Аннотация: Чудом достигнув противоположного берега Владислав предстаёт с докладом перед самим Правителем Чернограда. После чего, раненный, и мечущийся меж жизнью и смертью, он снова попадает назад - в Башню.
Возвращение в Башню
Течение подхватило его сразу же, как только он оказался по ту сторону острова, и резко дёрнуло вниз, по направлению к водопадам. Следующие минуты, а может быть и десятки минут - его заледеневшее, меркнущее сознание совершенно перестало адекватно воспринимать бег времени, слились в для него в одну совершенно отчаянную, почти безнадёжную борьбу с ледяной стремниной за сохранение своей жизни. Комель, с одной стороны - всё же держал его на плаву - без него Владислав уже давно пошёл бы ко дну, но, с другой стороны, со своей достаточно большой парусностью корневищной части он был весьма и весьма неважным плавсредством, очень плохо выгребавшим супротив течения, невзирая на то, что Владислав совершенно лихорадочно, изо всех оставшихся у него сил молотил обеими босыми ступнями по воде. Берег приближался с катастрофической медлительностью, а рёв воды за спиной становился всё оглушительнее и ужаснее.
Когда до полоски узкого галечного пляжа оставалось всего-то лишь с несколько аршин, он с ужасом заметил, что его уже почти вынесло к высокой скалистой гряде, запиравшей водопад с двух сторон. И что ещё совсем немного - и он ни за что уже так и не сможет выбраться на крутой обрывистый берег, которым замыкалась здесь горловина водопада. Рискнув под конец всё же оставить спасительный обломок дерева, теперь его лишь губивший, он, из последних сил оттолкнувшись по направлению к берегу, и почти скрывшись под водой, широко загрёб правой рукой, и тут же с облечением почувствовал под ногами скользкие округлые валуны речного дна. Ступни его, к этом моменту, уже совершенно утратили всякую чувствительность, и он лишь смутно ощущал их, как две деревянные, совершено бесчувственные колоды, которыми он, упёршись в это дно, начал постепенно выталкивать своё обмякшее, бессильное тело к уже такому близкому берегу.
Каким образом он всё же выкарабкался тогда на узкий, каменистый пляж, он потом ясно так никогда и не мог вспомнить. Кажется, он выполз на него на брюхе, как змея, чуть помогая себе в этом здоровой, но также уже почти утратившей к тому моменту всякую чувствительность правой рукой, и потом, тут же, почти у кромки воды, так и застыл ничком, потеряв под конец от боли в раненном плече сознание.
Пришёл в себя он тоже от острой боли, когда чьи-то руки грубо завалили его назад, на спину. Следующее, что он запомнил из происходившего более-менее ясно - это злобную физиономию орка, низко склонившегося над ним, и внимательно изучающего командирский знак на его рубахе. Совершенно синими от холода, непослушными губами он еле прохрипел: "Срочно! У меня важное сообщение! Немедленно!!! Сообщить в Башню!" - и тут же опять потерял сознание.
Снова же очнулся он, лежащий на животе, на какой-то довольно мягкой подстилке, от совершенно резкой, дёрнувшей его плечо боли, когда оттуда чьи-то умелые руки выдернули древко стрелы, раздирая ткани тела зазубренными краями её наконечника, и тут же налагая останавливающую обильно хлынувшую оттуда кровь корпию. Рубашка уже с него была, видимо содрана ранее, а на ногах лежало тёплое ворсисто-колючее одеяло, в которое, после перевязки, его тут же и закутали, перевернув предварительно на спину, и заботливо подсунув под голову небольшую замшевую подушечку.
Туманящимся сознанием он отметил, что лежит то ли на походном ложе, то ли на носилках, чуть приподнимавших его над землёй, и вокруг себя увидел несколько склонившихся над ним, и тревожно-внимательно оглядывающих его лиц - все чисто выбритые, холёные, неприступно-заносчивые.
