Васильев Иван Сергеевич
Ваше высокоблагородие I, Ii, Iii

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Юридические услуги. Круглосуточно
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Апрель 1810 года. Единственный и избалованный отпрыск богатейшего рода Ланиных Кирилл Васильевич едет принимать артиллерийскую бригаду. Только, что получивший назначение "Счастливчик", пылит по обычной просёлочной дороге. И всё было бы как было, если не появилось нечто...

  

Мажор. (Ваше высокоблагородие I).

  
   Аннотация.
   Апрель 1810 года. Единственный и избалованный отпрыск богатейшего рода Ланиных Кирилл Васильевич едет принимать артиллерийскую бригаду. Только, что получивший назначение "Счастливчик", пылит по обычной просёлочной дороге. И всё было бы как было, если не появилось нечто...
  
  

ЧАСТЬ 1.

  

Прелюдия 1.

   Санкт-Петербург.
   Дом князя Ланина,
   генерала-лейтенанта в отставке.
  
   - Mon Dieu, Non? Attendez. C'est impossible. Сomment ga? Mon gargon aura une promotion! Ach Erlaucht, soyez le bon enfant monsieur que vous avez ete. Je demande un peu - seulement quelques milliers. (О, боже, нет? Вы мне отказываете? Постойте! Это невозможно. Как же так? Я готова сойти с ума! Ваше сиятельство, сжальтесь! Ведь, я прошу немного - каких-то несколько тысяч. Франц.)...
   На изысканном французском языке, торопясь говорила несчастная в шифре и шитым золотом платье небесно-голубого цвета. Её губы дрожали, она с трудом сдерживала слёзы.
   - Мария, перестать нести бессмыслицу, на этом чёртовом французском языке, - престарелый князь был твёрд как скала. - Я не понимаю половины. Говори по-русски. И знай! Мне надоело давать деньги твоему непутевому сыну. Я устал выслушивать о его дурном поведении. Весь Петербург болтает о проделках и безобразиях штабс-капитана гвардии Ланина. Так, вот... Сообщаю прекрасную новость: Я был на приеме у его Императорского Величества. И выпросил Кириллу новую должность. В обычный артиллерийский полк. Пора ему, матушка, также как и мне и его покойному отцу, выбивается в Люди. В конце концов, он! - потомок князей Ланиных. А не гороховый шут, веселящий Высший свет. Пускай Кирилл понюхает пороха, попробует солдатской соли. Повзрослеет, в конце концов.
   - Ноn, рere? - женщина в ужасе закатила глаза... От волнения перешла на русский язык. - Как же положение в обществе? Служба в гвардии? Карьерный рост? Он ещё так юн? Ему всего двадцать семь? Бедный, несчастный мальчик!
   - Ничего! Пусть едет в Коломну. И принимает бригаду. Кажется, так теперь называют артиллерийский полк.
   - Ko-lom-na... (Произнесли женские уста, как произносят слово Антарктида).
   - О, mon Dieu! Horrible! Cеst? Ou condamner est-il? Cest la Siberie? (О, мой бог! Какой ужас! Где? Где это проклятое место? Это где-то в Сибири? Франц.).
   - Точно не знаю... - захрипел строгий отец. - Вроде за Москвой.
   - Quelle horreur! Au-dela de Moscou? Au-dela de Moscou. Il peut etre nimporte ou - la Siberie? (Какой ужас! За Москвой? За Москвой - может быть где угодно - и даже в Сибири. Франц.)
  
   Его сиятельство горделиво поднялся с огромного волтеровского кресла. Строго свёл мохнатые брови. С силой ударил тростью в пол.
   - Мари, без разницы, где находиться полк. Не имеет значения сколько вёрст от Москвы. Важно, подполковник Кирилл Ланин, мой внук! - будет командовать полком! И если проявит себя, через год-два получит звание полковника. Потом бригадира. А там и до генерала недалеко! Мне император - обещал!
   - Господи всемогущий, дай мне силы пережить! - несчастная запричитала. Слезы ручьём хлынули из глаз раздавленной горем матери. - Это же надо! На старости лет. Учудил! Единственного внука. Кирюшу. Кровиночку. Самолично. Отправил в ссылку. И Куда? Даже не в пригород. Не в Москву. А к чёрту на кулички. В какое-то поселение. Какую-то Коломн-У. Почти на каторг-у. Боже? Боже! Что делать? Я не переживу! За, что мне всё это? А ведь хотела всего-то попросить денег?
   - Успокойтесь, сударыня! - генерал твердо стоял на своём. - Поймите, мне осталось недолго. А для меня, главное - увидеть внука генералом. И я увижу! Чего бы мне это ни стоило.
  

Глава 1.

   Все было тихо на "большой" Московской дороге, скучной и единообразной в сравнении с другими дорогами и окрестностями Петербурга. В холодной синеве неба висела луна. Её крупный диск был так чист, будто его заново отполировали и выпустили на волю. Распряженные кони мирно подрёмывали недалеко от кареты. Чуть в стороне два путника уставившись глазами в костер, вели беседу.
   - Эх, братец! Знал бы ты какой господин у меня боевитый! - хвастался денщик, высокий, белокурый парень с широким веснущатым лицом, обычному крестьянину вознице. - Только за последний год! - деловито поднял палец вверх. - Князь стрелялся больше двадцати раз. Как, что не по его, сразу хватается за пистоль и тут же пуляет! Да так точно, что диву даешься. Стрельнёт раз, а дырок бывает две, а то и три. А один раз я насчитал цельных пять! Подхожу, смотрю - Батюшки светы. Покойник весь в дырках - как решето.
   - Да, ну... - не поверили рассказчику.
   - Крест истинный, видишь! - денщик перекрестился. - Их высокоблагородие - сущий дьявол! Вот, ты, например, умеешь считать?
   - Не особо.
   - А я, умею. И видел своими глазами: Десять человек застрелил вусмерть, семь покалечил, ещё пятеро испугавшись смертушки, приползли извиняться на коленях. И это только за год. Ох, ловок Кирилл Васильевич. Ловок - как бес! Не успеешь моргнуть, а он уже достал пистоль и пуляет во все стороны. Да, так справно! Бах... Бах... Бах...
  
   - Бабахх!!! - раздался громкий выстрел в карете.
   - Во, - махнули головой в сторону повозки. - Про, что говорю. Чуть, что - сразу стреляет!
  
   ***
   Несколько минут до произошедшего события.
   Внутри кареты, на против дремавшего в пьяном угаре молодого офицера, висело два полупрозрачных силуэта. Один, похожий на доктора, обратился ко второму, одетому в больничную пижаму...
   - Роман Игоревич, - предлагаю сделку. Говорите номер банковского счёта. Я переношу ваше сознание в этого человека, и вы продолжаете жить. Если, нет - тогда вас ничего не спасет. Как только вернёмся, в любом случае, я отключу аппарат, и вы умрёте. У вас ровно минута чтобы принять решение. Так, что выбираете - жизнь или смерть.
   Приведение больного хитро свело брови...
   - Милейший, а вам не кажется, что обмен не равнозначный. Я скажу шифр, а вы развеете мой прах в воздухе. Мне нужны гарантии. Чувствуется вы сильно заинтересованы в моих средствах. Предлагаю сделку. Называю первые восемь цифр, переносите мое сознание в этого человека. Я ощущаю себя в его теле. Чувствую себя хорошо и только после этого озвучиваю остывшую часть кода. Согласны?
   Вымогатель недовольно заскрипел зубами...
   - Это очень проблемно. Для этого мне необходимо материализоваться в этом мире, чтобы воспользоваться артефактом.
   - Так, материализуйтесь, - приведение в пижаме деловито переплело руки на груди. - В чём проблема? Или не хотите стать сказочно богатым? У меня в банке... несколько миллионов! Вам есть за что рисковать.
   Размытые очертания одного из образов начало обретать очертания, наливаться плотью. Через несколько минут в карете появился ещё один пассажир. Он осмотрелся, выбрал удобное место. Присел. Размял руки. Достал из кармана небольшой платок. Развернул его. Подобно планшету, навёл на спящего офицера, постучал пальцем по ткани, словно фотографируя. На платке, как на неведомом мониторе, проявились изображение. Под ним возникли прямые горизонтальные линии. Врач не спешно, начал отводить их к нулевой отметке, гасить одну за другой. Не дожидаясь окончания процесса, разделил "экран" на два составляющих. Навел материю на приведение в пижаме. Вновь постучал по платку, получил второе изображение. На котором наоборот начал создавать и увеличивать линии в сторону больших значений.
   - Еще немного, уважаемый Роман Игоревич. - увлеченно бормотал эскулап, не обращая внимания на происходящее в карете. - Потерпите и вы полностью займете тело этого человека.
   - Почти готово...
   Спящий дёрнулся. Открыл глаза. Попытался рассмотреть нечто - похожее на чёрта из своего пьяного кошмара. Оскалившись, мгновенно вытащил пистолет из сапога. Взвёл курок и выстрелил в упор, проклиная дьявольское создание, которое через несколько минут полностью растворилось в карете.
   .....
   Изображения двух людей окончательно слились друг с другом. Артефакт, брошенный на полу, мигнул. Показал, что две сущности слились воедино, стали единым целом.
   Человек, не отпуская взгляда с артефакта пошевелился, потянулся за платком. Взял в руки. Увидел подписанные линии-графики под своей фотографией. Заинтересовавшись, начал читать с верхней...
   - Возраст: 27 .... из (52).
   - Износ организма: 69 .... из (100).
   .....
   - Текущие состояние усталости: 89 .... из (100).
  
   - Так вот почему мне так плохо, - вселенец остановился. Перестал читать. Неосознанно ткнул пальцем в линию графика. Зацепил её ногтём. (И словно в планшете потянул влево.)
   ... 89 ... 83... 74 ... 62... 54.., - к его радости цифры стали уменьшаться.
   - Ух! - возбуждённо воскликнули, вспомнив крылатую фразу. - А заседание-то продолжается, господа присяжные.
   С уменьшением длины линии начала проходить слабость, тошнота, чувство усталости.
   На цифре 27 человек почувствовал себя настолько хорошо. Что захотелось немедленно вскочить, начать прыгать, танцевать, веселиться. Жизнь заиграла всеми красками радуги.
   - Афонька! - заорали с радости так, что лошади, стоявщие неподалеку, проснулись и вздрогнули от испуга.
   - Шампанского мне. Срочно!
   - Нетути, ваше сиятельство, - денщик проскрипел откуда-то из-под кареты. - Выпили усё. Ещё на позапрошлой неделе.
   - Тогда, водки. Смерд!
   - И водки никак нет.
   - Так, найди! Укради! Бестолочь несусветная. Всему тебя надо учить! А иначе!!! - Дверь открылась. Из кареты выглянула кудрявая, недели две не мытая, голова хозяина. - Пристрелю, к чёртовой матери.
   - Ваше высокое благородие, смилостивись. Где же я найду её проклятую. Поле же, да лес кругом.
   - А мне плевать. Бегом искать ближайшую деревню, харчевню, богадельню! Ну! - в руках хозяина-самодура возник страшно-огромный пистолет.
   - Хорошо, кормилец. Там, под сеном, вроде-ча была последняя бутыль. Сейчас поищу.
   - То та же, - отец командир, выполнив гражданский долг по воспитанию нерадивого слуги, вернулся в карету. Лег на сиденье. Задумался...
   "А чего это я вдруг захотел спиртного? Сроду не пил. Вёл трезвый и здоровый образ жизни. А тут прям неопределимое желание напиться в дым?".
   Мыслитель, закинул ноги на какой-то тюк с грязными вещами. Достал и развернул платок-монитор. Продолжил просмотр характеристик...
   - Терпение: 34 .... из (100).
   - Настойчивость: 42 .... из (100).
   - Целеустремленность: 36 .... из (100).
  
   - Не понял? - пробубнили, задумчиво почесывая лоб. - А чего, всего хорошего так мало? И кстати, где вредные привычки? Куда спрятали? Должна же быть какая-то система поиска в этой лабуде?
   - Алё! - обратились к артефакту. - Давай, показывай вредные привычки!
   Прибор услышал приказ. Мигнул фиолетовым отливом. (Как бы сообщая - "Всё понял хозяин. Не извольте беспокоиться"). На ткани один за одним стали проявляться строчки с графиками...
   - Лень...
   - Лицемерие...
   - Жадность...
   - Эгоизм...
   - Пошлость...
   ....
   Испытатель хмыкнул. Мысленно потёр руки и начал все позиции подряд, одну за одной, уменьшать до минимальных отметок.
   Через несколько минут задумался... Порассуждал. Поговорим сам с собой о вечном. А потом взял и вернул всё на место. Здраво рассудив, что пока ему такие изменения ни к чему. А вдруг кто, чего заметит. Был один человек - резко стал другим. Будет лучше последовательно, помаленьку, потихоньку, не заметно "приводить" себя в порядок. Показывая всем, что работает над собой.
   ***
  
   - Скажи-ка мне aimable Afanassy (Любезный Афанасий. Франц.), - помпезно произнёс отдохнувший, набравшийся сил молодой офицер, как только солнце взошло над опушкой леса. Его нечёсаная, кудлатая голова выглянула из окна кареты... - Quand vous daignez Servir le petit dejeuner? (Когда вы соизволите подать завтрак? Франц.).
   - Чаго? - денщик растерялся от такого высоко-светского обращения к своей персоне.
   - Есть, когда будем, дурья твоя башка?! - барин снова стал самим собой. Он резко открыл дверцу и вышел наружу.
   - Так, энто... ваша высокая бродь, - слуга лениво почесал ногу об ногу. - Кушать-то нечего. Ещё вчерась всё доели до последней крошки. Да и чево-сь тратить время попусту. К вечеру, по дороге, должна быть харчевня. Тама и покушаете.
   - Афонька! Хочу - сейчас. - Грозно свели брови. - Давай, найди кого-нибудь. Поймай, зажарь, свари, приготовь. Ну! Иначе, я самого тебя посажу тебя на вертел.
   - Кормилиц! Дорогой! Кого же я поймаю? Ту та жа нет никого. Лес кругом - дикий.
   - Как, никого? Уток, видишь? - Сатрап ткнул рукой в сторону небольшого лесного пруда, по водам которого нарезали круги две дикие непуганые утки. Они как раз подплыли почти к берегу.
   - Давай! Руки в ноги и вперёд - за едой, - в руках маньяка вновь возник страшный (чёрный) пистолет. Щёлкнул курок. Он вытянул руку прицеливаясь
   - Ваше высокое благородие, помилуй. Я же не собака, я их не догоню, - денщик съёжился, вдавил голову в плечи, зажмурил глаза, ожидая рокового выстрела.
   - Бабахх!!! - одну из уток подбросило над водой.
   - В смысле не собака? - стволом махнули в сторону неподвижно застывшей тушки. - А ну, плыви!
   - А ты, чего рот раззявил? - обратились к вознице. - Помог ему! Быстро!
  
   .....
   - Скучно!.. - вселенец не знал, чем заняться в дороге. Он уже несколько десятков раз поменял с помощью артефакта все свои характеристики. Перемещался от полного овоща до гиганта-мыслителя всех времен и народов. Перепробовав сотню различных вариантов, вынес вердикт - всё равно скучно. Молодому здоровому мужскому организму не хватало общения - желательно с противоположным полом. Дорога была долгой, однотипной, серой и не интересной. Делать было абсолютно нечего. Не было телевидения, интернета, даже запропавшего радио не было. Прямо хоть бросай "всё" и вой на Луну или сам себя развлекай: пой - устраивай концерты. Хотя почему сам? (Идея мгновенно возникла в кудрявой голове.).
   Путник высунулся из окна кареты, глубоко вздохнул и заорал...
   - Афонька! Merde! Ochlamon! Мать перемать!
   - Слушаю, господин.
   - Быстро ко мне, внутрь.
   - Не могу, - слуга начал упираться. - Не положено.
   - Живо, я сказал! - в руках бешенного хозяина тут же возник пистолет.
   Несчастный, озираясь, забрался в карету. Забился в угол. Скукожился. Стал похож на взбитый мешок с репой.
   - Закрой глаза и не дыши, - офицер сделал фото слуги. На платке появилось изображение и характеристики нового человека. Он начал быстро водить пальцами по материи. Затем сложил платок. Засунул в карман.
   - Афонька, подпевай за мной песню. Запоминай слова и мотив. "Tu seras avec nous radio "Datcha" et magnetophone "Panasonic" dans un flacon". (Будешь у нас радио "Дача" и магнитофон "Панасоник" в одном флаконе. Франц.) Ты, кстати, петь-то умеешь?
   - Никак нет. С детства не пою и песен не знаю. Так, что - извиняйте. Не смогу.
   - Отставить разговорчики! - дуло пистолета тут же упёрлась в щёку несчастного. - Подпевай и запоминай, быстро!...
   День такой хороший и старушки крошат
   Хлебный мякиш сизым голубям
   Отгоняя мошек, спит гнедая лошадь
   Мордой наклонившийся к своим яслям...,
   (А. Розенбаум. "Извозчик".)
   .....
   Через полчаса, хорошо поставленным, мягким с бархатистым напевом, с облучка, почти на всю Ивановскую, разносилась очередная песня...
   ...Я помню, давно учили меня отец мой и мать
   Лечить - так лечить, любить - так любить
   Гулять - так гулять, стрелять - так стрелять
   Но утки уже летят высоко
   Летать - так летать, я им помашу рукой...
   (А. Розенбаум. "Утки".)
  
   - Вот, то та же... - ухмылялись внутри кареты. Довольно закинули руки за голову. Растянулись на мягкой сидушке. - А то говорил - петь не умею. Песен не знаю. Голоса - нет! - Засмеялись - О, mon Dieu! Quel talent a disparu dans le desert! Quel talent! (О, мой бог! Какой талант пропадает в глуши! Какой талант! Франц.).
   .....
   Прошла ещё половина часа. Однотипные песни денщика, исполняемые одна за одной, по кругу, начали утомлять. Скука снова проснулась и поползла в карету. Человеку, появившемуся из просвещённого будущего, захотелось срочно чего-нибудь посмотреть или почитать. Обыскав карету в поисках "духовной пищи" и ничего не найдя (Даже завалявшийся надписи "Здесь были Киса и Ося"). Он достал платок и постучал по нему пальцем.
   - Слышь, ты, как тебя? - обратились к артефакту. - Есть чего почитать? Показывай!
   Платок мигнул едва заметным фиолетом и на "экране гаджета" появилось множество символов мелкого нечитаемого текста, больше похожего на какую-то разбросанную по экрану шифровку, состоящую из набора разноцветных цифр и букв.
   Страждущий просвещения ткнул в первый попавшийся значок. Тот мигнул и развернулся в непонятное слово. Затем слово растянулось в предложение. Блеснуло красным, превратившись в название "Tusculanarum disputationum libri quinque. Cicero, Marcus Tullius."
   - И что, это за хренотень? - возмутились, перекосили лицо. - На каком языке и как прочитать?
   Платок, услышав вопросительную интонацию, самостоятельно разделил поле "экрана" на две части. В одной показал фото непутевого вселенца в другом мигающую книгу со стрелкой в виде пальца ведущего к его фото. Подсказывая ход движения для прочтения книги.
   - Понял, что нарисовано - не дурак. У меня другой вопрос... Что за книга? Хотя бы какой раздел?
  
   ФИЛОСОФИЯ - высветилась на экране. "Tusculanarum disputationum libri quinque. Cicero, Marcus Tullius. Издание 1874 год. Латинский язык. Из Фонда редкой книги.
  
   - Философия... - повторили недовольно. Слышишь, "полотенце"? А что-нибудь... нормальное? Человеческое? Из раздела "Приключения, боевик, ужасы?" Есть?
   Платок моргнул, высыпая на экран головоломку символов. Строгий хозяин коснулся крайнего.
   "В поисках грязного Тони". Детектив. Издание 1982 год. Итальянский язык. - развернулась надпись. Под ней вновь замигал значок книги и стрелка с пальцем перемещений в сторону фото.
   Испытатель послушно провёл рукой. И все приключения "Грязного Тони", от корки до корки, с первого до последнего слова отпечатались в его голове. Несколько секунд он смаковал полученный текст. После чего произнёс...
   - Хрень! И никакого удовольствия!
   - Ваше сиятельство? - голос Афоньки донесся с облучка. - А может научите меня ещё песням? Уж больно понравилось. Особенно про уток. Сроду не думал, что ладно да хорошо будет.
   - Не хочу песен. Давай лучше, расскажи что-нибудь интересное. Как я там на дуэли половину Питера перестрелял, вторую закопал. Оставшиеся в ужасе уползли на коленях в сторону кладбища.
   - Что вы! Как можно? - мужик замахал руками, словно отгоняя комаров. - Какие-такие дуэли? Отродясь не помню. Не было ничего такого.
   - Тогда расскажи о чём прочитал из последнего?
   - Бог с вами, ваше сиятельство. Я читать-то не умею.
   - О, Мamma Mia, quale delusione! (Итал.) - вырвалось выражение, позаимствованные из только, что прочитанного итальянского детектива. Хозяин достал платок. Вывел в левое поле фото слуги. В правое поместил список развлекательной литературы. Стал быстро водить пальцами по материи.
   - Так, умник! Покопайся у себя в башке. Где-то должно быть произведение АС Пушкина "Руслан и Людмила". Найди его и "читай" с выражением. А я пока, подремлю, под твое бормотание.
   - Помилуй, кормилец. Я же ничего такого не знаю.
   - Афанасий! - громко щёлкнули курком. - Не зли меня! Считаю до трех и сразу стреляю. Уже, два с половиной на ниточке. Ну!
   - Александр Сергеевич Пушкин... - затараторили, испугавшись расстрела. - "Руслан и Людмила". Поэма. Посвящение.
   - Не гони! - щёлкнули курком. - Спокойнее!
   - Хорошо, ваша высокая благородь...
   Для вас, души моей царицы,
   Красавицы, для вас одних
   Времен минувших небылицы,
   В часы досугов золотых...
   .....
   Под мирное бубнение Афанасия, путник почти заснул. Карету резко качнуло на какой-то неведомой, противной кочке. Небольшой мешок, завязанный узлом, выскользнул с верхней полки и упал прямо на задремавшего путешественника. Ударил больно. Соскочил на пол. Запрыгал с характерным стуком.
   Проснувшийся протянул руку. Развязал узел. Достал из мешка шкатулку, внутри которой стучался камень грамм на триста соответствующего золотистого цвета. Офицер ухмыльнулся. Поднес находку поближе к глазам и внимательно рассмотрел.
  
   - И зачем, ты? - задали вопрос самому себе, а потом переспросили. - И зачем, я! Князь Ланин! Подполковник! Будущий командир артиллерийской бригады?! Таскаю с собой эту гадость? Это же черный сланец, прозванный в народе "Золотом дураков". Бестолочь, ты несусветная - Кирилл. Даже самый "тупой" первокурсник самого задрипанного техникума знает, что пирит легко отличить от других минералов, и уж тем более от золота по кубической форме кристалла. Вот же она - вот. Чётко видно.
   - Я, в отличие от тебя! - завели внутренний разговор с прежним хозяином тела. - В прошлом жизни потаскался по стране. По всяким злачным местам и хорошо знаю, что это пустышка. Золота, тут... дай бог "0000 целых - хрен десятых"
   - Что не веришь? Думаешь не пустышка?
   - Ладно, для убеждения моей правоты, покажем артефакту. Что он ответит на мое авторитетное мнение.
   Вселенец достал платок. Развернул. Навёл на камень. Постучал пальцем по ткани. Вывел изображение с графиками камня на "Экран".
   - Что и требовалось доказать: - Железо, никель, мышьяк, селен, кобальт... пирит - всего до фига - почти 99 процентов. А золота всего 0,007. Лапоть ты, а не артиллерист. Да-а! Кто-то красиво тебя обернул. Подкинули бесполезную каменюку на целых.... (Взвесили в руке) на триста, а то и триста пятьдесят граммов. А денег, наверное, взяли как за золото.
   Сознание человека из будущего приняло решение выбросить бесполезную находку. Хотя... Хорошая мысль снова вовремя проскользнула в голову.
   - Лучше я его продам. Мне же кто-то его продал. Значит и я смогу найти простака и толкнуть бесполезный кусок "железа". Надо только количество пирита сделать больше. Чтобы блестел - как надо.
   Палец махинатора потянулся к линии-графикам. Уменьшил процент железа, никеля, кобальта. Добавил пирита в камне до 30 процентов.
   - Красавчик! - похвалили себя. - Сверкает так, что больно глазам. Вот, какие надо продавать камни! А не то, что ты покупал!
   Провернув операцию по изменению состояния камня, находку вернули в шкатулку. И тут же достали обратно.
   - Старый я дурень! (Хоть и в молодой оболочке). А зачем я увеличил пирит? Если можно добавить процент золота и спокойно, не мухлюя продать его.
   Новоявленный алхимик схватил платок. И начал уводить все составляющие ненужных металлов к нулю, напротив добавляя процент золота.
   - Отлично! Теперь у меня тридцать процентов золота и это уже серьезная вещь на продажу.
   Посидев, подумав, путник снова схватил платок и увеличил состояние золота в камне до 99 процентов...
   - К черту продажу - золотодобытчик возбуждённо вскочил с места. - Это мой слиток! Мой! И только мой! И я, не кому, его, не продам. Ни-за-что!
   - И вообще!!! - в глазах запрыгали огромные золотые зайцы. По спине побежали табунами гигантские муравьи. - Наберу камней. Понаделаю слитков! Стану в этом времени самым богатым! Миллиардером. Да!!! Или даже сразу триллионером. Точно! Да чего уж скромничать, какое там следующее число?... Какое? Чёрт его знает! В нашем мире таких богатых людей не было! Блин, мы про такие суммы даже не мечтали! А! Вот! Вспомнил... Буду квадри-сексильонером!
   - Не меньше!!! - счастливо закатили глаза и потёрли ладони.
   - Афонька, поганец ты эдакий... - счастливо заорали в окно. - Песню, давай. Да погромче!
   - Какую, ваше высокоблагородие? Про уток? Или про ямщика?
   - Давай, и ту, и другую.
   - Хотя, нет! Отставить пение. Стоп карета. Афанасий, слезай с облучка. Бегом по дороге и ищи цветные камни. Чем больше, тем лучше. Найдёшь - неси мне.
   - Кирилл Васильевич, помилуйте? - вскинули руки в мольбе. - Накой вам сдались эти каменюки? Чаво ими делать? Итак карета перегружена.
   - Отставить разговоры. Сказано искать камни - значит ищи. Чего встал? - Бегом, я сказал!
   - Кхм... кхм... - закряхтел возница. Наклонился в сторону окна кареты. - Ваше сиятельство, разрешите слово молвить.
   - Молви, - офицер прищурил глаза.
   - За поворотом есть речка. Там, этих камней разноцветных, тьма-тьмущая. Может поедем туда. Как раз попоим лошадей. Да и разомнём ножки.
   - Молодец! - похвалили извозчика. - Афонька, рысью на место. Едем к реке.
   .....
   - Странный у тебя барин, - возница едва слышно обратился к Афоне, указывая на офицера, увлечённо собирающего по берегу мелкую речную гальку. - То песни петь учит. То камни приказывает собирать. И что бы не случилось - всегда грозится убить.
   - Это ты верно заметил, - денщик тяжело вздохнул. - Покуда бог милостив. - Поморщился. Швыркнул носом. - Хотя чичас их высокая благородь стал чуть поспокойнее. Ранее то, в Петербурге, как выпьет с друзьями, так такое чудить начнут. Вспоминать страшно. До сих пор удивляюсь - как живым остался. И ножи в меня кидали и пули пуляли. А один раз даже гитару сломали об голову на спор.
   - Кто-то, что-то сказал про гитару? - сатрап (Ах, какой нехороший человек) внезапно возник рядом, с лукошком полным разноцветных камней.
   - Ваше высокое благородие, я говорю Андрейке, - вознице нашему. Что раньше-то вы, кожный божий день, чуть ли не спозаранку и до позднего вечера играли на гитаре. А сейчас лежит упакована и даже не вспоминаете про неё.
   - Как раз, вспомнил. Давай - иди. Доставай.
  
   .....
   Где-то в глубине большой, необъятной территории, под названием Россия, по обычной проселочной дороге, в сторону Коломны, никуда не торопясь, двигалась карета, запряженная четверкой вороных коней. Трое путешественников, под разудалые звуки гитары, громко выводили незнакомую доселе песню...
   Ты ждешь, Лизавета,
   От друга привета,
   Ты не спишь до рассвета,
   Все грустишь обо мне.
   Одержим победу,
   К тебе я приеду
   На горячем вороном коне.
   Его сиятельство князь Ланин играл на гитаре и пел вместе с простыми мужиками потому, что внезапно узнал способ как превратился в самого богатого человека всех времён и народов. (Только речная галька, состоящая из кварца, с помощью артефакта, превратилась в несколько пудов безумно красивых и дорогостоящие камней). Афанасий пел потому, что был молод, весел, полон сил. К тому же у него внезапно проснулся талант к пению и прекрасный музыкальный голос. Возница Андрей подпевал, радуясь, что длинный путь наконец-то завершался. Ещё немного и он будет дома. А там жена, дети, которых давно не видел. И по которым сильно соскучился. Да и просто потому, что песня была очень чудной и ладной. Её было просто невозможно не петь.
   ........
   Эх, как бы дожить, бы
   До свадьбы-женитьбы
   И обнять любимую свою!
   ("Лизавета". Музыка: Н. Богословский Слова: Долматовский)
  
   - Ваше высокоблагородие, - тревожный голос Афоньки прервал песню. - Беда! Кажись разбойники.
   - Кто? Чего? Посмел? - удивлённо выглянули в окно.
   - Разбойники, ваше сиятельство. Душегубы лесные. Дорогу перекрыли впереди каретой.
   Глаза вселенца стали внимательно осматривать окружающую обстановку, анализировать ситуацию на момент засады. Руки, при этом, на автомате доставали из разных концов поклажи заряженные пистолеты. И складывали рядом с окном. Один, два, три, четыре. Правая рука сняла с крючка портупею со шпагой и накинула за голову.
  
   Из кареты напротив вышел молодой офицер в униформе Ахтырского гусарского полка.
   - Ваше сиятельство! - по-юношески задорно прокричал военный. - Разрешите засвидетельствовать свое почтение. - Левашов Юрий Михайлович, поручик Ахтырского гусарского полка. Следую по приглашению моей тетушке графини Завадской Екатерины Андреевны на званый ужин.
   Вселенец, проклиная на свете всех и вся, нехотя вышел из кареты...
   - Поручик, в чём собственно дело? Следуете - так и следуйте. Зачем перекрывать дорогу и пугать народ? Или у вас лично ко мне вопросы, которые надо решить срочно и безотлагательно?
   Афанасий подошёл к своему господину с коробкой от дуэльных пистолетов, демонстративно щелкнул застёжкой, открыл её, показывая содержимое.
   - Ваше сиятельство, подпоручик приблизился ещё ближе и попытался щелкнуть каблуками по земле, вскинув голову. - Смею напомнить, был представлен вам на балу в доме княгини Черкасской, полгода назад. Мы с вами ещё пили на спор шампанское. Пари было двадцать империалов! Кто выпьет больше, держа фужер с локтя.
   - Так вы тот юный корнет? Который свалился с ног после второй бутылки? Помню. Слаб ты ещё в спорах участвовать. Тем более на деньги.
   - Ваше сиятельство, ехал за вами - услышал, пение. Присмотрелся к карете - знакомый герб. Не откажите принять приглашение и отужинать. Уверен, тетушка будет очень рада высокому гостю.
   - Не знаю, не знаю позволит ли время? - произнесли, прислуживаясь к бурлению в своем животе. - Всё-таки очень занят! Спешу, знаете ли, принять полк.
   - Ваше сиятельство, век буду благодарен!
   - Ладно, поручик. Только ради знакомства с вашей тетушкой. Показывайте дорогу.
  

Прелюдия 2.

   Графиня, высокая, статная, точно выточенная из слоновой кости, напудренная "a la neige" (До белизны снега (Франц.), причесанная "a trois marteaux" (В три локона (Франц.) в модном платье "hanneton" (Цвета майского жука (Франц.) чувственно опустилась на стул... Уставшими глазами посмотрела на гостя. Нервно сцепила руки в замок...
- Qielle horreur! Сher Savva Nikitich! Est-ce vraiment si grave et on ne peut rien faire? (Какой ужас! Любезный Савва Никитич! Неужели всё так плохо и ничего нельзя сделать? (Франц.).
- Увы, милая Екатерина Андреевна, - вежливо склонил голову, ещё крепкий на вид мужчина лет пятидесяти, с оживлёнными, умными чёрными глазами, узкими бакенбардами, большим открытым лбом.
- Как старый приятель вашего покойного мужа и ваш, смею повторить, всегдашний поклонник, скажу вам откровенно, дела наши нехороши... Думаю придётся понизить цену на имение в Вардеево. - Он красноречиво развёл руки. - Что поделать, сударыня - отсутствует спрос. Желающих покупать, нет.
Графиня понюхала из флакона розовой воды, взяла на руки подбежавшую собачку...
- Oh, Savva Nikitich, craignez Dieu! Ou deja ci-dessous? - спросила она со вздохом. - Donc presque gratuitement. (Ох, Сава Никитич, побойтесь бога! Куда же ниже? Итак, почти даром. (Франц.).
- Что поделать, матушка. Что поделать. Нет покупателей, от слова совсем. Усадьба старенькая, постройкам более тридцати лет. Сегодня - завтра начнёт сыпаться. Деревеньки в имении плохенькие. Душ работящих мало. Одни старики, да бабы с ребятишками. Пахотной земельки почти нет. Речка в прошлом году русло сменила, залила угодье. Урожаи с каждым годом всё хуже и бедней. А я, как вы знаете, человек слова. Приврать, не имею права-с.
Графиня глубоко вздохнула. Отпустила собачку на пол...
- Non, je ne peux plus etre dans ce desert! Je dois aller a Saint-Petersbourg. Et je suis assis comme un oiseau dans une cage. Je ne vois pas de lumiere blanche. (Я не могу находиться в этой глуши более. Мне надо в Петербург. А я сижу в клетке подобно птице. Света белого не видать. (Франц.).
- Поспрашал бы ты у купцов? - она перешла на русский. - Может нужна земелька, под какие-нибудь делишки? Мне уж без разницы кому. Главное хоть как-то продать.
- Увы, матушка. Пока никому, ничего... не надоть.


Глава 2.

   Полукруглая, похожая на растянутую верхнюю часть подковы, двухэтажная усадьба, построенная по плану покойного графа, стояла на возвышенном месте, в конце некогда обширного села Вардеево, которое отделялось от него, небольшим лугом и узенькой речкой. Испещренный всеми возможными цветами мостик, перегибаясь чрез речку, упирался в круглую готическую башню, которая служила заставою. Широкая липовая аллея, ухоженная по бокам кустарником, шла от ворот башни до самого дома. Трудно было определить, к какому стилю архитектуры принадлежало это чудное "ваяние". Всё в нём было перемешано, как языки при вавилонском столпотворении. Низенькие и толстые колонны, похожие на египетские, поддерживали греческой фронтон. Четырехугольные готические башни, прилепленные ко всем углам дома были прорезаны широкими итальянскими окнами. Но самой главной достопримечательностью дома была высокая каланча, подымавшаяся из средины кровли, которую покойный граф называл своим бельведером.
Двор усадьбы в этот вечер был наполнен дормезами, откидными кибитками, линеями, таратайками и каретами, из которых многие, по древности своей, могли бы служить украшением старинного музея.
В ожидании обеда дамы чиннехонько сидели в гостиной, разговаривали меж собою вполголоса, перемалывали косточки знакомым и, стараясь перенимать "парижские" манеры хозяйки, потихоньку насмехались над нею. Совсем другого рода шли разговоры в столовой, где мужчины толпились вокруг сытных закусок. В одном углу говорили о политике. В другом - шёл разговор об отъезжих полях. В третьем хвастались друг перед другом подвигами своих борзых собак и лгали без всякого зазрения совести об охотничьих успехах.
   ...
Поручик вытянулся в струнку и звонко щёлкнул каблуками. - Bonsoir chеri тante! (Вечер добрый, милая тетя! Франц),
   - Рermettez-moi de vous presenter mon invite, le prince Kirill Vasilievich Lanin. Je lai rencontre en chemin. Et il a eu lhonneur de minviter a d"ner. (Позволь, мне представить моего знакомого, князя Кирилла Васильевича Ланина. Я повстречал его по дороге. И имел честь пригласил на ужин. Франц.).
- Ваше сиятельство, - гусар склонил голову в другую сторону. - Графиня Завадская Екатерина Андреевна. Хозяйка дома.
Женщина прищурила глаза, словно вспоминая что-то очень давнее и волнующее только её.
   - Toi? Le prince Kirill Vasilievich Lanin? (Вы? Князь Кирилл Васильевич Ланин? Франц.)
   - Je me souviens... - Она поправила себя. - Jai tres bien connu ton pere. Le prince Vasily Lanin. Quel dommage quil soit mort. (Я очень хорошо знала вашего отца. Князя Василия Ланина. Очень жаль, что он погиб. Франц.).
   Графиня пощёлкала пальцами, привлекая внимание слуги, стоящего рядом. - Любезный, проси всех пройти к столу.
- Но, ваше сиятельство? - удивлённо воскликнул человек в ливрее. - Мы же-с ждём господина губернатора?
- Никого не ждём. Человек, которого ждали - появился.
   .....
- Здоровья Екатерине Андреевне! Богатства и процветания! - звучали тосты с одной стороны. - За царя! Веру! И Отечество! - отзывались с другой.
В числе очередных воздыхателей, для поднятия тоста, решил высказаться известный своим остроумием, высокий, пожилой и умный красавец-вдовец, некогда раненный турками в глаз, ещё при Суворове, премьер-майор Вавилов.
- Тсс... - шепот прошёл по всему столу. - Слушайте... Слушайте. Сейчас скажет, очень изыскано и красиво. Он всегда говорит, лучше всех...
- Je propose... - зазвучал мягкий мужской баритон. - De boire aux belles dames - le dont a parl" le poete... (Предлагаю выпить за прекрасную даму, про которую божественно написал поэт. Франц)...
Cette image mobile
De limmobile eternite.
(Этот подвижной образ неподвижной вечности. Франц).

- Comme сest joli! Charmant! Прекрасно! Прелестно! - раздались крики и аплодисменты со всех сторон.
- Друзья мои! - молодой гусар в порыве чувств, вскочил с места. - Сегодня у нас в гостях присутствует князь Кирилл Васильевич Ланин. Он пиит, стихотворец хорошо известный в Высшем свете Петербурга. Давайте попросим его, для любимой тётушки, произнести тост, в стихах.
- Просим, - гусар тут же обратился ко всем, решительно начал хлопать в ладони.
- Князь, просим! Просим! - Подхватили подвыпившие гости.
"Кто же тебя чёрта лысого тянул за язык?" - недовольно посмотрели на поручика, поднимаясь из-за стола. - "Придется теперь что-то говорить. А что?" - В кудрявой голове из стихов был полный сумбур и каша.
- La comtesse, Екатерина Андреевна! Вселенец мысленно засучил рукава. (Пожалуй, так будет начать, в самый раз).
   - Как только увидел Вас, душа запела и в мыслях сразу появились, замечательные строки. (Хорошо говорю. Молодец! Только, вот надо не говорить, а читать стихи. А какие? Думай, думай, думай... О, есть вариант! Попробую перемешать несколько авторов. Авось, пронесёт. Ну, что, княже... Погнали!).
   - Милой хозяйке дома! Мое лучшее! И только для вас!...
Все в ней гармония, все диво!
Все выше мира и страстей.
Она покоится стыдливо
В красе торжественной своей.

Она небесное создание,
Сама - земная красота.
Сегодня будет королева,
А завтра может стать раба.


Её изящная походка
И строгий профиль гордого лица.
И для мужчины - лучшая находка
И лучшее создание творца.

Гости замолчали, не в силах поверить в услышанное. Все с удивлением перевели взгляд на графиню, ожидая ответа.
- Merci, prince, - раскрасневшаяся, она нашла в себе силы произнести слова благодарности и едва не заплакать.
   - Je n'attendais rien d'autre du fils du prince Vasily Lanin. (Иного, от сына князя Василия Ланина, я не ожидала. Франц.).
- Ваше сиятельство! - с места поднялся красавец премьер-майор. Он решительно не собирался уступать инициативу. Тем более приезжему выскочке с какими-то дурацкими стишками. - Я буду счастлив приподнятости вам небольшой "Сadeau". (Подарок. Франц.)
Одноглазый конкурент демонстративно протянул в сторону хозяйки красиво упакованный пакетик...
- Отдал более двухсот рублей! - похвастался он. - И не жалею. Прямиком из самого! Парижа. Настоящие французские духи. Будьте любезны, Екатерина Андреевна. Примите!
- Dieu! О, сharmant! Духи! Из самого Парижа! - раздались крики восхищения и аплодисменты гостей со всех сторон переполненного стола. Дружно подзабыв про мелкого, подзаборного князька-рифмоплёта (Просто, тьфу, на него и растереть! Даже, тьфу - два раза!).
   - Эх, Кирилл Васильевич? - взгляд юнца-поручика, был настолько жалостливым. Он явно не хотел проигрывать в споре. - Как же так? Ваше сиятельство? Князь? Кирилл Васильевич! У вас же есть какой-нибудь подарок для тетушки? Ведь, правда?
"Да гори оно всё синим пламенем!" - вселенец резко встал из-за стола. Поиграл желваками. Сделал колючие глаза, запоминая одноглазое лицо премьер-майора. (Встретимся! Земля круглая - углы квадратные!).
- Графиня!!! - рубанул он словно шашкой на лету. - Я, простой солдат. Хоть и сын генерала. И порой не знаю, что сказать при встрече прекрасной даме! А уж тем более подарить? Но, когда увидел, Вас! Решил преподнести, эту... чудную безделушку. Возьмите! Сделайте приятно мне и моему покойному отцу, которого так хорошо знали!
Гость достал из кармана небольшую коробочку. Открыл её, показывая переливающийся всеми цветами радуги "волшебной красоты" камень. Размером с крупное голубиное яйцо.
??? - Тишина на несколько минут сковала большую группу людей.
- Мать честная! Что это? Как это? Как такое возможно? - посыпались реплики со всех сторон. - Неужели такое дарят?
   - Да, у него стоимость - тысяч тридцать! - кто-то восхищённо подвёл итог. - Если не больше. Воистину царский подарок.
.....
   Гости давно покинули стол. Разошлись по комнатам и залам. Разбились по группам: Старики в кабинете и в цветочной чинно сидели за картами. Молодежь в гостиной играла в фанты и в буриме. В зале громко играла музыка - шли танцы. Состояние вселенца разрывалось на две части. Одна его ипостась - предыдущая, стремилась в сторону, где играли на деньги. Вторая, из будущего, решительно предлагала плюнуть на всё. Покинуть званый ужин и срочно ехать в полк. Выбор, как всегда, определил поручик Ахтырского гусарского полка.
   - Господа! - громко закричал он, когда увидел фигуру Ланина. За ним шли несколько человек, большая часть из которых была молоденькие дамы. - А вот и наш обольстительный гость lincomparable Prince Lanin!
   - Madame, Monsieur, клянусь честью! - поручик начал убедительно жестикулировать руками. - Когда я был на балу в доме княгини Черкасской, он так изумительно играл на гитаре, что все аплодировали и плакали над его исполнением. Это было просто - нечто, господа! Зал был в слезах, как после дождя!
   - Ah, Prince! Est - ce vraiment vrai? Jouez-nous! Tout le plaisir est pour moi! (Ах, князь! Неужели это правда? Сыграйте же нам! (Франц.) - защебетали прелестницы, активно двигая плечами и поднимая глаза к "небу". - Sil vous plait, vous!
  
   Вселенец до боли закусил губу. Начал корить себя за малодушие. "Этого сопляка надо было убить, там - на дороге. Один выстрел и всё! Ехал бы сейчас спокойно. Так, нет! Поужинать захотел! Теперь придётся выкручиваться".
   - Господа, какая жалость. Я бы рад. Но! На моей гитаре порвались струны. А без струн! - господа - я, не игрок.
   - Кирилл Васильевич, вот, - молодой гусар протянул испанскую гитару. - У тётушки есть отличный инструмент. Просим, спойте что-нибудь душевное.
   - Ah, jouez, s'il vous plait... - снова послышался девчачий хор.
   - Хорошо, одну песню, попробую..., - страдалец сел на стул прямо на выходе из танцевального зала. Минуты две перебирал струны, привыкая к инструменту. Закрыл глаза. Настроился на воспоминания. А потом, не спеша запел, постепенно добавляя "громкость"...
   Поле, русское поле...
   Светит луна или падает снег, -
   Счастьем и болью вместе с тобою.
   Нет, не забыть тебя сердцем вовек.
   .....
   Студит ветер висок.
   Здесь Отчизна моя, и скажу, не тая:
   - Здравствуй, русское поле,
   Я твой тонкий колосок.
   ("Русское поле". Слова И. Гофф Музыка Я. Френкеля).
  
   Последний звук медленно растаял в притихшем помещении. Все гости. Все, кто был, рядом собрались вокруг исполнителя. Стояли, молчали, потрясённые услышанным. Впереди графиня - хозяйка дома.
   - Примерно, так, - вселенец открыл глаза, прислонил гитару к стене, начал подниматься. Собрался уходить.
   - Кирилл, - обратилась она по-русски. Не мог бы ты исполнить что-нибудь. Для меня.
   - Для, вас? - артист посмотрел на "переполненный зал" зрителей. Выхода не было - стена стояла плотно. Хмуро. В ожидании песен.
   - Конечно, ваше сиятельство. Обязательно. Я исполню песню, посвященную моей жене. Она умерла при родах, пять лет назад. Песня называется "Два берега".
   Певец попытался войти в образ, вновь закрыл глаза, и в притихшем зале зазвучало...
   Берега, берега, берег этот и тот,
   Между ними -река моей жизни...
   Между ними река моей жизни течет,
   .....
   А на том берегу - незабудки цветут
   А на том берегу - звезд весенний салют
   А на том берегу - твой костер не погас,
   А на том берегу было все в первый раз..
   ("Берега, берега..." Мелодия В. Засухин Слова Ю. Рыбчинского.)
  
   Дождь из слёз почти залил пол возле стула, на котором сидел вдовец. Женщины громко рыдали. У мужчин кровью истекали сердца. Собачка графини тоскливо скулила. Всеобъемлющее горе поглотило усадьбу.
   - Скажи, Кирилл, - графиня, размазывала ладошкой потёкшую косметику. - А есть у тебя что-нибудь посвященное отцу - князю Василию. Ведь, есть, правда?
   - Да, мадам.
   - Спой. Он был замечательным человекам и был очень дорог мне.
   - Хорошо, мадам. Только вытру вспотевшие пальцы.
   Игрок поводил пальцами по ткани. (Решил с помощью артефакта подправить голос - поближе к оригиналу - певцу исполнителю Поладу Бюль-Бюль оглы).
   Снова закрыл глаза. Сосредоточился. Набросал небольшой проигрыш на восточный мотив и начал петь.
   Итак, стою У жизни на краю,
   Но лик её И в этот миг прекрасен!
   И если ты со мной, Мой друг, согласен
   Бессмертью жизни Жизнь отдай свою!
   ......
   В небесной вышине
   И в горной тишине,
   В морской волне И в яростном огне!
   И в яростном,
   И в яростном огне!
   (Песня "Как жили мы, борясь" из кинофильма "Не бойся - я с тобой".)
   ....
   - Кирилл, постой, - графиня подошла к карете, когда та уже начала отъезжать от крыльца. - Я решила, в память о твоем отце, подарить тебе имение. Завтра я подпишу бумаги, и оно полностью станет твоим.
   - Ваше сиятельство! Графиня! Мадам! - вселенец начал отнекиваться. - Чего ради? Зачем? Я и так безумно богат... Что я с ним буду делать? Какой из меня землевладелец?
   Женщина строго свела брови. - Не спорь, мальчишка. И не смей отказываться. Я решила - значит, так и будет!
  
  
  

Прелюдия 3.

   Полевой лагерь 22 артиллерийской бригады.
   Где-то в нескольких верстах от Коломны.
   Проливной апрельских дождь лил как из ведра вторые сутки. Тяжелыми свинцовыми тучами было затянуто всё до горизонта. Ветер стонал и порывами плескал струи в лицо. Всё в округе промокло на сквозь: Деревья, повозки, палатки, лошади. Ото всюду стекали потоки воды. Земля превратилась в склизкую жижу.
   "Как всё не вовремя!" - капитан Игнатов пытался пройти вдоль навеса, установленного на скорую руку солдатами. Неловко наступил в ямку, поскользнулся, чуть не упал. Хлюпнув в очередной раз промокшими сапогами, он брезгливо поморщился. То, что происходило в последнее время в бригаде ему решительно не нравилось: Внезапная полная смена руководства бригады. Непонятное решение квартирмейстера раньше обычного съехать с теплых деревенских квартир в продуваемый и промакаемый полевой лагерь. Преступное (Иным словом не назовешь) снабжение бригады по остаточному принципу. (Если двадцать вторая значит последняя в списке из двадцати двух). Выдают и снабжают всё по остаточному принципу то, что остаётся. Если вообще остаётся. В том числе и доукомплектование офицерами и рекрутами. (Последние всё ещё где-то были в пути по дороге в бригаду). Лошадей было мало. Про пушки можно было вообще не вспоминать. Ну, и для кого-то самое важное - задержка жалования составляла уже больше трех месяцев. Зато спрашивают? Спрашивают, как всегда, по полной и без промедления.
   - Да, чёрт всех задери! - капитан поежился - струйки дождя всё-таки проникли за воротник. Холодом побежали по спине.
   - Ваше благородие! - брызгая грязью его догнал дежурный офицер.
   - Что? - заворчали, не разжимая зубов.
   - Курьер из Петербурга. Вас просит.
   - Как же всё не вовремя! - в очередной раз буркнул Игнатов. - Иду.
  
  

Глава 3.

   - нДа... - вселенец произнёс изумлённо, рассматривая широко раскрытыми глазами построенную в поле бригаду. - Скажем прямо - "Немцы под Москвой".
   - Не понял, ваша сиятельство? - из-за спины к нему наклонился капитан с красным обветренным лицом.
   - Я говорю - "Французы при Березине". Похожи. Прямо как в кино. Полное соответствие.
   - В кино? - переспросил капитан, поёживаясь от ветра. - Ваше сиятельство, я не понимаю.
   - А..., - отмахнулись рукой. - не берите в голову. Историю вы ещё не знаете. Рано вам!
   - Так точно-с, - закивали головой. - Я не историк. Я военный.
   - Тогда, ответь мне, военный? - колючие глаза князя буквально сверлили Игнатова. - Ты чего народ запустил? Почему они у тебя будто с голодомора выползли? Это, что за бомжы недоделанные? Солдаты, где?
   - Ваше сиятельство, - капитан покраснел ещё больше. Почувствовал себя виноватым. - Если вы думаете, что-то насчёт воровства с моей стороны или приписок - у меня каждая копейка в документах расписана. Извольте пройти в штабную избу. Я покажу всё бумаги.
   - Да, что мне твои бумаги! - подполковник отмахнулся рукой. - Ими народ не накормишь. И жилья не создашь. Кстати, где они у тебя живут?
   - В палатках, ваше сиятельство.
   - Ты сейчас пошутил?
   - Никак нет. Пройдемте, здесь недалеко, покажу.
   - Никуда я не пойду. Ещё не хватало, ходить по солдатским палаткам. Там поди вши и прочая живность.
  
   Подполковник вновь внимательно осмотрел "страдальцев-погорельцев". Задумался. Через минуту принял решение...
   - Значит, так - орлы! Которые пока не летают, - он обратился к солдатам. - Никто не расходится. Все ждут моей команды. Офицеры за мной.
  
   Через несколько минут в штабной избе сидя за столом, сурово сдвинув брови, новый командир бригады произнёс...
   - Господа офицеры, слушаем первый "приказ". Он не обсуждается. Срочно, собираете все пожитки, строите весь "Цыганский" табор и переезжаете в усадьбу Вардеево. В правом крыле дома, где отдельный вход, размещаете штаб. Левое крыло и пристройки уходят под службы обеспечения. Весь второй этаж оборудовать под казармы. Всех людей помыть, постирать, накормить, привести в надлежащий вид. Через три дня вернусь из Коломны, чтобы все и всё блестели от сапог до пуговиц на кителях. Кстати, прислугу и жителей прилегающих деревень, разрешаю мобилизовать в помощь по наведению порядка. С сегодняшнего дня имение переходит на военное положение.
   - Ваше сиятельство, могу уточнить? - капитан вышел вперёд.
   - Уточняйте.
   - Если вдруг потребуетесь, где вас можно найти?
   - Афонька, - оглянулисб к денщику. - Огласи господам офицерам мой распорядок на ближайшие три дня.
   - Сегодня вы приглашены на обед к губернатору. Завтра ужин с градоначальником. После завтра встреча с самыми богатыми купцами, которых вы выберете самостоятельно.
   - Слышали?
   - Так точно! - хором ответили подчинённые.
   - Тогда, господа офицеры - вот деньги, на непредвиденные расходы. На стол положили толстенную пачку ассигнаций. (На глаз не меньше двадцати тысяч). - Не смею задерживать. За работу.
   - А вас, капитан Игнатов, - остановили последнего офицера. - Попрошу остаться. - Подполковник достал платок. Расправил ткань на столе. - Надо обстоятельно поговорить.
  
   .....
   Через два часа вселенец стоял в лавке продажи предметов для изобразительного творчества и задумчиво смотрел вдаль, думая о чём-то своём.
   - А скажи мне, мon bon ami Афанасий, как художник - художнику... - внезапно выдали крылатую фразу из далёкого будущего. - Ты рисовать-то умеешь?
   - Что вы, ваше высокоблагородие, - денщик резко замахал руками, словно отмахиваясь от нечистой силы. - Откудать? Отродясь ничего такого не умел. Не пробовал. И даже не думал об этом. Вот, петь - я мастак. А рисовать, точно - нет.
   - Так ты говорил и петь не умеешь, - ухмыльнулись и достали из кармана платок. - А тут раз, два и запел соловьём.
   - Эт, точно, - лицо Афоньки расплылось в довольной улыбке. - Я покумекал, к чему такая оказия вышла. Ваше сиятельство, думаю, от того, что вы меня ударили по голове гитарой. Помните, случай, когда спорили с друзьями на ящик шампанского, что крепче она или моя голова. А гитара она же нежный инструмент. За границей сделана. Жутко дорогущая... Наверно из-за этого и запел.
   Услышав оригинальное объяснение пробуждению вокального таланта, князь перестал водить пальцами по ткани и удивлённо посмотрел на слугу...
   - Хочешь сказать, если тебя, со всей дури, шмякнуть по башке, к примеру, вон тем мольбертом. Сразу начнёшь ваять как Пикассо? Так что ли?
   - Э... нет, ваше высокоблагородие, - денщик испуганно заморгал ресницами. И попятился к выходу. - Я никакого такого "пикасо" не говорил.
   - Может не говорил, но думал? - князь пристал как пиявка и не хотел отлипать. - Признавайся. Была мысль? Была?
   - Что вы! Ваше сиятельство, ничаго у меня такого не было. И быть не могло. У меня же голова, пустая. Сами говорили.
   - Эй, милейший! - князь повернулся в сторону продавца. - Принеси крупный мольберт, пару листов бумаги и карандаши.
   - Ваше сиятельство, не губите! - Афонька упал на колени. - Поглядите какой он здоровый и тяжелый. Вы же меня, если ударите им - сразу отправите на тот свет. Пощадите. Гитара, была лёгкая. Красивая. Да и ударили не сильно. Шишка - поболела пару дней и сошла. А эта дуринда, какая большая! Сразу зашибёт на смерть. А я не хочу умирать.
   - Тогда перестань ныть, быстро бери карандаш и рисуй мой портрет. Ну!
   - Я не умею рисовать! - несчастный сжал карандаш и сквозь проступившие слёзы начал выводить какие-то непонятные каракули, штрихи, овалы.
   - А ты рисуй, как умеешь! Быстрее. Быстрее. Ещё быстрее. Давай, показывай. - Выдернули лист из-под руки.
   - Неплохо, неплохо, - похвалили начинающего художника. - Конечно не Рубенс и не Готфрид. Но близко. Надо чуть поработать над моторикой и попрактиковаться в передачи теней. И будет замечательно.
   - Так, - глаза деспота вновь стали колючими. - Теперь, быстро нарисовал по памяти портрет возницы. А за ним поручика. И не дай бог, не будут похожи на себя. Убью!
   - Не могу, ваше сиятельство. Можна, я отдохну немного. Так, чуточку. Пальцы устали.
   - Что? - военный угрожающе потянул мольберт в свою сторону. Приподнял его. Замахнулся.
   - Рисую, рисую, - рука несчастного заметались над новым листом.
  
   ***
   Тяжёлое великолепие обеденного стола поражало. На тугой ослепительно белой скатерти холодно поблёскивали серебряные тарелки, середину стола занимала огромная хрустальная ваза, поддерживаемая резвящимися серебряными амурами. Два огромных позолоченных канделябра были поставлены по краям. Казалось удивительным, как стол не согнётся под тяжестью этих канделябров, тарелок, громадных блюд, наполненных всевозможными яствами и напитками.
   - Ваше сиятельство, Кирилл Васильевич! - жена губернатора обратилась к князю, когда основная часть обеда подошла к концу.
   - Мы с мужем просим вас, une personne formte dans le domaine de l'art musical (Как образованного человека в области музыкального искусства. Франц.), послушать пение нашей дочери Лизы. Все знакомые восхищены её пением настолько, что я решила пригласить учителя из Москвы. И вот, второй год, плачу по семьсот рублей в месяц. И не жалею. Non, donc, jaimerais entendre les commentaires positifs dune personne tierce (Но, нам хотелось бы услышать положительный отзыв знающего человека. Франц.)
  
Вселенец, в ответ, склонился в поклоне. - Les grands dieux de lart, et nous sommes des pecheurs sur terre. (Велики боги искусства, а мы грешники на земле. Франц.)
   - Я бы рад задержаться, но буквально сегодня утром получил секретную депешу из Министерства, с приказом незамедлительно начать строительство военного городка. Так, что прошу меня извинить, надо срочно бросать все дела и ехать нанимать рабочих, искать строительный материал, договариваться с подрядчиками, определяться с деньгами. Ах, если бы его превосходительство Иван Петрович, помог решить хотя бы несколько организационных вопросов. - Из кармана достали листок. - По этому списку. То я с радостью останусь.
Лицо жены губернатора просияло довольной улыбкой...
   - Хорошо, Кирилл Васильевич, что вы согласились. Я думаю, Иван поможет решить все вопросы. Даже те, которых нет в списке. - Она строго свела брови и выразительно посмотрела на мужа. - Поможешь?
- Конечно дорогая, - губернатор тут же из бойцового пса превратился в покладистого щенка. - Немедленно передам в работу заместителю.
.....
   Это было, что угодно, но только не пение. (Очень походило на звуки зубодробильной машины стоматолога).
   Sur le pont d'Avignon, - сверлила дивчина, так что закладывало уши.
On y danse, on y danse, - бухало и стачало как в водопроводе.
   Danse, danse, danse, danse...
(Строки из малоизвестной старинной французской песни.).
  
   Едва дослушав до конца первый куплет, князь встал. И проклиная всех подхалимов, из окружения губернатора, решил сказать правду-матку о безобразном пении бестолковой, без голоса и слуха исполнительницы...
- Mon Chere, Марфа Васильевна. Вас обманули по поводу пения вашей дочери.
- Что-О!... крупная женщина, "генеральша в юбке", негодуя и пуская молнии из глаз, поднялась с места. Расправила плечи. Подняла тяжелые, пудовые кулаки.
- Кхм, кхм, - тут же поправился вселенец. - У Лизаньки, прекрасный голос ангела, спустившегося с небес. Просто этот, paria irresponsable (Безответственный маргинал. Франц.), - указали на учителя. Портит, ваш драгоценный цветок, своими грязными, немытыми руками. Позвольте, мне, en tant que specialiste de haut niveau (Как специалисту высшего уровня. Франц,), совершенно бесплатно, за несколько минут, разучить с ней старинный малоизвестный романс. И вы сразу поймете, насколько я прав, услышав божественное пение вашего чада.
- Ах, ваше сиятельство... - голос мегеры подобрел. Брови опустились. Морщины разгладились. - Если бесплатно и всего за несколько минут - то пожалуйста, будьте любезны.
Князь присел на стул рядом с "глухонемой". Достал платок и активно начал водить по нему пальцами. Потом попробовал что-то напевать, уговаривая повторять слова следом за ним. Взял гитару. Наиграл мотив. Под который девушка начала петь. И тут! На удивление всем! Вместо грубого, бездарного, безликого завывания граммофона, зазвучал приятный "Меццо-сопрано" с насыщенным грудным перебором...
Гори, гори, моя звезда
Звезда любви приветная
Ты у меня одна заветная
Другой не будет никогда
Ты у меня одна заветная
Другой не будет никогда
(Гори, гори, моя звезда. Музыка П. Булахова. Слова В. Чуевского)

И чем дальше пела ученица, тем сильнее, увереннее и красивее становился голос.
Когда затихли последние аккорды, растроганная, вся в слезах, мать, подбежала к дочери и начала горячо целовать своё чадо. Затем повернулась к князю.
- Кирилл Васильевич, голубчик, comme сest joli! Я не знаю, как? Но, то, что вы сделали - неповторимо! Вы, волшебник, кудесник, чародей!
- Марфа Васильевна. Ничего такого я не делал. У меня хороший музыкальный слух. И в отличие от tous les passants (Всяких проходимцев. Франц.) - кивнули в сторону учителя. - Я могу определить какой тембр у вашей дочери. Так, что взял и подобрал песню, под её голос. А она исполнила. Между прочим, у вас тоже сильный и красивый "Контральто". Не хотите присоединиться к нашему пению?
- Я? Петь? - засмущалась губернаторша.
- Садитесь напротив! - приказал князь. Достал платок, положил на колени. Начал водить пальцами. Взял гитару в руки.
- Подпевайте за мной, вместе с дочерью, слово в слово...
Что-о стои-и-шь, качаясь, то-о-онкая рябина...
Головой склоняясь до самого тына?
А через дорогу, за рекой широкой
Так же одиноко дуб стоит высокий...
(Тонкая рябина. Слова И. Сурикова. Муз. Народная).
.....
   Провожать князя, как самого дорогого и обожаемого гостя, вышло всё семейство. Довели до дверей кареты. Долго прощались, жали руку, говорили пожелания на "дорожку".
- Как хорошо, что вы заехали к нам в гости, ваше сиятельство, - нежно ворковала подобревшая хозяйка. - Уважили, так уважили. В душе птицы поют - так хорошо - будто в церковь сходили: И напелись и наревелись. И все грехи отпустили.
Она подошла вплотную к князю и "незаметно" стала подавать толстый пакет. - Прими, Кирилл Васильевич, собрала гостинец. Не брезгуй. От всей души.
- Э... - мягко отстранили руку. - Пожалуй не стоит.
- Стоит, стоит, - губернаторша настойчиво толкала пакет. - Тут, достаточно, чтобы оно того стоило.
- И всё же, уважаемая Марфа Васильевна, нет. Вдруг, кто-то, что-то, не так подумает или не то поймёт?
- Никто ничего не подумает. Пусть только попробуют подумать! Я им такое покажу! Иж, взяли привычку - думать!
- Ах, мon cher ami..., - князь встрепенулся. - Я, кажется, знаю, как поступить, чтобы были довольны все.
- И как? - женщина удивлённо вскинула брови.
- Пусть, уважаемый Иван Петрович, выразит, la petite donation (Небольшое пожертвование. Франц.), бригаде, которой я имею честь командовать.
На гостя посмотрели прищуренными глазами. - Solution tres originale! (Очень оригинальное решение! Франц.) - Перевели взгляд на мужа. Свели брови. - Иван, ты знаешь, что делать!
.....
Не проехав и сотни метров карету "подрезала" бричка.
Вселенец недовольно заскрипел зубами. Он сразу узнал поручика. "Я этому Ахтырскому кониводителю! Ногу прострелю. В трёх местах! И будет всю жизнь хромать на костыле как одноногий Джон Сильвер из "Острова сокровищ". Это же надо так не соблюдать ПДД? Вся улица пуста? Никого нет. Ни души! Езжай - куда хочешь! А он постоянно лезет под колёса".
- Ваше сиятельство, дозвольте слово сказать, - поручик выскочил из повозки.
- Да говори, уже, - князь отодвинул занавесь в окне.
- Кирилл Васильевич! Ваше сиятельство, хотел пригласить в "Молчаливого ягнёнка". Сегодня как раз собираются господа офицеры. Так, сказать, желают познакомиться, представиться. Я немного поведал про вас.
- Представляю, что ты им натрепал? - перебили поручика. - Наверное - эдакий дьявол во плоти, который пьёт без остановки всё, что горит и стреляет во всё, что движется. Угадал?
- Как можно-с, ваше сиятельство? - гусар потупил взгляд. И вдруг покраснел как красная девица. - Я характеризовал вас только с положительной стороны. Конечно, рассказал пару правдивых историй, о том, как мы пересекались в Петербурге. Но, клянусь честью, там нет не слова лжи.
- Как же, поверил тебе! - рассмеялся подполковник. - Ладно, всё равно вечер свободный. Показывай дорогу.
  
   .....
   По настоящему своим, среди господ офицеров, залётный подполковник стал только после распития седьмого ящика с шампанским.
   - Господа офицеры! - заплетающимся голосом, он вещал очередной тост. Вино в его бокале шипело и пенилось, пузырьки в нем поднимались крупные, как горошины. - Всюду бывал, много повидал. Но, ваша компания, господа - лучшее, что есть на этой грешной зе... ик, мле. Так выпьем, за вас: За ум, честь и гордость России, господа! Виват!
   - Отлично сказано! - застучали фужеры.
   - Кирилл Васильевич, дорогой ты мой человек, - полез лобзаться, дыша перегаром, какой-то человек, в форме пехотного полковника.
   - Поручик Левашов, - он махнул в сторону вдрабадан "трезвого" гусара Ахтырского полка, рассказал презабавную историю, как вы загнули дуло пистолета, а потом на спор, пытались подстрелить вашего слугу.
   - Ик... Кто, я? - непонимающим взглядом попытались собрать мысли в кучу.
   - Точно, так-с, - ответили с таким же "пустым" взглядом.
   - А? - наконец-то поймали убегающее за огороды воспоминание. - Допустим, стрелял. А к чему вопрос? Надо кого-то подстрелить?
   - Нет, другое, - полковник достал золотой империал, покрутил между пальцев, а потом согнул пополам. - Так, повторить, сможете? Любопытно узнать - могут ли в Петербурге такое-с?
   - Всего-то? Согнуть монету? - неожиданно расстроили пехотинца. - Давайте, ик.., по другому.
   Князь встал и поднял согнутый кругляш над головой.
   - Господа офицеры, пари! Кто разогнёт монету, даю тысячу рублей! Нет, отставить. Тысяча - мелко для князя Ланина! Пять тысяч, господа!
   - А я, а я, - голова пьяного Ахтырского гусара приподнялась от стола, - два ящика шампанского, сверху.
   Желающие заработать шальные деньги и шампанское потянулись в сторону спорщиков. Крутили монету в руках. Срывали кожу, скрипели зубами, ломали ногти - пытались разогнуть чтобы получить вознаграждение.
   После двух, трех, пяти тостов дружеской попойки, заколдованный кусок металла по-прежнему был в согнутом состоянии. Ставка пари выросла до десяти тысяч. Столичный гость шиковал.
   - Ладно, друг, - полковник достал из портмоне и отчитал десять тысяч. - Посмотрим на твоё умение. Сможешь ли ты разогнуть сам?
   - Господин полковник, вы сомневаетесь? - заезжий гастролер сделал обиженное лицо. Гордо задрал голову и дёрнул подбородком, - За кого вы меня принимаете? Я, князь! Командир 22 артиллерийской бригады! Без пяти минут генерал! Меньше чем за двадцать тысяч к презренному металлу не подойду. Двадцать тысяч, господа! И я, не разгибая, скручу его в трубочку.
   - Что? - полковник оторопел. - Это невозможно! Ты пьян - и не понимаешь, что несёшь. Никто не сможет такого сделать.
   - Господа офицеры! - князь панибратски закинул руку на плечо нового друга. - Я абсолютно трезв. И заявляю, что смогу свернуть золотой империал в "козью ногу"! Как обычный лист. Да ещё в несколько оборотов.
   - Мать честная, укуси её за ухо! Вот так чертовщина! Так не бывает! - раздались выкрики со всех сторон.
   - Вы хотите сказать, что я болтун? - гордо выставили ногу вперёд. Стали похлопывать себя по одежде в поисках пистолета.
   - Нет, - как вы могли такое подумать? - улыбнулся заводила-полковник.
   - И тем не менее, господа! Было обидно. Поэтому... Ставка повысилась. Двадцать пять тысяч! Не меньше! Двадцать пять тысяч, господа офицеры и я - князь Ланин, из этого куска золота сделаю свистульку.
   - Черт возьми, если это правда! - к столу подскочил штабс-ротмистр от кавалерии с ободранными до крови пальцами. - Я хочу видеть это. Я в доле. Даю десять тысяч!
   - Семь с половиной, - пьяная голова сопливого гусара на миг показалась из-под стола. - Сей... момент, достану деньги.
   - Две, полторы, три, пять сотен... - зашумел гул людских голосов, протягивая банкноты. Все жаждали небывалого зрелища.
  
   Сказочник, подобно факиру, вынул из кармана платок. Помахал им перед носом. Положил на него согнутую заготовку. Обхватил тремя пальцами и начал водить по ткани. Затем аккуратно поднял согнутую монету и быстро закрутил её в несколько оборотов. Положил на платок и снова поводил по ткани.
   - Але, ап... господа, - фокусник игриво поклонился, передавая готовый предмет на всеобщее рассмотрение...
   .....
   - Не, такие выкрутасы - не моё, - заводила полковник, минут через двадцать, отошёл от полученного шока. - А как быть с картами? Ваше сиятельство? Может одну - две партейки. По маленькой. Чисто на интерес. Начнём, рублей с пяти. А там, как пойдет - согласны?
   - Нет, господин полковник. Я, в карты не игрок.
   - Что так? - военный сразу взбодрился, почувствовав слабину в княжеских рядах.
   - Боитесь проиграть? Сегодня постный четверг? Забыли в какую сторону ходить? - раздались язвительные насмешки господ офицеров. Уж очень хотелось всем проучить заезжего зазнайку.
   - Господа, дослушайте, - вселенец поднял глаза и увидел насмешливые, ехидные взгляды новых приятелей и знакомых. - Князь Ланин! Не играет по маленькой. Только крупные суммы! От ста тысяч. Не меньше. Если, у кого есть с собой такие деньги - обвели присутствующих высокомерным взглядом. - Прошу к столу. А баловаться... по пять - десять рублей - это моветон! И ниже моего достоинства. Играть - так играть!
   Полковник раздосадовано прикусил губу. - К сожалению, сегодня, при себе, таких денег, не имею.
   Остальные присутствующие сделали вид, что занимаются своими делами и им нет дела до разговора о карточной игре.
   - Я готов рискнуть и сыграть, - к князю подошел человек в чёрном сюртуке.
   - А я не готов, - ухмыльнулся Ланин. - Сударь, я вас даже не знаю. К тому же вы не офицер. Как вы вообще оказались в этом месте?
   - Зато у меня есть деньги.
   - У вас есть деньги? - сделали недоверчивое лицо. (Такой суммы на руках, по расчетам вселенца, в этой дыре, просто не могло быть, от слова совсем). - Покажите, может быть это блеф?
   - Пожалуйста, - постоянно оглядываясь, словно боясь чужих взглядов, из внутреннего кармана достали пакет, развернули, демонстрируя большое количество бумажных ассигнаций. - Ровно сто тысяч. Рубль к рублику.
   Незнакомец прищурил глаза. - Позвольте со своей стороны полюбопытствовать, а у вас есть необходимая сумма для игры?
   - Да??? - полковник удивленно отстранился от нового друга. - Действительно, Кирилл Васильевич, у вас-то, есть такие деньжищи?
   - Сомневаться в наших деньгах?.. - вселенец вытащил мешочек. Развязал тесёмку. И выложил на стол четыре изумительных по красоте камня. - Господа, в Петербурге за каждый из них мне предлагали по тридцать тысяч рублей. Для нашего случая установим сумму в двадцать пять. Итак, господин "incognita"... Камни против наличности. Одна игра, одна ставка с каждой стороны. Победитель забирает, всё. Свидетели подтверждают условия договора? Играем?
   - Играем, - выдохнул незнакомец, вытирая платком внезапно вспотевший лоб.
   - В "Фараона"? - переспросили, хитро потирая руки.
   - В "Фараона", - словно загипнотизированный кролик, перед глазами удава, повторил неизвестный, ослабляя узел тугого галстука.
   - Тогда, господин хороший - пройдёмте-с к столу.
  

Прелюдия 4.

   Яркое, солнечное, весеннее утро для главного полицейского чиновника города Коломны было безобразным. Нервно сжимая кулаки, и морщась, как вампир от яркого света, он метался по своему кабинету. В одну сторону семь шагов, обратно. Истоптав целую тропу, возле стены с портретом государя императора, он возмущенно выкрикнул единственное слово... - КАК?
   В ответ на вопрос начальства, полицейский урядник со всей силы влепил затрещину провинившемуся человеку в черном сюртуке. Тряхнул за шиворот так, что чуть не оторвал голову и заорал...
   - Слышал, скотина однобокая, о чём спросил его высокоблагородие господин капитан-исправник? Перевожу: КАК? Ты! Собака плешивая, умудриться спустить всё за одну игру? Всё, что было собрано за половину года? Сто тысяч? Как? Такое? Возможно? Отвечай, быстро, ну!
   - Не знаю! Не понимаю! Не могу объяснить! - словно заведенный подвывал избитый картёжник.
   - Ведь, уже всё? ВСЁ? - следующий вопрос прозвучал от начальства после очередного прохождения пути шагов в триста.
   Урядник с силой приложился по лицу несчастного. Того откинуло. Он упал на пол.
   - Ведь уже всё сделали возможное и невозможное? Деньги собрали. Нужного человечка нашли. Время и место, указали. Что тебе ещё надо? Едрить её в кочерыжку! Что? Может играть разучился? Или навыки шулерские подзабыл? А может ты с ним договорился? А? Будешь отвечать? - Лежачему от души зарядили сапогом под рёбра. - Будешь или нет?
   - Всё как обычно, - сплевывали кровь, шепелявили из разбитого рта. - Всё, как всегда. Только потом, будто туман в глаза. Делаю одно - получаю другое. Карту тяну - вижу другую. Морок какой-то.
   Исправник внезапно перестал как умалишенный носиться по кабинету, остановился, впился глазами в несчастного и наконец задал вопрос полностью...
   - Знаешь, что я сделаю с тобой? - чиновник остановился как раз под портретом императора в горностаевой белой мантии. Глаза Александра Первого глядели с безмятежной кротостью.
   - Ваше высокоблагородие, не губи, - катала на коленях пополз в сторону полицейского. - Отыграю. Верну до последней копейки! Дай времечка.
   - Как ты вернёшь? У кого ты можешь выиграть такую сумму?
   - Купцов пощупаю, прокачусь по другим городам. Умения мои - никуда не делись.
   - Так, что же ты? - полицейский задал короткий вопрос и снова стал ходить вдоль стены.
   Урядник тут же размахнулся и врезал со всей дури, после чего начал переводить...
   - Так, что же ты вражина каталажная, если навыки никуда не делись, приезжему князьку проиграл, а? Говори, сучий потрох?
  

Глава 4.

   Стук в дверь не дал возможности ответить аферисту. В кабинет спешно зашёл секретарь.
   - Ваше высокоблагородие, в приемной пять минут как появился командир 22 артиллерийской бригады князь Ланин. Он, как сумасшедший, машет пистолетом и угрожает меня застрелить, если вы не примите его. Немедля.
   - Ланин? - удивился полицейский.
   - Ланин? - расшифровал его вопрос урядник.
   - Ланин? - даже избитый картёжник на мгновение пришел в сознание и открыл заплывший глаз. (Откуда он узнал кто меня послал?).
   - Быстро, этого в соседнюю комнату - хозяин кабинета начал давать указания. - А ты, - секретарю. - Через минуту, проси.
   .....
   - Это, безобразие, господин капитан-исправник! - громко заревел подполковник влетая в кабинет. - Не город, а чёрте, что? Pas de Kolomna, mais une sorte de Chicago! (Не Коломна, а какое-то Чикаго! Франц.) Знайте! Я этого, так, не оставлю! Я буду жаловаться в Министерство. Я буду жаловаться в Канцелярию его императорского величества. Я! - Ещё мстительнее прищурили глаза. - Скажу деду - генерал-лейтенанту, чтобы он переговорил с самим государем императором - лично! Вот, тогда... Тогда! Вы, запоёте и будите знать, как держать в приемной князя Ланина! Я вам тут устрою corps de ballet! (Кордебалет. Франц).
   - Ваше сиятельство. Успокойтесь, - лицо исправника расплылось в улыбке. Он стал сама доброта. - Присядьте и расскажите, что случилось.
   - Что случилось? - взбешённый посетитель не хотел усаживаться на место. - Он ещё спрашивает, что случилось? Вооружённый групповой налёт! Ограбление, избиение, похищение дорогого имущества! - Вот, что случилось. Ведь, всё! Всё, что нажито непосильным трудом. Всё отобрали, украли и унесли, а может и увезли! А вы тут сидите! Бездействуете! Бумажки перебираете! И не чёрта лысого не делаете!
  
   - И всё же, князь. Хотелось поподробнее. - Исправник поднялся с кресла. Из уважения к высокой персоне встал напротив, приготовился слушать.
   - Поподробнее, - боднули воздух головой. - Хорошо.
   - Афанасий, - позвали слугу, сквозь открытую дверь. - Пойди, сюда!
   В кабинет, медленно хромая, зашел потерпевший с перебинтованной головой и ободранной дергающейся щекой.
   - Рассказывай.
   - Ваше высокоблагородие господин капитан-исправник, - несчастный сделал страдальческое лицо. Опёрся на здоровую ногу. - Смилуйтесь. Я, начинающий художник - пейзажист с уклоном на импрессионизм.
   - Но, но! - князь громко влез в объяснения слуги. - Ты, давай, не выражайся. Не успел стать художником, понимаешь! А уже ругается, по ненашенски! Говори, как было. Коротко, ясно, понятно.
   - Так я говорю: Решил с утрица выйти на улицу. Нарисовать солнышко красное, тучки, ползущие по небушку, птичек, летящих вдали. Взял новый мольберт, коробочку красок, кисточки. Только за порог, немного отошёл от дома, чтобы выбрать место поудобнее, где можно было бы присесть и тут...
   - Хмм... - князь недовольно заскрипел зубами. - Короче, дело было так: Этот олух, вышел из дома со своими дурацкими поскребушками. Как на него напали неизвестные в тёмной одежде. Молодые, крупного телосложения, в масках. Сперва их было трое, потом пятеро, потом, вроде подошли ещё трое. Короче налетели, забрали всё, что было и убежали.
   - Правильно? - переспросил "добрый" хозяин, страшно сведя брови.
   - Да, ваше высокоблагородие, - потерпевший шмыгнул носом. - Наверное, потому-ча, после удара по голове. Я упал на землюшку и более ничего не помню.
   - А тебе и не надо помнить, - князь снова влез в разговор. - Итак наговорил - что расстрелять мало. Думаю, этого достаточно, чтобы его высокоблагородие незамедлительно приступил к поиску негодяев. Верно? - Посмотрели на хозяина кабинета.
   - Ваше сиятельство, видите ли, в чём дело, - полицейский наконец-то решил вставить слово. Серые, чуть навыкате глаза уставились на потерпевших. - Под указанное описание подходит много людей. И вряд ли удаться найти быстро.
   - Хорошо, господин исправник, - князь наконец-то сел на стул. Положил на стол платок и начал водить по нему пальцами. - Я добавлю примет для описания преступников: Мне нужно, чтобы ваши люди, как можно быстрей нашли и проводили ко мне для беседы людей крепкого телосложения, ростом не ниже ста восьмидесяти сантиметров. Возрастом не старше двадцати четырех лет. Причем мне без разницы кто это будет: горожане, мещане, купцы, крестьяне, разорившиеся дворяне, беглые. За каждого приведённого на разговор плачу двадцать рублей.
   - Это же сколько народу, вы хотите опросить, ваше сиятельство? - удивлённо воскликнул чиновник. - Их же не счесть. Только у реки работают грузчиками не меньше трёх десятков. А может больше. Я не говорю про весь город. А есть ещё уезд.
   - Да, похоже погорячился, - князь поднял голову, задумался. - Поправим: До двадцати лет и рост не ниже сто девяносто. А лучше выше. И платить буду - по тридцать рублей.
  
   ***
   - Ah, prince! Charmant! Fabuleux! Bravisimo! (Ах, князь! Прелестно! Великолепно! Брависимо! Фрац.) - женская часть гостей званого ужина в доме городничего утирали мокрые глаза платками. - Ce ne sont pas des chansons, ce sont des larmes pour lame. (Это не песни - это слёзы души. Франц.).
   - Оленька, - позвали молодую барышню, девочку семи лет. - Подойди, солнышко. Поблагодари князя за пение.
   - Merci, prince, - девочка присела в реверансе. - Votre chant etait merveilleux. (Ваше пение было прекрасно. Франц.). - Она пролепетала тонюсеньким голоском.
   - Але, апп! - кудесник сжал руку в кулак, дунул в него, раскрыл и там оказалась небольшая игрушка... Это, тебе. - Подали яркий шарик.
   Тем временем, рядом, за круглым столом, местные дамы, продолжали восхищённо обсуждать похождения залётного питерского кудесника...
   - Мa chеre! Какой "он" всё-таки charmant! В городе не больше трех дней, а уже столько событий! С другими столько не случится за год. И поёт, и в карты выигрывает, и даже afficher le focus (показывает фокусы. Франц.).
   - А ещё он решил найти и покарать негодяев, которые напали на его слугу сегодня утром.
   - Неужели? Ах! Прямо настоящий le Chevalier suns peur et sans reproche! (Рыцарь без страха и упрёка! Франц.)
  
   - Скажите, ваше сиятельство, - моложавая кокетка в возрасте "едва за сорок", в розовом платье, чувственно подалась вперёд. - Как получается у вас Et montrer des trucs aussi fous. (Показывать такие безумные трюки. Франц.). Наверное, знаете какое-то колдовство? - Она томно задышала и заломила руки.
   Князь встал. Сделал загадочное лицо, прислонился к мраморной колонке, отчего зазвенели хрустальные подвески стоявшего на ним канделябра...
   - Mesdames et Messieurs, вынужден признать, любой фокус, это просто ловкость рук и наличие небольших знаний в голове. Ничего mysterieux et magique (Загадочного и волшебного. Франц.) в нём нет и никогда не было.
   - И вы можете это доказать? - воскликнул кто-то из гостей.
   - Легко! Однако! Если все узнают мои секреты, я не смогу больше выигрывать деньги. Поэтому, я покажу один трюк и раскрою его тайну. Но! Мне нужна компенсация. Скажем, десять тысяч рублей. Это минимальный выигрыш с одного пари.
   - Ах! - дамы закатили глаза. - Он такой великодушный! Всего десять тысяч! А что за фокус? Он смертельный?
   Глаза вселенца хитро заблестели...
   - Я подожгу сторублевую ассигнацию. Она вся покроется обжигающим пламенем. Потом огонь прогорит, погаснет. А сторублёвая купюра останется целой. Идеально целой, господа! Это очень яркий и опасный трюк. Секрет которого я продаю за десять тысяч рублей. Хотя мог бы получить все сто, а то и двести.
   - Десять тысяч! Десять тысяч? - Десять тысяч... - гости собрались в круг и начали, что-то обсуждать.
   - Скажите, ваше сиятельство, - хозяин дома высказал общее решение. - А вместо денег возьмёте двух щенков борзой. Как раз по пять тысяч.
   - Нет, господа, собаки не интересует.
   - Породистые жеребцы, рогатый скот, крепостные крестьяне, домашняя утварь? - предложения посыпались со всех сторон.
   "Сын турецкоподданного" сидел с недовольным кислым лицом.
   - Ваше сиятельство, внезапно выкрикнул какой-то зажиточный помещик. - Театр, не желаете?
   - Театр? - бровь князя поползла вверх.
   Полный мужчина с большими усами и пивным животиком начал объяснять...
   - Я тутача на днях гостил в Москве, у графа Загорского. Так, он, шельмец! Отдал долг крепостными актёрами. Я их привёз в имение, а чё делать дальше не ведаю. Толку никакого. Работать не хотят. Делать ничего не умеют. Жруть только, до по усадьбе шлындают. Подумал, может заберёте за фокус. Их там ококрас около дюжины. Да две телеги скарба.
   - Около дюжины... - скривили лицо. - Не знаю...
   - Ваше сиятельство, - помещик продолжал уговаривать неуступчиво князя. - Берите. Не прогадаете. В нагрузку отдам ещё трёх мужиков. Здоровые. Ладные. Кровь с молоком. Как раз сгодятся в рекруты.
   - Если, мужиков будет... семеро. Лет до двадцати пяти. Самых высоких. Тогда, пожалуй, заберу, вместе с театром.
  
   ***
   Третий день пребывания князя в городе был посвящён посещению Коломенского рынка. Он не торопясь обходил торговые ряды. Позади плёлся Афанасий и не останавливаясь тарахтел подобно старому патефону...
   - Знаете, ваше сиятельство? Последний удар похитителей, по моей несчастной головушке, был в какой-то степени полезен... Например, раньше я смотрел на солнышко как обычно, а теперь различаю оттенки, цвета, тона, полутени, которых не замечал ранее. Ведь лучики - они бывают утренние, полуденные, предвечерние и все они различны...
   .....
   - нДа, - вселенец выдохнул разочарованно. Рассеяно осматривая товар. - "Это вам не Рио-де-Жанейро. И даже не Пальма-де-Майорка".
   В конце очередного ряда их сиятельство уткнулся в стайку ребятишек, окруживших человека, с огромной похожей на раскидистый куст бородой, который сидел на подвёрнутой ноге, активно одной рукой, чем-то смутно похожим на насос, качал воздух внутрь продолговатого предмета. Другой поочередно закрывал или убирал пальцы с четырех небольших дырок. В результате из "шарманки" раздавались различные пиликающие звуки.
   "Не может быть?", - челюсть вселенца поползла вниз. - "Кто бы мог подумать: Что, я! В этой глуши. Почти у чёрта на куличках. Встречу первого гармониста России. А он, вон - живой и заросший как обезьян, сидит, пилякает и в ус не дует.
   Подполковник, подобно волнорезу, раздвинул волну ребятни. Подошёл ближе. Внимательно осмотрел изобретателя самого народного и любимого инструмента. (Если не считать балалайку). Бородач, заметил внимание к своей персоне, вскочил, поклонился. - Здравия желаю, ваше высокоблагородие!
   - Ты, что? Солдат?
   - Так точно. Фейерверкер 22 артиллерийской бригады. Иван Изосимов.
   - Не понял? - брови подполковника, выполнили команду "Смирно".
   - Я командир 22 артиллерийской бригады? И чего-то не помню, чтобы разрешал своим унтер-офицерам сидеть и побираться на рынках? Да ещё в таком виде?
   - Виноват, ваше высокоблагородие. Вышел в отставку год назад. Так, что... вроде как бы бывший.
   - Запомни, Изосимов! - военный гордо задрал подбородок. Деловито поправил белые перчатки на руках. Поджал губы.
   - Бывших артиллеристов не бывает. Особенно, если они из 22 артиллерийской бригады. Ты понял, фейерверкер?
   - Да... - выдавили еле-еле сдавленным звуком.
   - Не слышу, - грозно повторили вопрос.
   - Так точно, выше высокоблагородие! - гаркнули так, что галки взлетели с крыши небольшой часовенки, стоявшей неподалёку.
   - Другое дело. Слушай, Изосимов! А я вспомнил, где я видел твою фамилию. В списках на поощрение. Надо же, оказывается мы должны тебе денег. Да, много! Чуть ли не двести рублей. Или даже триста. Точнее не помню. Слушай приказ: Придёшь завтра в Вардеево и получишь всё до копейки.
   - Есть, прийти завтра и забрать всё до копейки! - снова вытянулись в струну.
   - Да, хотел спросить, а почему дыр четыре? Пальцев же на руке - пять? Пять. А отверстия в инструменте четыре?
   - Виноват, ваше высокоблагородие. Дырок может быть даже двадцать. Просто, у меня нет денег на свистульки.
   - На чего?
   - На свистульки. Такие маленькие, стоят внутри.
  
   .....
   - Афанасий, догадайся с первого раза чья бричка перегородила дорогу нашей карете? - вселенец задал вопрос начинающему художнику, когда покинули торговые ряды.
   - Их благородию поручику Левашову?
   - Et vous avez raison, mon jeune ami. (И вы правы мой юный друг. Франц.).
   - Князь! - к ним действительно подошёл молодой гусар. - Увидел вашу карету и решил засвидетельствовать почтение, а также пригласить...
   - Сразу, нет! - вселенец решительно перебил его. Значительно поднял палец над головой. - Я сильно, очень сильно, умопомрачительно сильно занят. У меня, дел! - Вон, полная карета бумаг!
   - Тогда, может быть к... - гусар решил попытать счастья во второй раз.
   - К ней, к нему, к ним - ко всем вместе взятым - тоже, нет.
   - Но, ваше сиятельство, Кирилл Васильевич, хотя бы в имение полковника Белова, на пару часов. Господа офицеры два дня готовились, собирали деньги на пари. Ждут, даже те, кого не было в прошлый раз. Surprise приготовили.
   - Офицеры? - бровь вселенца резко задёргалась. - Surprise? Хмм, интересно. Договорились. Показывай дорогу.
  
   .....
   Вечер встреч господ офицеров был в самом разгаре.
   Табачный дым в гостиной комнате не просто висел в воздухе, он с силой долбил пришельца, объединяясь с запахами мужского пота, пудры, дешёвого хлебного вина...
   Полковник Белов закашлялся, жилы вылезли на лбу, шея налилась свекольным соком. Он посмотрел на приглашенного гостя: Князь Ланин был весел, остроумен, обнимал глазами, почтительно ухаживал за привлекательной молодой вдовушкой Мари Талакаевой, случайно заехавшей проведать господ офицеров в их трудную, нелегкую минуту одиночества. Мерзавец сидел рядом с ней, держал в руках гитару и вполголоса напевал никому неизвестную песню...
   От зари до зари, от темна до темна
   О любви говори, пой гитарная струна
   ("От зари до зари" (Сл. Рождественский с к/фильма "Песни моря" ).
   Та в ответ весело смеялась, строила ему глазки и постоянно восклицала... - Ou, charmant!
  
   - Господа офицеры, - полковник решил покончить с безобразием и переключить внимание присутствующих на себя (Особенно симпатично-несчастную вдовушку). Он поднялся с места так, что за ним громко упал стул. - Предлагаю пари: Положу на лопатки медведя, которого поймали вчера вечером. За пять тысяч рублей, господа!
   - Василий, - обратились к слуге, - заводи косолапого.
   Слуги привели зверя в поводке. Подняли на задние лапы. Медведь выпрямился. Недовольно зарычал, замотал головой.
   - Оу, - глаза мадам Талакановой стали похожи на большие синие озёра. - Какой большой мишка! - Она тут же забыла про несчастного поэта с гитарой.
   - Итак? - полковник ехидно взглянул на князя. - Кто готов принять участие в пари? Кто не боится рискнуть? - хозяин усадьбы продолжил завлекать окружающих. Однако все смотрели на Ланина. Ждали.
   Князь опустил гитару. Развёл плечи. Опёрся на спинку стула. Закинул ногу на ногу. - Господа, La рose ostentatoire рas digne d'honneur noble. (Показное позёрство не пристойно дворянской чести. Франц.)
   - Господа, ну, право... Бороться с медведем на грязном полу, в земле - как простые деревенские мужики? Фи, Messieurs! Я предлагаю другое пари. Двадцать тысяч рублей и медведь запоёт вместе со мной под гитару. Причем петь будет на родном медвежем языке.
   - Матерь божья! - воскликнула мадам Талаканова по-русски, - удивлённо повернула голову в сторону нового "идола мужской красоты". Глаза её засверкали. Грудь приподнялась под обтягивающем платьем. Щеки налились румянцем. - Неужели это возможно?
   - Конечно, возможно! - залётный ловелас взял руку женщины и поцеловал её. - Двадцать тысяч, mon cher Мари и медведь будет петь лично для вас.
   - Господи, - она обратилась к онемевшим офицерам. - Дайте же ему денег! Я ни разу не слышала, как поют медведи. Да ещё под гитару.
   Господа офицеры переглянулись друг с другом, вздохнули и нехотя начали собирать необходимую сумму.
   Вселенец поставил стул рядом с сидящим на четвереньках зверем. Сел. Посмотрел в зал, где застыли зрители, все до единого с открытыми ртами. Громко обратился к косолапому напарнику. - Определимся сразу: Я пою куплет. Ты припев. Тебе! Понятно? Я - куплет. Ты - припев.
   В ответ, к удивлению публики, медведь приподнялся и махнул головой.
   - Тогда начали, - зазвучал гитарный перебор...
   В сон мне - жёлтые огни,
   И хриплю во сне я:
   "Повремени, повремени -
   Утро мудренее!"
   Но и утром всё не так -
   Нет того веселья:
   Или куришь натощак,
   Или пьёшь с похмелья.
  
   Эх, раз... а-а-а... - заревел медведь, продолжая припев.
   Да ещё... а-а-а-а...
   Да ещё много, много, много, много.... а-а-а-а-а-а-а-а... (Длинный проигрыш с рёвом медведя).
   Да ещё... а-а...
   Или пьёшь с похмель... а-а-а... (Недовольно пел - всё же медведь. Видно, не любит пить, с похмелья!).
   (В. Высоцкий "Эх раз, ещё раз").
  
  

Прелюдия 5.

   Груженые скарбом подводы, длинными, колючими, шипастыми змеями, втягивались с двух сторон во внутренний двор усадьбы, где всё гремело, двигалось, кричало, стучало, ругалось и посылало к "такой-то" матери.
Крепостная актриса Глафира Суконникова широко раскрытыми глазами смотрела на безумство происходящее вокруг. - Солдаты, солдаты, солдаты - она никогда не видела сразу столько военных. Они, словно огромные, безумные муравьи, перемещались по внутреннему двору. Что-то носили, катили, сгружали, толкали, перемещали. Беспокойство добавляли ржущие лошади, повозки, озлобленные крестьяне.
- Боже! - она со страхом посмотрела на дядьку Степана, который управлял подводой. - Это, что? Война?
За последние полгода крепостной театр поменял четырёх собственников. Скатываясь вниз по "социальной лестнице" всё ниже и ниже: Петербург - Москва - Коломна. И вот сейчас какое-то Вардеево. Какой-то безумный князь.
- Господи, сколько же солдат?! - прошептала она и тут увидела массивную трубу на колёсах, втаскиваемую шестью лошадьми запряжённых цугом сквозь ворота. За ней следующая восьмёрка протаскивала ещё более страшного мутанта. - Дядя Степан, а это, что за чудовища? - обратилась она к вознице.
Бывалый мужик завис на несколько минут рассматривая уродцев. - Матерь божья, - он перекрестился и удивленно посмотрел на юную актрису. - Это... Это... пушки.
- Пушки? - девчушка прижала руки к лицу. - Ой, божечки святы! Дядя Степан, страшно-то как. Зачем этому извергу пушки? Какой же он, наверное, страшный, неприятный и кривоногий! Может убежим от него? Погляди, во что превратил имение. Не представляю, что он сделает с нашим театром?
  

Глава 5.

   "Родной Отец" полка шёл перед выстроенным строем своих новоявленных "детей" и рассматривал их с большим интересом. Маленькие, плюгавенькие, неказистые, исхудавшие, в шито-перешитой униформе. Остановился перед невысоким, седовласым, с большими седыми усами солдатом. Смерил его невидимой линейкой. Пересчитал со старославянских саженей, локтей, вершков на обычные сантиметры. Сделал выводы - старичок едва доставал до плеча.
   - Как зовут тебя блаженный, - решил с ёрничать подполковник.
   - Лядовой канониль Плохол Гломов, - неожиданно громко ответил недоросль. Открывая рот без половины зубов.
   - И сколько же тебе лет, лядовой канониль?
   - Солок два, ваше высокоблаголо-ди-е.
   - Что? - вселенец повернул голову в сторону шедшего за ним капитана Игнатова, показывая ему возмущенным взглядом на вопиющее безобразие, творящееся в полку... "Сорок два! Это, как? Солдату! Мать его за ногу! Солдату!!! Сорок два года!".
   Он окинул строй и громко крикнул. - Быстро подняли руки кому исполнилось больше сорока?
   Чуть ли не две трети присутствующих неуверенно потянули руки вверх.
   Разъярённый князь, снова повернулся к Игнатову, приблизился вплотную, наклонил лицо и зашипел. - Капитан, я не понял??? Солдаты мои, где? Я с кем воевать буду? С инвалидами, пенсионерами, больными, ущербными калеками. Они же после первого марш-броска "лапти склеят"?
   - Ваше высокоблагородие, - начал оправдываться капитан. - Бригаду комплектовали с остатков трех полков. Комплектованием бригады занимался бывший командир - полковник Александр Юрьевич Фогель. Как, кто, почему к нему направили этих людей. Я сказать не могу. Служить приходиться с теми, кто уже есть.
   - Ты сейчас пошутил?
   - Никак нет, ваше сиятельство.
   - Мне всё понятно! - вселенец недовольно закусил губу. Поморщился. - Распускай народ и быстро за мной в штаб.
   .....
   - Капитан! - подполковник коршуном навис над Игнатовым. - Слушай приказ номер два. У нас недокомплект бригады почти сорок пять процентов? И рекрутов до сих пор, нет - верно?
   - Так точно.
   - Замечательно, - князь потёр руки. - С каждой роты выбираешь по два офицера и восемь солдат. Формируете восемь команд по пять человек. Берёте деньги. Много денег. Я дам достаточно. Совершаете круиз по нелегальным крестьянским рынкам крупных городов. И чтобы через месяц! Ты, слышишь меня? Через месяц! У меня в строю стояло две сотни молодых, здоровенных лбов, призывного возраста, ростом не ниже 190 сантиметров. Тебе, всё ясно... капитан.
   - Так точно, ваше высокоблагородие.
   - Отлично, - выдохнули и начали снимать перчатки. Завалились на стул. Достали толстенную пачку ассигнаций. - Давай, быстро определяй, кто поедет из офицеров и направляй по одному ко мне на разговор.
  
   .....
   - Эх, господин подполковник, поработали на славу... - вселенец сладко потянулся, после того как отпустил после "собеседования" последнего офицера. Расправил плечи. Размял пальцы. Даже хотел пару раз присесть. - Надо передохнуть. Собраться силами. Пообедать. Интересно, что сегодня на обед в усадьбе?
   Он выглянул за дверь и обомлел. Коридор был переполнен народом.
   - Что происходит? - с удивлением выдали княжеские уста. - Люди, вы, вообще? Кто?
   - Просители, ваше сиятельство, - с поклоном ответил крупный седовласый мужчина, стоявший первым у двери. - У каждого своя просьбишка. Порешать бы.
   "Э не, так не пойдет!" - недовольно зашевелились благородные мысли в княжеской голове. - "Не царское дело заниматься просьбами простых людей! Я тут до утро прокопаюсь. Мне, что? Заняться нечем?".
   - Афанасий, - заревел князь.
   - Да, ваше высокоблагородие, - из толпы появился денщик.
   - Быстро, найди управляющего имением и бегом его ко мне.
   - Слушаюсь, - Афонька крикнул на бегу, ныряя в толпу.
   - Я, управляющий, - мужчина подбоченился. - Не надо меня искать.
   - А! Раз ты здесь. Заходи.
  
   - Горелов Семён Ильич, - склонив голову, начал говорить седовласый. - Ваше сиятельство, имение теперь ваше. Хотел уточнить ряд вопросов касаемо...
   - Присядь-ка, Семён Ильич, - челобитчика насильно усадили за стол. - Сперва скажу я. Точнее покажу. - Перед Гореловым развернули большой холст, на котором была красочно нарисована схема военного городка. - Смотри внимательно, подмечай особенности, минут пять - десять. Потом, скажешь, что думаешь?
   Вселенец разместился напротив управляющего, достал платок. Развернул. Постучал по нему. И начал быстро как паук перебирать пальцами.
   - Есть, пара мыслишек, - Горелов бросил фразу, не отрываясь от плаката.
   - А ты не торопись, смотри внимательнее. Вдумчиво. Тебе ведь его строить и решать организационные вопросы. - Князь продолжал со скоростью электропоезда закидывать кубики с гигабайтами знаний в голову абонента. - Тут же не просто городок, а ещё стрельбище в паре километров. Исследовательские лаборатории. Кузнечное производство. Литейное. Опытная мастерская. Запруда на реке. Ну и... дорога в город.
   - В целом, понятно, - Горелов деловито оторвался от чертежа. - Штатное расписание управлением стройкой подам завтра. А вот со сметами и расчётом стоимости придётся повозиться. Денёчка три надо.
   - Три дня, потерплю, - князь сунул платок в карман. Кивнул в сторону коридора. - И ещё. Семён Ильич, все организационные вопросы с жителями имения решаешь самостоятельно.
   - Всё ясно, ваше сиятельство, - управленец поднялся с места. - Разрешите идти, заниматься делом.
   - Ты, что? - сделали удивлённое лицо. - Ещё здесь?
   .....
   - Совсем другое дело! - князь выглянул из кабинета. Коридор был девственно пуст. Даже мухи покинули помещение. - Теперь можно заняться обедом.
   - Ваше высокоблагородие! - вбежал дежурный солдат. - Господин губернатор с друзьями подъехали. Ожидают у входа. Просят присоединиться к охоте.
   - К охоте? - удивлённо переспросил вселенец. - "А вот и княжеские дела подоспели! Охота с губернатором - это, - мысленно по-кавказски щёлкнули и вскинули два пальца у виска. - Понимаешь! Не какие-то там просьбишки! Это серьёзно!".
   - Выйди, передай. Буду через несколько минут.
  
   ***
   После удачной проведённой облавы, довольные охотники, как и договаривались, вернулись к яркому шатру - месту сбора.
   - Спасибо тебе, милейший Иван Петрович, - рассыпался в благодарностях московский гость губернатора. - Прямо удружил так удружил. Не ожидал, что улов будет таким удачным. Постарались твои собачки. Смотри какого русака загнали. Фунта на четыре. А то и на все пять. Ещё один, чуть поменьше, утёк прямо из-под ног. Эх, говорил, не надо разделяться. Глядишь загнали бы обоих.
   - Не скажи, Пётр Андреевич, - губернатор погладил небольшую бородку. - Я эти места знаю лучше. Здесь, недалече, под березками, тоже кое-что было. Конечно, не такой здоровый как у тебя. Зато... - потрясли тушками - двое, как с куста.
   - Эх, с утрица надо было ехать, - москвич досадливо закинул руку за голову. Почесал шею. - Утром заяц не пуганный. Ещё спит. Если бы за князем не заезжали. Добыли гораздо больше. Кстати, а где он? Чего-то не видать.
   - Не знаю, - губернатор повертел головой по сторонам. - Сказал, чуть отстанет, осмотрится, а потом зайдёт со стороны солнца. Хотя, если честно - охотник с него никудышный. Толком не умеет ничего - ни загонять, ни обходить, ни сигнал подать. Он даже, по-моему, ни разу не выстрелил. Хотя ружьишко дал ему неплохое.
   - Да, - раздосадовано протянул московский гость. - Молодцы нынче пошли, Иван Петрович - не те. Ничего не знают. Не умеют. Ни к чему не стремятся. Вот, не дай бог, умрём. Как жить будут? Чем заниматься? Не понимаю?
   В подтверждении его слов, откуда-то сбоку, со стороны непролазного кустарника, послышался треск, шум, топот идущего напролом добытчика.
   - А не - жив, здоров, - приятели повернулись в сторону бредущего человека.
   Из кустов, как-то боком и даже чуть спиной, чтобы не поцарапаться и не порвать одежду, вышел потерявшийся "охотник". Повернулся лицом к друзьям, держа в руках тушу крупной пушистой птицы с большим как у фазана хвостом, весом фунтов на двадцать.
   - Господа? - произнесли, извиняясь. - Я только спросить... - Он поднял добычу над головой. - А вот эта, курица? Она, кто? Тетерев, рябчик или глухарь? И вообще, она... съедобна?
  
   .....
   Далёкое апрельское солнце медленно скатывалось за небольшой лесок из тоненьких зябких березок. Вдали у горизонта, потянулся сизый туман, созданный дымами из коротких избяных труб, заброшенной где-то далеко в пространстве крестьянской деревеньки. Отчётливо потянуло запахом прошлогодней прелой травы и сырости, не сошедшей с полей.
   - Судари мои, - зайцы, лисы, волки - это не для меня, - вселенец начал рассказывать свою "правдивую" охотничью историю, когда очередь дошла до него. - В последнее время, охочусь только на оленей! Олень - развели руки в стороны на сколько позволяла возможность. - Такие: крупные, здоровые, мясистые, с рогами. Если повезло завалить оленя, господа, там одного мяса, как на три кабана.
   - Ваше сиятельство, наверное, имел в виду охоту на лося, - московский гость решил поправить князя. - Олени водятся на Севере. До Питера они не доходят.
   - А здесь, представляете... дошли. Я сперва тоже подумал - лось. - Правдоруб стал активно показывать размер. - ВО! Фунтов на пятьсот. Рога - во-о-т такенные!!! Копыта - ни в какие ворота не влезут. Подкрался я к нему вплотную, прицелился. Выстрелил: Ба-бах. И представляете, судари мои, впервые в жизни промазал. Как дым рассеялся - подхожу - нет оленя. Один рог, весит на деревьях. Понёс показать знающим людям. Они все, как один, признают - "Королевский Олень".
   - Забавно - и чего только не бывает на охоте, - губернатор доверчиво покачал головой. - Ваше сиятельство, я Петру Андреевичу слушок рассказал, что у вас камушки имеются самоцветные, красы невиданной. Он, заинтересовавшись, хотел узнать, не покажите-с как-нибудь.
   - А чего не показать? Покажу, - вселенец полез доставать из внутреннего кармана мешочек с четырьмя камнями.
   - Вы, что? Носите их с собой? - удивился губернатор.
   - А куда девать? - сейфа у меня нет.
   - Оу! - москвич начал перекладывать камни на руке. - Однако! - он любовался игрой цвета, вращая кисть. Брал поочередно каждый - рассматривал, глядя на солнце. - Позвольте узнать, милейший, а откуда они у вас?
   - Мaman a donnе sur la piste... (Мама дала на дорожку. Франц.), - "честно" ответило любимое чадо. - Вдруг, чёрные дни, знаете ли. Денег нет. Жить как-то надо.
   - Скажите, любезный Кирилл Васильевич, - московский гость прищурил глаза. - Не задумывались продать? Поверьте, дам хорошую цену. Скажем, тысяч двадцать, за каждый.
   - Нет, не думал. И не собираюсь. К тому же, в Петербурге за них обещали, тридцать. Золотом!
   - Что, вы говорите? - покупатель взял небольшой нож и аккуратно поскреб кромку одного из камней. - Что же. Я тоже дам сто двадцать тысяч, ассигнациями.
   - Нет, уважаемый Пётр Андреевич. Если уж ассигнациями, то сто пятьдесят - и не рублём меньше. Поверьте, фамильные ценности того стоят.
   - Да уж, - покупатель не хотел отпускать камни из своих рук. Любовался и любовался. - Хорошо. - Подвёл он итог. - Договорились. Задаток отдам сейчас, а завтра завезу оставшуюся часть.
  
   ***
   Ранее утро дежурный офицер встретил, стоя на вытяжку перед командиром бригады. Тот, находясь рядом, заинтересованным взглядом поглядывал на часы.
   - Пять пятьдесят шесть, пятьдесят семь, восемь, девять - отсчитывал цифры подполковник. - Шесть ноль ноль. - Он перевёл взгляд с часов на прапорщика и вопросительно протянул. - И...
   - Что, и...? - дежурный был спокоен как скала. - Ваше высокоблагородие, не понимаю?
   "Отец полка" поднял часы. До упора вытянул руку прямо в глаза офицеру. - Что может быть не понятного? Время "Шесть ноль ноль". Где команда?
   - Какая команда? - снова полное отсутствие разума в глазах.
   - "Подъем"!
   - Какой, подъем? - ничего не менялось в этой жизни. Снова рассеянный взгляд
   - Дежурный! Труби сигнал: "Боевая тревога". Не знаю, как там у вас это делается. Срочно всех офицеров. До единого! Ко мне! В кабинет! Быстро!!!
   .....
   Князь, заложив руки за спину, предвзято осмотрел подчинённых. - Господа офицеры, я собрал вас чтобы сообщить две новости. С какой начать?
   - Ваше сиятельство, - встрепенулся полный весельчак в форме поручика. - Начните с хорошей.
   - На средства, пожертвованные губернатором, я создал премиальный фонд. Назвал его "Честь и отвага". И решил оттуда ЕЖЕМЕСЯЧНО доплачивать каждому офицеру по три! тысячи рублей. Унтер-офицеру - тысячу. Рядовым буду платить по тридцать рублей. Новый набор, как придёт - будет пахать за пятьдесят!
   - Ого, матерь божья!!!... - ветром полетел удивительный гул по комнате. - Все начали переглядываться, закатывать глаза. Улыбаться. - Ай, да губернатор - наш человек!
   - Теперь плохая новость. Для кого-то очень плохая. С завтрашнего дня бригада начинает жить по установленному мной распорядку. Обратите внимания, на этот плакат. Здесь четко указано, что и в какое время должен делать каждый военнослужащий. Сегодня, мы, под моим руководством, с вами, полностью проживем день по этому плану. А уже завтра, самостоятельно начнёте приучать солдат. Так, что господа, первых два пункта выполнили. Продолжим с цифры три: "Утренняя физическая зарядка и пробежка". Для этого, сейчас, все, снимают верхнюю одежду, раздеваются по пояс и выходят строится во двор перед главным входом. Даю десять минут. Время... пошло.
   - Ваше сиятельство, - кто-то всё же попытался возмутиться. - Там же на улице...
   - Не замёрзните! - тут же дали чёткий ответ. - Бегать придётся много. Затем ещё больше. А потом привыкните.
  
   .....
   В тот же день весельчака-балагура поручика Рослева выгрузили из коляски и буквально волоком дотащили домой.
   - Дашенька, - замученными глазами, он посмотрел на жену. - Не пугайся, я абсолютно трезвый. У меня для тебя две новости.
   - Какие? - женщина в ужасе заломила руки, ожидая неприятностей... (Причём, если судить по состоянию мужа - не просто больших, а огромных, размером с крепостную коломенскую стену).
   Поручик с трудом снял сапоги с ног, распухших до кровавых мозолей. - Первая, наш губернатор, оказывается очень хороший человек - всем офицерам бригады увеличил жалование почти в семь раз.
   - А вторая... Поручик размотал портянки и увидел свои ноги. Из последних сил завалился на пол и произнёс тираду крепких, трехэтажных, непотребных предложений. (Краткий перевод... Наш новый "Полкан" - абсолютный зверь, садист и узурпатор, решил загонять, героев-офицеров, до состояния трупов. Откуда он такой-сякой... и мама его, и папа, и вся большая семья родственников, такие-сякие взялись по мою грешную душу - непонятно. Он нехороший, плохой, подлый человек придумал дьявольски коварный план, по которому теперь придётся постоянно возвращаться домой в таком непотребном состоянии. Ему-то, что сделается, бугаю? Ничего. Он здоровый, откормленный, семижильный, повёрнутый на всю голову детина. Носится по усадьбе как лось. Без перекура и перерыва. И ничего с ним не происходит. Он даже не вспотел. А мы за день так умотались, до такой степени, до такого тяжкого состояния, что места живого на теле нет...).
   - Андрюшенька, - жена нагнулась и мягко погладила мужа по плечу. - Какой ужас ужасный! Что делать-то?
   - Хрр-псс... - раздалось в ответ сопение поручика. Умотанный и выжатый как лимон военный уже ничего не слышал. Он спал крепким молодецким сном.
  
  

Прелюдия 6.

   - Бабоньки? - сказывают вы из театра? - молодой солдат, остановился перед мойщицами окон в танцевальном зале.
   - Может быть и из театра, - колокольчиком зазвенел голосок самой молодой из работниц.
   Парень подошёл к ней. Внимательно осмотрел худенькую девушку. Раздосадовано покачал головой. Почесал затылок...
   - Хотел узнать: Чаго за вас баре такие деньжищи платят?
   - А тебе зачем? - озорница повернулась в сторону солдата и хитро прищурила глаза. - Ты же не барин?
   - А я, думку сметаю: Можа отслужу, да куплю. Чем я хуже?
   - Ты? Купишь театр? - вторая работница - полная, дородная женщина достала из ведра тряпку, выжала её. Деловита подбоченилась. - Ой, Глаша, погладь на него? Стоит, весь алмазами усыпан. Прям прынц из тридесятого королевства. У тебя денег то хватит, королевич? Театр - это тебе не корова! И не кобыла... И даже не изба с новыми воротами. Театр! Это - театр!
   - Хватит, - будущий покупатель сурово свёл брови. Сделал серьёзное лицо. - Даже останется. Нам тепереча князь платить будет много. За несколько лет накоплю - хватит и на корову, и на кобылу, и на избу с театром останется.
   - Вота-ча как накопишь, - работница с тряпкой залезла на подоконник. - Тогда приходи.
   - Девоньки, а девоньки? - будущий покупатель продолжал маяться недалеко от работниц. - А всё-таки? Чего там делаете? Ась? Скажите? А то куплю, а толку от вас в хозяйстве - никакого?
   - Глаша, скажи, ты ему, - донеслось с верха, тяжелой рукой пытались дотянуться до прошлогодней паутины, в самом углу. - Прилип, как репей.
   - Поём, танцуем, пьесы показываем, - зазвенел перебор колокольчика.
   Солдат кивнул головой. Сделал круг по залу, чего-то подсчитывая на пальцах. Почесал нос. Смачно чихнул. Снова подошел к мойщицам.
   - Девоньки, а чего поёте?
   - Разное поём.
   - Спойте чего. Песню каку-нибудь...
   - Чичас бросим всё и будем тебя развлекать, - верхолаз спустилась с окна и снова начала промывать тряпку.
   - Пожалуйста! Жалко, что ля?
   - Глаша, да спой-ты ему. Ведь не отвяжется, ирод.
   - А что спеть-то?
   - Тебя же сказали - песню.
   - Ладно, - молодая театралка, не останавливаясь от работ, стала не громко что-то напевать по-французски. А потом взяла и выдала в полный голос...
   Aux armes citoyens
   Formez vos bataillons
   Marchons, marchons
   Qu'un sang impur
   Abreuve nos sillons
   ("La Marseillaise". Патриотическая песня времён Французской революции. Припев)
  

Глава 6.

   Князь Ланин рассматривал только, что нарисованный, с пыла с жару плакат "Правила строевого шага и главные ошибки".
   - Отлично! - он похвалил слугу. Дружески похлопал по плечу. Тут же выдал странную фразу. - Почти как настоящий!
   - Мon ami Athanase! - он воодушевлённо потёр ладони. - Как получилось всё хорошо. Теперь любой, кто посмотрит на рисунок, увидит, как надо правильно ходить строевым шагом. Значит, так! Быстренько изобрази ещё два таких же. А потом покопайся у себя в башке и приступай к новому плакату: "Строевые приемы и движения без оружия".
   - Ваше сиятельство, помилуйте, - взмолился денщик. - Сколько же можно рисовать всякие рисунки, плакаты, афиши? В последнее время только и делаю: рисую, рисую и рисую. Может чем-нибудь другим займусь? Оружие ваше почищу или одежду приведу в порядок? Ведь я слуга, а не художник плакатов и писарчук.
   - Верно заметил! - взгляд князя стразу стал злым. - Ты, слуга. Поэтому будешь делать то, что скажу. А я, говорю, рисовать плакаты! - Голос узурпатора поднялся на три тона. - Ясно?
   - Так точно, ваше высокоблагородие.
   - Поглядите на него! - князь продолжал возмущаться. - Чуть добавилось интеллекта в башку, а уже мысли лезут непотребные. Того глядишь и на волю будет проситься. А потом, вообще! Вступит а какие-нибудь "Декабристы" или "Анархисты". Подтверждая его слова, откуда-то из коридора раздалось громкое девичье пение на французском языке:
   К оружию, друзья
   Вставайте все в строй,
   Пора, пора!
   Кровью гнилой
   Омыть наши поля...
   ("La Marseillaise". Припев. Перевод на русский.),
  
   - Вот!!! - тиран поднял палец и хмуро посмотрел на слугу. - Что и требовалось доказать. Пятый день в усадьбе, а уже поют "Марсельезу". Так пойдет дело - через неделю "Интернационал" зазвучит! А через месяц... - что? Революцию устроят?
   - Чагось устроят, ваше сиятельство? - Афанасий ни слова не понял из тирады хозяина.
   - Ничего! - быстро за мной, - скомандовал князь и бросился на звук голоса.
  
   .....
   Подполковник хмуро ходил перед стоящими в ряд работницами. Туда, обратно. Снова туда. И снова обратно. Молчал. Пятый круг, восьмой, десятый. Пытка молчаливой походкой продолжалась уже больше пяти минут.
   - Эта я пела... - прозвучал тонким переливом голосок самой молоденькой работницы. - Я, Глаша Суконникова.
   - Два шага вперёд, - скомандовал военный и остановился напротив...
   - Puis-je savoir? Comment Madame Sukonnikova connait-elle les chansons revolutionnaires? (Позвольте узнать? Откуда мадам Суконниковой известны революционные песни? Франц.).
   - Месье князь, я не понимаю, что вы говорите. Потому что не говорю по-французски. Я могу только петь заученные слова.
   - Поясни, - вселенец подошёл вплотную.
   - У нас в театре: Даша, Маша и Анфиса играют женские роли. А я, за них, за всех, пою. У меня память хорошая. Мне говорят, я запоминаю, потом пою.
   - А кто поёт за мужчин?
   - Никто. Мужские роли играет дядя Степан. Он петь не умеет.
   - Странный у вас театр. И кто придумал всё это?
   - Месье Шарнс. Только его здесь нет. Он в Петербурге остался. Барыня умерла. Нас продали. Он остался.
   - Зашибись! - вырвалось у подполковника. В голове недовольно зашумело. "Это получается, мне всучили театр ещё и без режиссёра. Ладно, господин градоначальник. Я не злопамятный, но память у меня хорошая. Я запомню. Всё-таки десять тысяч!
   Оболваненный князь задумался. Сделал несколько кругов вдоль строя. Остановился. Принял решение.
   - Под балалайку сможешь спеть? - обратился он к провинившейся.
   - Смогу, - девчушка впервые улыбнулась, показав очаровательные зубки.
   - Афанасий, - князь повернулся к слуге. - Бегом, метнись по зданию, найди балалайку.
   - Ваше высокоблагородь, чаго найти? - денщик подумал, что ослышался.
   - Балалайку, дурья твоя башка. - И тут же добавил. - Со струнами.
   Маэстро отвёл певунью в сторону. Достал платок. Параллельно начал что-то объяснять.
  
   .....
   - Ваше благородие, - дежурный подбежал к капитану Игнатову. - Я думаю вы должны знать... В танцевальном зале подполковник Ланин собирается играть на балалайке. Он решил аккомпанировать какой-то певички из театра.
   - Что? - не поверил капитан. - Ему заняться нечем или подвигов не хватает?
   - Не могу знать, ваше благородие. Только в зале почти вся бригада собралось. Вам надо поторопиться, а то мало ли, что...
  
   .....
   - Тихо, всем! - подполковник грозно рыкнул на переполненный зал.
   - Сейчас, перед вами выступит восходящая звезда Коломны, Глафира Суконниикова. Слушаем внимательно. После пения аплодируем.
   - Глаша, - он повернулся к девушке... - Три - четыре...
   Проигрыш музыкального инструмента через несколько мгновений разбавил изумительно чистый, звонкий, дрожащий как горный ручеёк девичий голос...
   Гляжу в озёра синие,
   В полях ромашки рву...
   Зову тебя Россиею,
   Единственной зову.
   Спроси, переспроси меня -
   Милее нет земли.
   Меня здесь русским именем
   Когда-то нарекли.
   ("Гляжу в озера синие". Муз. Афанасьев. Сл. Шаферан.).
  
   "Просто превосходно", - похвалил сам себя учитель пения. - "Девчонка то - талант! Даже - талантище! Только, всё равно чего-то не хватает?" - И тут же задал себе вопрос. - "А чего не хватает? " - Подумал и сам себе ответил. - "Чего-то!".
   "Мать честная! " - вселенца подкинуло. Он резко поднялся со стула от избытка чувств. - "Я понял, чего не хватает... - Гармони!!! Едрит её в кочерыжку! - Так, где этот бородатый изобретатель? Он ещё два дня назад должен был прийти за деньгами? ".
   - Прапорщик, - вселенец окликнул ближайшего офицера. - Ко мне!
   - Слушаю, ваше высокоблагородие, - военный подошёл и щелкнул каблуками.
   - Бери двух человек и рысью на рынок Коломны. В последнем ряду сидит бородатый нищий, бывший фейерверкер Иван Изосимов. Хватай его и тащи сюда. Причем быстро и без всяких разговоров.
   - Ваше сиятельство, а вдруг его там нет?
   - Если, там, нет! - глаза подполковника вмиг стали колючими. - Значит через два часа он должен быть здесь! Исполнять!
   - Подпоручик! - очередь дошла до второго офицера. - Найди дирижёра оркестра, который играл на званом вечере у графини. И бегом ко мне в кабинет.
   - Теперь всем остальным! - голос князя заревел, перекликая шум зала. - Потеха окончена. Все по местам. "Распорядок дня" никто не отменял!
  
   ***
   - Wie k"nnen Sie es wagen, mich so zu behandeln? Ich bin kein leibeigener Mann. Ich bin ein Adliger. Ich bin Johann Staus! Eingereicht von seiner Majest"t von Kaiser Franziskus I. (Как вы смеете так обращаться со мной? Я ни какой-нибудь крепостной мужик. Я дворянин. Я Иоганн Штаус! Поданный его величества императора Франциска I. Немец.).
   - Ух, ты! - вселенец удивлённо открыл глаза. - Иностранец? Из Австро-Венгрии?
   - Ja, есть, раньше жить город Wiener Neustadt, - продолжал лепетать залётный голубь. - И хотеть знать па-а-чему меня не выпускать из имений? А хотель ехать, а меня не пускать?
   - Кто же теперь, тебя, выпустит! - в глазах князя запрыгали бесята. - Да ещё с такой фамилией. Никак нельзя. Нет! Ни в коем случае.
   - Но, почемуль. Ja, есть свобода чельвек?
   - Потому, что, ты! Иоганн! уже неделю находишься на секретном объекте! И за это время мог узнать наш самый большой и главный военный секрет. А теперь! - Ланин подозрительно наморщил лоб. - Хочешь сбежать... и всё рассказать врагам. Ты думаешь - мы русские, такие доверчивые? Так просто взяли и тебя отпустили?
   - Hotz tausent! Was ist noch ein militаrisches Geheimnis? (Проклятье! Какай ещё военный секрет? Немец.) Ja, не зналь никакой военный секрет. Я просто хотеть ехать домой! А меня не пускать ваш солдать.
   Князь поднялся из-за стола... - Откуда мне знать, что ты ничего не знать? Может ты как раз - всё узнать, разведать - и теперь немножко хитрить! Чтоби меня - обмануть. Поэтому... остаешься здесь, в имении, под надзором. А будешь возмущаться, перестану кормить и платить деньги.
   - Oh, mein Gott! Ви, итак, мне ничего не платить.
   - О! Это уже деловой разговор, - вселенец достал платок, разложил на столе и начал водить пальцами по ткани.
   - Слушай и запоминай, Иоганн: Все военные живут по распорядку. Значит и ты будешь жить по распорядку. Каждый вечер у солдат с 21.00 до 21.30. обсуждение новостей в мире. Ты со своими музыкантами и музыкантами театра, будешь репетировать днём. А вечером на это время организуешь небольшие концерты из репертуара, который играете на балах. Платить буду... - вселенец взял паузу, вопросительно посмотрел на композитора. - В полтора раза больше графини.
  
   ***
   Иван Изосимов напряженно сидел на большом мягком стуле за широким столом. Весь скукожился. Руками, чтобы не было видно, как они дрожат от волнения, схватился за колени. Перед ним стоял лужёный самовар. Крепкий чай был налит в крупную расписную кружку, стоявшую на таком же красивом блюдце. На большом блюде поднимались горкой аппетитно пахнущие пироги. Чуть в стороне от самовара лежала толстая пачка разноцветных ассигнаций.
   - Не верю я вам, ваше сиятельство, - отрешенно пробубнил Иван. - Подвох какой-то.
   - Почему? - картинно улыбнулся хозяин кабинета, показав чуть ли не полностью все свои зубы.
   - Потому, что - так, не бывает. - бывший фейерверкер до боли сжал кулаки. - Не бывает - и всё!
   - Не понимаю? - подполковник опёрся на спинку стула. Закинул ногу на ногу. - Хорошо сидим. Вкусный, ароматный чай. Я тебе вернул деньги. - Кивнули головой на стопку купюр. - Кстати, там больше, чем обещал - пятьсот рублей. А тебе почему-то что-то не нравится?
   - Не бывает так, ваше сиятельство, - голос мужика захрипел. - Князь из столицы, командир полка, сидит за столом с обычным мужиком-солдатом. Пьет чай. Угощает пирогами. Отдаёт просто так, безумную сумму денег. НЕ БЫВАЕТ, так!
   - Ладно, - князь достал платок и зачем-то начал вытирать о ткань пальцы. - Тогда, я предлагаю тебе заработать эти деньги.
   - Афанасий! - он позвал денщика. - Покажи Ивану чертёж.
   Денщик развернул и положил перед Изосимовым большой кусок холста.
   - Я доработал твою "игрушку-скрипушку", до удобного состояния. Посмотри внимательно на рисунок, и скажи за сколько времени сможешь собрать?
   - Если я всё быстро найду, - начал бубнить Иван, водя глазами сверху вниз, слева направо и обратно. - Это у меня уже есть. - Начал он перечислять. - Это придётся заказать. Это покупать. - Гость поднял голову и посмотрел на заказчика. - Неделю прокопаюсь, точно.
   - Сколько нужно денег?
   - Ваше сиятельство, рублей двадцать - двадцать пять.
   - А за работу?
   - За работу... - Изосимов закусил губу, скривился, что-то подсчитывая. - Рубля полтора.
   - Договорились, князь хлопнул и потёр ладони. - Бери пятьдесят рублей. Если останутся, потом отдашь.
   - Ваше высокоблагородие, только это... - мастер снова начал мяться, прижиматься к столу.
   - Сейчас-то чего? - удивился вселенец. - Вообще боишься брать деньги в руки?
   - Тут, другое. Можно я помощника позову. Тогда лучше и быстрее будет. За три дня сделаем.
   - Что за помощник? - на лицо князя набежала улыбка. Он вспомнил знаменитую фразу из популярного фильма. - Хомо сапиенс?
   - Та какой сапиенс... - Иван махнул рукой. - Товарищ мой - Митька Проскурин. Мастер от бога. Руки горят!
   - Ладно, бери помощника. Но, чтобы через три дня! Слышишь? Гармонь лежала у меня на столе.
  

Прелюдия 7.

   Отрывок из письма матери: Bonjour, mon cher Cyril. L'аme s'estееmue de toi: je sens а quel point il est difficile de s'еloigner de Saint-Pеtersbourg, des amis, de la vie habituelle dans la Lumiеre. Je passe presque tous les jours chez le Prince et je parle d'un acte injuste envers toi. Je vous demande de rеflеchir, de parler а l'empereur, de le ramener. Jusqu'а pr"sent, toutes les tentatives sont infructueuses. Il se moque de moi et va venir voir comment va son petit-fils, le futur gеnеral...
   (Здравствуй, милый Кирилл. Душа исстрадалась о тебе: чувствую, как тяжело вдали от Петербурга, друзей, привычной жизни в Свете. Я практически каждый день заезжаю к князю и говорю о несправедливом поступке по отношению к тебе. Прошу одуматься, поговорить с императором, вернуть обратно. Пока все попытки безуспешны. Он смеётся надо мной и собирается приехать, посмотреть, как поживает внук - будущий генерал... Франц.).
   - ЧТО? - Вселенец ещё раз перечитал последнею строчку... собирается приехать, посмотреть, как поживает внук - будущий генерал...
  

Глава 7.

   Их сиятельство князь Ланин шёл перед застывшим строем бригады. Настроение у князя было отвратительное. Внимательно осмотрев бойцов, он остановился, повернулся в сторону капитана Игнатова.
   - Петр Григорьевич, как считаешь? Можем, это?! - он махнул рукой в сторону застывшего строя. - Показать высокому гостю из Петербурга?
   - Ваше высокоблагородие, - Игнатов начал оправдываться. - Сделали всё, что могли. Солдаты восемь часов приводили себя в порядок, готовилась к построению. Чистились, мылись, подшивались. Даже если дадим ещё столько же, лучше не станет. В бригаде одни старослужащие. Новых мундиров нет. Все шито-перешитое.
   - Какая-то ересь, а не объяснение! - подполковник недовольно рыкнул на капитана. - Старослужащие, старые мундиры, все перешито, нового ничего нет! Кто отвечает за обмундирование?
   - Прапорщик Налимов.
   - Где он?
   - Я здесь! - буквально из-за спины выскочил одетый "с иголочки" офицер.
   - Поглядите на этого чудо-солдата! - довольно заметил князь. - Вот, с кого надо брать пример и показать генерал-лейтенанту - орёл.
   - Рад, стараться, ваше высокоблагородие! - громко ответили в ответ и щёлкнули каблуками.
   Подполковник тут же выдал соломоново решение. - Налимов! Приказываю, всем военнослужащим бригады выдать новое обмундирование.
   - Есть выдать! - не задумываясь ответил прапорщик. Но, тут же добавил. - Ваше высокоблагородие. Только у меня нет столько униформы.
   - Как, нет? - командир развёл руками. - Вот же, на тебе! Значит, есть?
   - Ваше сиятельство, - прапорщик упал на колени. Не губи. - Нет в запасах столько мундиров. Дай бог комплектов двадцать найдём. Остальное надо заказывать. И ещё не факт, что дадут. А себе пошил на свои сбережения.
   - Отлично! - нашли выход. - Бери деньги в полковой казне. Езжай в город, заказывай. Пускай шьют.
   - Ваше высокоблагородие, - в разговор вступил Игнатов. - В казне столько денег, нет.
   - Что значит, нет? Как, нет? Почему, нет? - от всей души выругался подполковник. - Что, дьявол задери! За бригада? Солдат, нет! Формы, нет! Денег, нет! Ничего и ни черта - нет! Это я ещё пушки не смотрел. Вот, думаю, где сюрприз ждёт. Вы, как здесь, вообще! служите?
   - Как, все.., - пожал плечами Игнатов.
   - Ладно... - князь мысленно досчитал до десяти в одну сторону и обратно. Успокоился. - Налимов, через час жду от тебя расчет на четыре комплекта формы на каждого солдата. Бегом, исполнять!
   - Ваше сиятельство, на четыре? - удивленно воскликнул прапорщик. - Куда столько?
   - Верно заметил, - вселенец поправил себя. - Четыре мало. На пять - пиши. Одна для выхода в город и парадов.
   Бровь прапорщика начала нервно подрагивать. - На господ офицеров тоже считать?
   - Конечно, куда же без них.
  
   ***
   Накануне подполковник долго раздумывал как повысить грамотность своих солдат. Быстро, разом. Не тратя много времени. "Пообщавшись" с артефактом. Подобрав литературу и учебники. Взвесив всё за и против. Решил попробовать провести эксперимент, на самом безграмотном и забитом солдате в бригаде. Выбрал "добровольца", назначил премию, представил себя в роли гипнотизёра-психотерапевта и приступил к испытаниям...
   - Ваше высокоблагородие, рядовой Кондрат Галкин по вашему приказанию прибыл.
   - Заходи, садись. Скажи, Кондрат, хочешь заработать десять рублей?!
   - Так точно, ваше сиятельство! - солдат вскочил с места с округлившимися от услышанной суммы глазами.
   - Тогда, сядь, - князь достал платок. Начал растирать его пальцами, при этом спокойно продолжил говорить...
   - Успокойся, Кондрат. Расслабься. Делай всё, что скажу. Страшного ничего не будет. Я задам тебе обычные вопросы. А ты на них ответишь. Отвечай просто: - да, нет. Понятно?
   - Так точно.
   - Только, да - нет. Хорошо?
   - Да.
   - Скажи, Кондрат, читать умеешь?
   - Нет.
   - Буквы знаешь?
   - Нет.
   - Считать умеешь?
   - Немного... То есть - да.
   - Сколько будет: пятьдесят пять разделить на пять, умножить на десять, а потом прибавить сто?
   - Ого, ёшкины кочерыжки! Ничего у вас вопросы!
   - Кондрат, спокойнее. Не волнуйся. Отвечай только, да или нет.
   - Нет. Не знаю.
   - Погляди на стену. Возле тебя весит плакат. Это алфавит русского языка. Повторяй за мной буквы. - Князь поднял указку, стал показывать и называть: А, Б, В, Г, Д... Я.
   - Теперь посмотри на доску. Читай, что написано.
   Брови солдата сдвинулись, выпуклый лоб словно увеличился. Он перевёл взгляд, зашевелил губами и медленно, а потом довольно бегло начал читать, - Ма-ма мы-ла ра-му. На по-до-коннике стоял цветок. Маленький мальчик любит катать машину. Вместе весело шагать по просторам.
   - Превосходно! - испытатель сделал пометку у себя в экзаменационном листе. Опять начал водить пальцами по платку.... - Задание, номер два. - В его руках вновь появилась указка. Погляди на новый плакат и повторяй за мной цифры: 1,2,3,4,5....
   - Далее, запоминай математические знаки: прибавить, отнять, умножить, разделить. Теперь, посмотри на вторую доску. Не торопись. Спокойно. Прочитай, что написано. И посчитай в уме какой будет ответ.
  
   .... Ученик прищурился. Начал читать. - Семь плюс тринадцать, минус пять, умножить на два, и разделить на три...
   .... - Ваше сиятельство, ответ: Десять.
   - Ты уверен?
   - Так точно! То есть - да, ваше высокоблагородие.
  
