... погодите... это неправильно. Ты обещал меня приютить, но не идти в бой за меня! И уж тем более твои люди вовсе не виноваты в моих проблемах...
   Он щелкнул меня по носу. Просто протянул руку, сложил большой палец с указательным и щелкнул.
   А потом встал, кивнул Торвальду и вышел, больше не споря с полоумной ведьмой.
  -- Мам, ну ты даешь! Чего ты так всполошилась? Тут мы продержимся, а там уж и посмотрим, как быть. В конце-концов, меня-то никто не изгонял и покушение на меня считается преступлением! Так что если мы им начистим рыла, то никто ничего не скажет.
  -- Ты вообще-то понимаешь, что говоришь? - я обессилено опустилась на то место, где только что сидел Храфн, - три мага нападают на тебя посреди базара. Неужели ты думаешь, что такая наглость возможна без поддержки сверху? Тебя хотел убрать кто-то в верхушке кланов. Да и... ох, погоди! Тот убийца!
  -- Какой убийца?
   Голос моей подруги прошелестел едва слышно, но ласкающие слух мурлыкающе интонации были отчетливо различимы.
  -- Обычный, без всякой магии. Ждал меня на дороге, в дневном переходе отсюда. Профессионал, я едва с ним справилась. Сама не помню как. Защит на нем висело больше, чем на клановой казне.
  -- Да ладно тебе прибедняться-то! Ты, если захочешь, кого угодно в грунт закатаешь.
   Очаровательная молодая женщина уселась на моей кровати, поджав ноги и изящно оперевшись локтем о стол. Черно-черный шелк рубашки прильнул к белоснежному телу, очерчивая каждый его изгиб, завораживая даже меня.
  -- Значит, убийца. И значит, теперь Торвальд. Я пока ничего не понимаю, но скажу тебе точно, это все не здорово. Совсем даже не здорово. Кому ты успела насолить кроме... Ну, ты понимаешь...
  -- Да никому, вроде.
   Я растерялась. И правда, кому я успела так перейти дорогу?
  -- Мама... тут еще такое дело...
  -- Да?
  -- Они не убить меня пытались. Я только что понял. Они меня пытались взять живьем.
   Мысли понеслись вскач. Пытались взять живьем. Как меня этой осенью. Вот только Элли у них больше нет.
  -- Томирис, ты тут каким боком?
  -- Ну, ты же сама просила меня присматривать за твоим отпрыском, - две черные звезды ее глаз впились в мою душу, завораживая, уводя куда-то далеко, в раскаленные глубины, выбраться из которых не под силу никому.
   Ну, кроме встревоженной родительницы, знакомой с наглой кошкой не первый год.
  -- И что же ты насмотрела?
  -- Эти трое ходили за ним пару дней. То один, то другой, то третий. Я срисовала их, когда вытаскивала твоего сына из...
  -- Если скажешь ей, я... я... - мальчик запнулся, выискивая чем бы таким он мог угрожать Томирис, но не нашел и скорчил такую жалобную рожицу, что даже мне захотелось махнуть рукой и не уточнять, откуда же был "вытащен" мой отпрыск, - ну пожалуйста, не говори ей!
   Красавица удивленно воззрилась на него, слегка откинув голову и картинно вздохнув. Обычно этого хватает, чтобы мужчина забыл, как его зовут. Мальчишке хватило бы и меньшего, но, видимо, страх разоблачения был сильнее природных инстинктов.
  -- Я должна это знать? - будь там что-то серьезное, коша не стала бы устраивать тут показательных выступлений, но... мало ли что.
  -- Нет!
  -- Он ходил в бордель. Но охрана его не пустила. Ну... он начал шуметь, молниями швыряться...
   Этого следовало ожидать. Оставив этого не в меру талантливого подростка одного в городе полном магии, оружия и... и борделей, я не могла ожидать, что он будет паинькой. И все же, ему всего четырнадцать!
  -- Я просто поспорил с друзьями. И вообще, Томирис, могла бы и промолчать. Ты посмотри, она и так бледная, как смерть!
   Заботливый. Если б не любила, пришибла бы за такую заботу.
   Но, по всей видимости, люблю его не я одна, и сейчас надо сосредоточиться на трех, как выразился Торвальд, "придурках", которые его тоже не убили. А уж с нравственностью и моралью еще будет время разобраться.
   А сейчас надо разобраться с древними магическими кланами, немедленно возжелавшими общества моего сына. И меня самой тоже! Когда Элли меня похитила, я решила, что просто подвернулась кому-то под руку. Меня никто не будет искать, а если и будет, никаких следов не найдет. Ну, была тут заезжая ведьма, ну улетела на залетной виверне. Кому это интересно? Вот если бы дракон был, то еще можно было бы попытаться что-нибудь узнать, но виверна - тварь безмозглая, а значит, учетом полетов над человеческими поселениями не занимается.
   И что же это за клан такой, который имеет влияние на кафедре боевой магии, проводит генетические исследования и исследования в демонологии?
   Ответ у меня был. И он мне категорически не нравился.
  -- Томирис....
  -- Что? Мальчику надо же как-то развлекаться. А когда жарко стало, я же его вытащила... - красавица сменила свой чарующий взгляд на преувеличенно-невинный, но у нее плохо получилось. Не бывает невинных девиц с такой внешностью.
  -- Послушай, а ты знаешь Элли?
  -- Посланницу смерти? - Торвальд бодренько включился в диалог, явно радуясь, что тема "развлечений" пока закрыта, - я ее видел несколько раз в храме.
   Час от часу не легче! А в храм-то он как попал?! Вроде бы особой религиозности в нашей семье не наблюдается. Или тоже с кем-нибудь поспорил?
  -- Так знаешь? - реплику юноши я решила проигнорировать в педагогических целях.
  -- Ну... - киса задумчиво поправила тяжелую с висюльками сережку, - видела несколько раз, еще когда ты училась. И потом пересекались... она что-то вроде жрицы смерти?
  -- Посланница. Тут мелкий прав. Но не истинная. Истинные посланницы выходят из тьмы небытия, и являются частями этой тьмы. Дочерьми богини смерти. Элли же, скажем так, приемная дочь. Ее тело было изменено еще в материнской утробе, в результате чего, она почти перестала быть человеком. Ну... или не перестала. Честно сказать, я мало что могу тут сказать. Генетика, конечно, часть моей специализации, но тут все замешано на некромантии и мистике... в общем, мне не понять. Но я не к тому. Кто-нибудь знает, из какого она клана?
  -- Эммм... мам... я знаю. Из моего.
   Я осела на пол, рядом с Туром, тут же встревожено обхватившим меня за плечи. Ведь призрак мне намекал, дуре, а я не поняла. А потом и вовсе постаралась все забыть, как страшный сон. Значит, речь идет о его родственниках. Но почему? Что такого им надо от нас?
  -- Два вопроса, - я отняла руки от лица и постаралась говорить ровно, - откуда ты знаешь, и кем она тебе приходится?
  -- Мне она приходится тетей. Она папина младшая сестра. А знаю я это, потому что меня пригласили на собрание клана, почти сразу после твоего изгнания. Там я с ней и познакомился. С ней и с бабушкой. Вот уж мерзкая тетка. Мам, да что с тобой? Отпусти тролля, ты же ему руку сломаешь!
  -- Вряд ли. Кости троллей выдерживают нагрузку до... оу..., - истерику стоило прервать и заняться делом, - пойду, посмотрю, чем смогу помочь в нелегком деле повышения нашей обороноспособности. Томирис, ты как? Тебя можно оставить, не боясь, что в обморок грохнешься?
  -- Можно! - моя подруга поморщилась, видимо припомнив свои приключения, - чем, кстати, ты на меня плеснула? Жжет до сих пор. Святой водой что ли?
  -- Ну да... ты знала об этом веществе? А я первый раз видела. Но, вроде бы подействовало, а ожог должен зажить, - я дотянулась до подруги и легко провела кончиками пальцев над тканью рубашки на боку, проверяя, как заживает рана.
  -- Заживет, никуда не денется. Но учти, что это только благодаря тому, что я именно оборотень. Если попытаешься так вампира полечить, то он у тебя умрет на месте. Святая вода убивает тьму. Ты не знала?
   Убивает тьму? Надо бы запомнить. Вдруг да сгодится на что... и как это интересно можно убить тьму каким-то зельем? Надо бы попросить у Томаса еще такой флакон, для исследований. Интересно же!
  -- Мам, - Торвальд состроил на своем благородном челе максимально простецкое выражение, - а у тебя еда есть какая-нибудь? А то я голодный... исхудал вот...
  -- Еда? Еда есть! И сейчас Тур тебе покажет, где ее добыть. А тетя Томирис пока поспит. А то ее бледно-зеленая морда меня немного нервирует.
  -- На себя посмотри! - киса откинулась на подушку, но возмущаться не перестала - тоже мне, первая красавица на три окрестные деревни!
  -- Мне так нравится, как вы общаетесь! Сразу вспоминается родимое девчоночье крыло общежития!
  -- Цыц!
   Это мы сказали одновременно, и ехидный мальчишка ухмыльнулся донельзя довольный своим остроумием. Боги, и в кого же это он такой пошел?!
  -- Вообще-то, характером он в тебя, подруга. А вот ты в кого? Ты же у нас из приличной семьи!
  -- Правда? Мам, а ты мне не рассказывала!
   Не рассказывала. Сама не знаю почему. Нечего вроде бы скрывать, приличная семья. Ну... дедушка - берсерк не в счет. И бабушка - ведьма. И дядя - шаман.
  -- А ты не спрашивал, ты же у нас сын великого отца, - получилось немного злее, чем стоило, и я немедленно обругала себя за малодушие. Можно подумать сама не считала себя женой великого мага, забыв о том, чья дочь! - ладно, ты иди ешь, Томирис спи, а я пойду поколдую. И сын... присоединяйся, как отдохнешь. Ты же у нас в семье воин и защитник.
  -- Ага, - она уже спала, но все равно не упустила случая съехидничать, - а твоя мама у нас такая беззащитная, такая нежная.
  -- Так и есть. Спи уже, чудо!
   Пора было действовать. Плохо, что придется ждать, пока враги сделают первый шаг. В Мельс меня не пустят, да и что я там буду делать? Штурмовать дом свекрови? Так на это никакой армии не напасешься. Плохо, что я не знаю, зачем же мы ей так понадобились. Хотя нет, зачем ей я более-менее понятно, но вот Торвальд. Неужели тоже в жертву принести? Он же ее внук! Хотя, что это я, достаточно вспомнить, как она обошлась с дочерью... и сыном... да и мужу, видимо не сладко пришлось, раз уж он помог моему супругу со мной связаться. Да уж, веселенькая семейка. И, что самое печальное, я совсем мало о них знаю. Только то, что общеизвестно. Клан древний, сильный, имеет множество магических и мистических тайн. В супруги своим детям они выбирали только носителей самой чистой "сильной" крови, тщательно следя, чтобы их гены не смешивались с чем попало. Но особенно дурной славы за ними не водилось. Ну, то есть, конечно, были свои скелеты в шкафу, но так ведь это в каком клане их нет!
   Ворон прилетел, как только я закончила обмазывать своей кровью бревна ограды. Всего по паре капель на бревно, но все-таки к концу этого действа я уже шаталась как пьяная. Торвальд даже попытался поддержать меня под руку, но я решила, что для репетиции моей счастливой старости пока рановато, а значит, надо попытаться дойти самой.
  -- Готовишься к осаде?
   На этот раз он появился без всяких сверхъестественных эффектов. Просто слетел с ворот на землю, и даже заинтересованно ковырнул почву лапой, будто выискивая что-нибудь съедобное, как самая обычная птица.
  -- Готовлюсь, - отрицать очевидное бесполезно, - ты... я что-то не так делаю?
  -- Ну... - ворон склонил голову на бок, - ты просила подсказку... так вот, сейчас самое время действовать.
  -- Я готова. Что мне делать?
  -- Реши сама. Но быстрее.
   Эти слова долетели до меня уже откуда-то с небес, и переспросить что-то не представлялось возможным. И как я буду исполнять волю богов, если не поняла ничего? Действуй... да еще быстрее... но как именно? Чего они от меня ждут?
  -- Мама... а... что это было?
  -- Ворон.
  -- А, понятно! - Торвальд глупо закивал головой, преувеличенно бодро улыбаясь, - а почему он разговаривал?
  -- Потому что он говорящий, - ответить ему в тон было сложновато, но я справилась.
  -- Ну мам!
  -- Мне нужно найти Храфна. А ты иди пока займись чем-нибудь полезным... ну там... с людьми познакомься... Томирис проведай.
   Он что-то еще попытался сказать, но я не слушала, будто под воздействием подавляющего волю заклятья. Да примерно так оно и было. Когда-то я продала свою душу и свою силу верховному богу своего народа. И по очень хорошей цене. Неожиданно хорошей. И сейчас пришло время предоставить так щедро оплаченный товар его законному владельцу. А Торвальд... ну... он бы все равно понял это рано или поздно. Лучше бы поздно, конечно, но так уж вышло.
   Я уже бежала. Неслась вперед, не разбирая дороги и даже не пытаясь думать о том, куда же меня приведет жесткое, не рассуждающее чувство, поселившееся внутри, под самым сердцем. Только отмечала про себя как приближается лес, что я слышу звуки, что, скорее всего, это человеческая речь. Говорят спокойно, но угроза слышится в каждом слове, в каждом звуке. И еще один звук. Тихий, ритмичный, ровный... сердце. Но почему вверху? И дыхание, затаиваемое, ровное, едва слышное даже мне. Даже сейчас, когда я слышала каждый шорох, каждое дуновение ветра, трепет крыла самого маленького воробья. А его почти не слышу. Прячется в ветвях, таится...
   А вот и Храфн. И еще один человек с ним. Незнакомый. Говорит быстро, зло. И боится. Он знает. Удерживает взгляд, чтобы не посмотреть, не выдать подельника, спрятавшегося в ветвях.
   Стволы замелькали перед глазами, сливаясь в смутное мельтешение теней. Неслышимая, невидимая, почти выпавшая за грань этого мира, я скользила вперед, не разбирая дороги, зная, что успею. Успею, не смотря ни на что.
   Чистая, звонкая нота пропела свою короткую песню и оборвалась, завязнув в моем теле. И остановилась, звеня оперением и дрожа испуганным древком. Все. Все хорошо. Хорошо.
   Только отчего так надсадно звенит сталь? Зачем это все? Зачем крик и звук падения с высоты? Зачем страх и предсмертный хрип? Ведь все кончилось, да?
  -- Римма? Ты жива? Потрепи... сейчас я...
  -- Мама?! Мама ты чего, я же не помню как это исцелять...
  -- Двоечник! Ну хоть кровь остановить можешь?
  -- Могу... ой, не выходит... мама! Мама! Пожалуйста....
   Я только усмехнулась, уже теряя сознание. У него получалось, просто не так быстро, как хотелось. Ничего, справится... да и не задето ничего особенно важного, выживу и с простой повязкой, а это они сообразят. Вот только больно будет, когда очнусь. Но то когда еще будет...
  
  -- Эй, да что с тобой опять приключилось? Ты вообще можешь спокойно жить?!
   Мой бывший муж возмущенно выдернул меня из вялого кружения пятен и звуков, в коем я блаженно пребывала, и слегка встряхнул, приводя... в сознание? Или как назвать это состояние? Реальность все еще оставалась где-то далеко, но соображать мне это не мешало. А жаль. Думать не хотелось совершенно.
  -- Ну чего тебе еще? Ты - умер, я - нет. Что ты ко мне привязался?
  -- Я привязался? Ну да, привязался... причем сильно.
   Его лицо стало таким грустным, что мне стало стыдно. Чего я набросилась на человека, ему и так плохо!
  -- Прости меня. Я просто... день как-то не задался с утра. Твоя мама пыталась похитить моего сына. Томирис ранена... И предчувствия у меня какие-то нехорошие. Что они задумали, а?
  -- Не могу сказать, ты же понимаешь?
  -- Понимаю. Но хоть что-то? - Не так просто плененному духу предать своих пленителей, да еще таких могущественных.
  -- Они задумали это давно. Посмотри... - он болезненно скривился, но продолжил, - посмотри тот круг, которым... из которого мы с Элли...
  -- Я поняла. Хватит, - вот уж не думала, что призраку можно сделать больно... надо бы раздобыть некроманта в консультанты, - не надо больше!
  -- Не буду. Хорошо, что ты понятливая.
   И откуда в нем берется такое количество комплиментов? И смотрит, как кот на сметану. При жизни я за ним такого не замечала. Вот, что значит, горбатого могила исправит! Действует поговорка. Или нет?
  -- Я могу что-то для тебя сделать?
  -- Можешь, - взгляд призрака мгновенно перестал быть трогательно-нежным и затянулся привычным злоехидным инеем, - догадалась, да? А я-то рассчитывал, что будет похоже на запоздалое раскаяние.
   Вообще-то, было похоже. Но вот только я немного повзрослела с тех пор, когда его нежный взгляд плавил мое сердце за несколько секунд. Теперь такое не под силу никому. Как это ни печально.
  -- Просто скажи. Если смогу... ты ведь понимаешь, я... еще одного обязательства не потяну...
  -- И не надо. Просто... просто помни, что я был твоим мужем. И умер в браке.
  -- А?
   Ответить что-нибудь более вразумительное, я не успела. Нереальное пространство вокруг завертелось, вспыхнуло ослепительно-белым светом, и я вернулась в свое подпорченное, но все равно любимое и дорогое мне тело. Ладно, успеется еще...
  