- Он сможет сейчас говорить? - Озабоченно спросил один из окруживших его носилки, подняв голову, и обращаясь к кому-то, стоявшему за его головой, и которого он, поэтому, совершенно не видел.
- Ну, - задумчиво протянул этот кто-то голосом мягким, и каким-то даже бархатистым, - если его накачать.. Собственно да, я мог бы сейчас кое-что применить, но в его нынешнем состоянии... Это и для совершенно здоровых не всегда проходит бесследно.
- Ну так и влей в него немедленно! - без малейшей тени сомнения потребовал первый голос, с какой-то привизгнувшей ноткой злобной истеричности, на грани немедленного срыва в постоянно таящуюся на кончике его языка яростную ругань - Мне сейчас нужно всё, что из него только можно выкачать!
Те же заботливо и умело перевязавшие Владислава руки аккуратно и осторожно приподняли его голову над полушкой, и к губам его поднесли небольшой каменный, прямоугольной формы флакончик, с которого уже был сорван колпачок, и в рот его влили густой, приторный напиток, явно настоянный на водке, с острым запахом каких-то трав. По пищеводу его тут же побежала жаркая, горячая волна, быстро расползаясь по всему телу, и наполняя его совершенно кипящей радостью и силой. Сознание вдруг стало кристально ясным и чистым, и все события последних дней выступили из памяти в совершенно невероятной детальности и чётко ощутимой последовательности. Владислав с удивлением почувствовал, что опять хорошо владеет своим телом, а боль в ране хоть и не исчезла, но вдруг сделалась лишь тупой, и только слегка беспокоящей.
- Немедленно приступайте к докладу! - Прозвучал тот же, самый первый голос, - Я - управитель Чернограда и полномочный глас Величайшего!
Вот это оказалась неожиданность, так неожиданность! Владислав аж вздрогнул, четко постигая невероятно прояснившимся сознанием, какая оказывается важная птица очутилась здесь стоящей рядом с его ложем. Уж если этот - самый первый человек в иерархии Чёрной страны, оказался тут, у водопадов, чтобы лично возглавить охоту, и следить за её развитием, то дело действительно было таки самой первостатейной важности!
Приподнявшись на носилках, Владислав, повинуясь приказу, начал излагать, сам поражаясь тому насколько чётко и легко он мог выговаривать сейчас фразы, всё, что произошло на том берегу с момента их там с Гришнаком появления. В его сознании все события всплывали с невероятной чёткостью, он мог ясно различать, и толково описывать любую малейшую деталь всего, там произошедшего, не упуская ни единой малейшей чёрточки. Так что внимательно слушавшему его даже не пришлось задать по ходу ни единого наводящего вопроса.
Но к концу доклада ясность сознания начала уходить так же быстро, как она и наступила. В какой-то момент Владислав вдруг почувствовал, что оно попросту соскальзывает в какую-то разверзшуюся внутри него сонную, сладкую бездну, и снова потерял сознание, впрочем, полностью успев закончить перед этим свой доклад. Тело его обвисло на руках у державших, и те бережно опустили его назад, на носилки.
- Прекрасно! - Удовлетворённо отзывался Правитель, отворачиваясь от носилок. - Парень справился со всем просто замечательно. Что, выживет, или как?
- Ну, - задумчиво отозвался его личный врачеватель - низенький, щуплый, чисто выбритый человечек с несколько округлым лицом, в гвардейском мундире с командирским знаком лечебной части гвардии, снимая со лба Владислава свою узкую, нервную, холёную ладонь, которую он заботливо и осторожно к нему приложил сразу же после того, как тот отключился, - рана в общем-то не такая уж и тяжёлая. Кости не задеты, некоторое повреждение мягких тканей - и только. В общем - можно сказать, что в рубашке родился. Стрела не отравлена, судя по всему. Правда - в рану попала грязь, и всяческие вредные миазмы. Как это обычно и бывает. Опять же - длительное переохлаждение, да и потеря крови.. Но - парень молодой. Ещё вполне может и выкарабкаться. При соответствующем врачевании и уходе, конечно же.