   - Обучение закончено, - пробубнил под нос вселенец. Глянул на часы. - "За семь минут, не торопясь, в режиме легкого вальса, самый обычный безграмотный человек развил память, мышление, логику, научился читать, попутно усвоил и начал применять знания по математике за 1-5 классы.
   - Вывод: Галкин, забирай десять рублей. Ты - теперь умный! Умеешь читать и считать. Иди, найди капитана Игнатова. Скажи, чтобы по одному отправлял людей ко мне на обучение.
  
   .....
   В СССР с массовой безграмотностью покончили за десять лет. В 22 бригаде, подполковник Ланин прошёл этот путь за три часа и девять минут. Именно столько потребовалось новоявленному психо-гипно-испытателю чтобы обучить двадцать семь солдат. Оставшимся "добровольцам", со слов капитана Игнатова, помощь не требовалась, поскольку могли самостоятельно худо-бедно разбирать буквы, читать и считать.
   - Дежурный! - князь приоткрыл дверь кабинета. - Что с гражданской почтой? Есть что-нибудь?
   - Так точно, ваше высокоблагородие, - дневальный взял в руки большую стопку открыток.
   - Давай, самые важные.
   - Вас приглашает на завтрак отставной премьер-майор граф Воронин с семьёй.
   - Завтрак я уже пропустил, дальше.
   - Господин губернатор, желают видеть на обед, ваше сиятельство.
   Вселенец посмотрел на часы. - Обед тоже прошёл. Следующее.
   - Званый ужин у господина градоначальника. Слуга до сих пор сидит в приёмной. Ждёт ответа.
   Вселенец потёр ладони. - "Вот! Отличный выбор! Лучше всего отмечать завершение большого дела за столом с шампанским и хорошими закусками. Решено. Еду!".
  
   .....
   - Ах, ваше сиятельство... - томно ворковала жена губернатора, прогуливаясь с молодым подполковником по зимнему саду. - Что-то вы забыли про нас. Никуда не выходите. Сидите в своём полку как затворник. На приглашение не отвечаете. В гости не приезжаете. Только здесь вас и нашла.
   - Виноват, милейшая Марфа Васильевна. Служба-с. Много дел. Получил секретное письмо из Петербурга: Дед мой генерал-лейтенант собирается навестить с проверкой. А он, как известно, один никогда не приезжает. Обязательно привезёт кого-нибудь из Министерства. Так, что... усиленно готовлюсь.
   Собеседница остановилась, удивлённо подняла бровь...- Так, вот почему столько мастеровых собрали и всю усадьбу перекопали?
   - Что вы, сударыня! Перекопано - это я военный городок строю. Это совсем другое. А к приезду деда я решил обучить грамоте и счёту солдат. Безграмотные артиллеристы, уважаемая Марфа Васильевна, это... non-sens. У них же в руках пушки-с. Большие. Огромные. Тяжёлые. С ядрами! Представьте... Как начнут палить не в ту сторону. Или не дай бог, по своим! Это же будет... конфуз.
   - Пришлось придумать систему обучения. А что делать? Пришлось назвать её своим именем - увековечить себя. И срочно начать обучать солдат.
   - И как успехи? - женщина испугано замахала веером.
   - Признаюсь - пока не очень. Всего двадцать семь человек. Но ничего. Это - пока! - Решительно помахали рукой невидимому сопернику. - Через неделю, милейшая Марфа Васильевна, по моей системе обучения, все БУДУТ, как патроны - умные!
  
   .....
   - Prince! Pourriez-vous montrer l'un de vos trucs ? (Князь! Не могли бы вы показать какой-нибудь из своих фокусов? (Франц.) - несколько дам юного возраста окружили гостя, когда он вернулся к столу.
   Подполковник витиевато поднял глаза к потолку. Сделал загадочное лицо...
   - Ah, Madame. les tours de magie sont dangereux et comportent beaucoup de risques! (Дамы! Мои фокусы опасны и сопряжены с большим риском для здоровья. Франц.).
   - Тем более, князь! - задрожали веера. - Покажите, покажите, покажите...
   - Вы уверены в себе, не боитесь, и вам есть уже четырнадцать лет? - неуступчивый гость продолжал заводить публику.
   - Кирилл Васильевич, да показывайте уже, - жена губернатора тоже заинтересовалась, подошла к столу.
   - Дамы и господа, - вселенец обратился ко всем. Обычно я беру некоторую сумму за показ трюков.
   - Знаем мы ваши расценки - от десяти тысяч, - ответил за всех хозяин дома.
   - Да, - согласился иллюзионист. - Но! Сегодня покажу трюк бесплатно. Для вас, для всех, господа. Бесплатно! И только сегодня!
   - Браво... - зааплодировали гости. - Какой князь, щедрый!
   - Итак, мadame, мonsieur, берём простую вилку и опускаем в вазу. - Вилка звякнула о донышко. - Потом ещё одну и ещё. Опускаем их тоже. Трясем вазу. Ставим на место. Всё, господа.
   - И в чём смысл, - удивился довольно высокий, плотный человек с сильной сединой в коротко остриженных волосах.
   - Как в чём? - хитрец сделал вид, что не понял вопроса. - Тому, кто достанет, сквозь узкое горлышко любой из предметов, получит десять тысяч рублей. Нет, господа. Сегодня у меня праздник... повышаю ставку - двадцать тысяч рублей!
   - Первый желающий, прошу к столу...
   Гости по очереди, в течение последующего часа пыхтели, потели, трясли вазу, пытались высыпать предметы на стол. Не получалось.
   - Может её разбить или сжечь? - начали поступать предложение от замучившихся... - Или нагой раздавить?
   - Нет, господа, разбивать и ломать нельзя. Только руками из горлышка, - пояснил хитрец.
   - Ладно, - подошёл дородный мужчина с бородой. - Даю тридцать тысяч! В чем суть фокуса?
   - Вы точно хотите узнать? - улыбка растеклась по лицу вселенца, он стал похож на довольного кота, объевшегося сметаны. - И вам не жалко денег? Всё-таки, тридцать тысяч? Тридцать!
   - Не жалко! Деньги отдам. Даю слово купца Винокурова!
   - Мadame, мonsieur! - обманщик поднял руку вверх. - Обычная, простая, упругая, проволока. Вот она, у меня, в ладони. Помещаю незаметно внутрь горлышка. Особым способом закручиваю. Она не дает выпасть предметам. В конце трюка убираю. - И ву-а-ля... Вилки высыпаются, а я получаю тридцать тысяч рублей.
  

Прелюдия 8.

   В душном воздухе чулана пахло прелью, пылью, сырой кожей, потом, образуя смрадную атмосферу. Сквозь небольшое оконце тускло светил занимающийся день.
   - Господи! - воскликнула полная, дородная женщина. Она с силой ударила мокрой тряпкой по полу. Обернулась к рыдающей спутнице. - Это же надо учудить! После такого успеха! Отправить убирать грязь в чулане. Ведь спела как божий ангелочек. Сколько живу на свете - никто так не пел, даже в церкви. И за всё, это! С утра, опять, погнали на работу. У прошлых хозяев, после такого выступления, благородные гости дали бы денежку или подарили бусики. А может сшили платьице. А тут, как ни в чём не бывало: Спела и спела - встала утром - бегом на работу. Поверь мне, Глашенька! Нет справедливости в этом мире для простых людишек. А ужо для баб - тем более. Нетути и никогда не было. Так, что перестань ревень - мир не исправишь!
   - А я, не реву, - всхлипывали, вздрагивали, растирая падающие слёзы вместе с грязью по полу.
   - И правильно! - подруга подошла к горке угощений, сложенных на столе. - Хочешь, пирожок. Вкусный, ароматный, румяный. Заешь им горюшко горькое, будет легче.
   - Не хочу, самая ешь, свои пироги.
   - Чего это, они, мои? - возмутились, откусывая сразу половину от пирога. - Христос с тобой! Солдаты принесли... тебе! Благодарят. Дюже понравился твой голосок. Прямушки с самого утрица, идут и идут. Несут и несут. Только почему-то одни пироги?
   - Вот и ешь! Я - не хочу.
   - Глаша, я тоже не хочу! Силов уже нет. А кушать надо - ещё двенадцать штук. Нельзя добру пропадать! Когда ещё столько принесут забесплатно?
  
   В каморку, настороженно оглядываясь, заглянул знакомый солдат.
   - Глаша, - он обратился к молодушке. - Любо пела. Решил, выйду в отставку, сразу тебя выкуплю. Только, сердечко захолонуло - умеешь ли чего по хозяйству? Там, корову подоить? За телёнком присмотреть? В избе убраться?
   - Слушай, охальник, - полная подруга выпрямилась. Угрожающе поднялась в полный рост. - Пока она дождётся твоего выкупа, состариться и будет никому не нужна - беззубая, седая и скорченная.
   - Не хочу ждать и быть беззубой и старой, - девчушка громко разревелась во весь голос.
   - Ирод, иди отседова! - женщина угрожающе замахнулась на солдата тряпкой. - Совсем довели несчастную до помутнения рассудка. Чего вы все ходите? Вам, чё, тут - мёдом намазано? Один за одним. Один за одним.
   - Хорошо, ухожу, - служивый попятился назад. - Пирожки оставлю, кушайте на здоровье. Позже подойду, когда успокоитесь. - Ещё принесу.
  

Глава 8.

   Большой деревенский амбар был заставлен, завален, заложен пушками "всех времён и народов". Маленькие, большие, огромные, длинные, короткие. Трех, шести, двенадцати, восемнадцати, двадцати четырех, тридцати и даже тридцати шести фунтовые... они стаяли, лежаки, выглядывали со всех сторон. Их сиятельство, как обычный школьник, воодушевлённо ходил от одного древнего экспоната к другому и его глаза сияли от счастья.
   - Оу! - воскликнул он, рассматривая очередную "Вундервафлю". - У этой есть имя! - "Павлинъ". - Прочитали название прямо на стволе.
   - Признаюсь, Петр Григорьевич, - посетитель музея повернулся к Игнатову. - Наконец-то меня удивили. - Князь радостно хлопнул и потёр ладони. - Предлагаю всё это старье почистить, покрасить, поставить на постаменты и выставить в качестве экспонатов в парке усадьбы. И назвать... - Он мечтательно провёл рукой по воздуху. - "Аллея артиллерийской славы 22 бригады". Пусть все желающие ходят и наслаждаются изобретением ума человеческого от Ивана Грозного до Екатерины II. Как вам предложение?
   - Честно, ваше сиятельство, - замялся капитан. - Пока не готов ответить.
   - Правильно. Не торопись. Подумай. А завтра, с утра, скажешь - кто будет заниматься этим le Projet (Проектом. Франц.).
   - Кстати, а где пушки, с которых проходят стрельбы? И... с которыми скорее всего придётся воевать?
   - Ваше сиятельство. Так, это и есть наши пушки, которые приписаны к бригаде.
   Улыбка медленно, как откат прилива, стекла с лица подполковника. - Надеюсь, ты сейчас пошутил?
   - Никак нет, ваше высокоблагородие. Здесь собрано всё из чего мы должны стрелять. Свезли, по остаточному принципу, почти со всех полков.
   - Капитан, ты в своём уме? - заорали так, что услышали в соседней деревне. - Тут не то, что одинаковых пушек, здесь даже орудий одинакового калибра, нет?! Ты погляди вокруг. Здесь, всё! Все!!! Абсолютно разное. Как с этим воевать? У них, у всех! Разные стволы, разные ядра. Это, что? Прикажешь? Под каждую пушку изготавливать и подбирать боекомплект?
   - Так точно, ваше высокоблагородие, капитан вытянулся в струнку. - Кирилл Васильевич, если по поводу пушек одного калибра. В углу есть дюжина 2-х пудовых мортир. Забрали с крепости Коломны. Они все одинаковые и все одного калибра.
   - Мортиры? 2-х пудовые? - недовольно скривился полковник. - Показывай.
   - Извольте пройти, туда, ваше сиятельство. И прошу обратить внимание, к ним имеется большое количество каменных ядер.
   - Мать честная!!! - удивлённо воскликнул вселенец, внимательно осмотрев одного из мелких, неказистых уродцев. Настроение его сразу не просто улучшилось. Оно выросло до огромного размера и стремительно унеслось в космос. - Да это же... Ёлки плетёные! Готовый миномёт!
   - Мино, что? - переспросил капитан.
   - Ничего, - на капитана посмотрели весело и задорно.
   - Кирилл Васильевич, - Игнатов решил уточнить. - Вы же, только что, сказали... мино чего-то. Толи лёд, то ли плёд.
   - Забудь эти слова? - глаза подполковника сделались страшно колючими. - Ты ничего не слышал. Ничего не видел. Ничего не знаешь. И вообще! - Мы с тобой, в этот угол, ещё не ходили. Ты меня, понял?
   - Так точно, ваше сиятельство!
  
   .....
   - Скажи мне, Игнатов, а что у нас находится в левом углу усадьбы? - вселенец заинтересовано посмотрел на крайнее левое окно дома, как только вышел из амбара.
   - Господин подполковник имеет в виду окно в самом углу дома? - капитан решил уточнить. Он стоял спиной к зданию.
   - Я имею в виду место откуда идёт дым?
   - Дым? - удивился Игнатов, и тут же развернулся на сто восемьдесят градусов. - Там у нас химическая лаборатория. Подпоручик Котейкин, проводит химические эксперименты. Ничего страшного.
   - И чья идея была разместить химическую лабораторию в доме, в жилом помещении, да еще без вытяжки? А если он там чего-нибудь взорвёт или не дай бог дом подожжёт? Вы про это подумали?
   - Что он там может поджечь? - военный легкомысленно махнул рукой. - Там поджигать нечего. Стол, стул, да тетрадь лежит - он пишет в ней постоянно чего-то.
   - И тем не менее, капитан, как видите, очень хорошо дымит. Кстати, хочу предупредить, если он спалит усадьбу - деньги за материальный ущерб вычту с вас. А так как у вас таких денег, нет! Бегом! За мной! Разбираться, что дымит.
  
   .....
   - Очнись, скотина, пьянь эдакая! - Игнатов тряс за грудки невысокого лысого человека. На столе стояла горелка, нагревающая единственную колбу. Рядом стул, на котором возлежал пьяный химик. Горелка горела. Из колбы что-то сильно дымило. Дым столбом поднимался к потолку и выходил в открытое окно. В остальном рабочий кабинет химика был девственно пуст.
   Провинившийся открыл глаза. Назвал капитана - "моей голубой" и снова впал в литургический сон.
   Игнатов отпустил несчастного пьяницу и повернулся к двери. - Сейчас, я позову солдат, и мы быстро приведём его в порядок. Дайте пять минут.
   - Отставить, - подполковник достал платок, навел его на подпоручика и стал водить пальцами по ткани. - У меня другое предложение. Берешь этого синющего поджигателя и ведёшь к полковому батюшке. Наполняете самую большую бочку водой. Батюшка пусть освятит её. Затем окунаете его до полного вытрезвления. Как придёт в чувство, быстро ко мне. Вопросы есть?
   - Никак нет.
   - Исполнять.
  
   .....
   - Ваше сиятельство! - мокрый подпоручик пытался вырваться из рук солдат. - Я гений! Самый большой талант! Я просто титан химии! Отпустите меня!
   - Котейкин, ты не гений, - капитан размашисто отвесил провинившемуся оплеуху. - Ты дрянь и пьянь подзаборная. Тебя пороть надо!
   - Нет! Я гений. Я изобрёл новый химический элемент! Я придумал много, очень много... таблицу новых химических элементов.
   - Отпустите меня! - пьяница дёргался. - Мне срочно надо всё записать, а ещё лучше провести опыты. Вы не представляете, что я придумал? Это же открытие из открытий! Которое принесёт мне всемирную славу!
   - Может его в тёмную? - Игнатов стоял на своём. - На хлеб с водой на недельку. Посидит. Глядишь, одумается и превратится в нормального человека?
   - Послушай, капитан? - подполковник откинулся в кресле, приставил палец к виску, задумчиво прищурил глаза. - А если, он! прав? И действительно гений? А вдруг, подпоручик что-то изобрёл или придумал? А мы тут его по-своему незнанию собираемся томить в темнице? Наказывать?
   - Он не может быть гением, - ваше сиятельство. Гении, не такие!
   - Что значит не такие? - вселенец подался в перед. - А какие? Вот, ты Пётр Григорьевич, много видел гениев в своей жизни? Чтобы судить о них?
   - Ни одного! Но, уверен - они обязаны быть другие. Гений должен быть похож на Протоиерея Алексия. Такой же большой, набожный, сладкоголосый. От него должно пахнуть ладаном и ощущаться божественная благодать. А этот - маленький, лысый и несёт от него какой-то сивухой. Он чуть усадьбу не сжёг!
   - Ваше сиятельство! - задёргался неудавшийся поджигатель. Какой ладан? Какая к чертям благодать? Я понял, как создавать нитриты, нитраты, нитро или нитрозосоединения, хлораты и даже перхлораты. Князь, да Я!!! Через неделю могу получить такую взрывчатку, что бризантное взрывчатое вещество "Гексоген" покажется маленькой детской шалостью! Дайте время, и я тут разнесу всё к ядрёной матери!
   - нДа, - вселенец почесал лоб, - "Кажется я немного перестарался". - Он вытащил из кармана артефакт и начал по нему водить пальцами.
   - Так, что? Господин подполковник? - Игнатов заметил, в случаях сильного волнения князь достаёт платок и начинает вытирать пальцы. - Что делать? Пороть или в тёмную?
   - Отпустите его. Послушай Котейкин. Допустим, я поверю тебе. - Князь значительно поднял палец. - Возможно, ты действительно талантливый химик! Что надо для того, чтобы ты изобрёл... Этот, как ты там сказал... - Гексоген? Или чего помощнее?
   Подпоручик встряхнулся. Поправил одежду. Гордо задрал подбородок. - Мне нужна нормальная лаборатория, помощники в подготовке реактивов и проведении опытов и деньги. Много денег!
   - Под лабораторию, пока идёт стройка, забирай охотничий домик. По помощникам? - Посмотрели на Игнатова. - Дадим сколько надо. По деньгам - готовь расчёт. Если ещё, что понадобиться. Раз ты гений! - Без промедления ко мне. Вопросы есть?
   - Никак нет, - Котейкин вытянулся, вспомнив что он военный.
   - Свободен.
   - Игнатов! Теперь по тебе. В течение получаса выбери офицера, который будет ответственный за пожаробезопасность. Как решишь кто, сразу ко мне на инструктаж.
  
   .....
   - Ваше высокоблагородие, слуга от князя Волконского, - дежурный зашёл в кабинет к начальству. - Принёс пригласительные на бал-маскарад.
   - Бал-маскарад, в Коломне? - удивился Ланин. - Dans cette ville oubliee par Dieu? Ou vivent les seuls ours sauvages? (В этом забытом богом городке? Где живут одни дикие медведи? Франц.).
   - Так точно!
   - Что-то новенькое? - брови подполковника удивлённо взметнулись вверх. - Интересно в честь чего такое событие?
   - Слуга говорит, князь получил орден из рук самого государя императора, вот и решил устроить бал-маскарад.
   Вселенец задумался: Ехать на бал-маскарад не хотелось. Не было ни костюма, ни желания, ни знаний как вести себя на мероприятии. Он покусал губы. - А кроме этого события? Случайно нет какого-нибудь обычного приглашения на ужин?
   - Никак нет.
   - Жаль, ладно.
   - Ваше сиятельство, - дневальный продолжал докладывать. - В приемной отставной фейерверкер Иван Изосимов с мастеровым Проскуриным. Принесли готовый заказ.
   - Зови.
   Внутрь кабинета, с поклоном, протиснулись два посетителя с мешками. Иван аккуратно поставил на стол свою поклажу. Вытащил оттуда готовый заказ. - Полюбуйтесь, ваше сиятельство - всё как заказывали.
   Ланин подошёл к аппарату. Покрутил его. Забросил один ремень на плечо. Другой на другое. Развёл меха. Закрыл зачем-то глаза и сделал небольшой проигрыш.
   - Отлично, Иван! Молодец! Услужил! Награжу по-царски.
   - Ваше сиятельство, да какая награда! Дозволь представить своего приятеля - Митьку. Ваше сиятельство, у него руки из золота. Посмотри и послушай, что он учудил.
   Митька достал из второго мешка точно такую же гармонь. Лихо накинул ремни и тут же вдарил знаменитое, параллельно напевая...
   Я за то люблю Ивана,
   Что головушка кудрява.
   Что головушка кудрява,
   А бородушка кучерява.
  
   - Ай да, Митька! - князь восхищенно почесал затылок. Затем подошёл, взял в руки гармонь. Осмотрел. - У этой, звук-то лучше! Да и выглядит интереснее.
   - Ваше сиятельство, я тут кое, что доработал, - лицо парня зарделось. - Знал, что вам поглянется. Ежели, што. Можно на двух струментах, как... вжарить.
   - Слушай, Митрий, а ты мне подкинул хорошую идею, - работодатель потёр ладони. - Сегодня вечером, чем занят?
   - Да вроде ничем, ваше сиятельство.
   - А ты Иван?
   - Я-то? Я ваще в отставке и свободен на весь год. А если работёнку каку подкинете, то и на все два!
   - Тогда, дорогие мои, - в голове вселенца галопом понеслись лихие мысли. - Сейчас проведём репетицию, а вечером выдвигаемся на бал-маскарад.
   - Кстати, - он помахал пальцем. - Надо взять с собой, эту певичку. Как её, там? Глафиру, кажется?
   - Дежурный, - позвал подполковник.
   - Слушаю, - внутрь заглянул дневальный.
   - Найди, девицу, которая пела, когда я играл на балалайке. И давай её сюда.
   - Господа музыканты, - вселенец повернулся к гостям. - Распределим инструменты. Вы играете на гармошках, я подыгрываю на гитаре.
   - Сейчас разучим несколько песен. Порепетируем. Потом идём переодеваться. Я у бывшей хозяйки нашёл шикарный гардероб. И... часика через два выдвигаемся.
   .....
   Минут через десять дневальный завёл в кабинет подполковника девушку.
   - Не понял, - вселенец требовательно осмотрел прибывшую артистку. - Чего такая чумазая и вся в грязи? Картошку что ли вспахивала, носом?
   - Нет, ваше сиятельство, - за девушку ответил дежурный. - Она репу перебирала, в подвале. А там темно.
   - И мыши, - пропиликала грязнуля.
   - Глафира, отставить репу. Бегом умываться и рысью сюда на репетицию. Репу, дособираешь завтра.
   - Я - репетировать? - девчушка, ничего не понимая, закрыла лицо руками. Собралась разреветься.
   - Ты ещё здесь? - Бегом, я сказал.
  
   .....
   Этот бал-маскарад, гостям, прибывшим со всей губерни, запомнится надолго. Вместо обычных танцев или обсуждения нарядов и новостей в группах по интересам, практически все присутствующие толкались в одном месте. Плотным кольцом окружили заезжих цыганских артистов и слушали, развесив уши до самой "до земли".
   Яркие, блестящие костюмы цыган, невиданные ранее (Чисто цыганские) музыкальные инструменты и конечно разбивающие душу цыганские песни...
   Ты цыган
   А я цыганка
   Оба мы цыгане
   Ты воруешь лошадей
   А я ворую сани...
   Лихо выплясывала молодая, тонкая, словно тростинка исполнительница.
   .....
  
   - Кажется, знаю, кто скрывается за маской, в наряде цыганского барона, - уверенно произнесла женщина в костюме ведьмы, обмахиваясь веером. От других гостей её отличал толстый слой пудры. Тучная. Пышногрудая. Тяжелый подбородок. Сталь в глазах.
   - Марфа Васильевна, - высокая принцесса прислонилась почти вплотную к уху подруги. - Oh mon Dieu! Intriguе. Et qui est cette brune brиlante avec de longues boucles ondulеes? (Мой бог! Прямо заинтриговали! И кто же этот жгучий брюнет с длинными волнистыми локонами? Франц.).
   Колдунья оставила вопрос без ответа, продолжила шипеть заклинание.
   - Я даже знаю, чем он сейчас начнёт заниматься: Бедные жители Коломны! - она чуть подняла черенок метлы вверх вместе с глазами. - Господи! Спасибо, что с Питера один - такой, заехал. А если бы их было двое? Или не дай бог, несколько? Представляю, что бы они тут натворили!
   Тем временем хрустальный голосок молодой цыганки набрал силу и пошёл завораживать с большими переливами...
   За цыгана выйду замуж,
   Хоть родная мать убей,
   Карты в руки, шаль на плечи,
   И обманывать людей. И...их!
  
   - Матерь божья, какой же голосище! Слышь, барон! - вселенца дёргал за рукав пухлый мельник. - Продай девку? Дам хорошие деньги! Плачу тысячу!
   - Не продается.
   - Лучше, продай, мне, - вперёд протиснулся разбойник. - Три тысячи - золотом!
   - Никому не продается! - барон резко выхватил из кобуры огромный пистолет и начал крутить его подобно ковбою.
   - Тогда, продай струмент, - вылез вперёд мельник. - Двести рублей.
   - Отдай, мне! - снова разбойник впереди. - Пятьсот. Вот, деньги в руке.
   - Не продается! - оружие перебросили в левую руку и завертели с удвоенной силой.
   - Тогда, песню, пусть споёт, ещё раз про "Ай - дана - дану - данай". Двадцать рублей.
   - Про цыгана! - разбойник сжал кулаки приготовился к схватке. - Дам, сорок!
   - Про "Ай - дана - дану - данай"! - мельник не хотел уступать. - Пятьдесят!
   - Про цыгана! - топнули ногой и нахмурили брови. - Сто.
   .....
   - Я же говорила! - ведьма довольно прикусила губу. - Сейчас пойдёт потеха. Думаю, князюшка, сегодня... Хорошо соберёт денег.
   - Эх, чавалэ! - подтверждая её слова, громко воскликнул цыганский катала. - По многочисленным просьбам! В последний раз! (Но, не в самый последний-распоследний). Для этого благородного и самого бескорыстного мельника Коломны! Всего, за сто рублей. Звучит песня "Про цыгана"!
  
   .....
   - Господа артисты, - "барон" положил раздутый мешок с деньгами на стол. Удобно развалился в кресле своего кабинета. - Как будем делить добычу?
   Два цыгана и худенькая цыганка стояли, потупив глаза напротив стола.
   - Ваше высокоблагородие, - тишину кабинета нарушил бывший солдат. - Предлагаю, по справедливости.
   Князь строго свёл брови. - По справедливости, это как?
   - Мы покумекали: - снова заговорил Иван. - Мне с Митькой по сто рублей. Глафире двадцать.
   Не ожидая такого "справедливого" дележа, вселенец подался вперёд, широко открыл глаза. - Какая-то странно - непонятная справедливость? Поясни?
   - Я считаю, сто рублей - это нормально. Больше всё равно не дадите. А меньше, - совесть не позволит. Вижу по глазам, что-то задумали, и мы с Митькой как раз подходим для этого дела.
   - А ты, Глаша, что скажешь? - князь перевёл взгляд на девушку.
   - Ваше сиятельство, мне не надо денег. Верните театр. Дядя Степан может быть постановщиком пьес. Я думаю, у него получится. Даша, Маша и Анфиса вернутся - снова будут играть свои роли. А, я? А мне? Мне, подарите, это платье. А то старое у меня уже износилось. Пожалуйста?
   - Хорошо... - князь задумчиво пробарабанил пальцами. Принял решение. - Поступим так, Иван с Дмитрием берут по двести рублей - награда. Ещё на триста - закупаете всё необходимое и начинаете с завтрашнего дня собирать гармони. Пока, вы, там, понимаешь... - покрутили пальцами, как будто закручивали водопроводный кран. - Пели! Я договорился на заказ пятнадцати инструментов. И это только начало! За каждую собранную гармошку буду платить по два рубля.
   - Глафира, - улыбнулись певунье. - Платье оставь себе. Ещё два, можешь выбрать в гардеробе графини. Завтра приводи своего дядьку Степана. Так и быть, попробую сделать из него режиссера.
  

Прелюдия 9.

   - Дневальный, чаю. Крепкого! - первый делом скомандовал подполковник, как только вошёл в штаб. Голова после вчерашнего бала-маскарада гудела-звенела-била в набат. Хотелось чего-нибудь бодрящего.
   Князь бросил взгляд на заваленный корреспонденцией стол, стул и пол возле стола дежурного.
   - Что за бардак? - рявкнул так, что задрожала люстра на потолке.
   - Виноват, ваше сиятельство. Разбираю почту.
   - Так, разбирай. Бардак, почему?
   - Очень много пригласительных. Причем не только из Коломны. Из Богородска, Озер, Серпухова, Подольска. Есть из Рязанской губернии и даже из Москвы. Так много впервые. Складывать некуда. Пришлось разложить для удобства сортировки.
   - А что случилось?
   - Не могу знать, - дневальный показывать на сложенные кучки. - Здесь, приглашения на завтрак. Тут, на обед. Там, на ужин. Эти, на завтра. Те, на выходные. А во-о-н, то, вообще на Новый год. И самое интересное, ваше высокоблагородие, все просят прибыть в гости с цыганами. Так и пишут: с артистами-цыганами...
   - Что за бред! - буркнул подполковник. Сделал вид, что ничего не понял.
   - Не могу знать. А это, большая корзина с цветами от князя Волконского, с письмом. Протянули конверт.
  
   "Cher Prince, n'avez - vous pas eu la gentillesse d'organiser pour mes amis un spectacle de la charmante gitane que vous avez prеsentеe hier au bal masquе? Si ma demande ne porte pas atteinte а votre dignitе, que je ne voulais en aucun cas ternir ma demande, je suis prеt, pour le service rendu, а sacrifier le regiment"... "Дорогой князь, не были вы столь любезны организовать для моих друзей выступление очаровательной цыганки, представленной вами вчера на бале-маскараде. Если моя просьба не заденет ваше достоинство, которое я ни в коем случае не хотел запятнать своим письмом, я готов, за оказанную услугу, пожертвовать бригаде... (Франц.).
   - Сколько? - пришелец не поверил глазам, увидев цифру с большим количеством нулей. - Они, тут, в Коломне! Совсем с ума посходили?
  

Глава 9.

   Солдаты втащили в приемное помещение женщину, с намотанным на лицо платком. - Господин подполковник, разрешите доложить,
   - Докладывайте.
   - Немца поймали, за огородами! - начал рассказ первый патрульный. - Драпануть хотел. Но, лошадь-то бегает быстрее, чем немцы. Догнали родимого! А он, оделся в бабьи шмутки. Думал - обмануть. Ничегось - нас, не обманешь!
   - Я этому вражине сразу не доверял, - добавил второй. - Ходит по усадьбе, такой, павлином! Хвост распушил. Приглядывается, чего-то скрытничает, вынюхивает, балакает не по-нашему.
   - Что происходит с утра? - вселенец поднял голову к потолку. - Что за день?
   Солдаты замялись. - Так, че, ваше высокоблагородие, сразу... В подвал или пороть?
   - Вы ещё расстрелять предложите! - князь устало потер ладонью лоб, рассматривая переодетого в женские вещи дирижёра.
   - Отпустите.
   Пойманный беглец освободил затёкшие руки и застрекотал как пулемёт...
   - Je ne dirai rien. Je vais me taire comme un poisson. Johann Staus est un noble! Dеposе par sa majestе l'empereur Fran"ois Ier. Pas un paysan. Je ne me laisserai pas prendre la vie... (Я не буду ничего говорить. Буду молчать как рыба. Я, Иоганн Штаус - дворянин! Поданный его величества императора Франциска I. А не какой-нибудь крестьянин. Я не позволю лишить себя жизни... Немец.).
  
   Князь сделал небольшой глоток. Погонял жидкость между щёк. Проглотил. Поставил чашку на стол.
   - Иоганн, ответь спокойно... Куда тебя понесли черти? Я плачу больше всех в России, в два с половиной раза. Что ещё надо? Живи и радуйся. Копи на старость.
   - Ja ещё не видать ни рубель ваших денег!
   Подполковник снова взял чашку. Новый глоток. - Ты ещё не работал. Месяц начался. За, что платить?
   - Ви, все, русский есть большой хитрый варвар. Ja знать! Ви решить лишать меня слух. Или отнять жизнь!
   - Бред! С чего ты взял?
   - Вчера случайно услышать новый волшебный музик неизвестный инструмент. Вы пугать меня, что в усадьба быть секретный секрет. Не отпускать домой - посколько мог узнать и рассказать другим. И вот... - Ja узнать и даже слышать. И теперь, не хотеть умирать.
   Князь допил чай. Поставил кружку на стол. - Иоганн, успокойся. - Всё хорошо. Никто убивать никого не будет. Иди приведи себя в порядок. Позавтракай. А через час собери музыкантов. Познакомлю с новым инструментом - гармонью. Как только изготовим в достаточном количестве - включишь в свой оркестр.
  
   ***
   - Раз!, Раз!, Раз, два, три! - раздавались чёткие команды на плацу выложенного из свежего кирпича. Строй из тридцати человек, четко чеканя шаг, ходил кругами. Звуковое сопровождение, прохождения войсковой группы, осуществляли два гармониста сидевшие на стульях в середине площадки.
   - Итак, Степан, - вселенец закончил манипуляции с артефактом и убрал его в карман. - Будем делать из тебя режиссера, последовательно. Так сказать, резать - тебя. То есть слона по частям. Прежде всего придумаем красивый псевдоним. Какая у тебя фамилия?
   - Гранкин, ваше сиятельство. Степан Гранкин.
   - Отлично! Будешь: Стефан Ля Гранж. Запомни и отзывайся только на него. Сходишь в гардероб к графине. Выберешь яркий, длинный шарф, намотаешь на шею. Будешь носить. Чтобы концы развивались.
   - Зачем, ваше сиятельство?
   - Не знаю! Просто, моя прихоть. Сказал носить - значит носи! Кстати, как у нас с французским? Знаешь?
   - Несколько слов, ваше сиятельство: Бонжур, орэвуар, медам, месьё, миль ву пле.
   Князь тут же достал платок, поводил пальцами. - Будем считать знаешь. Сосредоточься и скажи, что-нибудь...
   - Que dire, votre excellence? (Что сказать, ваше сиятельство? Франц.) - удивлённо произнесли, вытягивая губы и чуть гундося в нос.
   Подполковник задумался. - Quelque chose sur la mеtеo. Mais seulement en fran"ais. (Что-нибудь про погоду. Но, только по-французски. Франц.)
   Ля Гранж, как "истинный" француз, тут же выдал... - Le temps est merveilleux aujourd'hui. Si au lieu de nuages brillait le soleil - ce serait g"n"ralement excellent. (Погода сегодня замечательная. Если вместо туч светило солнце - было бы вообще превосходно. Франц.).
   Князь кивнул головой. Продолжил водить пальцами по платку. - Теперь следующее. Посмотри внимательно вокруг. Что видишь?
   - Солдаты ходят под музыку.
   - Не просто ходят, - вселенец поднял указательный палец. - А организовано маршируют. Так, что ставлю первую задачу. Берёшь своих: Дашу, Глашу, Анфису. Ставишь в линию и учишь двигаться, организованно поворачиваться, махать платочками, переступать с ноги на ногу.
   - Афанасий! - князь позвал денщика. - Плакат базовых движений танцора русского-народного танца готов?
   - Готов, ваше высокоблагородие.
   - Стефан, бери рисунок и начинай обучать девиц движениям. Будет более-менее получаться, возьмешь гармониста, начнёте репетировать под музыку. Задача понятна?
   - Понятна.
   - Выполняй.
  
   .....
   Разобравшись с режиссёром, начальство продолжило следить за строевой подготовкой солдат по плацу.
   - Ваше сиятельство, разрешите обратиться? - к князю подошёл капитан Игнатов.
   - Разрешаю.
   - Подпоручик Котейкин снова просит деньги на опыты. Много денег, ваше сиятельство.
   - Просит? - произнесли, даже не повернувшись в сторону подчинённого. - Выдай.
   Капитан широко открыл глаза, не ожидая такого ответа. - Господин подполковник, даже не поинтересуетесь... сколько?
   - Капитан, - резко повысили голос. - Просит, значит, надо! Дай, пусть тратит.
   - Ваше сиятельство, но в казне нет такой суммы.
   Князь наконец-то повернулся. Скептически осмотрел подчинённого сверху в низ. Прищурил глаза...
   - Я вообще, задаю себе вопрос? - Есть ли у нас деньги в полковой казне? Или, только - красивое слово... - казна!
   - ???... - что-то промямлил Игнатов в ответ.
   - Ладно, шучу. Идёшь ко мне в кабинет. Под столом мешок, со вчерашнего бала-маскарада. Открываешь, берёшь сколько надо, отдаешь Котейкину.
   - Без всякой отчетности? - Игнатов первый раз встретился с таким безрассудным доверием.
   - Нет, конечно. Возьмёшь бумажку. Запишешь сумму. Поставишь подпись. А Котейкину, скажешь: Если, к концу недели не покажет результат! Повешу за одно место на березе.
   - Господин подполковник, ещё вопрос. Управляющий Горелов просит выдать лопаты с полкового склада. Говорит, чем больше лопат - тем стройка пойдёт быстрее.
   - Верно говорит, выдай.
   - Но! Ваше сиятельство? А вдруг, что случится: Проверка? Учебная тревога? Или внезапно, не дай бог, война?
   Вселенец весело откинул голову. С хитрецой посмотрел на капитана...
   - Война, на ЛОПАТАХ, что ли?
   Игнатов не понял шутки. Неловко переступил с ноги на ногу и после небольшой паузы продолжил - Я имел в виду, шанцевый инструмент должен быть всегда под рукой.
   - Ладно, - согласился князь. - Prenons une dеcision rationnelle. (Примем рациональное решение. Франц.).
   - Отдай обычные лопаты. Сапёрные можешь оставить.
   - Sapeurn-ые? - с французским акцентом переспросил капитан.
   - Сапёрные, сапёрные, - повторил вселенец.
   - Ваше сиятельство, не понимаю?
   - Ты сейчас пошутил? Или, правда, не знаешь, что такое МПЛ-50? - капитана просверлили острым взглядом.
   - Никак нет. Не знаю.
   - ЧТО? - подполковник повернулся к капитану так быстро, что чуть эполет не слетел с мундира. Глаза его мгновенно налились кровью. - Бегом! Рысью! Галопом! Прыжками! Скачками! Ко мне! Старшего кузнеца. Быстро!
  
   .....
   - Господа офицеры, - прошу встать, - дежурный поднял присутствующих в учебном классе.
   - Господин подполковник, - он обратился к вошедшему. - Господа офицеры готовы к началу занятий.
   - Господа, - князь подошел к учебной доске. - Прошу садиться.
   - Кхм..кхм... - вселенец прочистил горло.
   - С сегодняшнего дня приступаем к изучению очень! важных документов - названных мной - "Уставы 22 артиллерийской бригады". Как вам известно, в 1716 году был принят свод воинских законов - он же "Артикул воинский", разработанный при личном участии государя нашего Петра I. Уставы, с которыми мы сегодня будем знакомиться - это доработанные мной свод правил к "Артикулу", которые "конкретно" будут регламентировать жизнь и быт военнослужащих 22 артиллерийской бригады, их взаимоотношения, и повседневную деятельность.
   Изучать будем следующим образом: Я быстро, подробно, постранично!, с выражением проговариваю каждый устав. Вы! Внимательно слушаете. Запоминаете. Причем так, запоминайте чтобы дошло до печёнок. Затем каждый садиться и пишет на память страницу с номером, который обозначен цифрой, на листе лежащим перед ним. Пишем не торопясь, аккуратно, красиво, разборчиво. После написания текст сдаём на проверку. Вопросы есть. Вопросов нет. Начинаем...
   .....
   Подполковник, бегло пробежал глазами по исписанным листам. "Отлично! Теперь у нас есть "Устав" на бумаге и чёткий слепок в головах офицеров".
   - Господа, на сегодня занятия завершены, - он произнёс довольным голосом. - Все свободны. Капитан Игнатов, прошу остаться.
   - Скажите, Пётр Григорьевич, - князь прищурил глаза. - Вы читаете газеты?
   - Газеты? - протянул капитан, словно вспоминая, что это такое.
   - Газеты, - дал пояснением князь. - Такие большие листы тонкой бумаги, с текстом и рисунками. Иногда, там пишут очень занимательные вещи.
   - Простите, Кирилл Васильевич. К сожалению, в последнее время, не читаю. Служба-с. Всё время уходит на неё.
   - Это, плохо! - князь резко повысил голос. - Si le commandant ne sait pas planifier son temps de travail et dеlеguer une partie des pouvoirs aux subordonnеs, c'est un mauvais commandant. (Командир, который не умеет планировать своё рабочее время и делегировать часть полномочий подчинённым - это плохой командир. Франц.).
   - Игнатов! Что вы как мать Тереза? В каждой бочке затычка? Назначьте ответственных и контролируйте их. Даю время до конца недели! Если не изменитесь, понижу в должности. Ясно?
   - Так точно.
   - Теперь по газетам. В "Московском Меркурии", в разделе "Продам", есть объявление о продаже частной типографии. Новые станки, почти не пользованное оборудование из Франции. Определите офицера и группу солдат. Пусть получат деньги, и чтобы через неделю эта типография стояла в Вардеево.
  
   ***
   Поздним вечером, артистка, вернувшаяся с выступления, срочно начала будить спящую подругу.
   - Анфиса! Просыпайся. Подымайся. Расскажу, такое! Ужасть, какое!
   Сонная потянулась, села, свесила ноги с кровати, зевнула так глубоко, что могла бы откусить половину Луны.
   - Анфисочка, не поверишь! - у молоденькой гулёны от возбуждения вздрагивали губы, она теребила косу, перекинутую на грудь, и смотрела на подругу широко открытыми вишневыми глазами. - Князь Волконский, за меня, нашему князю, предлагает... сто тысяч рублей!
   - И, чё? - сглотнули, переваривая полученное известие.
   - А наш, сказал, низа что! Я не продаюсь!
   - Ну, не продал! - снова зевнули, потирая кулаком глаз. - А чё, радостная?
   - Как, че? За меня давали - цельных... сто тысяч рублей! Вот, за тебя столько не дают. А за меня дают и даже могут продать!
   - Господя! Продадут. Потом загонят в какую-нибудь мухо-таракань. И будешь там в подвале перебирать репу. Плакать надо, а она уши развесила и радуется.
   - Зато, завтра! На рассвете! Из-за меня будет дуэль! - девчушка красиво изогнулась, сложила обе руки на одно колено. Часто заморгала длинными иголочками ресниц. Сделала губки бантиком.
   - Из-за тебя? Быть такого не может. Благородные не дерутся из-за простой крестьянки. Так, что спустись на землю и не ври.
   - Хорошо, не из-за меня. Одному майору не понравились мои песни. Они на русском. А красивыми, по его мнению, могут быть только на французском. А какой-то корнет. Такой... хорошенький, с усиками. Возразил ему. Майор ответил - не его собачье дело. Корнет обиделся. И завтра, на рассвете, они будут стреляться. Так, интересно - кто победит? Корнет, такой молоденький, или майор - который старый, пузатый - фу... Анфис, давай всю ночь держать кулаки за корнета. Жаль его будет, если умрёт.
   - Божечки мои!, нашла о чём переживать? - подруга легла на кровать, накинула одеяло. - Спи, давай. Может быть застрелят друг друга и будет всем хорошо.
  

Прелюдия 10.

   Солнечный день сверкал яркими весенними красками. Трелями перекликались голосистые птицы. Ветерком шумела и трепетала свежая листва на деревьях. Костер сытно урчал, поглощая сухие поленья. Молодой барашек на вертеле, политый вином, переливался румяной корочкой.
   А что господа офицеры? Господа офицеры, как всегда, красовались друг перед другом, своей доблестью, мужеством и исключительностью.
   - Я! - штабс-ротмистр с длинными кавалерийскими усами хвастался перед друзьями. - Не подымаясь с места, попаду в эту ветку с десяти шагов.
   - Тогда, я, - парировал гусар в мундире Ахтырского полка. - С двадцати!
   - Господа! - не будем спорить, - в разговор вступил князь Ланин. - Я легко собью все ветки с дерева за тридцать шагов. Лучше выпьем и прекратим ненужный спор. У меня родился прекрасный тост. - "За меня - самого меткого стрелка!"
   - Ваше сиятельство! - с земли поднялся полковник. - Прошу, повремените с тостом. Я тоже неплохой стрелок. И могу попасть с тридцати шагов. Думаю, даже с сорока.
   - Тогда пари, господа... - воодушевился князь. - Попаду в ветку со ста шагов. За десять тысяч рублей.
   - Кирилл Васильевич? - удивлению гусара не было предела. - Как же можно-с? Со ста шагов? Если, убойная сила пистолета, от силы шагов семьдесят. А вы собрались стрелять на сто.
   Ланин удивленно осмотрел ствол своего пистолета. - Тогда, господа! Пари на пятнадцать тысяч рублей. Кто готов участвовать?
   - Дорогой князь! - полковник примирительно поднял бокал. Попытался увести разговор в сторону. - Вы произнесли прекрасный тост. Предлагаю выпить за самого меткого стрелка вашего полка. То есть - за вас. А все эти пари - чепуха: Вдруг налетит ветер во время выстрела или пуля случайно ускорится. Как говориться, в жизни бывает, всё.
   Паяный спорщик поднялся с места. - И всё же, господа офицеры. - Предлагаю другое пари...
  
   Полковник мягко потянул его вниз. - Лучше, послушайте. Расскажу занимательную историю... Шёл вчера по дороге, и... Представляете! Нашёл золотой империал. Оказывается, я счастливчик, господа.
   - Это, что! - подключился к разговору гусар. - Я! Каждый месяц что-нибудь нахожу. В позапрошлом - двадцать рублей ассигнациями. В прошлом серебряный кулон с камешками. Думаю, в этом тоже что-нибудь найду.
   - А, я! Вообще сплю с удачей в обнимку - настырный князь никак не хотел униматься. - Как пойду куда-нибудь, обязательно найду... тысяч на десять, а то и больше. Даже готов поспорить...
   - Не может быть? - ему не поверили. - Подполковник, вы пьяны - так не бывает. Чтобы каждый месяц, да ещё больше десяти тысяч.
   - Не верите?
   - Нет, ваше сиятельство.
   - Тогда, - князь хлопнул в ладони, потёр ими. - Пари на двадцать тысяч рублей. Сейчас отойду по надобности. Куда-нибудь и что-нибудь найду. Дорогое! - Поправили себя. - Тысяч на сто!
   - Что вы можете найти? - голова полковника была самой трезвой. - Да, ещё на сто тысяч? Тут, кругом одни камни.
   - Господа, двадцать тысяч! Что найду! Кто участвует?
   Офицеры не поддержали рвение подполковника. (Пошёл он к чёрту со своим везением. Деньги запрашивает бешенные! А вдруг - найдет?!).
   - Не хотите - как хотите, - раздосадовано выдохнул обиженный любимец Фортуны. - Тогда иду без пари.
   Он встал, на подгибающих, пьяных ногах, доковылял до ближайшего камня, с трудом оторвал его из земли и принёс к костру.
   - Вот, господа! - произнесли, усаживаясь на место.
   - И что это? - полковник указал на грязный, весь в пыли булыжник.
   - А вы не догадываетесь?
   - Нет.
   - Честно говоря, я тоже не знаю. Сейчас, посмотрим, - он смачно плюнул на самую "чистую" сторону. Растер рукавом. Повернул на свет, показать результат.
   Очищенное место засверкало характерным переливом.
   - Мать честная, да это же... ЗОЛОТО!!! - раздалась в едином порыве.
   - Господи, Иисусе, - раздалось откуда-то сбоку. - Как хорошо, что я не поспорил
  

Глава 10.

   Сизая муха, медленно перебирая лапками, ползла по столу. Забралась на чернильницу. Обнюхивая края, совершила несколько кругов. Остановилась. Потёрла передние лапки, потом задние. Приняла какое-то решение... и прыгнув, утопилась в чернильных разводах.
   Старший лекарь бригады Антон Евграфович Курелин возлежал на кушетке, закинув ногу за ногу и думал о смысле человеческого бытия. - Живешь, живешь... А потом раз - и как, бедная муха - никто, ничего, ни о чём не узнает. Да, господа, - он обратился к невидимым слушателям. - Такова-с жизнь!
   - Можа? - раздался вкрадчивый голос из коридора.
   - Нельзя, - твердо ответили с кушетки. - Готовлю лекарства.
   - А мне? - раздался другой голос.
   - И тебе нельзя.
   - Господин лекарь, может, мне или Ваське Кобелеву?
   - Никому нельзя. Приходите позже.
   - Позже, энто когда? А то терпеть моченьки нет.
   - Позже - это, позже...
   .....
   - Вы, лекарь бригады? - князь Ланин зашёл внутрь небольшой комнаты.
   - Так точно, ваше высокоблагородие. Лекарь второго класса Антон Евграфович Курелин. Выпускник Медико-Хирургической Академии.
   - Где больные?
   - Слава богу, больных в бригаде, нет. Все здоровы. Я, - указали на книгу. - Обновляю знания латинского языка.
   - Отлично, - князь провел пальцем по шкафу проверяя наличие на пыль. - Латинский подождёт. Давай, уважаемый Антон Евграфович, поработаем с картотекой военнообязанных.
   - С картотекой? - не понял лекарь.
   - Именно. - Ланин продолжал сыпать незнакомыми терминами. - Покажите мне, карточку рядового Иванова. Меня интересует его первичный осмотр. Как у него со зрением, слухом? Здоров ли? В каком состоянии сердце, лёгкие, зубы, пульс, моча, давление и прочее, чего у него там есть?
   Курелин не понял половины из сказанного. - Ваше сиятельство, извините. - Он низко склонил голову. -Я не разумею о чём речь.
   - Бери листок, перо, записывай, - князь достал платок, задумчиво поперебирал пальцами. Начал водить одним из них по ткани. - С сегодняшнего дня на каждого бойца бригады начинаешь заводить карту медицинского осмотра. Куда вносишь основные данные: Измерение роста, веса, окружности груди, талии, цвет волос....
   - Ваше сиятельство, простите, - лекарь перебил на половине списка. - Это много работы и не на одну неделю.
   - Верно, - подполковник задумчиво помахал указательным пальцем. - Посчитаешь, сколько надо помощников. Подойдёшь к Игнатову. Он выделит. Я буду заходить раз в неделю и лично контролировать как идут дела. Вопросы, есть. - Строго свели брови.
   - Э... - несчастный бросил взгляд на чернильницу, где утонула муха.
   - Вопросов, нет. Приступай. - Князь повернулся в сторону двери, двинулся на выход. Внезапно остановился. Оглянулся. - А покажи мне, Эскулап, свой стетоскоп. (Очень интересно посмотреть какой он в этом времени?).
   - Что показать? - переспросил Курелин.
   - Стетоскоп? - вселенец повторил вопрос. - Прибор, которым слушаешь больных? Внутренние органы, сердце, лёгкие, живот?
   - Ваше сиятельство, - виновато улыбнулись, зачем-то спрятали руки за спину. - Я слушаю их без всякого прибора. Просто, прикладываю ухо и слушаю.
   - Какая дикость! - подполковник нахмурился. - Ты хотя бы про него слышал?
   - Про кого? - Курелин никак не мог понять про, что спрашивает начальство.
   - Про стетоскоп, олух! - рявкнул князь.
   - Никак нет, ваше высокоблагородие, - врачеватель рассеяно мотал головой.
   - Значит, так! Зайдёшь послезавтра к столяру. - Я нарисую ему самый простой аппарат из дерева, он изготовит. Заберешь и будешь пользоваться. Ясно?
   - Так точно.
  
   .....
   Дежурный постучал в дверь кабинета командира бригады. Зашёл внутрь. Чётко доложил...
   - Ваше высокоблагородие, прапорщик Голубев, привёз крепостных крестьян. Построил у мерного столба. Просит провести приёмку.
   - Просит, примем. Спущусь через пять минут.
   ....
   - Ваше сиятельство, - закупщик живого товара вытянулся в струну. Прапорщиков Голубев. Готов отчитаться о покупке рекрутов. Семнадцать человек из Москвы, трое из Бронниц, двое из Богородска. Один из Подольска. Итого доставил двадцать три человека.
   - Молодец! - похвалили подчинённого. - Управился быстрее всех. Правила приема и награждения за будущих солдат, помнишь?
   - Так точно.
   - Тем не менее напомню: Подводишь рекрута к линейке на столбе. Если он выше 190 сантиметров - сразу премия - двести рублей. Если выше двух метров (А вдруг!) - триста рублей.
   - Если выше 185 - сто рублей.
   - Если ниже или равен 185 сантиметров. Покупку признаю браком и взыскиваю с тебя пятьсот рублей.
   - Три брака и в дальнейшем лишаешься права покупать крестьян. А следовательно, и вознаграждения.
   - У меня, ваше сиятельство, - Голубев от души постучал себя в грудь кулаком. - Не забалуешь. Глаз как у орла. Я! Этих лысых чертей, по пять раз на день перемеряю!
  
   - Начнём? - комбриг достал из кармана толстую пачку ассигнаций. Помахал ей словно веером.
   - Давайте, - закупщик жадно сглотнул слюну, увидел деньги.
   Солдаты вытолкнули из группы первого новобранца.
   - Зовут, Филька, - начал вещать прапорщик. Фамилия Сидоркин. - Он с силой придавил парня к столбу. Сделал замер. - Сто девяносто пять!
   - Молодец, Голубев! - князь значимо покачал головой и отчитал двести рублей.
   - Следующий, Антошка Копытин. Голубев протянул здоровенную лапищу, жесткую и неподатливую, как стальной трос. Сверху головы отчеркнул отметку. - Сто девяноста два!
   - Прапорщик, и снова молодец! - к двумстам рублям доложили ещё столько же.
   - Третий, Ванька Мычкин. Я заплатил за него больше всего. Эй, ты, громила? Быстро встал к столбу! Сейчас я тебя замерять буду! Цельных сто восемьдесят три сантиметра!, ваше сиятельство. Что? - Не поверили своим глазам. Перевели взгляд на согнувшегося парня. - Это же мало! А ну быстро выпрямился, скотина ушастая! Вот! Другое дело! Сто девяносто шесть!
   - Ох, и хитрец ты Голубев! - князь улыбался. - Решил разорить меня? Ладно, для доброго дела не жалко - бери ещё двести рублей.
   ......
   - Последний, Прошка Черков. Иди, сюда, ядрёный плющ! Замер! Сто восемьдесят сантиметров... Так, стоп! - Голубев отказывался верить глазам. - А ну, встал ещё раз! Выпрямился. - Заорали на новобранца. - Спину развёл. Больше развёл. Руки по швам. Набрал воздуха, потянулся. Пятки вместе - врозь носки! - Ещё раз замерил. И снова не поверил полученному результату. - Как же так? Всего сто восемьдесят три? Ты куда, гад ползучий, дел оставшиеся сантиметры? - Замахнулись на несчастного коротыша.
   - Ваше сиятельство, - прапорщик посмотрел на подполковника. Глубокая морщина прорезала его лоб над переносицей. - Клянусь, когда покупал, он был сто восемьдесят семь. Ваше сиятельство, чёрт его знает, почему уменьшился. Может съел чего. Или выпил. В туалет лишний раз сходил... Ваше сиятельство, думаю если хорошо покормить - через неделю снова будет как был.
   - Нет, Голубев - вселенец усмехнулся. - Уговор есть уговор! - Он отсчитал из премиальной суммы пятьсот рублей. Потом демонстративно достал из кармана бумажку, развернул и поставил крестик. - И первое замечание из трёх!
  
   ***
   Князь Ланин стоял возле стены и рассматривал только, что нарисованных трёх артиллеристов. Подобно трём богатырям, солдаты смотрели вдаль тяжёлым, суровым взглядом. Огромная надпись над рисунком гласила: "От тайги до Британских морей - 22 бригада всех сильней".
   - Афонька, - князь позвал денщика. - Бегом ко мне, художник недоделанный!
   - Да? Ваше высокоблагородие. - изляпавшийся краской слуга, выскочил как пробка из-за угла, походу движения, вытирая тряпкой руки.
   - Ты, что, Афанасий?! - недовольно выгнули бровь! - Тайный англофил? А может быть, ты!, явный англоман?
   - Чегось? - не поняли хозяина. - Англо, кто-ан, ваше сиятельство?
   - Дуралей, который любит и почитает англичан? - дали пояснение.
   - Что ты, батюшка-кормилец, - замахали руками, как будто отгоняя пчёл. - Сроду их не любил! А ужо читать - не собирался, никогда! Тьфу, на них, три раза. Нет - маловато будет! Пять раз, на них, тьфу.
   - Афонька, так, если не любишь англов - почему написал название британских морей с большой буквы? А?
   - Неушто? - денщик посмотрел на свою ошибку. - А-я-яй. Виноват, ваше сиятельство. Бес попутал! Чихнул наверное - когда писал слово. Чичас всё исправлю. Напишу с маленькой - даже с малюсенькой. Да чего, там! Вообще, не буду писать букву "Б". Пусть знают, гады - как я "люблю" их!
   - Отставить, напиши обычным размером.
   - Ваше сиятельство, - к князю подошел дежурный. - Отставники собраны в кабинете номер четыре. Ждут вас.
   - Отлично, иду.
   .....
   - Здравия желаем, ваше высокоблагородие! - бывшие солдаты вскочили, приветствуя подполковника.
   Вселенец посмотрел на ветеранов и сразу решил перейти к делу, минуя все красивые слова о расставании с армией, о тяжелой доле после службы и тэ. пэ. и тэ. дэ.
   - Орлы! Есть предложение организовать артель по изготовлению драгоценных изделий. Работать будите в имении, в селе Васильково. В трёх верстах от Вардеево. Под мастерские отдаю дом помещика. Проживать будите там же, пока не построю отдельную избу каждому. Строительства жилья начну со следующей недели. Платить буду... - Князь задумался, чего-то подсчитывая. - Сто рублей в месяц? Согласны?
   - ???... - не ожидая такого предложения, отставники недоуменно начали переглядываться.
   Князь неправильно понял заминку. Решил усилить предложение. - Хорошо, обещаю не только построить для каждого дом, но и выдать деньги на покупку невест. Такое предложение, устроит?
   - Ваше сиятельство? - наконец-то пробился голос с последней парты. - Дык, мы же вроде... как бы не умеем по этому делу ничегошеньки. Мы же бывшие солдаты - а не мастера-ремесленники? Как же мы будем работать?
   - Так, вы читать и считать не умели. Ничего, научились. Мастерству тоже обучитесь. Конечно, не так быстро, как считать. Но ничего - говорят, за год медведя можно научить играть на балалайке. А уже солдата, тем более артиллериста, изготовлению изделий - научим подавно. У меня метод - проверенный. Княжеский! Сбоя не даёт! Так, я не понял? Кто согласен - руки вверх.
   - Отлично, - организатор махнул головой, увидев лес рук. - Не откладывая дело в долгий ящик - сразу начнём. - Он достал большой, тяжелый узел с инструментом. Развернул его. Вынул первый предмет. Поднял над головой. Начал объяснять как с ним работать.
  
   .....
   Бывший охотничий домик графини, после заезда гения химии, претерпел существенные изменения. Стал похож на жилище злой ведьмы из страшных сказок: Пробирки с мутными жидкостями, дутые мензурки, бурлящие пузыри, изогнутые колбы, воронки, шланги, противный запах химреактивов, копоть и разводы на стенах, тусклое мерцание огней сквозь дым в закопчённых светильниках...
   - Вот, "ОНО", - Котейкин осторожно поднял пинцетом небольшой шарик, размером с голубиное яйцо, усыпанный опилками. Покрутил его перед собой, давая возможность хорошо оценить своё творение.
   Капитан Игнатов скептически посмотрел на голубиное недоразумение, больше похожее на овечий помёт. Хмыкнул. Произнёс сквозь зубы... - И ты? Потратил прорву денег и две недели времени на непонятно, что?
   - Уверяю вас, ваше высокоблагородие, - глаза подпоручика горели каким-то дьявольским огнём. - "ОНО" стоит вложенных средств. Бабахнет - так! Что мало никому не покажется. Это, очень страшная вещь.
   Капитан скривил лицо. Недоверчиво покачал головой. - Кажется зря мы не повесили тебя на воротах.
   - Пётр Григорьевич, не торопись делать выводы! - экспериментатор осторожно положил шарик в круглую выемку на железной наковальне. Капнул из пипетки мутно-жёлтое вещество. Капля быстро потекла по металлу в сторону шарика. Подпоручик достал из ведра с водой мокрую книгу. Закрыл ей отверстие. Рывком потянул капитана за кирпичную перегородку. Зачем-то закрыл глаза.
   "Пшик.." - негромко прошипело со стороны наковальни. Поток горячего воздуха волной прошёлся по мастерской. Обжёг лицо.
   - И...? - не понял Игнатов. Он вышел из укрытия и посмотрел на отброшенную на пол книгу.
   Котейкин поднял её, показал контролёру. Медленно покрутил, демонстрируя сквозные дыры.
   - Матерь божья! - удивлённо воскликнул Игнатов. - Ирод! Ты, что сотворил с библией? Он хорошо рассмотрел жертву эксперимента. Как её читать? Тут же все страницы искромсало?
   - Ваше высокоблагородие, "сумасшедший" химик гордо поднял подбородок. - Покажите её князю Ланину. И скажите, подпоручик Котейкин, хочет быть поручиком.
   Глаза Игнатова увеличились до неприличия от такого ответа. - Может тебе сразу генерала присвоить или дать ещё чего?
   - Конечно, дать! Нужны деньги, реактивы, помощники. Вот список и смета расходов. Чем скорее получу необходимое, тем быстрее добьюсь нужного результата. И ещё, нужно срочно построить две ветряных мельницы.
   - Котейкин? - у офицера уже не было сил удивляться. - Мельницы-то зачем?
   - Господин капитан, мы же с вами просвещённые люди! Пора появиться электричеству.
  

Прелюдия 11.

   Шла игра, раздавались голоса. То сдержанно-выжидающие, то настороженные, то удивлённые. Шла игра. Большая игра! Доносился шелест денег. Мягко стучали карты о стол.
   - Итак, сударь? Мы продолжаем? Или на сегодня, всё? - игрок, не разу не проигравший за вечер, улыбнулся. На его худощавом, вытянутом, с плоским подбородком лице появлялось что-то стремительное, острое, напоминающее выражение кошки перед прыжком на воробья. Он вскрыл новую колоду. Щёлкнул по картам. Раздвинул их по столу. Перевернул. Сдвинул. Начал тасовать. Карты словно ожили, заструились между тонких пальцев. Стали развертываться полукругом, переворачиваться, складываться, тасоваться в стопки, сдвигаться, путешествовать и совершать кульбиты между пальцами. В конце представления превратились в пёстрый ручей, который непрерывно стекал от плеча к руке, переливался из ладони в ладонь, а затем исчезал без следа, словно и не было вовсе никаких карт. Завершив манипуляции с колодой, кудесник положил карты на стол. И посмотрел на зачарованного противника.
   - Конечно, любезнейший, продолжаем, - князь Ланин доверчиво поморгал глазами. Обоими ногами упёрся в пол. - Пока я у вас не отыграю все свои деньги, а потом, не выиграю все ваши - будем играть. Ну-с, господин хороший и дорогой, ставлю сто тысяч и четыре камня. Итого на кону двести тысяч. Какой ваш ответ?
   - Мой ответ, - картёжник азартно потёр ладони. - Сто пятьдесят ваших и по-прежнему пятьдесят моих. Что я такое говорю? - Он поправил сам себя. - Теперь уже двести моих.
   - Тогда, - Ланин вынул из мешочка два камня. - Добавляю ещё пятьдесят.
   Игрок скривил губы. Суетливо полез в шкатулку. Достал последние деньги. Пересчитал. - Отвечаю, столько же.
   Князь снял с пальца фамильный перстень, положил золотые часы. - Даю ещё десять тысяч.
   - А, я? - любящий муж указал пальцем на жену, сидевшую рядом. Обвёл её взглядом - Бусы, серьги, её кольцо. Итого - тоже десять.
   - Ладно, - усмехнулся вселенец. - Вынул из кармана горсть золотых монет. - Пять империалов!
   - Принимаю... - кутила положил на стол дорогую трость с золотым набалдашником.
   - Играем? - гость из будущего развернул платок.
   - Играем! - в ответ, самоуверенно махнули головой.
  
   .....
   Любящий сын, спустя несколько недель после прибытия в "ссылку", наконец-то выбрал время и решил написать письмо матери...
   Bonjour, ma chеre mеre. Merci pour l'argent que j'ai envoyе. Je ne sais mеme pas quoi en faire? Honnеtement, dеpenser 3520 roubles ici est particuliеrement nulle part. Dеsert, gibier, Royaume endormi. De tous les divertissements-de rares rassemblements avec des officiers dans une petite taverne, ou un jeu de cartes avec la noblesse locale, avec un pari sur le jeu pas plus d'un Empire. Je suis sur que le montant que vous avez envoye sera suffisant pour longtemps. Alors que le Prince Lanin (mon grand-pere) ne demande plus d'argent...
   (Здравствуй, моя дорогая матушка. Спасибо за деньги, которые прислала. Даже не знаю, что с ними делать? Скажу честно, потратить, высланные тобой 3520 рублей, здесь особо некуда. Глушь, дичь, сонное царство. Из всех развлечений - редкие посиделки с господами офицерами в небольшой харчевне, либо игра в карты с местным дворянством. Со ставкой на кон не более одного империала. Уверен, суммы, присланной тобой, хватит надолго. Так, что у князя Ланина (У моего деда) денег больше не проси... Франц.).

Глава 11.

   Огромное поле было застлано туманом бело-серого дыма. Сквозь тяжёлые облака гари, которые медленно плыли в сторону, изредка прорывались яркие вспышки орудий. Раздавался грохот. Крики. Дрожала земля. Пушки работали с максимально возможной скорострельностью. Посылая ядра, бомбы, гранаты, картечь без разбора в "ту степь". Артиллеристы, не останавливаясь, на пределе возможностей работали у орудий.
   В ста саженях, от творящегося безобразия, за небольшим столиком, под зонтиком от солнца, в плетёном кресле, его сиятельство князь Ланин, спокойно, не обращая ни на что и ни на кого малейшего внимания, читал свежую прессу.
   ...
   - Господа офицеры, - комбриг оторвался от газеты и посмотрел на подчинённых, выстроившихся в пяти шагах от него, когда стрельба полностью прекратилась.
   - Я правильно понимаю - всех наших запасов хватило ровно на один час сорок семь минут? Сражение окончено, господа! Мы победили! Враг выкинул белый флаг и идёт сдаваться?
   ??? - недоброе сопение в ответ. (Тут, старались, корячились. Как прокаженные с самого утра. А этот белоручка, сукин, княжеский сын! - Чаи гонял, да газетку читал - паскуда!).
   - Капитан Игнатов, - князь свернул печатное издание пополам. Положил на столик. - Доложите о потерях.
   - Погибших, нет, ваше высокоблагородие. Ранено семь человек, трое тяжело. Шесть человек контужено. Один упал в обморок - лекарь говорит солнечный удар. У двоих от дыма открылась рвота. Лежат на траве - приходят в сознание.
   - По пушкам, что?
   - Разорвало три ствола, у двух орудий оторваны колёса, у одного сломан лафет. Ещё четыре не стреляют. Причина пока не понятна.
   - Итого! - Князь поднялся с кресла, осмотрел поле битвы. - В результате скоротечного боя. Из двадцати живых пушек, к концу боя, из строя выведено восемь. Шестнадцать человек в лазарете. Слава богу - нет убитых. Учитывая, что враг на войну не явился. По нам не стрелял. Нашего позора никто не видел. Смеяться над нами не будут. Господа, какие будут предложения?
   - Надо чаще стрелять... - еле слышно донеслось с края шеренги. - Стрельбы один раз в год, по три снаряда - это не стрельбы!
   - Допустим.
   - Нам нужно больше пушек одного калибра, - раздалось с другой стороны. - Лучше вообще все пушки подобрать под один калибр.
   - Неплохое предложение. Ещё, что?
   - Ваше высокоблагородие. Пушкам нужен другой боекомплект! А лучше, вообще, другие пушки.
   - Кто сказал? - князь мгновенно повернулся в сторону откуда доносился голос.
   - Поручик Сосновский, ваше высокоблагородие, - среднего роста крепыш вышел из строя.
   - Молодец, Сосновский, - похвалили военного. - Monsieur le lieutenant, pouvez-vous faire votre proposition sous la forme d'un dessin sur papier? (Господин поручик, вы можете оформить свое предложение в виде чертежа на бумаге? Франц.).
   - Oui, Prince. (Да, князь. Франц.)
   - Отлично... Господа офицеры, все свободны. Возвращаемся в Вардеево. Поручика Сосновского завтра жду с чертежами в своём кабинете. Капитан Игнатов, попрошу остаться.
  
   .....
   Подполковник удобно развалился в кресле своего рабочего кабинета, когда в дверь вошёл начальник полиции губерни. - Какими судьбами, господин капитан-исправник?
   Вселенец закинул ногу на ногу. Откинулся к спинке. - Notre vaillante police a-t-elle commencе а travailler et а retrouver les mаchants qui ont attaquа mon serviteur? (Неужели? Наша доблестная полиция наконец-то начала работать и нашла злодеев, которые напали на моего бедного слугу? Франц.).
- Кхм... кхм.. - полицейский покашлял в кулак. - Кирилл Васильевич, вынужден разочаровать. С этапа совершён побег особо опасных преступников. Все силы подняты по тревоге и третью неделю ищут беглецов. В связи с чем, поиск негодяев, по вашему делу, временно приостановлен.
Князь сурово прищурил глаза. - Тогда не понимаю, зачем запросили встречу?
   Тут же выпрямился в кресле. Сделал максимально суровое лицо. - J'ai chaque minute programmеe а l'avance pendant six mois. Et sa valeur est exprimеe par une somme avec un grand nombre de zеros. (У меня каждая минута расписана на половину года вперёд. И стоимость её выражена в сумме с большим количеством нулей. Франц.).
- Ваше сиятельство, - чиновник подался вперёд, доверительно покачал ладонями. - Готов оплатить время беседы. Слышал, покупаете крестьян для набора в рекруты. Отдам семь человек, ростом выше ста восьмидесяти пяти сантиметров.
- Заманчиво, - Ланин постучал пальцами по столешнице. - Только, мне не нужны заключенные? Я с уголовниками дел не имею.
- Что вы, князь? Обычное мужичьё, взятое в качестве штрафа с крестьянских хозяйств за различные правонарушения.
- Тогда их должно быть двенадцать! - вселенец деловито потёр ладони. - Не меньше! И мы начинаем разговор.
- Хорошо. Пусть будет двенадцать. Интерес у меня, Кирилл Васильевич, простой. Скажите, а что вы строите в Вардеево?
   Вселенец услышал вопрос. Хмыкнул, удивлённо посмотрел на чиновника. - Уважаемый, господин капитан-исправник! А вам не кажется, что ваш интерес не по должности, да ещё не по вашему ведомству? Что я строю в Вардеево - это военная тайна. И вам про неё знать не желательно.
Полицейский вздохнул. Покусал усы. Попробовал зайти с другой стороны. - Дорогой Кирилл Васильевич, бумага пришла от начальства. Дюже строгого содержания. Нет понимания, куда, почему, зачем по дорогам губернии, в направлении Вардеево, движутся многочисленные повозки с работниками, грузами, строительным материалом. Прямо какое-то переселение народов? Вардеево, понятно - вотчина вашей бригады - всё, что происходит, там - военная тайна. Но, стройку-то ведёте по всему имению. Есть обычные объекты. Расскажите про них.
Князь взял паузу. Погонял воздух между щёк. Перевалился с одной стороны кресла на другую. - Я правильно понимаю, уважаемый господин начальник полиции, что вы хотите купить у меня информацию - какие объекты? Я! Князь Ланин! Строю на своей земле? В своём имении? За свои деньги? Для своих крепостных? Чтобы, вы!, потом, этой информацией, отчитались перед начальством?
   Чиновник махнул головой. - Очень близки к истине, уважаемый Кирилл Васильевич.
- Тогда, господин капитан-исправник! С вас - двадцать пять тысяч рублей.
- Что? - полицейский задохнулся от услышанной суммы. - Мы же договорились на двенадцать крестьян?
- Фёдор Дмитриевич, - вселенец впервые назвал полицейского по имени отчеству. - Я позволю себе сделать краткое напоминание... - Vous abandonnez les paysans pour une conversation avec moi. Et les informations sur ce que je construis coиtent vingt-cinq mille roubles. (Крестьян вы отдаёте за удовольствие беседовать со мной. А информация о том, что я строю - стоит двадцать пять тысяч рублей. Франц.).
   .....
   Успешный вымогатель "всех времён и народов", пересчитал деньги. Убрал в шкаф.
   - Дневальный, - он выглянул в коридор. - Срочно найди Афанасия и бегом ко мне.
   Спустя несколько минут несчастный художник переминался с ноги на ногу. Раболепно смотрел в глаза хозяина.
   - Афоня, чё такой хмурый? - настроение у князя было отличное.
   - Совсем загонял ты меня, ваше высокоблагородие. Рисую, рисую, рисую... - света белого не видать. Скоро одни косточки от животика останутся. Посмотреть не на что.
   - Ничего, войдёшь в ритм армейской жизни - будет легко. Мослы есть - мясо нарастёт. Кстати, Афанасий! Решил я тебя, за все твои художества, наградить!
   - Благодетель, - слуга повалился на колени. - Ой, спасибочки. Вот хорошо-то. Век буду молить бога за вас. А как наградить? Денюшку дашь или домой отпустишь, полежать?
   - Хочу, я... Афоня! Твои картины, в рамки красивые оформить и повесить на стены.
   - Мои картины! - художник заломил руки от счастья. - Будут висеть на стенах! И все будут ходить и любоваться. - Постойте, Кирилл Васильевич? - парень удивленно заморгал глазами. - Но, у меня нет картин?
   - Что значит, нет? - князь строго свёл брови. - А каждое утро, ни свет ни заря, ходишь со своими дурацкими мазилками? Чего-то там, малюешь: Солнышко, тучки, облачка? У тебя уже вся комната забита холстами. Ставить некуда.
   - Но, это не картины - наброски.
   - И что? Ничего не знаю! Картины, наброски, рисунки - мне без разницы. Пойдёшь к столяру. Вырежете под них рамки и повесите в солдатской столовой. Они там будут в самый раз под новые шторы и скатерти на столах. Вопросы, есть?
   - Нет, - слуга швыркнул носом.
   - Что надо сказать?
   - Спасибо, кормилиц родной. Век буду благодарен.
   - Молодец! Иди, выполняй.
  
   .....
   Дневальной снова отвлёк князя от работы. Он заглянул в кабинет.
   - Ваше высокоблагородие, к вам просится Stеphane La Grange.
   - Кто-о? - вселенец оторвал взгляд от бумаг и посмотрел на дежурного.
   - Stеphane La Grange, - повторил солдат.
   - Стёпка, что ли? - князь вспомнил имя нового режиссера. - Совсем выскочило из головы. Сам придумал - сам забыл. Давай, зови.
   - Puis-je entrer? (Разрешите войти? Франц.). - Новоявленный деятель искусств выглядел оригинально. В ярко красной рубахе, синей жилетке, на шее длинный белый шарф с развивающимися концами, на голове большой зелёный женский берет с синим пером, под ним длинный рыжий парик с прямыми волосами, на глазу стёклышко от монокля.
   - Ого! - непроизвольно воскликнул хозяин кабинета. - Прямо не Стефан, а Светофан-Тюльпан!
   - Sveto ... qui? (Свето... кто? Франц.) - переспросил гость.
   - Не бери в голову, - князь махнул рукой. - Так, рубаха с жилеткой - хорошо Шарф - нормально. Парик - выбери покороче. Цвет чёрный. Всё остальное, сними - не позорься. По-русски говори больше - ты же наш, родной, отечественный - хоть и с иностранным именем. Понял?
   - Да.
   - Теперь, слушаю, зачем пришёл? - Ланин глубоко вздохнул. - Сколько?
   - Сколько, чего? - не понял театрал?
   - Денег, конечно. Вы же актёры кроме денег ничего не просите. Или у тебя другой вопрос? - Хитро приподняли бровь.
   - Ваше сиятельство, отрепетировали небольшие сценки, завершающиеся песнями Глафиры. Хотел попросить разрешения выступать вечерами, вперемежку с музыкантами. И ещё - отдать в актёры бомбардира второй роты Алексея Семёнова. Уж очень колоритный персонаж. Голос, как труба! Я сделаю из него... такого героя-ловеласа! Все дамы просто умрут от счастья. И будут ходить только на него.
   - Что? - князь недовольно приподнялся в кресле. - Из боевого бомбардира, артиллериста?! - сделать театрала-любовника?! Стёпка? Ты не обнаглел? У меня, вообще-то, тут, армия с железной дисциплиной, а не школа благородных девиц!
   - Ваше сиятельство, - режиссер согнул голову в поклоне. - Это же не для меня, и не для него - это, для будущего ТЕАТРА! Для истории! Для Отечества, в конце концов!
   - Слушай, - князь задумчиво, почесал висок. - Может возьмёшь деньгами? Или крестьянами? Поезди по сёлам, деревням, посмотри, повыбирай.
   - Ваше сиятельство, и что с ними делать - поле пахать?
  

Прелюдия 12.

   - Gеnial! Phеnomеnal! Еnorme! (Гениально! Феноменально! Колоссально! Франц.) - счастливый князь ходил по кабинету. Довольно тёр ладони. - Игнатов, погляди на чертёж! Всё просто и понятно. И название такое... точное - "БОМБОМЁТ". Ай да, Сосновский. Ай да, сукин сын. Молодец, мать его за ногу. Надо срочно поощрить поручика - выдать премию. Думаю - тысяч двадцать - будет, в самый раз. Завтра... Нет, сегодня! Выдам сразу. Игнатов, скажешь - пусть зайдёт за деньгами.
   Капитан, сидевший за столом и внимательно рассматривающий бумаги, не испытывал большого воодушевления. (Мало ли кто, что, решил изобразить и показать начальству. Таких изобразителей - половина бригады!).
   - Не знаю, ваше сиятельство, - возразили подполковнику. - Если судить по чертежу - вроде красиво. Но! Нарисовать можно, что угодно. А будет ли работать в живую? Не факт! Может вы поторопились с премиями.
   - Что значит поторопился? И почему не будет? Куда он денется? Ещё как будет! И главное! - князь защёлкал пальцами. - Всё есть... И поворотный механизм, замок, опорная плита, угломер... Да мы, с этим "Бомбомётом", такого наворотим! Значит, так - приказ! Срочно начинать изготовление опытного образца!
   - Господин подполковник? - капитан попытался в очередной раз образумить "легкомысленное" начальство - Может перед тем, как сразу всё бросать и начинать изготовление - покажем эскизы знающий людям? Руководству или начальству из Министерства?
   - Кому показать? - вселенец остановился. Как-то странно посмотрел на Игнатова. - Капитан! У тебя, начальство и руководство, Я! Вот, чертеж! Он прост и понятен - как топор. Ты слышал приказ! - С сегодняшнего дня начинаем работать по изготовлению действующего аппарата. Лучше сразу нескольких. Изготовление и испытания проводить в строжайшей секретности. Название "Бомбомёт" забыть. С сегодняшнего дня - только "Изделие номер один". Талантливому изобретателю "Изделия" дополнительно выдать пять тысяч рублей из полковой кассы.
   - Но, ваше сиятельство, у нас нет в полковой казне денег на премирование.
   - Ничего не знаю! Найди! Это приказ! Талантливых людей, капитан! Надо поощрять всегда, везде и во всём.
   - Господин подполковник, смею заметить - у нас есть уже один талантливый. Даже гениальный. Сидит на болоте в охотничьем домике. Денег сжирает немерено, а в результате - одни "пшики".
   Тут же, словно в отместку капитану-недоброжелателю, раздался громкий звук взрыва. Такой силы, что здание усадьбы задрожало.
   В кабинет заглянул дневальный. - Сильный взрыв, ваше высокоблагородие. Скорее всего со стороны охотничьего домика.
   Подполковник схватил со стола перчатки. - Капитан, за мной!
  

Глава 12.

   Игнатов, не жалея голосовых связок орал на "гениального" химика. - Ты, что натворил, сучий потрах?
   Он стоял у самого края огромной воронки, диаметром метров двадцать и глубиной метров пять. И с ужасом смотрел вглубь. - Ты же чуть половину имения?! Только, что! Своими руками! Не отправил на тот свет? У тебя, есть мозги, в голове? Или, ты, туда, только пищу толкаешь?
   - Господин капитан, не кричите на меня, - подпоручик спокойно поднял голову. - Я все рассчитал и провёл эксперимент, который полностью подтвердил мои расчеты. А то, что, вы! Не обеспечили меня местом для проведения опытов! Хотя я об этом неоднократно говорил - это не моя вина. Должен я где-то проводить испытания - должен. Вот, и провожу, в самом безлюдном месте, по всем нормам безопасности.
   Вселенец, как третейский судья, спокойно присоединился к разговору. - А ведь он прав, господин капитан. Почему ему не предоставили место для опытов?
   Игнатов смутился. На несколько минут потерял дар речи. Похлопал губами как пойманная рыба... - Да потому, что я не думал, что этот ненормальный... алко-химик! Сможет сотворить, такое! У него же до этого... всё - пшики да пшики. А тут... БАБАХ! Такое!
   - Господа офицеры, - князь решил закончить ненужное препирательство. - Подведём итоги. Подпоручику Котейкину, за удачный эксперимент, результатами которого я впечатлён, объявляется благодарность. Капитану Игнатову, за невыполнение своих обязанностей, первое устное предупреждение. Вопросы, есть? - он строго посмотрел на офицеров. - Вопросов, нет. Капитан Игнатов - за мной. У нас сегодня ещё много работы по "Изделию номер один".
  
   .....
   Закончив лично (С помощью артефакта) объяснять кузнецу, как правильно изготавливать детали "Изделия номер один", князь вышел из кузницы. Обратил внимание на ребятишек, игравших "В торговую лавку", в стороне от кузни. Дети весело кучковались, что-то активно продавали, покупали, совершали товарно-денежный обмен из палочек, веточек, разноцветных бумажек. Рядом с детьми сидела худущая девчушка лет тринадцати. Отдельно на выложенной тряпице тоже чего-то продавала. Глупое выражение лица и рассеянный взгляд говорил, о том, что она не совсем в себе.
   - Что продаёшь, красавица? - князь мило улыбнулся полоумной продавщице. Присел перед её лотком.
   - Бусики, - затравленный взгляд дикого волчонка.
   - Из чего они?
   - Камешки самоцветные, - она показала рукой на обычные камни разного цвета. - Верёвочками связала. Продаю добрым людям.
   - И сколько стоит чудо украшение?
   - Две денежки.
   - Это Маришка, ваше сиятельство, - из кузницы вышел кузнец, видя интерес князя к юродивой. - Местная дурочка. Болтается по деревне. Люди подкармливают - как собачонку. С утра до вечера сидит на дороге, собирает камни, да вяжет "украшения".
   - Дурочка, говоришь? - вселенец задумчиво прищурил глаза, внимательно осматривая плетения. "Дурочка - не дурочка. Побирушка - не побирушка". - Мысли волной побежали в голове. - "Только, узоры она собирает из обычных камней, очень! Очень! Необычные. Если взять простые камни, поменять на дорогие? Да нормально закрепить? То-о! Её узоры могут превратиться в..."
   Князь резко встал на ноги. Серьезно посмотрел на девицу. - А давай-ка, Маришка, прокатимся ко мне в усадьбу.
   - Что вы, дяденька! - она сжалась в комочек. - Я не куда не поеду.
   - Что значит, не поедешь? - подполковник махнул военным, стоящим возле, кузнецы. - Солдаты, а ну взять её! Ко мне в карету, быстро!
  
   .....
   Подполковник завёл чумазого найдёныша в кабинет. Посадил за стол. Вытащил из ящика мешочек, наполненный разноцветными камнями, различной величины от мелкой бусинки до голубиного яйца. Горкой высыпал на столешницу.
   - Мариша, поиграй пока я занят. Можешь узоры составлять или фигурки выкладывать. Я немного поработаю. Потом поговорю с тобой. - Он вынул платок. Развернул. Положил на стол, вошёл в меню, начал не спеша, о чём-то рассуждая сам собой, водить пальцами.
   Девчушка, не обращая внимания на странного дядьку, ладонью разметала камни. Уткнулась взглядом в столешницу, а затем со скоростью электро-конвейера, начала крутить их, осматривать со всех сторон, сортировать по кучкам. Закончила. Раздвинула кучки по сторонам. И с той же скоростью начала выкладывать из каждой кучки узор...
   .....
   - Ваше сиятельство? Искали меня? - внутрь с поклоном протиснулся денщик.
   - Заходи, Афанасий! - князь был сама доброта. Улыбка просто светилась на лице. - Подойди, посмотри - какого я нашёл тебе помощника! Глянь, на её художества.
   Афоня посмотрел на узоры, разобранные по всему столу. - Мать честная, красотища! И это всё она? Вот, эта мелкая, грязнуля?
   - Конечно, - князь гордо задрал голову. - Зовут Маруся. Она умеет не только складывать камни в узоры. Послушай, что она предлагает изменить в кабинете. Маруся, повтори...
   - Стены надо покрасить в коричневый цвет, под дерево, - голос подростка отливал легким металлом. - Покрыть лаком. С окон убрать ужасные шторы. Поменять на другие - строгого светло-серого цвета. Ткань опустить до пола. Ширину штор сделать в два с половиной раза больше длинны окон. В кабинете нужно повесить несколько картин героического содержания. С краю каждого окна, по углам, обязательно поставить фикусы в горшках. И ещё! Вам - господин князь! Надо бы тоже поменяться!
   - А со мной-то, что не так? - вселенец не ожидал выпада в свою сторону.
   - Всё! - новоявленный стилист вытянула руку, начала тыкать пальцем. - Сапоги заменить на другие, чуть покороче. Длинные вам не идут. Голенища внизу немного согнуть в гармошку, начистить обувь до блеска. Мундир у вас ужасный - сильно потрёпанный - весит мешком. Абсолютно не по фигуре. Нужно, подшивать, подгонять, утягивать. Перевязь и аксельбанты заношены, перекручены. Нити разной длинны. Правый эполет пришит криво. С головой вообще не порядок! У вас красивые кудрявые волосы. А вы за ними не следите, не моете, не расчёсываете. Даже не подстригаете.
   Консультант-имиджмейкер внезапно поднялась с места. Хитро прищурила глаза. - Господин князь... А хотите? Я вас нормально, красиво... подстригу?
   - Что? - князь от удивления открыл рот.
   - Чаго??? - Афонька поддержал хозяина ещё громче. (Какая-та измазанная, сопливая, полудиепя пигалица посмела признать его работу некачественной? Да еще покушается на голову его господина!).
   - Того! - девчушка щёлкнула пальцами, вытянула указательный, словно дуло пистолета. - Афанасий, неси быстро ножницы, расчёску, полотенце, тазик, мыло и ведро с горячей водой.
  
   .....
   Небольшая, витиеватая речка Коломенка медленно несла свои воды в сторону Коломны. Чтобы потом, там, где-то возле города, влиться в Москву-реку. Вода блестела, играла, звёздами переливалась под лучами вечернего солнца.
   - Кирилл Васильевич, как приятно, что меня пригласили на вечернюю прогулку, - проворковала крупная женщина, держа в руках зонтик от солнца. - Я прямо заинтригована. Последний раз, так гуляла - лет двадцать назад. Была молода, присматривалась к одному состоятельному человеку из обеспеченной семьи. Чувства от прогулки были такие же. Немного кружилась голова. Чуть давило в груди... Неужели вы хотите сделать мне предложение? - Она улыбнулась. - Предупреждаю, я замужем!
   - Марфа Васильевна! - воскликнул князь Ланин в порыве чувств. - Угадали! Хочу! - Он наклонился к воде. Побулькал рукой голубую воду. Выпрямился. Произнёс загадочным голосом. "Але апп!" Протянул руку, открыл ладонь и подал спутнице изумительной красоты камень. - Это, вам!
   - Оу, - озорница закатила глаза. - Какое чудо! Так блестит и переливается! Явно дорогое. - Она кокетливо склонила голову.
   - Неверное всё же придётся, согласится на ваше предложение и выйти замуж. Хотя, нет - поступим по другому... Бросим всё, милый друг, и просто убежим во Францию! Я согласна. Где ваши кони?
   Обольстительница, отсмеявшись, произнесла серьёзным тоном. - Любезный Кирилл Васильевич, так в чём ваше предложение?
   - Сударыня, река изменила русло, как раз на землях моего имения. В одном месте я нашёл целую россыпь таких камней. Собрал кучу и хочу начать производство украшений.
   - Так, начинайте. Хорошее дело. Я-то вам зачем?
   - Предлагаю, вам и вашей семье долевое участие. Скажем, я вношу несколько миллионов камнями. Вы, даёте два-три деньгами. Оформляем бумаги и... как говорят французы: Сhassе ramer argent pelle! (Погнали грести деньги лопатой!).
   Жена губернатора остановилась. Прищурила глаза. - Скажите, дорогой князь, а почему вы решили обратиться с этим вопросом ко мне? А не к мужу?
   - Марфа Васильевна, хотелось узнать ваше мнение первой, а уже потом переговорить с Иваном Петровичем.
   - Князь, - она покачала головой. - Оказывается вы не только хитрец, а ещё и рассудительный хитрец. Думаю, мы найдем деньги на это дело.
  

ЧАСТЬ 2.

Прелюдия 1.

   Три месяца спустя.
   Вардеево.
   Кабинет подполковника Ланина.
  
   Маленькая, худенькая, вся приталено-ухоженная француженка, насупившись, стояла перед вселенцем.
   - Mademoiselle Marie! - князь Ланин гневно высказывал молодой "падчерице". - Маруся, пойми! Твоя основная задача работать с узорами. Брать разные заготовки: камни, камешки, бусинки и выкладывать из них узоры. Передавать их в мастерскую для сборки украшений. И всё! А ты? Зачем суёшь нос на производственные предприятия Коломны? Что ты потеряла в городе?
   - Кирилл Васильевич, я считаю! - мелкая вредина упёрлась взглядом в глаза князя. И не хотела отступать. - Я настаиваю! Вам, срочно необходимо купить разорившуюся фабрику господина Латыпина. Там, всё готово: производственные помещения, ткацкие станки, красильни, рисовальщики, складские помещения, к тому, чтобы в кратчайшие сроки переориентировать производство и начать выпуск расписных "Коломенских" платков и шалей.
   - Маруся, о чём речь? Какие платки, какие шали? Мы военная структура. Я подполковник артиллерийской бригады. Наше дело - солдаты, пушки, военные действия. Война на дворе! Французы зубы точат. Ни сегодня - завтра нападут. А ты мне про какие-то бабские платки...
   - Не какие-то, а расписные, батистовые с чисто русскими узорами. Господин Ланин! Сейчас самое удобное время с ходу захватить рынок России. Из конкурентов несколько мелких полу-мануфактур, да ещё только зарождающееся фабрика Ивана Лабзина. Из села Павлово. Это смех, а не конкуренты. Рынок, можно сказать пустой. За границей - вообще никого. Гарантирую, к концу года! Я создам такую систему сбыта продукции, которая будет приносить в ваш карман трёхзначную прибыль. Вам, что, господин князь?! Не нужны деньги? Много денег? Очень много денег?
   - Нет, не нужны! Мне нужно: очень много пушек, снарядов, лучшие в мире солдаты и звание генерала, а лучше маршала!
   Девчушка топнула ногой. С силой сжала свои маленькие кулачки...- Но! Есть ведь ещё: слава, почёт, уважение, память потомков. Да, поймите, вы! Ваша война, даже если она будет - год, два, от силы три, а расписные "Коломенские" платки и шали будут нужны всегда. Вы же просвещённый, умный, образованный человек. Проведите анализ обстановки. Проанализируйте ситуацию! Что вы зациклились на вашей, никому не нужной войне?! У нас огромная страна. И женщин больше, чем мужчин и всем нужны платки и шали.
   - Маруся, говорю ещё раз...- князь снова попытался переубедить маленькую вредину. (Нашел ведь... на дороге, на свою голову! Чумазую, грязную - сидела, собирала камешки.).
   - Значит, так! - девчушка демонстративно уселась на стул. Надула щёки. - Не выйду из кабинета, пока не пообещаете купить фабрику Латыпина!
  

Глава 1.

   Хорошо подготовленный, укреплённый со всех сторон наблюдательный пункт, с небольшим открытым окном, находился в пятидесяти метрах от первого испытания "Изделия номер один". Высокая комиссия из трёх человек была готова к началу эксперимента.
   Князь Ланин глянул на часы. Определил готовность присутствующих: капитана Игнатова, подпоручика Котейкина. Дал команду. - Начинайте!
   Игнатов взял в руки рупор. Поднёс к лицу и громко крикнул. - Внимание, зарядить первый снаряд с зеленой полосой. На счёт три совершить выстрел. Раз, два... три - выстрел.
   "Бух" - едва слышно прозвучало со стороны изделия.
   - Все живы? - капитан поинтересовался у солдат.
   - Так точно, ваше высокоблагородие!
   - Ваше сиятельство, - он повернулся к князю. - Пробный выстрел холостым боеприпасом произведён успешно. Предлагаю продолжить испытания. Второй снаряд - осветительная ракета. Разрешите провести стрельбу.
   - Разрешаю! - подполковник, в отличие от капитана, был спокоен. Как будто знал заранее, что будет всё хорошо.
   Игнатов поднял рупор. - Внимание, зарядить снаряд с жёлтой полосой. На счёт три - выстрел. Раз, два... три!
   "Бух", - штатно выплеснуло снаряд в воздух. На высоте одного километра вспыхнул яркий зелёно-жёлтый огонёк и начал медленно опускаться. Через несколько мгновений он замигал, зашипел и превратился в ракету, после чего начал выделывать странные фигуры в воздухе. Откидывая от себя всполохи маленьких искр и звёздочек.
   - Это, что за скачки? - Игнатов сурово перевёл взгляд на химика.
   - Виноват, ваше высокоблагородие. Похоже, при выстреле произошло смещение заряда. Пока сырая работа - бывают неожиданности.
   - Что значит бывают? - Игнатов покраснел как помидор. - Подпоручик, это итоговые испытания осветительного снаряда, а не чертовщины, прыгающей в воздухе! У тебя когда-нибудь будет нормальный результат?
   - Подождите, господа, - князь задумчиво поскрёб подбородок. - Господин Котейкин, позвольте я немного поправлю капитана Игнатова. Попрошу вас доработать и подготовить к следующему разу именно осветительный заряд. А также попробовать создать заряд для салюта. Деньги на новые испытания я выделю. Продолжим. Капитан, командуйте далее.
   Игнатов поднес рупор ко рту... - Внимание, зарядить третий снаряд с красной полосой. На счет три провести выстрел. Раз, два... три - выстрел.
   "Пух" - отработала метательная машина. И через несколько секунд, метров за пятьсот от наблюдательного пункта, раздалась громкое и сильное БАБАХ... Земля дрогнула под ногами. Огненный цветок расцвёл в клубах дыма и гроздьев земли.
   - Етить колотить налево! - Игнатов выругался, строго посмотрел на Котейкина. - Скажи, подпоручик! Воронки, обязательно делать огромного размера? Почему нельзя направить разрыв в стороны?
   - Можно, господин капитан, но для этого необходимо проводить больше опытов.
   - Так, проводи! - капитан завёлся с половины оборота. - Какого, лысого, ты их не проводишь? Деньги тратишь тысячами. Десятками тысяч! Народу на тебя работает - половина бригады. И крестьян - туча. Мы -тебе - всё сделали: Мастерские! Оборудование. Мельницы построили, для твоего - этого... лектрического тока! Создали для испытаний целый полигон! Взрывай - не хочу! А он? Как маялся дурью, так и мается! А мины? Как не взрывались - так и не взрываются! Где результат?
   - Кхм... князь вступил в разговор. - Господа офицеры предлагаю успокоиться. И подвести промежуточные итоги. Первое, "Изделие номер один" работает. Сбоев не обнаружено. Второе, в целях улучшения результатов разрыва снаряда. Попрошу подпоручика Котейкина подойти ко мне завтра. Для обучения по теме: Химия и физика взрыва в зависимости от конструкции боеприпасов. На этом - всё! Предлагаю на сегодня стрельбы из "Изделия номер один" завершить. О времени проведения следующих испытаний будет объявлено отдельно.
  
   .....
   Вход в штаб родной бригады был окружен высоченными незнакомыми крестьянами. Мужики сидели, стояли, несколько человек даже умудрились прилечь на клумбу у входа.
   - Не понял? - Ланин вышел из кареты и удивлённо осмотрел занятое народом пространство. - Что происходит?
   К карете Ланина подбежал дежурный. Вытянулся в линию. Щёлкнул каблуками. - Его сиятельство князь Волконский ожидает в приёмной. Просит принять и переговорить на personnelle delicate thеme (Личную деликатную тему. Франц).
   .....
   Незваный гость бросился обниматься с самого порога...
   - Kirill Vasilyevich, je suis si heureux! Tellement content! C'est bon! Que vous m'avez donnе une minute de votre temps inestimable. Au fait, ces trente hommes de sivolapyh sont un cadeau pour le plaisir de parler avec vous. (Кирилл Васильевич, я так рад! Так, рад! Как хорошо! Что вы уделили мне минуту вашего бесценного времени. Кстати, эти тридцать сиволапых мужиков - подарок за удовольствие беседовать с вами. Франц).
  
   - Ваше сиятельство, прошу меня извинить! - Ланин мягко перебил потоки французского красноречия. - Я только, что со стрельб. Они были неудачными... Поэтому, настроение не располагает на общение, на языке нашего возможного противника. Не могли бы вы, пожалуйста, кратко, по-русски, объяснить цель вашего визита?
   - Конечно, любезный князь. С радостью. - Волконский положил книгу на стол, которую до этого держал в руках. - Кирилл Васильевич, имел честь прочитать сие замечательное повествование, выпущенное в вашей типографии с названием "Остров сокровищ". Господин Ланин, как же вы замечательно описываете морские приключения по поиску сокровищ. Вы просто не превзойдённый талант. Так описать свои похождения: пираты, пиастры, одноногий злодей Джон Сильвер! Просто не представляю, что вы пережили в отроческие годы? Бедный, бедный мальчик!
   Подполковник открыл рот от неожиданности. С трудом остановил челюсть, чтобы она не упала на пол. - Э-э... Милейший князь, а с чего вы решили, что это мои приключения?
   - Как же? Вот, тут, в начале повествования. Вы пишите о том, как обычный русский мальчик, не имея отца приезжает со слугой, в гости к родному дяде-послу в Англию. Героя зовут Иван Танин. По дороге, случайно, в таверне, подслушивает разговор моряков и нанимается юнгой на корабль, который отправляется искать сокровища на неведомый остров. Всем говорит, что он сын простого английского моряка и зовут его Джим Хокинс.
   - Простите, дорогой князь. Наверное, всё-таки я получил небольшую контузию во время стрельбы из пушки 32 калибра. - Вселенец помотал головой, как боксёр после пропущенного удара в челюсть. - И всё же? С чего вы решили, что этот мальчик, я?
   - Всё просто, милейший друг. Вы - Ланин. Решили поменять первую букву в вашей фамилии, чтобы никто не догадался, на Танин. А чтобы совсем запутать читателя - имя Кирилл сменили... на Иван. Верно?
   Повзрослевший Джим Хокинс взял паузу, погонял воздух между щёк. Решил не спорить с "железобетонными" доводами поклонника. - Хорошо, допустим. Всё было как вы рассказываете. И всё же, давайте перейдём к сути. Какова цель вашего визита?
   - Любезный, Кирилл Васильевич, в конце книги вы пишите, что будет написано продолжение ваших морских приключений. И даже даете краткое содержание следующей книги...
  
   После того как юный 15 летний Иван Танин получают свою долю в Сан-Доминго, он нанимается матросом на небольшой корабль китобоец, который отправляется на поиски китов в южных морях. По случайному стечению обстоятельств, после неудачной охоты, корабль теряет капитана и всех матросов. Из всей команды, в живых остаётся лишь пятнадцатилетний Иван и его слуга. И вот, в огромном, открытом океане, безусый мальчишка, должен заменить капитана, боцмана, чтобы выжить и спасти всех пассажиров...
  
   Волконский внезапно сложил руки в мольбе. - Ваше сиятельство... умоляю, когда продолжение?
   Писатель приподнял бровь. - Право не знаю. Честно говоря, даже не собирался начинать в ближайшее время.
   - Кирилл Васильевич, - двадцать тысяч. И я готов подождать две недели.
   - За две недели? - вселенец широко открыл глаза. - Пока напишу. Пока напечатаем. Подчерк у меня неразборчивый. Усидчивости мало. Придётся долго вспоминать обстоятельства плаванья? Времени прошло больше десяти лет. Всё-таки приключения проходят большей частью в Африке. Так что - тридцать тысяч - не меньше.
   - В АФРИКЕ! - гость подскочил и начал жать руку. - Согласен.
   Ланин аккуратно разжал рукопожатие. - Cher рrince, (Дорогой князь. Франц.) если дадите сорок тысяч ассигнациями. Брошу всё. Отставлю в сторону все дела и напечатаю через десять дней. А если пятьдесят! - Глаза подняли к потолку. - Посвящу книгу, лучшему другу "детства" - дорогому князю Волконскому.
   - Даже, так! - почитатель схватил кисть вселенца и начал трясти её вновь. - По рукам! Незамедлительно привезу деньги.
  
   .....
   Командир бригады облегчённо выдохнул, когда сумбурный гость наконец-то покинул кабинет.
   - Дневальный! - позвали дежурного сквозь открытые двери кабинета. - Что с почтой? Есть приглашения на ужин?
   - Так точно, - ответственный зашёл внутрь с широким ящиком в руках. Показал заполненное открытками дно. - Тридцать два пригласительных на сегодняшний вечер. Девятнадцать из Коломны, двенадцать из имений вблизи города и одно приглашение из Воскресенска.
   - Откуда? - подполковник переспросил удивлённо.
   - Из Воскресенска, ваше сиятельство. От графа Бёрна.
   - Бёрн, Бёрн, Бёрн... - вселенец недовольно помотал головой. "Ехать тридцать вёрст, чтобы поужинать в Воскресенске? - А потом нестись обратно. Не-е. Решительно не пойдёт.".
   - Отставить графа. Дневальный, кто ближе всех?
   - Помещица Лопшина, ваше сиятельство. С дочерями Анной, Дарьей, Прасковьей. Ждёт, надеется, будет рада провести ужин при свечах. Имение Лопшиных в пяти верстах от Вардеево. У них самая большая открытка, обмотанная пестрой лентой в завитушках.
   Хозяин кабинета перекосил лицо. "Не... Тоже, не в ту степь - бабский ужин - да ещё при свечах! Опять придётся весь вечер играть на гитаре жалостливые песни, а потом вытирать слёзы.".
   "Кого бы выбрать?" - он покусал губы. Начал копаться в пригласительных. - "У кого я ещё не был? Например, у майора Западлед... Западлян... Западлов... - не удавалось разобрать подчерк и прочитать фамилию правильно.
   - Ваше сиятельство, - дневальный привлек внимание, вытянулся. Поднял подбородок. - Посыльный приезжал от господина губернатора. Марфа Васильевна вернулась из Петербурга. Просила, как будет время, заехать в гости.
   "Вот, к кому надо ехать!" - вселенец мысленно потёр руки. - "У меня как раз появилось свободное время для семьи господина губернатора.".
  
   .....
   Жена губернатора просто светилась от счастья... - Chеri, chеri, рrince. C'est merveilleux que vous soyez venu nous voir. (Милый, милый, князь. Как замечательно, что вы зашли на огонёк! Франц.).
   - Марфа Васильевна, и вам добрых дней, - Ланин поцеловал руку хозяйки дома. Поднял взгляд. Удивлённо спросил. - Вы выглядите так счастливо?
   - Ах, любезный Кирилл Васильевич! Я удачно съездила в Санкт Петербург! У меня отличные новости! Как хорошо, что вы догадались нарисовать картины "Незнакомка в голубом" и "Незнакомка в саду" для показа наших изделий на шее девушки, изображённой на полотне.
   - Скажу сразу... - женщина раскраснелась от чувств и замахала веером. - Как только гости увидели картины, буквально вырвали из рук оба колье. Они торговались как сумасшедшие и дали больше. Гораздо больше, чем мы с вами планировали. А потом, сделали заказ ещё на четыре подобных. И это не всё! Далее, начался торг на сами картины. И я продала их дороже украшений. Кто бы мог ожидать! За картины, вашего слуги - дали больше, чем за самоцветы. Я подумала, ваше сиятельство - наверное мы продаём, что-то не то?
   - Кхм... кхм.. - вселенец захрипел в ответ. - Скорее всего это стечение обстоятельств.
   - Может быть! - женщина была сильно возбуждена чтобы задуматься над ответом. - А теперь, Кирилл Васильевич! Самое главное! Князь Четвертинский долго выпытывал у меня, кто та прелестная незнакомка, изображенная на полотнах. В конце концов я вынуждена была уступить и признаться, это моя дочь Лиза. И вот, представьте! - Она воодушевлённо заломила руки. - Князь собрался прислать сватов...
  

Прелюдия 2.

   Переполненный зал, в пятый раз подряд, вызывал артистов на сцену. Хлопал, топал и довольно кричал: Браво... Бис!
   Князь Ланин наклонился поближе к гостю. И прерывая громкие звуки оваций, спросил...
   - Как премьера, Николай Иванович?
   - Что сказать? - городничий хлопал со всеми. - Мне понравилось. Хотя... До сегодняшнего дня я был не любитель театра. А может то, что видел - не театр. Не было игры актёров, музыки, песен. Особенно понравилась та, где в припеве повторяется...
  
   Ах, Коломна-городок - беспокойная, я
   Беспокойная, я! Да успокой ты меня.
  
   Вселенец хитро прищурил глаза. - Уважаемый Николай Иванович, не могли бы дать совет: Во сколько оценить спектакль, для показа на заказ.
   - Даже, не знаю, - почётный гость перестал хлопать и почесал затылок.
   - Задам вопрос по-другому: Господин городничий, сколько бы вы запросили, на моём месте, имея таких артистов?
   Чиновник поднял глаза на выкате, похлопал полными губами. - Зная ваши расценки... Думаю - тысяч десять, а то и пятнадцать, а может и все двадцать. Представление было интересным. Я, за такие деньги, не отказался бы посмотреть снова.
   Князь широко улыбнулся, потёр ладони. - Дорогой Николай Иванович, как вы смотрите на то, что я подарю вам театрализованное выступление на сорок пять лет?
   - Мне?
   - Да, - поспешили дать пояснения. - Вам. Вашей семье. Родственникам. Гостям, приглашенным на день рождения. Сделаю prеsent от всей души!
   - Милейший князь! Я смотрю на это положительно.
   - Тогда, вам остаётся только пригласить как можно больше гостей. Сцену и занавес мои работники соберут за два дня до спектакля. Ещё за день повесят задник. И... В следующую субботу, принимайте подарок.
  
   ***
   "Первая светская модница" Коломны Глафира Петровна Изотова решила срочно позвать к себе в гости приятельниц Ольгу Поскрёбышеву и Софью Гладкову. У молодой вдовушки появились новость, требующая безотлагательного обсуждения. Из Петербурга привезли книгу её божества - Франсуа-Мари Аруэ (Называемого многими более кратко - Вольтер). И это, в её жизни, было не просто событие. Оно стало СОБЫТИЕМ из всех событий!
Она сразу распаковала свёрток и первым делом внимательно проверила книгу на подлинность: Есть ли на обложке название. Стоит ли фамилия автора. И хорошо ли она видна. (С двух, трех и даже пяти шагов от книги). Быстро просмотрела имеются ли картинки? (А вдруг?). Затем, не доверяя печатникам, пересчитала листы. Проверила нет ли слепленных между собой. Умножила число листов на два. Сравнила полученный результат с итоговым номером на последней странице. Немного подумала и решительно пересчитала строки. Их было ровно - 1160. И только после выполнения необходимого успокоительного ритуала, по прохождению всех проверок и подсчётов, она наконец-то открыла книгу и прочитала первую строку...
- Lorsque la Societe des aveugles a ete organisеe pour la "Premiere fois", tous ses membres jouissaient de droits egaux... (Перевод фразы автором: Когда впервые организовалось "Общество Слепых", все его члены, пользовались равными правами. (Примечание автора: Это была просто первая строка в книге писателя.)).

"Боже!" - всё затрепетало внутри души девушки. - "Мне говорили! Меня предупреждали! Что он вольнодумец и смутьян! Но, чтобы... такие! Безумные! Открытые слова. Были с первой строки! - Она снова повторила перевод фразы, чувственно прикрыв глаза. - Не успели организоваться, а уже все пользовались равными правами!.. Равными правами!
- Эту строку надо обязательно заучить - бунтарка тут же приняла решение. - И вставлять как можно чаще в разговор. При этом, обязательно подчёркивать - Это, из сочинений Вольтера! - А потом добавлять. - Только, он, мог так вызывающе красиво говорить.
   - Итак! - дали себе команду. - Начнём учить...
Lorsque la Societe des aveugles...
(Семнадцать раз подряд пробубнили под нос с разной интонацией).
Lorsque la Societe des aveugles...
   (Повторили ещё раз двадцать.).
Lorsque la Societe des aveugles...
  
   В дверь комнаты постучала горничная. - Мадам, пришли ваши подруги.
- Боженьки - святушки! - воскликнули, не успев доучить Lorsque la Societe des aveugles... до конца. Ладно, если, что - зачитаю фразу из книги...
.....
Появившиеся в комнате молодые дамы, были сильно взволнованы.
- Баанжур Глаффира, - с рязанским акцентом пробубнила в нос Софья Гладкова. - Скажи, ты получила приглашение на музыкальную комедь: "Ах, Коломна-городок"?
- Bonjour, мa chеre! - с парижским прононсом произнесла хозяйка. - Qu'est-ce que c'est? Et mеme avec un nom russe aussi incomprеhensible? Est-il vraiment possible qu'ici а Kolomna quelqu'un fasse une telle chose? Fi! (Что за комедь? Да ещё с непонятным русским названием? Неужели в Коломне, кто-то раздаёт билеты на такую безвкусицу? Фи! Франц.).
   - Глаша, не умничай! Сейчас не до твоего, картавого французского. Просто ответь - получила или нет?
Хозяйка дома чувственно заломили руки. - Даже не знаю. Если и принесли какую-то писульку, всё равно не пойду. Меня волнует совсем другая новость, послушайте... - Она начала играть пальцами как на пианино. - У меня, появился... Вольтер! О, боже - он, велик! Как француз и как писатель!
- Глафира! - снова бесцеремонно перебили любительницу французской литературы. - Спроси у слуги: Если, принесли? Ты же, не пойдёшь? Отдай мне. А то, папенька с маменькой идут. Старший брат с женой идёт. Тётку двоюродную и ту позвали. А мне пригласительного не досталось.
Модница не ожидала такого бесчувственного отношения к своим чувствам и... обожаемому Вольтеру! Собрала губы в кучу. Подняла брови домиком. Прищурила глаза. - Софи, успокойся и скажи, что за комедь?
- В субботу, у господина градоначальника. В честь его дня рождения. Будет показ театра князя Ланина. В пригласительном есть краткое содержание...

Мимо нашего городка проезжает полк артиллеристов. И одна бедная дворянка, дочка ростовщика, увидела красавца офицера. И он заметил её. И они тут же полюбили друг друга. С первого взгляда. Герой офицер бросился к отцу девушки просить руки. Но, скряга ростовщик требует за неё выкуп. А у красавца артиллериста не хватает тысячи рублей до названной суммы. И тогда военный решает хитростью выманить деньги, чтобы проучить жадного отца.

- Fi, charmante! - модница скривила лицо. - Какой банальный сюжет. Безвкусица: Ни смысла - ни чувств - ни фантазии. Неужели, вы хотите пойти на эту чушь? Фи... Мa chеre. Фи!
Софья радостно всплеснула руками. - Вот, и правильно! Все идут. Вся знать города будет, там. А, ты - не ходи. Поют там по-русски. Актёры крепостные. Вольтера твоего, нет. Тебе будет, не интересно.
Первая красавица Коломны задумчиво поморгала большими ресницами. - Знаете, что, мадмуазели? Если, вся знать придёт. Значит и я должна быть. А если покажут любовь девушки дворянки и красавца офицера. Значит говорить будут по-французски. А если, по-французски, наверное, не такой уж и плохой спектакль. Так, что... Софи - прости. Придётся сходить. Но! Это будет только в субботу. Сейчас, я расскажу вам про Вольтера. Вольтер, мa chеre, это!
- Иди, ты, со своим Вольтером - знаешь куда! - подруга не смогла сдержать чувств. Она покраснела, резко вскочила и вышла из комнаты.
  

Глава 2.

   Дежурный по штабу вежливо постучал, заглянул в кабинет начальства. - Ваше высокоблагородие, разрешите доложить?
   - Докладывайте, - вселенец поднял глаза оторвался от работы с артефактом.
   - Прапорщик Голубев ждёт в приёмной. Готов к разговору.
   - Пусть заходит.
   - Разрешите, ваше сиятельство? - три вертикальные морщинки на лбу вошедшего военного почти сошлись, образуя один, большой восклицательный знак.
   Князь откинулся в кресле. Приготовился к разговору. - Заходи. Садись. Рассказывай, как поживает самый удачливый закупщик живого товара? Ты ведь на рекрутах заработал больше всех?!
   - Так точно, - подчинённый уважительно склонил голову. - Привёз много - все высокие, здоровенные, кровь с молоком! Только, чаго вспоминать о былом. Бригада набрана. Новых солдат покамест не надо. Значится, дополнительного поощрения ожидать не стоит.
   - Напрасно ты нос повесил! - князь пробасил лукаво и в то же время удивительно добродушно улыбаясь. - Оглянуться не успеешь - кто-то умрёт, кого-то убьют на войне, многие станут инвалидами. А значит снова потребуются молодые, здоровые рекруты. И соответственно твои умения.
   - Если только, война... - согласился прапорщик. - Только, когда она будет? Через три года служить закончу. Могу не дождаться.
   - Не переживай. Нашёл я тебе работёнку. - Подполковник достал из стола папку. Положил перед собой на стол. - Слушай приказ. Солдатам, которые вышли в отставку и работают в Васильково, нужны жёны. Бери четырёх помощников. Посети рынки крупных городов и купи три десятка молодых, красивых девок. Надеюсь, знаешь, красивые - это какие? - Князь пощёлкал пальцами и неожиданно лихо закинул ногу на ногу. - Опиши.
   - Это... - Голубев начал выразительно показывать на себе здоровыми лапищами. - Чтобы грудь, вот тут, ниже шеи, была - во! И висела - вот так! Сзади, чуть ниже спины... надобно ещё больше - ВОТ столько! Ростом были крупные, пышные, спелые. - Руки зачем-то развели широко в сторону, словно на рыбалке. - Вот такенные - не меньше. Губы сладкие. Щёки мясистые. Глаза большие. Брови густые, широкие. И коса толстая, русая, до пола.
   Вселенец закатил глаза и покачал головой. - Et toi, а mon avis, tu es une esthеte en matiеre de filles! (Ты, как я посмотрю, в девках-то - эстет! Франц.).
   - Чаго? - не поняли французского выражения.
   - Говорю, знаток великий, по бабьей линии.
   - Эт, верно, ваше сиятельство. Я ихнюю натуру, знаю. Как говориться - не раз ходил - смотрел - щупал.
   Заказчик открыл папку, достал стопку рисунков. - Поступим следующим образом: Изучи рисунки. Постарайся, купить девиц, которые на лицо больше всего походят на нарисованных. Чем ближе сходство, тем лучше. Что касается достоинств ниже лица: спереди, со спины и боков, чтобы у них было всё, как в твоём рассказе... - Во!, Вот так!, ВОТ столько! И вот такенное - мясистое! Понял?
   - Так точно, ваше высокоблагородие. У меня глаз - как у орла. Всех подберу как надобно. Готовьте денюшки. Ух, и попляшут у меня!
  
   ***
   Довольный покупатель украшений просто рассыпался любезностями перед князем...
- Oh, mon cher Kirill Vasilyevich! Ce n'est pas pour rien que je suis venu moi-mеme. Trеs impressionnе: motif, couleur, traitement inhabituels! Tout est digne d'admiration. (Ах, милейший Кирилл Васильевич! Не зря приехал. Очень впечатлён колье: Необычный узор, цвет, обработка камней! Всё достойно восхищения. Франц.).
   Вселенец в ответ, пытался "смущенно" оправдываться...
- Platon Pavlovitch, ne pas intercepter. Je suis un homme militaire, direct. J'ai dеcidе de crеer quelque chose sur un sujet abstrait. J'ai trouvе une parcelle de pierres prеcieuses dans la riviеre. Il a recueilli un artel d'anciens soldats. Formas. Et le rеsultat a dеpassе les attentes.. (Платон Павлович, не стоит перехваливать. Я человек военный, прямой. Решил создать что-то на отвлечённую тему. Нашёл в реке участок с россыпью самоцветов. Собрал артель из бывших солдат. Обучил по своей методике. И результат превзошел ожидания. Франц.).

Гость улыбнулся своей самой располагающей улыбкой. Мило сложил ладошки, похлопал ими. Решил продолжить разговор на русском языке. - Ваше сиятельство, скажите, а вы не задумывались продать, этот волшебный участок на котором обнаружились камни. Скажем, миллиона за два... два с половиной - три?
- Что? - глаза хозяина кабинета расширились до неприличия.
Покупатель растолковал поведение собеседника как явно не довольное предложением. Не останавливаясь, он решил продолжить... - Полтора авансом и два после подписания документов.
- Monsieur le comte! (Месье граф! Франц.). - Подполковник наконец-то смог проглотить набежавшую слюну и выговорить свое возмущение. - Вы, вообще, понимаете, что и кому предлагаете?
Настырный тип, не моргнув глазом, сделал вид, что ничего не заметил, в третий раз увеличил сумму. - Что предлагаю? Ничего особенного. Такие пустяки - пустяшные. Хочу купить место, где нашли камушки... - Два авансом. Плюс два после подписания документов. И ещё пятьсот тысяч сверху в виде подарка. Итого - четыре с половиной миллионов рубликов. Золотом заплачу! Неужели не договоримся?
- Дорогой, Платон Павлович! Милейший вы человек! Если дадите пять миллионов - золотом! Всё равно не смогу продать участок с камнями. Никак!
- Пять пятьсот, - последовало новое повышение.
Вселенец помотал головой. Глубоко вздохнул. Выругался про себя. - Дело не в деньгах, уважаемый граф. Послушайте? Здесь, совсем другой случай.
Покупатель, не слышал и не хотел слушать. Он, словно рогатое животное, не останавливаясь, разбегался и бросался на покрашенные ворота. - Ваше сиятельство? - Бубнил он. - Господин Ланин? Неужели мало? Сколько же вы хотите? Шесть? Семь? Больше?
   Ланин резко ударил ладонью по столу. - Остановитесь! Послушайте! Дело в том, месье граф! Этого месторождения больше нет. Я нашёл камни, где река изменила русло. Они лежали рядом, в ямке, друг возле друга. Кучкой. Словно россыпь осколков от разбитого стекла. Скорее всего это был рассыпавшийся метеорит. Я всё обыскал в округе, даже копал вглубь и в стороны. Ничего нет. Ни-че-го! Конечно, если вы настроены расстаться с деньгами - я покажу место. Только вы не найдёте камней. И затаите обиду!
Гость покусал губы. Отошёл от ворот. Затем разбежался и снова ударил рогами. - И тем не менее - сколько?
Подполковник сцепил руки в замок. Выгнул их. Щёлкнул пальцами. - Любезный Платон Павлович, предлагаю компромиссный вариант. Вы даёте двести тысяч, а я, на эту сумму, прячу камни, в месте, где я обнаружил россыпь. В итоге: Я нахожу деньги. Вы драгоценности. Все в выигрыше. Все довольны. Согласны?
Гость наконец-то задумался. - Месье Ланин, двести тысяч - это не серьёзно! Тем более для меня - графа Шадрина! Я согласен на миллион. А лучше... на пять.
Вселенец поскрёб щеку. Взвесил все "за" и "против". Махнул рукой. - Хорошо. По рукам.
  
   ***
   В большой, глубокой воронке, образованной после взрыва, десяток солдат активно копали землю, углубляя дно. Недалеко от ямы, скрестив руки, в позе мыслителя, застыл химик 22 артиллерийской бригады.
   - И что мы здесь делаем? - подполковник Ланин появился из-за спины застывшего "философа".
   - Ваше высокоблагородие, - Котейкин смутился, увидев большое начальство. - Ничего особенного, провожу небольшой научный эксперимент.
   Князь подошел к краю, заглянул вглубь. Оценил размеры небольшого эксперимента: Шириной почти в половину лесной поляны и глубиной по крышу двухэтажных хором. Пнул небольшой камешек вниз. Тот покатился, сбивая другие камни. - Что за эксперимент? Решил добраться до центра земли. Или прокопать туннель в Южную Америку?
   - Нет, ваше сиятельство. - Для опытов нужен очень дорогой и редкий ингредиент.
   - Подпоручик! - поздний гость начал терять терпение. - Кончай вилять хвостом. Что за ингредиент? Платина, алмазы, кости дикого мамонта? Что ищешь, конкретно?
   - Мне нужна нефть.
   - Нефть? - князь, от удивления, так широко открыл рот, что туда могла залететь ворона. - Ты сейчас пошутил? Откуда в Подмосковье - нефть? Её тут отродясь не было. Про это знают даже малолетние ребятишки.
   - Не ведаю, про что знают ребятишки, в Подмосковье. А здесь, в нескольких верстах от Коломны. Возле этого болотца. Она есть. Я всё рассчитал. И даже смакетирвал: На глубине пятнадцати метров должен проходить нефтяной пласт. Думаю, через неделю, я до него доберусь.
   - Так! - князь выпрямился. Поправил мундир. - Слушай приказ, который не обсуждается. Отставить искать нефть. Все работы прекратить. Солдат наверх. Шагом марш в казарму.
   Обиженный нефтедобытчик тяжело выдохнул. - Вопросов нет, ваше высокоблагородие. Только, как поступить, с этим? - Он достал из кармана небольшой предмет похожий на гранату. Дёрнул верёвку, размахнулся и бросил его в сторону болота. Предмет, не долетев до воды несколько метров, превратился в яркую вспышку. Разорвался на множество частей и пылая, посыпался в воду. Осколки, упавшие на поверхность, не утонули, а продолжили ярко гореть.
   - Кхм... кхм... - закряхтел удивлённый подполковник. - Допустим. Впечатлило. А нефть зачем?
   - Ваше сиятельство, вещество, горящее на воде, получается из нефти. А её у меня нет. Я просил капитана Игнатова привести. Он не слушает. Говорит, дорого и долго.
   Бровь подполковника поползла вверх. - И много надо?
   - Бочек пять. А потом, в зависимости от количества снарядов.
   - Понятно... - протянуло начальство. - С нефтью решим что-нибудь. Думаю, найдём.
   - Ваше высокоблагородие, мне надо срочно. Ещё вчера. У меня вся работа встала без неё.
   - Значит, найду вчера. Давай, закругляйся. Солдат в казарму.
   .....
   Спустя двое суток. В глухой чаще леса. На самом краю болота. Подвода, запряжённая четвёркой лошадей, с большой бочкой, подъехала к заброшенному колодцу.
   Небольшой кряжистый мужичок, встретил четверых крестьян, отправленных на добычу "чёрного золота".
   - Здорово, сердешные! Вы что ля от князя?
   - Здорово, мил человек. Мы.
   - Тогда слушаем и запоминаем. Все делаем не спешно и аккуратно. Открываем колодец. Вычерпываем жижу ведёрками. Переливаем в бочку, стараясь не пролить на землю. Наполняем до краёв. Опосля работы, всё плотно закрываем и колодец, и бочку. Чтобы ни одна капля не просочилась. И даже запах не прошёл. Понятно?
   - Да, - просопели добытчики.
   - Тогда, крещёные - с богом.
  
   ***
   Солнце очередного дня медленно догорало, уходило за горизонт. Последние лучи попадали сквозь окна в кабинет. Различными тенями и красками раскрашивали внутреннее пространство. Большие настольные часы с бронзовыми фавном и вакханкой по бокам спокойно отсчитывали время.
   - Ваше высокоблагородие, я почти закончил "Схему номер один", - слуга оторвался от холста. С надеждой уставился в лицо своему хозяину. - Время уже много. Ужинать хочется. Может дорисую завтра? Осталось - чуть-чуть.
   Ланин что-то быстро писал. Не останавливаясь и не отрывая взгляда от листа, он переспросил. - Что значит завтра? Завтра, у тебя другая работа. Так, что давай, заканчивай сегодня. Тем более, сам сказал, осталась немного.
   Художник нехотя отодвинул "Схему". Оттопырил верхний палец от кулака, покрутил им. Прищурил глаз, выбирая соотношение размера, масштаба и расстояния...
   - Кирилл Васильевич, давайте я нарисую ваш портрет? Сейчас так красиво падают лучи. Лицо прямо просится на холост: Решительное, мужественное, выразительное. А ещё лучше, хотите, я вместо портрета изображу эпическое полотно, где вы в латах древнего рыцаря на коне пронзаете чудовище копьём? Нет! Самый лучший вариант: Я представлю вас античным героем в окружении полуобнажённых сирен...
   Князь оторвался от рукописи. Сделал страшно серьёзный взгляд. - Афонька, совсем сбрендил? Меня, русского дворянина?! Потомственного князя - рисовать полуголым на коне, да ещё в окружении иностранных баб с хвостами? Да господа офицеры, если увидят такое полотно, не то, что засмеют - вызовут на дуэль. И может даже пристрелят. Или я отправлю половина Коломны на тот свет! А тебе, если нечем заняться... Лучше возьми, нарисуй государя-императора. А то у всех его портреты есть в кабинетах, а у меня нет. Значит, так! Слушай новое задание. - Князь замахал пером. - Рисуй государя одетым в военный мундир, при орденах, на боевом коне. А лучше, даже не портрет, а большое панорамное полотно - где его величество Александр I стоит возле "Шуваловсого единорога" на поле битвы. Всё-таки, мы артиллеристы, значит император, у нас, должен быть на картине, рядом с пушкой.
   - Ваше сиятельство? Да как жа я его нарисую, если никогда не видел?
   - Афонька! Не видел - сходи, посмотри. В сарае стоят - три штуки. Можешь подойти, даже потрогать руками.
   - Ваше сиятельство. Я говорю про царя-батюшку, а не про пушку. Я не могу нарисовать человека, если с ним не встречался.
   - Что значит не встречался? А в кабинете полицейского? Кто на тебя строго смотрел со стены? Когда ты ему рассказывал про зверское нападение с избиением?
   - Так, это, что? Был государь?
   - А ты, думал, кто? Так, что... Бери его лицо, вместе с головой, мундиром и орденами. Переноси на поле боя. Ставь рядом с пушкой. И рисуй.
   - Ваше сиятельство, может и вас нарисовать где-нибудь неподалёку. Всё-таки лучи красиво падают именно на вас.
   - Не надо. Императора будет достаточно.
  
   .....
   - Господин князь? - хрупкая девушка заглянула в кабинет подполковника. - Вы про меня не забыли?
   - Я занят! - не отрывая головы, продолжили писать.
   Посетительница вошла полностью внутрь. Прикрыла дверь. - Вы говорили подойти вечером, когда никого не будет. Уже вечер. В коридоре никого нет.
   - А дневальный?
   - На месте. Кроме него, никого. Кирилл Васильевич, поговорите со мной.
   Князь недовольно покусал губы. Раздосадовано посмотрел на "приёмного" подкидыша. - О чём говорить? Опять будешь просить купить какое-нибудь предприятие, фабрику или завод. - Mademoiselle Marie, у меня создаётся впечатление, что ты собралась создать... по меньшей мере centre de l'industrie lеgеre. (Центр легкой промышленности. Франц.). Маруся, Коломна - маленький уездный городок. Пусть он таким и останется. Оставь сонное царство в покое. У тебя есть фабрика Латыпина. Вот и играйся с ней.
   - Месье Ланин, обещаю. Сегодня не буду просить покупать предприятия. У меня другой вопрос.
   Вселенец нехотя оторвался от писанины. - Слушаю.
   - Я смотрю на распухшие руки наших швей, на их сутулые спины и у меня постоянно возникает мысль: Что это неправильно. Шить таким способом в ХIХ веке - это какое-то варварство и недоразумение. Нужна современная швейная машинка. И не просто машинка, а Зингера. Что это за машинка и кто такой Зингер, у меня в голове воспоминаний нет. Я спрашивала у других. Никто не знает. А мысль сидит занозой и не даёт покоя. Вот и решила подойти к вам, спросить - может что-то скажите?
   - Зингер? Зингер? Зингер? - вселенец погонял слово. Нахмурил лоб. Сделал вид, что вспоминает. Развел ладони в стороны. - Увы. Тебе не повезло. Не могу вспомнить. У тебя, всё?
   - Ваше сиятельство, - взгляд девушки стал строгим, как у учительнице в классе. - По глазам вижу, знаете. А говорить не хотите.
   - Допустим. Я знаю одну семейку Рейзингеров. Они что-то собираются создавать в этой области.
   Обрадованная бизнесменка захлопала в ладоши. - Давайте быстро купим у них сотни две изделий и облегчим труд наших портних. А заодно и резко увеличим выпуск готовой продукции.
   - Маруся, боюсь, сделать это, да ещё быстро, не получится. Рейзингеры находиться далеко за границей. Может быть даже в Америке. (Не говорить же ей, что Айзек Зингер ещё не родился. Тем более не изобрел свой знаменитый механизм.).
   Девица надулась. Вытянула губы уточкой. - Тогда, может быть, посоветуете какого-нибудь другого умного инженера. Который быстро создаст такую машинку и запустит в производство. Нам очень надо!
   Глаза вселенца удивлённо поползли из орбит. - Мадмуазель Мари, как вы представляете, такое? Я не глядя останавливаю на улице человека. И говорю: Эй, ты, иди сюда. Ты инженер? Да, ваше сиятельство. Ты умный? Так точно, ваше сиятельство. Точно умный? Точнее некуда, господин князь. Тогда, я ему - А ну! Давай, быстро изобрети мне чудо-машину для Маруси и ткачих. А то у них руки болят и спина кривая. Он - мне: Хорошо, ваше сиятельство. Вот, вам готовый экземпляр. Берите - пользуйтесь, на здоровье. Только не забывайте менять масло. Так что ли?
   Посетительница раздосадовано топнула ножкой. - Кирилл Васильевич, а что делать? Труд на фабрике тяжелый. Люди слепнут, изнашивают себя до смерти. Вы же не зверь?
   - Я - нет. А вот, ты? Да! Заявила недавно, что с легкостью завалишь мир "Коломенскими" платками. Было условие - купить фабрику. Ни про какие машинки и тяжёлый труд наемных работниц речи не шло. Тебя сразу предупреждал - сиди тихо, мирно. Раскладывай свои узоры. Нет, захотелось фабрику. Я - купил. Теперь иди и расхлебывай.
   Молодая бизнесменка нахмурила лоб. - Между прочим, эта машинка, нужна и вам?
   - Мне то зачем? Я, слава богу, человек военный. К ткацкому делу отношения не имею.
   - Я узнала про мастерскую, где шьют форму для ваших солдат. Они до сих пор не закончили второй комплект. Когда вы заказывали - пять.
   - Как, на закончили? - князь недовольно откинулся в кресле.
   - Так! Потому, что шьют на руках. А была бы машинка. Я бы выполнила ваш заказ уже полностью. А пока ваши солдаты, которые артиллеристы, и которых вы так любите, и лелеете, будут ходить в одном комплекте!
   Подполковник взял паузу. Закусил губу. Почесал голову. - Хорошо. Видел, один вариант машинки, лет десять назад, когда был в Варшаве. Какой-то чокнутый дедок предлагал купить. Времени прошло много. Попытаюсь вспомнить.
   - Через сколько времени я получу рабочий экземпляр? - хищница тут же вцепилась в наживку.
   Князь постучал пальцами по столу. - Думаю, месяца через два.
   - А чего так долго?
   - Mademoiselle, comportez-vous dignement envers une jeune fille. (Мадмуазель, ведите себя достойно, как и положено юной девушке. Франц.). - Воспитатель найдёныша взял перо, как указку. Начал помахивать. - Проект серьёзный. Необходимо время для изготовления пробного образца, потом надо провести испытания, собрать и обучить мастеровых, наладить производство. Заказать специальные иглы. И много чего, а чём вы даже не догадываетесь. Два месяца - минимум.
  

Прелюдия 3.

   Князь Ланин внёс запись и время в "Журнал наблюдений", расписался, захлопнул его. - Господа офицеры, сегодня у нас итоговые стрельбы "Изделия номер один" "Снарядом номер три". Будем надеяться, что они пройдут успешно и мы наконец-то займёмся другими делами.
   - Господин подполковник, вы уверены, что мы сегодня примем "Снаряд номер три? - скептически переспросил капитан Игнатов.
   Князь улыбнулся. Показал рукой на стоящего рядом подпоручика. - Вот же, господин Котейкин, весь праздничный, вычищенный, выбритый, аккуратно подстриженный - явно готовый закончить испытания и запустить снаряд в серию. В отличие, от вас, господин капитан! - Подполковник строго прищурил глаза. Добавил металла в голосе. - Одежда помята. В сапогах нет должного блеска. Аксельбант перекручен. На плече пыль... На лице ссадина! Почему явились на испытания в непотребном виде? Или не верите, что они будут удачными?
   - Виноват! С утра поднят по тревоге. Проникновение на закрытую территорию. Патруль поймал возле реки двух мужиков. Камни искали. Попытались убежать. Пока догнали. Пока разобрались. Не успел привести себя в порядок.
   Строгое начальство посмотрело на подчинённого презрительно сверху вниз, как на сорняк, возникший по дороге. - Капитан, я не интересовался, где вы были утром и чем занимались! Я спросил - почему вы в неопрятном виде?
   - Ваше высокоблагородие, клянусь, больше такого не повторится!
   Подполковник повернулся к подпоручику Котейкину. - Дмитрий Павлович, объясните, не совсем понятно - зачем поле утыкано столбами? И почему их так много?
   - Мишени, господин подполковник. Изображают атакующего врага. А ещё по ним можно определить силу взрыва и дальность разлёта осколков.
   Ланин подошел к открытому окну наблюдательного пункта. - Командуйте, капитан. Время восемь ноль восемь. А мы до сих пор не стреляли.
   Игнатов поднёс рупор ко рту. Начал отдавать команды солдатом... - Внимание, подготовить пять снарядов с одной красной полосой. На счёт три, провести пять выстрелов, подряд. Раз, два... три - начали.
   .....
   Вселенец ходил вдоль огромной поляны поваленных, посечённых, изуродованных осколками столбов. Почтительно качал головой. - Как будто снова упал "Тунгусский метеорит". Да-с господа - так всё и было. Так, этот подлец, и выглядел!
   - Какой метеорит? - голос Игнатова раздался из-за спины.
   - Не берете в голову, капитан. Это я о своём, прошлом.
   Подполковник повернулся к Котейкину. - Господин подпоручик, весьма впечатлён. Вы оправдали ожидания и вложенные средства. Поздравляю! Сегодня, доказали, всем. - Князь перевёл взгляд на капитана Игнатова. - Что вы действительно стоите многого и заслуживаете повышения в звании. Так, что, дорогой ПОРУЧИК, примите искрение поздравления. Соответствующий приказ я подготовлю. И ещё, как только вернёмся в расположении бригады, получите из фонда "Честь и отвага" премию в размере ста тысяч рублей. Ещё десять выдадим из казны полка.
   - Ваше сиятельство, разрешите личную просьбу, - поручик, обсыпанный денежным дождём, решил ковать железо пока горячо.
   - Разрешаю.
   - Я изобрёл и опробовал на себе живительную мазь. Очень хорошо помогает при ранах, ссадинах, ушибах. Желаю зарегистрировать как "Мазь Котейкина". Разрешите начать изготовление и продажу гражданским. Так сказать, хочу иметь небольшой личный доход.
   Князь удивлённо посмотрел на наглеца. - То есть, компоненты на мазь будут закупаться на мои личные средства, а доход будешь получаешь, ты? Так что ли?
   - Вроде, того... - замялся коммерсант. Виновато опустил глаза в пол.
   - Восемьдесят пять процентов, в казну полка! - как шашкой рубанул подполковник. - И название - "Мазь Котейкина - Ланина". Делать её будешь в свободное от службы время. Если согласен - продавай хоть с завтрашнего дня.
   - Согласен, - не ожидая, такой щедрости, выдохнул будущий миллионер.
  