   Больно было. Но не слишком. Видимо, сынуля все-таки вспомнил, как обезболить. Или даже регенерацию запустил? Похоже, да. Умница моя!
   А еще мне было тепло. Словно меня обнимал ласковый, уютный костерок. Да так оно, собственно, и было.
   Два нежных уголька. Я видела, как эти глаза наливаются огнем ярости, как сияют алыми всполохами страсти, как превращаются в зеленые кошачьи. Много я видела выражений этих глаз. Самых прекрасных глаз в мире.
  -- С возвращением, любимая.
  -- Тома. Ты сейчас похожа на большую кошку.
  -- Я и есть большая кошка, ты забыла? - глаза полыхнули зеленью, но вернулись к непроглядной черноте южной ночи.
  -- Помню.
   Мне вдруг захотелось к ней прижаться, уткнуться носом между ключиц и горько зарыдать, оплакивая не то неудавшуюся личную жизнь, не то раненную руку.
   Она замурчала. Вообще-то человеческое горло совершенно не приспособлено для таких звуков, но когда такие мелочи останавливали Томирис?
   И правильно, зачем слова, когда умеешь мурчать?
  -- У меня была кошка в детстве. Большая рыжая крысоловка. Она иногда приходила спать ко мне.
  -- Я уже ревную, - улыбка ее тоже была сегодня нежной. И почти не ехидной.
  -- Не стоит. Ты - вне конкуренции. Я любила ее. Думала, что люблю. Но, стоило мне уйти из дома, так я ни разу о ней и не вспомнила.
  -- А еще у тебя был отец.
   Она обняла меня еще крепче, будто пытаясь не дать сбежать от разговора. Да я и не собиралась.
  -- Был. Я сначала скучала по нему. Потом... потом тоже скучала. Мне было десять лет, когда я ушла.
  -- Но он все равно остался твоим отцом, да? - киса говорила тихо и очень серьезно.
  -- Да. Я не могла поступить по-другому. Ведь так? - слез не было, они стояли горячим комом в горле, но до совершенно сухих глаз не доходили.
  -- Ты все сделала правильно.
  -- Мне так одиноко - это позвучало очень жалобно, я даже сама удивилась.
  -- Ничего. Теперь я с тобой, - ее поцелуй был едва ли не по-матерински нежным, без следа страсти. Ну... почти.
  -- Ты со мной.
  -- Больше не полезешь под стрелу?
  -- Полезу. Я... я должна. Это цена.
  -- Отдать жизнь? - она чуть отстранилась, но объятий не разомкнула.
  -- Ну... не только жизнь... то есть... все, что ему понадобится.
  -- Ого! А если ему что-нибудь неприличное понадобится?!
  -- Тоже мне, беда!
   Томирис улыбнулась и снова меня поцеловала. Все так же нежно и сочувственно. Она и правда все понимала. Даже лучше, чем я сама. Хорошая она, хоть и вредная.
   В комнате было темно. Ночь укутывала стены, делая их невидимыми, оставляя нас в ирреальном, загадочном пространстве. В мире, где не было других источников света и тепла кроме прекрасной женщины в моих объятьях. Кроме черных глаз с затаенным пламенем в самой глубине.
  -- Мне нравится твой взгляд.
  -- Да?
  -- Еще бы, - она чуть усмехнулась уголками губ, - а он ведь тебе нравится?
   Я уже почти утонула в омуте ее тягучей нежности, почти уснула, убаюканная ее такой плавной сегодня страстью, тщательно контролируемой, греющей, поэтому не сразу поняла, о ком она спрашивает.
  -- Нравится. Он красивый. И сильный. И еще... есть в нем что-то такое... правильное.
  -- Тогда боги тут не при чем. Ты бы и так полезла под стрелу?
  -- Не знаю... да и какая разница сейчас? Особенно если ты не перестанешь...
  -- Не перестану. Я соскучилась.
  -- А я - ранена. Тяжело. Тома... ладно, не так уж и тяжело...
   Утро началось со стука в дверь. Оказывается, моя кошара с вечера подперла ее неизвестно как добытыми ею вилами, перекрыв доступ в помещение всем желающим, коих, судя по голосам за дверью, было не мало.
  -- Римма, ты спишь?
  -- Мама, вставай! Уже утро!
  -- С тобой все в порядке?
   Томирис усиленно делала вид, что она ослепла и оглохла, и вообще спит мертвым сном, свернувшись калачиком и укрыв нос пушистым хвостом. Так что открывать пришлось мне.
   Боль в руке здорово осложнила этот процесс, кроме того, нащупывая в потёмках хоть какой-нибудь предмет одежды, я умудрилась здорово ушибиться ногой о сундук, что тоже не прибавило мне благодушия, и дверь я распахнула, злобно шипя и угрожающе потрясая трофейными вилами.
  -- Вот теперь я верю, что ты - могущественная ведьма! - Храфн оглядел меня с головы до ног и присвистнул, - всегда бы так! Волосы всклокочены, рубаха не подпоясана, глаза горят, сама шипит, в руках вилы! Хороша!
  -- Римма, что-то случилось? Мы не вовремя? - чувство юмора Эйнара заметно уступало аналогичному чувству предводителя.
  -- Простите, - я попыталась одновременно спрятать вилы и привести в порядок прическу, - я... неудачно встала.
  -- Да, мы слышали... И твое мнение по этому поводу тоже. А меня за такие слова ты ругаешь!
  -- И правильно делаю! Чего вы пришли-то в такую рань? Соскучились?
   Они как-то странно переглянулись и синхронно повернулись куда-то вдаль. Я проследила за их взглядом и удивленно охнула. Напоенная моей кровью ограда светилась бледно-голубым, но вполне отчетливо различимым светом.
  -- Давно оно так?
  -- Ага! - голос Храфна никак не мог определиться между насмешливым и встревоженным, - С ночи. Торвальд сказал, что это последствия твоей магии, но как-то не уверено, так что долго мы не выдержали. И, судя по нецензурному выражению твоего лица, не ошиблись. Так чего нам ждать?
  -- Последствия... да... это... враги...
  -- Мам, никого нет! Я проверял на невидимость.
  -- А они видимые. Только далеко еще. Забор ваш теперь вещий. Я, кажется, переборщила с мерами безопасности. А враги... враги далеко, вот их и не видно. А... Храфн, ты ждешь какого-нибудь нашествия. В тебя вчера стреляли... это они?
  -- Они... наверное... подожди, что значит: "вещий забор"?!
   Другого объяснения я не видела. Вообще-то, кровь должна была предупредить о приближении магии, нечисти и прочих мистических неприятностей, но что-то явно пошло не так. Или чересчур так. Прикрыв глаза, я услышала шаги нескольких десятков человек. Просто людей, без всякой магии. Очень интересно... на нас что, напали?
  -- Мррр? Враги? - Томирис прошуршала мимо меня и безошибочно обратилась к человеку, который был больше всех в курсе происходящего.
  -- Ого! Эээ... Томирис? Вы... очаровательны. В любом облике.
  -- Я в курсе, - из трепетной красотки она уже успела превратиться в суровую наемницу, но убийственная красота никуда не делась, - что происходит? У тебя конфликт?
  -- Да, что-то вроде того... я в четвертый раз отказался жениться на дочери одного князя... недалеко тут живет... так что вчера мне привет был от матушки нежной девы, а теперь, значит, батюшка ее в гости пожаловал. И что они во мне нашли?
  -- Ты - очень привлекательный! Могу их понять.
   Коша на секундочку оторвалась от завораживающего всех присутствующих процесса вооружения, чтобы окинуть конунга цепким оценивающим взглядом и вернулась к клинкам.
   Вообще-то, я сама делала это заклинание, так что знала каждый нож, но даже мне было удивительно, сколько же всего она может на себя навешать! Что уж говорить о неподготовленном зрителе. Когда изящная брюнетка достает прямо из воздуха с десяток метательных ножей, тяжелый охотничий нож, тонкий стилет, и два легких меча, окружающие впадают в транс и отказываются из него выходить. Удивительное зрелище. Богиня войны за утренним туалетом, да и только!
  -- Так, стоп! Томирис, ты и без того популярностью пользуешься! А этот мамин!
  -- Так я для нее и говорю! - коша закончила вооружаться и принялась собирать в косу растрепанные волосы, - смотри, Римма, блондин, глаза голубые, чело благородное, спина сильная... что еще тебе нужно?
  -- Мне нужно, чтобы вы, два умственно неполноценных вояки не имеющих представления о приличиях заткнулись и дали уже высказаться человеку! Это не кабацкая разборка, между прочим, и не вы тут командуете!
   Мгновением позже, злость улеглась, но яростный взгляд я решила не гасить. Если этим двум дать поблажку, то они до послезавтра будут пытаться устроить мою личную жизнь! Да и вообще, должна же была быть у них хоть какая-то тактичность! Особенно у Торвальда, его же я воспитывала... ну, пыталась, по крайней мере... ладно, не будем о грустном... И все равно, можно и потише, вон засмущали человека вконец! Все лицо красное.
  -- Ну, отчего же, девушка права. Я - такой!
   Как вы понимаете, единственным смутившимся человеком была я. Ну и еще Эйнар немного, но ему-то легче, это не его нагло сватают!
  -- Давайте потом это обсудим! Храфн, тебе разве не надо как-то... ну... воевать?
  -- Вообще-то да. Но мы вернемся к этой теме! Римма, ты можешь сказать, где враги?
   Три дня от них не было никаких вестей. За это время я успела напрочь извести себя тревогой, раз за разом представляя батальные картины одна хуже другой. Все мои знания о боях и сражения ограничивались минимумом, необходимым всякому образованному человеку для подержания светской беседы, да еще практикой в военно-полевом госпитале во время одного международного конфликта, значения которого я так и не поняла. Чего они там делили? Мне объясняли, конечно, но поток раненых не прекращался, а мне было всего пятнадцать лет и страдания живых людей меня занимали гораздо больше. С целителями вообще всегда так. Чужие ранения для нас ощутимы почти физически. Как зуд где-то между полушариями мозга. Там вообще-то чувствовать совершенно нечем, но мы все равно чувствуем. И чем сильнее болезнь, тем концентрированнее ощущение. А уж когда вокруг одни только раненные, стонущие, страдающие, распространяющие вокруг себя ауру страха и боли, заниматься политикой практически невозможно. Да и ничем вообще.
   Так что о войне я знаю только что это страшно, кроваво и непонятно. Мой сын, родившийся в удивительно мирное время, и то вникал в планы Храфна больше, чем я. Даже умудрился внести какое-то рационализаторское предложение, за что заработал пару уважительных восклицаний от старших хирдманов и злобный, уничижительный взгляд Хелега, согревший мое материнское сердце даже больше. Оно и неудивительно, парня самого пустили на тот совет со скрипом, уж больно молод! А Торвальд умудрился не только пролезть, куда его не звали, но еще и умное что-то выдать! Счастье мое!
   Порывался он ринуться в бой, но тут уж мне пришлось напомнить честному собранию кто из нас маг высшей квалификации, а кто сопливый школяр, не доросший еще до того, чтобы перечить матери. Мне даже усыпить пришлось этого нахала, возомнившего себя великим воином! Не надолго, правда, минуты на две, но ему хватило, чтобы понять, что прямо сейчас кровожадные мечты не сбудутся. Ну да ничего, успеется еще! Вот я помру...
   Зато за всей этой веселой возней от меня успела сбежать раненная подруга, она же любимая пациентка. Но тут уж делать было нечего, так как разумным аргументам коша не поддавалась никогда, а магия моя... ну... можно, конечно, попробовать, только позориться не хочется. Да и кто я такая, чтобы учить ее жить? Скорее это ее прерогатива. Моя жуткая необразованность и неумение ориентироваться в реалиях окружающего мира временами заставляла мою прекрасную подругу хвататься за голову. По ее мнению, такие, как я, должны погибать еще в колыбели, заблудившись в пеленках.
   И во многом она была права. Мельс - свободный город магов. Мы не подчиняемся ни одному из окрестных монархов, хотя сотрудничаем со всеми. Причем в основном частным образом. Чаще всего договор заключается между конкретным специалистом и конкретным нанимателем. О чем угодно, от лечения геммороя до вызова демона. При таком подходе, бардак в городе царит полный! Особенно это, конечно, касается боевых магов, способных запросто оказаться по разные стороны линии фронта с друзьями и любимыми. Видимо, поэтому они так редко вступают в браки. Даже с представителями других направлений. На всякий случай...
   Единственное, в чем Магический Совет непримирим, так это в соблюдении заключенных договоров. Магов - мошенников просто не бывает! Отступники караются на месте, причем наказание всегда одно. Смерть.
   Ну, и есть еще Великие Правила. Эдакий себе свод законов, где говориться, за какие заказы браться нельзя ни в коем случае, из-за опасности разрушить этот мир ко всем демонам!
   Вот примерно таким образом Мельс представлен на арене международной политики. И лично мне этого всегда хватало. В отличие от Томы, всю свою сознательную жизнь проторчавшую у ступеней трона одного из самых крупных и влиятельных монархов на континенте.
  -- Мам, да не волнуйся ты так! - отошедший от обиды Торвальд оторвался от игры в кости с Туром, дабы посочувствовать страдающей матери, - она же опытный боец! Что может случиться?
  -- Видел бы ты, что с этим "опытным бойцом" уже случалось! Еще один такой раз, и ты лишишься матери окончательно, потому как я скончаюсь от ужаса!
  -- А что с ней случалось? - Тур отвлекся от костей, со своим неизменным любопытством бросаясь выяснять очередную страницу биографии любимой хозяйки, - и как вы вообще познакомились?
  -- Ну... как может познакомиться целительница и воительница? В госпитале, конечно. В Мельсе. Я проходила преддипломную практику, а Тома охраняла какого-то посланника уже и не помню какого государства. Не одна, конечно, их там целый штат был. На них напали. Метрах в двухстах от городских ворот. Пока наша стража добежала, пока всю эту нечисть перебили... В живых остался только посланник и Томирис. Начальство потому что закрылось в карете и отстреливалось через окошко, а Томирис потому что у оборотней тело такое... живучее. Хотя провозилась я с ней долго! Да ее еще никакая анестезия не брала, охранникам дают обычно эликсир, блокирующий действие всех дурманящих препаратов, так что мне пришлось влезать ей в нервную систему напрямую, чтобы заблокировать боль. Обычно, мы так не поступаем, уж очень тесный контакт получается. Как будто в один момент считываешь все подсознание разом. Мельком, конечно, но все-таки. Да и сам открываешься. Мы в тот день так друг руга узнали, как за десять лет совместной жизни не узнаешь! Зато она выжила. Эй, Тур, смотри, он же жульничает!
  -- Я знаю, Римма, - тролль грустно вздохнул, видимо тоже болея душой за новых друзей, - только никак не пойму, как у него это получается. А спросить неудобно. Я там у тебя в книге прочитал, что люди смущаются, если уличить их в обмане, и становятся агрессивными. А магов я... боюсь. Только если, конечно, они не нападают на тебя! Тогда я никого не боюсь!
   Так. Во-первых, надо будет сделать что-то для укрепления нервной системы, а то безобразие какое-то выходит, на каждое доброе слово слезы наворачиваются! А во-вторых, надо как-то контролировать, что там читает это чудо зеленое! За пару месяцев он так продвинулся в изучении теории всего, чего угодно, что стал похож на ходячий справочник! Понимать он всего, конечно, не понимает, но цитирует иногда так к месту, что страшно делается! И, в-третьих, надо признать, что в книжках пишут умные вещи. Торвальд действительно смутился. Правда, до агрессии дело не дошло. Под моим насмешливым взглядом начинающий шулер увял на корню.
  -- Объясняй, давай, чего краснеешь? Будет тебе страшное наказание!
  -- Это сложный фокус... там магия нужна. А как ты заметил?
  -- Да просто увидел. Ты, пальцами шевелишь как-то вот так, - тролль воспроизвел подсмотренное движение, но, видимо, не слишком точно, потому что злосчастный кубик взмыл на пол-локтя над полом и даже слабо зазвенел, будто от возмущения, - ой... как это? Это я?
   Два обалдевших мага тупо уставились друг на друга, силясь осознать, что же происходит. И не шутка ли это одного из нас? Вроде нет. За себя точно ручаюсь, да и Торвальд смотрит уж слишком удивленно.
  -- А попробуй еще раз!
   На этот раз я заметила точку вложения силы. Будто зеленая искра вылетела из ладони и ударила в кость. Та снова подскочила, весело звеня остаточной энергией. Значит, не показалось.
  -- Еще!
   Интересная сила, похожа на эльфийскую, ее я тоже зеленой всегда видела, хотя это чистой воды самообман. Ассоциативный ряд. Эльфы, леса, зелень. Значит и магия цвета молодой травы. Вот и у тролля оказалась такая. Только гораздо плотнее и жестче, не звенящая, словно поляна хрустальных колокольчиков на южном ветру, а гудящая, как сердитый шмель. Интересно, а они все такие, или мой какой-то особенный?
  -- Ух ты! А если попробовать не направлять прямо на объект... не на кость, в смысле, а как бы вскользь. Как будто толкаешь?
  -- Так? - Тур повел здоровенной ладонью, будто погладил воздух под ней, и кубик не подскочил, а покатился, - а как сделать, чтобы остановился, когда надо?
  -- Волшебно. Значит так, сын, если застану тебя за обучением тролля магии, я даже не знаю, что с тобой сделаю! Причем, хорошо бы, чтобы и ты об этом не узнал!
   Если два эти деятеля споются, мне останется только застрелиться, не дожидаясь следующей возможности закрыть собой красавца-мужчину! Весь Мельс помнит трепетную дружбу Торвальда с одним деревенским олухом, к его беде весьма одаренного магически. Редкий день обходился без какой-нибудь каверзы, удуманной моим отпрыском и виртуозно исполненной его верным другом. Причем невинные мышки в девченочьем душе им надоели быстро, и чудесный дуэт перешел на жертв покрупнее. Зачарованное мыло, окрашивающее кожу во все цвета радуги, шампуни, укладывающие волосы в самые безумные прически, говорящая посуда, подмененная на пиво вода... А уж когда к ним в пару затесался один восторженный эльф, посланный в человеческий университет из-за своих низких, по мнению его народа способностей, я вообще стала бояться выходить из комнаты, каждую минуту ожидая визита восторженных поклонников творчества Торвальда и его банды! У вас одежда никогда цветами не прорастала? А родник из-под подушки не бил? У меня тоже, но рассказов очевидцев более чем достаточно, чтобы составить представление о последствиях крепкой мужской дружбы!
  -- Да я... мам! Я и не думал!
  -- Плохо! Мог бы и попробовать, вдруг понравится!
  -- Нельзя учиться магии? - голос Тура вернул меня из страшных воспоминаний, - совсем?
  -- Ну что ты, - я поспешила утешить искренне расстроившегося друга, - конечно, можно! Только не у этого прохиндея! Он тебя плохому научит! А пару уроков я тебе и сама могу дать! Не расстраивайся.
  -- Конечно, не расстраивайся. Она тебя научит чему-нибудь хорошему. Мам, ну скучно же! Ты что никогда ничего не делал просто так, чтобы посмеяться?
  -- Делала. Анекдоты рассказывала. Так что отбрось свои планы мирового господства. Это место я тебе на поругание не отдам!
   Мальчишка как-то странно посмотрел на меня. Сначала ехидно, вроде как сомневаясь в моей способности защитить от его разрушительной активности вверенный мне объект, а потом взгляд стал пронзительно-серьезным.
  -- Почему? Мельс ты не защищала.
   Он явно спросил не о том. Просто не смог подобрать нужных слов к волнующим его вопросам. Но тут как раз можно было бы попытаться ему помочь.
  -- Что?
   Ну, или не пытаться. Сам справится, не маленький, в конце концов!
  -- Не знаю, - он уселся прямо на пол, глядя на меня снизу вверх, очень серьезно и почти сердито, - ты здесь совсем другая. Да что с тобой? Ты смотришь на меня, как будто прощаешься! Паникуешь при каждом удобном случае... и на Храфна волком смотришь! Что он тебе сделал? Я сначала решил, что вы... ну... спите вместе. Но нет. Я не понимаю, что с тобой. Ты сбежала из Мельса, даже не попытавшись оправдаться. У них не было никаких доказательств! У них ничего не было, кроме доноса! Да и то... если бы ты хоть чуть-чуть напряглась, могло бы вообще обойтись без проблем! Да твой зав. Кафедрой поклялся бы, что в этот день ты рефераты проверяла! И половина студентов... но ты решила, что одна в этом мире! Мам, ты даже меня к себе не подпускаешь! Прискакала, вся зареванная, денег сунула и убежала! О суде я узнал потом... из слухов. И, надо сказать, все уверены, что ты невиновна!
   Ответить было нечего. Мальчишка был прав, конечно. Но... не совсем.
  -- И ты думаешь, что я смогла бы соврать под присягой? Или... или дала бы сделать это кому-то из близких мне людей? - я говорила очень тихо, чуть громче и схвативший горло ком задавил бы голос совсем, не дав выбраться словам, - это же не просто положить руку на грудь и произнести неправду... это... когда Судья смотрит на тебя, твое сердце останавливается. Солгать, это будто продраться через ледяную вьюгу, когда тысячи льдинок рвут на части душу. Время останавливается и кажется, будто Вечность смотрит в твои глаза, кажется, что так будет всегда. И это правда, в каком-то смысле. Я... я не соврала, просто промолчала, но... стоит мне закрыть глаза, как я снова оказываюсь там. Я всегда там... в каком-то смысле... А просить соврать.... Не могу принять такой жертвы. Даже если бы они за меня жизнь отдали... это было бы меньше. Нет, сын. Ты.... Ты прости меня. Мне нечем оправдать себя. Я просто не смогла соврать.
  -- Соврать? Мам... я думал..., - он снова замер и посмотрел на меня с нескрываемым удивлением, но хоть ни с ужасом, и то хорошо! - ты и правда это сделала?
  -- Да.
  -- Ну ты даешь! Это же революция в науке! Как тебе это удалось?! Мистическое воздействие высшего уровня. По локальной наводке! Такое вложение возможно только если... - он, кажется, понял и едва не подавился от резкой смены научного восторга на испуг, - ты душу продала?
  -- Да. Душу, судьбу, жизнь. Все это теперь не мое.
  -- А чье? Одина? Было же его воздействие?
  -- Да... но... Хугнин, ворон Одина, сказал, что я должна отдать свою судьбу Храфну. Не уточнил, что это значит, но... душа-то теперь не моя, так что там появилось что-то... короче, я знаю, что и когда надо делать. Особенно после этой стрелы. Раньше не понимала, а теперь...
  -- А теперь вместо матери у меня сумасшедшая валькирия. Прости, я не должен был так с тобой разговаривать.
   Он как-то очень по-взрослому это сказал. Этот тон, такой непохожий на его обычное ерничанье, оказался последней каплей. Тугой раскаленный ком стремительно ринулся наружу, выплеснувшись, наконец, злыми, болезненными слезами. Хотелось умереть, перестать быть. Перестать, наконец, чувствовать раздирающую на куски вину перед ним. Единственным сыном, которого я фактически бросила. И ради чего? Ради мести? Мести за человека, которого не видела много лет? Который отрекся от меня? Мести, на которую я не имела никакого права.
   Но он имел. Имел право уйти туда, где ему место, а не сгинуть в ледяной тьме в безвестности и позоре.
   И представься мне возможность вернуться в прошлое, я поступила бы точно так же, даже зная о ледяной вьюге в глазах Судьи Магов, зная о безысходной, звериной тоске, поджидающей меня за воротами Мельса. И вине, которую не искупить. Снова предала бы живых, ради покоя мертвых.
   Но чего я не знала, так это как объяснить это обиженному ребенку, от которого ушла мать, даже не попытавшись остаться.
   Я рванулась к двери, едва различая окружающие предметы. В сознании отложился Торвальд, протягивающий ко мне руки, но не решающийся остановить. Кажется, он все же что-то понял, или же просто оказался мягче, чем я думала. Тур, испуганно подскочивший, шагнувший остановить, но отступивший, не решившись столкнуться с моим горем. Я видела их не глазами, обострившимся чутьем целительницы, с которой слетели все барьеры, разом перегрузив и без того работающий на грани мозг бешеным количеством информации.
   Рванулась на улицу, не понимая, куда и зачем бегу, прочь от их тепла и их непонимания. Едва ли не тремя прыжками проскочила расстояние от клети до ворот, рванула на себя створку калитки, стараясь не смотреть в лица стоящих на страже ребят и... запнувшись о первую же кочку, ткнулась носом в грудь так вовремя вернувшегося со своей войны Храфна. Побег не удался. От судьбы не уйдешь. Далеко, по крайней мере.
  -- Красотка упала прямо мне под ноги, - его руки сомкнулись, не давая отстраниться, - бывает же...
  -- Прости, я споткнулась, - ничего более глупого я выдумать не смогла, даже если на размышления был бы год.
   Слезы все еще текли по щекам, не собираясь униматься, тело била крупная дрожь, а голос был едва различим от удушающих рыданий.
  -- Так, ну чего встали?! Плачущих девок никогда не видели?!
   Ну конечно! Там же были еще люди. Я чувствовала их удивление, любопытство, сочувствие, раздражение, равнодушие. Они смешивались, путались, не давая вдохнуть, вынырнуть из жаркого омута чужих эмоций. Хорошо, что конунг мне достался понятливый. И когда же, наконец, эти поганые щиты восстановятся?! Или мне никогда больше не удастся остаться наедине с собой? Видела я таких! На практике по душевным расстройствам.
   Ушли... кажется, все. Томирис задержалась на некоторое время, попыталась заглянуть в лицо, тревожно потопталась рядом, звериным чутьем понимая, что со мной происходит. Хорошо все же иметь подругу-оборотня. Не надо слов. Она только зло выдохнула, фыркнула, как кошка, попавшая под ливень, пробормотала пару угроз конунгу, на случай, если он попытается расчувствовавшуюся меня обидеть, и ушла отмечать победу... Ну, надеюсь, что победу. Вряд ли бы они с поражением так вот спокойненько возвращались...
  -- Вы победили?
  -- Мы не дрались. Все обошлось мирно, - вокруг не осталось никого, и я удивленно поняла, что ничего не чувствую в нем, ни любопытства ни сочувствия... ничего, только бесконечную прохладу и силу, надежность скалы среди ледяных волн, - а что с тобой? Тебя кто-то обидел?
   Совсем ничего. Пустота. Что же такое надо сотворить с человеком, чтобы все его чувства стали такими вот? Холодными. Даже его интерес ко мне, его искреннее желание помочь так смерзлись, покрылись инеем, что стали почти неотличимы от общего ровного фона, хотя они были совершенно точно!
   Но как же приятно окунуться в эту ледяную душу! И почему я раньше не видела? Не открывалась до такой степени, чтобы ощутить это?
   Огонь в душе опал, угас, растворяясь в этом блаженстве. Я уже сама прижалась нему, впитывая его спокойствие и чувствуя, как смыкаются вокруг щиты. Вокруг? Вокруг нас двоих!
   Каким-то невообразимым образом, мужчина оказался внутри барьера, который обычно отделяет человека от мира. Внутри моей души, по сути!
   Да какая разница... внутри, снаружи... все было неважно. Боги отдали меня ему со всеми потрохами, так чего же удивляться такой малости?
   Но как же хорошо!
  -- Не пугай меня, расскажи, что случилось? - он даже не попытался отстраниться, задавая этот вопрос, прижал мою макушку подбородком, будто опасаясь, что сбегу, зарылся пальцами в растрепанные волосы, - или это просто.... ну...у женщин бывает... регулярно?
   Льдинки заплясали в его душе. Вот эта льдинка - тревога, вот эта - насмешка, вот эта - желание помочь. Не знаю, как такое возможно. И не хочу знать.
  -- Нет, не это. Прости, как-то случайно вышло. С сыном пообщалась.
  -- Что ж он такого сказал?
  -- Это не он. Это я.... Поговорили по душам, называется. Прости, мне тяжело про это говорить. Да и нельзя.
  -- Ладно, не будем говорить. Только не плачь, хорошо? - такой теплый голос из такого холода! Невозможно! - Все ведь хорошо, да? Все будет хорошо. Ну, прекращай лить слезы, а то писать нечем будет.
   Неожиданное окончание его воркующей фразы выбило едва успокоившееся дыхание. Воздух заклокотал в горле, не то смехом, не то стоном, не то предсмертным хрипом, возвращая желание жить. В конце-концов, он прав. Все не так плохо. Вернее, плохо, конечно, но это же не повод так раскисать.
  -- Ну вот, совсем другое дело. А то затеяла глупость, рыдать тут при всем честном народе. Пойдем-ка, пройдемся лучше. И ты мне спокойно все расскажешь. Без истерик.
   Он говорил все еще мягко, но тон не допускал возражений. Больше не было тут мужчины, терпеливо подставляющего плечо под женские слезы. Сейчас тут был грозный конунг, требующий отчета, хоть и в весьма мягкой форме.
  -- А ты... ты же с дороги. Устал... - это вовсе не было возражением, просто от удивления язык принялся молоть всякую чушь. Будто он сам не знает, что делает!
  -- Ничего, мы далеко не пойдем. Тут в лесочке есть бревно поваленное, на нем вечерами влюбленные парочки всякими глупостями занимаются. Вот туда и пойдем.
   Бревно было так надежно замаскировано бушующими кустами жасмина, что если бы не утоптанная тропинка, вытоптанная, видимо, многими поколениями упомянутых Храфном влюбленных парочек, найти его было бы невозможно. Я все еще позорно хлюпала носом, но вытереть его было нечем, а рукавом как-то неудобно. Взрослая тетя все-таки! И ждать помощи неоткуда. Если бы у усевшегося верхом на бревно вояки оказался носовой платок, я скончалась бы на месте от культурного шока! Но, судя по насмешливо-сочувствующим глазам моего собеседника, подобная участь мне не грозила.
   Мы долго молчали. Разглядывали густую листву, солнечные лучи, изредка пробивающиеся через эту живую завесу, не то собираясь с мыслями, не то надеясь, что говорить и не придется.
  -- Ладно, давай, рассказывай, что там с тобой происходит?
  -- Уточни.
  -- Ты смотришь на меня, как на страшилище какое. Особенно после того, как приехал Торвальд. Но если я такой уж ужасный, то зачем ты сунулась под ту стрелу? И как ты вообще о ней узнала? Говори, я не люблю таких секретов, от них может приключиться много бед.
   Прислушаться к себе. Что там? Что надо сказать, а что нужно скрыть? Какие слова найти, чтобы было понятно? Как вообще такое можно объяснить?
  -- Ты знал моего отца, ведь так? Знаешь, как он погиб?
  -- Он был отравлен, - на какую-то секунду мне показалось, что ледяное совершенство сейчас даст трещину, рассыплется, от боли, что зазвучала в его голосе.
  -- И ты знаешь, кто это сделал?
  -- Да.
   Храфну много сил понадобилось, чтобы остаться спокойным. Чтобы просто слушать, не задавая рвущиеся наружу вопросы.
  -- И ты знаешь, что с ними случилось?
  -- Не совсем. Они ушли в море, но не вернулись. Их корабль нашли пустым. А ты? Ты знаешь, что это было?
  -- Знаю. Я даже в некотором роде являюсь автором этого... прорыва в науке, как сказал мой ребенок. Хотя, ничего особенно нового тут нет, конечно, просто давно никто не использовал этой возможности.
  -- Значит, это правда? - он задумчиво постучал пальцами по отполированной коре, - и какова цена за такую месть? Ты и правда принесла в жертву невинного младенца?
  -- Конечно, нет! Что за ерунда?! - дилетантское рассуждение возмутило меня до глубины уже не принадлежащей мне души, - почему как магия, так сразу младенцев в жертву приносить?! Это же не некромантия какая-нибудь! Это высшая магия! Мистический контакт!
  -- Да понял, понял! Ну, глупость ляпнул, чего так орать-то? Объясни толком!
  -- Объясняю. В жертву можно принести только себя. Отдать свою душу. Свою судьбу.
  -- И ты... да уж... а не могла ты как все нормальные девицы на твоем месте прокрасться в терем и заколоть спящего врага отравленным кинжалом?
  -- Не могла. Я не "нормальная девица". Я маг. А маги мстят магией.
  -- Ну, проклятье какое наслала бы...
  -- Я же целительница, - голос мой прозвучал так несчастно, что удивил меня саму, - я не могу наложить проклятье. И порчу навести не могу. Даже приворот и тот нельзя. Не та специализация. Не то чтобы у меня этого не получилось, но тогда я предала бы свою силу. А это... это страшно очень. Мне сложно это описать. Маги ведь не совсем люди. Наша сила влияет на нас больше, чем кажется на первый взгляд. Мы становимся... однобокими. Не знаю, как сказать лучше....
  -- И не надо. Я тебе и так верю. Но вернись все же к моему вопросу. Причем тут я?
  -- Ты и есть моя цена. Не знаю, чем уж ты заслужил, но я - подарок тебе. Или даже дар. Дар богов. Можешь делать со мной все, что хочешь. Ну... правда, у меня есть некоторые предписания, конечно. Например, я должна хранить твою жизнь от позорной смерти. Не в бою, то есть. А в остальном... повелевай.
   Не знаю, почему мои слова были именно такими. Это вовсе не было попыткой обвинить его в своих бедах! Просто хотелось прояснить все сразу, без недомолвок.
  -- И ты думаешь, что я прикажу тебе... что? Чего ты боишься? Я похож на того, кто способен воспользоваться этим? Что вообще за ерунда! Я не просил ничего ни у богов ни у людей! Мне вовсе не нужны их подарки! Ты свободна, слышишь!
   Его громкое, на грани крика возмущение больно ударило меня прямо в сердце, замораживая в жилах кровь. В груди разлилась боль, какой мне еще не приходилось чувствовать. Это что, кардиогенный шок? Причем мгновенный. В сердце будто вонзились десятки тупых лезвий, разрывая мышцу на кровоточащие куски. Жить оставалось секунды три, в крайнем случае, пять. Я захрипела, пытаясь сама себе оказать первую помощь, пытаясь восстановить расползающийся под пальцами орган. Ну же!
   Но отвергнутая игрушка, выброшенная хозяином, не просуществует долго. До чего же глупо все вышло....
  -- Римма! - он, кажется, испугался, - что с тобой! Тебе плохо?!
  -- Я... уммм...ммии...ррр Серд..ц..
  -- Что? Нет! Не надо! Ты мне нужна! Слышишь?! Не уходи!
   Боль исчезла тут же. Как и не было. И на сердце ни одного шрама. Ничего. Ничего не случилось. Хозяин передумал и подобрал ненужный хлам. Глядишь и сгодится.
  -- Я успел?
  -- Да. Спасибо.
  -- Не за что. Ненавижу их.
  -- Не надо, - меня даже хватило на совершенно искреннее объятие, не все же ему меня утешать, - это... это хорошая цена для меня. Я вообще не думала, что меня хватит! Ну, не расстраивайся, пожалуйста! Я вовсе тебя не боюсь! И ничего такого про тебя не думала! Ты очень хороший!
  -- "Хороший"! Разве хорошим дарят такие подарки? Ну, ниспослали бы меч волшебный... так нет же!
  -- Значит, так было надо. Они же боги. Они всегда правы.
  -- Ага! А мне теперь на тебя лишний раз не посмотри!
   Так вот в чем дело! Значит, все-таки Томирис не ошиблась. Хотя, что за глупости приходят в голову? Причем тут Томирис? Как будто сама не вижу сейчас льдинку - Римма, в самом его сердце. Да уж, тут боги чего-то не додумали. Или наказать хотели? Или и сами не ожидали такого?
   Ну, ничего. Тут я как раз могу поправить дело.
  -- А ты не смотри. И вообще, закрой глаза. Закрой, закрой!
   Запах свежей, едва проклюнувшейся зелени наполнил мой разум, заставив надеяться на чудо, открыться навстречу давно уснувшим чувствам, а весенняя прохлада заставила податься вперед, ища тепла у идеального айсберга.
   В какой-то момент он попытался отстраниться. Но было уже поздно. Когда тебя целует целительница, все мысли улетучиваются из головы в неизвестном направлении. Я даже не знала, просто чувствовала, как гаснут сомнения, смытые волной моей уже ничем не сдерживаемой страсти, льющейся прямо в его душу, как его тело вздрагивает под моими прикосновениями, отвечает на открытый призыв, не слушая сознания.
   И как топятся, растекаются мощными волнами намерзшие в его душе льды.
   В конце концов, раз уж есть жасмин и трагическое настроение, то ждать другого случая глупо. Думаю, "сумасшедшей валькирии" и "любимцу" богов тоже хочется земного счастья. И лишь на мгновенье, когда рухнули все барьеры, и ничто уже не было важно, он все же посмотрел в мои глаза, будто пытаясь разглядеть ответ на незаданный вопрос. Это моя воля? Или воля богов?
   Это наша воля. Богов, меня и весны. И такого восхитительно-надежного мужчины, которому принадлежит моя душа.
   А когда я снова смогла воспринимать реальность, она была не такой уж и страшной, какой казалась раньше. По сути, ничего не изменилось, но мне очень нужна была такая передышка.
  -- Хорошо.
  -- Да, мне тоже так показалось.
   Он усмехнулся, глядя в едва различимое в густых ветвях небо. Темнеющее, но все еще яркое. И почти теплое. Почти летнее небо.
  -- Это какая-то магия? - мне показалось, что он почти смутился, задавая этот вопрос.
  -- Ну... наверное, да. Ты никогда раньше не был с целительницей?
  -- Нет. И вообще ни с какими магами не был. Зря, как я чувствую.
  -- Зря. Прямой контакт. Двусторонний. Наши ощущения сливаются воедино и получается такой эффект. Ты получаешь и свои и мои... впечатления.
   По телу разливалась блаженная усталость, душа будто онемела, не чувствуя ни боли ни страха. И правда, хорошо.
  -- Тебе не холодно?
   Вообще-то он успел запеленать меня в свой плащ, под голову положить свою рубаху, а сам только натянул штаны и возлежал голым торсом на зеленой травке. Интересно, а куда подевалось мое платье? Кажется, он вешал его на куст, чтобы не испачкать.... Да, точно, вон оно висит. И белье там же. Аккуратненько так. Уютненько.
  -- Не холодно. А тебе?
  -- Мне... прохладно. Будем что ли вставать? Неохота...
  -- Но придется. Темнеет, и сейчас сюда придут влюбленные парочки. Ты же не хочешь, чтобы они потеряли веру в твою непогрешимость! Какой пример ты им подашь? - мне стало смешно.
  -- А ты?
  -- А мне положено заниматься всяческим распутством. Я же ведьма!
  -- Сумасшедшая ты, - он встал на ноги одним неуловимым слитным движением, и протянул мне руку, - отдавай мою рубаху. Совсем меня заморозила! Так и помереть недолго!
  -- Ты что же, сомневаешься в моих целительских способностях?! Уж что-что а простуду я могу извести на корню. Легче легкого!
  -- Я забыл.
   Он последний раз привлек меня к себе, торопливо поцеловал в макушку и принялся обуваться.
  -- А что за шрам был у тебя через всю спину? Я такого зверя не знаю...
  -- Я тоже не знаю, первый раз эту тварь видел и, надеюсь, что в последний! Погоди! Был?!
  -- Прости, я не нарочно. Он тебе очень дорог?
  -- Да нет, конечно! Это же шрам! - Храфн заплясал на месте, пытаясь увидеть собственную спину, - но как ты смогла? Он у меня с двенадцати лет!
  -- Говорю же, случайно. Я в хм... постели... себя не контролирую. А кстати, что там с войной-то? Куда она подевалась?
   Это оказалась и правда забавная история. Храфн развлекал меня ею, пока мы шли обратно. История с женитьбой была смешной сама по себе. Батюшке теперешнего соседского князя, дедушке обиженной невесты здорово приглянулся молодой конунг и тот взял с него страшную клятву, что Храфн женится на его дочери. Тогда это казалось хорошей идеей им обоим. Но дочерей у князя так и не случилось, а конунг взял первую жену по любви. И не захотел брать вторую, даже после ее смерти. А тут как раз у князя внучка вошла в возраст. И страшно обиделась, нежеланию подлого варяга становиться ее законным супругом.
   Оба войска сошлись в чистом поле, готовые полечь, но не отдать на поругание любимого вождя с одной стороны и отстоять честь прекрасной княжны с другой.
   Положение спас Хелег. Вот уж от кого не ожидала!
   Выехал на боевом коне в середину спешившейся для боя вооруженной до зубов оравы и прямо с седла пленил сердце несчастной девицы, выразив желание немедленно сочетаться с ней браком, отвечая за грехи отца.
   Серьезные дядьки едва не прослезились от общей трогательности ситуации да на том и порешили.
   По мне, так парень совершенно не представлял, во что влип. Но пути назад уже нет, так что остается только сочувствовать и стараться потише хихикать. Герой все-таки!
  -- Храфн, - я развернулась к нему всем телом уже у самой двери, - ты и правда очень... привлекательный.
  -- Я знаю. Чего я не знаю, так что мне со всем этим делать. Так что давай без резких движений, хорошо?
  -- Только прикажи, и я вообще двигаться не буду!
   От невинной, в общем-то, шутки лицо его перекосилось, словно он сжевал неспелую хурму. Ладно, разберемся. Другого выбора у нас все равно нет.
   В клети было тихо и спокойно, в отличие от кипящего экстренными приготовлениями к свадьбе двора. Весна вообще для этого дела не самое лучшее время, но в сложившемся шатком равновесии тянуть было опасно. Так что по тревоге были подняты самые дюжие тетки из окрестных деревень, носившееся сейчас по двору, не столько продвигая дело, сколько создавая приличествующую случаю панику.
   Лично от меня, к счастью, никто ничего не требовал, так что вполне можно было прикинуться очень занятой своими таинственными делами ведьмой и спокойненько посидеть с книжкой, не читая, просто пряча глаза от заинтересованных взглядов моей "свиты".
   Я бы, конечно, выгнала их вовсе, чтобы не мешали мне укладывать в сознании более чем насыщенный день. Но включаться в суматоху ребята не хотели тоже, так что пришлось терпеть их донельзя дружелюбное присутствие и почти физические волны тревоги, витающие под низкой крышей.
   Только Тур, радость моя, сидел тихонько и умиленно улыбался непонятно чему. Хорошо так улыбался, светло. Одно удовольствие за ним наблюдать! Не то, что эта парочка упырей, которые отчего-то зовутся моей семьей!
   Семьей. Интересно, я все еще имею право называться их семьей, или они уже вычеркнули меня из своей жизни, и остаются здесь только потому, что им некуда идти? Сможет ли Тома заменить ему мать? Пожалуй. Умная, красивая, веселая, в меру строгая, легко справляется с этим не в меру талантливым школяром. Да и привязалась она к нему. Своих детей у Томирис нет, и мужа нет. Только мы с Торвальдом. Теперь вот только Торвальд. Так что не бросит. Хотя бы в память о подруге.
  -- Смотри-ка, Тор, твоя мама, кажется, окончательно умом поехала. По-моему, она помирать собралась.
  -- Да, похоже на то. Как думаешь, мы сможем ее определить в приют для умалишенных? Ты много путешествовала, может, подскажешь какой-нибудь в городе, чтобы побольше, с пристойными магами?
  -- Ну... это подумать надо...
   Я пропустила их треп мимо ушей. Говорить не хотелось. И думать тоже. Храфн правильно сказал. Что бы не происходило, чем бы я ни стала и как бы не сложилась наша жизнь, это не повод впадать в панику и рубить с плеча. Разбираться стоит постепенно, шаг за шагом. И моя личная жизнь и семейные отношения в этом списке будут далеко не первыми. В конце-концов, надо сначала в живых остаться! Что вовсе не так просто сделать, если за тобой охотится древний магический клан во главе с моей свекровью. Бывшей, но от этого не менее... впечатляющей....
  -- Не надо больше отпускать ее одну, - униматься они и не думали, - а то еще забудет дорогу домой, заблудится. С сумасшедшими это бывает, я знаю, я учебник читал.
  -- Она была не одна! - святая простота Тур включился в их беседу, спеша внести ясность, - она уходила с вождем. И пришла с ним. Она была с ним... на ней его запах. Много.
   Надо было видеть, что произошло с их лицами. Таких противоположных реакций на один и тот же факт мне еще не приходилось видеть.
   Коша просияла, словно ясно солнышко, растянула губы в самой сальной из всех возможных для нее ухмылочек и даже пару раз хлопнула в ладоши от полноты чувств.
   Менее опытный Торвальд, почти совсем не знающий меня с этой стороны, сделал другие выводы. В его сознании сложилась моя проданная душа, принадлежащая Храфну судьба и общее подавленное настроение, перемешались и выдали ответ.
  -- Он... что... да как он только посмел! Воспользоваться тобой.... Я убью его!
  -- Тпру! Стой сивый! - мне пришлось соскочить с кровати и встать в дверях, чтобы остановить бушующего подростка, - у тебя, конечно, есть прадедушка - берсерк, но постарайся как-то контролировать себя, по крайней мере, пока во всем не разберешься! А ты, Тур, мог бы и промолчать!
  -- Прости, Римма, - испуганный тролль, кажется, готов был сквозь землю провалиться от смущения, - я не подумал... я решил, что это хорошая новость.
  -- Она и есть хорошая! Просто не всегда стоит обсуждать мою личную жизнь в присутствии неуравновешенных подростков.
  -- Я уравновешенный! А сейчас убью этого.... И стану еще уравновешенней!
  -- Никого ты не убьешь! - все его попытки оттеснить меня от двери провалились, так как стояла я намертво! Еще не хватало за ним по двору бегать! - Тьма! Торвальд, да успокойся же ты! Никто не причинил мне никакого зла! И не собирался.
  -- Ага! Добро он тебе причинил! Благодетель!
  -- Именно так. И поверь, чтобы это "добро" из него вытрясти, мне понадобилось приложить немалые усилия.
  -- Что? Зачем? - он ошарашено моргнул, и тут же недоверчиво прищурился, явно в чем-то меня подозревая.
  -- Потому что, в конце концов, имею я право переспать с понравившимся мне парнем или я должна твоего благословения спрашивать?! - чувство вины чувством вины, но не позволять же сопляку совать нос мне под одеяло! - я уже большая девочка и как-нибудь смогу разобраться, что и зачем делать! И еще раз повторяю, ничего плохого он не сделал!
   Не знаю, понял ли он меня. Но истерику прекратил. Вообще-то обычно он не такой вспыльчивый. Просто досталось парню в последние дни слишком много. Разве можно ожидать от ребенка благоразумия в такой ситуации?
  -- Сын, - я притянула его к себе. Какой же он все-таки худющий! - ну не надо так. Я понимаю, что тебе тяжело это понять. Да практически невозможно! Просто поверь мне, ладно?
   Он прижался ко мне, и я вдруг поняла, насколько он вырос. Выше меня. Почти совсем мужчина. Но только почти. Сильный, властный, гордый и ехидный, он все еще оставался моим сыном. Моим мальчиком, о котором я не могла не заботиться. Из жизни которого не могла уйти просто так. Мать это навсегда. Даже после смерти.
  

