Посвящается девушке, которая окажись на месте героини, поступила бы точно так же, если не хуже.
Посреди бескрайнего океана зеленел маленький островок. Если смотреть сверху, с высоты птичьего полета, то выглядел он потрясающе. Синяя гладь воды сильно контрастировала с белым песком, окаймляющим остров и плавно перетекающим в светло-зеленую траву, которая, в свою очередь, окружала темно зеленый лес. Так как остров был идеально круглым, то выглядело это как гигантская мишень для игры в дартс. Впрочем, если смотреть не сверху, а непосредственно с самого острова, то окружающая идиллия казалась не менее потрясающей. Ласковые волны океана, покрытые белыми барашками, облизывали песок пляжа, легкий шепоток ветра в листве деревьев, доносящийся со стороны леса, успокаивал душу, а отблески по весеннему прекрасного и радостного солнца на траве радовали глаз.
На небольшом холмике, выросшем прямо возле пляжа с легким хлопком возник миниатюрный, зеленый, покрытый причудливой резьбой домик. Следом за появлением домика от крыльца, небольшого, но очень уютного, особенно, когда вечер придает таинственную атмосферу окружающему, на таком крылечке приятно сидеть с чашечкой горячего чая и задумавшись смотреть на наполненный своей мистической жизнью лес, от этого крылечка поползла, извиваясь, тропинка, приминая траву и исчезая где-то в чаще леса. А если заглянуть в окошко, белоснежную раму которого покрывали выполненные настоящим мастером завитушки, то можно увидеть комнатку, в которой захотелось бы жить каждому. Мягкий ковер покрывал все пространство, в углу стояла кровать, аккуратно застеленная синим покрывалом с вышитыми на нем двумя золотыми китайскими усатыми драконами, кусающими друг друга за хвосты. Рядом примостилась миниатюрная тумбочка, приютившая на себе небольшое зеркальце с длинной витой серебряной ручкой, тяжелый медный гребешок, покрытый рельефным орнаментом из странных мифических зверей, махонький флакончик с духами и прозрачная ваза, в которой стояло три цветка на длинных фиолетовых ножках, заканчивающееся большими, переливавшимися в свете солнца всеми цветами радуги венчиками. Посреди комнаты стоял стол на изогнутой ножке, а к другой стенке прислонился средних размеров платяной шкаф с раздвигающимися дверцами. Слева от шкафа из стены вырастали ступеньки, ведущие на чердак. Больше в комнате ничего не было, кроме трех стульев, прижавшихся к столу и, разумеется, массивной двери, белого цвета, которая не замедлила открыться, предъявив читателю девушку лет восемнадцати, с интересом оглядывавшую обстановку. Длинные каштановые волосы ниспадали на гладкие плечи, пересекающиеся двумя бретельками от бежевого летнего платьица. Красивые тонкие пальчики теребили легкую материю, а ножки в белых босоножках растерянно переминались.
- Есть кто дома? - Несмело спросила девушка.
Не дождавшись ответа, девушка перешагнула порог и закрыла за собой дверь.
- Я есть. - Звонко раздалось из чердачного проема, заставив уже не ждавшую ответа девушку вздрогнуть. Следом за голосом по ступенькам спустился маленький человечек. Ростом чуть повыше колена девушки, в сером комбинезоне, со сморщенным маленьким личиком, обрамленным курчавыми темными волосами. Конечно, это был домовой.
Гостья с интересом рассматривала домового, а вернее домовенка, который ничуть не смутился такому пристальному вниманию, а открыто улыбался ей своей ослепительно белоснежной улыбкой.
- А ты кто? - Для верности спросила девушка, тоже признав в странном создании домового.
- Я? - Домовенок с гордостью выпятил грудь, отчего стал еще более забавным. - Я домовой.
Девушка рассмеялась:
- А меня Лена зовут. - Подошла поближе к маленькому человечку и, наклонившись, протянула руку. - А имя у тебя есть, домовой?
На только что улыбавшемся во все зубы лице появилась грусть. Улыбка увяла, а в уголках глаз заблестели слезы.
- Нету. - Огорченно протянул он и расплакался.
Девушка села на ковер и принялась успокаивать беднягу:
- Да ладно тебе, нашел, о чем плакать. Имя - это дело наживное. Как тебе, например имя Кузя? - Спросила Лена.
