Насыщенные события в системе D-0127 вымотали всех без исключения, прорыв хоть и был признан Эхеном невероятной удачей, но обошелся дорого. В стычках сгорели три крейсера и пятьсот двадцать единиц штурмовой авиации, самые большие потери понесли "Бьеф" и "Надежда" - триста семьдесят три пилота не вернулись на свои корабли.
После прорыва в мир Грандспира, можно было не бояться преследования, множество открытых путей сводили на нет любую погоню, а на мелкие патрульные группы не обращали внимания.
После двухнедельного блуждания по коарвианским тылам на малой тяге (реактивную массу приходилось экономить), Эхену все-таки посчастливилось вывести корабли к месту прорыва третьего флота. На этом злоключения для них закончились, и уже на четвертый день Бронт принимал доклад полковника:
- Действительно невероятно, - удивлялся адмирал, глядя на представленные схемы, - проскочить незамеченными под носом противника, выманить охранную группу, разгромить преследователей и, в конце концов, вырваться из ловушки. Этот рейд обязательно войдет в историю. Скажи мне кто-нибудь раньше, что такое возможно, не поверил бы.
- Я тоже, - сухо улыбнулся Эхен, - и до последнего не верил, что у нас все получится. Но благодаря молодому капитану...
Бронт оторвался от созерцания схем и повернулся к полковнику:
- Признаться, я тогда не был в восторге от вашей просьбы относительно Томова, одно дело компьютерные баталии и совсем другое реальный бой. Но теперь вижу, вы оказались правы.
- Хотел бы еще отметить его решительность. Он ни на секунду не усомнился в своих планах и действовал как зрелый командир.
- Не усомнился? Разве это можно отнести к положительной стороне офицера?
- Можно. Когда стало ясно, что атака на станцию затягивается, план сразу подвергся коррекции. Да вы и сами можете видеть, насколько своевременно.
Адмирал снова вернулся к схемам, поиграв немного с моделью компьютерной реконструкции, задумался:
- Пока я ничего не могу сказать по этому поводу, надо будет проанализировать предоставленный материал. Но вижу, что изменение любого временного параметра неизбежно ухудшает положение группы.
Окончание опасной длительной командировки совсем не означало, что теперь можно вздохнуть свободно и отдохнуть. Как раз в это время для всего руководящего состава начинались горячие деньки. Теперь, требовалось уже в более спокойной обстановке проанализировать все действия подразделения и обосновать правильность принятых решений. Так как самые напряженные и драматичные события происходили под непосредственным командованием Кима, то именно ему и пришлось отдуваться больше всех. Можно было конечно подойти к делу формально - просто сухо изложить свои решения и приложить к ним обоснования по приблизительно схожим ситуациям из учебных материалов, как делали практически все на флоте. Потом, правда, это выходило боком, в штабе быстро докапывались до несоответствия и естественно требовали все переделать. Но иногда их требования так и оставались невыполненными, боевые действия диктовали свои условия.
Только на четвертый день Киму удалось, наконец, поставить жирную точку в отчете.
- Что ж, - сказал Бронт, после ознакомления с отчетами, - работа заслуживает хорошей оценки, по крайней мере я не нашел к чему прицепиться. Надеюсь, у аналитиков в штабе тоже не возникнет вопросов. - Он отложил планшет и посмотрел на своего подчиненного. - Теперь нам надо решить, как быть с тобой дальше.
- Не понял, господин адмирал, - насторожился капитан.
Адмирал усмехнулся:
- Соединение свою задачу выполнило полностью, а потому приданные нам на время операции штурмовые силы отправляются по месту постоянной дислокации. Это означает, что с этого момента твои полномочия как командующего штурмовыми силами исчерпаны.
Ким облегченно выдохнул, такое положение дел его как раз очень даже устраивало, теперь ему придется отвечать только за самого себя. Бронт заметил мелькнувший огонек радости в глазах подчиненного, и решил еще повысить ему настроение:
- Пока в штабах решают нашу судьбу, имеется в виду соединения, отпуск дать не могу. Но дня три - четыре у нас есть.
Радость сразу сменилась унынием. Ким прекрасно знал, что единственное место, где можно было убить драгоценные дни отдыха это город-казино Эльтиера, на одноименной планете в соседней системе. Однако весьма вольные местные развлечения его совсем не привлекали, а в других местах отдых мог быть только экстремальным в силу специфических особенностей Элтиерской фауны.
Смену настроения капитана адмирал уловил:
- Э..., да я сморю ты не очень рад. Цивилизованный отдых тебе не нравится?
Оставалось только неопределенно пожать плечами.
- Н-да, - Бронт, поднялся с кресла, махнув рукой офицеру, чтобы тот оставался сидеть и подошел к карт-схеме пространства, - Но возможности посетить другие регионы у нас нет. Хотя... , - адмирал повернулся к Киму, - есть тут у меня одна планетка, ограниченного доступа, иногда мне удается вырваться туда на рыбалку. Составишь компанию?