Глава 5

   Невеста ревела в три ручья. Здорово так ревела, громко, самозабвенно. Если бы по истерике был турнир, то она бы наверняка заняла первое место. Мне даже захотелось постоять тихонько за дверью и послушать этот вой смертельно раненной баньши, но жалостливый Тур поспешил едва ли ни силой втолкнуть меня в комнату. И в кого он такой? Тролль ведь!
  -- Что тут у вас случилось? Сейчас крыша рухнет от такого звука!
   Девица глянула на меня сквозь потоки слез и зашлась еще пуще. Так, видимо, мои шутки сложны для понимания.
  -- Я говорю, чего звала-то? Если успокоительного накапать, то это и без меня можно было.
  -- Римма! Ей же плохо!
   Плохо. Даже очень, раз так ревет. Но, судя по моему безмятежному состоянию в ее присутствии, не больно. И вообще, девица совершенно здорова!
  -- Ну прости, - проявим внимание, скоро сия нимфа станет тут хозяйкой, - не реви. Я пришла, и теперь все будет хорошо. Правда?
   Пришлось очень тщательно контролировать интонацию, чтобы говорить жестко и уверенно, но без ехидства. Серьезно так. Проникновенно. Но и не ласково. В конце концов, я суровая ведьма, а не нянька!
  -- Ты целитель? - вообще-то мы были представлены друг другу в день ее приезда, но, видимо, такие мелочи в памяти не задерживаются, - хороший?
  -- Самый лучший в мире. Но ты ничем не больна. По ком убиваешься?
  -- Он сломал ногу.... - прекратившиеся было рыдания снова возобновились, но она хотя бы могла говорить сквозь них, - ногу... Ты можешь...
  -- Могу. А кто и кому сломал ногу?
   Разговаривать с сумасшедшими - целое искусство. Я всегда хорошо с этим справлялась. Даже диплом писала по этой теме!
  -- О! Ты уже здесь? - счастливый жених возник в дверях, встревоженный и злой одновременно, - пошли, все тебе покажу. Леля, не плачь так. Эта ведьма сильная, она справится.
   Ого! Оценил мои способности! Все, жизнь прожита не зря. Можно идти топится. Или подождать пока?
   Парень слетел по ступенькам, будто они горели под его ногами, молнией пронесся к двери, даже не оглянувшись.
   Дом умалишенных! Спрашивается, зачем меня надо было звать к княжне, если пациент в другом месте? И откуда столько эмоций по поводу перелома? С этим и любая деревенская знахарка справилась бы! Ну... медленнее, конечно, но все же, перелом ноги - штука не фатальная. Чего рыдать? И куда это мы бежим? Тут же конюшня?
   Загадка разрешилась быстро. В стойле, на устланном соломой полу лежал красивый белоснежный жеребчик. Плохо так лежал, понуро. Рядом с ним топтался растерянный Трор, готовый пресечь попытку лошадки подняться и навредить себе еще больше.
   Что ж, теперь понятно, в чем беда. Такие переломы дилетанту не исцелить.
   Ну да ничего. Это дело поправимое! Как же это он так, бедолага?
   А я ведь помню эту лошадку! Леля торжественно прибыла на нем в селение, презрев богатую карету! Пышный был въезд. Упоительно красивая девочка, тонкая, хрупкая, будто сплетенная из солнечных лучей, укутанная облаками небесно-голубого платья, в тон глазам, верхом на белоснежном красавце, казалась живым воплощением богини, чье имя носила княжна. Единый вздох мужского восхищения, вырвавшийся из легких встречающих, едва не снес мой "вещий забор"!
   А теперь вот красотка сидит в тереме, рыдая как по покойнику, а жеребчик страдает на конюшне. Что же такое случилось-то? Но отвлекаться от исцеления и спрашивать как-то неудобно, хотя и любопытно. У людей горе, все-таки, это мне понятно, что ничего фатального не произошло, а отвыкшие от передовой магии ребята опечалились всерьез! Ну да ничего... сейчас вот тут еще немножко и...
  -- Все, отпускай. Здорова ваша лошадка.
  -- Лошадка?! - Хелег взвился, мигом забыв о моей исключительности, - да этот конь стоит как боевой корабль!
  -- Не бойся, лошадка, - я погладила мягкую шерстку на шее радостно вскочившего красавца, - он тебя не тронет, он очень жадный. Просто орет громко.
  -- Да ну тебя к лешему, Римма! - парень даже слегка улыбнулся, немедленно поднявшись в моих глазах чуть ли не до небес, - спасибо.
  -- Ну... обращайся, если что... кстати, могу и синяк твой вывести. Болит же.
  -- Синяк, - Хелег схватился за травмированное предплечье, но тут же отдернул руку, - да нет, он и не болит почти.
  -- Да? Ну, как скажешь, ты у нас отважный воин, а я всего лишь слабая женщина.
   К счастью, эти слова удались мне достаточно серьезно, чтобы не спугнуть непонятно откуда возникшее взаимопонимание. Могу, если постараюсь!
  -- Римма? Так ведь тебя зовут? - зареванное чудо оказывается успело спуститься из своих покоев и даже видимо пронаблюдать процесс исцеления, - а ты... заговоришь свадебный каравай? Хелег сказал, ты не станешь, потому что не любишь его и меня тоже... но... я же ничего плохого тебе не сделала?
   Боги! И откуда только ты взялась на мою голову? Давно мне не приходилось общаться с такими вот чудными барышнями родом из сказки. Среди зубастых ведьмочек Мельса она не прожила бы и дня, они бы ее живьем скушали! Поверить не могу, что ее родители присылали к Храфну убийц! "Не любишь"! Это ж надо так сформулировать!
  -- Заговорю, заговорю! Куда же я денусь-то?
  -- Спасибо. И за Снежка спасибо!
   Снежок? Хм... ну... тоже подходящее имя для коня ценой в боевой корабль! Наверняка Леля сама так его поименовала, больше такое и в голову бы никому не пришло! Веселая получится парочка. Гордый до высокомерия, холодный до жестокости юнец и хрупкая, нежная нимфа, готовая заполучить мужа даже ценой войны. Занятно. Интересно будет посмотреть, что из этого выйдет.
   Одно радует, Трору больше не придется терпеть убойную педагогику конунгова сыночка! Во-первых, внезапно организовавшаяся личная жизнь занимает слишком много времени, а во-вторых, за парня есть кому постоять. Получив несколько травм разной степени тяжести от Эйнара и совсем уж позорно огребя затрещин от моего сынули, Хелег здорово притух и теперь с воодушевлением играл роль мудрого и справедливого воина. А что еще остается делать?
   Дружба Торвальда и Трора вообще пролила бальзам на исстрадавшееся материнское сердце. Спокойный, хорошо воспитанный, дисциплинированный мальчик имел все шансы положительно повлиять на плачевный результат моих педагогических потуг, оказавшись гораздо устойчивее, чем прошлые приятели этого мелкого пакостника. Или этот Торвальд проникся моментом и решил пока отложить свои фокусы? Хорошо бы, но верится с трудом.
   Отчаянный визг, прервавший мои радужные размышления, доносился как раз из моего мрачного обиталища. Я что же, сглазила свое счастье? Так ведь только подумала, вслух же ничего не сказала! Что там опять случилось?!
   Единственная комната была охвачена пламенем. Пожар бушевал вовсю, с ревом выпрыгивал из двери, рвался к небесам, будто стремясь воссоединиться с солнцем. Что же могло так загореться?! И что кричал? Голос незнакомый. Да и вряд ли кто-то из моих знакомых может издать такой высокий, бьющий по мозгу визг недорезанного порося!
  -- Мам, ты видишь? Оно магическое!
  -- Вижу. Ты чем трепаться, лучше бы потушил!
  -- Не выходит. Давай вместе?
   Странно. Что же это за огонь такой, что Торвальду не под силу?
   А занятный пожар-то! Начать с того, что он полыхал будто во всем доме разом. Казалось, горел сам воздух. И этот визг. Он вновь повторился, и стало понятно, что это кто-то внутри. Кто-то или что-то. Но ему там явно не здорово.
   Наскоро пробормотав заклятье несгораемости, и потыкав пальцем в пламя (на всякий случай, все-таки магия стихий не моя сильная сторона), я распахнула обугленную дверь.
   Так и есть! На столе плясала саламандра. Небольшой такой, в пару локтей длинной, огненный дракончик. Это он (она, оно, кто ж их разберет?) издавал тот мерзкий звук, привлекший мое внимание.
   Так, выносить вещи уже явно поздно. Да и самой лучше вернуться на улицу и проследить, чтобы огонь не перекинулся на другие строения. Кругом дерево, достаточно одной искры, чтобы тут все выгорело дотла!
   Будто в ответ на мои размышления снаружи раздался глухой щелчок развернувшегося защитного купола. Отлично, значит, бедствие мы локализовали. Можно спокойно (ну, если не обращать внимание на уже начавшую дымиться одежду) разбираться с гостями. Чего ж так орать-то? Саламандры - маленькие огненные духи в пламени рождаются и живут! Значит, должны чувствовать себя уютно. Но только не эта. Тварюшка явно собиралась помирать. Она все больше съеживалась, размерами уже напоминая крупную ящерицу а не мелкого дракона, и пищала на редкость жалобно. Что же с тобой случилось, малыш?
   Мне стало ее жалко. В конце концов, она же не виновата, что неведомый злопырь выбросил ее в чуждую реальность, словно рыбу на берег! Но что он с ней сделал? Как вообще можно навредить этому почти идеальному существу?
   Попробовать его почувствовать? Может, разберусь? Однажды я устанавливала прямой контакт с призраком, с духом огня не должно быть сложнее. Или должно.
   И не забыть бы обновить заговор, а то увлекусь, а потом ожоги исцелять. И крыша вот-вот рухнет.
  -- Мам!
  -- Не суйся. Подержи крышу. И стены. Я быстро.
  -- А небо ему не подержать? - О! Сам Храфн рвется в бой, - выходи оттуда!
  -- Не могу, тут пациент... кажется...
   Нет, точно выходит. Перепуганная, плачущая от боли и обиды зверюшка пошла на контакт, даже не думая сопротивляться. И что мне это дает? У нее и тела-то нет, как же я ее исцелю?
  -- Ну подскажи мне, маленькая, где у тебя болит? Ты же видишь, я хочу помочь.
   Подол платья загорелся, вызывая инстинктивное желание убраться отсюда подальше. Чья-то чужая, сердитая воля набросила на меня уже готовый контур заговора, позволяя не отвлекаться от содержательного общения. Ага! Вот. Кто-то, вероятно весьма могущественный, попросту отрезал мою слабеющую на глазах подружку от ее огненной стихии. Именно поэтому Торвальд не смог потушить пожар! Ящерка была вынуждена, поддерживая жизнь сгорать до конца, полностью отдавать себя этому холодному неприветливому уровню реальности. Вот она, прозрачная, но совершенно непроницаемая перепонка окружающая ее будто вторая шкура. Сейчас мы ее!
  -- Эй, дайте кто-нибудь, что-нибудь острое!
   По обуглившемуся полу немедленно проскакал один из метательных ножей Томирис. Я наскоро полоснула себя по ладони, связывая себя и сталь кровью. Идеально! Сейчас мы его немножко заколдуем. Ой!
   Огонь снова подобрался вплотную, на этот раз умудрившись коснуться незащищенной спины. И тут же снова отпрянул, отогнанный новым заговором моего ребенка. Хм... а не слишком ли я много на него всего навесила? Держать горящую крышу, стены, защитный купол, да еще и меня из пламени спасать? Это же уровень взрослого мага огня! А никак не малолетнего воина!
   Но предпринимать что-нибудь прямо сейчас было бы глупо. Раз уж начала, так надо закончить!
   Лезвие в моих руках налилось непроглядной тьмой. Великолепный, прочнейший металл легко воспринял идею стать проводником этой стихии. Смерть и тьма вообще близки, а уж чего-чего, а смертей любое оружие моей ветреной кошки перевидало более чем достаточно для такой трансформации. Так.
   А теперь аккуратненько, чтобы не поранить, съежившуюся до ладони в длину ящерку, сделать крохотный надрез на изолирующей мембране.
   Все. Теперь можно уходить под радостный визг освобожденной саламандры. Счастливо тебе вернуться домой, подруга!
  -- Все, бросай и туши. Нет, просто бросай, потушу я сама.
   Мальчик еле стол. Все-таки подобные увеселения ему пока не по возрасту. Он бы, наверное, упал, не подпирай его с двух сторон Тур и Трор.
   Вот поганец! Даже в полубредовом от усталости состоянии, ему не пришло в голову просто бросить горящее жилище. Нет! Без дешевого выпендрежа никуда! Домик аккуратненько сложился, не растеряв ни уголька, ни искорки. Ну, то есть, молодец, конечно, но мог бы и не напрягаться. Все равно пламя уже почти угасло под моим мрачным взглядом. И где мне прикажете теперь жить? На конюшне с Туром? И что носить? Единственное, условно целое платье сейчас на мне, остальные погибли в борьбе со стихией. Хорошо хоть книги и особенно редкие зелья защищены от огня. А также наводнения, землетрясения и извержения вулкана. Да еще сумка моя волшебная тоже должна была остаться невредимой. О! А в ней же целый ворох тряпья! Все, что я не носила постоянно, ждало там своего часа. Видимо, дождалось.
  -- Хм... мам, со мной уже все нормально, можешь выпустить меня на волю.
  -- А? - за размышлениями я и не заметила, как мертвой хваткой вцепилась в плечи сына, восстанавливая его силы, мимоходом исцелив парочку мелких ожогов, - Прости, я машинально.
  -- Я так и понял. А теперь отпусти.
  -- Да-да... сейчас, - ох, сколько всего он успел наломать в том, что мы с его отцом создавали с таким вдохновением! Вот тут вывих, залеченный, но не мной, значит, недавний. Вот синяк неизвестного происхождения, шишка... ну, это он Трору что-то там фехтовальное показывал, а это что? Порез. Да глубокий! Залеплен наскоро простеньким заклятьем и зарастает как попало! Тут же надо совсем не так! И почему я об этом не знаю?!
  -- Мам! На меня девушки смотрят! А ты меня позоришь.... Хм... - видимо, мои манипуляции возымели действие, - а вообще-то, нет тут никаких девушек, так что...
  -- Да все-все, готово уже! Комариные укусы сам врачуй.
  -- Ну что ж, раз уж все так удачно разрешилось, - ледяной голос нашего повелителя мгновенно разрушил семейную идиллию, - может мне кто-нибудь объяснит, что за пожары пылают в моем доме без моего ведома?
   Ого! А ведь разозлился-то не на шутку! Могу его понять, если бы в мой дом запустили саламандру... стоп! Да ведь так оно и есть! Это и МОЙ дом тоже!
  -- Не знаю. Но выясню.
  -- Уж будь добра, - его полунасмешка полуугроза больно отдалась в висках, едва не заставив меня сделать шаг назад, - я, знаешь ли, не привык жить в эпицентре магических штормов.
  -- Я выясню, - что еще сказать? Что предупреждала, и честно собиралась уйти? Что именно он меня остановил и даже, кажется, собирался защищать? Ну, так самое время!
  -- Римма, - Томирис поспешила прервать народившуюся было ссору, - а что ты сделала с моим ножом? Не то чтобы я сильно против... но... до него дотрагиваться-то можно?
   Сталь все еще оставалась темной. Вообще-то ворожба уже должна была рассеяться! Это же не трансформация, просто дедовский заговор. На грани научности. Такое даже и не преподавалось никогда, просто... ну, каждый маг может "договориться" с вещью. Убедить ее душу немного помочь. Стать восприимчивой к чему-нибудь одному. В данном случае, я использовала тьму, из-за ее всепроникающего свойства, подвижности и жесткости одновременно. Наполнив металл тьмой, можно создать артефакт, способный разрубить любой материал, даже не имеющий физического субстрата. Призрака, или энергетический щит... но ведь я ничего такого не делала... так... шепнула пару слов... почему же он до сих пор темный? И светлеть, судя по всему, в ближайшее время не собирался. На редкость постоянное изменение. Вон и Торвальд задумчиво пощелкал по клинку ногтем, пытаясь своими воинскими способами понять, что же такое держит в руках прекрасная наемница, склонил голову на бок, как всегда делал его отец, встречаясь со сложной, но интересной проблемой. Так... а я ведь с похожей проблемой уже сталкивалась.
   Мой взгляд помимо воли уперся в ограду, с которой я вот также мило побеседовала, с такими же необратимыми последствиями. Что за ерунда? Во что же я такое превратилась? И как этим пользоваться, если проявляется внезапно? Сколько я тут уже всего магического делала? Все как обычно. А самые простые вещи вдруг виляют хвостом и выдают самые неожиданные результаты.
   Что же их объединяет? Материалы? Дерево и металл. Не пойдет, слишком разные. Суть ворожбы? Да тоже ничего похожего.
   Ох! Есть похожее-то! Кровь! И там и тут, для углубления контакта с материалом я использовала свою кровь.
  -- Самое время вы нашли заниматься научными изысканиями, - Храфн, похоже, слегка остыл, и теперь собирался взять ситуацию под контроль. Давно пора, а то дай мне волю, так я прямо сейчас пущусь эксперименты ставить! Вот, что значит, избалованная хорошей жизнью! - у нас тут бесхозная ведьма образовалась. Куда же тебя деть-то?
   Да уж, вопрос.
   Наглая Тома давно ночевала на женской половине дома, набившись охранять юную княжну. Храфн едва не умер от счастья, заполучив в безраздельное пользование специалиста такого уровня! Да и слегка подрастерявшаяся в незнакомой обстановке девушка была рада обществу представительницы своего пола. Оно и понятно, женщин в крепости я, Томирис, Леля, да еще ее служанка Прасковья - тетка во всех смыслах выдающаяся, мрачным выражением лица пугающая даже бывалых воинов. Поневоле растеряешься.
   Торвальда конунг, как и обещал, пристроил со своими людьми, а я вот бесхозной осталась. Обидно даже.
  -- Ну, если спросите моего мнения...
  -- Нет! - это мы с Храфном заявили в один голос и, для верности, почти одинаково взмахнули руками, отмахиваясь от незваной советчицы. Да ее "мнение" только слепой бы не прочитал, по игриво заморгавшим глазкам.
  -- А зря, - Томирис обиженно фыркнула, но высказываться не прекратила, - могли бы здорово провести время. Храфн, ну подумай, это же так благородно, приютить несчастную погорелицу, поделиться с ней одеялом. Я бы на твоем месте...
  -- О боги, женщина, не лезь не в свое дело!
   Это он сказал один, но я была с ним полностью солидарна. Удачное время для шуток, ничего не скажешь. Что вообще с ней происходит в последнее время? Брачный период начался? Весенний гон? Или как там это мрачное для всего человечества время называется у барсов? Ведь всегда такая серьезная девушка была. А тут что не слово, то непристойный намек.
   Нет, особенно скромной коша никогда не была, но не настолько же!
  -- Я могу пока пожить в деревне. У травницы. Думаю, она не будет против...
  -- Совсем не обязательно. Можешь переехать к Леле. Там места полно. И... тебе нужно что-то? Ну... восстановить, что сгорело?
  -- Да нет, ничего страшного. Но, ты уверен, что это правильно? Если такое повторится... не хотелось бы тут все заново отстраивать.
  -- Вот и займись этим! Чтобы не повторилось.
   Храфн резко развернулся, явно скрывая выражение лица, и едва ли не бегом отбыл от места бедствия. Ладно, с личной жизнью разберемся по мере поступления, а пока надо порыться в пепелище, собрать уцелевшее и идти вселяться на новое место. Потом надо еще каравай этот злосчастный заговорить... и, как выразился мой вождь и предводитель, "заняться этим". Уже сколько времени прошло! Торвальду надо в Мельс возвращаться, он и так от программы отстал. Но отпустить его от себя хотя бы на шаг было выше моих сил. Только не когда на него охотится его безумная бабуля! И что такое им понадобилось от нас?
   Вечер застал меня за расставлянием огнеупорных книг по спешно сооруженным полкам. Окончательно обнаглев, я заставила вызвавшихся мне помогать Эйнара и Томаса построить целый стеллаж и теперь наслаждалась процессом созидания порядка, как я это себе представляю. В ныне покойной клети, для всей моей библиотеки просто не было места, так что мои любимицы вынуждены были пылиться в сундуке, а то и вовсе томиться во тьме искривленного сумкой пространства. Но не теперь.
   Конечно, магическая библиотека среди владений "северных варваров" смотрелась не слишком уместно, но такая уж у меня судьба, не ходить проторенными путями.
  -- Ух ты! "Песнь стали"! Это что подлинник? Откуда она у тебя? - Торвальд, до того момента скучающий, практически выхватил у меня из рук увесистый том, которому я никак не могла найти место, - он же кучу денег стоит!
   Еще бы. Под скромной кожаной обложкой с поэтическим названием скрывался сборник самых убойных боевых заклинаний в мире. Он охватывал весь обозримый исторический период и все известные магическому миру страны! Хотя лично я не разделяла восторга сына. Пользоваться большинством собранных тут заклятий было весьма проблематично из-за их громоздкости и завязанности на безумное количество побочных факторов, типа фазы луны, времени года и суток. Нет, конечно, если вам удастся убедить врага подождать с полчасика, пока наступит третий час по полуночи, и будете воевать только в третий год большого цикла в полнолуние, то победа вам обеспечена. В остальных же случаях, лучше наймите пару головорезов, с мечами и копьями. Гораздо проще.
  -- Из магической библиотеки Мельса. Куда же ее поставить-то? Ладно, пусть вот тут, скраешку.
  -- Как это? Ты что, ее не сдала? - предположение было совершенно нереальным. Не сдать книгу, значит нарваться на такие неприятности, что христианский ад мог бы показаться увеселительной прогулкой.
  -- Я - ее официальный хранитель. Думаю, "Песнь" просто заскучала на полке. Уж больно суматошное произведение.
  -- А почему ты? Целитель?
  -- Спроси ее на досуге.
  -- А та ужасная кровавая книжка тут тоже есть? - Кошара возникла в дверях, позвякивая сережками и вплетенными в косу украшениями, словно призрак цепями, - помнишь, ты за ней гонялась по всему миру?
  -- Не по всему, но да, здесь. Я с ней вообще не расстаюсь.
   Потертый кроваво-алый том едва ли не сам прыгнул в руку. Да, давно это было. Семь лет уже прошло. Тогда весь факультет едва не вымер от перенапряжения, пытаясь исцелить дочку правителя, на которого как раз работала Тома. Неизвестная даже для лучших целителей болезнь появилась у девушки после знакомства с одним поганым вампиром. Ну, то есть, не то чтобы поганым, на самом деле очень даже симпатичным парнем семисот лет отроду с бурной биографией неуемным любопытством, которое толкало его в дальние страны путешествовать. Вот из такого путешествия он и привез эту болячку. Причем магического свойства. Проклял его там шаман какой-то. Вампиру-то что, он и так мертв с рождения, а вот девица, получив на балу всего один поцелуй, в придачу приобрела смертельное заболевание крови. Я, к своему стыду, даже понять не могла, что же ее убивает, но делало оно это быстро. Пришлось искать того шамана, что было не сложно, упырь, к счастью, отлично помнил, где пришелся не ко двору до такой степени, лететь туда, напрягая все дипломатические связи с драконами, а потом целую неделю вести переговоры с сумасшедшим колдуном. Ну, и конечно, для этой роли выбрали меня. Я же умею разговаривать с душевнобольными! Причем, тот факт, что разговаривать надо на незнакомом языке, никого не опечалил.
   Я, впрочем, тоже особенным благородством не отличилась и потянула Томирис с собой. Не одной же мне москитов кормить и жуков есть!
   В результате, я выяснила, что снять проклятье невозможно. Но хотя бы разобралась, что же оно делает. А вот, что делать с ним, был вопрос. И ответ на него, по слухам и легендам, содержался в древней книге, проживающей высоко в горах, в древнем и очень тайном хранилище, вход в которое завалило в результате землетрясения едва ли не в ледниковый период!
   Пришлось отправляться на поиски. На этот раз, моя неунывающая подруга предложила свою помощь сама. Я удивилась. Мне казалось, что она вообще заречется выходить куда-либо в моем обществе. Но, помявшись, Тома рассказала, что ее мать родом с тех самых гор, и ей интересно посмотреть на свою историческую родину.
   Мы отправились вдвоем, больше драконы отказались перевозить, заявив, что не скаковые кони, а добираться своим ходом пришлось бы несколько недель. Пациентка столько не пережила бы.
   Так что мы дружно затопали в заснеженные горы, искать непонятно что. Координаты были только очень примерные, полученные от местных жителей и прошлых экспедиций. Ну, то есть это я так думала.
   На второй день пути, Тома вдруг замерла, будто прислушиваясь к чему-то далекому, сбросила рюкзак, уселась на него сверху и уставилась на меня с каким-то странным выражением лица.
  -- Римма, а ты очень хочешь найти то хранилище? Может, ну его?
  -- Ага. И поэтому я зашла так далеко. Специально, чтобы вернуться ни с чем.
  -- А ты... ты точно возьмешь только эту книгу? Там полно всяких... страшных вещей.
  -- О?
   Моя давняя, горячо любимая, единственная подруга смотрела на меня слишком угрожающе, даже для суровой воительницы и подлой нечисти в одном лице.
  -- Ну... я не рассказывала. Не только моя мать тут родилась, но и я сама. И жила до десяти лет, когда стало ясно, что во мне нет силы.
  -- Магической?
  -- Да. Я должна была стать одной из хранительниц но... видимо, мама ошиблась в выборе папы. Хотя, он был магом.
  -- Так. Про генетику я тебе чуть позже расскажу. И как наследуются магические способности тоже. Напомни.
  -- Непременно, - красавица сверкнула дивными очами, но продолжила, - я могла остаться жить в деревне... тут недалеко. Но... выяснилась еще одна деталь моей... генетики. В тот день, когда совет хранителей решил, что я уже достаточно взрослая, чтобы пожить у дальних родственников и не отвлекать занятую маму от исполнения обязанностей, я несколько... расстроилась. Мне было страшно и обидно. Я знала, что вижу маму последний раз. По сути, меня вышвырнули, как червивый плод.
   Она замолчала, глядя на сверкающие горные вершины. Очевидно, пытаясь сдержать позорные слезы.
  -- А ты знаешь, что бывает, если до такой степени расстроить оборотня. До сих пор помню их лица. "Кровь барса". Запретная кровь. Хорошо хоть их законы запрещают убивать. Но и жизнью то, что меня ждало, не назовешь. В деревне мне нельзя было иметь детей. Да и вообще с мужчинами... общаться. Жить в одиночестве до конца дней. Еще через год я сбежала. Поехала на ярмарку с приютившей меня семьей, а оттуда с купеческим обозом.
  -- Зачем же ты решила вернуться? Тебе же, наверное, тяжело это вспоминать? - я уселась рядом, предварительно наколдовав нам немного тепла, - или... я должна стать еще одной заблудившейся экспедицией?
  -- Затем и пошла, чтобы не стала! Римма! Ты же понимаешь, что я могу тебя провести до самого хранилища. И проведу. Я - барс. Дитя гор. От меня тут нет тайн. В моих жилах кровь древних богов.
  -- Ну да, - мне был непонятен странный, будто обращенный в себя тон, - оборотни - потомки богов. Это все знают. Души племен, тотемы имеют, как правило, звериное обличье. Это же обличье принимают особо избранные представители племени. Избирает сам тотем. Бог то есть. Так что генетика тут не причем. Хотя... бывает, что избирается семья. Тогда обортничество будет наследоваться.
  -- Вот именно. Поэтому хранительницы всегда выбирают магов. Чтобы сила перекрыла проклятье богов.
  -- Проклятье?!
  -- Ну... у нас так считают. Хранители верят, что зверя в себе нужно изжить. Гармонию ищут. До встречи с тобой я была уверена, что они правы. Я думала, что способна только убивать. Ну... то есть, это действительно у меня здорово получается, но... не только это. Не встреть я тебя... не знаю, как бы я жила. Но появилась ты. Помнишь первые слова, которые ты мне сказала?
  -- Нет, конечно, - ее откровения меня почти напугали. Вот так ляпнешь что-нибудь, а человек помнит всю жизнь.
  -- Какой урод посмел поднять руку на такую красивую кошку? Ты была такая красивая. Такая... хорошая. Маг. Как мама, как те, с кем я росла. Я была уверена, что покажусь тебе мерзкой. Грязной. В своей и чужой крови, со зверем в душе. А ты... "красивую". И потом. Знаешь, когда ты... до сих пор не знаю, как это называется, я как будто вдруг узнала тебя всю. Но смотрела только на себя. Дура. У тебя внутри столько интересного. Но я пропустила все, кроме того, как ты меня видишь.
  -- Прямой контакт. А как я тебя видела? - ее глаза остались сухими, но я уже вовсю ревела, - я же в твоих внутренностях копалась. Кишки регенерировала, нервы проращивала. У тебя позвоночник перебит был, множество ранений проникающих... ну... ты помнишь...
  -- Я тогда почувствовала себя красивой. Почувствовала себя волшебным, мифическим существом, за жизнь которого надо бороться ценой боли, да любой ценой! Ты видела меня чистой силой, волшебством, стихией. Я не разбираюсь в теории магии.
  -- Зато я разбираюсь. То, что ты сказала, это не мое восприятие. Это объективные факты! Ты и правда очень красива. И правда волшебное создание.
  -- Знаю, - она вдруг улыбнулась своей чувственной улыбкой, сводящей с ума мужчин... и некоторых женщин, - но это я теперь такая умная. Ну да ладно. Хватит сидеть. Нам совсем немного осталось. Я знаю один потайной ход. Есть шанс попасть в хранилище тихонько. Великий Барс нас прикроет. Я это знаю. И пусть хранители подавятся своей чистотой и святостью!
   И так она это сказала, что я, разумный, и более-менее рациональный маг просто встала и пошла за ней, не думая, что буду делать, если нас обнаружат. Ну не драться же, в самом деле! Глупо было бы. И бесперспективно.
  -- О! А вот это вообще - музейная редкость! - Восклицание Торвальда резко вывело меня из воспоминаний.
  -- Еще какая! За нее мне, помню, такую кучу денег предлагали. Надо будет, кстати, ее завещать кому-нибудь в городе. Да и вообще всю библиотеку. Не место им тут.
  -- Римма! Ты опять?! Да что же это такое-то! Ну посмотри, скоро лето, птички поют, солнышко светит, мальчики красивые кругом снуют. Ну как же можно сейчас думать о смерти! Пошли лучше вниз! Там на свадьбу барды-менестрели приехали, будет гулянка! А?
   Праздника не хотелось совершенно. Не то чтобы я и правда собиралась помирать, но как-то... хотелось действовать. Делать хоть что-нибудь полезное. Что-нибудь, чтобы унять тревогу за жизнь сына. Ведь в следующий раз, нам могут и поубойнее пакость подсунуть!
  -- Вы идите, а я займусь своими магическими обязанностями. Прасковья уже заходила.
  -- Но потом придешь? Тебе просто необходимо станцевать пару танцев и выпить пива. Лучше бы, чего покрепче, конечно. Но пиво тоже сойдет.
  -- Иди уже!
   Это было уже совсем странно. Мы дружили много лет, но такой я видела ее впервые. Обычно она играла роль роковой страсти, соблазняющей, недоступной. Запретный плод в красивой упаковке. Остро отточенное лезвие в узорчатых ножнах. Казалось, одно неловкое движение, неосторожное слово, и я окажусь погребена лавиной ее страсти-ярости. Она играла со мной как кошка с мышкой, обжигала одним своим присутствием. И чтобы вот так вдруг превратиться в беззаботную кумушку, рвущуюся устраивать мою личную жизнь? Да еще так прямолинейно?
  -- Томирис... постой.
   Обернулась. Шагнула назад, вопросительно глядя на меня. На меня? Ну да. Взгляд уперся куда-то между моих ключиц. Не в глаза. Когда же она последний раз смотрела мне в глаза? Кажется, сразу, как приехала. Вглядывалась, будто искала что-то. Да и вообще, кажется, коша старается пореже со мной встречаться. О ком она заботилась, пытаясь отправить меня жить в комнату конунга? Обо мне? Или о себе?
   Я шагнула к ней, порывисто обняла, вдыхая дразнящий, чуть горьковатый запах ее духов. Так. Что-то явно происходит. Таких отрывистых, скомканных поцелуев у меня не было лет с... да вообще не было! Как-то везло.
  -- Я пойду, - это прозвучало так тихо, на самой грани слышимости, - не задерживайся.
   Ох... если бы я меньше ее знала, заподозрила бы предательство. Но только не Томирис. Ее верность штука беспрецедентная. Но что же тогда случилось? Может, я ее чем-то обидела, а она не хочет говорить, пока все так плохо? Но чем? Что я такого могла натворить и не заметить?
   Но и этот вопрос пришлось отложить на потом. Каравай. Дурацкая здоровенная буханка, без которой не обходится ни одна свадьба. Так что надо пойти и пошептать над ней что-нибудь доброе. Обычно этим занимаются местные знахарки, так что получается что-то среднее между молитвой и обычным пожеланием любви и счастья. Но раз уж ребятам достался маг моего уровня, надо постараться. Целитель я, в конце концов, или кто! Будет к утру настоящий чудодейственный эликсир, а не банальная булка.
   Заодно мозг успокоится. А то совсем соображаю плохо.
   Задача неожиданно увлекла меня. Или же просто не хотелось возвращаться из стройного, такого родного и правильного мира магии в суровую реальность? В любом случае, закончила я часа за три до рассвета. Я бы еще поработала, но каравай и так уже светился в темноте. Еще немного и его страшно будет есть! За два дня, оставшиеся до свадьбы, свечение, конечно, рассеется, окончательно впитавшись в тесто, но, все равно, рисковать не стоит.
   Огромный дом уже мирно спал, сопя носами жильцов и поскрипывая деревянными боками. Чудесная, ничем не нарушаемая идиллия. Все-таки ночь - волшебное время. Она вмещает в себя и злую, непроглядную тьму, и негу, и возможность дать себе отдых и обновление, обещание рассвета.
   В комнате меня ждал магический огонек, висящий точно над моей кроватью. Видимо, Тома попросила Торвальда позаботиться, чтобы мать в потемках не заблудилась в четырех стенах. Или не в четырех?
   На кровати намекающее так лежало легкое шелковое платье. Иссиня-черное, летящее, с таким количеством разрезов, и таким глубоким вырезом, что выйти в нем куда-либо было стыдно даже в Мельсе, не говоря уж здешних местах. Чем именно я думала, когда его покупала, понятия не имею. Зато совершенно очевидно, что имела в виду моя подруга, выискивая его в сумке и выкладывая поверх одеяла.
   А может, она и права? Может, если я не могу управлять своей жизнью, так хоть удовольствие получить? Если, конечно, Храфн не будет против. Кажется, связанные с моим присутствием проблемы ему здорово надоели.
   Хотя... вряд ли ему удастся высказать свое недовольство, если я буду в этом платье.
   А если удастся?
   Но пока мозг суматошно взвешивал все за и против, руки сами подхватили льнущий к телу шелк. Ладно. Если что, скажу, что хожу во сне. И вообще, в библиотеку направлялась.
   Перед дверью я простояла несколько мгновений, размышляя, стоит ли постучать. С одной стороны, романтика пропадет, а, с другой стороны, на тихий шорох конунг может спросонок и кинжалом запустить. С него станется.
   А это что такое? Я не вовремя?
   Из комнаты донесся странный шорох, будто кто-то в потемках искал что-то важное в щелях, между досками, и странный не то стон, не то всхлип. Никаких идей по поводу природы этого странного явления мне в голову не пришло. Ни на что знакомое вроде бы не похоже. Для сонного бормотания громко. Да и не может же кровать прямо у двери стоять. А звук явно где-то рядом.
   Стараясь не шуметь, я приоткрыла дверь, вглядываясь в происходящее уже успевшими привыкнуть к темноте глазами.
  -- Я тут. Закрой дверь.
   Он стоял, прислонившись к стене, слева от двери, так ровно, будто прирос к бревнам. Пожалуй, свет все-таки не помешает.
   Ядовито-зеленый кубик, возникший в ответ на щелчок пальцев, осветил темное помещение, заставив замереть в неподвижности и меня саму.
   Отважный воин распластался, будто гобелен, глядя на меня с совершенно непередаваемым выражением лица, а прямо у его груди, глубоко рассекая кожу, подрагивал меч, будто поддерживаемый невидимой рукой. Тонкая кровавая струйка успела образовать на полу приличную лужицу. Видимо, этот процесс продолжается уже несколько часов. Как он еще на ногах-то держится?
  -- Если пытаться двигаться или кричать, даже просто громко говорить, он входит глубже. Так что, я очень рад тебя видеть, и, если тебя не затруднит, сделай что-нибудь, а то как-то неловко тут стоять. Да и надоело уже.
   Все еще ледяной. Даже в такой ситуации!
   Но не время для восторгов.
   Для начала надо разобраться, с чем мы имеем дело. Меч - просто кусок металла. Хорошей, насколько я могу судить, закалки, рукоять простая, без камней или надписей. Чем же он тогда движется? А! Вот оно! Поток силы вплетен прямо в металл. Занятное решение. Почти не осуществимое, но очень изящное. А вот и управление. Наведено не на физические параметры, а на образ. О! А это ведь решение проблемы! Если его так волнует внешность жертвы...
  -- Храфн, я сейчас создам... ой, долго объяснять! Просто по моему сигналу, очень медленно и аккуратно отползай по стенке. Хорошо?
  -- Я готов.
   Готов. Теперь бы еще мне приготовиться. Вообще-то, объемные иллюзии - не моя специализация. Но выбирать не приходится.
   Я закрыла глаза, старательно вырисовывая перед собой светлый образ конунга, вкладывая в этот процесс как можно больше жизненных сил. Так, вроде бы получилось. Стоит, не расплывается. Теперь нужно сделать настоящего невидимым. Это не сложно, если не надолго, но утомительно очень. Я же не чародейка!
  -- Давай.
   Только бы выстоять! Совсем немного, пока он сделает хотя бы шаг в сторону!
   Казалось, эти мгновения не закончатся никогда. Холод от резкой потери энергии стал невыносимым, когда я услышала совсем рядом облегченный вздох, а там, где только что стоял прекрасный воин, раздался резкий звук от вошедшего в стену клинка. Все. Получилось. Можно открыть глаза, полюбоваться таящим в воздухе, пришпиленным к бревну фантомом, радостно улыбнуться и рухнуть на пол, под ноги спасенному.
   О! Нет, успел-таки! Не смотря на усталость и потерю крови, Храфн подхватил меня, не дав упасть, и даже кое-как транспортировал до кровати! Мой герой!
  -- Ты... ты все еще хочешь, чтобы я оставалась в твоем доме?
  -- Хочу, - он улегся рядом, тяжело дыша, но все равно ехидно улыбаясь, - за счастье лицезреть тебя в таком виде, я готов на многое! Куда это ты направлялась?
  -- Гуляла, - возвышенное настроение уже успело выветриться из головы, а платье пропитаться совершенно прозаическим потом, да и мой романтический герой выглядел не лучше, - давай рану залечу.
  -- А не помрешь?
  -- Это просто совсем.
  -- Тогда давай. И будь еще добра, сделай что-нибудь с привидением. А то оно надо мной смеется. А меня злит, когда надо мной смеются, а я даже в глаз в ответ дать не могу.
   На какой-то момент, я решила, что мне послышалось. Потом, что Храфн бредит.
   Но нет. Действительно в углу комнаты стоял мой покойный супруг и бесшумно смеялся, откровенно любуясь открывающейся картиной.
  -- Торвальд, через тебя стенка просвечивает. Жутковато.
  -- Доброй ночи. Жутковато, но ничего не поделаешь. Это и так - предел моих возможностей. Позвольте представиться, Торвальд - бывший муж вот этой полуодетой барышни.
  -- Храфн, - ну откуда, откуда у него столько хладнокровия?! - приятно познакомиться. Что привело тебя в мой дом?
  -- И какого лешего ты являешься посреди ночи?! Мало ли чем мы тут могли быть заняты?! - это уже от меня, особой выдержкой не блистающей.
  -- Римма, не кричи, людей разбудишь. Я волновался. Этот меч запросто мог бы достигнуть цели! Что б тогда с тобой было?!
  -- Гаплык был бы, - мне снова стало холодно, - но почему Храфн?! Они же могли и мне его прислать? И как, кстати это проделано?
  -- Да просто. Телепортировали прямо с наводкой на объект.
  -- Это же сколько сил надо?!
  -- Много. А почему не ты... Знаешь, это достаточно забавно. Тебя не видно! Совсем! Твоя новая сущность издает такие помехи, что на полет стрелы радиусом можно разглядеть только смутные очертания. Ты как будто светишься! Весьма любопытное явление.
  -- Где-то я это уже слышала... Ах, ну да, Эйнар говорил что-то о свечении. Но чтобы так сильно?
  -- А оно росло. Прекратило пять дней назад. А сегодня ты на чем-то, похоже, сосредоточила силы, вот и удалось твоего избранника разглядеть.
  -- Я каравай заговаривала, - что ж... вещие заборы, трансформирующиеся от одной капли крови ножи, теперь вот помехи магическому зрению. Удивляться уже нет сил, - погоди! Ты сказал "новая сущность"? Что это значит?
  -- То и значит, что ты теперь - совсем другое существо. И душа изменилась и тело.
  -- И тело? Ты уверен? Я ничего такого не замечала...
  -- А тот факт, что просто глазами, не магическим зрением ты сейчас видишь призрака, это тебе мало?!
  -- Но Храфн тебя тоже видит!
  -- Я всегда вижу призраков. С рождения.
  -- Слышишь ложь, видишь призраков, боги от тебя в восторге. Еще что-нибудь? - это уже была истерика. Слишком много событий за короткое время.
  -- Целая куча всего. Потом расскажу, не отвлекайся.
  -- Ничего-ничего, мне уже пора. Римма, не валяй дурака. Бери себя в руки и уже делай что-нибудь!
   С этим нехитрым напутствием мерзкое умертвие рассеялось, оставив после себя множество вопросов.
  -- А знаешь, ты больше не гуляй в этом платье. Я ведь мог и не пережить такое великолепие.
  -- Не буду. Я вообще больше гулять не буду. Страшно тут у вас. Привидения бродят, мечи летают. Жуткое дело!
  