Домовенок опять заулыбался. У этого маленького народца чувства всегда сменяются быстро, наверное, потому что в таком маленьком теле очень сложно долго удерживать эмоции, тем более отрицательные, да и вообще домовые в большинстве своем жизнерадостны, как дети. Вспомнить хотя бы выражение, ходящее в народе: "Домовой шалит".
- А меня Кузей зовут! - Воскликнул он и протянул девушке мохнатую ручку. Когда она ответила рукопожатием, Кузя заглянул снизу вверх в ее глаза и проникновенно произнес. - Большое спасибо.
- Пожалуйста. - Тепло ответила Елена. Тут у нее в животе предательски заурчало и от неожиданности они рассмеялись. Отсмеявшись, Лена виновато положила руку на живот. - А поесть у тебя есть, Кузя?
Домовенок подошел к столу и хлопнул в ладошки. На темной поверхности столешницы появилась из ниоткуда белая тарелка с дымящимися блинами, тотчас наполнившими окружающее пространство приятными, способствующими обильному слюновыделению, ароматами. Кузя еще раз хлопнул в ладошки, и рядом с блинами возникла маленькая тарелочка с вареньем. Судя по всему с малиновым.
- Вау! - Только и смогла воскликнуть Лена, удивленно раскрыв глаза. - Как ты это сделал?
Домовенок важно поклонился:
- Я же домовой как-никак. Сказочное существо, однако. Мне такие фокусы должностью положены. Во всяком случае, на вверенной мне территории.
Девушка встала с ковра и, усевшись за стол начала уплетать угощение. В течение некоторого времени разговор по понятным причинам не мог продолжиться. Когда последний блин исчез, довольная девушка сыто откинулась на спинку стула. Домовенок вновь хлопнул в ладоши и пустые тарелки исчезли.
- Более вкусных блинов я никогда не ела. Слушай, а с чаем, ты так можешь?
- Могу. - Ответствовал Кузя и после очередного хлопка Елена стала счастливой обладательницей чашки, наполненной душистым чаем. За потреблением напитка у них завязался диалог.
- Становись моей хозяйкой. - Домовенок жалобно посмотрел на собеседницу.- А то как-то нереспектабельно домовому без хозяина быть.
- А где твой бывший хозяин? - Поинтересовалась девушка.
- Не было у меня хозяев. - Грустно проговорил домовенок. - Мне самому-то всего два часа жизни.
- Это как? - Удивилась Лена.
- Просто этот домик, да и весь этот мир появился всего два часа назад. А я, как дух домика появился вместе с ним. - Домовенок поманил девушку пальчиком и, когда та наклонилась, прошептал ей на ушко. - А вообще это место подарок для тебя.
- От кого? - Спросила заинтригованная Елена.
- Я не знаю его имени. - Потупился Кузя. - Я всего лишь отражение его мыслей. Разве частичка чего-то может знать о целом?
Девушка разочаровано допила чай, который, спасибо домовому, был очень вкусным. Потом встрепенулась своим мыслям и задала вопрос.
- Слушай, а раз это подарок мне, то все это мое?
- Да, хозяйка. - Домовенок растворил в воздухе пустую чашку.
Девушка поморщилась.
- Не называй меня так. Зови Леной.
- Как скажешь, хозяйка... Лена. - Маленький домовой спрыгнул со стула, на которым он сидел до этого, беззаботно махая в воздухе ножками. Подошел к окну и уставился в него с нескрываемым интересом.
- Что там? - Спросила Елена, которой очень не хотелось вставать.
Домовенок помолчал несколько секунд.
- Сейчас увидишь, они уже почти пришли. - И пошел к двери.
- Кто они?
Но получить ответа на свой вопрос она не успела. Дверь уже был открыта и в комнату вошли два высоких человека с длинными изумрудными волосами. Глаза их того же цвета, что и волосы придавали бледным вытянутым лицам какое-то странное выражение обиженного ребенка. Темно-зеленые колеты переходили в кожаные штаны, которые заканчивались высокими изукрашенными сапогами.
- Эльфы. - Наконец-то представил посетителей домовенок. Но вошедшим этого показалось мало, поэтому они элегантно поклонились и тихими голосами, больше напоминающими журчание ручья представились сами.
- Аэланне.
- Фэллан.
- Лена. - Просто ответила Елена, впервые в жизни подумав, что имя у нее не самое красивое. Но следующее высказывание вернуло ей веру в собственное имя.