- Что ж. - Задумчиво протянул Правитель. - Парень проявил себя достойно, ничего не скажешь. В гвардии такие нужны. Особенно сейчас. Хорошо - немедленно отправить его в Башню. Если доедет живым, то пусть его положат в отделение для старшего комсостава. И да, - тут он обратился к своему порученцу, - нужно же как-то соответствующе отметить его заслуги. Скажем - именное кольцо с изумрудом, там - тысячи две империалов денежной выплаты, и - уж ладно, так и быть - коли выживет, то поднимем-ка его всё же и в звании на одну ступеньку. Заслужил. Он нам всем здорово помог в этом деле. После такого его вполне можно и в боевую часть перевести. А впрочем - пусть это будет на усмотрение Тайноведа. Его порученец - ему и караты в руки. Кстати - он уже прибыл наконец?
- Так точно, ваше высочество! - Отрапортовал тот. - Я видал - вот только что подъехали.
- Хорошо, тогда немедленно собираем совет! - Махнул он рукой своей свите, поспешно отходя от носилок, и те тут же потянулись за ним.
Врачеватель же вернулся к Владиславу, и приступил к перевязке раны, содрав с неё пропитавшуюся кровью корпию и временную повязку, заботливо при этом втирая в рану и в тело вокруг неё какие-то мази, пахнувшие болотной тиной, которые он достал тут же из своей походной врачебной сумки.
Шатёр Повелителя Чернограда был раскинут у самой подошвы холмов, чуть ниже водопадов, там, где обходя холмы с юга к ним подбиралась болотистая низина. Его каравану, доставившему к водопаду четыре тяжёлых лодки, пришлось сначала обойти Мёртвые Болота с севера, а потом, по нехоженой земле, пробираться к водопадам по узкой полоске сухой земли перед холмами, вернувшись назад, к югу, а потом повернув круто к западу. Дороги тут, естественно, не было никогда и никакой, так что всю поклажу многочисленным рабам-носильщикам пришлось волочь буквально на руках, чем и объяснялось несколько запоздалое прибытие каравана к цели похода.
Шатёр был большим, квадратным, из толстого чёрного шёлка, сплошь покрытого вышивкой серебряной нитью, в которой бесчисленными узорами переплетались магические круги и многоугольники. У входа, рядом с откинутым пологом, стояла походная чугунная печка, с трубой, выходящей наружу через специальное, окантованное медной пластиной отверстие в ткани, в которой сейчас жарко пылал собранный на берегу топляк, и весло гудело пламя. У противоположной ко входу стене стояло низкое ложе, а центр шатра занимал большой прямоугольный раскладной стол, на котором были раскинуты карты, а поверх них стояли два пятисвечника, с горящими в каждом свечами, лежали линейки, и разного рода измерительные и чертёжные принадлежности. Со стороны походного ложа к столику примыкало роскошное раскладное походное кресло Повелителя, по правую руку которого примостился небольшой круглый столик чёрного, инкрустированного серебром дерева, заставленный напитками в кувшинах и вазами с фруктами. За ним, уже у самой стены, стоял обеденный стол с раскладными походными табуретами. По левую же руку стояли походные рундуки с разным барахлишком.
У входа в шатёр Правителя уже поджидал Тайновед, взмыленный, смертельно уставший, только что успевший слезть с совершенно измотанной лошади - им пришлось проделать весь путь вокруг холмов на лошадях, по совершенному бездорожью, нещадно подгоняя их, чтобы успеть сюда как можно скорее. Несмотря на то, что он старался сохранять на лице выражение безмятежного спокойствия и уверенности, в его глазах явно просвечивали мучительная озабоченность и совершенно отчаянная тревога.