Глава 3.

   Раннее утро. Пять часов сорок пять минут. Князь Ланин шёл по длинному коридору. В голове всплывали строки из знаменитого фильма...
- Господин оберштурмбаннфюрер, Штирлиц идёт по коридору. - По какому коридору? - По нашему коридору. Штирлиц идёт по нашему коридору. - А куда он идёт? - Не могу знать!
......
Подполковник прошёл по всем коридорам, лестницам, ступенькам, поворотам, вышел из штаба и с удивлением увидел князя Волконского. Который тут же бросился на встречу и застрекотал в нос, словно пулемёт...
- Trеs cher Kirill Vasilyevich! Aprеs avoir lu l'ouvrage "Le capitaine de quinze ans", permettez-moi d'exprimer mon admiration. Je n'ai pas dormi pendant deux jours, j'ai lu sans m'arrеter. Et je veux dire... Vous еtes, а mon avis, un vеritable gеnie de la littеrature russe! Votre style d'еcriture s'apparente aux œuvres immortelles de Daniel Defoe et Jonathan Swift. Mais je prеfеre vos textes. Ils sont plus forts, plus excitants et plus riches... (Милейший Кирилл Васильевич! После прочтения произведения "Пятнадцатилетний капитан" желаю выразить свое восхищение. Не спал двое суток, читал не отрываясь. Вы, по-моему мнению, настоящий гений русской словесности! Ваш стиль написания похож на бессмертные творения Даниэля Дефо и Джонатана Свифта. Но, ваши сюжеты нравится больше. Они сильнее, увлекательнее и насыщеннее... Франц.).

Ланин, не ожидавший "наскока" от поклонника своего "бессмертного" творчества, отпрянул...
- Euh... cher Piotr Dmitrievich, bonjour а toi aussi. Pour еtre honn"te, je n'ai pas encore pris le rythme de la journеe de travail. Pourriez-vous me dire en substance, et de prеfеrence en russe, quelle est la raison de votre visite si tоt? (Э... любезный Пётр Дмитриевич, и вам доброе утро. Честно сказать, ещё не вошёл в ритм рабочего дня. Не могли бы вы сказать, по существу, и желательно по-русски, чем вызван столь ранний визит? Франц.).

Гость бережно протянул книгу. - Моё появление, в столь ранний час, ваше сиятельство, связано с текстом на последней странице.
Подполковник взял книгу, откинул заднюю обложку. Посмотрел на последний чистый лист в книге. - Прошу прощения, князь. Но, здесь, ничего нет.
- В том-то и дело, что ничего нет! - Волконский продолжал наступать на писателя. - А должно присутствовать краткое описание следующего приключения героя. Понимаете меня?
Вселенец глубоко вздохнул. (Спокойствие - только спокойствие.). Досчитал до десяти. Выдохнул. - Дорогой Пётр Дмитриевич, не было никаких следующих приключений. Всё закончилось. Иван дождался корабля и спокойно добрался до дома.
Недовольный читатель затопал ногами. - Этого не может быть! Вы не могли завершить повествование, именно на той книге, которую посвятили мне!
   - Простите, дорогой Пётр Дмитриевич! - добродушный писатель попытался успокоить расстроенного гостя. - Такова жизнь. Все приключения когда-нибудь заканчиваются. Мой герой сел на корабль и уплыл в Петербург.
- Но, почему? Почему? Это произошло именно в той книге, которая посвящена мне?
Вселенец развёл руки. - Хотя бы потому, что у меня нет новых идей. Муза, понимаете... - она, ушла. Именно в тот момент, когда я дописал вторую книгу.
Волконский хитро прищурился. Подмигнул левой бровью. Потёр пальцами, как будто начал считать деньги. - Скажите, мой самый талантливый друг, а сколько стоит вернуть музу и продолжить приключения героев? От вас муза ушла. Ко мне пришла. Назовите цифру? Я подкину вам несколько идей. И вы продолжите писать.
- Нисколько. Я не работаю по подсказкам других. Я пишу только свои мысли!
- Дам пятьдесят тысяч!
- Нет.
- Дам кругленькую сумму и набросаю черты будущего романа.
Восходящая звезда мировой литературы упёрся и не хотел отступать. - Даже не просите. Нет. Нет и еще раз, нет!
- Милый князь! Два пожелания в сюжет. Всего, два! И естественно - хорошие деньги.
- Я решительно не согласен. Но, слушаю. Тем более, если желания, два - тогда два раза по пятьдесят.
Волконский обрадовано защёлкал пальцами. Вытянул указательный. - Первое. Пусть, Танин вместо путешествия на корабле, совершит полёт на воздушном шаре. О такой возможности я читал в газетах. Путешествие по воздуху - это было бы захватывающе и интересно. И второе... Пускай он попадёт на остров, где есть пираты. Кирилл Васильевич, мне очень понравилась первая книга про пиратов. Так, что - пожалуйста, пусть снова появятся пираты и сокровища. Договорились?
- Это всё?
- Да.
Хитрый вымогатель погонял воздух между щёк. Показал, с каким титаническим трудом, ему удаётся побороть свои внутренние принципы. - Хорошо. Вы приносите сто тысяч. А я, допечатываю, в текущий тираж, аннотацию к следующему роману...
Во время ожидания попутного корабля в Европу, Иван со слугой, встречают талантливого инженера, который путешествует по миру на воздушном шаре. Он убеждает путников совершить небесный перелёт до Москвы. Шар поднимается в небо, но вместо России, его уносит в неизвестном направлении. Волею судьбы и налетевшей бури герои терпят бедствие и попадают на "Таинственный остров", прямо в логово пиратов, где собраны сокровища с их кораблей.
  
   ***
   Группа военных, измазанных, помятых, уставших, недовольных, после отрывки окопов, стояла в шеренгу по одному.
   Подполковник Ланин недовольно ходил вдоль строя. - Господа офицеры, плохо! Очень плохо. Лучшее время: час пятьдесят две. Худшее: два сорок семь. И это! Копают, офицеры! Родные отцы - полка! Представляю, что будет, если начнут рыть солдаты?
   Он вздохнул так глубоко, словно собрался вытянуть из воздуха всю отрицательную энергию.
   - Чего молчим? Не слышу оправданий. А может я плачу вам мало? Так, нет. Получаете в семь раз больше, чем ваши коллеги в других бригадах. Или у вас условия службы тяжёлые? Снова, нет! Живете как бояре, почти в царских условиях. Кормлю, пою, одеваю. Развлекаю в вечернее время. Даже театр завёл! В чём дело, господа? Неужели трудно выкопать окоп за установленное уставом время? Что такого - тяжёлого? Взять лопату и спокойно побросать мягкую земельку?
   - Ваше высокоблагородие, мы не приучены кидать землю, - раздался едва слышный голос. - Мы артиллеристы, а не землекопы. Навыков у нас, нет.
   - Кто сказал?
   - Подпоручик Сиделкин, - смельчак вышел из строя.
   - Подпоручик?! - на него посмотрели так, как будто собрались живым закопать в землю. - Мне плевать, что у тебя нет навыков и ты не землекоп. Ты, что хочешь? Служить и получать деньги? Или хвастаться всем, что "белая кость" и не умеешь копать?
   - Служить, ваше сиятельство.
   - Тогда найди умелого мужика, попроси научить держать лопату в руках. И тренируйся по вечерам, ночам, выходным. Но, чтобы через неделю в норматив, поставленной мной, вошёл. Ты меня, понял?
   - Так точно.
   - Это касается всех. Повторю, ещё, раз! Кто не желает. Чего-то там не умеет. Относит себя к высшей касте. Или не успевает выполнять мои приказы - тому, нет места в бригаде. Понятно?
   Подполковник взял паузу и несколько раз прошелся вдоль строя.
   - Une question pour tout le monde. Que peut-on faire pour accеlеrer le processus? (Вопрос ко всем. Что можно сделать чтобы ускорить процесс? Франц).
   - Ваше сиятельство, - раздалось робкое трепетание шеренги. - Можно копать быстрее, если кроме лопаты использовать другой инструмент: кирку, лом, топорик.
   - Отличная идея! Ещё можно загнать крепостных. Тогда, платить буду им, а не вам. Ещё предложения?
   - Прапорщик Грачёв, ваше высокоблагородие. Думаю, если работать в перчатках. Мозоли и занозы появятся не так быстро. Пока их нет, можно копать быстрее. Перчатки из ткани. И руки устают не так быстро.
   Ланин улыбнулся, - ты ещё предложи летом надеть перчатки из кожи, и чтобы рукам не было жарко, отрезать у них пальцы. А, что? Следую твоей логике. Копать в перчатках, без пальцев, будет гораздо удобнее.
   - Наверное... - под общий смех, засмущался прапорщик.
   - Че смеетесь? - князь неожиданно стал серьёзным. - Хорошая идея. Грачев, подготовишь предложение по перчаткам в письменном виде. Принесёшь мне. Получишь премию. Ещё предложения?
   Вперед вышел поручик Котейкин. - Ваше сиятельство, можно?
   - Господин химик! Вам всегда, НУЖНО. Даже без очереди. Слушаю.
   - Я могу создать заряд. Подобрать количество взрывчатки под необходимое углубление. Взрыв сделает ямку. Взрывчатки потребуется немного. Поставил, взорвал. И всё. Больше никаких усилий. Быстро, удобно. Даже перчаток не надо.
   Подполковник закусил губу. Прищурил глаза. - Предложение хорошее. Даже очень хорошее. Но, в боевых условиях, звук взрыва может привлечь внимание противника. Хотя... Если он далеко... Надо подумать. Господа офицеры, подытожим результаты учений: Желающие служить дальше, через неделю пересдают зачёт. Прапорщик Грачев завтра подает предложение по перчаткам и получает премию. Господин химик готовит смету на создание окопного заряда. Если вопросов нет, все свободны. Капитана Игнатова, как всегда, прошу остаться.
  
   ***
   В кабинет командира бригады заглянул дневальный. - Ваше сиятельство, доставили братьев Карамазовых. Сидят в учебном кабинете, пьют чай с пирожками.
   - Кого? - подполковник переспросил удивленно.
   - Ваше сиятельство, вы просили полкового батюшку найти в Коломне двух сироток, которые бы умели писать, лет двенадцати - пятнадцати. Батюшка присмотрел. Звать Николка и Потапка. Фамилия - Карамазовы.
   Вселенец начал складывать бумаги. - Понятно. Сейчас подойду.
   .....
   - Здорово, орлы! - князь решил лихо поздороваться с ребятами. - Не вставайте. Пейте чай. Подумал, загляну на недолго, спрошу. И побегу дальше. Хорошо?
   - Хорошо, - непроизвольно ответили подростки. Не ожидая такого отношения от "страшного" князя. (И вовсе он не страшный. Просто странный какой-то).
   - Зачем я позвал вас? - хитрец почесал голову, будто забыл. - А, вспомнил! Вы денюшку заработать хотите? Помощь нужна. Дел много. Сам-то, не справляюсь.
   - Хотим, - пропиликал младший из братьев, Николка.
   - А чё делать? - его поддержал Потапка.
   - Хотел, попросить... Кое, что написать, да отнести в типографию. Сможете?
   - А чего писать? - снова вперед братана влез Николка. - Писать мы могём, нас манаси хорошо научили.
   - Ну-у.... - тяжело и устало выдохнул хитрец. Быстро сел за стол. Зачем-то достал платок из кармана. - Сейчас объясню. Слушайте, смотрите и запоминайте.
   .....
   Спустя десять минут разговора рассказчик решил привести пример того, что задумал. - Предлагаю делать, так: Я рассказываю короткое описание сказки, рассказа, повести или даже романа. Например, сказка "Курочка Ряба"...
   Сказка про то, как обычная курица снесла деду с бабкой золотое яйцо. Старики решили разбить его. Не смогли. Пробежала мышь и разбила яйцо. Деды расплакались. А курица, чтобы не ревели, пообещала снести простое яйцо.
  
   - Вы меня внимательно выслушали. У вас в голове возникла яркая картинка. Теперь, каждый берёт листок и пишет сказку полностью, таким образом, как отложилась в голове. Пишите всё очень подробно. Слово в слово. Буква в букву. Как закончите, показываете мне. Вот и вся работа. За неё буду платить. Согласны?
   - Согласны, - Николка, как всегда, опередил брата. - Здоровская работа - сказки писать.
   - Ваше сиятельство, а вы нас кормить будите? - наконец-то задал вопрос старший брат.
   - Буду. И кормить, и поить. И даже одевать. А ещё выделю комнату на втором этаже. Пойдёмте покажу.
  
   ***
   Бал маскарад продолжался третий час. Отмучавшись двенадцать танцев подряд, одноглазый пират понял, ему надо срочно выйти в сад. Иначе пот со спины переполнит высокие ботфорты и польётся наружу. Извинившись перед тринадцатой, четырнадцатой и пятнадцатой дамами, морской бродяга почти на ощупь "выполз" в сад". Вздохнул полной грудью прохладный вечерний воздух, когда прозвучало рядом. - Господин Ланин, разрешите засвидетельствовать почтение...
   Из кустов вышел полноватый восточный купец в пёстром позолоченном халате, высоком красно-зелёном тюрбане. Снял чёрную маску. - Купец второй гильдии Александр Левин. Месье князь, уделите несколько минут? Давно искал встречи, чтобы сделать деловое предложение.
   - Левин? - одноглазый флибустьер пробормотал вполголоса. - Купец Левин? Где-то я слышал твою фамилию? Причём недавно.
   - Ваше сиятельство, на днях, в гостях у графа Загорского, вы-с объявили пари на тридцать тысяч, что сможете завязать в узел ствол пистолета. Все отказались верить, что сие возможно. А я-с вступил с вами в спор и имел честь проиграть. А потом, вы объявили новое пари, ещё на тридцать тысяч, что сможете выстрелить через развязанное кривое дуло. Я снова с вами поспорил. И опять проиграл.
   - А!.. Вспомнил. Что же вы сударь такой беспечный? Спорить с военным? Да ещё в присутствии господ офицеров? Это же непростительная глупость. Подполковник Ланин! Всегда! Во всех пари... Артиллерист! - Гордо похвастался князь. (Хотя чуть не вырвалось - Аферист!). А пьяный Артиллерист, может устроить пари на всё, что угодно. Ему, пьяному - море покалено. Так, что? Сами виноваты! Или вы хотите высказать мне обиду?
   - Нет, ваше сиятельство. Понимаю-с. Спор есть спор. Князь, есть - князь. Тем более столичный. Я проиграл заслуженно. На вас нет никакой обиды. Тем более, теперь - когда обо мне судачит весь город. В гости-с зазывают. Завлекают. Хлебом солью угощают. Просят пересказать этот презабавный случай. Я теперь, после вас, самая известная личность в Коломне!
   - Тогда кокой у тебя вопрос?
   - Любезнейший Кирилл Васильевич, я намедни купил дом у купчихи Рощиной. Большой. В два этажа. Окна на центральную улицу. В помещении зал для танцев. Внутри есть сцена, балкон и яма для оркестра. Хочу подарить вашим актёрам.
   Князь сделал вид, что не понял предложения. - Зачем крепостным людишкам дом? Они в казарме живут неплохо.
   - Господин Ланин, если примите в дар помещение, то в городе появился свой, настоящий театр.
   Одноглазый аферист, раздумывая, погонял воздух между щёк. Помотал головой, словно отгоняя ненужные мысли. - Действительно, театр в городе - это интересно и доходно. Только тебе-то от этого какой прок?
   - Как же, ваше сиятельство? Желаю сделать богоугодное дело. Для всех горожан, чтобы запомнили меня, как человека, который подарил Коломне помещение театра.
   - И всё?
   - Да.
   - Хм... - вселенец достал артефакт и посмотрел характеристики стоящего перед ним человека. Внимательно посмотрел. Поводил пальцами. Удивлённо поднял глаза. Взял паузу. Отвернул взгляд в сторону. Задумался. - Давай-ка, милостивый государь, приезжай ко мне завтра. Поговорим на свежую голову.
   .....
   - Кирилл Васильевич? - из дома выбежал поручик Ахтырского полка Левашов. - Вот, вы где! Ищу вас - дом весь оббежал. Дуэль у нас. Штабс-капитан Егоров собирается стреляться с премьер-майором Тарпищевым из-за дочки графини Попуховой. Рассорились вдрабадан. А господа офицеры пари заключают. Кто - кого!
   - О, как! - подполковник деловито потёр ладони. - Интересно? И какие ставки?
   - Премьер-майор лучший стрелок полка. Практически все ставят на него. Штабс-капитан больше при штабе. В стрельбе слабоват. По жизни - староват... Слеповат. Стреляет раз в год - да и то на охоте. Думаю, результат практически ясен. Так, что? Ваше сиятельство? На кого будете ставить?
   - На кого же поставить? - Ланин закусил губу. Хитро посмотрел на купца. - Значит, так! Иди к господам офицерам. Скажи, я готов поставить на обоих.
   - Как, на обоих? - не понял гусар.
   - Скажи господам офицерам - даю сто тысяч. Завтра к обеду оба будут мертвы. Гарантированно! Деньги, хоть сейчас.
   .....
   - Ваше сиятельство, - гусар вернулся через четверть часа. - Не будет дуэли. Господа офицеры помирились. Признались, друг другу, что были неправы. Обнялись, сидят, пьют мировую. Дочка Попуховой, вся в слезах, уехала домой.
   - нДа! - князь, расстроенно, пощелкал пальцами. - Неденежный вечер.
  

Прелюдия 4.

Дорогой Читатель!

   Вы держите в руках уникальный сборник произведений. Это первое издание типографии "КОЛОМНАВОЕНИЗДАТ" в твёрдом переплёте, которое будет периодически радовать вас военно-патриотическими, приключенческими, развлекательными произведениями.
   Друзья, мы будем рады всем отзывам, включая критические. Со своей стороны обещаем приложить усилия, чтобы наше творчество читалось с интересом и удовольствием.
   Приятного чтения.

*****

СОДЕРЖАНИЕ СБОРНИКА

   РУССКАЯ АРТЕЛЛЕРИЯ, С ЧЕГО ВСЁ НАЧИНАЛОСЬ.
   (Вступительная статья с картинками).
   . . . .
   ОТЧИЗНЫ ВЕРНЫЕ СЫНЫ.
   (Историческая фантазия. Артиллерийская бригада, следует на стрельбы, и волею случая попадает в 1439 год.
   Прямо перед наступающими на Коломну войсками хана Улу-Мухаммеда. Смогут ли пушкари, оснащенные
   "Шуваловскими единорогами", остановить монгольскою орду и защитить город предков?).
   . . . .
   ПРИКЛЮЧЕНИЯ СЫСКАРЯ ХОМОВА И ЛЕКАРЯ ИЛЬИНА.
   (Отрывок из романа. Детективная история об одном из умнейших сыскарей нашего времени, расследующего
   столичные преступления, с помощью непревзойденного ума, наблюдательности и дедуктивного метода).
   . . . .
   ТАРЗАН, ПРИЕМЫШ ОБЕЗЬЯНЫ.
   (Рассказ. История об отроке, воспитанном обезьянами и ставшим повелителем животных, однако не
   растерявшем главное - человечность.).
   . . . .
   ДЕТСКИЕ СТРАНИЦЫ.
   * Как пушкарь варил суп из топора. (Сказка).
   * Как отставной пушкарь огниво нашёл. (Сказка).
   . . . .
   ЛИРИКА
   * На поле пушки грохотали. (Песня. Текст и ноты).
   * Когда замолкает грохот орудий. (Стих).
   . . . .
   НАУКА. АНАЛИТИКА. ДОМЫСЛЫ.
   * Можно ли попасть из пушки на Луну? (Мнение).
   * Какие бывают артиллерийские снаряды? (Статья).
   * Самые большие и дальнобойные пушки Европы? (Сравнение).
  

Глава 4.

   Громкий гул в учебной аудитории не смолкал уже несколько минут. Шло активное обсуждение фантастического произведения "ОТЧИЗНЫ ВЕРНЫЕ СЫНЫ", где 22 артиллерийская бригада попала в прошлое и учинила полный разгром неприятелю.
   - А лихо мы всех татар перестреляли! - вставил в разговор высокий статный поручик. - Раз, два и куча мала из ордынцев.
   - Нет, господа! - его громко поддержал огненно рыжий прапорщик - Как великолепно и красочно господин подполковник описал наше путешествие в прошлое. - Читаешь и сам веришь, что это было взаправду! Меня, там, даже ранили.
   Прапорщик повернулся в сторону начальства. - Ваше сиятельство, а почему мы присутствуем в прошлом, а вас там нет?
   Ланин красноречиво развёл руки. - Я решил, что моего предка - Дмитрия Ивановича Ланина будет достаточно. Два князя Ланина в одном произведении, это слишком много. Кстати, поручика Котейкина тоже нет. Подумал и решил, не брать его. Пусть сидит на своем болоте и проводит опыты. На лягушках!
   - Верно! Правильно! - загудели довольные голоса. - Нечего химикам шастать по прошлому. Ваше сиятельство, а как было по-настоящему? В нашей истории? Отбили нападение?
   Писатель потёр лоб. - В летописи пишут, ордынцы сожгли Коломну дотла.
   - Эх, жаль, что нас с пушками взаправду не было! - подскочил с места рыжий прапорщик. - Хрен бы они у нас дошли до города! Мы бы их всех в фарш перемолотили: Дух! Дух! Дух! - И тишина! Пушки, друзья! - Это сила сильная!
   .....
   - Господа офицеры, - князь постучал указкой по столу. - Предлагаю перейти к обсуждению серьезных вопросов. Посмотрите на доску. Вы видите рисунок-схему, как господин Игнатов расположил свои пушки во время сражения. В принципе, он сделал всё верно. Слева стена леса, справа река. Узкое, ровное место. Сдвинул орудия, почти вплотную друг к другу, как в коридоре. Дождался, когда конница татар подошла на расстояние выстрела. После чего картечью выкосил переднюю линию неприятеля. Остатки ордынцев испугались грохота, огня, взрывов - бросились в бегство. Отступающее татарское войско догнали и добили дружинники моего предка Дмитрия Ланина.
   - Теперь, внимание, вопрос? Та же самая ситуация. На нас скачут не три тысячи конников, а например - десять. Первые ряды мы выкосили. И тут! Ордынцы не испугались и не повернули назад. А преодолели препятствие из раненых и убитых и продолжили наступление. Через пять минут они доскачут и начнут рубить наших славных артиллеристов. Нам надо время на перезарядку орудий. А у нас его нет. Что будем делать?
   ??? - тишина в ответ.
   - Господа, неужели ничего нельзя сделать? Что? Все погибнем?
   - Ваше высокоблагородие, разрешите.
   - Говорите, поручик.
   - Можно заранее вырыть редуты, как поступил Царь Пётр при Полтавском сражении. И стрелять оттуда.
   - Идея хорошая. Но, по книге, у нас нет времени на подготовку серьезных сертификационных сооружений.
   - Ваше сиятельство, давайте тогда впереди себя быстро выкатим и повалим телеги, повозки, железок всяких навтыкаем. У нас в обозе целая кузня. Пока конница остановится. Пока ордынцы преодолеют препятствие - успеем перезарядиться. Сделать повторный залп и снова превратим передние ряды в непреодолимое препятствие.
   - Неплохое решение. Ещё какие будут идеи?
   С последней парты, подобно двоечнику и хулигану, поднял руку гений химии. - Ваше сиятельство, разрешите? У меня есть предложение.
   - Слушаем вас, наш уважаемый господин Котейкин. - Ланин предвидя ответ изобретателя, сделал предположение. - Чую, сейчас опять предложите какой-нибудь новый заряд. Который необходимо заранее раскидать по полю. Он сам дождётся ордынцев, потом нападёт на них, и сам по себе их всех повзрывает? Угадал?
   - Нет, ваше сиятельство. Точнее, да. Только не раскидать, а прицепить натянутыми проволочками к столбикам. Конники или солдаты будут задевать проволочку. Мина будет срабатывать с небольшой задержкой. И образовывать месиво из людей, коней и всего остального. Просто, удобно. Быстро по времени.
   Вселенец глубоко вздохнул. Сделал обиженное лицо. Почесал нос. (Он дождался того, ради чего был устроен это офицерский диспут.) - Господин поручик. С вами не интересно служить. Как всегда, предлагаете самое действенное и разрушительное решение. Так, дойдем, до того, что мы вообще будем не нужны с пушками. А зачем? Останемся дома. Выпустим вас на поле боя. Вы всё заминируете. Всех повзрываете, к такой-то ядрёной матери, и спокойно пойдёте пить чай. нДа, господин заумный химик. Опасный вы человек. Не зря я вас не пустил в прошлое. Как знал, что натворите там чего-нибудь... эдакого.
   - А я туда и не собирался, - съязвил гений-новатор.
   Подполковник кашлянул в кулак. - Слушайте? А может, пока не поздно - утопить вас, в колодце и жить спокойной жизнью? А?
   - Меня, утопить? - Котейкин сделал вид, что не понял шутки князя.
   - Шучу, конечно. Давайте, готовьте смету на новое изобретение и заходите ко мне. А я пока подумаю, где брать деньги. Ох, чувствую разорите вы меня. Оставите в одних портках.
  
   ***
   Молодая амбициозная мадмуазель молча прошмыгнула в кабинет. Аккуратно уселась на стул. Поправила платье, чтобы не было ни одной складки. Красиво сложила руки на колени. Не дождавшись реакции на своё появление, она достала из рукава платок, громко шмыгнула носом и расплакалась.
   - Что? - вселенец перестал писать и удивлённо посмотрел на ревущую гостью.
   - Кирилл Васильевич, наш с вами рывок в продажах "Коломенских" платков задерживается.
   - Маруся, - поэт и прозаик недовольно откинул голову. - Давай, называть вещи своими именами. Не наш, а только твой. Я вообще ни при чём. Проявил секундную слабость - подался на уговоры - купил фабрику... И всё! А если, у тебя, что-то не получается - давно говорю: Бросай и сиди - спокойно собирай узоры. Или можешь отдохнуть, а потом постричь меня. А то отросли волосы. И причёски не видно.
   - Господин Ланин? - слёзы вмиг высохли, будто не было совсем. - Давайте, я подстригу вас. А вы, выполните мое желание.
   - Маруся, по-моему, это не равноценный обмен.
   - Это ещё почему?
   - Вдруг ты захочешь такого, чего я не смогу сделать? Например, остановить Землю или выдать тебя замуж за Наполеона?
   - И че? - вредина надула щеки. - Вам, что! Тяжело выдать меня замуж за Наполеона?
   - Конечно тяжело! Где, я? И где Наполеон!
   - Я не хочу замуж за Наполеона. А меня другое желание. Гораздо скромнее. Я хочу, чтобы вы научили моих работниц читать, писать и рисовать эскизы.
   - Кхм... кхм... - закашлял вселенец. - Девочка, ты ничего не попутала? Я - князь! Отпрыск старинного рода! Белая кость и всё такое! А не какой-то сельский учитель.
   - Но, своих солдат, выучили?
   Подполковник гордо задрал подбородок. - Не путай! Солдат 22 артиллерийской бригады! И каких-то... ткачих с фабрики Латыпина. Это совершенно разные вещи.
   - Ах, так! - девчушка вскочила с места. - Тогда! Пускай вас подстригают и делают причёски, солдаты! - Она сверкнула глазами и бросилась на выход из кабинета.
   - А-ну сядь! - подполковник остановил её на половине пути. - Маруся, ты прекрасно понимаешь, я физически не смогу обучить всех работников твоей фабрики.
   - Всех и не надо. Хотя бы человек тридцать.
   Вселенец погонял воздух между щёк. Прикусил губу. Покачал головой в разные стороны. - Допустим, читать, считать - смогу. Но, рисовать?
   - Афанасия же обучили рисованию?
   - Маруся, я не учил его. Он сам научился. Я только ударил со всей силы гитарой по голове. Гитару - сломал! А этот дурачок, упал, поднялся и научился рисовать. Каким образом - понятия не имею.
   - Кирилл Васильевич, вы же умничка? Попробуйте! Пожалуйста... Хотя бы чтобы они смогли придумывать и рисовать узоры. Я же не прошу делать из них художниц, как Афанасия.
   - Не знаю... не знаю, - засмущался подполковник.
   - Что значит, не знаю? - девчушка по-взрослому свела брови. - Кирилл Васильевич, вы офицер или кто?
  
   ***
   Закончив благое дело по подсчёту собранных с купцов финансовых средств. Их высокоблагородие главный полицейский чиновник города Коломны довольно откинулся в кресле. С удовольствием закрыл глаза и даже немного позволил себе вздремнуть.
   В дверь кабинета испугано постучал секретарь. - Господин капитан-исправник, к вам желает срочно пройти его сиятельство князь Ланин. Сказал, что пристрелит меня, если немедленно не доложу о визите.
   Полицейский выпрямился. Недовольно скукожился. Как таракан пошевелил большими усами. Выдавил сквозь зубы. - Пропусти.
   - Mignon Kirill Vasilyevich, quels destins? (Милейший Кирилл Васильевич, какими судьбами? Франц.) - чиновник привстал, с трудом выдавил из своего лица что-то похожее на улыбку.
   - Cher Fiodor Dmitrievich, j'ai une affaire trеs sеrieuse pour vous, alors nous parlerons en russe. (Дорогой Федор Дмитриевич, у меня к вам очень серьёзное дело, поэтому будем говорить по-русски. Франц.).
   - Конечно, конечно, по-русски. Слушаю. Весь во внимании.
   Гость прошёл к столу, бесцеремонно сел, развалился в кресле. Закинул ногу на ногу. - Вы наверное в курсе, что купец второй гильдии Александер Леевин оформил дарственную на дом бывшей купчихи Рощиной на меня? А я решил открыть в нём театр? И давать спектакли для всех жителей города?
   - Да, уважаемый князь. Что-то такое слышал.
   Посетитель довольно потёр ладони. - Причём, в вечернее время будут идти спектакли для взрослых, а в дневное - для малолетних отроков.
   - Очень хорошая идея, господин Ланин.
   - Но, вот в чём неприятность, - князь значимо поднял указательный палец. - Центр города! Театрализованное представление! У людей праздник! А в доме на против - целых три питейных заведения. Вдоль по улице - ещё несколько. Люди будут идти на спектакль, опрятно одетые, с соответствующим настроением, а навстречу - пьяные, грязные, дурно воспитанные прохожие. Как-то не хорошо получается. Надо бы вам, господин главный полицейский Коломны!, проявить свои полномочия. И убрать их с центральной улицы. И с параллельных желательно тоже.
   - Кого убрать? - не поняли желания гостя
   - Питейные заведения, - расшифровал Ланин.
   Чиновник нахмурился. Вжался в кресло. - Уважаемый Кирилл Васильевич, позвольте? Как же я их уберу. У них с разрешениями, документами, бумагами - всё нормально. Они вносят деньги в казну города. Содержат их уважаемые люди. Да и когда открывались, ни о каком театре не было речи.
   Вселенец глубоко вздохнул. Поёрзал в кресле. Побарабанил пальцами по столу. - Может, все-таки, как-то можно решить вопрос и перенести куда-нибудь за город? Открыть на их месте какие-нибудь "Чайные", "Конфетные" или "Детские" лавки. А неустойку я оплачу.
   - К сожалению, Кирилл Васильевич, никак-с.
   Вселенец мстительно прищурился. - Значит, не договоримся?
   - Нет, милейший господин Ланин. Даже, если бы хотел - не смог.
   Гость встал. - Жаль, дорогой господин капитан-исправник. Очень жаль!
   - Мне тоже, что я не смог помочь вашей просьбе.
   Князь полез во внутренний карман. Достал сложенные листы. Протянул чиновнику. - Будьте любезны, прочтите.
   Полицейский развернул бумаги, начал читать. Его лицо медленно начало наливаться краской. - Откуда это? Про это, никто, не может знать!
   - Уважаемый Фёдор Дмитриевич! - вымогатель улыбнулся своей самой располагающей улыбкой. Показал крепкие здоровые зубы. Качнул красиво подстриженной головой. - Главное не откуда, а кто получит эти бумаги? Понимаете, я внук генерала Ланина. А он, почти ежемесячно, бывает на приеме у государя-императора. Так что, слушайте мои условия: Даю вам, три недели! Пока не закончится ремонт помещения театра, чтобы освободить центральную улицу от всех питейных заведений. Три недели!!!
   - Князь! Это невозможно.
   Ланин поднялся с кресла, показывая, что собирается уходить. - Тогда, здесь, через месяц, будет сидеть другой человек. А вы будете путешествовать в Сибирь. Скорее всего в кандалах. Так, что, сударь - время пошло.
  
   ***
   Часы на столе показывали шестой час вечера. Внутрь помещения заглянул дежурный. - Ваше высокоблагородие, к вам снова Стефан Ля Гранж.
- Он же был час назад? - удивился хозяин кабинета.
- Говорит, очень важный и болезненный вопрос.
- Раз болезненный. Давай, запускай. У меня, как у стоматолога. С болью вне очереди.
- Разрешите? - режиссер зашёл с поклоном.
- Стефан? Что могло произойти срочного, что ты бросил все дела и снова прибежал ко мне? Молчи... Попробую угадать. - Вселенец сложил руку, имитируя пистолет. - Главная героиня не пришла на репетицию. Заменить некем. Вечером спектакль. А она внезапно полюбила красавца гусара и подалась с ним в бега. Кстати, шикарный сценарий для новой постановки. Дарю идею, бери.
- Спасибо, но здесь другое.
- Так, погоди, погоди, - князь побарабанил ладонями по столу. - Попытка номер два. Ты решил, раз я нашёл артистам помещение театра, то неплохо было бы дать им волю? А-а? - Помахали указательным пальцем. - Желаете получить свободу и уехать к лягушатникам в Париж?
- Я хотел поговорить по поводу Иоганна Штауса, - театрал тяжело вздохнул.
Подполковник пощелкал пальцами. - Так это Иоганн? Собрался бросить всё! И убежать в Париж?
- Нет. Он сильно обижен.
Ланин недовольно откинулся на спинку кресла. - Странно? Денег получает больше, чем вы все вместе взятые. И ещё обижается?
- Ваше сиятельство, вообще-то мы у вас крепостные и не получаем ни копейки. А он обижен из-за другого. Вы нам: и новый театр, и интересный сценарий, и популярные песни. Зрители носят нас на руках. Поклонники заваливают актрис пирогами. А он, как играл одно и тоже, так и играет. Как выступал в одном месте - вечером, перед солдатами, так и выступает. Честно говоря, они под его музыку, больше спят, чем слушают. Вот он и обиделся. Причем дошло до того, что вчера на репетиции сломал палочку и ушёл к себе в комнату. С тех пор не выходит. Музыканты вечером без него выступали.
- Понятно... - князь кивнул головой, хотя ему было абсолютно ничего не понятно. - От меня-то чего надо?
- Думаю, может, как закончат ремонт помещения театра, выделить ему один-два вечера в неделю, чтобы он тоже выступал перед горожанами. И ещё хорошо бы новых композиций добавить. Тогда бы наш Иоганн воспрял духом.
- Ладно, Стефан. Я услышал тебя. Сейчас что-нибудь придумаем. О, уже придумал. Скажи Штаусу, чтобы зашёл вечером ровно в 21.12.
.....
Подполковник сразу поднялся из-за стола, как только в кабинете появился опечаленный дирижёр. Улыбнулся, начал мило сюсюкать...- Was ist passiert? Wie ist das passiert? Wer hat es gewagt, mein liebstes deutsch zu beleidigen? (Что случилось? Как это произошло? Кто посмел обидеть моего самого любимого, обожаемого и единственного немца? Немец.).
- Exzellenz, ich bin kein deutscher! Ich bin ein Untertan Seiner Majestаt Kaiser Franz I. (Ваше сиятельство, сколько раз можно повторять - я не немец! Я поданный его величества императора Франциска первого. Немец.), - дирижёр сразу начал обижаться.
Вселенец широко открыл глаза и посмотрел в сторону окна, как будто заглянул в грядущее. - Милейший герр Штаус! Сегодня мне приснился вещий сон. Так бывает всегда, когда я где-то, что-то не досмотрел или не доделал. Я долго думал, к чему это? А потом вспомнил про себя в молодости. Ах, какой я был наивный. Романтичный и чувственный юноша. Какую писал замечательную музыку и сочинял прекрасные стихи. Как сейчас помню живые строки, от которых до сих пор бегут слёзы по сердцу...
Вечерних облаков кайма
Хранит свой нежный цвет,
Когда весь мир объяла тьма
И солнца в небе нет.

- А потом я пошёл служить и стал настоящим "волкодавом-полковником". В моей жизни всё затмила армия: ать-два, муштра. Три-четыре, коли врага и всё такое. Но, сегодня! Когда мне приснился сон! Я подумал и понял! Пора моим музыкальным произведениям открыться. Вернуться к жизни. И!.. покорить мир!
Иоганн, смотрел на ненормального северного варвара, качал головой и ничего не понимал. - Oh, mein Gott! Was оffnen? Wem soll ich mich оffnen? Wen soll man erobern? Was habe ich damit zu tun? (О мой бог! Что открыться? Кому вернуться? Кого покорить? Я-то здесь причём? Немец.).
- Молчать! - заорал военный, вспомнив, что он из рода крепких дубов, стройных корабельных сосен и несгибаемых осиновых тополей. - Вот! Смотри! Листы с нотами! С моим последним "бессмертным" творением. Я назвал его... - Вселенец, заломил руку, принял позу Наполеона. - "Песнь лебедя перед смертью" - Взгляд вернули с небес на грешную землю. Нашли мелкого, плюгавого, бесхребетного муравьишку. - Даю месяц на репетиции. Всё бросаешь. Только музыка и занятия с оркестром. Через месяц, после открытия театра, у тебя! концерт в переполненном зале с моим бессмертным произведением. Иди, шлифуй, твори и создавай. И не дай бог! Не будет готово!!! - Сделали самые страшные глаза на какие были способны. - Выгоню, без права возвращения! Ты понял меня?
  

Прелюдия 5.

   Командир 22 артиллерийской бригады стоял возле большого свеженарисованного портрета его императорского величества государя императора и самодержца всероссийского Александра первого. Он внимательно рассматривал творение своего денщика. Дотошно пересчитал все ордена, ленты, шнуры, петли и наконечники. Проверил правильность изображения. Убедился, что всё верно. Только после этого, не поворачивая головы, обратился к своему заместителю...
   - Господин Игнатов, я позвал вас чтобы первому сообщить преинтереснейшую новость: Только, что из Штаба получен пакет. Через две недели состоятся недельные сборы пяти артиллерийских бригад, расположенных вблизи Москвы. От каждой бригады должна быть направлена рота самых обученных пушкарей. Прибыть на место учений приказано по возможности быстро, без пушек и мат. части. - Полковник наконец-то посмотрел на капитана. - Что думаете?
   Игнатов нахмурился. - А что думать? Будет как в прошлом году. Соберут солдат. Те промаршируют день. Покричат "Ура". Покажут строевые приемы. Ещё день будут заряжать орудия на время. Потом по разу выстрелят. А всё остальное время генерал-лейтенант Тарпищев будет давать балы в своем загородном доме.
   - Странные сборы? - подполковник покачал головой. - Кого предлагаете послать?
   Ответчик вздохнул. - Собрать роту из бывалых "стариков" и отправить пешком до Москвы. Они приучены ходить на большие расстояния. Ещё с Суворовым в Альпах воевали. С учётом: день идут - день отдыхают. Доберутся до Москвы дней за десять. Да и стрелять будут лучше, чем бывшие рекруты.
   - Позвольте, господин капитан! Как же мы тогда покажем наших новых орлов на которых потратили немереные средства?
   - Никак, Кирилл Васильевич. Вести новичков на сборы - глупо. Ходить не умеют. Служат без году неделя. Большая часть появилась чуть больше месяца назад. До Москвы дойдут калеками, со стёртыми ногами, избитой обувью. Ещё наверняка по дороге подхватят какую-нибудь кишечную болезнь.
   Подполковник прошелся вдоль портрета самодержца, высоко подняв подбородок. - Значит, предлагаете молодёжь оставить? Взять седовласых стариков?
   - Именно, так. Причём, выходить нужно уже завтра. Чтобы по прибытию было время на отдых и подготовку.
   - Послушайте, Пётр Григорьевич, - вселенец задумался на короткое время, а потом начал фонтанировать идеями. - Вы сейчас вспоминали Суворова. А если, мы! Поступим как генералиссимус и пойдём не пешком, а посадим бойцов на телеги? В итоге приедем быстрее и ноги у солдат будут целы. Тогда можем взять на учения самых крупных и высоченных.
   - Ваше сиятельство, - попытались остановить командную динамо-машину. - У нас нет столько телег. Да и где это видано, чтобы солдат на учения, везли на телегах? Господа офицеры узнают - засмеют.
   - Если нет телег! - замахали пальцем как шпагой. - Поедим на бричках, каретах, тарантасах... Рыдванах. А с господами офицерами - если, что - сам переговорю.
   - Но, господин подполковник! - капитан недовольно замотал руками. - В артиллерийском полку никогда не было таких транспортных средств.
   - Не было - купим, - отмахнулись, думая о чём-то своём. - А вообще, в будущем, для быстрой переброски солдат, потребуется специальный транспорт, эдакое четырёхлошадное Бэ-эМ-Пэ. Что-то в виде вытянутого дилижанса, человек на шесть. Если, что - мы туда ещё и изделие номер один спрячем.
   Игнатов не понял половины слов начальства. Решил переспросить. - Ваше сиятельство, а что такое вытянутое, четырёхлошадное БЭ-МЭ-ПЭ ДЭЛИ-ШАНС?
   - Ничто! - вселенец вернулся из мира размышлений. Удивлённо посмотрел на подчинённого. - Господин капитан, вы ещё здесь? Почему не выполняете приказ?
   - Виноват, ваше высокоблагородие, - подчинённый вытянулся струной. - Хотел уточнить? Где взять перечисленные транспортные средства? Их, в таком количестве, нет даже на рынке! Не ходить же мне по дворам?
   - Не знаю. Я отдал приказ - а ты, думай и выполняй. Чтобы через три дня! повозки стояли в полку. Не будет - накажу!
  

Глава 5.

   Утро нового дня было кошмарным! Проблемы вместе с подчинёнными шли не останавливаясь. График запланированных дел приходилось сдвигать или переносить один за одним.
   В кабинет снова заглянул дневальный. - Ваше сиятельство, Бугров Алексей Иванович штабс-ротмистр в отставке желает засвидетельствовать своё почтение и просит принять по личному вопросу.
   - Дежурный, принеси извинения и скажи, что я сильно занят. Сегодня у меня нет времени разговаривать по личным вопросам. Тем более с отставным штабс-ротмистром.
   - Кирилл Васильевич, он сидит три часа. Просит выделить, хотя бы несколько минут. Говорит, готов помочь доставить солдат до Москвы.
   - Хорошо, пусть войдёт.
   .....
   Вселенец деловито отодвинул бумаги в сторону. Положил перо на стол. - Алексей Иванович, сразу прошу простить. Я очень! сильно занят. - Взглядом показали на часы. - У вас ровно десять минут. Слушаю.
   - Cher prince Kirill Vasilyevich, permettez-moi de vous exprimer ma gratitude et mon admiration. Toutes les discussions dans notre ville. Dans mon cercle d'amis. Dans ma famille, seulement а propos de toi. (Милейший князь Кирилл Васильевич, разрешите выразить вам свою признательность и восхищение. Все разговоры в нашем городе, в моем кругу знакомых, в моей семье и среди моих родственников, только о вас. Франц.).
   Красноречие гостя резко перебили. - Алексей Иванович, ближе к делу. Прошла минута, осталось девять, а вы ещё ничего не сказали по вопросу перевозки солдат.
   Гость добросердечно махнул головой. Улыбнулся, продолжил. - J'ai une belle fille Nastenka. Elle a presque dix-neuf ans. J'ai longtemps voulu la marier. Mais malheureusement, cela ne fonctionne pas encore а cause de... (У меня красавица дочь Настенька. Ей уже скоро девятнадцать. Я давно хочу выдать её замуж. Но, пока, к сожалению, не получается по причине... Франц.).
   - Алексей Иванович? - полковник мягко постучал по столу. - Мы с вами общаемся три минуты. А я так и не понял, что вы хотите? Мне доложили, вы готовы помочь довести солдат до Москвы?
   - Любезный князь, - отставной военный решил ускориться и перешёл на русский язык. - Наслышан о том, что ваш слуга чудно рисует портреты. Говорят, с помощью одного из них, любезная Марфа Васильевна, выдала дочь замуж за князя Четвертинского. Я решил обратиться к вам с нижайшей просьбой, чтобы он изобразил мою Настю раскрасавицей, для просмотра её облика женихами.
   - Милостивый господин Бугров. Осталось две минуты. Отвечу на вашу просьбу отказом. Мой денщик не рисует портреты, по причине высокой занятости. То, что он нарисовал дочь губернатора, это было исключением из правил. В оставшееся от разговора время хотел уточнить - как связана ваша дочь, мой слуга и вопрос с перевозкой солдат до Москвы? У вас есть ещё одна минута.
   - Господин Ланин, у меня своя каретная мастерская в Коломне и лавки в Серпухове и Подольске. Я вам продам новые коляски, хорошо уступаю в цене, а ваш слуга нарисует портрет моей дочери.
  
   ***
   В кабинет командира бригады заглянула косматая голова бывшего фейерверкера Ивана Изосимова. - Господин подполковник, дневальный сказал, ждёте меня с Митькой, с утра. Разрешите?
   - Разрешаю, заходите.
   Гости вошли с поклоном. Прошли к длинному столу. Бывший солдат аккуратно вытащил из мешка небольшие круглые баночки со стеклянным верхом. Внутри каждой баночки, в жидкости, плавала-крутилась привязанная к небольшой палочке иголка. - Вот, ваше сиятельство. Всё как заказывали. Ровно двадцать пять штук.
   Князь взял одну из круглых коробочек. Положил недалеко от платка. Зачем-то поводитл пальцами по ткани. Конец иголки, с большим широким ушком, встрепенулся, задрожал и развернулся в нужную для вселенца (Северную) сторону.
   - Отлично! - он радостно выдохнул. Сложил ткань. Убрал артефакт в карман. Открыл ящик стола, достал пачку пяти рублевых ассигнаций. Подвинул мужикам. - Как и договаривались, премия за внеплановую работу.
   - Ваше сиятельство, - Иван, не пересчитывая, сгреб деньги со стола. - Тут, Митька придумал одну вещицу. Дозвольте показать. Вам должно понравиться.
   - Новая гармонь?
   - Господин подполковник, другое.
   Парень не спеша, почти торжественно, развязал мешок и положил на стол тонкий, металлический диск со скошенными по краям, заточенными зубьями. Он был очень похож на фрезу.
   - И что, это? - князь сделал вид, что предмет совершенно не знаком. - Новая запчасть для гармони?
   Митька помотал кудрявой головой. - Нет. Мы ещё не решили, как назвать эту штуковину. Я - за "ПилоЗуб". А дядька Иван, хочет - "ЗубоПил". Всё началось с того, что недавно смотрел на точильщика, как крутит свой станок и точит ножи. И у меня появилась придумка, вместо наждака, выпилить и поставить внутрь, эту штуковину. И попробовать с её помощью пилить деревянные плахи. Сказано - сделано. Изготовили, поставили, запустили. "ПилоЗубяка" как давай вертеться! Деревяшки грызёт - шум стоит. Вжик-вжик-вжик-вжик-вжик. И вдоль, и поперек, и всяко разно. Всё, что в доме было - всё попили. Я так увлёкся - чуть не отпилил руку дяде Ивану.
   - Да, вы, что?! - Ланин сделал заинтересованное лицо. Откинулся в кресле. Закинул ногу на ногу.
   - Ваше высокое благородие, - Иван решил внести веское слово. - Мы ей даже пробовали металлический прут перепилить. На половине прута зубья сломались. Так, что если этот "ЗубоПил" делать из более прочного металла, то можа пилить и металлические изделия. Только у нас нет такого железа.
   Изосимов значимо похлопал молодого напарника по плечу и продолжил рассказ. - Мы с Митюхой смекнули, может нам открыть пило мастерскую?
   - А как же гармони? - князь удивлённо поднял брови.
   - А что, гармони? Сборку наладили. Мастерская работает. Работников наняли - собирают. Вы продаёте. Мы, как бы вроде, не при делах?
   Вселенец задумчиво сцепил руки в замок. Выгнул пальцы. Потёр ладони. - Пило мастерская - дело хорошее. Но! У меня есть другой предложение: Готов платить за придумки, подобно этой, скажем - по сто рублей на брата. Если придумку сможете изготовить самостоятельно, ещё двести. А если соберёте станок!!! - Тогда, по тысяче! Как предложение?
   - Кирилл Васильевич, - глаза у парня загорелись. Он снова не сдержал эмоций. - Я согласен. Одну придумку - уже знаю, точно.
   - Погоди, - князь достал из кармана бумажник и отчитал требуемую сумму. - Говори.
   Мастеровой взял фрезу и начал показывать. - Если у "ПилаЗуба" зубы загнуть, вот так. А корпус его сделать глубоким, наподобие чашки или кружки, а затем раскрутить и начать опускать. В досках получатся дыры. "ПилоЗубы" - делать разного размера. В досках будут разные дыры. - Он гордо задрал голову.
   - Мо-ло-дец! - Ланин протянул деньги. - Изготовить сумеешь.
   - Митька погонял воздух между щёк. Причмокнул. - Смогу.
   - А станок, который крутил бы, такое? Собрать, по силам?
   - Ваше сиятельство! - в разговор, торопясь, вступил бывший фейерверкер. - Дозвольте. Я смогу собрать такой станок. Я тоже кое-что умею. Тем более за такие деньжищи.
   - Ты? - не поверил вселенец. - Чего-то не похоже на правду. А ну, скажи - как рассчитать зубчатую передачу?
   - Кхм, - мужичок почесал затылок... - Если для простых прямозубых колёс? Он поднял указательный палец к небу. - Модуль равен отношению диаметра делительной окружности к числу зубьев! - "Умник" вопросительно уставился на военного. - Я только не понял? Зачем вы спросили? Вы же обучили нас этому, на занятиях!
  
   ***
   Вселенец оторвался от просмотра карты Московской области. Увидел, пробравшуюся в кабинет и притихшую как мышь, "падчерицу". Вернул взгляд на место. - Маруся, не сейчас. Я сильно занят.
   - Месье князь, у меня для вас подарок! - шпионка наконец-то начала дышать нормально. - Даже несколько подарков.
   - Положи, там, где-нибудь в уголке и иди. Я посмотрю, потом.
   Девушка нахмурила лоб, скукожила небольшой носик. - Я должна рассказать, что это. Может вы не сможете этим пользоваться. Это же я придумала! Нарисовала эскизы. А потом по ним изготовила новые вещи. Пока в единственном экземпляре.
   - Хорошо, - посмотрели на "Дочь полка" с сожалением. - У тебя несколько минут. Показывай.
   Гостья деловито вытащила из-под стола несколько свёртков, перетянутых ленточкой и красиво завязанных бантиком. Молча протянула первый.
   Ланин взял пакет. Быстро развязал. Развернул обёрточную бумагу. Увидел полную копию полевой планшетки. Хмыкнул.
   - Я назвала, это изделие: "Сумка офицера". Подумала, в ней будет удобно носить документы, бумаги и всякие нужные мелкие вещи. Посмотрите, внутри несколько отделений. Есть петельки для карандашей, перьев, шила. Всё сделано удобно и практично. Кирилл Васильевич, - девчушка заломила руки. - Правда, я умница и рукодельница? Всё придумала и изготовила. Вам нравится?
   - Маруся, ты умничка и молодец, - вселенец поёрзал по столу. Снова уткнулся носом в карту, показывая, что сильно занят. - Мне понравилась твоя сумка. Прости меня. Мне нужно работать. А ты отвлекаешь.
   - Постойте, - настырная посетительница распаковала второй пакет. Достала из него кошелёк. Раскрыла его. - Видите, в нём тоже несколько отделений. Можно складывать отдельно бумажные деньги, отдельно металлические. А сбоку есть место для визиток.
   - Мадмуазель Мари, хороший кошелёк. Спасибо. Пожалуйста, дайте мне поработать.
   - Последнее! - девушка развернула третий свёрток и торжественно подала ежедневник, помещенный в обложку из кожи.
   - Что это? - князь нахмурился, делая вид, что абсолютно не понимает, зачем чистый небольшой журнал поместили в кожаный переплёт.
   - Ваше сиятельство. Я подумала, в нём можно делать записи. А в коже он такой красивый и привлекательный. А ещё там есть кожаная закладка, несколько кармашков и вот эти петельки, куда можно воткнуть перо и карандаш.
   Ланин аккуратно сложил подаренные вещи друг на друга. Сдвинул в сторону. Поднял голову и произнёс - Маруся, теперь-то, всё?
   - Всё. Но, у меня есть просьба.
   Подполковник откинулся в кресле. - Значит, ты пришла не просто. Хотела что-то попросить?
   Гостья обиженно вытянула губы. Сделала их уточкой. Нахмурилась и повернула лицо в сторону. - Ваше сиятельство, господин князь, Кирилл Васильевич! Пожалуйста. Возьмите меня, в Москву...
   - Чего? - челюсть военного резко пошла в сторону пола.
   - Я, как руководитель фабрики! Должна начать заводить полезные и деловые связи.
   Князь скептически посмотрел на несовершеннолетнего подростка. - Mademoiselle Marie, vous vous еtes vu de l'extеrieur. (Мадмуазель Мари, вы видели себя со стороны? Франц.).
   - Je l'ai vu! Sur les vеtements, je suis presque parfait. Et ce sac! (Видела! По одежде я практически совершенство. А по этой сумочке! Франц.) - модница топнула ногой и показала свой небольшой конвертик на длинном ремешке. - Я на столетие опережаю всех этом в мире!
   "Отец бестолкового ребёнка" строго свёл брови. - Я имел в виду не одежду и ридикюль, а возраст. Тебе ещё в куклы играть, а не связи заводить. Так, что сиди дома, в Коломне. Тем более пришёл заказ на новые украшения. Необходимо подобрать к ним узоры.
   - Значит, не возьмете?
   - Нет! Даже не проси.
   - Ах, так, да? - девчушка надула щеки, покраснела и со слезами выскочила из кабинета.
  

Прелюдия 6.

   Знакомство господ офицеров из артиллерийских бригад, перед началом военных сборов, проходило как положено: в уютной подмосковной ресторации, с песнями, медведями, рекой шампанского и бурными речами, разбавленными хвастовством. Новый командир 22 артиллерийской бригады наклюкался до такой степени, что после очередного тоста, у него начал изредка дёргался глаз, при разговоре проявляться икота и пропадать связанность речи. Присутствующим было очевидно, ещё фужер и подполковник Ланин, с достоинством и честью, самоходом пойдёт ко дну. (То есть погрузится под стол.)
   Один из его новых друзей, который, не скупясь постоянно подпевал и подливал ему, подмигнул своему товарищу. Тот понял намёк и тут же бодро вскочил с места.
   - Господа! - воскликнул он. - Я заявляю, что сегодняшним вечером, готов перепить всех! Пари на сто империалов, что выпью залпом бутылку шампанского и устою на ногах!
   Коломенский "простофиля" с трудом оторвался от стула и едва держась на ногах произнёс совсем не то, что от него ожидали. - Сударь! Ик!!! Я дам, двести... Ик реалов! Потому, что уверен... Не сможете. Я заметил - вы не пили, а значит, не умеете пить! Два глотка, сударь и упадёте.
   - Что? - посмотрели абсолютно трезвым взглядом на выскочку. - Я ещё даже не начинал. Для меня бутылка, так - разогрев перед разгоном. Готовьте триста империалов, я начинаю.
   Князь, в ответ, с трудом поднял руку. Покрутил ладонью невидимую лампочку. - Постойте! За триста все выпьют. Вы попробуйте выпить Ик... за пятьсот. Гарантирую - не сможете. Пятьсот и бутылка шампанского - не совместимы. Они! - Значимо подняли указательный палец вверх. - На разных полюсах друг от друга.
   - Ваше сиятельство, - друзья подхватили эстафету развода новичка. - Зря вы не верите в возможности полковника Новикова. Ставлю шестьсот на то, что Пётр Александрович легко выпьет бутылку. Это пустяки. Его в последний раз от ящика кое как оттащили.
   - Да? - оценивающе посмотрели на смельчака. Прищурили один, самый пьяный глаз. Недоверчиво шмыгнули носом. - Господа, не хочется обижать нашего друга. Но, - шестьсот империалов золотом. Это-о серьезные деньги. За такую сумму может быть всякое.
   - Черт подери! - спорщик вскочил с места. Глаза сердито выкатились из орбит. - Принесите шампанское. Я выпью, заберу деньги, и мы прекратим этот дурацкий спор.
   - Подождите, Петр Александрович, - подпевала остановил друга. - Не торопитесь. Месье князь - прав! Что вы будете рисковать за шестьсот, если можно выпить за восемьсот. А ещё лучше... за тысячу. Вот деньги... - Хитрец выложил на стол четыре мешочка с золотом. Его глаза заблестели. - Месье Ланин, принимаете ставку?
   Наклюкавшийся абонент минуты две вращал глазами. Старался собрать мысли в кучу и сообразить, что хотят от него новые друзья. Потом кивнул собеседникам. Отчётливо произнёс. - Договорились! Ик...
   Новиков посмотрел на подстрекателей. Дождался кивка головы главного. Подошёл к столу. Взял бутылку. Выстрелил пробкой в потолок. Припал к горлышку. Сделал глубокий глоток, второй, третий и упал на пол, выпустив почти полную бутыль из рук.
   - Слабак, - под нос пробубнил вселенец. Он поднялся из-за стола. Гордо расправил плечи. Выпялил могучую грудь. - Друзья, у меня родился прекрасный тост. Прошу наполнить бокалы. И... Выпить за настоящих офицеров! Которые не бояться пить всё, что горит и стрелять во всё, что движется! За нас, господа!
  

Глава 6.

  
   Генерал-лейтенант Тарпищев ехал на коляске вдоль длинного строя солдат. Лениво высунув руку наружу, он слегка помахивал ей.
   - Ура-а! - разносилась напротив очередной роты.
   В самом конце построения. Его лицо удивлённо вытянулось. В строю стояли, такие лбы... ТАКИЕ "дубы-медведИ"! Каких не видел даже в гвардии. Он остановил коляску и вышел наружу. Посмотрел на великанов снизу вверх.
   - Здорово богатыри! - непроизвольно вырвалось из его уст.
   - Здравия желаем ваш... пре... восх... ди.. ство! - рявкнули солдаты в едином порыве.
   - Чьи будите? Кто командует?
   Из строя, чеканя шаг, вышел подполковник. - 22 артиллерийская бригада. - Отрапортовал он. - Командир бригады подполковник Ланин.
   - Ланин? Ланин? Ланин? - начал вспоминать Тарпищев. - Подожди... Уж не сын ли ты покойного князя Василия Ланина?
   - Так точно, ваше превосходительство! - снова гаркнули, высоко задрав подбородок.
   - Так чего же ты молчал? - генерал неожиданно растрогался и полез обниматься и целоваться. - Орел! Мы же с твоим отцом в одном полку турок бивали. И вот, его сын! Какой стал! - князь отошёл на шаг, достал платок. Вытер набежавшую слезу. - Да-а были времена. И ты молодец, привёл таких богатырей!
   Генерал повернулся, к заместителю. - Григорий Алексеевич, собирай полковников в штабной избе, а мы с сыном князя Ланина немного прогуляемся на свежем воздухе.
   .....
   Пять человек на вытяжку стояли перед начальством. Генерал сел за небольшой столик. Деловито поерзал на кресле. Пошлёпал толстыми губами. Строго осмотрел всех. После чего басисто проворчал. - Прошу сесть. Итак, господа. Я рад, что все прибыли без задержки. Коротко о том, что предстоит сделать. Слушайте и запоминайте. Как любит повторять наш государь император... - Нужно делать всё хорошо и вовремя!
   Руководство остановилось на половине фразе. Его "зоркие" глаза заметили, что один из присутствующих достал журнал в изящном кожаном переплете, открыл его и начал что-то записывать.
   ...Неслыханно! Этого никогда не было и не случалось, чтобы кто-то... вот так... на штабном! совещании, что-то записывал. Он быстро обратился к виновнику. - Кирилл Васильевич, извольте ответить - Вы, пишите мою речь?
   - Так точно, ваше превосходительство, - вселенца словно пружиной подбросило вверх.
   - И? Что записали?
   - Я, с вашего позволения, начертал слова государя императора. С целью запомнить их и в последствии цитировать нужным людям в нужное время.
   Генерал погонял мысль в "мудрой" седой голове". После чего задрал орлиный нос и громко воскликнул. - Хвалю. Хвалю и ставлю в пример! Молодец! Вот, господа офицеры! Учитесь и мотайте на ус, как нужно вникать в военное дело. Князь не просто слушает и запоминает слова великих людей, а ещё и записывает в личный журнал.
   .....
   - Молодец! Хвалю. Хвалю и ставлю в пример! - в ... надцатый раз, за короткий период, Тарпищев проявил восхищение подполковником Ланиным. - Вот, с кого надо брать пример! Я хоть и был свидетелем этой битвы. Но, сейчас уже не вспомню всех наших командиров. А подполковник Ланин знает на зубок и наших и турецких военачальников вплоть до подполковников. И это ещё не считая, что он перечислил все разновидности и характеристики пушек, которые были в сражении у нас и у противника. Да! Крепко тебя учил князь Василий! Подполковник, я рад таким знаниям. О чём обязательно доложу его императорскому величеству, лично.
  
   .....
   Четыре человека отошли в сторону после проведённого штабного совещания.
   - Господа, тихо зашипел один из них. - Надо что-то делать с этим выскочкой. Мне это кордебалет порядком осточертел. Он же просто издевается над нами.
   - Антон Алексеевич, - один из офицеров весело забубнил в ответ. - А ты вызови его на дуэль. Вот и решится вопрос. Как говориться, нет человека - нет проблем.
   - И то верно, - остальные согласились с другом-товарищем. - Стреляете вы хорошо - осечек не было. Неужели какого-то подполковника не застрелите.
   - Господа, послушайте! - вступил в разговор последний из присутствующих. - Боюсь у вас не получиться.
   - Это еще почему?
   - Я интересовался Ланиным у знакомых. Говорят, один из лучших дуэлянтов Петербурга. Сколько стреляет - столько побеждает.
   Самый обиженный из офицеров. Недовольно поскрёб щёку. - А что делать? Нельзя же оставлять такое хамское поведение без ответа.
   - Антон Алексеевич, предлагаю просто успокоиться и пережить эти сборы. Выскочка Ланин - такой был, есть и будет. Его уже не исправить. Он ещё тот задира. Нет, если кому-то хочется проститься с жизнью. Как говориться - дерзайте. Но, стоит ли оно того?
   - А я знаю, что надо делать? - веселый продолжал подтрунивать над обиженным приятелями.
   - Что?
   - Надо с ним поспорить. На большую сумму. Он проиграет. Расстроится. И поймет почём фунт дерьма.
   - Ага... - ответили шутнику - Кто-то уже попытался напоить его на спор. Тысяча золотом уплыла - как в туман! Было и нет.
   - Послушайте, господа! Нужно поспорить на то, на что он точно проиграет.
   - И что это?
   - Не знаю. Надо подумать. Спросить офицеров его полка. Какие-то должны быть у него недостатки.
  
   .....
   Генерал-лейтенант Тарпищев стоял на пригорке и внимательно рассматривал как копались у орудий расчеты пушкарей. Он оторвал взгляд от подзорной трубы, посмотрел на заместителя.
   - Григорий Алексеевич, что скажите о сборах? Я, после вчерашнего, ощущаю какое-то подзабытое воодушевление. Скажу честно, смотрел как шагает Коломенская рота, и ловил себя на мысли, что по плацу двигаются не люди, а механические куклы государя императора Павла. Как будто вернулся в прошлое. Шаги, повороты, расчёты, построения. Только у него так ходили солдаты. А форма? До Коломны больше ста вёрст. Речки, овраги, пылища дорог. А тут ребятушки будто с иголочки... Розовые, отдохнувшие, довольные - как поросята у корыта.
   Помощник генерала хмыкнул. Пожал плечами. - Ваше превосходительство, князь Ланин хитрец. Привёз солдат на повозках ещё пять дней назад. Соорудил полевой лагерь и гонял их кругами с песнями по поляне. Чего им после такой подготовки не ржать и не скакать по плацу.
   - Ах, вот!, значит, как! - проверяющий сурово нахмурил брови. - Ладно, поглядим как будут стрелять. - Григорий Алексеевич, доведите до всех, у кого результат будет хуже, лично отпишу об этом министру, с указанием номера бригады, звания и фамилии командира.
   - Слушаюсь, ваше превосходительство.
  
   .....
   Князь Ланин подозвал унтер-офицера ответственного за стрельбу... - Егоров, на кону честь бригады. Приказываю провести стрельбы дальше всех и быстрее всех. Как понял?
   - Понял, ваше сиятельство.
   - Тогда сделай всё возможное и невозможное чтобы победить.
   - Не могу, господин подполковник.
   Брови вселенца удивлённо поползли вверх. - Это ещё почему?
   - Пушку дали плохонькую. Ствол изношен. Весь в трещинах, царапинах, засечках. Думаю, если выстрелит, то метров на сто, не более.
   Князь поправил перчатки. Сжал губы. Нахмурился. - Егоров, отставить панические настроения. Приказываю заложить два заряда и стрелять.
   - Ваше сиятельство, - пушкарь замотал головой. - Нельзя столько - пушка старая - разорвёт ствол. Поубивает всех к собачим чертям.
   - Не боись. Не поубивает. Я отвечаю.
   - Ваше высокоблагородие. Нет, не смогу. Ребятушек жалко. Я-то уже своё отслужил. А они молодые. Пожалейте. Ведь всех заберёт чернявая с косой.
   - Егоров! - князь от волнения достал платок и стал водить по нему пальцами. - Прекратить препирательства. Заряжай два заряда. И стреляй. Потом, после выстрела, не удивляйся - ствол будет холодным. Картуз выгорит полностью. Поэтому быстро накатывайте, перезаряжайте и стреляйте ещё два раза. Ты понял меня, унтер?
   - Так точно, ваше сиятельство.
  
   .....
   Командир второй артиллерийской бригады граф Крчковский сжимал пальцами голову.
   - Ироды! - он воскликнул, всплеснув руками к небу. - Объясните... Как? Возможно? Такое? Из старого, развалившегося полупудового единорога? Из которого два года никто не стрелял! Смогли запулить снаряд за три тысячи метров? У него (У нового) максимальная дальность стрельбы (По бумагам) две тысячи триста! Две тысячи, мать его за ногу, задери всех чертей пьяные кошки, триста метров! А они, берут и стреляют, три раза подряд, в течение десяти минут! И каждый выстрел, за три !!!! тысячи метров. Это, вообще, как?
   Крчковский, обернулся, увидел стоящий рядом барабан. Размахнулся и засандалил в него со всей силы сапогом. После чего снова заорал...
   - Семенов, ты же сказал, что Ланину досталась самая плохая пушка. Она должна была тут же развалиться, рассыпаться, дьявол её задери, разорваться на мелкие кусочки! От первого же выстрела. А он, умудрился выстрелить три раза, на запредельную дальность, да еще с такой скоростью?
   Подчинённый офицер стоял ни жив ни мертв, опустив глаза. Наконец-то собрался с силами и ответил. - Антон Алексеевич, говорят он стрелял с небольшого возвышения. Да ещё подложил камушки, чтобы приподнять орудие. И картузы у него особенные - выгорают полностью. Даже ствол чистить не надо. И ещё он приказал заложить два заряда. А чего напихал в них - никто не знает.
   - Семенов! - полковник затопал ногами. - Ты слышишь себя? Два заряда! Поместить. В ствол старой пушки. В любом случае, после первого же выстрела, её должно было разметать вместе с расчётом. А он! Чтоб его кошки задрали пьяные! Умудряется выстрелить, накатить орудие и продолжить стрельбу с запредельной скоростью. Как это объяснить? Как?
   - Не могу знать, ваше высокоблагородие, - подчинённый развёл руки.
   - А ты знаешь, сколько я проиграл из-за этих выстрелов?
   ??? - в ответ офицера подогнуло, словно дерево на старости лет.
   - Передай всем! Вернёмся в полк. Сгною в нарядах. Всех! До одного.
  
   ***
   Званый бал. Блеск люстр у потолка. Отражение хрусталя в натёртом паркете. Круговерть пар. Яркие дамы. Солидные кавалеры. Река кружев. Запах крепкого табака, пудры, французских духов. Громко играет музыка вальса. Шуршит шелк, вылезают из него атлас открытых плеч и полуобнажённых грудей. Переливы серёжек, медальонов, бархоток, диадем.
   Три офицера, чуть в стороне, смотрят с завистью на танцующего князя. Тот, чуть наклонив голову набок, полузакрыл глаза, небрежно и умело кружит самую яркую даму вечера.
   - Подлец! - завистливо прошипел один из военных.
   - Подлец, наглец и хам, - добавил его товарищ. - Но, надо признать, женщины от таких без ума.
   - Зато мужья неистовы и полны гнева, - снова прошипел первый. Повернулся к третьему собеседнику. - Пётр Александрович, вы узнали про него, хоть что-нибудь стоящее?
   - Увы, господа, - офицер пожал плечами. - К сожалению, хороших новостей, нет. По словам офицеров, подполковник Ланин сущий дьявол. Вспыльчив! Мстителен. Придирчив. Очень строг с подчинёнными. Не прощает обид. Довольно быстро и метко стреляет. Спорит на всё, что можно спорить. Даже на самые немыслимые вещи. И вот, тут, самое интересное, господа! Они утверждают, на что бы не спорил - всегда выигрывает. При возникновении ссор не стесняясь похваляется связями деда генерала, который близко знаком с самим государем!
   - Тогда понятно, - выдохнул Крчковский. - Почему так дерзок. Думает, дед генерал заступится. И всё-таки? Что будем делать с этим мерзавцем?
   Рассказчик хлопнул в ладони. - Господа, у меня возникла идея. В начале нашего знакомства князь похвалялся, что хорошо поёт и играет на нескольких инструментах. А я, вчера на рынке, купил довольно редкую музыкальную вещицу. Называется "Гармонь". На ней точно не сможет сыграть.
   - Полковник, вы уверены?
   - Абсолютно! Их только привезли. Никто толком ничего не знает. Да и играют в основном сиволапое мужичье.
   - Что же, господа, - Крчковский нервно дёрнул головой. - Похоже наш шанс.
   .....
   Проходя мимо солидных господ, уединившихся в конце холла, Ланин невольно прислушался к беседе. Да и как было не прислушаться, если голос говорившего звучал так громко, что его слышала половина дома. Одетый по старинной моде, в пудре, чулках и башмаках с красными каблучками - настоящий маркиз из окружения Людовика XV, он недовольно возражал своему оппоненту... - лысому в бакенбардах чиновнику.
   - Милейший, - волной разносилось по помещению. - Вы спрашиваете, могут ли научить нас чему-либо современные романы? Так, отвечу... - Нет, нет и ещё раз, нет. Вчера закончил читать писульку, одного "современного" автора. Даже не смотрел как зовут, величают. Так он, решил в своём пасквиле, отправить в прошлое целую артиллерийскую бригаду. Господа! - Подняли заросшие густым лесом седые брови. - Вот! До чего додумался, этот - назвавшийся себя писателем, идиот! Солдаты, вместе с пушками, лошадьми, повозками, оказываются в пятнадцатом веке чтобы сразиться с татарами.
   - Неужели-с самими татарами? - заинтересовался оппонент. - И чем всё закончилось?
   - Как, чем? - ответили накось, одной стороною рта, нервно и злобно. - Перемололи бедных, беззащитных ордынцев в кашу. В хлам. В пыль! Лихо, одной левой, всех поубивали, потоптали и героями вернулись назад. И прочитав сей водевиль, я задаю вопрос, господа? Чему учит это произведение? В чем его суть? И не нахожу ответа. Зачем эта битва? Зачем он отправил туда бойцов? Ведь, чтобы победить бедных монголов современным оружием, у которых кроме стрел и ножей ничего не было, ума много не надо. Он бы ещё взял и перенёс солдат во времена неандертальцев. А что? Хороший сюжет. Там, вообще бегали с одними дубинами.
   - Чудно вы говорите, Олег Григорьевич, - подтрунивали над старцем. - Сами бы, что предложили автору?
   - А то бы и предложил. Он бы эту бригаду взял! и отправил в 1805 год. Под Аустерлиц. Под пушки Наполеона. В бой против равного или даже превосходящего по силе противника. Вот! Это была бы доблесть! Вот это была бы честь и виктория. Тогда было чертовски интересно и поучительно почитать. За счёт чего наши славные воины победили? А так! Плюнуть да растереть.
  
   Не дав возможности дослушать чем закончиться спор, к Ланину, в сопровождении офицеров, подошла младшая дочь генерала Тарпищева.
   - Votre Excellence, je viens de dеcouvrir que vous еtes musicien et que vous composez mеme vos propres compositions? (Ваше сиятельство, я только что узнала: что вы пиит, музыкант и даже сочиняете собственные композиции? Франц.).
   - Oui, Mademoiselle Anna. (Да, мадмуазель Анна. Франц.), - князь наклонился и поцеловал руку.
   Девушка радостно завертела веером. - Ils m'ont donne un vieil instrument de musique frangais. J'aimerais entendre а quoi a ressemble! (Мне подарили старинный французский музыкальный инструмент. Так хочется услышать, как он звучит! Франц.).
   - Что за инструмент? - морщины набежали на лоб князя.
   Один из военных подошёл и учтиво открыл чёрный футляр. - Прошу взглянуть. Называется "Ля гармонь".
   Вселенец сделал удивлённое лицо. Коломенская свежеиспечённая двухрядка, выглядела очень оригинально. - Хитрец резко вздохнул. И медленно выдохнул. - Прекрасный экземпляр, мадмуазель Анна. - Он похвалил подарок. - Но, вы вряд ли найдете того, кто сможет сыграть на нём. Это очень старинный и редкий экземпляр.
   - Месье Ланин, - Крчковский был тут как тут. - В день нашего знакомства, вы утверждали, что играете на всех возможных и невозможных инструментах.
   - Разве? - подполковнику удалось собрать все силы чтобы покраснеть.
   - Было, было... - подтвердили друзья.
   - Так, может, сыграете? - военный двинул полки в наступление.
   Князь взял паузу и несколько минут думал, как выкрутиться из создавшегося положения. Играть на званом балу он не собирался. - А, вспомнил! - Щёлкнули пальцами. - Я почему так говорил? Готов сыграть на любом инструменте, но! На том, который не затрагивает дворянской чести и достоинства.
   - А при чём здесь честь? - недовольно переспросил Крачковский.
   - Как же! - Ланин гордо задрал подбородок. - Это старинный крестьянский инструмент. Да, он может быть французский. Но, он крестьянский. Понимаете?! Крестьянский. А князю! Тем более Ланину! Не подобно играть на инструментах черни. Если только не на спор или пари на очень большую сумму.
   - Хорошо, - ухмыльнулся один из офицеров. - Пари! Десять тысяч ассигнациями. Тому, кто сможет сыграть на этой блестящей хреновине.
   - Двадцать, - добавил его друг, улыбаясь во все тридцать два зуба.
   - Пятьдесят! - последнее слово было за Крчковским. (Ему нужно было как-то отыгрывать проигрыши последних дней).
   Князь нехотя взял инструмент, показывая всем, как ему неприятно, неудобно, досадно. Начал вертеть, крутить приговаривая странные фразы. - Как тут у вас лошадями ходють? - Небрежно потянул за ручку с одной стороны. Левая часть гармони со скрипом разъехались до самого пола.
   - А, таки понятно, - Произнёс хитрец, собирая гармонь. Накинул ремешки на плечи. Подвигал ими. Понажимал, попиликал кнопками. - Господа, - произнесли глухим голосом, словно что-то вспоминая. - Старинная (Гавайская) французская народная песня... "Одинокая ветка сирени". Исполняется впервые, в моём переводе, на русском языке. - Вселенец наклонил голову, посмотрел на правую руку, потом на левую, развел меха и... вжарил на всю Ивановскую, подражая переливам голоса Залкина...
   Одинокая ветка сирени
   У тебя на столе стояла
   Этот день твоего рождения-я
   Мы с тобою вдвоём встречали-и
   .....
   Плыл по городу запах сирени
   До чего ж ты была красива
   Я твои целовал колени
   И судьбе говорил спасибо
  

Прелюдия 7.

   Денщик закончил брить господина. Подал полотенце. Спросил с почтением. - Кирилл Васильевич, вчера вечером закончил портрет дочери штабс-ротмистра Бугрова. Не желаете-с взглянуть? Оценить моё возросшее мастерство?
   Князь вытер лицо. Осмотрел себя в зеркало. Похлопал по щекам, погладил ладонью. - Нет, дорогой Афанасий. Не желаю. Вдруг она похожа на какое-нибудь чудо-юдо-страшилище. Взгляну и настроение пропадёт на весь день. А мне сегодня настроение - ох, как потребуется!
   - Но, ваше сиятельство, я попробовал новую технику мазка и наложение теней. Хотел бы узнать ваше мнение.
   Офицер снял полотенце с шеи. Начал одеваться. - Афанасий, ты же знаешь, я не меняю своих решений. Так, что, нет! Даже не проси.
   Афонька насупился, печально вздохнул. Сглотнул слюну с обиды. Поникши, побрёл в сторону двери.
   Вселенец посмотрел в зеркало. Увидел уходящего слугу. Смилостивился. - Ладно, тащи свой портрет. Посмотрю одним глазом. - Он улыбнулся. - Но, только одним.
  
   - Что скажите? - прошептали, заломив руки с надеждой.
   - Слушай, как тебя, там? Экспреционист недоделанный? Это, что такое? Что за безобразие?
   - Портрет дочери Бугрова, - художник не ожидал такой негативной реакции.
   - А чего у неё глаза как у утопленницы - разного цвета? И лицо какое-то - квадратами? Правое ухо - выше левого? И вообще! Почему она вся нарисована криво-косыми линиями и различными геометрическими фигурами? Это, что? Мать его за ногу, за новое творчество? А?
   Афанасий решил мягко поправить подполковника. - Правильно говорить экспрессионист, ваше сиятельство. А моя последняя работа выполнена в направлении "Кубизма" с небольшим уклоном в ранний "Абстракционизм". Понимаете, работы в стиле "Ренессанса", "Барокко" и "Сентиментализма" уходят в прошлое. Мода на них проходит. Будущее за новыми направлениями: Свежими, нестандартными, экспериментальными.
   Вселенец нахмурился. Улыбка волной схлынула с лица. - Ты чего сотворил с девкой? Экспериментатор криворукий! Кто её возьмёт замуж теперь? Такую, треугольно-квадратную? На неё, итак, никто не смотрел, а после твоего художества, вообще обходить будут стороной, вёрст за десять, как чумную.
   - Ваше сиятельство, - новатор начал оправдываться. - Я попытался передать в рисунке искреннюю красоту человеческого тела, с помощью геометрических форм и резких цветовых сочетаний. Чтобы усилить восприятие за счёт контрастности, угловатости и напряжённости. Это же так просто и понятно.
   Князь резко подошёл к слуге и схватил за шиворот. Приподнял над землёй - Значит, так! Говорю один раз. Повторять не буду. Берёшь руки в ноги, краски в зубы и рисуешь дочь Бугрова по-человечески. Чтобы была нормальной, полной, здоровой, ядрёной - такой, какой нравятся современным женихам. Чтобы кровь с молоком и щеки горели. Чтоб сидела за обильным столом. Чтоб самовар стоял рядом. И кошка к плечу ластилась. Да, что я учу тебя? Портрет "Купчихи за чаем" видел?
   - К-ккакой "Купчихи"? - переспросил художник, задыхаюсь в стальной руке.
   - Афоня - не зли меня! - дернули так, что затрещала ткань. - Покопайся в башке. Освежи память и вместо "Купчихи" нарисуй дочку ротмистра. Ты понял меня?
   - Д-д-да, ваше сиятельство.
   - Другое дело, - несчастного отпустили на грешную землю. Похлопали ладонями по спине, словно выбивая пыль. - Кстати, ситцевый мой. Напомни? Во сколько мне обошлась твоя новаторская мазня?
   Слуга замялся. Нахмурил лоб. Прикусил нижнюю губы. Сделал вид, что начал считать в уме.
   - Сколько? - рявкнули на всю комнату.
   - Кирилл Васильевич. Да, практически ничего не стоит. Так...
   - И-и? - сжали кулаки с силой. Приготовились к тяжёлой воспитательной работе. Возможно ногами.
   - Ну, холст... двенадцать копеек. Краски масленые два набора в тюбиках - на рубль пятьдесят две. Ещё кое, что по мелочи. Итого, около трёх рублей.
   - Три рубля! - возмутились с таким выражением лица, как будто было истрачено не меньше пятидесяти тысяч!
   Князь царственно выдвинул ногу вперёд. Выпрямился. Расправил плечи. Поднял подбородок. - Афанасий, ты наказан. Я лишаю тебя жалования на два месяца.
   - Ваше сиятельство, - простонали откуда-то "из подвала". - Итак, не платите, уже три месяца.
   - Вот и хорошо! Значит обойдёшься ещё три месяца без денег. А сейчас скройся с глаз. И чтобы я не видел тебя до вечера. Картину оставь. Попробую продать. Может верну хоть какие-то копейки.
  

Глава 7.

   Драгоценности "Коломенского дома украшений", были представлены в ярких коробочках, обшитых черным бархатом с выдавленным на крышке золотым вензелем "КL".
   - Merveilleux! Incomparable! Magnifique! Incroyable! (Прекрасно! Великолепно! Изумительно! Бесподобно! Франц.). - Несколько человек сидели за круглым столом, поочерёдно любовались и передавали коробочки с изделиями друг другу.
   - Dis-moi, cher Kirill Vasilyevich, qu'y a-t-il dans ce gros paquet qui se trouve а cоtе du pied de ta chaise? (Скажите, любезный Кирилл Васильевич, а что в этом большом свертке, который стоит рядом с ножкой вашего стула? - поинтересовалась дама в ярком платье цвета глаз майского жука.
   Князь Ланин небрежно отмахнулся рукой. - Oh, messieurs, ne faites pas attention a ce joli bibelot. Ceci est une image. (Ах, господа, не обращайте внимание на эту милую безделушку. Это всего лишь картина. Франц.).
   - Картина? Картина? Картина? - эхом пронеслось по комнате. После таких изделий, что явил миру странный князь. Любая, самая невзрачная картинка, становилась небывало значимой КАРТИНОЙ!
   Один из присутствующих зацепился за знакомое слово. - И всё же, ваше сиятельство, прямо заинтриговали. Хотелось бы взглянуть. Я, знаете ли, разбираюсь в живописи!
   - Иван Петрович! - возразил оппонент, сидевший напротив знатока. - Это, вы-то? Разбираетесь в живописи? Как может человек? Имеющий в доме всего пять картин! Заявлять, что разбирается в живописи? Вы же в ней никогда, ничего не понимали-с.
   - Кто не понимал? Я не понимал?
   - Да, уважаемый Петр Иванович. Именно, вы-с.
   - Вы сами, Иван Петрович, ничего не понимаете. Кто намедни смотрел у меня в гостях нарисованную пущу и сказал, что это чаща? А? Кто?
   - Но, это, действительно чаща.
   - Ничего подобного, милейший сударь. По всем признаком - самая настоящая пуща. Состав леса, густота деревьев, даже коряги на дороге. Такое может быть только в пуще.
   - Любезнейший Пётр Иванович! - старый добрый приятель совсем не желал уступать. - Вы ещё этот лес - рощей назовите! Коряги и показывают всем, что это ... самая настоящая чаща! Я бы даже сказал бурелом-с.
   .....
   Князь не стал дожидаться победителя в конкурсе знатоков лесного массива. Медленно развязал узлы, не торопясь снял тесёмки, развернул первый слой упаковки, нежно убрал второй, сдул с холста несуществующую пыль и явил миру.... свежеписанное полотно.
   - И я! - произнесли с особой торжественностью. - К сожалению, не смог определить кто автор шедевра и где он был создан.
   В помещении на несколько минут повисла тишина.
   - А что тут определять, - взял слово Иван Петрович. - Ясно, как божий день: Картину нарисовали за границей. Наши так изваять не смогут. У них, извилин не хватит, утыкать рисунок, таким количеством квадратов, треугольников и кругов. Скорее всего это Голландия или Англия. Работа какого-нибудь Рубленса или одного из его учеников. Мне рассказывали, именно он работал в похожей манере. (Примечание автора. Иван Петрович имеет в виду голландского художника Питера Пауля Рубенса).
   - Ничего подобного! - возмутился оппонент. Этот твой Рубльнс, близко не стоял к таким картинам. Только во Франции могут так красиво исчеркать полотно. У них, опосля революции, все так рисуют, что ни чёрта не понятно. А колдовал скорее всего самый неизвестный ихний художник Жан Жерар Триоазон Де Блуди Дю Бусон. Мне рассказывала о нём дочь. Она ездила во Францию в прошлом году и привезла нечто похожее. Кирилл Васильевич! - Призывно посмотрели на Ланина. - Продайте портрет. Любые разумные деньги. Плачу без торга.
   - Постойте, месье князь! - Петр Иванович, поднялся с места. - Не торопитесь продавать непонятно кому моего Рубленса. Он должен висеть у меня в спальне. Даю полторы стоимости от первого предложения этого любителя чащи с пущей.
   - Что? - воскликнули с другой стороны. - Я первый пожелал приобрести картину! - Господин Ланин, две цены с моей первой цены. Французы хоть и извели почти всех дворян, но картины рисовать умеют.
   - Ничего подобного! - топнули ногой в отместку. - Я не собираюсь уступать то, что должно быть моим. Две с половиной стоимости от начальной стоимости!
   - А, я говорю - три.
   - Три с половиной!
   - Четыре...
   Вселенец, открыв рот, смотрел на сумасшедший дом, происходящий вокруг его персоны и мысленно чесал затылок. "Дьявол задери этих спорщиков! Какую же назвать сумму за картину?".
  
   ***
   Внутри книжной лавки толпился народ. Люди стояли плотно, тесно, близко друг к другу. Любовались большим рекламным плакатом с изображением обложки книги "Остров сокровищ".
   - Дядечька, - пропиликал продавцу ершистый мальчуган лет двенадцати. - Скажите, а эта книжка, где отрок возле корабля с парусами, смотрит внутрь сундука с золотом, как называется?
   - "Остров сокровищ", - лавочник хитро повёл глазами к потолку.
   - Ммм... понятно... - протянул малец. - А она про што?
   - Про то, как вьюноша Иван Танин поплыл со страшными морскими разбойниками-пиратами на неведомый остров, искать клад-богатство.
   К прилавку пробился другой карапуз. Ткнул грязным пальцем в угол изображения. - А одноногий моряк, с ножом в руке и птицей на плече, он тоже разбойник?
   - Это судари, мои, - продавец значимо надул щёки. - Самый хитрый пират во всём мире. И зовут величают его - Джон Сильвер по прозвищу - "Чёрный окорок".
   - Ох, тя... нуфигасе, - мальчонка показал рукой в другой угол. - А позади эн-то чего нарисовано?
   - А это стрела, выложенная из костей мертвецов. Указывает место, где зарыты несметные сокровища.
   - Дяденька, - снова ершистый мальчишка проявил свой голос. - Скажите, а книга антересная?
   - Очень.
   - Очень-очень?
   - Очень. Очень.
   - Вот, прямо очень, очень, очень?
   - Прям очень, очень, очень.
   - А картинок много?
   - Много! - хитрец улыбнулся и пошутил. - Больше, чем букв. И все большие, интересные, почти на каждой странице. Ты, кстати, читать-то умеешь?
   - Конечно! - малолетка фыркнул в ответ, после чего задал главный вопрос. - А сколько денюшек хотите?
   - Восемь рублей.
   - Восемь... Восемь... Восемь... - эхо пошло по лавке.
   - Ого! - покупатель скукожился, расстроившись. - А у меня всего пять копеечек. Это мне ещё копить и копить.
  
   Вселенец услышал цену. Мысленно присвистнул. Перестал рассматривать полки и переплеты других книг. Подошёл к торговцу и задал вопрос. - День добрый, милейший. Я князь Ланин. Хотел уточнить, почему, мои книги, продаёте по цене восемь рублей, когда я рекомендовал цену в сорок копеек?
   Продавец склонил голову. - День добрый, ваше сиятельство. Прошу простить, но следуя закону торговли: Если есть покупатели, готовые платить, то почему не продавать дороже? Опять же, чем выше цена - тем больше вы получите от меня денег. Да и мне достанется поболе.
   - Мне плевать на деньги! - в сырцах вскипел князь. - Я хотел видеть самую недорогую цену при самой ходовой торговле.
   Лавочник удивлённо развёл ладони. - Ваше сиятельство, тогда всех книг, что мне завезли две недели назад, хватит на половину дня торга. А вы ещё учудили! - Он показал рукой на рекламный плакат. - Взяли и нарисовали такую привлекательную афишу. Народ липнет на неё, как на мёд: любуется, спрашивает и тут же покупает. Берут все, у кого есть деньги - даже те, кто не умеет читать.
   - Не умеет читать? - вселенец переспросил удивлённо. - Им-то книги зачем?
   - Господин князь, опять сработала ваша задумка! Мало того, что на книгу надели обложку с картинкой, чего раньше никто не делал. Так вы ещё внутри напечатали много рисунков. Обычно их в книге - два, три, пять. Не больше. А у вас! Цельных двадцать шесть штук. Людишки хватают книги не читать, а любоваться картинками. Они потом по ним сами составляют рассказ. Так, что... Это, я ещё скромный, надо было ставить цену не восемь, а двенадцать рублей. Их бы всё равно разобрали. А если хотите, чтобы я продавал много и недорого, печатайте больше. А то привезли двести экземпляров. И крутись как хошь. А так хоть цена немного отпугивает народ.
   Ланин недовольно прикусил губу. - Ладно, не ворчи - будут книги. Постараюсь увеличить выпуск. Как раз завтра поеду ещё станки докупать.
   - Ваше сиятельство, - лавочник тут же захлопал в ладоши. - Тогда и "Пятнадцатилетнего капитана" привезите. Там картинок ещё больше.
   - Надо же, ушлый какой? - издатель поднял брови. - Ты мне ещё про сборник ВОЕНИЗДАТа напомни!
   - И напомню! Если подскажите? Сборник - это, что? Зазывающий плакат к нему есть? Картинок в книге, много?
  
   ***
   Гость, развалившийся в кресле, сразу не понравился редактору газеты "Вестник Европы", как только тот появился в его кабинете. Природная дворянская спесь, чванство, зазнайство просто сочились из каждой клетки этого наглеца. Василий Андреевич Жуковский не любил таких людей. Ждал от них неприятностей и старался по возможности аккуратно обойти стороной.
   - Господин Ланин, - начали осторожный диалог. - Я посмотрел ваши стихи...
   - Сударь! - решительно поправили редактора. - Это не стихи. Стихи, это когда несколько строк - две, четыре, восемь. У меня гораздо больше. Поэтому, у меня... поэма! "Руслан и Людмила". Вам, понятно?
   - Конечно, пусть будет поэма, милостивый князь. Произнося стихи, я имел в виду - поэма в стихах. И тем не менее, к моему большому, я бы даже сказала огромному сожалению, вынужден сообщить, что не смогу напечатать поэму в нашем издании.
   - Это ещё почему? - князь явно не ожидал такого ответа. Он сурово свёл брови.
   - Как бы вам сказать... - редактор старался подбирать слова очень тщательно и взвешено. - В произведении всё хорошо: И слог, и рифма, и звучание. Но! Нет какой-то искры. Позыва. Страсти к действию. Поймите! Мы, такой... образцовый ЕВРОПЕЙСКИЙ журнал! Который занимается размещением статей и материалов на актуальные политические темы. А вы принесли несколько другое. Что совсем не подходит под формат журнала. Послушайте, что вы пишете...
  
   У лукоморья дуб зеленый;
   Златая цепь на дубе том:
   И днём и ночью кот ученый
   Всё ходит по цепи кругом;
   Идет направо - песнь заводит,
   Налево - сказку говорит.
  
   Или, ещё...
  
   Ищу напрасно впечатлений:
   Она прошла, пора стихов,
   Пора любви, веселых снов,
   Пора сердечных вдохновений!
   Восторгов краткий день протёк...
  
   - Понимаете, о чём я говорю, ваше сиятельство?
   Ланин удивлённо похлопал глазами. - Нет.
   - Как же? - дали пояснение своим мыслям. - Сейчас Россия просыпается. Обновляется, стремится к новому, лучшему. А вы, наоборот, желаете укачать её. Убаюкать. Оставить, там, где была всё это время. В старом добром прошлом. В сказках, песнях, мечтах и сказаниях. А наше будущее - оно другое! В прогрессивном порыве. Среди передовых и просвещенных веяний истории. Возьмём, к примеру: Францию, Англию, Голландию. Печатные издания, которых не просто бурлят. Они ищут скандалы. Высмеивают пороки. Устраивают революции. Сметают старые монархии. Жаждут перемен! Вот, к такому мы идём материалу. А теперь, давайте посмотрим, как пишете вы...
  
   Так, мира житель равнодушный,
   На лоне праздной тишины
   Я славил лирою послушной
   Преданья темной старины.
   Я пел - и забывал обиды
   Слепого счастья и врагов...
  
   - И так далее, и тому подобное. Какая-то грусть, тоска, безнадёга. Поймите, я не говорю, что это плохо. Просто, это, другое... Вам надо печататься в другом месте. Где романтика, грезы... возможно безответная любовь.
   - Вы уверены? - вселенец чувствовал себя как двоечник не сдавший экзамен. Он явно не ожидал, что его "Великому творчеству" дадут ТАКОЙ! от ворот поворот.
   - Абсолютно, дорогой Кирилл Васильевич.
   - Значит, отказываетесь печатать? - зло прищурили глаза. (Мысленно передёрнули затвор. Совместили вершину прямоугольной мушки с центром диоптрийного отверстия.).
   - К сожалению, пока да-с.
   - Ладно, - новоявленный "Пушкин" резко поднялся с места. - Я всё понял. Вопросов нет. Где у вас сидит собственник типографии?
   - По коридору, вторая дверь направо, - Жуковский не ожидал резкого поворота событий. - Только? Он-то здесь причём?
   - Хочу обсудить кое-что, лично.
   .....
   Полчаса спустя в дверь кабинета главного редактора постучал собственник типографии. - Василий Андреевич, любезнейший. Сейчас у меня был князь Ланин. Он, знаете ли-с, очень возмущен вашим отношением к его поэме. Оскорбили его. Назвали стихи несовременными. Отказываетесь печать, посылаете издаваться неизвестно куда.
   Редактор покраснел, начал оправдываться. - Иван Васильевич, согласитесь, дворян в России много. А я один и не могу печатать каждого в нашем журнале. Понимаю, он князь. И что? У него абсолютно слабое творчество, да ещё пишет не по тематике журнала.
   - И всё же, Василий Андреевич, - собственник продолжал давить. - Придётся напечатать. Ланины довольно известный княжеский род. Его дед генерал Ланин, лично знаком с государем. Постоянно общаются. Дед тянет единственного внука вверх. Внук хочет известности, популярности. Государь поддерживает всё это. А мне, как вы знаете, проблемы не нужны.
   Жуковский виновато развёл руки. - Если только, так. Под ваше слово. Я размещу поэму.
   Вошедший покривил губы. Нахмурился. - И ещё! Мне не удобно говорить об этом, Василий Андреевич... С завтрашнего дня вы прекращаете исполнять обязанности редактора.
   Жуковский вскочил с места. - Как? Почему?
   - Такова воля нового собственника типографии.
   - Постойте, но собственник же - вы?
   - Мой милый друг, с прискорбием сообщаю, с завтрашнего дня новым собственником типографии является Ланин Кирилл Васильевич. - Глубоко вздохнули. - А я его помощник и ещё временно исполняю обязанности редактора.
  
   ***
   "Сколько можно танцевать?". - От резких повторяющихся движений сводило ногу, кололо в спине, ныло в боку. И это был только второй день бальных развлекательных мероприятий после проведённых артиллерийских учений. Подполковник Ланин завершил последнее движение. Извинившись перед следующей партнёршей, вышел подышать в сад. Возвратился в дом, выбрал самое укромное место, где несколько господ играли за небольшими столом в шахматы. Прошёл в самый дальний угол, присел за фикус, вытянул ноги и наконец-то облегчённо раслабился.
   - Ваше сиятельство, разрешите представиться... - возле князя возник седовласый господин. С большим пухлым носом и длинными пушистыми бакенбардами. - Граф Гросс Александр Иванович. Кирилл Васильевич, не будите возражать, если присяду рядом?
   Князь добродушно кивнул головой. - Милейший Пётр Иванович, - конечно присаживайтесь. Я рад новому знакомству. Тем более, когда человек интересный и с ним есть о чём поговорить.
   - Спасибо. Ваше сиятельство, вижу заинтересовались шахматами? Наверное, желаете сыграть? Но! К сожалению, не получится. Ивана Дмитриевича Гучкова сегодня нет. Остальные игроки, боюсь одолеют вас очень легко.
   - Хм, - вселенец посмотрел на собеседника. - Простите, граф. А с чего вы решили, что меня одолеют люди, которые мне абсолютно не знакомы? Да ещё легко?
   Собеседник пошамкал губами. - Месье Ланин, я как рассуждаю: Чтобы выиграть у них, надо быть сильным игроком. А чтобы обыграть, меня - очень сильным. Стоящих соперников в Москве немного, - их можно пересчитать по пальцам. В Питере все сильные игроки тоже на слуху. Князя Кирилла Ланина нет среди них. Хотя... Может, вы назовёте у кого имели честь выиграть, чтобы составить мнение о ваших способностях. И тогда мы сможем подобрать вам напарника.
  
   Вселенец глубоко вздохнул. Он говорил и мысленно проклинал своё зазнайство, доставшееся от предшественника. - Я ни у кого не выигрывал. Меня никто не знает. Но, Я! - Князь Ланин. А князь Ланин - не может проиграть. Тем более в шахматы. И это, ещё не всё! - Он резко вытянул руку и поучительно начал махать указательным пальцем. - Если сейчас начнёте возражать и предлагать пари. То проиграете быстро и большую сумму. Потому, что - я! Не проигрываю - никому и никогда!
   К спорщикам подошёл один из игроков. - Александр Иванович, это не слыхано! Такая самоуверенность! Я бы на вашем месте сыграл партию и за несколько ходов проучил столичного щеголя.
   Седовласый задумчиво стоял и смотрел на князя. Он был благороден и ему претило легко побеждать слабого соперника. А соперник был слаб. Вряд ли он вообще умел играть. Однако тот не оставил графу выбора и возможности выйти из создавшегося положения.
   Вселенец горделиво достал мешочек. Вынул из него дорогой камень, чуть больше голубиного яйца. И спесиво произнёс... - Тридцать тысяч, господа, за это совершенство! Я сяду и докажу, что играю в шахматы лучше всех!
   .....
   - Антон Алексеевич! - к полковнику Крчковскому обратился друг-товарищ. - Думаю вам будет интересно узнать. Только, что подполковник Ланин заключил пари с графом Гроссом, что обыграет его в шахматы.
   - И что в этом необычного? - отмахнулись от приятеля. - Нашелся ещё один ненормальный спорщик, которого князь разделает под орех.
   Улыбка товарища расплылась во всё лицо. - Ничего подобного-с. Все говорят, граф один из лучших шахматистов Москвы. У него выиграть практически невозможно. Все ставят на его победу. Там уже такие суммы сверкают. Просто, ужас!
   Крчковский скривил лицо. - Тем более проиграет. Как они не могут понять? Этот дьявол с Коломны, никогда не уступает. Особенно, если на кону стоят огромные деньги. Поверь, не знаю, как? Но, он вывернется. Итог будет один - Ланин всё заграбастает.
   - Антон Алексеевич, так может рискнём и поставим на князя?! Раз он никогда не проигрывает?
   - А это идея! Зови наших. Ставьте всё, что есть на победу Ланина.
   .....
   Вселенец проиграл на тридцать четвёртом ходу. Приезжий выскочка продержался против лучшего шахматиста Москвы чуть более часа.
   "Почему так поступил?" - вы спросите у него. Он не знает ответа. - Просто решил проиграть. Что в этом такого? Захотел - проиграл. А как же драгоценный камень безумной цены и красоты - снова воскликните вы? Князь пожмёт плечами - камней у реки много, одним больше - одним меньше - не заметит ни он, ни вы, ни река.
  
   ***
   Недовольный проигрышем, вселенец вернулся домой. - Афанасий? - громко позвал слугу. - Быстро ко мне, художник недоделанный.
   Денщик выбежал, весь уляпанный краской, по ходу движения, вытирая руки об одежду. - Звали, ваше сиятельство?
   - Угадай? - строго свели брови. - Почему у меня плохое настроение?
   - Не смогли продать картину и сейчас будете ругаться?
   - Нет, картину продал.
   Слуга покачал головой. Сделал новое предположение. - Тогда, дали за неё слишком мало? Копеечек двадцать. Это гораздо меньше трёх рублей.
   - Нормально я её продал. Почти сорок тысяч.
   - Кхх... кхм... СКОЛЬКО? - Афонька закашлялся. Покраснел. Глаза полезли на лоб. - И после этого у вас плохое настроение?
   - Да. Плохое. Кстати, не льсти себе - что стал великим художником и твои полотна продаются за безумные деньги. Сорок тысяч, стоит не твоя мазня. А мое умение его продать. Без меня, стоимость ноль на палочке. И нафик никому не нужна. А со мной! - Значимо подняли палец к потолку. - У тебя есть шанс стать самым известным из неизвестных художников Франции.
   - А я что? Из Франции?
   - Конечно! Имя у тебя новое... - Жан Жерар Триоазон Де Блуди Дю Бусон.
   - Ого! - слуга встрепенулся. - Я теперь художник с именем! Кирилл Васильевич, а почему нельзя было назвать меня... скажем... просто, Афанасий?
   - Где ты видел французов с именем... просто Афанасий? - удивлённо отвели голову назад. - И это назвал тебя не я, а покупатели.
   - Так, что? Ваше сиятельство, теперь придётся рисовать от имени другого и как бы стать другим человеком?
   Князь нехотя согласился. - Вроде того.
   Афонька заломил руки. Поднял глаза к потолку начал фантазировать... - Значит, теперя-ча, я - хфранцуз. Художник. Пока не известный, но скоро стану известным. Фамилия у меня - Де Блуди Дю Бусон. Я дворянин. А у дворянина должно быть много денег. Следовательно, много картин и возможностей стать ещё богаче... Верно?
   - Ничего подобного! - перебили мечтателя. - Всё с точностью наоборот: Рисуешь, мало, редко, не более одной картины в год. А всё остальное время беспробудно пьёшь, буянишь и бродяжничаешь. Бог дал тебе великий талант, а ты его - паршивец этакий, бездарно пропиваешь. Проигрываешь. Тратишь куда ни попадя.
   Афанасий обиделся. Надул губы. - Ваше сиятельство, а почему редко и мало? Почему нельзя рисовать много и часто? Я, к примеру, могу бросить пить и начать рисовать ещё лучше.
   - Потому, что такова жизнь! - князь с силой топнул ногой. - Мало картин - высокая стоимость. Много картин - маленькая. А кроме картин, от француза. То есть от тебя! Мне нужно много другой работы - понятно?
   - Как не понять? Понимаю...
   - Молодец! - денщика миролюбиво похлопали по плечу. - Слушай задание: Закончишь с дочкой ротмистра Бугрова. Приступай к "Француженке в красной шляпе". Сделай её как можно аляпстей. И этих, своих... кругов, квадратов с треугольниками, не жалей. Пусть они прямо "высыпаются из неё"... Подпись поставь какую-нибудь корявую, в виде загогулины. И год, скажем... тысяча восемьсот пятый.
   - Всё сделаю, ваше сиятельство.
   - Отлично! Иди, работай. И не зли меня больше!
  

Прелюдия 8.

   Лекарь второго класса Антон Евграфович Курелин, задумчиво сидел в своём кабинете на кушетке и трогательно вспоминал вчерашнюю поездку к отставному секунд-майору Хлопкову Дмитрию Ивановичу. Вчера случилось большое счастье. После выписанного неделю назад чудо-лекарства перестала болеть застуженная спина майора. Прошло нагноение и выздоровела опухшая нога жены. А у дочери (Как оказалось красавицы Лизоньки) прошли все прыщи на лице. Благодарность за проведенное лечение было настолько ощутимым, что Антон Евграфович начал подумывать о том, чтобы закончить холостую жизнь, завести жену и заняться собственной врачебной практикой.
   Горящие глаза красавицы Лизоньки до сих не выходили из головы. - Ah, Anton Evgrafovich! Que vous еtes une personne douce, merveilleuse, merveilleuse et merveilleuse! (Ах, Антон Евграфович! Какой вы милый, чудесный, замечательный и прекрасный человек! Франц.). - Шептали девичьи губы, похожие на сердечко.
  
   - Можа? - вкрадчивый голос перебил мечтания Курелина.
   - Нельзя, - твердо ответили с кушетки. - Готовлю лекарства. Приходи позже.
   - Господин лекарь, поможите. Терпеть моченьки нет. Дюже больно.
   - Шишкин, я сказал... Позже. Значит - позже.
   Внутрь, подобно ветру, влетел помощник. Раскрасневшись от быстрого бега, замахал руками. Выпучил глаза. - Антон Ефграфович, беда! Их сиятельство граф Ланин вернулись. Злой, обиженный, ругается. Руку поцарапал. К нам идёт.
   Лекарь вскочил, выглянул в коридор. - Шишкин, куда пошёл? Давай, заходи. Показывай, что у тебя?
   .....
   Граф бережно погладил замотанную руку. Принюхался. Скривился от запаха.
   - Ты чем намазал меня, ирод? Что за хреновина? Пахнет какими-то дохлыми кошками.
   - Ваше сиятельство, - склонились в поклоне. - Сие средство, есть чудодейственная мазь Катейкина - Ланина. Изготовлено господином химиком лично. Проверено: Через три дня рана затягивается. Через неделю полностью заживает. А запах - на лечение никак не влияет.
   - А если не заживёт? - не поверил вселенец.
   - Заживёт, - беспечно махнули рукой. -У солдат заживали раны страшнее. Просто чудо, а не мазь.
   - Ладно, допустим. - Ланин подозрительн6о осмотрел кабинет лекаря. - А скажи мне, эскулап: Где лекарства? Пусто кругом, как в гробу.
   Курелин замялся... - Ваше сиятельство, в последнее время, выполнял ваше поручение. Снимал данные с рекрутов. Заводил карточки. Скажу честно: Лекарство давно не готовил. А тут господин химик принёс свою мазь. Я попробовал на одном больном, на другом, третьем. Оказалась - чудо чудодейственное. Лечит от всех болезней.
   - От всех? - строго свели брови.
   - Абсолютно: ожоги, язвы, прыщи, чирей - всё, что есть снаружи на теле - всё вытягивает и заживляет.
   - Допустим, - подполковник помотал головой. - А внутренние болезни? Внутри же мазь не намажешь? Чем лечить будешь?
   - Чем обычно, - лекарь начал перечислять: от жара, нагноений, лихорадки - кора хинного дерева. От внутренних болей - раствор опиума. От спазм, рвоты, поноса - растворы на основе белены, спорыньи, чемерицы...
   От услышанной информации глаза вселенца выпрыгнули из глазниц и полезли на потолок. - Ты сейчас пошутил? Это же яд в чистом виде. В этих растениях куча ртути, свинца, мышьяка и прочих гадостей. Это если я заболею и приду к тебе - ты же отравишь меня? Да чего там, меня! - Всю бригаду отправишь на тот свет!
   - Ваше сиятельство, любое лекарство - яд. В малых количествах он безвреден. И лечит уже не первый год.
   - В малых! - угрожающе замотали больной рукой. - Такой малости хватит быка завалить, не то, что человека. Значит, завтра с петухами, бегом ко мне. Будем изучать основы фармакологии и травоведения. И Котейкину передай, чтобы был. А то чую! На изобретаете, что не доживём даже до войны.
   - До какой войны? - у лекаря тут же удлинился нос.
   - До какой надо. Будешь задавать глупые вопросы - накажу! Сам будешь жрать свои ядовитые лекарства!
  

Глава 8.

   В учебном кабинете шло бурное обсуждение идей, придуманных господами офицерами, за время военного похода до Москвы и обратно.
   - Ха, ха, ха... - дружно заливались все, кто был на занятиях. - Это же надо предложить - ТАКОЕ! Печка! Да ещё на колёсах! Ой, ребятушки! Держите меня впятером - аж-но живот надрывает. Прямо как в сказке про Емелю-дурака.
   - Прошу тишины! - князь постучал указкой по столу. - Подурачились и хватит. - Комбриг перевёл взгляд на выступающего у доски. - Подпоручик Сосновский, у вас очень интересное и дельное предложение. Да, оно необычное. Непривычное. Но! Пожалуйста, продолжайте. Слушаем вас.
   Выступающий кашлянул в кулак. Прошёлся пальцами по усам. - Господа! Нам нужна печь на колёсах. Которую можно брать с собой в поход. Приехали куда-либо. Распрягли. Печку истопили. Обед сварили. Горячее покушали. Все сытые и довольные.
   - Ваше высокоблагородие, разрешите? - С места поднялся прапорщик Грачёв. - Я считаю - это дурь несусветная! Где бы мы небыли, всегда останавливаемся недалеко от деревень или сел. Где есть крестьяне, которые накормят, напоят, продадут продукты. В случаях, когда рядом нет населённого пункта, как-нибудь проживём, питаясь пищей, приготовленной на костре. Согласен, в поле такая кухня хороша. Но, если будем обсуждать такие идеи, можем предложить поставить мельницу на колёса. Будем хлеб молоть по дороге. Или пекарню засунуть в телегу - тоже неплохо. А ещё, есть дельная мыслишка - возить с собой будку сапожника. Оторвался каблук в походе. Прохудилась подошва - быстро прибежал к мастеру - он починит прямо на ходу.
   - Верно! Правильно! Согласны! - веселые голоса из "зала" поддержали критика. - Зачем лишние повозки в обозе? Солить что ли?
   - Ну-с, господин подпоручик? - в глазах князя прыгали чертята. - Вы же хотели получить премию - пять тысяч рублей за придумку? Парируйте. Доказывайте, что кухня на колёсах полезная и необходимая вещь.
   - Господа! - Сосновский бросился в атаку. - А вдруг мы на территории врага? Где нет миролюбивого населения? Например, среди турков, шведов или немцев? А если это пустыня, болото или горная местность? А если стоим долго: неделю, две, месяц? Или не дай бог, отступаем? И нам нельзя разжигать костры, так как враг узнает о нашем местонахождении? А сколько можно приготовить блюд прямо в поле? Хлеб, кашу, борщ, суп, чай. Да просто вскипятить воду для приведения себя в порядок. А ещё можно поставить её на полозья и таскать зимой по снегу. А ещё...
   - Достаточно! - подполковник остановил выступающего. Перевёл взгляд на прапорщика. - Теперь ваше слово, господин Грачёв. Убеждайте, что я не должен ввести эту новинку в походную жизнь нашей бригады.
   Прапорщик, закрутил глазами как рак, зашевелил усами как таракан. Взял паузу, посмотрел в окно. И неожиданно согласился. - Да, чёрт возьми! Нам чертовски необходима эта печь на колёсах. А ещё! К ней нужен снарядный ящик. Где вместо зарядов будут лежать всякие крупы, чугунки, ухваты. А если с собой возить заранее подготовленные деревянные чурки! Печь можем топить прямо на ходу.
   ??? - народ в кабинете перестал улыбаться. Притих, представляя себе такую походную кухню.
   - А что, господа?! - прапорщик полностью принял сторону выступающего. - Затопили. Поставили вариться еду. Пока идём в колонне она уже приготовилась. Остановились. Покушали. Пошли дальше. Так, что... беру свои слова обратно. Очень нужная и полезная вещь в походе.
   Князь удивлённо посмотрел на подчинённых. - Ладно, раз возражений нет. И все согласны. Принимаем идею к исполнению. Выдумщику выдаём пять тысяч рублей. Переходим к следующей задумке. Кто готов высказаться?
   - Ваше сиятельство, разрешите? - Грачёв снова поднял руку.
   - Господин прапорщик? - удивился вселенец. - Вы прямо сегодня разрываете публику. Везде в первых рядах. Что же - слушаем о вашем "Perpetuum Mobile". (Вечный двигатель. Латин.).
   - Кирилл Васильевич, я хотел добавить по поводу использования печки на колёсах.
   Князь постучал указкой по ладони. - Э... нет, дорогой Camarade! Я не плачу два раза за одно изобретение. Но, как исповедует наш полковой батюшка: Говорите и облегчите душу. Когда-нибудь вам это зачтётся.
   - Господа! - военный замахал руками подобно мельнице на реке. - В холодное время года мы живём в палатках. А что, если в палатку, где будет ночевать, поставить эту чудо-печь на колёсах? Представьте, закатили внутрь, затопили, и стало тепло.
   Ланин подозрительно нахмурил брови. - Печь в палатке? А мы не сожжём её? Там же из трубы дым, огонь, искры, жар?
   - Не должны, ваше высокоблагородие. Поставим подальше от ткани. А трубу, как у самовара, зигзагом выведем наружу. - Поручик внезапно задумался. Почесал затылок и вскрикнул, резко хлопнув в ладоши. - К черту повозку с колесами и котлами. У меня своя идея на пять тысяч. Даже на десять! - Он бросил взгляд в массы. - Предлагаю, вместо печи на колёсах, использовать большой самовар. А что? Поставим на тележку с колёсами. Закатим внутрь. Трубу от него выведем наружу - и красота! И тепло и горячий чай. Главное, такой самовар не займёт много места. Можно вообще поставить в каждой палатке. Изготовим большие самовары и будем чаи гонять и греться. Господа, по-моему, просто великолепная идея. Что скажите?
   Народ задумчиво зашевелил "извилинами", представляя огромные самовары на колёсах, стоящие в палатках.
   Князь достал платок. Поводил пальцами. После чего взял слово. - Владимир Иванович, идея немного сыровата. Но, мне нравится ход ваших мыслей. Предлагаю доработать предложение. Переночевать с ним. А завтра подойдёте с рисунком. На месте решим, что лучше использовать: самовары или печки от самоваров для обогрева палаток. Деньги, естественно, выдам тоже завтра.
   .....
   Очередное "безумное" предложение вновь веселило присутствующих. Офицеры, не стесняясь начальства, хохотали во весь голос.
   - Господа, - давясь от смеха, с трудом выговорил один из них. - Вы только представьте! Сидит подпоручик Колягин, где-нибудь на полянке, в засаде, за берёзой. Жуёт малину и вяжет из цветочков, вместо дурацких бабьих венков, травяное одеяло. Затем накидывает на себя и медленно ползёт в сторону вражеского часового. Господа, я просто не представляю, чем он будет держать кучу травы, пока будет ползти? Ведь для перемещения по земле, нужны обе руки и ноги. - Может, быть... попой? Али ещё чем?
   - Господа, зря смеетесь, - на полном серьезе недоумевал выступающий. - Согласен. Плести одеяло из травы долго и ползать под ним неудобно. Но, можно попробовать изготовить травяной плащ с накидкой на голову. И уже ползти в нём.
   - Ха, ха, ха, - не успокаивался народ. - Ты ещё предложи подштанники связать из одуванчиков и васильков. В них точно никто не заметит. Точнее - заметят. Заметят и разбегутся от ужаса и смеха.
   - Господа офицеры? - Ланин вытер слезы с лица. - Есть ещё задумки? Кто не выступал?
   С задней парты поднял руку химик Кутейкин. - Разрешите, сделать предложение на пять тысяч рублей?
   - Дмитрий Павлович? - князь попытался остроумно пошутить. - Давайте, выдвигайте очередное "великое" предложение всех времён и народов. Что у вас? Баня на колесах или плащ с крыльями?
   ... - Баня на колёсах! Ха, ха, ха, - присутствующие в кабинете снова "повалились" от смеха.
   - Ваше сиятельство, лучше. Я научился выбивать невидимую искру. Которая летает по воздуху.
   - Невидимую искру!!! - аудитория дружно повторила фразу и разом "нырнула" под стол от хохота. Красный от веселья подпоручик поднялся с места. - Господа, только не смейтесь, я тоже умею выбивать невидимые искры... из глаз. На днях так звезданулся. Такие были искры! Так летали по воздуху. Думал сожгу избу - напрочь!
   - А ещё! - Котейкин мило улыбнулся в ответ. - Я создал небольшой приемник способный принимать эти искры. И если его подсоединить к мине на расстоянии...
   - Так, СТОП! - вселенец с грохотом вскочил с места. Перебил выступающего. Стал хлопать в ладоши. - Господа, я устал смеяться. Предлагаю сделать небольшую паузу в наших занятиях. Прошу выйти всех в коридор и немного отдохнуть. Привести себя в порядок. Давайте, господа. Выходим, выходим. - Вселенец сделал серьёзное лицо. - Офицеров Игнатова и Котейкина попрошу остаться.
  
   ***
   Самый удачливый закупщик живого товара прапорщик Голубев стоял по стойке "Смирно" напротив князя, смотрел на него как положено, чуть придурковатым взглядом. Ждал и молчал. Князь сидел напротив. Чуть прищурив глаза, тоже смотрел, также молчал и чего-то ждал.
   - Господин прапорщик? - подполковник первым нарушил тишину. - Что-то вы в последнее время какой-то подозрительно тихий? Скромный?
   - Как можно, ваше высокоблагородие, - начал отнекиваться подчинённый. - Обычный. Такой, как всегда.
   Вселенец хитро прищурил глаза, продолжил накат на противника. - Вот и я говорю: В Москву с нами не поехал. На занятиях новые идеи не вносишь. Сидишь себе скромно в уголке. Затаился. Вздыхаешь как будто в чём-то виноват. Вон, все - ржут как кони. А ты как будто замёрз. На лице даже тени нет от улыбки.
   - Ничего я не затаился, ваше сиятельство. Ни в чём не виноват! В Москву меня сами не взяли. Новых задумок у меня нет.
   - Да? - переспросил подполковник, приподняв левую бровь.
   - Так точно! - гаркнул подчинённый.
   - И всё же? - князь задумчиво погладил подбородок. - Что-то здесь не так. Я же вижу, отношение господ офицеров изменилось. Да и ты, в последнее время, сам не свой. Так, что, давай, рассказывай. А то у меня есть новое прибыльное дело на много тысяч рублей. С большими премиями в твою сторону. А я не знаю, доверять тебе или нет.
   Прапорщик вмиг оттаял. - Ваше сиятельство, доверьте - не прогадаете. А офицеры смотрят на меня по-другому потому, что завидуют. Я, в последнюю поездку, купил на рынке в Ростове изумительной красоты девицу. Царица-лебедь, а не девица. Всё при ней: Глаза огромные и голубые, как озёра. И стан подобен богини. И голосок журчит как ручей. Все, кто приходит в гости - просят продать. Штабс-капитан Ивлев вообще готов отдать за неё двести тысяч. А я не хочу - мне самому люба. Вот они и завидуют, что у простого прапорщика есть рабыня, как у короля или даже царевича. А у них нет никого, либо вообще непонятно, что?
   От таких новостей зрачки подполковника увеличились, заблестели. - То есть, у тебя, ситуация как в сказке. Осталось только сходить мне к тебе домой. Посмотреть. Влюбиться в твою пассию. А потом услать тебя куда подальше. Искать, то - не знаю, что. Там - не знаю, где. И пока ходишь, ищешь - жениться втихушку на твоей лебеде. Так, что ли думаешь?
   - Я не знаю такой сказки, - прапорщик хмуро пробасил в ответ. - Но, чем чёрт не шутит?
   Вселенец потёр ладони. - Поступим следующим образом: Первым делом берёшь свою ненаглядную и ведёшь к полковому батюшке. Пусть срочно венчает. Потом садишь в повозку и везешь в деревню к матери, где играете свадьбу. Потом три недели отдыхаешь - даю отпуск. Через три недели жду у себя. Надо будет проехаться по рынкам крупных городов и "закупить", а может даже постараться переманить толковых мастеровых. Вопросы есть?
   - Никак нет! - вытянулись в струну. Наконец улыбнулись во все тридцать два зуба.
   - И ещё! - князь побарабанил пальцами по столу. - Для перестраховки, постарайся, чтобы я твою лебедь, всё-таки не увидел до отъезда. А то, вдруг - сказки не врут! Всё - иди.
  
   ***
   Стук в дверь кабинета прервал размышления подполковника. - Ваше высокоблагородие, к вам просится мадмуазель Мари. - Дневальный смущённо потупил глаза. - Говорит очень срочное и важное дело.
   - Ответь ей, сильно занят. Пусть подойдёт вечером, часам к семи. Лучше к восьми или даже девяти. А ещё лучше завтра - после обеда.
   - Господин князь, она передала записку. Сказала, если не можете принять, хотя бы прочтите.
   - Хорошо, но позже.
   Дежурный прищурился. - Просила прочитать как можно скорей. По её словам - дело жизни или смерти.
   Князь недовольно вздохнул. Взял листок бумаги. Развернул, пробежался глазами.
   "Monsieur Prince, j'ai une question trеs, trеs importante et urgente. Еcouter. Au moins quelques minutes!". (Месье князь, у меня очень, преочень, очень преочень важное и неотложное дело. Выслушайте. Хотя бы несколько минут! Франц.).
   Подполковник мысленно махнул рукой. Отодвинулся от стола. Посмотрел на дежурного. - Ладно, неси чай и скажи пусть заходит.
  
   Ланин медленно размешал ложкой сахар в стакане. Пристально посмотрел на гостью. - Маруся, я, наверное, найму для тебя воспитательницу. Такую серьезную, суховатую, чопорную и главное! очень строгую англичанку. Какую-нибудь миссис Марпл. Ростом под два метра. С большими тяжёлыми кулаками и скалкой в руках. Пусть она хоть немного поучит тебя хорошим манерам. Заодно подтянет английский.
   - Кирилл Васильевич, не уходите от ответа! - девчушка смешно сморщила курносый нос. Чуть подалась вперёд. Сжала небольшие кулачки. - Что ответите на мое предложение?
   Князь вынул ложку из стакана. Положил на стол. - Отвечу, нет. Оно мне не нравится.
   - Почему? - гостья топнула ногой. Поджала губы. - Я же должна начать показывать и рассказать о продукции своей фабрики.
   - Должна, - согласился Ланин. - Только не так. Я считаю глупостью, во время премьеры спектакля, на время антракта, выпускать модисток, ходить по сцене в "Коломенских" шалях и платках.
   - Но, ваше сиятельство! - заупрямилась малолетняя вредина. - Они же будут не просто ходить, а красиво двигаться под музыку. Мы тренировались целую неделю.
   - Тем более, нет! - вселенец осторожно поставил стакан. Откинулся в кресле. - Во время антракта гости должны отдохнуть, сходить в одно место, посетитель буфет. Пройтись по коридору. Посмотреть друг на друга. На наряды, платья, костюмы. О чём-то переговорить. Обсудить первую часть спектакля. А ты заставляешь их остаться в зале и смотреть на похождения ткачих в шалях.
   - Тогда может быть... - девушка сдвинулась на самый край стула. - Устроить показ перед спектаклем? Пусть прогуливаются по холлу.
   - Тоже, нет. Люди придут в театр. Будут готовиться к просмотру, настраиваться. Читать программки. Приводить себя в порядок перед зеркалом. А тут, ты! И твои работницы мелькают в каждом углу.
   - Но! Что-то надо делать? - молодая бизнесменка сердито надула щеки. - Как-то же мне надо начать продавать изделия?
   Военный посмотрел на обиженного "дьяволёнка". У которого только, что украли мечту о Снегурочке, деде Морозе и Новом годе. Погонял чай между щёк. Проглотил жидкость. - Предлагаю поступить следующим образом. Пускай девушки в начале мероприятия побудут "Huissier de publicitе". (Рекламными капельдинерами. Франц.).
   Девчушка непонимающе захлопала глазами. - Кем?
   "Что пошла за молодежь?" - Красноречиво показал взгляд вселенца. - "Ничего не понимают! Ничего не знают! И абсолютно ничего не умеют.. ". - Князь вздохнул, помотал головой. После чего решил пояснить. - "Капельдинеры" - это нарядно одетые работники театра. В твоём случае - женщины в праздничных шалях и платках. Которые будут встречать гостей у входа, проверять пригласительные и провожать до мест, где те будут смотреть спектакль. Убиваем сразу двух зайцев - демонстрируем платки и исключаем глупые брожения по зданию. И ещё - пусть они раздают программки и памятные сувениры. А заодно и расскажут, где можно купить точно такие же платки и шали. Как тебе такой вариант? Устроит?
   "Дочь полка" взяла паузу. (Не могла же она сразу согласиться). Поводила глазами из стороны в сторону. Помахала ресничками. После чего, словно делая одолжение, произнесла. - Хорошо, пусть будет, так.
  
   ***
   После того как все вопросы с "приемной дочерью" были улажены, князь снова достал письмо от матери, и ещё раз перечитал отрывок, который взволновал его больше всего...
   .....
   Kirill, mon cher fils! L'autre jour, j'ai re"u des nouvelles de votre grand-tante, la princesse Anna, de Moscou. Elle еcrit qu'il y a des rumeurs dans la ville selon lesquelles le jeune prince Lanine aurait assistе а un bal dans la maison du gеnеral Tarpishchev, ou il aurait perdu une pierre d'une rare beaute lors d'une partie d'echecs. Cela coute prеs de cent mille roubles! Oh, mon Dieu! Kirioucha? Est-ce vraiment vrai? Si oui, o" avez-vous trouv" un objet aussi cher?
   (Кирилл, милый мой сын! На днях получила известие от твоей двоюродной тетки княгини Анны из Москвы. Она пишет, по городу ходят слухи, что младший князь Ланин посетил бал в доме генерала Тарпищева, где в шахматы проиграл редкой красоты камень. Стоимостью чуть ли не под сто тысяч рублей! О, мой бог! Кирюша? Неужели это правда? Если, да - то откуда у тебя появилась такая безумно дорогая вещь? Франц.)
  
   - И откуда она появилась? - вселенец начал разговор самого с собой. - Давай, гений перевоплощения, придумывай! Надо что-то отвечать. Не видишь? Мaman ждёт, переживает.
   - Отвечать, действительно надо, - Покрутили перо в руках. Пощёлкали пальцами. - Только, что? Поведать душераздирающую историю, о том, как купил драгоценность у кого-нибудь пройдохи. Думал безделушка, подделка. Взял за копейки, чтобы отвязаться от приставучего прохожего. Пришёл домой - посмотрел, а камень настоящий. - Нет. Не поверит. Не ходят пройдохи по улицам с такими камнями?
   - А что тогда? - задумчиво погладили подбородок. - А если допустить, что отдали карточный долг? Долг - это святое. Все отдают, если проиграют. Хотя... Тоже, не выйдет. Сам же писал: Играем редко, с небольшой ставкой, на чисто символический интерес, чтобы только убить время. А тут, камень, почти за сто тысяч! А значит и я, что-то ставил на такую же сумму. А откуда у бедного князя такие деньги? Верно - нет у него и не было никогда. Сидит несчастный ссыльный сынок на одном хлебе и воде. Чуть ли не побирается. Кстати? Граждане? Дорогие? Минуточку! Откуда появилась сумма в СТО ТЫСЯЧ? Кто её назвал? Если я оценил его в тридцать?
   - Что же придумать? - начали нервно стучать ногой под столом. Прикусили губу. - А если сказать - находка? Шёл по дороге. Смотрел по сторонам. Пнул ногой какой-то свёрток, а там - он. Лежит - переливается. И рядом никого нет. Я бы отдал хозяину - только кому? Да! Красиво сообразил, но тоже не подойдёт. Слишком фантастично. Хотя... идея довольно интересная. А что, если?.. Нашёл, но не на дороге. И не в свёртке. А во время учений... Например, в земле. Да, ещё на глубине.
   ??? - задумчиво покрутили пальцами кренделя. Несколько раз щёлкнули. - Точно! Так всё и было! - князь обмакнул перо в чернильницу и начал выводить чужим подчерком...
   .....
   Ma chеre maman, tu n'y croiras pas! Il a forcе les soldats а creuser un trou. А un mеtre et demi de profondeur, ils trouvеrent un caillou brillant. Ils me l'ont donnе. Je l'ai apportе chez le bijoutier. Il l'a nettoyе, examinе et m'a donnе un prix approximatif. Mais il n'y en a clairement pas cent mille. Au plus un, trois. Pas plus de cinq mille. Et en gеnеral, il a еtе rayе. Frottе au milieu. Peut-еtre que le chien le m"chait. Soit il s'est cass" aprеs avoir еtе frappе avec une pelle. Et les rumeurs populaires ont dеjа rapport" des sommes tacites. Ne croyez personne! Les gens sont tr"s envieux...
   (Моя дорогая матушка, не поверишь! Заставил солдат копать яму. На глубине полутора метров нашли какой-то блестящий камешек. Отдали мне. Я отнёс ювелиру. Он отчистил, осмотрел, назвал примерную стоимость. Но, там явно не сто тысяч. От силы одна, может три. Не больше пяти. И вообще, он был весь поцарапанный. Треснутый по середине. С отломленным углом. То ли собака грызла. А может поломался после удара лопатой. А людская молва, уже понесла - бессмысленные суммы. Не верь никому! Люди очень завистливы... Франц).
  
   ***
   Старая, добрая, размеренная жизнь усадьбы графа Завадского, продолжавшаяся более тридцати лет, закончилась внезапно. Когда в усадьбу въехал их сиятельство князь Ланин. Дом встрепенулся, поднялся и даже немного вытянулся в сторону горизонта. Он стал жить как солдат: Четко, прямо, по уставу. В шесть - подъём. В десять - отбой. В семь - завтрак. В девять - вечерняя прогулка. Никаких балов, увеселений, раздольных песен и прочих вольностей. Закон один - для всех! - и он строг: Подъем - отбой. Отбой - подъем. И всё же были люди в нескольких комнатах дома, которые жили не по уставу, а "по старинке". В одной из них находились молодые, не достигшие призывного возраста отроки, братья Карамазовы. За их дверью была слышна обычная детская песня из сказки которую один из них недавно дописал.
   Нам не страшен серый волк, серый волк, серый волк!
Где ты ходишь, глупый волк, старый волк, страшный волк...

- Николка, чего копаешься со своей "Репкой"? - Потапка поторопил младшего брата. - Я ужо "Три поросёнка" дописал. А там, в отличие от твоей сказки, ещё есть песни. И сама она по более на несколько предложений. И тем не менее... Я, ужо, всё.
- Зато, я аккуратнее пишу, - недовольно скривили губы, медленно и красиво выводя буквы. - И князь хвалит меня чаще. Потому, что, ты - Потапушка - торопыга.
- Кто торопыга? Я? - мальчишка недовольно шмыгнул носом. - Я просто пишу быстрее. В отличие от тихоходов. И вообще, делаю всё быстрее и лучше.
- Ничего подобно! - не сдавался младший брат. - Просто, ты старше и у тебя пальцы длиннее. Когда я вырасту до твоих лет - всяко тебя обгоню.
- Чего это ты меня обгонишь?
- Того! Вон, глядко, у меня кости на руках шире? Шире. Значится и пальцы вырастут длиннее. И писать через год-два буду быстрее.
- Зато, я... - начали вспоминать, что может быть больше и не вырастит. - У меня уши длиннее, вот.
- Зря хвастаешься, - младший брат спокойно дописал текст. - Уши у меня через два года тоже будут большие.

Спор заумных ушастых недорослей прервал стук в дверь.
- Здорово, орлы! - князь заглянул в комнату. Вошёл, держа в руках большую книгу. - Смотрите, что я принёс? Первая ваша напечатанная книга. Называется: "Волшебные сказки братьев Карамазовых". А сама сказка - "Колобок".
- Всего одна сказка в книге? - первым, как всегда, подал голос младший Николка.
- Одна, - согласился гость. - Зато напечатана два раза.
- Зачем два? - старший брат удивлённо прищурился.
- А затем, чтобы было понятно. - Ланин сделал таинственное лицо. - Внимание! Показываю волшебную книгу... - Он подобно фокуснику положил подарок на стол. Сделал несколько пасов руками. Аккуратно открыл обложку. - В начале напечатана обычная сказка. Просто текст с яркими картинками. - Он, не торопясь, перевернул несколько страниц. - А дальше... эта же сказка напечатана текстом и рисунками, где вместо повторяющихся слов вставлены небольшие картинки: Колобок, дед, баба, заяц, лиса, лес, дорога.
- Ух, ты! Здоровско! - разом воскликнули мальчишки. - Так, энто можно смотреть картинки и читать не надо.
- А теперь последняя страница, - князь открыл книгу в конце. И у него развернулась картонная панорама с выдвинувшимися вперед героями сказки.
- Очуметь!!! - общий выдох детей.
- А ещё! Если подвигать, вот за эти картонные вставки, герои "оживут" и начнут двигаться. Видите: влево - вправо, вверх-вниз. А вот этот, даже качается.
Зрители открыли рты и застыли в немой сцене.
- Берите, - протянули книгу детям. - Как и обещал, первый экземпляр, вам. Поздравляю, с сегодняшнего дня, вы самые настоящие "Братья сказочники"... Писатели! - Князь похлопал в ладоши. Кстати, вам же положен гонорар!
- Гана - чего? Кого? - не поняли мальчишки.
Вселенец скептически хмыкнул. Повернулся в сторону конца коридора. Увидел денщика. Позвал. - Афанасий, рысью, ко мне.
- Слушаюсь, ваше сиятельство, - чумазый слуга, весь в краске, подбежал к господину.
Князь щелкнул пальцами. Достал две сотенных ассигнации. Вытянул руку. - Ты собирался за красками в город? Бери ребят. Веди в лавку подороже. Каждому по два новых костюма. Обувь. Бельё. Короче, всего, что надо из одежды - по два. - Внимательно осмотрел слугу, забрызганного "по уши". - Да, и себе присмотри, всё как положено. А то ходишь у меня как бомж недоделанный.
- Как кто? - денщик не понял незнакомого слова.
- Как чувырла! - строго свели брови. - Ты ещё здесь?
Афонька аккуратно взял деньги. Повернулся к братьям. - Ребятушки, за мной. Быстро - быстро. (Пока, их сиятельство, не передумал).
  