- Леди Елена, - Хотя Лена не любила, когда к ней обращаются полным именем, но в устах у эльфа это получилось настолько галантно, что невольно очаровывало. Поэтому в данный момент она готова была простить Фэллану что угодно, пусть хоть с фамилией и отчеством называет. - Нас прислала Королева Эльфов с просьбой посетить ее скромное обиталище.
Леди Елена на глазах начала приобретать светский лоск. Она выпрямилась и, посмотрев эльфу в глаза, ответила:
- Мы не против. - Ответила она за обоих, то есть за себя и за Кузю. - Только если два таких очаровательных эльфа проводят нас.
- Хоз... Лена, я не пойду, я не могу оставлять дом, я к нему привязан. А вы идите, эльфы хороший народ. - Высказался Кузя, забравшись обратно на стул.
И вскоре трое неспешно пошли по тропинке в сторону леса. По дороге болтали о разных пустяках. Елена узнала, что лес населен безобидными существами - эльфами, древесными гномами, хоббитами и разными зверушками от зайцев до оленей. Это днем. А ночью... Об этом эльфы даже не захотели разговаривать. Минут через двадцать за очередным поворотом извилистой тропинки показался огромный замок, полностью вырезанный из цельного дерева. Да уж, скромное обиталище, пронеслось в голове у Лены. Возле пригласительно распахнутых дверей стояло еще двое эльфов с посеребренными пиками. Девушку и ее спутников с поклонами впустили. Дальше были длинные коридоры, спиралью обвивающие древесный ствол. Везде горели неяркие светильники, представляли собой висящие в воздухе шарики, излучающие изнутри приятный теплый свет. Все стенки были покрыты порослью какого-то ядовито-зеленого растения, источавшего сладковатый и немного кружащий голову запах. Но вот на одном из ярусов ее спутники остановились перед резной дверью. Аэланне прочитал что-то нараспев и двери открылись, на секунду ослепив вошедших. Гигантский зал был заполнен людьми, вернее сказать не людьми, так как единственным человеком здесь была Елена. В центре зала застыли пары, только что кружившиеся в танце, в дальнем правом углу замер менестрель, остановив пальцы, теребившие до этого серебряные струны на арфе, размером с самого эльфа. Слева от менестреля возвышался трон, с которого неспешно поднялась эльфийская женщина в ярко сияющем белом платье. Она медленно прошествовала через застывший зал к не менее неподвижной гостье.
- Приветствую тебя, леди Елена. - Прозвенел голосок Королевы Эльфов. А это была именно она - золотистые волосы украшала корона, золотой блеск которой, тускнел, по сравнению с волосами королевы. - Как ты, наверное, догадалась - я Королева Эльфов Леанель. Добро пожаловать ко мне во владения.
- Спасибо. - Только и сумела выдавить из себя пораженная Елена. Она даже не сопротивлялась, когда королева взяла ее за руку и повела сквозь онемевшие в танце фигуры. Королева села на трон, а Елена заняла почетное место гостьи - по левую руку от Леанель.
Королева встала. В руках у нее вдруг оказался кубок, наполненный бледно оранжевой жидкостью. Зал внезапно ожил, в одну секунду закончил танец и опять замер, на сей раз по доброй воле, прислушиваясь к речи своей повелительницы.
- Жители леса! Сегодня мы приветствуем очень дорогую нам леди. - Жест в сторону Елены, которая встала, недоуменно посмотрев на такой же, как и у королевы, кубок, неизвестно как оказавшийся у нее в руках. - Этот мир принадлежит ей, согласно воле Самого. Поэтому сегодняшний пир проводится в ее имя.
В ответ ей понеслись радостные вопли, примерный смысл которых сводился к тому, что Елена самая лучшая. Но все моментально затихли, когда из угла, в котором находился менестрель, понеслась, волнами растекаясь по залу, задорная музыка. А следом и сама песня.
Солнечный свет для нас - жизнь,
Тихие песни, громкие пляски тоже,
Не надо ставить это нам в укоризну -
По-другому жить эльфам негоже.
Царство света и смеха - это здесь,
Веселье рекой здесь льется вином,
Звучит эльфийская первая песнь,
Что схожа с предутренним сном.
Блики на стенках танцуют в такт,
Блики от злата и улыбок девичьих
Их свет образует любовный экстракт,
Мы свободны, в нас нету различий.
Кого называют веселый народ? Нас!
Гулять мы будем до утра всю ночь,
Винные подвалы опустеют враз,
Всех зовем с хмельным вином нам помочь!
Потом были еще песни, такие же веселые и задорные, но все происходящее отложилось в голове Лены, как в тумане. Она танцевала с прекрасными эльфами, пила легкое вино, которое зловредно брало не качеством, а количеством, в том смысле, что выпить его можно было очень много, чем все присутствующие и занимались. О чем-то разговаривала с Леанель, смеялась над шутками хоббитов, потом опять танцевала, отдаваясь музыкальному трансу полностью. Через несколько часов, показавшихся девушке несколькими вечностями она устало плюхнулась на свое место и тут вдруг веселая и задорная музыка оборвалась. Прошло несколько мгновений тишины, в которые все присутствующие, словно по какой-то древней традиции, сели прямо на пол. А потом из менестрельского угла раздались первые ноты новой песни. Тихие и печальные звенели они в тиши, и все присутствующие внимали им, как какой-то великой мудрости. А потом певец запел, и в его голосе было столько надрыва и тоски, что на глазах Елены невольно выступили слезы, превращаясь в полновесные капли, которые, сорвавшись с ресниц, промыли дорожки на гладкой девичьей коже.
Народы из сказок ушли, за горизонтом скрылись их корабли,
И словно и не было их, и не слышен уж чаек прощальный крик,
Все народы из сказок ушли в поисках новой далекой земли.
Леса опустели, поляны пусты, лишь шепчут о чем-то листы,
Да деревья бормочут, им в ответ одиноко водопады рокочут,
Раскрывая бездонные рты, а эльфийские земли пусты.
Если ты одинок и в тоске, погуляй в некогда нашем леске,
Прислушайся к отголоскам, к нашим царственным кленам,
Доверься зубастой ласке, прислушайся к ней без опаски.
И если захочешь и сможешь, если эта сказка тебе дороже
Чем люди родные и земли свои, единственный шанс лови.
Что ты раны тревожишь? Оборвать прошлое ты не сможешь.
Разве сможешь ли ты, забыть лучших друзей ради мечты?
И место где родился на свет, сможешь оставить, иль нет?
Попробуй хотя бы получить поцелуй от принцессы жабы!
Если сможешь отбросить и больше никогда не просить
Все, что было жизнью твоей, значит, ты остальных смелей,
Если смог лишь мечтою жить, сможешь и дорогу ты сшить.
Белыми нитками шей и только иголками морских ежей,
Сделай надрез на реальности ткани и будешь ты с нами.
Свой герб на пустоте вышей и служи теперь цели высшей.
Получилось или сомненья терзают? Ничего, это бывает,
Лучшее лекарство просто, забудь, забудь про все то,
В чем дети надежды лелеют и наше царство растает.
Но если войдешь ты сюда и никогда не вернешься туда,
Забыв о былой любви, то значит, что нам ты сродни.
Значит ты наш навсегда, значит просто так надо.
Ушли все народы из сказки, расскажи про нас без опаски,
Может, и вырастишь там... Ребенка, что сможет дойти к нам.
Подернулась рябью ряска, не ходи в болото, там вязко...
Менестрель умолк, а тишина все висела над задумчивыми, грустными лицами. У Елены в голове крутились строчки: "Разве сможешь ли ты, забыть лучших друзей ради мечты? И место где родился на свет, сможешь оставить, иль нет?". Действительно, думала девушка, а как там сейчас мои друзья, мои близкие? Смогу ли я забыть о пока еще не былой любви, ради того, что бы сродниться с этими созданиями. И что-то выворачивало сердце наизнанку, рвало на части душу, понимая, что это может быть конец той, не всегда приятной, но все-таки своей жизни. Мучило осознание того факта, что стоит лишь пожелать и все былые заботы и тревоги исчезнут, правда, вместе с былыми радостями и удовольствиями. Но ведь здесь так хорошо, а там... А что там? Там сволочные родители, жуткий мир терактов и катастроф, убийство не родившихся детей лишь из-за того, что нет денег... А здесь... И тут Елена поняла, что ее так терзает, что мучает. Она же здесь единственный человек и значит, в этой жизни детей у нее не будет. Она внимательно присмотрелась к окружающим лицам. Да, точно - ни одного ребенка. Захотелось завыть, но не было сил. Это была безвыходная ситуация. Ей нужна была та жизнь, полная горести и боли, жалости и скорби, но с верным человеком, ее будущем мужем, с двумя, а то и тремя детьми. Но в этом мире было все, о чем мечталось с самого детства и если вернутся туда, то будет о чем выть долгими зимними ночами. И в какую-нибудь особенно долгую и тоскливую зимнюю ночь она наложит на себя руки. Она это осознавала с такой же ясностью, как и то, что она вернется туда, постаравшись прожить, сколько получиться, но с мужем и детьми - с семьей.