Глава 6

   Праздник удался, не смотря на легкое свечение каравая, здорово нервирующее молодых. Песни, танцы и веселье наличествовали в полном объеме, как и огромное количество еды, наготовленное в рекордно короткие сроки. Меня немножко помучила совесть за неисполнение своего женского долга и неучастие в свадебных хлопотах, но быстро успокоилась. В конце концов, я подписывалась только на магические услуги, а не на кулинарные. Да и зачем пугать бедных женщин своим навязчивым присутствием? Они и так в мою сторону косятся тревожно, явно ожидая какой-нибудь пакости.
   Поэтому я скромно попраздновала и к танцам тихонько вернулась в свою комнату. Вряд ли тут найдется желающий пригласить меня. Да если и случится такой отважный, в конце концов, они тут все герои, каких поискать, как-то не было у меня желания веселиться.
   А было у меня желание полистать свою богатую библиотеку, на предмет летающих мечей, демонических кругов и контролирующих заклинаний. Раз уж все пакости, происходящие со мной в последнее время, принадлежат одной руке, то стоило попытаться найти что-нибудь общее в этом потоке. Раз уж я плохо приспособлена к тому, чтобы в рукопашную сражаться с превосходящими силами противника, то получить как можно больше всевозможной информации мне сами боги велели.
   Начать я решила с рисунка заклинаний, виденного мной в мозгу Эйнара и Элли. Все-таки мне, как целителю это было ближе, чем магия стали или, тем более, демонология.
   Найти удалось немного. Только смутные упоминания, но все же, лучше, чем ничего. Искомая магия принадлежала к древней, почти полностью утерянной во тьме веков школе, истово ратующей за сращивание организма и магии. Тела самых обычных людей и животных изменялись, усиливались, получали дополнительные функции, в зависимости от желания и фантазии мага. Делалось это не ради какой-то утилитарной цели, а не много ни мало, радо счастья всего человечества.
   Древние и, по моему профессиональному мнению, окончательно свихнувшиеся колдуны, старательно пытались облагодетельствовать человечество, сотворив из слабой плоти нечто, совершенно новое. Однако, человечество не оценило их искреннего порыва, цепляясь за "устаревшие предубеждения" и не желая становиться сверхчеловечеством. Маги обиделись и удалились в далекие горные области, чтобы продолжить свои эксперименты на самих себе и кучке энтузиастов, последовавших за ними в добровольное изгнание.
   Некоторое достаточно болезненное ощущение в моей душе вызвал тот факт, что горы эти были теми самыми, где родилась и выросла моя любимая подруга Томирис. Как именно она вписана в эту историю было мне совершенно непонятно, но совпадения были очень уж... тревожными.
   Думать о Томе, как о возможной участнице покушений на меня и моего сына было невыносимо. Мы с ней слишком сроднились, слишком срослись душами. Не могу представить ситуации, когда я осознанно могла бы причинить ей боль. Но то я. А она? С чего я взяла, что она чувствует то же самое? Что я вообще могу о ней знать?
   В среде боевых магов и наемников о прекрасной воительнице ходили самые разные слухи, по большей части обоснованные. Все годы, что я ее знала, Тома служила одному и тому же человеку, посланнику вольного герцогства Свейского, сначала просто телохранителем, затем стала его доверенным лицом. Сколько раз в результате выполнения его поручений мне приходилось совершать чудеса целительства, и не сосчитать! Сколько раз я вытаскивала ее с того света, собирала, как детскую игрушку-головоломку, а она, приходя в себя, хватала меня за руку и горячим шепотом просила передать своему господину окровавленный пергамент или какую-нибудь бредовую фразу типа: "кукушка заклевала зайца и гадит под шиповник". Меня здорово пугала эта ее высокая дипломатия, но что же сделаешь, если Тома и впрямь была лучшей из лучших. По крайней мере, пока ее саму такая жизнь устраивает, мне остается только бояться за нее.
   Может ли быть, что нашей дружбы не существует вовсе? Я - талантливый целитель, очень полезное знакомство для представительницы столь беспокойной профессии. У меня можно отлежаться, зализывая раны, и снова вернуться в бурлящую событиями жизнь, не заботясь о сохранении своих многочисленных тайн, свидетельницей которых я поневоле становилась.
   Да нет же!
   Я со злостью захлопнула книгу, будто пытаясь таким нехитрым способом прервать поток боли и ужаса, едва не разорвавший на куски мое сердце. Стоп. Что за глупости лезут в голову. Это же Томирис! Моя Тома! Самое близкое мне существо на этом свете. Да и на том тоже. Даже ближе моего сына. Если не доверять ей, то мир становится совсем ужасным местом. Нет. В ней я уверена. До самого конца.
   Тогда что же с ней происходит?
   Ладно, надо заняться мечами. Где, кстати, так восхитившая Торвальда, "песнь стали"? Там-то точно что-нибудь похожее отыщется.
   А что это за странные причитания раздаются снизу? Как будто помер кто. Визг какой-то, завывания перепуганные. Вроде бы, ничего подобного по местным ритуалам не должно быть. Или захмелевшие вояки устроили драку? Да вряд ли, совсем неразумных среди нет.
   Последняя мысль осыпалась в моей голове, словно слой снега с еловой лапы, задетой плечом, стоило мне слететь с последней ступеньки и растрепанным торнадо ворваться в зал.
   Причитали присутствующие на свадьбе тетки и барышни. И родственницы невесты и жительницы окрестных деревень с одинаковым выражением ужаса на лицах изо всех сил старались оказаться подальше от некого места в дальнем углу, где явно творилось нечто неординарное.
   Разумеется, причитать и завывать я не собиралась, особенно не разобравшись в происходящем. Тем не менее, сердце мое бешено колотилось, недвусмысленно предсказывая нечто ужасное. Слишком много всего случилось за последнее время, чтобы сохранять приличествующий моей специализации оптимизм!
   На глаза мне попалось бледное, будто вылепленное из снега, неподвижное лицо Храфна. Он стоял очень прямо, судорожно развернув плечи, сжимая в руках меч в отстегнутых от пояса ножнах. Оно и понятно, кто же на свадьбу собственно сына является с оружием? Видимо, уже успел послать кого-нибудь за своим стальным приятелем, пока я витала в высоких материях. Или предусмотрительно хранил его неподалеку... вот мой папа, например...
  -- Римма, с тобой все в порядке? - голос конунга был настолько мертвенно-ровным, что воспоминания детства мгновенно вылетели из моей головы, заставив воспринимать настоящей момент с болезненной ясностью.
  -- Да. А что случилось?
  -- Только не волнуйся, - откуда-то из-за моей спины вывернулась полностью вооруженная Томирис и ухватила меня за руку, не пуская к эпицентру недавних событий, - ты...
   Она замялась, явно не зная, что сказать. Похоже, что никаких причин для моего спокойствия, она так и не нашла, что напугало меня еще больше.
  -- Где Торвальд? - они молчали, но глаз не отводили, будто надеясь, что я прочту ответ сама, избавив их от объяснений, - Храфн? Тома? Что происходит?
   Мне в нос ударил свежий, совершенно невозможный в переполненном зале запах. Так пахнет совсем юная весенняя гроза. А еще так пахнет достаточно большой телепорт. Нет, скорее, несколько телепортов, не меньше трех, чтобы получить такую насыщенность и стойкость. И немалых, на несколько человек.
   Я осела на пол, просто забыв, что умею стоять. Забыв, что надо дышать. Первый раз в жизни не веря, что мне нужно дальше жить.
  -- Девочка, только дыши! Ради всех богов, не отключайся! - Тома подхватила меня за плечи и резко встряхнула, словно сдуру захлебнувшегося в слишком большой миске щенка, - нет, подруга, ты же сильная! Помнишь? Ты грозная, сильная ведьма и ты меня не бросишь сейчас, когда нужно решать, что делать, а не в обморок падать. Правда?
   Она говорила тихо и рассудительно. Как с ребенком. Ровно и почти ласково, настолько, насколько позволял ее кошачий характер. Я уцепилась за эти слова, как за спасительную соломинку, как за последнюю опору, не дающую рухнуть в хаос, не позволяющую просто закрыть глаза, чтобы больше никогда их не открывать.
  -- Вот так. Ты ведь со мной, да? Ты здесь?
  -- Здесь.
   Слова давались с трудом, в муках рождаясь в горящем от ужаса мозгу, и едва протискиваясь наружу из дрожащих губ. Я и не пыталась особенно разговаривать, просто слушая ее, судорожно хватаясь за надежду все исправить. Томирис казалась мне большой и сильной, способной помочь.
  -- Римма. Мы его вернем, слышишь? Кто бы это ни сделал. Я тебе клянусь, мы это так не оставим! - голос Храфна я узнала с трудом, настолько чужим он стал. Неудивительно, он-то знает, каково это!
  -- Но... как же... я не могу... это ведь опасно, а ты...
  -- Я так хочу! В конце концов, кроме твоего сына они забрали и одного из моих людей! Так что это мое дело. Но раз уж тебе так надо хранить меня от всех опасностей, то ладно уж, возьму тебя с собой.
   Его руки рывком подняли меня на ноги, А Тома поддержала сзади, не дав снова осесть на доски.
  -- Они еще кого-то забрали? - нечто, отдаленно напоминающее прежний процесс мышления, появилось в звенящей голове, - кого?
  -- Эйнара... ну... не совсем забрали вообще-то. Когда они тут появились, мы все будто замерли, не пошевелиться, ни даже моргнуть. Только Томирис и Эйнар могли двигаться, - он кивнул кому-то за моей спиной, явно предлагая управлять продолжением праздника, и повлек меня наверх, подальше от чужих глаз и ушей, - но Тома далеко была, пока подскочила, твоего парня уже успели взять в плотное кольцо. Правда, она убила нескольких, и много ранила. А Эйнар был совсем рядом. Но вел себя как-то странно. Вдруг зарычал... я думал, он перекинется сейчас, но нет. Отнял у кого-то из них меч... только было поздно. Все замерцало, засияло светом... на лунный похожим, враги стали растворяться в воздухе. А он возьми да и прыгни вперед. И пропал вместе с ними.
  -- Он как-то вычислил артефакт. Я никогда такого не видела, - Тома тихонько притворила дверь в комнату и прижала ее спиной, - правда похож на маленькую луну. Круглый желтоватый светящийся камень. Небольшой, с пол-ладони. Но как Эйнар его нашел? Один из этих уродов его в кармане держал! Римма, если б я заметила раньше, я бы... ты же мне веришь?
  -- Конечно, верю. Мальчик просто почувствовал. Лунная Сфера. Волк всегда почувствует луну. Ничего не вычисляя. И не соображая почти. Его притянуло... как кота к валерьяне. Он даже не понимал, что делал. Подонки. Так грубо использовать Сферу. Это же изнасилование в чистом виде.
  -- Эй, подруга, только не отъезжай в меланхолию! Мальчик ведь еще жив, да?
  -- Ты что-то знаешь?
  -- Знаю, - Тома посмотрела прямо мне в глаза, будто пронзая взглядом душу, - если бы они его уже убили, ты бы... короче, думаю, мы бы тебя так просто не успокоили. Хватит кокетничать, Римма. Ты не трепетная первокурсница. Ты ведь уже знаешь, что делать, кому, и в какой момент. Так что начинай. Я с тобой. Храфн тоже. И ради богов, не пытайся сейчас нести всякую ересь о договорах и проданных судьбах. Не до того сейчас. Ни тебе, ни твоим асам.
  -- А Барсу? Ему до чего?
   Не знаю, зачем я это сказала. Вопрос будто возник сам собой, независимо от меня. Но коша вздрогнула, напряглась, будто собираясь с грозным шипением взвиться по бревенчатым стенам, убегая от непонятной мне опасности. Целое мгновенье она казалась мне растерянной, почти смущенной, но уже в следующий миг снова превратилась в коварную соблазнительницу и беспощадную шпионку-убийцу, в шкуре которой предпочитала ходить большую часть времени.
  -- Не сейчас. Хорошо?
  -- Ладно. Тогда... собираемся и выходим? Телепортов у меня больше нет. Пешком пойдем?
  -- Да ладно тебе! Дойдем до ближайшего большого города и купим артефакт какой-нибудь, а еще лучше, сделаем крюк небольшой. Есть тут у меня один знакомый, правда, дерет втридорога, но нам же срочно? - Тома выпустила из двери так ничего и не сказавшего Храфна и принялась укладывать в сумку приобретенные за время жизни здесь вещи.
   Даже удивительно как легко и быстро она умудрялась обжиться на новом месте. Я сама все еще носила одежду, сшитую портными Мельса. Будто боялась, что, переодевшись в местные наряды, окончательно перестану быть частью отвергшего меня города магов. А и стоило бы! Что я вцепилась в этот Мельс? Зачем вообще отец послал меня туда? Что за высокие устремления? Была бы сейчас гордой северной ведьмой, не скованной ни законами, ни правилами. Гордая, холодная и свободная.
   Робкий стук в дверь отвлек меня от сладких мечтаний.
  -- Входи.
  -- Я иду с вами! - Трор, с мешком за спиной, с закушенной едва ли не до крови губой, выглядел бы трогательно-забанво, если бы не очень взрослое, ледяное выражение глаз.
  -- Вопрос не ко мне, - я продолжила собираться, - у Хелега спроси.
  -- Ему все равно!
  -- Ну... - последняя склянка заняла свое законное место в сумке, - тогда у Храфна.
   В тот момент мне было совершенно все равно, кто там будет рядом со мной по дороге. Казалось, что даже будь весь мир против, я дойду одна, по трупам врагов, друзей и просто равнодушных. Холодная решимость Храфна и Томы, людей гораздо более опытных в этом отношении, чем я, сделала свое дело, заставив ужас материнского сердца, ровно гореть, давая силы действовать, а не бешено искрить, перекрывая разум и гася надежду. Торвальд был еще жив, а значит, все еще было возможно. Например, что мы - два с половиной воина, тролль и целительница, незамеченными промаршируем через полконтинента, тихонько прошмыгнем мимо стражи города магов, и разгромим к лешему резиденцию одного из древнейших кланов Мельса.
   Я вскинула сумку на плечо и, не оглядываясь, вышла из комнаты. Если что забыла, то и овощ с ним. Разберемся.
   Выступать под покровом темноты было, по меньшей мере, глупо, но и ждать утра сил не было. Моих, по крайней мере. Более уравновешенные члены команды вполне могли бы выступить с рассветом, но тогда им пришлось бы догонять меня, или же связать и положить в уголок, дабы как-то остановить.
   Когда я вышла к воротам, там собралась целая делегация. Наверное, желают остановить любимого вождя от опрометчивого поступка и не пустить в дальние дали спасать приблудного колдуненка и полоумного оборотня?
   Но нет! К моему удивлению, ребята напрашивались с нами. Я постояла немного, слушая, как они горячо советуют снарядить поутру боевой корабль, и устроить небольшую, но красивую кампанию, подивилась их непонятному энтузиазму.
   Они мне сочувствовали! Вот ведь диво! Для них совершенно естественным и понятным было желание Храфна сложить буйну голову, борясь с обидчиками своей женщины. Я ведь даже не жена ему! Так... подружка-полюбовница. Откуда столько эмоций?
   Но приятно, надо признать.
  -- Ты тут не при чем, - Тома, видимо, правильно истолковала удивленное выражение моего лица, - просто какие-то твари нагло ворвались в их дом, наделали шороха и похитили их гостя и, что уж совсем непорядок, одного из них! Конечно, ребята встали на дыбы. Так что подбери челюсть и лезь на коня.
   Вероятно, она была права. Но все равно, той части народной любви, что вылилась непосредственно на меня, было на порядок больше, чем я смела даже мечтать. Собственно, я вообще ни о чем подобном не мечтала, а зря, как выяснилось. Суровые дядьки вполне искренне желали мне удачи. Даже Хелег, и тот смотрел как-то... ну, не сочувственно, конечно, но без обычного надменно-презрительного выражения.
   Вообще, революционная идея выехать на ночь глядя, была не самой удачной из приходивших в мою голову, но ждать до утра у меня просто не было сил. Даже те несколько минут, что Храфн потратил на выслушивание всех сочувствующих и последние распоряжения, казались мне неоправданным промедлением.
   Но тут уж пришлось молча стоять и ждать. Это мы с Томой могли покидать вещи в сумки, да и отправляться, куда глаза глядят, а ведь конунгу еще сюда возвращаться! И, хотелось бы, чтобы не в руины. Хотя, особенно можно не волноваться, старшие ярлы позаботятся, чтобы не в меру ретивая молодежь не разнесла тут все или не пошла воевать куда-нибудь с горя. Это тут быстро у них! Только дай волю. К счастью, взрослеют они быстро, не то вообще бы вымерли. Или не к счастью? Может, и неплохо, если дети будут оставаться детьми как можно дольше? Только вот оружие им не надо давать в таком случае.
  -- Римма, мы так и будем ехать в темноте, или твоего могущества хватит на великое чудо?
   Вообще-то, Томирис была, как всегда, права. Сумерки успели сгуститься, а луна выходить из-за горизонта не спешила. Но с каких это пор ее кошачьи глаза стали обращать внимание на такие мелочи? Или это она о наших спутниках заботится?
   Что ж, можно и совершить "великое чудо".
   Я несколько нервно пощелкала пальцами, и вокруг нас причудливо закружились с десяток зеленоватых кубиков, ромбиков, и прочих геометрических фигур, корявеньких, но вполне светящихся.
   Мужчины заметно приободрились. Лесок, которым мы ехали, сразу стал нарядным и праздничным. Даже суровый Храфн любопытно потыкал один такой светляк пальцем, затем, видимо в порыве экспериментаторского энтузиазма, наподдал ему щелбан, и заинтересованно проследил стремительный полет пирамидки в сторону носа Тура.
   Тот дернулся, внезапно получив по лбу, и зажмурился, оберегая глаза от пучка искр, которыми распался мой волшебный огонек. Наш великий вождь склонил голову набок, криво усмехнулся, и потянулся к следующей фигурке. На этот раз кубик был изловлен в ладонь и зверски задушен сильными пальцами. Светляк, естественно, не пережил такого обращения, и еще один искрящийся пучок осветил удовлетворенное лицо истребителя магических огоньков.
  -- Наделать тебе еще? Я могу!
  -- Не надо, - Храфн смутился, и поспешно, совсем по-детски, опустил руки на густую гриву своего рыжего коняшки.
  -- Да мне не жалко.
  -- А мне жалко, - тролль, наконец, проморгался и укоризненно глянул на Храфна снизу вверх, - красивые такие. Пусть светят!
   Вообще, общее спокойствие, даже расслабленность моих спутников порядком меня удивила. Понятно, что мир вокруг меня сейчас рушился и корчился под ударами тревоги за сына, но ведь... в любом случае, мы не на прогулку вышли. И неизвестно, вернемся ли. Шансов-то почти никаких. А эти отважные витязи только что песенки не насвистывают, да и то, наверное, только потому, что заняты светской беседой. Международную политику обсуждают. И, главное, со знанием дела, умно так. Даже тур пассивно участвует в беседе, растопырив зеленые уши.
  -- Ребята, а вы что, совсем не боитесь? Совсем-совсем?
  -- Чего? - Храфн явно с трудом оторвался от рассуждений и удивленно повернулся ко мне.
  -- Не вернуться.
  -- Викинг не боится смерти. Викинг ничего не боится, - он задумчиво почесал нос, напрочь убивая сквозившую в голосе патетику, - И тебе не советую. Ничего интересного.
  -- А она за себя и не боится, - Томирис слегка откинулась в седле, прогнув спину, и картинно поправила прическу, в связи с чем сердцебиение присутствующих все-таки ускорилось раза в полтора, а дыхание сбилось, - думает, что уже мертва.
  -- Мертва?
  -- Ага. Представляешь? Уже и оплакала себя даже. И, пыталась попросить меня позаботиться о ее упыреныше... то есть милом мальчике, - на этом месте я протестующе пискнула, - пыталась-пыталась! Только так ни разу и не собралась. Но ТАК на меня смотрела! Так что, считай, что она тоже ничего не боится.
  -- Нет, я серьезно, - милый треп Томы, постепенно становился похож на ее обычную злоехидную манеру, что радовало, но и меня с мысли не собьешь, - вы так веселитесь... и я слышу, что ваши сердца стучат ровно. Ну... у вас двоих. Трор, конечно, нервничает. Неужели вам не страшно?
  -- Понимаешь, Римма, - Пальцы Томирис принялись перебирать гриву, здорово нервируя лошадь. Оно и понятно, когда у тебя на спине сидит оборотень, радости мало. Ну... для коня, по крайней мере, - страх такая штука... он или убьет тебя или ты просто к нему привыкнешь. И сердце чаще не будет биться. Если мне страшно, это значит, что пора действовать. Глупо от страха плакать или прятаться. А вот драться с перепуга это вполне нормально. Так уж я устроена. Думаю, Храфн тоже.
  -- Ты хочешь сказать, что это как моя истерика? Здорово! Я тоже так хочу.
   Действительно, удобно. Меня лично страх обычно парализует. Я замираю, даже дышать перестаю, и долго еще не в состоянии адекватно реагировать.
  -- Твоя истерика, это вообще отдельный разговор, - наш великий вождь включился в беседу, спеша высказать свое возмущение моим недостойным поведением, - что это за припадки? Ты бы еще завыла и лбом об пол биться начала! Это у тебя каждый раз так?
  -- Каждый раз?! Ты что, думаешь, что у меня часто ребенка похищают?!
  -- Хм... ну да, повод, вообще-то, достойный. И все равно, спокойней как-то надо.
  -- Ладно, учту.
   Это он еще не видел моих коллег. Среди наших ведьм я считалась одной из самых спокойных и уравновешенных. От моих растрепанных чувств никогда не взлетали и не взрывались предметы, не начинались шторма и ураганы, не гасли и не зажигались свечи. Все эти взрывы и шторма происходили внутри меня самой, не вырываясь наружу, так что окружающие меня люди и строения были в полной безопасности. И вообще, подумаешь, в обморок упала! Всего один разок. Тоже мне, повод для нотаций!
  -- Не обижайся. Но среди моих людей припадочных нет. Совсем.
   Я уже была готова разразиться длинным потоком обещаний немедленно заняться своим личностным ростом и воспитанием силы воли, но на мою защиту внезапно встала коша.
  -- Можно подумать, ты ее выгонишь. Не смеши нас! Кроме того, что ты хочешь от целительницы? Это же не твой вояка! Римма у нас барышня хрупкая, нежная, ей такие потрясения вредны. Так что не обижай ее.
  -- Да я и не собирался! - конунг развернулся в седле, занятно выкрутив спину, - я просто удивился. Ты мне не показалась истеричной барышней, которую так легко выбить из равновесия! Да и действовала ты всегда быстро. Вспомнить хотя бы ту стрелу. Даже я растерялся. А ты нет. А когда действительно нужно быстро двигаться и соображать, устроила истерику.
  -- Ну, положим, тогда меня вели высшие силы... но, ты прав. Видимо, внезапные мутации даром не проходят. Кстати, о действиях. Тома, ты что-то говорила о телепорте?
   Красавица только нежно мурлыкнула, видимо, не желая выдавать какие-нибудь страшные шпионские тайны, но, судя по загадочной улыбке, мгновенно появившейся на ее губах, проблем с транспортом у нас не будет.
  -- Ну, ты же не думаешь, что я не позаботилась о путях отступления. Да и потом, мой отпуск, все-таки, не бесконечен, так что, рано или поздно, меня вызвали бы обратно на службу. Так что ж мне, пешком добираться? Хороший же я буду работник!
   А ведь и правда, начальство моей любимой подруги должно быть сильно не радо ее отсутствию под рукой! Ну да ничего, переживут как-нибудь.
   Я легкомысленно подавила в себе народившиеся было муки совести, и сделала пару глубоких вдохов-выдохов. С лирическими отступлениями и моими бурными переживаниями пора заканчивать. И с реверансами тоже.
   Ночная тьма постепенно рассеивалась, оставляя после себя зябкую влажность. Ранний летний рассвет обещал согреть, но то когда еще будет!
  -- Так какой у нас план?
  -- А? - Тома удивленно захлопала роскошными ресницами, - ну, да все, как обычно. Приходим, деремся, уходим. Если, конечно, уважаемый Храфн не имеет каких-либо замечаний по существу.
  -- Не имеет, - мужчина отвесил ей галантный полупоклон.
  -- Очень хороший план! Даже замечательный, - я изобразила на лице самую идиотскую улыбку, на которую была способна, - он настолько хорош, что хочется узнать как можно больше подробностей. Так бы слушала и слушала!
  -- Можно и подробней. В Мельсе у меня, как ты помнишь, есть домик. Там мы все и осядем. Ты будешь копаться в книжках, варить зелья-отравы, ну и что там еще принято у вас колдунов проделывать, чтобы победить своих врагов. Я потрясу старые связи, чтобы узнать поподробнее о твоей свекрови и ее коварных планах. Соберем информацию, все обдумаем ну а потом...
  -- Пойдем и всех убьем - несколько неожиданно, но удивительно точно сформулировал ее мысль Тур.
   Что ж, никаких возражений. Все равно, ничего более внятного я сейчас от них не добьюсь.
   В селенье мы прибыли с первыми петухами. Или с последними соловьями, это как посмотреть. Крупная такая деревенька. Мне кажется, я проходила ее, однажды, когда ехала на похороны отца. Хотя, в тот момент, мне не до того было, так что могла и перепутать. Да нет, точно! Вот он, крепенький домик у самого леса, от которого за полперехода несет доморощенной, совершенно антинаучной, загадочной древней магией! Ощущение такое, будто вокруг порхает целая стая невидимых, тихо гудящих волшебных пчел, огненных, ледяных, пахнущих медом, цветами, травами и еще чем-то мне незнакомым. Страшненько, но ужасно любопытно! Такое ни с чем не перепутаешь!
   Хотя, отличия были, причем разительные. Если в прошлый раз "пчелы" весело порхали вокруг домика, любопытно присматриваясь к заезжей ведьме, то сейчас они кружились настороженно, почти зло, явно готовые ужалить непрошенных гостей.
  -- Томирис. Тут опасно, - Храфн остановил коня не доезжая до низкой ограды, - ты уверена, что нам тут будут рады?
  -- А куда он денется? Такой девушке, как я, не отказывают!
   Но она и сама почувствовала неладное. По крайней мере, коша даже не попыталась войти в калитку, предпочтя налаживать связи с местным населением с безопасного расстояния.
  -- Эй, есть тут кто? - подхваченный на дороге камешек, звонко врезался в дверь, выбив целый сноп магических искр, видимо, из какого-то неизвестного науке защитного поля, - ты что, мне не рад?! Ау! Идолище поганое! Выходи на честный бой!
  -- Любовь моя, - я встревожено подергала разошедшуюся подругу за рукав, - ты бы как-то помягче что ли. А то ведь до Мельса можем и не доехать!
  -- Ладно, попробую, - и снова заорала на всю деревню, - я говорю, просыпайся давай, упырь смородиновый! Не видишь, сколько счастья разом тут скопилось, тебя дожидается?
   Злые пчелы слегка расслабились. Видимо, высокая дипломатия Томирис возымела свое действие. Калитка отварилась с душераздирающим скрипом, гостеприимно приглашая усталых путников внутрь. Что ж, выбор невелик. Хотя, лично я предпочла бы поискать другой способ быстрого перемещения в Мельс. Уж больно тревожной мне показалась тишина за закрытыми ставнями.
   Мои отважные спутники, явно не страдающие излишними сомнениями, спокойно промаршировали внутрь мимо застрявшей на пороге меня. Ладно, не бросать же друзей четыре на один с неведомым!
   В темной, просторной, очень прилично обставленной комнате пахло лесом и травами, как и положено в жилище деревенского колдуна и... как бы это так сказать... результатом пребывания в желудке человека крепчайшего самогона, в народе именуемого перегаром. Не зря мне так не хотелось сюда входить!
  -- Кавиль! По какому поводу пьянка?! Ты что, купался в самогоне что ли?
   Кавиль?! Что-то знакомое... Ну да, точно! Именно так именовал свое божество один шаман с каких-то неведомых земель, прибывший в город магов на конференцию по мистическим вмешательствам. Я тогда еще аспиранткой была, интересовалась всем подряд, вот и запомнила.
   Интересно, и кто же это такой гений, присвоивший имя бога?
  -- И это я еще идолище поганое! - полуодетый мужчина вывернулся откуда-то из бездонной тьмы, явно скрывающей дверь, зевая и на ходу пытаясь приладить к организму различные детали одежды, - явилась в такую рань, да еще имеет наглость тут претензии высказывать! Нет, Томирис, у тебя совесть есть!?
   Колдун оказался вполне колоритным. Рослый детина, поперек себя шире, с копной спутанных волос цвета спелой ржи и огромными зелеными глазищами без всякого следа наивности. Лет ему было примерно с тридцать. Красавец мужчина в самом расцвете сил. Кстати, сил этих, стихийных, первородных и порывистых было столько, что мне немалых трудов стоило удержать себя от желания немедленно прыгнуть в окно от греха подальше!
  -- Не шуми, - на кошу это эффектное появление не произвело никакого впечатления, - лучше окна открой, дышать же нечем!
  -- Так оставалась бы снаружи и дышала бы, сколько угодно! Так нет же!
   Тем не менее, Кавиль (нет, откуда все-таки такое имя в наших-то широтах?) все же раздраженно повел богатырской дланью, от чего ставни резко распахнулись издав жалобный, но, похоже, привычный стон-вскрик. Да что там ставни, меня саму едва не вынесло! Сердце зашлось бешенным стуком, легкие судорожно заработали, пытаясь захватить внезапно затвердевший воздух, а под черепом образовалась драка пьяных гоблинов с трезвыми высшими эльфами, то бишь нечто громкое, болезненное и совершенно невероятное.
  -- Эй, сестренка, задел что ли? - парень мгновенно оказался рядом со мной, удерживая от падения и опасливо косясь на ухватившихся за оружие мужчин, - я ж не нарочно! Просто не признал сразу!
  -- Да нет, - я поспешила откашляться пока мои геройские спутники не кинулись в драку на свою голову, - это у меня чувствительность повышенная в последнее время. Сама дура, открылась. Интересно было.
  -- Что интересно-то?
  -- Да ты, - я помотала головой и выпрямилась. Так, вроде стою, не падаю.
  -- А! Ну, это да, - он гордо развернул плечи и пятерней добавил прическе первородного хаоса, - звать-то тебя как?
  -- Римма ее звать, - расслабившаяся Тома плюхнулась на лавку и задумчиво заглянула в миску с остатками квашенной капусты, - но не в том дело. Ты мне обещал устроить телепорт в Мельс. Давай. Мы торопимся.
   Колдун сориентировался мгновенно. Уж не знаю, что там связывало его с моей лучшей подругой, но альтруизмом он явно не страдал, и упускать возможность наживы не собирался.
  -- Тебе обещал! Ну, еще ведьму, - это я что ли? - пропущу, чтоб зла не держала. А этих троих я не знаю, ничего им не должен. Так с чего мне напрягаться?
  -- Кавиль! Ну что за мелочность! Мы же друзья! - если бы мои друзья вот так же глубоко вздыхали роскошной грудью, одновременно намекающее выцарапывая красивым коготком витую стружку из дубового стола, мне бы и врагов не надо было!
  -- Еще какие друзья! Так что?
  -- Ладно, - Тома резка посерьезнела, сверкнув кошачьими глазами со ставшими вертикальными зрачками, - что ты хочешь? Денег?
  -- Неа! Помощь твоя нужна.
  -- Мы торопимся!
  -- Ну, так кто тебя держит-то? Показать выход?
  -- Тома, подожди, - ну не умею я торговаться! - давай сперва послушаем, в чем проблема. Вдруг это ненадолго?
  -- Ага! Ненадолго! Только убьете дракона и все. Тут и делов-то на полдня! Соглашайтесь!
   Хм... пожалуй, не стоило мне влезать в деловые переговоры моей подруги. Совсем не стоило.