   ***
   Дневальный негромко постучал в дверь.
   - Да? - подполковник поднял голову. Перестал писать.
   - Ваше высокоблагородие, к вам просится графиня Левашова Наталья Павловна.
   .....
   Заплаканная посетительница, с платком в руке, зашла в кабинет. И сразу начала говорить... - Cher prince, je voudrais parler de mon fils, lieutenant du rеgiment Akhtyrsky, Yuri Mikhailovich Levashov. (Милейший князь, я хотела бы переговорить по поводу моего сына - поручика Ахтырского полка Юрия Михайловича Левашова. Франц.).
   Подполковник приподнялся. Склонил голову и вежливо указал гостье на стул. - Chёre Comtesse, j'ai toute votre attention. (Дорогая графиня, я весь внимание. Франц.).
   - Monsieur Lanin, je suis trеs inquiet. Vous voyez, je suis tr"s inquiеte pour mon fils. Et je ne devrais probablement pas еtre lа, mais... je vais le dire quand mеme. (Месье Ланин, я сильно волнуюсь. Понимаете, я сильно переживаю за сына. И, наверное, меня не должно быть здесь, но... Я всё же скажу. Франц).
   Она вытерла набежавшую слезу платком и продолжила по-русски... - У Юрия возникли большие неприятности. Скорее всего, он, подражая вам, заключил какое-то безумное пари и полез его выполнять. Командир полка узнал про условия спора. А оно касается его семьи. Счёл его недостойным звания офицера и дворянина. Обиделся и сейчас попросту выживает Юру из полка.
   - Понятно... - вселенец произнёс, нахмурив брови. Хотя было ни черта не понятно. - Уважаемая Наталья Павловна, у меня только один вопрос. Я-то здесь причем? Я, с вашим сыном, никогда никаких пари не заключал. Более того, в последний месяц, вообще не пересекался. Я даже не знаю где он. Я только два дня назад вернулся с полевых учений.
   - Милостивый Кирилл Васильевич, во всех разговорах, он всегда сильно восхищался вами. Ставил в пример. Постоянно рассказывал о ваших лихих поступках. Из чего я делаю вывод, что вы тесно общаетесь и даже в какой-то мере дружны.
   Подполковник задумчиво почесал щеку. - Не буду скрывать, дорогая графиня. Я действительно хорошо знаю вашего сына. Но, всё же не на столько чтобы назвать его другом. Скорее близким приятелем. Причем, таких приятелей, учитывая мое поведение в свободное от службы время, наберется довольно много. Понимаете, сударыня! У меня такая жизнь. Я всё-таки отпрыск богатого, старинного, княжеского рода! Приехал из столицы. И ещё не совсем разобрался как себя вести в местном обществе. А то, что многие пытаются быть похожими на меня - не вижу в этом ничего предосудительного.
   - И всё же, сher prince, я хотела, чтобы вы помогли Юре.
   - Но, мadame! Чем я могу помочь?
   - Возьмите его к себе в полк, - гостья сложила руки в мольбе. - Он всегда говорил, что желает служить вместе с вами. Тем более считает вас своим другом.
   - Кхм... - закряхтел подполковник. - Знаете, jolie comtesse (Милая графиня. Франц.), дружба она, конечно, дружбой, а служба всё-таки службой. Юрий имеет честь служить в гусарах, а я, к вашему сведению, артиллерист. Как я его возьму? Это другой род войск. С чего ради? И вообще, я не планировал...
   Графиня не дала договорить Ланину. - Я была у его руководства, разговаривала, с графом Ростопчиным, он очень богатый и влиятельный человек, хорошо знает командира полка и не против перевода моего сына, если вы его возьмёте. Тем более, он согласился замять дело с проступком, за определённую сумму.
   Князь покусал губы. - Как-то это неправильно. Мать просит за сына. А чего он сам не пришёл, раз вы уже решили все вопросы с начальством и деньгами.
   - Ваше сиятельство, мой сын гордый. И в этом его слабость. Он ни за что не пойдет просить. Даже, если этого человека хорошо знает и доверяет ему. Юра вообще не знает, что я пришла к вам. Это мое лично желание. Просто, он так вами восхищался. Столько рассказов поведал о вас. А сейчас, в таком состоянии, что я боюсь он убьет себя, а я потеряю единственного сына.
   Вселенец недовольно скривился. - Не знаю. Что я буду делать с ним? На кой чёрт! Простите сударыня. Мне сдались гусары в артиллерийской бригаде? У меня, коней, нет - понимаете? У меня - пушки. Кони - они, скачут. Пушки - стреляют. Вместе, эти два слова, не совмещаются, никак - понимаете?
   Женщина наклонилась и вытащила из сумочки конверт. Она решила бросить в бой последний козырь. - Ваше сиятельство, возьмите моего сына. У меня есть рекомендательное письмо от очень влиятельного и близкого для вас человека.
   - И кто этот человек? - удивление вселенца достигло наивысшего значения. Он решил пошутить. - Государь император?
   - Нет! Это, ваш дед - генерал Ланин.
  
  

Эпилог.

   Два пьяных голоса, никого и ничего не боясь, старательно выводили припев песни из нового спектакля "Как упоительны в Коломне вечера"...
  
   Ах, Коломна! Жемчужина России!
   Ах, Коломна! Одна ты в целом мире!
   Ах, Коломна! Любимый сердцу кра-а-ай...
  
   - Вызывали, ваше высокоблагородие? - Капитан Игнатов, весь в "пене и мыле" зашел в кабинет начальства и первым делом отметил довольное лицо подполковника. Причём оно было не просто довольное, оно светилось от счастья и хмеля.
   - Пётр Григорьевич? - подполковник панибратски махнул рукой. И коверкая речь ужасным кавказским акцентом проговорил... - Захады, дарагой! Садысь, пэй, кушай, вэсэлись. Харощий сэводня дэнь. - Он свёл кончики пальцев в щепотку, поднёс ко рту и поцеловал. - Просто... - мва!
   - Кирилл Васильевич? - капитан удивлённо осмотрел накрытый стол. Сидящего рядом с князем, "трезвого в дым", кузнечного мастера Ивана Громова.
   - А что происходит, ваше высокоблагородие? - капитан никогда не видел командира в таком состоянии. (Да ещё при простом народе).
   - Праздник, да-а-рагой, - подполковник продолжал коверкать язык. Значительно поднял указательный палец. - У нас б-а-льшой событий... - У тэбя, у мэня, у него. У всего нашего па-а-лка! Завтра объявлю всэм дэн гулания и отдыха. Па-а-нимаешь?!
   Игнатов подозрительно прищурился. - И всё-таки, что случилось?
   - Что случилось, говоришь? - вселенец поднялся с места, указал на Громова. - Наш умелец, наконец, изготовил ... ЭТО!!! - Он схватил со стола небольшой пистолет. (Которого Игнатов раньше не видел.) И лихо начал крутить его на пальце. Затем перекинул с одной руки в другую. Снова завертел подобно трюкачу.
   - И что? - неверующий Фома махнул головой.
   Ловкач перестал крутить пистолетом. Резко остановил его. Навёл ствол в потолок и начал жать на курок.
   БАХ БАХ БАХ БАХ БАХ БАХ... шесть выстрелов практически слились в один.
   Стрелок закончил пальбу. Поднёс ствол ко рту. Сдул дымок. - МОЩЬ! - Он схватил наполненный стакан со стола и заорал в лицо капитану. - ТОСТ! Бери стакан.
  
   Заводила выпрямился, сделал величественное лицо. Встряхнул кудрявой головой и изрёк... - Бог создал людей разными: Богатыми и бедными, высокими и низкими, маленькими и большими, а потом кузнец Громов изобрёл свой "Громобой" и уравнял всех в правах! - Слава русским мастерам-оружейникам!
   - Слава! - в ответ, кузнец вскочил с такой поспешностью, что стул с грохотом отлетел в сторону.
  

Конец первой книги.

Флибустьер. (Ваше высокоблагородие I I).

Аннотация.

   Продолжение приключений гостя из будущего.
   Май 1811 года. Князь Ланин "случайно" находит карту с отметкой затонувшего корабля с древними сокровищами Атлантиды. Тайно организовав экспедицию, он спешит на поиски клада. "Друзья" и враги из Европы не спят. Они бросаются в погоню.
  
  

ЧАСТЬ 1.

Прелюдия 1. "Странная находка".

   Из приемной государя императора Александра I вышел секретарь. Среди присутствующих нашёл взглядом князя Ланина. Кивнул ему.
   - Cher Prince, vous avez quinze minutes. Suis-moi. (Милейший князь, у вас пятнадцать минут. Следуйте за мной. Франц.)
   Ланин зашёл в кабинет. Щёлкнул каблуками. Вскинул голову. Вытянулся. Перешёл сразу к сути вопроса без прелюдий.
   - День добрый, Ваше Императорское Величество! Хотел коротко изложить суть вопроса и получить ответ.
   Император свёл брови. - Je vous еcoute, cher Prince. (Слушаю, дорогой князь. Франц.).
   - Летом прошлого года, купец второй гильдии Левин передал в дар моему театру дом, купленный у купчихи Рощиной. Слуги, перебирая вещи прошлых хозяев, нашли в подвале старинную библию, внутри которой была спрятана небольшая глиняная статуэтка. Ничего особенного. Обычная поделка из глины. На любом рынке, таких - по десять копеек за штуку. Бери - не хочу. А вот, книгой, а точнее переплётом, я заинтересовался. Внимательно рассмотрел обложку, заметил небольшое углубление в корешке. Откуда вытащил в четверо сложенный листок. Развернул. Внутри листка была нарисована карта острова в Средиземной море с небольшим текстом на древнем латинском языке. Крестом было отмечено место, где затонул римский корабль, доверху набитый золотом и изделиями из древней Атлантиды.
   Самодержец, чуть приподнялся из-за стола.
   - Permettez-moi, cher prince, de vous interrompre avec une question. O" connaissez-vous l'ancienne langue latine? (Позвольте, любезнейший князь, перебить вопросом. Откуда, вы знаете древний латинский? Франц.).
   - Ниоткуда. Я не знаю его, - ответили с чисто военной прямотой.
   - А как же вы разобрались, о чем свидетельствуют надписи на карте?
   - Ваше Императорское Величество, поправлю себя. Я не знаю латинского языка, кроме нескольких слов. Эти слова, были на карте... - Золото, много, корабль и Атлантида.
   - Допустим, - император покачал головой. - Продолжайте.
   - Ерунда! - я воскликнул, и не поверил в эту чертовщину. - Откуда в российской глубинке карта с сокровищами затонувшей Атлантиды? Где, она - "Древняя цивилизация"! - И где - забытая богом Коломна? Бред! Эта писулька с картинкой не может быть правдой! Скорее всего чья-то глупая шутка. - Так я рассуждал.
  
   И тут посетитель замялся. Тяжело вздохнул. Виновато опустил глаза.
   - Признаюсь... Вашему Императорскому Величеству, я в тот день, немного захворал простудой, принял лекарство, запил крепким вином и не совсем адекватно оценивал происходящие события.
   Князь, погонял воздух между щёк, вспоминая как происходило дело в тот злосчастный, роковой день.
   - Простите... Я сильно волнуюсь. Сейчас расскажу дальше.
   Ланин трясущимися руками достал носовой платок. Развернул его. Покрутил. Постучал по нему подушечками пальцев. Положил на колени. Не торопясь, поводил рукой. Закончив странные манипуляции, поднял голову. Оценивающе посмотрел на императора. Улыбнулся.
   - Так, вот... Я крикнул... - Ерунда! Взял со стола свечу. Скомкал, а затем сжег ненавистный листок. А потом схватил глиняную статуэтку и силой бросил об стену, желая раз и навсегда покончить с этим дурным делом. И тут!..
   Князь нервически поправил воротник мундира. Как будто ему было трудно дышать. Чуть было не расстегнул верхнюю пуговицу. - Раздался громкий стук. Треск. Оболочка у статуэтки раскололось, а внутри оказалось...
  
   Гость снова взял паузу. Засунул руку за пазуху и вытащил оттуда длинную позолоченную коробочку. Открыл. Поставил на стол. Развернул в сторону хозяина кабинета и явил миру небольшую, высотой в два человеческих пальца, статуэтку женщины, выточенную из продолговатого, ярко-кровавого цвета, алмаза.
   Император, не торопясь, достал "божество" из коробки, покрутил перед лицом, полюбовался игрой света, оценил примерную стоимость. - Alors, cher prince (Значит, милейший князь Франц.), говорите на судне потерпевшем кораблекрушение находиться много древних и очень дорогих вещей? Таких, как эта? И ещё, много золота?
   - Oui, Votre Majestе Impеriale. (Так точно, Ваше Императорское Величество. Франц). - Хитрец выпрямился. Щёлкнул каблуками, выражая преданность и готовность умереть за Отечество и самодержавие. - Прошу дать разрешение на небольшую экспедицию, для поиска и доставки сокровищ. Я - всё распланировал. Всё продумал: Не заметно, не привлекая внимания, посещаю место кораблекрушения, поднимаю на борт ценности и везу их в Петербург.
   Александр I, в сомнении, покусал губу. - Может всё-таки отправить с вами военный корабль? Или даже два?
   - Нельзя, Ваше Императорское Величество. - Князь, не убирая платок со стола, вновь поводил пальцами по ткани. - Затонувший корабль находиться вблизи небольшого скалистого острова, почти под носом у французской крепости. Военные фрегаты, да ещё с русским флагом, сразу привлекут внимание. Лучше поступить как я советую: Неприметное торговое судно, после шторма, остановилась для устранения повреждений, недалеко от крепости. Сломанная мачта, небольшая течь в трюме. На виду сидящих за крепостной стеной французов устраняем поломки, не спеша чиним корабль. А с другой стороны, поднимем ценности на борт. Пока они разберутся, что да как, нас уже след простыл. По времени тоже недолго. Если не будет сильных штормов. До места, отмеченного на карте, доберёмся за месяц. Там неделю-другую, пока найдём место крушения. И месяц на дорогу обратно. Думаю, к концу лета будем в Петербурге.
   Император задумался на несколько минут. Побарабанил пальцами по столу. - Хорошо. Пусть будет, так. Что вам необходимо для экспедиции?
   - Ничего... - простодушно скривили лицо.
   - Совсем ничего? - глаза Александра I стали похожи на рыбьи от удивления. Брови вопросительно изогнулись.
   - Так точно. Экспедиция подготовлена. Судно стоит в порту. Ждёт моего прибытия.
   - Даже, так?! - Император поднялся с места. Гость встал вместе с ним. - Тогда, господин Ланин, я даю вам своё разрешение и желаю, чтобы авантюра, которую вы затеяли, завершилась удачей. Как говориться: Ни пуха, не пера.
   - К чёрту, Ваше Императорское Величество!
   - Возвращайтесь с удачей. И Россия, в моём лице, не забудет вашего подвига.
   - Есть, возвратиться с удачей, - снова щёлкнули каблуками. И задрали подбородок в сторону потолка.
  
   ***
   Невзрачная, потрёпанная временем карета подъехала к английскому посольству. Человек в широкополой чёрной шляпе, натянутой до глаз, закутанный в тёмный плащ, опасливо оглядываясь по сторонам, быстро вылез из повозки и вошёл внутрь дома.
   - Что привело вас в столь позднее время? - проворчал посол, недовольно подёргивая глазом.
   - Деньги, милорд! Большие деньги. У меня для вас очень важная информация, которая стоит много фунтов, и я хочу продать её.
   - Информация на ночь глядя? И сколько вы хотите?
   - Тридцать тысяч!
   - Что? - посол чуть не задохнулся, услышав сумму. - Вы в своём уме? Это невозможно дорого. Да и у меня нет таких денег.
   Закутанный в плащ ухмыльнулся. Хитро прищурил глаза. - Тогда, я продам информацию французам. За такую новость они заплатят больше. А вы милорд, будете кусать локти и рвать волосы на голове. Так, что, как говорят у них в Париже - Adieu mon seigneur!
   Незваный гость махнул шляпой, сделал реверанс, показывая всем своим видом, что собирается уходить.
   - Постойте! - англичанин вытащил клетчатый платок и вытер вспотевший лоб.
   - Так, дела не делаются. Вы просите много - очень много. А я, даже не знаю о чём речь. Стоит ли эта информация такой безумной цены?
   - Милорд, вы знаете меня давно. Я никогда не продавал всякую дрянь. Просто, в этот раз, "товар" особенный. Он пахнет золотом на сотни тысяч фунтов. Если не на миллионы. Такая информация появляется раз в жизни! И вы должны понять почему я запросил столь высокую цену.
   Хозяин дома сжал кулаки. Глаз задёргался с усиленной частотой. Он задумчиво начал перебирать пальцами, как будто, перемешивал поднявшееся тесто. - Хорошо, допустим. Но, у меня сейчас, правда, нет в наличии, тридцати тысяч. Может, как-то договоримся? Вы расскажите, что знаете. Я выдам небольшой аванс, а потом заплачу с отсрочкой, частями, в течение полугода. Как предложение? Согласны?
   - Согласен, милорд, - вымогатель нервически засмеялся. Его глаза почти полностью утонули в морщинках. - Тогда я говорить тоже буду частями. С отсрочкой. Как раз узнаете всё через полгода. А ещё лучше, пойду всё-таки к франкам. У них наверняка есть деньги все, сразу и немедленно.
   - Кровь господня! - британец недовольно заскрипел зубами. - Ладно, мы оплатим всю сумму.
   - Сегодня? - переспросил гость.
   - Сегодня, - недовольно сверкая глазами согласился посол. - Он взял колокольчик, позвонил. В кабинет беззвучно вошёл слуга. - Крепстэр, пожалуйста, принесите мой сундучок.
   - Слушаюсь, милорд.
  
   ......
   На следующее утро, в одной неприметной таверне, недалеко от набережной Невы, два ранних посетителя тихо потягивали пиво из кружек.
   - Значит, он точно знает где находиться корабль, набитый под завязку древними сокровищами? - уточнил долговязый пройдоха, в грязном и оборванном платье, с лицом висельника.
   - Да, господин Жуль, - согласился мужчина плотного телосложения с жирным чувственным лицом и толстыми губами.
   Долговязый сделал очередной глоток. Медленно проглотил пенную жидкость. Скривил лицо. Продолжил расспрос. - И уже успел снарядить экспедицию, оснастить корабль и готов к отплытию?
   - Всё верно.
   - А что за посудина? Как название? Сколько человек в команде? Что, чёрт возьми, вообще известно об этом странном князе?
   - Не знаю, господин Жуль. Никто, ничего не знает. Он очень скрытен. Мои люди следят за ним. Пока его не было в порту. Хотя, рано или поздно всё равно придёт к своему кораблю. И мы узнаем всё.
   - Договорились, следите внимательно. А я соберу ребят и буду ждать сигнала. Когда выйдем в море, разберёмся кто он такой.
  
   .....
   Три дня спустя два бородатых купца стояли перед небольшим датским трехмачтовым кораблём с кричащим названием "Весёлая Доротея". Судно стояло под погрузкой. Множество людей роилось вокруг. Грузчики, согнувшись под внушительной тяжестью, поднимались на судно по одному трапу, покидали по другому, гуськом, в размеренном темпе, без перерывов, напоминая муравьев у сахарницы.
   Один из бородачей, с копной взлохмаченных волос, уши приоттопырены, озираясь по сторонам, небрежно дернул плечом... - Ваше сиятельство, а вы не думаете? Что это уже слишком?
   - Слишком, что? - спутник переспросил, внимательно рассматривая вырезанную на носу корабля фигуру неизвестной женщины с распущенными волосами. Несчастная дева имела настолько плачевный вид от морской воды и непогоды, что можно было подумать, будто она переболела оспой, а тело покрылось ужасными язвами. Скорее всего это и была "Весёлая Доротея" в честь которой назвали парусник.
   Тем временем молодой "коммерсант", развёл руки, осмотрел себя. - А вы разве не видите? Наши приклеенные усы? Бороды? Непонятная одежда? У вас под глазом нарисованный синяк. У меня волосы в беспорядке. А мы ведь дворяне. Я! - граф. Вы, вообще князь с древней родословной. А ведём себя как зачуханные простолюдины?
   Спутник удивлённо посмотрел на приятеля. Потряс густой бородой похожей на растопыренный веник. Строго свёл брови. И коверкая слова большим количеством буквы "О", начал нравоучительную беседу. - Д-о-рогой г-о-сподин п-о-ручик Левашов. Ещё раз нап-о-минаю: Я ваш к-о-мандир. Вы мой п-о-дчиненный. А вместе, мы, с сегодняшнего дня, изволим быть купцами-скотоб-о-йниками из города В-о-логд-а. Я, Изосим Пуст-о-веров. Вы, батенька - Елистрат К-о-тельников. Первый раз плывём за гр-о-ницу. Нелегальн-о. По делам скотобойным. Так, что м-о-тайте на ус. Нет и не было никаких дворян. Не звучит французская речь. И никаких военных выражений. Старайтесь сказывать мысли просто, кратко, на стар-о-сл-о-вянском языке. Вам всё п-о-нятно?
   - Так точ... - бывший гусар по привычке собрался козырнуть и щёлкнуть каблуками. Потом остановил себя и пытаясь коверкать русскую речь, ответил. - П-о-нятно, сударь. Как не п-о-нять.
   - Молодец! - похвалили новоявленного торгаша. - И ещё, г-о-сподин хор-о-ший, выбросите платок. А во время путешествия старайтесь чаще терпеть, креститься, вздыхать. А ужо если сильно приспичит, гр-о-мко просите прощения, швыркайте носом и небрежно вытирайте сопл-ю об рукав.
  

Глава 1.

   Небольшое трёхмачтовое судно, с пышной громадой белоснежных парусов, округлившихся под свежим попутным ветром, уверенно и решительно раздвигало носом голубую волну. Оставляло за собой пенистый, кильватерный след, мчавшийся в обратную сторону в направлении юго-востока. Форштевень судна, словно ножом, разрезал верхушки маленьких волн. Они, разбиваясь о тупые носовые обводы, превращались в облачка мелких брызг. Сверкали, переливались, искрились на солнце десятками миниатюрных радуг.
   Князь Ланин стоял на палубе, оперевшись на фальшборт. Любовался величественной картиной бескрайнего моря. Слева, справа, позади до самого горизонта плескала вода. И только впереди, словно приклеенные к голубому небу, виднелись паруса неизвестного корабля. Который чётко выдерживал расстояние в морскую милю от бега "Весёлой Доротеи". Не дальше, ни ближе - словно боялся потерять её из виду.
   В душе вселенца музыкой звучали стихи пока ещё никому неизвестного поэта...
   Белеет парус одинокой
   В тумане моря голубом!..
   Что ищет он в стране далёкой?
   Что кинул он в краю родном?.. -
  
   .....
   - Э-ге-гей, капитан! - перекрикивая шум моря и галдящих над мачтами чаек, сверху закричал наблюдатель. - Вижу судно без парусов. Похоже датчане. Команда сигналит о помощи.
   Через минуту вахтенный добавил. - Шлюп, идущий впереди нас, прошёл мимо.
   Шкипер раздвинул подзорную трубу и внимательно рассмотрел терпящих бедствие. - Кристен! - он позвал помощника. - Курс, на то судно. Подойдём ближе - узнаем - может нужна помощь?
   - Кх-мм, - нелегальный пассажир, привлекая внимание, закряхтел возле капитана. Он подошёл вплотную, поклонился, сняв шапку. - Господин хороший, вижу, вы хотите остановиться? Оказать помощь соотечественникам?
   Датчанин удивлённо посмотрел на появившегося рядом человека. - Хочу. А вам какое дело?
   - Господин копитан, мне нельзя останавливаться - тороплюсь по делам. Время не ждёт. Большие деньги на кону. Большой куш. А если начнёте спосать корабль. Потеряю время. А это, потеря дохода. Денег нет. Дома будет беда - разорение.
   Капитан ухмыльнулся. - Да плевать на твои деньги и твоё разорение, чёртов московит. Я, моряк - человек чести. Надо спасти попавших в беду - спасу. Тем более они датчане!
   Пассажир глубоко вздохнул. Поднял руку, зачем-то поплевал на кончики пальцев, потер ими. Стал что-то считать в уме, тихо шептать одними губами, загибать - разгибать пальцы. Закончил считать, поднял голову, сделал предложение.
   - Я дам двести рубликов ассигнациями, и вы продолжите плаванье. А им! - Он махнул рукой в сторону. - Помогут другие сердобольные датчане.
   - Нет, и ещё раз нет.
   - Тогда, я дам вам... пятьсот рублей.
   - Я сказал - нет.
   - Хорошо, - бородатый полез за пазуху. Начал причитать и мотать головой из стороны в сторону. - Ох-ушки, бяда-бяда, разорение. Тысячу рубликов! Кошмар - кокие росходы.
  
   Моряк, не желая слушать, отвернулся. Показал своим видом, что разговор закончен. И тут же почувствовал холодное дуло пистолета у виска. - Что чёрт возьми происходит? - он выругался сквозь зубы и удивлённо посмотрел на купца.
   - Captain, I said in clear Russian, I'm in a hurry. (Капитан, я же сказал на понятном русском языке - сильно тороплюсь. Англ.), - прозвучало внезапно на английском.
   Купец преобразился. Он выпрямил спину, развёл плечи. Ехидная улыбка набежала на лицо. Глаза стали злыми. - I order you to add sails immediately. (Приказываю немедленно добавить парусов. Англ).
   Капитан вздрогнул, нервно облизал губы.
   Тем временем убивиц сделал страшное лицо. - И без лишних движений. Команда не поможет. Это! - Он покрутил оружие. - Секретный русский пистолет - "Громобой". У него безумная скорострельность. Он может за шесть секунд выпустить шесть пуль. И сейчас, все шесть патронов, у меня в барабане. Готовы к бою. А если будет недостаточно, за поясом ещё такой же. Хватит на вас, вашу команду и даже останется сдача. - Итак, я не слышу команды. Ну! Быстро!
   Капитан застыл как статуя. Тело замерло и отказывалось повиноваться. Он услышал звук взведённого курка.
   - Стреляю на счёт "Три".
   Ствол с силой вдавили в живот моряка. - "Два!"
   - Кристен! - прохрипел капитан. - Отставить остановку. Поднять лисели. Мы торопимся.
  
   ***
   С палубы "Большого волка" возникший на горизонте парус казался чем-то вроде гребня одной из тысяч волн, вздымавшихся в окружающей водной глади. Но, всё же было заметно, как он растёт, выделяется на фоне моря, как будто вихрь пены и брызг направляется навстречу.
   - Шхуна! - воскликнул вперёдсмотрящий, чуть ли не вывалившись из "вороньего гнезда". - Быстро идёт. Курс, нам наперерез.
   Брэд Салливан - капитан "Волка" оторвал взгляд от подзорной трубы. - Это Томми, чтоб он сдох, висельник! Три раза подряд! Как и договаривались, показывает. Идёт перед посудиной, которую нам нужно атаковать.
   Салливан подошёл к борту, сдвигая и раздвигая подзорную трубу. Снова уставился в окуляр. - А вот и наше добыча! Ковыляет за матерью, словно овечка на привези.
   - Бэтью? - шкипер обернулся, в поисках помощника.
   - Здесь, сэр.
   - Гони бездельников по местам. Приготовится к абордажу. Датский флаг на гюйс. Лишние с палубы. Остальные, бегаем, прыгаем, кричим. Зовём на помощь.
   - Есть, сэр.
   - И передай всем - пассажиры нужны живыми. Кто тронет хоть одного. Будет висеть к вечеру на рее. Ты понял команду?
   - Да, сэр!
   .....
   Спустя полчаса.
   - Капитан, они не сбавили скорость! - старпом удивлённо размахивал руками. - Похоже не собираются останавливаться. Они не верят нам, сэр?
   Лицо Салливана перекосила гримаса ярости. - Вижу, черти их удави!
   - Как же так? Они добавляют паруса? Капитан? Похоже они подняли вообще всё, что есть - до последней простыни. Они легче! Они уйдут!
   - Вижу, - скрипели зубами от злости. - Разорви их задницы на тысячу частей!
   - Сэр, нас раскрыли? Что делать?
   - Дьявол их разберёт? Давай, ребят наверх. Поднимай паруса. Надо догнать.
   - Сэр, вряд ли это разумно. До Копенгагена недалеко. А там охрана и сторожевых кораблей как блох на собаке. Лучше уйти вперёд, выбрать место и уже караулить, там.
   Салливан до крови прикусил губу. Вытер широкой ладонью побежавший ручеёк. - Ладно, поступим как ты говоришь.
  
   ***
   Скотобойник Изосим Пустоверов из города Вологда, разогнав до немыслимой скорости парусное судно, спустился в каюту. Обратился к своему спутнику. - Юрий Михайлович, скоро будет остановка в Копенгагене. Я принял решение покинуть корабль.
   Левашов удивлённо вскинул брови. - Ваше сиятельство, что случилось? Мы же хотели плыть на этом корабле до Гамбурга?
   - Я случайно раскрыл себя. Заговорил по-английски с капитаном. Так, что планы меняются. А вместе с планами и наша легенда. Русских скотобойников забываем. Становимся новыми людьми. Запоминайте, я - сэр Генри Баскервиль. Сын Чарльза Баскервиля. И единственный наследник поместья Баскервиль-Холл. Большую часть детства и юности провёл в Соединённых Штатах и Канаде. Жил счастливо и богато, пока не получил наследство в Англии.
   - Запомнили?
   - Да.
   - Отлично. Вы - мой спутник Джон Хэмиш Ватсон. Имеете степень доктора медицины. В должности военного врача служили в Индии, а позже в Афганистане. В пакистанском городе Пешавар заболели брюшным тифом. Потом выздоровели. Недавно вернулись домой. А дальше... Дальше я не помню. Да, вам и не надо знать дальше.
   - Что? Я? Доктор? - удивился поручик. - Да ещё со степенью?
   - А вам не нравится? Вы, что? Не любите докторов?
   - Не так чтобы не любил. Просто, никогда не представлял себя в роли доктора.
   - А чего там представлять? Вспомните нашего лекаря Антона Евграфовича Курелина. Ведите себя как он. Сведите глаза в кучу. Говорите медленно и немного в нос. Чаще задавайте глупые вопросы? Да, изредка включайте в разговор латинские термины и выражения.
   - Но, ваше сиятельство? - Левашов был полностью растерян. - Я не знаю ни одного медицинского термина. Тем более по-латыни.
   - Тогда говорите одну и туже фразу. Например, "Medicus amicus et servus aegrotorum!". (Врач - Друг и слуга больных! Латин.).
   Поручик глубоко вздохнул. - Я попробую... Только? Что значит эта фраза?
   Вселенец заскрипел зубами. - Dr. Watson? Do you care? And anyway! Don't ask stupid questions. Better pack your things. We're leaving soon. (Доктор Ватсон? А вам не всё равно? И вообще! Не задавайте глупых вопросов. Лучше собирайте вещи. Скоро выходим. Англ.).
  
   ***
   Пристань датской столицы бурлила народом словно кипяток в закрытом котле. Все куда-то шли, что-то несли, катили, передвигали, сгружали. Кричали, шумели...
   Кругом в беспорядке были навалены бочки, тюки, ящики. Между ними кое-где возвышались краны и лебедки, вытягивались в разные стороны тонкие стрелы...
   Шлюпка выгрузила непрошеных гостей на берег и быстро отправилась восвояси.
   Сэр Генри Баскервиль первым сошёл на датскую землю. Осмотрелся по сторонам. Воодушевлённо произнёс... - Да-а! Вот, мы и за границей! Стоим на чужой земле!
   Он посмотрел под ноги. Нагнулся, взял песок в ладонь, поднял, осмотрел его и пропустил сквозь пальцы.
   - Ну-с, дорогой Джон Хэмиш Ватсон? Что скажите? Есть ли у вас какие-то необычные ощущения? Почувствовали что-то? Поняли, что это уже чужбина? А не дом родной?
   - Нет.
   - Не может быть? Неужели не соскучились: По Лондону? По квартире на Бейкер-стрит? По милому ворчанию старушки миссис Хадсон?
   Доктор фыркнул, затряс головой. - Не по кому я не соскучился.
   - А я вот, знаете ли, уже скучаю. По своему замку в Баскервиль-холле. По нашим чудесным Дартмутским болотам. По милому, зубастому пёсику, бегающему где-то в окрестностях. Просто чудо, а не собачка. Эх, растравили душу.
   Вселенец вытащил безупречно белый батистовый платок. Смахнул им невидимую слезу с глаза. Наклонился, зачерпнул рукой крупно зерновой песок с мелкими камешками. Насыпал в платок несколько горстей. Убрал мусор. Завязал узлом. Засунул за пазуху.
   Ватсон удивлённо посмотрел на спутника. - Сэр Генри? Что вы делаете? Это же грязный песок?
   - Эх, доктор, доктор, - в глазах князя прыгали веселые искорки. - Чего-то я стал такой сентиментальный. Возьму себе земельки на память о пребывании, в этой чудной стране. Положу дома на полку и буду изредка показывать слугам.
   - Слугам? - поручик по-прежнему не понимал подполковника. (Похоже кто-то слишком вжился в свою вымышленную роль).
   - Ну, да. Этим, как их, там... - Джону и Элизе Бэрриморам.
  
   .....
   Поднявшись по четырём каменным обшарканным ступенькам, вселенец открыл дверь. Зашел внутрь конторы по обмену наличности. Звякнул медный колокольчик. Пахнуло дымом скверного табака, запахом дешевой снеди и ещё какой-то гадостью.
   Утопая в клубах табачного дыма, за столами сидели клерки разного звания. В глубине зала стоял небольшой столик. За которым расположился человек средних лет, с добродушным круглым лицом. Он быстро определил статус вошедшего. Встал из-за стола и пригласил гостя присесть именно возле него.
   .....
   Лекция о прекрасной жизни в Северной Америке продолжалась больше четверти часа.
   - А какие там водопады! - соловьём распевался посетитель конторы. - Представляете? У меня. Там, свой большой дом. Огромный! Большущий! А ещё... Каретный сарай! На шесть личных карет. А седьмую, я ставлю на улице. Знаете? Не хватает для неё места.
   - Неужели? - поддакивал клерк.
   - Точно вам говорю! А сколько водиться в Канаде рыбы! - Ловить не переловить. Причем не нужно для этого ни сетей, ни удочек - вообще никаких рыболовных снастей. Засунул руки в воду - схватил - вытащил и несёшь на жаркое. А какой там воздух!!!
   - Кх-мм, - извиняясь, закряхтел чиновник. - Сэр Генри, прошу простить - очень много работы. Не могли бы вы всё же обозначить цель вашего визита?
   Баскервиль удивлённо откинул голову. - А я разве не сказал?
   - Пока нет.
   - Дорогой, сэр Ольсен. - указали на табличку. - Вас же зовут Ольсен?
   - Да, это, я.
   - Я очень богатый человек! Получил! - развели руки до хруста в плечах, показывая размер. - Огромно-большое наследство. И следую в Англию, чтобы унаследовать его. По дороге решил заехать в ваш чудесный, замечательный город. Посмотреть достопримечательности, погулять по улицам, совершить покупки. А для этого мне нужны деньги. Как вы их называете? Кажется "Ригсдалеры"? Вот, они-то мне и нужны.
   Делец наконец понял желание странного гостя. - Вы хотите поменять наличные?
   - Ест оф коз! - согласился англичанин.
   - Что будем менять? Американские доллары, английские фунты, французские франки?
   Странный посетитель взял паузу. Постучал пальцами по столу. Прищурил глаза. - Золото.
   - Золото? - удивлению хозяина конторы не было предела. - И много его у вас?
   - Да, есть, тут... Кое, что. Намыл, понимаете... недавно, по дороге, - на стол положили увесистый платок, обмотанный плотной тканью. Значимо подняли палец кверху. - Только прошу заметить, это не просто золото. А самое лучшее в мире - Американское золото с канадских плантаций!
  
  

Прелюдия 2.

   Погоня! Один - бежит, другие толпой - догоняют!
  
  
   Внештатный Советник французского посольства в Дании Патрик Жан Дюклон, утопая в огромном кожаном кресле, дочитал письмо. Приподнял голову. Чуть прищурил глаза.
   - Скажите, Жуль, неужели величина сокровищ настолько велика, что англичане отправили в погоню за князем... два корабля?
   - Да, месье. Всё верно. По информации нашего человека при дворе Александра I речь идёт о большом затопленном кладе на дне моря стоимостью в нескольких миллионов в золоте и драгоценных камнях. При этом надо учесть ещё и историческую ценность. Он говорил, что это не просто драгоценности, а древние сокровища Атлантиды. А там, как вы понимаете, совсем другие цены. И ещё! У вас неверная информация. Англичане послали в погоню за князем не два, а три корабля. Один шёл впереди, второй был в засаде. А третий чуть отстал, следовал позади всех. Вполне возможно появятся ещё какие-то суда, по пути следования.
   - Так, так, так, - Дюклон задумчиво посмотрел куда-то вдаль. - В письме написано, в случае вашего обращения, я должен оказать помощь. И что вы хотите?
   - Месье, с тем, что я имею, нельзя участвовать в погоне. Не дай бог случиться заварушка. Англичане просто разорвут меня, как бешенные собаки. Для выполнения задания нужен хорошо вооруженный корабль и группа отчаянных головорезов рыл на сто - сто пятьдесят.
   - А как же ваши люди? Как-то же вы добрались сюда?
   - Месье, у меня обычная шхуна. В команде двенадцать человек. И не одной пушки. А у англичан, на каждой посудине, больше двадцати орудий. Всё, что я могу это идти позади и следить за их парусами.
   Дюклон задумался. Вылез из кресла, сделал несколько шагов в сторону буфета, достал с верхней полки пузатую бутылку без наклейки. Налил в мутные стаканы тёмной жидкости на два пальца, опрокинул в горло свою порцию, подал гостю, подождал, пока тот выпьет. После чего вернулся в кресло.
   - Хорошо, Жуль. Я напишу своему человеку. Пойдёте в таверну "Жареный кит". Найдёте хозяина забегаловки - папушу Готье. Передадите письмо. Он сделает всё, о чём просите.
  

Глава 2.

   Здания на улице, по которой ехала повозка, были настолько узкие и высокие, что казалось, их сплющили какие-то гигантские тиски. Выстроены они были из кирпича разного цвета, из дерева и камня и походили на толпу бродяг, плотно сбившихся в кучку, одетых в многократно заштопанную рвань.
   Ватсон завистливо смотрел на увесистый мешочек с монетами в руках своего попутчика. Порывался задать вопрос. Сдерживался. Но, когда любознательность победила воспитание, не выдержал.
   - Сэр Генри, неужели, здесь, можно получить деньги под честное слово? Без всяких залогов и поручителей? Зашёл, попросил - и тебе дали столько - сколько нужно?
   Баскервиль довольно откинулся на сидении. Развалился. Закинул ногу на ногу. - Конечно, дорогой доктор Ватсон. Это же Дания! Западная страна. Это вам не какая-то... - Скривились. - Россия. Тут, всё по-иному. Другой мир. Другие люди. Иное воспитание. Культура. Традиции. Всё - другое. Здесь привыкли верить слову джентльмена. Пообещал джентльмен, что отдаст деньги. Значит отдаст. А когда отдаст? Это уже решать самому джентльмену. Может завтра. Может через двадцать лет. А может вообще не отдать. А я - не просто джентльмен, а сэр Генри Баскервиль! Владелец многомиллионного состояния. Единственный наследник поместья Баскервиль-Холл. Да они только на одной новости, о моём появлении в своей "конторе", привлекут столько вкладчиков! У них начнутся ТАКИЕ продажи! - Двери оторвут.
  
   Поручик выразительно посмотрел на князя. Хитро приподнял левую бровь. - Ваше сиятельство, признайтесь честно - обманываете. Скорее всего продали один из ваших камней. А мне говорите, что дали деньги за просто так. Ведь правда?
   Рассказчик поднёс руку к голове. Почесал затылок. - Доктор, вы правы. Немного приукрасил событие. Зато как красиво получилось. Как в книге: Сэр Генри Баскервиль пнул дверь ногой, гордо вошёл внутрь. Решительно произнёс - я джентльмен! Дайте денег! - Они сразу же согласились и выдали столько, сколько нужно.
   Вселенец расстроенно махнул рукой. Отодвинул шторку. Высунулся из кареты. Обратился к извозчику - Любезнейший! А чего мы тащимся как будто на похороны? У вас кто-то умер? Или забыли лошадь покормить?
   Водитель транспортного средства обернулся на голос - Господин, я так и не понял, куда вас вести?
   - Как не понял? Я же махнул рукой и сказал - вперёд... на Запад.
   - Милорд, я направляюсь в сторону, которую вы выбрали. Только всё равно не понимаю? Куда вам надо конкретно?
   - Странный человек? - пассажир нахмурил брови. - Словно ты не русс... - вселенец запнулся. Поправил себя. - Словно ты не из Дании. Я же сказал - туда. - Показали в неопределённом направлении. - Значит, туда и вези. Вези и не задавай глупых вопросов.
   Штурман вернулся внутрь "салона". Посмотрел на товарища. - Уважаемый Ватсон, у меня для вас две новости. С какой начать?
   - Сэр, начните с хорошей.
   - А с чего вы взяли, что есть хорошие?
   Напарник пожал плечами. - Тогда начните с новости номер один.
   - За нами хвост, дорогой доктор. Кто-то активно следит за нашей каретой, причем от самой пристани. Они настолько обнаглели и увлеклись погоней, что ихняя лошадь тащится в метре от нашей.
   - А вторая?
   - За хвостом ещё один хвост. Но, те умнее. Отстали на несколько метров. И знаете, что? Мне решительно не нравится эта поездка. Надо что-то делать. У вас есть предложения?
   Левашов взял паузу, подумал, покусал губу. - Предлагаю побег. Рассчитаемся с извозчиком, выйдем в тихом месте. Попытаемся скрыться в глухих переулках.
   - Хороший план, - похвали попутчика. - Только вряд ли удастся. У нас много тяжёлых вещей. Быстро убежать не сможем. А преследователи налегке. Сразу догонят.
   - А если резко ускориться? - сделали новое предложение. - Наверняка извозчику известны глухие места и объезды. Пока - то, сё. Пока сообразят, что случилось. Нас уже след простыл.
   Ланин пощёлкал пальцами. Покачал головой. - Не самый плохой вариант. Но! Преследователи могут тоже хорошо знать город. А ещё улицы узкие и много прохожих. Сильно не разгонишься.
   - Тогда... - сэр Генри... - у меня нет больше идей.
   - Плохо, доктор. Очень плохо. - Вселенец дождался пока едущая за ними карета с одной узкой улицы, заваленной хламом, начнёт поворот на другую. Выбрал момент, когда перекроется проезжая часть... Достал пистолет. Не высовываясь из повозки, прицелился. И выстрелил бедному животному, тянувшему карету преследователей, прямо в голову. Коняга сделала шаг. Дёрнулась всем телом. Запнулась. И тут же рухнула на мостовую, полностью перекрыв движение.
   Лошадь извозчика, услышав громкий звук пистолета, позади себя, испугано взбрыкнула и в ужасе понесла по улице, быстро увозя наших героев вдаль от преследователей.
  
   ***
   Два монаха в чёрных рясах, с накинутыми "до глаз" капюшонами, с мешками за плечами, медленно брели по пристани, внимательно осматривали каждое судно. Остановились возле одного из кораблей с кричащим названием "Гончий пёс". О чём-то коротко посовещались, поднимая руки к небесам. Приняли решение. Решительно подошли к человеку стоящему недалеко от корабля.
   Смуглый тип, с обветренным лицом, черной бородой, явно был в прошлом пиратом. Его рубашка была расстегнута до пояса, а голубой платок обмотан вокруг коротко стриженой головы. Ожидая пассажиров, он тяжело и шумно дышал, как старый, изношенный шлюп.
   Один из "святых отцов" поклонился встречному. Начал нудеть на распев. - Слава господу нашему и пречистой деве Марии. Слава всем святым кто помогал нам в тяжёлом пути и длинной дороге. Слава и тебе добрый человек. Не скажешь ли нам, о добрый моряк, не ты ли капитан этого прекрасного и быстроходного судна?
   Бородатый презрительно осмотрел монахов. Ответил сквозь зубы. - Может и я.
   - А как зовут тебя, о бесстрашный мореплаватель, встретившийся на нашем пути?
   - Капитан Пью Ханиган.
   - Слава всевышнему отцу нашему! Да будет над тобой благословение святого Дунстана, святого Дениса, святого Дютока и всех остальных святых на букву "Д" и последующие за ней буквы! Меня зовут отец Бриан Буагильбер. А это мой молодой послушник Уилфред Айвенго.
   - Мир тебе, славный моряк... - противно проскрипел молодой святоша.
   - Вы что-то хотели? - прогрохотало в ответ.
   - Скажи нам, славный и смелый моряк Пью Ханиган, может ли твоё судно доставить нас в Сантьяго-де-Компостела? Наша мать-церковь собирается построить там часовню в честь бостонской мученицы Мэри Дайер.
   Владелец "Гончего пса" хмыкнул. - Может, святой отец. Только дорога будет стоить дорого. Туда и обратно - четыреста талеров серебром. По двести на каждого.
   Монах открыл рот, тяжело задышал, как будто подавился острым перцем. Попытался разжалобить перевозчика, снизить цену.
   - О великодушный и рассудительный сэр капитан, этого славного корабля. Нам нужно только туда. Обратно не надо. Мы с юным Айвенго не прихотливы. Согласны на небольшую каюту, где могли бы молиться за ваши заблудшие души. Вкушать будем свое - что бог послал. Постель не нужна - соломки достаточно. Может всё-таки договоримся подешевле? Хотя бы на двести пятьдесят?
   Бывший пират скривил лицо, словно попробовал на вкус дохлую крысу. - Святой отец, у меня правило. Могу отвести в одну сторону, могу в обе. Могу одного, могу двоих. Могу вообще никуда не ходить, никого не возить - сумма доставки от этого не изменится... Четыреста талеров! За меньшее даже якорь не подниму со дна.
   Святоша тяжело вздохнул. - Ох, грехи наши тяжкие. За, что страдаем - известно одному богу! Пусть будет так. Только знай! - Мы сильно торопимся. Нас ждут прихожане и молятся за нас каждую минуту. Без нас не начинают стройку. Поэтому надо выйти в море как можно скорее. И плыть как можно быстрее.
   На потрескавшихся от солнца губах капитана появилась широкая ухмылка. - Всегда пожалуйста. Платите деньги и даже черти нас не догонят!
  
   ***
   Управляющий конторы по обмену наличности позвал своего помощника - невысокого, довольно коренастого человека, с ничем не примечательным лицом, но с зорким и решительным взглядом. - Андреас, подойди ко мне.
   - Слушаю, господин Ольсен.
   - Ты хорошо рассмотрел англичанина, которому я поменял золото? Что скажешь? Похож он на того, за кого выдаёт себя?
   - По-моему, не очень, господин Ольсен. Хотя... Молодые англичане, отпрыски богатых родителей, все такие. А если побывали в Америке, то, будто ухватили золотого тельца за рога. Хвастаются, бахвалятся, ведут себя вызывающе. На прошлой неделе приходил к нам такой самоуверенный. Назвался сыном лорда Монтгомери. Приехал из Северной Америки. Принёс медные таблички с нанесёнными на них каракулями. Утверждал, что это "ботторо" - старинные деньги племени "Кайова-апачей". Хотел обменять на фунты. Один к десяти.
   - И что? Ты поменял?
   - Нет, конечно. Я работаю только с купюрами из нашего списка. Да и пластины у него были подозрительные. Я извинился, сказал, что такое не обмениваем.
   Управляющий ощерился улыбкой бульдога, показал жёлтые зубы. - А у этого проходимца, золото настоящее! На-сто-я-ще-е! Понимаешь? В жизни не видел такой высокой пробы. Интересно откуда его взял? Причём видно - лежало в воде. Это не слитки.
   - Господин Ольсен, я слышал его рассказ... Про какое-то неведомое озеро, где рыбу можно ловить руками. У него, там дом с большим каретным сараем. Куча карет. Так, что золото, скорее всего оттуда.
   - Андреас, ты дурак? Думаешь, так просто взял и сказал правду откуда золото?
   ??? - пожали плечами в ответ.
   Хозяин конторы начал крутить на пальце внушительный перстень с роскошно выглядевшим камнем.
   - Что-то здесь не совпадает? Этот Баскервиль что-то темнит. Скрывает. Он совсем не так прост, как хочет казаться.
   - Не знаю, господин Ольсен? Мне он привиделся обычным простаком, которому улыбнулась удача.
   - А мне, нет! Потому, что мест, по пути из Америки в Данию, где можно продать золото высокой пробы - уйма. Только свистни - оторвут с руками, по цене выше, чем я дал. И несмотря на это... Он, зачем-то приезжает в Копенгаген, приходит именно к нам. Конкретно ко мне. И предлагает поменять золото? А это, что-то - да, значит? - Барабанили пальцами по столу. - Только вопрос - что?
   - И какой вывод? - Андреас непонимающе уставился на шефа.
   Делец набрал воздуха в рот. Подставил кулак и начал медленно выпускать его сквозь сложенные пальцы. Отдёрнул руку, посмотрел на помощника. Высказал свою версию...
   - Он взял его где-то поблизости. Либо намыл, либо купил. Если бы у нас продавали такое золото, я бы знал. А я не знаю. Значит, купил - отпадает. Остаётся - добыл. И добыл где-то недалеко. В месте, про которое никому не известно.
   Меняла покусал губы. Принял решение. - Быстро отправь Рамусена проследить за этим Баскервилем: Где остановился, с кем встречается, чем занимается? Пусть узнает, где живет. Вечером возьмёшь людей и наведаешься в гости. Я хочу знать про него всё. Особенно откуда золото, которое он мне продал.
  
   ....
   Минуло два часа. Вечер ещё не наступил, а Рамусен уже стоял перед начальством.
   - Что случилось? - Ольсен испугано поднял глаза. - Ты, что упустил англичанина?
   - Да, господин. Он сущий чёрт. Заметил слежку. Застрелил лошадь соседней кареты, перегородил трупом улицу. Пока её убрали - успел скрыться. Зато я узнал другое. Этот англичанин - вовсе не англичанин. Он московит, прибыл из Петербурга. За ним следят французы и англичане, и ещё кто-то. Оказывается, он знает место, где находиться затонувшее древнее судно с сокровищами. Они пасут его днём и ночью. Надеются, что выведет к кораблю.
   Финансовый воротила удивлённо сморщил лоб. - И откуда, у тебя, дорогой Рамусен, такая подробная информация?
   - Господин Ольсен, я поговорил с одним из преследователей по душам.
   - А он, тебе, взял и всё рассказал? - не поверили хитрецу.
   Рамусен хмыкнул. - Пришлось немного потыкать в него ножом.
   - Ладно! - перебили слугу. - Меня не интересует подробности. Сколько там золота на этом корабле?
   - Так в том-то и дело - много. Очень много. Говорит, на несколько миллионов.
  
   .....
   Три дня спустя, когда терпение и бранные слова уже закончились, Ольсен продолжал метаться по помещению, сгрызая зубы в песок...
   - Ищите, ищите, ищите... остолопы чёртовы! - Он орал на нерадивых подчинённых и слюни летели изо рта. - Это не иголка в сене. Баскервиль не мог раствориться в большом незнакомом городе, да ещё с полным мешком серебряных монет. Он где-то здесь, рядом, недалеко. Я чувствую его. Где-то залёг. Выжидает.
   Хозяин конторы остановился возле одного из присутствующих. - Лютос, ты разговаривал с Одноглазым Малышом? Просил у него помощи?
   - Да, господин. Люди Малыша перерыли весь рынок. Проверили всё до последней черепушки. Не было его там.
   Меняла очень грязно и длинно выругался. - У этого ненормального московита - целая куча денег! Он должен был её где-то потратить? Так! В заведении "Тетушки ЛуЛу", спрашивали? В портовых борделях? Забегаловках? В кабаках? Ночлежках? В конце концов... - в церквях?
   Лютос не смог сдержать взгляда хозяина, отвёл глаза. - Везде спрашивали. Нигде не появлялся.
   Ольсен заломил руки. - Ну, не может быть! По городу ходит безумец, с грудой серебра, а может и золота... И никто, ничего не знает? Бред!
   - Андреас, поди сюда! - позвали помощника. - Ты встречался с начальником стражи? Были какие-то особые случаи за прошедшие дни?
   - Нет, господин. Всё как обычно - три убийства, пара драк. Одна с поножовщиной. Украли пару лошадей у господина Свана Свенсена. Монашку обесчестили, недалеко от женского монастыря. На площади повесили Ульма Кристена. У градоначальника попугай улетел из клетки. Это, всё. Имя сэра Генри Баскервиля нигде не засветилось. Как будто не было никогда.
   - Как не было? - раздражённо заорали и затопали ногами в бешенстве. - Я что? Поменял золото у бестелесного духа? Или мне приснилось? Меня, что, здесь? Держат за дурака?
   - Я нашёл князя! - внутрь помещение протиснулся Рамусен.
   - Где? - все повернулись в его сторону.
   - Не знаю точно. Но, чётко видел, как преследователи садятся в шлюпки и плывут в сторону кораблей. Нужно идти за ними. Они приведут нас к нему. Или к его золоту.
   Ольсен резко повернулся в сторону помощника. - Андреас, я надеюсь корабль к плаванью подготовлен? Чем-то же ты занимался эти дни?
   - Да, господин.
   - Тогда чего стоим? Немедленно собираемся и в дорогу.
  

Прелюдия 3.

   Ты не бойся. Мы тебя зарежем не больно: Чик, и ты уже на небесах.
   (Фильм. Место встречи изменить нельзя).
  
   Массивный корпус судна стонал и скрипел, словно живое существо. Пахло затхлостью. Где-то вдали, за перегородками подвешенный к переборке фонарь, раскачиваясь по спирали, отбрасывал пляшущие тени на обшивку, тела и лица моряков, создавая впечатление живописного полотна.
   Отец Бриан Буагильбер застыл в первой попавшейся позе, как это было принято в детских играх ребят, у него на родине. Замер, опираясь на какую-то доску одною правой ногой. Левую он медленно опускал, чтобы не дай бог, не ударить каблуком о какой-нибудь неуместный выступ, ящик или тюк. Сделал шаг, подкрадываясь к говорящим. Прижался к балке. Постарался слиться с ней. Стать единым целым. Новый шаг. Ещё один, ещё. Осторожно выглянул из-за угла.
   - Резать надо святош-ш, - шипел, похожий на змея, смуглый кривоногий бандит с дьявольским лицом и желтым зубом, нависавшим над нижней губой. Он ухмыльнулся и похлопал ладонью по рукоятке ножа, торчавшего у него за поясом.
   - Парни, я не понимаю, чего мы ждем? - поддержал его низенький человечек в громадных сапогах, с лицом, почти полностью закрытым пушистыми усами. - За проезд они заплатили. В мешках есть ещё. Вон, как переживают и держаться за них. Глаз не спускают. За каким чёртом нам плыть в Сантьяго? Заберём деньги. Укокошим монахов, и спокойно рванём в Америку.
   - Послушайте, джентльмены, - капитан поднял обе руки привлекая внимания. - Напомню, мы давно не пираты. А те, кто про это позабыл и решил вернуться на скользкую дорожку, я хочу напомнить, что бывает с такими... Их вешают! Как собак! Без суда и следствия. Тем более убить служителей церкви? Это уже вообще ни в какие ворота!
   Змееголовый оскалился и снова зашипел. - Капитан, открой глаза, они абсолютно не походят на "святых отцов". Не молятся, не поют свои дурацкие псалмы. А ещё у них дурацкие имена. Ну, не бывает у монахов таких имен - Бриан Буагильбер, Айвенго! Крысы они, а не святые отцы. Высматривают, вынюхивают, к чему-то готовятся. Резать их надо. Кроме нас никто не знает про них. А если кто спросит. Скажем, смыло за борт. С кем не бывает...
   Капитан сморщился. Поднялся с места. Недовольно произнёс. - И всё же я хочу заметить, что по правилам...
   - Пью! - угрожающе перебили его. - Ты же не хочешь, чтобы мы поменяли капитана? По правилам...
  
   .....
   Святой отец, тихо, подобно тени, проник в каюту. Осторожно, чтобы не было скрипа, прикрыл дверь. Посмотрел на послушника. Поднёс палец ко рту. Едва слышно произнёс...
   - Дорогой Айвенго, у меня для вас преотличная новость! - Ночью, нас с вами, придут убивать.
   - Как убивать? Почему? Зачем убивать? - молодой монах подскочил от неожиданности.
   - Как? Как? - Буагильбер поправил себя. - Наверное, насмерть и навсегда. Вы, кстати - завещание написали?
  

Глава 3.

   Тонкое лезвие ножа медленно приподняло щеколду. Дверь отворилась. Фонарь, за спинами группы убийц, осветил их размытые фигуры. Мрачно разбросал тени по стенам. Люди стали медленно заходить внутрь каюты. Оглядываться по сторонам. Искать спящих пассажиров. Наконец незваные гости, среди непроглядной черноты, рассмотрели застывшее изваяние.
   - Что это? - удивлённо произнёс первый из вошедших. - Почему он один?
   - Кто один? Где второй? Почему он стоит? - эхом понеслось у него за спиной. Все стали оглядываться, переспрашивать, ничего не понимая.
   Черная, зловещая фурия подняла голову, ожила. Хищно улыбнулась. В глазах мелькнули кровавые всполохи, отражённые отблеском фонаря. Медленно, словно раскладывая крылья-скелеты, поднялись обе руки, в которых блеснули стволы пистолетов. Щёлкнули курки. И дьявол начал стрелять сразу с обеих рук.
   ....
   Восемь человек, все кто остался в живых, из команды корабля, спешно гребли, старались изо всех сил разогнать шлюпку.
   - Господи! Боже! Что это было? - самого молодого из беглецов до сих пор трясло от страха. Перестав отрыгивать оставшийся в животе ужин, юнга выпрямился и с позеленевшим лицом обратился к сидевшему рядом на лавке.
   - Джек? Какой ужас? Ты видел? Как такое возможно? Он застрелил семь человек за несколько ударов сердца. Они даже не успели пошевелиться! Даже поднять руки! Он сущий дьявол - Джек!
   - Сэмми, успокойся, - парня похлопали по плечу. - Уже всё закончилось. Всё! Нас там нет. А он! Я обещаю тебе... Эта скотина с рогами и копытами, сдохнет на корабле мучительной смертью.
   - Правда? - тёмные глаза юноши встретились с глазами напарника. Тот увидел на его ресницах как дрожат мелкие крупицы слёз.
   - Точнее никуда! Сгорит в геенне огненной. Жрать нечего - душ нет. Корабль пустой. Он всех застрелил. Так, что разорвёт его на тысячу частей с голода. К утру останется один пепел.
   Убитый страхом юноша, нервно вздрагивая, осмотрел шлюпку. Не нашёл нескольких человек. Постой, Джек. А где Боб, Джон, Стаффи? Их нет в шлюпке. Они? Остались живы? Они же спрятались в трюме? - Парнишка приподнялся над лодкой. Поднёс руку ко лбу, постарался рассмотреть, что происходит на корабле. Повернулся в сторону гребцов. - Джек! Надо вернуться. Надо забрать их. Они могут быть всё ещё живы!
   "Ба-бах!" - прозвучало очень громко со стороны корабля.
   - Это звук пистолета Боба, - восхищенно сказал один из матросов. - Только его здоровяк так бабахает. Если попадёт куда целился - дырень будет величиной с кулак.
   "Бах-ахх", - новый выстрел.
   - А это похоже на выстрел из бульдога Стаффи. Его работа.
   - А ты говорил - дьявол? - укоризненно посмотрели на трусливого юнгу.
   Лодка остановилась. Матросы перестали грести. Один из них горделиво выдохнул. - Ребята справлялись и не с такими кошмарами. Что? Джентльмены? Будем возвращаться?
   "Бах, бах, бах"... - Три выстрела из незнакомого пистолета слились воедино. И снова над кораблём повисла зловещая тишина.
   Молодой моряк, собравшийся спасать приятелей, удивленно посмотрел на присутствующих в шлюпке. - Господи всемогущий! Спаси, сохрани, не оставь! Он, что? Убил? Этих, тоже? Джек, как же так? Как один? Мог застрелить десять человек? Это, что за чудовище мы везли в Сантьяго?
   - Успокойся, малыш. Не думай об этом. Главное, остались живы. И с нами будет всё хорошо.
   Парнишка вздрогнул. С глубины моря потянуло могильным холодом. Огромная кровавая луна полностью вышла из-за туч, осветив неподвижный корабль.
   - Эй, на шлюпке! - кто-то громко прокричал в рупор. - Куда это вы? А ну, повернули назад и вернулись обратно. Вы, что? Не слышите? Я приказываю немедленно повернуть обратно или буду стрелять.
   - Ребятушки! - Лицо Джека исказилось мгновенной, как молния, судорогой. Он в ужасе бросился помогать грести одному из матросов. - Ходу, ходу, ходу.
   "Бабах", - раздался выстрел из неведомого оружия. Что-то пронзительно свистнуло и сбило шляпу с головы одного из гребцов.
   - Быстрее, быстрее, быстрее... - юнга заверещал навзрыд.
   Новый Ба-бах. Пуля издевательски царапнула щёку другого гребца.
  
   ***
   Был великолепный закат, один из тех, какие бывают только на побережье Атлантического океана. Солнце спускалось в огромное облако огненного цвета, которое отражалось на колышущей поверхности моря, заставляя краснеть всё окружающее пространство. Казалось, большая часть горизонта пылает, словно под ним бесшумно горят вулканы, извергая столбы огня. Бриз, дующий с суши, приносил на палубу корабля запахи пальм и цветущих цитрусов, а в прозрачном воздухе можно было различить с необыкновенной отчетливостью отдаленные берега.
   Трехпалубный испанский красавец "Leоn Real", распустив в половину неба белоснежные паруса, величаво, как и положено истинному кабальеро, направлялся к югу, приближался к Гибралтарскому проливу.
   Из открытых дверей и окон большой кают-компании раздавались сладкие звуки фортепиано. Музыкант играл. Творил. Покорял. Гости, собравшиеся на концерт, по личному приглашению капитана, слушали, затаив дыхание.
   Одна из дам, впечатлённая бесподобной игрой, чуть наклонилась к соседке.
   - Великий боже, Анна! Ты слышишь его? Он просто бог и дьявол! Какая музыка? Какая игра? Какое исполненные? Кто этот кудрявый Аполлон?
   - Фи, Изабель - не знать маэстро! Это же восходящая звезда Европы - Франц Петер Шуберт. Про него говорят, он был лучшим учеником самого Сальери!
   - Неужели, самого? А откуда он появился на нашем корабле?
   Несколько дней назад его спасли вместе с учеником с какого-то английского шлюпа.
   - Как интересно, Изабель. А почему я узнаю про это только сейчас? Почему ты молчала?
   - Тсс, - сплетница приложила палец к губам. Чуть подвинулась к подруге. И тихо зашептала. - Представляешь... Маэстро! Торопился, плыл по приглашению дона Эспиноза на свадьбу единственной дочери. И ночью!!! - она широко раскрыла глаза, чтобы показать весь ужас произошедших событий. - Команда корабля, увидала призрак - огромный, во всё небо "Летучий голландец". Он подплыл к ним, и... остановился напротив. Только вообрази... Шквалистый ветер, безумные волны, судно англичан мотает как тростинку, а призрак стоит неподвижно. И ждёт! На палубе затаились мертвецы. С холодными, голодными, пустыми глазами! Моряки не выдержали ужаса. Бросились к шлюпкам и сбежали. А несчастный маэстро и его спутник, брошенные на произвол судьбы, всю ночь просидели в одиночестве, дрожа от страха, пока капитан нашего судна, не нашёл их обессиленными на палубе.
   - Изабель, какой ужас! Я же теперь, после твоего рассказа, не смогу выйти на палабу! - впечатлительная особа закрыла глаза. Нервно сглотнула. Покачала головой. - Неужели это правда?
   - Правда, правда. Капитан по большому секрету рассказал дону Себастьяну. Тот поведал брату моего мужа. А уже муж рассказал мне.
   .....
   Маэстро закончил играть. Чуть посидел за инструментом. Выдерживая паузу, словно провожая мелодию в грядущее. Затем встал. Резко поклонился. Мотнул густой, кудрявой шевелюрой.
   - Браво! - закричал сидевший вблизи него ученик. Он решительно захлопал. Поднялся, повернулся к зрителям, продолжал аплодировать.
   - Брависсимо... - подхватила благодарная публика, в почтении аплодируя и поднимаясь со своих мест.
   - Несчастный гений - он, бесподобен! - сердобольная Изабель так же начала рукоплескать, отбивая ладони.
  
   ***
   Шуберт - Первый! Великий! Композитор-романтик, как его в последствии назовут потомки, важно прохаживался по палубе. За ним, подобно шлейфу, передвигалось несколько молодых людей. (Среди них были дамы).
   Почитатели таланта охали, ахали, томно вздыхали и просто выражали своё восхищение небывалыми способностями маэстро.
   - Сеньоры и сеньориты! - Шуберт просто купался в лучах славы. - Музыка она разлита во всём, что нас окружает. В воде, в воздухе, в солнечном свете. Да, вот, хотя бы, для примера - в ветре... - он сейчас шепчет о том, что...
   Могуч и гоняет стаи туч.
   Как волнует сине море,
   Ввсюду веет на просторе.
  
   Слышите, как напевает порывами... Пам-парам-пам-пам... - Неужели не слышите?
   Присутствующие удивленно качали головами.
   - Как же? Друзья? Разве можно не слышать такое чудо? Такую прекрасную мелодию? Вот, опять, уже громче и немного по-другому... Пам-парам-пам... парам-пам-пам...
   ??? - поклонники снова смущенно улыбались, показывали, что ничего не разбирают. Ветер как ветр. Ничего особенного.
   Гений разочарованно повернулся к помощнику - юноше, на голове которого был большой зелёный берет с ярко-алым пером.
   - ЛюдовИк, мне срочно нужна гитара. Чтобы я мог перевести слова ветра в прекрасную мелодию... И наиграть её моим слушателям.
   - Ах! Гитара? Маэстро нужна гитара? Дайте гитару? - эхом понеслось по группе воздыхателей.
   - Пожалуйста, - одна из дам подала инструмент композитору.
   Композитор взял её. Пробежался пальцами по струнам. - Итак, сеньоры - ветер! Предчувствие непогоды. Буря... Шторм... Долгая дорога в пути... - Он вдохновенно заиграл и начал петь...
   Пускай ветра буянят.
   Шторма пускай штормят.
   Меня дороги манят.
   Пути меня манят...
  
   Сделал небольшой проигрыш. Побарабанил по передней деке. Притих на несколько мгновений. Прислушался. - А вот, друзья, я слышу, как волнительно бьются сердца наших бесстрашных моряков и капитана... Слышите? - Снова небольшой проигрыш и новые строки...
   Но смелое сердце врага не боится.
   Пам-пар-пам па-бам-пам-пам-пам...
   И друга не бросит в беде.
  
   - А чуть дальше ощущается тяжёлый скрип канатов, шелест и хлопанье парусов. Волнение моря. Здесь просыпаются другие - слова...
   Не требую награды
   Почета не хочу
   Скажите если надо
   Приду и защищу...
  
   - Оу, Франц Петер! - зааплодировали почитатели. - Прелестно! Чудесно! Замечательно!
   Певец хмыкнул и строго посмотрел на "молодого человека" в берете. - ЛюдовИк, надеюсь вы записали услышанную мелодию в свой блокнот. Я не хотел бы чтобы, мои мысли, унёс ветер. Они должны остаться навечно, на бумаге, чтобы потом, в последствии, были доступны каждому, кто пожелает познакомится с моим творчеством.
   - Всё записал, МАСТЕР! - помощник поджал губы. Сделал серьёзное лицо. - Всё, до единой ноты. До последнего скрипичного ключа, запятой, точки и восклицательного знака!
   Учитель довольно махнул головой. Встал в позу Марка Туллия Цицерона, поднёс руку ко лбу. (Точнее к тому место, где должен был быть венок из лавровых листьев). И молвил...
   - Сеньоры! Я назову сие музыкальное творение.... "Морская фантазия для гитары, скрипки и фортепиано!".
   - Прекрасное название! - ЛюдовИк склонился, что-то быстро черкая на листе бумаги. - Просто, кратко, со вкусом. И как всегда ГЕНИАЛЬНО!
   Проходя мимо одного из открытых погребов, маэстро принюхался. Сморщился. Ощутил тошнотворный запах человеческого пота и испорченной рыбы. Заглянул внутрь решётки.
   Внизу, на полу, сидели негры, в каком-то тёмном рванье и тихо гундосили бесконечную, бессмысленную песню, из которой впоследствии суждено было родиться то ли блюзу, то ли рэгги, то ли ещё какому-то подзаборному рэпу...
   Один из испанцев дал пояснение. - Негры, сеньор Шуберт. Чего-то ноют, воют, скулят по-своему. Ничего не понятно.
   - Как же не понятно? - возразил творец. - Всё понятно. Это тоже музыка. Негритянская, народная. Я бы даже сказал классическая музыка. Разве не слышите? Прислушайтесь. Они поют... - Пам-па-рам пам-пам... Парам-пам-пам. - Эту мелодию надо просто перевести на какой-нибудь из европейских языков, и она зазвучит.
   Испанец ухмыльнулся. - Маэстро? Не смешите мои сапоги. Какая у негров может быть мелодия, они говорить-то толком не умеют!
   Шуберт поднял руки. Помахал ими как лебедь, садящийся на воду...
   - Давайте, не будем спорить, дон Эгласис. Сейчас я вам всё докажу. Я известный музыкант и композитор. У меня отличный слух.
   Он нагнулся, посмотрел на человека, который чего-то там завывал. Обратился к нему с вопросом. - Эй, ты - Кокоджамба с Джамалумбы? Да, ты! Который в углу. С подбитым глазом. А ну, пропой ещё раз, да погромче, из последнего....
   Африканец привстал и проурчал что-то похожее на... Хун-гара-нгара-нге мату-у да-да. Хун-гара-нгара-нге гара-н га-га.
   Маэстро отпрянул от ямы. Воскликнул. - Друзья! Что и требовалась доказать - всё просто и понятно!
   Он уловил мелодию. Погонял её в творческой голове. Провёл процедуру "Компьютерной обработки" от наброска до мастенга. Наложил на болванку спец. эффекты. Убрал шумы и потёртости. Добавил слова.
  
   - Сеньоры и сеньориты! - композитор взял гитару. Потренькал пальцами. Поднял голову и радостно сообщил своим поклонникам... - По-испански это песнопение будет звучать, примерно так...
   Прозвучал небольшой проигрыш, а затем, на чистом испанском, была исполнена старая, добрая, затертая до дыр "La camisa negra"...
   Tengo la camisa negra
   Hoy mi amor estа de luto
   Hoy tengo en el alma una pena
   Y es por culpa de tu embrujo...
  
   - Господи! - одна из дам заломила руки. Чувственно задышала. Замахала веером. - Кто бы мог подумать, у этих чёртовых обезьян, такие прекрасные и душевные песни.
   - Это потому, что перевёл мой учитель! - ученик в берете вновь бросился восхвалять своего наставника. - Он творец от бога. Он великий музыкант и творец! Давайте же ему поаплодируем. - Браво, брависсимо, гениально!
   - Не стоит меня перехваливать, юноша. - Ответили откуда-то с небес. - Надо быть скромнее. Я не великий. А всего лишь первый и самый выдающийся из великих.
  
   ***
   Клубы утреннего тумана стали понемногу рассеиваться. Открывая один за одним небольшие участки моря. Подул лёгкий ветерок, который начал растворять непроглядное молоко пелены. Ветер чуть усилился. Стали видны верхушки мачт. Затрепыхался флаг гордой Кастилии. В момент, когда казалось, что скоро всё развеется и можно будет продолжать путешествие... Перед "Leоn Real", едва ли не в ста метрах, появился большой корабль с тремя стройными мачтами, прямыми парусами и высоко задранной вверх кормой.
   Пока вперёдсмотрящий разглядывал его, открыв от удивления рот, корабль тяжело развернулся лагом к волне, так что стали видны жерла орудий, зловеще скалившиеся из его раскрытых портов, чёрная полоса, проходившая вдоль его корпуса и плоские полотнища парусов, растопыренные ветром.
   - Ттт-ревога, - матрос с трудом прокричал сигнал опасности.
   .....
   Непонятный шум разбудил вселенца. Откуда-то сверху, со стороны палубы, слышались дикие вопли, крики, ругань, беспорядочная стрельба, беготня и суматоха.
   В каюту влетел радостный Левашов с окровавленной шпагой в руках.
   Их сиятельство зевнул. Потянулся, поднимая руки над головой.
   - ЛюдовИк? Что за шум? Что происходит? Завтрак, когда?
   - Нападение, ваше высокоблагородие! - лицо поручика просто светилось от счастья. Глаза горели. Волосы на голове стояли торчком. - Не то пираты, не то морские разбойники, не то ещё какая-то чернь подзаборная. Я, между прочим, господин подполковник, пока вы почивали... - Он гордо вскинул подбородок. Поднял клинок и отсалютовал им. - Уже успел заколоть двоих-с негодяев. Так, что утро доброе. Просыпайтесь. Предлагаю подняться наверх. И продолжить веселье! Их, там, еще - дофига!
   .....
   На палубе испанского галеона творилось нечто неописуемое. Больше пяти сотен людей. Одетые и голые по пояс, мокрые от пота и крови, со сверкающими зубами и белками глаз на черных от копоти и пороховой гари лицах, прыгали, орали, бесновались точно помешанные. И убивали, убивали друг друга, всеми возможными и невозможными способами.
   - Хрень какая-то! - недовольно воскликнул композитор, поднимаясь на палубу. Недолго думая, он поднял руку, прицелился и выстрелил в самого крупного из разбойников с большим изогнутым мечом в руках. - Минус один. (А то видите-ли, какой-то поручик, заколол двоих. Нашёл чем хвастаться. Сейчас мы вас быстро догоним!).
   - Минус два! - новый выстрел и бородатый "командир", в высоком дорогом тюрбане, стоящий за спинами нападавших, полетел ласточкой прямиком в море.
   - Минус три, - один из разукрашены негров задумался, открыл рот и неудачно схватил пулю зубами. Да, так крепко, что ему полностью разворотило череп.
   - Поручик, - громко крикнули помощнику, который с удовольствием рубился с каким-то усатым разбойником. - Кажется я вырвался вперёд!
   - Ничего подобного, ваше сиятельство. Сейчас я заколю этого усача и у меня будет четыре.
   Откуда-то из-за ящиков подкрался смуглый тип с густой рыжей бородой. Немедля, вскинул свой огромный чёрный пистолет и нажал на спуск, но курок лишь металлически лязгнул. Отсыревший порох не загорелся. Произошла осечка. - Проклятие! - воскликнул он. И тут же получил пулю в голову.
   - Минус четыре, - посчитал победитель.
   .....
   Чернокожий невольник Ну-мганга с трудом вылез сквозь поломанную решетку. Скользя по крови, обильно политой на палубе, пополз в сторону борта мимо убитых и корчившихся от боли раненых. Почти добрался, когда со стороны рукотворной баррикады, раздался резкий свист. Африканец удивлённо обернулся на сигнал. И тут ему на неизвестном языке, которого он раньше не знал, а теперь внезапно узнал, (И почему-то был уверен, что этот язык называется русским) к нему обратился ехидный голос.
   - Эй, черномазый? Далеко собрался?
   Ну-мганга остановился. Обернулся на голос. И удивляясь самому себе, проговорил на абсолютно неизвестном (русском) языке. - Никуда. Хотел посмотреть, что там.
   - Потом, посмотришь, - говоривший выглянул из-за укрытия. - Сюда, ползи. - В голос добавили металла. - Быстро!
   Невольник выполнил команду. Подполз к человеку, и с удивлением узнал лицо гостя, за которым в последнее время толпой ходили пассажиры.
   - Так, Чунга-Чанга! - он угрожающе поднял пистолет и покрутил его на пальце. - Ты же нормальный пацан? И уже определился за кого будешь воевать? За наших - добрых и хороших испанцев? Или за гадких и плохих арабов?
   - За наших, конечно! - "Новый русский негр" доверительно покачал головой. Не сводя при этом взгляда с дула пистолета.
   - Тогда, бери абордажный топор. И руби канаты, связывавшие нас с кораблём пиратов.
   - Господин, я боюсь. Вдруг я погибну?
   - А ты не бойся. Я прикрою тебя. Давай, иди руби.
   Невольник, пригибаясь, как будто это могло помочь и спасти от смерти, схватил топор и начал рубить ближний канат.
   Из-за ящиков выскочил полуголый детина с ятаганом и бросился на негра.
   "Бабах", - раздался громкий выстрел. Тело пирата запнулось на ходу. Сложилось пополам. Лицом уткнулось в палубу.
   - Минус тридцать семь, - произнёс незнакомец странную фразу.
   - Ваше сиятельство, - звонкий голос раздался с другой стороны укрытия. - Не мухлюйте. Я считал выстрелы. У вас всего тридцать шесть.
   - Поручик, не спорьте со старшим по званию. Мне лучше знать, сколько я убил. И вообще, не сбивайте меня со счёта!
   ..."Ба-бах"! - минус тридцать восемь.
  
   .....
   Больше трёх десятков пиратов, теснимые меткими выстрелами, отступили и залегли за ящиками на носу испанского корабля.
   - Аллах иль Аллах, ве Магомет рассул Аллах... - была слышна молитва одного из спрятавшихся.
   - Аузу-Бисмиллях: Аузу Билляхи минаш-шайтанир-Раджим... - отвечали ему с другой стороны.
   - Жалкие собачьи выкидыши! - шипел сотник в дорогом зелёном шёлковом кафтане. Каждое слово он чуть ли не выплевывал, а опущенные уголки рта отчасти придавали лицу презрительное выражение. - Чего испугались? Их осталось меньше десятка. Мы почти всех перебили. А те, кто ещё сопротивляются - их вообще двое. Нужно просто подняться, броситься в атаку и раздавить числом, как бешенных крыс. Понятно?
   - Да, сиятельный Машкур Аль Омар.
   - Так, чего ждёте, дети гиены и шакала? Встали и пошли!
   - Сейчас, луноликий. Пару мгновений. Только соберёмся с духом.
   Прошло несколько минут. Зловещая тишина повисла над палубой. Кроме сопения спрятавшихся людей и тихого бормотания... - Альлах иль Аллах, ве Магомет рассул... - ничего не было слышно.
   Сотник заметался из стороны в сторону. С силой сжал ятаган в украшенных дорогими камнями ножнах. Грозно свёл чёрные брови...
   - Я же приказал - поднялись, дети шайтана! Разом атакуем. Вы, что? Совсем потеряли страх? Сейчас вырежу ваши сердца и скормлю бродячим облезлым псам!
   Над бортом показалась голова одного из слуг, который пробрался с другого судна, с поручением от оставшегося в одиночестве капитана. Темнокожий перелез через борт. Встал, выпрямился. Удивлённо посмотрел на спрятавшихся за ящиками воинов. - Амир ибн Анвар спрашивает, почему долго возитесь с неверными? - Он развернулся всем телом, показал рукой в сторону палубы. - Великий просит немедленно принести их головы.
   "Ба-дах", - прозвучал выстрел. Огненный цветок рассвел на груди посыльного, прямо под горлом. Ноги подкосились. Он мешком бухнулся на доски. Задёргался в предсмертной судороге.
   - Все слышали приказ Амира ибн Анвара? - снова заорал алжирец. - Быстро поднялись и пошли в атаку. А иначе я вас, тут же! Вот этой рукой, отправлю к дьяволу в его гадюшник!
   ??? - снова сопение и скрип зубами.
   - Газис? - сотник посмотрел на худого пирата, похожего на высохший ствол дерева, лицо которого было исчерчена шрамами. - Ты воин! Храбрый и смелый, как лев. Ты начал резать неверных с четырнадцати лет. Возглавь атаку. Мы все пойдём за тобой. А потом, когда убьём их - я повышу тебя до десятника.
   Газис нехотя поднялся. Высунул голову из укрытия. Постарался осмотреть видимую часть палубы.
   "Бабах-дзинь-чвак", - пуля попала в что-то металлическое, отрикошетила и с чавканьем вошла в глаз бывшего бесстрашного воина. Сила удара развернула его и отбросила к борту.
   Аль Омар недовольно посмотрел на обезображенный труп. Перевел взгляд на другого "смельчака". - Бактаж? Ты же хитрый - как лисица. Обмани, змеёй, ужом, ползи в обход. Обойди и порви врагов во имя Аллаха.
   - Хорошо, луноликий, - воин кивнул головой и извиваясь пополз по палубе.
   "Бабах-чвах", - ползун дернулся в момент, как только решил переползти через мёртвого товарища. И затих, обнявшись с ним на веке веков.
   Сотник снова скривился. Осмотрел остаток своего жалкого напуганного войска. Ткнул рукой в сторону очередных смертников. - Джамал, Захран - с двух сторон. Пока один отвлекает. Второй успеет добежать. По команде, одновременно... пошли.
   Пираты, кивнули друг другу, вскочили и побежали с разных сторон.
   "Бах... Бах". Два громких хлопка. Два человека упали почти одновременно. И тут же новый - "Бах". Рядом с Аль Омаром свалился ещё один "любознательный", с прострелянным лбом, который без спроса, попытался выглянуть из укрытия и посмотреть откуда ведут стрельбу.
   Пират перевёл взгляд на здоровяка, чье тело было изрисовано татуировками. - Следующим пойдет, Али.
   - Нет! - великан схватил начальство за одежду и поднёс к его горлу кривой нож. - Следующий будешь, ты. Ты, хорошо стреляешь с пистолета. Зови его на бой и дерись с ним как мужчина с мужчиной. Один на один. Победишь - корабль за нами. А, если - нет! Всё равно сдохнешь как собака!
   - Да как ты смеешь так говорить со мной? Да я тебя...
   На горло усилили давление. - Я сказал - зови.
   - Но, у меня нет с собой оружия! - Аль Омар попытался вывернуться из крепких рук здоровяка.
   Тот медленно вытащил из-за пояса пистолет, проверил заряд, взвёл курок, но стрелять не стал. Отдал сотнику. - На, возьми мой.
  
   ***
   Хуан да ла Серда капитан "Leоn Real" получивший ранение в первые минуты боя, лежал в своей каюте и тоскливо думал о будущем, которое ожидает его и команду через несколько минут, после того как морские разбойники закончат штурм корабля. Оно было мрачно. Рабство или смерть. И быстрая смерть была предпочтительнее, ибо мучения и страдания в неволе у пиратов Алжира нечеловеческие. Остаётся, правда, надежда на выкуп через несколько лет, но то, что пленнику придётся вынести за это время, вновь обретенной свободой не возместить. Многие погибнут от голода и побоев, иных растерзают дикие звери, а кто-то просто сойдёт с ума.
   В коридоре раздался шум. - Вот, и начинается! - мысли набатом застучали в голове. Он приподнялся над подушкой, готовый встретить свое будущее с высоко поднятой головой.
   Но, вместо алжирцев, внутрь протиснулись ученик маэстро - шубутливый, белобрысый "юноша", повар и слуга капитана, который всячески пытался сдерживать гостей.
   - Мое почтение сеньор капитан! - ученик композитора сразу начал возмущаться с порога. - Приношу свои извинения за визит. Мой учитель жутко не доволен пищей, которую сегодня подали на обед. Это же просто скандал! Вместо заказанных сырых перепелиных яиц - были предложены креветки. А нужны были именно сырые яйца, потому что они укрепляют голос. А подали креветки. Мало того, они не являются яйцами перепелов, так они ещё и жутко солёные и переваренные...
   Капитан корабля приподнялся, и из последних сил схватил слугу за рубашку. И недовольно зашипел ему прямо в лицо. - Какие креветки, какие яйца, какой скандал? Черти тебя раздери! Что происходит?
   - Сырые, перепелиные, - опешил слуга. - Ученик Шуберта сказал - лучше для голоса. Укрепляет связки.
   - Пошёл к чёрту, дурак безмозглый! - замахнулись рукой. - Пока я тебе не проломил голову. Хотя, нет, постой.
   Хуан да ла Серда вдруг не смог сдержать охватившей его радости. Глаза заблестели от слёз, набежавших на глаза. Длинные нервные пальцы беспокойно начали теребить бороду. - Что там с алжирцами?
   - Так... победили, сеньор. И даже нескольких взяли в плен. А господин Шуберт, по поводу нашей победы, успел даже сочинить новую увертюру. И название дал: "Увертюра о борьбе, жизни и смерти"!
  

Прелюдия 4.

   Вжик, вжик, вжик - уноси готовенького. Вжик, вжик, вжик - кто на новенького?
   (Фильм. Достояние республики).
  
   Яркое солнце нещадно палило. Было убийственно жарко даже в тени. Ольсен ощущал, как потная рубашка липнет к спине, и это несмотря на послеполуденный бриз, колеблющий сухие пальмовые листья навеса у него над головой. Он сидел в пристройке, недалеко от пристани, возле какой-то лачуги, выходящей на море, и слушал гул прибоя. Датчанин поднял ладонь, посмотрел в сторону моря. Вдали были отлично видны суда на рейде. С непрерывным грохотом волны вздымались и обрушивались на длинный грязно-желтый пляж. Четкие ряды вспухающей пены там, вдалеке, обладали какой-то гипнотической красотой. Ее ослепительная белизна великолепно контрастировала с нефритово-зеленым цветом самой воды.
   Он посмотрел внутрь открытой бухгалтерской книги, что лежала перед ним на грубом дощатом столе. В такой удушливой жаре было трудно сосредоточиться. Расходы, расходы, расходы. Всё было в красных чернилах. Уже две недели не было ни одной цифры синего цвета - дохода. Погоня за русским князем обходилась в "копеечку". С каждым днём она ужасающе росла, набухала и высасывала всё, что было заработано за долгое время. А этот северный дикарь, вместо того чтобы как можно быстрее привести его к кладу, словно издеваясь, над бедным датчанином, продолжал куролесить по Испании, посещая различные города: Кадис, Малагу, Картахену, Валенсию, Барселону. Создавалось впечатление, что он решил посетить все города Испании, которые находится вдоль побережья. Он делал вид, что никуда не спешит. Не торопится. Что просто путешествует и отдыхает в свое удовольствие. И ещё одна странность была заметно в его поступках. В каждом городе посещая рынок он с упорством бульдога искал старинные монеты и украшения из меди и бронзы. Зачем, почему, для чего? Было не понятно.
   Извиняясь за беспокойство, к столу подошел Рамусен.
   - Господин Ольсен, он снова изменился. Переоделся, приклеил тонкие чёрные усы. Одел тёмные очки. Купил золотую трость. Поменял имя. Теперь его зовут граф Александэр де Монте-Кристо. На рынке обошёл всех менял. Почти на тысячу фунтов набрал старинных побрякушек. Сейчас со своим спутником ходят по пристани. Пытается найти судно, идущее на один из островов недалеко от Аннабы.
   Финансовый воротила крякнул от неожиданности. - Аннаба? Почему туда? Это же Алжир? Самый рассадник Берберских пиратов?
   Помощник чистосердечно признался. - Не знаю. Желающих идти туда нет. Похоже он здесь надолго. Ну, и мы вместе с ним.
   - Что наши соперники?
   - Ждут.
   Ольсен нахмурился. Взглянул на бухгалтерскую книгу, заполненную сплошными красными чернилами. Посмотрел итоговую сумму. Глубоко вздохнул. Принял решение...
   - Он не видел тебя в конторе?
   - Нет.
   - Иди к нему. Скажи, капитан согласен пойти куда он захочет... За две. Нет! За три тысячи фунтов. Спросит, почему дорого? Скажи высокий риск. Будет торговаться - уступишь фунтов двести. Не больше.
   - Господин, а как же вы? Вас он помнит. Если заметет на корабле - узнает.
   - Не бойся. Спрячусь в каюте. А лучше поступлю как он, поменяю личину - прикинусь матросом, сбрею волосы, бороду, один глаз закрою повязкой. А ещё буду шепелявить и заикаться. А может даже и хромать на одну ногу.
  

Глава 4.

   Жак Элиасен Франсуа-Мари Паганель секретарь Парижского научного общества "Энтомологии", почётный член-корреспондент научных обществ Берлина, Бомбея, Дармштадта, Лейпцига, Лондона, Варшавы, Петербурга, Вены, почётный член Лепидоптерологического и Колеоптерологического факультетов Сент-Эндрюсского и Фрайбургского университетов, стоял на палубе и недовольно пытался высказать своё возмущение его сиятельству графу Александэру де Монте-Кристо...
   - Votre Excellence, je l'avoue, cette fois j'ai un rоle complеtement flou. Comme moi? Comte, lieutenant, ancien hussard du rеgiment Akhtyrsky? Dеsormais officier de combat de la 22e brigade d'artillerie? Pourrais-je еtre une sorte de scientifique еtudiant les papillons?
   (Ваше сиятельство, признаюсь, в этот раз, у меня, вообще непонятная роль. Как, Я? Граф, поручик, бывший гусар Ахтырского полка? Ныне боевой офицер 22 артиллерийской бригады? Могу быть похожим на какого-то учёного, да ещё изучающего каких-то бабочек? Франц.).
  
   Паганель опустил голову, развёл руки, показал на свою одежду. На нём была дорожная фуражка, бархатные коричневые панталоны, той же материи куртка с бесчисленными карманами, которые были туго набиты всевозможными баночками, колбочками, пакетиками с содержанием иголочек, крючочков, зажимов - одним словом, множеством ненужных обременительных предметов. Обут он был в грубые желтые ботинки с чёрными шнурками и кожаные гетры. Через плечо болталась на ремне подзорная труба. На носу висели очки с крупными стёклами.
   - Дорогой месье Паганель, - вселенец ехидно переспросил по-русски. - А как должен выглядеть профессор энтомолог? Что в нём должно быть такого, чего нет в других?
   - Не знаю. Но, думаю он выглядит точно не так как я.
   Граф хмыкнул. - Уважаемый Жак! Никто! Ни вы, ни я, ни они. - Показали рукой на матросов, работающих с парусами на высоте. - Не знают. Как выглядят эти загадочные Лепидоптерологи и Колеоптерологи. Так, что успокойтесь. Приготовьте сачок. Протрите очки. И чаще смотрите по сторонам. Вдруг пролетит какая-нибудь редкая бабочка из семейства "Papilio maackii". А вы отвлечётесь и не заметите. А значит упустите историческую возможность поймать её в водах Средиземного моря. - Профессора оценивающе оглядели с ног до головы. - Потомки не простят вам этого!
   .....
   Яркое солнце отражалась от серебристых переливов моря, слепило глаза даже через тёмные очки. Над горизонтом чуть видны серые от жары, мутные облачка хорошей погоды. С наветренного борта волны темнее, синее, гуще, отшатываясь от борта, рождали короткие и злые радуги брызг. Облака с противоположной солнцу стороны были розоватые, фиолетовые, серые с мелкими клочками пены. Ветер освежал, обдувал со всех сторон, лез под рубаху, пузырил ткань.
   Граф Монте Кристо подошёл к шкиперу. Обратился, показывая рукой в сторону моря. - Посмотрите, месье капитан? Какая прекрасная и чудная погода! Мы с месье Паганелем желаем поохотиться на бабочек, жучков, паучков, стрекозок. Сколько будет стоить нанять матросов в качестве гребцов чтобы отвезти нас, во-о-н на тот остров?
   Капитан пошевелил бровями. Поиграл желваками на скулах. Зачем-то посмотрел на одного из моряков с завязанным глазом. Получил от него кивок. После чего произнёс. - Сто фунтов, месье.
   Одноглазый громко закашлял. Опёрся на борт. Отвернулся в сторону моря.
   Капитан поправил себя. - Сто фунтов за каждого, месье граф.
   - Отлично. Вот, пятьсот. Триста можете оставить на чай. Пожалуйста, выделите нам небольшую шлюпку. Мы поплывем на ней.
   Одноглазый моряк подошел к пассажирам, которые готовились к отплытию. Прокашлялся. Заикаясь, начал хрипеть....
   - Ссс-скажите ммм-месье, за-за-зачем вы-вы-вы сложили все свои ввв-вещи в ло-ло-лотку? Вы-вы-вы же ххх-хотели просто ппп-половить бабочек? Вввы, что не ххх-хотите возвращаться?
   - Дорогой мой человек! - Монте-Кристо красноречиво поднял указательный палец. - Как же мы будем ловить бабочек, без нашего дорогостоящего оборудования? Время, когда добывали Lepidоptera сочком, давно прошло. Сейчас нужны Speciali tenens insidias (Специальные раскладные ловушки-установки. Латин.), похожие на большие рыбацкие сети. А к ним необходимы, - он показал на свои большие мешки. - Gravis multi crimen gravida. (Тяжелые многозарядные элементы питания. Латин.) А ещё нужна Automatic cura et notatio systematis (Атоматическая система наблюдения и записи. Латин.). Мы же будем ловить не одну бабочку, а сразу несколько сотен. А может и тысячу.
   - Тт-тогда сы-сы-сы c вами ппп-пойдет еее-ещё одна шш-шлюпка с матросами. Еее-если, что пп-помогут вэвэвэ ловле ба-ба-ба-бабочек.
   Граф строго свёл брови. - Надеюсь, это не будет мне стоить дополнительной оплаты?
   - Нэ-нэ-нэ-нэт. Ббб-будет за те же дэ-дэ-деньги.
   - Тогда пусть плывут.
  
   ***
   Джон Рэстлинг капитан "Злой барракуды" пребывал в хорошем настроении. На палубе, под навесом из кусков парусины, он блаженно развалился на плетёном кресле, перед столом, заставленным яствами.
   К месту "пикника" капитана подошёл старпом. Покашливая, привлёк внимание. - Сэр, они встали недалеко от острова. Спустили несколько шлюпок. Плывут к острову.
   - Что ж, Мэтисон! - капитан поднялся с места. Сделал несколько шагов вперёд, к низкому ограждению, отделявшему шканцы от шкафута корабля. Посмотрел на фрегат расположившийся неподалёку от его судна. - Вот и всё! Значит мы добрались до нужного места. И... конкуренты. - Он махнул головой в сторону парусника. - Нам больше не нужны. Передайте сигнал на корабли - действуем, как и договаривались. Салливан и Кирби вдвоём атакуют француза. Пусть зажмут лягушатников "в коробочку" и нашпигуют ядрами до полного погружения. А я разберусь с посудиной, на которой они приплыли.
   .....
   Громкий треск столкнувшихся бортами кораблей и рев множества лужёных глоток заставил обернуться и посмотреть в сторону моря всех, кто высадился на остров. Матросы подбежали к воде и молча начали наблюдать за разгорающейся схваткой.
   - Друзья мои! - граф Монте-Кристо первым пришёл в себя и бросился к шлюпке. - Надо немедленно помочь нашим товарищам-морякам, попавшим в беду.
   Ему вторил профессор Паганель. Он призывно засверкал очками. - O-la-la! Qu'est-ce qu'on attend? Tout le monde monte dans les bateaux et partez au combat! (О-ля-ля! Чего мы ждём? Срочно в лодки и в бой! Франц.).
   - Да! Вперёд! Покажем всем! Смерть неприятелю! - матросы решительно направились к плав средствам, повинуясь призывам двух беспутных французов.
   "Шарах-дах-дах", - раздался громкий выстрел из пистолета.
   Люди обернулись, посмотрели на стрелявшего. - Высокий, широкоплечий, с квадратной челюстью и непроницаемо-чугунными глазами, он повёл дымящимся стволом из одной стороны в другую. - А-ну, успокоились все! Поступим, так... Лысый Рик и ещё трое останутся здесь. Охранять гостей. Остальные быстро в шлюпки. Поможем разобраться с напавшими и вернёмся.
   - Господа! Я не останусь! - в нос прогудел очкастый Паганель. - Дайте мне шпагу, а лучше шпагу и кортик. А ещё лучше, шпагу, кортик и пистолет! Я лично расправлюсь со всеми врагами.
   - И я, не останусь! - Граф Монте-Кристо выглянул из-за широкой спины "очкастого" вундеркинда. - Мне тоже нужно оружие.
   Здоровяк вытащил из-за пояса второй пистолет. Угрожающе навёл ствол в сторону недовольных. - Месье, как старший матрос и помощник капитана, приказываю остаться на острове. Вы собирались ловить бабочек - вот и ловите. А мы справимся без вас.
   - Но, позвольте! Я всё-таки граф. И моя честь...
   - А, я профессор! И почётный член-корреспондент!
   - Не позволю... Разговор окончен. Отошли от шлюпки. Ждите нас. Скоро вернёмся. С пляжа не уходить!
   .....
   Группа моряков молча наблюдала как шлюпки, словно наскипидаренные, мчатся к атакованному неприятелем судну.
   Вкрадчивый голос прозвучал из-за спины. - Джентльмены, предлагаю каждому, кто поможет пересечь остров и скрыться от преследования, пятьсот фунтов.
   - Нет, месье, не пойдет, - Лысый Рик обернулся на голос. - Рамусен вернётся и засунет в глотки ваши никчёмные деньги.
   Монте-Кристо сделал новую попытку. - Джентльмены, не будем делать поспешных выводов! Тысяча фунтов каждому, и я заберу вас с собой до ближайшего порта. А там, вы, как ветер. Никто не найдёт, не поймает, не догонит.
   - Месье граф, вы плохо слышите? Жизнь дороже любых денег.
   - Тогда, поступим, так! - граф с Паганелем переглянулись и одновременно достали пистолеты. Раздались щелчки взведённых курков. - Быстро взяли мои вещи и понесли их на противоположную сторону острова!
  
   ***
   Море отливало сталью на фоне бескрайнего горизонта. Слабый западный ветер с берега, уносил нагретый воздух в море, усиливался и увеличивал рябь, которая белыми баранчиками уходила далеко вперед. Стаи серебристых чаек лениво кружили над скалами, о чём-то кричали. Воздух был полон их криков и бесконечных ударов набегающих волн. Золотистый пляж бежал вдоль уютной бухты живописного острова. А небольшая рощица выходила прямо к берегу, принося прохладу и запах от апельсиновых и лимонных деревьев.
   Несколько офицеров расположились на пикник возле одного из крупных кустов.
   - Господа, какая здесь лепота! Ласковое море. Тёплая вода. Прекрасная солнечная погода. Наш отец полка, князь Ланин, изволит быть где-то далеко. Капитан Игнатов, с вечными придирками, остался в Коломне. Над нами никакого начальства. Живи, не хочу - радуйся. Просто рай на земле! Да-с!
   - Вы правы, подпоручик, - согласился друг-товарищ в звании штабс-капитана. Он подцепил вилкой только, что изжаренный на костре ароматный кусочек мяса. Положил в рот. Запил вином. - Полностью вас поддерживаю. Никакого внутреннего распорядка с ранними подъёмами, зарядками, пробежками на два километра. Никаких нарядов, проверок, хозяйственных работ и внезапных марш-бросков, с копанием окопов и фортификационных сооружений. Друзья! Я предлагаю тост. Выпьем за его сиятельство князя Ланина, который где-то отсутствует. И слава богу, неизвестно где. Как говорится доброго ему здоровья. Пусть пребывает подольше и подальше от нас. Мы, если, что про него постоянно вспоминаем и здравия желаем.
   - Замечательный тост, господин штабс-капитан. Пьём до дна. Посуду бить не будем. Песок мягкий - всё равно не разобьётся.
   Третий офицер, молчавший до этого, решил взять слово. - А ещё отлично, господа, что платят нам за пребывание в этом райском месте в четыре раза больше, чем при несении обычной службы. Вернусь из "утомительного" похода. Получу деньги и сразу куплю себе деревеньку душ на пятьсот. Пусть, знаете ли, будет на всякий пожарный чёрный день.
   - Поручик, но у вас уже есть деревня? Куда вам еще? - товарищ решил пошутить. - Вы, что-с решили стать помещиком и скупить всё население России?
   - Да, полно вам господа. Лишним никогда не будет.
   - А я, друзья, лучше немного подкоплю, - слово взял последний из офицеров. - А потом подойду к князю и попрошу его продать театр.
   - Театр? - присутствующие удивленно посмотрели на товарища. - Прапорщик, на кой вам сдался этот шарман-балаган-конфус? Купите лучше конезавод - это гораздо лучше и выгоднее. Хорошие кони - всегда в цене.
   - Нет, судари мои... - будущий покупатель решил поумничать и напустить тумана в свой ответ. - Thеаtre! C'est un art qui contribue au dеveloppement de la culture publique du futur! (Театр! Это искусство, которое способствует развитию публичной культуры будущего. (Франц).
   - Господин Новиков, прекращайте умничать! Лучше скажите прямо - желаете-с выкупить актрису Глафиру Суконникову. Мы все видели, как вы кидали на неё томные взгляды.
   - Да, господа, признаюсь, есть такое желание...
   Штабс-капитан оправил длинные усы. Крякнул. - Только у вас ничего не получится, сударь.
   - Это ещё почему?
   - Потому, что я вперёд её выкуплю. Я уже намекал об этом господину подполковнику. И он, даже, вроде, не против. Обещал подумать.
   - Что? - Новиков мгновенно выпустил иглы и оскалил зубы. - Да я уже имел с ней приватный разговор, господа. Так, что как только получу деньги - сразу куплю.
   - Как же вы её выкупите, господин прапорщик, если князь продаёт её уже мне?
   - А я говорю не продаёт, потому что я с ней уже договорился.
   - А я говорю, продаёт.
   - А я говорю, нет.
   Самый трезвый из компании, протиснулся, встал между сцепившимися петухами. - Господа, успокойтесь. Не будете же вы ссориться из какой-то крепостной певички. У которой нет ничего такого из-за чего стоило спорить. Она же доска - доской. Извините за выражение, ни позади, ни впереди, ни сверху - ухватиться не за что. Одни мослы-с, господа! Да копыта с хрящами.
   - Что? - оба спорщика синхронно повернулись в сторону миротворца. Потянулись за клинками.
   - Быстро успокоились! - из-за деревьев вышел князь. За ним двигалась группа из нескольких человек. - Никому ничего не продам. А за дуэль повешу обоих, во-о-н на той пальме. Быстро извинились друг перед другом!
   - Ваше сиятельство? Господин подполковник? Вы? Откуда? - присутствующие на пляже раскрыли рты от удивления.
   - Заканчиваем балаган. Сворачиваемся и бегом в шлюпку. За нами погоня.
   - Погоня? Какая погоня? Кто? - офицеры продолжали рассеяно осматриваться по сторонам и задавать глупые вопросы. Один из них с самодовольным видом вытащил шпагу. Лихо крутанул клинок. - Погоня? Какая ерунда... И сколько их?
   - Точно не знаю. Человек двести! Может больше...
  
  

ЧАСТЬ 2.

Прелюдия 1. "Возвращение блудного Джима Хокинса".

   Худощавый, жилистый, точно высушенный солнцем и ветрами, капитан шхуны "Добрая надежда" Рогов Антон Иванович, с довольной улыбкой гостеприимного хозяина, слушал своего нанимателя князя Волконского. Суровое выражение лица Рогова смягчалось теплым взглядом умных глаз. Глубокие морщины, пересекавшие большой лоб с глубокими залысинами, начавшие седеть небрежно подстриженные усы и густые брови придавали ему вид человека, много видевшего, испытавшего на своём веку.
   Князь, увлечённо ходил по палубе, держа наполовину наполненный бокал с вином, и почти наизусть цитировал, неоднократно прочитанный им приключенческий роман....
   - И вот, любезный Антон Иванович, когда эти злодеи и негодяи, тащившие Джима Хокинса на верёвке, подошли к высокой скале... Они увидели скелет человека. Лежащий в неестественной позе. Листья травы оплели его густой сетью, сдвинув с места некоторые мелкие кости. Кое-где на мертвеце сохранились остатки истлевшей одежды. На солнце белели кости и череп пугал пустыми глазницами. Разбойники посмотрели на него и задрожали. Мороз пошёл по коже от ужаса и страха. Он лежал навытяжку, прямой, как стрела. Ноги его показывали в одну сторону, а руки, поднятые над головой, как у готового прыгнуть пловца, в другую. Это компас! - Воскликнул Джон Сильвер. - Он показывает на Юго-Восток. В сторону "Острова Скелета"... Представляете! Антон Иванович, так и сказал - показывает в сторону "Острова Скелета".
   Капитан попытался мягко перебить князя. - Ваше сиятельство, очень интересно. Так ярко и красочно рассказываете, как будто сами были в этом путешествии. Но... может всё-таки поговорим о делах. Вы наняли мое судно для доставки определенных людей, многие из которых военные и груза, из Петербурга в заданную часть Средиземного моря. Я вас доставил. Хотелось бы узнать - долго ли мы будем находиться возле этого острова? Мы здесь уже более двух недель. А вы, по-прежнему, мне ничего не сказали о целях нашей экспедиции. Я должен знать куда мы идём? Зачем? Для чего?
   - Милейший Антон Иванович, как жаль, что вы не читали такую замечательную книгу. Если бы вы её прочли, то поняли меня с первого слова. Остров, который описал, Иван Танин в своём романе "Остров Сокровищ", имел девять миль в длину и пять в ширину. Он напоминал жирного дракона, ставшего на дыбы. Живописная гавань, хорошо укрытая от бурь, и холм посередине острова, названный "Подзорная Труба". Улавливаете?
   - Нет, - Рогов покачал головой, удивлённо оглядывая ненормально-начитанного князя.
   - Как же можно не уяснить простых истин, дорогой Антон Иванович? - Волконский подошел к фальшборту, показал рукой. - Посмотрите, туда, внимательно. Видите?
   - Что я должен увидеть? - капитан по-прежнему ничего не соображал.
   - Остров! Он полностью подходит под описание из книги: Длинна, ширина, дракон, вставший на дыбы и даже холм посередине, похожий на подзорную трубу.
   - И что?
   Князь заломил руки. Нервно заходил по палубе. Его лицо порозовело. - Сперва я не разобрался в задумках князя Ланина, который попросил снарядить экспедицию и направить корабль к этому острову. Но, потом... понял! Он уже бывал здесь, о чём написал в романе. И если верить ему, согласно пояснениям, начертанным на обратной стороне карты, ведущей к сокровищам, было написано следующее. Дословно...
   .....Высокое дерево на плече Подзорной Трубы, направление к С.
   От С.-С.-В. "Остров Скелета" В.-Ю.-В. 30 футов и на В. 10 футов.
   Слитки серебра в северной яме на 700 тыс. фунтов.
   Отыщешь на склоне восточной горки, в десяти саженях к югу
   от черной скалы, если стать к ней лицом.
   .....
   Князь закончил цитировать и с надеждой посмотрел на капитана. - Понимаете?
   - Милейший Пётр Дмитриевич, вообще ничего не понимаю. Какой-то туман: Шифры, цифры, буквы, карты. Огромная сумма в фунтах?
   Волконский хлопнул себя по лбу. - Чудак человек. Какой не догадливый? Поясню... Джим Хокинс, он же писатель Иван Танин, он же князь Кирилл Васильевич Ланин. Уже был на этом острове. Нашёл сокровища. Их оказалось так много, что не смог вывести за раз. Поэтому пришлось организовать новую экспедицию, нанять ваше судно, чтобы вторым рейсом забрать оставшееся. Теперь, понимаете?
   Рогов глубоко вздохнул. Задержал дыхание, переваривая полученную информацию. - Хорошо, допустим. Хотя, верится в это с трудом. Но, тогда, возникает вопрос. - Где он сам? И зачем ждать так долго, и окутывать всё таинственностью, когда можно было просто нанять корабль и забрать остатки сокровищ?
   - Тут, дорогой Антон Иванович, не могу сказать. Наверное, какая-то загадка. Нужно дождаться его и он ответит на все вопросы.
  

Глава 1.

   Вселенец поднялся на палубу. Нашёл глазами капитана. - Антон Иванович, за нами погоня. В любую минуту могут появиться преследователи. Прошу срочно поднять якоря и отправиться отсюда подальше.
   - Куда конкретно?
   - Пока, на запад. Подойдёте через десять минут в кают-компанию. Покажу на карте точное место.
   Волконский вплотную приблизился к Ланину. - Kirill Vassilievitch! Trеs cher! Comment сa? Allons-nous vraiment tout laisser tomber et partir sereinement? Et les trеsors? (Кирилл Васильевич! Милейший! Неужели мы всё бросим и спокойно уйдём с этого чудного острова? А как же богатства, сокровища, ценности? Франц.).
   - Какие ценности?
   - Innombrable! Lesquels as-tu cachе sur cette "le? (Несметные! Которые вы спрятали на этом острове? Франц).
   На князя посмотрели круглыми от удивления глазами. - Пётр Дмитриевич, я вас абсолютно не понимаю. Объяснитесь по-русски? О чём вообще идёт речь?
   - Ваше сиятельство, вы сами, в своей книге "Остров сокровищ", описали этот остров. Помните... Девять миль в длину, пять в ширину. Похож на жирного дракона, ставшего на дыбы. Живописная гавань и холм посередине острова названный "Подзорная Труба". А потом, специально попросили привести сюда "Добрую Надежду", чтобы забрать оставшуюся часть пиратских богатств. А сейчас, внезапно бросаете всё и уходите неизвестно куда.
   Ланин потёр лоб ладонью. Набрал в рот воздуха. Погонял между щёк. Выдохнул. - Дорогой Пётр Дмитриевич. Эту книгу я написал, как писатель. В ней вымышленный мир из моей головы. Придуманные герои, события, приключения. В действительности нет и никогда не было "Острова сокровищ". Все события, происходящие в настоящем времени и совпадающие с написанными в книге - простая случайность. Вы услышали меня?
   Великовозрастный ребенок надул щёки. Сморщил нос. Свёл бровки домиком. - Так, что? Получается всё неправда? Нет и не было никаких пиратских сокровищ? Мы плыли сюда не за ними? А я так надеялся разбогатеть.
   - Милейший князь, давайте начнём с того, что с сегодняшнего дня слова: сокровища, драгоценности, золото, драгоценные камни, исторические ценности, старинные артефакты и прочие слова, связанные с этими понятиями, заменяются одним емким словом - "Груз Т". Вам понятно?
   - Да.
   Вселенец строго свёл брони. - Точно понятно?
   - Абсолютно.
   - Теперь отвечу на ваш вопрос. У нас научная экспедиция с целью провести проверку секретного научного оборудования. Вполне возможно... Повторю, вполне возможно, при испытаниях оборудования, мы найдем какое-то количество "Груза Т". А может и не найдём. Всё зависит от многих факторов. В том числе случайных.
   - Любезнейший Кирилл Васильевич! - Волконский улыбнулся. Подался вперёд. Его настроение вновь резко поменяло полюса. - Я так давно мечтаю найти "Груз Т"! Когда мы следовали сюда я думал только о нём! Днями, ночами, по утрам и вечерам. Кстати, по пути я видел одно занимательное место. Оно сильно подходит, где этого груза, должно быть просто невероятное количество! Представляете! Там! Всё! Присутствует для этого: Мрачная растительность, ужасные скалы. Куча огромных злых чаек, парящих в небе. Там даже песок на берегу чёрного цвета. Поэтому я, как человек с большим жизненным опытом и предчувствием, рекомендовал бы вам...
   Князя перебили... - Уважаемый Пётр Дмитриевич, ещё одно... В самом начале нашего путешествия, когда вы напросились ко мне в экспедицию и заплатили ДВЕСТИ тысяч рублей, мы сразу оговорили и подписали документ, согласно которого, Вы! являетесь почетным пассажиром и не более. И следуете с нами, с целью получения вдохновения, для написания своих мемуаров. Так, что не нужно давать мне рекомендаций, где и как искать "Груз Т". Для меня важнее сейчас испытать оборудование. Всё остальное - по остаточному принципу.
   - Ваше сиятельство! Всё же хотелось найти что-нибудь существенное, побольше, да побогаче! А, я! Когда проплывали, просто почувствовал всем своим существом, всеми своими обостренными...
   - Сударь... Ещё раз повторю условия нашей договоренности. - Я! - начальник экспедиции. Командую, направляю и определяю куда, что и как делать. Вы - почётный пассажир - пишите мемуары.
   Волконский, не понимая, мотал головой. - Но, я только хотел спросить?
   Ланин топнул ногой. - Ma chеrie, lis les termes du contrat. Il y a des rеponses dеtaillеes а toutes vos questions. (Милейший, читайте условия договора. Там, даны подробные ответы на все ваши вопросы. Франц.).
  
   ***
   Громкие команды офицеров подгоняли команду корабля. Скрипели якорные кабестаны. Десятки просмоленных, мозолистых ладоней медленно наматывали на барабаны толстые якорные канаты. Матросы скользили по вантам, с обезьяньим проворством разбегались по реям. Зарифленные паруса разворачивались, полоскали, ловили окрепший ветер. Судно выпрямилось, расправляло крылья. Величаво двинулось в сторону убегавшего на запад солнца.
   "БА-БАХ" - громкий выстрел из пушки заставил всех присутствующих на палубе посмотреть в сторону острова. Из-за него, на всех парусах, буквально выпрыгнул огромный двухпалубный корабль с чёрными бортами, чёрной фигурой изогнутого дракона на носу, горами парусов и большим количеством открытых пушечных портов.
   - Старые знакомые, - уверенно произнёс поручик Левашов. - Датчане, мать их дери за ногу. - Он перевёл взгляд на князя. - Зря отпустили сопровождающих. Надо было привязать к деревьям. А лучше повесить. Без них, не нашли бы нас.
   Корабль приближался.
   - Быстро идут, - Рогов прикусил губу. - Пока мы поднимем все паруса, пока поймаем ветер. Скорее всего догонят.
   Из-под бушприта чёрного дракона вылетел сноп искр, выкатилось густое облако хлопково-белого дыма и наконец раздался грохот выстрела. Водяной фонтан поднялся в двухстах метрах от "Доброй Надежды".
   - Они предлагают нам остановиться и сдаться на милость победителя, - прорычал старпом и с силой нахлобучил свою шляпу на голову.
   - А почему мы не стреляем? - Левашов удивленно посмотрел на помощника капитана.
   - Из чего? У нас обычная шхуна. И нет пушек.
   Глаза поручика стали размером с серебряный рубль. - Вы хотите сказать, что притащились в Средиземное море, пришли в самый опасный район, наполненный пиратами, разбойниками и всякой швалью, а у вас нет ни одной пушки?
   - Истинно так.
   - Зашибись... - прошипел бывший гусар.
   - Шестнадцать, семнадцать, восемнадцать... орудий на левой стороне, - кто-то из присутствующих решил громко посчитать вооружение на паруснике неприятеля. - Если подойдёт вплотную и совершит залп. От нас скорее всего не останется даже щепок.
   - Не боись, морячок, - Левашов достал клинок и решительно помахал им неприятелю. - Взять нас не просто! Мы кусачие. Если, что... Достанем на том свете!
   - Ваше сиятельство? - к Ланину обратился капитан. - Какие будут приказания?
   - Новых никаких. Ускоряйтесь. Поднимайте всё, что есть... до последнего носового платка и бельевой верёвки. И полный вперёд.
   - Есть, поднять всё, что есть.
   .....
   Вселенец отошёл в сторону, подальше от возбуждённых членов команды. Развернул платок. Навёл на корабль преследователей. Запечатлел изображение на "экране" артефакта.
   - И что же мне с тобой делать? - он обратился к фотографии словно к старой знакомой. Увеличил картинку. Стал рассматривать подробнее.
   - Так, так, так - очень интересно! - хакер обратил внимание, что парусник преследователей идёт, чуть наклонившись на правый борт.
   - А чего это ты наклонился? А если взять и наклонить ещё больше? Вселенец погонял воздух между щёк. Задумался. Ухватил случайную мысль. Начал её обтёсывать. - Очень интересно. Взять и наклонить корабль парусами, например до воды? Что будет?
   Ланин прищурил глаза. Защёлкал пальцами. - Чтобы так сделать надо максимально облегчить одну из сторон фрегата, а вторую наоборот очень сильно нагрузить. А чем нагрузить? - Спросили у себя любимого. И тут же дали ответ. - Всем тяжёлым, что есть на борту.
   - А что у нас есть тяжёлое на борту? - Задумались, начали перечислять. - Пушки, ядра и камни с железом (балласт) в трюме.
   - Отлично... - движением руки просветили корпус и выделили все металлические и каменные предметы. Объединили их в один общий объект. Разделили на правую и левую составляющую. И неспеша начали уменьшать плотность предметов с одной стороны и сильно добавлять к другой. Корабль неприятеля всё также быстро догонял шхуну. Внезапно, словно подул сильный ветер, он начал заваливаться мачтами к воде. Угол наклона приближался к критическому. Вода хлынула в открытые пушечные порта. Стала захлёстывать палубу. Заполнять внутренности. С одного края на другой покатились предметы. Люди заскользили, стали цепляться за снасти, пытаться удержаться. Однако давление на правую сторону, быстро заполняемую жидкостью, только увеличивалось, непомерно росло, тянуло вниз. Ещё мгновение и "Чёрный дракон", тяжело вздохнув, улёгся на воду вместе с парусами. А спустя несколько минут, нахлебавшись воды, пошёл ко дну.
  
   ***
   Крутые волны качали "Добрую Надежду", заваливали то на один борт, то на другой. Князь Ланин тоже качался, но не замечал этого. Он долго крутил предложенную капитаном карту Средиземного моря. Всматривался в неё, словно искал дырку. Несколько раз брал циркуль, шагал им от самых "от окраин" до середины и обратно, тыкал иголкой, замерял. Морщил лоб, что-то просчитывал в уме. Задумчиво переводил взгляд с карты на небольшой портрет императора. Наконец подвёл итог своей мысленной деятельности - нарисовал карандашом жирную точку. Обратился к капитану...
   - Антон Иванович, нам нужно подойти к этому острову с северной стороны. С других сторон не пройдём - там непроходимые скалы. А добраться туда надо, вот так - острым углом. Он пририсовал к точке две ломаных линии, показывающей движение. - Тогда обойдём мель. Вам понятно?
   Рогов слегка оторопел и вытаращил глаза. - Э... уважаемый Кирилл Васильевич. Но, то место, куда вы показываете - там нет острова. И скалы с мелями тоже отсутствуют. Там, вообще ничего нет.
   Возражение капитана не смутило вселенца. - Не было - будет. - Он взял и аккуратно обвёл точку. Она стала похожа на небольшой глазок. Потыкал стержнем вокруг, изображая скалы. - Теперь есть. А если про него никто не знает, давайте по праву первооткрывателей дадим ему название. Пусть будет остров "Доброй Надежды". В честь нашего корабля. Возражения есть?
   Капитан исподлобья посмотрел на князя беспокойным взглядом, что-то прикинул в уме и впервые за последние часы заулыбался всем своим широким сдобным лицом. - Возражений нет. Ваше сиятельство, могу узнать, что мы ищем?
   - Узнать, можете. Ответ получить - нет. Потому, что сам пока не знаю, что это будет и как это выглядит.
   .....
   Рифы, выступающие местами из воды, напоминали огромные каменные цветы, распустившиеся на лазурной поверхности моря. Белизна кораллов была подобна хлопьям снега, линии пены показывали, где притаились смертоносные камни. Они цвели и благоухали в восхитительном освещении южного солнца: Утром из небесно-голубой воды выступали окрашенные в пурпур гряды сказочных героев, в полдень в морских затонах цвета василька, как в зеркале, отражалось небо и искрило солнце, в час заката просыпались таинственные великаны отлитые из золота и меди.
   Вселенец, закусив кулак, стоял на палубе и смотрел как неугомонные волны с ликующим гулом набегают на застывших чудовищ. Они яростно вскакивали, бросались в атаку и недовольно ворча и пенясь, опадали вниз. Из раздумий его вывел голос князя Волконского...
   - Votre Excellence, ai-je bien compris, ce que nous recherchons se trouve parmi ces pierres? (Ваше сиятельство, я правильно понимаю, то что мы ищем находитится среди этих камней? Франц.).
   - Да, князь, всё верно.
   Почётный пассажир шхуны подошёл ближе. Задумчиво свёл свои широкие, густые брови. - Et combien y a-t-il de "Cargo T"? (И как много здесь "Груза Т"? Франц).
   - Очень много, Пётр Дмитриевич. Настолько много, что вы даже не сможете себе вообразить.
   Глаза искателя сокровищ тут же заблестели хищным огнём. Он хлопнул в ладоши и азартно потёр ими. - Тогда чего ждём? Надо срочно его искать, доставать, поднимать, грузить на борт.
   Ланин удивлённо посмотрел на Волконского. - И как, позвольте спросить вас, это сделать? Ни шлюпки, ни корабль не смогут подойти к скалам?
   - Ne sait pas comment. Vous, le chef de l'expеdition?! Pensez-y... Bon sang! Bougez votre cerveau! (Не знаю как. Вы, начальник экспедиции?! Вы и думайте... Чёрт вас возьми! Шевелите извилинами! (Франц.).
   - Я уже думаю, только в голову ничего не приходит.
   Волконский заметался по палубе. - Надо думать, активнее, решительнее, напористее. - Он резко остановился. Выпучил глаза. - А если нам поступить как ваши герои в книге "Таинственный остров"?
   Ланин непонимающе развёл руками. - Это как?
   - Помните эпизод, где Ивана Танина с друзьями завалило камнями в пещере, когда он пробрался на подводный корабль капитана Нэмо?
   - Что такое вспоминаю. И что?
   - Как, что? Капитан Немо прорезал выход из-под завала с помощью "Possible Laser Beam". (Мощного лазерного луча. Англ.). Давайте действовать так же. Срежем лучом скалы. Чик-шик-пшик... И всё!
   На Волконского посмотрели, как человека лишенного рассудка. - Любезный сударь, предложение хорошее. Только меня мучает вопрос... Где взять лазерную установку?
   - А у вас.... разве нет?
   - Нет.
   - А я думал ящики с секретным оборудованием это и есть установка.
   Вселенец поднял глаза к небу. - Дорогой Пётр Дмитриевич, вы перечитали моих книг. Вернитесь, пожалуйста с небес на землю. Ещё раз напомню: Всё что вышло из под моего пера, это вымысел и он не имеет отношения к реальной жизни. Понимаете?
   - Понимаю, понимаю, понимаю... - Волконский продолжил ходить из стороны в сторону и размышлять. - Кирилл Васильевич, а если использовать взрывную смесь, которую вы создали в своём последнем романе "Иван Танин и Затерянный мир подземелья". Помните, когда вы убегали от кровожадных dinosaurs (Динозавров. Англ.) и вам надо было сделать проход в скалах. Вы намешали всё, что собрали у потухшего вулкана. Заложили смесь у огромной каменной стены, подожгли её и в щебень разметали кладку. Кажется, она называлась... "Dina-Lanin"? (Дина-Ланин? Англ.). Так может быть возьмём, намешаем всего, что соберём на острове, получим этот гремучий "Dina-Lanin" и разнесём всё к такой-то матери. А потом спокойно заберем наше кровное богатст... Я хотел сказать наш кровный "Груз Т". И отчалим домой?
   Ланин устал слушать УМАПОМРАЧИТЕЛЬНЫЕ идеи попутчика, отрешённо махнул рукой. - Cher Piotr Dmitrievitch, je le rеpеte encore une fois, pour ceux qui sont particuliеrement ennuyeux, tout ce que j'ai еcrit est de la science-fiction et de la fiction. (Любезнейший Пётр Дмитриевич, повторю ещё раз, для особо непонятливых, всё что я написал - это фантастика и вымысел. Франц.).
   Вселенец принял решение. Он поднялся на шканцы, где находился капитан. - Антон Иванович, выходим в море. У нас новый курс.
  
   ***
   Затонувшее судно на дне небольшой лагуны казалось совершенно неповреждённым, уцелела даже мачта. По мере того, как во время отлива, отступало море, все лучше и лучше была видна часть мачты, уходившая под воду. Она медленно выступала из воды. От неё ответвлялись густые веера водорослей. Сама поверхность мачты была усеяна кораллами всех оттенков, от пурпурного до белоснежного. Краски были столь богаты, а наросты кораллов столь причудливы, что мачта напоминала колонну сказочного замка.
   Вода постепенно отступала. Контур корабля, делался все более отчетливым. Проявлялся. Коралловыми уступами обозначались борта, пробитый скалами корпус. Подножие грот-мачты сохранилось, превратившись в разноцветный каменный конус. Ещё несколько минут и солнце полностью осветило затонувшее судно. Мгновение и только что серое, невзрачное, оно вдруг заиграло всеми возможными красками. Белоснежные отростки кораллов стали золотыми, розовыми, пурпурно-фиолетовыми, синими, бледно-желтыми.
   Команда "Доброй Надежды" в полном составе стояла у борта и удивлённо смотрела на "поднимавшийся" из пучины волшебный корабль.
   - Господа, вот так удача! - воскликнул один из офицеров. Здесь даже не придётся глубоко нырять. И вода прозрачная, видно всё до самого дна.
   Товарищ поддержал его. - И богатств в нём, похоже, до чёртовой матери! О-го-го, какие раздутые бока. Это же сколько там запрятано? Лопатой черпать не перечерпать!
   - Ваше сиятельство? - Волконский нетерпеливо кусал губы. С надеждой посмотрел на Ланина. - Когда начнём поиски? Очень хочется поскорее добыть этот, который самый, большой и богатый "Груз Т".
   Напряженные лица присутствующих на корабле внимательно уставились на начальство. Всех мучал тот же вопрос.
   Князь свернул платок. Недовольно сморщился. Ответил, глядя куда-то поверх корабля. - Там ничего нет. Он абсолютно пустой. Дождёмся прилива и уходим в другое место.
   - Как пустой? - У Волконского задёргался левый глаз. Он начал заикаться. - П.п.п-пэчему пустой? Откуда это известно?
   - Милейший Пётр Дмитриевич, посмотрите внимательно на берег. Видите натоптанные тропинки? Это говорит, о том, что сюда часто ходят местные жители. А вон, за деревьями, вьётся дымок. Значит селение. Так что, если что-то и было на этом красавце. Давно уже вынесли всё до последнего гвоздика.
   - Господи всемогущий! - князь психанул, раздосадовано топнул ногой. - Отчего так не везёт! Почти месяц болтаюсь в этом чёртовом море. Истратил кучу денег! Нервов. Здоровья. И ничего... Ничегошеньки не нашёл. А я так надеялся! Так верил! ВСЁ! Надоело. До чёртиков. Хочу домой. Немедленно. Срочно! Сейчас! - Волконский резко повернулся и быстро пошёл к себе в каюту.
   - Ваше сиятельство, постойте... - вселенец попытался остановить потерявшего дух князя. - Кажется, я нашёл, что вы искали. И оно сильно дорогое.
   - Да? Где? Что нашли? Насколько дорогое? - почётный искатель сокровищ тут же бегом вернулся обратно. Настроение у него мгновенно поменялось с минуса на плюс.
   Ланин вытянул руку. - Видите лицо чудовища на носу корабля, облепленное разноцветными кораллами?
   - Вижу и что?
   - Берите помощников. Садитесь в лодку. Подплывайте. Аккуратно рубите верхушку и везите сюда. Что-то покажу.
   Спустя четверть часа князь вернулся с добычей.
   - Ну? Ну? Ну? - он переминался с ноги на ногу, не находил места. - И что тут редкое и дорогое? Что? Что? Что?
   Вселенец взял большой топор и с силой ударил обухом по срубленной голове. Сгнившая внутри деревянная маска, облепленная кораллами, раскололась подобно ореху. Внутри осколков были видны два больших изумрудно зелёных камня. (Бывшие глаза чудовища, изменённые артефактом-платком).
   - О!.. - князь схватил камни, стал крутить их, - Какие крупные! Каждый, наверное, тысяч по сто - сто пятьдесят, если не больше. Вот так удача! Вот так находка! Таких нет ни у кого, даже в Петербурге. Не зря я поплыл. Чувствовал, что повезёт! Кирилл Васильевич, а откуда, вы узнали про глаза? - Он поднял один из камней и посмотрел сквозь него на солнце.
   - Внимательно читаю умные книги. Там пишут много чего. Про разные разности. Например...
   - Господа! - Волконский уже не слушал вселенца. Он внезапно стал серьёзным. - Я должен срочно всё измерить, оценить и зафиксировать в своих мемуарах. Прошу меня не тревожить до завтрашнего утра.
  

Прелюдия 2.

   Я буду драться за двоих! Нет, за четверых! Нет, за двенадцать!
   (Мультфильм. Остров Сокровищ).
  
   Когда Брэд Салливан с "Большого Волка" вместе с Томом Кирби с "Мэри Янг" по приказу Джона Рэстлинга бросились топить посудину лягушатников, они не ожидали, что те будут такими вёрткими и прыткими. Французы почувствовали неладное задолго до того, как лихие английские ребята смогли подойти ближе, зажать в "коробочку" и начать расстреливать их худощавые тушки со всех орудий. Они неожиданно подняли паруса и задали такого стрекача, и так засверкали пятками, что через два часа погони их паруса полностью растворились за горизонтом.
   Англичане, вернувшись к острову, вместо "Злой барракуды" Рэстлинга, увидели жалкие остатки от его команды, барахтающихся в воде и черный корпус неприятеля, спешащего уйти за остров.
   - Похоже они забрали московита и спешат спрятаться от нас, - подал предложение помощник капитана.
   - Вижу, - процедил сквозь зубы Брэд, убирая от глаза окуляр подзорной трубы. - Бэтью, передай сигнал Кирби. Пусть спасают оставшихся в живых, а мы попытаемся догнать беглецов.
   - Есть, сэр.
   .....
   "Большой Волк", обогнув остров, вместо чёрного корабля, нашёл новое место кораблекрушения и людей, болтающихся в море. Когда нескольких несчастных подняли из воды и построили на палубе. Салливан вытащил из-за пояса пистолет, приставил к виску одного из них и заорал. - Быстро отвечай... Где московит? Что с ним случилось?
   - Какой московит? Не понимаю. Не было на борту московитов.
   "Бабах" - Брэд хладнокровно выстрелил в голову несчастного. Вытащил второй пистолет, подошёл к следующему спасенному. - Повторяю вопрос. Что стало с московитом, который знал про сокровища? - Он взвёл курок и приставил ко лбу очередной жертвы.
   - Господин, не стреляйте... - выдвинулся невысокий крепыш. - Если интересуетесь человеком, которого мы пытались догнать, то он был французом, как и его напарник. Их на острове подобрало судно с русским флагом. Они быстро пошли на Запад. К сожалению, мы не смогли их догнать.
   Салливан защёлкал пальцами подзывая помощника. - Бэтью, отправь посыльного к Кирби. Мы идём на Запад. Пусть как закончит, догоняет. А этих... - Его взгляд выразил презрение. - Всех за борт.
  

Глава 2.

   Вечерело. После жаркого и тихого летнего дня потянуло прохладой. С севера набежал ветер, и гладкое бледно-голубое море, весь день неподвижно дремавшее, сверкая под горячим солнцем, задвигалось, потемнело. Крутая волна заплескала в высокий темный борт "Доброй Надежды". Паруса вздулись, натянулись шкоты и фалы. Шхуна накренилась. Вдоль бортов, зашумев, побежали, пенясь и отставая, отвалы хрустальной, небесно-синей воды. Судно прибавляло ход. Медленно, словно на ощупь, выходило из лагуны.
   Князь Волконский не смог дотерпеть до утра. Ближе к вечеру он поднялся на палубу и нашёл Ланина...
   - Votre Excellence, cher Kirill Vasilyevich, pourriez-vous m'accorder quelques minutes de votre temps prеcieux? J'ai une question trеs importante et dеlicate. (Ваше сиятельство, милейший Кирилл Васильевич, не могли бы вы мне уделить несколько минут вашего драгоценного времени? У меня очень важный и деликатный вопрос. Франц.)
   Ланин нехотя свернул носовой платок. Положил в карман. - Весь во внимании, любезный Пётр Дмитриевич.
   Волконский подошёл ближе. С грустью посмотрел в глаза собеседника. - Описывая сегодняшние события в дневнике, я вдруг осознал, что мне, для привлечения внимания читателей, не хватает чего-то большого, масштабного, героического. Как-то всё выходит у меня обыденно, банально и скучно. Не так как в ваших книгах. Вроде приключения есть, а интереса нет.
   - Так то, Я! - князь похвастался, значимо закинув голову. - Я писатель известный! У меня, этих книг, уже... целых четыре!
   - Согласен, ваше сиятельство! Причём у вас повествования получаются яркие, запоминающиеся. А у меня, какие-то обыденные. Поэтому я подумал и хотел уточнить... Как смотрите на то, что я немного приукрашу случай, произошедший с камнями? Чуточку отойду от действительности? Так, чуть-чуть? Капелюшечку?...
   Вселенец хмыкнул. Пожал плечами. - Monsieur Prince, да, пожалуйста. Ваши мемуары... ваши впечатления... Делайте, что хотите. Пишите, о чём угодно и как угодно.
   Волконский подошел почти вплотную к уху. Понизил голос. Смущаясь, начал уговаривать князя. - Тогда, можно, я напишу, что мы эти камни вынули не из глаз с гальюнной фигуры корабля. А скажем, достали из тела древнего чудовища. Например, поймали большую морскую змею. Вскрыли живот, и там нашли камни. Ведь, может же змея что-нибудь проглотить, съесть, а потом в животе у неё обнаружатся редкой красоты самоцветы?
   Ланин непонимающе посмотрел на собеседника. - Месье князь, не понимаю? Почему вы спрашиваете у меня разрешения, что вам писать в своих мемуарах?
   - Как же, милейший Кирилл Васильевич, а вдруг?! У вас потом кто-нибудь переспросит, было ли такое на самом деле. И вы скажете. Да, действительно, было. Вы, князь Ланин! Ваше слово крепко, вам поверят.
   Вселенец хитро скосил глаза. Улыбнулся. И резко произнёс. - Двадцать тысяч.
   - Что двадцать тысяч? - не понял Волконский.
   - Двадцать тысяч рублей, милейший Пётр Дмитриевич. Вы знаете мои расценки. За эти деньги я подтвержу всем, что огромная, двенадцати метровая, голодная, злая как собака, "Анаконда" заползла на борт корабля и бросилась на команду "Доброй надежды". А если сумма будет повышена до тридцати тысяч, добавлю, что она взбесилась, когда ей топором выкололи глаз. Вскочила, поломала две мачты, разнесла половину борта с правой стороны корабля, насмерть задавила трёх членов экипажа, откусила у одного ногу, у второго руку, ранила ещё пятерых человек. А вы лично, истекая кровью, из последних сил, отрубили ей голову огромным двуручным мечом.
   "Правдивый" писатель мемуаров прикусил губу. Задумался. Начал о чём-то рассуждать сам с собой. Думать. Совещаться. Поиграл пальцами. - Нет, ваше сиятельство, за тридцать тысяч сильно не правдоподобно. Пожалуй, мы остановимся на двадцати, чуть увеличив длину змеи.
   Вселенец безразлично пожал плечами. - На двадцати - так, на двадцати.
   - Хотя нет! - героическая составляющая вернулась в голову Волконского. - Давайте добавим немного разрушений на судне и крови на палубе.
   - Насколько добавить, ваше сиятельство? - хитро прищурили глаза.
   - Тысяч на пять - семь. Не больше восьми.
  