*
Мелкий дождик периодически выпадал из бахромы свинцовой хмари, низко плывущей над лесом. Недостаток тепла ощущался особенно остро, когда резкие порывы ветра бросали холодный перенасыщенный влагой воздух прямо в лицо и силой загоняли его под костюм. Дыхание сразу сбивалось, а на ресницах и бровях оседали мелкие капельки воды. Ким с удивлением смотрел на все это буйство природы и никак не мог взять в толк, в чем прелесть такого отдыха? И тем более ему была непонятна радость Бронта и его спутника. Если так дело пойдет дальше, то в конечном итоге можно схлопотать переохлаждение и целую кучу великолепных последствий. Спутник адмирала заметил замешательство офицера:
- Успокойся капитан. Планета проверенна, опасных форм жизни здесь не замечено, если повезет, покажу тебе здешних животных, прелестные создания, между прочим. Давай лучше бери этот спиннинг, и пойдем местную форель ловить. Это я тебе скажу, рыба мечта, будет потом что вспомнить.
Почему-то Киму на ум сразу пришла одна познавательная программа, там как-то показывали, как жители одной известной планеты устраивали охоту на змеекрылов. Проблема в том, что этот деликатес в летние месяцы был не съедобен и даже опасен, чему способствовало достаточно большое количество острых ядовитых шипов на его панцире. Иногда неосторожность приводила к весьма болезненным ранам, которые нередко заканчивались серьезным болевым шоком. Но вот когда наступали холодные месяцы, змеекрыл сбрасывал все свое хитиновое снаряжение, заползал в щель между камнями и впадал в спячку до наступления оттепели. Так как первоначальная хищническая охота на него привела к сокращению численности популяции, правительство той планеты приняло решение о запрещении использования любых технических средств для их поимки. Таким образом, охота на змеекрыла превратилось в своего рода спортивное увлечение. Теперь ловцам приходилось многими часами, пробиваясь через снежные завалы, обследовать каменные нагромождения, чтобы изредка получить желанный трофей. Еще тогда Ким не мог понять этих людей, по его мнению, конечный результат никак не мог оправдать риск получить серьезные травмы. Но вот теперь ему предлагали нечто аналогичное, только с той разницей, что придется весь день прыгать по скользким мокрым валунам на берегу, где сломать ногу, а может что и другое, проще простого.
Однако начальству перечить не принято, поэтому пришлось запахнуть плотнее ворот термо-костюма, и отправиться осваивать искусство рыбной ловли.
Черт те знает что. Ким негодовал, ну почему нельзя было к спиннингу добавить простой метатель и не мучиться с этой непослушной леской, которая так и норовила соскочить с пальца в самый неподходящий момент? Приходилось, балансируя на скользком камне, делать плавный замах и в нужный момент отпускать леску, чтобы набравшая скорость блесна попала именно туда, куда надо, а вовсе не туда, куда выпал жребий. К тому же, пару раз ему посчастливилось неудачно поскользнуться и чувствительно приложиться мягкими местами к жестким камням. Однако молодость и способность быстро адаптироваться к любой ситуации сказались, и уже через час у него хоть что-то стало получаться "как у людей".
- Молодец, быстро осваиваешь - похвалил Бронт - Но у рыбака все мастерство в пойманной рыбе, так что старайся, и пусть тебе улыбнется удача.
И все же первое время Ким не мог понять, того азарта который испытывал адмирал и его спутник. Только когда он увидел, с какими усилиями адмирал вываживал попавшуюся на крючок форель, в нем тоже стал разгораться азарт. На глаза новичок не жаловался, и потерей памяти никогда не страдал, поэтому особенности проводки блесны у "опытных" рыболовов он перенял быстро. Спустя некоторое время терпение и старание принесли свои плоды - сначала показалось, что блесна на короткий момент зацепилась за камень, а потом последовал мощный рывок, и катушка спиннинга затрещала, погашая импульс.
- Не тяни просто так, у нее сил сейчас много может губу порвать, поиграй, пусть она утомится, а потом ее легко вытянуть, - Подсказал Бронт, - только следи, что бы под камень не ушла, а то придется в воду лезть.
Видимо сделано было все правильно, и вскоре большая рыбина оказалась на берегу с целой губой. После этого Ким испытал такой восторг, который уже давно не испытывал, желание снова испытать миг торжества захлестнул его полностью. А погода вдруг изменилась и перестала казаться такой жуткой, как выглядела в начале. Холод теперь совсем не ощущался, даже наоборот приятно охлаждал раскрасневшееся лицо.
- Ну, как теперь тебе рыбалка? - хитро улыбаясь, осведомился штабник.
- Здорово! - Рассмеялся Ким. - Захватывает.
- Ох, то ли еще будет, - пообещали ему.