Глава 7

  -- Дракона? Зачем? - от такой революционной идеи я несколько опешила. Ну, ладно там, нечисть какую, или разбойников, это еще понятно. Два с половиной непобедимых воина, тролль и магическая поддержка - хорошая команда для подобных дел. Но дракон? Это что-то новое.
  -- Жениться хочу! - с этими словами наш потенциальный наниматель, наконец, закончил свой туалет и принялся обшаривать стол, видимо в поисках чего-нибудь съедобного, - так что? Беретесь?
  -- Мда, Кавиль, видать, совсем ты допился. Как дохлый дракон посодействует твоей свадьбе? Или ты принцессу какую полюбил? Так тогда тебе в любом случае ничего не светит, хоть все поголовье предоставь. Рылом не вышел!
   Жгучая красотка насмешливо наморщила идеальный носик и бросила выжидательный взгляд на непутевого рассказчика, явно требуя объяснений. И правда, нашел время говорить загадками!
  -- Ну, принцесса, не принцесса, но весьма состоятельная вдовая купчиха. К такой, знаешь ли, тоже с пустыми руками не подступишься!
  -- Ну, ты даешь! Причем тут руки?! А то ты не знаешь чем тут надо...
  -- Стоп, - не то чтобы я была такой уж невинной девицей, но прямо сейчас пошлые шутки, да и не пошлые тоже, казались мне крайне неуместными, - давайте ближе к делу. Зачем купчихе дракон?
  -- В том-то и дело, что не нужен! У Любавы моей дело застопорилось! Люди боятся торной дорогой ходить, а лесными тропами ты пробовала караваны водить?! Вот она, свет моя ясный, и молвила слово свое мудрое. Или ты, говорит, колдун, дракона этого изводишь, или катись на все четыре стороны! А ты бюст ее видела?! Да если ваши два сложить, да еще полстолька, так может и наберется! Короче... я вам телепорт, вы мне дракона, Любава мне руку и сердце. Ну и все, что там к ним прилагается... Понятно, нет?
   Что ж, понятно, конечно. Чего ж тут не понять-то? Любовь, стало быть. Чистая и светлая. А нам, стало быть, идти на дракона. Хотя... странная какая-то история. Драконы обычно существа разумные, и на людей нападают только в сказках. Ну, то есть, попадаются и среди них всяческие криминальные элементы, но гораздо реже, чем среди людей. Да и гнездовья драконьи далеко. Может, изгнанник?
  -- И многих он уже поел?
  -- Да лучше бы он поел кого-нибудь! - расстроенный жених возмущенно вгрызся в капусту, но речей не прекратил, получился занятный такой эффект, почти музыкальный, - тогда бы князь уже разобрался с этим ящером! Так ведь нет же! Крыльями машет, коней пугает, да и все. Но ведь не на руках же груз тащить!
   Это, конечно, внушало оптимизм. Больше всего описываемые действия были похожи на великие деяния моего сына, мучимого скукой. Взрослости в таких поступках никакой, а вот подросток вполне мог так развлекаться. А значит, есть шанс призвать "ящера" к ответу! Уж с кем-кем, а с нерадивыми недорослями я всегда справлялась легко! Педагогический стаж это вам не шутки! Вот только время тратить не хочется. Мое материнское сердце пока оставалось спокойным, значит с Торвальдом пока все нормально, но сколько это продлится? Хотя, какой у меня выбор? Самой телепорт наколдовать? Можно, конечно, однако, сильна опасность оказаться где-нибудь в районе вечной мерзлоты, под слоем льда, под корнями карликовых сосен. Неприятная перспектива, особенно если учесть, что помощь сыну в этом случае будет поистине неоценима. Нет уж! Пусть будет ящер-подросток с наклонностями деревенского хулигана!
  -- Куда идти?
  -- Да вон она, дорога-то. Одна и есть.
  -- Стоп, - Храфн уселся на лавку, явно не собираясь немедленно никуда идти, - что прямо так вот и пойдем? Даже не позавтракав?
  -- Ну, так оставайся. Собственно, думается мне, я и одна справлюсь, но мальчикам интересно будет на дракона посмотреть, - на этом месте "мальчики" усиленно закивали, подтверждая мою гипотезу, - а вы с Томой вполне можете тут подождать, это не должно занять много времени.
  -- Вот и славно! - Тому явно устроило такое положение дел, оно и понятно, после бессонной ночи в дороге дракон не представляется такой уж диковиной, - хоть высплюсь!
  -- Тоже мне, великий драконоборец! Да он тебя соплей перешибет! - нашему нервному предводителю такая идея, видимо, показалась через чур новаторской, - куда ты собралась, шальная валькирия?
  -- Да ладно тебе, Храфн! Ну, решила девушка развеяться, так зачем ей мешать? У нее вон агрессия невыраженная копится. А не справится, так мы потом сходим, отомстим. После обеда. Или ближе к вечеру.
  -- Ну, ладно. Раз ты говоришь, то останусь. Хотя, до сих пор я тоже не видел дракона. Но спать хочется, - уж не знаю, что в этот момент происходило в голове моего бравого предводителя, но сей процесс явно был на руку моим планам. Если, конечно, у планов могут быть руки.
  -- Да не переживай, в Мельсе есть драконы. Посмотришь. И даже пообщаешься, если захочешь, - Тома равнодушно пожала плечами. Еще бы. С ее-то бурной жизнью, не то что драконы, демоны и те не удивили бы!
  -- А они захотят со мной общаться? Да и потом, мы же по делу. Времени-то может и не быть.
   Пока ребята рассуждали, я тактически отступила за дверь, где наши лошади трогательно жевали молодую травку на том месте, где у нормальных людей бывает огородик. Но у колдуна тут бушевал сортовой бурьян, так что муки совести по поводу распоясавшейся живности откладывались на неопределенный срок. Вряд ли сорняк так уж дорог колдунскому сердцу.
   После ночи в пути моя лошадка была не слишком рада пускаться в приключения. Я буквально чувствовала, как тяжко ей передвигать ноги, да и вообще бодрствовать. Даже сочную травку жевала скорее по привычке, чем с охотой.
   Моя целительская натура немедленно воспротивилась издевательству над животными, в конце концов, они же не виноваты в том, что мне приспичило сражаться с драконами! Ладно, пусть уж пасутся. Тут недалеко. Вон он, лесок-то, там, видимо, тварь и живет. Гор в округе нет, заброшенных строений... да вряд ли. Хотя, стоило бы уточнить адрес прежде, чем отправляться на подвиги.
  -- Римма? А ты и правда, сама убьешь дракона? - Тур смущенно переминался с ноги на ногу, явно мучимый сомнениями, - ты же... ты не слишком злая. А дракон ничего плохого и не сделал никому. Я видел драконов раньше. Они красивые. И умные. А еще книжку читал у тебя.
  -- А? - оторваться от раздумий и планирования своего "великого перехода" до ближайшего леса было сложновато, да и устала я все-таки, не смотря на бушующий в крови адреналин, засыпать, конечно, не засыпала, но и думать о двух вещах сразу не могла, - да, хорошая книжка. Ее один мой приятель написал, очень толковый ученый с мировым именем. И красавец, каких поискать.
  -- Но я спрашивал про драконов! - святое существо этот Тур, другой бы давно покрутил пальцем у виска и отчаялся получить внятный ответ. Надо срочно брать себя в руки!
  -- Прости, дружок, я совсем плохо соображаю. Что ты спросил? Смогу ли я убить дракона? Ну что ты! Я же не боевой маг. Пошли, там разберемся.
   Мои юные спутники, назначенные самыми любопытными, особого энтузиазма не проявили, но послушно затопали вслед за мной. Тур доверял мне полностью, ни на миг не сомневаясь, что мудрая и всесильная я, справлюсь с чем и с кем угодно, а Трор просто побоялся уронить свою воинскую честь постыдными страхами.
   И чего я их с собой потянула?
   Ответ на этот вопрос был прост и неприятен. Мне было сложно оставить их без своего присмотра даже в безопасной деревне. Торвальд был где-то далеко, в опасности, и я совсем ничем не могла ему помочь, никак не могла исправить дело. Зато этих двух я могла прицепить к своей юбке и не отпускать ни на шаг, тем самым восстанавливаю рухнувшую в одночасье иллюзию контроля над реальностью. Думаю, если бы не это гадкое, собственническое чувство, я бы ни за что не позволила бы Трору вообще идти в Мельс! Куда безопаснее для него было бы остаться дома, под прикрытием родных стен! Так нет же! Потащила с собой! Молодец, ничего не скажешь!
   Может, пока не поздно, домой его отправить? Ни как? Связанного что ли? Ведь сам-то не пойдет! Если уж он в пасть к дракону сунуться не постеснялся, то какие-то неведомые маги его и подавно не остановят!
   Утреннее солнышко резво карабкалось по небосводу, щекоча брюшка по-весеннему легких облачков. Натоптанная дорога легко ложилась под ноги, не цепляясь за сапоги и не мешая движению. Ветерок пах землей, свежестью и чем-то приторно-сладким. Совсем по-летнему пахло. Мне вдруг вспомнилась родная кафедра. Как раз сейчас там самое горячее время. Сессии, защита дипломов, отчеты. Вечные отчеты. Ударная бюрократия самого высшего пошиба смешанная с живой, текучей, бурлящей студенческой жизнью, бесконечным творчеством юности, наглостью, не имеющей аналогов в других возрастах. Весело было. Иногда света белого не видишь за этим весельем. А вот тут много его. И света и воздуха. И море. В Мельсе нет, не то что моря, но даже реки. А у Храфна море под боком. И что? Много я его видела, того моря? То эпидемия у коров, то визиты божественных посланцев, то беседы с Томасом. То Храфн затеет учить молодежь, прыгая по двору без рубашки. А мне потом без настоя валерианы и не заснуть после такого зрелища! Не до природной красы, в общем.
   Но что-то такое было в этом. Что-то родное, с детства бережно хранимое в самой глубине сердца. Что-то очень живое, теплое, вечно движущееся и остающееся неизменным одновременно.
   Так что сияющий мертвенно-бледным светом призрак на фоне этого великолепия выглядел особенно неуместно.
  -- Привет, красотка! Куда путь держишь?
  -- Привет. Где мой сын?
  -- В городе. В резиденции... ну, ты поняла в чьей, ты вообще собираешься его спасать? Хороший ведь парень, жалко, если сгинет!
  -- Отлично! А я тут чем, по-твоему, занимаюсь? Трактат пишу?
  -- Вот и мне интересно, чем ты тут занимаешься? Что за прогулки при луне?
   Наглое умертвие величественно взмыло над дорогой, укоризненно глядя в мои честные глаза. Вот гад!
  -- Пытаюсь заработать телепорт, - мои спутники недоуменно завертели головами, пытаясь понять, с кем я говорю, пришлось успокаивающе махнуть рукой, мол, все нормально, просто галлюцинации на фоне недосыпа, - не пешком же шлепать. Вот пойду сейчас, изведу дракона-хулигана, и будет мне счастье.
  -- Отличный план! Мне нравится. А он тебя не съест?
  -- Не съест! Хватит веселиться, давай рассказывай, что с ребенком?
  -- Да все с ним нормально! Пока. Ты же понимаешь, я не могу рассказать. Но ему не больно. Даже почти не страшно. Я сказал, ты скоро придешь. Он ждет. Римма, этот мальчик. Мой сын, - он вдруг стал убийственно серьезным, почти мрачным, - ты не вздумай помереть и оставить его одного!
  -- Да уж, как-нибудь, постараюсь. По существу, есть что сказать?
  -- Новолуние, - он поморщился, подбирая слова, - я умер в новолуние.
  -- Ясно, - ничего не ясно, но подумать успею, - а что с Эйнаром?
  -- Сидит в подвале. Воет. У него что-то в мозгах повредилось, кажется. Я не эксперт, да и не присматривался особенно. Помочь-то ничем не смогу. Думается мне, он такой же дорогой гость, как и Торвальд. Надо же, как приятно, что ты назвала его в мою честь.
  -- Теперь главное, чтобы он твою судьбу не повторил, - на этом месте призрак закивал с особенным энтузиазмом, попытался со значением мне подмигнуть, но только болезненно поморщился. Да я и так все поняла уже, можно было обойтись и без этой пантомимы, - так, все, мы пришли. Теперь не мешай.
   Призрак кивнул головой и охотно отступил в тень деревьев, открывая мне обзор. За разговором, мы успели достаточно глубоко углубиться в лес, так что искомый ящер должен был обитать где-то совсем рядом. Лес густой, мощный, но есть же тут поляны, достаточно обширные для того, чтобы развернуться такому большому существу? От дороги мы отошли уже немало, так где же тиран местного масштаба?
   Искомый дракон обнаружился на небольшой, для его размеров, кода-то видимо уютной полянке. Вернее обнаружился его хвост, азартно подрагивающий на краю огромной ямы, вполне вписывающийся в общий пейзаж. Картину же портили неряшливые, огромные кучи земли, почти холмы, из которых грустно торчали столетние дубы. Короче, разгром полный!
   Мое деликатное покашливание было проигнорировано полностью. Оно и понятно, кто же обращает внимание на деликатных целителей? Что ж, проявим активность.
  -- Ау! Ящер! Ты что, оглох?
   Краем глаза я с удовольствием отметила, как Трор мужественно ухватился за рукоять меча и расправил плечи, видимо, для пущего визуального эффекта, а Тур только грустно вздохнул, явно жалея крылатого вредителя. Пацифист зеленомордый! Бальзам на мое исстрадавшееся в жестоком мире сердце!
   Дракон же, скорее удивленно, чем рассержено юркнул в неуклюжую пародию на нору, забавно упрятав поглубже, легкомысленно оставленный в опасности хвост. Да и вообще, из-за края ямы выглядывала только голова, размером с крупную дворнягу, покрытая ярко-синей чешуей и снабженная двумя ехидно-любопытными глазищами.
  -- Тыы хтооу?
   Конечно, драконы разговаривать по-человечески не могут. Разве что телепаты, но таких среди крылатого племени мало. Да и люди тоже по драконьи и слова сказать не смогут. Но над правым глазом ящера красиво поблескивал кристалл-переводчик он же звуковой выход, судя по ужасающему акценту - сильно неисправный.
  -- Меня зовут Римма. Ты далеко забрался от родных мест.
  -- Гдээ хочоуо, тамэ, и живау! Я сожгу тебя и съем!
   Последняя фраза удалась ему (кристаллу) особенно чисто, что радовало. Я же не филолог, в конце концов, акценты разбирать!
  -- Дышать огнем могут только маги, - я заговорила своим любимым менторским тоном, способным усыпить сколь угодно шумную аудиторию, - они имеют стальной, реже золотой окрас чешуи. Синие же из особенностей имеют совершенную систему дыхания, позволяющую им дышать и под водой и в воздухе. В полете, синие драконы не слишком быстры, по сравнению с представителями других семейств, однако под водой могут развивать скорость до...
  -- Хватит! Тогда просто съем! Сырой!
  -- Должна предупредить, что мое тело должным образом трансформировано, чтобы быть ядовитым для большинства плотоядных существ. А ты что, голодный?
  -- Голодный, - он тяжко вздохнул и по плечи высунулся из своей ямы, - оленя трудно поймать, и кабана, и лису...
  -- Я поняла-поняла! - разговор явно уходил куда-то не туда.
  -- А людей я не ем.
   Это радовало. Достаточно мелкие размеры, дурацкие развлечения и простодушная непосредственность говорили о том, что перед нами действительно ребенок. По человеческим меркам лет десяти-двенадцати. Но что же такое должно было приключиться, что ящеренка оставили тут без присмотра?
  -- Это правильно. Люди достаточно вредны для здоровья. Но что с тобой случилось? Как ты тут оказался и где твои родители?
  -- Я потерялся. Папа взял меня в гости к другу. Он красный. Маг, по-вашему. Ну... они там что-то такое обсуждали умное... а мне скучно стало..., - несчастный ребятенок вздохнул, едва не повалив меня с ног, - я нашел в углу штуку такую... красивую... а она вспыхнула и я оказался тут.
   Чудесная история. Полностью бредовая. Настолько нелепая, что вполне могла оказаться правдой. Маг бросит в углу активированный телепорт. Ну, допустим. Этот же рассеянный деятель позволит любопытному юноше бесконтрольно бродить по собственному жилищу, напичканному опасными штуковинами. Телепорт сработает без нужного заклинания. Такое тоже бывает иногда, в случае, если артефакт готовится для использования обычными людьми... ну, или драконами. Не магами, короче. Всяко бывает. Но ведь не одновременно! Хотя... вот же он. Драконенок посреди леса. Один одинешенек. И не врет, вроде бы. Или это я не различаю ложь у представителей другого вида?
  -- Так чего же ты назад не вернулся своим ходом? Крылья-то у тебя не отвалились, как я виду?
  -- А я не знаю, где я. А люди только кричат и убегают. И ничего не говорят.
   Ну, колдун! Ну, поганец! Он-то куда смотрел?! Должен же он соображать побольше, чем местные труженики полей и огородов? Или нет? Что я знаю об уровне образования деревенских самоучек? Хотя вот друиды, например, отлично разбираются в особенностях межвидовых отношений, хотя тоже университетов не заканчивали. А этот, как там его? Кавиль? Что сам разобраться не мог? Или у него от любви последние мозги слиплись?
  -- Что же с тобой делать-то? В телепорт ты не влезешь.... А карты у меня нет. Да если бы и была, как бы ты ее разворачивал? Так объяснять дорогу... а вдруг собьешься. Ладно. Сделаем так. Ты тут оставайся, а я прямо сейчас телепортом отправлюсь в Мельс. Там есть ваше посольство. Сообщу, и за тобой прилетят. Хорошо?
  -- Хорошо! - мальчонка явно приободрился, - а то я уже начал копать себе нору. Только получается плохо. А ты не обманешь?
  -- Да нет, не обману. Жди. И не безобразничай, пожалуйста. Что ты тут такое устроил за дебош?!
  -- Да я подумал, что люди испугаются и найдут кого-нибудь смелого. Мага или рыцаря, или еще кого-нибудь, кто не боится драконов. А я с ним договорюсь. Ну, или убегу. Я быстро летаю.
   Отличный план. Небесспорный, но сработал. А победителей не судят.
   Шагать обратно было куда веселее. Призрак отправился куда-то по своим делам, еще раз намекающе посмотрев мне в глаза. Понять смысл его резвой мимики мне удалось не до конца, но, по крайней мере, я знала, что у меня есть еще неделя до того, как что-либо предпринимать будет уже поздно. Задание я, более-менее, выполнила, так что есть хорошие шансы получить искомый артефакт. Да и выспаться уже, наконец!
   Сейчас, когда в голове был более-менее внятный план действий, эмоции утрамбовались куда-то на самое дно души, позволяя действовать куда осмысленнее, а значит, вернее, чем с перепугу и в панике. И это, без сомненья, было хорошо. Отчаяние не самый лучший советчик в делах стратегического планирования. Вот тактику эта незамысловатая эмоция выбирает идеально. Но это когда еще будет!
   Храфн стоял, прислонившись спиной к теплой двери и задумчиво глядя куда-то сквозь нас. Вроде как в пространство. Если, конечно, не обращать внимания на достаточно неприятное, свербящее ощущение, между ключиц, куда упирался его взгляд. Волновался? Или надеялся, что наконец-то избавился от меня, а тут такая неприятность?
   Нет, все же волновался. По крайней мере, ждал. Неужто Томирис не объяснила ему, что если уж я собралась на подвиги, то это очень безопасные подвиги? Или я создаю впечатление героической личности? Вот уж не подумала бы.
  -- Привет. Мы вернулись. Ты рад? - отчего-то ужасно захотелось его поцеловать, мимоходом, как будто привычно, но я смутилась и остановила этот достойный, в общем-то, порыв.
  -- Рад, не то слово, - кажется, он заметил романтическую поволоку в моих глазах и порядком развеселился, - что-то вы быстро. И тихо. А я-то думал, бой будет более зрелищным. А тут даже и лес не сгорел, деревня осталась стоять. Даже громов небесных никто не метал. Что ж это ты так?
  -- Случайно, - я вошла в домик с гордым видом победителя, - Тома спит?
  -- Делает вид. Но хвост подрагивал, когда я уходил.
   И правда, недовольная мохнатая морда возникла в дверном проеме, ведущем в хозяйскую комнату, стоило мне только переступить порог.
   Барс вскочил на лавку, насмешливо фыркнул и уселся, прекрасный и неприступный, как горные вершины. Да уж, заподозрить нашу кису в сентиментальности и беспокойстве за ближнего своего - верх хамства!
   А где же наш приветливый хозяин? Где этот малообразованный самоучка, не удосужившийся пообщаться с драконом прежде, чем отправлять к нему киллеров?!
  -- Да тут я, - голос раздался из погреба, открытый люк в который я не заметила, залюбовавшись на подругу. Все-таки кошки - самые волшебные и завораживающие из всех существ, населяющих наш мир! - И незачем так громко думать! Лучше скажи, я женюсь в этом году или как?
   Герой-любовник вылез на свет, прижимая к груди какую-то копченость. Неужто, вспомнил о долге гостеприимства? Очень кстати! Кушать хочется нереально. Как будто я на самом деле с драконом сражалась, а не мирно прогуливалась, любуясь сельскими пейзажами.
  -- Ну... это как посмотреть...
  -- А подробнее, - окорок замер над столом, в опасной близости от шаловливых Томиных коготков, но той было не до еды, видимо, тоже интересно, что там у нас с ящером вышло. Или она уже поела?
  -- Слушай, ну понятно, крестьяне, но ты-то мог догадаться, что этот, с позволения сказать, кошмар честного купечества, просто потерявшийся ребенок? Или сумасшедший, которого лечить надо, а не убивать!
  -- Ага! Только с психованными драконами мне общаться не хватало! И вообще, я передумал, мне не нужны подробности! Давай сразу к результату.
  -- Ладно, - мое возмущение никого не впечатлило, а значит, продолжать в том же духе бесполезно, - он больше не будет безобразничать, а завтра - послезавтра прибудут его родственники или еще кто-нибудь из официальных лиц и заберут домой. Он просто потерялся. Случайно. Сколько он тут уже живет?
  -- Да... месяца с три... или чуть больше. Не помню. Сначала-то он тихо сидел, вот я и не волновался особенно... Так все в порядке? Можно не волноваться?
   Удивительная способность к саморегуляции! Ничем с темы скорой женитьбы его не собьешь! Ладно, пусть живет спокойно. Если, конечно, нужный мне артефакт станет моей собственностью достаточно быстро. Иначе, последствия могут стать сильно неприятными. Раздражительна я нынче.
   Пока я устраивала высоконаучные дискуссии, мои более лаконичные спутники молча расселись за столом и деловито загремели посудой. Мои выходки и бредовые построения уже никого не удивляли.
   Подумав, я присоединилась к мудрым товарищам, тем более что воодушевленный Кавиль порадовал общество горшочком тушеной картошки. И где он ее только достал в этих широтах?! Наверное, там же, где и имя. Прямые поставки с соседнего континента у него что ли?
   Викинги картошку одобрили, троллю вообще было все равно, что кушать, и только Томирис, снова перетекшая в человеческую форму, задумчиво поковыряла диво ложкой, и благородно скривилась. Еще бы! Не ее звериной натуре овощам радоваться. Вот окорок, другое дело! Да и его она щипала аристократически, изящно и неспешно. Ну, это ее трудности! По мне, так страсть как вкусно!
  -- Римма, а с кем ты все-таки разговаривала по дороге? - Трор, видимо очухался от встречи с драконом настолько, что смог интересоваться более мелкими событиями, - как будто привидение? Мне показалось, когда мы в тень вошли...
  -- О! Опять твой супруг являлся? - интонация конунга была настолько ровной, что я заподозрила всякие нехорошие вещи, - что сказал?
  -- Сказал, что времени у нас до новолуния. А потом... все. Ну... еще кое-что сказал, но я пока буду про это думать. Кое-что не поняла. Вы уже поели? Давайте собираться. Эй, хозяин ласковый, кони тебе остаются. Давай артефакт. На что он там настроен? Куда мы попадем?
   В тот момент, меня совершенно не волновало, что лошади вообще-то принадлежат не мне, и так легко распоряжаться чужой собственностью не совсем правильно. Да и Кавиль мог иметь возражения против такого самоуправства. Как ни крути, но задание-то его я выполнила с большими оговорками. Но что мне до каких-то человеческих чувств? Мне, давно шагнувшей за грань безумия, только притворяющейся нормальным человеческим существом, носящей маску вежливой и скромной целительницы, из-под которой давно проглядывает неведомое существо, способное напугать своим огненным ликом любого из ныне живущих...
   Насмешливое карканье прервало мою незапланированную медитацию. Да что ж такое? Меня снова заворожили? Неужели, это так просто?!
  -- Только для меня, - пространство мягко разошлось, впуская в наш тесный кружок знакомую стройную фигуру с сидящим на плече вороном, - прости, Римма, мне нужно было к тебе подключиться, чтобы найти, где ты сейчас находишься. А контакт с моим разумом может быть неприятным для обычного человека.
  -- Элли? Хугин? - Я растеряно захлопала глазами, пытаясь осознать происходящее. Вот уж кого не ожидала увидеть! Да еще вместе!
  -- Да, это мы. Ты же не будешь против, если мы к тебе присоединимся? - шелестящий голос стал чуть насмешливым. Или мне показалось? Да нет, точно! Свобода явно ей на пользу, этой смертоносной красавице. Вон и друга себе под стать нашла. Смерть и мудрость. Хорошее сочетание, - думаю, мы сможем принести пользу. Хоть какую-то.
  -- Как же я могу что-то запретить посланнице смерти? - такая идея показалась мне совершенно бредовой, - да и посланцу Одина тоже?
  -- Это правильно! - судя по болезненным гримасам окружающих, на этот раз карканье услышали все, - никак не можешь. Пошли. Я с вами не останусь, но в Мельс перенесу. Незачем вам пользоваться какими-то кустарными артефактами!
   Я еще успела увидеть, как лицо Кавиля исказилось возмущенной гримасой, а в следующий момент вся честная компания, или даже кампания, судя по воинственным намерениям, оказалась в уютной, хотя и несколько помпезной гостиной, до боли мне знакомой по старым прекрасным временам. Так шикарно и одновременно выдержано свой дом может обставить только моя лучшая подруга. Мы в Мельсе. Дома. Я дома.
   И, кажется, нашего полку прибыло! Посланец богов, конечно же, не станет лично вмешиваться, вон и тени тут не осталось, да и не было его тут, если разобраться. Но Элли! Элли-то никуда не делась! Стоит посреди комнаты и даже мягко улыбается. Красивая и смертельно-опасная! Уж теперь-то нас точно ничто не остановит!

