Я открыл глаза и их пронзила резкая боль. Яркий свет, казалось, заполнял все тело, разрезая на куски глазное яблоко. Постепенно предметы вокруг начали приобретать слабые очертания. Глаза начали привыкать, и я уже мог разглядеть выжженную, обугленную землю, простирающуюся вокруг. Ровная земля без признаков жизни, кое-где еще дымилась.
Ко мне начали возвращаться ощущения. Я начал чувствовать ладонями холодящее душу тепло умершей земли. Не сгоревшей, а именно мертвой, остывающим трупом некогда живым и прекрасным. Сделав над собой усилие сел. Все кости хрустнули, как после долгого сна. И только тут понял, что не знаю, кто Я. Смешно конечно, но у меня не получилось вспомнить ничего, кроме одного очень яркого воспоминания, зашевелившегося в мозгу почти сразу с осознанием утраты памяти.
Я стою около какого-то черного вытянутого камня, отполированного до блеска. И из этого камня на меня смотрело лицо человека. Очертания лица менялись, расплывались, иногда исчезали. Но глаза... Зеленые, глядящие прямо в душу оставались неизменными.
Все. Больше ничего не помню. Поднялся и только теперь осмотрелся более внимательно. У меня сложилось ощущение, что я оказался в море пепла. Все, насколько хватало взгляда, было заполнено пеплом.
Пока я размышлял над тем, кто же все-таки я такой мое тело куда-то брело. Странно из-под ног не вылетело ни одного облачка пепла, как будто его приклеило к земле. Не знаю, сколько я шел, но где-то через пол часа я различил вдали какой-то предмет. Постепенно убыстряя шаг, я направился в его сторону. Потом вообще побежал. Когда я приблизился поближе, я увидел, что это такой же камень, как и в воспоминании.
И тут я случайно поглядел на небо и замер. Потрясение было настолько сильным, что ноги не выдержали, и я тяжело плюхнулся в пепел.
НА НЕБЕ НЕ БЫЛО НИЧЕГО! Ни солнца, ни облаков, ни даже самого неба! Только чернота, бесконечная чернота. В ужасе мой рот открылся для крика, но оттуда не раздалось ни звука. То есть я кричал, но звука не было. Сразу же вспомнил, что не слышал ни одного звука с того момента, как пришел в себя.
Оправившись от шока, подумал, что все это можно объяснить. Может быть, я просто оглох, а солнце... А кто мне вообще сказал, что оно должно быть? Может так и надо? Хотя где-то в глубине души я знал, что так не должно быть. Ведь я же помню его, помню название...
Медленно поднявшись, побрел в сторону уже близкого камня. Дойдя до него, пригляделся к нему повнимательней. В этот раз камень не отражал ничего. Он был пуст. Но под ним... О чудо! Под ним на расстояние метра была настоящая, живая земля. Встал на корточки и пощупал ее. Прохладная, она затрепетала под моими руками, как живое существо. Я почувствовал давление на ладони и поднял их. Под ними быстро пробивалась наверх трава! Такая нежная и беззащитная. Я встал и вошел в круг земли вокруг камня.
По ушам ударил звук шагов. Значит, я не оглох! Но почему же звук появился только здесь? Посмотрев вниз, я обомлел. Из-под моих сапог вылезала трава, только уже подлиннее. Ладно, успею обдумать эти странности, сейчас надо заняться камнем. Подошел к нему вплотную и протянул руку. Ее обволокло невидимой липкой субстанцией и, почувствовав препятствие, я отдернул руку. Внимательно оглядел, но никаких видимых изменений не было. Тогда я протянул руку снова.
С неприязнью, преодолев препятствие я дотронулся до камня. Яркая вспышка пронзила тело, мозг и, что главное глаза. Но совершенно не помешало мне увидеть, как в камне начало материализоваться лицо. То же, что и в воспоминании.
Едва различимые губы, больше похожие на двух темно-красных гусениц задвигались.
- Ну, здравствуй, Морт... - И тут я вспомнил, что зовут меня именно Морт, а это значит, что человек обращался ко мне.
- Ты кто? - Я заговорил, как-то незаметно для самого себя. В ответ собеседник расхохотался. От его хохота подул ледяной ветер, задвигавший волосы у меня на голове.
