Раскусил шоколадную скорлупу, достал коробочку с игрушкой, а в коробочке - глядите и радуйтесь - счастливый купон.
Глянцевая бумажка радужного цвета, пахнущая сладким ароматом, и буквы радостно пляшут на все стороны.
И Митя сразу почувствовал слабый укол удачи, словно сердце тронули бархатной лапкой.
Забилось сердце, застучало, тук-ту-ук...
И Митенька закричал: "Ур-ра!" и тут же позвал старшего брата Лешку вслух читать про то, о чем Митенька сразу догадался.
И старший брат Лешка прочитал. И про новогоднее поздравление. И про добрые традиции мастеров шоколадного дела. И про счастливый приз. Так и было написано: вы стали обладателем новогоднего приза.
И Митя сразу почувствовал себя обладателем. Что-то у него переполнилось в душе, словно в лодочку, которая бултыхалась в ванне, положили шиферный гвоздь. Лодочка выпрямилась и пошла ровным ходом, а Митя вышел на снежную улицу и вынес свою необыкновенную радость всем на загляденье.
Зашел в хрустальный от инея подъезд, а радость-то при нем. И в гудящем трамвае радость к нему еще крепче прижалась. И даже когда на санках с горки вжи-ик... - никуда от Митеньки радость не делась.
Никуда, никуда...
И Митенька весь светился, как новогодний фонарик на елке.
А вечером Митя принялся писать письмо по указанному адресу. Достал бумагу из папиного письменного стола, шариковых ручек из Алешиного школьного рюкзачка, карандашей из маминой мастерской, вооружился до зубов и сел писать письмо.
Буквы он давно знал. К тому же подсказки рядом валялись в виде кубиков, но только Митя на них уже и не смотрел. Не маленький уже.
Он и без кубиков знал, что писать надо длинной строчкой, слева направо, сверху вниз. Правда, Митя точно не знал где справа, где слева. Но там ведь знают, где надо! Там разберутся!
И Митя зажал ручку в кулаке, как боевой топор, и высек на бумаге то, что не вырубишь никаким топором.
- Срочно пришлите мой приз, - написал Митя. - Я люблю конструкторы, железную дорогу, солдатиков и мороженое. Если все не уместится в одной посылке, пришлите по отдельности.
Все это у него получилось на листочке.
Только тут был небольшой секрет. Митя впопыхах забывал писать гласные, разные там а-а, у-у, ы-ы... Ну, забывал, подумаешь. И так ведь понятно все. Не дураки же кругом.
И еще был маленький секрет. Митя иногда писал буквы вверх ногами. Как кубики валялись, так и писал. Какая разница, не правда ли? Чуть-чуть шею повернул и читай.
И еще был секрет. Митя мог писать снизу вверх. Вот строчка кончилась, и куда хвостик закинуть, на крышу или в подвал? В подвале мыши. Они хвостик отгрызут. Лучше на крышу. Там антенн много, и хвостику есть, за что зацепиться.
Так Митя и писал. И родители давно привыкли. И Лешка-брат не возражал. Напишет Митя:
- ЛША ПРСТИ. Я СЛМЛ КРНДШ.
И все понятно. Ну, сломал карандаш. Подумаешь. На то они и карандаши, чтобы ломаться. Главное, что прощенье просит младший брат. Извиняется. И Лешка его сразу прощает. И карандаши тут же точит.
Или напишет Митя:
- ППЧКА Я ХЧУ В ЦРК.
И папа тут же бежит за билетами в цирк. Обязательно на первый ряд, чтобы крокодила поцеловать в зажатую пасть. Иногда дают там целоваться с крокодилами. Бывает такое.
А мама лучше всех Митеньку понимает. Митину славянскую письменность двадцать первого века. Мама даже сквозь бумагу может читать, такая она догадливая.
И Митенька написал письмо и понес его всем показывать. Мама читала, радовалась. Бабушка читала, радовалась. Лешка-брат читал, радовался. Только папа немного поморщился.
- Ну-ну, - сказал папа. - Пришлют они нам конструкторы, солдатиков и железную дорогу. Хм-м... Сомневаюсь я...