Глава 8

   Представлять моим спутникам посланницу смерти было достаточно смешно. Не уверена, что мне удалось до конца объяснить изумленной публике ее мистическую сущность. Строго говоря, не уверена, что я сама ее до конца понимаю.
   Сначала ребята заметно напряглись, а Элли, кажется, смутилась. Интересно, смерть умеет смущаться или мне показалось? Затем мудрый Храфн проворчал что-то вроде: "еще одна валькирия на мою голову", чем здорово рассмешил Томирис. Нахальная шпионка громогласно заявила, что всегда мечтала встать во главе божьего воинства. Причем, какого именно бога, для нее значение не имело, по ее словам. Гордый сын северных воителей тут же возмутился, дескать, во главе этого отдельно взятого воинства должно стоять ему и по праву высокого происхождения, и возраста и наличия у него опыта руководства боевыми подразделениями. Строго говоря, ничем другим он в жизни и не занимался. Я попыталась было включиться в борьбу за власть, но вовремя осознала всю глупость такого поступка, и ограничилась возмущенным фырканьем, что их, конечно же, не впечатлило. Да ребята моего возмущения и не заметили!
   Пока я фыркала, моя свежеиспеченная товарка по несчастью нежно улыбалась, а отважные воители бодро спорили, кто же из них на самом деле стоит во главе нашей маленькой, но очень боевой организации, нашлось-таки одно единственное существо, способное проявлять хладнокровие в подобных обстоятельствах.
   Флегматичный Тур, до этого тихонько сидящий на краешке уютного кресла, заявил, что раз уж прямо сейчас мы воевать не идем, то нельзя ли усталым героям где-нибудь немного поспать.
   Спорить с ним было бы глупо. Вот уж не ожидала от тролля такой разумности!
  -- Располагайтесь, девочки и мальчики. Комнат тут всего две, кроме моей спальни и гостиной. Так что, вам предстоит нелегкий выбор. А я пошла спать. До ночи не советую никому меня тревожить.
   Тома была бы не Тома, если бы не отпустила пошлую шутку прежде, чем отбыть по тонущей в сумерках лестнице. И чего она так плотно зашторивает окна?
  -- Ребята, вы тоже ложитесь спать, а я схожу в библиотеку. Элли, составишь мне компанию? Заодно, расскажешь, что знаешь.
  -- Конечно. Знаю я немного. Мама, - на этом слове мне почудилась в ее нежно-ровном голоске какое-то вполне живое чувство. Вот только какое? - никогда особенно не посвящала меня в свои дела. Я и жила отдельно. Ну, ты знаешь. Полагаю, я казалась ей удачным, но бесполезным результатом эксперимента, затеянного не то от скуки, не то от любопытства. Она иногда приказывала мне что-нибудь, но никогда не объясняла зачем. Брат знает больше. Но не может сказать. Нам вообще с большим трудом удается скрывать ваши встречи. Правда, в последнее время это проще, мама занята. В общем, чем смогу, помогу.
  -- Эй, а это не опасно? Тебя не огреет по темечку молнией первый же попавшийся колдун? - Храфн попытался логически мыслить, что совершенно бесполезно, когда имеешь дело с представителем другой культуры. Или даже цивилизации, как в нашем случае. Кажется, я опять забыла, что стоит хоть иногда посвящать в свои мысли окружающих. Вот уж не думала, что это так сложно!
  -- Конечно, не опасно, заклятья, охраняющие ворота молчат, значит, меня не узнали. Так что, остается опасаться только знакомых. У меня их много, конечно, но город большой. Думаю, если надену плащ с капюшоном, и буду держаться поближе к Элли, то в мою сторону никто и не посмотрит! Она у нас знаменитость. Ее все боятся! Плохо, только что моя дорогая бывшая свекровь в курсе моего появления. Может устроить какую-нибудь пакость. Как думаешь, Элли, она уже знает?
  -- Не думаю. Этот город... тут даже мне сложно что-нибудь почувствовать. Столько всего намешано. Да еще конференция ежегодная. Шаманы, священники, монахи. Ну, ты должна помнить, как это бывает. Тут сейчас так фонит разнообразными верами и религиями, что заметить появление еще одного мистического существа почти невозможно. Да и, как я уже говорила, она занята. Сидит целыми днями в башне и что-то там такое готовит. От магии стены иногда стонут. Жалобно так. Тоскливо. Но только пока светло. Торвальд говорит, что в темноте, мама прекращает свою бурную деятельность. Так что к вечеру заметит, что ты пропала. И, конечно же, догадается, куда ты направилась.
   Да, это подтверждало мои крайне неприятные гипотезы о роде "занятости" злобной ведьмы, давшей жизнь моему некогда горячо любимому покойному супругу. Свет. Ей нужен свет солнца. А в новолуние солнце становится заметно сильнее луны, жизнь и смерть перемешиваются, а мир готов принимать нечто новое, доселе небывалое. Что-то чего много во тьме, но к чему нужно готовить свет. Ведь не магические фигуры она там вычерчивает, в своей башне! От этого стены стонать не будут. Она что-то делает. Что-то страшное (ну, вряд ли, для чего-то хорошего ей понадобилась бы тайна), что-то грандиозное. Мне здорово не хватало знаний, чтобы предположить, что же такое затевается, но их было вполне достаточно, чтобы испугаться. Нужно найти кого-нибудь, с мозгами порезвее моих, и достаточно образованного. И, думается мне, я знаю, где мне его искать!
  -- А мне с вами можно? Или я буду привлекать внимание?
   Прогуляться по Мельсу в его обществе? От этой мысли у меня даже включились романтические чувства, совершенно неуместные в такой ситуации, но приятные, чего уж там говорить. Хороший он. Красивый, умный, сильный. Не отправь меня папа учиться в Мельс, я могла бы стать его супругой. А что? Когда он овдовел? Нет... мне было уже чуть больше двадцати. Вряд ли я осталась бы незамужней до такого возраста. Да и потом... стала вон одна такая! Воевать пришлось, да и то без толку. Пусть уж все будет, как есть!
  -- Да нет, не будешь. Тут много народу разного ходит. Но как же спать?
  -- А сама-то?
   Сама! Сама я давно уже поворожила, слегка подправив обменные процессы организма. Очень полезное умение, когда на носу сессия, а за окном весна, требующая веселья, а не посещения скучных лекций! Мой личный рекорд - двенадцать суток без сна. Так что до новолуния я как-нибудь продержусь. Ну, или выберу время поудачнее. А сейчас действовать надо!
  -- Ну, если ты так уж уверен, что готов променять здоровый сон на библиотеку, то давай, и с твоим организмом что-нибудь проделаю. Мне не сложно.
  -- Я могла бы помочь, - Элли так осторожно коснулась моего плеча, как будто боялась обжечься. Или это она за меня боялась? В принципе, менее уравновешенные люди могли бы и в обморок упасть от такого! - правда, это не слишком приятно. Но не придется перегружать мозг.
  -- Здорово! Мозг мне как раз необходим! Да и Храфну тоже! А насколько неприятно?
  -- Мне сложно судить. Проще попробовать, если ты согласна.
   Конечно же, я согласилась! В тот день, когда мне не захочется пуститься в медицинские эксперименты, я буду уже в глубоком маразме. Да и то не факт, что это меня остановит!
   Дочь смерти положила руки на мои плечи, на секунду заглянула в глаза, будто отыскивая там что-то, помедлила, и вдруг обняла меня, прижавшись ко мне всем телом.
   Это не было неприятно, как она обещала. Это было мучительно. Ни больно, ни страшно, но мучительно. Всего одно короткое мгновенье мое сознание отчаянно трепыхалось, сопротивляясь подступающему небытию, а уже через секунду все смолкло, погружая меня в тишину и темноту. Жизнь перестала иметь значение, заструившись мимо меня, сквозь меня, больше не удерживаемая существом, по имени Римма. Да и само существо, потекло, смешиваясь с этим бурным потоком, уносясь все дальше и постепенно растворяясь в миллионах чужих жизней. Что-то было там, в глубине, что-то, кажется удивленное моим неурочным визитом. Но мне было все равно. Меня не было. Совсем. Нигде.
   А в следующий миг я снова стояла в уютной гостиной и совсем не хотела спать. Что такое сон по сравнению со смертью?
  -- Прости, ты ушла немного дальше, чем я рассчитывала. Я не учла, что ты не человек. Обычно, люди остаются на грани. Не знаю, как ты ее видела. Но ты шагнула за нее. Не фатально, я же тебя держала, но все-таки.
   Не человек? Ах, ну да, конечно. Я и забыла. А чье это сердце так колотится совсем рядом? Не то чтобы критическое состояние, но пульс учащен прилично.
  -- Храфн, что случилось? Ты испуган, зол, возбужден, удивлен?
  -- Что это было? Мне показалось, что ты умираешь, - ух ты, а ритм-то уже нормальный! Вот это я понимаю, самообладание! - ты не дышала?
  -- Не дышала, - Элли кивнула, пристально вглядываясь куда-то между моих глаз, - но совсем недолго. Это не опасно!
  -- Понятно. Тогда я удивлен и зол. Предупредить нельзя было?
   Мне стало стыдно. И правда, отличный из меня ученый вышел! Ломанулась опыты ставить, даже не удосужившись уточнить, что же именно я делаю! А если бы что-то пошло не так? Если бы у меня какая-нибудь аллергия оказалась?
   Аллергия на смерть. Смешно звучит.
  -- Прости, мы глупость сделали. Больше этого не повторится!
  -- Так я тебе и поверил! Ладно, давайте сюда ваше "не опасно", да пошли уже. Чего на пороге топтаться.
   Элли быстро обняла и его, постояла с минуту и отстранилась, позволяя замершим легким вдохнуть. А на нормальных людях этот способ еще лучше срабатывает! Храфн как заново родился! Только отчего-то морщится. Ах, ну да, видимо, ему все-таки было "не слишком приятно", как и было обещано. Ну что ж, не бывает сладких лекарств. Разве что мед... но его много не съешь, так что он не считается.
  -- А знаешь что, - у меня возникла гениальная, как мне показалось, идея, - мы с тобой пойдем в библиотеку вдвоем. А наша волшебная союзница, пойдет на мою родную кафедру. Справишься?
  -- Разумеется, справлюсь. Встретимся в читальном зале.
  -- Конечно. Кстати, мой абонемент не действует, так что поторопись. Я пока буду изучать что-нибудь, из общедоступных фондов. Пошли, мой герой. Устрою тебе пешую экскурсию по волшебному городу магов. Когда еще случай выпадет! Думаю, за последние двадцать лет, я вполне успешно изображала из себя пристойную городскую барышню, так что в образе северной варварки, да еще в обнимку с красавцем-мужчиной аналогичной этнической принадлежности, меня никто не узнает. А если и узнает... что ж, будем считать, что так хотели боги. Или судьба. Или еще что-нибудь столь же величественное и неумолимое.
   Моих суровых спутников мой монолог не впечатлил совершенно. Элли вообще скрылась за дверью еще до его окончания, а Храфн, которому некуда было деваться, с преувеличенным интересом крутился вокруг своей оси, проверяя, в порядке ли его одежда. Все-таки в приличном месте оказался! Мда... а вот студенты на моих лекциях никогда не засыпали! Даже не первых парах! Ну, почти не засыпали.
   До темноты оставалось еще часов пять, у меня в голове был вполне рабочий план действий, к тому же, я обладала сведениями о здоровье своего ребенка, что здорово успокоило мою тревогу. Я даже поняла, что, кажется, хочу есть. Поэтому у ближайшего лоточника незамедлительно разжилась парой пирожков и бутылочкой "чудодейственного эликсира", по словам предприимчивого юноши, обладающего свойством подливать долголетие едва ли не до состояния полного бессмертия. Смешно. Неужели кто-то способен купиться на такую наивную ерунду? Эликсир бессмертия за пару медяков, безобразие, да и только! Однако, судя по запаху, сия дивная влага представляла собой безвредный отвар липового цвета и ромашки, вполне пристойный на вкус. Думается мне, для покупателей менее провинциального вида, эта штука числилась под названием "чай травяной" и стоила вполне адекватно. Ладно, пусть парень веселится.
  -- Мы хоть не отравимся? - великий воин недоверчиво принюхался к исходящим из бутыли ароматам.
  -- Да нет, хорошая штука. Вкусная, пей. И пирожок, кстати, очень приличный, - прочавкала я, совершенно не заботясь о приличиях. Боги, когда же я в последний раз ела? Кажется, прошлым вечером. На свадьбе.
  -- Да? Ну... если ты так говоришь. Вообще-то покупать еду вот так на каком-то углу у какого-то босяка, это не очень умный поступок. Или ты его знаешь? - Он задумчиво принюхался к подозрительному продукту, но все-таки откусил, - действительно, неплохо.
  -- Да нет, просто практически любой из местных жителей попытку подсунуть себе некачественный товар чует за версту. Одно дело нести всякую ересь на счет эликсиров, тут, в крайнем случае, посмеются над дурацкой легендой, и, совсем другое, подсунуть могущественному волшебнику, каковые тут явление совсем не редкое, какую-нибудь гадость. Квакай потом, жалуйся новоиспеченным собратьям по виду на нелегкую судьбину.
  -- Правда?
  -- Конечно! Я не слишком большой специалист в человеческих взаимоотношениях, или как там еще маги чувствуют ложь, но, подумав, я могу тебе рассказать едва ли не по дням, в каких условиях росла капуста, пошедшая на наши пирожки, когда именно была собрана, и тому подобные подробности. А уж, если бы мы что-нибудь животное ели, так там подробностей было бы еще больше. Возраст, место обитания, перенесенные заболевания. И, уж точно, причина смерти.
  -- Римма! Я же ем! Может быть, можно обойтись без подробностей? Или это ты мне за что-то мстишь?
  -- Прости, вот уж не думала, что у тебя такой нервный желудок.
  -- Станешь тут нервным с такими застольными беседами! И вообще, ты обещала экскурсию. Давай, рассказывай. Что я вижу?
   И правда, из тихой улочки, где стоял дом Томирис, мы успели выйти на оживленную площадь Прозрений, где располагался факультет Исследований Вероятностных Процессов. Совершенно нереальное место. Причем в прямом смысле слова. Чудесный розовый замок с ажурным маревом застывших видений. Башни его будто расплываются по краям, окнами заглядывая в неведомое. По крайней мере, так говорят. Сама-то я даже отдаленно не представляю себе, что же такое за туманная мишура свисает с башен. Но выглядит изумительно! Как кукольный домик, на который упала кружевная занавеска.
   Эту мысль я, правда, озвучивать не стала, заливаясь соловьем на счет "неведомого", "непознанного" и прочих достопримечательностей. Кажется, экскурсовод из меня вышел неплохой. Или все-таки волшебная архитектура проняла-таки невозмутимого конунга? Он вполне зачаровано пялился на дивные дива, и даже задавал отстраненные вопросы, чего обычно с ним не случалось.
   За площадью Прозрений, последовал квартал Артефактов. Пышный, шумный, длинный переулок, где можно было купить любой талисман, артефакт, или какую другую магическую утварь. Правда, и цены там запредельные. Дорогое местечко, для богатых юных ведьмочек, залетных шаманов и любопытствующих приезжих. Никакой уважающий маг не станет творить сколь-нибудь серьезное заклинание с помощью купленных артефактов. Это скорее продукт экспорта. Ну и так, своих повеселить. И народу тут гораздо больше! По людности это место уступает только кварталу Алхимиков. Но туда мы не пойдем, нам не по пути, да если бы и по пути было, все равно лучше сделать крюк. Там не протолкнуться от желающих прикупить по случаю какой-нибудь целебный порошок от прыщей, яд для крыс, любовное зелье или философский камень, три штуки на серебрушку. Классная, кстати, штука, если положить его в шкаф, то моль очень быстро становится вялой, прозрачной, теряет интерес к еде и размножению, и только хмуро ползает по полкам. Не иначе как проникаясь философией недеяния или еще каким-нибудь высокомудрым учением. Я не спрашивала. Одежду не едят и ладно! А то еще и я проникнусь, чего доброго!
  -- А сейчас, друг мой, мы входим в одно из самых волшебных мест этого волшебного города. Переулок Тьмы. Тебе понравится!
  -- Тьмы? Это что, где живут вампиры, упыри и вурдалаки? - кажется, мой спутник не слишком-то обрадовался подобному развороту событий.
  -- Ну, что ты! Упыри и вампиры вообще не живут, они же нежить! А вурдалаки городов не любят, они в лесу живут, тут недалеко. А в Переулке Тьмы живут темные маги!
  -- Да, чувствуется, - он поежился, будто от порыва ветра.
   Вообще-то, все эти флюиды небытия и эманации зла - чистой воды пижонство. Но величественное.
   А еще, в любое время суток, тут стоит непроглядная ночь. Без магического зрения не поможет ни фонарь, ни факел. Ничто не может нарушить бездонную тьму, царящую здесь. Даже яркие, будто наколдованные звезды, не достигают своим светом этой юдоли отчаяния, оставаясь царить в небесах, прекрасные и недоступные.
   Я слега пощелкала пальцами перед лицом Храфна, чтобы и он мог присоединиться к моему восхищению. Архитектура тут умопомрачительная. Строгие, стройные силуэты зданий периодически изламываются под самыми невероятными углами, исхоженные дороги заканчиваются тупиками, деревья без листьев парят в воздухе, едва касаясь корнями земли.
  -- Я с детства любила тут гулять. Так красиво и тихо!
  -- Ага. Как в Нифльхейме.
  -- Ничего подобного! В туманной земле гораздо прохладнее. И нет ничего живого, а тут вон куча народу живет, - теперь поежилась я. Вот ведь, нашел тему.
  -- А откуда ты знаешь, что там? Никто ведь не вернулся из мертвых, чтобы рассказать тебе!
  -- Я там была, - заметив его ошарашенный взгляд и довольно-таки отчетливое движение, будто бы он собирался схватиться за рукоять меча, но передумал, я поспешила внести коррективы, - ну, то есть, не то чтобы была на самом деле, но видела. Я там искала папу.
  -- Что? - он даже остановился, хотя до этого старался ускорить шаг, дабы скорее покинуть это жуткое место, - Сигвальди?! Он - великий воин! Он должен пировать среди героев!
  -- Да пирует, пирует, пошли! Все с ним как надо. Только не сразу. Он погиб не в бою! Ты что, забыл? Вот. А потом я... ну, ты помнишь, свершила свою историческую сделку. Но бегать-то за его тенью не боги же будут! Вот мне и пришлось. Правда, вороны мне помогали. То еще было путешествие.
  -- Но как же тебе удалось выйти оттуда?
  -- Да никак! Я же говорю, не на самом деле. Тело мое лежало себе спокойно в храме всех богов, на кушетке, дух блуждал по Биврёсту, радужному мосту. А вот сознание, ну, или его еще душа называют, или тень. Короче, еще одна часть меня, спустилась в царство мертвых. Но, все равно, как вспомню, так вздрогну. Жутко! Но ты-то чего распереживался! Ты же у нас тоже - великий воин, любимец богов. Так что уж ты-то туда не угодишь, даже если умрешь от прободной язвы желудка.
  -- От чего? Это болезнь такая?
  -- Ага! Страшная штука, когда в желудке появляется дыра.
  -- А! Ну да, знаю такую болезнь! От копья бывает. Или кинжала. Или меча. Или стрелы...
  -- Вот видишь! Какой ты кровожадный! Да таких, как ты валькирии с руками должны отрывать!
   Видимо, тема была ему не слишком-то приятна. Иначе, с чего бы это мудрому вождю корчить такую зверскую рожу и преувеличенно-радостно кивать. Хорошо хоть никакую пошлость про валькирий не сказал.
  -- Проследи, чтобы за мной выслали самых хорошеньких! Или сама прилетай! Сойдешь!
   А нет, я просто поторопилась с выводами!
   Похоже, мой герой боится? Только вот чего? Смерти? Небытия? Темноты? О! А вот это может быть! Простая детская фобия, с годами ставшая чем-то вроде привычного шума в ушах для гипертоника. Или не такая уж простая.
  -- Если ты собралась меня препарировать прямо сейчас, то помни, ты обещала богам спасать мою жизнь!
  -- А?
  -- Ты смотришь на меня, как на труп больной козы. Помнишь, тогда, в начале зимы? Жуткий взгляд!
  -- Прости, я больше не буду! А мы пришли! Вот она - библиотека!
   Контраст залитой солнцем библиотечной площади с глубокой тьмой, из которой мы, наконец-то, вынырнули, заставил нас остановиться и отчаянно заморгать, снова привыкая к дневному свету. Причем первым вновь обрел зрение, разумеется Храфн.
  -- Вот это? Библиотека?!
   Он ошеломленно замер, видимо не веря своим глазам. Или мне, что более вероятно.
   Могу его понять. Библиотека Мельса это город в городе. Она просто огромна. Здесь хранится все, что когда-либо было написано в стенах города магов и большинство из того, что написано за его пределами.
   Огромные читальные залы, снабженные отдельными изолированными кабинетами, чтобы вычитанные заклятья можно было апробировать прямо здесь.
   Но, самое удивительное, это, конечно, четырнадцать башен-хранилищ, по числу факультетов Университета, соответствующе оформленных.
   Строгие линии, закованный в стальное литье мрамор - хранилище факультета теории и истории магии. По стенам хранилища факультета магии стихий в это время суток ползут языки пламени, а часа через два он превратится в водопад, еще через три часа порастет всеми, известными науке цветами, еще через три окутается облаками, которые примутся трепетать на свежем ветерке. Башня некромантии, кажется поглощает свет, настолько она темна. Зато башня алхимиков расписана всеми цветами и красками, искрится фейерверками, увита радугами самых разных размеров. Жужжит и пощелкивает тысячами деталей башня техномагов, нежно вздыхает теплой шершавой корой и нежно шелестит листвой огромное дерево - хранилище знаний по биомагии. Ежеминутно меняет свой облик, перетекая из одного вида в другой башня чар и иллюзий, радует глаз увитая уже виденным мною сегодня кружевом видений башня факультета исследований вероятностных процессов, холодным синем огнем и сталью мерцает башня боевой магии, подобно тысячам звезд лучится башня магии света, и, совсем рядом с ней, черными лучами вселяет страх в слабые сердца башня тьмы. Башня факультета мистических взаимодействий испещрена религиозными символами так густо, что под ними не видно самих стен. Надо сказать, что на общем напыщенно-великолепном фоне она выглядит самой скромной, и, пожалуй от этого, самой зловещей. Башня магии пространства закручена в невероятную спираль, к тому же, в некоторых ее местах вместо окон зияю порталы самые разные места. Оттуда то доносится рокот волн, то сыплется снег, то влетают диковинные птицы. Прямо сейчас из одного такого портала торчит голова дракона. К нему уже слетелось штуки три студента и весело что-то щебечут.
   Ну, и, конечно, башня, где я проводила долгие часы своей молодой жизни. Башня-хранилище факультета целительства. Поросшая лекарственными травами, живая, дышащая, выращенная лучшими специалистами древности в незапамятные времена, одной из первых в этом безумном сооружении.
   Однако, мой экскурс в историю был полностью проигнорирован.
  -- Это библиотека? То есть, это все? В этом замке больше ничего не нет?
   Храфн, кажется, удивился. Иначе, зачем бы ему останавливаться, задерживать дыхание и таращить глаза?
  -- Ничего. Только книги. Много-много книг. Ты трепещешь в предвкушении?
  -- Как-то не очень. А зачем мы вообще сюда пришли?
  -- Ну, ты даешь! Этот вопрос тебе только сейчас в голову пришел?
  -- Ага! До этого я просто гулял. Когда еще придется.
  -- Здесь мы будем получать разведданные!
  -- Здесь? В библиотеке?!
  -- А где?
   Мы чинно влились в кипучий поток тянущейся к знаниям молодежи всех мастей с редкими вкраплениями более зрелых читателей, вроде нас. Храфн галантно предложил руку, видимо, опасаясь потерять меня в толпе, да и мне так было куда спокойнее. Ну, забрела парочка варваров в сердце магической культуры! Бывает и такое. Может, на конференцию приехали, может, учились тут когда-то, а потом какой трактат писали где-то далеко, может еще дело какое. Главное, что под руку с таким великолепным мужчиной, одетая на северный манер, я здорово отличалась от себя прошлогодней, что прилично снижало шансы быть узнанной.
  -- В тылу врага.
  -- Так это и есть тыл, самый что ни наесть! Понимаешь, - мы миновали красивую арку-вход, где и не пахло дверью, считается, что знания открыты всем и в любое время суток, - магия она ведь просто так ни с того ни с сего не бывает. Она всегда опирается на более ранние разработки. И если мы хотим подробнее узнать о современном состоянии, но имеем мало информации, то, порывшись в прошлом, можно вычислить путь, по которому шли наши враги. А потом достроить недостающие детали. Понимаешь?
  -- Нет. А что, должен? - он насмешливо заломил бровь.
  -- Ладно, объясню по ходу. А пока просто мне поверь, тут мы узнаем все, что нам нужно! Так, давай начнем с истории. Нам сюда!
   Плутая светлыми коридорами, то и дело выхватывая из толпы знакомые и полузнакомые лица, я все сильнее ощущала себя изгнанницей. Даже больше, чем находясь вдали отсюда.
   Боги, как же тут хорошо! Мирно, спокойно, понятно. Так, как должно быть дома.
   Выбрать нежную литературу оказалось не просто. Нужные мне издания почти все были из закрытых, а то и вовсе секретных фондов, а доступные мне ресурсы были практически бесполезны.
   Пока я вяло рылась в каталогах, постепенно осознавая всю степень собственного идиотизма, а Храфн зачаровано зарылся в какой-то простенький трактат о магии его далекой Родины, спасение пришло само в лице очаровательной пожилой ведьмы, местной библиотекарши.
  -- Римма? Это ты?
   От удивленного шепота, раздавшегося из-за спины, я едва не подпрыгнула на месте. Ну, вздрогнула вполне отчетливо, по крайней мере.
  -- Ну... сложный вопрос, - Храфн оторвался от книжки, кажется, приготовившись меня спасать. Приятно! - То есть, это, конечно, я. Но, буду это отрицать!
   Во избежание неприятных инцидентов, стоило поскорее заключить мою собеседницу в объятья. Да и соскучилась я по этой милой могущественной даме, главной хранительнице закрытого фонда факультета целительства и моей двоюродной бабушке Лидии по совместительству.
  -- Что ты тут делаешь?
  -- Ищу кое-что, - посвящать родственницу в опасные подробности было бы совершенно неправильно, да и не место здесь для подобных откровений, - а ты? В гости к соседям зашла?
  -- Вроде того. Слушай, тебя не узнать! - бабушка обошла вокруг меня, всматриваясь куда-то, в одной ей понятные глубины, - и стражи тебя не признали?
  -- Ну, я же здесь.
  -- Это постоянная трансформация?
  -- Не знаю. Лидия, познакомься, это Храфн. Отважный вождь великого народа, приютивший презренную изгнанницу. Храфн, это Лидия. Мудрейшая из хранителей знаний.
  -- "Хранителей знаний"! Да ты стала поэтом, - милая тетушка, которую язык не поворачивался назвать бабушкой, весело покачала головой, и всмотрелась уже в Храфна, - а такая была серьезная девочка! Загляденье просто! Не обращай внимания на высокопарный слог, Храфн. Я всего лишь местный библиотекарь. И не нужно так тревожиться. Мне давно уже нет дела до глупых законов глупых людей. Конечно же, я не побегу докладывать о вас!
  -- Очень разумное решение, госпожа. Думаю, вы действительно мудрейшая, как сказала Римма.
   Он еще и угрожает?! Ей?! Это что, психика стресса не выдержала?!
  -- Ну, вот, девочка моя, теперь ты напрасно волнуешься. Он все правильно делает, и все правильно говорит. У него нет оснований мне доверять.
  -- А мне? Меня-то он знает!
  -- Конечно, знаю, - кажется, парень немного смутился, но разве по нему поймешь наверняка? - ты дружишь с троллями, доверяешь драконам, тебя вечно заколдовывают, а однажды вообще похитили.
  -- Да, это про нее! - Лидия рассмеялась и почти фривольно подцепила красавца мужчину под локоток, - пойдемте, здесь вы свое "кое-что" все равно не найдете.
  -- Не найду. Но абонемент-то мой уже не действует.
  -- Ну, ничего, мой действует. Пошли ко мне в кабинет. Помогу, чем смогу.
   В кабинете ее было уютно. Я не раз бывала здесь, еще студенткой, и потом, на правах родственницы, так что уютные кресла, журнальный столик, вечно заставленный грязными чашками, запах кофе, витающий над всем этим безобразием, немедленно вызывал желание расслабиться, залезть с ногами в объятья мягкой мебели, налить идеально сваренного кофе из зачарованного кофейника, где сия изумительная жидкость всегда горячая, и полностью погрузиться в мир магии и науки. Наверняка, я много пропустила за время своего отсутствия.
  -- Эй, подруга, ты что там медитируешь? Может, нам тебя оставить?
  -- А? Нет, я просто... соскучилась по твоему кабинету.
  -- Да? Ну, ему тоже тебя не хватало. Давай список книг!
   Ох! Изобилие хуже дефицита! С чего бы такого начать-то?
  -- Так, мне нужна история запрещенных направлений в генетике, потом трактат Алевтины Ливийской о мистических взаимодействиях, демонология Мюрелла, ну и... Лидия, ты можешь добыть отчеты о том мистическом прорыве, когда погиб Торвальд?
   Библиотекарь нахмурилась, несколько минут разглядывала меня в упор, будто диковинную зверушку, потом вздохнула и потянулась к ящику стола, зачарованному почище банковского сейфа.
  -- Вот. Пароль - "знание - сила", - увесистая папка легла на столик, предварительно раздвинув грязные чашки. Я пойду. Жди. Если твоего оглашенного шефа встречу, сказать, где ты?
  -- Скажи. Думаю, он будет искать меня в читальном зале, где меня нашла ты.
   По-моему, она немного обиделась. На несколько мгновений, взгляд ее утратил мудрость и невозмутимость любящей бабушки и стал... очень человеческим каким-то.
  -- Ну да, конечно. Без него ты не справишься. А меня в это дело лучше не втягивать.
  -- Лидия, не обижайся. Я, просто, еще ничего не понимаю, и не знаю, чья мне нужна помощь.
  -- Помощь! - она снова превратилась в мудрую пожилую леди, - да тебе, чтобы помочь, нужно тебя связать и держать! Ладно уж, будем считать, что это ты так заботишься о близких и горячо любимых. Пойду за книжками.
   Когда она ушла, я все-таки забралась в ее кресло, предварительно скинув сапоги. Если придется бежать, придется босиком.
   Итак, что тут у нас?
   Папка раскрылась в моих руках, стоило назвать нужный пароль. Отчет о вскрытии моего супруга. Мне его тогда так и не показали, засекретили. А у Лидии, значит, есть.
   Органы имеют резко бледную окраску, желудок сжат, печень уменьшена в размере, критическая потеря мышечной массы. Причина смерти - истощение. Бедный мой. Сила вытянула из него жизнь в единый миг. Наверное, это тоже талант - отдать всего себя.
   Ладно, что там дальше? Ну, конечно! Печально знакомая мне пентаграмма, усиленная именами демонов. Но как это может быть?! Та ведьма мертва вот уже почти четырнадцать лет!
   Но дело ее живет. Да еще как!
   Присмотревшись, я поняла, что с тех пор, некий мастер существенно доработал это заклинание, добавив туда новых опорных точек, стабилизирующих контакт с иным измерением.
   Ладно, один раз я его уже поломала, поломаю и теперь.
   А это что? Залитая кровью страничка. Завещание Торвальда?! Ух ты, он собирался оставить мне дом и кучу денег. А чья же на нем кровь? Видимо, нотариуса. Он как раз куда-то пропал, сразу после тех событий. Причем пропал вместе со всем своим архивом. Но, если оно все это время было у Лидии, то почему же я до сих пор не богата?!
  -- Куда поставить? - пока я судорожно пыталась понять хоть что-то, заскучавший Храфн вымыл чашки в маленькой раковине, обнаруженной им в углу. И ведь сообразил, как ею пользоваться, умница моя!
  -- Да обратно на стол ставь. Поройся вон в том шкафу, там еда есть. Слушай, а ты ей сильно не доверяешь, да?
  -- Я? Почему же, очень милая госпожа. Вот только, раз уж ты первым делом к ней не рванула, значит, что-то тут не так. И не думаю, что это, и правда, забота. Иначе, даже я придумал бы, как не встретиться в таком большом здании. Ты просто не вспоминала о ее существовании, пока она сама тебя не окликнула. То есть, ты не включаешь Лидию в круг тех, на кого можно полагаться. Не обязательно, подозреваешь в чем-то плохом, может быть, не веришь, что они смогут помочь.
  -- Ничего себе, анализ! - даже я не смогла бы лучше сформулировать собственные опасения, - вот это я понимаю, интуиция!
  -- Это не интуиция. Это привычка обращать внимание на окружающих людей. Знаешь, возможно, сейчас не время, но ты бы хоть иногда спускалась со своих небес и снисходила до нас, простых смертных! Неужели, ты думаешь, что на всей земле не найдется достойных тебя собеседников? Кроме тени твоего мужа, конечно.
   Он говорил очень ровно, почти нежно. Совершенно непонятно, что же именно было вложено в эти слова. Обида? Злость? Желание помочь? Не знаю. И не хочу знать. Должно быть, каждое слово было правдой, раз, вошедшая в следующий момент Лидия, показалась мне спасительницей.
  -- Вот книги, а вот твой замечательный начальник, примчавшийся сломя голову. Пользуйся.
  -- Спасибо! - я радостно вцепилась в долгожданные источники знаний и поспешила встать, чтобы приветствовать главу кафедры нейромагических воздействий, - привет Святослав. Зверски рада тебя видеть. Надеюсь, ты тоже.
  -- Не то слово! Как тебе удалось пройти в город?! - представительного вида мужчина, как обычно невозмутимый и плавный, с глубоким басом и едва уловимым акцентом уроженца северо-восточных лесов величественно вплыл в кабинет, сразу ставший маленьким и убогим, по сравнению с истинным великолепием великого мага, - и как тебе удалось Элли припахать? Вот уж не замечал за тобой подобных организаторских способностей!
  -- Отвечаю по порядку. Прошла легко, мистическая трансформация. Полная замена ключевых духовных конструктов.
  -- Что? Ты с ума сошла?! Хотя, что это я спрашиваю, ты такая и была. Зачем? Тебе так хотелось вернуться?
  -- Мне надо было вернуться. Но дело не в этом.
  -- Думаю, это последствия первого мистического взаимодействия, в котом ее и обвиняли, - Лидия уселась за свой стол и недовольно поморщилась, глядя на незапланированный митинг. Только не хватало, чтобы кто-нибудь сунулся сюда, застукав развеселую компанию преступников, покрывающую незаконно проникшую в город изгнанницу, - между прочим, мог бы не трепаться, а сам посмотреть. Это же твоя специализация, кажется?
  -- Да уже посмотрел. Лидия, можно мы возьмем книги, которые она заказала, и пойдем отсюда?
  -- Разумеется, нет. Ты что же, думаешь, что твоя воспитанница что-нибудь из общих фондов заказала?! Эти книги взорвутся, если их попытаться отсюда вынести.
  -- Тогда нам надо...
  -- Да ничего нам не надо, - я решила взять судьбу в свои руки, пока эти двое тут не запланировали невесть чего, - я просто посижу тут и почитаю. Храфн посидит рядом, он меня вдохновляет.
   Но разгуляться мне не дали. Пока я любовалась на полыхнувшие льдом глаза конунга, мои старшие коллеги отверзли на меня ушат душеспасительных лекций о вреде индивидуализма и своем беспрецедентном желании помогать мне спасть мир от любой мыслимой и немыслимой угрозы. Да и мужчина моей мечты укоризненно нахмурился, будто напоминая о моем вопиющем невнимании к окружающим людям. Пришлось внять. Так что наше освободительное войско обзавелось тяжелыми бронированными частями в лицах двух совсем не последних магов Мельса. Правда, совершенно не боевых, но все же!
  -- Ладно, господа. Давайте тогда соберемся все вместе, включая остальных моих соратничков и будем думать. А куда, кстати, подевалась Элли?
  -- Пошла домой вооружаться, - Святослав задумчиво постучал кончиками пальцев по столу, явно витая мыслями где-то далеко, - интересно, что она имела в виду? Что может быть убийственней, чем она сама? Лидия, ты прости, что напоминаю тебе о не самых пристойных страницах твоей бурной биографии, но, ты ведь когда-то умудрялась выносить книги отсюда? Тебя же поэтому библиотекарем и выбрали, что с этими стенами ты договаривалась на раз?
  -- И все-то ты помнишь! Ну, могла. И что дальше? Мне совершить должностное преступление?!
  -- Ага!
   Двух умоляющих и одного вопрошающего (ну не может же столь великий воин как Храфн умолять!) взглядов суровое сердце моей двоюродной бабушки не выдержало. Она слегка сморщила носик в знак протеста, горько вздохнула и кивнула. В конце концов, одни преступлением больше, одним меньше. Какая разница!
  -- Тогда пошли! Не будем ждать. Разбудим Томирис, будем совет держать.
  