- Ты не поверишь, Морт! Ты говоришь эту фразу уже в пятьдесят шестой раз. И будешь говорить ее бесконечно. Хотя, что для бога вечность? - Увидев непонимание на моем лице, он пояснил. - Да, именно, ты бог. И ты, и только ты виноват в своем теперешнем положении.
- В каком? - В моей голове мелькали какие-то неясные образы, непонятные мне, но в то же время такие близкие и родные. Например, я знал, что собеседника зовут Трей и что он тоже бог. В своей божественности я тоже не сомневался.
- Ты захотел всего, что я имею, хотя мы были друзьями, если можно так сказать о двух богах разных миров. То где ты сейчас находишься и есть твой мир.
- У меня что, не было вкуса? - Спросил я, вспомнив, эту безжизненную равнину.
- Обернись. - Хоть он и сказал тихо, но в его голосе почувствовалась власть, и я обернулся. Выжженной равнины больше не было. Теперь на ее месте вырос лес, появилось ослепительно синее небо с белыми, кучерявыми облаками. Видно было, как в небесной глубине пролетела чайка. Гигантские деревья терялись в вышине. Летали птицы, с ветки на ветку перепрыгнула белка. В папоротнике проскользнула еще какая-то зверушка.
- Но как? - Спросил я, хотя уже и так знал ответ. Я же бог, а когда я дотронулся до сердца мира, он ожил. До этого он был мертвый. Вот почему не было звуков и движения. А мир был не просто мертвый, но был кем-то убит, и я уже догадывался кем. - Зачем ты это сделал?
- А ты вспомни... - И тут же я вспомнил все. Абсолютно все.
Я вспомнил, как мы познакомились, как помогали друг другу возводить свои царства. Я вспомнил, как я взалкал властью обладания еще и его миром. Я вспомнил, как мои непобедимые армии штурмовали его холодный, жуткий мир снегов и льда. Как гигантские обезьяны, слоны, гарпии и гномы шли в портал, распевая воинственные песни. И как теплокровные существа не смогли выжать в этом ледяном аду. Как они превращались в ледышки, а потом Трей превращал их в своих слуг, ледяных големов, служивших моему заклятому врагу. И как после они вернулись сюда, в мой мир. С каким упоением они убивали жизнь... Как они штурмовали гордые замки, гномьи пещеры, как они врывались в поселения моих подданных, превращая все живое в своих холодных кукол. И как потом армия големов подошла к моему обиталищу.
Но я все-таки был богом. И я их уничтожил. Огонь их не брал, Трей снабдил их защитой, и мне пришлось собрать почти все резервы моей силы, разорвать то, что дарило им жизнь не жизнь - существования. Я потратил почти всю свою силу, и времени на восстановление у меня не было. И тогда Трей нанес единственный удар, после которого моря вышли из берегов, горы сдвинулись с места, заполыхали поля и леса, а оставшиеся живые были поглощены извержениями вулканов. После того, как мой мир был уничтожен, а я сам захвачен в плен, Трей проклял меня. Он не соврал, уже пятьдесят шесть раз я оживлял мир вокруг себя, уже пятьдесят пять раз мой противник уничтожал его и заодно с ним меня. Я был обречен на почти вечное повторение. Пока у меня не кончаться силы на оживление мира. Так как бог вкладывает в жизнь частичку своей жизни. И когда кончатся эти частички, тогда я умру.
- СМОТРИ! - Голос Трея вернул меня из воспоминаний. Голова моя повернулась, и я увидел, как заново родившийся мир умирал, съеживаясь, как подожженный рисунок. Как белка, перепрыгивая с ветку на ветку попала в границу и сгорела моментально, даже не оставив после себя пепла. Как сначала исчезал цвет, оставляя после себя замогильные тона умирающего мира. Как пропало небо, как вспыхнули деревья, как загорелась сама земля...
- Нет! - Крикнул я и провалился во тьму.
Я открыл глаза, и их пронзила резкая боль. Яркий свет, казалось, заполнял все тело, разрезая на куски глазное яблоко. Постепенно предметы вокруг начали приобретать слабые очертания. Глаза начали привыкать, и я уже мог разглядеть выжженную, обугленную землю, простирающуюся вокруг. Ровная земля без признаков жизни, кое-где еще дымилась.
Все повторяется, пробежала в мозгу дикая мысль, тут же отторгнутая разумом и забытая навсегда. Хотя навсегда ли?