- Так написано же, - завопил Митенька, - сам почитай. Глаза же есть на лбу.
И сунул папочке счастливый купон.
Но только папочка все равно покачал головой.
- Мало ли, что написано, - хмыкнул папа. - на сарае СПАРТАК-ЧЕМПИОН написано, а там дрова лежат.
И скучно так улыбнулся.
- Вот пришлют приз, тогда посмотрим...
И у Митеньки сразу радости поубавилось. Словно в кувшинчике с радостью маленькая дырочка появилась, и радость через нее растеклась. И щеки Митины потускнели сразу, и глаза немножко погасли. Хорошо, что брат Алеша вступился.
- Присылают призы, бывает, как же... - сказал Лешка. - У нас вот Федоров из пятого-бэ получил рюкзак по почте. А Нестеровой из шестого-вэ - телефон мобильный вручили с посыльным. Эти ребята пробки нашли какие-то с призами. Понятно!..
И Лешка взял письмо у Митеньки и сам эту мудреную бумажку в конверт запечатал. Подписал конверт, как положено. Слева-направо. Длинным языком заклеил, фи-ить... И бросили они с Митенькой это письмо в почтовый ящик, который на улице стоял. Письмо в ящике шарахнулось в кучу, шу-урх... И Митя с Лешей домой пошли. Ждать ответа.
Леша сказал, что посылку могут прямо домой принести. И Митя теперь на каждый звонок к дверям бросался. И у него даже стульчик специальный был приготовлен, в глазок смотреть. Если на цыпочках немножко подняться, за цепочку взять правой рукой и бровями упереться в мягкий дермантин, то весь подъезд виден, как на ладошке.
Но только не было в глазке ничего интересного.
Раз пришла тетя Шура в старом халате, тапочки на босу ногу, за солью, а на самом деле поболтать с бабушкой.
Раз хмурый дяденька, карандаш за ухом, приходил счетчик проверять.
Раз папе приносили рукописи из редакции несерьезные такие товарищи, шарф на затылке сбился у них, и руки были сплошь в чернильных пятнах.
А то ребятишки баловались, позвонят и тр-р-р, дробью шаги по лестнице, и дверь внизу, дры-ынс...
И Митеньке уже надоело бегать к двери. И стульчик как-то незаметно от двери отодвинулся и сам собой дошел до Митиной комнаты.
И все вроде осталось на своих местах. Вешалка осталась с обломанными крючками. Люстра тюльпанчиком. Ботинки с задранными носами. И календарь остался висеть в прихожей, а лучше бы и не висел. Потому что проходили дни за днями, появлялись в клеточках крестик за крестиком, и гасли в Митиной душе последние искорки радости.
И Митенька иногда прижимался носом к стеклу и чувствовал жгучие слезы в уголках глаз.
И хотя папа утверждал:
- Жизнь, сынок, это никакая не лотерея. Не надо ждать от жизни счастливого билета. Надо все заслужить собственным трудом...
Но только легче Митеньке не становилось от этих скучных слов.
Обещали же...
И Митя часто сидел в своей комнате без света в полной темнотище.
И думал...
Обещали же...
И когда в трамвае ехал, и стучали колеса ту-ук-ту-ук... И мелькали через замершие стекла пестрые афиши. Митенька думал...
Обещали же...
И когда санки скрипели полозьями по снегу и опрокидывались на поворотах, и снежные вихри засыпали Митину курточку, Митенька продолжал думать свою короткую думу...
Обещали же...
И Митенька теперь совсем не мог смотреть на шоколадные яйца. Ни в серебристой обертке с клоуном. Ни в красных полосках с матрешкой. Ни с голубыми узорами на фольге.
И Митенька совсем смеяться перестал.
Спал беспокойно, крутился волчком.
И аппетит у него пропал начисто.
И вот тогда-то и пришла первая посылка по почте.
Настоящая посылка в серой бумаге-крафт с круглыми штемпелями и большущим таким словом ПРИЗ через всю посылочную грудь.