Глава 9

  -- И что же все это должно означать?
   Прямо передо мной сиял огненными буквами тщательно составленный за последние часы список фактов и наблюдений, имевших хоть какое-то отношение к нашему делу. Пунктов было много и в единую картину они складываться отказывались.
   Мои соратники затихли, видимо тоже безуспешно старались осознать происходящее. Над нами витало густое кофейно-табачное марево, так что казалось, мысли вязнут в нем, чувства гаснут, так и не достигая адресата. Я как будто оказалась укутана толстенным одеялом, ослепшая и оглохшая, одинокая в своем бессилии.
   Гостиная Томирис была настолько изящно-уютной, мягкой и роскошной, что казалась эдаким мини-миром, полностью изолированным от страшного "снаружи". Мне не раз приходилось в ней бывать, но еще ни разу я не видела здесь столько человек одновременно. Даже странно.
   Так что надо прекращать незапланированную меланхолию и начинать работать.
  -- Итак, мы имеем следующее, - на правах самой заинтересованной стороны я скромно открыла прения, - наша история началась несколько десятков лет назад, с одной дурноватой ведьмы и ее плана по захвату мирового господства. Тетя вполне успешно связалась с каким-то миром демонов. Сначала консультировалась с ними, изобретая вполне себе зловещие заклятья. Будучи последователем "культа трансформации", давно сгинувшего в горах, но оставившего потомкам пару философских идей, наша ведьма сперва изобретала зловещих монстров и потусторонних сущностей, но скоро ей это наскучило и дамочка размечталась о мировом господстве или о бессмертии или еще о какой-нибудь ерунде в том же роде. Демоны радостно ей подпели, и работа закипела. Но что-то не вышло у нее. То есть, дверь-то она открыла, но вот контролировать процесс не смогла. Силенок не хватило. Да и где же их столько взять, чтобы сохранить власть над полчищами потусторонних тварей, рванувшихся в наш мир? Для такого нужно что-то совершенно убийственное. А может, тетя и не собиралась их контролировать? Может, решила таким образом отомстить всему свету? Это же совсем сумасшедшей надо быть, чтобы подобными делами заниматься. Но, не суть важно. Дело то давнее.
  -- Тогда почему ты его вспомнила? - Тома отставила кофейную чашку и посмотрела на меня как-то через чур грустно. Раньше столь трепетного отношения к чему-либо я за ней не замечала.
  -- Да я его и не забывала. Но вот что в этой истории нам важно: на место происшествия тогда из посторонних явилась не только я, но и Эдит, моя великолепная свекровь. Оно, конечно, логично, ребенок ее погиб, но, как мне сейчас припоминается, больше она внимания уделила пентаграмме. Там такая беготня началась, что потихоньку скопировать это заклинание было плевым делом. Да и просто рассмотреть его, времени хватало. И не только его, как я сейчас понимаю. Пока я тихо рыдала в уголке, от тела-то меня сразу оторвали и в сторонку оттерли, Эдит все водила там носом, а потом долго и задумчиво рассматривала меня, явно что-то прикидывая. У меня тогда аж мороз по коже пошел. И что мне, идиотке, не подумать тогда головой?! Ну да ладно. Вероятно, именно тогда она все и придумала.
  -- Стоп, подруга, я ничего не поняла. Что в тебе такого-то?
  -- Во мне лично, ничего такого нет. Ну, кроме дедушки берсерка. Думаю, я просто навела ее на мысль, использовать наших богов в качестве сдерживающего контура. У Асов достаточно сил, чтобы подчинить демонов, и какую-нибудь мистическую сущность отловить можно, чтобы контакт установить. Ну, Эдит, конечно же, не стала рубить с плеча, уж чего-чего а излишней торопливости и недостатка мозгов за ней никогда не наблюдалось. Сначала были годы экспериментов и исследований. Потом, наверняка, какие-нибудь тесты, проверки и прочие совершенно необходимые предосторожности. В итоге, тетя поняла, что простого берсерка или даже оборотня тут не хватит, и надо бы отловить что-нибудь покрупнее. Думаю, сначала на роль жертвы был номинирован Эйнар, наш знакомый сумасшедший оборотень. Судя по семейной легенде, он внук, а то и сын Локи, а это сильно круто. Но все же не настолько, чтобы соответствовать задачам моей дорогой свекрови. Тогда она просто наложила на него контролирующее заклятье и отправила партизанить в окрестные леса, отслеживая мистические сущности и сообщая хозяйке. Вот поэтому, ему казалось, что от меня исходит свечение. Парня просто запрограммировали на обнаружения чего-то типа меня. И он не подвел. Стоило мне влезть в контур заклятья и Эдит полностью счастлива! Еще бы! И дело сделано и кучу удовольствия можно получить, ритуально прирезав вашу покорную слугу. Но, как оказалось, сделать это несколько сложнее, чем можно было ожидать. Если уж сама смерть играла на моей стороне, - легкий поклон и благодарная полуулыбка в сторону Элли, показались мне весьма уместными, - то нашу ведьму постигло разочарование. Но вот причем тут мой сын? Он-то чем ей помочь может?
  -- Да ничем, - Лидия задумчиво покачала головой, глядя куда-то вдаль, - мне кажется, она просто пыталась тебя заманить, уж прости за пафос, в свое логово. Наверняка в ее доме куча ловушек на тебя, чтобы уж наверняка. А мальчик просто приманка. И очень действенная, что естественно. Упорная дама. И совершенно сумасшедшая. Раньше-то еще супруг как-то в рамках держал, но после его смерти ее уже ничто не останавливает.
  -- Ладно. И что мы будем делать? Есть предложения?
  -- Есть. Предупредить совет.
  -- А доказательства? Что мы им скажем? Что тебе видение было?! Или что изгнанная преступница, прошедшая мистическую трансформацию, чем полностью подтвердившая свою вину, утверждает, что маг одного из сильнейших кланов Мельса, собирается разрушить мир?! Отличная идея, ничего не скажешь. А если не говорить про меня, то на проверку всего этого уйдет куча времени, которого у нас нет. Я уже здесь и ей не составит труда послать за мной своих людей. И мне нечего им будет противопоставить.
  -- Ну... есть я, - Элли смущенно пожала плечами, - я тебя не брошу.
  -- Спасибо, конечно, но в этом случае вам придется меня связать и бросить в подвал. Вы что не понимаете? Она скажет, и я пойду. Стоит ей пригрозить убить Торвальда и все! Атаки не будет.
  -- Погоди, но, с другой стороны, она ведь не может уничтожить свой единственный козырь? Если она его убьет, то ей уж нечего будет тебе предъявить!
  -- Хорошо, не убить. Просто... руку там оторвать или... ох, короче, вы поняли. Я просто сделаю все, что она скажет.
  -- Значит, надо действовать, - Храфн, все это время молча слушающий наш бредовый диалог вполуха, кажется, занятый больше разглядыванием картинно полулежащей в кресле Томы, красиво потянулся, зевнул, явно противореча словам, но встряхнулся, будто вышедший из воды пес, - Томирис, ты наверняка знаешь, где достать еще телепорты? Нам понадобятся люди. Что-то мне подсказывает, что я знаю, где взять добровольцев.
  -- А если они не согласятся штурмовать зачарованные замки?
  -- А что, кто-то будет их спрашивать? Я все еще конунг, если ты забыла. А Эйнар все еще мой человек. Да и демоны опять же повод подраться.
  -- Логично. Тогда я пошла.
  -- Деньги есть у тебя? Талисман-то не слабенький должен быть!
  -- Римма, ты меня пугаешь! Я что же, похожа на бедную женщину?!
  -- Прости, это я с дуру. Ой! Погоди! К драконам заскочи! А то со всей этой кутерьмой, я забыла.
  -- Зайду, мне как раз по пути. Храфн, Вы не составите мне компанию? Теперь моя очередь разгуливать по темным улицам в сопровождении такого красавца.
  -- Кто же откажется от такого приглашения?!
   Этот нахал аж просиял, как красно солнышко, и что-то мне подсказывало, что вовсе не от перспективы увидеть обещанных драконов. Да что же это такое-то?! Эта наглая девица уже какого парня у меня из под носа уводит!? И не перечесть!
   Пока я возмущенно хлопала глазами, эта парочка удалилась куда-то во тьму коридора, переодеваться и финансово обогащаться, даже не обернувшись!
  -- Так, - Святослав с видимым удовольствием полюбовался на выражение моего лица и тоже вступил в стратегическое планирование, - ты пойдем со мной на кафедру, будешь там готовить всякие талисманы для нашего воинства.... А это еще что такое?
   Да, мне тоже стало интересно, что это за личности так усиленно молотят кулаками в нашу дверь? Вообще-то домик Томы стоял не в самом дорогом и престижном квартале, но и далеко не в трущобах, чтобы так себя вести! Что за гоблины там веселятся?!
  -- Так, все сидим тут и не дышим. Я сейчас разберусь, - моя подруга прошелестела мимо нас в сторону двери, на ходу зашнуровывая шелковую блузку. Очень надеюсь, что она успеет закончить свой нелегкий труд, до того, как предстанет перед каким-нибудь разумным существом, иначе могут быть жертвы. Не каждый справится с таким зрелищем!
  -- Добрый вечер, господа, чем могу быть полезна?
  -- Вы - Томирис? - молодой, очень мне знакомый певучий голосок легко преодолел коридор и звоном хрустальных бубенцов втек в гостиную.
  -- Определенно. А вы кто?
  -- Зовите меня Тау. Люди редко правильно произносят мое имя. А это Патрик. Мы ищем Римму.
  -- Ну так и ищите себе, - голос Томы стал таким мурлыкающим, что я бы, на месте этих двух олухов, бросилась бы бежать, - зачем ломиться в мою дверь?
  -- Мы знаем, что она здесь. И, прошу Вас, не стоит беспокоиться. Мы вовсе не ищем случая, причинить ей вреда. Напротив, госпоже, должно быть, пригодится наша помощь.
   Так. Жертвы, похоже, все-таки будут.
  -- Тома, пропусти их! По крайней мере, здесь они будут под присмотром!
   В ответ на мои слова, в коридоре послышались шаги, а вокруг меня целая серия шорохов и движений. Лидия ненавязчиво прикрыла пледом запрещенные к выносу из библиотеки книги, а Святослав заставил раствориться в воздухе свою трубку, дабы не давать ретивым ученикам повод для сомнения в его профессорской безупречности. Могу его понять! Этим двум только дай повод!
  -- Ну, и какого лешего вас сюда принесло?! - ласково поприветствовала я лучших друзей своего сына, даже и не думая о приличиях. Хватит корректности! Мало мне эта парочка на лекциях крови выпила!
  -- О! Здравствуйте, господа. Римма, добрый вечер, - как всегда уверенный в себе эльфеныш отвесил честному собранию изящный поклон, недовольно покосившись на товарища, ограничившегося кивком, - Патрик увидел Вас в темном квартале. Вот мы и решили, что Вы тут. И не ошиблись. Что-то случилось с Торвальдом. Так?
   Мальчик казался по-настоящему встревоженным, чего я никак не ожидала от представителя высшей расы, пусть и выросшего среди людей. Да и Патрик тоже явно нервничал. И откуда они узнали?
  -- С чего вы взяли? Может, я... ну... на конференцию приехала!
  -- Вот!
   И хмурый парень шагнул ко мне, протягивая на вытянутой ладони медальон, украшенный полупрозрачным алым камнем, явно не природного происхождения. Отлично. Только этого не хватало!
  -- Надеюсь, это ваше домашнее задание по магическим артефактам, а не последствие каких-нибудь далеко идущих планов?
   Ну, в самом деле, зачем троим молодым людям создавать этот талисман? Простенькая штука, но действенная. Просто кристаллизованная смешанная кровь троих юношей, должным образом зачарованная, показывала состояние каждого из них. Обычно, кристалл прозрачный, но, стоит кому-нибудь из участников попасть в беду, как цвет менялся. Обычно такие штуки делают для двух людей, например супругам на свадьбу можно подарить. Романтично и симпатично. Но и на троих тоже можно, только гадать придется, с кем же именно стряслась беда. Но не в этом случае, конечно. При наличии двух, третий угадывался легко.
  -- Я собирался уехать домой на каникулы. Вот мы и решили попрактиковаться. Создали тройные индикаторы. Мы не думали, что это может пригодиться.
   Отлично. Теперь у меня целый отряд рвущихся в бой детишек, отвязаться от которого будет весьма затруднительно. Трор подчиняется только нашему великолепному конунгу, а тот, кажется, и не думает учитывать возраст, посылая в бой своих людей, этих двоих, конечно, можно запереть в подвале, да только толку с того! Все равно ведь вылезут. Туру, конечно, можно попытаться просто приказать, он же обещал мне служить. Хоть это радует!
  -- Очаровательно, - моя подруга закончила, наконец, переплетать вороную косу и накинула на плечи иссиня черный плащ. И чего она так влюблена в этот цвет? Хотя, ей идет, - значит так. Мы пошли, ты вводи волонтеров в курс дела, и отправляйтесь со Святославом, думаю, амулеты клепать ребята помогут. Лидия, Вы возвращайтесь на работу и попытайтесь там что-нибудь полезное найти. А вы двое... еды, что ли, приготовьте. Скоро тут будет тесно. Кухню отыщите?
   Дети северных земель синхронно закивали, выражая желание дружно полечь в борьбе за наше сытое будущее. Отлично, хоть об этом волноваться не надо! Или надо? Они вообще-то готовить умеют? Ладно, если что, еду можно в ближайшем трактире заказать.
   Все происходило слишком быстро. Меня как будто несло бурной рекой, аккуратно ударяя обо все подводные камни. И стоило только уцепиться за какую-нибудь прибрежную корягу, найти хоть что-то или кого-то, способного по моим расчетам дать хоть какую-то иллюзию стабильности, как поток втягивал и его. А вот теперь еще и совершенно посторонние, ни в чем не повинные люди стали нырять в эту реку, а я совершено не успевала, не имела сил их вылавливать. Тут самой бы не захлебнуться!
   Ладно, пусть поработают над талисманами. В конце концов, это не опасно. А там посмотрим.
   В лаборатории было тихо и спокойно, как обычно в это время. Рабочий день закончился, народ разбрелся по своим делам. Да и немного было охотников сидеть тут после занятий, вместо того, чтобы радоваться жизни где-нибудь в окрестностях местных питейных заведений. Сессия сессией, но ведь жизнь-то на месте не стоит!
   Хотя, в любое время года тут можно встретить парочку закоренелых отличников, но не в такое позднее время!
   Наша пестрая компания едва ли не в ногу промаршировала к неприметной двери в дальней стене, защищенной, словно банковское хранилище, если не серьезнее. Открыть ее могло только весьма ограниченное количество преподавателей. Оно и понятно, уж больно редкие и, часто весьма опасные, вещества и талисманы здесь хранились. И книги! Любой целитель за любой том с этих полок не задумываясь отдал бы десять лет жизни!
   А вот мальчишки - воины только носы поморщили, едва ли не презрительно и равнодушно отвернулись. Ну, что с них взять, молоды еще, и не знают, что лекарство от геморроя может оказаться ценнее всепробивающего копья или отражающей магию кольчуги.
   Родные стены мгновенно прибавили мне уверенности в завтрашнем дне, так что я даже ненадолго начала мыслить разумно. К тому же, лаборатория была полностью экранирована от остального мира, что тоже было приятно, учитывая сложившиеся обстоятельства. Чтобы предъявить мне какой-нибудь ультиматум, меня сначала надо найти, а здесь это будет весьма проблемно.
  -- Итак, что мы делаем? Что-нибудь для защиты от темной магии?
  -- И потусторонних сущностей, на всякий случай. Эх, давно я такой ерундой не занимался! Вспомню молодость.
  -- Святослав, ну что ты такое говоришь? - я уселась на свой любимый стул с высокой спинкой. Надо же, его еще не выбросили! - твоя молодость при тебе, никуда не делась! Мальчики, вы тоже не спите. Раз уж напросились, то присоединяйтесь. Будем составлять список артефактов и необходимых материалов. Итак?
   Их преподаватели могли спокойно выходить на пенсию! Научить их чему-то большему, казалось, невозможно! А ведь у парней не было времени подумать. Тем не менее, они без запинки, под запись продиктовали мне перечень талисманов, о многих из которых я слышала впервые. Ну, или во второй раз. Наверняка, на лекциях-то мне про это рассказывали, но то когда было-то!
  -- Чудесно. И что из вышеперечисленного вы уже делали?
  -- Я все это делал, - хмурый Патрик посмотрел на меня, как на ненормальную. Странно, вообще-то мальчик никогда не отличался тягой к знаниям. Но, видимо, у всех свои слабости. Кто-то крестиком вышивает, кто-то артефакты создает.
  -- Тогда вперед! Материалы в шкафах, думаю, найдете. Если что-нибудь эдакое понадобится, спрашивайте Святослава. Он достанет. А я пока займусь мистикой.
  -- Чем?
  -- Ну... я тут выяснила, что обладаю какой-то мистической силой. Вот, сейчас посмотрим, есть ли у нее какое-нибудь утилитарное применение. Дай-ка мне вон тот нож.
   Мысль была вполне здравой, как мне тогда казалось. Раз уж моя кровь была способна творить чудеса, то грех их не использовать. Вот только рассчитать надо точно. А то мало ли что. Мистика, все-таки не магия, тут гарантии давать сложно. Но вот если их объединить! Скажем, если сплести простенькое защитное заклинание и укрепить ее моей кровью. И проверить, что будет.
   Получилось вполне восхитительно. Мои добровольные помощники даже прекратили свою бурную деятельность, чтобы принять участие в испытаниях.
   От обработанного таким образом обычного серебреного колечка, пожертвованного мной ради науки, отскакивали огненные стрелы, ледяные лезвия, копья тьмы, и прочие продукты жизнедеятельности двух будущих боевых магов. По окончании опытов, ребята тут же полезли в карманы, дабы выгрести все имеющиеся в наличии металлические предметы, после чего преданно уставились мне в глаза двумя парами чистых, обожающих очей.
   Собственно, я и не собиралась им отказывать. И не только им. Пока мои коллеги трудились над классическими способами защиты, я успела извазюкать кровью вообще все, что сочла возможным!
   Утро встретило меня с затейливым звоном в ушах, пляшущим полом, кружащейся головой и почти ничего не соображающую. Хотя, я и раньше не была таким уж большим мыслителем, так что это, как раз, не беда.
   Мои сообщнички бодро клевали носом, усиленно делая вид, что еще способны на дальнейшие подвиги, в коих, кажется, уже не было смысла. Количества созданной нами всевозможной магической утвари хватило бы на небольшую армию. Теперь бы это еще как-то испытать, но времени нет. Выспаться и в бой! Жаль нельзя опять попросить Элли повторить тот незабываемый опыт, после которого я еще долго порхала как утренняя пташка. После такой кровопотери это не поможет.
   Стоило мне вспомнить о нашей загадочной союзнице, как та не преминула появиться перед наши слипающиеся очи во всей красе хорошо выспавшейся и не терзаемой мучительными предчувствиями посланницы великой богини.
   Просто возникла в комнате, как предутренняя греза, да еще кошару мою с собой привела. Красиво так это у нее вышло. Шагнула в комнату, осмотрелась, потом протянула руку вникуда и вытянула в наше пространство Тому. Я даже позавидовала. Не то чтобы я не смогла проделать то же самое, но определенно не так изящно.
  -- Ну что тут у вас? Все готово?
  -- Так точно! К бою готовы! - ну, подумаешь, шатает немножко, так это ничего!
  -- Вижу, - кажется, произвести должное впечатление на мою подругу не так-то легко, - ладно, берите сое творчество и пошли. Все уже собрались, даже план разработали.
  -- Без меня?! - нет, мало того, что она с моим парнем гуляет по городу, так она еще и войну без меня планирует! Мою войну, между прочим!
  -- А что умного ты скажешь? - вот нахалка! А еще подруга! Лучшая и единственная!
  -- Римма, не обижайся. Это как-то случайно вышло, - полушепот Элли прозвучал вполне смущенно. Решено, теперь она - моя лучшая подруга, а не эта коварная интриганка.
   Однако, возмутиться вслух мне так и не дали. Взяли под белы рученьки и буквально силой отправили прямо в темную спальню Томирис. После яркого лабораторного света подробно рассмотреть обстановку мне, конечно, не удалось, но тонкий запах горных трав, которыми она пересыпает свои простыни ни с чем не перепутаешь. Тем более, что рассматривать-то было особенно некогда. Тома просто аккуратненько скорректировала мой маршрут и слегка подтолкнула в спину, и вот я уже буквально нырнула куда-то в кучу подушек и одеял, забыв, что собиралась возмущаться, уточнять рекогносцировку, давать инструкции по использованию произведенных артефактов и вообще-то скушать что-нибудь. Потом, все потом. Когда организм восстановит силы, когда пройдет озноб и ломота в пальцах, когда земля перестанет плясать под ногами, а мысли снова станут холодными и управляемыми. Есть все-таки предел любым ресурсам.
  -- Тома, - кажется, я это прошептала, но она услышала.
  -- Спи, Римма. Все будет хорошо.
  -- Ты обещаешь? - как же приятно, когда есть кто-то сильный и умный, на кого можно свалить ответственность за все на свете. Хотя бы на некоторое время.
  -- Обещаю, - и все же зря у нее нет детей, получилась бы отличная мама. Хотя... ее теперешнему работодателю лет двадцать сейчас, чем не опыт материнства? Не зря же она обещала его покойному батюшке заботиться о не в меру ретивом отпрыске.
  -- Подожди. Расскажи, что там произошло за ночь? Кто-нибудь пришел? Лидия что-нибудь нашла?
  -- Спи, тебе говорят! Пришел, нашла, подготовка идет полным ходом, и к моменту начала наших активных действий ты пригодишься нам живой.
  -- А ты сама отдыхала?
  -- Нет, но я обнималась с твоей однокурсницей. Удовольствие на любителя, конечно, но эффективно. И твой разлюбезный Храфн тоже в порядке, бодр и полон сил. Спишь или мне тебе колыбельную спеть?
  -- Сплю, - спорить с очевидным было бы глупо, разлепить веки я уже не могла и язык ворочался с трудом, - а жаль, я бы с удовольствием послушала.
  -- Успеешь еще.
   Последнее слово в который раз осталось за ней, но сил не было, а запах трав становился все сильнее. Сначала он просто манил меня куда-то в глубины сна, потом тащил за собой, окутав таким плотным одеялом, что сопротивляться оказалось совершенно бесполезно. Я почти услышала, как шелестят на ветру их листья, как звенит где-то в отдалении горный ручей, каких много на далекой родине Томирис, почти увидела, как парят над ним десятки маленьких радуг, увидела, как чуть в отдалении царят в своем вечном покое горы, сверкая никогда не тающими льдами, подставляя солнцу зеленые склоны, дыша свежим, горным воздухом.
   Интересно, я хоть когда-нибудь смогу заметить наведенные чары раньше, чем вляпаюсь по самые уши в очередное наваждение? И кто же автор этого шедевра?
   На Элли не похоже, там никаких образов не было, только мысли дурацкие. Враги? Да нет, вряд ли. Где угодно, только не в этой спальне. Проще пробить эти стены, чем навешанную на них магию. Да и... пейзаж какой-то... до боли знакомый.
   Я осмотрелась и только тяжко вздохнула. Ну, конечно же. Томина постель, Томины травы, Томины родные края. Что же она мне тут подсунула? Хотя, могла все, что угодно. Любой дурманящий состав, я с устатку все равно бы не заметила, тем более, что среди них попадаются и без запаха, или со слабеньким ароматом, который легко замаскировать. Ну, и, уж конечно, это известно шпионке со стажем, которой я так беспечно доверила свое полумертвое тело. Что же делать? Надо как-то отсюда выбираться, из этой красоты. Я, конечно, люблю горы. Особенно вот такие, поздней весной, когда от снегов еще чувствуется холод, но воздух уже прогрет жаркими солнечными лучами. А зеленые склоны готовы выпустить на волю тысячи цветочных лепестков, уже начинающих просыпаться в тугих бутонах.
   Стоп! Опять!
   Я еще подергалась, пытаясь проснуться, но быстро сдалась. Вот так просто, усилием воли, из этого наведенного сна не выбраться. Колыбельную спеть она мне предлагала! Спела уже, куда уж надежней!
   Так, надо разобраться. Я же целитель. Лучший в своем поколении! Что ж я из простенького дурмана не выберусь?! Или, не такого уж и простенького?
   Мир вокруг становился все реальнее, наливался красками, терял неестественную яркость, превращался в самый натуральный горный пейзаж. Я даже вспомнила, что вон за тем перевалом находится деревушка, а если идти прямо на север, можно дойти до гнездовья горных драконов, малочисленных, но от этого не менее ценных представителей драконьего общества.
   Я уже была здесь!
   Мысль казалась важной даже сквозь наркотический дурман. Я здесь была. Это - мое воспоминание. Подсознание выдернуло реальную картину из памяти, видимо, уцепившись за запах.
   Надо поискать тут что-нибудь полезное. Может, в ручей окунуться?
   Но до него еще дойти надо! Тома, видимо, предусмотрела, что я не растеряюсь в такой неординарной ситуации и попытаюсь что-нибудь предпринять. Или мое плачевное состояние сказывается? Наяву я ведь тоже передвигалась с большим трудом, что немудрено после такой потери крови и общего магического истощения.
   Ох, Томирис, как же ты могла?! За что?
   И как тут все-таки красиво! Если умру сейчас, то хотя бы порадуюсь напоследок. И воздух! Какой чудесный, свежий воздух.
   О! А это подойдет! Надо только дышать поглубже, чтобы мозги хоть немного проветрить. Вдох-выдох! Вдох-выдох! И не надо плакать, Римма. Сейчас нет на это времени, да и силы тратить на слезы нельзя. Вот так. Сердце бьется немного чаще. Кажется, получается. Кислород в кровь побольше. Вредно, но сейчас не важно, потом исправлю. Очень надеюсь, что это все-таки не иллюзия и мое тело, лежащее сейчас в пропитанных наркотиком подушках, выполняет команды одурманенного сознания. А это что? Почему в ушах снова звенит?
   Ну, конечно! Подушки! Я дышу глубже, а значит, и наркотика больше вдыхаю. Видимо, Тома рассчитала на какое-то более длительное время. Чтобы я не просто отключилась, но и спала подольше. Ох, надеюсь, она хотя бы не пыталась меня убить!
   Нет! Не плакать! Да что же такое! Соберись, истеричка!
   Давай, потихоньку. Шаг, еще шаг, вот так...
   Чтобы дойти до ручья мне потребовалось минут сорок, по моему внутреннему ощущению. Сколько прошло на самом деле, неизвестно. Но, надо торопиться. Я хоть не захлебнусь? Кто его знает, это подсознание, перепутает мозг реальность с видением, и помру я во цвете лет.
   Но делать было нечего. Ручей обжигал долетающими до кожи брызгами, а других идей все равно не было. Разве что смириться и подождать, пока все кончится само собой, но это уж точно не мой способ жизни. Ладно, плавать я умею, так что, с этим проблем не должно быть.
   Ледяная вода приняла меня, как родную. Я сразу ухнула туда с головой, машинально вынырнула, не понимая, что делаю, забарахталась, кажется, даже закричала от холода, шока и вообще, полноты чувств, и свалилась с кровати. Ура! Реальность.
  -- Зря ты так.
   Тихий шепот в сумраке спальни сначала даже не дошел до моего сознания. Я отползла подальше от кровати, периодически падая, и судорожно глотая не пролезающий в горло воздух, уселась, опершись спиной о стену, кое как успокоила сведенное судорогой тело и бешено колотящиеся сердце и, только потом, осознала, что что-то слышала.
   Она сидела в кресле, забравшись туда с ногами и укутавшись в теплую шаль. О! А я помню эту шаль! Когда-то я ее сама связала и подарила Томе. Я тогда как раз ходила на последних сроках беременности и у меня было полно свободного времени. Вот уж не думала, что Томирис оставит ее на виду в своей спальне. Из некрашеной серой шерсти, простой вязки. Глупая деревенская вещь. У меня дома такие были только у самых бедных крестьян, остальные красили нитки, да и узоры всякие придумывали. К здешней же роскошной обстановке эта вещь не подходила совершенно! И что меня вообще дернуло ее вязать? Видимо, тогда казалось трогательным подарком.
  -- Вот теперь мне действительно страшно, Элли. Пожалуйста, не жди, пока я тут завою от ужаса.
   В самом деле, если то, что я сейчас подумала, правда, то дело очень плохо. Если эта самоходная смерть просто притворялась союзницей, если Тома в сговоре с врагом, то наш мир доживал последние дни.
  -- Все не так, как ты думаешь. Не бойся, это не предательство.
  -- Да? А как похоже! - дыхание мое восстановилось, и от сердца слегка отлегло. Я все еще не знала, что же случилось, но все-таки не так фатально.
  -- Прости, пожалуйста. Но мы не могли допустить, чтобы ты приближалась к дому Эдит. Ты и сама это поймешь, ты же умная.
   Очень интересно. Не могли они допустить. А сказать нельзя было?
  -- И что сейчас происходит? Сколько прошло времени?
  -- Сейчас закат. "Штурм замка злой ведьмы", как назвал это мероприятие Храфн, начался час назад. Просто подожди, и все.
   Если бы голова моя была способна хоть как-то мыслить в тот момент, скорее всего, я бы высказала весь свой запас ругательств и развернутых метафор, а так только булькнула что-то нечленораздельное. Час назад! Да как они вообще посмели так со мной поступить!
  -- Почему?
  -- Томирис так решила. Я не стала спрашивать. Но, она упомянула, что тебя вообще не следовало пускать в город. Вроде как, у нее был приказ.
   Вот почему она так нервничала! Вот откуда ее нездоровые попытки устроить мою личную жизнь и, как можно крепче, привязать к родным краям. Подальше от Мельса. И как она дергалась, когда поняла, что я все-таки возвращаюсь.
   Но почему было просто не сказать? Хотя, что бы это изменило? Ей бы пришлось меня прямо там как-то останавливать. А как? Связать и сторожить что ли?
   Хотя нет, можно просто убить. Просто и с гарантией.
   И кто же, интересно, отдал ей такой приказ? Ее король? Очень сомневаюсь. Мы же с ним даже не знакомы. Да и какое ему дело до всей этой магической чепухи? Ладно, если эта предательница когда-нибудь вернется, я у нее и спрошу.
  -- А ты почему здесь? Пленницу охраняешь?
  -- Нет. Храфн решил не рисковать. Лидия сказала, что мама может снова активировать контроль надо мной. Заклятье ты разрушила, но узы крови остались. А уж мою кровь она знает досконально. Так что, я осталась тут осуществлять связь, - посланница протянула руку, и я увидела лежащий в ней прозрачный бесцветный кристалл, размером примерно с ладонь. Я и сама такими когда-то пользовалась, только поменьше, а уж у студентов изымала пачками. Простенькое устройство телепатической связи. Только вот управиться с таким большим должно быть непросто! Но удобно, ничего не скажешь. Видимо, у всех участников нашей маленькой операции по спасению мира есть такой же, только маленький, и все они связаны с кристаллом Элли. Логично, так можно связываться сразу с несколькими или даже со всеми участниками сразу.
  -- Ой, так я тебе мешаю!
  -- Да нет, не очень. Для меня не сложно удерживать во внимании все сознания. Ты же знаешь, смерть примет всех, никого не потеряет.
  -- Да уж. И как там все идет?
  -- Пока неплохо. Знаешь, мама вырастила очень много тварей. Даже меня они пугают, но не этих мужчин. Они очень хорошо подготовлены. И твои талисманы удивительно эффективны. Но бои затягиваются. Дом большой, там много коридоров, ловушек, вооруженной охраны.
  -- Пока все живы?
  -- Четверо погибли. Осталось еще семнадцать человек.
   Четверо. Четверо людей, живших со мной рядом, сидящих со мной за одним столом. Наверное, я им раны лечила, может, даже насморк заговаривала. Просто четверо. А сколько еще будет?
  -- Почему мне туда нельзя? Я хорошо дерусь!
   Может, сейчас в окно прыгнуть?
   Отличная мысль. Я уже пыталась убежать от посланницы и в более хорошей форме, чем сейчас. С нулевым результатом.
  -- Думаю, потому, что именно этого мама и ждет. Если бы ты туда пошла, она бы все силы бросила, чтобы тебя захватить.
  -- А что ей мешает меня отсюда вытащить?
  -- Ну, не пошлет же она своих монстров через весь город! Уж такого-то совет никак не пропустит. Нет, она не станет рисковать на последнем этапе своего плана. Да и людей послать опасно. Ты же сопротивляться будешь, а в твоем нынешнем состоянии сделать это тихо опять же не выйдет. Ты же знаешь, даже боги не имеют права куролесить в Мельсе в свое удовольствие, не говоря уже о простых мистических сущностях, вроде нас с тобой. Так что ей оставалось только ждать, пока ты придешь сама. И ты бы пришла, здравый смысл тебя бы не удержал. Если бы не Томирис мы бы все просто позволили бы тебе пойти туда, не смотря на опасность. Кажется, Храфн думает, что это вопрос чести, а я... мне сложно идти против матери. Мысли путаются. Я делаю, что мне говорят. Так проще.
  -- Прости, я не подумала. Может, я могу помочь чем-нибудь? Я все-таки целитель.
  -- Пока не нужно. Не трать силы, они могут понадобиться.
   Ее тон мне сразу не понравился. Где-то там, на другом конце города, мои друзья сейчас сражались и, вероятно, погибали, а я сидела тут и вела светские беседы. Бредовая ситуация!
  -- Что-то не так?
  -- Насколько я могу судить, в подобных случаях всегда что-то идет не так.
  -- Но?
  -- Просто будь наготове.
   Я уселась поудобнее, подтянув колени к подбородку, и замолчала, стараясь не стучать зубами от страха.
   Итак, я не могу пойти и умереть вместе с ними. Не могу спасти своего ребенка и должна предоставить это другим.
   Как же! Не дождетесь!
   К тому же, в ушах все настойчивее звучало хриплое карканье, а тело начинало очень знакомо зудеть. Все верно! Быть может, мир и может рухнуть от моего присутствия в доме моей дорогой свекрови, но это не повод отлынивать от своих прямых обязанностей. Мой господин Храфн в опасности и я должна его спасти.
  -- Помоги мне, Хугин!
   Я даже не произнесла эти слова, даже не подумала про себя. Элли бы услышала даже мысль. Но то была не мысль, тень мысли. Будто просто выдох, просто мимолетный образ, призрачный и неразборчивый.
   Но он услышал. И ответил.
  -- Хватит просить о помощи. Тебе не нужны мои крылья, чтобы лететь. Не нужны перья, чтобы поймать ветер. Ты сама - ветер. Слышишь стук копыт? Они никому не подчиняются, но однажды пришли на твой зов. Теперь твоя очередь.
   Высокопарная речь древнего ворона была, как всегда, загадочна и недоступна пониманию. Но зачем понимать, когда можно просто действовать?
   Вам нужно мое тело, чтобы принести в жертву? Нужна моя душа, чтобы скормить демонам? О! Я могу это устроить!
  -- Римма!
   По позвоночнику пробежала дрожь от этого голоса. Веселого, легкого, такого нежного и такого безжалостного голоса. Голоса великой ведьма, голоса богини.
  -- Мама?
   Конечно же, это была не она. Моя мать, женщина, давшая мне жизнь, давно ушла из этого мира, туда, где блаженный покой не дает вспомнить о суете жизни.
   Но мне ответили утвердительной улыбкой. Я увидела ее совсем близко, и бесконечно далеко, среди облаков, верхом на сером коне, в синем одеянии бесшабашной ярости.
   Конечно, она не моя мать. Но мать всех детей севера.
   А я ведь уже почти забыла, какой теплой может быть ее улыбка, и каким смертельным холодом может веять от ее небесно-голубых глаз.
   Я уже видела ее вот такой, в облаке распущенных волос, в сиянии холодного огня, едва сдерживающую свору черных псов, в сопровождении свиты лучших воинов, которых только рождала земля.
  -- Ну же! Твое место здесь!
   Что чувствует небо, рождая молнию? Что чувствует штормовой ветер, сплетаясь в объятьях с солеными волнами? Кажется, в тот момент, я узнала ответ на эти вопросы.
   В прошлый раз, когда боги ответили моей мольбе о мести, когда кавалькада призрачных всадников пронеслась над головой, хохоча и издавая боевой клич, я будто потеряла часть своей души. Эта теплая улыбка, будто вырвала кусок моего сердца, скрепляя сделку.
   Сейчас же, все это снова принадлежало мне, а я сама, целиком и полностью принадлежала им. Призрачным всадникам, готовым смести каждого, кто встанет на их пути, даже не заметив.
   Мгновенно заледеневшие пальцы сомкнулись на поводьях, колени сжали бока вороного жеребца, будто сотканного из черного дыма, а в сердце уже горел дикий, не рассуждающий огонь ярости.
   Ты хочешь уничтожить этот мир? О! У тебя это получится! Мир рухнет вокруг тебя!
  -- Фригг! - мой голос влился в добрую сотню других, выкрикивая имя богини, а в ушах уже свистел ветер, и я сама уже была ветром, штормом, снежной метелью, первой весенней грозой, ураганом, сметающим на своем пути города и вырывающим с корнем деревья.
   Грани миров тонки, когда близится новолуние. Живые видят мертвых, а мертвые вновь ощущают тепло солнца. И демоны стремятся в приготовленную для них дверь. Они долго ждали. Много лет искали путь, к людям, к их горячей крови, к их мятущимся душам. Они создавали проход, раз за разом терпя неудачу. Искали проводника, человека, который бы впустил их. Искали ключ, который взломал бы истончившиеся грани.
   Так вот они мы! Вот ведьма Эдит, создавшая идеальные линии пентаграммы и вот я - жертва, чьей силы окажется достаточно.
   Достаточно? Да я снесу все печати, не дожидаясь нужной фазы луны! Ты же так этого хотела!
   Вот только дверь открывается в обе стороны.
   Горящая сера. Удушливый смрад, обиталища демонов. Тысячи сущностей, горящих в вечном огне своей жажды, своей иссушающей ярости. Корчащиеся, кричащие, тянущиеся к жизни, и никогда не дотягивающиеся. Готовые выпить душу, словно глоток воды в жаркой пустыне. Вот только у ворвавшегося в их мир урагана души не было. Как не было необходимости сдерживать ледяную ярость, способную уничтожить все живое, способную погасить любое пламя.
   Облака смрадного пара взвились к раскаленному небу из-под копыт наших коней, остужая его, и на землю демонов впервые пошел дождь. Грязный, тягучий дождь мира, погрязшего во тьме.
   Фригг пронеслась по округе, рассыпая ледяные искры, под грохот высекающих молнии подков, под лай псов, которым совершенно все равно, кого травить, захлебываясь хохотом, разя ледяным мечем адское пламя.
   Она была великолепна. Настолько, что ее свита, не задумываясь, ринулась в это пламя. Да и что бояться нам, когда-то жившим, сейчас же только призракам, теням, скользящим по самым верхушкам облаков.
   Сколько длился этот полет? Думаю, в нашем мире он не занял и промежутка тишины между двумя биениями сердца. Зато в мире демонов, этого срока хватило, чтобы тягучие озера лавы превратились в черный лед, небо покрылось тяжкими тучами, а сами обитатели, вмерзли в ткань своей реальности не в силах пошевелиться.
   Если земле не хватает любви, чтобы остановить чужую ярость, не хватает разума и понимания, не хватает воинского искусства, то все, что может она противопоставить, это ярость свою.
   Лед огню. Отчаянную ледяную ярость матери, защищающей своих детей.
  -- Римма.
   На этот раз я не вздрогнула. Да и не умеют призраки вздрагивать.
   Просто обернулась в седле и дождалась, пока окликнувший меня всадник не приблизится достаточно, чтобы его рассмотреть.
  -- Ты выросла.
  -- Конечно, выросла, - веселая легкость, все еще пронизывающая мою душу плеснула из моей улыбки. Я и правда скучала по нему, пусть и не видела много лет, - и ты тоже изменился, папа. Немного.
  -- Ты не должна была этого делать, - он протянул руку, будто пытался погладить меня по растрепавшимся волосам, но не закончил движения, - мой побратим Храфн отомстил бы за меня. Должен был.
  -- До недавнего времени я даже не знала о его существовании. И потом, что же мне ждать, пока кто-то там завершит мою месть?! - в голосе моем послышался металл, которого там отродясь не было, - а если бы он не справился?
  -- Конечно, справился бы. Ты плохо его знаешь. Остановить Храфна может только упавшая ему на голову каменная глыба, да и то возможно всякое.
   Наши кони мирно пошли рядом, переступая с облака на облако, а через наши призрачные тела просвечивали ранние звезды. Это казалось таким обычным, что даже не вызывало удивления. Все правильно. Все так, как надо.
  -- Вот почему, меня отправили к нему. Я исполнила его долг.
  -- Жалеешь?
  -- Вот еще! Я - твоя дочь и я вернула тебя к свету.
  -- Но разрушила свою судьбу.
  -- Тоже мне, потеря! Значит, такая судьба, что я вручила ее первому же подвернувшемуся красавцу.
  -- Ну, разве что так, - он усмехнулся. Совсем чуть-чуть, как подобает суровому воителю, - тогда тебе стоит вернуться. Твой красавец, кажется, собирается отправиться в золотые чертоги прямо сейчас, а валькирий, как на зло, рядом нет. Не ждут его еще там. Да и тебе рановато.
  -- Вернуться?
   Я даже не поняла, про что он говорит. Я была на своем месте здесь, в свите прекрасной Фригг, уже успела забыть, что вообще-то обычно мое тело не просвечивает, словно утреннее облачко, а в груди стучит человеческое сердце.
  -- Можешь остаться, конечно, если хочешь. Тебе тут всегда будут рады.
  -- Нет-нет! Я.... Пока папа! Еще увидимся!
   Наверное, мне стоило хотя бы обнять его на прощанье, но не до того было.
   Как же я могла забыть о Храфне? И о Торвальде? О Томирис, Элли, и всех остальных!? Они же там сражаются сейчас за меня!
  -- Вспомнила, наконец! - сварливое карканье раздалось над ухом как нельзя более своевременно, - давай за мной. Покажу путь.
  -- Спасибо!
  -- Не за что. На твои приключения любоваться неплохое развлечение на старости лет.
   Я соскочила с седла и просто провалилась сквозь облака, полетела вниз, стараясь не удаляться от ворона, а в следующее мгновенье оказалась в просторной комнате, посреди которой все еще светилась затухающая пентаграмма, с до боли знакомыми мне символами. От души надеюсь, это последний раз, когда я вижу эту мерзкую фигуру.
   Храфн! Где он тут?
   Мой возлюбленный господин вяло шевелился среди груды каких-то убиенных зверей, неизвестной мне породы. Видимо, те самые монстры, которых упоминала Элли.
   Конунг был ранен, но для хорошего целителя это, конечно же, проблемой не было. Я даже и раны его не все запомнила, некоторые исцелились как-то машинально, между делом, пока я все-таки вспоминала все известные мне ругательства.
   Парень-то в шоке, ему все равно, а мне надо куда-то деть напряжение.
  -- Все-все, хватит! Я уже здоров! Иди кого-нибудь еще исцеляй! - Храфн вырвался из моих рук и, наконец, поднялся на ноги, - или вон парня своего успокой. У него, кажется с головой не все в порядке!
   Так вот чье хихиканье так меня отвлекало!
   Торвальд отыскался тут же, умотанный зачарованными цепями по самую шею, как злодей Кощей в детских сказках, прикованный к дальней стене. И совершенно здоровый! Только синяк на скуле, но это так, мелочи.
  -- Мама! Нет! Сначала развяжи меня, потом рыдай!
   А нахаленок дело говорит! Только как же я его развяжу-то? Тут ключ нужен.
  -- Отойди, дай работать профессионалу!
   Красивая, как предутренний сон подростка мужского пола Томирис, оттерла меня плечом и что-то зашебуршала с цепями под одобрительные комментарии моего ребенка. Кажется, с ней тоже было все в порядке. Ну, пара длинных царапин от когтей, ожег на правом предплечье, порезы на бедрах, это ерунда, еще и не такое переживали.
   Все как всегда. Профессионалы делают свое дело, оставив нас, дилетантов, мирно пускать слюни в пропитанные наркотиками подушки.
   Просто, без лишних сантиментов.
  -- Так, а теперь, вы оба убирайтесь отсюда. Элли вам телепорт откроет. Сейчас тут будет весь совет в полном составе, и еще куча официальных лиц и прочих любопытствующих. А ты в изгнании, помнишь?
  -- Погоди секунду, - надо было спросить сейчас, пока не забыла, - кто тебе приказал не пускать меня в Мельс. Барс?
   Она помрачнела. Почти смутилась, даже взгляд на мгновенье отвела. Но только на мгновенье.
  -- Да. Слушай, эти заклятья, вроде как отголоски культа трансформации, а мои родственники, сама знаешь, клялись хранить эти тайны. Вот они меня нашли и подрядили мир спасать. Сказали, если все будет удачно, меня примут в тесный круг хранителей святилища, не смотря на мои... недостатки, так они сказали. Тоже мне, большая радость.
  -- Вообще-то большая, ты и сама знаешь. Но не суть, они же не личное одолжение просили сделать, а мир спасти!
  -- Поэтому я и согласилась, - Тома раздраженно дернула плечом, и фыркнула, как замочившая лапы кошка, - но вышло плохо.
  -- Ты могла бы... ну...
  -- Что? - кажется, ее что-то здорово развеселило, - договаривай уж!
  -- Да ничего! Сама понимаешь, когда решается судьба мира, жизнь одного человека ничего не значит.
  -- То-то ты ломанулась своего сынулю спасать, вместо того, чтобы подумать о судьбах человечества. Ерунду говоришь. Может, вообще жизнь человека, ничего не значит, но не любого же! Так, стоп! Как сказал Торвальд, рыдать потом. Марш домой!
   И эта туда же! Ну да, я - сентиментальная целительница. Такова уж моя природа, и нет тут ничего такого позорного.
   Да и кто бы не заплакал от таких признаний.
   Но спорить было глупо. Особенно, если учесть, что уже в следующую секунду, мерзкая кошара исчезла, вместе с залом и трупами, а на ее месте очутилась встревоженная посланница смерти и уютная гостиная, пахнущая кофе и дорогим табаком.
   Кажется, мы все-таки победили.

Глава 10

  -- Ты точно уверена, что это не грех?
   Лежащий на столе мужчина, выглядел, как полувскрытый труп, но все равно пытался сопротивляться лечению. Он уже успел разогнать учеников Святослава, самого зав. кафедрой обозвать языческим колдуном и даже как-то там приготовиться к переходу в христианский загробный мир. Мой бывший начальник и научный руководитель скрежетал зубами, но все-таки выгнал из лаборатории посторонних лиц, и позвал меня. Вообще-то, обычно он не слишком-то рвется спасать тех, кто этого не хочет, и, уж тем более, никого не уговаривает, но с соратником, хоть и временным, расставаться было просто жалко. А может, гордость профессиональная заела, кто знает?
  -- Слушай, Томас, давай-ка не умничай. Я тебе что, теолог? Откуда мне знать, что грех, а что нет? В конце-концов, сходишь к вашему жрецу какому-нибудь, с ним обсудишь. Вон их сколько на конференцию съехалось, и не перечесть! - строго говоря, уговаривала я его уже просто из врожденной тактичности, на самом деле, руки мои уже по локоть были в его крови, да и Святослав, видя такое дело, присоединился к процессу, занявшись обезболиванием и контролем над жизненно-важными органами, пока я складывала и регенерировала кости и ткани, - и вообще, мы же в самом начале нашего знакомства решили, что я не какая-нибудь там темная сила!
  -- Решили, конечно. Но и светлой силой тебя это не делает. И, одно дело, просто находиться рядом, а другое, когда ты влезаешь в душу.
  -- Да не трогаем мы твою душу! Только тело. Тело-то можно?
  -- Точно не трогаете?
   Вот за что не люблю всех этих бравых вояк, что они относятся к ранениям, даже самым сильным, очень уж спокойно. Болевой шок проходит, и они тут же приходят в себя! И ладно, незнакомые. Те просто делают суровое лицо и молча ждут, пока я закончу. А может, не решаются отвлекать, опасаясь, что я им там чего-нибудь напутаю?
   А вот друзья и приятели, или просто постоянные пациенты, так и норовят обсудить что-нибудь чрезвычайно важное в такой момент! Нет, оно, конечно, понятно, ребят это отвлекает от неприятного процесса, но ведь и меня это отвлекает!
  -- А чего вы его вообще в сознание привели? Такие процедуры лучше без сознания переживать.
  -- Да он его и не терял. А потом... ты же знаешь, этика и все такое.
  -- А мне можно, я - преступница. Так что, засыпай-ка, Томас. Обещаю, что обойдется без вмешательства темных сил, даже если мне придется отбиваться от них не жалея своей жизни!
  -- Разумное решение, - мой именитый ассистент криво ухмыльнулся, наблюдая, как закрываются глаза возмущенного пациента, - эй, ты чего это?! Осторожней!
  -- Без тебя разберусь! - вообще-то, он был прав, но свои ошибки я видела и сама, и вовсе не нуждалась в наставлениях. Раздражение и обида на весь свет, все еще не улеглись, поэтому доставалось всем, даже тем, кто вообще тут не при чем.
  -- Оно и видно. Ну, что ты так взъелась? Не дали тебе подраться, тоже мне, горе! Ты и сама знаешь, что тебя размазали по всем стенам в первые же минуты. Ты только посмотри на этого мальчика. Очень хочется, чтобы твои внутренности собирали по трем залам и коридору?!
  -- Ну уж... не так все плохо. Все на своих местах, просто немного... подлатать надо.
  -- Ты остальных не видела. Кстати, откуда он вообще взялся в этой компании? Странный молодой человек. Все эти чудища от него разбежались, поджав хвост, наваждения он проигнорировал, да и остальная магия действовала слабовато. Я думал, такие парни только в христианских монастырях бывают.
  -- Не знаю, как-то неудобно было расспрашивать. Но он не монах, это точно. Ой, подержи вот здесь!
  -- Давай. Ты сама-то как вообще себя чувствуешь? Смотрю, совсем в непонятно что превратилась?
  -- А не надо было меня провоцировать! И хватит уже отвлекать.
   Не то чтобы мне и правда было так уж сложно удерживать внимание, но и беседовать на отвлеченные темы казалось как-то неправильно. Неэтично. Дело-то не простое и ответственное! Привычное, конечно, но все-таки.
   Да и мысль о том, что еще куча народу сейчас находится примерно в таком же состоянии, что и Томас, по моей милости, не добавляла отрешенности и хладнокровия. И это еще если не думать о погибших!
   Где-то внутри, стучалась, конечно, слабая утешительная мысль, что ребята понимали, на что идут, и вообще спасали мир, а вовсе не лично мою персону. Но, ведь все факты были у меня едва ли не с самого начала! Неужели нельзя было раньше догадаться? Все же так просто оказалось! Банальный заговор.
  -- Римма, правда, давай-ка полегче. А то от тебя больше вреда, чем пользы. А еще лучше, давай, я сам доделаю. Тут немного осталось. А ты пойди пока с привидением пообщайся. Ему-то ты не опасна, я думаю.
   О! Я знаю этот обманчиво мягкий тон. Как правило, он значит две вещи. Или Святослав обращается к какому-нибудь сильно избалованному принцу, или же, его собеседник окончательно его достал, и сразу после следующей реплики будет бит. Возможно стулом. Так что лучше молча сделать, что он приказывает, пусть и в такой вежливой форме.
   Привидение?
  -- Здравствуй, Торвальд. Откуда тебя принесло в сей скорбный час?
  -- С той стороны жизни. Впрочем, я все еще там, если разобраться.
   Оборачиваться на голос не хотелось. Строго говоря, под двумя взглядами моих бывших учителей хотелось стать оборотнем, превратиться в сколопендру какую-нибудь и заползти под шкаф, чтобы отстали уже эти злые гении.
  -- Ну, прими мои соболезнования, - я все-таки обернулась, но поднимать глаза на полупрозрачную фигуру в углу не стала, в конце-концов, я хрупкая женщина и могу позволить себе минуту слабости. Или даже несколько.
  -- Спасибо тебе, конечно, но я тут не за этим.
  -- Догадываюсь.
  -- Римма, да посмотри же на меня! Ты что, внезапно стала бояться призраков?
  -- Да, вот ни с того ни с сего, развилась у меня фобия!
   Ну, смотрю. И что? Ничего нового я все равно не увижу. Все такой же недоступный, закованный в свою силу, окутанный высокомерием, чертовски привлекательный и совершенно мертвый. Было бы на что смотреть!
  -- Святослав, можно мы на балкон выйдем?
  -- Да уж, сделайте милость, дайте поработать спокойно!
   Меня, кажется, спрашивать никто не собирался. Ладно, на балкон, так на балкон. Все равно ведь поговорить придется, раз уж ему так припекло. И какие еще у него могут быть со мной дела?
  -- Ты вырастила хорошего мальчика.
  -- Я в курсе, - на улице был рассвет. Самый ранний, новорожденный, еще не пожар, обещающий сжечь небо дотла, а только первые робкие искры, с трудом прорывающиеся сквозь неподвижно зависшие над городом облака. Красиво.
  -- Ладно. Я понял, перехожу к делу. Насчет нашего с тобой брака.
  -- А что с ним?
  -- Да ничего. Мы с тобой все еще связаны?
  -- Узами брака что ли? - даже смешно от такого пафоса.
  -- Ну да.
  -- Ну да. Связаны. А как это могло измениться? Ни в какой религиозный орден я не вступила, как ты знаешь, так что я все еще твоя вдова. А что за внезапный приступ ностальгии?
  -- Вот уж чем я не страдаю, так это ностальгией! - ого! Кажется, я разозлила покойника! Великое достижение! - ты можешь как-то собраться и обойтись без сарказма?
  -- Постараюсь. Так что ты хочешь-то? Чтобы я поклялась в верности твоей светлой памяти?
  -- Да нет же. Просто открой мне путь. В Вальхаллу.
   Да, это, разумеется, очередная простая вещь, на которую у меня попросту не хватило фантазии. А ведь все очевидно. Просто представить себе.
   Я - сын древнего магического клана. Сильный, богатый, почти всемогущий. Но с детства опутанный чарами так, что никакого шанса выбирать свою судьбу не предвидится. Если жизнь еще как-то можно строить самостоятельно, то уж смерть полностью достанется семье. Я вижу, как отец умер, и обрел посмертие внутри какого-то дурацкого магического артефакта, а ведь я сильнее! Мою душу семейка выпьет до дна!
   Можно удариться в христианство, но ведь там верить надо! И не просто верить, а смиренно. А уж чего-чего, а смирения у меня отродясь не было, и, скорее всего, не будет. И есть другие боги. Они хранят гордых. Но только своих. Колдуны из других земель их никак не интересуют.
   Но я ведь - гений. Я воспитан среди интриг и заговоров, и, если что и умею, то это находить выход из безвыходных ситуаций.
   И есть у меня студентка. Целительница, влиятельных родственников нет, денег нет. Зато есть талант, так что не скучно будет возиться с ней, да и дома сидеть она не будет, призвание не даст. И главное, девочка как раз нужных кровей! Да и сознанием, за столько лет в Мельсе, так и не оторвалась от Родины. Даже говорит с легким акцентом.
   Зазвать такую замуж проще простого. Не откажет же она, в самом деле, мне! Никто не отвергнет власть, силу и богатство. Да и с виду я вполне красив. Так отчего не попробовать?
   Терять нечего, а, если повезет, то за нее можно будет зацепиться, удержаться на свободе, получить покровительство ее богов.
   Все очень-очень просто.
   Собственно, чего-то подобного я и ожидала, просто никогда не давала себе труда задуматься и сформулировать эти ожидания. Ладно, могло быть и хуже! А на счет его неземной любви я никогда не обольщалась.
   Конечно, хотелось ему нравиться. Как женщина, как маг, как хозяйка дома. Но толком ни тем, ни другим, ни, уж, тем более, третьим, я тогда не была. Просто перспективная девчонка, которой нечего предложить такому совершенству.
   Но он честно пытался быть мне мужем. Дарил подарки, выгуливал не реже раза в две недели, супружеский долг исполнял исправно. И, что еще важнее, тайными знаниями делился. Магических секретов за наш короткий брак я узнала столько, сколько большинство выпускников не узнает вообще! И не просто делился, а разъяснял, показывал, повторял одно и то же, пока у меня не начинало получаться.
   Ох, Торвальд, Торвальд. И чего было ходить вокруг да около? Можно подумать, ты мне в вечной любви клялся и теперь стесняешься показать свои настоящие мотивы! Тоже мне, трепетный юноша!
  -- Да вон он, радужный мост, смотри. Тебе туда.
   Мне ничего не надо было делать. Я уже столько раз переходила эту черту, что путь в золотые чертоги прочно поселился где-то за взглядом, сбоку, там, где мир становится только смутной догадкой. Надо только присмотреться и вот он - Биврест, цепляется за ветки яблони, растущей под балконом, другим концом уходит куда-то за облака. Можно даже рассмотреть что там, на той стороне радуги, но только мне еще рано. Я жива. И мне совершенно ни к чему вся эта нездешняя тоска по вечности. А вот Торвальду давно пора куда-нибудь двигаться. Если не в мрачное посмертие, уготованное семейкой, то, туда, куда уходят лучшие сыны севера.
   Ну, и я, видимо, тоже туда пойду. Но не прямо же сейчас!
  -- Выглядит внушительно. Так я... пойду?
  -- Иди, чего тянуть? Удачно тебе добраться. Думаю, мы еще встретимся.
   Он аккуратно, почти робко ступил в семицветное марево, сделал пару уже более уверенных шагов, потоптался на месте и вдруг обернулся ко мне, сияя победной улыбкой.
  -- Ну, разве я не гений!?
  -- Да, у тебя все получилось, - я даже нашла в себе силы улыбнуться в ответ, хоть и кривенько, конечно, - иди, давай! Тебя ж на том свете уже с собаками ищут! А ты все тут отираешься!
   Он так и сделал. Молча развернулся и едва ли не в припрыжку направился получать свой выигрыш. Занимать свое место среди достойных.
   Улыбка моя выпрямилась, больше не исковерканная сарказмом.
   Хороший конец истории. Правильный конец.
   Думаю, за одно спасение мира и, пусть и невольное, участие в еще одном, он определенно заслужил что-нибудь хорошее. Да и, в конце концов, он же воин! Я же не хлюпика какого-нибудь притащила! Да он в одиночку против целой армии выходил! Ну... небольшой такой армии. Но все-таки.
  -- Ну что там у вас? Разобрались? - Святослав выглянул из комнаты, быстренько осмотрел окрестности и сам себе кивнул, отмечая полное отсутствие потусторонних сил. Ну, кроме меня, конечно, - вот и молодцы. Значит, мне надо идти, посмотреть, что там с остальными раненными, а за тобой уже пришла Элли, так что возвращайся. Тебе нужна моя помощь?
  -- Да нет, со мной все нормально. Спасибо, - да он и сам это видел. Спрашивал просто для порядка, чтобы можно было с чистым сердцем заняться делом, не отвлекаясь на досадную помеху в моем лице.
  -- Ну и хорошо.
   А ведь, и правда, все очень даже неплохо! Вот и Элли пытается улыбаться, глядя на мои вялые потуги состроить обиженную мину. Улыбка у нее, правда, выходит совсем легкая, едва заметная, даже и не улыбка, а так, глаза чуть больше приоткрыты, да уголки губ немного напряжены, но все-таки!
  -- Какая же ты красивая, Элли!
  -- Наверное, красивая. Я как-то не задумывалась, - ее голос шелестит, но кажется теплее обычного, - пойдем?
   Как же у нее легко это выходит! Вот мы стоим в пропахшей кровью и магией лаборатории Святослава, а потом всего один шаг, и мы в саду, окружающем дом Томирис.
   Не в доме. Значит, мне предстоит очередной разговор наедине. Видимо, это у них семейное.
  -- Если ты собралась ехать к Храфну, и теперь пытаешься со мной советоваться, то не стоит. У меня нет ответа. Сама я бы осталась в Мельсе, ты же знаешь.
  -- Правда? А я думала, он тебе понравился.
  -- "Понравился"? Забавная формулировка. Ну да, конечно. Но, слушай, я выросла здесь, в городе вся моя жизнь. Да я бы ни за что все это не бросила по своей воле!
   Уж не знаю, что она подумала в тот момент о моей женской логике. По ней же не поймешь, что там внутри происходит. Да и вообще, происходит ли что-нибудь?
  -- А я вот собираюсь бросить. Они меня не боятся, Римма, - кажется, я сошла с ума, но мне показалось, что ее голос дрогнул на этих словах, - здесь в Мельсе, я всех пугаю. Раньше мне было все равно, что люди про меня думают. Мне от них ничего не было нужно.
  -- Не знаю, подруга. Ты ведь теперь - богатая невеста. Единственная наследница огромного состояния. Помнишь?
   Кажется, эта мысль мою золовку не вдохновила. Оно и понятно, что ей в деньгах? Вряд ли она понимает, что такое бедность на самом деле. Да вряд ли и я сама это понимаю! Но, все-таки, по сравнению с ней, я - просто портовая нищенка.
  -- Вообще-то, не единственная. Есть же еще Торвальд. Мой племянник, если ты забыла.
  -- Это приятно, конечно, - не то чтобы я и правда забыла, просто так и не научилась воспринимать собственного ребенка, как часть этого зловещего клана, - но, все равно, это ничего не меняет. И вообще, чего я тебя уговариваю-то? Поехали, конечно! С тобой будет веселее! Хоть одно родное лицо. Будет с кем поговорить о высоком на досуге. Но ты ведь быстро заскучаешь.
  -- Думаю, - она снова попыталась улыбнуться, - я всегда могу вернуться, если что. Я, собственно, собиралась спросить, не против ли ты. Может быть, тебе будет неприятно меня видеть.
  -- Это еще почему?! Значит, списывать у тебя теорию некромантии, мне было приятно, а смотреть на тебя нет? Ты, что! У нас же с тобой практически боевое братство!
  -- Да, это я как-то не учла. Тогда пойду, займусь юридическими вопросами. Полагаю, в моем случае, это не займет слишком много времени. Большинство магических артефактов придется отдать родственникам, они все же клану принадлежат, дом, наверное, разумно оставить Торвальду, если ты не против. Не хочу туда возвращаться. Свою долю возьму деньгами.
  -- Ну, тут тебе виднее. Я, видимо, уже сегодня вечером уеду из города. Мужчины, наверное, задержатся, подождут, пока поправятся раненные. Тома, думаю, вернется на работу. Так что, встретимся уже на месте?
   Она кивнула, развернулась, и молча ушла куда-то в досматривающий последние сны город. Ну, точно, это у них семейное! Вся в братца.
   Ладно, надеюсь, на этот раз, я могу не опасаться за свой рассудок, переступая порог этого дома?
   Тихо-то как! Видимо, все еще спят. Чувствуется присутствие многих жизней за зачарованными стенами жилища моей лучшей подруги, почти противоестественное присутствие. Сколько их там осталось, избежавших госпитализации? Шестеро, кажется. Да Храфн седьмой, трогательно уткнулся в подушку на диване в гостиной. Плюс еще мои юные паладины, Тур и Трор. Исцарапанные, будто через колючие кусты продирались, а не в бою побывали, спят прямо на кухне, на принесенных невесть откуда перинах. Неужели, у Томы есть запас?
   Сама прекрасная хозяйка дома чутко дремлет в своей спальне. Так и вижу, как подрагивает кончик хвоста, топорщатся ушки, ловя каждый шорох, как морщится носик, от обилия посторонних запахов, на вверенной ей территории.
   Составить ей что ли компанию? Все равно больше свободных мест нет. Только смою с себя последствия профессиональной деятельности. Водопровод! О чудо цивилизации! Элли - сумасшедшая, если хочет все это бросить! Чего ради, спрашивается?
   Но долго блаженствовать я не решилась, опасаясь уснуть прямо в воде. Учитывая размеры Томиной ванной, это вполне могло обернуться моей бесславной кончиной. Да там жирафа утопить можно при большом желании!
   А вот интересно, а где моя сумка с одеждой? Ужасно не хочется лезть обратно в брюки, да и на блузке я обнаружила какое-то странное пятно. Видимо, задела какой-то цветок, из буйствующих в Томином саду. Вон весь рукав в пыльце. Это что ж такого зверского цвета? Лилия, наверное, какая-нибудь, гигантская. Вроде бы, что-то такое росло у самого крыльца.
   Но не идти же через дом, полный мужчин, завернувшись в полотенце?
   Так, а это что?
   Оглядевшись вокруг, в поисках адекватной замены, я едва ли не с суеверным ужасом узрела собственное платье, скромно висящее на двери. На месте, где обычно обитают кошачьи халаты. Надо же, неужели кто-то позаботился?
   Подвергнув помещение более тщательному обыску, я обнаружила еще несколько совершенно необходимых приличной девушке частей туалета, что вообще повергло меня в изумление.
   Вот уж чего от Томы не ожидала! Во-первых, факт такой трогательной заботы сам по себе уже удивителен, так еще и внимание к деталям совершенно беспрецедентное. Как-то через чур сентиментально для ее страстной натуры.
   Хотя, почему это я делаю выводы, не собрав достаточного количества фактов? Что же, кроме нее обо мне позаботиться некому?
   Я поднесла к носу тонкую льняную ткань и принюхалась.
   Нет. Прикоснись Томирис к этому платью хоть кончиком когтя, я бы это почувствовала. Я, конечно, не оборотень, но привыкла использовать все чувства с максимальной отдачей.
   Да и необходимость в них отпала уже в следующую секунду. От мягкой, болотно-зеленой ткани на меня пахнуло ледяным холодом арктических льдов.
   Да, пожалуй, подобный жест как раз в его стиле. Что ж, спасибо тебе, добрый человек.
   Уже сделав пару шагов по лестнице в сторону спальни, я вдруг остановилась, осознав, что совершенно безумно улыбаюсь и перебираю пальцами складки платья. Нет, я, конечно, очень люблю эту весьма практичную одежку, немаркого цвета. Да и сшито оно удачно, хорошо сидит и движений не стесняет. Я в этом платье похожа на жирную эльфийку, что, вообще-то комплимент для любой человеческой женщины.
   Но ведь не настолько же, чтобы столь бурно реагировать!
   Ладно, в конце концов, могу я поступить, как хочется, а не как прилично! Нет, мы, конечно, договорились, что сейчас не время для лирических отступлений, но ведь я и не под венец его тяну!
   Храфн сладко спал, обняв подушку руками и закутавшись в одеяло по самые глаза. На столике, рядом с диваном, сиротливо жались друг к другу бутыль с коньяком и пузатый бокал на короткой ножке. Он что же, тут один пьянствовал? Что еще за бытовой алкоголизм?
   Одежда разложена на кресле. Не слишком аккуратно, но функционально. Если что, не придется путаться в куче тряпок. Меч, ненавязчиво так прислонен к спинке.
   Витязь на привале, да и только.
  -- Тебя там что, паралич разбил?
   Я даже вздрогнула от этих слов. Видимо, разглядывая новее детали интерьера, как-то совершенно забыла, зачем пришла.
  -- А?
  -- Я говорю, чего замерла-то? Или иди, куда шла, или ложись уже рядом. Спать мешаешь.
   Он говорил рассудительным, ровным тоном бодрствующего человека, но глаз так и не открыл. Только поерзал, вытаскивая из-под себя одеяло, дабы разделить его с приблудной ведьмой, да пару раз фыркнул, сдувая упавшую на лицо прядь.
   Наконец-то я уже высплюсь!
   Ага, как же!
   Примерно часа через два, мой отважный герой видимо решил, что баловать меня не стоит, и без того вон на шею села! Так что он, совершенно наглым образом лишил угревшуюся меня своего общества, бесшумно оделся и скрылся в недрах темного коридора в неизвестном направлении.
   Еще примерно полчаса я надеялась, что направление мне вполне известно, и что он скоро вернется досыпать, не смотря на полуденное солнце за окном. Но этого так и не случилось.
   Конечно, ничто не мешало мне досмотреть сумбурные сны в одиночку, но вся радость от подобного мероприятия испарилась вместе с Храфном, так что пришлось вставать и мне.
   Ко всему прочему, мое опрометчивое решение найти и изловить беглеца, тоже не привело к быстрым результатам. Искомого не оказалось ни на кухне, ни в ванной.
   Оптимизма, правда, добавили его сапоги, мирно стоящие в углу, возле дивана. Значит, далеко он не ушел. Да и оружие его тоже здесь. Куда же он делся-то?
   Загадка разрешилась случайно. В задумчивости я выглянула в окно кухни, выходящее как раз на увитую диким виноградом беседку в саду. Сие дивное сооружение не могло похвастаться частотой посещений, учитывая бешенный ритм жизни его хозяйки, но прямо сейчас, ситуация в корне изменилась.
   Мой дорого вождь и предводитель привольно расположился на широкой лавочке, разбросав по плечам мокрые волосы, и с явным интересом внимал речам моей двоюродной бабушки Лидии. Ну, то есть, ее саму мне видно не было, только краешек изящной туфельки да часть длинного подола платья, ее любимого сиреневого цвета.
   Конечно, этой информации было маловато, для опознания, но ведь никто не запрещал мне упражняться в магии в столь нелегкое время!
   Так что я усиленно прислушалась, для верности усилив слух раза в четыре, и мгновенно узнала ее голос.
  -- И вот после этой сессии, Римма месяц передвигалась по городу короткими перебежками, опасаясь, что несчастная жертва ее стремления к знаниям из-за угла выскочит с цветами! Он ведь три раза сбегал из дома! Хорошо еще, что парень был из состоятельной семьи и телохранители его каждый раз ловили и возвращали на место.
   Это что же, они сплетничают?! Суровый северный варвар и главный хранитель знаний факультета! Невероятно! Да еще, кажется, обо мне.
  -- Ну, он сам виноват, нечего было провоцировать, - спровоцировал?! Да этот придурок меня чуть до смертоубийства не довел!
  -- Да кто мог тогда подумать, неотесанная варварка вообще сможет пробиться через талисманы! Парня же с детства ими увешивали, будто в бой отправляли, а не в песочнице с друзьями возиться. Он бы и в жерле вулкана выжил, а тут какое-то приворотное зелье! Ему же не объяснили, что дополнительная литература содержит несколько больше информации, чем основная. И о том, что Римма со скуки только тем и занимается, что совершенствует мастерство. Да и сама она тоже, видимо, на такой эффект не рассчитывала. Как и все учла талисманы, вот и проявила творческие задатки во всей красе. Посидела ночку над колбами, дополнила зелье чарами, как могла, и, для полного успеха, какой-то деревенский заговор приплела. Видимо, от матери в наследство получила. Так что, мальчик посмеялся, отхлебнул, и все! Жизни без нее нет, дышать вдали от любимой больно.
  -- Вот как! А мне говорила, что приворожить не может. Вроде как это ее целительскую силу обидит, - надо же, запомнил!
  -- Так то когда было-то! Еще до специализации, так что всего понемножку приходилось пробовать. Да и это же не всерьез. Так просто поспорили. Но, надо отдать ей должное, это был первый и последний раз, когда девочка участвовала в подобных развлечениях. Больше никому и никогда не удавалось вывести ее из равновесия до такой степени. Серьезная не в меру.
  -- Да, я это тоже заметил. Но не думал, что так было всегда, - заметил он! Вот я со всей серьезностью и тебе что-нибудь подолью! Будешь знать!
  -- Было-было! Никакого легкомыслия. Все по правилам, по науке. Так что ты ей там власти не давай. А то не заметишь, как будут твои люди ходить в ногу и икать по нотам. Ты бы видел, что она со студентами вытворяет!
  -- Да она, вроде бы и не просила. Сидела себе тихонько, даже в дом не просилась, пока ее сарай не сгорел. Да и потом не просилась, если честно. Может, мы ей не нравимся?
  -- Ты что же, поселил мою внучку в сарае?! - надо же, она все-таки возмутилась, а не рассмеялась, и на том спасибо, - хотя, ты уж прости, конечно, но у вас там, что дом, что сарай, примерно одно и тоже. И все-таки, можно проявить немного уважения!
  -- Ну уж, одно и то же! Не так все плохо. Кое-что, конечно, уступает, но ведь так везде, кроме вашего Мельса! Что ж остальному миру лечь, и умереть?
   Кофе я сварила почти машинально, пока слушала эту со всех сторон занимательную дискуссию. В чем-то Лидия, конечно, права. Мельс - не просто другой город, это - другой мир. Но вот, насколько он реален? Да, здесь у нас каждый чревовещатель становится ясновидцем! Даже малые дети способны щелчком пальцев выкинуть фокус, на который у какого-нибудь деревенского знахаря вообще сил не хватит. Ну, не сами, конечно. Но, чтобы активировать стационарное заклятье, ни ума ни силы особенно не надо. Но, сделай шаг за городскую стену, и что ты будешь стоить? Вот, та же Лидия? Ее сила - документы. Книжная мудрость, схемы и таблицы. Здесь в Мельсе, она - хранительница знаний, без нее наши условно живые книги, быстренько отобьются от рук и превратятся просто в груду полубредовых записей. А что она станет делать за стенами библиотеки? Переписчиком работать?
   Правда, за себя я точно могу быть спокойна. Целители-то везде нужны. Да и работа мало чем отличается. Конечно, зелий да трав редких найти проще всего в Мельсе, но в основном-то все как везде.
  -- Зато у нас никто не пытается разрушить мир!
   Как раз на этом неопровержимом аргументе я и вплыла в беседку в облаке кофейных ароматов, нарушив их идиллию.
  -- А вот и здравствуйте!
  -- И тебе не кашлять, - Храфн галантно отобрал у меня поднос, подождал, пока я усядусь, и поставил его прямо на доски пола. Никакой мебели тут не было, а лавки мы уже заняли, - чего не спишь?
  -- Выспалась уже! И хорошо, что я вас тут обоих выловила! Прежде, чем уходить, поговорить бы надо.
  -- Да, ты это дело любишь, - Лидия изящно пристроила чашку на колене, и с удовольствием принюхалась к запаху, - говори уж. Про завещание хочешь узнать?
  -- Хочу.
  -- Ну, то, что ты видела, это копия. Знаешь же, я любой документ могу восстановить. Только вот для закона она не действительна. Нотариус мог бы заверить, но... пропал. Так что, это просто занимательное чтение, не более.
  -- А чья на нем кровь?
  -- Моя, конечно. Я же его призывала.
   Да, таких тонкостей ее чар я не знала, да если бы и знала, все равно не смогла бы применить. Конечно, мы родственницы, но не настолько же!
  -- Ладно, это я так, просто из любопытства. Теперь-то уже какая разница.
  -- А при чем тут вообще завещание? - Храфн кофе проигнорировал, но задумчиво сжевал пару печенек, что, видимо, как-то благотворно повлияло на познавательную мотивацию, - разве нет какого-нибудь закона? У нас вдова в любом случае получает все имущество мужа. А у вас не так?
  -- Не совсем. Только если брак одобрен семьей супруга. Ну, и наоборот, конечно, тоже. А Эдит даже внука не признавала, пока он ей не понадобился. Даже по завещанию можно оставить только то, что никак не относится к имуществу семьи. Дом, например, деньги. А вот долю в семейных капиталах только с одобрения.
  -- Ладно, я понял. Римма, говори дальше. Ты что-то еще хотела?
  -- Ну да, хотела просто спросить, когда вы собираетесь домой, и какой дорогой? Элли попросишь?
  -- Думаю, да, - он кивнул и вдруг лучезарно улыбнулся, - она сказала, что как только ты доберешься, можно будет на тебя настроиться. Так что, счастливого тебе пути, скорее добраться и не вздумай, куда-нибудь завернуть по дороге! Помни, мы тебя ждем!
  -- А на мой... то есть, твой забор она настроиться не может? - перспектива снова проделать свой скорбный путь вовсе меня не радовала, но это и правда самый логичный вариант. Пока еще ребята своим ходом доберутся! А я кое-где срежу телепортами. Прикуплю, до ближайшего к месту крупного города, потом уже у местных магов локальные. Такие дальнобойные артефакты они делать не умеют, но все-таки не пешком топать!
  -- Не сможет. Она только на живые существа настраиваться умеет. Забор-то наш, умереть не может, значит, ей не интересен. Я уже спрашивал.
  -- Ладно. Тогда с Туром через часок выдвинемся. Кажется, я слышу голос Торвальда, так что, можно прощаться. Лидия, могу я попросить об одолжении?
  -- Присмотрю я за твоим ребенком. И Тома его не бросит. Да и на кафедре на него молятся. Так что, все будет хорошо.
  -- Спасибо. И... вообще, спасибо.
  -- Сочтемся, - она печально улыбнулась и отсалютовала мне чашкой, - не теряйся там. Если что, зови.
  -- Спасибо.
   Сказать что-то еще и не разреветься оказалось бы невозможно, так что я не стала и пытаться. Лезть с объятьями тоже было как-то глупо. И я просто кивнула, да и пошла в дом, где уже вовсю кипела жизнь. Томирис весело препиралась с вернувшимся из общежития Торвальдом, Элли, как всегда безмолвной тенью, наблюдала за происходящим, Тур паковал вещи и продукты в дорогу, Трор крутил в руках кристалл телепорта, выспавшийся и немного пришедший в себя Эйнар пытался есть, но получалось у него плохо. Неудивительно, столько времени принудительно пробыть в волчьей шкуре, да еще и под воздействием лунной сферы. Вообще можно забыть, как быть человеком!
   Ночью я осмотрела его, и решила, что жить будет, но, видимо не сразу. Сейчас юноша был больше похож на грустного упыря, чем на злого волка. Но, это ничего, выкрутится! Оборотни живучие!
  -- Римма! - мой верный спутник первым заметил мое появление среди этого праздника жизни, - хорошо, что ты проснулась! Надо скорее уходить.
  -- Да, я помню. Чей это телепорт и что он за него хочет? И куда он ведет?
  -- Мой, - Томирис как-то задумчиво меня осмотрела и, видимо, до чего-то сама с собой договорившись, кивнула головой, - до Кавиля, так что можешь начинать радоваться.
   Это было здорово. Даже накатившаяся было черная меланхолия, слегка дрогнула под тяжестью хорошей новости. Значит, доберемся быстро! Заодно выясню, чем там закончилась история с драконьим произволом и несчастной любовью деревенского мага. Да и живет он совсем рядом! Надо же, какое все-таки полезное у Томы знакомство сыскалось!
  -- Радуюсь! Тогда, что ж, будем прощаться, - ощущение дежавю все усиливалось, заставляя нервничать и торопиться, - Сколько народу тут пройдет? Четверо?
  -- Думаю, да. Ты, Тур, Эйнар и я.
  -- А ты-то куда собралась?!
  -- Провожу тебя. Мне все равно надо к Кавилю заскочить. Телепорты кончаются, а мне надо на работу вернуться.
  -- А почему именно этот маг? Что, у вас там специалистов нет? Да и, разве не логичнее артефакты здесь покупать?
  -- О! Ты бы видела, в какие места он их прокладывает! Такого нигде больше не найдешь! Так что, остальным желающим придется подождать.
  -- Ну... ладно. Эйнар, ты готов?
   Он только кивнул, говорить, видимо, все еще трудно. Да и что ему собирать-то? Даже одежда вон с чужого плеча.
  -- Ну... тогда... во-первых, Святославу привет передайте, а то я и в тот раз с ним не попрощалась. Неудобно. Трор, с тобой скоро увидимся. Торвальд...
  -- Мам, не плачь только! - точно, как в прошлый раз! Скоро сможем с этим номером на сцене выступать, - мы же не навсегда расстаемся. Я буду к тебе приезжать!
   А вот это что-то новенькое. В прошлый раз он только злился и боялся, а сейчас вот утешать пытается. И обнять себя дал без обычных препираний.
  -- Опять я тебя бросаю, малыш.
  -- Не волнуйся, от меня так просто не избавишься. Все будет хорошо. Ты только больше никаких прорывов в науке не совершай, ладно?
  -- Постараюсь. Ладно, все инструкции ты, наверное, помнишь. Надо идти. Зимой приезжай, хорошо?
  -- С друзьями?
  -- Ну, если Храфн разрешит.
   Отпустить его было так сложно, будто тело свело судорогой. Думаю, родить его и то было проще. Но Тома уже сходила за сумкой, тихонько разъяснила Храфну, какой ключ какую дверь в ее доме открывает, взяла с него обещание ничего не поломать и требовательно тянула меня за плечо.
   Бестолково все было как-то, сумбурно и неправильно. Я ведь свою сумку и разобрать-то не успела, так что и собирать было нечего, навесить ее на Тура, да и все. Плащ подхватить, всхлипнуть пару раз, и можно отправляться.
  -- Эй, подруга, - Томирис уже вскинула руку с артефактом, когда мой конунг отлип от стены и внезапно шагнул вперед, - ты там не скучай, что ли!
   Движения он так и не закончил, пока не подошел вплотную. Я и понять ничего не успела, как мы уже целовались, будто пьяные подростки на первом свидании!
  -- Я п-п-постараюсь, - от неожиданного развития событий голос мой не сразу смог произнести несложное, вроде бы, слово, - ты тут тоже... веселись.
  -- Боги! А у вас-то, что за драматизм?! Вы ж всего на несколько дней расстаетесь!
   Тома все-таки подцепила меня под локоть и заставила сделать всего один, но весьма долгий шаг через полконтинента, к уже знакомым мне невидимым бабочкам, обитающим в огороде деревенского мага Кавиля.
  

Эпилог

   Лето в самом разгаре и с неба лился ласковый огонь, заставляющий все живое сладко томиться, нежиться в его вездесущих волнах, дремать, набираться сил, предвидя осенние хлопоты.
   Хелег стоял у ворот, пытаясь не закусывать нервно губу, видимо, считая это признаком слабости, недостойной сына вождя.
   Мне была понятна сейчас его тревога. Строго говоря, всего-то пару недель мальчик тут всем заправлял, да и то формально. И без того умных и опытных людей хватает. Но все равно страшно. А вдруг, что-то сделал не так и не заметил? Храфн ведь церемониться не станет!
   Кроме нас в комитет по встрече входила юная супруга Хелега, жмущаяся к нему, не то пытаясь поддержать, не то сама ища поддержки.
   Надо же, какой Храфн все-таки страшный человек! Может, и мне понервничать? Из чувства солидарности, например?
   Ну уж нет. Я - девочка большая, меня строгими взглядами не запугаешь! Ну, подумаешь, сердце стучит почаще, чем обычно. Так это так, от радости встречи!
   И чего, собственно, мы все к воротам-то потопали? Стоим теперь, как три дурака, пялимся вдаль. Чего смотреть-то?
   Могли бы спокойно сидеть во дворе. Элли ведь все равно, куда перемещаться.
   Леля вскрикнула, не то испуганно, не то удивленно.
   Вот только их здесь не было, и вот они уже здесь. Словно сказочное воинство, пришедшее по зову какого-нибудь гибнущего героя.
   И предводитель - красавец, под руку со смертью. Картина, да и только!
  -- Я уже думала, вы решили остаться.
  -- Была такая мысль, но ребята просились домой. А как тут у вас? Мне еще есть где жить или вы все разнесли?
   Вопрос был обращен к Хелегу, и тот отважно выпрямился, готовясь принять громы небесные, буде таковые слетятся по его душу.
  -- Все в порядке.
  -- Вот и славно! А чего тогда стоим? Пошли.
   Мда. Без лишних сантиментов. Правильно, чего реверансы-то разводить. Успеется еще. Праздновать победу и вспоминать тех, кто не вернулся, новостями делиться, все успеется. Торопиться больше некуда. В кои-то веки.
  -- Римма, тут дело такое, - золовка как всегда робко дотронулся до моего плеча, задерживая на пороге, - разговор есть.
  -- Что, прямо тут? Может, хоть войдем.
  -- Нет, подожди. У меня, - голос ее и без того тихий и бесцветный вообще увял на корню, - некоторые затруднения. Мне нужна твоя консультация, может выйти, что лучше мне не привыкать к новому месту.
   Это еще что значит? Моя консультация? Она что, заболела, и подозревает, что может быть заразной?!
   Я всмотрелась в уже знакомый мне организм и едва сама не потеряла дар речи.
  -- Элли! Как... как это?!
  -- Обычно, - равнодушно пожать плечами не получилось, вышло смущенно, - как все.
   Да, действительно, что это я? Она, конечно, не совсем человек, но не настолько, чтобы не суметь забеременеть.
  -- Ладно. Допустим. А в чем проблема-то? Насколько я могу судить, все в порядке. У тебя будет самый обычный ребенок. Девочка, если тебе интересно. Конечно, срок слишком маленький, чтобы говорить точнее, но с генетикой все в порядке.
  -- Хорошо. А то я боялась, что она будет, как я, и мне придется держать ее изолированной от людей, пока не научится себя контролировать.
  -- Да нет, почему? Она будет... ну, как ты была бы, если бы не... ну, ты понимаешь. И от ее отца, конечно, что-нибудь достанется. Он маг? Нет, погоди!
   Речь снова отказала мне, когда я присмотрелась внимательнее. Не маг. Клирик. Очень знакомый клирик.
  -- Это как-то случайно вышло. Томас красивый.
  -- Да, ничего так. А он в курсе?
  -- Пока нет. Римма, а... иметь детей, это ведь хорошо, да?
  -- Да не то слово! - я, наконец, перестала потрясенно моргать и обрадовалась, - это так здорово!
  -- Тогда пойдем. Храфн сказал, я буду жить в одной комнате с тобой. Ты ведь не против?
  -- Я не против. Конечно, я только за.
  
  
  
  
  
   113
  
  
  
  
Оценка: 8.16*6  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"