   ***
   Британские корабли стояли на якорях, вытянувшись в линию, полностью перекрыв выход из лагуны. Их пушки были выдвинуты. Восемь орудий на каждом судне приготовили к стрельбе холостыми зарядами, остальные сорок шесть зарядили ядрами и зажгли порох на запалах - на всякий случай. Капитан Брэд Салливан, слыл осторожным человеком. Зарядили также и установили на подставках на палубе все имеющиеся в распоряжении мушкеты.
   Из-за далеко выступающего плоского мыса выползал парусник.
   Глаза у Брэда покраснели от напряжения. Губы выцвели и стали сиреневыми, как на морозе. - Огонь! - Скомандовал он и театрально махнул шпагой.
   Гром выстрелов прокатился перекатистым эхом. Едкий пороховой дым погрузил корабли в непроглядный туман. Через несколько минут, когда слабый бриз отнёс сизые облака в сторону. Место, где находилась шхуна, было пусто. Московиты подло бежали, со всех ног, забились, как испуганная лисица, обратно в нору-лагуну.
   - Сэр? - помощник удивлённо переспросил у капитана. - Они отступили. Прикажите догнать?
   - Нет, Бэтью, - Салливан сладко улыбнулся, показав жёлтые зубы. - Боюсь, глубина не позволит пройти нашим корытам. Будем ждать. Рано или поздно вылезут. Деваться им некуда. Да и пушек у них нет. Наше золото от нас не уйдёт!
   .......
   "Добрая Надежда" отошла от выхода из лагуны около двух морских миль. Остановилась. Застыла в нерешительности.
   Команда корабля освободила полубак для переговоров. И издали, с удивлением смотрела на шестерых беседующих между собой офицеров 22 артиллерийской бригады. Растерянности среди матросов и пассажиров не было. Наоборот, возникало чувство, что сейчас они станут свидетелями, чего-то такого - небывалого, чего раньше не было, но неприятелю при этом будет очень плохо и больно.
   Стоящие на носу корабля военные напоминали этаких разудалых чудо-ратников, которые с деловым видом, "поплёвывая на кулаки", собрались, отметелить нерадивых хулиганов. И сейчас, неспеша выбирали способ, с помощью которого можно было бы это удовольствие сделать наиболее красочным и эффективным.
   - Что думаете, милейший Антон Иванович? - князь Волконский, нервно покусывая переднюю губу, спросил у капитана. - Каким образом наши бравые военные сотрут в порошок неприятеля?
   - Не могу знать, любезный Пётр Дмитриевич. Нет ни одной мысли.
   - А мне кажется... - Волконский защёлкал пальцами. - Князь Ланин поступит как Джон Сильвер в "Острове сокровищ". Он дождётся рассвета. Самого утреннего часа. И как только неприятель заснет, атакует его всеми силами на лодках.
   - Едва ли он так сделает, дорогой Пётр Дмитриевич.
   - Почему? - строго свели брови. - Вы сомневаетесь в храбрости наших моряков?
   - Нет, матросы у меня бравые. Только этой ночью полная луна. Облаков, как видите, на небе нет. Лагуна хорошо просматривается. Так, что наши лодки просто расстреляют из пушек. Мы даже дойти до них не успеем. И вряд ли они утром будут спать.
   Волконский скривился, подёргал глазом. Нехорошо посмотрел на капитана. (Запорол такой "гениальный" план!) Сделал новое предложение... - Тогда, я думаю он поступит как в последнем романе "Иван Танин и Затерянный мир подземелья". Когда решил сжечь логово больших чёрных пауков. Он погрузит на шлюпки бочки с сильно горючей жидкостью, которую назвал "Нитро-Кирилл" и пустит их на встречу кораблям неприятеля. Те по дороге разгорятся, упрутся в борта парусников и сгорят к чертовой матери вместе с экипажем.
   - Это возможно... - капитан решил не отвергать предложение почётного и очень обеспеченного пассажира. Но, решил уточнить. - Милейший Пётр Дмитриевич, а откуда он возьмёт эту сильно горючую смесь?
   - "Нитро-Кирилл"?
   - Да?
   - Помните, пред отплытием, он погрузил в трюм какие-то ящики. Скорее всего она в них.
   Офицеры закончили совещаться. Ланин поднялся на шканцы. Обратился к капитану. - Антон Иванович, нам нужны шлюпки и матросы, чтобы поднять из трюма ящики с зелёной полосой.
   - Что я говорил! - Волконский гордо поднял голову. Помолчал минуту, продолжая глядеть на солнце, которое медленно погружалось в море, в то время как огненное облако на горизонте быстро бледнело и растворялось. - И тихо про себя добавил. - Значит будут жечь.
  
   ***
   Яркая, полная луна лениво и грациозно потягиваясь на фоне прозрачно-фиолетовом неба. Черно-синие волны едва слышно плескали о берег. Мутные тени застыли между деревьев.
   - Егоров, слышишь меня? - раздалось где-то на опушке небольшой рощицы, выходившей прямо к воде.
   - Да, ваше благородие господин Новиков, слышу?
   - Его сиятельство интересуется тем случаем, когда тебя за хорошую стрельбу наградил бывший командир бригады полковник Фогель. Как он тебя отблагодарил?
   - Э... токмо... ну, это, дал пятачок. В смысле, пять рублей. Обычно дают за удачную стрельбу - рубль. А тут Александр Юрьевич расщедрился. В честь хорошего выстрела и дня рождения дочери выдал цельных пять.
   Солдата услышали. Передали по цепочке информацию. - Дал пять рублей... Пятак дал... Пять рублей... Ваше сиятельство, наградили пятаком-с.
   .... Через какое-то время пришла обратная информация.
   - Егоров, спишь что ли?
   - Никак нет, ваше благородие. Бдю в оба глаза.
   - Князь сказал... положишь три снаряда из пяти в яблочко! - Получишь сто пятаков и звание унтер-офицера. Ты?!!! Понял какое тебе оказано доверие?
   - Так, точно-с, господин Новиков
   Офицер тихонько, почти вплотную подкрался к миномётчику. Наклонился к уху. - От себя добавлю... - Поднесли крупный кулак к лицу служивого. - Попробуешь не попасть, чёрт лысый! Вернёмся в полк. Лично сгною в нарядах. Усёк?
   ???
   - Не слышу?
   .....
   Через несколько минут раздался едва слышный хлопок. В тёмном небе над судами неприятеля зажглось и повисло небольшое миниатюрное солнце, осветив ярким светом окружающее пространство. Спустя минуту новый хлопок, потом ещё и ещё один. Но, вместо солнца, в вышине разорвались фонтаны огненных брызг. Они медленно, горящим дождём, начали спускаться на беспомощные парусники. Раскалённые красно-синие капли, достигли парусов, такелажа, шлюпок, надстроек и всего, что было на палубе. Несколько пылающих углей попали в воду. Но, не потухли, а наоборот, расплылись по жидкости, разгорелись, запылали поверх воды. Люди заметались, закричали, попытаться потушить пожар.
   Новые хлопки, очередные разрывы в воздухе и снова огненный "град" с неба.
   Всё в округе покрылась клубами едкого дыма. Со всех сторон доносились крики боли, ругань, треск и скрежет ломающихся мачт, шуршание огня, пожирающего древесину, шипение падающих в воду обломков. Корабли разгорались быстро, подобно сухим, хорошо просмоленным еловым веткам. Превращались в огромные пылающие костры. Горели снасти, пылали деревянные части, тлели и разлагались лохмотья почерневших парусов. Черное облако дыма вставало над обреченными судами, тянулось вверх, объединялось в единый гигантский гриб. Один из кораблей, вдруг резво, с треском подкинуло в высоту и разорвало на несколько частей. Вслед за громадными языками пламени, в воздухе, от мощного взрыва, закружились пушки, люди, балки и разные обломки корпусного набора. Через несколько минут ухнул новый взрыв...
  
   ***
   Прилив унёс с места событий большую часть разорвавшихся кораблей. И тем не менее, вокруг, выходящей из устья "Доброй Надежды", в пепельных волнах, плавали обломки мачт с обрывками тлеющих снастей, дымящие остатки от шлюпок и парусов, разбитые бочки, бесформенные предметы и остатки вещей. Отчетливо были видны обугленные куски палубы. Стоял жуткий запах горелого леса и сожжённого пороха.
   Солнце выкатилось из волн и быстро стало подниматься над горизонтом. Люди стояли на палубе. В ужасе глядели по сторонам.
   - Святая богородица великомученица, спаси и сохрани, - Волконский шептал молитву и мельком кидал взгляды на Ланина. - "Что за светопреставление устроил князь? Как... возможно... ТАКОЕ? Молчит, паршивец. А подойти, спросить у него - не удобно.".
   Вселенец, привлекая внимание, прокашлялся. Посмотрел на крестившегося Волконского. - Monsieur Prince, vous еtes bien sur interesse par ce qui s'est passe ce soir et par ce qui est arrive a ces navires. Pourquoi ont-ils pris feu et explosе? (Милостивый князь, вас, конечно, интересует, произошедшие ночью события и что случилось с кораблями неприятеля. Отчего они загорелись и взорвались? Франц.).
   - Oui, cher Kirill Vasilyevich. Trеs curieux, tu sais? (Да, милейший Кирилл Васильевич. Очень, знаете ли, любопытно? Франц.).
   Ланин погонял воздух между щёк. Тяжело выдохнул. - Любезный Пётр Дмитриевич, предлагаю двадцать тысяч рублей, а вы в своем дневнике напишите какую-нибудь простую, скупую отписку. Скажем, один из английских матросов напился до потери сознания, пошёл до ветру и случайно упал в пороховой погреб с горящим факелом. Произошёл взрыв. Два корабля находились рядом. Оба взорвались, отправив на небеса всю команду.
   ??? - Волконский недовольно помотал головой.
   - Что? - удивился Ланин. - Не устраивает сумма? Хорошо. Тридцать тысяч.
   Почётный пассажир насупился. Снова помотал головой.
   - Дорогой Пётр Дмитриевич! - Ланин грозно свёл брови. - Мое последнее предложение - пятьдесят. Больше не дам.
   Князь защёлкал пальцами. Заиграл перстнями. - Любезный Кирилл Васильевич, между нами произошло небольшое недопонимание. Дело в том, что меня устраивает сумма. Мне не понятно причина взрыва. Она звучит как-то нелепо. Мы же с вами взрослые люди. Да, ещё писатели. Дозвольте мне немного. Так сказать, чуть-чуть, приукрасить событие. Скажем, по пути следования, на нас напали два корабля с морскими разбойниками. Выстрелами из пушек они причинили небольшой ущерб шхуне: Разбили пару шлюпок. Сломали мачту. Порвали паруса. Ранили трёх человек. Одного тяжело. А мы, в ответ, одним из выстрелов, попали в пороховой погреб. Так удачно, что взорвали оба фрегата, похоронив всех британцев... Простите, мon cher. - Князь поправил себя. - Разметав по воздуху пиратов. Вот. Примерно, так... Опишу в своём дневнике этот случай. А вы дадите мне за это двадцать тысяч. Как вам предложение?
   - Надо же! - вселенец выпучил глаза и похлопал себя по ноге. - Умнейший князь, да вы просто пророк и провидец! Как всё славно представили! Пожалуй, не буду скупиться и отдам вам пятьдесят тысяч.
   - Нет, знаете ли... Я, человек чести. Лишнего не надо. Двадцати будет достаточно.
   - И я человек чести. Берите пятьдесят. Тем более... талантливых писателей надо поощрять.
  
   ***
   Весь последующий день и вечер "Добрая Надежда" стояла недалеко от живописного острова. Команда отдыхала после генерального сражения с пиратами, приводила себя и свои чувства в порядок.
На берегу горел костёр. Он потрескивал, сыпал искрами, освещая смуглое, загорелое лицо солдата. Кондрат Егоров подбросил в огонь сушняка. На минуту-другую пламя утихло, к небу потянулся столб едкого дыма. Через несколько минут костёр вновь разгорается буйным, жарким пламенем.
- Егоров, мать твою не знать, отца не иметь! - Со спины незаметно подошел прапорщик Новиков. - Я не понял? Почему до сих пор в солдатах? Князь, ещё прошлой ночью, повысил тебя до унтера-офицера? Ты, что, дьявол лысый, решил нарушить устав? Или слово, самого князя, для тебя не закон?
- Виноват, ваше благородие. Где же мне посередине моря-океана взять знаки отличия? Кругом же вода-с.
- Не знаю. Ты артиллерист или хвост собачий? Найди, укради, отбери... роди, в конце концов! В общем, так! Что бы к утру! Я видел тебя как положено новому званию. Понял? А иначе прикажу подняться на самый верх - будешь помогать матросам бегать по мачтам - чаек ловить.
- Хны..мны...тры, - бывший рядовой, что то промямлил в ответ.
Прапорщик подошёл ближе. Похлопал несчастного по плечу. - Ладно, не бди. Подойдешь вечером, выдам знаки.
- Ой, спаси вас Христос, ваше благородие. Век буду благодарить за помощь.
- Не стоит. Чуйка у меня, Егоров, что с такой стрельбой, и отношением к тебе князя, сам скоро станешь благородием. А может даже догонишь меня в звании.
- Что вы такое говорите, господин Новиков? Как можно-с?
- Егоров, не можно-с, а нужно-с. И с превеликим усердием-с... Ты понял меня?
- Так точно! - заорал унтер на всю Ивановскую.
- Во-от, другое дело.
.....
- Александр Дмитриевич, опять пьёте солдатскую кровушку? - господа офицеры позвали прапорщика. - Идите лучше к столу. У нас вино, закуски. А у господина подпоручика созрел отличный тост. Слушаем, Иван Петрович.
Один из офицеров поднял фужер. Дождался, когда нальют опоздавшему. - Господа, я предлагаю выпить за нашего князя Ланина Кирилла Васильевича и чудо оружие, которое он создаёт. Я, признаюсь, до сих пор, под впечатлением от вчерашнего боя. Это было нечто... Красотища, мать его за ногу. Просто нет слов. C'est une sorte de guerre totale du futur! (Это какая-то тотальная война будущего! Франц.). А раньше? Вспомните, как было: Брр... мрак, жуть, кошмар. Тащим эту тяжеленную, многотонную, чугунную дурынду, заряжаем. Маемся. Стреляем. Накатываем. Снова пуляем. Грохот, взрывы, всё в дыму, грязи, земле. Голова месяц раскалывается от громкого боя. А теперь? Любо-дорого: Спокойно пришли. Установили. Прицелились. Бух-пах-бум-батц-хрясь. Как часы отработали. Пять выстрелов - пять попаданий. И противника нет. И ты даже не замарал перчаток.
Бывший гусар Левашов допил до дна вино. После чего решил взять слово. - Не знаю, господа. Мне больше нравиться по старинке. Пьянящее чувство боя. Лихо кружишь в поединке. Удар, уход, выпад, нырок, поворот, укол - победа.
- Да-с, господин поручик, - его сосед решил высказать сомнение. - Вам, как бывшему гусару, такое желание боя понять можно. Я знаете тоже люблю на шпагах с одним, двумя, когда входишь в азарт, можно-с даже с тремя: Вжик, вжик, вжик, выпад - а!. Кого-то там унесли. Через день похоронили. Через два забыли.
- Биться всего лишь с тремя?! - Левашов недовольно скривил лицо. - Три соперника, мes chers camarades, это уже не интересно. Хотя бы человек пять - семь. И это только на раскачку.
Сосед хмыкнул. Покрутил ус. - И я говорю... похвастаться молодецкой силушкой, поколоть, покружить, пустить кровушку, когда соперников не более десятка. С десятью, знаете ли, я тоже лихо справлюсь! Эка невидаль! Переколол их один за одним. Сложил аккуратненько крестиком. А вот, когда больше?! Увы-с, господин поручик. Красоты поединка уже нет. Лезут на тебя как собаки со всех сторон. Прыгают. Скачут. Мешают друг другу. Пытаются достать. А ты машешь клинком, наотмашь - как мужик вилами. Потеешь. Устаёшь. Маешься. А вот, под руководством его сиятельства - любо-дорого... Зарядил снарядик, другой. Махнул платочком. Скомандовал "Выстрел". И все противники, сколько бы их не было, тут же, закончились. Остаётся только послать денщика посчитать убитых. Да, отписать царю-батюшке об очередной победе.
  
   ***
   Вселенец сидел у себя в каюте, пыхтел, кипел и рвал волосы на голове. То, что он видел на экране артефакта, на морском дне, на глубине тридцати семи метров под шхуной, не могло быть в этом месте. От слова совсем. Но, они были. Все два. То есть оба. И название этому возмутителю спокойства было - сфинксы. Почему сфинксы? Да потому, что всё у фигур, было как положено сфинксам - тело льва, голова человека и широкие расправленные в сторону крылья. За эти чёткие в перьях крылья, взгляд и зацепился, когда Ланин рассматривал пейзаж морского дна, недалеко от затонувшей древнеримской галеры. Сама по себе галера была обычным утопленником которая перевозила какие-то горшки, кувшины, чашки и прочую столовую утварь. А вот стоящие на высоких постаментах сфинксы были примечательны: Анализ размеров древних статуй впечатлял: пять метров в высоту. Восемь в длину. А ещё размах крыльев, который достигал двенадцати метров. Божества были из металла, состав которого артефакту был не известен. Вместо формулы и названия он выдавал безликий ответ... Металл оранжево-чёрно-фиолетового цвета. А потом кучу непонятных знаков - &&&&&&... Возраст: более 10 000 лет.
   - Вещь! - авторитетно процедил вселенец. Он щёлкнул пальцами и прищурил глаза. - Доставить бы их в Петербург. Стал бы самым известным в России путешественником, добытчиком, кладоискателем. Да чего там, в России... в МИРЕ. Сразу на все времена. Такого точно нет ни у кого. И не будет долгое время. Увёз бы в Москву. Поставил на Красную площадь. И красовались бы они возле Кремля подобно собору Василия Блаженного.
   Путешественник задумался, представляя сфинксов на месте современного ГУМа. Мысленно их покрутил, переместил напротив, разместил сбоку. Облизнулся от сладкого предчувствия всемирной известности. - Как раз то, что искал. Решено - поднимаю и везу в Петербург. Если эти статуи не времён Атлантиды - то я не князь Ланин.
   - Позвольте, милостивый государь? - здравый голос остудил горячие мысли в голове. - Как же мы их повезём? Вы, сударь, размеры видели? А вес? Каждая тонн по пятьдесят с лишним.
   Легкомысленная часть сознания махнула рукой. - А! Уменьшим вес, понизим плотность. Всплывут как миленькие. Забросим на палубу. Как-нибудь, да с божьей помощью, дотащим.
   - А размеры? - мудрая часть не хотела сдаваться. - Размеры предметов артефакт не уменьшает. Они не поместятся на шхуне.
   Глупость вцепилась зубами в мудрость. Оторвала метра на два от земли. И начала трясти из стороны в сторону. - Что значит не поместятся? Должны. Как ни будь, аккуратненько, бочком, ворчком, по сантиметрикам... постараемся впихнуть.
   .....
   Князь Волконский с удивлением смотрел на подполковника Ланина. Как тот шагает по палубе и считает шаги.
   - Cher Monsieur, puis-je clarifier? Que fais-tu? (Милостивый государь, позвольте уточнить? Что вы делаете? Франц.).
   - Подождите, Monsieur Prince. Не отвлекайте. А то собьюсь со счета. - Он продолжил ходить и считать в слух. - Дважды два, плюс трижды три, минус пять, и минус четыре, и ещё трижды плюс по полтора. Итого получится?
   - Восемь с половиной, - капитан шхуны решил присоединиться к молча наблюдающему Волконскому.
   Ланин вопросительно посмотрел на собеседников. Задал себе вопрос. - А это значит? - И тут же сам себе ответил. - Значит, дорогие мои судари, что то, что запланировал погрузить на эту посудину, не войдёт. Никак! То есть... Нам нужен новый корабль. Раза в три-четыре больше этого.
   Волконский широко открыл рот. - Oh mon Dieu! Nouveau navire? Ou allons-nous l'obtenir? (О, мой бог! Новый корабль? Где мы его возьмем по середине моря? Франц.).
   - Пока не знаю, - "повелитель вселенной" осмотрелся по сторонам. - Но, надо срочно найти.
  

Прелюдия 3.

   Какое небо голубое! Мы не сторонники разбоя...
   (Фильм. Приключения Буратино.)
  
   Жуль, собираясь посетить высокое начальство, облачился в свой лучший костюм. В голубой камзол с батистовыми отворотами. В башмаки из красной испанской кожи с бронзовыми пряжками. В белые шёлковые чулки и черные атласные панталоны. Помимо нового голландского белья, он втёр и нанёс на себя целую коллекцию ароматических масел, эссенций и прочих пахнущих вод. Пропитал духами перчатки и шляпу.
   Комендант крепости Люк Патрик Де Фонтане, напротив, был в отвратительном расположении духа, после бессонной ночи, устроенной ему родной подагрой. Он принял всё положенное в таких случаях лечение, дважды позволял пускать себе кровь, глотал какие-то колючие пилюли, но облегчение получил лишь частичное. Он сидел в своём доме, возле фонтана, в широком плетёном кресле, едва запахнув полы халата, обильно заляпанного красными пятнами. Создавалось впечатление, что чиновник встал не из постели, а вернулся с поля боя. Где заколол не меньше пяти человек.
   Он тяжело откинул руку с письмом в сторону. - Значит, вы хотите, чтобы я выделил военный корабль, для поиска некого человека, с картой сокровищ и защиты вас от посягательств британцев.
   - Да, месье комендант. У англичан хорошо вооружённые суда. Их пушки не дают приблизиться к нужному человеку. Не говоря о том, чтобы захватить. Я заметил в порту семидесяти пяти пушечный "Империал". Думаю, этот фрегат, подойдёт.
   Толстяк поднял затянутый туманом ноющей боли взгляд. - Месье Жуль, а вы обратили внимание, что кроме него в порту больше нет французских военных кораблей. Зато есть девять! торговых британцев. Количество англичан в городе почти в два раза больше остальных жителей. А если они устроят дебош. Какими силами и кем я буду их успокаивать? Гарнизоном караульной службы? Или небольшим отрядом полиции?
   - Месье де Фонтане! В документе сказано, вы должны оказывать любую посильную помощь. Потому, что величина сокровищ велика и значима для Франции.
   Фигура коменданта скорчилась. Своей белой рукой с набухшими синими венами он достал носовой платок и прижал его к губам. - Мне плевать, что намалёвано в вашей писульке. Пока в город не прибудут ещё два фрегата с матросами - "Бесстрашный" и "Новый Лион". А они должны появиться в течение двух недель. "Империал" не сдвинется с места.
   - Господин комендант, послушайте. У меня нет двух недель. Корабль нужен сейчас и немедленно.
   - А мне нужен покой и военные в городе.
   .....
   Жуль, проклиная всех комендантов, их жён, любовниц, родственников до седьмого колена и призывая на их голову самые страшные проклятия, шёл в сторону пристани. Мучительно соображал, где ему срочно найти большой, а главное многопушечный корабль. Навстречу двигался человек, который так же искал большой корабль. Француз прошёл мимо здания администрации порта. Человек, держал путь, наоборот, в её сторону. На половине пути их дороги пересеклись. Жуль поднял глаза и увидел перед собой, высокого, широкоплечего, кудрявого господина. Он узнал того московита, за кем гонялся уже больше месяца.
   - Месье, добрый день, - дикарь склонился в поклоне. - Подскажите, администрация порта, в той стороне?
   - Конечно, месье. Пойдёмте я вас провожу.
  

Глава 3.

   Князь Ланин находился в небольшом кабинете администрации порта. За столом, занимавшим, как водится, центральную часть помещения, помимо него и нынешнего хозяина судна Патрика Кантонэти, сидело ещё трое господ. Типичные канцелярские крысы. Черные протертые на локтях сюртуки, испачканные чернилами пальцы, уксусное выражение лиц.
   - Итак, месье, - представитель судейской палаты, сдвинул густые брови на переносице, сурово посмотрел на князя. - О какой сумме вы договорились с продавцом?
   - Триста тысяч.
   - Сколько? - глаза старшего чиновника вылезли из орбит. Он удивлённо перевёл взгляд с покупателя на продавца.
   Патрик Кантонэти поднялся с места. - Господин Лабутре, я хочу пояснить. Я продаю корабль вместе с грузом и штрафами, которые должен буду заплатить за потерю груза.
   Чиновник зашуршал листами, полез смотреть документы. - Что за груз? Что за астрономические цифры? Какой-то редкий товар?
   - Обычный груз, месье, - продавец тут же начал оправдываться. - Господин князь не желает терять время. Он хочет незамедлительно покинуть порт. И всё, что есть на борту заберёт с собой.
   Судья подозрительно нахмурил лоб. - И тем не менее... триста тысяч! Это в несколько раз дороже вашего корабля с любым грузом! Какая-то подозрительная сделка? Господа, я не могу взять на себя ответственность и поставить подпись на документах. Мне нужно подумать. Может даже переговорить с начальством. Предлагаю перенести нашу встречу на завтра.
   - Хмм, - закряхтел покупатель. - Месье Лабутре, давайте не будем торопиться с выводами. У меня возникла потребность в корабле большого размера. Мне срочно нужно вернуться на Родину. И я готов заплатить любые деньги за его покупку. Повторю - любые, если подойдёт размер судна. Для понимания важности сделки предлагаю увеличить ваш личный процент. Скажем, на двадцать тысяч. - Он открыл небольшой сундучок, достал пачку банкнот. Положил их перед старшим конторщиком.
   Чиновник посмотрел на ассигнации. Покраснел. Затем тяжело сглотнул. - Что же не сказали сразу, что сильно торопитесь на Родину. Я человек понятливый и не вижу проблем в подписании документов. Надо - значит, надо.
   - Месье Лабутре? - тут же поднялся один из клерков администрации порта. - Зато мы видим явные нарушения с вашей стороны. О чем незамедлительно доложим капитану порта. Вам, только, что! При всех присутствующих предложили взятку, и вы её приняли.
   - Месье, господа, джентльмены. Спокойствие - только спокойствие! - Вселенец снова открыл ларец. Достал новую пачку. - Здесь, десять тысяч. По пять на каждого из работников администрации. Неужели, мы? Все вместе! Не договоримся о продаже обычного корабля? И не пойдем на встречу московскому князю? Который просто сильно спешит домой?
   Чиновники переглянусь. Ближний из них быстро взял со стола банкноты и спрятал за пазуху.
   Секретарь увидел кивок коллеги. Поднялся с места. - Месье Ланин, извините за задержку. Прошу вас, подписывайте договор. Я завизирую и поставлю печать.
  
   Дверь в кабинет резко открылась. Внутрь буквально посыпались полицейские.
   - Господа! - начальник патруля зашёл и демонстративно взялся за шпагу. - Немедленно прекратить все дела. - Офицер махнул головой указывая на вселенца. - Этот человек преступник. И у меня есть намерение его арестовать.
   - Поверх голов солдат выглянула широкая мордень никому неизвестного горожанина. Спросила по-русски. - Ваше сиятельство, у вас все нормально?
   - У меня, да. У них, нет.
   Парень добродушно улыбнулся. - И че теперь делать?
   - Скажи господам офицерам... - "План Б".
  
   ***
   Капитан городской стражи нервно ходил по кабинету. Сердце трепыхалось, по спине неприятно бежала волна холода. - Что значит в городе пропал усиленный патруль полиции? Это не мыслимо! Как такое могло произойти?
   - Не могу знать, господин капитан, - заместитель вытянулся в струну. Преданно поедал начальство глазами.
   - Где они были замечены в последний раз?
   - В районе порта. Потом, стражники пропали. Как будто растворились.
   - Найти. Немедленно. Перерыть каждый дом, каждую лачугу, каждый угол, заглянуть во все дыры. Это, не иголка в стоге сене. Это офицер с помощником и ещё шесть солдат.
   - Слушаюсь, господин капитан.
   .....
   В этот вечер в таверне "Дикий кот" было как всегда многолюдно. Любимое место отдыха английских моряков кипело, шипело и скворчало посетителями.
   - Джентльмены, минуту внимания! - высокий, кудрявый ирландец обратились к присутствующим с ярко выраженным акцентом. - Меня зовут капитан Питер Блад. Я только что прибыл из Бриджтауна на красавце-паруснике "Арабелла". Джентльмены, наконец-то после долгого плаванья, я могу, посидеть за столом, с нормальными английскими парнями, а не какими-то лягушатниками. Выпить хорошего вина. Поговорить о жизни и море. Друзья, в честь нашего знакомства, я оплачу всё, что выпьете. И даже всё, что сможете заказать и унести с собой. Джентльмены! Да, здравствует старая, добрая Англия - хозяйка морей! Да, здравствует наш король Георг III! Ну, и я, скромный капитан, Питер Блад. Джентльмены, не стесняемся. Все, кто считает себя настоящим морским волком и добрым англичанином, должен сегодня пить и есть только за мой счет. Так, что гип-гип...
   - Да-а! - заорали почти три сотни луженых глоток.
   .....
   Громкий звук колокольного звона разбудил половину города.
   В дверь дома капитана стражи Венсана Лабудьё постучали. - Месье, беда! Откройте.
   - Что случилось? - сонный хозяин вышел из дома и посмотрел на потрёпанный патруль.
   - Господин капитан, в порту, возле питейных заведений, английские моряки устроили драку. Один из наших патрулей попытаться задержать зачинщика беспорядков. Некого капитана Питера Блада. В ответ англичане напали на французских моряков из таверны "Жаренный петух" и чудовищно избили их, а потом подожгли таверну. Сейчас дебоширы бродят по улицам, пристают к жителям, требуют немедленно отпустить мерзавца Блада. Иначе собираются громить город.
   Начальник стражи с силой сжал глаза и надавил на них пальцами. - Подожди, Гиём. Голова раскалывается от твоей трескотни. Давай, по порядку, с самого начала. Кто такой капитан Питер Блад? Откуда он взялся? Что-то я не могу вспомнить капитана с таким именем.
   - Говорят, он появился в городе только сегодня. "Приплыл" на какой-то "Арабелле", названной в честь его возлюбленной Арабеллы Бишоп.
   - Постой. Ничего не путаешь? Сегодня не было никакой "Арабеллы". Сегодня вообще не появлялось новых кораблей в порту.
   - Нет, месье. Англы чётко сказали - он, с "Арабеллы". Большой, двухпалубный, сорока пушечный фрегат. Красавец галеон, бывший "Синко-Льягас", который он лично захватил у испанцев, недалеко от Ямайки.
   - Он, что пират?
   - Не могу знать, господин капитан.
   - Ладно. Разберёмся. Давай дальше. Кто арестовал его и за что?
   - Ирландский выродок напился до чёртиков, начал выкрикивать бранные слова против Франции, нашей революции и лично императора Наполеона. Называл его плохими словами. Оскорблял. Рифмовал имя с ещё более непотребными словами. Даже спел песню! Бдительные граждане вызвали патруль. Патрик Лякомб с солдатами случайно оказался по близости. Задержал его и ещё несколько человек за нарушение общественного порядка.
   - Гиём, лейтенант Лякомб пропал вместе с солдатами ещё до обеда. Мы сбились с ног, пытаясь найти его. Обыскали город, порт, обшарили каждую щель. А здесь, оказывается - он жив, здоров, да ещё задержал неизвестного капитана с корабля который не приходил в порт? - Лабудьё задумался. Скривил лицо. Странно прищурился. - Хорошо. Где сейчас дебоширы? В участке?
   - Никак нет.
   - Не понял. Их сразу повели в тюрьму?
   - Не знаю. В тюрьме их тоже нет.
   К крыльцу дома подбежал ещё один солдат. - Месье капитан, англичане подожгли ратушу на площади. Говорят, если не отпустим капитана Блада! Взорвут здание тюрьмы.
  
   ***
   С улицы доносился шум, гам, крики. Порой звучали выстрелы и даже несколько раз пели хором.
   Резко звякнул колокольчик. В залу "Розовый слон", где девочки с нетерпением ожидали поклонников, зашёл первый за вечер посетитель. Это был офицер в гражданской одежде. То, что он офицер, госпожа Готье поняла сразу. Гражданская одежда висела на нём как седло на корове. Тут же за ним появились двое слуг, с ящиками шампанского в руках.
   Посетитель по-деловому осмотрел девчушек. Хмыкнул. Подкрутил ус.
   - Мадам! Сколько стоят ваши услуги. - Он плотоядно подмигнул ещё сохранившей свежесть хозяйке.
   Госпожа Готье плавно поднялось с мягкого дивана, чтобы продемонстрировать свое тело. - Желаете одну девочку или двух? Блондинку, брюнетку? А может рыженькую Лили? Месье, хочу заметить, у меня самый дорогой салон и лучшие девочки в городе. Будете выбирать сами или послушаете моего совета?
   Офицер улыбнулся во все тридцать два зуба. - Чего мелочиться. Сколько сразу за всех?
   - Не поняла? Вы хотите взять всех?
   - Ага... - оптовый покупатель довольно кивнул в ответ. - Народу надо много. Город большой. Людей не хватает на улице. Так, что давайте всех. Чем больше толпа - тем лучше.
   Госпожа Готье была опытная хозяйка, она сразу поняла, сегодня будет большой групповой заказ. Женщина пощелкала пальцами. - На сколько часов хотите забрать девочек?
   Посетитель откинул голову. - Мадам, бузить планируем до утра. Хотя... Чего мелочится - давайте до обеда.
   - Ооо, - широко открыли глаза. Вам обойдётся это в две тысячи.
   - Прекрасно! - незнакомец вытащил из кармана пачку банкнот. Не считая, бросил на стол. - Беру всех.
   Он направился к девушкам. - Мамзели, подходим ко мне. Быстренько пьем шампанское, для поднятия настроения. А потом идём на улицу и помогаем моим ребятам кричать, бузить, смеяться и весело проводить время.
  
   .....
   Англичане засели за небольшой импровизированной баррикадой и кидали всё, что было под рукой, во французских полицейских: Пустые бутылки, горшки, поломанные палки, мусор, выдирали и швыряли камни из мостовой.
   Один из английских моряков обернулся. Увидел помощника. Решил поторопить. - Коровин, тудыть - растудыть тебя налево. Заснул что-ля?
   - Один момент, господин унтер-офицер. Ужо несу. Вот, пожалуйте, Кондрат Емельянович. - Егорову подали только что вывернутый из мостовой булыжник.
   Он подержал в руке, оценивая тяжесть. - Издеваешься? Он же тяжеленный. Я его далеко не заброжу. Это ты медведь сиволапый из нового набора. А мне такое не по силам.
   Солдат виновато склонил голову, потупил взгляд. - Простите, господин унтер-офицер. Сейчас я вам другой булыжник достану.
   - Отставить другой. Давай, этот. Сам швыряй. И не забудь крикнуть что-нибудь обидное про французов. Приказ, помнишь? - Кидать и ругаться по-английски.
   - Так точно, господин Егоров.
   Парень размахнулся и со всей силы запустил камень в сторону стоящих за баррикадой французских солдат. - All the French eat frogs! (Все французы жрут лягушек! Англ.).
   - И что ты крикнул? Это хоть обидное?
   - Не могу знать, господин унтер-офицер. Я лишь повторил то, что орали английские немцы. Наверное обидное.
   - А если, нет?
   - Давайте, тогда я буду кричать по-нашенски. По-русски я умею поболее.
   - Отставить по-русски. Лучше иди, доставай новый камень.
  
   За спиной "моряков", словно приведение из небытия, появился новый англичанин. - Егоров, Коровин... Рысью ко мне.
   - Слушаем, ваше благородие господин Новиков. - Хулиганы подошли, вытянулись по привычке.
   - Новое задание. Вот, горючие гранаты. На соседней улице большой пустой двухэтажный дом. Сжечь дотла! Ясно?
   - Так точно...
   - Смотрите! - сурово подняли здоровенный пудовый кулак. - Лично проверю, что бы не осталось ни одной головёшки!
  
   ***
   Утро было тяжелое. Утро было туманное, едкое, с неприятным запахом дыма. Капитан городской стражи Венсан Лабудьё зашёл к себе в кабинет, выпил воды, бросил шляпу на стол. Тяжело уселся на стул. Мутным взглядом посмотрел на секретаря. Тот протянул бумаги... - Господин капитан, итоговая сводка за ночь и утро.
   Лобудьё пробежался взглядом...
   Сожжены и не подлежит восстановлению:
   - Памятник Императору
   - Городская ратуша
   - Часовня великомученицы Екатерины
   - 4 таверны
   - 2 городских крепостных ворот.
   - ювелирная мастерская
   - 12 частных домовладений.
   - 3 конюшни
   Разграблено:
   - 23 торговых лавки
   - 12 хозяйственных помещений
   - 7 складских помещений
   .....
   За различные правонарушения задержаны: 231 человек.
   - 119 англичан
   - 26 испанцев
   - 14 голландцев
   - 6 португальцев
   - 4 шведа
   - 1 китаец
   - 67 французов. (Из них 43 женского пола).
   Лабудьё, прочитал последнюю строчку, удивлённо посмотрел на секретаря. - Не понял? Сорок три женщины? Это как?
   - Месье, кто-то из англичан напоил всё ночное заведение модам Готье и вывел девочек буянить на улицы. А потом, как оказалось, они-то и принесли больше всего вреда имуществу города. Например, это именно они, сожгли часовню великомученицы Екатерины и уничтожили памятник Императору.
   - Давайте без подробностей. Ответьте на главный вопрос. Капитан Питер Блад арестован?
   - Да, месье. Среди задержанных: Четыре Георга III. Два Карла XIV. Семь Наполеонов. Три Жозефины. Несколько десятков личностей поменьше. Двое из них назвались капитаном Бладом. Но, думаю, тот, который нам нужен, его среди них, нет.
   - Почему?
   - Господин Лабудьё, сегодня утром произошло ещё одно очень плохое событие. Просто вам пока не докладывали.
   Капитан первый раз за всю жизнь схватился за сердце. Было очень больно и неприятно. - Что за событие? Что может быть хуже того, что уже произошло? Он взорвал крепостной склад с порохом или сжег дом Коменданта?
   - Нет, месье. Дождался, когда почти вся команда фрегата "Империал" покинет судно. Матросы и офицеры были отправлены на помощь полиции. Захватил корабль и убыл в неизвестном направлении.
   - Что? - Лабудьё вскочил с места. - Немедленно. Я иду с докладом к коменданту крепости. Надо срочно отправить погоню.
   - Не получиться, месье. У нас нет военных кораблей в порту. А просить англичан? Догнать Блада? Когда в тюрьме сто девятнадцать английских моряков готовых на мятеж? - Помотали головой. - Думаю бесполезно.
  

Прелюдия 4.

   У каждого своя работа - моя, совершать подвиги.
  
   Когда Андре, связанного и немного помятого подняли на палубу. Он увидел перед собой довольно высокого господина, широкоплечего, с чёрной, как у цыгана, гривой кудрявых волос. Невысокий, чуть выше среднего роста, француз почувствовал себя рядом с ним просто карликом. На мгновение ему стало неуютно. Впрочем, это чувство довольно быстро прошло.
   - Я, дворянин! - он зло сверкнул глазами и поднял свой орлиный, с горбинкой нос. - Я лейтенант королевского флота Андре де Жезив де Саандаль! И требую к себе должного уважения. Развяжите меня. Нас чем-то усыпили. Мы даже не могли сопротивляться! Это бесчестно! Я отомщу! Я вызываю вас на дуэль!
   Ланин хмыкнул. - А, по-моему, ты дурак и полный кретин! Андре, говоришь? По-русски значит будет Андрей. Так? Слушай, Андрей? Если бы я хотел убить. Давно бы убил. И тебя и двадцать пять твоих соотечественников, которых взял в плен при захвате судна. Однако я милосерден - оставил всем жизнь и даже покормил, и напоил чаем.
   Вселенец закончил манипуляции с образом собеседника, выведенным на экран платка артефакта. Чуть откинул голову назад. Задал вопрос. - Вот, ты думаешь, почему я так поступил?
   ??? - француз пожал плечами.
   - Потому, что корабль большой. И моим людям нужна помощь в управлении судном. Парусов много. Людей мало.
   Лейтенант снова задёргался. - Никогда! Слышите? Никогда! Французский офицер не пойдёт на предательство и сговор с разбойниками.
   - Я не прошу вас предавать Францию. А предлагаю подписать контракт на время нахождения в неволе. Я захватил вас в плен. Точнее, не я, а некий капитан Питер Блад. Отвезу в Петербург. За неудобство заплачу МИЛЛИОН франков. Всё честно - без обмана. Лично тебе - двести пятьдесят тысяч. Остальным морякам - семьсот пятьдесят. Цифра хорошая. Для матросов - астрономическая. И главное - отлично делится на двадцать пять человек. После прибытия в Петербург покупаю другое судно. Передаю вам. Вы, вместе с деньгами и документами, "сбегаете" во Францию. Так, что нет никакого предательства. Все довольны. Все живы, здоровы и богаты.
   - А если я не соглашусь? - пробубнили, хмуро глядя в пол.
   - Тогда я тебя утоплю. Прямо сейчас. Лишний офицер на борту, да ещё спесивый дворянин, мне не нужен. "Твои" деньги отдам матросам. Договорюсь с ними. Думаю, они обрадуются. Сумма получится больше и хорошо делиться на двадцать пять. Так, что выбирай - либо становишься шёлковый и покладистый. Путешествуешь в Россию. Либо идёшь на корм рыбам.
   - Я могу подумать?
   - Конечно. Думай. А я пока посчитаю до трех. На счёт три жду ответа.
   - Раз.
   - Я согласен.

Глава 4.

   Утреннее небо и море, по которому бежали хлопотливые некрупные волны, были пепельного, серого тона. В небе ещё виднелись несколько бледных, как будто сонных звезд. На востоке над горизонтом протянулись длинные тёмно-серые облака, и между ними и морем наливалась и желтела узкая щель. Рассветало быстро. Щель между морем и облаками стала оранжевой, потом малиново зардела. Небо поголубело, звезды исчезли.
   Новое, большое судно, с плеском и шорохом рассекая воду, резво шло выбранным курсом. Высоко в небо, над головой, пирамидами уходили ярусы парусов. На баке колокол пробил склянки.
   Князь Волконский, весь увешанный пистолетами, как Новогодняя елка, постучал в дверь кают-компании. - Cher Kirill vasilyevich, puis-je prendre quelques minutes? (Милейший Кирилл Васильевич, дозволите отнять несколько минут? Франц.).
   Ланин оторвался от рисования участка карты. Поднял голову. - Oui, cher Prince. Entrez. (Да, дорогой князь. Входите. Франц).
   Волконский вошёл, держа большую трубку во рту. (Явно подражал кому-то из знаменитых пиратов). Глубоко затянулся и выдохнул большой клуб дыма. Какое-то время он с интересом наблюдал за облаком, расплывавшимся в воздухе. Крохотное подобие карты земного шара со своими континентами и островами. Подошёл, поставил на стол изящную, инкрустированную перламутром и лазуритом шкатулку. Отпер её маленьким серебряным ключиком. Открыл. Она была доверху набита плотно свернутыми ассигнациями. Достал первую пачку.
   - Ваше сиятельство, как раз описываю произошедшие вчера события. Хотел согласовать пару моментов. Особенно, как мы славно разгулялись и разгромили город. Я представил, всё это, как эпохальное событие. Гибель крепости от извержения вулкана.
   - Что? - вселенец закашлялся. Он явно не ожидал такого полёта фантазии от своего ученика. Его челюсть выпала на пол, при этом громко стукнула о доски.
   - А что такого, мon cher? Дело было так! Мы взорвали рядом с жерлом, вашу знаменитую гремучую смесь из "Дина-Ланина" с "Нитро-Кириллом". Вулкан проснулся, началось извержение. И пока люди метались по городу, спасали имущество и жизни - мы захватили многопушечный корабль. И быстро ушли.
   Ланин решительно замотал головой. - Любезный Пётр Дмитриевич, это очень фантастично и неправдоподобно. Никто не поверит. Даже, если вы засыпите меня деньгами. От этого ничего не изменится. У каждой фантазии есть предел вымысла.
   Волконский недовольно закусил губу. - Хорошо. Чёрт с ним, с вашим городом. Пусть остаётся не тронут. Тогда напишу про фрегат: Как мы смело на "Доброй Надежде" подошли вплотную к семидесяти пяти пушечному "Империалу". Бросились на абордаж. Завязался кровавый бой. С нашей стороны было ранено половина команды. С их - половина команды убита. Сражение продолжалась пять часов. Всё было в дыму и гари. Я лично застрелил из пистолета пятерых, заколол двенадцать и ещё троих задушил голыми руками. Я был в тот вечер просто зверь и вёл команду за собой...
   Подполковник снова остановил полёт фантазии прозаика. - Ваше сиятельство, послушайте. Я настоятельно рекомендую не описывать это событие в мемуарах.
   - Как? Почему?
   - Понимаете? Всё, что мы совершили вчера, с момента захвата патруля и до угона военного корабля - является разбоем, который, во всех странах, очень строго наказывается законом. Тем более в России. Ваше сиятельство, вы же не хотите, чтобы нас считали разбойниками? И по прибытию в Петербург, посадили в тюрьму?
   - Нет. Не хочу.
   - Тогда придётся вообще забыть вчерашний день.
   - Позвольте, как же мы объясним наличие "Империала", когда вернёмся на Родину?
   - Не знаю... Давайте придумаем что-нибудь простое... По дороге домой, попали в сильный шторм. "Добрую Надежду" разбило о скалы, а обломки выбросило на необитаемый остров. В лагуне нашли покинутый корабль. За неимением другого, для продолжения экспедиции, приняли решение воспользоваться им.
   - Cher Monsieur Кирилл Васильевич, это как-то банально и не интересно.
   - Что значит не интересно? А вы расскажите так, чтобы стало интересно... Какой был ужасный шторм и страшные скалы. Как мы испугались и чудом выжили. Сколько пришлось страдать, пока не нашли брошенный корабль. Можете даже написать, как у Даниэля Дефо в "Робинзоне Крузо", что по пути повстречали проводника, который был каннибалом. Но, увидев нас - простых, кристально честных, русских людей, перевоспитался, проникся человеколюбием и привёл к таинственному кораблю.
   - Хорошо, я подумаю... - князь смутился, потупив взгляд.
   - Конечно, подумайте. И ещё. - Показали взглядом на шкатулку. - Пётр Дмитриевич, мы с вами компаньоны. Так сказать, товарищи по общению с музой. Поэтому, приходите за любым советом, без денег. Буду рад оказать помощь.
  
   ***
   Парусник опустил якоря на том же месте, где были ранее обнаружены старинные артефакты. Под ним, на дне, на глубине тридцати семи метров, всё было без изменений. Даже затопленная древнеримская галера по-прежнему лежала на боку вместе со своими глиняными черепками. А вот сфинксы? Которые вселенец хотел поднять и доставить в Петербург. Их не было. Точнее были. Но, только другого цвета.
   Ланин удивлённо почесал затылок. Начал рассуждать. - Получается, фигуры самостоятельно меняют цвет. Вот, так металл, со странным названием &&&&&&? Ай да находка!
   Матросы подтащили к борту большую бочку, с привязанным к ней грузом. - Ваше сиятельство, бомба готова. Прикажите поджигать фитиль и закрывать крышку.
   - Закрывайте. Обмазывайте, чтобы не попала вода. И аккуратно отпускайте вниз.
   "Будух-дух", - водная гладь вздрогнула и пошла кругами, спустя несколько минут.
   Князь громко хлопнул в ладони. Обратился к многочисленным зрителям на палубе. - Смотрите внимательно по сторонам. Взрывом должно поднять со дна на поверхность две большие фигуры львов с крыльями.
   "По крайней мере я на это надеюсь" - увлеченно прикусили губу, и начали водить пальцами по платку. Изменять состояние чудородного металла.
   Один из матросов, видно самый глазастый, встрепенулся подобно поплавку. Начал прыгать, показывать пальцем в сторону волн. - Смотрите! Там, что-то есть. Большое, жёлтое.
   - А вон, ещё одна! - кричали уже с другой стороны борта.
   - О, мой бог! Ничего себе! Какие громадины! - разносились возгласы удивления со всех сторон.
   Волконский присмотрелся к появившимся из пучины сфинксам. Протёр глаза. Удивлённо перевёл взгляд на Ланина. - Милейший Кирилл Васильевич, они, что... золотые?
   - Сher prince, вы же просвещённый человек! И знаете, что золото тяжелее воды и плавать не может.
   - Но, ваше то, плавает? Почему?
   - Потому, что это не золото. А какой-то другой древний металл, который не тонет в воде.
   - А почему он не тонет?
   - Откуда я знаю. Привезём в Петербург, будем разбираться.
   - А на чём повезём?
   Ланину начали надоедать глупые вопросы Волконского. - Предлагаю на этом корабле, мon сher ami. Или у вас есть другие мoyens de livraison? (Средства доставки. Франц.).
   - Господа, могу задать вопрос? - К собеседникам подошёл капитан. - Я правильно понимаю, вы хотите погрузить статуи на борт "Империала".
   - Верно, - вселенец кивнул головой. - Вон туда, между мачтами, возьмём и аккуратно засунем. Я всё рассчитал. Места хватит.
   Рогов удивлённо вскинул брови. - Ваше сиятельство, простите! Они же перегородят палубу. Да ещё высунутся наружу. И будут мешать нижним парусам. А без парусов мы не сможем нормально двигаться.
   - А если разместить позади - на корме?
   - Исключено, там руль и бизань-мачта. Всё управление кораблём.
   Добытчик сокровищ нахмурился. Сжал кулаки. - И что теперь? Прикажите, снова искать новый корабль? Слушайте, а может спилить какую-нибудь мачту, чтоб не мешала, а на её место поместить фигуры.
   На Ланина посмотрели, как на ненормального. Князь сморщился. - Понимаю. Сморозил глупость. А что делать? Мы же шли именно за ними. Вся экспедиция задумана ради них. Нам без них возвращаться нельзя.
   - Так! - подполковник захлопал в ладоши, громко обратился к офицерам. - Господа офицеры, все сюда. Эти здоровенные дуры, как-то надо погрузить на корабль и доставить в Петербург. У кого есть идеи? Даю тысячу рублей.
   ??? - военные пожимали плечами, надували щеки, чесали лбы и затылки.
   - Господа, две! Сам бы подал предложение. Да, даю возможность заработать.
   ??? - идей по-прежнему не было.
   Командование решило применить репрессивные меры. - Народ, пока не придумаете! Будем торчать, здесь, до судного дня. Поэтому, поторапливайтесь. Неужели нет ни одного предложения?
   Где-то в районе полубака, прапорщик Новиков нашёл подчинённого, новоявленного унтера-офицера Егорова. Потянул за рукав. Дыхнул в ухо чесноком. - Слушай, сюда, унтер... Если, ты! Прямо сейчас, не придумаешь, как эти хреновины притащить в Петербург. Обещаю, вернёмся в Коломну, сделаю всё, чтобы тебя разжаловали в солдаты. А потом сгною в нарядах. Ты понял меня? Ась? Не слышу?
   - Вы... же мне... Как же... так? - послышалось в ответ обиженное лопотание.
   - Господин подполковник, - Новиков громко привлёк внимание князя. - У унтер-офицера Егорова есть дельное предложение. Хочет слово молвить.
   Вселенец удивленно нашёл взглядом бывшего солдата. - Давай, Егоров, говори.
   - Ваше высокоблагородие... я, вот, тут, покумекал, что, кабы это, по-нашенски, по-простому и... - Егоров затих. Мысленно провалился в какую-то яму, при этом ускоренно о чём-то соображал. - А что, если их! Взять, привязать тросом. И тянуть вслед за кораблём как корову на верёвке. Тады небось грузить не надо. Пущай сами плывут. Они же лёгкие.
   - Как корову, говоришь? - Ланин прищурил глаза. - А ведь... отличная идея. Как будто прочитал мои мысли. Молодец! Зайдешь вечером, получишь награду.
   - Что, унтер? - Новиков похлопал Егорова по спине. - Я же говорил, далеко пойдёшь. А ты не верил. Выйдешь от князя с деньгами, занесёшь половину.
  
   ***
   Лейтенант королевского флота Андре де Жезив де Саандаль постучал в дверь кают-компании. - Monsieur le Prince, je peux entrer quelques minutes? Une question tr"s importante. (Господин князь, могу войти на несколько минут? Очень важное дело. Франц.).
   - Заходите, Андрей, - ответили с другой стороны.
   Француз заносчиво вскинул орлиный нос. Толкнул дверь и протиснулся внутрь. - Cher Prince, j'ai une question concernant notre accord avec vous. (Любезный князь, у меня вопрос по-нашему с вами соглашению. Франц.).
   Вселенец оторвался от каких-то бумаг. Поднял голову. - Андрей, давно доказано, любой француз, даже дворянин. Находясь среди русских, почти мгновенно, проходит процесс обучения языку носителей. Вы с нами уже два дня и две ночи. Более чем достаточно, чтобы шпарить на русском как хорошо смазанный механизм.... безостановочно. С шутками, прибаутками и поговорками. Так, что, милостивый государь, ничего не стесняйтесь, смело говорите на великом и могучем. Что у вас за вопрос?
   Лейтенант сглотнул слюну. И заторабанил почти без рязанского акцента. - Я хочу, чтобы вы увеличили сумму в моём личном контракте.
   - Что??? - вселенец вопросительно откинул голову. Попытался спародировать поведение настоящего одессита. - Граждане, дорогие! Что же это делается на белом Свете? Второй день на корабле, а уже гнёт пальцы веером! Нет! Таки надо было его сразу топить. Даже не так.... Сперва топить, потом повесить, а затем снова утопить. И были бы все счастливы и довольны.
   - Не надо меня топить, - гость отрешенно заморгал ресницами. Попятился к двери. - Надо проявлять человеколюбие и милосердие.
   - Очуметь! Вы мне ещё про идеалы французской революции напомните. Ты посмотри, как заговорил! И почему иностранцы считают, что все русские - мягкие, добрые и легко поддаются на уговоры? С чего вообще такое мнение? Я, вот - совсем не такой. Сейчас разозлюсь и начну придумывать как буду убивать тебя... Оу! Уже придумал. Сварю как лягушку. Ты же лягушатник. Вскипячу на медленном огне. Часа через полтора как раз дойдёшь.
   Андре выслушал. И спокойно, совсем не остерегаясь угроз, ответил, - Вы не сделаете этого. Потому, что для повышения суммы в контракте есть причина.
   - И что за причина?
   - Сперва давайте оговорим сумму. Я хочу дополнительно сто пятьдесят тысяч.
   Князь резко выдохнул. Побарабанил пальцами по столу. - А почему не миллион, не два? Не десять?
   - Это пять процентов от того, что вы получите, узнав от меня информацию.
   - Что за информация?
   - Сперва подпишем новый контракт. Или дайте слово дворянина, что заплатите мне четыреста тысяч, после того как я всё расскажу.
   - Вселенец поднялся из-за стола. Вплотную подошел к де Саандалю. Посмотрел в глаза. - Хорошо, я дам слово. Но! Сперва ты скажешь, где находится ключ от сейфа капитана. А потом, в каком месте находиться казна корабля. Договорились?
   - Да, сher Prince.
   .....
   Ланин стоял на самом нижнем уровне трюма полностью забитым ящиками. - И что в них такого, за что я должен заплатить сумасшедшую сумму?
   - Оу, Votre Excellence, - глаза француза отсвечивали алчным огнём от света факела. Он рукой показал вдаль забитого до потолка пространства. - Здесь несколько тон серебряной руды. О серебре в трюме знал я, капитан и ещё один офицер, который остался на острове. Мы должны были доставить руду в Марсель, в обход королевской таможни.
   - Всего лишь, серебро? - совсем без энтузиазма, даже с расстройством, произнёс князь. - И какой процент содержания его в этой руде?
   - Не знаю, - пожали плечами. - Я знаю лишь то, что в ней точно есть серебро.
   - Так может его с гулькин нос? - вселенец недовольно скривил лицо. - А я уже пообещал тебе, такие деньги! Похоже, кто-то хочет меня обмануть? Ох, чувствую не доживёшь ты до Петербурга. Повешу вместо флага на мачте. И будешь отпугивать чаек.
   Князь почесал затылок. Обратился к матросам. - Ребята, откройте ящик. Посмотрим, что там.
   Он отошёл в тёмное место. Незаметно достал платок. Просканировал содержание руды...
   ...Серебро 39,34
   ...Железо 17,2
   ...Цинк 9,81
   ...Медь 6,72
   .....
   ...Золото 0,0034
   .....
   "Серебра не густо," - нехорошие мысли ядом поползли в голову. - "Золота, вообще ноль целых хрен десятых.".
   "Что? Здесь? Есть? Золото? Золото. ЗОЛОТО!"- хищная часть вселенца мгновенно вынырнула из омута небытия. Выбралась на берег. Оскалилась. Щёлкнула зубами и высунула длинный язык. - "Если в руде есть хотя бы микрограмм золота! Хоть один одинёшенькин, даже граммуличка, то-о...
   Рациональная часть предупреждающе вытянула вперёд руки. - "Так, стоп! Отставить! Спокойно! Не будем торопиться и спешить с выводами. Сперва всё проверим".
   "Да, чего там проверять?!" - беспредельщица не хотела успокаиваться. Просто рвала и метала сознание, раскидывая по сторонам ошмётки. - "Француз не знает о том, что есть золото. Он даже не в курсе сколько здесь серебра. Процентное соотношение состава руды срочно нужно менять. А значит, после всех процедур, у меня, половина трюма будет забито золотосодержащей рудой. Даже не рудой! Черти меня задери! А чистым, высокопробным золотом!".
   - Мать честная! - тихо прошептали, открыв глаза. - Да, я обладатель золотого галеона!".
   Вселенец вернулся из темноты на свет божий. Подозрительно дружелюбно посмотрел на де Саандаля. - Сколько ты говоришь тут руды?
  
   ***
   Огромный красно-золотистый шар солнца медленно клонился к закату, играл в водной глади огненными бликами. Фантастические облака, словно подсвеченные адскими кострами, непрестанно формировали волшебные силуэты. Тени от них, кружились, бежали по волнам, переливами отражались в блёстках искристой воды.
   Шесть офицеров 22 артиллерийской бригады расположились на плетеных креслах на верхней палубе. Развели руки в стороны, вытянули ноги, закрыли глаза.
   Подполковник Ланин проводил гипно-психологическое занятие с личным составом по своей собственно разработанной методике. Он медленно ходил позади людей и успокаивающе монотонно бубнил...
   ...С каждым звуком моего голоса, вы всё глубже и дальше погружаетесь в состояние покоя и отдыха. В голове нарастает приятный лёгкий туман. Под шелест волн и далёкие крики чаек зарождаются прекрасные четверостишья романтических стихов...
   Прапорщик Новиков приподнялся в кресле и обернулся в сторону мозгоправа. - Ваше сиятельство, а если у меня ничего не зарождается, и в голове одни беспутные мысли?
   Вселенец подошёл, надавил на плечи Новикова. Уложил двоечника на место. - А если, у кого-то что-то не получается, дам команду, и он пойдёт отжиматься много-много раз. А по прибытию в Коломну получит двадцать нарядов на работы в конюшне. Я продолжаю...
   ...Легкость в теле нарастает, усиливается. Тело расслабляется. Руки и ноги, становятся невесомые, как будто из ваты. Голова свободна от мыслей. Теряется ощущение времени. Медленно и ненавязчиво рождаются прекрасные поэтические строки...
   Подполковник остановился возле поручика Левашова.
   ...Юрий Михайлович, слушайте только мой голос. Все другие посторонние звуки и мысли уходят далеко за горизонт. Теряется ощущение времени. Звучит только мой голос. И он спрашивает... Как вы относитесь к стихам?
   - Хорошо отношусь, ваше сиятельство. По молодости, когда влюбился в первый раз, даже пытался сочинять. Правда ничего не получилось.
   ...Ничего страшного. Сейчас научитесь. Не сомневайтесь. Ни о чём не думайте. Только вы и мой голос. Попытайтесь просто расслабиться, вспомнить ваше давнее чувство и сказать в рифму первое, что придет на ум. - Вселенец поводил пальцами по платку.
   - Слушаю, вас...
  
   Поручик глубоко вздохнул и произнёс...
   И мне до тебя, где бы ты ни была,
   Дотронуться сердцем нетрудно.
   Опять нас любовь за собой позвала.
   Мы вечная нежность друг друга.
  
   - Неплохо, господин Левашов, - похвалили поручика. - Сосредоточьтесь на моём голосе и продолжайте мыслить в том же духе.
   - Ваше сиятельство, простите ради Христа, - прапорщик снова не выдержал. - Очень чешется в носу, хочется чихнуть. Можно, я быстро?
   - Нельзя. Кто начнёт чихать, сразу понижу в звании. Сожмите зубы и терпите.
   Ланин вновь увёл повествование в туман...
   ...Господа офицеры, ваша голова наполняется разумом, мудростью, светом. Ваш мозг отключается и отдыхает. Восстанавливаются нервные клетки. Они наливаются силой, энергией, талантом. Проникают всё глубже и глубже в кору мозга....
   Гипнотизёр подошёл к следующему подопытному кролику - штабс-капитану Смирнову...
   ...Александр Дмитриевич, мой голос рядом. И теперь задаю вопрос, вам. Как относитесь к поэзии? Говорите...
   - Увы-с, месье князь. Абсолютно ничегошеньки не понимаю. - Ответили с закрытыми глазами. - Не моё-с. Вот, шпагой махать или там подраться ради дамы или на дуэли кого подстрелить, это всегда с удовольствием. А стихи? Нет. Не моё-с.
   ...Хорошо. Расслабьтесь. Полная пассивность, отсутствие каких-либо мыслей и движений тела. Скажите первое четверостишье, которое появилась у вас в голове... Например, про волны, море, бурю...
  
   Штабс-капитан улыбнулся и процитировал...
   Я помню море пред грозою:
   Как я завидовал волнам,
   Бегущим бурной чередою
   С любовью лечь к ее ногам!
  
   Вселенец посмотрел в платок. Сделал несколько движений пальцами. - Замечательно, Александр Дмитриевич. Постарайтесь запомнить и проговорить про себя стих несколько раз. А все остальные продолжают слушать мой голос.
   ...Ощущение приятного блаженства души и тела. Вы наслаждаетесь этим необыкновенным внутренним комфортом и прекрасными стихами, которые постепенно возникают в голове каждого из вас. Вы видите их, чувствуете, готовы перенести на лист бумаги...
   - Ваше сиятельство, - прапорщик Новиков вновь не выдержал. - У меня в голове такой сумбур и беспорядок. И настроение поганое. Признаюсь, с детства не терплю стихов! А этого ухажёра, рифмоплёта, который увёл Софьюшку, просто порвал бы, растоптал, раздавил вместе с его гнусными стишками. Не дай бог встречу! Убью гада!
   ...Успокойтесь, сударь. Расслабьтесь. Соберитесь силами и скажите первое, что придёт в голову про любовь и ревность в стихах. Давайте, три-четыре. Я приказываю - говорите!
  
   Прапорщик сделал глубокий вздох, как будто собрался разбежаться и нырнуть в глубь метров на десять...
   Пока люблю, ревную всё равно: По поводу, без повода. Вздыхая,
   Смотрю часами в тёмное окно,
   Знакомую фигурку поджидая.
   А если перестану ревновать,
   Дорогой безразличия шагая,
   И ложь за правду стану выдавать,
   Любовь ли это? Право же, не знаю.
  
   Присутствующие, услышав большой стихотворный экспромт, вышли из транса и удивлённо посмотрели на прапорщика.
   - Григорий Иванович! - "доктор психодиагностики" довольно покачал головой. Похвалил прапорщика. - Вы, батенька... талант! Друзья, поаплодируем господину Новикову! А теперь, раз все вышли из транса, закончу занятие и подведу итоги. У вас в голове возникло несколько стихотворений. Все расходимся по каютам. Берём письменные принадлежности и переносим придуманные произведения на бумагу. Через час сдаём. Вопросы, есть? - Спросили для вида. И тут же ответили сами себе. - Вопросов, нет. Ис-пол-нять!
   .....
   Князь Волконский, потрясённый увиденным, подошёл к Ланину - Cher Kirill Vasilyevich, qu'est-ce que c'еtait? (Милейший Кирилл Васильевич, что это было? Франц.).
   Вселенец гордо поднял подбородок. Чуть подался вперёд. Похвастался. - Systеme unique de formation des officiers du Prince Lanin! (Уникальная система обучения офицеров имени князя Ланина. Франц.).
   Волконский красноречиво свёл густые брови в линию. - И чему учит эта система?
   - Искусству красиво складывать слова в рифмы. А рифмы в стихи.
   - Не понял. А зачем им это?
   - Как же, милейший Пётр Дмитриевич? Каждый офицер, особенно артиллерист, особенно 22 артиллерийской бригады, должен разить врага не только оружием, но и силой слова. Так сказать, уметь фехтовать глаголом и рифмой. А если серьёзно, в последнее время заметил, что они мучаются бездельем. Надо было чем-то занять. Подумал, решил - пусть пишут стихи. Будет замечательно, если у кого-нибудь получится. Не получится - да и чёрт с ними. Вы в курсе, что я, с недавнего времени, являюсь владельцем московского журнала "Вестник Европы". И как собственник ощущаю полное отсутствие интересного материала для читателей. Особенно стихов. - Князь поправил себя. - Хороших стихов.
   Глаза Волконского прищурились. А затем расширились до неприличия. - Вы? Собственник журнала "Вестник Европы"? Правда?
   - О-хо-хо, житие мое... - вселенец горестно выдохнул, показывая, какая тяжёлая доля у владельцев заводов, газет, пароходов.
   Князь тут же забыл о чём хотел узнать. Другие мысли мгновенно заполонили его голову. - Кирилл Васильевич, милейший! Голубчик! Так может напечатаете мои мемуары. Мы с вами давно знакомы. Съели не один пуд соли. Сами меня консультировали и поправляли в моём сочинительстве.
   Ланин улыбнулся просто, открыто, как это могут делать только честные и прямые люди. - Конечно, любезнейший Пётр Дмитриевич. Правда, как критик, я могу забраковать ваши труды. Как главный корректор их изменить, дописать или убрать половину текста. Зато, как собственник, всё, что останется после критика и корректора, на сто процентов опубликую.
   Волконский захлопал ресницами. - И во сколько мне это обойдётся?
   - Да, полно, сударь. Какие деньги? О чём вы? Разве сто тысяч ассигнациями, это деньги? Так - один смех.
   - Сколько? - глаза писателя полезли на лоб.
   - Зато, гарантирую - доход от продажи журнала и тираж будет в три раза больше обычного. Вы же хотите этого?
   В ответ нервно сглотнули слюну. - Очень хочу.
   .....
   Утром следующего дня прапорщик Новиков нашёл на палубе одного из своих подчинённых. Строго посмотрел на солдата, грозно сдвинув брови. - Коровин, загрызи тебя карась! Знаешь, что сегодня вечером, среди господ офицеров, состоится "Literary battle"? (Литературный батл. Англ.). На большие деньги.
   - Чегось-сматал? - моргал глазами, крупный дородный детина, из последнего набора, больше похожий на медведя чем на солдата.
   - Товось, оглобля стоеросовая. - Забава будет, вечером. Среди господ офицеров. Кто самый умный и быстрый в составлении стихов. Победителя наградят.
   - А-а-а... - парень понятливо помахал кудлатой головой, выпучив большие коровьи глаза.
   - Слушай приказ. Сейчас будем тренироваться. Ты! Сказываешь слово, которое первым придёт в твою деревянную голову. Я слушаю, подбираю рифму. Опосля на эти слова быстро сочиняю стих. Уразумел?
   - Не... а.
   - Ты че? Дурак что ля?
   - Никак нет, ваше благородие. Просто не понял. Ужо больно заковыристо.
   - Объясняю. Сказал слово, к примеру - "Печка". Я подобрал под него слово в рифму - "Свечка". Потом придумал небольшой стих...
   На окне горела свечка, а в углу пылала печка.
   Мама булки испекла, всех обедать позвала.
   -Теперяча, понял?
   - Ага.
   - Сказывай слово.
   - Любое?
   - Любое
   - Любое, любое?
   - Любое, любое...
   - ??? - медведь наморщился и затих.
   - Ну, христопродавец, чаго молчишь?
   - Думаю, ваше благородие...
   - Чего думать, ядрёный пень тебе в кочерыжку. Говори, давай.
   Парень вспомнил что-то хорошее, доброе, родное. Улыбнулся и произнёс - "Де... ре... венька".
   - "Деревенька" - "Ступенька", - тут же парировал прапорщик. И почти сразу выдал...
   Утонула в снегу деревенька
   В далеке от проезжих дорог.
   Пухом белым покрыты ступеньки,
   Из трубы вьётся лёгкий дымок.
   - Так, - поэт-нагибатор довольно потёр ладони, - Хорошо пошло! Давай следующее слово. Хотя нет, подожди. - Он заметил идущего у противоположного борта унтера Егорова.
   - Егоров, мухой ко мне. Быстро назови любое слово. Не думая. Рысью!
   - "Империал", - ляпнул бывший солдат на автомате.
   Прапорщик начал активно чесать затылок. Старался вытащить из памяти слова для рифмы. - Империал... риал... триал... куриал... вот, попал. - Не получалось. Раздосадовано махнул рукой. - Давай, другое слово.
   - "Государь-Император"!
   Прапорщик надулся. Покраснел. - Егоров! Иди отсюда! У меня вдохновение пропало, пока ты рядом. Коровин, давай снова, ты. У тебя получается лучше, чем у этого олуха.
   - "Родное", ваше благородие.
   - Молодец! - Новиков тут же защёлкал пальцами... - Родное, святое, голубое... Звучать будет так....
   Всё родное здесь - святое,
   Всюду трели соловья,
   Сверху небо голубое,
   А кругом цветёт Земля.
  

Прелюдия 5.

   Туда ехали, за ними гнались. Оттуда едут, за ними гонятся. Какая интересная у людей жизнь!
   (Фильм. Не бойся, я с тобой!)
  
   Над морем, примерно в полумиле, впереди, от флагмана английской эскадры "Принцесса Элизабет", полыхнула широкая и длинная молния. Оглушительно прогремел гром. Через несколько секунд хлынул сильнейший ливень. Капли, подобно гороху, отскакивали от вороньего гнезда на несколько дюймов. Снова и снова вспыхивали молнии, грохотало так, что закладывало уши.
   Ливень прекратился внезапно, как и начался. Моряк глубоко вздохнул, судорожно осмотрелся. Верхушки мачт горели призрачным бело-голубым светом. Из каждой в черное небо вырастала бледная свеча длиной примерно с человеческую руку. Эти столбики света излучали неземное сияние. Они то и дело пульсировали - то становились ярче, то вдруг бледнели, чтобы в следующую секунду вспыхнуть ещё сильней, словно призывая кого-то или что-то. И оно появилось: Слабое радужное мерцание, как бы световой смерч, возник из тонкого воздушного водоворота. Он быстро приближался, расширялся, наливался силой и плотью. Превращаясь в призрачный корабль старинной конструкции. Корма и нос все в дырах и отверстиях, по бортам облупившиеся деревянные украшения. Истлевшие до лохмотьев паруса. На гафеле болтается флаг, изорванный до того, что невозможно определить его национальную принадлежность. Ужас моря - "Летучий голландец" приближался всё ближе и ближе. Уже можно различить лица людей, стоящих на реях и вантах проклятого корабля. Но, это не лица, а изъеденные временем черепа! Они скалились и хищно стучали зубами, из-под своих головных повязок и сдвинутых набекрень треуголок. Размахивали руками, облезших до костей, в которых были зажаты клинки.
   - Господи всемогущий, спаси и сохрани... - из последних сил произнёс наблюдатель и лишился чувств.
  

Глава 5.

   Три корабля английской эскадры вынырнули из утреннего тумана. Почти вплотную подошли к французскому фрегату с развивающимся на топе флагом с синим Андреевским крестом. Подозрительно осмотрели странный парусник. Подумали. Переговорили. С флагмана "Принцесса Элизабет" раздался выстрел из пушки.
   .....
   - Cher Kirill Vasilyevich, - князь Волконский, опустил подзорную трубу, повернулся к Ланину. Решил похвастаться знаниями морских сигналов. - Британцы подали сигнал "Остановиться и лечь в дрейф".
   - А мы сейчас, что делаем?
   - Стоим, мon сher ami.
   - А зачем они подают такие странные сигналы?
   Волконский пожал плечами. - Не знаю.
   Он снова поднял трубу и посмотрел на английское судно. - Выбросили красный и белый флаги. Значит, ждут нашего представителя на флагмане для переговоров. Или проверки документов.
   - Проверки документов? - вселенец переспросил недовольно. - А больше они ничего не хотят? С какой радости мы должны показывать документы?
   Волконский удивлённо расширил глаза. - Хотя бы потому, что их больше.
   - Было больше... - Ланин, произнёс странную фразу, направляясь на шканцы, где находился капитан. - Будет меньше.
   .....
   Шлюпка с большим белым флагом и французской надписью на боку "Impеrial", остановилась ровно на половине пути между судами. Дождалась ответной шлюпки с надписью по-английски "Princess Elizabeth".
   Со стороны англичан, из шлюпки приподнялся офицер, и гневно произнёс - Я, Джон Миделтон лейтенант Королевского флота его величества Георга III. Кто вы такие? Куда идёте? Что везёте? Почему не выполняете приказа прибыть для проверки документов?
   С другой лодки застрочили на неизвестном наречии.
   Лейтенант нахмурился. Решил ещё раз повторить вопросы. - Кто такие? Куда идёте? Что везёте? Кто-нибудь понимает меня? О чём спрашиваю?
   Ему ещё более красочно пробубнили в ответ.
   - Я ни черта не соображаю! - офицер начал закипать. Обратился к одному из матросов. - Смит, ты вроде знаешь французский, немецкий и немного испанский? Спроси у него. Кто они такие и говорят ли на нормальных европейских языках?
   Моряк отпустил весло. Поднялся на ноги. - Parles-tu franсais? (Вы говорите по-французски? Франц.). Deutsch sprechen? (По-немецки говорите. Нем.). Hablas espanol? (Вы говорите по-испански? Исп.).
   В ответ, на слова моряка, в соседней шлюпке приподнялся высокий кудрявый человек, деловито поставил одну ногу на кромку борта и гордо произнёс непонятную речь на неизвестном языке. (Примерно следующего содержания: Незнакомцы! Я ни черта не понимаю, что вы хотите и что вам надо. Поэтому, идите! Найдите нормального переводчика. А потом, что-то спрашивайте. Неучи! - Закончив говорить, он показал рукой, чтобы лодка британцев отправлялась в обратном направлении.
   Английский офицер так ничего и не понял в произошедших событиях. И видя, что незнакомцы возвращаются, велел грести в обратную сторону.
   .....
   Капитан эскадры Оливер Сандэрлэнд строго посмотрела на вернувшегося лейтенанта. - Докладывайте, Миделтон. Что удалось узнать?
   - Увы, сэр. Ничего. Какие-то дикари. Абсолютно не знают ни одного европейского языка. Бормочут, жестикулируют, даже угрожают. Пытаются что-то сказать. Ни я, ни матросы ничего не поняли.
   Сандэрленд повернулся к стоящему рядом человеку. - Что скажите, лорд Говэльтон? Ваше мнение?
   В ответ пыхнули трубкой. Презрительно вытянули губы. - Джентльмены, кажется, это французский корсар. Причём все признаки разбойника на лицо. Посудина французская, флаг весит непонятный. Насколько знаю, такой есть у диких варваров из Московии. Только у них нет таких кораблей. На переговоры не идут. Документы показывать отказываются. Нагрубили нашему офицеру. Вывод один - пират чистый воды. Так, что думаю, если утопим его, то совершим богоугодное дело, за которое зачтётся, как здесь - на земле, так и на небесах.
   - Хмм, - капитан прикусил губу, раздумывая. - Милорд, вряд ли получиться сделать это легко. У разбойников большое количество пушек.
   - Зато у нас три корабля. А ещё! За нас фактор внезапности. Они до сих пор даже не открыли порта. Поглядите в трубу. Палуба пустота. Похоже все спят. Или большой недокомплект команды. Так, что госпожа Фортуна сегодня на нашей стороне. Капитан Сандэрлэнд, командуйте "Боевую тревогу".
   .....
   Вселенец с интересом смотрел на англичан. Ждал. И дождался своего. На всех кораблях эскадры прозвучали сигналы "Тревога" и они спешно начали готовиться к бою.
   - Отлично! - произнёс Ланин. Он отошёл в сторону. Чтобы никто не увидел, чем занимается. Развернул платок, постучал пальцами по изображению флагмана неприятеля, увеличил его. Выбрал несколько пушек спереди. Объединил в один объект и начал увеличивать массу.
   Вес орудий, захваченных артефактом и слитых в одно целое, стал мгновенно увеличиваться. Несколько секунд и пушки потяжелели до неприличия, с треском продавили верхнюю палубу, с грохотом упали на вторую, проломив в ней огромные дыру. Не останавливаясь, разнесли в щепки третью. Через мгновение проломили днище. Со стороны могло показаться, что кто-то взял и огромным ножом отделил часть передка флагмана, до самого основания, вырезал, словно кусок из пирога.
   "Принцесса Элизабет" по инерции дёрнулась, словно её грубо толкнули вперёд, стала заваливаться на нос, в то время как высокая корма начала подниматься. В трюм хлынули потоки воды. Фрегат медленно потянуло под воду. Люди заскользили по палубе, гроздями посыпались вниз. Не могло быть и речи о том, чтобы попытаться спустить шлюпки. Оставалась только одна возможность - немедленно прыгать и стремительно отплывать от громадного водоворота, который вот-вот образуется на месте идущего ко дну корабля.
   Атака эскадры прекратилась. Англичане замерли в нерешительности, соображая, что происходит, а затем кинулись спускать шлюпки, чтобы спасти утопающих.
   .....
   Французский пират, по-прежнему, безжизненный стоял в стороне. Его палуба превратилась в огромную зрительную площадку. Кто посмышленее залезли на мачты, повисли на верёвочных лестницах и канатах, и оттуда, как из портера театра, рассматривали происходящее.
   Парусник продолжал погружаться, все больше и глубже. Колокол на юте под действием качки мрачно звонил, как бы возвещая близкий конец плавучего гиганта. Зрелище было страшное и в то же время величественное: Огромное туловище, вставшее почти вертикально, быстро уходило под воду. Исчезло основание фок-мачты, потом ствол грот-мачты, и напоследок корма скрылась из вида. Стена воды расступилась, закружилась, подобно огромной воронке, и растеклась по морю, теряясь вдали. Всё было кончено. Могучий военный корабль, ещё вчера горделивый и величественный, растворился в бездонной темноте глубины.
   Легкомысленный ля-француз, посчитав, что самое интересное закончено, хотя спасательная операция была в самом разгаре, принял решение покинуть место рандеву. Отсалютовав флагом, незнакомец, аккуратно обошёл место кораблекрушения, распустил паруса, и словно большая птица, помчался по своим делам.
  
   ***
   Каюта бывшего капитана "Империала" была комфортной: Большой, светлой, богато обставленной резной мебелью. Ощущение роскоши усиливалось при взгляде на высокие окна кормовой галереи. Соляной налёт и брызги так испещряли их, что в ярком солнечном свете они напоминали разноцветные витражи кафедрального собора.
   Посыльный матрос постучал в дверь, отвлёк вселенца от раздумий. - Ваше сиятельство, Антон Иванович просит вас срочно подняться на палубу.
   - Что случилось?
   - Странное судно по курсу. Не падает сигналов. На борту никого нет. Болтается на волнах без парусов.
   - Хорошо, сейчас подойду.
   ......
   Ланин поднялся на шканцы. Раздвинул подзорную трубу. Хорошо разглядел неизвестный корабль. Его голые, обломанные мачты, с обрывками парусов, облезлые бока и бушприт отлично прорисовывались на фоне залитого светом горизонта, мачты резко раскачивались в такт волнам. На палубе была пустота.
   - Вижу корабль и что? - произнёс вселенец.
   Рогов крутил в руках свою трубу. - Это не просто корабль, ваше сиятельство, это брошенный корабль.
   Ланин согласился с капитаном. - Брошенный корабль. И что?
   - Милейший князь, - не выдержал Волконский. Который оказался как всегда рядом. - А если это не просто брошенный корабль? Вдруг это знаменитый "Летучий голландец"? И там много сокровищ? Мы должны срочно его обследовать. И всё что найдем, заберём себе.
   Ланин убрал от глаз трубу. Задумчиво почесал щёку. - А если там нет сокровищ? Или там на борту какая-нибудь зараза? Пойдёте туда - все заболеете и что я тогда буду с вами делать?
   Волконский решительно замахал руками. - Cher Prince, quel genre d'infection? Regardez le navire, sa coque? Il flotte sur la mer depuis longtemps! Mеme s'il y avait une infection, tout aurait disparu depuis longtemps. (Любезный князь, какая зараза? Посмотрите на корабль, на его паруса? Его давно носит по морю! Даже, если и была зараза, всё давно выветрилось. Франц.).
   Ланин снова поднял трубу. Долго разглядывал незнакомый парусник. После чего возразил. - А если не выветрилась?
   Предвзятый взгляд промелькнул в глазах Волконского. - Кирилл Васильевич, я вас не узнаю? Неужели русский дворянин, офицер, да ещё артиллерист, боится какой-то заразы?
   Губы подполковника искривились, что можно было принять за улыбку. - Никто, ничего не боится, милейший. Только, там, ничего нет.
   - Это ваши предположения. А я чувствую, что корабль доверху забит сокровищами. Камни, золото, драгоценности! Они зовут нас, сияют, переливаются!
   - Monsieur le Capitaine! - Волконский изящно махнул ладонью Головину. - Требую остановить корабль. Для осмотра и поиска сокровищ.
   Капитан перевёл взгляд на Ланина. - Ваше сиятельство, что прикажите делать?
   - Что делать? Что делать? - Ланин осмотрел притихших господ офицеров. Ему не сложно было представить, какие чувства они испытывают. Все рвались на поиск сокровищ. Все, как один, разом плевали на болезни, заразы и прочую ерунду.
   Вселенец мысленно махнул рукой. - Давайте уже, останавливайтесь. Будем искать ваши богатства. Только поверьте моему чутью - нет там ничего.
   ......
   Через час шлюпка с искателями сокровищ вернулась на корабль. Первым на борт поднялся Волконский. Проходя мимо Ланина, он расстроенно вздохнул, ни слова не говоря, прошёл к себе в каюту.
   С таким же настроением на палубе появились господа офицеры. Все были в подавленном состоянии, с хмурыми лицами. - Ничего там нет, ваше сиятельство. Пусто как в склепе. Темнота, тишина, грязища, вонища, да всякая дрянь в трюме.
   Последним из шлюпки вылез бывший новобранец Коровин. Единственный, кто был доволен поездкой, среди всех искателей сокровищ. В руках солдат держал неказистый ночной горшок.
   - Коровин, ко мне, шагом арш, - князь позвал рядового. - Где взял?
   - Тама, ваше высокоблагородие, - махнули рукой в сторону "чумного" корабля. - Господам офицерам не нужон. А я подумал и забрал - в хозяйстве сгодится. А что? Чудная вещь!
   - Дай посмотреть? - протянули руки к находке. - Он, что медный?
   - Не могу знать! Я в горшках не разбираюсь.
   Вселенец быстро проанализировал состав металла. Удивлённо поднял глаза на солдата. - И много там такого добра?
   - Завались, ваше сиятельство. Почти цельный корабль.
   Ланин вскинул голову. Хищно блеснул глазами. - Господа офицеры, все ко мне. И пожалуйста, кто-нибудь, срочно позовите князя. У меня важное сообщение.
   - Господа! - произнесли с помпезностью, когда все собрались. - С каких пор, в государстве российском, серебренная посуда перестала считаться богатством?
   - Молчать!!! - грозно повысили голос. - Судари мои! - Угрожающе помахали ночным горшком. - По-моему вы зажрались! Наверное, я слишком много плачу, что вы почувствовали себя небожителями и оторвались от земли - матушки! Проще надо быть, господа! Да, это низкопробное серебро с небольшой примесью меди. Но! Тем не менее, это серебро, мать вашу! Се-ре-бро! Так, что давайте-ка оставим ваши дворянско-благородные замашки голубых кровей. Подгоним корабли друг к другу и быстро перегрузим необходимый для нас груз.
   - Но, ваше сиятельство, мы же хорошо рассмотрели, это вовсе не серебро... - попытался возразить штабс-капитан Смирнов.
   - Отставить разговорчики! Мне, как командиру, видней. Что серебро, а что нет. Сказал серебро - значит серебро! Построить всех цепочкой. И быстро начинаем погрузо-разгрузочные работы.
  
   ***
   Два человека (редактор и писатель) встретились в кают-компании для обсуждения эпизода, связанного с поиском сокровищ на неизвестном корабле. Жаркий спор длился уже четверть часа. По середине стола лежала достаточно большая горка ассигнаций. Которую спорщики по очереди передвигали в сторону друг друга.
   Волконский достал из шкатулки две солидных пачки банкнот перевязанные нитками. Положил в общую кучу и подвинул в сторону собеседника. - Cher Prince, je propose de dire а tout le monde que le navire que nous avons visitе hier est le Flying Dutchman. (Милейший князь, я предлагаю всем сказать, что корабль, который мы посетили вчера, это знаменитый "Летучий голландец". Франц.).
   Ланин посмотрел на деньги. Как будто это была небольшая стопка резаной бумаги. Скривился. Отодвинул её от себя в обратную сторону. - Нет, уважаемый Пётр Дмитриевич. "Летучий голландец" - это выдумка, сказка, fantastique. (Фантастика. Франц.). Не более чем страшилка для пугливых моряков. Даже, если он существует и появляется, то скорее всего он призрак, морок, бестелесный фантом. Это как предвестник смерти, чёрная метка для корабля. И если бы мы его встретили, то по всем морским приметам, должны были погибнуть. А мы живы, здоровы, да ещё питаемся так, что хрустит за обеими щеками.
   Волконский нервно потёр ладони. Пощёлкал пальцами. Подбросил новую пачку денег, как кидают большое полено в костер. - А если мы, сиятельный князь! Убедим всех, что после посещения "Голландца", поднялась сильнейшая буря. И море погубило половину нашей команды. После бури, от неизвестной болезни, смерть настигла ещё треть. Потом ещё и ещё. Сам корабль, на обрывках парусов, кое-как дошёл до ближайшего порта, где затонул у самого берега. В живых остались только вы и я. И то, случайно.
   - Нет, милейший князь. Не пойдёт. Как мы объясним, когда выйдет книга, что все матросы оказались живы, здоровы, да ещё отъелись как боровы на казенных харчах.
   - Monsieur, скажем, наняли другое судно, набрали новую команду, пригласили другого капитана.
   - А офицеров куда? Они, между прочим, все дворяне. Их не так просто потерять, убить или утопить.
   Волконский прикусил губу. Насупился. - И что предлагаете?
   Вселенец подвинул горку дензнаков в обратном направлении. Откинулся в кресле. Закинул ногу на ногу. - Допустим, было, так... Шли домой с грузом. По пути встретили обычное торговое судно, которое покинула команда. В трюме корабля оказался бесхозный товар - серебрённые ночные горшки. Забрали их и привезли домой.
   Начинающий писатель недовольно заскрипел зубами. - Кирилл Васильевич! Любезный мой друг! Это же скучно, не интересно и никто не станет читать. Сужу по себе. Даже не открою книгу.
   Волконский побарабанил пальцами по столу. Глубоко вздохнул. Убрал из кучи две самые большие пачки и снова двинул горку в сторону собеседника. - А если, представим, что повстречали в море корабль, терпящий бедствие. Поднялись на борт, где нашли умирающего моряка. Из последних сил, буквально шепотом и выплёвывая кровь, он поведал жуткую историю, как повстречали "Летучего голландца". На следующее утро команда корабля пропала. Он чудом выжил, но сильно заболел. Успел произнести последнею фразу, и тут же умер. А когда мы спустились в трюм, нашли сказочные сокровища, поднятые моряками с затонувшего судна. Что скажите на такой вариант?
   Ланин глубоко вздохнул. Медленно выпустил воздух. - Пётр Дмитриевич, сказка. В каждом слове ложь и ложью погоняет. Да, ещё куча нестыковок.
   - Почему ложь? По-моему, очень правдиво.
   - Где правдиво? Читатель сразу начнёт задавать вопросы... Например, отчего проклятье не полное? "Летучего голландца" видели все - все пропали. А один моряк остался. Не пропал? Почему?
   - Ох, сher Prince Кириллл Васильевич. Всем то вы не довольны! Как у самого, в последней книге, Иван Танин, из обычного пистолета, с одного выстрела, убил многотонного динозавра. Или как плавал на маленьком плотике по кипящему большими пузырями озеру. Это, значит нормально? А как, у меня, чуть-чуть rеverie (Фантазии. Франц). - Уже сразу неправдоподобно? Хорошо, я дам ответ...
   Волконский пощёлкал пальцами. Покрутил глазами. - Пускай последний из моряков был наказан капитаном за какую-нибудь провинность и его привязали к мачте. Поэтому не пропал. Привязанный был.
   Ланин вытянул указательный палец. Помахал им. - Допустим. Тогда главный вопрос. - Мы нашли огромные сокровища. И где они? Куда делись? Что мы предъявим в качестве доказательства, кроме ночных горшков, когда вернёмся в Россию?
   Писатель обиженно сжал губы. Насупился. Он не думал над этим. И вдруг его лицо озарила улыбка. - Подождите. А что, если... - Он закусил губу, поморгал ресницами. - Конечно. Горшки-то у нас серебренные! Скажем читателю, начали перегружать сокровища с самого простого и доступного. Что лежало ближе к выходу - брали первым. А потом налетела буря и корабль начал тонуть. Мы быстро покинули судно. Всё, что успели перенести, находится на борту. Остальное поглотила пучина.
   ??? - редактор задумался.
   Волконский увидел колебания. Решил добивать. В кучу ассигнаций снова доложили отложенные пачки денег и всю горку банкнот вернули на середину стола. - Умнейший Кирилл Васильевич! По-моему, очень правдивая и интересная история. А ещё, я лично, на затонувшем паруснике, нашёл очень дорогой перстень из древней Византии. - Князь вытянул руку. Показал. - Он сделан на заказ. Я его никому никогда не показывал. Мы нашли его, на затонувшем корабле и он ваш.
   Ланин задумался. Погонял воздух между щек. - Ладно. Уговорили. Пусть, будет, так. Но!!! Тогда, я скажу, что нашёл старинный зачарованный ларец, из неведомого металла.
   Волконский подозрительно прищурился. - Что за ларец?
   Вселенец развел руки. - Милейший Пётр Дмитриевич. Не могу знать. Мысль только пришла в голову. Ещё не обдумал. - Он отодвинул всю кучу денег обратно в сторону Волконского. - Давайте, скажем читателям, что вы нашли перстень. Будете его носить и показывать всем. А я успел взять старинный ларец. Только пока не могу открыть, чтобы посмотреть, что внутри. Очень хитрый замок с секретом. Для читателей будет загадка. На которую ответим в других книгах. Если, конечно, сможем открыть.
  
   ***
   Лейтенант королевского флота Андре де Жезив де Саандаль постучал в дверь кают-компании. - Cher Prince, puis-je entrer quelques minutes? (Дорогой князь, могу отвлечь на несколько минут? Франц.).
   - Конечно, любезный Андрей. Заходите. - Приветливо улыбнулись. - Вспомнили про ещё один тайник на корабле? Снова будете просить изменить контракт?
   - Oui, мonsieur. Хочу сделать вам новое предложение.
   Ланин загадочно прищурил глаза. - Прямо удивляюсь - не военный фрегат, а корабль с сокровищами Алладина. Что на этот раз будем искать: золото, алмазы? Может драгоценные украшения?
   Де Саандаль нахмурился. Ему не понравилась шутка. - Предлагаю сперва обсудить вознаграждение?
   - Обязательно. Сколько хотите в этот раз? Двести, триста, пятьсот тысяч?
   Моряк задумчиво что-то подсчитал. Покачал головой. Словно складывал в уме столбиком несколько трёхзначных чисел. - Сher Prince, мне надо ещё две тысячи франков.
   Ланин недовольно откинулся в кресле. Скривил лицо. - Всего то?! А что так мало? Даже как-то подозрительно?
   - Месье, я посчитал примерную стоимость того, что продадите, если узнаете сколько оно стоит. Вычислил свои пять процентов. Получается две тысячи.
   Князь щёлкнул, а затем вытянул указательный палец. - То есть, у меня, на корабле, есть что-то, что вы оценили примерно в сорок тысяч. А я про это не знаю?
   - Да, ваше сиятельство.
   - А если узнаю, то продам всего за сорок тысяч?
   - Точно, мonsieur le Prince.
   Брови Ланина грозно сомкнулись, вытянулись в линию. - Знаете, что я вам скажу, дорогой господин пленный француз! Идите-ка, вы, туда, откуда пришли! Появиться предложение на несколько миллионов, приходите. А сорок тысяч?! Я столько оставляю нищим на паперти, если решил дать подаяние.
   - Господин князь, постойте. Это очень важно. Давайте договоримся хотя бы на тысячу.
   - Месье Андре, ещё раз повторю... Мне не интересны мелкие предложения. Я князь, а не лавочник. И не буду бегать по кораблю из-за копеек.
   - Хорошо, скажу просто так. Выслушайте. За бесплатно.
   - У вас две минуты. Пока перекладываю листы на столе.
   - Ваше сиятельство, я хорошо рассмотрел горшки, которые нашли недавно на корабле. Поверьте... В них нет ни грамма серебра. Медь, цинк, может железо. Серебра нет. Так, что, если будете кому-то продавать, вас подымут на смех, как необразованного дикаря.
   - Это всё?
   - Да, милейший князь.
   - Спасибо. Вы очень помогли. Я увеличу сумму вашего вознаграждения на пять тысяч. Сейчас возвращайтесь к себе и не отвлекайте меня от дел.
   Де Саандаль уходя, всё же обернулся. - А если...?
   - Не меньше двух миллионов! - перебили его.
   .....
   Датский пролив Эресунн встретил искателей приключений резкими порывами ветра. Который гудел в снастях, хлопал парусами, обрушивал на палубу зло шипящие волны. Тяжело груженые суда шли, переваливаясь с борта на борт, в обоих направлениях. Их капитаны не пытались соблюдать правила движения и лишь старались держать общий курс, чтобы случайно не столкнуться друг с другом.
   Вселенец, рассматривая в подзорную трубу хаотичное перемещение парусников, обнаружил на одном из них русский флаг. Удивлённо хмыкнул.
   - Ваше сиятельство, прошу прощения. Уделите несколько минут? - к князю подошел пленный французский лейтенант.
   - Опять выгодная сделка? - окуляр убрали от глаза. Посмотрели на де Саандаля.
   Крючковатый нос лейтенанта горделиво вздернулся. - Месье, есть предложение на сумму больше двух миллионов франков!
   - Дорогой мой Андрей? Вы уверены?
   - Мonsieur le Prince, абсолютно.
   Ланин по-деловому скрестил руки на груди. - Я весь во внимании.
   - Там, - махнули в сторону юга. - Недалеко от Штральзунда есть небольшая деревушка. Местный барон, которому она принадлежит, выгодно выкупит всю нашу руду.
   - Андре, простите, что перебиваю, - вселенец пощёлкал подзорной трубой. - Я не буду продавать руду. Поэтому, ваше предложение не интересно.
   - Месье князь, это ещё не всё, - коммерсант выразительно потёр ладони. - А если... предложить ему медные горшки? Они всё равно никому не нужны. А барон! Знает толк в меди и даст лучшую цену.
   - Милостивый государь, горшки, я тоже не продаю. Они дороги мне как память о путешествии.
   - Тогда... тогда.. - пленник защелкал пальцами привлекая внимания. - Предложим ему древние фигуры, которые тащим за кораблём на тросах! Он даст такую цену! Такую!!! - Помотали головой и расширили глаза на сколько возможно. - Это же куча золота! Барон очень богатый человек.
   - Послушайте меня, mon cher ami. Я вообще не хочу ничего продавать. У меня много других забот, которые ждут скорейшего решения.
   Де Саандаль удивлённо открыл рот. - Разве могут быть дела важнее чем приумножить состояние?
   - Представьте! Могут! Например, побыстрей отправить вас во Францию.
   - Меня? Во Францию? А зачем?
   - А вы, что? Уже не хотите выбраться из ненавистного московского плена?
   - Хочу, - пожали плечами. - Но, как-то, не считал первоочередным делом.
   Ланин, недовольно посылая проклятья на голову легкомысленных французов, поднялся на шканцы. Подошёл к капитану. - Антон Иванович, шхуну с российским триколором видите.
   - Вижу, ваше сиятельство.
   - Надо срочно догнать и остановить.
   .....
   Капитан "Райской птицы" ничего не понимал. С удивлением смотрел на незнакомых офицеров, которые поднимались из шлюпок на палубу.
   Самый бойкий из них, в звании поручика, первый взлетел на шканцы. Лихо козырнул, затараторил, выплевывая вопросы как из рога изобилия. - Кто капитан? Как зовут. Что везете? Куда держите путь?
   Пожилой степенный моряк с аккуратно подстриженной бородой и большими бакенбардами, произнёс спокойно и чуть потягивая слова. - Скрябин Георгий Васильевич. Идём с частным грузом купца первой гильдии Ростислава Ивановича Ярославцева в Петербург. Господа, а в чём собственно дело? Что происходит?
   Вперёд вышел высокой представительный подполковник. Прищурился колючими глазами. - Дело, в том, господин Скрябин. Что, я - князь Ланин, имею секретное предписание от самого государя-императора, согласно которого забираю всех ваших матросов вместе с вами, для помощи в доставки особого важного артефакта.
   - Позвольте, сударь? Как забираете? Куда забираете? Как такое возможно-с? А груз? А мое судно?
   - Я лично оплачу купцу Ярославцеву утрату товара. А вам и матросам потерю заработка и корабля. Гражданские пассажиры присутствуют на судне?
   - Никак нет-с.
   - Отлично! Десять минут на сборы личных вещей и документов. А потом уходим.
   .....
   Освобожденный из плена лейтенант французского Королевского флота, держал в руках ларец с деньгами, недовольно осматривал "Райскую птицу".
   - Ваше сиятельство! Monsieur cher prince, как же так? Вы же обещали отпустить меня только в Петербурге? Я хотел погостить в столице, осмотреться. Постараться завести деловые знакомства. А сейчас, что?
   - Милый Андре, у меня доброе и чуткое сердце ягнёнка. Посмотрел на ваши страдания. Всплакнул. Пожалел. Решил отпустить. Так, что радуйтесь и молитесь всем богам - вы снова на свободе!
   Бывший заключённый недовольно скукожился, сжался как сушёная ветка. - А может, всё-таки передумаете? У меня появилось ещё несколько идей, на довольно большую сумму.
   - Нет, месье. Домой. В просвещённую Европу. Во Францию. В Париж!
   - Мonsieur, могу я навестить вас, хотя бы потом, в качестве гостя?
   - Вы, что? Ни в коем случае! Мы абсолютно не знакомы. Вас даже похитил не я, а некий отъявленный мерзавец - капитан Блад. Так, что прощайте, таинственный незнакомец. Adieu. Au revoir. И всех благ.
  

Эпилог.

   Два месяца спустя, в только что открытом, танцевальном зале Дома офицеров 22 артиллерийской бригады, проходил бал в честь возвращения героев. Больше трёх сотен пар кружились в вальсе по начищенному до зеркального блеска паркету. Ещё больше уважаемой публики находились в различных комнатах отдыха, курительных, переговорных и в саду.
   - Аh, мa chеre Анечка - восхищённо обращалась к подруге, совсем молодая графиня Берг, которая специально приехала на этот бал из Москвы. Она нервно махала веером, широко открыла пронзительно небесного цвета глаза, не сводила взгляда с высокого кудрявого красавца полковника. - Tout ce qu'on dit sur le Prince est-il vrai? (Неужели всё, что говорят про князя, у нас в белокаменной, правда? Франц.).
   Подруга чуть скривила в улыбке губы. Стрельнула глазами, пытаясь привлечь взгляд кружившегося в танце, с какой-то противной брюнеткой, высокого кавалера. - И что у вас говорят?
   - Que j'ai trouvе sur une "le dеserte un еnorme navire franсais rempli de trеsors! Or, argent, bijoux? (Что нашёл на необитаемом острове огромный французский корабль, доверху набитый сокровищами! Золото, серебро, драгоценности? Франц.)
   - Да, Лизанька. Я тоже про это слышала.
   Впечатлительная особа покраснела. Кивнула головой. Резко замахала веером. От волнения перешла на русский язык. - А правда, что только золота на этом корабле было больше пятидесяти тон?
   - Что? Свет мой, Лиза? Ты всё поняла неправильно. Пятьдесят тон - это сказывали про серебро. А ещё была диковинная серебряная посуда. А золота! Золота... Ходят слухи - больше ста тон.
   - Ох, божечки ты мой? Неужели так много? Цельных сто тон! - глубоко вздохнули высокоподнятой корсетом грудью. Хотели упасть в обморок. Но, так как кавалера рядом не было, чтобы подхватить. Передумали падать. Просто оступились. - Так получается, теперь... князь самый богатый жених в России?
   - Нет, мой ангел. Он всё богатство сдал в казну. Так и сказал, ничего не надо. Хочу только, чтобы наша Родина была великой, могучей и богатой.
   - Аh, ma chеre, quel acte noble et еlevе! (Ах, дорогая моя, какой благородный и высокий поступок! Франц.).
   Собеседница наклонилась к уху подруги и зашептала. - А ещё говорят, он привёз две статуи львов с человеческими лицами и огромными крыльями. Представляешь! Они меняют цвет от погоды. И поставил их в Петербурге, прямо на против дворца его величества государя императора.
   - Неужели? Прямо напротив дворца его величества? Любезная Анечка, я прямо вся не своя. У меня по записи следующий танец с самим князем. А я не могу пошевелиться. Силы покинули. Мой бог?! Как же я буду танцевать? Что же делать? Что же делать? Что же делать?
   Статный, кудрявый, с пронизывающими карими глазами, полковник, с висевшем на шее орденом Святого Владимира, протянул руку. - Любезнейшая Елизавета Петровна, дозвольте пригласить вас на танец?
   - Меня? Да? Меня пригласить? Ой, мой бог! Я согласна! Согласна! Согласна!
  
  

Конец второй книги.

Война 1812. (Ваше высокоблагородие 3).

Аннотация.

   За месяц до начала войны, к 10-й корпусу, под командованием маршала Жака Макдональда, образованному из польских, баварских и вестфальских полков добавился ещё один самобытный отряд добровольцев из Дании. Лихие ребята решили помочь армии вторжения.
  
  
  

ЧАСТЬ 1. Нашествие.

Прелюдия 1.

   Он стоит на вершине холма, как в центре вселенной. Внизу, под ним, словно колышущееся поле, расходятся мундиры многочисленного войска. А вдали, чёрными дырами, зияют огромные проплешины, во всех переправах, через Неман. Он стоит на вершине, маленький, в сером сюртуке, вжимая в орбиту глаза подзорную трубу, и бранится сквозь зубы - видя, что всё застопорилось. Остановилось. И идёт не по ЕГО плану.
   Он, Наполеон Бонапарт, точно такой, как на раскрашенных гравюрах и старинных картинах, чёрт его знает до чего бестрепетный и невозмутимый.
   Не оборачиваясь, не обращая ни что и ни на кого внимания. Как всегда вполголоса, отдает приказы, а его пёстрая, раззолоченная свита - все эти маршалы, генералы, секретари, адъютанты, ординарцы, - почтительно склоняясь, ловят каждое слово, долетающее из-под низко надвинутой треуголки...
   - Слушаю, ваше величество! Сию минуту, ваше величество! Будет исполнено, ваше величество! Непременно, сир!
   Летописцы торопливо хватают и заносят каждое его бессмертное выражение на бумагу, а верховые ординарцы только стискивают челюсти, туго охваченные подбородником мехового кивера, и мысленно осеняют себя крестным знамением, прежде чем дать коню шпоры и сломя голову ринуться вниз по склону, чтобы в дыму и горящем пламени, доставить приказ его выдающегося и несравненного великолепия.
  
   А началось всё, как и должно было начаться, согласно историческим летописям....
   Утром 12 июня 1812 года. По трём мостам, наведённым через реку Неман, начали переправу полки самой мощной армии мира. По одному мосту шла пехота. По-другому конница. По третьему артиллерия и обоз. Французы и поляки, итальянцы и австрийцы, прусаки и испанцы, португальцы, голландцы, представители многочисленных германских княжеств. Войска двунадесяти языков - так называли русские эти войска вторжения, в количестве шестисот четырнадцати тысяч человек, переправлялись с одного берега на другой.
  
   Большое, сучкастое, непонятно, где срубленное дерево, несло мутной водой по середине реки. Его прибило к переправе. Гулко ударило об опору. Развернуло плашмя. Зацепило у самой кромки пролёта, по которому шли пехотинцы. Спустя несколько секунд чудовищный силы взрыв вырвал одну из опор вместе с частью пролёта, подкинул в воздух, а затем ошмётками разметал по сторонам три десятка солдат. Нашпиговав осколками ещё около двадцати.
   Оставшиеся в живых начали пятиться, толкаться, пытались устоять на ногах. Нетронутая взрывом часть пролёта не выдержала увеличения людской массы, обломилась, вместе с несчастными, резко ушла под воду. Вынырнула и обычным бревном поплыла в сторону второго моста. Через несколько минут, в образовавшийся проём вода внесла ещё одно дерево. Оно доплыло до второго моста. Зацепилось. Новый чудовищный взрыв. Новые разрушения и многочисленные жертвы. Через несколько минут третье дерево добило последний мост с движущимися по нему пушками и повозками. Не прошло и четверти часа. С переправой французской армии через Неман было покончено. Огромная военная компания, не успев начаться застопорилось в самом начале.
   - Может кто-нибудь объяснит? - Наполеон обернулся к свите, и, как всякий раз, когда что-то шло против его воли, глаза его полыхнули на бледном пухлом лице, не хуже раскаленных углей. - Что за дьявольщина творится возле реки? Что, чёрт возьми, вообще происходит? Господа?!
   Одни маршалы с искренней или наигранной озабоченностью уставились в свои походные карты. Другие, с удивлением, как будто до этого ничего не видели, повернулись в сторону переправы. Задумались, сжали до синевы губы. Третьи, самые тёртые, поднесли ладонь к уху - не расслышали или не разобрали вопрос, из-за шума и криков солдат, доносившихся с реки. Наконец, вперёд выступил полковник конных егерей - молодой, с длинными бакенбардами - который только что подъехал с сообщением. Лицо его в копоти, кивер сорван и потерян в толкучке, тёмно-зеленый мундир в нескольких местах порван, забрызган грязью, но сам он более-менее цел и невредим. Полковник, то и дело ошалело похлопывал себя по щекам, будто не верил, что остался жив после случившейся передряги.
   - Продвижение войск несколько замедлилось, ваше величество.
   Это ж надо было ему так изящно выразиться. Все равно, что сказать, к примеру: Людовик Шестнадцатый порезался при бритье, государь или Мария Медичи - была женщиной сомнительного поведения, государь.
   - Что? - ядовитой змеёй зашипел первый полководец Европы. Он явно не оценил изящества и остроумия посланца. - Это по вашему несколько замедлилось? Да вы, что? Издеваетесь? Найти ответственного за охрану переправы! Немедленно!
   - Слушаюсь, сир! - гаркнули в ответ сразу несколько голосов из свиты.
   Наполеон мстительно прищурил глаза. Надул щеки. Обвёл всех презрительным взглядом. Засунул руку в прорезь сюртука. - Найти и расстрелять.
   - И ещё! - он повернулся и зло наклонил голову, обращаясь сразу ко всем. - Чтобы к вечеру переправа была восстановлена!
  

Глава 1.

   За месяц до произошедших событий, к 10-й корпусу, под командованием маршала Жака Макдональда, образованному из прусского вспомогательного отряда и нескольких польских, баварских и вестфальских полков добавился ещё один самобытный отряд в количестве двух сотен добровольцев из Дании.
   .....
   Чугунное, худое лицо, с выпирающими скулами, герцога Этьена де Шанса было перекошено. Он, в гневе, разбрасывая слюну, орал на полковника Карла Гроссена.
   - Это возмутительное безобразие! Ты? Кто? Полковник или жалкая мокрица из сточной канавы? Вся армия готовится к войне. Ни сегодня - завтра, начнётся! А у тебя? Трёх дней не прошло, как эти чертовы датчане, появились в полку! А уже жалоб на них - складывать некуда.
   Гроссен виновато скрючился, пожал плечами, не смело решил поправить руководство. - Месье генерал, на самом деле уже почти неделя, как маршал Макдональд лично попросил вас, а вы меня, включить их ко мне в отряд.
   Начальство в приступе сжало кулаки. - А я что говорю! Семь дней! Семь! А они - эти, чумазые скоты! Кретины косоногие! Ежедневно пьяные, драные, бородатые и грязные как свиньи. Ты вообще следишь за ними?
   - Так точно, месье! Не спускаю глаз. Ни на минуту. Хожу по пятам.
   - Тогда почему они у тебя постоянно цепляются к полякам?
   Полковник нервно сглотнул слюну. - Говорят, это личное, мой генерал!
   Герцог подозрительно посмотрел на подчинённого. - Что может быть личного между рыбаками из полудикой северной деревни, у чёрта на окраине, и поляками из Бжесть-Куявски? Молчишь? Захотел под трибунал? Отвечай?
   - Ваша светлость, всё началось с невинного разговора. Бомбардир второго полка Ер Шлюницкий назвал датского гренадёра Свена Свинтусона - свином свинтуса после того, как нечаянно запнулся об его ногу. А потом, поднявшись и потирая ушиб, он случайно добавил слово - "курва". Свен Свинтусен не остался в долгу и назвал Ера Шлюницкого. Шлюшкиным Ером Моржовым и тоже добавил слово "курва". Шлюницкий не смог перенести оскорбления и ударил Свена на отмажь ладонью по щеке. Тот, отмахиваясь, заехал Еру кулаком в ухо. После чего польский бомбардир упал на пол и потерял сознание. Когда пришёл в себя, решил отомстить - позвал на помощь солдат из своего полка. Свен в ответ привёл своих. В итоге семь датчан, так, слегка, немного, чуть-чуть, побили пятнадцать поляков, а потом разозлились и отколотили ещё два десятка пушкарей. Вот как всё было.
   - И ты говоришь об этом так спокойно? У нас не сегодня - завтра Император начнёт войну. У него каждый солдат на счету. А у меня половина польского полка лежит в лазарете со ссадинами, переломами и ушибами из-за какого-то Свена Свинтусона?
   - Никак нет, мой генерал. Всего треть. Остальные уже вернулись на место несения службы.
   - И всё равно - это нарушение воинской дисциплины. За это положено наказание.
   Полковник достал из-под одежды два увесистых мешочка. Положил на стол. - Месье генерал, датский князь предлагает замять дело. Не они первые начали. Убитых нет. Покалеченных, почти тоже. Выбитые зубы, разбитые носы, да вывихнутые челюсти - это не ранения. Даст бог, через неделю все будут здоровы.
   Генерал строго свёл мохнатые брови. - Что? Взятка? Мне? Да, ты совсем ополоумел! Дать взятку? Герцогу Этьену де Шансу?
   - Месье. Это не взятка. Это триста золотых наполеондоров.
   На мешочки посмотрели жадным взглядом. Стараясь сохранять невозмутимый вид, произнесли... - Значит, утверждаешь, виноваты поляки? Они начали первыми? Обидели датчан? А те до последнего не хотели скандалить? Всячески уходили от драки? И было их меньше в три раза?
   - Так точно, ваша светлость. Так всё и было. А ещё датчане согласились всё свое жалование, за первый месяц, передать в вашу личную казну. Они просили напомнить, что служат не за деньги, а просто сильно ненавидят русских. У них ненависть издревле. Те постоянно лишают их улова рыбы и воруют молодых, красивых девиц. А поляки, для нормальных датских парней, почти русские. Даже живут рядом.
   Герцог махнул рукой, по-прежнему не сводя взгляда с золота. - Ладно. В последний раз. И ещё - сделай так... Как только начнётся война, чтобы эти бородатые варвары, в первом же бою попали под русские пушки. И чтобы от них не осталось ничего кроме фарша.
   - Непременно. Так и поступлю, мой генерал.
  
   ***
   В большой крестьянской избе, за длинным столом, в окружении своих умудренных жизнью старших воинов, восседал датский конунг Харальд Хитрый. Поправив на глазу повязку, (Результат ранения в кровавом бою, с большим количеством жертв.) посмотрел на присутствующих. Бородатые, заросшее по самые глаза лица, сурово смотрели в ответ. Вождь провёл рукой по карте с крупными значками, словно расправляя её, и подражая голосу своего одноглазого бога хитреца Одина, внезапно заговорил по-русски...
   - Подведём итоги вчерашней встрече с поляками. Что удалось узнать: Неполный артиллерийский полк. Около шестисот человек. Сорок семь пушек.
   Небольшой указкой двигали по карте. - Которые расположили, здесь, здесь и здесь. Другое хозяйство: повозки, обоз, кузнецы и прочие принадлежности находятся чуть дальше - здесь. Теперь начинается самое интересное. Телеги с бочками пороха вывезли и поставили, вот тут. За деревней, на отшибе. Недалеко от болота, в заброшенной местности, в лесу...
   - Какие будут предложения, господа воители? Как помочь полякам избавиться от добра? Да так, чтобы раз и навсегда?
   С лавки поднялся варвар, самый бородатый, кряжистый, помятый, как будто только, что вернулся из валгаллы. Он был олицетворением силы и жестокости. Такие люди и после смерти веками живут в сагах, песнях и жутких сказаниях скальдов. Поднявшись из-за стола, он так сильно насупил брови, показалось глаза почти утонули в глазницах.
   - Предлагаю, ночью вырезать поганых, к такой-то едрёной матери. Их всего шестьсот человек. Для нас, это смех и развлечение. Пройдёмся как нож сквозь масло. Даже не вспотеем. - Воин призывно осмотрел присутствующих. - А что? Место дикое. Глухое. Пока узнают, что - почём. Пока разберутся, кто - кого. В последнюю неделю идут сильные дожди. Никто ничего не найдёт, даже если захочет. Следов к утру не останется.
   Князь пристально посмотрел на бородатого бармалея. Скривился одними уголками губ. - Неплохая идея, Хермод. Но! У нас, только вчера, был скандал с поляками. Поэтому, даже, если ничего не найдут, подумают в первую очередь на нас. Прямых доказательств, нашего участия, нет. Однако подозрение останется. А нам оно не нужно. Так, что резать поляков пока не будем.
   Князь окинул взглядом северных воинов. - Ещё предложения?
   С места ответил худой, длинный, плоский как колодезный журавль варвар. С редкой козлиной бородкой. - Я предлагаю сжечь конюшни. Конечно, жалко лошадушек. Но, война есть война. Пушки у них тяжелющие. Двенадцатифунтовые. Каждая весит больше тонны. Без коней не уйдут никуда. Будут сидеть на месте, либо, пойдут в пехоту, под пули, но уже без пушек.
   Князь погладил подбородок. Погонял воздух между щёк. - Хороший вариант. Только армия у Наполеона большая. Найдут коней для пушек в другом месте. Так, что вряд ли, задержим на долго. День, два - не больше.
   - Ваше сиятельство, - потянул руку самый молодой из воителей с длинными белыми волосами, собранными лентой в узел. - Давайте взорвём боеприпасы. Повозки с порохом вывезли за село, поставили у болотца. Место тихое. Подойдем незаметно, снимем охрану. Сделаем все дела. Взорвём бомбу на расстоянии. Трах-Бабах. Всё сгорит. Пушки останутся без пороха. Проку от них никакого.
   Князь задумчиво погладил подбородок. Прищурил глаза. - Хеймдалль, твоё предложение самое интересное. Но, порох тоже можно доставить быстро из другого полка. - Он ткнул указкой в карту. - Недалеко, стоит фламандский артиллерийский полк. У них тоже есть пушки и до чёрта пороха.
   Молодой воин пободал головой воздух, словно привлекая хорошие мысли. Пощёлкал пальцами.
   - Ваше сиятельство, давайте взорвём и тех и других. Одновременно по времени. Я был с ребятами недавно возле фламандского полка. Облазил каждый куст. Охраны никакой. Полночи один часовой ходит по кругу. Полночи другой. Разделимся на две команды и взорвём сразу два склада.
   - Хорошая идея, - дружно заголосили присутствующие. - Умница, Хеймдалль! Мать твою взашей - не зря раньше был гусаром! Всё-таки общение с конями - дорогого стоит! Разнесём, к чертям собачим, сразу два склада. И пусть думают друг на друга. И вообще! Порох и поляки вещи не совместимые.
   Конунг слушал реплики боевых товарищей. Молчал. Думал. Взвешивал варианты. Иногда, в раздумьях, барабанил пальцами по столешнице. Все смотрели на него, ожидали ответа.
   Наконец он выдохнул. - Нет. Сильно громко, заметно. Можем привлечь внимание. Предлагаю действовать по-другому. Хитро, тихо, скрытно...
  
   .....
   Две тёмные, укутанные с ног до головы длинной одеждой, в широкополых, опущенных на самые глаза шляпах, неприятные личности, выглянули из-за угла. Увидели проходящего солдата фламандского полка.
   Позвали его. - Эй, сервисант? (Служивый. Пол). Подойди. Есть дело.
   - Кто, я? - осмотрелись в пространстве.
   - Да, матка боска! (Матерь божья. Пол). - Выругался высокий. Выступил вперёд, закрыл собой товарища. - Конечно, ты. Сюда, иди.
   Солдату было неприятно общаться с незнакомцами. Но, он находился недалеко от территории расположения полка. Был ясный день. Рядом прогуливались прохожие. Пересилив себя, подошёл и осторожно спросил. - Слушаю?
   Высокий спесиво поднял руки и пересыпал из одной ладони в другую горсть монет. - Смотри, что есть? Хочешь заработать?
   Парень сглотнул слюну. - Хочу. А что надо делать?
   - Можешь вынести и продать небольшой бочонок с порохом?
   Служивый изменился в лице. Из розового оно превратилась в красное. - Господа, вы в своём уме? Я писарь при штабе, а не артиллерист. И вообще, это очень опасное дело. За такое могут повесить.
   - О, матка боска! - Второй незнакомец попытался поймать парня на "слабо". Поднял огромную лапищу. Переплел пальцы, с хрустом сжал их. - Боишься? Так, и знал, что ты трус! Все фламандсы трусы! Хотя... что такого? Незаметно взять с телеги бочонок. Принести, отдать нам. За это получишь... пять серебрух!
   - Как же я принесу? - писарь по-прежнему стоял на своём. - Там, охраны - как сельди в бочке. На каждом шагу по три - четыре человека. Все вооружены. Смотрят, глядят. Если, что - сразу готовы скрутить.
   Высокий снова выступил вперёд. - Какая охрана? Один калека у крайней повозки. Больше нет никого. Подошёл, тихо взял и ушёл. Всыстко! (Всё! Пол). Получил хорошие деньги. И в трактир... Гулять. Давай! Не трусь. Иди. Тем более тебя знают как писаря. Если, что - скажешь, пришёл пересчитывать бочки.
   - Господа хорошие! Всё равно это опасно. Нет. Я не возьмусь.
   Низкий подошёл ближе. Отодвинул плечом товарища. - Холера, Кшиштаф! (Чёрт возьми, Кшыштаф! Пол.) Не дави на него. Дело не простое. - Слушай, сервисант. В нашем полку недостача. Нам срочно нужен порох. Может, договоримся на десять монет? За каждый бочонок. Десять бочонков - сто серебра. Хорошее предложение! Соглашайся? Сделаешь - станешь богатым.
   Солдат робко отошёл от незнакомцев. Бросил на ходу. - Нет. Не могу. Поймают - повесят. Я не хочу висеть. Пшепрашам, (Простите. Пол.) господа паны поляки. Естэм в пощпеху. (Я спешу. Пол.)
   Высокий догнал уходящего. - Может, подскажешь, кто может рискнуть? Ты же писарь - знаешь всех?
   - Не знаю я никого. Нет у нас таких.
   Писарь быстро шмыгнул на угол. Остановился. Притих. Прислушался. И хорошо расслышал остаток разговора.
   - Co ci mowilem, Kszystafie. Musielismy udaс sie w inne miejsce. Nikogo tu nie znajdziemy. (Что я тебе говорил, Кшыштаф? Надо было сразу идти в другое место. Не найдём здесь никого. Пол.)
   - Nie, Przemyslawie. Miejsce jest w porzadku. Tyle, ze ten goner nie potrzebuje pieniedzy. (Нет, Пшемыслав. Место нормальное. Просто, этому доходяге, не нужны деньги. Пол.).
  
   .....
   Полковник второго польского артиллерийского полка Гжегож Дабковский был срочно вызван к начальству.
   Герцог Этьен де Шанс долго ходил перед ним из стороны в сторону. Раздумывал как начать разговор. Наконец определился...
   - Гжегож, я давно знаю твоего отца. И у меня нет повода не доверять тебе. Но! В округе ходит много нехороших разговоров, о каких-то поляках, которые в разных местах, пытаются купить порох для своего полка. Якобы у них какая-то недостача или растрата, а может даже воровство большого количества. Что за полк? Неизвестно. Поэтому, я решил, чтобы слухи не пошли дальше. - Махнули головой в сторону потолка. - Отправить к тебе проверяющего. Хотя уверен - у тебя всё нормально.
   Герцог остановился и вопросительно уставился на полковника. - У тебя же всё нормально?
   Поляк, как заправский гусар, хотя был артиллерист, щелкнул каблуками. Вскинул подбородок. - Так точно, господин генерал.
   - Значит, завтра, с утра. Вместе со своим интендантом, ждите гостя. Быстро посчитаете, проверите. Чтобы я был спокоен и не волновался. Так, что иди, готовься. Да! И стражи поставь побольше. Мало ли, что?!
   .....
   Вечером того же дня количество охранников склада с порохом было увеличено в три раза. Всю ночь бдительные польские часовые, не смыкая глаз, пристально оглядывали тёмную опушку леса и болото, прилегающие к складу. Прислуживались к каждому подозрительному шороху. Присматривались к каждой тени. Громко поддерживали друг друга разговорами. И только к самому утру немного расслабились. Вместе с первыми лучами солнца из-за косматых деревьев вылетел большой желтый шар. Ярко осветил место, где расположились сдвинутые друг к другу повозки с порохом. А затем фейерверком разорвался на десятки пылающих углей, которые извивающимися лентами начали спускаться с неба и поджигать всё в округе. Часовые бросились тушить. Сбивать огонь. Пламя, наоборот, только разгоралось. Несколько минут и огромный огнедышащий цветок поглотил всё, что было на поляне. От повозок, людей, лошадей остались одни головёшки.
  
   ***
   Со следующего дня, после странного разговора с поляками, писарь фламандского артиллерийского полка Патрик Клюверт решил добираться из дома в полк и обратно разными дорогами. Предчувствие чего-то нехорошего просто трубило и долбило огромными спазмами по всем участкам мозга. С каждым днём, с каждым часом оно увеличивалось и росло. Он чувствовал, он знал - такие не отстанут. Они найдут. И больно накажут. Для них пролить кровь - всё равно, что напиться водицы. Вот и сегодня Патрик шёл настороженно, постоянно оглядывался, старательно обходил все злачные, тёмные и вызывающие подозрения места. По возможности старался выбрать дорогу, где присутствуют пешеходы, чтобы быть у них на глазах.
   И всё же это не помогло. Сильные, словно налитые железом руки, резко потянули его в маленький закоулок. Втащили в какой-то колючий кустарник и прижали к стволу дерева.
   - Ну, привет, бруднэ сцур (Грязный крысёныш. Пол.) - прохрипел голос старого польского знакомого, укутанного в шарф по самые глаза. - Что? Сучёныш? Продал нас генералу? Радуешься, что погибли наши товазесе? (Товарищи. Пол.)
   Патрик от неожиданности потерял дар речи, а потом заскулил тонким голосом, хватая ртом воздух. - Господа паны поляки. Я вообще, никого, никогда, не продавал. Я самый тихий и мирный человек на свете. Сижу в штабе. Переписываю бумаги. Даже к службе негодный - чахотка у меня. Из всех достоинств - умею читать и красиво писать.
   Его напарник зловеще поднял свои огромные кулаки. До хруста сжал костяшки. - Врёшь, курва фламанская! И за тебя, не выдержал кто-то из наших и случайно подорвал склад. Погибли семнадцать воинов-поляков. Матка боска! Семнадцать человек, по твоей вине! Полковник и интендант сидят под следствием. Скорее всего их расстреляют. На месте склада огромное чёрное пятно. Пороха нет. Нас хотят расформировать. А ты! Скура (Шкура. Пол.) спокойно живёшь. Сладко ешь, крепко спишь. Одеваешься хорошо. А надо было просто продать нам несколько бочонков с порохом и всё! Ребята были бы живы, всё было бы нормально. А теперь! - Из-за пояса вытащили огромный, страшный, кривой нож и поднесли к горлу несчастного фламанца. - Прощайся с жизнью, гадёныш.
   - Господа паны поляки, - писарь упал на колени. Повис на руках высокого. - Клянусь всеми святыми. - Он начал судорожно креститься. - Я не предатель. У меня большая семья, дети, Больные отец с матерью, да ещё тронутая умом двоюродная сестра на обеспечении. Я сам калека.
   - А я говорю - это, ты! - чуть сильнее надавили на гордо. Сделали страшное лицо убийцы малолетних писарей.
   Невинная жертва шмыгнула носом. Пустила настоящую слезу. Заскулила. - Паны поляки! Посмотрите на меня? Я даже врать не умею. Это кто-то другой, плохой, злой, нехороший. В нашем полку целая свора предателей и лизоблюдов. Все завистливые. Смотрят друг на друга волками. Дорогие мои, вы же, сами, после моего отказа, пошли искать других желающих. Они и польстилась на деньги. А не я.
   Невысокий, поэтому более рассудительный разбойник, отодвинул руку великана с ножом от горла несчастного. - А ведь верно, Кшыштаф. Похоже крыса не он, а тот толстый бомбардир, который сказал, что пять серебрух мало. Или тощий унтер, с дурацким прыщом на щеке. Мне его рожа сразу не понравилась. Мерзкая, противная. Ещё глаз у него постоянно дёргался.
   Высокий нехотя клацнул зубами. - Нет, Пшемыслав. Я не мог ошибиться. Те были жадными. Торговались до последнего. А у этого доходяги, нет даже медного сантима за душой. Только бедный сервисант может быть предателем.
   Солдат мгновенно почувствовал свой шанс на спасение. - Господа хорошие, я не виноват. И не бедный. У меня есть деньги. - Он полез за пазуху и вытащил кошель. - Прошу. Возьмите. Мне не жалко, я честный и обеспеченный человек. Возьмите, помяните друзей. И заодно выпейте за меня. Возвращать не надо. У меня есть ещё.
   Высокий открыл кошелёк. Заглянул внутрь. Удивлённо хмыкнул. - Действительно, с такими деньгами ты не мог предать. Да, и глаза у тебя честные. И лицо доброе. Ладно, иди. Хотя... нет, постой. - На ходу, поймали рванувшего спасаться бегством прощелыгу...
   - Послушай, ты отзывчивый человек. Сделаем и мы тебе добро. Наши братья, поляки - злые и хотят отомстить. Сегодня вечером, если хочешь жить, не приближайся к складу с порохом. И вообще, этой ночью, будь подальше от полка. Наша земста бензя страстна! (Наша месть будет страшной! Пол.). Взорвём и сожжём всё, что можно взорвать и сжечь. А потом медленно... пойдём добивать оставшихся. Вырежем весь ваш полк. Всех до единого. Знай! Таких обид поляки не прощают. Пусть погибнем - но отомстим!
  

Прелюдия 2.

   Куда вас сударь к чёрту занесло? Неужто вам покой не по карману?
   (Фильм. Д'Артаньян и три мушкетера.)
  
   После удачно проведённой ночной операции по уничтожению фламандского артиллерийского полка, конунг Харальд Хитрый мог позволить себе немного поваляться в кровати. Бешеные деревенские петухи прокричали по третьему кругу. А он всё лежал и лежал. Думал, грезил сквозь дрёму, о чём-то великом и выдающемся. Наконец решил подняться. Встал, потянулся, окликнул дневального.
   - Рогнар?
   Внутрь спальни заглянула косматая голова лесного разбойника с большой дороги. - Чего изволите, ваша сиятельство - я, Сигфред. Рогнар отошёл "до ветру".
   Конунг сладко потянулся. Широко развёл руками в сторону. - Окей скейт, Сигфред. (Хорошо дорогой, Сигфред. Дат.). Что, там за шум, что все петухи орут с утра как резаные?
   Ваше сиятельство, пожаловала графиня Мирослава Кашкатамышская. Ждёт возле штабной избы. У неё сильно срочное и личное до вас дело.
   Их великолепие сурово свело брови. - Какое личное дело, когда война на носу? Тем более к простому, некому неизвестному князю варваров. Давай, быстро метнись. Найди сотника Хеймдалля. (Который в прошлой жизни штабс-капитан Ивашов). Пусть извинится перед графиней. Скажет, что меня нет в деревне. Я со вчерашнего вечера убыл на охоту, на крупного свирепого кабана.
   Мужик скривился. Затряс густой, похожей на веник смоляной бородой. - Осмелюсь заметить, ваше сиятельство. Охота на кабана была позавчерась. Сегодня к утру вы обещали вернуться.
   - Верно... - почесали голову. - Тогда, я на важном задании. В разведке. Выслеживаю русских казаков. Буду не скоро. Пока не переловлю всех до единого.
   - В разведке, господин Харальд Хитрый, вы были на той неделе, когда она приехала в первый раз. Только вместо казаков вы искали диких калмыков.
   - Чёрт! - прикусили губу. Почесали подбородок. - Хорошо, иди и передай Хеймдаллю пусть сам придумает что-нибудь новенькое. Желательно такое, чтобы она вообще больше не появлялась.
   - Слушаюсь, ваше сиятельство. Ужо-сь бегу.
   Спустя четверть часа в дом зашёл молодой варяг с длинными белыми волосами, связанными в хвост верёвочкой.
   - Господин Харальд Хитрый, я взял на себя смелость дать ответ графине Кашкатамышской. Сказал, вас срочно вызвали в штаб армии. Большое совещание у генерала де Шанса. Затянется до глубокой ночи, а может и до позднего утра. Попросил не ждать. Так как время вашего возвращения точно не известно.
   Вселенец выдохнул. - Молодец, штабс. Хорошо придумал. Свежо. Ново. Необычно... Хвалю за службу!
   - Рад служить, ваше сиятельство. Только... проблема-с. - Вытянулись в струнку. Виновато опустили глаза в пол.
   - Что опять?
   Бывший гусар погонял воздух между щёк. Подозрительно подвигал бровями. - Она решила поехать к штаб. Желает искать вас лично. И ещё... Обмолвилась, что хорошо знает генерала. Как бы ни произошёл... конфуз.
   Конунг подскочил с места. В одних портках начал метаться по комнате. - Ты чего ей нагородил, помело гусарское? Какой штаб? Какой генерал? Меня там нет и не было никогда. Уровень не тот, чтобы общаться с герцогом де Шансом. А если она узнает об этом? Это же скандал! - Датский конунг обманул несчастную польскую дворянку. Бегает, прячется от неё. Боится даже поговорить. А если она вообще заявится к герцогу? И начнёт всё выспрашивать про меня? Ты подумал про это?
   Хеймдалль виновато вздохнул. - Скорее всего так и будет, ваше сиятельство.
   Князь в сердцах выругался по-русски. Сбросил с себя всю датскую спесь. Начал вещать на великом и могучем. - Короче, Юрий Михайлович, бросай всё. Хватай ноги в руки. Точнее суй свои сапоги в стремена. Скачи, догоняй. Скажи, что я уже вернулся и готов встретиться с ней.
   - Есть догнать, ваше сиятельство и сказать, что готовы к встрече. - Чуть подпрыгнули и лихо стукнули шпорами.
  

Глава 2.