Спустя несколько часов веселые и довольные они с немалым уловом вернулись в подготовленный лагерь. Большой навес от дождя, грубо сколоченный из расщепленного по вдоль ствола дерева длинный стол и палатка с подогревом. Что еще надо для активного отдыха?
Адмирал пристроил спиннинг к стволу дерева и, удовлетворенно оглядев свое хозяйство, крякнул от удовольствия:
- А вот сейчас и начнется то священное действо, ради которого мы при каждом удобном случае отправляемся на рыбалку, - потом повернулся к Киму, - ты хоть раз сам-то готовил свою добычу?
- Приходилось.
- Это когда ты в учебке из джунглей возвращаться не хотел?
- Ну, так Вы уже знаете.
Адмирал достал широкую доску и стал пристраивать ее на камни рядом со столом:
- А что там за история с опасными формами жизни?
- Зверьки такие были, Горгули. Дикие, очень опасны для всего живого, а те, про которых идет речь, при мне вылупились, получилось, за мать меня приняли, росли при мне. В общем, стали домашними, как члены семьи. - При этом Ким ничуть не кривил душой, он часто вспоминал то счастливое время.
- Значит там, где все курсанты не смогли протянуть и недели, тебе было хорошо? - Хохотнул штабник.
- Так все внизу сидели, считалось, что там безопасней, а я наверх жить перебрался, со всеми удобствами.
- Ну и ладно, смотри лучше как рыбу готовить надо, - стал пояснять поварскую технологию Бронт, - сначала надо ее зачистить. Можно этого не делать, но чешуя у нее жесткая и мелкая, как наждак, если сразу не убрать, потом мешать будет. Теперь распарываем... вот так, - нож в руках адмирала летал настолько ловко, что казалось, все происходит само по себе, - там в саквояже у меня приправа давай-ка ее сюда. Сейчас посолим, поперчим, местными ягодами приправим и на угли.
- А голову отрезать не надо?
- Цыть! Дилетант. В голове рыбы самый смак, есть ее, конечно, не едят, а вот дух от нее самый, самый. Настоящий рыбный суп - уха называется, истинные рыбаки из рыбных голов готовят.
- Буду, - изъявил желание Ким и решительно взялся за нож.
Когда все окружающее пространство утонуло в запахах приготовленного на углях кулинарного чуда, штабник накрыл на стол и украсил все это бутылкой коньяка. Потом хитро посмотрел на Кима и кивнул на бутылку:
- Узнаешь, капитан?
- Лидийский? Помнится, на прежней службе мы с капитаном его много выиграли.
- А это он и есть. Твой бывший командир все-таки решил на пенсию отправиться, так он напоследок просил передать тебе по старой памяти одну коробку. Так что, я решил одну бутылочку оттуда реквизировать на общее дело. Надеюсь, ты возражать не будешь?
- Нет, конечно. Если не сейчас, то когда вообще?
- Правильная мысль. Пока есть возможность..., - штабник сорвал маркер с горлышка, и бутылка мгновенно окрасилась в темно синий цвет.
- Не порть мне офицера, - вмешался Бронт - Молод он еще, привыкнет к алкоголю, что с ним потом делать?
- Ага. Привыкнет. Это ты кому еще скажи. Ладно, рыбу давай. Хватит трепаться, слюнки текут.
После первого тоста Бронт заметил, что форель, особенно такая, какую они сегодня поймали, обязательно должна хорошо пойти под этот дорогой напиток. Когда от большой рыбины сталась только половина, а остатки коньяка на два пальца покрывали донышко пузатой бутыли, пошли воспоминания и байки. Ким с удивлением заметил, что ни адмиралы, ни рядовые в принципе ничем не отличаются в таких застольях, да и говорят примерно об одном и том же. Небо распогодилось и даже проглянуло закатное светило, заливая все вокруг багряным светом, капельки дождя на иголочках местных растений теперь засветились яркими рубинами - красота. С перекличкой пернатых лес начал потихоньку оживать, а ветерок стал на удивление ласковым, Ким сидел сытый и счастливый, слушая разговоры старших.
- А вот и наши гости пожаловали - глядя за спину Кима, обрадовался штабник.
Ким медленно повернулся посмотреть на гостя, и тут же чуть не слетел со стульчика, сзади него стояло огромное животное выстой метра в три, украшенное толстыми ветвистыми рогами. Исполин удивленно фыркнул и слегка отступил в лес.
- Тихо ты, медведь неуклюжий - прикрикнул на Кима штабник - Это же лось местный. Он знаешь, какой пугливый. Хлеба ему дай, за ним пришел.
Ким взял со стола оставшийся кусок булки и осторожно протянул в сторону лося, тот, потянув ноздрями воздух, сделал шаг навстречу, потом осторожно одними губами взял из руки хлеб, и снова отступил немного назад.
- А почему он такой пугливый? С его размерами чего ему бояться?
- Так ведь здесь долго браконьеры на них охотились, вот и записалось на генном уровне боязнь человека, а теперь снова вроде начинают привыкать.