Тряхнув головой, Елена встала и повернулась к королеве, которая с интересом рассматривала девушку. И была еще горькая улыбка, самыми уголками губ.
- Значит решила. - Грустно проговорила королева. - С тобой бы было хорошо. Может, еще передумаешь?
Елена отрицательно качнула головой и повернулась к выходу. Весь зал смотрел на нее. И у всех был взгляд Королевы Эльфов. Даже горькая улыбка разочарования в бывшей партнерше по танцам, искренней слушательнице, больше чем обычном человеке, была такой же, как и у Леанель. На глаза навернулись слезы, Елена уже никого и ничего не видела, все расплывалось разноцветными пятнами, как и эта жизнь, что казалась такой желанной, но недостижимой. Лена бросилась бежать к тому концу зала, где должна была быть дверь. Сказочные существа расступались, освобождая дорогу, понимая, что еще один человек не смог разорвать роман со старой, блеклой, тусклой жизнью, что бы принять новую - яркую, но желанную.
Когда слезы в глазах перестали застилать обзор, Лена остановилась. Вокруг перешептывался ночной лес, посеребренный бледным, мертвенным светом луны. Испуганная девушка застыла, оглядываясь по сторонам, что бы понять куда идти, что бы выйти к домику. Треск за спиной заставил вздрогнуть. По коже пробежали мурашки, а когда Елена медленно повернулась, то от вида того, кого она увидела, волосы медленно стали подниматься. На полянке, освещенный луной, как прожектором, стоял огромный черный волчище. Но не только размеры и жуткий оскал заставляли покрыться кожу холодным потом, а то, что Лена прочитала во взгляде хищника. Это был осмысленный человеческий взгляд, в котором было ясно написана дальнейшая судьба отступницы. Елена попыталась побежать, но ноги не сдвинулись с места, загипнотизированные жутким, леденящим кровь взглядом. Таких насыщенных эмоций Елена еще никогда не переживала. Адреналин был настолько сильный, что придавал всей этой картине, какое-то пьянящее удовольствие. Намного более мощное, чем все, что Лена когда-нибудь испытывала. Она еще успела подумать, что с таким ощущением и умирать не жалко, как из горла волка раздались резкие отрывистые звуки, напоминающие рычание, но складывавшиеся в человеческую речь.
- Не бойся, Владычица. - Волк приблизился и изобразил то-то вроде поклона. Получилось очень комично и внесло какую-то легкость в натянутую, как струна ситуацию. Елена рассмеялась и испытала такое облегчение, что все волнения, которые девушка только что пережила, отошли на второй план. Это был вкус жизни, пьянящий, доступный немногим, но вкус истиной, настоящей жизни. Как же можно променять ТАКОЕ на обыденную скучную жизнь, когда все повторяется изо дня в день и единственные острые ощущения можно получить только при просмотре остросюжетных фильмов? - Я не причиню тебе вреда. - Продолжал волк. - Пойдем за мной, я знаю выход.
Лес кончился быстро. Волк шел молча, шумно вдыхая и выдыхая воздух, пропитанный гораздо большим количеством запахов, чем доступно человеку. Когда они вышли к домику, волк внезапно спросил:
- Как я понимаю, ты уйдешь? - Дождавшись утвердительного кивка, продолжил. - Сейчас, прощай, Владычица, но знай, что вернутся, ты уже никогда не сможешь. Я охраняю эту территорию и однажды отрекшихся, но вернувшихся убиваю собственноручно - На прощание волк оскалился в ухмылке, обнажив ряд огромных, острых как лезвие бритвы зубов и бесшумно исчез в ночи, как будто и не было.
На ватных ногах Елена добралась до домика и вошла внутрь. Навстречу ей прыгнул домовой.
- Хозяйка вернулась, а я уже соскучился! Ну, как там было, рассказывай! - Не давал покоя домовенок.
Лена устало опустилась на стул.