   День выдался на редкость тихий и не очень жаркий. Солнце светило будто сквозь тонкую сетку тумана. На мутноватом небе неподвижно стояло белое облако, чуть подсиненное в середине. Небольшой ухоженный лесок за деревней звенел птичьими голосами. Листва на деревьях перешептывалась, как живая. В тени, на траве блестели остатки росы.
   Северный варвар и польская графиня неспеша прогуливались по посыпанной песком, ухоженной дорожке.
   - Дорогая графиня, а теперь, представьте! - рычал одноглазый дикарь. Он развёл руки до хруста в суставах. - У меня был во-о-т такой величины меч. Весом - фунтов сто - не меньше. Я значит, им, ка-а-к замахнулся. - Он повернулся и завёл руки себе за спину. - А потом... Ка-а-к вдарил. Хрясь-шик-рык-тудун! И разом зарубил семь человек. Затем, я... Делаю шаг назад. Наклоняюсь. Уворачиваюсь от летящего в меня во-о-т такого здоровущего копья. Делаю выпад. - В этот раз руки развели по вертикали. Крутанули их, показывая восьмёрку. Часто потыкали воздух, словно пронзая насквозь. - И убил ещё семь человек. - Рассказчик горделиво задрал подбородок. Тряхнул кудрявой гривой волос. - Так, что, госпожа графиня, за два удара и шесть стуков сердца, закончилась славная схватка, за которую я получил свое прозвище - "Харальд Хитрый". И к сожалению, потерял глаз.
   На конунга посмотрели, как на божество, блестящими от возбуждения глазами. - О-о-о, да вы просто, сэр рыцарь.
   - Да, я такой!
   - Сэр рыцарь! - я буду называть вас теперь только так. А как вы убили последних четверых разбойников?
   - Каких ещё четверых? - герой удивлённо остановился на половине шага.
   - Милый Харальд, в начале рассказа вы упоминали, что убили восемнадцать человек. Семь - врагов убили первым ударом. Семь - умерло от второго. Итого четырнадцать. - Подсчитала дотошная математичка из Кракова. - А куда делись ещё четыре человека?
   ??? - Варвар удивленно посмотрел на спутницу. - А! Те... Которые, ещё четыре...
   Он сделал умное лицо. Начал загибать пальцы, проверять, шёпотом пересчитывать убитых врагов. Наконец закончил. Поднял взгляд. Улыбнулся, показал здоровые, молодые зубы. - Они проходили мимо, увидели бой, где кровища хлестала фонтаном и мясо сыпалось кусками. Глянули и умерли от страха. Просто, потом, когда я пересчитал врагов, пани Мирослава, их оказалось восемнадцать.
   Графиня широко открыла глаза, сделал вид, что объяснение устроило её. - Ах, сэр рыцарь, какой вы герой! Просто Геракл, Аполлон, Титан! Я вас представляла именно таким. Знаете, я не случайно искала встречи. У меня есть одна небольшая просьба, которая для вас будет сущим пустячком.
   - Что за просьба? Что надо сделать, моя прекрасная леди? Какого дракона задушить?
   Кашкатамышская мило улыбнулась, показав очаровательные зубки. - Не могли бы вы убить всего одного человека.
   - Убить? - конунг удивлённо посмотрели на странную гостью.
   - Убить, утопить, отравить, можете даже зарубить топором, - дали пояснение, беспечно махнув рукой. - Одним словом лишить жизни.
   - Мне? Его? - снова переспросил варвар.
   - Да, - нежно покивали головой.
   Викинг напыжился. Надулся. Покраснел. Собрался сразу же броситься в бой... Однако спустя минуту привёл себя в полное спокойствие. Его лицо побелело. Он приветливо улыбнулся графине. - Увы, пани Мирослава, не могу. Дал клятву Одину, не убивать врагов в мирное время.
   Шалунья надула розовые губки. Сморщила очаровательный носик.
   - Харальд, милый. Но, вы же, сэр рыцарь? Что вам стоит? Своих врагов убиваете пачками на обед и толпами на ужин. А тут всего один человек?
   - Увы, прекрасная леди Ровена. Клятва Одину - это серьёзно.
   - А если я заплачу?
   Варвар с кислым выражением лица помотал головой.
   - А если заплачу хорошо и сразу. Поглядите. У меня есть деньги. - Она достала из сумки большую стопку купюр. Протянула воину.
   Он нехотя взял купюры. Стал их рассматривать. Внезапно изменился в лице.
   - Откуда это у вас? - спросили удивленно. Вселенец держал в руках пачку новых, свежеиспечённых, русских ассигнаций с элегантным голубым оттенком. Безупречным тиснением и водяными знаками. Они были настолько новыми, что даже пахли типографской краской.
   Графиня томно заломила руки. - Убьёте нужного человека. Скажу.
  
   ***
   Начало званного ужина в замке родового шляхтича Збаражского было отмечено особой нервозностью. Повсюду витало чувство чего-то ужасного, тяжелого и неприятного.
   Графиня вместе со спутником не спеша переходили от одной группы гостей к другой, искали нужного человека. Конунг невольно прислуживался к разговорам.
   - А я говорю... - импульсивно возмущалась взрослая дама бальзаковского возраста, с большой мушкой на щеке. - Все эти безобразия начались, как только полякам выдали русские деньги. Они как будто сорвались с цепи. Сразу бросились обменивать на золото, серебро, даже просто на еду. Чем они им не понравились? Непонятно? Деньги как деньги.
   - Действительно, кошмар... - выпучив глаза шипел щуплый господин в другом месте. - Это ещё не всё. Посчитать мёртвых не могут до сих пор. Поле завалено трупами. Носят и носят. Носят и носят. Сам маршал Макдональд отправился с комиссией...
   У третьей группы немного задержались, потому что графиня наконец заинтересовалась происходящим в замке.
   - Ужас, что твориться на белом свете! - нервно махала веером полная пышногрудая брюнетка в лиловом платье с коричневым отливом. - Мой сегодня такого рассказал! Поляки сошли с ума. Отчего-то решили, что фламандцы взорвали склад с порохом. Пошли ночью мстить. По дороге заблудились. Напали на баварцев, которые спешили на помощь фламандцам. Те начали стрелять. Поляки ответили. Артиллеристы подумали, что идут взрывать склад. Открыли огонь по тем и другим. Поляки быстро сбежали. А несчастные баварцы всю ночь напролет сражались с фламандцами. А ещё кто-то под утро взорвал артиллерийский склад с порохом. А ещё...
   - Вон он! - графиня дёрнула конунга за рукав на самом интересном месте рассказа. Показала на вызывающе щегольски одетого среднего возраста мужчину с гитарой в руках, в окружении дам. - Его зовут Маркиз де Брюльи. Он негодяй, подлец и развратник.
   Вселенец скептически осмотрел претендента в покойники. Улыбнулся даме. - Милая Мирослава, а по-моему, обычный молодой человек.
   - Обычный? - фыркнула дикая кошка. - Он оскорбил меня! Увлёк своими песенками, стишками, обещаниями. Поклялся жениться, а вместо женитьбы откупился этими ненужными никому русскими деньгами.
   Дикарь странно хмыкнул. - Не знаю, госпожа графиня. Если убивать всех за то, что вы перечислили. То в армии Императора не останется боевых офицеров. С кем он тогда будет воевать.? Тем более, как я вижу, другие дамы, что окружают его, с вами не согласятся. Вряд ли они желают его смерти.
   - Ах, так! - гордая полячка топнула ногой. - То есть, мнение других дам, для вас, важнее моего? - Она вытянула губы уточкой. Насупилась. Покраснела.
   - Ну, миледи... Их просто банально больше. Вы сейчас одна, а их, вокруг него... - Начали считать, загибая пальцы. - Раз, два, три... Целых пять. А если я его убью, то радоваться будет одна, а страдать в пять раз больше.
   - Математика, это не ваше! - обманутая женщина развернулась и гневно посмотрела на варвара. Красивые смородинно-черные глаза, окруженные тонкими лучиками первых морщин, налились туманом. Она плотно сжали губы. Дождалась когда маркиз закончит пение. Решительно потянула спутника за руку. Пересекла зал. Подвела к группе воздыхателей. Громко обратилась ко всем.
   - Медам, месье, разрешите представить датского князя Харальда Хитрого. Он тоже пиит и музыкант.
   - Датский? Князь? - француз сморщил лицо, как будто прожевал дольку лимона. - Дания... Дания? Это кажется... где-то? - Он пытался вспомнить место расположения страны. Не найдя в голове ответа, произнёс. - Далеко.
   - На севере, - подсказали с улыбкой.
   - Да, точно. На севере. И что? У вас тоже умеют музицировать?
   - Музицировать? - варвар не понял выражения.
   Одна из дам пояснила. - Играть на музыкальных инструментах, господин князь, у вас умеют?
   - А! Конечно. - Закивали головой. - Ещё как. - Начали перечислять. - На дудках играют, потом на волынках сопят, ещё на барабанах стучат. А также... На этих, как их тама зовут... гитарАх брынькают.
   - То есть вы сможете спеть и сыграть на гитаре? - ехидно уточнил маркиз.
   - Легко, господа. Если вы найдете её здесь. Обязательно сыграю! Чего же не сыграть.
   Маркиз протянул инструмент варвару. Подмигнул дамам. (Готовьтесь, сейчас будем смеяться). Помпезно произнёс. - Зачем искать. Вот же она. У меня, в руках.
   Дикарь взял кусок дерева. Повертел. Прицелился одним глазом. Переспросил. - Вот, эта? Она? И есть гитара?
   - Да. Сыграйте. Удивите нас, господин князь.
   Новоявленный бард постучал кулаком по деке. Оттянул верхнюю струну. Громко тренькнул и помпезно объявил.
   - Датская народная современная северная песня! "Группа крови на рукаве". Исполняется на датско-английском языке. Слова и музыка - мои! Исполняется впервые.
   Зазвучал проигрыш и раздалась известное на весь мир...
  
   It is a warm place but streets do wait for... (Теплое место, но улицы ждут)
   Prints of our feet right now... (Отпечатков наших ног.)
   A fine stardust is on my boots... (Звездная пыль - на сапогах.)
   ...
   Wish to me to be lucky, wish to me to be lucky!... (Пожелай мне удачи, пожелай мне-е удачи!)
   .....
   Не принятый публикой музыкант раздраженно ходил кругами вокруг клумбы в саду. Шипел, сопел и изрыгал проклятья.
   - Да, как они посмели смеяться над такой песней?! Музыкой? Стихами? Это же нетленный шедевр на все времена! В своё время она зажигала сердца миллионов поклонников. Даже сейчас, она настолько опередила свое время! Точнее, она всегда была вне времени и вне поколений! А они? Неблагодарные тупицы! Скоты! Неучи! Посмели её обсмеять.
   Позади него, подобно небольшой собачке, едва успевая догонять, металась невысокая графиня. - Вот-вот! - Поддакивала она. - И я об этом говорю. Убить его надо. Убить! Недостоин он жить на этом свете!
   Князь не слушал её. Он ощущал только себя и свои раздавленные чувства. Внезапно конунг остановился. Повернулся навстречу графини. Та не успела затормозить, налетела на него, попала в объятия. Её глаза приблизилось к безумному взгляду, в котором бушевала чернота бездны.
   - Пани Кашкатамышская, а откуда у него так много новых русских банкнот?
  
   ***
   Внеочередное совещание датского военного руководства состоялась через день.
   Конунг стоял перед картой с крупными значками. И крутил указку в руках. - Подведём итоги полученной информации: Чаще всего карета с деньгами возвращается примерно в семь часов вечера по этой дороге. - Указкой провели плавную линию. - Дорога накатана. Без ям, колдобин и бугров. Проходит через небольшой хорошо просматриваемый лесок. Карету постоянно сопровождает отряд из пятидесяти всадников. Половина скачет впереди кареты. Половина за ней. Каркас обшит железом. Повозка тяжелая. В упряжке шесть лошадей. Внутри, скорее всего, несколько вооруженных людей. И около миллиона фальшивых рублей. Может больше. Человек, который рассказал об этом, точно не знал.
   Вселенец как заправский учитель постучал указкой по ладони. - Господа викинги, какие будут предложения по захвату и уничтожению кареты? Желающие проявить себя? Прошу высказываться.
   С места, кряхтя, поднялся самый старший по возрасту, воин. Сурово свёл брови. До хруста сжал кулаки. - Ваше сиятельство, предлагаю стандартную лесную засаду. Валим здоровую берёзу перед каретой. Крупный дуб опускаем позади. Зажимаем в коробочку. Лихо набегаем, со всех сторон. Убиваем охрану. Пять десятков человек, для наших орлов, этого даже не хватит на один пистолетный выстрел. Открываем повозку. Забираем ассигнации. Быстро растворяемся в бескрайних лесах Европы.
   Князь выслушал. Прищурился. Уточнил - А зачем нам фальшивые деньги?
   - А чего добру пропадать. Выкупим на них у французов злато-серебро. А они пускай сидят, как дураки, с фальшивыми рублями.
   Вселенец задумчиво потёр подбородок. - А что будем делать потом, когда они кучу фальшивок притащат в Россию? А они их обязательно притащат. Отдадут нашим крестьянам. Крестьяне начнут разменивать их. Чиновники начнут мужиков ловить и наказывать. Что будем делать тогда?
   Бородач замялся. Покусал губу. Поиграл пальцами. - Тогда предлагаю перебить охрану, захватить карету и сжечь всё содержимое, к такой-то ядрёной матери.
   - Вариант неплохой, - согласилось начальство. - Но! Расстрел на дороге половины сотни охраны, среди белого дня, большим отрядом разбойников? Внутри расположения многотысячной армии неприятеля? Подымит много шума, который помешает выполнению других операций. Поэтому, пока, дорогой Хермод - твое предложение не подойдёт.
   Главарь бросил взгляд на притихших воинов. - Есть у кого-то менее кровавые варианты.
   - Ваше сиятельство, разрешите мне, - с места поднялся плотный воин, с большой седой бородой, похожий на гнома. - А если попытаться попасть в карету из "Изделия номер один". Унтер Йохан Егоров-сен у нас умелец. Если его хорошо припугнуть и при этом хорошо наградить. То он с испуга черту в глаз попадёт, не то, что в медленно ползущую карету. Снаряд взорвётся. Карета от снаряда загорится. Деньги сгорят. Крови прольётся мало.
   Конунг взял паузу. Обдумал предложение. Покачал головой. - А если не попадёт? Например, внезапно понесут кони. Или, наоборот, одна из лошадей потеряет подкову и будет хромать, задерживать движение. Или просто у Йохана дрогнет рука и будет самый несчастливый день в жизни. Тогда потребуется не один, а несколько выстрелов.
   - А теперь представим ситуацию... В глубоком тылу, когда нет войны, по дороге скачет большой отряд всадников, охраняют особо важный груз. По ним начинают стрелять из пушки. Причем стреляют дьявольски точно. Сжигают карету с большим количеством наличности. У сыскарей возникнет уйма вопросов. Они начнут землю рыть носом, пытаться разобраться. Шума поднимут ещё больше, чем при нападении разбойников. Так, что пока нет войны, господа варяги, никаких взрывов, подрывов и прочих взрыва-подрывных действий.
   Присутствующие на совещание недовольно засопели. Начали чесать головы.
   - Господин Харальд Хитрый, - поднял руку самый молодой викинг с длинным белым хвостом волос за спиной. - Разрешите подать предложение.
   - Разрешаю.
   - Я вчера вечером прогулялся с ребятами по этой дороге. Есть место, где повозка проедет под ветвями двух крупных деревьев. Нависают прямо над проездом. Если на них заранее положить людей в одежде, сливающихся с листвой. В руки дать бомбы с воспламеняющейся жидкостью. И, когда карета будет проезжать мимо. А она едет медленно. Можно незаметно и аккуратно скинуть на крышу. Метров через сто крыша кареты хорошо разгорится. Через двести запылает карета. Пламя попадёт внутрь. Кони понесут, испугавшись огня. Метров через шестьсот - восемьсот повозка выгорит полностью. Почему загорелась? Кто поджег? Зачем? Никто, никогда, не узнает.
   Князь удивленно посмотрел на молодое белобрысое дарование. Обратился ко всем. - Господа викинги, прекрасный гусарский план. Молодец Хеймдалль! Теперь, многоуважаемые бородатые варвары, давайте более подробно разберём каждый этап операции...
  
   ***
   Харальд Хитрый стоял недалеко от большой железной кареты. И с интересом смотрел на неё как на ожившее приведение.
   - Скажи мне, мой юный викинг? - он повернулся в сторону молодого варвара, за спиной которого болтался хвост из длинных белых волос. Сделал строгое выражение лица. Нахмурился. - Ты видишь то же, что и я?
   - Ваше сиятельство имеет в виду карету для перевозки денег? - решил поумничать подчинённый. - То, да.
   Князь быстро заморгал ресницами. Сжал кулаки. - А почему она здесь и в целом состоянии? Ты же должен был сжечь её вчера?
   Воин отпрянул. - Так я сжег. Истинный крест. Сгорела так, что колёс не осталось. Выгорела до последней железки.
   Глаза вождя раскрылись ещё шире. Он ткнул рукой. - А это, тогда, мать твою за ногу? Что? Призрак бесколёсный? Или у меня hallucinations? (Галлюцинации. Франц.).
   - Не могу знать! - бывший гусар вытянулся в струнку. - Может ещё одна? Может, у них, их, вообще несколько?
   .....
   - Вот вы где, господин Харальд? - к мирно беседующим варварам подошёл полковник Карл Гроссен.
   - Ищу вас повсюду. А вы смотрите на карету? Вижу, догадались зачем приехал. Жалование привёз для ваших солдат. Пройдёмте. Распишитесь. Получите деньги.
   Вселенец удивлённо поиграл желваками. - Постойте, месье? Я помню договор - оплату за первый месяц отдать в казну герцога.
   - Oui, cher Prince, я тоже помню об этом и обязательно передам. Но всё равно, нужна ваша подпись. И ещё... Руководство решило выдать часть суммы рублями. Герцог де Шанс разрешил передать вам эти деньги.
   - Рублами? - одноглазый вождь исковеркал незнакомое слово. Скривился будто внезапно заныли зубы.
   - Вас не устраивают русские купюры?
   - Устраивают. Просто думал, у них нет своих денег. Это же варвары. Дикие.
   - Представляете, уже есть. И очень хорошего качества. Так, что пройдёмте в штаб. Распишитесь и посмотрите.
   - Хорошо, идёмте.
   Князь повернулся к помощнику и на ходу сквозь зубу прошипел. - Бери ребят и мухой "План Б".
   - Есть, мухой "Б", - прошептали в ответ одними губами.
   .....
   Вселенец внимательно рассматривал поддельные русские купюры, напечатанные французами. И ругался на косоруких умельцев на чём свет стоит...
   "Кто так печатает деньги? - Руко-попые двоечники! На каждой банкноте в первой же строке вместо слова "госуДарственной" напечатали "госуЛарственной". В последней строке можно прочесть "холячею" (вместо "ходячею") монетою. В подписи министра вместо "СпиридоН" написано "СпиридоТ". У нас даже нет имени такого - Спиридот. И подписи на купюрах ставят чернилами, а не готовым клише. И бумага не такая. И цвет у неё другой. Да и сами деньги получились гораздо качественнее. И вообще! Где это видано чтобы подделка была лучше оригинала? Господи! Понаберут по объявлению - а потом мучаются с ними."
   В дверь постучался, а затем спросив разрешение, быстро вошёл Хеймдалль. - Господин Харальд Хитрый, разрешите доложить! При выполнении "Плана Б" произошел конфуз. Времени на подготовку было мало. Сделать всё не успели до конца. Получили совсем не то, что хотели.
   Вселенец перестал рассматривать ассигнации. Поднял голову. - Юрий Михайлович, говори толком. Напустил тумана. Ничего не понять: Что за конфуз? Чего хотели. Что не получили?
   - Ваше сиятельство, брёвна на мосту, как было велено, подпили. Карета, когда проезжала по ним через речку, упала в воду. Но! Не утонула.
   - Как не утонула? - вселенец поднялся с места. - Она же тяжёлая, железная. Как она могла не утонуть в реке?
   - Ваше сиятельство, да разве же это река? Ручей. И то мелкий. Увязла по колёса в тине. Сейчас крестьяне пытаются подобраться к ней, вытащить. Пока не получается. Но, думаю к вечеру приведут больше лошадей, нагонят народа - вытащат.
   Конунг скривил лицо. Погонял воздух между щёк. Задумался. - Ладно. Поехали, посмотрим на твой конфуз.
   .....
   Контролёр неудачной операции расположился на высоком холме. Смотрел в подзорную трубу, в сторону небольшой реки. Где группа крестьян, дружно, подобно батракам, вместе с лошадьми, пытались вытащить упавшую в реку повозку.
   Тяжелая, железная, неповоротливая карета медленно поддавалась, ползла в сторону берега.
   - Ваше сиятельство? - молодой викинг нервно ходил за спиной. - Тут неподалеку, по дороге, есть ещё один мост через речку. Она глубже. Давайте его подпилим?
   Вождь варваров опустил трубу. Задумчиво посмотрел на подчинённого. - Погоди, не спеши. Может ещё утонет.
   - Как же она утонет? Чего это вдруг? Дно нормальное. Ила мала. Самое глубокое место они прошли. Ещё десяток лошадей подгонят, зацепят и вытащат.
   - И тем не менее, дорогой мой Хеймдалль, всё бывает. Плыла, плыла и тут раз! Беда, несчастье - утонула...
   - Ваше сиятельство, а может всё-таки разрешите, метнусь, мигом. Подниму солдат. Быстро всё подготовим!
   Князь строго свёл брови. Заговорил по-русски. - Штабс-капитан. Отставить панику. Скачи вниз. Найди у них главного. Представься. Спроси не нужна ли помощь. Получишь ответ - возвращайся. Приказ ясен?
   - Так точно, - ответили уже на ходу, бросившись выполнять приказание.
   Вселенец, оставшийся в одиночестве, спокойно достал платок. Развернул. Навёл на карету. Постучал пальцами. Выделил все железные части. Свёл в один предмет. И плавным движением руки начал увеличивать массу металла.
   Карета затормозилась. Дёрнулась. Начала опускаться, раздвигать тяжестью речное дно. Смяла деревяные колёса. Потянула за собой в обратном направлении коней и бурлаков. На берегу закричали, заметались, попытались затормозить, остановить непонятное движение. Несколько секунд, и повозка стала настолько тяжёлой, что "нырнула" вглубь, выпустив большие пузыри. Ещё мгновение и её медленно, по самую крышу, затянуло илом.
   - А ты говорил не утонет! - довольно потёрли ладони. Решили блеснуть знанием древней латыни. - Ferrum semper gravius est quam aqua! (Железо всегда тяжелее воды! Лат.). О, как! - подняли указательный палец в сторону неба.
  

Прелюдия 3.

   Есть у Революции начало. Нет у Революции конца!
   (Фраза из песни. Композитора В. Мурадели. Стихи поэта Ю. Каменецкого.)
  
   Поединок продолжался уже больше четверти часа.
   Признанный дуэлянт и первый клинок полка маркиз де Брюльи с первого взмаха понял, князь ему не соперник. И поэтому решил поиграть с варваром на публику. Маркиз красиво перемещался, извивался, делал нырки, уходы, обводы, виражи. Перебрасывал клинок из руки в руку. Крутил петли, восьмерки. Несколько раз умудрился отбить уколы соперника практически стоя спиной. Некоторые удары он даже комментировал, играя на публику.
   Поклонники маркиза, большая часть дамы, рукоплескали. Они закатывали глаза, охали, ахали, хлопали в ладоши и посылали воздушные поцелуи. Кавалеры хмыкали и отрешенно махали рукой. (Кто так дерётся? Водевиль, а не поединок.)
   А этот тупой варвар, абсолютно не понимая красоты боя, тыкал и тыкал шпагой в воздух, (Точнее в то место где секунду назад был француз). А потом, вообще, наплевав на приличия, стал размахивать шпагой, наотмашь, словно мечом или топором. Произнося своё мужицкое... у-ух, о-ох, на-а!
   Вдоволь навертевшись, маркиз принял решение завершить поединок самым красивым ударом из своего набора - "Черный паук" - так, назывался любимый укол. Изящно крутанув клинок, словно нарисовав в воздухе петлю, сделал ложный замах, чуть довернулся влево, выждал момент, когда дикарь полностью откроется и... с резким выпадом на колено, ткнул шпагой в сердце.
   Сталь, как положено, не встретив сопротивления, достала до человеческого тела. А затем, вместо того чтобы проткнуть насквозь противника, изогнулась, словно гибкая ветка, и ушла по касательной в сторону. Маркиз, не ожидая такого от своего клинка, по инерции продолжил движение, оказался почти вплотную с варваром и тут же получил рубящий удар по левому плечу. Попало так сильно, что рука, держащая шпагу, перестала повиноваться. Плетью повисла вдоль тела. Плечо, шея, спина - всю левую часть охватила жгучая боль и судорога. Конечность тут же перестала повиноваться хозяину.
   Варвар сплюнул. - Если бы у меня был нормальный двуручный меч, а не этот кусок проволоки, я разрубил вас пополам, - весело прохрипел он. Затем спокойно отошёл на пару шагов. Пристально осмотрел извивающегося от безумной боли маркиза. - Я не понял? Мы продолжаем драться или вы будете кривляться и развлекать публику?
   Избитый соперник с большим трудом переложил шпагу в правую руку. Буквально на зубах, изнывая от боли, выпрямился. Потихоньку, мелкими шашками двинулся вперёд. Собрав последние силы, совершил обманное движение и решил просто проколоть тело соперника. Чуть ускорился в конце, сделал выдох и... Шпага, снова изогнулась змеёй, встретившись с плотью человека. В этот раз соскользнула в другую сторону.
   - На-а!!! - новый рубящий удар с оттягом, сверху, со всей дури, куском железа, попал уже по правому плечу.
   Маркиз заорал от дикой боли. Такой боли он не чувствовал никогда. Клинок выпал из руки. Де Брюльи упал на колени, захрипел, пуская кровавые пузыри изо рта.
   - Медам и месье, внимание! - уже варвар показывал концерт, обращался к зрителям. - Смертельный номер! Беременных, больных, и детей, не достигших шестнадцатилетнего возраста, прошу удалиться! Следующий удар, который я нанесу по его голове, называется "Молния Тора". Обещаю! С одного взмаха я расколю головёшку словно гнилой горшок. Итак... Внимание! Смотрим, не отвлекаемся. Угадываем в какую сторону полетят мозги. На счёт три. И-и раз. И-и два.
   - Прошу прощения, доблестный конунг... - захрипел маркиз из последних сил. - Ваши песни замечательные. Вы поёте как бог. Пощадите!
   - Чего? - возвели руки к зрителям. - Не слышу.
   - Пощадите... - маркиз лишился чувств.
  

Глава 3.

   В спальной комнате царила тихая спокойная атмосфера, какая бывает, когда влюбленные вдоволь навеселились, мирно отдыхают рядом друг с другом. В камине языки пламени лижут дрова, угли мирно потрескивают. Партнёры лежат в тёплом рыжеватом полумраке, заглядывая в глаза друг другу. Она млеет, вздрагивает и выгибается, вздыхает, поворачивается к нему, покусывая мочку уха. Её глаза заволокла блаженная истома.
   - То, что ты сделал для меня - это больше чем подвиг, - шепчет она. - Ты отомстил за всех оскорблённых и униженных дам. Ты просто раздавил его. Это даже лучше, чем смерть. Я так благодарна!
   Рука кавалера начинает пробираться вдоль плеча. Опускается, обхватывает левую грудь. Кончиками пальцев поглаживать розовый сосок. Обводит пальцем и нежно сжимает.
   - Так может продолжим, моя королева?
   Она глядит на него с легким недоумением - вернее сказать, глядит на него сверху вниз с легким недоумением. (После такого! - У него остались силы?). - Давай! - Глубокий вздох. - Только тогда ты выполнишь моё желание.
   - Неужели опять кого-то убить?
   Голова прекрасной польки прижалась к плечу варвара. Она тяжело дышит в самое ухо, поглаживает и медленно опускает руку чуть ниже живота. Каждое её движение отдаётся горячей волной возбуждения. - Нет, мой сэр рыцарь. В этот раз надо спасти несчастных польских артиллеристов из второго полка.
   - А их разве не расстреляли? - одна из частей тела мужчины, которая внизу, предательски пульсирует, кружит голову и бесконтрольно увеличивается в размерах.
   - Нет. Я написала письмо с просьбой оставить им жизнь. Собрала подписи у дворян. Хочу лично отвести маршалу Макдональду.
   - А я чем могу помочь? Я даже не умею читать.
   Кокетка бросила на варвара непонимающий взор. - А ты не читай. Просто подпиши.
   - Так я и писать не умею!
   Кошка фыркнула и игриво выпустила коготки. - Ты, что? Вообще не учёный?
   - Абсолютно. Зато знаю, как помочь! - красотку насильно прижали к себе и начали мягко поглаживать между ног. Раздвигать колени. Лезть куда-то "ни в ту сторону".
   - Как? - пискнули откуда-то снизу, изгибаясь, ерзая, пытаться освободиться.
   - Крестик поставлю. My unique cross (Мой уникальная крест. Англ.) знает вся Европа! Устроит тебя? Он у меня... такой большой!
  
   ***
   Прибытие Харальда Хитрого с бала-маскарада произошло поздним утром. Ближе к обеду. Примерно к трём часам дня. Не снимая костюма "Зорро" и не выпив чашечку любимого кофе, (Уже не говоря про принять ванну) конунг велел срочно собраться всем перед его светлыми очами.
   - Господа викинги, у меня для вас пренеприятнейшее известие! Наши братья - поляки! Наши знакомые артиллеристы второго полка. Несправедливо арестованные за нападение на склады с боеприпасами. Почти пятьсот человек! Которых должны были расстрелять ещё позавчера. До сих пор живы, здоровы и по слухам их даже собираются отпустить!
   - Как отпустить? Почему отпустить? Чего это вдруг? - послышались возмущённые голоса старших воинов. - А что так можно было? Взять и отпустить?
   Князь поднял руку, призывая к тишине. - По разговорам местной знати, судьи собираются признать их невиновными. Так как они не сделали ничего плохого. По их рассказам, они никуда не ходили. Порох не воровали. На склады не нападали. А ещё у них есть много свидетелей, готовых подтвердить невиновность солдат. Сейчас все ждут военно-полевого суда. После которого обвинения снимут, и они продолжат служить в армии Императора.
   Присутствующие на собрании начали удивлённо переглядываться. - А кто же тогда ответит за всё, что они натворили?
   Вселенец развёл руки в стороны. - Говорят кто-то другой. Их уже активно ищут и даже напали на след.
   С места поднялся здоровенный кряжистый варяг с огромной седой бородой. Грозно нахмурил брови. - Интересно? Значит они не виновные! Вместо них накажут других. А нам, что делать?
   - Что делать? - переспросил конунг. Он погонял воздух между щёк. Почесал затылок. - Нужно срочно помочь несчастным заключённым совершить побег. И доказать всем, что виноваты поляки. Раз убежали. Значит бояться. Значит есть, что скрывать. Так, что давайте, друзья варвары! Думайте. Жду от вас хороших, остроумных идей. Желающие проявить себя. Прошу высказываться вне очереди.
   Первым решил взять слово высокий широкоплечий викинг с квадратной челюстью и непроницаемо-чугунными глазами. - Предлагаю пообещать много денег! За деньги побежит кто угодно и куда угодно. Главное не жадничать - дать много. Больше дадим - быстрее побегут.
   Князь в ответ прикусил нижнюю губу. - А если не согласятся? Или долго будут думать и торговаться. А потом, неизвестно. С кем вести переговоры, кому давать деньги. Le processus s'еtendra dans le temps. (Процесс растянется по времени. Франц.) А мне надо, чтобы завтра они уже прятались по лесам.
   - Ваше сиятельство, а если напугать? - подал предложение молодой воин похожий на эльфа. Он озорно блеснул голубыми глазами, тряхнул длинным хвостом белых волос, выставил ногу вперёд. - Пустить слух, что уже признали виновными без доказательств. Утром, всех, без суда и следствия, выведут в лес и расстреляют. Поляки напугаются и так стреканут. Будут сверкать пятками до самой Варшавы.
   Конунг помотал головой. - Beaucoup de facteurs alеatoires. (Очень много случайных факторов. Франц.). Слухи дойдут до охраны. Или кто-нибудь проговорится. Караул увеличат. Хорошо вооружат. Побег сорвётся.
   Последним взял слово варвар с круглым добродушным лицом и низко приспущенными рыжими бровями, придававшими ему печальное выражение.
   - Господин Харальд Хитрый, а если их похитить. Потихоньку. Незаметно. Несколько человек. А всем сказать, убежали самые опасные и отъявленные негодяи. Может даже подбросить какую-нибудь бумаженцию. Будто раскаиваются, не смогли перенести тягости заключения. Приписать что-нибудь жалостливое... Не поминайте лихом. Свидимся не скоро. Поймите и простите кто сможет. Видно, судьба так решила.
   Вселенец широко открыл глаза. В них засверкали искорки азарта. - Отличный вариант! Молодец! Давайте-ка, любезный Ольсен, поподробнее расскажите про ваше предложение.
   - Господа викинги - он грозно приподнял голову. Обратился ко всем. - Слушаем и включаемся в работу. К вечеру у нас должен быть dеtaillе plan. (Детально проработанный план. Франц.).
  
   ***
   В то утро монастырский сад был ещё пуст. Лишь несколько братьев-монахов в коричневых рясах, подпоясанные фартуками из грубой ткани, вскапывали грядки и подрезали виноград. От монастыря к небу поднимались гул молитв, пение псалмов и нежный перезвон колоколов.
   В дальней от входа беседке пожилой монах вёл разговор с молодой прихожанкой. Священник говорил медленно, не глядя на собеседницу. Он прикрыл глаза и провёл ладонью по лицу. Казалось, погрузился в далекие видения. Мелкие морщинки избороздили его лицо. Под глазами синели круги - печать многих бессонных ночей. Казалось его голос идёт откуда-то свысока и далёко.
   - Увы, дочь моя. Я не смогу передать твоё письмо маршалу Макдональду.
   Прихожанка посмотрела на него с недоумением. - Святой отец, мы же договаривались? Вы обещали? Если я сделаю хорошее пожертвование? Неужели вам недостаточно?
   Монах покряхтел. Погладил крест на груди. - Обстоятельства изменились. Вчера несколько заключённых подожгли конюшни "Третьего уланского полка". И пока охрана помогала тушить и спасать лошадей, сбежали с места заключения.
   - Святая богородица! - женщина в ужасе заломила руки. Прижала к груди. Начала повторять одно слово. - Зачем? Зачем? Зачем? Их уже почти освободили?
   - Никто не знает, что происходит в заблудших душах, дочь моя. Дьявол помутил рассудок солдат. Сбил с пути истинного. Мало того, что убежали. Так, ещё по дороге взорвали склад с порохом, убили охрану. А вечером прислали письмо герцогу. Там целый список требований. И пока де Шанс не выполнит их, грозят ежедневно уничтожать военное имущество.
   - Господи, господи, господи... - в ужасе, крестилась прихожанка. Неужели правда?
   - Да, дочь моя. Теперь - они не просто бежавшие узники, а преступная группа "Союз пяти сердец". Так подписались в письме.
   Несчастная побледнела. Сердце гулко застучало. Руки задрожали. - Святой отец, это какая-то чудовищная провокация. Я хороша знаю полковника Гжегожа Дабковского. Знакома с офицерами его полка. Не могли они поступить подобным образом. Не могли.
   - И тем не менее, это, так.
  
   ***
   Полковник Карл Гроссен вернулся от руководства весь в мыле и саже. Зашёл в штабную избу, сразу же велел как можно быстрее найти и позвать к себе датского конунга.
   - Господин Харальд Хитрый, объявлена гражданская тревога. Все ищут сбежавших из-под ареста польских артиллеристов. Нашему полку выпала большая честь. Две роты отправляются вместе с отделением полиции в недельный рейд с проверкой по деревням и селам.
   Гроссен взял со стола кувшин. Налил в кружку воды. Выпил залпом. Вытер рукавом рот. - Это большая ответственность. Я решил, что помогать полицейским должен... - Перевели взгляд на конунга.
   Датчанин, не обращая внимания на руководство, повернулся в пол оборота, смотрел в окно, думал о чём-то своём.
   Начальник прокашлялся. Посмотрел на подчинённого. - Ваше сиятельство, вы слышите меня?
   - Слышу, - ответили, не отрываясь от происходящего в окне. - Думаю, надо отправить майора Олларда Циплера. Он давно желает проявить себя. Это как раз тот случай.
   Гроссен недовольно приподнял левую бровь. - Признаюсь. Думал, лучше поручить это опасное дело, вам? Да и герцог де Шанс того же мнения. Он даже настаивал. Убеждал, это задание специально для вас.
   - Для меня? - ткнули пальцем себе в грудь. - Не-е-т! Мне нельзя. Мои ребята не переносят полицейских на дух. Они полицию не любят больше, чем русских. На них такой зуб! Столько конфисковали контрабанды! Не дай бог, что случиться - сразу за мечи - всех порубят в капусту. А отвечать будет, кто? Вы? Я не возьму на себя такой ответственности.
   Немец досадливо прикусил губу. Снова посмотрел на конунга. Продолжил перечислять задание. - Также нам поручили направить две роты на усиление охраны пленных польских артиллеристов.
   Варвар отвернулся от окна. Недовольно махнул головой. - Ещё лучше! Вы, что? Хотите, чтобы война началась раньше времени? После той драки в таверне ребята держаться только на том, что у них забрали оружие. А тут! Обидчики! В шаге. Да, они передавят их голыми руками!
   Полковник глубоко вздохнул. Недовольно вытянул нижнюю губу. - Тогда я не знаю? Есть ещё одно поручение. Несколько людей надо на организацию поста наблюдения на перекрестке дорог.
   - Далеко? - конунг строго свёл брови.
   Полковник, как мог, сделал голос мягким. - Здесь. За деревней.
   - Вот! - исполнительный подчинённый, как школьник, решительно поднял ладонь к потолку. - Det var nоdvendigt at starte med denne vigtige opgave! - (С этого, архиважного задания и надо было начинать! Дат.).
   Он вытянулся. Щёлкнул каблуками. Задрал подбородок потолку.
   - Господин полковник! Можете не сомневаться. Никто лучше моих орлов не выполнит столь ответственного поручения герцога! Умрём! Но враг не пройдёт! Когда надо начинать дежурство?
   Гросенн вернул твердость голосу. Показывая, кто в доме начальник. - Немедленно!
   .....
   В небольшую избушку патрульных, стоящую на перекрестке дорог, возмущенно зашел недовольный купец.
   - Как вы смеете задерживать обоз? Я продаю вино всем. Меня знает вся округа. Я буду жаловаться вашему начальству. Я буду жаловаться начальству вашего начальства. Это вопиющее безобразие! Вы, все, пожалеете! Я, между прочим! Сейчас! Везу вино самому графу Полиновскому.
   Проверяющий дожевал свою пищу. Не торопясь, поковырял палочкой промеж зубов. Произнёс с чудовищным датским акцентом. - Calmez-vous. (Успокойтесь, гражданин. Франц.) Мы вас не знаем. С сегодняшнего дня, по приказу герцога де Шанса, проверяем всех проезжающих.
   - Проверка! - он поднял жирный палец к потолку. - Бесплатная. То есть, для вас, не будет стоить ничего. Час, от силы два, уж точно не больше трёх часов, всё замерим, запишем, проверим... Вас, ваши документы, возниц, животных, груз, всё, что лежит в повозках. Сверим с classeur (С картотекой. Франц.) Часов через пять-шесть, если не найдём des biens compromis et illеgaux (Компромата и нелегальных товаров. Франц.) Отпустим на все четыре стороны. Если не хотите, чтобы вас проверяли, платите один серебренный с каждой подводы. И следуйте спокойно далее.
   - Вы, ополоумели? - торговец вытаращили глаза. - Брать, такие деньги, неизвестно за что? Это же произвол! Грабеж! Беззаконие!!!
   Ревизор ощерился. Показал отсутствующий во рту зуб. - Alors, citoyen marchand, vous refusez? (Значит, дорогой гражданин коммерсант, отказываетесь? Франц.).
   - Конечно. У меня всё нормально. И груз, и бумаги. Даже на всех лошадях имеются подковы!
   - Уверены? - дали последний шанс.
   - Да.
   - Хорошо, начнём, - достали несколько помятых листов. - Здесь, cher Objecteur de conscience (Дорогой отказник. Франц.) двести вопросов. Не успеешь ответить за четверть часа. Будешь отвечать ещё на триста, но уже с пристрастием.
   - Э-э-э... - что-то попытались сказать в своё оправдание.
   - Ни, э-э-э... А отвечай быстро. Без запинки. Имя?
   - Гжегош.
   - Фамилия?
   - Башчишковский.
   - Ты, что? Поляк?
   - Конечно.
   Проверяющий радостно подскочил и громко захлопал в ладоши. - Вот и всё! Поймали мы тебя беглый поляк. Уже на третьем вопросе!
   - Ух, - радостно согнули, а потом вскинули руку в сторону потолка.
   Несчастный преступник попятился. - Меня? Я? Беглый? С чего ради?
   - Как же иначе? Ты сам признался, что поляк. Имя у тебя польское. Фамилия польское. Значит! Ты, беглый поляк. Всё!!! Доказано.
   Проверяющий поднялся и закричал в дверной проём ведущий в соседнюю комнату. - Господин Млейко Критсторсен, я нашёл беглеца-поляка. Куда его? В сарай до утра и утром повесим или прикажите сразу на расстрел?
   - Давай в загон. Как раз не хватает последнего человека для расстрела. Через полчаса господин унтер закончит обедать. Сразу, вместе со всеми, расстреляем. Зови солдат - пусть уводят.
   Торговец покраснел, задёргался, вскочил с места. - Господа, постойте. Произошло чудовищное недоразумение. Я согласен. Не надо меня проверять. Вот вам три серебренных за три воза. Я вас не знаю. Вы меня не знаете. Я очень хороший и законопослушный человек. Слава Императору Наполеону! Вот вам даже - четыре серебреных монеты!
   Проверяющий снова крикнул в соседнюю комнату. - Господин Млейко Критсторсен, мне нужна помощь. Ответьте? Могу я первый раз в жизни нарушить закон?
   Из проёма выглянул напарник, с заросшей по самые уши бородой. Внимательно осмотрел посетителя. Поправил коллегу. - Не нарушить, а обойти. И не первый, а первый и единственный. И вообще, с чего ты взял, что он беглый?
   - Так он сам признался.
   - Ты сверял его по classeur? (Картотеке? Франц.)
   Младший следователь вытяянул губы. Запричитал. - Ох, точно. Я же тебя должен проверить по картотеке. А то мало ли что? Садись напротив. Готовься. Сейчас буду тебя проверять. Расслабься и сделай лицо попроще. Сейчас я достану картотеку.
   Он взял со стола пять непонятно нарисованных рисунков. На которых были как попало изображены рожицы взрослых мужчин. И начал по ним, бегая туда-сюда глазами, сверять задержанного с беглецами.
   - Непохож, - разочарованно выдохнул служивый. - Ты лысый. А они все с волосами. У тебя лицо круглое и уши большие. А у них продолговатое и не видно ушей. - Он с сожалением посмотрел на полный кошель торговца. - нДа... Придётся отпустить. Повезло тебе Башчишковский. Ладно, иди уже.
   .....
   Следователь торжественно занёс внутрь комнаты и поставил на стол большой ящик. Хитро подмигнул очередному несчастному польскому купцу, попавшему в подозрение в военных преступлениях.
   - А сейчас, называющий себя Здзиславом Бжигжичом, мы впервые опробуем на тебе, меthode purement franсaise d'enquеte. (Чисто французский метод дознания. Франц.) Называется "Dеtecteur de mensonges"! (Детектор лжи. Франц.).
   Худой мужчина протянул руки в мольбе. Завыл сухо, без слёз. - Панэ офицер. Ну, нет у меня с собой денег. Ну, пожалуйста? Может не надо? Возьмите товаром. Или я завезу позже.
   Проверяющий был твёрд как скола. - Боишься? Значит деньги у тебя должны быть. Ты же купец? У купцов всегда есть деньги.
   - А я, такой купец - у которого нету.
   - А, ну тихо! - в гневе свели густые брови. - Слушай! И не говори, что не слышал. Видишь ящик с дыркой посередине? Суешь палец в дырку. В ящике, как раз напротив пальца, висит оточенное лезвие. Как маленькая гильотина. Я задаю вопрос. Ты отвечаешь. Умный ящик слушает ответ. Говоришь правду - ящик молчит и ничего не происходит. А если, нет. То есть врёшь. Обманываешь. Говоришь, что попало. Сразу... хрязь, бац, дац, бум! Лезвие падает, отсекает, кровь хлещет, мясо летит. И ты остаешься без пальца. Тебе понятно?
   - Господа викинги... - подопытный кролик задрожал и покрылся потом. Представил себя инвалидом без пальцев. Начал подниматься с места и пятиться спиной в сторону выхода. - Я подумал и вспомнил. У меня есть серебренная монета. Всего одна. На чёрный день. Всю жизнь копил. Спрятал под соломкой в телеге. Я сейчас. Быстро схожу, принесу.
   Военный грубо схватил подопытного за руку. - Что значит схожу? Засовывай палец и жди. А господин Млейко Критсторсен любезно дойдёт, найдёт и принесёт. Говори в каком месте у тебя лежат скрытые сокровища? Если соврешь - останешься без пальца. А может и без руки. Суй, палец! Мигом!
   Внутрь заставы зашёл старший следователь. Обратился к присутствующим.
   - Тишина, всем! Заканчиваем балаган. Лишние, быстро покинули помещение!
   Должник непонимающе заморгал глазами. - Господа северяне, так я ещё не заплатил?
   - Потом заплатишь. Пшёл вон.
   Как только дверь закрылась за поляком, вошедший продолжил раздавать команды. - Критсторсен, срочно скачи в деревню. Скажи князю идёт обоз с пушками. Орудий много, очень много. Повозки растянулись почти на версту. Большая охрана. Ларсен, поднимай всех. Будем останавливать и проверять. Ох, чувствую - так, просто, они не остановятся.
  
   .....
   Мост через небольшую, заболоченную речку второй раз за три дня упал в воду. Доски снова не выдержали провозимого через переправу груза.
   - Что я мог поделать? - разводил руками викинг с пушистой смоляной бородой, оправдываясь перед конунгом. - Я попытался их остановить. Собрал всех, кто был рядом. Вывел на дорогу. А они - как поток! Идут и идут. Никого не слушают. Ни на, что не обращают внимания. Их, больше тысячи. Наверное, полный артиллерийский полк. Пришлось, чтобы выполнить приказ, применить "План Б". Скоренько, быстренько доскакали. Доски подпили. И первое же орудие нырнуло вглубь. А за ним лошадей потянуло. Короче, плавают.
   Вселенец, не торопясь опустил подзорную трубу вниз. Пощёлкал ей, сдвигая раздвигая корпус. Задумчиво посмотрел на подчинённого. Спросил по-русски. - Новиков, а ты у меня в каком звании?
   Тот засмущался. Не понял настроения князя. Отвёл глаза. Подумал сейчас начнут ругать. Начал оправдываться. - Ваше сиятельство, я хотел как лучше. А они прут как дурные. Не останавливаются. Пришлось применить "План Б". Взял на себя инициативу. А, что? Моста нет. Колонна стоит. Приказ выполнен. Можно осуществлять проверку: Кто такие? Куда идут? Почему не захотели остановиться возле нашего поста? Так, что... По-моему, я поступил правильно. А звание мое - прапорщик.
   - Новиков! - подчинённого похлопали по плечу. - Ты поступил не просто правильно - ты всё сделал отлично! Своей смекалкой остановил целый полк. А представь, если бы они прошли, и я бы их не увидел?! Сколько бы они принесли вреда Родине Матушке? Кровушки бы русской пролили? - Море...
   - Представляю! - прапорщик закивал головой. Хотя он ничего не представлял и даже не понимал о чём речь.
   - Значит, так! - князь щёлкнул пальцами. - От имени командования. То есть лично от меня! Выражаю благодарность. Как только перейдём на нашу сторону, с этого дня, повышаю тебя в звании. Теперь, второе. Возьми несколько бойцов. Переоденьтесь в крестьян. Переправьтесь на ту сторону и покричите по-польски всякие обидные для французов кричалки. Там... "Жабаеды - дураки!", "Наполеон - маленький гном!", "Все лягушатники - сдохнут, а их пушки - заржавеют! ". И так далее и тому подобное. Можете даже в конце спектакля один-два раза выстрелить из пистолета куда-нибудь в воздух. И не забудь разбросать несколько листовок от "Союза пяти сердец". Всё, давай, выполняй.
   - Есть, выполнять.
   Вселенец остался в одиночестве. Достал платок. Навёл на колонну. Начал перебирать пальцами по ткани. Выделил железные предметы. Забубнил под нос. - ...Постою, тут. В сторонке. Пушки испорчу неприятелю. Чтоб большего не могли стрелять.
   Он водил пальцами по артефакту, изменял характеристики выделенных объектов. - Массу орудия немного увеличим. Процентов на пятнадцать. Чтобы жизнь не была сахаром и побольше мучались с транспортировкой. Дополнительно внутрь металла внесём различные добавки - чтобы орудия быстрее ржавели, были хрупкими, ломкими и шершавыми.
   - Вот и чудненько! - похвалили себя, после выполнения работ. - Из того, что получилось стрельбу вести невозможно. Был артиллерийский полк - нет полка! И узнают об этом, когда начнут стрелять. А стрелять начнут - не раньше первого боя в России.
  

Прелюдия 4.

   Шпионы там, шпионы здесь, без них ни встать, без них ни сесть...
   (Фильм. Д'Артаньян и три мушкетера.)
  
   Очередной званный ужин в замке родового шляхтича Збаражского ничем не отличался от предыдущего. Те же гости, та же настороженная атмосфера. Тревожные разговоры о событиях в окрестностях замка.
   - Мэдам, это, такой... ужас! - вполголоса шептала невысокая блондинка в одном из неприметных углов здания. - Разбойники "Союза пяти сердец" снова напали на карету с деньгами. Украли пять миллионов золотом. Ещё десять, бумажными ассигнациями. И слитков унесли, почти двести килограмм!
   - Безумие! Не может быть? Это невозможно? - запричитали соседки. - С каретой всегда большая охрана? Не меньше сотни солдат? А нападавших всего пять человек?
   Рассказчица заломила руки. Сделала большие глаза. - Страх божий, мon cher! Это не люди - дьяволы во плоти. Говорят, там всё в крови! Карету нашли на дороге. Впереди повозки свалено огромное дерево, позади ещё больше. А вокруг, все кто сопровождал - все до одного... мёртвые! И люди, и кони, и даже четыре собаки. А ещё! Ужасные листовки с угрозой - "Смерть найдёт всех! Польша - превыше всего!".
   В другом углу зала крупный дородный мужчина с красным лицом возбуждённо убеждал своего собеседника... - Это уже не шутки и не случайность! Взорван четвёртый пороховой склад. Четвертый, пан Бжевский! С порохом! Дошло до того, что сам маршал Макдональд, взял под контроль дело!
   - Да, да, - собеседник кивал головой. - Я слышал об этом. Говорят, из Парижа едут секретные агенты полиции от самого герцога Отрантского!
   .....
   Гости, равнодушные к тревожной обстановке в округе, собрались в саду. Всё внимание молодых людей было приковано к небольшой группе приглашённых актёров-силачей. Они под громкие выкрики и аплодисменты демонстрировали свои умения. Больше всех привлекал внимание огромный, похожий на медведя, богатырь в чёрной маске. Он с ловкостью разгибал и сгибал подковы. Поднимал, подкидывал, крутил большие гири. Пот блестел на его полуобнажённом торсе и могучих руках.
   - Харальд.... - графиня Кашкатамышская обернулась к одноглазому спутнику. (Уже вторые сутки не было слышно восхищённых обращений - "Сэр рыцарь" и даже не звучало ласковых - "Дорогой мой Харальд". А говорилось коротко и хлёстко. Как будто собственность была закреплена - Харальд.) - Харальд, посмотри! Какой сильный и могучий? Ах, если бы ты умел так делать? И был бы немного... покрупней! И такой же покрытый мышцами.
   Конунг сквасил лицо. Будто глотнул лимонного сока. Поправил повязку на глазу. Произнёс с полным безразличием к происходящему. - И зачем? Я не ребёнок. В детстве, помню - крутил, вертел, гнул железо. Даже выиграл какой-то там конкурс силачей. Сейчас, я взрослый воин. Меч - вот моя сила!
   Женщина недоверчиво прищурила глаза. Осмотрела "хлипкое", кудрявое тельце кавалера. - Ты? Побеждал в конкурсе? И мог согнуть подкову?
   Конунг хмыкнул. - Если потребуется не то, что согну! Разорву на части.
   - Ой, боюсь, боюсь... до коликов, - унижающе перевели взгляд с одного самца на "задохлика" с другой.
   .....
   - Простите, господин Харальд Хитрый, что невольно подслушал разговор.
   К "влюблённой" паре подошёл полный, похожий на колобка человек.
   - Меня зовут Казимир Персудский. Все гости знают меня. Я продаю хорошее и качественное вино. Хотел уточнить - правда, что вы можете разорвать подкову на части? В жизни не видал подобного чуда.
   Непревзойдённый самец выставил вперёд одну ногу. - Допустим и что?
   Торговец замотал головой. - Господин Харальд Хитрый, я заплачу пятьдесят наполеондоров, если увижу собственными глазами как вы это сделаете.
   - Двести! - не моргнув глазам парировал оппонент из "девяностых". - За пятьдесят, путь рвёт жилы, вот тот потный обезьян.
   Поляк глубоко вздохнул. Согласился. - Хорошо. Дам двести.
  

Глава 4.

   Солнце медленно катилось к закату, копошилось у горизонта в дымных облаках. Волны теплого воздуха, насыщенные ароматом цветов и трав, заполняли парк. По дорожке, мирно беседуя, прогуливались два человека.
   - Дорогой пан Казимир Персудский, нет никого чуда в том, что я показал. Разорванная на две части подкова, выкована из другого металла. Точнее не из металла. Это совсем другой материал. Он довольно редкий и называется "Мягкое железо". Его изготавливают в Индии факиры для своих фокусов.
   - Посмотрите! - конунг подал собеседнику одну из частей бывшей подковы. - Видите, она отливает красновато-серым? И совсем не похожа на цвет обычного железа? Попробуйте, сожмите. Чувствуете, мягкий материал, как глина? Теперь, оторвите половину. Отлично. Можете рассказывать всем, что Харальд Хитрый научил вас рвать железо голыми руками.
   - Но, господин Харальд, как же так? Как такое возможно? Ведь остальные подковы были обычными? А эта...?
   Фокусник остановился, поднял палец. - Сами ответили на вопрос. Одна подкова была другой. Иногда силачи, для выступления, приносят подковы из ложного "Мягкого железа". Когда приходит время показать чудо - рвут на несколько частей. У меня, в отличие от вас, хорошее зрение. Я увидел подставку. Определил её. Сказал - разорву. Пани Мирослава удивилась, захлопала в ладоши. Вы поддались на её воодушевление и согласились отдать деньги. Я, естественно, не мог отказать вам в желании расстаться с золотом. Всё вышло по-честному!
   - Или вы другого мнения? - грозно свели брови.
   - Нет... Нет! Всё честно, - добродушно замахали руками. - Я даже рад, что появилась возможность познакомиться поближе. И сделать вам предложение на более крупную сумму.
   Конунг пристально посмотрел на скользкого торговца. - Я всегда готов заработать! Если сойдёмся в цене. А моя цена! За чтобы не брался - начинается с двадцати тысяч франков. Если ваше предложение ниже. Простите, пан Казимир, наш разговор закончен.
   Поляк прикусил губу. Попытался поторговаться. - Может, чуть меньше. Скажем... восемь. Там, работы - пустяк. Делать - нечего. Всё просто. Особенно для вас.
   Вымогатель хмыкнул. - Если делать нечего. Тогда, двадцать пять. Не меньше!
   - Но! - Персудский задохнулся. Выпучил глаза. - Это же грабеж среди белого дня! Вы даже не знаете моего предложения? А уже задрали цену выше потолка?
   - Да? - варвар остановился. Удивлённо вскинул брови. - Тогда сразу тридцать!
   Несчастный торговец решил больше ничего не говорить. Быстро понял схему "Датского" торга. (Только вперёд и ввысь). Он всё обдумал, четко сформулировал мысли в голове. Всё разложил по полочкам. После чего произнёс.
   - Я дам тридцать тысяч франков, если сожжёте мой склад с вином в военном магазине.
   - Где? - у вселенца непроизвольно открылся рот. - Тут, что? Есть склады военного магазина?
   - Да. В пятнадцати километрах на север.
   Датчанин начал размышлять. - А зачем вы хотите сжечь свой склад в расположении военного магазина? Да ещё за такую безумную сумму?
   Торгаш замялся. Покачал головой. Выдал невнятное объяснение: - Вино, которое я поставил туда, другого сорта. Если начнётся внезапная проверка, у меня возникнут большие неприятности.
   Варвар задумчиво почесал затылок. - Знаете, что, дорогой пан Казимир. Я не буду делать это даже за пятьдесят тысяч. Военный магазин - это не один склад, а много. Там, охраны, не меньше полка. Если не больше. Точно есть наружное ограждение, внутренние замки, запоры на входе и помещениях, много часовых и ещё куча неожиданностей, про которые никто не знает. Я хорошо представляю, что меня ждёт в случае согласия - смерть! Так, что идите и уговаривайте на этот подвиг других. Тем более за такие копейки.
   Персудский покачал головой. Прикусил губу. О чём-то подумал. Мысленно махнул рукой. - Э,.. господин Харальд Хитрый, постойте. А если за сто?
   - Да, хоть за двести! Мёртвым деньги не нужны.
   - А знаете, что! - на лицо одноглазого хитреца набежала зловещая улыбка. - Предложите беглым полякам. Дело как раз для них. Им всё равно терять нечего.
   - Я бы предложил. Найти не могу.
  
   ***
   Хитрые, беглые польские бомбисты, которых никто не мог поймать и найти, собрались в штабной избе, через день после званного ужина. Сидели вокруг стола. Внимательно слушали командира группы разведки. Молодой поляк с длинным белым хвостом волос, увлечённо рассказывал о полученных сведениях...
   - Вокруг складов непроходимый сосновый лес, - он водил указкой по карте. -Тропинок практически нет. Бурелом, кустарник, коряги. En dehors de l'еtablissement (Снаружи объекта. Франц) частокол из крупных старых брёвен. Почти крепость. К магазину ведёт единственная широкая дорога. На входе, с каждой стороны от ворот, наблюдательная башня. Из одной торчит ствол пушки. Внутри территории всё в кустарнике и деревьях. С высоты ничего не видно. Охраны много. По моим наблюдениям не меньше трёх рот. В лесу нашли несколько скрытых постов. Стоят пустые. Но, тропинки к ним хорошо натоптаны. - Белобрысый поляк почесал голову. - Пожалуй, всё.
   Князь взял паузу. Выждал. Удивлённо посмотрел на притихших соратников. - Panowie polscy awanturnicy i bojownicy o wolnosc! (Господа польские смутьяны и борцы за свободу! Пол.) Я не понял вашего настроения? Отчего хмурые и не весёлые? Почему не слышно идей, что будем делать? На кону двести тысяч франков. Двести! - Месячное содержание бригады. И за эту огромную сумму нам нужно просто сжечь один маленький склад в лесу?
   ??? - шорох и хмурое сопение в ответ. - Ничего себе маленький? Да ещё в непролазном колючем лесу? И охраны до чёрта! И частокол, и пушки. А нас, по головам, даже с лошадьми - меньше.
   Начальство строго свело брови. - Не верите в свои силы? Или хотите оставить полк без дополнительного обеспечения и премий?
   - Нет. Нет. Это не причём, - недовольные отклики из-за стола.
   - Тогда, шановни паньство, думайте, не молчите. Набрасывайте идеи. Лучшее предложение получит десять тысяч франков.
   ??? - опять шорох, сопение, гляделки друг на друга. И тишина.
   - нДа! - Начальство решило применить репрессивные меры. Строго постучало указкой по столу. - Даю пять минут на размышление. Если через пять минут! Не услышу предложений, как уничтожить, этот чёртов лесной магазин, завершаю собрание. И лишаю всех месячной оплаты. Время, господа поляки, пошло! Тик... так. Тик... так. Осталось четыре минуты сорок секунд.
   С лавки поднялся самый бородатый, кряжистый из всех присутствующих. - Ваше сиятельство, у нас есть предложение. Просто, вы, как всегда, потребуете что-нибудь... этакое! - Он завертел огромными ручищами. - С изюминкой. С вишенкой на пироге. Со всякими... канделябрами и загогулинами. А такое, быстро придумать, не получается. Мало времени. Позвольте, в этот раз, высказать простой вариант?
   Князь недовольно походил из стороны в сторону. Остановился. Развел руки с досады. - Хорошо, давайте самый простой и скучный.
   По штабной избе прошёл вздох облегчения. (Вот, может же полковник быть иногда человеком, если захочет...).
   Бородатый нахмурил лоб, свёл брови. - Предлагаю нападение на склады с двух сторон. У нас двести бойцов. Делим на два отряда. Первый, человек сто пятьдесят, громко атакуют главный вход. Выманивают и отвлекают на себя всю охрану. Оставшиеся заходят с другой стороны. Разбирают дыру в частоколе. Не привлекая внимания, находят нужный склад и сжигают его. Попутно, для большего разорения, сожжем ещё несколько строений. Тихо уходим. Лес, в данном случае, не помеха. Даже наоборот будет удобно прятаться.
   Вселенец прикусил сжатый кулак. Задумался. Высказался. - А каким образом, пять беглых поляков превратятся в двести человек напавших на склады? Это сразу вызовет подозрение. Все поймут, в тылу действует не просто группа, и даже не отряд, а крупное воинское подразделение. Которое организовано нападает и уничтожает военные объекты. Второй вопрос, когда начнёте жечь склады? Будете торопиться. Может завязаться бой. Жара стоит неделю. Дождей нет. Огонь ненароком может перекинуться на деревья, оттуда на лес. Сосновые ветки со смолой. Горят быстро, как порох. Что будете делать? Куда бежать?
   - А мы, господин Харальд Хитрый, зайдём со стороны ветра.
   - А если ветер навстречу?
   - ??? - закряхтели в ответ.
   .....
   С места поднялся бунтарь-вольнодумец с круглым добродушным лицом и низко приспущенными рыжими бровями. - Ваше сиятельство, я, наверное, сейчас скажу что-то не то. Так, что простите меня за прямоту. А зачем вообще ходить, бродить, устраивать ложные атаки? Давайте просто дождёмся ветренной погоды. Сами сказали - лес сухой, смоляной. Горит быстро. Подожжём сосёнки. Они загорятся. Ветер погонит огонь в сторону складов. Через два - три часа не будет ни леса, ни магазина. И тем более склада с вином.
   - Господа! - азартно подскочил молодой, голубоглазый, белобрысый разведчик. - Там, ещё несколько деревень, с каждой стороны леса, переполненные войсками неприятеля. Чую им тоже не поздоровится. Побегут как тараканы. В разные стороны. В одних портках! А ещё, там недалеко, точно есть склад с порохом! Потому, что там стоит артиллерийский полк
   - Да! Молодец! Гусар - красавец! - польские мятежники радостно зашумели, поддерживая выступающего. - Если хорошо разгорится, выгорит всё, к такой-то матери и такому-то отцу, до самой реки!
   Главный организатор безобразий скривил лицо. Сделал вид, что решение ему не нравится, (Сильно простое, топорное и какое-то мужицкое, что ли...), но всё же был вынужден, под давлением общественности, согласиться.
   - Хорошо, - он сдался полностью. - Берём вариант за основу. Распределим ответственность. За подготовку леса к поджогу будет отвечать Хермод. За изготовление горючей жидкости - Ольсен. А вот, за ветер? - Хитро осмотрели присутствующих. Поводили пальцем по сторонам, выискивая жертву. - Поручим...
  
   ***
   Сухой порывистый ветер рывками гнал теплый воздух на северо-запад. Где-то в стороне взошедшего солнца второй день пылали леса. Вся округа пропахла горелым.
   Харальд Хитрый проснулся, умылся, побрился и теперь смотрел в зеркало на своё свежевыбритое лицо. Оценивал. Крутил головой, надувал щеки, вытягивал шею. Раздвигал руками кожу на щеке.
   Внутрь комнаты заглянул дневальный. - Ваше сиятельство, к вам срочно господин Хеймделль.
   Конунг вытянул губы. Затем развёл их. Посмотрел на зубы. Скорчил сам себе рощицу. Переспросил. - Что? Прямо, очень срочно?
   - Так точно. Мечется, не находит места-с. На столько срочно. Просто кипит!
   - Даже, так? - перевели взгляд на солдата. Одели повязку на лицо. Закрыли правый глаз. - Пускай заходит.
   Бывший гусар галопом влетел внутрь. Затопал каблуками. Затараторил. - Ваше сиятельство, утро доброе. Докладываю. Возле реки французы привезли, надули и подняли воздушный шар!
   Князь продолжил любоваться в зеркало самим собой любимым. Теперь уже одноглазым. Повадил пальцами по носу. Погладил подбородок. Провёл по вискам. - Подняли - и что?
   Белобрысый разведчик замахал руками, показывая размеры аппарата. - Такой... здоровый, раздутый, размерами с амбар! Ведут с него наблюдение. Смотрят через реку на нашу сторону.
   - Смотрят, и что?
   - Так, рассмотрят всё, ваше сиятельство. До малейшей подробности.
   Князь попробовал пошутить. - Думаешь, могут увидеть Санкт-Петербург? И самого государя императора когда тот отошел от жены в сторону?
   - Не могу знать, господин Харальд Хитрый. Шар высоко. Может и Санкт Петербург.
   Вселенец оторвался от зеркала и удивленно посмотрел на молодого варвара. - Юрий Михайлович, голубчик - вы, дворянин. Офицер. Просвещённый и начитанный человек. Неужели? Никогда не поднимались на воздушном шаре? И не знаете, как далеко можно смотреть с него?
   - Никогда, ваше сиятельство! Только читал. В вашей книге. Смею напомнить, там, где вас, точнее Ивана Танина, уносит ветром на "Таинственный остров". Вы писали, что с высоты двести метров было видно окружающее пространство на пятьдесят километров. Я подумал и решил, если использовать математическую пропорцию. И предположить, что до Питера семьсот километров. Тогда, при поднятии шара на высоту трёх километров, столица России и дворец государя-императора будет как на ладони.
   Вселенец улыбнулся. С укором посмотрел на "Гения математики".
   - Дорогой месье Хеймдалль. В этом случае дальность просмотра вычисляется по другой формуле. И если вдруг французы поднимутся на три километра вверх, то смогут посмотреть максимум километров на двести. А во-вторых, если они даже случайно взлетят на такую высоту. То назад живыми уже не спустятся. Там просто нечем дышать. Да ещё и замерзнут.
   Молодой викинг недовольно пошамкал губами. Вытянулся и предложил. - И всё равно, предлагаю похитить шар и угнать в Россию. Нам он нужнее. Ветер дует как раз в нашу сторону. Угоним и у нашей бригады будет собственный шар. Это же здорово! Надул. Поднялся. Не надо бегать по лесам, полям - ломать ноги лошадям. А ещё можно быстро корректировать стрельбу из пушек.
   Вселенец закряхтел. - Уважаемый угонщик, а вы в курсе, чтобы поднять шар и летать на нём, нужен редкий газ - водород. Которого у нас нет.
   - А, - беспечно махнули рукой. - Попросим Котейкина. Для него, получить газ, задача на один зубок. Ваше сиятельство, я ещё придумал как с него бомбы метать: Дождаться ветра в сторону врага. Набрать побольше гранат в корзину и швыряться сколько душе угодно.
   Князь недовольно подошёл к столу. Постучал пальцами по столешнице. - А что будете делать, когда бомбы закончатся и ветер понесёт в глубокий тыл неприятеля? Как будете выбираться оттуда вместе с шаром?
   - Не знаю, ваше сиятельство. Наверняка что-нибудь придумаю.
   - Придумает, он! - руководство не одобрило молодецкого плана белобрысого удальца. - В общем, так! Придумывать ничего не надо. Возьми солдат. Ранним утром, когда французы будут спать, проберётесь туда и сожжёте всё к чёртовой матери. И будьте осторожны! Баллоны с водородом очень взрывоопасны. Приказ ясен?
   - Так точно, - недовольно ответили, опуская глаза.
   .....
   Спустя несколько минут в комнату снова заглянул дневальный.
   - Ваше сиятельство, к вам полковник Гроссен.
   - Зови, - конунг поднялся из-за стола, решил стоя встретить начальство.
   - Господин Харальд Хитрый! - гость начал говорить с особым торжеством. - Рад сообщить, что получен приказ к выдвинуться в сторону неприятеля. Кажется, то, чего мы ожидали, вот-вот начнётся.
   - Наконец-то! - вождь воинственно сверкнул единственным глазом и громко ударил кулаком по столешнице. - Думал, так и будем сидеть до окончания века в этом чёртовом курятнике! Безобразие! У воинов бороды отросли до колен. Мхом покрылись. Многие забыли зачем приехали сюда. Вчера один, вообще собрался жениться на дочери проповедника и уйти служить в монастырь.
   - Рогнар! - он заорал в сторону выхода, где сидел помощник. - Беги к солдатам. Скажи - свадьба, пьянка и драка отменяются. Пускай седлают коней. Скоро будем рубить русских.
   В дверях показался огромный детина величиной с медведя. Его широкое, похожее на кирпич лицо, радостно улыбалось. - Слушаюсь, господин! Какой прикажите подать меч? "Губитель Сердец" или "Длинный Коготь Ястреба"?
   - Пожалуй, возьму "Черный Пожиратель Преисподней".
   Слуга склонил голову. - Прекрасный выбор, мой вождь.
   Полковник оторопело посмотрел на северного варвара. - Господин Харальд Хитрый, вы неправильно поняли. Мы только выступаем в сторону реки. Идём к месту, где будем переправляться. Речь не идёт об атаке.
   - Всего лишь переправляться? - датчанин скривил лицо.
   - Рогнар! - снова крикнули в сторону входа в комнату. - Передай воинам - отставить мечи. Берём топоры, пилы. Будем валить деревья. Строить плоты. Готовиться к переправе. И ещё! Скажи Ольсену пусть готовит алтарь для принесения жертвы богам. И купит четырнадцатилетнюю девственнику. Да, чтобы мордашка была посимпатичнее. И попа пополней. А не как в прошлый раз - тощая страхолюдина. Пока жгли, половина народа попадало в обморок.
   Карла Гроссена затрясло от предчувствия чего-то нехорошего. - Господин Харальд Хитрый. Мы просто идём в сторону реки. Располагаемся неподалёку. Ждём приказа. Готовимся к переправе. Выходим завтра с утра. Никому ничего не говорим. И по возможности без всяких жертвоприношений и человеческих убийств.
  
   ***
   Полковник Карл Гроссен остановил движение полка возле развилки дорог. Кряхтя, разминая ноги, вылез из кареты. И громко начал ругать польских крестьян.
   - Безмозглые скоты! Бараны! Тупицы! Остолопы! Драть их надо до посинения. Это же надо посоветовать вместо правой дороги пойти левой. Потратили три часа, чтобы сделать круг и снова вернуться к развилке. И вообще! Что? Некому было поставить дорожный указатель? Написать по-человечески! Пойдешь направо - попадёшь в Козья Вёска (Козья деревня. Пол.) Налево - ужасная лесная дорога. Объедешь болото и снова вернёшься обратно.
   - Господа! - он обратился к своим офицерам. - Продолжаем движение. Едем в правильную правую сторону.
   .....
   Кучер подошёл к князю, гуляющему в стороне от движения колонны. Вселенец стоял у кого-то пенёчка. Крутил в руках ромашку, думал о чём-то своём.
   - Ваше сиятельство, - забубнил мужик. - Полк пошёл правой дорогой. Изволите продолжить поездку в ту же сторону?
   Вселенец, не поворачиваясь в сторону солдата, ответил. - Нет. Остаёмся здесь. У моей кареты сломалось колесо. Нужен ремонт.
   Мужик бросился к повозке. Начал бегать от одного овала к другому. Внимательно осматривать. Ощупывать. Проверять на прочность. Вернулся к князю. - Вроде все целые и невредимые?
   - Рогнар, тебе сказали - сломалось - иди и чини. А лучше иди, найди Хаймдаля и Хермонда. Галопом ко мне.
   - Есть, найти, - ответили на бегу.
   .....
   Конунг выразительно посмотрел на подчинённых, пощёлкал пальцами. Хитро прищурился...
   - Mine herrer, аеdle barbarer! (Господа, благородные варвары! Дат.) Боевая тревога. По пути сюда, мы обогнали обоз с продовольствием. Я насчитал семнадцать телег с мешками. Охраны восемь человек. По моим расчётом, - махнули головой в сторону горизонта, где виднелась пыль от движения повозок. - Скоро выйдут к развилке. Хеймдалль, переодевай бойцов в польских крестьян. Выходи на дорогу с лопатами. Начинай ремонтировать. Подойдёт караван, отправляй по обходному пути. Хермонд, бери группу, маски на морды, отходи по дороге в лес. Организуй засаду. Задача - остановить колонну. Возниц и охрану привязать к деревьям. Коней увести и отпустить в поле. Мешки с продуктами утопить в болоте. Побольше кричать по-польски про всякую революцию и свободу, равенство и братство. На всё про всё два часа. Вопросы, есть?
   - Никак нет, - выдохнул бородатый великан.
   Беловолосый напарник подался вперёд. - У меня вопрос. А если в обозе есть проводник, знающий дорогу? Они послушают его. Возьмут и объедут место ремонта?
   Вселенец усмехнулся. - Тогда планы меняются. Бойцов во французике мундиры. Ставь пост по отлову польских беглецов. Найдёшь в обозе провокаторов, знающих дорогу. Бери под арест. Сам караван направляй по левой дороге в объезд.
   - Всё! - начальство хлопнуло в ладоши. - Занялись делом! Я стою на месте. Наблюдаю за всеми. Ремонтирую колесо.
   .....
   Два часа спустя Хермонд притащил за шкирку невысокого тощего человека с редкими волосами и длинным носом.
   - Вот, ваше сиятельство, - он тряханул помятого человека. - Поймал вредителей. А этот, у них, за главного.
   Князь строго насупил брови. - Господин Хермонд, доложите о выполнении приказа.
   - Виноват, ваше сиятельство. Докладываю. Выбрал место для засады. Жду обоз. Вдруг, недалеко, за поворотом. Шум, гам, выстрелы. Оказывается, наш караван уже шерстят эти ворюги. Я тихо подкрался, дождался пока покончат с делом и всех повязал. Всего двадцать восемь человек. Немного допросил. Оказалось, грабят бывшие солдаты третьего итальянского пехотного полка из Турина. Дезертиры - мать их за ногу. А этот, - пойманного снова встряхнули, как куль с мешком. - У них за главного. Лейтенант Луиджи Спаллети.
   Вселенец нахмурился. Строго посмотрел на носатого. - Я, конунг Харальд Хитрый. Лейтенант, будьте любезны, объясните... что вы тут делаете и зачем нападаете на обозы? Раз уж дезертировали из армии - идите домой. Италия - это на юг. Какого черта вы претесь на восток, в сторону России?
   - Синьор Харальд, - затараторил итальянец. - Простите, мы просто хотим есть. Неделю не ели. Ослабли. А ещё заблудились в этих лесах и болотах.
   Конунг внимательно присмотрелся к несчастному. И вдруг внезапно улыбнулся. Перешел на итальянский язык...
   - Oh, aspetta. Ti conosco. Sei Luigi Spalleti? Figlio dello stesso Spaletti di Torino che conosceva bene Papa Carlo, che viveva dall'altra parte della strada? Tutti lo conoscevano ancora. Allora? Uno zio cos" allegro e loquace. Aveva ancora un figlio. Credo si chiamassero ... Pinocchio?
   (Оу, постой. Я тебя знаю. Ты Луиджи Спаллети? Сын того самого Спаллети из Турина, который хорошо знал папу Карло, который жил через улицу? Его ещё все знали? Ну! Вспоминай! Такого веселого и говорливого дядьку? Сынок у него ещё был? Кажется звали... Буратино? И друг у него Джузеппе? Итал.)
   Спаллети впал в ступор. - Posso, Signore? Da quale strada? Quale Papa Carlo? Simone, Pirlo, Alestto o Brenzone? (Позвольте, синьор? Через какую улицу? Какого веселого папу Карло? Их много... Симоне, Пирло, Алестто. А есть ещё Бренцоне? Итал).
   - А кто из них самый старый?
   - Бренцоне. Ему сейчас наверно шестьдесят два.
   Вселенец вытянул указательный палец. Помахал им. - Точно, папаша Бренцоне... Так и есть - он! Постой? Неужели уже шестьдесят два? А ведь недавно был чернявый. Говорливый. Настоящий туринец! Луиджи, раз хорошо помнишь папу Карло Бренцоне. И я его знаю. Он знает твоего отца. Получается - мы, почти дальние родственники. Послушай, хочешь заработать? По-родственному? Очень много? Безумно очень много?
   Дезертир нервно сглотнул. - А что надо делать?
   - То же самое. Будешь нападать на караваны. Грабить. А, я! Дам оружие. Палатки. Продукты. Ещё буду платить. За каждый разграбленный обоз - сто наполеондоров. Сожжёшь десяток караванов - вернёшься в Турин обеспеченным человеком. Женишься!
   - Я женат. И дети есть.
   - Молодец! Ещё заведешь! Деньги, будут. Живи - радуйся. После десятого обоза удвою оплату. После двадцатого - утрою!
   - Не знаю, господин Харальт Хитрый. Как-то всё внезапно. Надо подумать.
   - Думай. Вот тебе оплата за первый обоз. - Протянули мешочек, наполненный золотом. - Вернись к солдатам. Обсуди. Если согласны... - Добро пожаловать в "Романтики с Большой дороги". Если, нет. - Наниматель скривился. - Тогда! Валите на все четыре стороны. Но! Всё же жду тебя через час.
  

Прелюдия 5.

   Это не отступление - это атака в обратном направлении!
  
   Огромные, тяжёлые, налитые свинцом тучи заполняли небо. Превращали небосвод в сплошной серый монолит. В ближайшее время ожидалась гроза и проливной дождь. Взорванные через Неман мосты до сих пор не были восстановлены. Великая армия остановилась в самом начале переправы и растеклась вдоль берега. Шла подготовка к ночёвке. Разношерстные части скапливались, трамбовались, располагались практически вплотную друг к другу. Заполняли всё окружающее пространство. Повсюду были слышны смех, выкрики, разговоры на разных языках.
   В неприметном лесочке группа солдат, незаметно копалась в листве. Один из них, напрягая глаза, уставился вдаль. Сверху холма осмотрел выбранную цель. Обратился к подчинённым.
   - Егоров? Ты всё учёл? Дальность? Ветер? То, что сейчас громыхать начнёт? Молнии засверкают? А потом польёт как из ведра?
   - Так точно, господин Нильсен.
   - Тогда, жди грома и начинай. И помни - не раньше, не позже, а вокурат. Твой выстрел должен быть принят всеми за шаровую молнию. Где-то громыхнуло, молния сверкнула. С неба прилетел огненный шар. Упал на повозки с порохом. Загорелся. Прожёг дерево. Взорвался. Всё, что было рядом разнесло к такой-то французской матери!
   Солдат погладил ствол "Изделия номер 1". - Ваше благородие, не сомневайтесь, всё так и будет. Всё взорвётся с первого выстрела.
   - Смотри, не промахнись!
   - Господин Нильсен? Обижаете. Как можно промахнуться? Больше четырех десятков повозок и все в одной куче?
   - И всё же, смотри! - подняли пудовый кулак. Пригрозили. - Ты меня знаешь! Если, что! Конюшня, это лучше, что тебя ждёт по возвращению в Коломну.
   .....
   Строгий контролёр отполз в сторону, где располагался ещё один независимый наблюдатель. Тот улыбнулся прибывшему. Ощерился. Попытался пошутить, как всегда, используя свои плоские, армейские шуточки.
   - Что-то, вы, милейший господин Новиков, не веселый в последнее время. Признайтесь, ждёте не дождётесь, когда переправимся на родную сторону и вы примерите погоны подпоручика? Старое-то звание - прапорщик - уже, всё? Позабыто, позаброшено? И как это вы так лихо, внезапно и главное никого не спросив, умудрились получить повышение? Вроде ничем не выделялись? А тут, раз - и подпоручик? Поделились бы секретом...
   Новиков пожевал усы. Подёргал головой. Ответил. - Грешно завидовать чужой удачи, любезный Александр Петрович. Сами-то давно уже поручик. И орден недавно получили от царя-батюшки. Кажется "Святой Анны"? Да, ещё четвёртой степени?
   Шутник выдохнул. Продолжил изображать из себя свитую простоту и невинность. - Житие мое! Каюсь, припоминаю, было год назад. Вокурат когда вернулись с вами из экспедиции. Только, насколько помню, вы! Господин Новиков, то же награду получили. И тоже "Анну" четвёртой степени. Так, что примерно мы равны. Я, конечно, не завидую, вашему росту. Наоборот, рад за товарища! А ещё у меня есть надежда, что после этого "Rendez-vous secret". (Секретного рандеву. Франц). Государь Император может пожаловать кому-то из нас "Владимира", а может даже и "Георгия". А что? Неплохо Рour que l'un de ces ordres apparaisse sur sa poitrine. (Чтобы на груди красовался один из этих орденов. Франц.) Мы, за текущий месяц, уже столько наворотили, что тянет не на одну, а на несколько наград. Думаю, по прибытию в Петербург, князь обязательно подаст список о награждении начальству. Где будет стоять и мое скромное имя.
   Новоявленный подпоручик престал смотреть в сторону неприятеля. Удивлённо перевёл взгляд на собеседника. - Позвольте, милостивый Александр Петрович, как же он подаст? Невозможно-с. Смею напомнить. Мы тут incognito. (Инкогнито. Франц.). Официально сейчас пребываем где-то в районе Самары. Ходим, бродим по полям, ноги ломаем. Ищем заросший курган с сокровищами хана Тохтамыша. За что давать ордена? За то, что чего-то, где-то ищем?
   - Вы правы, - подёргали себя за усы. - Как-то запамятовал об этом. За такое много не дадут. - Выругались. - Черти меня задери! Обидно то как! За такую ерунду вообще ничего не дадут!
   Новиков продолжил едва слышно шептать. - Опять же, дорогой Александр Петрович, как только начнётся война. Нам срочно нужно будет всё бросать и быстренько возвращаться в Коломну. Так, что сокровища, скорее всего, мы тоже не найдём.
   БАБАХ ТРАХ ДАДАХ, - громкий звук грома разорвал тишину пространства. Молния была настолько яркой, что на миг стало светло как днём.
   Оба офицера посмотрели в сторону океана огней в лагере неприятеля.
   - Дождались, - прошептал один из них. - Пора начинать представление.
   Они быстро поднялись, минуя деревья, перебежали на противоположную сторону поляны, где был давно установлен миномёт.
   - Егоров, Коровин. Готовность к стрельбе. При следующем ударе грома, открывайте огонь.
   - Есть, открыть огонь, при ударе грома, - ответил один из солдат. Второй нежно поднял с земли и развернул из тряпицы один из снарядов.
  

Глава 5.

   Старшего конного патруля Вилфрида Гантрама сильно хлопали по щекам, тормошили за одежду.
   - Господин унтер-офицер, очнитесь! - неизвестный пытался привести его в сознание.
   - Где я? Кто ты? - патрульный с трудом открыл глаза.
   - Меня зовут Климек Брослав. Я видел, как вы решили подкрасься к чёрным лесорубам. Солдаты пробирались сквозь кусты первыми, поэтому их схватили сразу. Вы шли за ними. Сверху, какой-то негодяй, кинул вам в голову камень. Они утащили патрульных к реке, где рубят деревья и готовят свои страшные бомбы.
   - Черт, как раскалывается голова! - военный почесал здоровенную шишку на затылке. Приподнялся. Опёрся на локать. - Знаешь, сколько их?
   - Я видел двоих. Они схватили патрульных. Сильно ругались по-польски. Постоянно кричали про какую-то несправедливость, неравенство, отсутствие братства среди поляков. Ещё один спустился с дерева. Плюнул в вас. Назвал "драной курвой". То есть уже три человека. Ещё двое рубят деревья возле реки.
   Гантрам нахмурился и сделал выводы из полученной информации. - Получается - пять разбойников. Все поляки. Наверняка кроме топоров есть ещё пистолеты и шпаги?
   - Скорее всего, - подтвердил странный лесной прохожий.
   - Значит, так. - Гантрам с трудом поднялся с земли. - Следи за ними. Никуда не уходи. Я быстро доберусь до поста. Здесь недалеко. Приведу солдат, и мы разгромим это чёртово воровское гнездо.
   - Хорошо, господин унтер-офицер. Жду вас с подмогой.
   .....
   Снова потерявший сознание Гантрам, с трудом открыл глаза. Сморщился от боли. Его опять хлопали по щекам, пытались привести в чувства.
   - Господин унтер-офицер, вы живы? Слышите меня? - неизвестный тряс его за одежду. - Меня зовут Климек Брослав. Помните? Я помогаю вам ловить преступников.
   Патрульный удивлённо посмотрел на старого знакомого. - Помню. Что случилось? Почему я опять здесь?
   - Вы собрались арестовать чёрных лесорубов-бомбистов. Пошли за помощью. Привели десяток солдат. Они крались впереди вас. Окружали лагерь. Вы чуть позади. Смотрели за происходящим. Затем негодяй, который постоянно сидит наверху, высмотрел вас, бросил камень. Опять по голове. Вы упали. Проходя мимо, он снова выругался. Назвал вас "старой, драной, тупой курвой". Плюнул.
   Гантрам, до боли закусил нижнюю губу. Собрал последние силы, приподнялся, опёрся на крепкий ствол сосны. - С солдатами, что?
   - С ними всё плохо. Поляки раздели постовых, привязали к столбам как приманку и убежали. Солдаты подкрались к вырубке. Всё обшарили. Никого не нашли. Бросились освобождать пленников и провалились в глубокую волчью яму. Негодяи вернулись и начали смеяться. А этот, который вам попал в голову, грязно ругался и плевался в несчастных. Сейчас лесорубы валят деревья и снова готовят свои страшные бомбы.
   Побитый офицер поднялся на ноги. Оскалился. Процедил сквозь зубы. - Оставайся здесь. Я быстро в деревню. Подниму роту, и мы раздавим этот дьявольский гадюшник. А этого, плюющегося страуса! - До хруста сжали кулаки. - Лично подвешу за болтающееся место.
   Добрый помощник затряс головой. - Хорошо, господин постовой начальник. Буду здесь. Только вы уже, пожалуйста, поторопитесь.
   .....
   Спустя сутки полковник Валлис навытяжку стоял перед генералом Дю Гастоном.
   Генерал, выкатил почти до орбит свои крупные глаза, и с удивлением смотрел на подчинённого.
   - Валлис, вы своём уме? Вы сами слышите, что говорите?
   - Так точно, мой генерал.
   - То есть, вы?! Уже сутки! Целой ротой солдат плюс отделение полиции гоняете по лесу пятерых поляков. Пятерых? И вам мало людей? Вы хотите привлечь ещё две роты?
   - Да, мой генерал. Мы прижали разбойников к болоту. И если бы не эти чертовы ловушки. На каждом шагу. В результате которых мы теряем солдат. Их давно бы поймали.
   - И сколько вы потеряли?
   Полковник скривил губы. Сморщился. Отвёл взгляд в сторону. Замолчал.
   - Так, сколько? - рявкнул генерал. - Я же всё равно узнаю. Ну?
   - Почти три десятка. Точнее тридцать семь человек. И ещё шестнадцать ранено.
   - Что? - голова начальства затряслась как у эпилептика.
   - Мой генерал, дайте мне людей. Клянусь честью, завтра! Я покончу с этими поляками раз и навсегда. Я разорву, раздавлю, уничтожу этих мерзавцев! У них даже оружия нет. Они буквально ползут из последних сил.
   Дю Гастон с трудом выдохнул воздух. - Полковник, слушайте приказ. Немедленно прекратить преследование. Всех вернуть в лагерь. По дороге поймать пять польских крестьян. Объявить негодяями и расстрелять без суда и следствия. После чего доложить мне о выполнении операции.
   - Мой генерал? Как же так? А как же преступники?
   - Вы услышали приказ? Завтра, вы должны быть на той стороне Немана, а не гонять всем полком непонятно кого.
   - Но? Мой генерал?
   - Выполнять без разговоров. Шагом марш!
   - Слушаюсь! - недовольно щёлкнули каблуками.
  
   ***
   В первый день после переправы, дикие северные гуси, не успев пройти маршем и десяти вёрст, остановились. У кареты конунга вновь сломалась колесо. Военачальник вылез из повозки, приказал чинить и пошёл прогуляться по свежему воздуху, а заодно посмотреть, что продают на небольшом крестьянском торжке.
   А посмотреть было на, что! Румяные пахучие булки и сдоба, копчёное мясо телят, поросят, зайцев, голубей, кроликов... Аппетитные колбасы всех видов от вытянутых до пухлых размеров, многочисленные соления, варения... и прочее, прочее, прочее.
   Пройдя до конца ряда, он подошёл к последнему тощему, высохшему крестьянину, возле которого на траве лежал изношенный хомут.
   - Здорово, отец! - конунг наконец-то решил остановиться и поговорить с простым народом.
   - И вам доброго здоровья, господин хороший, - продавец неуклюже поклонился, вытянув вперёд руку.
   - Чего-то, ты невеселый? Все радуются, улыбаются. А ты? Что? Не рад приходу армии императора?
   Мужик склонился ещё ниже. - Дорогой пан, очень рад! Ждал днями и ночами. Думал только о вас - когда придёте и радость наступит. И вот, наконец-то, дождался!
   Князь решил сыграть роль недалёкого солдафона. Начал задавать каверзные вопросы. - А зачем тогда пришёл на торг и продаешь старый, никому не нужный хомут? Ты, намекаешь на что-то? Нам?! Солдатам, прошедшим всю Европу и завоевавшим половину мира? Да как ты посмел? Холоп! Чернь! Быдло!
   Несчастный торгаш упал на колени. - Что вы? Ни в коем случае. Мой господин, пан Сикорский приказал, в честь вашего прибытия, вынести на дорогу самый лучший товар и продавать. А у меня - из лучшего, только хомут.
   - И сколько ты хочешь за него?
   - Всего лишь два франка.
   - Сколько? - сурово свели брови.
   - Э... один франк.
   Покупатель вытянул руки и защёлкал пальцами. - Да, ты смутьян, вор и христопродавец? Нам! Бесстрашным воинам революции! За старый, ободранный хомут - один франк? Тебя надо... Как это будет по-польски. - Biс, torturowaс i wieszaс na brzoza! (Бить, пытать и вешать на берёза! Пол). Причём... отчень сильно и срочьно.
   Мужик затряс головой. От испуга начал перебирать все слова, которые знал - Ваше, дорогое, высокое, умное... господин хороший. - Пятьдесят сантимов.
   - Сиколько??? - продолжали картавить.
   - Двадцать пять? Десять? ... Забирайте, так. Зачем мне хомут? Он не нужен. Лошади у меня нет. Так, что - берите. Вы человек хороший, сразу видно, вам нужнее... Забирайте.
   Пришелец, довольный сыгранной ролью, достал платок. Поводил пальцами и неожиданно сменил тему разговора.
   - А скажи мне, любезный крестьянин, откуда на простом придорожном торжке такое изобилие продуктов?
  
   .....
   Герцог Этьен де Шанс был не в духе с самого утра. Переправа была ужасной. Русских на правом берегу Немана не оказалось. Император был не доволен началом военной компании. А тут ещё учудили эти "северные дикари".
   Он в гневе метался по командной палатке. Орал на полковника Карла Гроссена. Топал ногами и красноречиво жестикулировал руками. - Какого лысого чёрта происходит? Они, что? У тебя? Совсем без ума?
   Гроссен слабо пытался оправдаться. Не понимал в чём причина гнева. Что-то бубнил в ответ, пыхтел, не смея поднять глаза. - Ваша светлость, помилуйте. В обычных условиях, когда трезвые и молчат - очень приятные и спокойные люди. Зря вы на них сердитесь.
   Однако огнедышащий вулкан было не остановить. Де Шанс клокотал и бурлил, выпуская пар из обеих ноздрей. - Полковник, я тебя предупреждал? Я тебе говорил? Что бы ты следил за ними? Говорил? Всё!!! Терпение кончилось! Мне надоели их выходки!
   - Ваша светлость, вы не правы. Я слежу за ними. Не на секунду, ни на минуту, ни на шаг не отхожу! Постоянно стою за спиной.
   Генерал недовольно обернулся и зло сжал губы. - Тогда почему они начали стрелять? Мне об этом прожужжали все уши. Они, что? Перепились, передрались и начали пальбу друг в друга? Отвечай?
   - Никак нет, господин генерал. Всё было не так. Вечерело. Мы размещались на ночёвку. А тут... Внезапное нападение на полк.
   Лицо начальства перекосилось от ответа. - Что ты несёшь? Какое нападение? Кто? Кругом наши войска. На много миль ни одного солдата неприятеля. Что за ерунда?
   - Месье генерал, вовсе не ерунда. У меня двенадцать раненых. Семь тяжело. Неизвестная, хорошо вооружённая группа дезертиров. Вышла прямо в расположение полка. Попыталась с ходу отбить часть обоза с продуктами. Открыла огонь. Викингам конунга, у них были под рукой кони, пришлось вступить в бой. Они бросились в атаку. Неизвестные испугались, начали отступать, а северяне их преследовать.
   Де Шанс встал из-за стола. Тяжело заходил по палатке. До синевы прикусил нижнюю губу. - Допустим. На вас напали и вы начали преследовать дезертиров. А на черта вы спалили в соседнем селе продуктовые амбары лояльного нашей армии помещика?
   - Ваша светлость. Это, не они. Нападавшие укрылись в деревне, а когда их оттуда выбивали, начали отступать и подожгли склады. Огнём отсекли бойцов и ушли в лес.
   Генерал продолжал недоверчиво кривиться. - А почему не догнали?
   - Это было невозможно. В лесу, на конях, с мечами? Когда уже была куча раненых и обожжённых? Тем более стало темно. Пришлось прекратить преследование и вернуться в лагерь.
   Начальник сморщился. Поиграл желваками. (Пока прицепиться было не к чему. Хотя очень хотелось на ком-то сорвать злость.) - Так, где, этот дикарь? Послушаем его, что скажет.
   - Недалеко, стоит у палатки.
   - Зови, пусть зайдёт.
   Внутрь вошёл высокий одноглазый молодой человек. Его голова, по самые уши, была замотана бинтами. Сквозь них виднелись большие пятна крови. Обмотанная рука висела на перевези. Ткань тоже была в крови. Под единственным глазом датчанина светил большой синий фонарь. Вошедший довольно ощерился.
   - Je vous souhaite une bonne santе, Votre Grаce, Monsieur le Gеnеral! (Здравия желаю, ваше светлость господин генерал! Франц) - расписной красавиц гаркнул с ужасным акцентом по-французски. Подражая кадровому военному, попытался, через боль, вытянуться, вскинуть голову и щёлкнуть каблуками. Получились плохо. Очень плохо и непохоже.
   Герцог постоял минуту. Осмотрел драного попугая. После чего выдохнул. - Так, пошли, вон. Оба!
   ??? - подчинённые удивленно посмотрели на него.
   - Свободны, я сказал.
   - Хотя, нет, - указали на Гроссена. - Останься. - С силой сжали кулак. Вытянули палец. - Ещё одна выходка. Без разницы: по твоей вине, по его. Хоть по вине святой блудницы Магдалины! Оба пойдёте под трибунал!
   - Слушаюсь, мой генерал.
   - И ещё! В первом же бою, где будут пушки, проследи, чтобы он лично повёл в атаку своих дикарей. Ясно?
   - Так точно!
   Руку резко выкинули, показывая на выход. - Свободен!
  
   .....
   Конунг велел остановить карету в неприметном месте. У большого дуба, с краю леса, на самой развилке дороги. Открыл дверцу.
   Из леса, оглядываясь по сторонам, вышел неизвестный. Остановился. Ещё раз осмотрелся. Не обнаружив посторонних, быстро шмыгнул внутрь. Аккуратно прикрыл дверь.
   - Бонджорно, синьор Харальд Хитрый, - произнёс итальянец, внимательно осматривая перебинтованного нанимателя. - Выглядите странно. Что-то случилось?
   - А... - беспечно махнули рукой. - Не обращай внимания. Какие-то дикие итальянцы напали вечером на полк. Пришлось защищаться. Выхватил меч. Зарубил пять или семь человек. Точно не помню. Но, и они потрепали меня немного.
   - Какие итальянцы? - на лицо гостя набежало удивление, смешенное со страхом.
   - Scherzo. (Шутка. Итал.) - здоровой рукой постучали по плечу гостя. - Готовлюсь к балу-маскараду. Проходиться немного импровизировать. Костюм раненного героя. Говорят, женщины без ума от пятен крови и белых бинтов.
   - По-ня-тно... - протянули, слегка расслабившись.
   Вселенец подал гостю мешочек с золотом. - Лучано, я доволен тобой и твоими солдатами. Пока мои парни, гонялись друг за другом, изображая одновременно и врагов, и друзей, твои, спокойно спалили амбары с продуктами. А потом, громко отстреливаясь в темноту, отступили в черноту леса. Орлы. Молодцы. Так держать. Хвалю.
   - Спасибо, синьор князь.
   - Всегда, пожалуйста, - конунг откинулся на спинку сидения. Задумчиво посмотрел в окно. - Скажи, Лучано? У тебя сколько людей в отряде?
   - А что? - настороженность вернулась на лицо итальянца.
   - Ничего. Просто, когда я тебя поймал, с тобой было двадцать восемь человек. Потом, половина приняла решение продолжить бегство в Италию. Одного замучила совесть, и он решил вернуться в полк. Так, что, у тебя в строю, должно остаться чуть больше десятка. Верно?
   - Около того, - выдохнули с тяжестью в голосе.
   - Тогда, объясни, что за толпа людей, в итальянских мундирах? Бегала по деревне и помогала твоим солдатам жечь склады?
   Спаллети глубоко вздохнул. Почесал длинный нос. Снова глубоко вздохнул. - Синьор Харальд Хитрый, понимаете, такое дело... Августо Полини, он племянник Альберто Чинзано. А Альберто Чинзано хорошо знает Дино Баркони. А я, с Дино Баркони, начинал служить у Карло Поллети, когда тот был совсем молодой и был капитаном в Турине.... Ещё у него есть сын - Тони Поллети. Так, вот - этот сын, который Тони, он хорошо знает моего отца...
   Хозяин кареты внезапно прервал гостя. - Луиджи, говори короче. У меня мало времени. И я не хочу знать кто, кому, зачем, почему - сват, кум, дальний родственник. Или ты мне рассказываешь всё как есть. Быстро, чётко, без соплей и остановок. Или я заберу деньги и закончу все совместные дела.
   Гость сглотнул слюну. Вспомнил, что он итальянец и зачастил. - Синьор Харальд, один из солдат, что решил бежать в Италию, встретил других дезертиров из нашего полка. Двое из них мои дальние родственники по двоюродной тётке. Уговорили его вернуться. За деньги, которые вы собираетесь платить, они готовы делать всё, что угодно.
   - И сколько их?
   - Пять человек.
   - Пять человек... - задумчиво повторили. Потом резко переспросили. - А остальные откуда?
   - Какие остальные, господин Харальд Хитрый?
   - Луиджи, не зли меня! В деревне было больше трёх десятков. Откуда взялись остальные?
   Спаллети подёргал длинным носом как Буратино. - Остальных привёл Кристафо Паркони. Это тот, который решил покаяться и вернуться на службу. Он рассказал командиру полка, куда делись беглецы и чем решили заняться. Тот приказал его расстрелять. Но, он сбежал и привёл с собой расстрельную команду.
   - нДа! - ладонью постучали по раме окна. - Это все?
   - Да. Хотя просятся ещё несколько человек из другого полка. Там одно время служил мой двоюродный дядя - Лоренце Кольяре.
   Наниматель сморщился. Недовольно сжал руку в кулак. - Значит, так! Дорогой мой кашмаро итальяно с кучой проблемо. С сегодняшнего дня набор солдат в твой отряд окончен. Свободных мест, нет. Если узнаю, что продолжаешь набор. Накажу. Поменяю тебя на другого итальянца. Который круглый сирота и у которого абсолютно нет знакомых в Италии.
   - Вопросы, есть? - спросили у самого себя.
   - Вопросов, нет, - ответили самому себе. Открыли дверцу, предлагая гостю покинуть карету.
  

Прелюдия 6.

   Ну, и домик у нас! То обворовывают, то обзываются - это же кошмар, кошмар!
   (Фильм. Иван Васильевич меняет профессию).
  
   В исторических летописях было отмечено, при входе французских войск в Вильну, генерал Ляхницкий, сопровождаемый некоторыми старейшими представителями города, на красивом серебряном блюде, подал императору Наполеону два позолоченные ключа, якобы от городских ворот.
  
   На следующий день, после вручения ключей, новонареченный президент города генерал Ляхницкий давал бал. Слуга выбрал момент, когда хозяин дома уединится, подошёл к нему, и с поклоном протянул большой запечатанный конверт.
   - Что это? От кого? - генерал удивился странному посланию.
   - Не могу знать, вельможный пан. Привёз какой-то французский капитан. Велел лично передать в руки. Сказал очень важное и срочное сообщение.
   - Хорошо, давай, посмотрю.
   Ляхницкий резко сломал непонятную печать с изображением пяти сердец. Вскрыл конверт и прочёл...
   Cholerny zdrajca! Za okrucienstwa, jakich dopusciliscie sie na narodzie polskim, a mianowicie za przekazanie kluczy do miasta naszemu glownemu wrogowi - malemu Napaleonowi! Unia Pieciu Serc skazuje Cie na pozbawienie nieruchomosci. To bedzie pierwsze i ostatnie ostrzezenie. Jesli nie opamietasz sie, nie bedzie drugiego ostrzezenia - czeka cie brutalna smierc. Bojcie sie - obserwujemy Was!
   (Презренный предатель! За совершенные тобой злодеяния против польского народа, а именно за вручение ключей от города главному врагу Польши - носастому коротышке Наполеону! "Союз пяти сердец" приговаривает тебя к лишению недвижимого имущества. Это будет первое и последнее предупреждение. Если не одумаешься! Второго предупреждения не будет - тебя ждёт лютая смерть. Бойся - мы следим за тобой! Пол.).
   .....
   Розовощёкая, тучная, пышногрудая хозяйка дома, с толстым слоем пудры на лице, тащила худенького, стройного, побитого и перебинтованного "юношу" в чулан, забитый каким-то бельём и тряпками.
   Откуда-то сверху доносилась музыка и были слышны шарканье и голоса танцующих пар.
   - Ну же, мой одноглазый северный варвар! - шептали её губы. Она вцепилась в хлипкое тельце словно клещами. - Идём со мной. Там, самое удобное место. Не сопротивляйся! Тебе и МНЕ будет приятно.
   Зачарованный кролик всячески отбивался от возбуждённого алкоголем удава. - Мадам! Я не могу! Я офицер! Здесь не удобно! А вдруг нас увидят? А потом расскажут вашему мужу? Что будем делать?
   - Пусть расскажут! Он сам виноват! А я, согласна быть твоей жертвой, и отомстить, С ТОБОЙ замотанный по уши красавчик.
   - Ай! - уворачивались от пухлых и потных рук маньячки. - Осторожно! Я ранен врагами в бою. У меня болит глаз. А ещё перебинтована рука и побита голова.
   - Да, кому нужна твоя голова? - тяжёлый вес женщины тянул куда-то вниз. - Здесь должно работать другое! Иди же ко мне!
   Добычу наконец-то втащили внутрь. Повалили на какие-то тюки с тряпками. - Не дергайся, милый. Ты такой беспомощный и жеманный! Я всё сделаю сама... Смотри, это расстёгивается, здесь и делается, так. А вот тут, надо развязать. Засунь ладонь, сюда. Теперь, веди сюда и чуть ниже. Молодец. Смелее! Еще! Оу! Ах, ты бесстыдный распутник и грубиян! Так, так, так... Давай. Надави. Сильнее. Да, ты хам и наглец?! Что ты делаешь? Как можно? Так, верни руку на место! Теперь веди вверх, мягко гладь, чуть надавливай и сжимай. Да-а...
   Мужчина попытался в последний раз призвать к уму-разуму. - И всё же я не могу! Это как-то не по правилам. Мы совсем не знакомы? Я только пришёл. И первый раз в вашем доме.
   - Тихо! - закрыли поцелуем рот. - Молчи и терпи... Нет никаких правил! И знакомство тут не причём.
   .....
   Подождав пока дама наконец-то успокоится и покинет тесную территорию чулана, герой, потерявший честь, поднялся. Привёл одежду в порядок. Выглянул в затемнённый коридор. Проверил нет ли слуг. Снял с руки намотанный толстый рулон повязки. Бросил в угол, в самую груду тряпья. Не забыл дёрнуть за шнур. Внутри бывшей накладки что-то зашипело, и даже немного задымило.
   Поджигатель засунул освободившуюся руку между пуговиц сюртука. И тихо покинул помещение.
   Через несколько минут, когда по всему дому сильно потянуло дымом и пламя огня с рёвом перебралось на соседнюю комнату, в зале, где проходили танцы, кто-то истошно закричал. - Пожар!
  

Глава. 6.

   Из документальных источников. Один из свидетелей оккупации французами Вильны описывал произошедшие события, так... Город, принял совершенно необычайный военный вид. Через него безостановочно проходили разнородные, разновидные и разноязычные войска. Особенно запомнились какие-то невероятные и странные бородачи в огромных косматых шапках, с широкими бердышами, как у палачей. У каждого на поясе огромный кинжал, а на боку кривая и широкая саблища. Говорят, что это были какие-то мамелюки с берегов Красного моря, того самого, в котором когда-то утонул египетский фараон.
  
   Ясновельможный пан Гжегож Квасницкий сидел в гостях у старого знакомого пана Веслава Глушевского и недовольно высказывал ему свои переживания.
   - Веслав, тебе хорошо говорить про любовь к французам и уважение императору. У тебя несколько домов в городе. Да ещё две усадьбы. А у меня один. Если сожгут, жить будет негде. И что тогда делать - идти на улицу? Протянуть руку? Побираться?
   Глушевский улыбнулся другу. - Oh, mon ange! (Ах, мой ангел. Франц.) Неужели ты испугался каких-то босяков - оборванцев, которые бегают по городу и запугивают поджогами прохожих? Это же глупость? Ранее ты никогда никого не боялся. У тебя охраны - больше двадцати человек?
   Гость рассеяно прищурили глаза. - Генерал Ляхницкий тоже думал, глупость. И охраны у него поболее моего. Однако его дом спалили. Говорят, это месть за то, что возглавил делегацию, которая передала ключи от города Наполеону.
   Хозяин дома выпил рюмку. Крякнул. Вздрогнул. Пустил слезу. Занюхал большим бубликом. - А ты чего испугался? Ты же не шёл впереди этого шествия? И ключи не вручал. И вообще, был где-то в самом конце? Какой с тебя спрос? Так, мелкая сошка на подхвате.
   - И тем не менее... - Квасницкий тяжело вздохнул. Он не разделял оптимизма друга.
   Хозяин дома хмыкнул, откинулся в кресле. Закинул ногу на ногу. - Гжегож, всё ерунда. Дела давно минувших дней. Кто, кому, чего вручал, никто ничего не помнит. Послушай. Я пригласил тебя по другому вопросу. Ходят слухи, Наполеон решил создать временное правительство Литвы, хотя и под странным названием - "Комиссия великого княжества Литовского". В состав Комиссии ожидается, войдут несколько уважаемых жителей Вильна. Я подал свою фамилию в список. Сейчас ищу поддержку среди знакомых. Как смотришь, если буду одним из членом Комиссии?
   Друг сидел со стеклянными глазами, думал о чём-то своём и абсолютно не слушал собеседника. Он словно окаменел и превратился в сидячую статую. Внезапно оттаял и произнёс. - Пан Пшемек Бженский тоже был среди нас. Вчера к нему пришли рабочие ремонтировать чердак. Провозились полдня. А к вечеру, на месте, где шли работы, вспыхнул огонь. Быстро разгорелось. К ночи от дома остались одни головёшки. Всё сгорело дотла. Едва успели убежать. Ночевали на улице вместе с солдатами и собаками. А ты говоришь, не бойся - оборванцы.
   Глушевский встряхнул головой. - Я скажу, так! Дурак твой Бженский! И жена у него кривоногая. Токая же ненормальная. Зачем он пустил в дом никому не известных людей? Я, например, всегда приглашаю только своих мастеровых. Так, что возьми пример с меня. И-и... давай обсудим дела по поводу участия в Комиссии. Всё-таки это будущее Правительство Литвы! Хочешь, я возьму тебя своим помощником?
   Несговорчивый гость упрямо вытягивал губы. Вздыхал. И думал только о своём. - К чему мне твое участие, если жить будет негде? Вон, Брослав Гжегоч, стоял рядом со мной. Приветствовал Наполеона. Кричал ему - Виват! Посылал воздушные поцелуи, крутил сердечки. А они взяли и подожгли дом его соседа.
   Будущий член правительства поднялся с кресла. Обошёл со стороны окна. Упёрся руками в спинку. - Мало ли жгут по городу домов. Да, ещё каких-то соседей? Мы, что должны переживать за каждого погорельца?
   Гость скривился и недовольно замотал головой. - Нет, конечно. Просто, дом соседа стол по улице, вплотную к его дому. И горел так сильно, что огонь перекинулся на его крышу, а потом загорелся вместе с двумя стоящими далее по улице.
   Хозяин покраснел от недовольства. Его совсем не хотели слушать. А вопрос был важным. Он нервно заметаться по комнате. Начал громко щёлкать пальцами, привлекая внимание...
   - Гжегош, у тебя дом стоит в глубине двора. Рядом нет соседских строений. Вокруг него высоченный забор. Ходит охрана, вооруженная до зубов. Собаки бегают по цепи. Злые, как... (Не придумали сравнения) Как собаки! Не дом - крепость. Рва не хватает! А ты всё время чего-то боишься? Остерегаешься? Думаешь непонятно о чём? Давай, поговорим об общем деле. Если повезёт - светят такие доходы, какие даже не снилось. Ну!!! Что скажешь?
   В дверь постучал и тут же вошёл запыхавшийся от бега слуга. Как-то дёргано поклонился. Обратился к хозяину.
   - Прошу простить меня, господин! Только, что прибежал посыльный от жены пана Квасницкого. Принёс ужасную новость. - Перевёл взгляд на гостя. - Беда, пан Гжегош! У вас горит дом!
  
   ***
   Сильные крестьянские руки грубо вытащили генерала Юзефа Понятовского из кровати. Связали руки за спиной. Посадили на стул. Примотали верёвкой к спинке. Засунули кляп в рот. Напротив, посадили связанную почти голую графиню Портэман.
   В спальню, громко стуча сапогами, зашёл неизвестный в маске. Посмотрел на невольников. Попытался остроумно пошутить. - Отвечайте, быстро! Кто из вас двоих - генерал? - Он перевёл взгляд с женщины на мужчину. Потом обратно. - Молчите? Ладно, молчите дальше. Сам догадаюсь. А если не догадаюсь - убью обоих!
   - А-ы-а, - француженка попыталась, что-то сказать через тряпку во рту. По её щекам бежали слёзы.
   Незнакомец бросил взгляд в сторону дверного проёма, позвал помощника. - Бжожек!
   - Здесь, шановний пан атаман, - бородатый слуга вбежал в помещение.
   - Обоих в подвал. На хлеб, воду, в цепи, в кандалы, в колодки и каждому железную маску на морду, а ещё гирю на ногу.
   Бородач ухмыльнулся, согласно кивнул. - Сделаем, мой господин.
   - Молодец! - похвалили мужика за исполнительность. - По поводу цепей, колодок, масок и гири пошутил. Просто под замок.
   - Как скажете, пан-атаман. Запру в лучшем виде.
   .....
   Снаружи дома творился сущий Армагеддон. Всё было в движении, грохоте, криках. Большая группа солдат металась вокруг запечатанного здания. Била прикладами в двери. Тыкала штыками в окна. Пыталась попасть внутрь. Спасти заложников.
   - Месье полковник, - худенький пехотный капитан с большими коровьими глазами щёлкнул каблуками перед старшим офицером. - Польские повстанцы захватили генерала Юзефа Понятовского. Называют его выродком и предателем польского народа. Забаррикадировали двери. Выдвигают требования - желают встречи с императором. Иначе грозят сжечь дом, убить генерала и его ближних.
   - Чего хотят? - не поверили своим ушам. - Да, кто они такие выдвигать такие требования? Чтобы из-за какого-то поляка, даже если он генерал, беспокоить самого... - Глубоко вздохнули. - Императора!
   ??? Офицер пожал плечами. - Говорят самые главные революционеры Польши.
   - Капитан! Давайте, без разговоров, выбивайте дверь тараном. Хватайте всех, кого найдёте. Потом разберёмся. Кто из них главный, кто революционер, а кто вообще непонятно, кто...
   Подчинённый виновато опустил голову. Пожал плечами. - Увы... Пробовали четверть часа назад. Двери крепкие - железные. Стоят как влитые. Даже не шелохнутся. Таран не берёт.
   Начальство покусало ус. Показало на окна.
   Ему тут же ответили. - Окна первого этажа довольно высоко. На них решётки. Тараном не достанем.
   Полковник посмотрел наверх. - Найдите лестницы. Попытайтесь попасть внутрь через окна второго этажа.
   - Пробовали. Оконные проёмы завалены мебелью. Через них тыкают длинными железными прутами. Солдаты падают с лестниц. Калечатся. У нас уже много раненых.
   Лицо офицера покраснело. Отлило фиолетом. Он начал закипать. - Тогда, идите через крышу. Через чердачное окно. Через печную трубу, в конце концов! Что стоите - исполнять!
   - Господин полковник, чердачное окно замуровано. Через трубу смельчаки попытались спуститься. Назад никто не вернулся. Похоже засада. Пропало пять человек.
   Недовольно сжали кулаки. - Ладно. Сам, что думаешь? Как спасать генерала?
   Капитан широко открыл глаза. Вытянулся. - Предлагаю поджечь большой костёр возле дома и выкурить. Дым пойдёт в их сторону. Попадёт внутрь. Разбойники начнут задыхаться. Выйдут. Убеждён, это единственный вариант. По-другому никак.
   Полковник задёргал усами. Стал похож на таракана. Замотал головой прогоняя внезапное видение горящего дома. - Совсем сошёл с ума? А если не выбегут? Или выбегут, а генерал задохнётся? Или возьмут переберутся в другую часть дома, где нет дыма.
   - Тогда предлагаю разжечь несколько костров вдоль всего здания.
   Офицер скривился. Поиграл желваками. - Ничего поджигать не будем. Ищи другое решение.
   .....
   В библиотеку, где вселенец с интересом просматривал книги, вошёл слуга. - Ваше сиятельство, господин Хеймдалль просил передать, подземный ход из подвала ведёт через улицу в какую-то лачугу. Внутри неё никого нет. На всякий случай оставил там несколько солдат. Вдруг, кто появится. Говорит, как стемнеет, можем уходить. И ещё, просит вас выглянуть в окно. Французы притащили пушку. Готовятся к стрельбе.
   Конунг аккуратно подошёл к окну, посмотрел в щёлку, сквозь завалы мебели. Ничего не увидел. Глянул в другое отверстие - тоже ничего. С небольшой площади, что была перед домом прозвучал громкий выстрел. А через мгновение раздался гулкий звук сильного удара ядра в оббитую железом входную дверь.
   "Ду-дуу...мм!" - Зазвенело в ушах. Ядро, попало в дверь, отскочило обратно.
   Незваный гость протиснулся к другому окну. Нашел щёлку. Выглянул. Наконец-то увидел облако порохового дыма, откуда стреляли. С трудом рассмотрел орудие. - Надо же! - Хмыкнул он. - Действительно, приволокли пушку. - Он достал платок. Развернул его и начал водить пальцами по ткани.
   .....
   Полковник Анри Дюбуа не верил глазам. Такого не могло быть. Чугунное ядро не смогло вышибить дверь. Стреляли почти в упор. (С семи метров). На железе осталась вмятина. Чугуняка отрикошетила. Полетела в другую сторону. Убила по дороге лошадь. Перелетела улицу. Ударилась в стену соседнего дома. Застряла там. Входная дверь в генеральские хоромы продолжала стоять на месте.
   - Капитан! - взгляд начальства прожигал подчинённого насквозь. - Вы сколько положили пороха?
   - Сколько положено, господин полковник.
   - Всего одну порцию? - возмущенно затрясли головой. - Немедленно увеличьте заряд в два раза. И продолжайте стрельбу.
   - Есть, увеличить заряд.
   "БА-БАХ!" - громкий выстрел разбудил огнедышащий цветок. Он разорвал ствол пушки на несколько частей. Словно кегли разметав по сторонам расчёт орудия.
  
   .....
   Спустя двое суток, четверо казаков высланные в разведку, не торопясь скакали по дороге вдоль полей, внимательно осматривали местность.
   - Нету тута никаких хранцузов, - возмутился один из них, останавливая коня. - Третий час скачем - вообще никого. А у нашего сотника Егора Ляксеевича, как назло зуб болит второй день. Представляю, как он разгневается, когда доложим, что ничего не узнали о войсках неприятеля. А как узнать? Крестьяне и те попрятались. Будто вымерли.
   - Эт, верно, - вторил ему казак, у которого голова, борода и даже усы были настолько белыми, словно покрытые снегом. - Беды не миновать. Дюже строг Егор Алексеевич. Как бы не схватился за плётку.
   - Братцы! - вздохнув, произнёс самый молодой из патрульных. - Спаймать бы сейчас штабного офицера. Или курьера. Да, с большим пакетом. А там внутри, всякие важнецкие бумаги, карты, письма. Вот, было бы здорово! Чай сразу дали бы медаль. Али ещё какую награду.
   Товарищи удивленно посмотрели на фантазёра. Засмеялись. - Ох, Кузьма! Надо жа тако удумать! Хотя... знаешь? Не скромничай! Желай сразу захватить хранцузкого генерала, у которого вся грудь в орденах, да медалях увешана. А что? Мечтай пока молодой да ранний. Споймаешь генерала и царь-батюшка отвалит тебе золота цельный мешок. И звание присвоит - Полковник!
   - Эт, верно, - седой улыбнулся в усы. - Награда за генерала будет большая. Размером с телегу! Золото - оно тяжёлое. Тремя лошадьми не утянешь.
   Конники завернули за небольшой лесок. Увидели у дороги сидевшего на лошади военного в дорогом мундире. Кобыла была крепко привязана к дереву. Они медленно подъехали к незнакомцу. Присмотрелись. Человек был связан. Хорошо примотан к седлу. Во рту у него был кляп.
   Казаки остановились. - Глянь-ко, братцы. Какая ядристая пятуха! Похоже из благородных. По форме не наш. А по знакам на мундире ещё и высокого звания.
   - Ты кто таков, господин хороший? - седой казак строго свёл брови. - А ну, отвечай?
   - Ы-а-ы, - человек задёргал подбородком. Начал извиваться всем телом. Елозить по седлу. Показывая, что связан и рот у него закрыт кляпом.
   Один из солдат показал рукой другому. - Герасим, глянь-ко. Табличка на палке возле него. Чевой-то там накалякано?
   Герасим подъехал ближе к предупреждающему знаку и прочитал по слогам...
   ..................................................................................................................................
   1. Французский генерал - 1 штука.
   2. Секретные документы из штаба Наполеона - 1 мешок, привязан к седлу.
   ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Генерала до нашего штаба не развязывать.
   (Прыткий, хитрый, хорошо бегает). Документы посторонним не показывать.
   Подпись. Подарок русским солдатам от добрых горожан Вильны.
   ..................................................................................................................................
  
   ***
   Самая большая ресторация Вильны "Lumiёres du soir" (Вечерние огни. Франц.) в эти дни была переполнена старшими офицерами непобедимой армии Наполеона. От наплыва посетителей не спасали дополнительные столики, установленные в проходах, фае и даже на балконе, который стал продолжением второго этажа.
   Снаружи помещения, на площади тоже было всё переполнено. Обычные солдаты отдыхали перед кострами, прямо на земле, вкушали обычную похлёбку. Запивали какой-то бурдой. Утомлённые, от стремительного многодневного перехода, они завистливо смотрели на то, что происходило внутри питейного заведения.
   А внутри звучала легкая музыка, раздавались радостные выкрики, бравурные речи, были слышны хлопки от вылетающих винных пробок, громкий разговор, счастливый женский смех.
   За одним из столиков случайно повстречались старые знакомые. Бывшие соперники, теперь добрые собутыльники маркиз Николя де Брюльи и конунг Харальд Хитрый.
   Просвещённый французский пиит, музыкант и просто красавец активно доказывал невежественному северному варвару преимущества Великой Французской революции.
   - Мы - французы! - он проговаривал каждое предложение с таким торжеством, словно произносил тост. - Несём народам - свободу, равенство, просвещение. И прочие блага цивилизации. Освобождаем от темноты, дремоты, мракобесия.
   Конунг аппетитно обсасывал косточку молодого ягнёнка, приготовленного в специях и белом вине. Закончил пережёвывать мясо. Задумчиво посмотрел на остатки. - А если мы не хотим просвещаться? К примеру, я! - Он сыто сглотнул и провёл раскрытой пятернёй по жирным губам. - Меня всё устраивает: Солнышко - оно красное, тёплое. Дождь - склизкий, мокрый. Ветер - могучий. Фью... - Широко развели руки, не желая выпускать кость из рук. - Он дует.
   Маркиз допил из фужера вино. Аккуратно поднёс салфетку к лицу. Легонько прижал к губам. - Милый друг, причем тут солнце, дождь или ветер. Мы несем людям свободу от цепей и угнетения. Равенство всех перед всеми. И главное! Новые возможности, знания.
   - Знания? - вселенец оторопел настолько, что чуть не протрезвел. Он подозрительно осмотрелся по сторонам. Наклонил голову, потянулся через стол. - Какие знания?
   - Ну... знания? - де Брюльи величественно помахал рукой, соображая, как бы объяснить. - Вот, ты! К примеру, известный вождь. Всю жизнь прожил в своей Дании. А знаешь ли ты, что такое "Национальный Конвент"? И что он сделал выдающегося для народа, для страны или даже целого мира?!
   - Конечно, знаю, - собеседник перешел на датский язык. - Her, kender enhver snottet dreng, der g"r i skole, dette lort. (У нас, про эту хрень, знает каждый сопливый мальчишка, который ходит в школу. Дат.).
   Варвар откинулся в кресле. Закинул ногу на ногу. Сделал умное лицо. - Цитирую по памяти... Двадцать первого сентября одна тысяча семьсот девяносто второго года - этот самый, как ты его называешь "Конвент", открылся в Париже. А уже на следующий день, на нём, ваши депутаты, упразднили монархию и провозгласили Францию республикой.
   Маркиз вытаращил глаза от удивления. Потом привёл себя в чувства. Мысленно махнул рукой. Сделал самовнушение, что так и должно было быть. Почесал лоб и продолжил. - Хорошо, эти знания у вас есть. А вот, другой вопрос. Ответ, на который мало кто знает. Но, должны знать все. Сможешь ответить - с меня бутылка "Бургундского".
   Конунг не спеша доглодал зажаристое крылышко. Положил кости в общую кучку возле блюда. Похлопал ладонями. - Договорились. Только не бутылка, а ящик. И ставишь не мне, а простому народу на площади. Ты же несешь просвещение им, а не мне. Вот, пускай они и пьют твоё "Бургундское".
   На собеседника посмотрели осоловевшими глазами. С трудом прищурились. - Хорошо. Только, если не ответишь! Тогда, уже, ты, ставишь солдатам - два ящика. И не "Бургундского", а "Арманьяка"!
   - Кто, я? Простым военным? Два ящика? Ик... "Арманьяка"?
   - Ну, не я же?!
   Самый выдающийся знаток Великой Французской революции гордо выпялил грудь. - А почему всего два? Чего жалеть этих солдат? Вон, их сколько - целая площадь! И все хотят просвещаться! Давай, за такое дело - четыре ящика и задавай свой вопрос.
   Дошедший до кондиции маркиз обратил внимание, что собеседник начал двоиться. Он перевёл взгляд с одного дикаря на другого. Прикрыл правый глаз. Потом левый. Наконец собрал варваров вместе. Ответил обоим. - Согласен. Только, для вас, дорогие господа, будет другой вопрос. И не просто вопрос, а вопросище! На который никто, никогда не отвечал! - Величественно помахали вилкой перед носом.
   Вселенец ухмыльнулся. Горделиво задрал подбородок. - Ставлю самый большой бочонок вина из подвала этой забегаловки. Что отвечу на любой вопрос не думая. Не успеешь спросить, я уже начну отвечать.
   - Бочонок? - переспросил маркиз. Даже по его меркам это был солидный поступок. - Солдатам?
   - Да!!!
   - Ладно, Хитрый Харальд, давай! Отгадывай. Ух, сейчас я задам...
  
   ***
   Барон Антуан Анри Жоминии, недавно назначенный губернатором Вильны, решил лично посетить место трагических событий, произошедших ночью. Он мрачно прошёлся по небольшой площади, которую тщательно приводили в порядок. В некоторых местах, на земле, по прежнему были видны пятна крови. Затем он перевёл взгляд на разрушенную ресторацию, откуда работники выносили поломанную и обгоревшую мебель. В конце осмотра подошёл к своему заместителю. Долго смотрел ему в глаза. После чего произнёс. - Бетран, расскажите ещё раз. Спокойно, без лишних эмоций и преувеличений. Что? Здесь? Произошло?
   - Ваша светлость господин барон! - зам. широко открыл глаза. И с какой-то особой интригой воскликнул. - Чудовищный заговор против Императора!
   - Бетран, я же сказал без эмоций и преувеличений.
   - Месье генерал! Это не эмоции. И тем более не преувеличения. Это суровая правда жизни. Сразу, после побоища мы провели обыск у Андруса Бжыгмыча, которому принадлежит заведение. В его кабинете найдены документы доказывающие, что он имел отношение в тайной организации "Союз пяти сердец". Причём был не простым сочувствующим. А активным участникам, секретарём и архивариусом. У него в столе нашли расписки жителей города, которые пожертвовали значительные суммы разбойникам. А ещё обнаружена целая программа подпольных действий. Под первым номером шли поджоги домов лояльных к императору горожан. Вторым пунктом отравление старших офицеров армии. А третьим, страшно сказать - планируется покушение на самого Наполеона!
   Жоминии тяжело вздохнул. Прижал руку к левому боку, где почти выпрыгивало сердце. Не спеша продолжил задавать уточняющие вопросы. - Бетран, то, что поймали заговорщика и нашли обличающие документы это хорошо. Но, сперва, я всё же хотел услышать, что произошло здесь вечером? Откуда столько крови и разрушений?
   - Ваша светлость, эта польско-литовская скотина - Бжыгмыч! Он был ответственный за второй пункт их кошмарного плана. Взял и подсыпал в самую большую бочку с вином какое-то сильнодействующее вещество. Может быть яд. Может быть ещё что-то. Бочку выкатили на площадь и начали поить всех присутствующих. Яд вместе с вином дал странную реакцию. Солдаты надрались до поросячьего визга. Обезумели. Схватились за оружие. Часть толпы побежала громить торговые лавки. Потом, кто-то крикнул, что во всех бедах виноваты дворяне. Они жируют на бедах простого народа. Озверевшая толпа ринулась внутрь ресторации. Господа офицеры вступили в схватку. Но, силы были слишком не равны, поэтому они отступили через запасной выход. Попутно завалили его мебелью и подожгли.
   Губернатор достал из кармана пузырёк. Вынул пилюлю. С трудом проглотил. Задал уточняющий вопрос. - И какой результат побоища?
   - Среди господ офицеров - семнадцать убитых. Двадцать шесть серьёзно ранены. Ещё пятеро в очень плохом состоянии. Трое точно умрут. Солдат и случайных прохожих погибло более сорока человек. Ранено около ста.
   Жоминии глубоко вздохнул. Снова полез за пилюлей. Закрыл глаза на пару минут. После чего обратился к заместителю. - Теперь самое важное. Скажи, как и когда они планируют совершить покушение на Императора?
   - Ваше светлость, негодяи собираются поджечь Епископский дворец, где проживает Его Величество. А вот, когда это случиться? Про это не пишут.
   Барон сцепил руки в замок. Выгнул их. Глубоко вздохнул. Задержал дыхание. Выдохнул. Правая рука вернулась в сторону сердца. - Про это точно должен знать Андрус Бжыгмыч. Кстати, где он? Вы допросили его? Что он говорит?
   - Никак нет, ваша светлость. Негодяй сразу сбежал, как началось резня в ресторации.
   - Что? - барон наконец-то вышел из себя и показал свой истинный облик. Он заорал, так что голуби испугались и поднялись над площадью...
   - Найти. Поймать. Догнать. Немедленно! Любыми путями. Чтобы вечером сидел в карцере! А я, знал о покушении, всё! До последней подробности. И ещё! Кто эти люди, которые вносили пожертвования? Найдите их! Среди них могут быть исполнители. А может даже и организаторы!
   - Но, ваша светлость, помилуйте! В списках очень известные и уважаемые горожане?
   - А мне плевать на их уважение! Когда речь идёт о покушении на Императора! Выполняйте, немедленно!
  

Прелюдия 7.

   Вовремя предать - это не предать, это предвидеть!
   (Фильм. Гараж).
  
   В то время, когда все полицейские силы Вильны, усиленные солдатами и сознательными гражданами, были брошены на поиск польских бунтовщиков, их верхушка спокойно заседала за городом в небольшом сельском доме.
   Из-за стала поднялся самый главный одноглазый заговорщик. Попросил внимания.
   - Господа викинги, сожжение складов с продовольствием, которое не успела вывести русская армия, это последнее мероприятие, проведённое нами, в составе французских войск. Мне стало известно, Наполеон принял решение идти далее вглубь России. И через несколько дней огромная масса войск двинется на восток. Пыля, поедая и разрушая всё на своем пути, подобно саранче. Вчера вечером я рассчитался с Лучано Спаллети за последнее ограбление. Так, что более нас здесь ничего не задерживает. Потихоньку собираемся, незаметно уходим, а далее, как говорится... Снимаем маски, сбриваем бороды, становимся обычными русскими людьми. И быстро мчимся в сторону Москвы.
   - Ваше сиятельство, разрешите подать предложение. - Хеймдалль поднял руку.
   - Разрешаю.
   - А может нам уйти, наоборот - громко? Как подобает настоящим героям из северных легенд.
   - Громко, это как? - вселенец решил остроумно съязвить. - Ночью пойти в самоубийственную атаку и перерезать половину французской армии? Или захватить Бонапарта, привязать его к лошади и пусть бежит за ней в Петербург?
   - Нет, не настолько шумно. Я предлагаю поступить как в случае с нападением итальянцев на наш полк. Только пусть, вместо итальянцев, нападут дикие казаки. Мы бросимся за ними в погоню и будем гнать до самых до окраин. А потом окажется, что там была заранее подготовленная ловушка. Где мы погибли все до одного. Но! Прошу заметить - погибли... как герои! Воспетые в песнях, легендах, сказках.
   Конунг постучал пальцами по столу. - Господин Хеймдалль, план хорош. Для написания histoire fantastique (Фантастического рассказа. Франц.). А на деле сразу возникает вопрос. А если кроме нас, за казаками бросится вдогонку оставшаяся часть полка? Или солдаты из соседних частей, которые стоят впритык с нами? Мы их, во время засады, куда денем?
   Бывший гусар почесал светлую голову. Тут же выдал. - Тогда у меня другое предложение: На исходе ночи, перед самым рассветом, часть наших "датских" бойцов сбегут в сторону русской армии. Вы с утра узнаете, разгневаетесь и броситесь в погоню. И будете догонять мерзавцев до самого расположения наших войск.
   Вселенец выслушал. Вздохнул. Снова задал каверзный вопрос. - Юрий Михайлович, голубчик? А как будем объяснять русским воинам появление двухсот вооруженных до зубов датчан? Мы же придём со стороны врага. Да ещё будем догонять дезертиров?
   Длинноволосый варвар закусил губу. Задумался. Протянул. - Пока не знаю. Наверняка что-нибудь придумаем.
   Конунг решил подвести итог разговора. - Как придумаете - сообщите. А пока не придумали, поступим как я предлагал. Потихоньку собираемся. Растворяемся в ночи. Утром полк проснулся. Нас уже нет. Где мы? Куда делись? Никто не знает. Незаметно, где-нибудь в неприметном месте, переходим на нашу сторону. Прячем оружие, переодеваемся. Превращаемся в научную экспедицию, которая возвращается с поисков железной руды. С документами у нас всё в порядке. Подписи, печати присутствуют. Так, что любую проверку выдержим.
  

Глава 7.

   Старая Смоленская дорога по которой двигались путешественники, ещё не была разбита в пыль и прах проходом двух армий. Отступающей русской и наступающей на пятки армией Наполеона. Кругом всё было свежо и благоухало зеленью. Теплый ветер приятно обдувал голову. А ласковому солнышку было ещё далеко ползти до зенита.
   Экспедиция остановилась у небольшой реки напоить коней. К прогуливающемуся князю подошёл поручик Бахлицкий. Спросил разрешение обратится, подал несколько листов бумаги.
   - Ваше сиятельство, принёс свежие занимательные задачки, кои подготовил для досуга наших солдат. Прошу взглянуть.
   Князь взял и неспеша пробежался глазами. Довольно хмыкнул. - Андрей Иванович, вы просто талант! Лихо придумали с этими забавами, загадками, головоломками. Солдатам есть чем заняться в дороге - время пролетает быстрее - пока разгадывают. Плюс развивают извилины А ещё самые удачливые за отгадки получают деньги. Как говорит мой дед генерал: Со всех сторон - шик, блеск, красота! Поэтому! - подняли палец к небу. - Господин поручик, от лица командования, как лучшему математику-затейнику 22 бригады, выражаю благодарность. И как договаривались! По прибытию в Коломну вас ждёт хорошее денежное вознаграждение.
   - Спасибо... - поручик замялся. - Кирилл Васильевич, разрешите задать вопрос?
   - Задавайте.
   - Мне, в последнее время, в голову приходят странные мысли. Даже не мысли, а некие знания, которых ранее не было. Вам известно, я увлекаюсь вычислениями. Люблю считать, мыслить, читать книги на эту тему, да и сам создаю всякие задачки. А тут, в голове, произошло нечто другое. Я как будто с самого начала изучил неизвестный раздел математического анализа и решений. Потом, на основании внутренних раздумий, разобрался во всём. И сейчас могу самостоятельно проводить вычисления используя новые знания. И даже ловлю себя на мысли, что смог бы написать книгу для обучения офицеров. По правде сказать, уже написал.
   Новоявленный писатель достал из-за пазухи свернутую в рулон, перевязанную ленточкой пачку исписанной бумаги. Протянул князю. - Полюбуйтесь, пожалуйста.
   Ланин развернул листы. Зачем-то прищурил глаз. Прочитал название. - "Основы векторной алгебры и аналитической геометрии".
   - Очень интересно! - показательно удивился вселенец. Движением руки раздвинул рукопись. Присмотрелся. - Это, что, всё? Уже готовая работа?
   - Никак нет, только теоретическая часть. Ещё планирую практическую с задачами и примерами. Однако до конца не решился, писать ли мне продолжение? Хотел узнать ваше мнение?
   Князь, не читая, сдвинул листы снова в пачку. Свернул в трубку. Как истинный герой своего времени, артистично скривил лицо, показывая, что ничего не понял.
   - Андрей Иванович, из всех слов, что прочёл в названии - знаю одно слово. Точнее, даже не слово, а букву - это "И". Стоящую между словами - векторной и аналитической. Ещё разобрал циферки, которыми листы прономерованы. Поэтому, даже не знаю, что вам сказать?
   - Но, но, но? Как же? - Поручик, не ожидавший такой реакции, начал заикаться. - Я надеялся, что, вы, как разносторонний и умнейший человек, прочитаете, заинтересуетесь. Ведь это действительно нечто необыкновенное! Это даже уже не математика. Это нечто... большее!
   Вселенец улыбнулся. - Шучу. Пошутить нельзя? Видели бы вы себя со стороны? Глаза с медный пятак. Даже волосы начали подниматься на голове. Любезный Андрей Иванович, я сразу понял, что сия наука обозначает! Очень нужная и полезная вещь! Правда, пока не знаю где её применить.
   - Кхх, - закашлялся Бахлицкий. - Да, везде. В математике, механике, физике и других естественных науках. Она облегчит расчёты, даст возможность работать с различными величинами....
   - Вот и я говорю, пока ещё не знаю, - перебили поручика. - Значит, так - дорогой мой векторный математИк. Как только допишете полностью с примерами, графиками и чертежами. Плачу двадцать пять тысяч золотом. Ещё десять тысяч выдам из полковой кассы.
   - Плюс! - князь выразительно поднял палец. - Как владелец типографии, обещаю напечатать тысячу экземпляров. А ещё поговорю с ректором Московского университета. Может он подкинет вам каких-нибудь ученых привилегий. По крайней мере примет в кружок "Юных талантливых математиков". - Опять шучу. Так, что, милый друг! Если хотите денег и всемирной известности - Срочно дописывайте свой талмуд. У вас время - пока едем до Москвы.
   - Как же? - Бахлицкий до сих пор не мог прийти в себя. - Позвольте, ваше сиятельство? Я могу писать только пока стоим вечером. Днём писать невозможно-с. Мы в дороге. Карету трясёт.
   Князь душевно похлопал подчинённого по плечу. - Друг мой, а кому сейчас легко. Всем тяжело. Война! Пишите, на остановках, привалах, ночью при свете костра. Днем, в дороге, отсыпайтесь.
   - Не могу спать днём - служба-с.
   Вселенец хмыкнул. - Ох, до чего же, вы все писатели - мелочные! Разве это служба? Так - лёгкое развлечение. Забыли, как бегали кроссы по пятнадцать километров? И копали окопы - размером с огород? Ладно. От службы, на период написание трактата, освобождаю. Старайтесь писать при любой возможности. Кстати, стоять будем здесь ещё полчаса. Так, что можете уже идти и начинать. Как говорится - бог вам в помощь! А деньгами, я подсоблю.
  