Лось быстро расправился с хлебом и снова потянулся в сторону стола.
- Э нет, шалишь, - засмеялся Бронт, - даже если мы всю еду на тебя изведем, ты все равно голодный останешься. Так что иди-ка ты отсюда.
Лось еще разок попытался дотянуться до стола, но получив неудовольствие хозяев, развернулся и легко, без видимых усилий беззвучно исчез в лесу.
- А кто еще здесь обитает? - Ким тревожно всматривался в темноту леса.
- Если иметь ввиду подобные размеры, то шерстистый носорог и благородный олень. Носорог больше на открытой местности, а олень к нам не подойдет, он же благородный, не привык любопытничать.
- А медведи здесь не водятся?
Адмирал вздохнул:
- Водились, но браконьеры всех выловили. Здешние мишки не в пример лосям, мелкие и безобидные, так их в качестве экзотики по мирам продавали. Говорят, где-то еще сохранились, но пока они свою популяцию восстановят. Планета эта сначала считалось перспективной для заселения, но позднее при обследовании в этих местах обнаружились мощные пространственно-временные аномалии. Естественно от планов переселения сюда людей пришлось отказаться, так что заповедник организован здесь в самый раз.
- А как же мы? В заповедниках же нельзя ни рыбу ловить, ни пикники устраивать.
Штабник рассмеялся:
- Что? Борец за природу? Успокойся. Мы находимся в зоне, не попадающей в территорию заповедника, тут в трех километрах первые самопоселенцы обосновались. Сейчас люди ушли, остался один отшельник, говорит - умереть здесь хочу. Как его не станет, и эта территория станет для нас недоступной, отойдет заповеднику. Если он не завещает ее кому.
- Стар отшельник?
- Не просто стар, он древний. Сколько ему лет неизвестно, а сам он или не помнит или скрывает. Погоди, как начнет темнеть заявится, народ пугать. Сам он каким-то образом в темноте не хуже кошки видит. Ходит вокруг, как леший из древних сказок ни дать ни взять - дух дремучего леса. А вообще интересный старик, знает много, говорит все правильно, заслушаешься. Ему только проповеди читать.
Медленно темнело. Рыбаки перебрались поближе к весело потрескивающему костерку, вокруг засновали летучие мыши, вспарывая воздух стремительным полетом, мошкара засуетилась около огня, впитывая исходящее тепло, а смотреть на огонь всегда считалось лучшим занятием.
Его присутствие Ким почувствовал давно, он обошел лагерь полукругом, вышел на берег реки, а потом медленно стал продвигаться к ним. Не дойдя метров сорока остановился, наблюдая из далека.
- Он здесь. - Сказал Ким своим спутникам.
Бронт кивнул:
- Как засек?
- Почувствовал. Стоит, за нами наблюдает со стороны реки.
- Обычно мы его не слышали, ходит он практически бесшумно, да и из-за шума воды его услышать сложно.
Отшельник, постояв еще немного, двинулся к костру:
- Вечер добрый, - приветствовал он сидящих у костра рыбаков, - смотрю у вас новенький появился.
- Здравствуйте. Доброго здоровья Вам. - Ответил Бронт. - А это наш молодой подающий надежды офицер. На сей раз, он Вас вперед заприметил.
Отшельник действительно выглядел глубоким старцем. Глаза скрывались за густыми бровями, давно не стриженная седая борода начиналась от самых глаз и доставала до груди, а там где она не прикрывала лицо проглядывалась посеревшая морщинистая кожа. Он задумался, глядя на костер. Остальные тоже молчали.
- Ты давно меня отслеживал, с того момента как только я вышел из-за сопки, - начал он говорить, не отводя взгляда от пламени, - у тебя был хороший учитель, настоящий мастер. Это он научил тебя видеть сквозь сумрак?
Ким недоуменно повел плечами:
- Я не знаю. Может и он. Только учил он меня совсем другому, он учил меня боевому искусству, а это, он сказал, приходит позже.
- Да, он прав, - согласился старик, - способность видеть суть приходит позже, и не понятно, почему ты сейчас можешь это делать. Но ты можешь и это так.
- Только вот теперь знать бы, зачем это мне нужно.
- Никто не знает, зачем ему нужно жить, дышать, любить, ненавидеть. Но из этого состоит наша жизнь, и без всего этого нет жизни, в том смысле как мы ее себе представляем.
- Ну вот, начали философствовать, - проворчал Бронт, - присаживайтесь уважаемый поближе к костру, а то ночь холодная, да отведайте пойманной сегодня рыбки.
- Спасибо. Не откажусь. Вы люди добрые, зла в душе не имеете, почему бы не принять приглашение, исходящее от чистого сердца.
Отшельник с достоинством устроился у костра и взял предложенное угощение.
- Хорошо приготовили, - похвалил он, - давно я такой не пробовал. Кармаином приправляли?
- Точно. Было дело. - Кивнул адмирал, - Нравится нам эта ягода. Дух у нее лесной, густой.