Правитель прошёл мимо него в шатёр молча, даже не глянув. Начальник личной охраны Правителя тоже посмотрел на него хмуро, и входя за тем в шатёр лишь сделал ему мимолётный приглашающий знак. Больше никого из свиты внутрь не взяли.
В шатре Правитель сразу же уселся в кресло, а начальник охраны и Тайновед вытянулись перед ним по другую сторону столика. Тот наконец таки глянул остро Тайноведу в лицо, и сказал, как плюнул:
- Так. Значит задание ваш отряд таки провалил.
Тайновед было мучительно дёрнулся, но тот остановил его небрежно взмахнув правой ладонью.
- Я и так знаю, всё что ты мне тут хочешь сказать. Если б в твоих действиях я увидел бы хоть малейший просчёт, то ты бы уже болтался на дыбе возле шатра с содранной шкурой. Гришнак знал, что делал, когда смылся на тот берег. - Въедливо усмехнулся он. - Недоруким умельцам из его отряда ещё предстоит объяснять на дыбе дознатцам причины своей удивительной меткости в этом деле. Но - правда остаётся правдой. Задание было вами провалено. Так что тебе ещё предстоит отрабатывать свою долю вины в произошедшем. Хорошо хоть тебе пришла в голову замечательная мысль отправить вместе с Гришнаком туда своего ординарца. Вот этот парень поработал действительно на славу. И его заслуги уже отмечены. Если выживет, то решишь - хочешь себе его оставить, или всё же отпустишь в строевую часть. Ладно. Перейдем теперь к делу.
И тут он кратко изложил для Тайноведа свежие новости, принесенные его порученцем с того берега.
- Ну что, какие будут соображения и предложения? - подытожил он вопросом своё изложение.
Тайновед, от которого смертельная тревога за свою дальнейшую судьбу уже чуть отступила, тут же высказал практическое предложение переправить на тот берег, как можно скорее погоню.
- Я тот тракт знаю. Когда я там был, то послал человечка его проверить. Он в хорошем состоянии, но, правда, сильно забирает к югу на другом конце. Конный отряд там пройдёт вполне. А на лошадях мы им далеко уйти не дадим. Моментально нагоним. Сколько у вас здесь с собой гвардейцев, Повелитель? Четыре лодки - немного, но в несколько приёмов можно будет справится. Лошадей переправим своим ходом, держа из лодок на поводу. Я возглавлю охоту.
- Тут у меня полусотня охраны, - задумчиво, прикидывая, протянул тот, - больше я брать не стал, чтобы не привлекать излишнего внимания к походу. Но, впрочем, погоня за этими выродками на том берегу совершенно исключена. Птички доложили, что за ними уже началась там своя охота. Очень большой конный отряд лошадников вышел им на перехват. Что странно, потому что этот ведунец вроде бы заверял Высочайшего, что у него твердая рука при дворе короля лошадников. И что ни единый конник в наше дело с той стороны не вмешается.
- Думаете - это его грязные игры? - Поинтересовался начальник охраны.
- Да нет, исключено. - Отмахнулся Правитель, - Эти же вышли на охоту именно на его же собственных парней. Скорее всего он несколько переоценил силу своего влияния на короля лошадников. Если там ещё появится и наша конница, то те могут двинуть на перехват уже всю свою армию. Начнётся война, а мы пока к этому не готовы. Да и погоне это не поможет, а наоборот - лишь усугубит ситуацию. Одно дело, пока охоту ведёт единственный отряд, который в общем не знает кого и зачем они ловят. И совсем другое дело - если там таки сообразят, что здесь что-то гораздо большее, чем просто обычное нарушение границы.
Тут полог шатра откинулся, и в проём заглянул ординарец Правителя. По его знаку он вошёл, и что-то тихо сообщил ему на ухо. Отпустив его молчаливым знаком руки, тот сообщил:
- Поступили свежие новости. Орки тщательно обшарили берег - и нашли там спрятанную лодку. Одну из ихних. Явно эльфийская работа, даже ещё мокрая. Так что твой ординарец не ошибся - кое-кто из них сейчас уже здесь шмыгает, на этом берегу. И - новости от птичек. Отряд Углука вовсю удирает через холмы, а оставшиеся там из вражеского отряда, пустив по течению лодку с убитым, немедленно устремились за ними в погоню. Бросив на стоянке последнюю лодку, и большую часть барахла у реки. Кстати - а полуросликов-то среди них и нету. И он вопросительно посмотрел на стоящих перед ним.
- Ну, головоломка то складывается просто, - тут же ответил на его молчаливый вопрос Тайновед. - Видимо, когда начался бой, то оставшиеся полурослики настолько струхнули этой оравы, что в дикой панике решили спастись бегством, и затаиться на противоположном берегу. Бросив своих, и надеясь, что орки за ними не поплывут. Они вполне могли думать, что нападение на перекатах было лишь случайностью, и что в холмах с нашей стороны никого пока что не будет. А может и вообще ни о чём не думали, а просто в панике уносили ноги куда подальше. Но - это даёт ответ нам на вопрос, где же там остался наиболее "интересный" из них. - И тут он лукаво взглянул на Правителя. - Если оставшиеся, не интересуясь судьбой этих двоих, тут же кинулись в погоню за пленёнными, то, думаю - дважды гадать где и кто здесь уже не приходится.
- Да, ты скорее всего безусловно прав. - Задумчиво отозвался его собеседник, - Это безусловно решает для нас самый главный вопрос. Тех двух мы, безусловно, изловим. Куда они тут денутся? Посидят в холмах, успокоятся - и наверняка вернуться обратно к лодке. Тут их и сцапают. Но сейчас проблема не в этом. Они нам, в общем, уже не очень и интересны. Теперь - когда всё прояснилось. Проблема в том, что нам делать с отрядом Углука? Кстати, возможно он по каким-то признакам таки понял, что он взял именно того, кого надо. И поэтому не стал связываться с остальными, а тут же и ушёл.
- Так они могут обыскать полуросликов? Или - сразу же и обыскали? - С тревогой спросил начальник охраны.
- Нет. Уверен, что Углуку были даны точно такие же распоряжения, как и всем нашим. И, судя по всему, порядок в своём отряде он держит железный. Проблема лишь в том, что его хозяин может иметь на.. В общем, у него может быть свой взгляд на предмет охоты. И - свой, связанный с ним интерес. Я думаю - и тут он хмуро посмотрел на стоящих перед ним, - мы все с вами предельно хорошо понимаем о чём идёт речь, и чем всё это может закончиться если.. Если то, что мы ищем таки попадёт ему в руки. Проблемы у нас у всех тогда будут очень, очень большими.
Некоторое время все молчали, потупив глаза и напряжённо размышляя. За стенами шатра глухо ревели водопады, заглушая все остальные звуки. Чуть слышно потрескивал топялк в печи, и наружный ветер колебал стены, так что в неверном свете свечей по ним, казалось, непрерывным, завораживающим глаз потоком струится хитросплетение серебряных геометрических форм.
Наконец Правитель подвёл итог беседе:
- Ладно. Как я вижу сделать сейчас отсюда что-то реальное мы не в состоянии. Эх! - тут он с раздражением, изо всех сил ударил по столику, так что предметы на нём подпрыгнули, и пламя свечей колебнулось, - ну буквально одного дня не мне здесь не хватило! Только одного! Были б на том берегу наши гвардейцы, мы бы их тёпленькими до прихода Углука взяли! Да и с тем тогда был бы там совсем другой разговор! Эх! Хорошо. Не будем скулить по непроизошедшему. И тут я даже и не знаю - что для нашего дела будет лучше. Чтобы эти скоты таки добрались до своего хозяина с добычей, или чтобы их по пути перехватили бы эти конники. Те, я думаю, там порубят в лапшу всех, не разбираясь. Может быть тогда и не обнаружат.. Нда... Тогда.. Впрочем, тогда до поля битвы раньше всех могут успеть добраться эти, их преследователи. Ладно - в общем, будем поглядеть на дальнейшее развитее событий. Больше нам сейчас ничего и не остаётся.
- А.. А как же кольценосцы? - Осторожно задал вопрос Тайновед, - Они ведь могли бы.. Теперь-то. Когда с крыльями..
- Нет. - Прервал его грубо Правитель, - Сейчас - не могли бы. Почему - сказать не могу. Но пока - нет. Тут ведь есть одна очень неприятная для нас для всех новость. И он кисло нахмурился, словно только что раскусил во рту дольку лимона, - Этот.. Серобородый.. Он ведь снова появился на том берегу.
- Ну да! - Ахнули во весь голос Тайновед и начальник охраны.
- Вот вам и "ну да"! - Так же кисло продолжил Правитель, - И мало того, что он уцелел, покончив с Древним. Судя по всему из этой схватки он вышел с какими-то новыми силами, способностями и возможностями. И пока Повелитель не поймёт как там дела обстоят, на том берегу, Колценосцы за рекой не появятся. Серобород, между прочим, после своего возвращения провёл какое-то время в заколдованном лесу, у его Хозяйки. И какие новые пакости они для нас там сплели пока не ясно никому. Даже Высочайшему. Вот так-то.
- Я, начал осторожно Тайновед, - до сих пор не пойму, как она полурослика из лап своих выпустила-то...
- Хе! - Оборвал его Правитель. - Это и более изощрённые умы до сих пор никак понять не могут. То, что тут замешана какая-то исключительная пакость с её стороны - это понятно. Если б она захотела, то оттуда бы ничего так просто не ушло бы. В общем - может и не ушло. Точно мы это будем знать только когда сцапаем кого-нибудь из того отряда. Так что этих двух трусишек, которые где-то здесь шныряют, всё же не мешало бы попробовать изловить. По холмам их никто искать не будет, понятное дело. Но и они там долго вряд ли сидеть будут. Так что оставим здесь небольшую засаду.
- Кстати - возможно и не маленькую. Мне что-то очень не понравилось сообщение об их клинках, которое принёс с того берега твой порученец, среди всего прочего. - Тут он кивнул Тайноведу. - Ну, с мечом сына Правителя Белгорода всё более-менее понятно. У них там древнего оружия выше головы сохранилось, в оружейных. Лук у эльфа - тоже небольшой сюрприз. Но, вот, клинок у второго человека в отряде.. Гришнак его как-то опознал. Но - не очень чётко поделился тем, что понял, с этим ординарцем. А зря. Что-то очень древнее, и очень страшное. Что считалось утраченным навеки, и вдруг вот - всплыло. У меня есть подозрение, но - тут лучше было бы разузнать совершенно точно. Человек этот - последний отпрыск северной ветви королей отщепенцев. И, кроме всего прочего - единственный формальный претендент на трон короля Белгорода. Согласно добытым нами сведениям. Он нам кровь давно уже портит. В Белгороде его вряд ли ждут с распростёртыми объятьями. Но если он несёт с собой какие-то древние знаки власти - то, кто его знает, как оно там повернётся. Нам сейчас только короля в Белгороде и не хватало ко всему прочему!
- И - клинки у этих полуросликов также. Там, судя по всему - лишь кинжалы. Большего они не потянут. Но что-то в этих кинжалах было такое, что заставило орка из нор сравнить их с клинком сына Правителя Белгорода. "Тарк" - это их слово для воинов древнего Запада. То есть эти кинжалы - тоже из очень древней оружейной. Где-то оттуда, с севера, я думаю. Кто им такое доверил - непонятно. У этих, которые сбежали, впрочем могут быть и обычные, ничем не примечательные ножи. В отличие от тех двух, оказавшихся ГЛАВНЫМИ. Но - могут быть и чем-то вроде тех клинков. А тогда взять их будет не так-то просто.