- Паршиво там было, как никогда. Ты знаешь, как вернутся? - Под ее взглядом Кузя заерзал.
- Знаю... А вы меня с собой возьмете? - Жалобно спросил он.
- Куда денусь. - Улыбнулась измученная впечатлениями девушка. - Пошли, что ли.
- Подождите, не уходите сейчас. Он хочет с вами поговорить. - И домовенок показал мохнатым пальчиком в сторону крыльца.
Елена не стала спрашивать, кто ее ждет, она знала, что так просто уйти не удастся. Поэтому она встала и пошла к двери. Легонько приоткрыв, выскользнула в ночную прохладу и свежесть. Окрестности были видны, как на ладони, поэтому она сразу заметила фигуру, стоявшую чуть в отдалении. Немного промедлив, направилась к ней.
- Здравствуй, Лена. - Человек подошел и коснулся губами ее бессильной руки. - Поговорим? - Скорее для проформы спросил он.
- Поговорим. - Ответствовала она, зная, что если бы и сказала нет, то ничего бы не изменилось. - Только пойдем в дом. Там светлее, да и уютнее.
Человек на это усмехнулся и взмахнул рукой, отчего в небе разлилось северное сияние. После этого человек щелкнул пальцами и прямо между ними весело заполыхал не опаляющий костер, дающий только свет. Елена почувствовала, как под коленки что-то уперлось и непроизвольно села на возникшее из ниоткуда кресло. Человек же остался стоять, - одной ногой в костре, а второй за пределом круга. Маленькие язычки пламени попытались взобраться вверх по ноге, но только бессильно скатывались.
- Ты все решила. - Это был не вопрос, а утверждение, во всяком случае, по интонации. Ему очень хотелось, что бы она все-таки ответила и, причем отрицательно.
- Я хочу семью. - Буднично произнесла она. - А здесь это невозможно, если только...
Слова повисли в воздухе. Человек медленно покачал головой.
- Только не в этом мире. Здесь нет места общечеловеческим проблемам.
- Тогда я ухожу. Никогда не могла понять тебя. Как можно быть настолько жестоким по отношению к людям и, тем не менее, создавать так прекрасно?
- Потому что в отличие от тебя уходящей туда ради семьи, я пришел сюда за тем же. Этот мир - мой ребенок, гораздо более дорогой мне, чем все человечество вместе взятое. Но ради тебя я бы его уничтожил, если бы ты захотела. Если бы ты осталась со мной. Я бы дал тебе силу и знания, подумай, возможность творить такое же - в сто раз лучшее! Возможность жить любой жизнью, кроме одной. Жизнь матери будет недоступна. Подумаешь, маленькие, кричащие уродцы, называемые детьми никогда не исторгнуться из твоего тела. Но взамен! - Человек уже почти кричал. - Взамен же ты сможешь брать часть себя и делать живые существа, такие, какие ты хочешь. Эльфы, гномы, хоббиты, с которыми ты общалась - все они частицы меня, даже этот маленький домовой и тот кусочек меня. Только теперь они самостоятельны!
- Нет. - Твердо ответила Елена и, развернувшись, пошла к дому.
- Подожди! - Воскликнул человек. Она с надеждой остановилась. - Я решу эту проблему. Может не через десять лет, а через десять тысяч, но что для бога вечность!?
- Я устала. - На сей раз, он не пытался ее остановить. Да и зачем, если она сама отказалась от столь выгодного предложения. Он предлагал ей стать богиней, но она выбрала эту жалкую человеческую жизнь, полную разочарований и смерть в конце. Но он все еще ее любил, поэтому пробормотал себе под нос. - "Лучшее лекарство просто, забудь, забудь про все то, в чем дети надежды лелеют и наше царство растает".
***
Елена проснулась от того, что во сне выкрикивала имя. Имя, которое ей хотелось поскорее забыть. Сон ей снился чудесный, но она не помнила, что конкретно ей снилось. Осталось только ощущение легкости, с которым она вскочила и прошлепала босыми ногами в ванную. По быстрому умылась и вернулась в комнату. Удивленно посмотрела на заправленную кровать и пошла к зеркалу. Накрасится и причесаться. Под зеркалом лежал тяжелый медный гребешок, покрытый рельефным орнаментом из странных мифических зверей...
Она набрала номер, который вот уже столько раз набирала, но в ответ услышала только женский механический голос: "Извините, такого номера не существует".