- Когда люди здесь жили, они эту ягоду в качестве лучшей приправы собирали, в те времена ее трудно было найти, - стал вспоминать старик, - а теперь никто не собирает, вот и разрослась она в большом количестве.
- А алкоголь Вам не противопоказан? - поинтересовался штабист.
- Помаленьку все полезно, а помногу можно и чистой водой отравиться. - Ответствовал отшельник, принимая из его рук стопку с остатками коньяка.
Немного позже, насытившись, он стал рассказывать о тех людях, которые жили на этой планете, как постепенно хирел этот мир, как появились браконьеры и как с ними вели борьбу заезжие полицейские.
- Ну ладно. Притомил я Вас своей болтовней. Отдыхать вам пора. А я пойду к себе. - неожиданно закончил он, а потом повернулся к Киму, - Не уважишь старика, недалеко проводить.
Ким понял, что с ним хотят поговорить с глазу на глаз, и не стал возражать.
- Вижу в тебе возможности большие, которые позволяют видеть то, что другим недоступно, - заявил отшельник, когда они отошли от лагеря, - только не умеешь ты ими пользоваться, не пытаешься.
- Не получится у меня, времени на обучение нет, - возразил Ким.
- Вот чего у человека всегда в достатке, так это времени, только он об этом не знает, -старик задумчиво теребил бороду, уставившись в темноту, - но тебе надо научиться использовать свои возможности. А к принятию знаний ты готов, да и мне не с руки их в тайне держать. Сейчас трудно все это понять, но потом, когда откроется Дар, сам сможешь решить, нужен он тебе или нет.
- А не боитесь, что не того научите?
Отшельник кивнул:
- За многие годы я научился точно определять, кого можно учить, а кого нельзя. А что касается тебя, то силы в тебе уже проснулись, не умея ими пользоваться, можешь только хуже себе сделать. Так что, выбора то у меня все равно нет. Придешь?
- Приду. - Тряхнул головой Ким. - А куда?
- Эх ты. Подумай. Меня смог увидеть, значит, и куда прийти найдешь.
*
Утро выдалось на редкость тихим, вокруг все еще было мокро от вчерашнего дождя, и хотя яркое светило ослепляло, дыхание вырвалось легким парком. Адмирал и штабист отлаживали снасть, собираясь повторить вчерашний успех. Ким выскочил к лагерю со стороны речки, прикрыв голые плечи полотенцем.
- Вот что значит молодость. - Приветствовал его Бронт. - Все ему нипочем, на такой холодине умыванием заниматься. Сегодня с нами идешь?
- Нет. Хочу на поселок посмотреть, как отшельник живет. Прогуляюсь, в общем.
Штабник хмыкнул:
- Ты смотри, сильно-то с этим лешим не водись, утащит в свое болото, не отыщем. Аномалии здесь кругом, так что если поиск не сработает, сразу за тобой группу вышлем.
- Да вроде человек он приличный, - встал на защиту старика Бронт, - до сих пор экспедиции разводит. Без него здесь много-то не походишь.
- В тихом омуте все черти водятся. Ладно, мы пошли. Сегодня наш день, по такой погоде мы штук по пять поймаем.
- Да. И пусть неудачник плачет, - при этом адмирал многозначительно посмотрел в сторону штабного.
Друзья рассмеялись и ушли в сторону реки. Ким же отправился в другую сторону.
Идти по лесу было удивительно легко, сосновый дух, переплетаясь с утренней прохладой, действовал как хороший тоник. Однако подойти ближе к дереву, и в полной мере вдохнуть смолистый аромат было чревато, холодный душ в этом случае становился обязательным довеском. Ким так и не смог понять, каким образом дерево определяло, что пора излить всю свою влагу, но факт был налицо, вернее, на промокшей голове. Пройдя вдоль сопки, он вышел к широкому распадку, плавно спускающемуся в небольшую живописную долину, и... замер. Красота. Утреннее солнце создавало резкие контрасты, подчеркивая нереальность этого места. Там, откуда пришел Ким, было лето, вокруг стояли зеленые хвойные леса, а здесь росли в основном лиственные деревья, на которых уже успела отметиться осень. Красные, желтые, синие цвета создавали сложные узоры, сливаясь в картину великого художника. Мазок кистью, смена краски на палитре, очередной полет кисти над холстом природы и снова ложится мазок неповторимого оттенка, иногда легкая паутинка подсвеченного полупрозрачного тумана, неожиданным образом не размывает, а подчеркивает танец цвета. И все это дышит свежестью утра, демонстрируя бесконечность сюрпризов природы.
-"Господи, да что же им не жилось здесь, здесь так хорошо, была бы возможность никогда бы не покидал этих мест." - думал Ким.
Но если хорошо подумать, еще вчера он был совершенно иного мнения. Ким закрыл глаза, и стал растворять свое сознание в окружающем пространстве, это произошло очень легко, наступила полная свобода мысли:
- "Как странно", - какими-то остатками сознания удивился он, - "мысль не может быть сама по себе, мысль не может быть свободна, она мысль, и всегда привязана к чему-либо и, следовательно, уже не свободна".
Он нашел отшельника, тот уже ждал его, и Ким знал, что его ждут, как и отшельник тоже знал, что знает Ким. Закончился экскурс в мир тонких материй весьма неожиданно, вдруг откуда-то прилетел жук, с ходу щелкнул прямо в лоб, а потом запутался на бровях, пытаясь удержаться на столь неудобной поверхности, состояние отрешенности слетело в один момент. Ким смахнул жука и, усмехнувшись, направился через долину к жилищу отшельника.
- Проходи быстрей, не выхолаживай дом, мне не двадцать лет и утренняя прохлада меня уже давно не освежает. - Проворчал старик вместо приветствия, слезая с большой дровяной печи, - Только не удивляйся здесь ничему.
Просьба отшельника показалась излишней, в свое время молодой человек в достаточной мере насмотрелся на музейные экспонаты. Хотя если принять во внимание, что деревянная кадка для воды соседствовала с современным моечным роботом последнего поколения, удивляться было чему:
- Жук Ваша работа?
- Конечно. Как еще я мог попросить глухого не лезть в мои мысли. Мои мысли это мое и никому не разрешается там находиться, а ты беспардонно полез подсматривать.
- Простите, я не знал. - Смешался Ким
- Святая простота хуже воровства, - продолжал ворчать отшельник, - сил у тебя не меряно, закрыться от тебя сложно. Вот и пришлось по лбу щелкнуть, что бы своими делами занялся.
- Теперь буду осторожнее.
- Придется. Но ничего, даст бог, научишься управлять собой, - старик отодвинул в сторону крышку печи, достал небольшой черный горшок и поставил его на стол, - как тебе понравилось наше место.
- Красиво. Здесь только осенью так?
- Здесь и летом и зимой тоже красота, но каждый раз своя, для своего времени. Люди, которые впервые вселились сюда, могли ценить красоту, а вот их дети оценить этого уже не могли, - на столе появились деревянные миски и ложки, а хозяин продолжал, рассказывать историю, - все убежали отсюда за плодами цивилизации. Обрекли себя на долгие страдания, глупые, они даже не могли понять от куда берутся у них болезни. Ну ладно хватит о грустном, сейчас перекусим и пойдем в ледяную падь, там и займемся нашими делами.
Завтрак отшельника состоял из грибного супа с кореньями. Вкус у этого супа был превосходен, а Ким знал толк в хорошей еде, хотя и не делал из нее культа.
- Спасибо. Очень вкусно, - признался он.
- Это все местное, я практически не пользуюсь привозными продуктами. Ну что ж. Забирай этот коврик, - кивнул старик на рулончик пеносинтала, - без него в ледяной пади не присядешь, да пойдем потихоньку.
- Так если там так холодно может одеться потеплее.
- Нет, не надо. Сам все потом поймешь, там можно годами сидеть среди льда и не замерзнуть.
Ким забеспокоился:
- Мне же сегодня лететь.
- Улетишь, не беспокойся. Время там спрессовано в тысячи раз, сейчас мне трудно что-либо объяснить тебе. Ты лучше ничего не спрашивай и ничему не удивляйся. Потом сам все поймешь.
Они вышли из дома и двинулись через поле в сторону леса. Спустя некоторое время Ким заметил некоторую странность - несмотря на то, что путь они держали в определенном направлении, двигались они совершенно в другом, нет, не в противоположном, а в другом. Лес, к которому они шли, как был на одном расстоянии, так и остался, а приближались они к боковому распадку.
Ким совершенно потрясенный остановился, он уже читал о случаях проявления пространственных аномалий, но вот так самому испытать их действия на себе не приходилось. Старик тоже остановился:
- Что? Удивительное явление? Первые поселенцы тоже долго не могли разобраться, а потом ничего привыкли. Хватить глазеть, а то мы до места никогда не доберемся, здесь важно не только куда, но и когда. Так что пошли пока не поздно.
И они опять двинулись через поле. А потом началось вообще что-то невероятное, каждый их шаг поглощал гораздо больше пространства, чем можно было себе представить. Казалось, что они летят над полем, а все вокруг мелькает, словно за окном поезда.
- А обратно мы сколько идти будем?
- Здесь нет обратного пути, его просто быть не может. Здесь течет не только вода, здесь течет и время, и пространство. Это трудно понять, но это так, не мучь себя вопросами, прими как данность. Ты же не задаешься вопросами, почему дерево такое, почему на пути гора. Это просто есть и все.
Временами Ким просто закрывал глаза, его разум отказывался принимать такое издевательство над законами природы, этого не могло быть, мираж и не более того. Да если с ним здесь что-нибудь случится, то никакие поисковики его не найдут, здесь не возможно ничего найти.