- Ну, - пренебрежительно отозвался Тайновед, - я ж их хорошо изучил, в своё время. В реальном бою - они полные нули. Поверьте. Если б там не выскочил на поле битвы тот покойничек, то тех двоих бы и эти - из нор повязали бы. Но, правда, те могли бы их сразу же и обшарить. Ведь этой пещерной голытьбе никакой закон не писан. А уж эти, трусливые крысята, точно чудес не явят. Что бы там у них в руках при этом не было бы.
- Если б их нужно было просто прикончить - то проблем бы не было. - Хмуро отозвался Правитель. - Но их ведь нужно взять именно живьём. А тут они крови попортить могут неплохо. Ладно, оставим десяток гвардейцев, и орков в подмогу. С соответствующим наставлением. Думаю - справятся.
- Хорошо. Раз уж тут ничего нельзя сейчас поделать, значит - с наступлением темноты сворачиваем лагерь. Уйдём ночью, как сюда и пришли - чтобы не светиться.
Тайновед косо взглянул на Правителя, но ничего не сказал.
- Ладно. Тогда - идите, готовитесь к отъезду. Пока будем сворачиваться, твои смогут отдохнуть хоть немного. - Кивнул он Тайноведу. - Вы нам пока что не нужны. А в крепости вас ждёт уже новое задание. А что ты хочешь - война может начаться уже в любой момент. Особенно после того, как мы этих упустили. Тут никто сейчас не представляет, как события-то дальше развернуться! Идите!
Его подчинённые синхронно развернулись и один за другим вышли из шатра. А Правитель кликнул ординарца, чтобы отдать распоряжения по подготовке к уходу.
Тайновед немедленно отправился к своему отряду. Те уже успели за это время расседлать лошадей, сводить их к реке, тщательно там помыть и вычистить, и сейчас, сидя на кошмах, готовили роскошное варево из выданных им хозяйственником лагеря свежайших продуктов.
- Лады, ребята, - тихо сказал он, садясь на кошму в самую середину. Вроде бы пока нас на дыбу посылать не собираются. Наград разумеется не будет. И должок нам тоже прописали. Но - можно считать, что после того, что произошло, отделались, в общем, только легким испугом.
- Вот те на! Выкатил глаза Весельчак. Ну ладно - мы. Понятно, что не за что. Но вы-то, вы-то! Всё ж было так блестяще спланировано! И план, в общем, удался до малейшей детальки! А этот наш, Счастливчик-то! Слыхали уже небось? Золотое кольцо с изумрудом! Тут за простое серебряное парни в строю годами корячатся, а этому вертопаху-то - сразу же вторая по значимости награда! И за что?! За то, что просто выжил? Так что, у него какой иной выход был там, что ли?!
- Я тебе так скажу, - прервал его Тайновед сурово, - если б не его кольцо, то мы все, возможно, сейчас бы высели бы вверх ногами с содранными шкурами. Так что - не нужно. В конце-концов он там, для первого раза, пережил вполне достаточно, чтобы ему особо не завидовать. Можно сказать - чудом уцелел. И - нас этим спас, заметь себе. Так что - пусть. Не завидуй. Да и собственно - ведь и нечему. - Тут он лукаво улыбнулся. - У него, ты же понимаешь, ещё будет достаточно случаев подтвердить правомерность полученной награды. Или - НЕ подтвердить. - И тут снова мимолётная улыбка скользнула у него по губам. - И то, ещё неизвестно, как и когда он от своей-то раны оклемается. Если оклемается вообще.
Весельчак пристыжено замолк, да и остальные расслабились. Видимо - неожиданное награждение молокососа-ординарца поначалу напрягло здесь всех без исключения.
- Ну, ладно, - отозвался Вырвиглаз весело, - за его-то наградную выплату он нам проросту обязан будет закатить пир горой. Никуда не отвертится теперь!
- Насчёт пира - не знаю. - Задумчиво произнёс Тайновед, - Судя по всему - не до пиров сейчас всем будет. Не могу ничего рассказать, но новости предельно тревожные. И кстати - лагерь сворачивают, к ночи все уходят. Так что - быстренько пошамаем, и - на боковую. Хоть обещали нас до отъезду не трогать - и то хлеб.
Впрочем, как оказалось, на отдых у них вышло почти что полноценных шесть часов.
Обратного пути в Черноград Владислав почти не запомнил. Вернее - запомнил его как единый непрерывный кошмар тяжелого берда в полусознаньи, от которого его спасали лишь частные обмороки. Тело его пылало от высокой температуры, рана воспались и загноилась, невзирая на постоянные перевязки и заботу личного врачевателя Правителя, для которого он в этом походе оказался практически единственной реальной заботой. Миазмы бродили в его теле, постоянно стремясь его разрушить изнутри. И, кроме всего прочего, видимо вследствие напитка, который в него влили во время доклада, сознание его мучили какие-то постоянные кошмары наяву, вне зависимости оттого, бодрствовал ли он, или же проваливался в обморок. Смешиваясь с бредовым состоянием от высокой температуры эти кошмары буквально раздирали его сознание жуткими видениями, которые он наблюдал в наималейших деталях, и которые неизгладимо врезались, во всех этих деталях, в его память, как врезаются борозды от стального резца в бронзовую пластину.
Его везли на особых носилках, подвешенных с одного бока к седлу вьючной лошади, и в которых он покоился как младенец в люльке. С другого бока, чтобы уравновесить ношу, привесили дорожные баулы с лагерной рухлядью. Лошадь была специальная, вьючная, то есть спокойная, с врождённой иноходью. Но пока они обходили болота, добираясь до дороги, постоянная тряска чуть окончательно не добила Владислава. Впрочем - самое страшное его воспоминание было о прохождение через Теснину Духов. Что-то в этом месте обитало столь ужасное, что кошмары его сделались практически непереносимыми. Если б они задержались бы там чуть на дольше, то он вполне мог бы попросту сойти с ума от этого непрестанного ужаса.
Но - всему в этом мире бывает свой конец. Даже такого рода поездкам. В Башне его моментально доставили в просторную больничную палату, с высокими, сводчатыми потолками, выбеленными извёсткой стенами, забранным свинцовым переплётом слюдяным окошком, и прекрасным, большим ложем, с мягчайшей толстой периной и совершенно новым льняным постельным бельём. В палате было тепло, и, в то же время, она прекрасно проветривалась.
На ложе его уложили уже в совершенно бессознательном состоянии, мечущимся в горячечном бреду, и почти покинувшим пределы мира живых. Но тут уж за него взялись самые лучше лекари, у которых в распоряжении был полный набор лечебных средств для всякой мыслимой хвори - как телесной, так и душевной. В закромах лечебниц Цитадели были собраны все вековые достижения медицины древнего Запада, вкупе с практиками и снадобьями малых народов Среднеземья. Целители - все как на подбор бывшие Мастера западников, искони практиковавшие исцеляющую (и - убивающую также) магию. А поскольку он был героем, отмеченным личной наградой Правителя, и помещён был в отделение для высшего комсостава, то за него тут сразу же принялись исключительно серьёзно.
Но лишь на третий день, когда температура наконец спала, и Владислав пришёл в сознание врачеватели окончательно убедились в том, что он будет таки жить и дальше.
А между тем, пока он метался здесь в бреду меж жизнью и смертью, там, за стенами его больничной палаты события неслись вперёд, как пущенная стрела, и их стремительный калейдоскоп неотвратимо сплетался в стальную паутину большой войны и великой крови.