   ***
   Каким металлоискателем лучше всего пользоваться для поиска золота, серебра и прочих драгметаллов? Спросит читатель у специалистов. Они начнут спорить, предлагая и расхваливая разные модели. Кто-то предложит один вариант, кто-то другой. Однако вселенец рассмеётся им в лицо, так как лучший металлоискатель - его артефакт. По всем характеристикам и параметрам он многократно превосходит все рассматриваемые варианты. Прост в управлении как топор: Достал из кармана, развернул. Положил на ровное место. Задал площадь обзора и глубину поиска и спокойно занимайся своими делами. (Правильно будет сказать - скучай, смотри в окно, зевай, клюй носом, можешь даже подремать). Пока он звуковым сигналом не сообщит, что найден объект, то есть клад, рядом, в нескольких метрах от дороги.
   Прибор действительно звучал, каким-то противным звуком. То ли квакал, то ли бякал, то ли щебетал, то ли скрёб когтями о стекло. Вселенец даже не сразу понял, где, что и какого... пищит. А платок не просто издавал звук, а ещё мигал фиолетовым цветом, как будто хвастался. Вот, он, какой молодец и красавчик - нашел, поймал, обнаружил жирную добычу - ждёт, когда его поглядят по головке или почешут за ушком.
   .....
   Князь Ланин остановил карету. Вышел и собрал всё руководство экспедиции на внезапное совещание. - Господа офицеры, мы уже две недели тащимся по этой бесконечной дороге. И сейчас! Я понял, что мне, а следовательно и вам, необходимо размяться. Занять себя бодрыми физическими упражнениями. Подвигаться, разогнать кровь. Я вспомнил! Мы давно не копали окопы. На скорость, время и деньги. Поэтому, чтобы поднять боевой дух, разогнать скуку и немного отвлечься, решил устроить трудовое соревнование. Считайте, это мой великокняжеский каприз.
   - Ваше сиятельство, - кто-то робко высказался из толпы. - Может лучше прикажем солдатом спеть что-нибудь или сплясать?
   - Кто сказал? Выйти из строя.
   - Подпоручик Новиков, - недовольный крепыж сделал два шага вперёд. Опустил голову. Отвёл взгляд.
   - Офицер Новиков назначается организатором мероприятия. Он немедленно приступает к выполнению приказа. Делит всех присутствующих на двадцать команд по десять человек. Выдаёт саперные лопаты и преступает к рытью ямы размером четыре на четыре метра. Копаем в глубь от этого холмика. С максимально возможной скоростью и интервалом работы каждой команды в пять минут. Трудимся до обеда, который объявляю через два часа.
   - Ваше сиятельство, как же так? Я только хотел заметить, что... - невиновный попытался, что-то сказать в своё оправдание.
   - Подпоручик, отставить разговоры. Если не хотите стать снова прапорщиком, команду выполнять немедленно, бегом... арш!
   - Есть.
   - Господин полковник, разрешите вопрос? - к князю обратился штабс-капитан Левашов.
   - Спрашивайте.
   - Что передать графине Берг, господину секунд-майору в отставке Шалимову и купцу второй гильдии Короткову?
   - Это ещё кто такие?
   - Их экипажи следовали за нами. Остановились. Спрашивают, что случилось и когда мы продолжим путь?
   - Скажи, князь решил взять пробу земли на наличие руды. Когда поедет дальше - не известно. Так, что пусть не ждут.
   .....
   Спустя час, когда вселенец, используя артефакт, старался рассмотреть вещи, находившиеся под землей, к нему подошёл провинившийся Новиков.
   - Ваше сиятельство, команда номер двенадцать обнаружила каменную плиту на глубине полутора метров. Отковыряли её. За ней пустота. Похоже закрывает какой-то боковой вход.
   Вселенец вяло оторвался от платка. Поднял глаза на подчинённого. - Новиков, была команда копать яму четыре на четыре вниз от холма и до обеда. Сейчас, что - обед?
   - Никак нет.
   - Тогда в чём дело? Что за вопросы? Копайте. А что там сбоку: камни, плиты или ядро земли - меня не интересует. Важно глубина выкапывания грунта с максимальной скоростью.
   - Кирилл Васильевич, а как поступить с графиней Берг?
   Начальство, занятое великими делами, снова отвлеклось. - С ней то, что не так? Она разве не уехала?
   - Осталась. Сидит в карете, ждёт. Говорит - интересно, найдём руду или нет? Если найдём, желает посмотреть как выглядит? Уверяет, в жизни не видела руды.
   Князь глубоко вздохнул. (Принесли же черти графиню. Чертова ведьма. Наверняка какая-нибудь столетняя карга. Жизнь прожила, а руду не видела!).
   - Подпоручик, возьмите любой из камней который выкопали солдаты. Вымойте в ведре. Оботрите тряпкой. Сбрызните какими-нибудь духами для запаха. Заверните в чистую ткань. Принесите. Покажите графине. Скажите, вот! - Commune chalcitis. (Руда обычная. Лат.) Класс "Минералус обыкновениус". Про меня скажите - сильно занят - ищет место, где таких камней много. После попрощайтесь и пожелайте хорошего пути. Камень можете преподнести в подарок.
   .....
   Ланин сидел за раскладным столиком и аккуратно записывал предметы, находящиеся в подземном тайнике. Пытался, используя справочные знания артефакта, определить к какому времени относятся найденные ценности.
   - Ваше сиятельство, разрешите доложить! - с отчётом вновь появился Новиков. - Отрывка окопа окончена. Солдаты отправлены на обед. Я пробрался внутрь. Зажёг огонь, посмотрел. Там, истлевшие мешки с церковной утварью. Старое, давнее захоронение. Думаю, осталось от набега татар. Почти всё покрылись, плесенью, зеленью, пылью, чернотой. Запах внутри - ужас!
   Хитрец незатейливо посмотрел на Новикова. Покрутил пером. Сделал вид, что занят другими делами. Но, всё же ответил. - Мне абсолютно не интересно, что там внутри. Хотя-я, если желаете, можете продолжать доклад. Кстати, почему думаете, что осталось от татар?
   - Вещицу нашёл, - протянули небольшую пластину. - Надпись на ней, похожа на татарскую.
   Ланин вяло принял позеленевшую от времени небольшую серебреную пластинку. На которой на монгольском языке уйгурским алфавитом было начертано: "Покровительством Вечного Неба, приказом хана Бату - кто не повинуется, тот умрет".
   Мысленно присвистнул. - "А вот ответ на вопрос из какого времени вещи! - Табличка, эта - пайцза Хана Бату. Он же Хан Батый. В 1236-1242 годы возглавил поход в Восточную Европу и на Русь. Стало быть, вещи в схроне относятся к началу тринадцатого века. А может даже концу двенадцатого". Неплохо, так полежали - шестьсот лет под землёй!".
   Голос подпоручика отвлёк от размышлений. - Что будем делать с церковным старьём? Прикажите поднимать наверх или пусть ржавеет дальше?
   Вселенец молча закусил губу. Подумал. - "Это для вас ржавое старье, а для артефакта пару минут работы и всё будет блестеть и сверкать. А ещё можно количество позолоты и серебра в предметах увеличить до максимума. Будет самой высокой пробы. А можно вообще, ссылаясь на эту табличку, подбросить рукодельных золотых самоделок. (Всё-таки у меня своя ювелирная мастерская). Заранее состарив металл и выдать их за находку. После чего ценность клада взлетит до небес!"
   Спустя минуту он выдал решение...
   - Сейчас, всем обедать. А после обеда выдели людей, пусть спустятся вниз, и всё, что найдут, упакуют в мешки, поднимут наверх, сложат в повозку. Приедем в Москву. Разберёмся. Что оставить, что выбросить.
   - Слушаюсь, - подчинённый вытянулся в струну. - Разрешите вопрос?
   - Новиков? - князь недовольно нахмурил брови. - У тебя, что? Сегодня, постный день? Или солнце напекло голову? Отчего столько вопросов?
   - Виноват. Просто графиня Берг любопытствует.
   - Она? Ещё здесь? - закусили губу. ("Вот, старая карга! Прицепилась как веник к метёлке. Видать сидеть дома скучно. Заняться нечем. Суёт свой длинный нос всюду куда не надо!").
   - Ваше высокоблагородие, она желает поговорить с вами лично?
   - О чём?
   - Я показал найденный камень. Вцепилась в него глазами. Увидела золотую прожилку и россыпь точек. Интересуется - не золото ли? Если золото, то можно ли достать оттуда?
   Вселенец недовольно глубоко вздохнул. Выдохнул. - Новиков, ты же взрослый мужик! Офицер! Подпоручик! Тебе скоро бахнет тридцать семь! Ты, что не мог придумать какую-нибудь отговорку? Сказал бы, обычный пирит. Цвет, у него, один в один, как у золота. Но, в отличие от золота, ничего не стоит. Только блестит похоже. И всё! Выполнил приказ. Посадил в карету, помахал платком - скатертью дорога!
   - Виноват, ваше сиятельство, - искренне развели руки в стороны. - А что такое... обычный пирит?
   У князя задёргался глаз. - Ты, сейчас, пошутил или издеваешься?
   - Никак нет.
   - Ладно, пошли. Где она?
   - Так, это... Гуляет по поляне. Собирает цветочки.
   - Чего собирает?
   - Цветочки.
  
   .....
   Молодая девушка, узнав старого знакомого, в мольбе свела руки. - Oh, mon Dieu! Est-ce que tu? Toi? Еtes-vous le prince Lanine? (О, мой бог! Это же, вы? Вы? Вы - князь Ланин? Франц.)
   Вселенец недоумённо бросил взгляд на графиню. - Chеre mademoiselle, disons. Prince Lanine, c'est moi. Quel est le probl"me exactement? (Милая мадмуазель, допустим. Князь Ланин, это я. А в чём собственно дело? Франц.)
   Лицо молодушки заалело краской. Она, волнуясь, перешла на русский. - Как же? Кирилл Васильевич, ваше сиятельство, господин князь? Неужели? Не помните? Я - Лиза. Лиза Берг. Приезжала на бал в Коломну в прошлом году. И танцевала... танцевала, танцевала. А ещё! У вас такой замечательный полк, аллея с выставкой старых пушек и театр. У вас божественный театр!
   Вселенец внутренне выругался. Он абсолютно не помнил никакой Лизы. Тем более Лизы Берг. Мало ли с кем, где и когда... танцевал. Он улыбнулся самой добродушно-обворожительной улыбкой. Взял руку прелестницы, протянул к губам - поцеловал. И произнёс дежурную фразу...
   - Сударыня! Великодушно извините. Я помню. Нельзя забыть ангела с обворожительными глазами синего неба. Просто мысли о службе, чести и Родине, немного отвлекли меня от мирской суеты. - Он строго выпрямился, вскинул голову. - Буду счастлив, если мне разрешат исправиться. И с радостью отвечу на любой вопрос.
   .....
   - Ах, милый князь! Это точно не золото? - звучало сто пятисотый раз из уст молодой ветреницы.
   - Точно, - уверенно отвечал просмоленный жизнью ветеран, поглядывая по сторонам, лихорадочно соображая, как бы скорее закончить разговор.
   - Точно? Точно? Точно?
   - Точно. Точно.
   - Вы не могли ошибиться?
   - Нет, не мог.
   - Точно? Точно? Точно? Не мог?
   - Точно. Точно. Не мог.
   - А может бывают исключения?
   - Нет.
   - Как жалко, - расстроенно подняли соболиные брови и чуть сморщили курносый носик. - Я уже представила, что у меня сто тысяч рублей. Такие красивые золотистые кружочки выставлены столбиками. А я смотрю на них и глажу рукой. Любуюсь. Разговариваю с ними. Ой! Знаете, куда я решила потратить сто тысяч рублей? Знаете? Знаете? Я всё придумала. Я такая затейница!
   - К сожалению, милая мадмуазель Берг, даже не имею понятия.
   - Да-а? - открыли синие глаза так широко, что они заняли половину неба. - Тогда слушайте. - Руки сжали в замок и чувственно прижали к груди. - Я сейчас всё расскажу. Прежде всего, я поговорю с папенькой. Он первым должен узнать, что у меня появились огромные деньги. Потом, по секрету, поведаю старшей сестре Татьяне. Хотя-я... Нет! Не буду. Пусть обзавидуется и гадает откуда я стала такой богатой! Затем, я собираюсь...
   .....
   Наконец-то, различив секретный сигнал от князя, к щебечущей паре подбежал поручик Смирнов. - Ваша сиятельство, беда-с! - Сказал он с самым серьёзным лицом. - Французы! Прорвали кордон. Большой отряд - пятьсот человек. Все конные. Спешно скачут в сторону Москвы. Волокут пушки.
   Ланин сурово сжал губы. - Милая мадмуазель Берг. К сожалению, вынужден покинуть вас. Прошу простить и понять - служба-с. Полтыщи французов и пушки - это серьёзно. Нужно срочно выдвигаться навстречу неприятелю.
   - Ах, какая прелесть - французы! А, я? Я же с вами?
   - Ни в коем случае. Оставайтесь здесь. Ждите. И раньше, чем через три часа, не вздумайте никуда ехать. Там может быть очень опасно!
   - Может лучше с вами? Вы же будите рядом?
   - Нет, милая Лиза. Я буду сражаться, как лев, в самом центре врагов. Могу вас не уберечь.
   - Ммм.., - чувственно закатили глаза. - Тогда лучше вернуться? Тут недалеко Почтовый двор. Пережду там.
   - Самое верное решение, мадмуазель. А мы постараемся разобраться с неприятелем. Когда всё закончиться пришлю весточку. Если, что - не поминайте лихом.
   - Ваше сиятельство, буду ждать! - крикнули вдогонку смешно подпрыгивающему на бегу князю.
  
   ***
   Подпоручик Новиков и рядовой Коровин стояли навытяжку перед князем Ланиным. Смотрели на него во все глаза. Тот, не спеша, с интересом рассматривал необычный вещевой мешок. На котором, как у рюкзака, были широченные лямки и пришито несколько карманов, застёгнутых на кожаные ремешки. Он покрутил необычное изделие. Подергал застёжки, заглянул внутрь, где тканью было отгорожено несколько отделений. Хмыкнул. Перевёл взгляд на вытянувшуюся парочку.
   - И что это, судари мои, за вестчь? - вселенец специально исковеркал последнее слово, не зная, как назвать новорождённого уродца.
   Новиков испугавшись наказания (А вдруг? Князь был в последнее время к нему очень придирчив.), сразу зачастил. Начал оправдываться. - Ваше сиятельство. Я духом не ведал, и понятия не имею, что шьет этот сиволапый увалень. - Он развернулся и резко толкнул парня в бок. - Говори, сучий потрах, чего там наваял?
   - Так это... ёшкин корень, - Коровин засмущался. - "Мешко-ранец".
   Подпоручик толком не расслышал, снова толкнул солдата. Сделал страшное выражение лица. - Какой ещё "Межкодранец"? Объясни, толком, ну?
   - Я назвал его" Мешко-ранец", ваше сиятельство. У него задняя часть от ранца. Она из плотной кожи. А всё остальное в ранце заменил тканью от обычного мешка.
   Ланин удивленно поднял брови. - И зачем ты сотворил, это - непонятно, что?
   - Ну, я, ка бы, так-то, вот, для..., - солдат отрешённо сморщил лоб. Развёл руками.
   Новиков, не дождавшись ответа подчинённого, снова резко толкнул Самоделкина. - А-ну, дурында подколодная! Нафига учудил, эту хрень? У тебя совсем? - Покрутили рукой над головой. - Дома нет никого?
   - Никак нет. Все дома. В нём вещи носить удобно. Ранец из кожи - тяжёлый, грубый. А у вещевого мешка - ткань легче, мягче. Зато лямки узкие - спину натирают. А так - и спине удобно и нести легко. И размер можа пошить любой.
   Князь продолжал осмотр достопримечательности. - А карманы снаружи зачем? Для красоты что ли?
   - Чаго? - переспросил изобретатель.
   Новиков снова был впереди телеги. - Господин полковник спрашивает - зачем к мешку кучу карманов пришпилил? Олух!
   - А! Так, увидел у вас, ваше высокоблагородие, на офицерской сумке. Которую вам пошила мадмуазель Мари. Подумал, покумекал - любо, удобно. Решил повторить. А что? Всё близко, под рукой. Взял, положил, достал.
   - нДа... - князь задумчиво почесал щеку пальцами. - И что теперь делать с тобой - еxpеrimentateur-innovateur? (Экспериментатор-новатор Франц).
   - Разрешите я скажу, - подпоручик поднял руку.
   - Ты? - удивленно посмотрели на офицера. - Хорошо, говори.
   - Кирилл Васильевич, так-то у него это первое нарушение. В целом, солдат хороший, исполнительный. Предлагаю ограничиться нарядами. Пороть думаю лишне. А стоимость испорченных вещей вычесть из жалования. Я за ним буду присматривать. Думаю, впредь не повторится такого.
   - Не повторится, что? - вселенец не понял подпоручика.
   - Это, самое... еxpеrimentation. (Экспериментаторство. Франц.)
   - Ерунду говоришь. Тут не наказывать, а поощрять надо. Смотри, какую нужную и удобную придумку задумал солдат. Все будут ходить, носить тяжёлые вещи и Коровина вспоминать добрым словом. Молодец, рядовой! За изготовление чудо мешка, когда вернёмся в Коломну, премирую тебя десятью рублями.
   Князь хитро прищурил глаз. - Есть ещё чудные мыслишки? Говори, не стесняйся. Сумму сразу увеличу... вдвое!
   - Да, вроде нет, - пробубнил медведь.
   - Эх, жаль! - полковник махнул рукой. - Хотел дать тебе ещё двадцать рублей. А может двадцать пять. Или даже пятьдесят!!! Так, что пользуйся, пока я добрый. Вспоминай! Потом такого момента не будет.
   Коровин долго решался. Кусал губы. Мял и тёр пальцы. Всё же не удержался. - Если ча, вдруг, денег дадите, ваше высокоблагородие, то... - Он вытащил небольшой кусочек тонкой ткани, завязанного мешочком. Подал вселенцу. - Вот.
   Ланин аккуратно взял. Долго рассматривал и наконец спросил. - И-и... что это?
   - Ваше сиятельство. Я внутрь насыпал немного чая. А эта ниточка - за неё удобно доставать из кружки. Чай заваривается в мешочке. Сквозь ткань. Его немного, на один завар. Чаинки наружу не выходят.
   - Что чаинки не делают? - челюсть вселенца медленно поползла в сторону земли. Глаза стали похожи на два огромных овала.
   - По стакану не плавают, господин князь.
  

Прелюдия 8.

   Так вот вы какие чародеи! Изобретатели волшебной палочки! Ну, я вам покажу...
   (Фильм. Чародеи.)
   Москва. Большая зала в доме князя Волконского была переполнена званными гостями.
   - Incroyable! Merveilleux! Incroyable! (Восхитительно! Чудесно! Удивительно! Франц.) - рукоплескали со всех сторон. Уважаемая публика хлопала и выражала удовлетворение спектаклем.
   Актёры вышли на повторный поклон. Режиссёр поднялся со стула. Начал кланяться уважаемой публике вместе со всеми.
   - Brillant! Divin! Talentueux! (Гениально! Божественно! Талантливо! Франц.) - продолжали звучать восхищённые голоса.
   .....
   Волконский незаметно подошёл к светившемуся от счастья режиссёру. Чуть склонил голову. - Monsieur Stefan, permettez-moi de vous exprimer mon admiration. Tout еtait super. Et Mademoiselle Glafira Sukonnikova! Ce n'est diamant parmi une multitude de bijoux. Elle est belle et incomparable. C'est dommage que Kirill Vasilyevich ne veuille mеme pas entendre parler de sa vente. (Месье Стефан, позвольте выразить восхищение. Всё было отлично. А мадмуазель Глафира Суконникова! Это просто брильянт среди россыпи драгоценностей. Она прекрасна и бесподобна. Жаль, что Кирилл Васильевич не хочет даже слышать о её продаже. Я бы дал много. Безумно много денег. Франц.)
   Ля Гранж склонился в поклоне. - Merci, Votre Excellence, pour vos еloges. Vous еtes une personne merveilleuse. Sans vous, ce succеs n'aurait pas lieu. (Спасибо, ваше сиятельство, за похвалу. Вы, прекрасный человек. Если бы не ваше участие - не было бы этого успеха. Франц.).
   Князь с довольным видом упёрся в позолоченную трость руками. Заговорил по-русски. - Да, полно вам, любезный. Талантливый люди должны быть талантливы во всём. А я только помогаю раскрыться вашему дару. Кстати, хотел напомнить, на следующей неделе договорился о спектакле в доме князя Алексея Юсупова. Он один из самых богатых и влиятельных дворян России. Ходят слухи, что богаче самого царя! А ещё говорят, у него в гостях, в этот день, будет турецкий посол, который лично хотел послушать чудесный голос мадмуазель Суконниковой.
   Ля Гранж побледнел. - Ах, милостивый Петр Дмитриевич. Я право не знаю. Хотелось бы сделать небольшой перерыв. Отшлифовать ряд творческих идей. Поправить костюмы. Доделать декорации.
   - Cher Steofan! (Любезный Стеофан. Франц.) Какой перерыв? Когда такой успех! Публика, буквально носит вас на руках. Купает в улыбках и объятиях. А будет ещё больше. Тем более я уже пообещал князю. Вы же не хотите меня подвести?
   - Что вы, ваше сиятельство?! Никогда!
   - Еcoute, espеce de canaille! (Смотрите, негодник! Франц.) - тростью мягко постучали по ноге режиссера. - J'espеre pour toi. (Я надеюсь на ваше благоразумие. Франц.)
   .....
   Несколько дам бальзаковского возраста, сразу после спектакля, окружили Ля Гранжа. - Ah, ma"tre! Quelle musique! Quel jeu d'acteurs! Je suis au septiеme ciel et j'ai dеjа envie de tout revoir! (Ах, маэстро! Какая восхитительная музыка! Игра актёров! Я просто на седьмом небе и уже снова хочу пересмотреть всё заново! И, я! Я, тоже! Франц.).
   Волна холода прошла внезапно по спине режиссера, нагретой от комплиментов и восхищений. Стефан поежился и обернулся. Увидел того, кого явно не ожидал увидеть. - Excusez-moi mesdames, je dois parler а mon... а mon... а mon... (Простите, дамы. Мне нужно поговорить с моим... с моим... с моим... Франц.).
   На ватных ногах он подошёл к князю Ланину. - Кирилл Васильевич, такой успех спектакля! Все хвалят вас! за музыку, сценарий и игру актёров.
   Глыба льда оскалилась людоедской улыбкой. (Стефану послышалось, как лязгнули стальные зубы). - Скажи, мой голубь сизокрылый, какого рожна ты тут делаешь?
   - Ваше сиятельство, небольшие гастроли. По приглашению князя Волконского. Буквально на несколько дней. Он любезно предложил, оплатил и даже предоставил свой дом в Москве для выступления и проживания труппы. Мы показали премьеру "Подмосковные вечера".
   Карие глаза кровопийцы-оборотня наливались кровью. - Степан! Какая, мать тебя за ногу, премьера? Какая Москва? Я тебе велел сидеть дома. Готовить артистов к выездам, к полевым условиям. К тяжёлым и длительным поездкам по стране. Дал задание разучивать военные песни, поставить под них танцы. Война идёт. Наполеон почти у Москвы. Ты людям одежду тёплую заказал?
   - Ваше сиятельство. Но, но, но. Я думал, что не будет. Или будет, но далеко. Или быстро закончится.
   - То есть, ты! ни к чему не подготовился?
   - Ваше сиятельство, просто я подумал - когда вернетесь. Поедете в Петербург. Возьмёте нас с собой. Может даже организуете спектакль. Тем более, на нашем выступлении побывала кузина Марии Нарышкиной. Она пообещала, рассказать о нас сестре. А та, по слухам, с самим государем дружит...
   - Новиков! - князь громко позвал, вскинув руку.
   - Да, ваше сиятельство, - из-под земли появился, среднего роста, плотный, похожий на толстый бочонок, подпоручик.
   - Взять, этого артиста, и выдрать так, чтобы неделю не мог сидеть на отхожем месте.
   - Есть, выдрать, - радостно потёрли руки.
   .....
   Князь стоял у кровати и сверлил жертву тяжелым взглядом палача. - Стёпушка, дорогой! Как ты? Живой ли?
   - Премного благодарен, ваше сиятельство. Спасибо за науку. Плохо мне. Ножек не чувствую. - Прохрипели умирающим голосом.
   Кровопивец сцепил руки в замок. Резко щёлкнул пальцами. Его голос налился металлом. - Слушай внимательно! Даю две недели на выполнение всего, что поручил ранее. Если, через указанный срок, не будет исполнено. Выдеру, так! Не то, что ноги - голова отвалится. А сейчас! Быстро поднялся, собрал коллектив и начал разучивать новые песни, которые я написал.
   - Ваше сиятельство? Как же я встану? Когда пошевелиться не могу?
   - Степан, или ты сейчас встаёшь и идешь на репетицию или я снова прикажу тебя драть. И уже по-настоящему! Так, что быстро поднялся и бегом за мной.
  

Глава 8.

   Собственник типографии, он же главный редактор, он же первое лицо в редакции журнала "Вестник Европы" быстро просматривал материалы, подготовленные к набору. Пробежавшись взглядом по очередному творчеству, резко выдохнул единственное слово... - Чушь. - И решительно отодвинул прочитанное в сторону. Взял следующее. Быстро просмотрел. Снова прозвучало. - Бред. - Перешёл к очередному просмотру. И снова негодование. - Кошмар.
   Исполняющий обязанности помощника редактора Белоцерковский Антон Петрович, красный как рак, ничего не понимая, водил взглядом из стороны в сторону, сопровождая движение откинутых листов. Наконец набрался мужества и спросил у грозного начальника, которого увидел после длительного многомесячного перерыва.
   - Месье Ланин, могу узнать, почему вы откинули замечательные стихи графини Марии Латыпиной. Они посвящены любви к голубям. И пользуются большим признанием в литературном салоне Зинаиды Волконской. Они настолько популярны, что поклонники Марии собрались сочинить музыку и создать песню.
   Руководство журнала, нехотя вернуло последний листок. Вслух прочитало первые строки...
  
   Стосковался мой голубь в темнице
   Сизокрылый, мой дорогой.
   Услыхал, как вещие птицы
   Воркуя, приносят покой.
  
   Князь удивлённо посмотрел на помощника. - В чём они замечательные? - не дожидаясь ответа, снова убрал писанину в сторону. - Я говорю - чушь. Значит - чушь. Разве не понимаете - какая сейчас ситуация и что происходит в стране?
   - Хмм, - лицо Белоцерковского налилось краской. Он очень осторожно уточнил. - Имеется в виду война с Бонапартом, ваше сиятельство.
   - Представь себе, да. С ним, чтоб его разорвало! И ещё с десятком армий, которые он тащит с собой. А у тебя! В самом популяром журнале России! Какие-то легкомысленные стишки про любовь к голубям. Стихи должны быть величественными, наполненные гневом и патриотизмом, чтобы продирало до костей! К примеру такие...
  
   Вставай, страна огромная,
   Вставай на смертный бой
   С французской силой темною,
   С проклятою ордой!
  
   Князь взял отложенный листок. - А ты, что предлагаешь? Какую-то ерунду про голубей? Или, вот! Что это такое? Про какой-то чердак?...
  
   В доме чердак - пылиться один!
   Мрак тишины, переполненный пыли,
   Сумрак, осевший среди паутин,
   Там, где когда-то его позабыли.
  
   Белоцерковский нервно сглотнул. - Кирилл Васильевич, по поводу войны с французами, есть очень хорошая статья, которую вы отложили в самом начале. - "Личность императора Наполеона и его влияние на современную Европу".
   - Вот эта? - из пачки "БРАК" вытащили несколько страниц написанные мелким почерком.
   - Да, ваше сиятельство.
   - И что в ней хорошего? Накой, мне? Русскому человеку, в моём, насквозь пронизанным православным духом журнале, такая статья? Ответь, зачем?
   ??? - недоуменно сморщили лоб. - Как же? Это новости европейской политики. Мы - европейское издание. События во Франции, это первое, о чём все читают. И не только в нашем журнале - вообще везде. Во всём просвещённом мире.
   - Кто читает? - главный редактор резко вскинул брови. - Французы? Англичане? Немцы? А может австрийцы? Кто ещё кроме них? В этом месте должна быть статья... "Личность РУССКОГО императора Александра и его влияние на современную Европу". Вот, о чём должно быть написано в нашем журнале. И первое, что обязано бросаться в глаза читателю. Дальше - нужны новости с фронта. Сейчас всем интересно, что там происходит. Где новости?
   - Здесь, - указали на несколько листов лежащих отдельно.
   Князь взял, пролистал. И снова сказал единственное слово. Только более резко, окрасив его прилагательным. - Хрень, полная.
   - Позвольте, господин Ланин, но это написал человек, который просидел полдня в приемной английского посольства. И лично разговаривал с помощником посла.
   Собственник издания хмыкнул. - Тем более - ересь. Что может сказать о войне поданный Британии? Да ещё сидя в России? За много километров от фронта?
   Белоцерковский нервно задёргал головой. - Ваше сиятельство, он авторитетный источник. Пишет материалы даже для "Times".
   - О чём пишет? О голубях, собаках и чердаках?
   - Нет, о происходящем в Европе.
   Вселенец, получив ответ, злобно прищурился. Взял паузу на несколько минут. А потом выдал, зловеще сверкнув глазами... - Белоцерковский? Я не понял? Вы, работая в этой редакции, вообще за кого? За нас? Или за Европу? Которая всей толпой движется в сторону Москвы? - Он приподнялся в кресле, навалился на стол и повысил голос. - А?
   ??? - Литератор, недоумевая, захлопал глазами. Испугавшись, перекрестился. - За нас, конечно.
   - Тогда, какого лысого черта?! Всё время подсовываете материалы про какую-то Европу? Где про Россию? Про героическую русскую армию? Про подвиги чудо-богатырей? Про единение народа? Где?
   Белоцерковский слонил голову. Забурчал в ответ. - Простите, месье Ланин. Такого материала нет.
   - А почему?
   - ??? - скрип зубами в ответ.
   - Значит, так! - руководство подвинуло в сторону помощника пухлую папку. - Здесь, полностью подготовленный к выходу номер. Я уже посмотрел, подписал и сейчас отдаю в печать. Когда выйдет журнал, внимательно ознакомьтесь и все последующие выпуски делайте только в таком формате. Ясно?
   - Да.
   - Вопросы есть?
   - Только один. В ваше отсутствие, где брать материалы для последующих выпусков?
   - Где, где... - князь погонял воздух между щёк. Принял решение. - Будет приносить курьер.
   - Что-то дополнительно могу включать в номер?
   - Пока идёт война - нет!
  
   ***
   Плотная толпа народа недовольно роптала и кипела перед зданием с вывеской "ЧИТАЛЬНЫЙ ЗАЛЬ". Люди переглядывались, переговаривались, что-то обсуждали. То там, то здесь звучала не обычная для этого времени фраза - Билетик лишний на четырнадцать не найдется? Скажите, вы последний в очереди? Когда начнут продавать?
   .....
   Вселенец подошел к большой пёстрой афише и не поверил глазам.
   ...................................................................................................................................................................................
   СЕГОДНЯ читаем:
   10.00-11.30 Остров сокровищ. Часть 1.2. (Пираты, сокровища. Приключения) - 15 коп.
   12.00-13.30 Приключения сыскаря Хомова. Часть 5.6. (Загадки, тайны. Криминал) - 15 коп.
   14.00-15.30 Отчизны верные сыны. Часть 3.4. (Сражение, война с татарами. Патриотическое) - 15 коп.
   16.00-17.30 Новинка! Иван Танин и Сокровища Мертвецов. (Пираты, мертвецы. Ужасы) - 25 коп.
   ...................................................................................................................................................................................
  
   Под афишей висело предупреждающее объявление - "Билетов на 14.00 часов - НЕТ".
   Подтверждая написанное, из дверей вышел глашатай и громко известил присутствующих... - Господа, билетов на 14 часов нет и не будет. Можете не стоять!
   "В читальный зал!!! нет билетов?! - удивлению вселенца не было предела. Он ничего не понял. Даже в самые читаемые советские времена, при поголовной образованности, в читальный зал можно было попасть свободно. Без всякого билета и очереди. И уж тем более не платя денег. А тут? Начало 19 века! Когда грамотного человека, среди простого народа, не сыщешь днём с огнём. Откуда такой ажиотаж и жажда к чтению?"
   - Я, князь Ланин, - он обратился ко всем. - Кто-нибудь может объяснить, что это всё значит? И что, чёрт возьми, происходит?
   К вселенцу подошёл опрятно одетый мужчина. Вежливо склонил голову. Представился...
   - Иван Пантелеевич Кольцов, ваше сиятельство. Купец второй гильдии. Организатор сей забавы. В читальном зале через несколько минут начнётся чтение патриотической повести "Отчизны верные сыны". Про войну артиллеристов из нашего времени с татарами. Билеты, к сожалению, на сие развлечение, проданы. Очень большой спрос. Но, для вас, у меня всегда есть свободное место в первом ряду. Если любопытствуете, прошу, пройдёмте.
   Князя провели в большую комнату, заставленную рядами лавок. Все места были заполнены обычными читателями. В первом ряду стояли несколько пустых кресел. Его посадили в одно из них. Напротив, за столом, сидел чтец. В комнате стояла гробовая тишина. Купец махнул головой. Один из помощников чтеца повесил на стену большой рисунок, перерисованный из книги. Присутствующие уставились на него, а чтец едва слышно прочитал первую строчку. Рядом стоящий помощник, громко, с выражением её повторил. И даже обыграл голосом.
   - Прошу простить меня, - вселенец поднялся с места через несколько минут после прослушивания текста и смены картинки. - Я вспомнил об одном важном деле. Господин Кольцов, проводите меня.
   .....
   - Весьма сожалею, ваше сиятельство, если вдруг что-то не понравилось, - купец начал извиняться, как только вышли на улицу, не понимая, что не устроило княжескую натуру.
   - Послушай, Иван, ты сам придумал сию диковинку?
   - Да, ваше сиятельство. Задумка появилась, когда читал детям книжки. Раскинул мыслишки - а если читать для тех, кто не умеет, да ещё и денюшку на этом заработать. Освободил лавку от товара, повесил афишу, нанял чтецов. Художник перерисовал картинки на большие листы и... дело пошло. От людишек отбоя нет. Идут и идут - даже те, кто умеет читать и те приходят. Доход больше чем в лавке. И рост идёт с каждой неделей. Оказывается, читать интересно. А слушать ещё интереснее. Посмотрите кругом, люди ждут по пол дня, когда начну продавать билеты на очередной сеанс. Я уже три раза цену поднимал. А их с каждым днём всё больше и больше.
   - Забавно, - князь задумчиво почесал переносицу. - Могу уточнить, почему выбрали именно эти книги? В мире тысячи других?
   - Господин Ланин, просто, эти, мне нравятся больше всего. А последняя новинка - вообще огонь. Я её уже раз десять перечитал. И больше двадцати прослушал. А ещё, у меня есть идея, читать книгу в несколько голосов!
  
   ***
   Усадьба помещика Попова.
   Шесть верст от села Бородино.
  
   Слуга открыл дверь. Склонился в поклоне, после чего выпрямился. Подал руку. Встревоженная женщина вылезла из кареты и не останавливаясь ни на миг, впопыхах, прошла внутрь дома.
   - Анна Петровна, мой ангел, здравствуй. Что-то случилось с родным братцем? - она сразу обратилась к хозяйке дома. - Я получила письмо. И сразу бросила всё. Примчалась из Петербурга. Ты ничего не пишешь толком. А если пишешь, то непонятно. Скажи, неужели беда с Аркадием Сергеевичем? Ему плохо? Болеет? Скоро умрёт? Что говорит доктор?
   - Софья Сергеевна, голубушка и вам долгих лет. С ним всё хорошо. Бог милостив, он жив и здоров.
   - Слава Иисусу, - гостья перекрестилась на икону в углу комнаты. - С тобой все нормально?
   - Да.
   - Девоньки все живы? Здоровы? Никто не болеет.
   В ответ глубоко кивнули головой. - Слава богу, все здоровы.
   Узнав главное, сестра мужа перешла к второстепенным вопросам.
   - Аннушка, ангел мой, а что происходит в поместье? Вся дорога в вашу сторону забита возами, повозками, телегами. Какие-то крестьяне, солдаты, мастеровые. И всё движется по дороге до поворота, а потом сворачивают в сторону "Горелого" леса. Это просто какой-то поток людей, коней и грузов. А ещё там дозорные. Все какие-то подозрительные. Перекрывают дорогу, останавливают. Задают вопросы. Сами не говорят ничего в ответ.
   Хозяйка дома сцепила руки. Закатила глаза в потолок. - Поэтому и позвала тебя. Чтобы ты повстречалась с братом. Я боюсь. Я не знаю, что думать. Вся извелась. С каждым днём всё страшнее и страшнее.
   - Милая Анечка, - начали успокаивать.... - Всё будет хорошо. Давай, рассказывай. Не томи.
   - Помнишь, я писала, что в весной к Аркадию Сергеевичу в гости приезжал полковник Ланин. Сын князя Василия, с которым мой Аркадий служил ещё при Суворове. Он попросил сдать в аренду часть леса, под какой-то склад для артиллерийского полка. Аркадий Сергеевич разрешил.
   - Голубушка, подожди! Как братец мог разрешить, если он контуженый, говорит с трудом, больше показывает знаками и никто толком его не понимает?
   Рассказчица замялась. Поправила складки на платье. - Я разрешила. Тем более, князь холостой, красавец, полковник, орден Святого Владимира на шее. А у меня три дочери на выданье. Ты же знаешь? Дашенька, Глашенька и Машенька. Все кровинушки - хоть сейчас под венец. Вот, и подумала. Будет часто гостить. Может присмотрит кого. А ещё платит большие деньги за аренду леса.
   - Тогда я не понимаю, чем ты не довольна?
   - В начале было всё хорошо. Огородили участок, начали чего-то рыть. Не то канаву, не то яму. Не то каку колею. Поставили несколько палаток. Заехала пара десятков человек. Воде ничего такого. Всё тихо - мирно. Все спокойные. А потом как началось! И едут, и едут. И везут, и везут. А тут ещё эта война проклятущая. Если в начале они огородили немного, потом заняли часть леса. А опосля пошло и поехало. Они уже весь лес перекопали. Вышли за пределы. Залезли на соседское поле. Нарыли каких-то ям. Платину строят у реки. Народу нагнали - тьма. Даже чего-то взрывать начали. Никого туда не пускают. Офицеры все злющие. У меня, вообще, создается впечатление, что сюда перетащили всю свою Коломну. Превратили уютный лесок в какое-то загаженное, копано-перекопанное место. Неделю назад я решила ещё раз поговорить с Аркадием.
   - Постой, - сестра прервала рассказчицу. - Как ты могла с ним поговорить? Да ещё, о таком деле. Он же давно ни с кем, кроме вымышленного генералиссимуса Суворова, не разговаривает? Или я чего не знаю?
   - Кое, что не знаешь, - потупили взгляд. Глубоко вздохнули.
   Гостья задумалась, прищурила глаза. Наконец приняла решение. Уселась на стул, сложила руки на колени. Боднула головой воздух. - Рассказывай.
   - Этот полковник, ещё весной поговорил с Аркадием. Посидели вдвоём в его комнате. Вспомнили старые добрые времена. Как было здорово служить его отцу при Румянцеве, Суворове и молодом Кутузове. Аркадий Сергеевич после этого разговора словно живой воды напился. Ожил. Задвигался. Заговорил. Стал почти нормальным. Я так обрадовалась. Ему стало лучше, гораздо лучше. Он прекратил пить лекарство. Прогнал доктора немца. Начал писать какие-то мемуары. Про Суворова теперь почти не вспоминает. Может быть, только когда делает пешую прогулку вокруг пруда за парком. Говорит физические нагрузки в его возрасте полезны.
   Сестра привстала со стула. - Что? Что ты сказала? Я не ослышалась? Он так далеко ходит гулять? Ещё год назад еле ползал по дому?
   - Ах, милая Софья Сергеевна. Это меня и волнует. Не то, что ходит! Он снова начал ездить верхом. Одел старый мундир. Да ещё заниматься фехтованием со слугой. А неделю назад собрал всех мужиков, выдал им ружья и начал учить огневому бою.
   "Бах, бах, бах... "- откуда-то с улицы доносились хорошо слышные хлопки. И вдруг "БАДАХ-ДАХ"! Всё вокруг задрожало от пушечного выстрела.
   - Ужас! - Анна спешно перекрестились. Свела руки в мольбе. - Ты слышала, это? Слышала? И так, каждый божий день. Я не знаю, что делать? Я боюсь. Они тут всё посожгут или повзрывают. Софьюшка, дорогая! Ради Христа! Поговори с ним.
  
   ***
   Князь Ланин рассматривал доставленное заранее из Коломны в Москву колье - будущий подарок для государя императора. Любовался рисунком. Камнями. Игрой света.
   "Ай, да Маруся!" - приговаривал он. - "Искусница-рукодельница-умелица! Всем узорам - узор. И кто изготовил - тоже молодцы. Создали ощущение, что не камни самоцветные, а брызги воды весят в воздухе. Теперь мы к этому расчудесному чуду добавим диадему из найденного по дороге клада. Ту, что восстановил и усилил артефакт. Разложим изделия по ларцам. Придумаем какую-нибудь душераздирающую историю про поиск подводной пещеры, в студёной родниковой воде, на глубине трёх метров. И пусть там внутри будут тайны, хитрые загадки, смертельные ловушки (Как в фильме про Индиану Джонса). И тогда! Для государя-императора будет шикарный отчёт о проделанной работе в экспедиции по поиску драгоценностей. За который не грех попросить какую-нибудь медальку".
   Искатель сокровищ снова взглянул на переливающееся всеми цветами радуги украшение. Решительно поправил себя и свои мысли. - "Одной медалькой царь батюшка не отделается. Маловато. Вон, как блестит и сияет! Буду просить орден. И не только для себя. Скажу, что по дороге напала банда кочевников. Пришлось отстреливаться, убегать по горной тропе шириною в ладонь. Лошадь с проводником упала с обрыва. А в него самого попала отравленная стрела. Чудом выжил. Но, на всю жизнь останется калекой. А ещё горный поток сорвал мост между берегами и унёс все запасы еды. Пришлось две недели питаться одними ягодами, пока не нашли людей. А в конце истории добавлю про... " - Вселенец задумался на несколько минут, чтобы такого рассказать героического. Остановил себя. - "Хватит. Перечисленного будет достаточно".
   Он нашёл взглядом своего главного добытчика рекрутов, переминающегося с ноги на ногу в дальнем углу комнаты.
   - Голубев, я давно заметил тебя. Чё ты там мнёшься как девица на выданье? Подходи, докладывай.
   - Ваше сиятельство, - прапорщик заговорщицки осмотрел комнату. Нет ли внутри постороннего? Наклонил голову. На всякий случай прикрыл ладошкой рот. В половину голоса начал докладывать. - Всё, что вы поручали в последний раз - всё выполнил.
   Князь удивленно поднял брови, не понимая отчего такая секретность. Тоже осмотрел комнату. И понизив голос, спросил. - А что такого я тебе поручал, в последний раз, что ты мне отвечаешь шёпотом? А? - голос вернули на полную громкость.
   - Как же, ваше сиятельство? Побойтесь бога! Неужели не помните?
   - Так, - возмутились, строго сдвинули брови. - Ты, на что намекаешь? Что у князя плохая память?
   - Что вы, что вы, - замахали руками.
   - Тогда, говори толком.
   - Ваше высокоблагородие, семь возов с ящиками, в которых речные камни, доставлены в Петербург. И стоят у купца Афанасьева в амбаре. В одном переулке от Исаакиевского собора.
   - Голубев? - брови князя двинулись в разные стороны. Левая вверх. Правая вниз. - Какие камни? Какие ящики? Какой Петербург? О чём речь? Ты пьян что ли?
   - Ваше сиятельство, неужели запамятовали. В Коломну, с какого-то далекого, никому неизвестного ручья, мужики, ещё весной, провезли ящики, наполненные камнями. Вы поручили унтеру Горшкову перевести их в Раменское. Там они простояли две недели. Затем поручик Сосновский забрал их и отвёз в Люберцы. Там они снова простояли почти месяц. Потом, унтер Сергеев доставил в Москву. Где они снова долго стояли. И вот, я забрал из Москвы и доставил в Петербург. Где оставил в амбаре у купца Афанасьева. Это бумаги с его подписью. Чего прикажите делать с камнями дальше? Куда вести?
   Князь глубоко вздохнул. Потряс головой, словно пытаясь восстановить память. - Ничего не помню. Тем более было весной. А что хоть за камни? Большие? Маленькие? Круглые? Квадратные? Цвет какой?
   Прапорщик покашлял в кулак. - Ваше сиятельство! Ящики крепко запакованы. Какого там размера камни? Какого цвета? Не могу знать.
   - Так, стоп. Голубев, что ты морочишь мне голову! С чего вообще взял, что там камни? Может там посуда или ещё чего?
   - Господин полковник, на каждом ящике написано. По-русски. Крупными буквами... - "Камни речные". В бумагах отмечено то же. Внутрь ящиков никто не заглядывал. Приказа не было.
   - мДа, - князь закусил губу и долго ходил из стороны в сторону, тщательно пытался вспомнить зачем ему понадобились тащить неизвестно откуда в Петербург, кружным путём, с большими остановками, семь возов речных камней.
   Ничего не вспомнив, поблагодарил прапорщика, забрал бумаги, пообещав разобраться с ними, когда приедет в Петербург.
  
   ***
   Два гостя сидели в доме у помощника английского посла в России Патрика Лэйтона за чашечкой чая и вели разговор о всякой ерунде. Патрик любил перед серьезными делами поболтать с друзьями о пустяках. О том, о сём. Сегодняшним пустяком была беседа о местной литературе.
   Крупный мужчина с рыжей бородой поставил чашку на стол и первым высказался на обозначенную тему. - Джентльмены, на днях закончил читать одну занимательную вещицу. Местного писателя. Кажется, его имя, Иван Танин.
   - Местного? - удивился сосед, господин, с большим скуластым лицом, похожим на бульдога, - Что за вздор? Откуда у дикарей писатели? - Он удивлённо наморщил лоб. Стал ещё больше похож на собаку. - Я правильно понимаю вас, мистер Коллинс, под словом местный писатель, вы имеете в виду какого-нибудь здешнего писаку-мораку? Который чего-то, там, сумел наскрести, перечисляя буквы ихнего алфавита?
   - Да, - бородатый кивнул головой. - Сам удивился, начав читать книгу. Потом увлёкся. Прочитал вторую, третью. Пишет довольно увлекательно. Если на время забыть, что он необразованный московит. То, можно презабавно провести время. А порой даже невозможно оторваться. Я вчера поздним вечером закончил читать четвертую. С названием "Иван Танин и увлекательные путешествия под водой". И прямо так захотелось сразу перейти к чтению пятой - "Иван Танин и Сокровища мертвецов". Утром побежал в книжную лавку. Но! Увы! Оказывается, её тяжело купить. Очень большой спрос. Привезут и начнут продавать - представляете! - только на следующей неделе.
   Скуластый недовольно ощерился, показал большие жёлтые зубы. - Не знаю, джентльмены! Что касается меня - я местных писулек - в принципе не читаю. Только серьезная английская литература. Труды сэра Генри Филдинга или Самюэля Ричардсона. На худой конец, если уж совсем нечего будет прочесть - перечитаю Джонатана Свифта.
   - А вы всё-таки попробуйте, - Коллинс хитро прищурился. - Вдруг вам понравится. Знаете ли... У творчества господина Танина своеобразный привкус, этакого завлекательного приключенческого чтива.
   Собеседник с большой челюстью, представил, что может навоять местный писателишка. Презрительно дёрнул плечами. Скривился. - Не буду я ничего пробовать. Я что? Больной или умалишенный? Начну читать всяких дикарей с их гадостью. Поймаю какую-нибудь умственную заразу. И будет болеть голова от дурных мыслей.
   Бородатый снова хитро улыбнулся. - А я прочитал и восхищён! Как ему удается писать так хорошо? С подробностями? Рисунками? Подробными картами путешествий? Создается впечатление, что он сам был участником описанных приключений.
   Хозяин дома аккуратно поставил чашечку на стол. Свёл ладони. Постучал растопыренными пальцами друг о друга. - Я могу дать ответ на ваш вопрос, дорогой Чарли. Под псевдонимном "Иван Танин" скрывается князь Кирилл Ланин. Он автор книг, которые вас так заинтересовали. А на счёт его путешествий? Так их в избытке. Наверняка помните прошлогодний нашумевший случай, когда некий князь привёл в Петербург французский фрегат, доверху набитый серебреной посудой и золотой рудой? Это и был князь Ланин. Золото оказалось настолько высокой пробы, что большую часть руды сразу отправили на монетный двор.
   - Постойте! - челюсть бульдога удивленно ушла в низ. - Так, это, что? Всё было правдой? Я думал вымысел?
   Лейтон щёлкнул пальцами. - Ничего подобного, дорогой Дилленжер. Голимая правда. Причем, слухи, которые ходили по Петербургу, ещё были преуменьшены.
   - А что, так бывает? И кто? А главное зачем это сделал?
   - У русских всё бывает. Хитрят. Многое скрывают. Самое неприятное для нас- другое. Князь, не только пишет книги, а постоянно совершает безумные экспедиции. И тащит в Петербург тоннами сокровища. Ему, каким-то непостижимым образом, удаётся находить их. Сдавать в казну и получать награды от императора. И это в то время, когда вся Европа воюет и всем катастрофически не хватает финансов. Он же, с завидной регулярностью, привозит чистое золото, серебро, драгоценные изделия. Будто ходит в лес по грибы. Выехал - нашёл огромную поляну - собрал - вернулся - сдал в казну.
   Рыжебородый недоверчиво покачал головой. - И всё же, мистер Лейтон? По-моему, вы преувеличиваете. Уж слишком всё неправдоподобно. Я могу допустить, повезло князю один раз, нашёл корабль набитый рудой. А всё остальное - богатая фантазия и дар красиво переносить небылицы на бумагу. А уже местные варвары наверняка домысливают и распространяют слухи. А другие, развешав уши, слушают.
   - Значит не верите? - помощник посла постучал ложечкой по кромке бокала.
   - Нисколько, - Дилленжер оскалился и снова стал похож на собаку.
   - А если я скажу, что позавчера он вернулся из какой-то безумной поездки. Нашёл подводную пещеру с сокровищами хана Бату. Причём, там, будто специально, по его заказу, находилось огромное количество золотых самородков. На несколько десятков миллионов фунтов. Он достал их и скрытно привёз в Петербург.
   - Не может быть? - выдохнули гости.
   - Может. При дворе императора говорят только о князе Ланине. О его невиданном успехе. И милостях, которыми осыпал Александр всех, кто с ним был. Так, что, джентльмены... По моему мнению, вскоре можно ожидать выхода новой книги: "Иван Танин и сокровища хана Бату".
  

Эпилог к первой части.

   Кутузов хмуро осматривал очередного выскочку, стоящего перед ним. Он был такой же как все. Лощеный, холёный, начищенный от носа и до кончиков сапог. На миг показалось, что посыльный даже блестит и испускает сияние. "Наглец! " - пронеслось в голове у генерала от инфантерии. -" Хам, наглец и задира!".
   - А что, господин полковник, ордена не давят шею? - он поднял палец и ткнул им, показывая на кресты Святого Владимира и Победоносца Георгия. - И за что, позвольте узнать, вам такую тяжесть повесили? Что за подвиги великие совершили?
   Посланец ещё выше задрал подбородок и вытянул спину. - Выполнил ответственное поручения государя, ваше сиятельст-во! Был в секретной экспедиции. Нашёл и привёз редкий груз.
   Командующий удивлённо поднял седые брови. - Что за груз? Можно привести за ТАКИЕ! Награды? Слона что ли?
   ??? - покраснел полковник.
   - Ладно, князь, не обижайся. Знаю я про тебя. Доложили. Хорошее сделал дело. Главное вовремя. Сейчас деньги Отечеству нужны как никогда. Так, что поступок одобряю. Другой бы нашёл, спрятал или потратил на себя. А ты, орел! Всё в казну. До копейки. До последнего грошика! Любо. Хвалю.
   Кутузов наклонил голову вбок, пристально осмотрел гостя. Внезапно спросил. - Пойдёшь, ко мне в адъютанты?
   - Пойду ваше сиятельство, но не могу.
   - Отчего же? - на лице командующего отобразилось заинтересованность. Редко кто так отвечал и дерзил в ответ.
   - Французов бить хочу. На самом опасном месте.
   - Да, ну? - на лице начальства появилось самое настоящее удивление. - Тебе, что? Наград не хватает?
   - У меня другое желание, ваше сиятельство. Генералом хочу стать. Деду обещал. У нас в роду Ланиных - все генералы. И призвание - Родину защищать.
   - Вона, как... Кутузов пробормотал что-то про себя. - Значит, хочешь быть генералом и воевать как дед?
   - Как дед и отец - Василий Ланин, - поправили генерала от инфантерии.
   Начальство задумчиво походило возле стола. Вспомнило про бумаги в руках. Которые привёз странный курьер. Тяжело опустилось на стул.
   - Ты, мил человек, подожди немного, вон там в сторонке. Я бумаги государя посмотрю, потом подумаю про тебя. Где лучше и куда тебя направить.
   - Есть, подождать, - вселенец отошёл к окну. Опёрся спиной на стену. Достал платок. Незаметно навёл на читающего документы Кутузова. Поводил пальцами по ткани. И стал ждать.
  
  

ЧАСТЬ 2. Бородино.

Прелюдия 1.

   Силь ву пле, дорогие гости, силь ву пле... Же ву при, авек плезир...
   Господи, прости. От страха все слова повыскакивали".
   (Фильм. "Формула любви").
  
   Летом день начинается рано. Сначала гаснут последние звёзды. Уходит темнота. Небо белеет. Потом на нем разгорается алая зорька. В листве деревьев начинают щебетать первые птицы. Небо ещё бледное, и ещё не голубое, как днём. Из-за горизонта медленно выползает большое красное солнце. Оно очень быстро поднимается вверх. И чем выше поднимается, тем меньше становится в размерах. А небо голубеет на глазах, становится ярче, синее, прогреваясь солнечными лучами.
   Тихо летним утром. Ещё не поднялся ветерок, и зеленая листва не шуршит. Кругом спокойствие и умиротворенность.
  
   - Стройся! Быстрее! Поторапливайтесь! - звучали команды за небольшим леском кустарника. Командиры подгоняли французских солдат. Те становились рядом друг с другом. Формировали большую коробку.
   Вдали, сквозь редкие деревья, был виден высокий холм, заросший травой. Перед ним стройными рядами стояли русские войска. Один из офицеров вышел из леса и молча осматривал неприятеля.
   - Месье Маршан, гренадёры построены и готовы к движению, - к начальству подошёл подчинённый.
   - Отлично. Ждём общей команды от маршала Даву. И начинаем.
   Где-то вдали за холмом раздался грохот пушечного выстрела. Чёрное ядро. Размером с крупную бычью голову. Взлетело практически вертикально. Унеслось в сторону облаков. Чуть не попало в солнце. Вернулось. - Шлёп! - Вязко вошло в сырую, промокшую от ночного дождя землю.
   - Недолёт! - судорожно перекрестился один из рядовых.
   - Дай бог, чтобы русские стреляли только так, - его поддержал товарищ стоявший рядом.
   Третий солдат нервно рассмеялся. - Говорят пушки у них кривые. И глаза косят. Чтобы стрелять было удобнее.
   Снова загрохотало. Ядро, в этот раз, понеслось по дуге. Противно свистя, перелетело выстроившуюся колонну. Устремилось к земле. Нырнуло в небольшую речку.
   - Матерь божья! - в строю начали испугано креститься. - Что это? Тут больше трёх километров? Это какой должен быть размер пушки? Чтобы метнуть такую огроменную чугуняку?
   Улыбка сбежала с лица шутника. Тем не менее он продолжал острить. - Ха! Перелёт. Я же говорил - косоглазые. Им только по воронам. Либо по рыбе.
   - Внимание! - старший офицер поднял шпагу. - Шагом, марш. - Он махнул саблей, дублируя голосовой приказ.
   Пушка, словно услышав команду, выстрелила в третий раз. Выпустила шар странного серого цвета.
   "У-у-у-а-ллл..." - налитый ужасом, гневом и ненавистью он разогнался и запел. С математической точностью долетел до середины колонны. Нырнул внутрь, чуть коснулся тела одного из несчастных.
   "ПШИК-ШИК" - громко прозвучало в воздухе. Чудовищный звук разделил ядро на сотни маленьких осколков, с безумной скоростью разлетелся, исполосовал всё в фарш и ошмётки в радиусе двенадцати метров. Со стороны показалась, словно сама смерть махнула большой косой, проделав кровавую окружность в ещё живом прямоугольнике французского войска. Мертвые, внутри круга, словно изрешечённые куклы, молча осыпались частями. Раненые, истошно кричали и мучались в судорогах. Живые, за пределами взрыва, в ужасе пятились от кровавого пятна. Напирали друг на друга. Создавали толкучку.
   - Господи помилуй! Господи! Господи! - кричали те, кому посчастливилось не попасть в страшный водоворот смерти. - Что за дьявольские снаряды? Как возможно такое? Чем они стреляют?
   Не прошло пяти минут как снова, - "У-у-у-а-ллл...", - следующее ядро, новый "ПШИК" и вновь кровяной овал из мяса, костей в нескольких метрах от первого взрыва. А через три минуты, не дожидаясь очередного "пшика", все кто стоял в колонне, бросились в рассыпную от того места куда падали эти ужасные серые ядра.
  

Глава 1.

   Званный ужин в доме князя Юсупова заканчивался фейерверком.
   Хозяин дома незаметно подошёл к князю Волконскому, который любовался переливами огней. Вежливо обозначил свою скромную персону. Завёл разговор о выступлении приезжих артистов...
   - Mon cher Piotr Dmitrievitch, que pensez-vous du chant de Signora Linucci Fabrizio? On raconte que le souverain lui-mеme, aprеs l'avoir entendu, a dit... adorable! (Милейший Пётр Дмитриевич, хотел узнать ваше мнение о сегодняшнем выступлении синьоры Линуччи Фабрицио? Не правда ли, она мила? А какой волшебный голос? Говорят, сам государь, услышав её, произнёс... прелестно! Франц.).
   Гость чуть склонил голову. - Ах, Алексей Юрьевич, если уже так сказал сам самодержец. То у меня после её пения просто нет слов.
   Юсупов поиграл пальцами, на которых переливались перстни с дорогими камнями. - Je pense aussi qu'elle est douce et charmante. Des amis disent qu'elle ressemble beaucoup а Glafira Sukonnikova. (Мне тоже кажется, что она мила и восхитительна. Такая шарман! Говорят, похожа на Глафиру Суконникову. Франц.).
   Волконский покачал головой. Постучал пальцами по набалдашнику трости. Подумал прежде, чем ответить. (Как может драная кошка походить на грациозную пантеру. У Суконниковой не голос, а ГОЛОСИЩЕ. С переливами, переходами. Поёт так, что душа выпрыгивает из груди. Ноги сами идут в пляс. Если бы император слышал Суконникову, он бы точно не сказал, про это итальянское недоразумение - прелестно.) Однако в слух произнёс. - Может быть. Всё может быть, дорогой князь.
   Хозяин дома удивлённо вытянул губы. Стал похож на индюка. - Любезный Пётр Дмитриевич, когда же я смогу услышать "miracle russe"?! (Это русское чудо. Франц.). Вы обещали месяц назад. Что она выступит вместе с театром. Месяц прошёл. А я до сих пор не видел ни её, ни театра?
   Волконский развёл руки. - Oh, mon cher ami! (Ах, милый друг! Франц.). Я уже договорился, назначил время. Даже привёз вместе с актёрами в Москву. Но, внезапно вернулся из вояжа князь Кирилл Ланин. Выпорол режиссера. Накричал на крепостных актёров. Порушил все договоренности. Я хотел поговорить с ним в спокойной обстановке. Когда он придёт в себя. Убедить, что не прав. Но, он, как ветер. С утра был - к вечеру нет - ускакал в Петербург по делам государя. Где сейчас - чем занимается - никто не знает. А без его разрешения Глафира Суконникова выступать не будет.
   - Какая жалость, - Юсупов наморщил лоб. Сделал печальное выражение лица. - Любезный Петр Дмитриевич, а если я скажу, где находиться месье Ланин, это как-то поможет ускорить обещанное выступление?
   - Конечно, милейший Алексей Юрьевич. Ещё как ускорит. Если мне удастся повстречаться с ним и обсудить несколько щекотливых вопросов. Думаю, смогу уговорить на спектакль в вашем доме.
   Творческая натура похлопала в ладоши. - Чудесно. Так, знайте. Ходят слухи. Он, недалеко. В ста километрах от Москвы. Возле Можайска. Там есть деревенька. - Пощёлкали пальцами вспоминая название. - Шевардино. Он, там. Строит какое-то le renforcement. (Укрепление. Франц.). Добрые языки шепчут - личное поручение Кутузова.
   - Какого Кутузова? Этого? - посмотрели на потолок.
   - Этого, этого, - Юсупов кивнул головой.
  
   ***
   Князь Ланин макнул перо в чернильницу и аккуратно вывел на листе заголовок. - "Кодовая азбука Ланина".
   Макнул ещё раз и начал быстро писать... "Кодовая азбука Ланина" - есть способ кодирования букв, знаков препинания, цифр и прочих полезных символов последовательностью коротких и длинных сигналов, именуемых "точками" и "тире".
   Пример:
   А ( . - ) - точка, тире.
   Б ( - . . . ) - тире, точка, точка, точка.
   В ( . - - ) - точка, тире, тире.
   .....
   Внутрь палатки, извиняясь, зашел посыльный солдат. - Ваше высокоблагородие, мадмуазель Мари приехала из Коломны. Привезла "Изделие Вэ Шэ Коломна 1".
   Вселенец почесал голову. - Вэ Шэ один? Вэ шэ? Что это такое?
   - А! - он наконец-то вспомнил секретное сокращение изделия. - В.Ш. - воздушный шар.
   Быстро начал собирать исписанные листы в стопку. - Скажи, ей - сейчас буду.
   .....
   Молодая девушка возбужденно подбежала к князю. Мило присела, сделала книксен.
   - Bonjour, милый Кирилл Васильевич. Я очень! Очень, при-очень рада видеть вас. Узнала, что недалеко от Москвы. Строите укрепление. Решила лично привести воздушный шар.
   - Спасибо, Маруся. Я тоже рад видеть тебя. Хотя, лучше бы ты осталось дома. И мне спокойнее. Есть кому приглядеть за Афанасием с ребятами-сказочниками.
   Падчерица нахмурила лоб. Сжала губы. - Месье князь, у меня целая куча важных новостей.
   - А они, эти твои - новости, не могли подождать до моего возвращения?
   - Нет.
   - Точно?
   - Да, - обидчиво швыркнули носом.
   - Хорошо. Перед тем, как начнёшь рассказывать. У меня вопрос. - Ланин указал на группу молодых девиц возле повозок. - Это кто и что они тут делают?
   - Кирилл Васильевич, это лучшие работницы, - удивлённо помахали густыми ресницами.
   - И зачем они здесь?
   - Как зачем? Поощрение за лучший труд. Я наградила их поездкой на место, где будет впервые поднят воздушный шар. Девочки три месяца соревновались. И вот, лучшие, перед вами.
   - То есть, ты, протащила работниц, за кучу километров, чтобы они посмотрели, как поднимется воздушный шар?
   - Да.
   - Бедные женщины!
   - Ничего они не бедные. Я плачу достаточно. У меня на фабрике самая высокая зарплата.
   Ланин покачал головой. - Значит, ненормальные. Это же надо! С Коломны! Приехать! Чтобы посмотреть, как поднимут шар. Маруся, согласись - глупость! Глупость и безрассудство.
   - Кирилл Васильевич, вы ничего не понимаете. Я организовала конкурсный отбор. В котором приняли участие все работники фабрики. Там, было столько рева, из тех, кто не смог поехать. И столько зависти, к тем, кто победил! Так, что - давайте! Не тяните время. Надувайте и запускайте. А мы будем смотреть.
   - А с чего ты решила, что надувать будем сейчас?
   - А чего ждать? Надо же проверить. Вдруг неправильно сшили? Или не будет летать?
   .....
   Спустя полчаса горелка (на сжижением топливе), изобретённом химиком Котейкиным, нагрела воздух внутри шара. Полотно расправилось. Образовало большой шар. Сбоку, почти во весь купол, развернулась надпись - "КОЛОМНА". Наполненный горячим воздухом шар медленно дёрнул вверх привязанную корзину.
   - Ура-а! - громкий крик, слился в рёв, со всех сторон стройки. Люди перестали работать. Смотрели на надутый купол словно на чудо. Хлопали в ладоши, тыкали руками, подпрыгивали, кидали шапки вверх.
   - Желающие поучаствовать в эксперименте, подняться в воздух, совершить полёт? - князь обратился к большому количеству присутствующих. - Прошу поднять руки. Первым смельчакам - выдам по рублю.
   Вселенец не ожидал увидеть лес рук. Впереди всех, с двумя поднятыми ладонями, стояла молодая модница-рукодельница по совместительству "Дочь полка".
   - Кирилл Васильевич, разрешите мне и моим девочкам. Нас всего одиннадцать человек. Мы лёгкие. Корзина большая. Можно, мы первые. Очень хотим! По-жа-а-а-луйста.
   Князь сурово свёл брови. - Маруся, с ума сошла? А если упадешь и разобьёшься? Кто мне будет собирать узоры?
   - Почему это я упаду? - недовольно вздёрнули курносый нос.
   - Потому! Ветер качнёт, дёрнет резко в сторону - испугаешься - вылетишь из корзины - и всё! Пиши - пропало!
   - А вы меня привяжите покрепче верёвкой. Тогда я точно никуда не денусь. И уж тем более не испугаюсь.
   Князь мысленно выругался, махнул рукой. Согласился. Посмотрел по сторонам, выискивая ответственного. Увидел. Громко позвал. - Щадрин, бегом ко мне.
   - Здесь, ваше сиятельство, - солдат подошёл.
   - Ты ответственный за управлением шара?
   - Я!
   - Котейкин научил пользоваться горелкой? Сможешь подняться и опуститься?
   - Думаю, смогу.
   - Думаешь или сможешь?
   Солдат вытянулся. Махнул головой. - Смогу, ваше сиятельство. Господин химик хорошо научил меня кочегарить горелкой.
   - нДа, - выдохнули в ответ. - Кочегар!
   Вселенец отошёл в сторону от радующейся публики. Незаметно достал платок. Навёл на солдата. Начали водить руками по ткани. Выискивать внутри артефакта "Инструкции к полётам и эксплуатации шара". (И конечно правила безопасности).
   Спустя два часа, вдоволь накатавшись, счастливая "лётчица", радостно подлетела к Ланину. - Кирилл Васильевич, так здорово. Так, здоровски! Во-о-ще... лють! Ваше сиятельство, а давайте сгоняем в Петербург? Шадрин сказал, ветер как раз в сторону столицы. Погода - благодать. И топлива, у него - целый бочонок.
  
   .....
   После успешного испытания шара практически у всех господ-офицеров 22 бригады стали появляться идеи как его использовать против врага. Они разбились на группы и начали активно обсуждать.
   Вселенец, прислушиваясь краем уха, переходил от одной группы к другой. Хмыкал. Удовлетворённо кивал головой.
   - Ваше высокоблагородие, разрешите обратиться?
   Ланин остановился, удивлённо осмотрел рядового, который перегородил ему дорогу. - Коровин?
   - Так точно. Вы говорили, если ча у меня возникнет в голове дельная мыслишка. Сразу обращаться к вам, минуя всех командиров.
   - А у тебя значит родилось дельная мыслишка?
   - Есть такое.
   - По поводу шара?
   - По нему окаянному.
   - Давай, говори.
   - Ваше сиятельство, я среди новобранцев самый здоровый, высокий и сильный. Верно?
   - Допустим.
   - Можа я, во время битвы, поднимусь на этом пузыре в облака?
   - Зачем? - князь непонимающе посмотрел на великана.
   - Буду швырять во французов оттуда камни. Ваше сиятельство, я так хорошо кидаюсь камнями, что любо дорого. Как кидану! А они ещё сверху разгонятся... Как начнут внизу прыгать и скакать. Небось человек двадцать сразу прибьют.
   - Так? - полковник перевёл взгляд на стоящих невдалеке офицеров. Подпоручик Новиков и поручик Смирнов активно прислушивались к разговору. Махнул им головой. - Ко мне, оба, шагом марш.
   - Чья идея бросать камни сверху из воздушного шара? - он строго свёл брови. Обратился одновременно к трём хулиганом.
   Весельчак и балагур поручик Смирнов первым сообразил, как выкрутиться из создавшегося конфуза. Быстро заговорил по-французски, вставляя как можно больше заумных слов. - Monsieur le colonel, la base de l'idеe est commune. Elle a beaucoup d'auteurs. Elle va de groupe en groupe. Et le soldat a seulement exprimе l'essence de l'opinion commune.
   (Месье полковник, основа идеи общая. У неё много авторов. Она ветром ходит от группы к группе. А солдат лишь высказал суть общего мнения. Франц.).
   Вселенец выслушал, погонял воздух между щёк. Ответил. - Предложение дурное. Допустим, наберёт камней. Начнёт кидать. Там на верху ветер. Сильно трясёт и раскачивает корзину. Вероятность попасть во врага ничтожно мала. При падении на землю камни скакать и прыгать не будут. Доказано. Опыты проведены. Поэтому, эту глупость, дальше обсуждать не будем.
   - Кирилл Васильевич? - Смирнов попытался дополнить предложение солдата. - А если Коровин будет швырять не прыгающие камни, а бомбы? Поджёг фитиль, размахнулся и забросил в сторону неприятеля. Даже, если она попадет мимо, где-то рядом, всё равно взрывом сможет принести немалый урон неприятелю.
   - Это идея лучше. Но, всё равно, нет. Болтанка в воздухе сильная. Мотает будь здоров. Ветер наверху может быть встречный или боковой. Бомбу может отнести куда угодно, даже в сторону нашего войска.
   - Ваше сиятельство, - подпоручик Новиков сделал шаг вперёд. - А если "Блан Б"?
   Князь сморщился. - Новиков, не умничай. Узнал красивое словцо и пользуешься во всех непонятных ситуациях. Говори толком, что подразумеваешь под словосочетанием "Блан Б"?
   - Господин полковник, я предлагаю - пусть Коровин с шара швыряет свои камни. Или даже обозначает сброс, высоко поднимая руки. Французы увидят, что кто-то сверху здоровый что-то кидает. Подумает бомбы. А унтер Егоров, в это время, в нужное нам место, будет класть снаряд за снарядом из "Изделия номер один". Вот и будет три в одном. Камень, бомба и большие взрывы в нужном месте.
   Вселенец прищурил глаза, пристально посмотрел на подпоручика...
   - А вы, господин Новиков, хитрец! Идея неплохая - хвалю. И утверждаю ваш "План Б". Только в следующий раз, чтобы подать предложение. Подходите и говорите прямо без всякой изворотливости и мнения общественности. - Кивнули головой на рядом стоящих. - И ещё! Любой план "А", "Б", "С" и даже "Ы" - начинайте только после моего приказа. Потому, что "План Б" - это всегда запасной план, на случай если не сработает основной. Вам всё ясно?
   - Так точно, - лужёные глотки заорали в едином порыве.
  
   ***
   Князь Волконский стоял напротив странной конструкции, установленной на широкую восьмиколесную тележку. И открыв рот, с изумлением, смотрел как это чудо-юдо работает. Две лошади, напротив друг друга, ходили по кругу, и приводили в движение большое плоское колесо. Внутри него вращались ещё два колеса, которые поднимали и опускали крутящийся вал. На конце вала был закреплен металлический бур с большими железными зубьями. Опускаясь, сквозь отверстие в центре телеги, он вгрызался в землю и делал в земле отверстие шириной почти в два метра. Грунт по лезвиям винта поднимался наверх, где высыпался в специально приделанный желоб. А потом, по нему струёй скатывался на рядом установленную телегу. Телега заполнялась землёй. Отъезжала. На её место подъезжала другая.
   Многоколёсная конструкция, довольно быстро дырявила почву. Откапывала заложенную глубину. (Не меньше трёх метров). Закончив работу, быстро перемещалась и начинала сверлить новое отверстие. Затем ещё одно и ещё.
   К Волконскому подошел князь Ланин. Чуть склонил голову в приветствии...
   - Добрый день, дорогой Пётр Дмитриевич. Не ожидал увидеть вас так далеко от Москвы. Тем более от Коломны. С чем пожаловали? Какие новости?
   - Ах, любезный Кирилл Васильевич. Я хотел поговорить ещё в прошлую встречу. Но, вы были так заняты делами. Торопились в Петербург. А я всего лишь хотел сделать приятный сюрприз. Подарить занимательную вещицу. Которая бы помогла в деле, которым сейчас занимаетесь.
   - Подарить вещицу? - не поверил князь. - Ради этого приехали?
   - Oui, prince, - глубоко вздохнули. Опустили глаза к земле.
   Вселенец хитро прищурился. Боднул головой воздух. Улыбнулся. И неожиданно произнёс. - Пётр Дмитриевич, мы же давно знакомы. И вы отлично помните мои расценки? Двадцать тысяч!
   - Что двадцать тысяч? - не понял Волконский.
   - Платите двадцать тысяч рублей. Дарите подарок. И я готов выслушать вашу просьбу. Не обещаю, что дам положительный ответ. Но! Выслушать - выслушаю.
   - Хорошо! - согласился Волконский. - Деньги при мне.
   - Так, - вселенец хлопнул и деловито потёр ладони. - Я вас слушаю внимательно.
   - Кирилл Васильевич! Дорогой мой друг! Я хотел на время военных действий стать внештатным помощником и летописцем 22 полка. А когда победим. В чём не сомневаюсь. Хочу, чтобы вы, при разговоре с генералом от инфантерии князем Кутузовым, отметили меня как активного помощника.
   Ланин погонял воздух между щёк. Оценил стоимость услуги в рублях. Через минуту произнёс. - Сто тысяч.
   Волконский покачал головой. Мысленно ахнул, охнул. Вздохнул, прощаясь с деньгами. Вытянул руку. Давая согласие, горестно произнёс. - Примерно столько и ожидал.
   - Тогда сто пятьдесят, - в ответ протянули свою ладонь.
   - Но, вы, в ответ, разрешите сыграть два спектакля в том месте, которое укажу, - гость первый мягко сжал руку.
   - После войны. За отдельную оплату. - Вселенец сдавил в ответ. - Играйте где хотите. Хоть в Париже! Хоть в Лондоне. Хоть в Берлине.
   - Ммм... - Волконский задёргал плечом, пытаясь вытащить ладошку из захвата. - Ладно, пусть будет, так.
   .....
   Спустя несколько минут, после горячего рукопожатия и внесения части денег в кассу фонда "Честь и отвага", Ланин напомнил князю о подарке-сюрпризе.
   - Конечно, любезный князь! Я всё покажу. Представляете, я! Тоже пошевелил извилинами и изготовил диковинку, которая вас приятно удивит.
   Ланин приподнял правую бровь. - Милейший Пётр Дмитриевич, прямо заинтриговали.? Даже боюсь представить - что же вы придумали... такое? Что может меня удивить?
   Волконский остановился. Покрутил трость. - Желаете догадаться сами? Дам подсказку. Во время прошлого путешествия, капитан судна, часто использовал этот предмет, когда пытался подать знаки проходящим кораблям.
   - Так, так, так, - потёрли ладони. Сделали вид, что не могут отгадать. - Даже не знаю. Может скажите первую букву.
   - "Рэ".
   - Рэ, рэ, рэ, рэ, - затарахтел Ланин, словно мотор старого механизма, который никак не хотел заводиться. - Ничего не приходит в голову. Подскажите ещё одну букву. Например, последнюю.
   - Последняя буква, ваше сиятельство - тоже, "эР".
   - Эр, эр, эр, эр... - тональность мотора сменилась покашливанием. Видно, где-то забило клапан. - Так! - Начали рассуждать. - Первая "Рэ" последняя "эр". Что же это может быть? Что за мифическое "Рэ - эр"? Нет, господин Волконский. Не знаю.
   - Как же, ваше сиятельство? Это - рупор.
   - А-а..., - протянули гласную. - Рупор. - Тут же нахохлись. - Позвольте, милостивый государь. Но, рупор давно изобретён.
   - Я не говорил, что изобрёл рупор. Я его увеличил в размере и вытянул в длину. Чтобы стал громче и звучал как можно дальше. - Пойдёмте, покажу.
   .....
   Крестьяне сняли с телеги. Развернули ткань. Установили на две треноги большую трубу, похожую на вытянутый рог.
   - Вот, он мой красавец! - князь нежно погладил изделие. - Если выйти в поле. Сказать в него что-нибудь эдакое. Слышно - километров на пять. Я считаю очень нужная вещь. Особенно во время боя. Крикнул с одного конца в другое. Всё услышали. Повернул. Крикнул в другой конец. Там тоже всё поняли. Незаменимая вещь! И время экономит и гонцов посылать не надо. Кирилл Васильевич, может посоветуем его Кутузову. Смотрите, как всё просто и удобно?
   Ланин задумался. Погонял воздух между щёк. Выдал своё мнение... - Вряд ли Кутузов согласится.
   - Почему? - удивлённо открыли глаза.
   - Такому прибору нужна тишина. А во время сражения - грохот, топот, крики, взрывы. Никто ничего не услышит. Хоть закричись.
   - Думаете?
   - Уверен.
   - А если на поле боя будет не так громко?
   - Тогда вас услышит противник. Представьте - вы кричите своим. А неприятель всё слышит и делает выводы.
   - Так, что? Получается, я сделал никому не нужную вещь?
   - Выходит, так.
   Вселенец посмотрел на скисшего князя. (Ни к чему не годного, ни кому не нужного.) - Хотя, знаете, милейший Пётр Дмитриевич. Я придумал, где ваша задумка будет полезной и вам скажут спасибо.
   - Где? - Волконский сразу оживился.
   - Новиков? - Ланин позвал подпоручика, который всегда был поблизости. - Возьми солдат и подними, это устройство, на обзорную вышку.
   Отдав приказание, вселенец улыбнулся изобретателю и произнёс странную фразу. - Милейший князь, пройдёмте со мной в радиоузел. Всё увидите и услышите на месте.
   .....
   - Раз, раз, раз, - прохрипели в прибор на всю стройку, разминая голос. А затем начали говорить....
  
   - Добрый день, уважаемый друзья. В эфире самая популярная станция страны - "Радио Коломна". И я, её ведущий, князь Кирилл Васильевич Ланин. Московское время шестнадцать часов пятнадцать минут после полудня. Как всегда, в это время, коротко о последних событиях в мире...
   - 26 марта этого года, произошло разрушительное землетрясение в столице Южно Американского государства Венесуэле в городе Каракасе. По предварительным подсчётам погибли от десяти до двадцати тысяч человек. Сейсмическое движение было настолько большим, что в зоне, под названием Валечилло, было перекрыто устье реки Юруби и образовалось новое глубоководное озеро. Название его пока неизвестно.
   - 11 мая, в вестибюле Палаты общин Великобритании неизвестным был застрелен премьер-министр страны Спенсер Персиваль. Кто таинственный убийца? Зачем и почему он убил? Эта загадка интересует всех...
   ....
   Напоследок о погоде. В Шевардино сегодня ясно. Малооблачно. Ветер Юго-Западный. Умеренный. Температура днём двадцать пять градусов тепла. Осадков не ожидается. На этом всё. Спасибо, всем, кто был вместе с нами. До скорых встреч.
  
   !!! Тишина повисла над стройкой. Многотысячная толпа просто стояла и молчала.
   - Э-э-э... - Волконский несколько раз сглотнул. Широко открыл глаза. Снова сглотнул. Наконец нашёл силы произнести. - Милейший Кирилл Васильевич? Но-о, откуда? Откуда? Вам, столько известно? Да, ещё такие подробности? Особенно про англо - американскую войну? Даже я не знаю ничего подобного. И в прессе не писали. И никто из моих знакомых об этом не говорил.
   Ланин хмыкнул. - Любезный Пётр Дмитриевич, я - всё-таки главный редактор журнала "Вестник Европы". И обязан знать столько, сколько не знают другие.
   - Non? Votre Excellence? (Но? Ваше сиятельство? Франц.), - князь нервически сжимал и разжимал кулаки. - А что значит фраза - до скорых встреч?
   - Как, что? - похлопали по длинной трубе. - Такую замечательную штуковину надо использовать постоянно. Кроме новостей можно передавать объявления, поздравления, срочные сообщения... Да, много чего! В мире - море полезной информации! Я был в Москве в читальном зале. Видел как один умник придумал читать книги в переполненном помещении. Мы, после окончания рабочего дня, тоже можем читать.
   Волконский задумался. Вытянул губы. - Думаете будут слушать?
   - Ещё как будут! Билеты можно продавать!
  
   ***
   Два изобретателя - самоучки Иван Изосимов и Митрий Проскурин внимательно рассматривали огромный рупор. Вели понятный только им разговор...
   - Да-а, уж! - задумчиво протянул Иван. (Как бы говоря - Это же надо такое учудить - ужас ужасный в кошмаре кошмарном).
   - Ужо, да-а, - поддержал его Митрий. (Как бы соглашаясь. - Руки бы оторвать за такое и вставить в одно место).
   - Хотя-я... - снова протянул Изосимов, грызя ноготь. (В переводе обозначая... Если, вот здесь, здесь, тут и вон там, подогнуть, чуть примять, и привесить какую-нибудь приблуду - то вполне может быть и получиться что-нибудь путное.).
   - Ну-у, как бы, да-а... - Проскурин почесал ухо. Наклонил голову в бок. Зачем-то постучал пальцем по кончику носа. (Что означало... Можно, конечно, попробовать. Только вряд ли это улучшит результат. Время потратим. Толку не будет.).
   Ланин не выдержал повторяющихся с обоих сторон: Да, но, ну, ух, ужо... Закипел и резко выдохнул. - Я ни чёрта не понял! Ответьте? Рупор может усилить звук гармони или нет?
   Бывший фейерверкер сцепил пальцы в замок. - Ваше сиятельство, если попробовать прикрепить к нему большую медную воронку. В то место, куда идёт звук голоса. А гармониста посадить чуть боком. Возможно, воронка соберёт звук и громкость усилится. Но, ненамного. Что бы сигнал был громкий, нужен другой инструмент. Например, труба. Там, звук выходит в одну точку. А у гармони, при игре, музыкант качает меха, двигает руками, плечами, телом. Саму гармонь дёргает. Вверх, вниз, в стороны. Поэтому звучание движется вместе с инструментом. Вот, кабы можно было соединить трубу с гармонью? И дуть в одно место. Тады-сь было бы то, что хотите.
   - То есть? - Ланин подвёл итог беседы. - Сделать ничего нельзя?
   Иван почесал голову. - Почему? Может быть можно. Думать надо. Вдруг какая мыслишка проскочит.
   - И долго будете думать?
   - Так кто ш его знает? Пока не придумаем.
   Митрий закончил мерить пальцами трубу рупора. Что-то подсчитал в уме. Выпрямился. - Ваше сиятельство, а если попробовать губную гармошку. Помните, год назад я вам показывал чертёж. Вы ещё сказали, про неё - тупиковая ветвь развития? Думаю, сюда, она бы подошла.
   Ланин радостно поднял брови. - Молодец, Митрий! Орел! Хвалю! Давай, неси, будем пробовать.
   - Кирилл Васильевич, не могу. У меня только чертёж. Самое быстрое, если других дел не будет. Соберу через неделю. Потом надо её проверить - как будет играть. Чертеж чертежом - а в живую всё может быть по-другому.
   - Я не могу ждать! - князь нахмурился. Морщины волнами побежала по лбу. - Мне срочно нужно музыкальное оформление. Да, чтобы звучало на всю стройку. Сегодня. Точнее, сейчас. Есть у вас предложения на сейчас?
   ??? - Изосимов пощелкал пальцами. Развёл руки.
   Проскурин почесал подбородок. - Давайте я принесу маленькую гармошку. Одевается на ладони. У неё, размах рук, при игре, небольшой. Звук сильный. Идёт спереди. Выдувает, практически в одно место. Попробуем сыграть. Должно получиться.
   - А, я, - добавил Иван. - Всё же сделаю небольшую воронку.
  
  

Прелюдия 2.

   - Миссис Паркер, не забудьте: Десять капель перед стрельбой! ... Десять! Нет, вы меня поняли?
   - Да, пошёл ты!
   (Фильм. "Человек с бульвара Капуцинов".)
  
   Очередной повелитель Вселенной и Завоеватель земель русских сморщил лицо. Злым взглядом посмотрел на адъютанта Патрика Де Ломбре.
   Адъютант вытянулся. Звонко стукнул шпорами. - Мой император, получены очень важные бумаги из Москвы. Важность настолько велика, что я решил немедленно просить аудиенции.
   - И что такого произошло в Москве? - недовольно протёрли слипающиеся глаза.
   - Прошу, взглянуть! - протянули конверт.
   Наполеон взял пакет. Развернул. Вынул журнал, на обложке которого было написано крупными буквами "ВЕСТНИК ЕВРОПЫ".
   - Что это? - недовольно посмотрели на графа.
   - Русский журнал, сир. Вышел неделю назад в количество СТА ТЫСЯЧ экземпляров. И уже разошёлся по всей стране.
   - И ради этого вы принеслись ко мне среди ночи весь в мыле и пене?
   - В статье, мой император. Всё дело в статье под названием "Великая махинация главного афериста Европы".
   - Граф, вы же знаете, что я не понимаю ни слова по-русски. В чем смысл статьи?
   - Ваше величество, некому корреспонденту, с вымышленным именем Жан Жак Бильправ, удалось пробраться в круг ваших знакомых. Повстречаться с гравером Жаком Лаллем. Взять у него интервью. И переслать его в русский журнал. Варвары, естественно, напечатали. А там, в нём, такое! ТАКОЕ!
   Император сжал кулаки до синевы. - Патрик, перестаньте делать страшные глаза. Давно известно - всё, что пишут корреспонденты - вранье! С первой до последней буквы. А всё, что печатают русские - вранье в квадрате.
   - Тем не менее, сир! Перевод статьи - прошу, посмотрите.
   Бонапарт взял листок с переводом и стал быстро читать...
   ... мне были предоставлены подлинные русские ассигнации, по образцу которых я начал производство фальшивок...
   ... я не знаю русского языка, поэтому допустил много ошибок... Хотя мои деньги по качеству лучше оригинала...
   ... я понимал, делать такое не порядочно, и даже возмущался. Но, мне сказали - это нормально! Великая армия всегда возит с собой массу поддельных денег, тех стран, с которыми воюет. Так было, есть и будет! Это всё на благо Франции и во имя Победы...
   ... пока Наполеона нет в Париже, друзья императора потихоньку обменивают готовую русскую "добычу" в европейских странах, получая на руки местную валюту...
   ... все мои ошибки показаны в подробных рисунках в сравнении с настоящими купюрами...
   .....
   - Вранье! Вранье! Вранье. - Наполеон в гневе порвал листок с переводом статьи. - Всё ложь, от первого до последнего слова.
   - И тем не менее, мой император, я позволил себе сравнить банкноты, взятые у солдат, из последнего жалования. Внимательно посмотрел. Сверил с русскими ассигнациями. И удивительными образом всё признаки подделок сходятся. Сир? Мы, что? Действительно выдаем фальшивые деньги нашим солдатам?
   - Ерунда собачья! - завоеватель Европы грязно выругался. Постарался придать голосу уверенность. Тяжело отпустил подбородок.
   - Но, это так, ваше величество! Посмотрите! - Протянули несколько купюр.
   - Надо же... - хмыкнул Бонапарт, хорошо разглядев косяки своей типографии. И тут же громко позвал охранника. - Шаваньи! Срочно! Разбудите герцога Алекса Дюпона. Скажите, немедленно пусть идёт ко мне!
  
   ***
   Примерно в то же время в посольстве Британии в Санкт-Петербурге.
   Посол прочитал скандальную статью про фальшивые деньги. Обратился к своему первому помощнику. - Патрик, а что думаете вы по поводу статьи?
   - Милорд, я считаю русские, как всегда, хитрят.
   - То есть даже не допускаете, что Наполеон мог изготовить поддельные купюры?
   - Допускаю, милорд. Скорее всего изготовил. Слухи ходили об этом в узких кругах. Но, вряд ли он мог совершить столько неточностей при печати. Все-таки Бонапарт серьезный противник. И возможности его печатного двора очень высоки. А тут, такие серьёзные ошибки. Я уверен, московиты просто хотели напугать население. Сказать обывателю - любые русские деньги, в руках французских солдат - фальшивки.
   - А зачем тогда в номере напечатали по десять одинаковых листов с подробными рисунками подделок? Люди вырывают листы, раздают друг другу. Ходят с ними, проверяют по ним банкноты на подлинность.
   Помощник покачал головой. - Не знаю. Они делают много непонятных вещей. Например, в предпоследнем номере журнала, предлагали читателем поучаствовать в "Викторине". Дать ответ на один из вопросов. Тот, кто правильно ответит или угадает, получит в награду от редакции - новую книгу "Иван Танин и всадник без головы". А вопросы настолько глупые, что придумать глупее нельзя.
   - Хм... Что за вопросы?
   - Милорд, даже говорить не хочу. Дикари - как есть дикари. Ни ума, ни фантазии.
   - И всё же. Приведите пример. Раз завели разговор.
   - Хорошо, сэр. Вопрос был такой: Когда Наполеон встретит русскую армию возле Москвы, то сразу проиграет. Потому, что...
   - "Вариант А". - Русские умнее!
   - "Вариант В". - Русские сильнее!
   - "Вариант С". - Святую Русь никто никогда не побеждал!
   - "Вариант Д". - У армии Франции перестанут стрелять пушки.
   Посол покачал головой. Действительно, самомнение у варваров зашкаливает. Пожалуй, единственный вариант, который может случайно возникнуть и дать минимальный шанс на выигрыш... Это последний. Но, такого никогда не случиться. Франция сильна своей артиллерией. Пушки у них хорошие. Да, и сам Наполеон в прошлом артиллерист.
   - Милорд, я тоже подумал, как вы. Шансов на победу - ноль. Но, всё же решил, ради шутки, отослать "Вариант Д".
  

Глава 2.

   Полковник Ланин стоял перед огромной, массивной пушкой, которую только, что привезли из Коломны.
   - Вот она, моя любимица. Моя "Wunderwaffe"! (Чудо-оружие. Немец.). - Он нежно погладил ствол, на котором было написано "Лукинь".
   Майор Игнатов, который прибыл вместе с орудием, виновато заметил. - Я абсолютно не понимаю? Зачем мы сняли с постамента и привезли сюда самую большую и старую пушку. Когда у нас есть новые, небольшие, прекрасные, скорострельные орудия?
   - Майор! Это же мощь! Вещ-щь! Чудо! Символ Победы! С которым мы одолеем неприятеля.
   Ланин мечтательно прикрыл глаза. Глубоко вздохнул. - Потом, после боя, мы вернём её в музей. И только у нас! У двадцать второй бригады... Будет пушка, которая первой выстрелила в "Бородинском сражении". И которая нанесла самый большой урон неприятелю. Французы, по записям летописцев, именно после её стрельбы, испугаются и начнут отступление. Она будет торжественно стоять на входе аллеи "Боевой славы бригады". И возле неё будет висеть памятная табличка.
   Игнатов пожал плечами. (Ерунда какая-то!) - Ваше высокоблагородие, так перед ней и так висит табличка. Где написано, что с этой пушкой, царь Иоан Грозный брал Казань. Хотя, это никем не доказано и не подтверждено.
   Ланин хлопнул в ладоши. Решительно потёр друг о друга. Показывая всем видом. (Ничего не понимаешь - мальчишка!) Подумал: "Теперь будет висеть две таблички. Одна с Иваном Грозным, который взял Казань. А вторая... С князем Ланиным, который разбил французов под Москвой".
   Майор, к своему сожалению, не слышал внутренних переживаний командира и продолжал упорствовать. - Господин полковник, помилуйте. Она старая - престарая. Её, лет сто не трогали. А тут стрельба, да ещё зарядами, которые изготовил Котейкин. Они же у него дурные - пушку разорвёт после первого выстрела. И народу поубивает... тьма. Да, ещё и воронка будет - метров десять в глубину! Если вообще половину редута не разнесёт. Он же чокнутый - этот наш умник.
   - Игнатов, я верю в наших мастеров. И в Котейкина - верю. - Вселенец повернулся в сторону заместителя. Подозрительно прищурился. - Я не понял? Майор, что за панические настроения? Орудие привёз - молодец. Давай команду, закатывайте внутрь.
   .....
   Множество безуспешных попыток впихнуть многотонную чугунную громадину на высокий пригорок, а потом завести внутрь укрепления, не приносили успеха. Два десятка лошадей царапали подковами землю, скребли копытами, дёргали и тянули изо всех сил, но... Ничего не могли поделать.
   Угрозы полковника понизить присутствующих в звании до нижних помощников младших дворников, а потом разогнать, к такой-то матери, не приносили результата.
   Вселенец "плюнул". Собрал офицеров. Хмуро посмотрел, после чего поставил задачу придумать, как затащить внутрь, двенадцатитонное орудие плюс массивный лафет и здоровущие колёса, оббитые железом.
   Бывший гусар, как всегда первым, потянул руку. - Ваше сиятельство, можно? У меня есть шикарное предложение!
   - Юрий Михайлович! - Ланин решил сразу сделать замечание штабс-капитану. - Я сказал разумные предложение, а не всякие глупости по использованию воздушного шара. Что привязались к нему?
   - Но-о..., - потупился Левашов. - Вообще-то, у меня предложение использовать рычаг. Значит, смотрите! - Он встал с места и начал показывать руками свою задумку. - Главное в рычаге, что? Правильно - плечо. Нам надо создать большое плечо, а потом...
   - Стоп! - вселенец резко перебил выступающего. - Молчи. - Левашову махнули ладонью. - Все молчите. - Провели рукой в сторону. - А идея с воздушным шаром довольно неплоха?!
   - А я, что говорил? - бывший гусар мгновенно переобулся в воздухе. - Воздушный шар - это вообще - нечто! Возьмём, надуем, запустим в небо. А потом...
   - Я сказал всем молчать! - Ланин защёлкал пальцами. - Так, Новиков?
   - Я! - подпоручика подбросило с места словно катапультой.
   - Быстро найди Шадрина и наших умников из Коломны и бегом всех ко мне.
   - Есть! - ответили, уже покидая место совещания.
  
   ***
   Огромный человеческий муравейник кипел возле села Семёновское. Большое количество местных крестьян, солдат и ополченцев спешно возводили флеши.
   Группа землекопов закончила набивать землёй корзину. Работники отошли в сторону. Расположились под кустом. Решили устроить небольшой перерыв.
   Один из них, толстенький, коренастый, черноволосый, с густой смоляной бородой, достал варёное яйцо, начал чистить, приговаривая...
   - Так-то, ребятушки, тут вам не там. Говорят, наших соседей, что копаются у Шевардино, кормят по три раза на день. Их князь придумал кухню на колесах. Понаделал несколько штук и теперь угощает всех работяг всякими вкусностями. А тама-ча... и мясо, и рыба, и каша гречневая с подливой и сальцем.
   Самый молодой из присутствующих, чьи ярко-рыжие волосы пылали на ветру, как костер, недоверчиво приподнялся. - Неужто, правда? Печь сама варит вкусности. Как в сказке?
   Бородатый махнул рукой. - Антошка, не перекручивай. Готовит кашевар. А печь катается как телега - на колесах.
   - А-а-а, - значимо покачали рыжей головой. - Я ужо мыслишки раскинул. Но, всё равно - чудно. Печка на колесах.
   - У них там всё на колесах! - в разговор вступил третий собеседник. Куда не плюнь, везде - мать их за ногу - механизмы. И куча колес, верёвок, цепей. Все стучит, шуршит, ухает. Они, эти коломчане, ужо совсем превратились в заумных немцев. Скоро шпрэхать начнут. - С упреком посмотрел на молодого. - Ты думаешь, хоть один, из них, копает лопатой? Ага - счас! Ничего подобного! Всё делают машины.
   - Как, это? - широко открыли глаза.
   - Так-сяк. Сверху об косяк, - дали ответ. - Мы, вот, ковыряем земельку, наполняем корзины. Из корзин выкладываем укрепление. А у них, механизм на реке собирает песок, ссыпает в мешки. Людишки складывают мешки на поддон, что лежит в телеге. Везут в Шевардино. Там, другой механизм, цепляет поддон прямо с телеги, и поднимает на стену. Эти ироды, при этом, ничего не делают. Стоят поплёвывают, да пузо чешут.
   Молодой завистливо покачал головой. - Вот так житуха! И за это ещё кормят три раза. Сказка!
   .....
   К отдыхающей группе подошёл длинноногий, худой, похожий на вытянутое бревно, мужичок. - Здорово, крещеные! Живы ли? Всё ли в порядке?
   - Живы, живы. Сам то как?
   - А по мне что? Руки целы, ноги целы. Сходил к коломенским. Прогулялся. Глянул на них, как они тама живут. - Он сплюнул. - Аки неруси проклятые - во как. Чтоб их на сосну намотало!
   Чернобородый первый отреагировал на появление тощего. - Макарка, чавось бурчишь? Коли разведал чего? Сказывай, не таись.
   Гость быстро прошёл в центр полянки. Присел. Начал рассказ. - Про трубу говорящую знаете? Ту, что болтает новости на всю округу.
   - Знаем. И что?
   - Ночью, господа хорошие, по её предсказанию, будя дождь. Вот, так! Будет и всё! А то, что... На небе ни облачка. Ветра нет. Солнце печёт. Тем, кто в это говорилку кричит - им всё равно. Они цельный божий день как заведённые одно и тожь... Предупреждаем, ночью будя сильный дождь, переходящий в ливень. Предупреждаем...
   - Тебе то чего? - черноволосый ухмыльнулся. - Болтают и болтают. За слова вроде-ча денег не берут.
   - За правду обидно, крещёные. Чевось они народ обманывают - грех это. Какой сёдня дождь? Не будет никого дождя! Солнце палит как очумелое!
   Один из мужиков закончил трапезу. Потянулся. Зевнул. Довольно погладил живот. - Послушай, Макарка. Что-нибудь ещё сказывали окромя дождя? Али опять одна музыка играла?
   Пришедший почесал затылок. Вспоминая. - А как же! Было много говорильни, чегось в этот день было ранее, в другие года.
   - Давай, давай, не томи... - все заинтересованно подвинулись ближе к информатору, ожидая интересного рассказа.
   - Ну, тама, куча всего, - отмахнулись рукой. - Кто-то родился, кто-то женился, разбился, удавился, куда-то поплыл, кого-то сожгли, кому-то отрубили голову, на кого-то напали, а те убежали, один вернулся и негров привёз. Я даже устал слушать. Ухо заболело.
   - Эх, - обиженно забурчали присутствующие на поляне. - Мы, его! Освободили от работы. Послали разузнать. А он, ничего не заполнил. Давай, Макарка, хватай лопату, иди земельку кидай. Больше никуда не пойдёшь. Нет тебе доверия коли память плоха.
   - Э... - постойте, крещённые, - испуганно поднялись на ноги. - Я почему ничего не запомнил. Я всё запомнил! Просто как узнал сколько они получают за работу. Сразу всё позабыл.
   - И сколько? - присутствующие в едином порыве подались вперёд.
   - Пять рублей! Представляете?!
   - Всего... Пять рублей... - слушатели выдохнули, отпрянули назад, расслабились. - Эх, Макарка. Наша артель тоже столько получит за неделю работы. Если бы ты не бегал по полям, не скакал как заяц вислоухий. То знал бы про это.
   - Вы не поняли! - мужик напыжился, покраснел, широко открыл глаза. Со всей силы растопырил пальцы ладони. - Пять! рублей - это за день! Каждому.
   ??? - Что? СКОЛЬКО? Повтори!!!
  
   ***
   Ланин стоял в стороне, за тумбой с цветами и прислушивался к разговору князя Волконского с графиней Барановской.
   Волконский внимательно слушал графиню. Она, подняв руки в мольбе, просила помочь с приглашением гостей на званный бал, который был под угрозой срыва...
   - Cher Piotr Dmitrievitch, quel embarras! Sophia, le seul sang. A atteint l'аge adulte. C'est son premier bal. Nous nous y sommes pr"parеs pendant six mois. Au printemps, des invitations ont еtе envoy"es а tout le monde. C'est surtout dommage pour les messieurs officiers.
   (Любезный Пётр Дмитриевич, такой конфуз! Софьюшка, единственная кровиночка. Достигла совершеннолетия. Её первый бал. Готовились к нему полгода. Ещё весной разослали пригласительные. А сейчас, выясняется, что из-за этой дурацкой, никому не нужной войны, многие кавалеры не приедут. А господ офицеров не будет вообще. Франц.).
   Волконский нахохлился, упёрся руками в трость. Чуть склонил голову...
   - Chеre Anna Yuryevna, je sympathise. Premier ballon. La fille a grandi. Beaucoup d'efforts ont еtе consacrеs а la prеparation. Je n'arrive tout simplement pas а comprendre? Comment puis-je aider? Je ne gеre pas d'invitеs masculins, encore moins des messieurs officiers.
   (Милейшая Анна Юрьевна, сочувствую. Первый бал. Дочь выросла. Много сил ушло на подготовку. Только не могу понять? Чем могу помочь? Я, гостями мужского пола и уж тем более господами офицерами, не управляю. Они сейчас все подчиняются своим командирам. Франц.).
  
   - Ах! - женщина закатила глаза и замахала веером. Перешла на русский язык. - Я знаю, вы в дружеских отношениях с князем Ланиным. Он командует артиллерийском полком. Который расположился в семи верстах от нашей усадьбы. Не могли бы вы убедить его принять приглашение... Посетить вместе с офицерами au bal. (Бал. Франц.).
   - Что? - Волконский отпрянул от женщины. - Милостивая сударыня, вы в своём уме? Идёт война! Французы, не сегодня - завтра, будут у Бородино. Князь, практически круглосуточно, занят постройкой редута. У него каждая минута на вес золота. Возможно, от этого укрепления зависит судьба всей России! А тут, появляетесь, вы! Tout est si beau en blanc. (Вся красивая и в белом. Франц.) И просите, чтобы он бросил всё и прибыл на бал. Да, ещё привёл с собой офицеров? Вы, вообще! Понимаете? О чём говорите?
   - Но, дорогой Пётр Дмитриевич! - голос женщины продолжал дрожать. - Единственный ребёнок. Деточка-кровиночка. Достигла совершеннолетия. Для неё это так важно. Первый бал в жизни! А я, готова на всё, чтобы le vacances (Праздник. Франц.) состоялся.
   Собеседник поднял трость. Начал нервно стучать кончиком по ладони. - Нет, мадам. Чувствую, вы не ничего не понимаете. Примите мои извинения. Давайте закончим разговор.
   - Постойте, - женщина вытащила из сумочки пакет. - Может всё-таки сможем договориться?
   Волконский затряс головой. - Любезная Анна Юрьевна, вы не слышите меня? Здесь невозможно договориться. Эта не та тема, которая заслуживает время полковника Ланина.
   Несчастная мать заломила руки. - Но, почему? Деньги нужны всем. Даже князьям.
   Собеседник подошёл почти вплотную к Барановской. Наклонился к уху. - Голубушка, если вы при нём заведёте разговор о деньгах, он либо обидится! Или выкатит такую неподъемную сумму, количество нулей от которой, у вас не поместиться в глазах.
   - Но, но, но... - женщина была готова расплакаться. - Что же делать? Князь?
   - Не знаю. Попытайтесь пригласить кого-нибудь другого. Или обращайтесь после войны! А меня, прошу, простить. Спешу. Очень срочные и важные дела... - Волконский развернулся и с достоинством направился в сторону парка.
   Ланин подошёл к рыдающей даме. Привлекая внимание, залихватски щелкнул каблуками. Вскинул голову.
   - Тысяча извинений, милейшая Анна Юрьевна. Случайно услышал часть вашего разговора. Мой ответ - ДА! Я согласен. Когда у вас бал? На который мне надо прибыть вместе с офицерами?
   У Барановской нервически затряслись руки. Она не могла поверить в чудо. - Милый князь, а сколько за это надо заплатить? Ils disent que vous avez des questions astronomiques? (Говорят, у вас астрономические запросы? Франц.).
   - Нисколько, любезная графиня. Артиллеристы! - с дам, денег, не берут! А наоборот - приходят с подарками и цветами.
  
   ***
   Группа ополченцев из Москвы, закончила бег. Остановилась. Многие из прибежавших длинную дистанцию тяжело повалилась на землю. Стали, захлёбываясь, как рыба, выброшенная на берег, дышать.
   К умирающим, вразвалочку, подошли трое военных.
   - Безобразие! - заметил один из них, поворачиваясь к своим товарищам. - Навязали помощничков! Ядрёна кочерыжка! Лежат в раскоряку, в присутствии будущих офицеров! Ноги задрали. В ус не дуют! Господин канонир, наведите порядок среди военнообязанных. Я желаю сказать речь.
   - Слушаюсь, господин фейерверкер - игриво ответили начальству.
   Солдат подбежал к лежачим на земле и заорал. - Поднялись, быстро. Становись! В строй, в две линии.
   Один из загнанных, до пены жеребцов, с трудом оторвал голову от травы. - Господа солдатушки - пушкари, можа мы ещё чуточку полежим. Дюже плохо. Всё кружится перед очами. Света белого не видать.
   - Что? - заорал рядовой и сделал страшно-престрашное лицо. - Считаю до десяти. Кто не встанет, того не будем кормить. Раз, два, три - дальше сразу идёт... десять!
   Людишки, кто как, толкаясь, сшибая друг друга, начали подниматься, метаться, строиться. Через пару минут все стояли в более-менее приемлемую линию.
   - Тота жа! - с довольным видом положили руки на пояс. - А то - силушки, нет. Так! А теперь, подравнялись. Вот, ты - толстый. И, ты - лопоухий! Пуза втянули - быстро. Я сказал - втянули.
   - Куда же мы его втянем?
   - В портки, мать вашу! В сапоги! А также в пень и колоду.
   Солдат внимательно осмотрел выстроившихся. Сделал ещё пару замечаний. Махнул головой. Подошёл к старшему. Доложил. - Господин фейерверкер, людишки построены и готовы к выполнению вашего задания.
   Командир кивнул в ответ. И внезапно заорал. - А ну, равняйсь!
   Все, как попало, попытались выровняться.
   - Смирно!
   Строй медленно обошли, впиваясь в каждого колючими глазами. - Значит, так, олухи московские! Вы здесь никто - и звать вас никак. Не будете слушаться - оставим без обеда, завтрака и ужина. Станете как горные козлы жевать траву и облизывать камни. Ясно?
   - Да, да, да... - раздалось эхом.
   - Говорю один раз - повторять не буду. Сейчас, все, научитесь разжигать костер. Покажу как. Потренируемся. Установим время зажигания огня. Кто не успел разжечь. Тот лишается ужина. Остаётся здесь и сидит до рассвета - тренируется. Понятно?
   - Да, ужо, как не понять, - прозвучало одновременно со всех сторон.
   - Господин фейерверкер, можа вопрос? - пропиликал тощий, вытянутый, похожий на колодезный журавель мужичок.
   Начальство медленно добрело до выскочки. Взглядом буквально прожгло насквозь. Двумя пальчиками осторожно потянуло за бороду в свою сторону. - Ты, что... критинэлло!!! самый умный?
   - Нет.
   - А что тогда?
   - Просто антиресно.
   Страшный военачальник сделал над собой усилие, пожевал усы, наконец махнул головой, - Ладно... спрашивай. Но, только в последний раз! Я сегодня чего-то добрый! Даже не убил никого!
   - Господин главный фейерверкер! - А зачем мы бегаем? Другие, вона ча, землю копают, строят чего-то, али лес рубят. А мы, почитай третий божий день, только бегаем, бегаем и бегаем. Может, вы лучше, научите нас убивать хранцузов. Там, колоть штыком или махать сабелькой. А может даже стрелять из какого-нибудь ружьишка.
   Военный пошевелил усами. Дал ответ. - Какие сабли? Вы себя со стороны видели? - В гроб краше кладут. Вас же раздавить ногтём - раз плюнуть. Французы ржать будут над вами - как кони!
   - Дык, после трех дней беготни - удивительно, что вообще живы.
   - А ну, тихо! - командир поднял руку. Показал рукой знак "Закрывающийся клюв". Потом поднял палец к небу. - Вам выпала большая честь! Стать поджигателями! Будете травить врага густым, ядовитым дымом.
   - Это ча как? - народ зашевелился, подался вперёд. Линия строя превратилась в ломаную кривую.
   - Каком об косяк! - ответил военный. - Берёте руки в ноги. Быстро перебегаете поле и поджигаете готовую кучу с ядовитой травой. Ветер понесёт дым в сторону неприятеля. Они его нанюхается. И будут, как пьяные тараканы, шарахаться в тумане. А мы, в это время, будем спокойно по ним стрелять. Из пушек!
   - Господин будущий хфицер... А есля дым пойдёт вправо, влево али в нашу сторону. Тогда, делать-то чего? Мы же сами надышимся? Помирать-то неохота!
   - Если, ветер будет дуть в правую сторону - будете разжигать костры со стороны поля. Если в левую, со стороны леса. А если подует в нашу... - Придётся ждать, когда переменится.
  
   ***
   Ланин стоял на наблюдательной вышке, расположенной у окраины леса. Сверху, в подзорную трубу, осматривал окрестности, перед выстроенным укреплением. Раз за разом, мысленно прокручивал предстоящие события...
   - Так. Ещё раз, с самого начала: Вон оттуда, с того холма, они начнут атаку. Так же, как в прошлый раз. Красиво, стройными рядами выйдут и пойдут в сторону редута. А мы им, в ответ, ка-а-к вмажем - из-за того лесочка. Они сперва все лягут. А потом, если вдруг, кто останется в живых, отползут, вон туда. А там, у нас, ямки. А в ямках, что? Правильно - штыри. Они у нас, какие? Верно - железные, острые и хорошо заточенные.
   Вселенец повернул голову. Стал рассматривать другое место. Продолжил разговор сам с собой. - В это время ещё никто ничего не поймёт. Поэтому, вон оттуда, пойдёт вторая колонна. Вот они, шагают. В барабаны стучат. Знамёна трепыхаются. Идут - как в кино! И тут!!! Бац, бах, бух, трах. Ой, что такое? Ахтунг, минен! Под каждым кустиком. Итог - много взрывов и ямок. И опять все лежат, разбросанные по сторонам. А кто не лежит, в ужасе бегут, вон туда. Но, туда бежать не надо. Потому, что, там, ловушка для других. Поэтому, вон оттуда, из кустарника, добавим к минам, пару залпов, в пять - десять стволов. - У-уух, ух, вжик, вжик, бадах-дах, дах. И снова все мертвые с косами лежат...
   На вышку поднялся майор Игнатов. Кашлянул в руку, привлекая внимание. Обратился. - Ваше сиятельство, разрешите задать личный вопрос?
   - Задавайте... - ответили, не отрывая глаз от окуляра.
   - Я хотел напомнить, что мне скоро тридцать. А это довольно серьезный возраст для взрослого мужчины. Время, когда давно не молод, большая часть жизни прожита и ты невольно начинаешь задумываться о здоровье. То там кольнёт, то здесь, то вообще скрутит. Постепенно начинаешь соображать, что-то надо делать, чтобы... - глубоко вздохнули, взяли паузу.
   Князь не дождался продолжения, подумал, что это и есть вопрос. Начал отвечать. - А чего тут соображать? Займитесь спортом, больше активного движения: ходьбы, бега, физических упражнений на свежем воздухе.
   Майор, мотнул головой, согласился с командиром. Продолжил жаловаться. - А ещё память стала плохой. Что знал раньше и хорошо умел делать, теперь либо забыл, либо не получается....
   Ланин вновь подумал, что это вопрос. И тут же ответил. - Чтобы память была хорошей, надо много есть фруктов, меньше переживать и расстраиваться. Спать больше. Отдыхать. А ещё можно использовать специальные упражнения. С утра зайдёте ко мне, расскажу.
   Подчинённый выслушал ответы. Задумался. Наконец решил сказать, ради чего поднялся на смотровую площадку. - Ваше сиятельство, разрешите не ходить на бал?
   Полковник убрал подзорную трубу от глаз. - Пожалуйста. Если у вас уважительная причина. Разрешаю.
   Игнатов мысленно выдохнул. Расслабился. Даже позволил себе улыбнуться. (Зря себя накрутил.).
   - И какая у вас причина? - полковник вернул окуляр к глазу.
   Заместитель снова напрягся. - Возраст, ваше сиятельство. Абсолютно забыл, как танцевать. Не был на балах более десяти лет. Приду - опозорюсь. Стыдно.
   Начальство фыркнуло. Щелчком сложило трубу. - Ерунда! Это не причина. У нас кавалеров не хватает. А он, видите ли, забыл, как танцевать. Значит, так, слушайте приказ!
   - Но..., - Игнатов попытался возразить.
   - Никаких, но! До начала торжества - четыре часа. Срочно найти партнершу и вспомнить все танцевальные движения.
   - У меня не получится за столь короткое время. Я не смогу.
   - Только попробуй - не смочь! - размашисто погрозили подзорной трубой. - Я твое майорство ещё не утвердил до конца. Так, что, господин капитан, желаете быть майором? Идите, вспоминайте как танцевать. Кругом! Шагом, марш! Разговор окончен.
  
   ***
   Сияющая множеством свечей зала усадьбы графини Барановской доселе не видела такого количества орденов на мундирах офицеров. Они сверкали, переливались, привлекали внимание приглашенных гостей.
   Михаил Иванович Аничкин. Премьер-майор в отставке. Расположился рядом с хозяйкой бала. В одном глазу бывшего военного был зажат монокль, с помощью которого он читал перечень танцев на сегодняшний бал...
   ...Полонез
   ...Вальс
   ...Полька
   ...Лансье
   ...Краковяк
   ...Падепатинер
   ...Падеспань
   ...Котильон
   ...Франсез
   ...Падекатр
   ...Венгерка
   ...Галоп
   ...Мазурка
   Просмотрев до конца список, он с удивлением перевёл взгляд на графиню. - Любезная Анна Юрьевна, это, что? Всё?
   - Обижаете, дорогой Иван Михайлович. Это список до ужина. Гости немного отдохнут. А потом, на обратной стороне, продолжение танцев.
   - А! - премьер-майор пошамкал губами. - Простите, мою рассеянность. Не догадался перевернуть приглашение.
   .....
   К матери подбежала сияющая дочь. Всплеснула руками.
   - Chеre maman! (Милая мама. Франц.) Я сейчас танцевала с подпоручиком Лазаревым Сергеем Григорьевичем. А у него! На груди орден. Такой, такой... - Она прищурилась, сморщила небольшой носик. Начала описывать награду. - Красный крест в золотом, посередине буква "С", а внутри буква "В". Я прямо вся истомилась. Загорелось, что за орден? Моченьки, нет! Так хочется узнать?
   - Это, это, это... женщина с серьезным видом защёлкала пальцами. Начала вспоминать военные награды. Подняла руку. Зачем-то стала загибать пальцы.
   На помощь пришёл отставной премьер-майор. - Позвольте, любезная Анна Юрьевна, дать ответ вашей дочери. Милая Софья, это орден Святого князя Владимира.
   Девушка сцепила руки и зажмурилась от счастья. - Ах! Неужели! Не может быть! Самого Святого князя Владимира. Целый орден? Да, ещё так хорошо танцует и такой галантный и учтивый! - Её глазки засверкали. Лицо порозовело. Щёки налились алым.
   - Dis-moi, cher Ivan Mikha"lovitch? (Скажите, милый Иван Михайлович? Франц.) - озорница кокетливо замахала ресничками. - Ещё вопрос? Два танца назад, я танцевала с поручиком Алексеем Владимировичем Петровским, у которого на шеи весит лента, а на ней красный крест. Только, в этот раз, внутри креста женщина с нимбом. Это, что за орден?
   - Это, милостивая мадмуазель, орден Святой Анны.
   - Sainte Anne! (Святой Анны! Франц.) - лицо девушки расцвело от улыбки. Светло-голубые глаза стали наливаться синим туманом. На щёчках появились небольшие ямочки. (Ах, этот поручик! Был тоже очень ничего! Даже лучше подпоручика. А какой приятный голос! И как хорошо говорит по-французски - такой шарман!).
   - Любезный дядя, а какой из орденов лучше? Какой из них... самый, самый, самый?
   - Девочка моя, тебе-то зачем? - мать опередила ответ военного.
   Чертовка потупила глазки. Замахала ресничками. - И тот и другой оказывают внимание. Один, такой молодой и красивый. Второй, серьёзный и у него милый шрам на щеке.
   - Софьюшка, послушай совет матери! - родительница строго свела брови. - Ты лучше присмотрись, вон к тому отставному генералу-майору. У него и орденов поболее и лицо в шрамах.
   - Mais, maman! (Но, мама! Франц.) - вспыхнули костром. - Он же старый, хромой и не танцует.
   - Зато знатный, богатый и у него доход больше ста тысяч.
   К девушке подошёл бравый штабс-капитан. Лихо щелкнул каблуками. Вскинул подбородок. - Милая Софья Андреевна! - На его груди висело целых ДВА ордена. (Абсолютно неизвестных очаровательной затейнице). Кавалер представился. - Левашов Юрий Михайлович. Позвольте иметь удовольствие пригласить на танец!
   - С удовольствием, - девушка присела, сделала реверанс.
   Уходя, чертовка повернулась к матери, стрельнула глазами, показала... "Вот, дорогая маменька, какие кавалеры!, добиваются моего внимания! Не то, что ваш облезший, никому не нужный генерал. (Фи!).
   .....
   Группа солидных, умудрённых опытом господ, пока молодежь прыгала и дрыгала ногами в зале, решила удалиться и сыграть в "Фараона". Параллельно обсудить текущие, животрепещущие вопросы.
   Один из картёжников, похожий на усатого жука, выставил ставку. Положил карту рубашкой вверх. Щелкнул пальцами, как будто притягивая удачу. А потом обратился ко всем игрокам. - И все же? Милостивые господа, не могу понять - как такое возможно?
   - Вы о чём, дорогой Николай Григорьевич? - раздающий карты медленно перевернул колоду и не спешно сдвинул в сторону первую карту.
   Игрок мысленно чертыхнулся. Ему снова не повезло. - Я говорю об этих странных машинах князя Ланина которые строят редут. Например "Землерой"? Он копает дыры в земле. Лошади крутят большой винт. Он опускается под делением груза. Гребёт землю. Зарывается внутрь. А почему он не ломается, если вдруг встретит большой камень? Непонятно? Камень прочнее железа! Винт должен согнуться или сломаться! А он не ломается. Почему?
   Сосед усатого игрока, дождался очередного сдвига карт. Увидел свою. Радостно хмыкнул. - Так, вы, господин Лутошкин, спросили бы? Так, мол, и сяк. Интересуюсь? Чем вы камни выкапываете? - Счастливчик забрал деньги у банкира. Отложил выигрышную карту в сторону. Достал из колоды новую.
   Человек - жук недовольно сморщился. Ему не повезло. Он недовольно процедил... - Хоронятся, черти. На все вопросы пожимают плечами. Отвечают - военная тайна. А мне дюже интересно.
   Раздающий сдвинул карты. Усач увидел свою сверху. Чертыхнулся. Отдал пять рублей. Выбрал новую карту. Вернулся в разговор...
   - Возьмём машину, которая вбивает железные штыри в землю? Как она это делает? Непонятно? Представьте, к примеру иглу или гвоздь. Они похожи на штырь. Ударим по ним камнем. Забьём в землю. Потянули обратно - легко вытаскивается. Потому, что земля мягкая. А тут, стукнула машина по колышку. Вошёл в землю. Стоит - намертво. Не вытащишь. Как он держится? За счёт чего? - Опять военная тайна. Или два дня назад? Поднял в воздух на шаре огромную многотонную пушку. В ней тонн двадцать - не меньше. До этого народ катали в корзине. Считали вес каждого человека. А тут... раз! Двадцать тонн, зацепили. Оторвали от земли и перетащили внутрь укрепления. Как они это сделали? Как?
   Сосед носатого радостно хлопнул в ладоши. Ему снова повезло. Его карта была снизу. - Не имею понятия, милейший Николай Григорьевич. Только, вы снова проиграли. А я выиграл. Кстати, советую понизить ставку, иначе скоро превратитесь в бедную церковную мышь.
   - Я могу ответить, - вступил в разговор седовласый господин.
   - Уважаемый Пётр Сергеевич? - все удивлённо повернулись, посмотрели на гостя, который молча играл весь вечер. - Вы?
   - Да. Я знаю почему так происходит.
   - Почему?
   - Князь Ланин хитрец! Весь в деда. Тот тоже был в молодости изрядно изворотлив. А молодой князь - его полная копия. Возьмите и посмотрите на офицеров Ланина. Все холёные, довольные, начищенные, в белоснежных перчатках. Практически у каждого на груди орден. А то и два. Сравните с другими. Например, с офицерами шестого пехотного полка. Которые рядом копают флеши. И всё станет понятно.
   Присутствующие недоумённо начали переглядываться друг с другом. - И что должно быть понятно? И те и другие одинаковые. В форме. В погонах. При званиях-с.
   - Э не... - помахали пальцем. - Он собрал вокруг себя самых сметливых и догадливых. Таких же как он. Они не работают - они думают! Он им приказывает. Они ему придумывают. У него капитала - как у чёрта табака. Потом он осуществляет их придумки. Собирает. Использует. А любая придумка - это в будущем большие деньги!
   - Так уж и большие? - усач задумчиво почесал щеку. - Кому, например, нужна хреновина, которая собирает песок и насыпает его в мешки. Это же глупость?
   Седой прищурил глаза. Посмотрел на усача как на умалишённого. - Вам, сударь, не нужна, а купец, который изготавливает кирпич, или продаёт зерно, за этот механизм, душу продаст. Притом, все машины, которые вы видели - это, одна и та же. Просто у неё есть разные приспособления.
   Лутошкин скептически сморщил лицо. - Ну, не знаю, господа хорошие. Мне кажется, крестьяне или солдаты всё равно дешевле. Выгнал их в поле, наорал, напугал, выпорол в конце концов, и пущай работают от зари до зари.
   - А вдруг они заболеют? - седовласый не хотел уступать.
   - Ой, да что с ними будет? Вон, их сколько - как кроликов. Полежат - травы пожуют - вылечатся - никуда не денутся.
   - А если не поправятся? Помрут?
   - Тогда бабы ещё нарожают.
   - А вдруг не успеют?
   - Тогда, тогда... - усач закусил губу, задумался. - Не знаю.
   - Вот, - подняли палец. - Для этого и нужны машины. Я как поговорил с князем. Будто прозрел. Механика! Это великое дело! Стоят себе механизмы - работают сами по себе. Приносят хозяину деньги. А есть у тебя мужики - нет мужиков - им до лампады!
   Картежник, что сидел справа, заинтересованно переспросил седого игрока. - Пётр Сергеевич, а если сломаются? Ремонт-то поди дюже дорогой, да и делать будут долго?
   - Уж всяко быстрее, чем ждать, когда бабы нарожают.
   "Банкир" срезал колоду. Перевернул. Показал две первые карты. - Не знаю, не знаю, милейший Петр Сергеевич. Вы сейчас так расхваливаете будто продаёте?
   - Нет, милейший! Я не продаю - я их купил! Как только разобьём француза - машины станут моими. И поверьте - теперь! я знаю, что с ними делать. Они меня озолотят!
   - Так уж и озолотят? - на лицах игроков появились недоверчивые улыбки.
   - Может хотите пари?
  
  

Прелюдия 3.

   Ой, что было, Шеф, что было! Этот Врунгель, оказался на редкость хитрой бестией!
   Несколько раз, порко канто мантина джорна билиссима оддове, он был ПОЧТИ у нас в руках!
   (Мульт. Приключения капитана Врунгеля.)
  
   Разъярённый атаман казачьего войска Матвей Иванович Платов влетел в штабную избу. Увидел ожидавшего его полковника Чернозубова. С размаха хлопнул дверью. А потом четверть часа, используя чудеса русской словесности, распекал полковника лично, а также его ближних и дальних родственников до самого седьмого колена.
   Выдохнувшись на восемнадцатой минуте. Дойдя до золовок, уловок, уголовок и прочих прошма...вок, он повалился в кресло. Тяжело задышал.
   - Ты читал этот чёртов журнал?
   Лицо Чернозубова раскрасилось разноцветными пятнами. - Никак нет, ваше сиятельство. Я не читаю журналы вообще. Нет ни одной свободной минуты - некогда. Война-с!
   - А ты почитай! - На стол бросили толстое издание с надписью "ВЕСТНИК ЕВРОПЫ". - С двадцать третей по двадцать шестую страницы. Там всё подробно написано. Статья называется: Испугается ли Европа "Нового ужаса" из России.
   Полковник взял журнал словно ядовитую змею. С трудом открыл нужную страницу. Попытался начать читать.
   Атаман, с удивлением посмотрел на старания подчинённого, выхватил издание. - Дай, сюда! Сам всё расскажу. - Он свернул журнал в трубочку и ударил им по столу.
   - Какой-то французский бумага-марака с именем, прости господи ругаться не хочется, отправил нашим московским марако-бумагам статью, в которой убеждает, что у тебя, в Четвертом казачьем полку, создано "Unite d'elite de plastuns de combat"! (Элитное подразделение боевых пластунов. Франц.).
   - Чего создано? - глаза полковника выкатились от удивления.
   - Того! Пишут, в твоём полку! Проходят службу бездушные солдаты-убийцы. Которых ты готовишь для выполнения особо опасных поручений.
   - Э... Ваше сиятельство, это навет. Это навет и клевета. Ничего такого я не делаю. И никого не готовлю.
   - Точно? - подозрительно прищурили глаза.
   - Истинный крест! - перекрестились, повернувшись в сторону иконы.
   Атаман хмыкнул. Продолжил наезд на подчинённого...
   - Француз пишет, ему удалось поговорить с одним из охранников генерала, который перед смертью кое-что успел рассказать о русских демонах. Так он рассказал такой ужас! Что твои казаки обладают дьявольскими способностями. Могут больше недели не есть, не пить, не спать. Пять минут не дышать под водой. Почти сутки, не останавливаясь бежать вслед за лошадью. И многое, многое другое. А ещё, он лично видел, как один из казаков ударом кулака пробил дыру в каменной стене величиной с лошадиную голову!
   Чернозубов закатил глаза. Затряс головой. Даже начал заикаться. - Матвей Иванович, ересь! Как есть ересь и чертовщина! Разве можно кулаком пробить кирпичную стену?
   - Ересь, не ересь, а пишут - четверо солдат твоего полка, используя специальную подготовку "Пластунов", два с половиной месяца назад, пробрались в хорошо охраняемый дом генерала Юзефа Понятовского. Перебили охрану. А это почти полсотни человек. Связали прислугу. Это ещё двадцать человек. Подняли шум на весь город. Походу дела взорвали склад с порохом. Сожгли два стоящих рядом дома. А потом, под покровом ночи, из окружённого войсками здания, выкрали генерала, вместе с любовницей и секретными документами. При этом не получили ни одной царапины.
   - Матвей Иванович, уверяю вас! Ничего такого казаки не делали. Притащили генерала. Помню. При нём была записка. Что подарок от жителей Вильно. Но, чтобы мои солдаты вытворяли, такое! Как в статье, этого брехливого француза. - Всё враки и полная ложь. Я своих казачков знаю.
   Платов угрожающе помахал журналом перед носом полковника. - А это, тогда, что? С этим, не поспоришь. Это между прочим - документ! Мне его прислал сам министр Аракчеев!
   Спрашивает, что за "Пластуны"? Хитро намекает - когда будут новые подвиги?
   Чернозубов вытянулся. Начал преданно поедать начальство глазами. - Ваше сиятельство, вы же сами сказали - их писатели выдумщики и вруны, наши напечатали, а мне разгребай.
   Атаман отошёл в сторону окна. Посмотрел на улицу. Помолчал несколько минут. - Значит, говоришь... Ничего такого не было?
   - Никак нет. Нашли связанного поляка в поле. Подняли. Встряхнули. Привели в чувство. Привезли в штаб. Сдали. Всё!
   Руководство продолжило, задумчиво смотреть в окно. - Жаль. Очень жаль.
  

Глава 3.

   Полный, розовощёкий, похожий на колобка, человек, с трудом забрался на наблюдательную вышку. Тяжело дыша, подошёл к князю Ланину. Представился. Поздоровался. Задал вопрос.
   - Ваше сиятельство, неужели правда, о чём я слышал?
   Главнокомандующий редута перестал осматривать стройку. Повернулся в сторону прибывшего. Почтительно склонил голову. - Милейший Кравцов Потап Григорьевич, откуда я знаю, что вы слышали. И уж тем более не знаю правда это или нет.
   - Как же? Дорогой Кирилл Васильевич, говорят сегодня вечером собираетесь расстрелять из пушек мою деревеньку - Шевардино? Мешает, видите ли, она вам. Захотелось потешиться - разметать крестьянские домишки по брёвнышкам.
   - Что за бред? Кто сказал такое?
   - Сосед мой, Иван Петрович Ладышкин. А ему, по дружбе, поведал Задворкин Сергей Михайлович. А тому передал Горин Антон Иванович. А уже ему сказал князь Волконский Пётр Дмитриевич. Который слышал от вас на балу у графини Барановской. Когда вы изволили показывать летающий в небе шар.
   Вселенец повёл плечами. Сморщился. - Потап Григорьевич, услышали непонятно, что. Неизвестно от кого. Через пятые-десятые уши. И сразу наводите панику. Уверяю вас. Никто не собирался расстреливать вашу деревню из пушек. Знаете сколько сейчас стоит порох, картузы, запалы? Про ядра - вообще молчу. Они на вес золота.
   Помещик достал платок. Вытер вспотевший от волнения лоб. - Слава богу и всем святым! А то я ужо испугался. Значит, не будете расстреливать Шевардино из пушек?
   - Нет, конечно. Что я дурной, что ли? Я её, дорогой Потап Григорьевич, просто... - сожгу.
   Собеседник от такой новости закашлялся. Подавился воздухом. - Как сожжете? Почему? Зачем?
   Князь дёрнул щекой. - А чего, она!!! Стоит! На пути моего редута. Свет божий загораживает.
   - Кк-ка-ка-кой свет? - помещик начал заикаться.
   - Вон, тот, - махнули рукой в неопределённом направлении. - Я редут строил-строил. Деньги вкладывал-вкладывал. Людишек мастеровых гонял-гонял. А сейчас оказывается, что? Какие-то деревенские землянки портят вид на mon architectural ensemble! (Мой архитектурный ансамбль. Франц.).
   Обиженный землевладелец замахал руками. - Постойте, милейший Кирилл Васильевич, я ничего не понимаю. Вы так шутите или всё же говорите серьезно?
   - Увы, дорогой Аркадий Семенович. Абсолютно серьёзно. Мешает мне ваша деревня. - Резко постучали ладонью по горлу. - Вот она, у меня, где!
   - Чего вдруг она начала мешать? Раньше не мешала?
   Князь выставил ногу вперёд. Махнул подзорной трубой в сторону леса. - Сейчас объясню... Смотрите. Видите, густые заросли кустарника. Рядом идёт дорога к деревне.
   - Вижу, и что?
   - А теперь, представьте... Из леса, в сторону редута, пойдет десять тысяч французской пехоты. Представили?
   - Пока не особо.
   Вселенец скривился. Нервно побарабанил пальцами по перилам ограждения. Глубоко вздохнул. Набрал воздуха. Выдохнул. - Хорошо пусть будет двадцать тысяч пехоты! - Посмотрели на собеседника. Оценив, что он не воодушевился цифрами. Решили добавить. - Пятьдесят тысяч пехоты и десять тысяч конницы! А ещё сто пушек. И вот! Вся эта огромная волна французов движется на мой маленький, скромненький, новенький редут. Видите? Как их много? Всё заполнили. Места свободного нет. Дыхнуть нечем.
   Помещик, ничего не видел и не понимал. Он снова достал платок и вытер лицо. - Кирилл Васильевич, голубчик! Дорогой мой человек! Да, пущай будет хоть сто тысяч пехоты и двести конницы. Идут по дороге и идут. Вы мне лучше ответьте, накой ляд, вам помешала моя деревенька. Зачем вы собрались её сжигать?
   - Как зачем? Я же рассказываю... - у меня пушки. А они идут. Я начинаю стрелять. Неприятель в ужасе разбегается и прячется в вашей деревне. А потом начинают стрелять в ответ по моему редуту! Трах бах - пули, ядра и картечь - всё полетело в мою сторону. И тут, может случиться ужасное - кого-нибудь ранит или не дай бог убьёт. И что мне делать тогда? Придётся стрелять в ответ ядрами. Разносить по щепкам вашу деревню. А заряды знаете какие дорогие? Так, что я подумал и принял решение заранее сжечь деревню. И мне дешевле и врагам больнее.
   Кравцов с силой зажмурил глаза. Начал тереть руками. - Но, это же произвол? Спалить деревню по такому предполагаемому пустяку. Вдруг французы не придут. Или придут и пройдут мимо. Может быть они вообще не будут прятаться в деревне?
   - Будут, будут. Ещё как будут. У них другого выхода нет.
   Расстроившийся гость снова замахал руками. - И всё же! Это безобразие. Я буду жаловаться.
   - Кому? Наполеону, который притащит сюда сто шестьдесят тысяч солдат и почти шестьсот орудий? Или Кутузову, который приказал уничтожить пушки, которые будут стрелять из-за домов вашей деревни?
   - Я, я не знаю... - Кравцов весь скукожился. Чуть подсел. Сделал печальное лицо. - Милостивый Кирилл Васильевич, а что делать?
   - Что делать? Что делать? - вселенец пожевал воздух. - Знаете, что? Продайте деревню. Скажем, тысяч за пять. И мне хорошо и вам не обидно.
   - Кому я продам? Кто её сейчас купит? Народ весь поубежал.
   - Я куплю.
   - Вы? За пять тысяч?
   - Да.
   - Кирилл Васильевич, я сено продаю с полей почти за семь.
   - Тогда за три.
   Лицо помещика налилось алым цветом. - Какие, три? Там, новый дом с парком, конюшня, амбар, беседки резные. Ручеёк бежит выложенный камешками. Прудик с рыбками... А знаете, что? Берите, за двадцать пять тысяч?
   Ланин ухмыльнулся. Дёрнул головой. - Не, милостивый государь. Жечь? Своё имущество. За двадцать пять тысяч - не интересно. Либо бесплатно, либо за две. Определяйтесь. У вас половина часа.
  