- Вот мы и пришли. - Остановился старик - Сейчас откроется временной проход, и мы можем зайти в ледяную падь.
- Но здесь нет ничего.
- Я же сказал, что здесь важно не только куда, но и когда. Вот смотри сюда. Видишь, воздух подрагивает. Ничего не замечаешь?
Воздух перед ними действительно дрожал, искажая видимое пространство. Потом это пространство вообще поплыло и трансформировалось в распадок с небольшим ледником внизу. Ким потряс головой. Это вообще из области иллюзионов.
- Вот она ледяная падь. - с гордостью сказал старик - Ты это... Не зевай, а то следующего открытия еще придется часа два ждать.
И они вошли в ледяную падь, навстречу им пахнуло скрипучим морозом, дыхание перехватило от ледяного воздуха.
- Не бойся, дальше станет значительно теплее, а когда мы ее перейдем, вообще лето наступит. И еще о времени теперь не беспокойся, нет его здесь.
- То есть, как это нет? - удивился Ким.
- А вот так нет и все. Сколько ты здесь не проведешь, а стой стороны, все равно пройдет только два часа. Это не наш мир, мы в нем как бы и не существуем, здесь можно находиться годами по нашему представлению, без пищи и воды. Здесь всегда светит светило, здесь никогда ничего не меняется, и ничего нельзя изменить. Если у тебя есть вопросы, то прости меня, ответить на них я не смогу. Можешь придумать себе какую-нибудь теорию и держаться за нее как за соломинку, но здесь ничего объяснить нельзя, можно только поверить. Ты идешь, или нет? Захочешь поэкспериментировать, валяй - я могу ждать сколько угодно, надоест найдешь меня на той стороне.
- Да нет. Чего уж здесь экспериментами заниматься, я сегодня на такое насмотрелся, что никакие эксперименты не помогут.
- Ну, тогда пойдем тобой заниматься.
Пересекли падь по бело-молочному льду и поднялись на противоположный пологий склон. Здесь действительно стало тепло, хотя грунт внизу был по-прежнему ледяным сверху хорошо пригревало.
- Все, здесь и расположимся, расстилай коврик, - приказал он, и дождавшись когда Ким присядет, продолжил - Для того чтобы научить тебя использовать свой дар, не нужно было тащить сюда. Но я хотел, что бы ты увидел все через что мы прошли и понял, мир намного богаче и разнообразнее, чем ты можешь себе представить. Но если для этого мне пришлось тебя провести через пространственные аномалии, то здесь, - при этом он выразительно постукал себя по голове, - аномалий гораздо больше, много больше и все они гораздо богаче в своих проявлениях. Насколько я догадываюсь, ты уже не раз пользовался своими возможностями в жизни, иногда сознательно иногда даже не замечая этого, но пользовался. Даже сегодня ты пытался заглянуть в мои мысли, не спросив разрешения, и хотя должен сказать, что мне было неприятно, это тебе удалось. Отрешаясь от созерцания окружающего мира, твое сознание погружается в пространство времени, в котором не действуют физические законы нашего мира, там возможно все, там не бывает ограничений. Вот мы сейчас и приступим к формированию твоего представления того мира, и от того, как ты его будешь себе представлять, будут зависеть твои возможности. И запомни, сила конечно важна, но важнее научиться виртуозно владеть ей. Ты готов? - Ким кивнул. - Ну, тогда вперед ...
Они снова пересекали падь, на этот раз холода не чувствовалось, о чем Ким и поделился со своим учителем.
- При входе происходит торможение времени, отсюда и холод лютый, а если выходишь, время ускоряется, выделяется много тепла.
- Значит лед в пади, это из-за торможения времени?
- Да. Так и есть.
Они подошли к краю распадка и легко вышли в прежний мир. В лицо пахнула знойная Сахара.
Старик остановился и поднял лицо к солнцу, которое поднялось уже довольно высоко:
- Сколько раз здесь был, а так и не привык. Чувствуешь, как оживает время?
Ким тоже закрыл глаза и прислушался. Нет. Ничего он такого особенного не почувствовал - запах осенней листвы и прелых трав, шум ветерка в кроне деревьев и едва различимое щебетание птиц.
- Не чувствуешь, - подвел итог учитель, - не расстраивайся, чувство времени приходит с годами, но проверить, на всякий случай, не мешало. Теперь посмотрим, чему ты научился. Сможешь найти хороший путь домой, не просто путь, это, в конце концов, сможет любой, и не быстрый, а именно хороший?
- Сейчас попробую.
Старик нахмурился:
- Нет такого слова "Пробовать". Пробовать можно еду, а в остальном забудь это слово. Либо делай, либо нет, иначе ничего никогда не будет, ни одна твоя мысль не сможет получить свое продолжение.
- Успокойтесь, я вовсе не это имел ввиду, - улыбнулся Ким, - мне видны несколько с моей точки зрения хороших путей, но вопрос в том, насколько они хороши будут для вас?
- А ты думаешь, почему я поручил тебе такое задание, мне любопытно как ты интерпретируешь слова "хороший путь", поэтому не надо угождать мне, выбирай для себя.
- Ну, тогда пойдемте.
Ким шел впереди, ему было легко, пространство вокруг непрерывно искривлялось, постоянно меняя направления движения, и он выбирал путь таким образом, чтобы всегда приходилось идти по ровному, едва заметному склону вниз, от этого шагать было легко и приятно. Обстановка вокруг тоже не осталась без внимания, куда приятней идти по свободному лесу нежели пробираться среди кустов, а в одном месте Ким и вообще проявил верх дерзости и усилием сознания подправил течение аномалии. При этом, шедший сзади старик слегка хмыкнул, но промолчал. Когда они вышли на открытое пространство, Ким выбрал путь создававший эффект полета и они, как и в прошлый раз, в несколько десятков шагов преодолели большое пространство, оказавшись на краю поселка. Здесь проявление аномалий закончилось, реальности соединились в гармонию времени и пространства.
- Давненько я так красиво не ходил. - Протянул отшельник поглаживая свою бороду, -Спасибо тебе. Только когда в следующий раз будешь подправлять пространство, делай это осторожней, если сделать это слишком резко, может произойти расслоение и возникнет шторм реальностей, такое уже было на моей памяти. Должен сказать, что ты был хорошим учеником, мне не приходилось что-либо повторять дважды. Теперь тебе известно, что можно управлять течениями времени и пространства когда они не находятся в гармонии. Благодаря полученным знаниям ты сможешь заглянуть в вероятное будущее, однако должен помнить, что попытка изменить его может привести к совсем не тому результату, которое ожидаешь. Будь осторожен, даже когда тебе кажется, что ты поступаешь правильно. Сначала подумай, а почему ты так считаешь, и может оказаться, что в отдаленном будущем твои действия могут принести гораздо больше вреда. Когда-то я мог предотвратить исход людей из этого места, да и сейчас я могу вернуть их назад, но не стал делать этого тогда и не стану делать это сейчас.
- Но если Вы уже учили кого-то, значит, такие люди есть и тоже владеют предвидением.
- Одно дело знать и совсем другое уметь, они много знают, и даже может быть, что-то умеют, но это очень мало, что бы оказать существенное влияние на окружающих. А вот у тебя все по-другому, ты умел, но не знал. Я тоже могу иногда подправлять течение времени в расслоенных реальностях, но мне это дается гораздо труднее чем тебе.
Возвращаясь в лагерь, Ким на все смотрел уже другими глазами, и если природа вокруг поначалу представала перед ним своей внешней красотой, то теперь она показывала ему еще и свою гармонию, красоту своей сути. А может это просто необычно для Кима, и ничего особенного здесь нет. Он остановился и снова вдохнул аромат леса, и все-таки это красота, красота идеала гармонии, это трудно понять, четыре часа назад он даже не имел представления об этом, а теперь находил во всем окружающем разнообразие и единство всего живого.
- Вернулся путешественник - Встретил его ворчанием Бронт - Поисковик твой сбился, неверное время выдает, оказывается вокруг поселка проявление пространственный аномалий. Ты там случайно не по ним ходил?
- Ходил. Довольно интересно.
- Как там наш отшельник поживает? Поди еле передвигается?
- Он нас еще переживет господин адмирал.
- Вот как? - удивился Бронт - А по нему не скажешь.
- Выглядит он действительно как глубокий старик, а вот сил у него пока не меряно. Любому из нас фору даст.
- Чего только не бывает. Значит, мы еще сюда рыбку ловить приедем.
- Если это будет только от него зависеть, то непременно.
- Ладно, давай обед готовить, мы сегодня превзошли самих себя, видишь сколько наловили, - радовался штабник.
Ким взглянул на небо и сказал:
- Нам пора собираться. Гроза сюда сильная идет. Да и чувство у меня такое, что надо нам возвращаться в соединение.
- У нас еще целый день впереди, а гроза пройдет, - возразил штабник.
Бронт ненадолго задумался, потом вздохнул и сказал, обращаясь к штабнику:
- Ты знаешь, последнее время я стал почему-то доверять его советам, если он говорит, что нам пора возвращаться, значит, пора.
- Эх такой день испортили, сказка. Ладно, вызываю команду.
Когда последняя палатка была свернута, из-за сопки вылезла огромная черная туча, поднялся сильный ветер, а еще через пять минут с неба хлынули потоки воды, заливая окружающее пространство, и штабник с ужасом наблюдал, как через их тихое местечко рванулся бурный поток. Он покачал головой и обернулся к Киму:
- Это отшельник предсказал.
Ким не стал его разубеждать, и кивнул.
Выходили на орбиту в обычном режиме и когда уже легли на курс к переходу, буй транслировал срочный вызов - в соединение прибывали представители объединенного штаба.