Слово ПРИЗ было написано каким-то мальчишеским подчерком, в раскоряку. И штемпели были одинаковые, словно посылку с одной почты отправляли. Но какая разница какой подчерк? И в штемпелях Митя не разбирался. Митя в посылках разбирался. И Митя побыстрее разорвал бумагу-крафт на серые полосы и достал из посылки огромную коробку с солдатиками.
Это был страшно любопытный набор.
С пушкой, стреляющей настоящими черными ядрами. С крепостью, у которой были ворота и дырочка для флага. С рыцарями, у которых щиты, мечи и арбалеты.
И Лешка-брат тут же помог солдатиков расставить на столе. И ужасно шумел при этом.
- Видишь, как стреляет классно, - кричал Лешка. - Пу-ух... Завалили башню. Ба-ах... Получай по барабану...
И каждый солдатик Лешке был лично знаком.
- Это рыцарь, видишь, - объяснял Лешка. - Вот у него герб на щите. Роза с короной. А это оруженосец. У него лента через плечо... А у пушек есть пружинки такие. Видишь...
И не успел Митенька порадоваться всласть от души, как пришел по почте новый подарок - конструктор из множества разных мелких деталей. Целый мешок с бумажной инструкцией, завернутый в серую бумагу-крафт. И на этой посылке тоже стояли штемпели. Круглые, одинаковые, как близнецы. И слово ПРИЗ было написано большими буквами, правда, по-другому, по-женски, с вензелечками и загогулинками. Но разве дело в подчерке и в штемпелях?
И Митина мама тут же помогла разорвать серую бумагу-крафт и принялась горячо объяснять Митеньке все по порядку.
- Тут можно собрать коляску, - шумела мама, - Смотри! Тут можно лавочку построить. Видишь! А можно вот такой домик маленький. Вот окошки. Вот двери. Вот деревья на зеленой лужайке.
И едва Митя с мамой построил домик, как принесли новое почтовое извещение. Листочек плотной бумаги, заполненный твердым мужским подчерком. И Митя уже с папой пошел на почту получать огромную коробку. Они ее еле донесли, обернутую серой бумагой-крафт со штемпелями-близнецами и огромной надписью ПРИЗ, которая была написана прямостоящими солдатскими буквами, строго-престрого, по-мужски. И Митя по лестнице через две ступеньки перепрыгивал, так страшно торопился.
А дома они сорвали бумагу и обнаружили в коробке долгожданную железную дорогу. Настоящую. Со станцией. Шлагбаумами. Светофорами. Паровозами и машинистом в маленьком окошке.
И папа целый вечер с Митей эту дорогу на полу устраивал. И Митя уже своему счастью поверить не мог.
Он то бросался в уголок к своим чудесным солдатикам, то к столу с необыкновенным конструктором, то к железной дороге со светофорами.
И мама с папой терли покрасневшие глаза, а Лешка-брат шмыгал носом в коридоре.
И даже бабушка не осталась в стороне. Ей вручил посылку с мороженым невидимый почтальон с голосом тети Шуры. Самого почтальона Митенька не видел, зато увидел большое ведерко с мороженным. И как оно только не растаяло в дороге? Целое ведро шоколадного мороженого! И бабушка поставила это ведро на стол и спросила:
- Делиться-то будешь, или один все съешь?
Но Митенька не жадный. Митенька всех своим мороженым накормил. Всех обошел с ложкой в руках. Щедро делился нежданной радостью.
И Лешке-брату измазал губы шоколадным кремом. И маме пихал, пихал, как она не сопротивлялась. И бабушке много раз дал ложку облизать. И даже папе досталось немножко от Митиной радости.
А вечером Митя на ужине отличился, все-все съел, что ему дали, даже молоко выпил с пенками. Такой у него аппетит зверский вдруг проснулся. И в кровать свою он лег с тихой радостью. И все пришли в Митину комнату, кто подушку поправить, кто одеяло подоткнуть.
И никому уходить не хотелось.
И когда Митя сладко заснул, все пошли на кухню чай пить.
И папа сказал тихим голосом в сторону темного окна: