Когда он умер, плакала страна.
В молчанье гробовом дышать не смела.
Святая, зла не помнила она,
Распятая, мучителя жалела.

Забыла крик, застывший на губах,
И тюрьмы бесконечные. Забыла,
Как по ночам подкрадывался страх
И сердце от его объятий стыло.

Поруганная, нищая страна 
Венки несла к гранитному подножью.
Клялась ему быть верною она,
Мешая горечь правды с едкой ложью.

Не стёрлись и теперь ещё следы
Двуликости, оставленной тираном.
Мы рукоплещем, забывая стыд,
И малодушьем сердце своё раним.