   ***
   Первые штабные офицеры отступающего русского войска начали пребывать в окрестности Шевардино. Хмурые, не выспавшиеся, уставшими глазами, они рассматривали место будущего сражения.
   Двое из них повернули коней в сторону странного сооружения похожего на половину большой раковины. Ремесленники деловито убирали леса. Заканчивали покраску стен в приятный голубой цвет.
   Военный, который был чуть потрезвее, встряхнул головой. Не поверил в увиденное. Удивлённо переспросил у друга. - Господин майор, вы только посмотрите на это безобразие? Чтоб я сдох! Если это не сцена летнего театра. У моей матушки, под Петербургом. В имении. Один в один такая же.
   Напарник медленно объехал непонятный объект. Собрал свои мысли воедино. После чего выдохнул. - Ха, ротмистр. Sept mille diables! (Семь тысяч чертей. Франц.). Вы правы. Действительно, сцена. - Он остановил лошадь. Приподнялся в седле и недовольно осмотрел округу. - Нет, вы, поглядите на этих "Putain de brиleurs de vie"! (Чертовых прожигателей жизни. Франц). Мы, значит, истекаем потом, отступаем, купаемся по рыло в грязи и крови... А они, развлекаются. Смотрят спектакли. - On a mis en place, ici, vous savez, un spectacle de Variеtеs-Montansier! (Устроили, тут, понимаешь, Варьете-Монтансье! Франц.).
   ............
   Миловидная барышня остановила карету возле мосточка через небольшую речку. Вышла наружу. С интересом начала рассматривать как странное приспособление, похожее на колодезного журавля, сняло с телеги большого деревянного ежа, и повернувшись, стало медленного топить его в воде. Утяжелённое камнями изделие из заострённых брёвен и сучков быстро погрузилось на дно. К нему подплыли два мужика, отцепили верёвки. Механизм развернулся к следующей повозке, которая заняла место первой. Очередного шипастого ежика снова быстро подцепили. Механизм повернулся. И начал потихоньку опускать его в реку.
   Поручик Сосновский, как положено главному покорителю женских сердец 22 бригады, первым заметил и оценил незнакомку. Он в пол-оборота обернулся к ближайшему от него рядовому. Позвал его. - Торопкин, рысью ко мне.
   - Кто, я?
   - Кадило от ерша...
   Солдат мгновенно всё понял и стреканул в сторону офицера. Вытянулся. Начал преданно поедать глазами начальство. - Слушаю, ваше благородие.
   - Узнаешь кралю? - кивком указали на девушку, рассматривающую во все глаза процесс заполнения реки колючими препятствиями.
   Тот внимательно осмотрел девицу. Удивлённо воскликнул. - Не может быть? Неужели она?
   - Может, Торопкин. Всё может. И это действительно она.
   - Так, ваше благородие, откель она здесь?
   - Отсель, Торопкин. - Сосновский поджал губы. Нахмурился. - Не задавай глупых вопросов. Давай! Быстро метнулся и принёс мне цветы.
   Подчинённый оторопело вытаращил глаза. - Ваше благородие, дык куда метнуться? Гдежь я возьму их? Кругом жа одна вода, камни, да ёжики шипастые.
   В ответ обожгли злым колючим взглядом. Прошипели сквозь усы. - В поле, болван. Бегом, марш. Возьми, найди что-нибудь колюще-режуще-рубящее. Накоси и принеси. Живо!
   - Слушаюсь, господин поручик.
   .....
   Сосновский, взмахнул большим букетищем травы, среди листвы которой торчало несколько жалких полевых ромашек, и подошёл к рассекреченной незнакомке.
   - Мадмуазель Глафира, разрешите выразить почтение и восхищение вашей прекрасной особой. Примите... - Он протянул актрисе огроменную копну листвы. - От вашего самого горячего воздыхателя.
   Девушка с трудом взяла букет. - Ах! Ваше благородие господин Сосновский! Вы? Здесь? - Она с трудом переложила букет с одной руки в другую. - Спасибо. Так приятно и неожиданно.
   - Милая Глафира Павловна, - поручик щегольски провёл пальцами по усам. - Позвольте поинтересоваться? Какими судьбами занесло в эту далёкую московскую провинцию?
   - Я приехала с театром. Вечером будем играть, петь. Пожалуйста, приходите. Буду рада видеть.
   - Обязательно и непременно-с, приду.
   Очаровательница окинула взглядом присутствующих. Поправила платок. Снова посмотрела на офицера. - Аркадий Иванович? Я хотела узнать. А господин поручик Селезнёв Иван Ильич? Он? Тоже? Здесь?
   - Поручик Селезнёв? - удивился Сосновский делая серьезное задумчивое лицо. Нахмурил лоб, вспоминая. Почесал пальцем висок. - Увы-с. Милостивая госпожа Суконникова. Не знаю такого.
   - Как же, Аркадий Иванович? Он же служил вместе с вами? Такой, чуть пониже, с серыми, печальными глазами?
   - Ах, любезная Глафира Павловна. С кем я только не служил. Кого я только не встречал. И с серыми, и с белыми, и даже с зелёными глазами. А сколько я убил на дуэли! И не сосчитать! Кстати, последнего заколол именно с серыми, печальными глазами. Один удар - один укол - и всё! Уже давно на погосте - мир его праху.
   - Заколол? На дуэли? - девушка испугано прижала руки к груди.
   Сосновский, видя, что перегнул палку. Решил исправиться. - Мадмуазель Глафира. Вы, наверное, что-то перепутали. Хотели спросить о штабс-капитане Селезнёве Иване Ильиче?
   - Божечки святочки! А он, что? Уже штабс-капитан?
   Поручик ненавязчиво повернулся. Чуть подался вперёд, показывая на груди два ордена. - Да-с, любезная Глафира Павловна. Штабс-капитан. - А вообще, мы здесь, все! Как один - герои! И нам есть, что показать. И чем похвалиться.
   Гостья продолжала жалостливо задавать вопросы. - А господин Селезнёв Иван Ильич? Он, тоже? Герой?
   - Ещё какой. Но! Милостивая сударыня, - глаза опустили в землю. Тяжело вздохнули. - Не хотел вас расстраивать, а придётся... Он серьёзно ранен. Даже смертельно...
   Девушка закатила глаза. Качнулась. Приготовилась упасть в обморок. - Ох-тя, божечки мой! Как? Куда? Когда?
   - В сердце. Думаю, вряд ли выживет. Да-с. Le destin est un mеchant, mademoiselle! (Судьба-злодейка, мадмуазель! Франц.). От неё не уйдёшь. У каждого своя дорога. И у многих она последняя...
   Влюблённая особа начала заваливаться. Её нежно подхватили. - Кстати, а вон, и он! Летит. - Показали на штабс-капитана, быстро бегущего в их сторону с ещё большим букетом травы.
   Поручик сделал доброе дело. Подержал в руках. Поставил обмякшее тело на место. Немного отошёл в сторону. Недовольно скривился. Забормотал под нос...
   - Несётся - черт ретивый. Сердцеед - недоделанный. Эх, жаль! Князь запретил дуэли из-за неё. А то я бы показал кое-кому кто из нас лучше и достоин большего.
  
   ***
   Макарка Болотин, главный слухач, направленный, от группы московских землекопов, на прослушивание "Коломенских новостей", сидел на нижней ветке ближнего к радиоузлу дерева. Забравшись заранее, за несколько минут до начала передачи, он приготовился внимательно слушать и запоминать всё, что будет передавать тарахтелка.
Прозвучала приятная музыка, сигнализирующая о начале трансляции. Макарка напрягся и начал не просто слушать, а ещё повторять про себя слова, звучащие из рупора.
  
   .... - Добрый день, уважаемые слушатели. В эфире самая популярная станция страны - "Радио Коломна". Московское время четырнадцать часов пятнадцать минут после полудня. Сегодня у нас в гостях князь Кирилл Васильевич Ланин, который выступит с важным объявлением. Прошу, ваше сиятельство, говорите.
- Здравствуйте, дорогие друзья. Объявляю рабочий день на один час короче. Сегодня. В восемь часов вечера. У восточной стены редута. Состоится представление театра из Коломны. Приглашаю всех прийти и посмотреть на выступление актёров.
- Ваше сиятельство? - ведущий, заметив, что гость собирается уйти, решил остановить его. - Не могли бы ответить на несколько вопросов наших слушателей?
- Кх-м, - недовольно прохрипели в ответ. - Вообще-то я сильно занят. Но, так и быть. Останусь на пару минут. Спрашивайте.
- Ваше сиятельство, всех интересует? Мадмуазель Суконникова приехала? Она будет сегодня выступать вместе с театром?
- Конечно. Как без неё. Она актриса театра. Значит будет выступать.
- А правда говорят, что она признана "Золотым голосом России"? И что её неоднократно хотели выкрасть враги из-за границы?
- Нет, это неправда. Я не слышал такого. Особенно про кражу из-за кордона. Это какой-то бред. Про "Золотой голос" тоже ничего не скажу. Не знаю, кто её признал. Что это за конкурс? По моему мнению, максимум, на что она способна претендовать - это "Серебряный голос". Может быть "Позолоченный", но не более.
- Месье Ланин, ещё все говорят, что вам постоянно приходят предложение продать Глафиру. Ходят слухи о каких-то заоблачных, безумных, просто немыслимых суммах. Например, что Император Священной Римской Империи и первый австрийский Император Франц I, ради неё, присылал делегацию послов и предлагал за обычную крепостную певунью - пять миллионов австрийских шиллингов?
- Уважаемый ведущий, это ложь, распространяемая завистниками и злопыхателями творчества певицы. Не скрою - Суконникову хотят купить. Но, за гораздо меньшие деньги. Насколько помню, последнее предложение было всего двести тысяч рублей. Как видите, это не миллион. И уж тем более не пять....
  
   - Не может быть! - под Макаром, от таких цифр и новостей, обломилась ветка и он вместе с листвой свалился на землю. Поднялся. Потирая место чуть ниже спины, быстро похромал в сторону села Семёновское. Приговаривая, чтобы не забыть. - Цельных пять миллионов! ПЯТЬ! Мать её за душу! Пять миллионов немецких денег! За простую крепостную девку! А наши земляры копают, и не знают. А тут... Такое!!!
  
   ***
   Реклама - великое изобретение человечества. А антиреклама превзошла, это изобретение, в несколько раз.
   Яблоку некуда было упасть перед небольшой театральной сценой. Посмотреть выступление, помимо многочисленых работников, пришли все, кто мог дойди из ближайших деревень. И стар и млад и даже больные, косые, хромые с младенцами на руках. Люди желали посмотреть, а точнее услышать голос крепостной девицы, за которую сам Император Священной Римской Империи собирался заплатить невиданные деньги. Кто-то говорил пять. Кто-то десять. А кто-то даже цельных сто миллионов.
   На суд уважаемой публики был представлен патриотический спектакль "Артиллерийская баллада".
   Люди стояли стеной. Седой, глуховатый старичок-лесовичок, где-то из задних рядов, понимая, что с его силами и возрастом вперёд не пробраться, толкал в бок знакомого высокого парня...
   - Стёпка, слышь? Ась? Стёпушка? Не молчи. Чагось, там? В ракушке? Начала петь, эта... пигалица? Которая стоит кучу немецких денег?
   - Не до этого ей, - пробурчали в ответ. - Она собралась на бал-маскарад. Одела мундир своего кузена - корнета от артиллерии. Бегает в нём по сцене и всех дурит - будача она и есть настоящий офицер.
   - Чегось делает? - откуда-то снизу посмотрели на говорившего. Дёрнули за руку. - Как может баба быть хфицером? Да ещё артиллеристом? Ересь это и плутовство! Ты лучше кажи - когда, ента Глафира, петь начнёт? Ужо сказывают голос у неё дюже золотой.
   - Откуда я знаю? Там, у них, война началась с французами. Так она вообще прямо в чужом мундире поскакала воевать.
   - Куды поскакала?
   - На войну. Грит, Родину спасти надо. Моченьки нет - огонь кипит в груди!
   Лесовик затряс седой бородой. - Вот, дурында! Война - дела мужицкое. Баб не берут.
   Действие спектакля увлекло парня настолько, что он не заметил, как засунул большой палец в рот и начал нервно грызть ноготь. - Ой, не знаю - не знаю, дедуль. Тута-ча всё могет быть. Такое начинается! Вона ужо прискакала к Кутузову. Грит, так и сяк, возьмите в офицеры. Ради Христа! Он как раз думает. Брать - не брать.
   - Кто, Кутузов?
   - Нет, кочерыжкины дети - Наполеон. Ну, вота-ча... - всё! Уговорила князя. Остаётся служить. Кутузов сказал - носи мундир чужой, как свой. Руку пожал и орден приколол на грудь.
   - Не может быть! - старичок привстал на носочки. Попытался выглянуть из-за спины стоящих впереди зрителей.
   - Ого! - Степан присвистнул. По толпе пошли крики удивления.
   - Чего-сь, там? - дед не оставлял попыток найти окошечко. Метался из стороны в сторону. - Сподобилась? Петь, будя? Ужо в конце концов?
   - Не, - Степан ошалело посмотрел на лесовика. - Вызвала самого задиристого поручика на дуэль. И при всех господах офицерах собралась его застрелить...
   .......
   - Дорогие друзья. В завершении нашего выступления. По многочисленным просьбам. Несравненная Глафира Суконникова, исполнит новую песню под названием "Москва златоглавая". Она посвящена всем русским людям - защитникам нашей славной, древней столицы. Слушаем, а кому любо подпеваем.
   - Москва златоглавая, - едва слышно начала распевку миловидная девчушка в мундире корнета.
   - Перезвон колоколов, - её голос, подобно водопаду, наливался, расширялся, набирал силу, с шумом выплёскивался наружу.
   - Царь-пушка державная, аромат пирогов, - он заиграл, зашумел, заискрился переливами, красками, оттенками.
   - Эх!!! конфетки-бараночки, словно лебеди-саночки, - волна энергетики, усиленная двумя десятками гармоней, пошла по многотысячной толпе подобно ловине. Начала сжимать сердца, выбивать слезы из глаз.
   - Ой, вы кони залетные, слышен крик ямщика.
   Молодицы румяные, от мороза чуть пьяные
   Грациозно сбивают рыхлый снег с каблучка...
   ......
   - Матерь божья! - удивлённо звучало со всех сторон в ответ на пение. - Ай да девка! Ай да красная! До чего же ладная, складная, голосистая... Хрен, этим немцем, а не сто миллионов! Не отдадим!
   - Кого?
   - Ни её, ни МОСКВУ!
  
   ***
   Огнедышащий кавказский парень, он же командующий второй Западной армией, Багратион Пётр Иванович, недовольно раздувая ноздри, зашел к Кутузову.
   - Ваше сиятельство, я только, что объехал и посмотрел всё, что наворотил, этот... горе полковник. И вот мое мнение! Из него строитель фортификаций! Прости господи! - Посмотрели на икону. - Как из меня пьяный горшечник. У меня нет слов - это безобразие!
   Кутузов сидел за столом перед картой, кутался в шинель, пил чай. Глотнув кипятка, он не торопясь произнёс. - Напрасно вы так о князе Ланине, любезный Пётр Иванович. - Поднял указательный палец, покачал им. - Между прочим, сам государь-император, в своём последнем письме хвалит его и называет... Un talent jeune et talentueux. (Молодое и талантливое дарование. Франц.).
   - Не может быть! - не поверили сказанному. - Ваше сиятельство, простите! Но, это - чёрт знает, что! А не укрепление. Какого дьявола! Он всё замаскировал? Зачем эта листва, кусты, цветочки? Он бы ещё...- Il a cassе la serre et a lancе les oiseaux. (Разбил оранжерею и птичек запустил. Франц.). Мы в армии - или где? На черта он спрятал все пушки? Завалил ветками? Что это за сети по всему редуту? Как он через них будет стрелять?
   Командующий спокойно погонял чай между щёк. - Милейший Пётр Иванович, вам что-то не нравится? Говорите, прямо. Не таясь
   Багратион нахмурил густые брови. - Говорю, прямо. Не нравится - ВСЁ! Я не смогу воевать на этом ужасном участке поля! Где этот плут и мошенник перекопал, изувечил, изуродовал каждый метр. Тут же везде - яма на яме, рытвина на колдобине. Какого черта навалили камней у леса? Что за узкие траншеи в земле? А ежей, в реку, насовали, зачем? Как я буду наступать? Обходить? Совершать фланговый прорыв? Мне потребуется скорость, напор, быстрота. А здесь? Солдаты сразу же поломают ноги. Искалечатся. Про конницу молчу, вообще!
   Кутузов покрутил стакан с чаем. Погрел руки о стенки сосуда. Подул на горячую воду. Посмотрел куда-то вдаль. - Дорогой Пётр Иванович, а ты не будешь наступать.
   - Как не буду? Как можно бить неприятеля не наступая?
   - Вот, так... Отведешь войска в сторону Семёновского. Встанешь за лесом. Недалеко от флешей. - Ткнули пальцем в карту. - Здесь. И будешь ждать.
   - Чего ждать?
   Главнокомандующий снова сделал глоток. Укутался в шинель. Таинственно помолчал. После чего произнёс. - Моего приказа.
   Багратион сощурился. Хлопнул рукой по ноге. - Я-то отойду. Чего не отойти? Я уже давно отхожу. Когда надо драться и гнать француза в обратную сторону! Только кто это будет делать? А? Понял! Воевать будет - этот, ваш Jeune talent? (Молодой талант. Франц.).
   В ответ спокойно покачали головой. Поставили стакан на стол. - Вначале редут, пушки, обманки и перекопанное ямами поле. А потом посмотрим.
  
   ***
   Трое ряженых крестьян остановились отдохнуть на холме, в нескольких метрах, от хорошо накатанной просёлочной дороги. Один из них залез на высокий куст. Вытащил подзорную трубу. Осмотрел окружающую местность. Увидел пушки, расположенные в линию с левой и правой стороны высокого холма. Начал считать.
   - Двадцать пять... шесть... семь... восемь. - Убрал окуляр от глаз, посмотрел вниз. Продублировал информацию находящемуся снизу. - Янек, вижу двадцать восемь пушек. Стоят вплотную друг к другу. Рядом с каждой пушкой по два-три человека обслуги. Получается вся местность просто набита русскими орудиями. С той стороны тридцать и с этой двадцать восемь.
   Наблюдатель поднёс оптический прибор к глазам. Продолжил бубнить под нос. - Так, привезли ещё одну. И ещё. Стало быть... двадцать девять. Тридцать. С каждой стороны по тридцать орудий. Итого шестьдесят штук. Все - 12-фунтовые.
   Трубу повернули чуть в сторону. - Здесь у нас, что? - Он вдавил окуляр в глаз. И тут же начал ругаться. - Ах, вы! Московские курвы! Добры паны, поглядите на них! Что вытворяют, эти скотинки?! Надо же было додуматься до такого непотребства?
   - Янек, чего, там? - приятель, стоявший у ствола, спросил сидящего наверху.
   - Гжегош, не поверишь! Сучьи дети! Притащили к пушкам деревянных кукол, разодетых в форму солдат. Поставили рядом. Будто те пушкари.
   Внизу удивлённо задрали голову. - Не может быть. Вот так новость! И зачем?
   Очевидец не ответил. Застыл на несколько минут. Стал подробнее разглядывать происходящее возле холма. Снова наклонился вниз. - Гжегош, они не просто поставили обманки, они меняют их местами. Будто, те настоящие, живые люди. Они двигают их по полю. Несколько солдат, ходят среди деревяшек и перетаскивают с места на место.
   Снова поднёс трубу к лицу. Продолжил описывать увиденное. - Вон, человек. Взял чучело, перенёс, поставил. И другой передвинул куклу. А вторую положил на землю.
   - Матка Боска! - после очередного наблюдения, высотник чуть не сорвался с ветки. Начал сильно ругаться. - Ах, вы, черти запечные! Поглядите на этих христопродавцев! Уже ни в какие ворота!
   Приятель решил позубоскалить. - Матюгаешься, будто деревяшки ожили?
   - Нет! Мать моя - курва! И соседская жена - тоже! Гжегош, это гораздо хуже!
   Внизу дерева приплясывали от нетерпения. Ждали ответа. - Янек, чего, там? Говори скорей!
   Верхолаз, с максимально возможной скоростью, спустился вниз. Быстро подошёл к сидящему у соседнего дерева третьему разведчику. Тот, полулежал, оперевшись спиной на ствол. Крутил полевую ромашку в зубах. Думал о чём-то своём.
   - Пан Каминский, разрешите доложить? Очень важное наблюдение.
   - Докладывай, - ответили, не выпуская цветок изо рта.
   - Все тридцать пушек, которые русские притащили на эту сторону холма - это обманка.
   - Как обманка? - переодетый офицер вскочил с места. Выплюнул ромашку изо рта.
   - Пан капитан, я всё хорошо рассмотрел! Это не пушки. Деревянные макеты! Они, все! До единого! Из дерева.
   - Не может быть!
   - Пан Каминский! - протянули наблюдательный прибор. - Взгляните сами. В трубу чётко видно, стволы - не железные. Не блестят на солнце. Грубо покрашены черной краской и не имеют выходных отверстий. А ещё, вокруг них, стоят деревянные куклы, одетые в военные мундиры. И их зачем-то двигают по полю.
   Офицер выхватил трубу, быстро подошёл к насиженному кусту. С кошачьей легкостью залез на место наблюдателя. Затих и внимательно осмотрел окрестности...
   - Дьявол меня разорви! - раздалось громкое шипение сверху. А потом спустя несколько минут забористая ругань. - Чёртовы москальские курвы! Это же надо - придумать! Всё! Всё - из дерева. Даже ядра у пушек - сложили горкой - и те деревянные!
  

Прелюдия 4.

   - Доброе утро!
   - Для кого доброе, а для кого - может быть, и последнее, сэр!
   - Я бы хотел заказать у вас нечто, похожее на большой ящик.
   - Ящик? Это называется гробом, сэр.
   (Фильм. Человек с бульвара Капуцинов.).
  
   Пёстрая, раззолоченная свита - маршалы, генералы, адъютанты почтительно склонялись, улыбались Наполеону. Все вместе и по очереди восхищались императором...
   - Ваше величество, наконец-то! Слава, господу нашему и... Вам!
   - Разрешите поздравить, сир!
   - Свершилось, мой Император! Дикари остановились. Собрались вместе. И решили сразиться. Государь, у вас появилась прекрасная возможность записать на счёт очередную... Великую победу. Виват, Наполеону!
   - Виват! - наполненные фужеры поднялись к потолку.
   - Сир! Присоединяюсь к поздравлениям. Думал, так и будут убегать до ихней Сибири. Или туда, где заканчивается земля. Ан, нет. Остановились! И собрались подраться. Глупые московские варвары! Да кем они себя возомнили?! Сдаваться - срочно и безостановочно!
   - Главное, господа, чтобы они не передумали! А то придётся опять бегать, выскребать по всем закоулкам.
   - Ваше величество! А, я! Как почётный летописец и счетовод. Заявляю! Одержав очередную викторию... По числу побед. Вы, обойдете Фридриха Великого, и вплотную приблизитесь к Александру Македонскому. А там, всего пять побед, и мой император - лучший из лучших! Виват, Императору!
   - Виват! - громко поддержали самого красноречивого.
   Одному из подхалимов наконец-то удалось подойти ближе других. - Государь! Я верю, это будет самая быстрая и лёгкая битва. Из всех, которые были когда-либо. Вы разобьёте варваров настолько стремительно, быстро, скоротечно! Что мы не успеем допить вино из бокалов. И после битвы, все будут повторять прекрасные стихи...
   Победа была настолько легка
   Как выпитая залпом бутылка вина.
  
   Наполеон нахмурился. Ему не понравились ни стихи, ни отношение к предстоящему сражению.
   Льстец заметил выражение лица властелина. Тут же поменял предложение. - Нет, сир! Московиты не достойны легкого поражения. Своим отступлением и бегством они заслужили резню. Пусть будет самая долгая и кровавая битва. Расстреляем дикарей из пушек. Порубим на куски. Зальём свинцом! Исполосуем штыками наших солдат. Сир, после нашей победы от русских останутся...
   Горы трупов вдали
   Воронье и гробы.
  
   Бонапарт повёл бровью, показывая, примерно так и будет.
   К его уху удалось продвинуться одному из "свадебных генералов".
   - Ваше величество, если мне будет дозволено высказаться... Я, как человек придерживающийся правых взглядов, предлагаю начать битву ударом справа. Весь мир должен знать - Наполеон и Франция постоянно правы. И всегда бьют первыми, сильно и справа!
   Маршал в широкой шляпе оттеснил генерала. - Мой император, я бы не стал слушать Де Бонзема. Он слишком стар, самонадеян и глуп. И мало понимает в современной тактике и стратегии. Правый фланг русских находится за рекой. С их стороны берег круче и выше нашего на двенадцать метров. А ещё подход к реке, после прошедшего дождя, заболочен. Войска увязнут. Что сыграет на руку неприятелю. Зато, слева - прекрасное, ровное, утоптанное поле. Кутузов разместил там пару десятков пушек. А большую часть войска отвёл в центр. Получается смешно и глупо - их жалкие пукалки против нашей кавалерии. Если, мой император, воспользуется опытом герцога Мальборо и виконта де Тюренна. И повторит лихую атаку конницей. Дикари даже не успеет заложить заряды, как будут сметены драгунами. Сир, стремительный рывок, удар и они побегут увлекая друг друга. Мы же быстро развернём их орудия и будем стрелять по отступающему врагу.
   Наполеон выслушал предложение. Несколько раз недовольно дёрнул щекой.
   - А что думаешь, ты? - Бонапарт обратился к разряженному гостю, который медленно цедил арманьяк из фужера.
   - Чушь, - ответили, ехидно улыбаясь. - Что слева, что справа. И там, и там... долго и муторно. - Моё мнение, бить в центр. Сразу! Разом! Кутузов собрал всю армию почти в одном месте. Поступим как король Швеции Густав Адольф. Форсируем реку. Создадим железный кулак. Выдвинем вперёд пушки. Много пушек. Поставим как можно ближе друг к другу. И создадим огненный вал. Час, два, три будем стрелять, стрелять, стрелять - сметая всё со своего пути. Дикари не выдержат тысячи ядер. И побегут, сверкая пятками.
   - А если не побегут, - переспросил кто-то из свиты. Находясь в самом углу помещения. Его даже не было видно за стоящими спереди. Все расступились, показывая императору худосочного человека. - Сир, я хорошо знаю варваров - вредные, упёртые, злобные. Они могут под огнём подтащить свои пушки и начать стрелять в ответ.
   Наполеон выслушал, перевёл взгляд на родственника. Напыщенный хлыщ покрутил оставшуюся жидкость в фужере. Беспечно ответил. - Тогда сделаем вид, что пойдём слева или справа. А потом опять ударим в центр. И будем долбить, до тех пор, пока не побегут или не закончатся. Когда-то они должны закончиться? Их меньше и боевого опыта нет.
   Бонапарт задумчиво покусал губу. Пристально осмотрел присутствующих. Подал знак слуге.
   - Господа! - торжественно произнёс тот. - Приём закончен. Император желает побыть в одиночестве.
  

Глава 4.

   Воздушный шар с надписью "КОЛОМНА" облаком висел в небе. От него отчетливо были видны отблески света. Кто-то настойчиво пускал солнечные зайчики в сторону места расположения русской Ставки.
   Кутузов приложил руку ко лбу. Посмотрел ввысь. Попытка разглядеть контуры людей в корзине мешало мерцание в глазах. Он опустил руку. Обратился ко всем.
   - Господа, что за баловство? Кто его повесил? И какого чёрта он пелегает?
   ??? - окружение командующего молча развело руками.
   - Полковник Ланин безобразничает, ваше сиятельство, - недовольно съязвил князь Багратион. - А зачем? Лучше спросить у него. Надо к битве готовиться, а он хвастается.
   - Где он? - командующий оглянулся в поисках виновника безобразий. - Найдите. Пусть даст объяснения.
   - Здесь, ваше сиятельство, - вселенец стоял чуть в стороне. В нескольких метрах от командующего.
   Кутузов удивленно перевёл взгляд на полковника. - Давай, голубчик. Объясняй. Что за фокусы?
   - Ваше сиятельство, блёстки света, идущие от шара, обозначают передачу новостей, случившихся утром, в лагере французов.
   - О, как? - Кутузов прищурил единственный глаз от удивления. - А ты, стало быть, понимаешь о чём они сверкают?
   - Понимаю. Готов подробно рассказать.
   - Ересь какая-то... - Багратион вставил недовольную реплику. - Блёстки, солнечные зайцы... Шар над полем боя. Может ещё запустим змеев воздушных? Или крашеных голубей?
   Ланин, не обращая внимания на горячего горца, продолжил рассказ. - Для передачи информации, используется световая азбука. Каждый блик - это часть буквы или цифры. К примеру, сейчас был передан длинный и короткий сигнал. Это буква "А" в слове Наполеон. В целом я чётко прочитал, что было передано: Ранним утром французский император вынес и показал солдатам старой гвардии портрет своего малолетнего сына, дабы воодушевить их перед боем.
   Генералы зашумели. - Невероятно? С такой высоты? Рассмотреть подробности?
   Кутузов недоверчиво свёл брови. Повторил вопрос одного из генералов. - Разве можно увидеть с высоты такое?
   - Конечно! - ответили бодро, не моргнув глазом. - В хорошую подзорную трубу можно рассмотреть мелкую французскую монету, не то, что портрет!
   - Ишь, ты? - генерал удивленно посмотрел на окружение. - А как узнали, что сын императора?
   - Орали от радости - как черти! - выкрутился вселенец.
   - Допустим... - произнесли через минуту переваривая полученную информацию. - А могут, твои орлы, так же быстро, отсверкать, где сейчас Наполеон? Чем занимается? И главное! - подняли палец вверх. - Как расположись войска?
   Ланин вытянулся. Щелкнул каблуками. - Буду рад не только рассказать, но и показать. Прошу... - Командующему протянули карту. - Здесь всё подробно отмечено. Какие части, примерное количество людей, где находятся. Место расположение Наполеона и его Ставка отмечена на карте большим значком "Н".
   - Что? - Кутузов не ожидал такого ответа. Он выхватил карту и стал её рассматривать.
   - Господи Иисусе! - воскликнул, водя пальцем. Стал тыкать в значки. - Ай да, Ланин! Ай да, сукин сын! Значит, говоришь, хочешь быть генералом?
   - Так точно, - тут же ответили, выпятив грудь.
   Кутузов продолжил осматривать карту. Задумчиво процедил. - Посмотрим, посмотрим. Всё может быть.
   - Ваше сиятельство, - полковник щёлкнул каблуками привлекая внимание. - Разрешите задать вопрос князю Багратиону по поводу расположения наших войск?
   - Задавай.
   Вселенец повернулся. - Господин генерал от инфантерии, позвольте узнать? Зачем вы переместили 2-ю кирасирскую дивизию, стоящую за Семеновским оврагом, на северную сторону Утицкого леса? Если вы решили, по той стороне, совершить обходной манёвр? То там всё в ловушках. Напрасно потеряете людей.
   - Ты, что? Без ведома переместил 2-ю дивизию? - единственный глаз будущего фельдмаршала оторвался от карты и налился гневом. - Я где велел встать?
   Багратион покраснел. Начал отнекиваться. - Ваше сиятельство, я об этом, ни слухом, ни духом. Скорее всего чудовищная ошибка. Немедленно пошлю посыльного и разберусь.
   Кутузов с силой сжал губы. - Постарайтесь, голубчик! Ловушкам без разницы. Кого убивать. Наших или французов. А вот, вы! - Ткнули пальцем. - Ответите за каждого солдатика, лично!
   Выплеснув гнев, повернулись к Ланину. Задали уточняющий вопрос. - Остальные полки на месте?
   - Так точно! Всё без изменений.
   - Молодец! Хорошее дело придумал. - Погладили карту. - Любо! Хвалю. И непременно отпишу государю. Генерала, пока, не обещаю. Маловато за генерала. Но! Награда будет достойной.
  
   ***
   Лёшка Сенников, он же рядовой 22 артиллерийской бригады Алексей Сенников, сидел на траве и смотрел через закопчённое стекло на воздушный шар. Оттуда постоянно сверкали солнечные зайчики.
   Рядом с бойцом, за раскладным столиком, расположился его непосредственный начальник унтер-офицер Иван Петрович Кротов. Под локтями начальства находилась карта вся исчерченная квадратами.
   - Ну, чагось замолчал? Заснул, что ля? - требовательный командир оторвал взгляд от карты, посмотрел на бойца. Кивнул в сторону шара - Глядь-ко, мигает. Значит чего-то передают?
   Лёшка отодвинул стекло в сторону правого глаза. Прикрыл левый. - Иван Петрович, пока ничего такого. Везде французы только подходят. Ждут отставших. Строятся в колонны. Все на старых местах.
   Унтер поднял карандаш. Покрутил в руках. - Так, чего отмечать?
   - Не знаю. Новостей, нет. Хотя... Есть сообщение. - Парень начал медленно соединять сигналы в буквы. А буквы в слова. - Группы "С" и "Т" - молодцы. Полк в квадрате (А31, Б46) уничтожен. Просят всех наблюдателей сделать отметку.
   Лёшка убрал стеклышко от глаз. Посмотрели на командира. - Всё.
   - Что, всё? Смотри, опять начали мигать.
   Боец поднял стекло. Пошевелил губами.
   - Ого! - он резко воскликнул. - Срочное сообщение: Группе "Д". Так, стоп. Группа "Д" - это же мы? Это же нам? Иван Петрович, дорогой, давай, доставай зеркало. Буду пущать сигналы в сторону шара. - "К приему готовы".
   - Отлично. Заметили. Так! Принимаю. Господин унтер-офицер, пишите... Неприятель в квадрате (С14, Д16). Приказываю... Беглым огнём, пять выстрелов, с каждого ствола. Снаряд "Номер 3" с красной полосой. Открыть огонь через пять минут. Повторяю...
   Сидящий за столом прекратил писать. Поднял голову. Крикнул в сторону леса. - Сергеев!
   - Я! - из-за деревьев вынырнул ещё один боец.
   Ему протянули записку. - Бегом к подпоручику Новикову. Передать, срочно.
   - Есть, - ответили на бегу.
  
   ***
   Командир 4-го Пехотного полка Жерар Гюстон, весь в брызгах чужой крови, стоял и удивленно рассматривал поле, где лежали его бывшие бойцы. Лохмотья, ошмётки, фрагменты тел - всё, что осталось от солдат.
   В увиденное невозможно было поверить. Он ущипнул себя за ногу. И истерично закричал, грозя небесам кулаками...
   Ничего не предвещало беды, пока полк, шедший стройными колоннами, не прошёл перед небольшими столбиками с проволочками. А затем, под ногами, начали пшикать и взрываться ужасные бомбы. Люди заметались, закричали, забегали по полю. Но, взрывов становилась всё больше. За несколько минут огромные чёрные цветы убили всё, что было живое и могло двигаться по земле. И не просто убило, а перемолотило словно на мясорубке.
   Гюстон откашлялся, вытер жижу, текущую изо рта. Быстро поднялся и побежал в обратную сторону.
   Мечущегося, бессвязно что-то кричащего, его остановили солдаты. А потом подвели к маршалу Мюрату.
   - Ааа-гррц-тррра-грыц-рына-а... - полковник, вращая глазами, дергаясь и пуская пену изо рта, пытался что-то сказать.
   - Что с ним? О чём, он? - конь под маршалом не мог успокоиться, постоянно переступал с места на место.
   - Ваша светлость, повторяет только эту фразу, - солдаты крепко держали рвавшегося безумца.
   Со стороны леса подъехал один из адъютантов. - Мой маршал, я проехал по маршруту полка Гюстона до конца пути. Там, такой ужас! Всё, кругом, в крови. Одни трупы. Побитые, размётанные на части, посечённые картечью. Месье, как ни прискорбно, похоже... У нас нет больше 4-го полка.
   - Не может быть? - Мюрат привстал в седле. - Они были далеко от расположения русских. Там чистое поле. Откуда взялись пушки? Откуда, вообще, появилась картечь?
   К командующему вернулся один из посыльных. Весь окровавленный, в копоти, в порванной одежде. Спешился. Хромая подошёл. Склонил голову...
   - Плохие новости, мой маршал. 6-ой Мюнхенский полк нарвался на русские пушки. Стреляют, стреляют, стреляют. Бесперебойный, сумасшедший огонь. Убит полковник Патрик Ланье. Погибла большая часть офицеров. Солдат выкашивают картечью. Большие разрывы. Многочисленные жертвы. Оставшиеся в живых побежали назад.
   Мюрат покраснел. Страшно скривил лицо. - Что, значит, побежали? Остановить!!! Откуда стреляют, заметил?
   - Да, мой маршал. Хорошо видны дымы от выстрелов спереди. Ещё слева и справа. Здесь, дыма не видно. Но, стреляют, точно, оттуда. А ещё много ядер прилетело с обратной стороны.
   - Что за бред? Не может быть!
   - Ваша светлость. Похоже огонь ведут из-за леса. А может из-за кустов, возле реки. Орудия замаскированы. Точнее не скажу.
   Маршал до крови прикусил губу. Громко закричал. - Срочно, позовите Потковского?
   - Вызывали, ваша светлость, - польский генерал явился через несколько минут.
   - Вислав, - махнули рукой в сторону расположения русских войск. - Где-то, там. Возле холма. Проклятые дикари, спрятали свои чёртовы пушки. Я не знаю, где. Но, они, там! Возьми две бригады. Пройди вдоль леса! Обойди поле. Найди и захватите их. Ты услышал меня?
   - Oui, Monsieur le Marechal. (Да, господин Маршал. Франц.).
   .....
   Это было больно. Это было мучительно больно. Медленно передвигаться прижатыми к кромке леса и с каждым шагом терять людей. Вислав Потковский знал - русские, те ещё... гадкие, мерзкие, дьявольские курвы. Но, не на столько же! Происходящее не лезло ни в какие ворота.
   - Что с ним? - он указал плёткой в сторону лежавшего на земле человека.
   - Погиб, пан генерал. Острый шип пробил тело насквозь. После такого не выживают.
   - А с лошадью?
   - Ногу поломала. Надо бы застрелить?
   - Курвы! Проклятые русские курвы! - ярость выплёскивалась вместе со страхом откуда-то изнутри. Генерал поднялся в седле. Замахал руками в сторону ненавистного холма. - Дайте только добраться! Я вас зубами всех загрызу!!!
   - Ты, - Потковский ткнул плёткой в первого попавшего солдата. - Поедешь первым. Давай! Пошёл!
   Конница ползла с черепашьей скоростью. Постоянно останавливалась. Каждый шаг в сторону, от этой чертовой узенькой тропинки, приводил к смерти либо сильному ранению впереди едущего. Что только не встречалось по пути: ямы, штыри, обманки, приманки, разбросанный чеснок. А были ещё подвешенные камни, коряги, проволока, верёвки. И много другого, что непонятно как работало, и убивало солдат и лошадей.
   В начале пути, когда ловушек было меньше, двигались строем. Потом, пришлось сужаться, сбиваться, прижиматься вплотную друг к другу. Постепенно вытянулись в линию по одному. Отъезжать далеко боялись. Ступали почти след в след. А теперь, вообще, пускали вперёд смертника. Предполагая, что он своим телом разрядит ловушку. И они смогут проехать дальше.
   !!! Шасть - гдах - хрусть, - треском разнеслось по округе. Заднюю левую ногу лошади намертво сдавил большой зубастый капкан. Она недовольно заржала. Задергалась от боли. Повалилась на бок вместе со всадником. Начала неистово метаться. Пыталась подняться и падала вновь.
   Прозвучал пистолетный выстрел. Кто-то быстро сообразил добить раненное животное.
   Один из конников слез с лошади, подошёл к лежащему на земле. Присел. Внимательно осмотрел.
   - Как, он? Живой?
   - Пан Потковский, - сняли шапку. - Отмучался. Нет больше Марека.
   - Тогда, ты! - ткнули рукой в стоящего на коленях перед трупом. - Идёшь первым. Давай. Быстро! Шагай. Нельзя останавливаться.
   Солдат в ужасе вытянул вперёд руки. Приподнялся. Попытался закрыться. - Я не могу. Пошлите другого. Только не меня. Пан Потковский, пощадите. Мне рано умирать! Мне даже нет двадцати. У меня беременная жена. Голодные дети. Трое... Умру, кто будет кормить?
   Генерал достал пистолет. Щёлкнул курком. - Быстро, курва! Пшёл вперёд.
   - Пожалуйста! Пан! Не надо... - бедняга непроизвольно пятился от тропинки. И внезапно, взмахнув руками, с криком, провалился в глубокую яму.
   Два человека опасливо приблизились к открывшемуся краю отверстия. Заглянули вниз.
   - Ну? - генерал похлопал коня по гриве. Попытался успокоить.
   - Упал на колья, пан Вислав. Мёртв.
   - Туда ему и дорога! Проклятый трус! - Генерал выпрямился в седле. Гордо развёл плечи. Задрал подбородок. - Так будет с каждым, кто откажется выполнять мои приказы. Всем ясно?
   - Родек, - он махнул рукой, в которой до сих пор был зажат пистолет. - Теперь, ты - первый. Остальные за тобой.
   Смертник глубоко вдохнул. Перекрестился. Слез с коня. Медленно побрёл, ведя за собой лошадь. Все смотрели на него. Не трогались с места. Он вышел на протоптанную дорожку. Вплотную приблизился к кустам. Увидел блестящую цепочку, висящую на ближнем дереве. Непроизвольно потянулся. Отодвинул ветку, загораживающую обзор.
   - Щалк! - жадно чавкнул спущенный механизм и железный болт насквозь пробил шею несчастного.
  
   ***
   Князь Багратион терпеть не мог выскочек, карьеристов и прочих наглецов "голубых кровей", лезущих вверх по головам.
   Этот новоявленный, непонятно чей любимчик и прохвост - князь Ланин, относился как раз к таким. Откуда он взялся? Кто стоит за ним? С великими полководцами он не служил, в битвах не участвовал. В походы не ходил. Его никто не знал. Что он совершил, что его сразу заметили? - Ответ вырисовывался чёткий - НИЧЕГО!
   Князь собрал информацию об этом странном полковнике. Два года назад он был затрапезным повесой, болтающимся в высшем свете. Его дед, отставной генерал, не выдержав похождений внука, решил сослать его в неукомплектованный артиллерийский полк. В далёкую Коломну. Где он должен был спиться, слиться, на худой конец жениться на какой-нибудь местной вдове... Но! Ему каким-то образом удалось попасть к государю на прием. Получить награду за какую-то экспедицию. И он тут же был направлен к Кутузову, в качестве... то ли посыльного, то ли адъютанта, то ли еще какого порученца. А этот старый, выживший из ума, взял и назначил его строить укрепление. А потом доверил принять первый бой с наступающим неприятелем.
   Багратион подъехал к Ставке главнокомандующего. Слез с лошади. Подошёл к Кутузову, который сидел за столом, в отдалении от присутствующих, и читал какие-то письма.
   - Ваше сиятельство, разрешите доложить! - прозвучало с небольшим акцентом.
   Кутузов нехотя оторвался от письма. Зло посмотрел на командующего второй Западной армии. Задал вопрос...
   - Скажи, дорогой Пётр Иванович? Какого рожна! Вы все пишите государю минуя мою голову? Жалуетесь и жалуетесь? Казалось, вот миг, когда Россия в опасности и лежит под пятой неприятеля. Когда надо объединиться. Сплотиться. А вы продолжаете, как стая собак. Грызться и кидаться друг на друга. Да, ещё меня вплетаете в свои разборки. А?
   Багратион потупился. Недовольно сжал губы. - Милейший Михаил Илларионович, вы прекрасно знаете, я никогда, ни на кого, не жаловался. Тем более на вас. Я всегда говорю прямо и честно. Заметил безобразие - высказал.
   - Что же вы такое заметили? Что прискакали ко мне весь в мыле и пене?
   - Ваше сиятельство, этот горе полковник, который... недоделанный генерал. Которому, я! Не то, что майора - капитана бы не дал. Будь он у меня в подчинении. Взял и задымил всё поле перед редутом. До состояния полной невидимости. Выкатил пушки. Поставил вплотную друг к другу. И уже больше часа! Не целясь, и не останавливаясь стреляет в сторону затемнения. Куда стреляет? В кого попадает? Зачем порох жжёт? Не ясно. Я, конечно, не лезу в ваше планирование. Но? Что это за сражение вслепую? Кого он собрался победить? Расстреляет всё до последнего ядра. Противник подождёт пока рассосётся дым. Пойдёт в наступление. А у нас орудия без боезапаса. Что будем делать?
   Командующий выслушал генерала от инфантерии. Покраснел. Побарабанил пальцами по столу. Махнул рукой ближнему адъютанту.
   - Голубчик, срочно найдите и позовите князя Ланина.
   ......
   Кутузов внимательно осмотрел появившегося полковника. Удивлённо отметил, что выглядел тот, как будто собрался на бал. Весь блестел, сверкал и весело скалил зубы. Даже пахло от него метра за два какими-то новоявленными французскими духами. (И это, от артиллериста, который вёл бой, уже больше двух часов! В дыму, гари и копоти).
   - Ну-с, уважаемый полководец, объясните-с, что сие значит? На кой ляд вы решили расстрелять в пустоту весь боезапас?
   - Почему в пустоту? Ваше сиятельство? Всё как положено. Веду огонь в упор, в наступающего врага. В самую плотную его часть. Autant que possible assommer la force vivante. (Максимально выбиваю живую силу. Франц.). Со старанием и великим усердием.
   Горячий грузинский парень, не выдержав хамского поведения. Влез в разговор. - Какое же здесь старание и усердие? Когда всё в дыму и ни чёрта не видно?
   Ланин пожал плечами. - Мне прекрасно всё видно. Французы, бодро заходят в подготовленный затемнённый капкан, а потом начинают метаться в узком коридоре, сдавленные ловушками слева, справа и спереди. Искать выход. Выход у них - там же где вход. Пока ищут - я стреляю. Ещё никто не вышел. Их там скопилась - как селёдки в бочке! Тысяч пять - не меньше.
   - Так много? - Кутузов от удивления широко открыл единственный глаз.
   Багратион перебил командующего. - Да, врет он всё! Ни черта там не видно. Да, и нет, там, никого. Какой ненормальный полезет атаковать в дым? Да ещё когда кругом ловушки? Это же глупо?
   - Врешь? - Кутузов подозрительно посмотрел на полковника. Прищурился. - Скажи честно? Врешь? Там нет никого?
   Вселенец виновато опустил глаза в пол. Тяжело выдохнул. - Вру. А куда деваться? Всё равно, не поверите. По последним данным с шара. Их там уже больше семи тысяч. И ещё заходят.
   - Сколько ты сказал? - оба генерала недоверчиво переглянулись.
   Вселенец весело блеснул глазами. - Так, я и говорю... Ваше сиятельство, дайте ещё пушек? Да, и ядра не помешают!
  
   ***
   Этот непонятный, странный бой длился второй час. Второй час непрерывно грохотали русские пушки и от их ядер погибали солдаты Великой армии. Маршал Мюрат гневно морщился. До крови кусал губы. Атака с ходу на левый фланг не задалась. Непонятно, как и когда неприятель успел подготовиться. Всё поле, по которому шло наступление, было перекопано, перерыто, истыкано острыми кольями и шипами. А ещё, проклятые варвары, напустили густого, едкого дыма.
   - Вью-ю-г-на... - Из смога, свистя, вылетело ядро, ударилось в землю, отскочило от кочки и полетело в одного из посыльных, сидевшего на лошади и ждущего поручения. Беднягу вырвало из седла. Отнесло на десяток метров в сторону.
   - Вью-ю... - новое ядро опасно прожужжало где-то поблизости.
   - Ваша светлость, - к Мюрату обратился один из полковников. - Похоже, русские подтащили что-то дальнобойное. Прошу, давайте, отойдём в другое место.
   Маршал проигнорировал предупреждение. Подозвал адъютанта. - Патрик, есть новости от генерала Потковского?
   - Да, ваша светлость. Он тяжело ранен. Повезли в лазарет. Его солдатам не удалось обойти поле и захватить пушки.
   - Почему?
   - Лесная засада, месье. Московиты дождались, когда конница вытянулась в линию, подпустили вплотную к кустам, заставили остановиться, а затем расстреляли из ружей и пистолетов.
   Командующий отказывался верить в произошедшее. - Расстреляли? Две бригады кавалерии?
   - Так, точно. Нашпиговали свинцом. Ещё многих убили ловушки, когда убегали.
   - Гадство... - маршал зло процедил сквозь зубы. - Сколько осталось в живых?
   - Не больше трех сотен.
   Из густого дыма, висящего пеленой над полем, вынырнул посыльный. Офицер прокашлялся. Вскинул ладонь к головному убору, начал доклад.
   - Мой маршал, с левой стороны, до самого конца - множество ям. Всё замаскировано ветками, тканью и какой-то сеткой. Обычному солдату не перепрыгнуть. Если, бы не дым, думаю, можно обойти по краю, двигаясь по одному. Но, для пехоты, идущей строем - это невозможно. Ямы глубокие. Широкие. А ещё внизу штыри. Чуть оступился - либо смерть, либо тяжелое ранение.
   - Ясно. Значит слева не пройти. А справа?
   Разведчик сделал небольшую паузу. - Справа до оврага всё хорошо. А потом овраг с крутым обрывом. Один неосторожный шаг и полетишь вниз. Внизу всё в дыму. Ничего не видать. Думаю, ловушек, тоже много. Остаётся идти вперёд, по центру. Откуда идёт дым и летят ядра.
   - Гадство! - выругался Мюрат. - Гадство и дьявольское свинство!
   К маршалу подскакал посыльный от Наполеона. - Ваша светлость, его величество! Интересуется? В чём причина? Почему остановили атаку?
   "Действительно", - едко хмыкнули про себя. - "Что же я её остановил? Весь путь передо мной в заграждениях и завалах. Слева всё в волчих ямах. Справа непроходимый овраг. Сверху едкий дым, от которого идут слёзы и глаза лезут на лоб. Что же ещё? А ну, да! Ещё пушки стреляют без перебоя, в упор, как в тире, выбивая солдат!"
   - Вью-ю-на-вьють... - подтверждая его мысли, мимо начальства проскакало очередное ядро. Встретило на пути повозку. Разметало в щепки.
   Маршал принял величественную позу. - Передай императору. Мне нужно время чтобы рассеялся дым. И я мог чётко увидеть куда и против кого наступать.
   - Сколько вам нужно времени?
   Мюрат чертыхнулся и выругался про себя на придурковатого адъютанта. И тем не менее спокойно повторил последнюю фразу. - Пока не рассеется дым.
  
   ***
   БАХ! БУХ! БА-БАХ! БУХ! БАХ!... - громыхало по округе. Установленные в ряд шестьдесят орудий, не останавливаясь, вели стрельбу в сторону мечущегося в ловушке неприятеля.
   Заканчивался третий час Великой битвы.
   Простые мужики - работяги, спрятавшиеся в ближайшем лесу, недалеко от замаскированного редута, переборов страх от попадания случайной "бонбы" или шальной пули, вылезли из укрытия. Вернулись к опушке леса. Стали всматриваться в сторону боя. Несколько самых ловких залезли на деревья.
   - Чего-сь тама? - шумели снизу. - Видно кого? Хранцузы пришли?
   - Не. Пока только пуляют из пушек. Дымища напустили - ужасть!
   - А куды пуляют?
   - Куды-куды? Туды в дым, и пуляют!
   Один из присутствующих - худосочный мужичок, похожий на весло, недовольно зароптал: - Да, сколько же можно стрелять. Уже почитай три божиих часа бабахают и бабахают. Дымят и дымят. Гремят и гремят. Так никакого пороха не напасёшься. По уму - им надобно экономить. А то! Не дай боже! - Перекрестились. - Наступит лихая година. А у нас - стрелять нечем.
   На собеседника посмотрели с удивлением. - Пронька, ты в своём уме? Какая-такая - лихая година? А намедни, у нас, что? Райская благодать? Сейчас самое тяжкое время. Хранцуз под Москвой! Так, что пущай пуляют сколько душе угодно.
   - Не знаю... - прижимистый недовольно насупился... - Я бы всё равно поберёг. Запасы лишними не бывают. А то, вдруг, завтра...
   - Чего-сь, вдруг, ещё одна война?
   - Не-а... - голод лютый? Или засуха какая?
   - И что? - вытянули руку, постучали кулаком по голове. - Будешь ядра грызть? Али порох кушать?
   БА-БАХ, - последний выстрел всколыхнул округу. Пушки смолкли. Наступила странная тишина.
   Зрители начали удивленно переглядываться. - Всё, что ля? Кончилось? Навоевались? Кто победил?
   Крупный мужчина, с большой, ветвистой бородой, медленно растягивая слова, пробубнил. - Крещеные, ладно вам причитать. Понятно же - обедня скоро. Пообедают солдатики и снова начнут пулять. На голодный желудок никто не воюет!
   - Кхм-хм... - огромная говорилка, забытая всеми на вышке, прочистила горло...
   ..... - Добрый день, уважаемые слушатели.
   Народ обернулся в сторону рупора. Открыл рот от удивления.
   - В эфире внеочередной выпуск самой популярной станции страны - "Радио Коломна". Московское время одиннадцать часов двадцать семь минут. На поле боя наступила небольшая пауза. Пока наши славные защитники Отечества - артиллеристы 22 бригады, получают последние указания о расположении французов. Поправляют прицел. Готовят боеприпас. У нас есть несколько минут, чтобы рассказать о последних событиях. Итак! По информации с воздушного шара, бригаду атакуют два пехотных и один кавалерийский полк. Это около десяти - двенадцати тысяч человек. Командует нападением любимиц Наполеона маршал Иоахим Мюрат. Враг выстроился в колонны, развернул знамёна и наступает. Идёт вперёд споро, активно. Прямо как в стихах неизвестного поэта...
   Звучат барабаны,
   Раздаются команды,
   Солдаты чётко печатают шаг!
   .....
   - Князь Ланин, чтобы запутать неприятеля, и собрать всех солдат в одном месте, применил военную хитрость - задымил поле сражения. Затем приказал нацелить пушки в середину сбившегося войска и открыть по нему огонь....
   .......
   - Захватчикам очень плохо! Со всех сторон летят ядра, визжит картечь, смерть безжалостно забирает жизни. Невозможно описать словами ужас, который происходит под покровом дыма. И всё же я постараюсь выразить это небольшим стихом, который только, что пришёл в голову...
   Земля тряслась - как наши груди,
   Смешались в кучу - кони, люди,
   И залпы множества орудий
   Слились в протяжный вой...
   Звучал булат, картечь визжала,
   И ядрам пролетать мешала
   Гора кровавых тел.....
   .....
   (Спокойным, умиротворённым голосом). Напоследок, о погоде. В Шевардино сегодня ясно. Малооблачно. Ветер Восточный. Слабый. Температура днём двадцать два градуса тепла. К ночи небольшое похолодание до плюс семнадцати. Осадков не ожидается. Ночь ясная. Небольшая геомагнитная активность. Предупреждаем! Людям с повышенной метеочувствительностью необходимо сегодня уделить особое внимание своему здоровья. На этом всё. Спасибо, кто был вместе с нами. До скорых встреч и берегите себя.
  
   Мужики удивленно переглядывались между собой. Ничего не понимали.
   - Чего-сь, эта говорилка сказала в конце?
   - Грит, следить надо за здоровьем. А то повысится какая-то чувствительность.
   Худосочный мужичок поднял палец вверх. - Не какая-то. А "метеотическая"!
  

Прелюдия 5.

   - Яков Ляксандрович, а вы гопака танцуете?
   - Ну, что вы, что вы. Гопак нынче не в моде. Я прошёл пешком всю Европу и ни разу не видел, чтобы танцевали гопака.
   Сейчас в моде... м-м, форменное безобразие. Называется: В ту степь.
   (Фильм. Свадьба в Малиновке).
  
  
   Князь Ланин ходил кругами по штабной палатке и занимался поэтическим творчеством. Под непрекращающиеся грохот орудий, поэт-песенник подбирал рифму под фамилию Сталин.
   Читатель, наверное, сильно удивится. И даже задаст вопрос. Зачем главный герой романа во время битвы занимается непонятно чем? Какое отношение имеет "Друг всех советских пионеров" к этому времени и к этой войне?
   Оказывается, имеет. Да, ещё какое! Князь Ланин решил воссоздать и адаптировать на местный лад популярный в будущем "Марш артиллеристов". Помните, тот самый, где звучит знаменитое...
   Артиллеристы, Сталин дал приказ!
   Артиллеристы, зовёт Отчизна нас!
   Все слова песни подходили к этой эпохе идеально, кроме фамилии Сталин. Её нужно было поменять на какую-то другую фамилию, чтобы красота рифмы не потерялась. Вот только на какую? - Князь решительно почесал подбородок. - Из известных личностей, прошедших на память вселенцу, с созвучным окончанием - алин - анин - был Сусанин. Но, он решительно не подходил по смыслу.
   Вселенец, бубня под нос, сделал несколько кругов вокруг стола.
   - Артиллеристы... трум, бум, бум, бам, бам... дал приказ...
   Остановился, осенённый догадкой. - А что, если поставить в песню свою фамилию. Она как раз заканчивается на нужное - анин. Тогда песня заиграет и получиться...
   Артиллеристы, Ланин дан приказ!
   Артиллеристы, зовёт Отчизна нас!
   - Хорошо, но! - покачали головой. Всё-таки не тот масштаб. Не может обычный князь отдавать приказы спасать Отечество. Нужен как минимум выдающийся вождь или царь-император с соответствующей окончанием фамилией.
   Размышления прервал дневальный, заглянувший внутрь.
   - Ваше сиятельство, штабс-капитан Левашов просит принять с очень важным сообщением.
   - Левашов? - удивился песнописец. Он повёл глаза в сторону и в верх. Задумался. Произнёс непонятную для солдата фразу...
   Артиллеристы, Левашов дал приказ!
   Артиллеристы, зовёт Отчизна нас!
   - Не... не пойдёт. Вообще не рифмуется, да и не к месту.
   Полковник вернул глаза на место. Махнул головой дневальному. - Зови.
   .....
   Штабс-капитан вместе с рядовым Коровиным втащили внутрь помятого, полуголого, связанного, немного подбитого под глазом, с кляпом во рту, человека.
   - Вот! Ваше сиятельство! - гордо произнёс бывший гусар. - Как приказывали. Поймали голубчика.
   Ланин скептически осмотрел непонятного пленного. Сделал вид, что сильно недоволен, что его отвлекли от важных дел. Резко выдохнул. - Кто это?
   Левашов сделал шаг вперёд. Щелкнул каблуками. Поднял подбородок. - Ваше высокоблагородие, разрешите доложить. Как и договаривались. Это...
   - Так, стоп, молчи! - шпиона-разведчика остановили взмахом руки. - Сам догадаюсь. Это... Это... Это... Как же его? - Пощелкали пальцами, обратились за помощью к офицеру. - Подскажи первую букву? Сразу вспомню.
   - Буква - "Н", господин полковник.
   - эН, эН, эН... - глаза князя начали медленно округляться и вылазить из орбит. - Неужели? Сам? НАПОЛЕОН?! Левашов? Ты, что? Сукин сын! Поймал? Самого Наполеона? Да, как ты смог? Чертяга! Представляешь, чего сейчас будет?
   - Никак нет, ваше сиятельство. Это, не Наполеон. Это, маршал Ней.
   - Маршал Ней? - произнесли с недовольством в голосе. Как бы показывая - волокут всех, кого ни попадя. Устроили из бригады - балаган.
   Штабс-капитан начал оправдываться. - Сами дали задание - привести одного из маршалов Наполеона. Вот я и привёз.
   Вселенец внимательно осмотрел побитого, зачуханного, чего-то мычащего в тряпку француза.
   - А с чего ты решил, что это маршал Ней? - Комбриг достал из папки рисунок. Подошёл с ним к пленнику. Развернул возле лица. Поводил головой, сравнивая. - Видишь, непохож. Абсолютно разные лица.
   Левашов снова вытянул спину, щёлкнул каблуками. - Это он, ваше сиятельство. Там в карете, и слуга, и мундир с орденами, и жезл, даже любовница, вместе с которой он развлекался.
   - Ты, что? И любовницу приволок?
   - Виноват, господин полковник, - развели руки в сторону. - Не бросать же её на дороге. Она графиня, француженка и на мордашку чертовски хороша. А ещё оказала сопротивление. - Кивнули на здоровенного двухметрового бугая. - Вон, Коровина поцарапала. Когда он тащил её на плече. Ну, не мог я её оставить французам, ваше сиятельство. Никак не мог.
  

Глава 5.

   Солнце пробивалось сквозь густые клубы дыма мутно-багровым шаром. Запах от дыма был настолько резким, что от него постоянно першило в горле и слезились глаза. Пушечный грохот затих, а потом начался снова. Недалеко от Мюрата противно прожужжало. Затем пшикнуло так, что рвануло барабанные перепонки. Высоко вверх взвился столб пламени. Завизжали осколки. Люди, стоящие в нескольких метрах от маршала, попадали на землю. Начали извиваться от боли. Кричать. Прошло несколько секунд и ещё два взрыва, но уже дальше, за рекой. Там, где стоял первый кавалерийский корпус разметало дюжину всадников.
   К маршалу подошёл один из адъютантов с перебинтованной рукой. - Ваше светлость, заклинаю! Ради всех святых! Отойдёмте, за лес. Получены сведения, что русские снова подвинули пушки в нашу сторону. Ещё немного и начнут стрелять в упор. От "Прямой наводки" спасает только завеса дыма.
   - Я буду здесь! - Мюрат упрямо сжал губы. - И вы тоже. Это не обсуждается! Где генерал Дедье? Сколько можно ждать? Дьявол его забери!
   - Ваша светлость, вместо него прибыл подполковник Патрик Лютон.
   Какой ещё Лютон? Я не вызывал никакого Лютона. Где командир артиллерийского полка генерал Дедье?
   - Он погиб, мой маршал. Шальное ядро.
   - А его заместитель? Мишель Дю Муа?
   - Тоже убит. В живых остался только подполковник Лютон.
   Командующий дёрнулся в седле. - Что ты несёшь? Как они могли умереть? Полк не ходил в атаку. Он стоит за лесом. В пяти километрах от русских орудий?
   - Никто не может понять, мой маршал. Был один выстрел. Одно попадание. Прямо в штабную палатку.
   Мюрат засунул кулак в рот и с силой его закусил. - Гадство! Гадство! Гадство! Что за день такой? Утром застрелили генерала Потковского? В обед убили Люка Дедье? К вечеру? Боюсь загадывать? Ладно, зови сюда подполковника.
   Подошёл офицер. Вскинул ладонь к головному убору. - Ваше светлость, подполковник Лютон. Заменяю командира полка.
   - Смотри внимательно! - маршал зло ткнул пальцем в карту. - Здесь! С левой стороны поля русские накопали волчьих ям. Их край хорошо виден. Он просто наполнен нашими мертвыми солдатами. Берёшь все свои пушки. Тащишь их прямо, вдоль линии ям. До небольшого лесочка. Упрёшься в него. Он в трёхстах метрах от расположения русской артиллерии. Они увлеклись. Как раз подвинули орудия в нашу сторону. Идёшь скрытно. Тебя не заметят в дыму. Проходишь сквозь кустарник. Выходишь на опушку. Разворачиваешься. И как только ветер разгонит дым! Выкатываешь пушки из леса. И... вышибаешь их артиллерию к собачим чертям!
   - Ты понял меня?
   - Да. Разрешите вопрос?
   Мюрат резко выпрямился. - Нет. Никаких вопросов. Умри, но выполни, что я сказал. Это личный приказ императора!
   .....
   От едкого дыма раскалывалась голова. Глаза слезились. Кашель раздирал горло. У многих из носа шла кровь. Чем ближе подполковник Карл Лютон подводил солдат к русским позициям, тем сильнее и сильнее дымило. Проклятые варвары повесили свои дымилки прямо на деревья. И они совсем не собирались прекращать дымить. До самого выхода из леса ничего нельзя было рассмотреть. Всё было как в тумане.
   Вернулся один из солдат, посланный в разведку. - Господин подполковник, справа, через двадцать метров, заканчивается лес. Дальше прямой участок. В ста метрах от кустов два десятка русских пушек. Стволы смотрят в нашу сторону. Огонь не ведут. Солдаты расслаблены. Устроили бивак у костра.
   Подполковник, достал мокрый от слёз платок. Вытер глаза. Крепко чихнул. Позвал заместителя.
   - Де Груа, передать всем команду. Рассредоточиться в линию с интервалом в три метра друг от друга. Выезжаем из леса. И сразу разворачиваем пушки. Готовимся к стрельбе. Наводим на цель. По возможности быстро открываем огонь. Выполнять!
   Кони ускорились. Колеса заскрипели. Повозки с пушками начали выезжать из леса. Разворачиваться.
   И тут произошло непредвиденное... Земля, не выдержав тяжести пушек. Осыпалась. Колеса тяжелых орудий провалились вниз, в скрытый глубокий ров. Стволы орудий уткнулись носом в землю. Затормозили движение повозок. Кони громко заржали. Забили копытами. Попытались вытянуть тяжести.
   Русские артиллеристы, заметив шум, быстро вскочили, как будто давно дожидались неприятеля. Похватали горящие фитили. Тут же открыли огонь.
   - Бежим! Спасайтесь! Все, обратно - в лес! - французы попыталась укрыться среди деревьев.
   Вслед бегущим звучал грохот и визжала картечь. А ещё через несколько минут небольшой лесок накрыла волна взрывов из "Изделия номер один".
  
   ***
   Последняя неделя для простой девятилетней крестьянской девочки Марфуши Поташкиной запомнится на всю жизнь.
   Сперва стало известно, что у них поменялся помещик. Предыдущий взял и внезапно продал Шевардино князю Ланину.
   Новый владелец душ тут же решил переселить всех из деревни в землянки, вырытые неподалёку от деревни, в Утицком лесу. А саму деревню сжечь. Деревню сожгли этим же вечером. От их небольшой избушки остались рожки, ножки да угольки.
   А через три дня... Утром! Произошло событие, которого ждали последнее время - пришли французы.
   А ещё через час, после новостей о французах, мама выдала страшное известие. Два малолетних брата - Ванька семи лет, да Прошка пяти. Сбежали из дома на войну. Об этом матери поведала четырёхлетняя Дуняша. Которую, будущие артиллеристы, не взяли с собой из-за того, что она баба малолетняя и язык не умеет держать за зубами.
   И вот, когда произошли эти ужасные события. Весь женский состав семьи Поташкиных - Марфуша, Дуня и мама, сидели, прижавшись друг к другу и белугами ревели от горя. Параллельно вспоминая старые обиды и выясняя, кто больше виноват в том, что ребята убежали без спроса.
   В дверь постучали, а потом внутрь заглянуло лицо здоровущего солдата. - Живые есть?
   - Да, - мать подскочила с лавки. Подошла к двери.
   Здоровья тебя хозяюшка, - Служивый затолкал внутрь малолетних беглецов. - Твои чада?
   - Ой, горюшко горемычное! Мои... - мать, с радостью, вцепилась в ребятишек. Стала их целовать, прижимать. - Спасибочки, солдатик дорогой. Всю жизнь буду молиться за здоровьишко. Да как же ты их споймал? Нашел? Заприметил? Они же бестии... хитрые? На днях так запрятались - неделю найти не могла.
   Солдат провёл рукой по усам. - Да, ужо, побегали за ними.
   Дуняшка радостно подскочила на лежанке, подняла ладошки кверху и закричала. - Уря-я! Мужики вернулись с войны... живыми! Плаздник!
  
   ***
   Совещание у командующего русскими войсками затянулась глубоко за полночь. По донесению разведки армия неприятеля в течение следующего дня должна была полностью подойти к месту сражения. И уже в полном составе атаковать русские войска.
   Кутузов выслушал доклад генерала-квартирмейстера Толя о состоянии дел в первой армии. Задумался. В штабной избе повисла тишина. Тишина была и в окрестностях деревни Татариново, где располагалась Ставка русского войска. И только где-то далеко, в стороне сожжённой деревеньки Шевардино, продолжало едва слышно бухать, бахать и что-то громыхать.
   Кутузов недовольно скривился. Вопросительно посмотрел на присутствующих. - Господа, может кто-нибудь объяснит? Что происходит? Ночь на дворе. Темнотища. Даже нет Луны? А он стреляет?
   - Разрешите, я скажу? - с места поднялся командующий второй Западной армии князь Багратион. - Мне кажется - полковник Ланин зазнался. Позволили ему повоевать немного. Он и возомнил себя военачальником. А вы, ещё... - кивнули на Кутузова. - Пообещали дать генерала. Вот и чудит князюшка - сжигая порох. Славу завоёвывает. Ещё час-два будет пулять, пока не закончится ядра. А завтра, когда французы наваляться всем скопом на его фланг. Никакие игрушки-ловушки не помогут. Наполеон притащит артиллерию. Конницу. Подойдёт гвардия. Форсирует реку. И сметёт его вместе с редутом, который он замаскировал под холм.
   - Думаете? - высказал сомнение один из присутствующих, который питал неприятие к Багратиону.
   - Просто уверен. Я бы на его месте так и поступил.
   БАХ! ДАХ! БАДАХ! - продолжало бабахать где-то вдали.
   - И все же? - Кутузов поёжился. Поправил шинель, накинутую на плечи. - В кого он стреляет? Должно же быть объяснение?
   - Любезный? - повернулись к адъютанту. - Князь Ланин приехал?
   - Так точно-с. Ждёт у входа.
   - Пригласите.
   ......
   Ланин вошёл внутрь. Звонко, от всей души. (Специально одел). Стукнул шпорами на сапогах. Вытянулся. Вскинул подбородок.
   Кутузов строго прищурил единственный глаз. - Голубчик, поведайте добрым людям? В кого, там, постоянно стреляете?
   Вселенец решил отвечать на вопросы князя коротко, ясно, без всяких заумных оборотов и красивых иностранных фраз.
   - Ваше сиятельство, получаю информацию с воздушного шара о французах. Их костры хорошо видно. Подтягиваю пушки. Навожу на место скопления. Стреляю. Попадаю. Уничтожаю врага.
   - Видите, господа, - командующий задумчиво потеребил пальцами. - Всё просто и понятно: Подтягивает. Наводит. Стреляет. И главное - попадает.
   Багратион вскочил с места. Затряс густыми бакенбардами. - Что он несёт? Придумал сказку и заливает мёд в уши. Ладно, днём. Можно поверить. Пускал солнечных зайцев. Их было видно. Но, сейчас? Темнота, чернота. Не видно ни черта. Как можно сигналить из темноты? Да ещё с сумасшедшей высоты?
   Кутузов выслушал Багратиона. Побарабанил пальцами по столу. Повернулся в сторону Ланина. Завалился на локоть.
   - Ну-с, сударь! Объясняйте? Как можно пущать зайцев, когда нет солнца?
   - Моим орлам не нужно солнце! - громко стукнули шпорами. Гордо вздёрнули головой. - Достаточно обычного фонаря.
   - Фонаря? - переспросил Багратион.
   - Фонаря? ...наря? ... ря? - удивлённое эхо разнеслось по штабной избе.
   Кутузов медленно встал со стула. Поправил накинутую на плечи шинель и вышел из дома. Прошёл несколько шагов. Взглянул на небо. Нашёл едва заметный светящийся шар. Из-под которого не останавливаясь мигал свет.
   Вселенец решил добить колеблющиеся командование и до небес поднять свою значимость. (Пусть теперь попробуют не дать генерала!)
   - Ваше сиятельство, у меня готова карта с ночным перемещением и расположением войск неприятеля. Взглянуть не желаете-с. - Протянули свёрнутый тубус.
   Кутузов, безапелляционно, как-то по-будничному, будто так и должно было быть, взял карту из рук полковника. (Даже не пообещал награды). Посмотрел на окружавших генералов. - Господа, прошу вернуться. Военный совет не закончен.
  
   ***
   Кроваво-красное солнце медленно, словно на аркане, тащили куда-то вглубь земли. Оно сопротивлялось. Из последних сил, пыталось зацепиться лучами за поверхность, порывалось вылезти обратно. Ветер-предатель подозрительно стих, словно прислушивался, ожидал чего-то нехорошего. Из подворотни медленно, шаркая ногами, подкрадывалась ночь!
   Штабс-капитан Левашов проговаривал последние указания группе бойцов.
   Диверсанты, закутанные по уши в тёмно - серо - зелёную одежду, слушали и кивали головой.
   - Повторю ещё раз. Дошли до обозначенного места возле лагеря неприятеля. Выбрали густое, ветвистое дерево. Забрались. Затаились. Внимательно следите за воздушным шаром. Ждёте своего сигнала. И только! После его получения! Достаёте из вещмешка банку с зарядом, поджигаете шнур и бросаете её в сторону. После чего раздаётся громкий звук взрыва. Или треск мушкетных выстрелов. Вы, притихли. Ждёте новой команды. Получаете - снова бросаете. Опять ждёте. И так до последнего заряда. Вам всё понятно?
   Солдат, стоящий крайним, справа, подал голос. - Ваше благородие, а если я не увижу сигналов с неба - листва помешает, али ещё чего?
   Штабс-капитан услышал вопрос. Подошёл поближе. - Соломин, тебе зачем выдали железные когти? Чтоб лазил по деревьям как белка. Поэтому смени дерево, найди место лучше. Воздушный шар - это связь с бригадой. Его нужно видеть постоянно.
   Левашов обвёл строй строгим взглядом. Не дождавшись новых вопросов, продолжил инструктаж. - Теперь, по поводу возвращения. Враг рядом. Он будет встревожен и скорее всего будет искать вас. Может даже вести огонь в сторону громкого звука. Вы! Осуществили подрыв боеприпаса. Затаились. Растворились в листве. Ждёте пока всё успокоится. И только после этого возвращаетесь в расположение бригады. Если! Враг не даёт возможности вернуться. Находитесь на подготовленном месте до следующей ночи. Не забывая днём просигналить зеркалом в сторону шара, что живы и ждёте удобного времени для возвращения. Ещё вопросы есть?
   Прозвучали короткие ответы. - Никак нет. Нет. Нет вопросов.
   - Тогда, к выполнению приказа - приступить. Расходимся парами, в разные стороны, с интервалом в минуту. Первые пошли.
   ......
   Всю ночь вокруг лагеря французов, что-то бабахало, гремело, весело перестреливалось и сильно громко взрывалось.
   Солдатам не удалось отдохнуть. Шум, доносившийся со всех сторон, заставлял быть постоянно настороже, всматриваться в темноту, ожидать нападения неприятеля.
   Маршала Мюрата, уставшего от бесконечного шума, дыма, усыплённого снотворным порошком, разбудил адъютант.
   - Ваша светлость, к вам, с очень важным и срочным донесением, полковник Бьёрн Рольф Вильгельм Штальмахер.
   - Кто? - переспросил ещё не проснувшийся маршал.
   - Командир 6-го Вестфальского пехотного полка.
   - Скажи, я занят и сегодня приёма не будет.
   - Ваше светлость, он говорит, ночью, выследил расположение русских, которые обстреливали нас из пушек, скрытно подобрался к их лагерю и пока они отсутствовали - захватил орудия.
   - Не может быть? - Мюрат чуть не выронил бокал из рук. - Вот, так новости! Давай, зови его.
   Полный, розовощёкий, похожий на откормленного кабана офицер, воодушевлённо рассказывал командующему о ночном происшествии.
   - Герр маршал, проклятые варвары кружили вокруг моего полка, не останавливаясь, с самого вечера. Постоянно куда-то стреляли, чего-то взрывали. Бахали, бабахали, шумели. Я заметил место откуда чаще всего доносятся звуки. И решил на свой страх и риск совершить нападение. Поднял ребят. В полной темноте, не зажигая огня, ориентируясь только на звуки, мы пробрались в то место, где они расположили лагерь. А затем громко шумя, крича, стреляя из всего, что стреляло, совершили нападение. Они так испугались внезапной атаки, что убежали, не приняв боя. Трусы! Побросали пушки, заряды, повозки. Ваша светлость - такая удача - мы захватили более сорока орудий.
   - Молодец, полковник! - маршал отсалютовал бокалом Штальмахеру. - Сегодня же доложу о твоем геройстве императору. Награда не заставит себя ждать.
   ......
   - Мюрат в хорошем настроении ехал в Ставку Наполеона. По дороге его карету нагнал один из адъютантов.
   - Ваша светлость, прошу простить. У меня плохие новости.
   - Что, опять? - сердце Мюрата предательски сжалось и заныло от плохого предчувствия.
   - Русские ночью разгромили 3-ий артиллерийский полк.
   - Гадство! Как такое могло произойти? Он же стоял в центре лагеря? Окруженный войсками?
   - Не можем понять. Каким-то образом им удалось обойти охрану. Проникнуть внутрь. Захватить орудия и увезти в неизвестном направлении.
  
  

Прелюдия 6.

   Пассажир дилижанса: - Почему Вы не стреляете, чёрт Вас возьми?
   Джонни Фёст: - Это Вы мне?
   Пассажир дилижанса: - Вам, Вам!
   Джонни Фёст: - Мне не из чего.
   Пассажир дилижанса: - Вы что, сунулись в наши края без оружия?
   Джонни Фёст: - Я приехал не убивать.
   Миссис Томсон: - Тогда убьют Вас.
   (Фильм. Человек с бульвара Капуцинов.)
  
  
   Варвары вломились к спящему пленному маршалу Нею. Ни свет, ни заря подняли его. Не стали кормить, поить. Заставили одеть мундир с начищенными до блеска орденами. Посадили на лошадь, привязали ноги к стременам. И куда-то приказали ехать.
   Сперва Ней думал, его везут на разговор к Кутузову. (Куда ещё вести пленного маршала Франции?). Оказалось, этому ненормальному полковнику, захотелось похвастаться перед просвещённым европейцем своими "Гениальными способностями".
   Дикарь останавливался возле каждого из своих дьявольских приспособлений и начинал, покручивая в руках маршальский жезл Нея, с подробностями и живыми примерами рассказывать о том, как они работают...
   - Дорогой месье Мишель! Эту чудесную ямку-людоловочку, со штырями на дне, я придумал сам. Представьте... Солдаты неприятеля - идут в наступление. Идут, идут. И тут! Бах-трах-бумс, - срабатывает скрытый механизм. Открывается крышечка. Вот, так. - Он положил камень на выбранное место. Тот мгновенно провалился вниз, открыв глубокую яму.
   - Работает просто чудесно, бесшумно и жутко опасно. Солдатик делает шаг, заваливается вперёд и попадает на острые штыри. А-а-а, кричит жертва. Прощаясь с жизнью. Смерть, кстати, очень болезненная. Умирать можно день, два, три. А если поить и кормить - то целую неделю. А то и две.
   - А-ха-ха, - веселились, показывая зубы. - Это была шутка! Неужели, думали, я буду кормить их, когда они лежат в яме? Нет, конечно.
   Варвар просмеялся. Сделал серьёзное лицо. - Простите. Отвлёкся. Продолжу. Как только тело попало на острие. Срабатывает другой механизм. Хлоп-дунс-данс-щёлк. Крышка становится на место. Ловушка снова готова, заряжена и ожидает новую жертву.
   .....
   Ней стоял на краю отверстия. С ужасом смотрел вниз. На большие, отточенные, похожие на мечи, штыри. Почему-то ощущал себя лежачим на дне. Проколотым насквозь. Истекающим кровью.
   Кровожадный убивиц, не обращая внимание на чувства француза, продолжил хвастовство...
   - И только я накопал этих замечательных ямок. Сразу поскакал к генералу от инфантерии Кутузову. И попросил, чтобы он лично отписал императору, чтобы его величество! в будущем, отметил моё умение и присвоил звание генерала! Ах, месье Ней. - Сильно сжали маршальский жезл. - Я так хочу быть генералом!
   Хмурый француз не разделял настроения князя. - Присвоить генерала? - недовольного пробурчал он. - За какие-то ямы?
   В ответ закатили глаза и закивали головой. - Признаюсь по секрету. Помимо ям, я придумал ещё одно чудодейственное средство. Которое позволяет ловушкам ещё больше убивать и калечить солдат. Просто, мва... - Он сложил три пальца в щепотку и поцеловал их.
   - Это, ядовитый дым. Разжигаем специальную травку. Пускаем дымок по ветру. Солдаты идут. Дышат. У них кружится голова. Они кашляют, чихают. И ещё больше попадают в ямы. Внутри срабатывает новый скрытый механизм. Который поднимает острия вверх. Представляете, дорогой мой маршал! - Заломили руки в экстазе. - Он, сам! Поднимает штыри. И несчастные кролики нанизываются как куропатки на шампур.
   - Ха-ха-ха, - шутник-заводила снова заливался смехом. - Просто прелестное высказывание - "Как куропатки на шампур". Надо будет запомнить и всегда повторять.
   - Да, уж, - согласился Ней, думая о чем-то своём. - Выдвижные штыри, да ветер с ядовитым дымом. - Он осмотрел места расположения ям. Перевёл взгляд на собеседника. Задал давно мучающий вопрос.
   - Скажите, месье полковник? А вы не боитесь? Теперь я знаю где стоят ловушки. А также сколько у вас пушек. А если я убегу? А потом всё расскажу Бонапарту?
   Князь беззаботно махнул рукой. - Дорогой Мишель! Вы, французский дворянин. Дали слово, что не побежите. А слово чести - стоит многого.
   Маршал Ней удивлённо расширил глаза. (Внутри его головы лавиной понеслись вопросы.... - Кому, когда я давал слово? Что он несёт? Я просидел в подвале весь вечер и ночь. Один. Мне даже поговорить было не с кем. Или, этому идиоту, даже об этом не сказали?).
   .....
   - Господин генерал? - к собеседникам подскакал офицер в звании штабс-капитана. - Разрешите обратиться?
   Вселенец довольно пожал плечами. - Я ещё не генерал, а только полковник. Но, мне приятно. Ладно, один раз, в порядке исключения, позволю - обращайся.
   - Ваше высокопревосходительство господин генерал, - картинно склонили голову. - Очень важное донесение.
   - Говори.
   - Хотелось бы на едине.
   - Говори, - кивнули в сторону привязанного к лошади пленника. - Я доверяю маршалу. Он дворянин - человек чести.
   - Господин генерал, это приказ Кутузова. Сказать, об этом, на едине.
   - Приказ Кутузова... - с сожалением посмотрели на француза. - Простите, месье Ней. Несколько минут и я вернусь.
   .....
   Два офицера отъехали в сторону. Остановились.
   - Что, там? - произнёс Ланин, незаметно вытаскивая из кобуры шестизарядный "Громобой".
   - Ваше сиятельство, - Левашов краем глаза следил за маршалом. - Потихоньку отъезжает. Добавил движения. Всё, поскакал быстро.
   Вселенец мгновенно развернулся, прицелился и разрядил в сторону беглеца полный барабан.
   Бдах-дах-дах-дах-дах-дах, - гулко прозвучало в воздухе. - Одна из пуль. Самая первая и дурная свистнула, догнала, и хорошо процарапала всаднику плечо.
   - Ушёл, гад... - улыбка набежала на лицо Левашова.
   - Господин штабс-капитан? - требовательно посмотрели на подчинённого - А чему вы радуетесь? Я, по вашей милости, упустил маршала. Самого - Нея! Мать его за ногу! Так, что пока нового маршала не привезёте. Награду за старого не получите. Вам, всё, ясно?
   - Так точно! - ответили, не переставая, радостно скалить зубы. - Ваше сиятельство, так вы меня за него уже наградили?
   - Да? Это я поторопился...
  

Глава 6.

   Командир 22-ой артиллерийской бригады князь Ланин стоял на вытяжку перед начальством и преданно поедал его глазами.
   Кутузов завалился на спинку стула. - Ну-с, милостивый государь. Когда покажете пойманного маршала? Давайте, голубчик. Ведите. Посмотрим, поговорим. Расспросим о планах Наполеона.
   Вселенец приподнял левую бровь. Переспросил по-французски. - Votre excellence, je ne comprends pas? De quoi parle-t-on? (Ваше сиятельство, не понимаю? О чём идёт речь? Франц.).
   - Как же? - командующий кивнул в сторону стоящего недалеко князя Багратиона. - Пётр Иванович, утверждает, видели вчера, как твои солдаты пригнали карету с гербами. Внутри было несколько человек и один оказался маршалом Бонапарта.
   - Карета? Карета? Карета? - Ланин сделал вид, что вспоминает. - Вчера, вчера, вчера... А! Понял. Вы, про маршала из кареты? Понимаете, тут, произошла презабавная история. Сперва подумали, он самозванец. А мундир, который нашли внутри кареты - подброшен. Людей в повозке было несколько. И все какие-то неказистые, потрёпанные. У одного вообще лицо было в крови. Кому из них принадлежал мундир с орденами? И был ли среди них владелец? Было непонятно. Начали разбираться. Всех посадили в подвал. А этот прохвост, который оказался маршалом. Вскрыл замок в двери камеры. Представляете, обычной тонкой проволокой! Пудовый навесной замок! Взял и открыл. Потом, проник в подземный коридор. Отогнул прутья решётки. Пролез через неё. Прошёл незамеченным между караульными. Вышел наружу. Перебрался через двухметровый забор. И скрылся в неизвестном направлении.
   - Надо же? - Кутузов встрепенулся. Вскинул голову. - Очень, интересно! И что дальше?
   - Дальше? Я бросился в погоню. Взял два десятка солдат. Сторожевых собак. И следопыта. Есть у меня в бригаде умелец. Пошли по следу. Но, этот паршивец! Дошёл до ручья. Сбросил сапоги. И по воде - босиком - ушёл в неизвестной направлении. - Рассказчик глубоко вздохнул. - Короче, потеряли его. Остался один жезл.
   - нДа... - командующий побарабанил пальцами по столу. Покачал головой. - Лихо. Прямо не маршал, а леший какой-то: Без сапог? В темноте? По ручью?
   Багратион, привлекая внимание, сделал шаг вперёд. - Ваше сиятельство, разрешите высказать мнение.
   - Конечно, Пётр Иванович, - повернулись в сторону командующего второй Западной армии. - Слушаю.
   - Мне кажется полковник врёт. Что за пудовый замок? Какие сторожевые собаки и следопыты? Где он нашёл двухметровый забор? - Багратион недовольно сжал кулаки. - Скорее всего солдаты, на радостях, перепились в дым. Заснули возле подвала. Оставили дверь открытой. Он спокойно вышел. Взял первую попавшуюся лошадь и ускакал.
   Кутузов поиграл желваками на лице. Поёжился. Поправил шинель на плечах. Прищурился, посмотрел на полковника. - Что скажешь, милый человек? Так всё было?
   - Никак нет, ваше сиятельство. Убёг. Босиком. По ручью. Всю ночь искали!
   - Понятно. - Кутузов пободал головой воздух. Пошамкал губами. Поднял глаза на Ланина...
   - Ротозей, ты князь! Упустил, такую возможность - поймать маршала Наполеона перед наступлением! Считай, звание генерала было в кармане. Это был поступок достойный того, чтобы я отписал императору. А сейчас, что? Ничего. Пшик. Ходи дальше полковником.
   Вселенец вытянулся. Щёлкнул каблуками. - Ваше сиятельство! Да, я! Вам! Другого! Лучше! Приведу. Дайте, время. А этот, был старый, потрёпанный. Лицо разбито в кровь. Вряд ли он знал много.
   Кутузов закусил губу. Поправил шинель. - Ладно. Что сделано - то сделано. Беглеца не вернёшь. Я тебя зачем позвал? Предупредить. С девяти утра. Мы с Бонапартом заключили временное перемирие.
   - Что? - челюсть вселенца от удивления поползла вниз.
   - Перемирие - до завтра, до девяти. Французам нужно время, чтобы вытащить убитых и раненых. Просили проявить милосердие и человеколюбие. По их подсчетам, ты вчера отправил на тот свет больше пяти тысяч. Ещё столько же, если не больше, лежат ранеными. Так, что... приказываю! Прекрати стрельбу. Успокойся. Затихни. Дай возможность поработать санитарным отрядам.
   - Как же так? - Вселенец поперхнулся от переизбытка чувств. С недоумением посмотрел на командующего. - Они же, вытаскивая погибших, проведут разведку и узнают все мои секреты. Поймут как работают ловушки и обманки. Сообразят как обойти.
   - И что?
   - С чем я воевать буду? Михаил Илларионович! Милейший мой человек! Этим соглашением, вы, уничтожаете меня. Разрушаете всю мою оборону. Оставляете голым перед войсками Наполеона? У меня одна бригада. ОДНА! А у него! - Ещё сто двадцать тысяч человек!
   Багратион вышел из угла. - Ваше сиятельство, разрешите ответить. Как и чем будем воевать.
   Кутузов кивнул. - Хорошо, Пётр Иванович. Попробуйте.
   Князь вплотную подошёл к Ланину. Горящими глазами посмотрел в рассеянное лицо вселенца...
   - Милостивый государь, воевать будем, МЫ! - солдаты русской армии. Ядрами, пулями, штыками и шпагами. А если потребуется - зубами, ногтями и кулаками. А, вы! Со своими, никому не нужными ловушками, будете сидеть в своем редуте. Смотреть и учиться. Как нужно, используя отвагу, мужество и силу русского духа, побеждать на поле боя превосходящего по численности неприятеля.
  
   ***
   Ланин задумчиво ходил по штабной палатке перед притихшими офицерами. Размышлял, морщился, нарезал круг за кругом. Подчинённые молчали. Ждали. Гадали. Ожидали грозы.
   Наконец тишина завершилась.
   - Господа офицеры, я только, что от Кутузова. И у меня для вас две новости. С какой начать?
   - Ваше сиятельство, начните с хорошей, - как всегда, всех опередил штабс-капитан Левашов.
   - Хорошая новость - сегодня не воюем.
   - Как не воюем? Почему? Чего вдруг? - вопросы посыпались как из рога изобилия. - А почему это хорошая новость? - Кто-то спросил напоследок.
   - С девяти утра начнётся суточное перемирие. Французы будут вытаскивать убитых и раненых. Приказано никого не трогать. Огонь не открывать. Так, что, дорогие мои артиллеристы! Объявляю - день отдыха.
   - А плохая новость?
   - Выходного не будет, - внимательно посмотрели на присутствующих. - Я решил провести всеобщий праздник труда. И назвать его "Ярмарка вакансий".
   Офицеры начали переглядываться. Удивлённо пожимать плечами.
   Ланин продолжил монолог. - Значит, так! Селезнёв, бегом в радиоузел, даёшь объявление. Всем желающим - крестьянам, мастеровым, ополченцам, свободным солдатам, женщинам и даже детям. Всем - кто придёт сегодня к Восточной стороне редута узнать - что случилось? Что происходит? Объяви... Всем выдам по десять рублей. Просто за то, что пришли. Пришёл - поинтересовался - получил десять рублей.
   - Далее. Каждый из господ офицеров берёт цветной флаг. Выбирает место перед редутом. Становится и начинает набирать желающих на работу по специальности, о которой скажу позже. Формирует группы по двадцать - пятьдесят человек. Назначает над ними ответственного унтер-офицера. И отправляет на работы. Они трудятся до вечера, после чего все работники получают ещё по двадцать рублей. Итого мы имеем вокруг редута массовое скопление народа. Который ходит, бродит, двигается, чего-то делает. А что - конкретно? Врагу не понятно.
   .....
   Два часа спустя многотысячная толпа желающих, поучаствовать в невиданном событии и получить "за так" безумные деньги, скопилась возле Восточной стороны редута. Люди толкались, волновались, шумели, о чём-то спрашивали, переспрашивали, получали ответы, занимали очередь перед разноцветными флагами. Народ подходил и подходил. А в это время, поверх голов, раздавался радостный голос из репродуктора....
   - Добрый день, дорогие друзья! С вами снова любимое "Радио Коломна". Московское время десять часов пятнадцать минут. Передаём последние объявления с "Ярмарки вакансий".
   ...- Завершается набор в дополнительную группу "Землекопов". Всех желающих ждут у Зеленого флага. Честь и хвала работникам-землекопам! Записывайся в землекопы! Присоединяйся к команде победителей! Докажи, что ты достоин быть лучшим!
   ...- Оранжевый флаг! Собирает вокруг себя разнорабочих. Разнорабочий - это специалист многих профессий. Рабочий - звучит гордо! Слава труду! Смерть неприятелю! Общим трудом - приближаем победу! Все, кто не с нами - против нас! Успей в наши ряды! Мы стоим за правое дело! У Оранжевого флага.
   ......
   ......
   ...- Организована рабочая группа для женщин. Милые сударушки! Только сегодня! Вы сможете заработать двадцать рублей! За помощь в контрольной и организационной работе. Спешите! Попробуйте себя в профессиях: администратора, помощника контролера, наблюдателя, ревизора. Всех желающих ждут у Синего флага. Торопитесь. Количество мест ограничено....
   ...- Дорогие чада! Желаете помочь родителям? Сделать подарок близким, друзьям или просто иметь личные средства? Специально для вас открыта запись в детскую трудовую группу у Красного флага. Рабочий день детской группы ограничен четырьмя часами. По истечению рабочего времени дополнительно выдаётся премия и сладкий подарок.
   - Напоследок, информация для любителей творчества Глафиры Суконниковой. Дорогие друзья! По вашим многочисленным просьбам, сегодня в семь часов вечера состоится повтор спектакля "Артиллерийская баллада". В связи с большим количеством желающих, просим занимать места заранее. На этом всё. Спасибо, кто был вместе с нами. До скорых встреч и берегите себя.
  
   .....
   Кутузов сидел за столом и с интересом рассматривал карту, переданную князем Ланиным, с подробной информацией о расположении французских войск. Пальцами, словно циркулем, мерил, крутил, передвигал по листу. Старчески бубнил под нос. - Допустим, где расположились войска, сколько солдат, коней, пушек, повозок можно увидеть с высоты в подзорную трубу. Определить название полков - тоже можно - достаточно внимательно рассмотреть знамёна и штандарты. Но, чёрт подери? Как он узнал имена и звания командиров? Как?
   В дверь заглянул один из адъютантов. - Ваше сиятельство, князь Багратион просится с докладом.
   Князь оторвал взгляд от карты. Прищурил глаза.
   - Скажи, пусть заходит.
   Багратион резко открыл дверь. Зашёл, громко стуча сапогами. - Разрешите доложить, ваше сиятельство?
   - Докладывайте.
   - Господин генерал от инфантерии! Я, ни черта, не понимаю?! Что творит, этот?... Коломенский выскочка! Ему приказали сидеть тихо - не стрелять, не взрывать! Забиться как мышь под веник и тихо ждать завтрашнего утра. А он?
   Кутузов, хорошо зная горячий характер командующего второй Западной армии, сидел и молча ждал, когда гость выговорится.
   Багратион скривился. Заскрипел зубами. - Собрал возле редута море людишек. Выдал каждому по десять рублей, разбил на группы и заставил заниматься непонятно чем!
   - И-и?... - протянул командующий, видя, что гость замолчал.
   - Маются дурью, ваше сиятельство. Все! Разом! Мужичьё, как муравьи, мечутся перед редутом. Чего-то разгружают, загружают, переносят, перевозят, таскают, раскапывают, закапывают. Нанял ребятню - те бегают по площадке, раскидывают мусор. Другие, вслед за ними, мусор собирают. А ещё! Позвал деревенских баб в помощники.
   - Зачем?
   - Ходят вокруг редута с бумажками. Чего-то считают. То ли берёзки, то ли камушки, то ли траву в поле. Пальцы слюнявят. Ставят крестики. В пустые листы!
   Кутузов потёр морщинистый лоб. - Какой-то непорядок. Я бы даже сказал беспорядок.
   - Вот, и я заметил, ваше сиятельство. Надо готовиться к битве. Чистить оружие. Форму латать. Настраиваться на бой. Завтра француз попрёт. А он, занимается непонятно чем. Устроил балаган.
   - нДа, - командующий побарабанил пальцами по столешнице. Махнул головой князю. - Подойти-ко поближе, друг любезный.
   Багратион подошёл к столу. Наклонился.
   Кутузов поправил шинель на плечах. - Иван Петрович, я тут покумекал и решил. Пока Ланин безобразничает. Привлекая внимание французов к себе на левый фланг. Возьмёшь две артиллерийские бригады. Стоящие у тебя в резерве. Замаскируешь пушки под копны с сеном. Солдатиков переодень в крестьян. И на вечерней зорьке привези и поставь, вот на это поле, в центре. - Князь ткнул пальцем в карту. - А те копны, которые, там, потихоньку вывези. Приказ, ясен?
   Багратион удивленно посмотрел на карту, потом на Кутузова. Заморгал глазами. - Так точно, ваше сиятельство.
   - Вот и чудненько. Давай, голубь сизокрылый - иди, выполняй. Вечером, на военном Совете, доложишь. А мне надо посидеть, подумать. Дюже противник у нас хитрющий. Чего-то замышляет. Уж больно странно расположил войска.
  
   ***
   Полковник Ланин рассматривал в подзорную трубу с вышки как французские солдаты собирали и вывозили убитых.
   - Новиков?
   - Я, - отозвался подпоручик, стоящий неподалёку. Он подошёл ближе. Застыл в ожидании вопроса.
   - Докладывай, что у нас интересного.
   - Всё как предсказывали, ваше высокоблагородие. Большая часть собирает трупы. Треть лезет повсюду. Ищет проходы.
   - И каковы успехи?
   - Со стороны леса - самые хорошие. Чем ближе подходят - тем больше становится погибших. Мрут как мухи. Агарков молодец! Такое намастерил - диву даёшься! Талант, ваше сиятельство... Цены - нет! Просто заправский душегуб!
   - Талант, это хорошо! - похвалили солдата. - Передай, с сегодняшнего дня присваиваю звания унтер-офицера. Поздравь от меня.
   - Есть, поздравить. А вот, со стороны ручья хуже. Посекло одиннадцать человек. На двенадцатом сообразили. Притащили доски, брёвна, длинные палки. Начали во всё тыкать. Прошли первый ряд. Сейчас разбираются со вторым. После третьего будут только "Ежики".
   - "Ежики", говоришь? - переспросил вселенец, рассматривая в трубу как несколько солдат, вытягивая из одной ямы раненного, провалились всей группой в другую. - "Ежики" - тоже хорошо.
   - Ваше сиятельство. Я прикинул - вдруг французы сообразят. Подгонят лошадей, зацепят верёвками, растащат по сторонам. И получится проход для кавалерии. А дальше у нас ловушек нет. К редуту прямая дорога.
   Вселенец убрал окуляр от лица. Внимательно посмотрел на собеседника. - Это ты верно заметил. - Он пощелкал прибором, выдвигая, сдвигая трубу. Выдал решение - Давай-ка сюда Прохорова с ребятками. Пусть раздвинет ежей. А между ними поставит мины. А ещё найди наших умников, пусть прокатятся на своём "Механизме" вдоль последнего ряда. Насадят чеснока. Думаю, лишним не будет.
   К Ланину с Новиковым поднялся курьер. Подошёл ближе. Отдал честь. - Ваше сиятельство, только что поймали двух французских лазутчиков. Отбрехиваются. Сказывают - художники.
   Ланин широко открыл глаза от удивления. - О, как? Лазутчики? И не просто французы, а французские художники! Как интересно! Пожалуй, поеду посмотрю.
   .....
   Унтер-офицер вместе с двумя патрульными солдатами подвели к Ланину связанных пленников. - Вот, они, нехристи проклятые. Везде лазили, высматривали, вынюхивали. Чего-то рисовывали. Ваше высокоблагородие, у этого, мольберт за спиной. Наверное, главный. А тот, мелкий, значится его ученик.
   Князь внимательно осмотрел знакомо-незнакомых художников. Строго свёл брови. - А зачем засунули тряпки в рот?
   - Ваше высокоблагородие, тощий слишком много разговаривает. А этот - указали на ученика. - Федьке палец чуть не откусил. Когда тот его обыскивал. Пришлось связать и рты заткнуть.
   Ланин внимательно осмотрел пленников. Особенно молодого с наливающимся синяком под глазом. Мальчуган, не выдержав взгляда, покраснел. Отвернулся.
   - Новиков? - вселенец позвал подпоручика.
   - Здесь, ваше сиятельство.
   Полковник кивнул в сторону незнакомцев. Спросил. - Как мы поступаем с немыми шпионами?
   Офицер обошел пойманных по кругу. Ухмыльнулся. - Дык, эта... - пожал плечами. - Вешаем. Или стреляем. А можем сперва расстрелять, а потом повесить. Или, наоборот, повесить, а потом расстрелять. Всё зависит от вас, ваше сиятельство. Как прикажите. Можем одновременно и вешать, и стрелять.
   Князь повернулся в сторону унтера. - Услышал? Так, что... давай. - Патрульного похлопали по плечу. - Не занимай моё время. Быстро повесь на ближайшей березе. Потом прикажи несколько раз выстрелить. И патрулируй дальше.
   - Фы.., мы... гны... - пойманные начали нервно дёргаться. Выпячивать глаза. Пытаться что-то сказать.
   - Господин полковник? - старший патруля решился на вопрос. - Так они говорящие. Просто у них кляп во рту.
   - Новиков? - вселенец снова обратился к подпоручику. - Хитро посмотрел на него. Приподнял бровь.
   - Да, ваше сиятельство.
   - А что мы делаем с говорящими шпионами?
   - Сперва на кол. Потом стреляем. Потом руки ноги отрубаем. А в конце - всё равно вешаем. За язык.
   - Понял? - повернулись к унтеру.
   - Так, точно, ваше высокоблагородие. Но, может, всё-таки, перед казнью - допросите?
   - А зачем? Шпионы, они и в Подмосковье, и в Москве, и в Коломне - остаются шпионами. Слушай, унтер? Много задаешь вопросов. Не по чину. Тебе приказали - иди, вешай. И больше не отвлекай меня.
   Исполнительный патрульный не понимал игры полковника. - Ваше сиятельство, а вдруг они знают тайну? Мы их повесим и ничего не узнаем?
   - Думаешь? - Ланин почему-то переспросил у Новикова.
   - Всё может быть, господин полковник, - подпоручик кивал головой, сдерживая смех.
   - Ой, ладно, уговорили, - князь подошёл к старшему шпиону. Резко вытащил тряпку изо рта. Затем громко заорал в ухо по-немецки - Wie heißt du? Wo ist der Hirte Schlacke? Wo hat der Fernseher das Funkger"t versteckt? Sag! (Имя? Звание? Кто командир? Сколько вас было в самолёте? Где пастырь Шлак? Куда ты спрятал рацию и парашют? Сволочь! Говори?! Немец.).
   Вражеский лазутчик в ответ вытаращил глаза, сглотнул слюну и неожиданно ответил по-русски. - Ваше сиятельство, это, я. Ваш слуга - Афанасий. Я никакой не шпион. А, это! - Он кивнул на побитого подростка. - Мадмуазель Мари. Я просто хотел увидеть и нарисовать поле боя. А, Маруся - она, как бы тоже художник, напросилась помогать.
  
   ***
   Стефан Ля Гранж - режиссер Коломенского театра выглядывал из-за занавеси на огромное людское море собравшиеся на просмотр спектакля. Его тёмные глаза испуганно метались вправо, влево, словно соображая, в какую сторону бежать. У режиссера был нервный шок. Зрителей было не просто много, а безумно много. Это был третье выступление театра за неделю. В прошлые два раза зрители были. Но, не столько!
   Казалось, именно сегодня, мир сошел с ума и собрал безумцев со всего света. Люди жаждали зрелища. Выступление задерживалось. Гул стоял такой, что хотелось куда-нибудь упасть, уползи, спрятаться и долго, долго никуда не выходить. Стефан собрал последние силы, спустился в палатку, где актеры готовились к спектаклю. Сочувствующе посмотрел на них. Все были в таком же возбужденно-подавленном состоянии. Всех трясла лихорадка.
   Ля Гранж сжал кулаки до синевы. - Д.д.д.друззьяя, д.д.давайтте с.соббирёмся и от.т.тыграем этот с.с.спектакль. Ничего страшного. Это п.п.просто небольшая нервозность п.п.пперед выступлением.
   ??? - зловещая тишина было ответом.
   Внутрь палатки заглянул князь Ланин. Обратился к режиссёру. - Стефан, чего ждем? Уже пятнадцать минут как должны играть? Хочешь чтобы тебя разорвали зрители?
   - С.с.с.сейчас, в.ва.ваше с.с.сиятельство, т.т.т.только сэ.сэ.сэберёмся и нэ.нэ.на.начннём.
   - О, дорогие мои? - Ланин внимательно осмотрел подавленную труппу. - Да, вы тут совсем расклеились.
   Он неожиданно добавил в голос металла. - Быстро! Все! Слушаем меня. Закрыли глаза. Закрыли, я сказал! Немедленно! Стефан - ты, тоже. Теперь, не спеша, начинаем считать до ста. Глубоко вздыхаем. И очень медленно выдыхаем. Считаем про себя. - Вселенец достал платок. Навёл на присутствующих актёров. Начал водить пальцами по ткани. - Дышим, дышим, дышим. Не открываем глаза. И считаем...
   .....
   Такого зрительского ажиотажа актёры Коломенский театра никогда не видели. Люди хлопали, топали, подпрыгивали, выплёскивая эмоции. Это был какое-то массовое помутнение рассудка. Толпа, не отрываясь, в едином порыве, следила за каждым словом, шестом, движением происходящим на сцене. Энергия, идущая от людей, была настолько сильной, что казалась отрывала актёров от земли и буквально заставляла летать по сцене. Каждый зритель представлял себя на месте героев и проживал с ними жизнь, заложенную в сценарий. Все! Все, до единого, желали походить на лихих офицеров-артиллеристов. Стойко преодолевать трудности, бить неприятеля и получать награды от командования. А в конце, обязательно. жениться на раскрасавице девице, которая вместе с ними служила и защищала Родину. И даже, если не служила. Всё равно была похожа на главную героиню - красивую, веселую, задорную Шурочку. Которая пела замечательные песни, как эта...
   Не слышны в саду даже шорохи
   Всё здесь замерло до утра
   Если б знали вы, как мне дороги
   Подмосковные вечера...
   (Подмосковные вечера". Композитор В. Соловьёв-Седой. Автор слов. М. Матусовский.).
   .....
   Ещё! Ещё! Ещё! - толпа шумела, не останавливаясь. Никто не собирался расходиться.
   Полюбившиеся герои выходили на поклон уже в четырнадцатый раз.
   Гора из полевых цветов и травы, которую принесли в качестве признания, выросла до внушительного размера стога. И уже давно была выше человеческого роста.
   Вместо пятнадцатого выхода на поклон, на сцене появился режиссёр, который громким голосом пообещал, что как только появится свободный день от битвы! Театр, в тот же час соберётся и даст новое представление. А сейчас, он просит всех разойтись, так как актерам надо отдохнуть, а господам воинам, вспомнить, что они защитники Отечества, и что у них завтра важная битва с французами.
   .....
   Князь Волконский светился от счастья. Обнимал, прижимал и даже несколько раз поцеловал Ланина. - Fеlicitations, votre excellence. C'еtait majestueux et choquant! - (Поздравляю, ваше сиятельство. Это было величественно и эпатажно! Франц.)
   Меня-то за что? Это актёры сыграли превосходно. Их надо благодарить.
   - Не скажите, милостивый государь! - князь никак не хотел отцепляться. Эмоции переполняли его. - Не было бы вас - не было театра. А значит и актёров, режиссёра и спектаклей. Кстати, хотел отметить занимательное наблюдение. Прислуживался к разговорам господ офицеров из других частей. Так, вот! Практически все, после войны, желают прикупить дом или усадьбу в Коломне. А по возможности перевести туда родственников.
   - Зачем? - Брови вселенца удивлённо поднялись от такой новости.
   - Чтобы чаще посещать выступления вашего театра. Уж больно спектакли хороши. А ещё, все до единого, хотят выкупить из неволи мадмуазель Суконникову. Но, как только слышат сумму, за которую её пытался купить австрийский Император. Сразу желание пропадает, либо перерастает в страстный порыв - выкрасть. Так, что... дорогой владелец театральных душ. Надо бы нашей "Золотой птичке" охрану приставить. - Ой, боюсь! Украдут, увезут - не догоним.
   - Думаете? - с сомнением протянул вселенец. Выражением лица показывая - "Кому нужна крепостная актриса".
   Волконский не разделял легкомыслия князя. - Ваше сиятельство, убежден и уверен. Причем, сделать стоит немедленно. Господа офицеры ждать не любят. И порой, действуют очень быстро и решительно.
  
   ***
   Громадный круг солнца, едва успел скатиться за лесную дымку леса, как в небе, над речкой, уже проснулись и замерцали первые жёлто-зеленые звезды. Темень медленно наползала на косматый лес. Всё застыло в этот час - деревья, травы, посевы.
   "Ребятушки, ужо, наверное заснули?" - подумала Варвара Потешкина. Она кинула встревоженный взгляд в сторону зашедшего солнца и оглядываясь по сторонам, побрела по дороге. А впереди неё двигалась тень, непомерно длинная, вытянутая, подозрительная тень-великанша. Ноги тени соединялись с ногами Варвары, а голова, повязанная платочком, покачивалась где-то за тридевять земель - на зелёном лугу. Там же пропадала развилка дорожного посошка. Женщина проскользнула в землянку. Прислушалась к мирному посапыванию детей. Убедилась - спят. Едва слышно, как вздох из женской груди, присела на лавку. Достала дрожащими руками из котомки носовой платок. Зубами развязывала узелок. Вынула пачку десяти рублёвых ассигнаций в количестве шестнадцати штук. (Это были все заработанные семьёй Поташкиных деньги за участие в "Ярмарке вакансий"). Волнуясь и дрожа, не зажигая света, в темноте, на ощупь начала пересчитывать.
   - Одна, два, три, четыре... Четыре... Четыре... - едва слышно губами шептала Варвара. Руки дрожали. Голова предательски не желала вспоминать какая следующая цифра после четырех. - Четыре... Четыре? Четыре - это сорок рублей.
   Четыре - именно столько розовых бумажек, больше всех из семьи, заработала четырехлетняя Дуняша. Малолетняя хитрюшка умудрилась, каким-то образом, стереть чернила с указательного пальца. И два раза получить деньги за появление на "Ярмарке".
   - Раз, два, три, четыре, пять, шесть... Шесть? - Следующую цифру снова забыли. Варвара сильно волновалась. Ранее, такие огроменные деньги! Даже одну бумажку... в десять рублей - она никогда не держала в руках. А сейчас, у неё в платке, их было шестнадцать. Или пятнадцать? А может семнадцать?
   - Господи, - перекрестилась несчастная женщина. - До чего же тяжело иметь большие деньги. Нужно постоянно пересчитывать! Думать про них. Переживать и бояться потерять. А еще могут ограбить, убить, украсть да и просто отобрать.
   Она глубоко вздохнула. Попыталась успокоить выпрыгивающее из груди сердце и снова начала считать.
   - Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь... Семь... Семь?
   - Девять, - подсказала Дуняша. Проказница незаметно подкралась к матери, и во все глаза смотрела как та перекладывает из одной руки в другую цветные бумажки. - Следующая цифирь - девять.
   Девчушка раскрыла свои большие, как у кошки, зеленые, глаза. И громким шепотом начала забрасывать мать вопросами. - Ма, а мы, теперь? Чегось? Богатые? Да? Прямо богатые-прибогатые? А че купим? Ой, а давай... поросёнка, козу и корову. А ещё дом и жениха Марфушке на коне. Она позавчерась - цельный божий день у ручья просидела, всё про какого-то жениха думала. Интересно, в какую цену сейчас женихи с конями. Дорогие небось? Мне лет через пять тоже потребуется? Только я хочу... лучше чем у Марфушки и красивей.
   - Не надо мне жениха! - девятилетняя Марфуша подкралась с другой стороны. Зашептала в ответ. - Купите лучше бусики, платьишко и сапожки новые.
   - Тихо, всем. - Зашипела мать на дочерей. Ребят разбудите. Я лучше посчитаю по-другому.
   - Десять, двадцать, тридцать, сорок... Сорок? Сорок...
   - Пятьдесят... - едва слышно пробубнил семилетний Ванька.
   К собравшимся в уголке бабам проснулись и подошли два брата. Старший из мужиков, в возрасте семи лет, сразу взял быка за рога. И внёс, по-крестьянски, самое дельное предложение. - Коня брать надо. Конь нужон и в поле, и в хозяйстве, и если чо - вырасту - поеду на нём воевать.
   Младший пятилетний Прошка, подбоченился. Боевито свёл брови. Возразил уже в полный голос. - Ванютка, бога, побойся! Думаешь только о себе. Он, значит, вырастит - пойдёт воевать. А я че? Должон с бабами сидеть? Лавку протирать?
   - Ты, младший - тебе на роду написано.
   - Ничего подобного! - мальчуган строго притопнул ногой. Отдайте мою долю. Я куплю пистоль. Или саблю. А лучше ружьо. И пойду воевать. С ружьом, меня точно никто не прогонит.
   - Ты, мал ещё для ружья.
   - Это, ты, мал! И уши большие! А мне, в самый раз.
   - Так! - мать строго поднялась с места. Осмотрела галчат. - А ну, быстро все по местам и спать! Сама решу, что делать с деньгами. Нашлись, тут, советчики. Ишь, народились - как с куста свалились!
  

Прелюдия 7.

   Сегодня я буду кутить. Весело, добродушно, - со всякими безобидными выходками.
   Приготовьте посуду, чашки, тарелки - я буду всё это бить.
   Уберите хлеб из овина - я... подожгу овин.
   (Фильм. Обыкновенное чудо.)
  
   Эдвард Торнтон посол Англии в России закончил читать свежие новости в журнале "ВЕСТНИК ЕВРОПЫ". Перевёл взгляд на своего помощника и удивлённо произнёс - Не может быть!
   - Сэр, - помощник закивал головой. - Я думаю также - не может! Скорее всего русские запустили через свой скандальный журнал какую-то чудовищную провокацию.
   - Подожди, Патрик. Дай собраться с мыслями.
   Он перечитал новость ещё раз...
  
   Последние известия с полей сражений!
   Уникальный бой под Шевардино!
   Впервые в истории - самая бескровная битва со стороны русских войск!
  
   За первый день "Бородинской баталии" русские войны не потеряли ни одного воина. Нет даже раненых. Со стороны противника более 10 000 погибших и раненых.
   Французский император надеялся, одним мощным ударом, в сжатые сроки, с лихого наскока, опрокинуть русские войска. Но, молодой талантливый полковник князь Ланин, под руководством мудрого генерала от инфантерии князя Кутузова, в кратчайшие сроки, смог построить уникальную систему укреплений, которая не позволила не то, что приблизиться к нашим войскам. А даже сделать прицельный выстрел в ответ.
   Многочисленные атаки вражеского войска, с раннего утра 7 сентября до позднего вечера, разбивались о наши укрепления, как волны о надводные рифы. По итогам первого дня героического противостояния противник потерял: Три пехотных, два кавалерийских и один артиллерийский полк. Погибли два генерала. Захвачено в целости и сохранности тридцать шесть орудий. И множество подвод с ядрами и зарядами.
   Слава русским войнам и талантливым полководцам! Чудо солдатам, которые продолжают доблестные традиции Суворова, Румянцами и императора всероссийского Петра 1.
  
   Через минуту Торнтон смог кое-как справился с чувствами. И снова заговорить...
   - Наполеон не мог проиграть бой московитам с таким результатом! Если было наоборот. Я бы поверил. Но, чтобы, они! Без единой царапины побили французов? Это немыслимо!
   Дипломат, прищурив глаза, посмотрел на помощника. Начал рассуждать. - Может это какая-то тайная политическая игра Александра I. Или специально подстроенная дезинформация. Ну, не бывает сражений с таким результатом! Чтобы, с одной стороны, больше десяти тысяч. А с другой ни одного!
   - Постойте, - внезапно догадка посетила англичанина. Он посмотрел дату выхода журнала. - Девятое сентября. А сражение, как они пишут, состоялось седьмого. А сегодня десятое. Новости о битве не могли так быстро дойти до Петербурга. А следовательно, их не могли узнать. И уж тем более напечатать. Выходит - это ложь. Что и требовалось доказать.
   - Ухх, - выдохнули с облегчением. - Чёртовы бульварные журналюги.
   Он спокойно выпрямился в кресле. - Это же надо? Почти поверил.
   В дверь постучали. Заглянул секретарь. Милорд, я расшифровал голубиную почту из Москвы. Прошу взглянуть. Там весьма любопытное сообщение.
   Посол взял бумаги. Начал читать. Его лицо стало медленно наливаться краской.
   - Сэр, что-то плохое? - поинтересовался помощник.
   - Подтверждение от надёжного источника. Наполеон, действительно три дня назад, принял бой в ста километрах от Москвы. И весь последующий день, убирал с поля боя убитых и раненых. У русских погибших не было. Похоже они устроили Бонапарту какую-то пренеприятную ловушку. Что скорее всего задержит продвижение его войск. А нам, это задержка, не принесёт ничего хорошего. Войска Кутузова могут почувствовать уверенность. И ужесточить сопротивление. А ещё к нему может подойти подмога.
   - нДа, - подвели итог размышлений. - Неприятное сообщение.
   Помощник, видя, что начальство расстроилось, решил подсластить пилюлю. Взбодрить его своей занимательной новостью.
   - Сэр, если вас утешит. Мы немного в плюсе от этого события.
   - Не понял? - Торнтон хмуро свёл брови. - В каком плюсе? Поясни?
   В прошлом номере журнала была очередная "Викторина" с вопросами. Там предлагали отгадать сколько пушек захватит русская армия в первый день битвы за Москву? "Вариант А". От одной до пятидесяти. "Вариант Б". От пятидесяти до ста. И "Вариант С". Свыше 100 пушек.
   Я отгадал. Отправив в редакцию "Вариант А". Теперь они подарит мне первые три книги, из собрания сочинений Ивана Танина, в оригинальном кремовом переплёте. Сейчас съезжу в типографию, заберу выигрыш и поставлю вам в кабинет. Гости будут приходить и любоваться.
   Посол недовольно посмотрел на помощника. После чего топнул ногой и высказал со злостью.
   - Лейтон! Как ты надоел со своими дурацкими викторинами!
   - Но, милорд? - удивленно повели плечами. - Кто же знал, что мне будет везти в России.
   - Значит, так! С завтрашнего дня! Прекратить! Никаких викторин! Конкурсов, вопросов, ответов! Особенно в русских журналах. В особенности в "ВЕСНИКЕ ЕВРОПЫ"!
  

Глава 7.

   Туман медленно растворялся в лучах утреннего восхода. Солнце появилось, но не поднялось ещё из-за леса и только золотило края облаков, пёстрой дымкой разметавшихся у горизонта.
   Командующий второй Западной армии Иван Петрович Багратион, разгребая ногами сполохи молочно-белых ручейков, поднялся на холм. Достал подзорную трубу. Стал рассматривать проявляющиеся очертания окрестностей.
   - Дьявол разорви, этого недоделанного генерала! - выругался он. Не отрывая взгляда от окуляра, обратился к адъютанту. - Григорий Васильевич, поглядите в сторону поля, возле холма. Этот ненормальный, все орудия, которые до этого прятал и скрывал, вытащил в поле. Поставил в линию. Без прикрытия, без защиты. Приготовился стрелять. Как думаете? У него мозги есть?
   Полковник Рощин, со своей стороны, смотрел в другую сторону. Увидел появляющиеся из тумана силуэты. Удивлённо перевёл взгляд на князя. - Ваше сиятельство, вы удивитесь, но французы, тоже выстроили орудия в линию. Установили ещё теснее друг к другу. И похоже, как только рассеяться туман, собираются вести огонь в нашу сторону.
   Командующий не поверил полковнику. Повернул трубу. Навёл резкость. Рассмотрел позиции неприятеля. Чертыхнулся. - Они, что? Черти драные! Собрались устроить... дуэль? Тут, расстояние меньше четырехсот метров?
   - Не могу знать! - Гущин повёл плечами.
   Князь внимательно осматривал противоположную сторону. Считал пушки. Французы споро заряжали. Готовились к стрельбе. Он вернул трубу на позиции 22 бригады. Забормотал. - Наши-то чего тянут? Где подготовка к бою? Где зарядка орудий. Этот, ненормальный? Думает стрелять?
   Русские солдаты, все как один, повернули головы в сторону наблюдательной вышки. Где находился князь Ланин. Ожидали от него знака открыть огонь.
   Багратион перенёс наблюдение на вышку. Нашёл командира бригады. Тот расслабленно стоял вполовину оборота к полю боя. Опирался локтем на перила. Беззаботно вёл разговор с офицерами.
   - Да, он, идиот!!! - горячая кровь ударила в кавказскую голову. - Что, он, творит?
   - Возьми, трубу, олух! - крикнули изо всех сил. Как будто могли докричаться. - Посмотри в поле! - Показали рукой. - Сейчас француз не оставят камня на камне от твоих пушек. Из солдат будет мясо и куча дерьма.
   Французы начали разжигать фитили.
   Командующий повернулся к адъютанту, схватил за грудки. - Григорий Васильевич, милейший! Срочно! Немедля! Седлайте коня. Скачите и предупредите этого недоумка. Если, конечно, успеете.
  
   ***
   Утренняя дымка тумана медленно таяла. Открывала очертания подготовленных к бою пушек.
   Сто тридцать восемь чудовищ, в тесный ряд, с одной стороны и девяносто шесть с другой, хищно смотрели в глаза друг другу. Пускали ядовитые слюни. Облизывались. Ждали, когда туман рассеяться полностью. Готовились отправить ядра в глотку друг другу.
   В округе повисла мёртвая тишина, которая бывает, когда два профессиональных стрелка навели пистолеты. Подошли вплотную. И смотрят в лицо, ожидая какого-нибудь стороннего сигнала, чтобы выстрелить. Шла игра нервов. Кто - кого.
   Первыми не выдержали французы.
   - Огонь! - прозвучала команда откуда-то со стороны.
   - Огонь, огонь, огонь... - эхо побежало вдоль цепочки от пушки к пушке.
   Солдаты засуетились начали поджигать фитили.
   - Через миг-другой прозвучали громкие выстрелы. Стволы окутались дымом и ядра со свистом понеслись в сторону северных варваров.
   Однако, пролетев не более десятка шагов, они внезапно потяжелели и грузно плюхнулись на землю.
   Русские пушки молчали. Ответа не было. Артиллеристы чего-то выждали. Не открывали огонь. Смотрели куда-то в сторону.
   Первым, от такой чудовищно криворукой стрельбы, пришёл в себя полковник Патрик Люмуа. Он бросился к молодому, щуплому капитану и завис над ним с высоты своего почти двухметрового роста.
   - Это, что за стрельба? Дьявол тебя разорви!
   - Не могу знать, месье, - капитан развёл руки. Похоже, что-то с порохом. Скорее всего какая-то часть отсырела.
   - Так, зарядите заново! - ткнули шпагой в сторону противника. - Пока, эти олухи, не очухались. И не открыли ответный огонь. Живее!
   - Есть! - капитан побежал в сторону ближайшего расчёта. Испугавшись, стал лично отдавать команды к зарядке орудия.
   ......
   Спустя пятнадцать минут на поле боя по-прежнему была тишина. Французы разбирались, что происходит. Почему не стреляют пушки. Русские молча стояли у орудий и смотрели в сторону неприятеля.
   Французских артиллеристов это нервировало. Они пытались начать сражение. У них не получалось. Противоположная сторона тоже не открывала огонь. Как будто давала фору более слабому противнику выстрелить первыми.
   Генерал Ле-Гран подъехал к маршалу Мюрату. Отдал честь. Начал доклад. - Небольшая заминка, ваше светлость. Непредвиденная ситуация.
   - Какая, к чертям собачим, непредвиденная ситуация?! - Мюрат в ярости согнул подзорную трубу. Отбросил в сторону. - Почему не открываете огонь?
   Ле-Гран пожал плечами. - Не можем понять. Ядра, подготовленные к стрельбе, утяжелились в несколько раз.
   Маршал не принял ответа. Мгновенно покраснел, повысил голос. - И что? Из-за такой глупости не стрелять? Найдите другие ядра. Добавьте пороха. Либо придумайте что-то ещё! Но, только, обеспечьте огонь!
   - Ваша светлость, стараемся.
   - Плохо стараетесь! Стоило мучаться ночь. Перетаскивать пушки через ловушки. А теперь, они, отказываются стрелять! Ле-Гран, я не доволен! Даю полчаса. Если не начнёте стрельбу. Командовать артиллерией будет другой генерал. Ясно?
   - Да, ваша светлость.
   Мюрат повернулся в сторону порученцев. - Позовите графа Де Фуля. Немедленно.
   - Здесь, мой маршал, - генерал подошёл к Мюрату.
   - Габриэль, у нас проблемы с артиллерией. Мне нужно полчаса чтобы разобраться. У варваров тоже проблемы. Возможно, закончился порох или снаряды. Твоя задача! Возьми два полка пехоты. Пройди, вон те шипастые ограждения. Построй колонны в несколько шеренг и ружейным огнём отвлеки русских. Если продолжат молчать. Иди в атаку и захвати пушки. Ты понял меня?
   - Так точно.
  
   ***
   Князь Багратион кипел, бурлил и сыпал искрами. Чертовщина, происходящая на поле боя, ему решительно не нравилась и была абсолютно не понятна. Почти две с половиной сотни огнедышащих монстров стояли друг против друга. На расстоянии мушкетного выстрела и молчали. Вокруг одних бегали, суетились солдаты. Возле других спокойно стояли - чего-то ждали.
   Полковник Рощин вернулся к месту наблюдения. Слез с коня. Быстро подбежал к командующему.
   - Ну-у? - Багратион выдохнул с такой силой, будто пытался сдуть листву с ближайших деревьев. - Узнал, почему, этот рогатый чёрт, не стреляет?
   - Так точно, ваше сиятельство. Говорит ранним утром к ним перебежал французский дезертир. Сказал, среди артиллеристов Наполеона зреет заговор. Дал слово дворянина и офицера, что стрельбы, со стороны пушкарей, не будет.
   - Что за ерунда? - в глазах Багратиона бушевало безумство. - Как можно верить какому-то перебежчику. Мы на войне, полковник! Здесь всё решают слова Императоров! А не каких-то мелкопоместных дворян.
   - И тем не менее, ваше сиятельство. - Рощин развёл руками. - Как видите, пушки французов молчат.
   - К дьяволу французов! К дьяволу их пушки! Ты скажи, почему, наш ирод, не стреляет?
   Полковник выпрямился. Постарался объяснить простыми словами. - Дело, в том... Полковник Ланин, со своей стороны, тоже, дал слово чести дворянина и будущего генерала, что не будет стрелять во французских пушкарей. Если те не откроют огонь.
   - Что-о??? - выдох-рёв был ещё сильнее, чем в начале разговора. - Какое, к лысым чертям, слово будущего генерала? Он собирается воевать? Четыреста метров до противника! ЧЕТЫРЕСТА! Et il a mis en place un corps de ballet. (А он устроил - кордебалет. Франц.)
   К Багратиону на холм поднялся один из адъютантов. - Прошу простить, ваше высокопревосходительство. Посмотрите в сторону французского войска. Они обошли пушки и выстраивают пехоту в коробки. Собираются атаковать.
   Князь быстро поднял трубу. Осмотрел расположение неприятеля. Повернул прибор в сторону наблюдательной вышки. Нашёл Ланина, который по-прежнему стоял, не проявлял знаков беспокойства. Принял расслабленную позу, держал в руках, возле лица, кружку с каким-то напитком.
   Багратион хмыкнул. Ехидно переспросил у полковника. - А сейчас? Почему не стреляет? С пехотой, вроде, договоренностей не было? Ou est-ce qu'il fait une pause thе? (Или у него чайный перерыв? Франц.).
   - Господи! - посмотрели на небо. - Откуда берутся такие идиоты?
   - Ваше сиятельство, я знаю почему не стреляет.
   - Почему?
   Полковник ткнул рукой в наползающие, со стороны леса, облака. - Он ждёт, когда дым закроет видимость в поле.
  
   ***
   Князь Ланин, в образе всезнающего ученика-отличника, стоял перед доской, на которой была нарисована красочная карта окрестностей с широкими красными и синими стрелами. Он важно поправив невидимую душку очков. Начал выступление перед Завучем и педагогическим Советом. Роль Завуча выполнял генерал от инфантерии князь Кутузов. В качестве учителей из педагогического Совета были господа генералы.
   Вселенец поводил указкой по левой части карты...
   - Таким образом, Наполеон, сегодня, в течение дня, создавал картину ложных атак на левый фланг. Использовал несколько пехотных полков. Которые больше обозначали действия, чем воевали. Они заходили в задымленный квадрат. Попадали под мои пушки. Получали небольшой урон, тут же выходили. Делали перерыв и снова заходили. Вся остальная армия активно маневрировала глубоко в тылу.
   Полковник передвинул указку в центр. Показал на реку...
   - В это время, саперы неприятеля, дополнительно возвели ещё четыре моста к имеющимся двум, через реку Колочь. Прямо по центру. Здесь, здесь, здесь и здесь. К вечеру, большая часть французов, набегавшись, стянулась к реке. В связи с чем четко прослеживаются дальнейшие действия. Я! Со стопроцентной уверенностью, утверждаю! Завтра. Рано по утру, сплошным потоком, они перейдут по мостам реку. Обойдут мой левый фланг и хорошо укреплённый правый. И прямым потоком двинуться на стоящие по центру войска второй армии Багратиона. Как раз в то место, где до сих пор достраиваются Семеновские флеши.
   Указку убрали за спину. Повернулись лицом к присутствующим генералам. - В связи, с приведёнными фактами, прошу рассмотреть следующей план баталии. Ночью. К стоящим вдоль реки пушкам, замаскированным под стога с сеном, предлагаю подтянуть все мои пушки. Расставить в ряд как можно ближе друг к другу. И в момент завершения переправы большей части войск неприятеля, открыть ураганный огонь с высокого берега. Французы, попав под обстрел, попытаются отойти. Я в это время взорву платину. Которую построил один из помещиков ещё весной. Вода поднимется и большим потоком затопит более низкий левый берег. Сорвёт мосты. Французы окажутся в западне. Впереди пушки. Позади река. Мостов, нет. Брода через воду, нет. Там всё в ежах и препятствиях. Думаю, часа через два непрерывной стрельбы, с большой частью войск Наполеона будет покончено. Либо убито, либо утоплено. Произойдет символический финал! Пушки начали это сражение и закончат его, принеся славу артиллерии и русским воинам.
   - У меня всё! - вселенец театрально склонил голову, ожидая одобрения окружающих. (А возможно даже и аплодисментов.).
   ??? - Странная тишина повисла в штабной избе. Все смотрели на Кутузова.
   Командующий армии расцепил руки, сжатые в замок. Поправил шинель. Посмотрел сквозь густые брови на вселенца. Как-то непонятно произнёс... - нДа. Довоевались.
   Побарабанил пальцами по столу. Обратился к полковнику. - Ваше сиятельство господин Ланин. Голубчик. Давай-ка, мы продолжим Совет. А вы, пойдите... погуляйте. Подышите свежим воздухом. Как закончим совещаться. Вас позовём.
   .....
   - Я, против! - один из присутствующих поднялся с места, как только за Ланиным захлопнулась дверь. - Никому не известный полковник, указывает, нам - боевым генералам, что делать и как воевать! Да, ещё с Наполеоном!
   - И я, против, - его поддержал сосед в звании генерал-лейтенанта. - Дожили! Выскочки и подлизы командуют армией.
   Начальник штаба русской армии Бенигсен покряхтел. Неспеша поднялся и пробубнил с небольшим акцентом. - Господа, я вообще не понимаю, это кто? И что сейчас было?
   Кутузов подождал, пока недовольные немного утихнут. Откинулся на спинку кресла. Умиротворяюще произнёс. - И тем не менее, господа. Князь Ланин, в отличии, от всех нас, воюет с французами, третий день. И довольно успешно.
   С места подскочил Багратион. - Простите меня, ваше сиятельство. Но, по-моему, он мается дурью, а не воюет. Сегодня, утром, учудил. Решил вообще не стрелять. Видите ли дал слово чести. В ответ на обещание французского перебежчика. Полдня сидел, пил чай, болтал с офицерами, страдал безделием. И это, когда расстояние до неприятеля меньше четырехсот метров. Слава богу попёрла пехота. Пришлось начать сражение. А то, просидел бы до вечера.
   - Господа генералы! - командующий первой армии Барклай-де-Толли решил внести свою лепту в разговор. - А мне предложение князя нравится. Разбить француза одними пушками. По-моему, это прекрасно. Есть в этом что-то, такое... от великого короля Швеции Густава. Тот, тоже, всё время, пытался воевать одними орудиями.
   - А мне, не нравится! - не вставая, высказался Бенигсен. - Князю Ланину до Густава Адольфа - как крестьянину ползком от Питера до Берлина.
   - И мне, не нравится! - генерал Горчаков поддержал Бенигсена. - Сколько отступаем? Сколько прошли дорог? Намесили грязи? Наглотались пыли? Солдаты - злые как черти. Жаждут битвы с французом. Рвутся в бой! Зубами готовы рвать неприятеля. А здесь, окажется - раз, два и всё! Французы утонули. Ни драки, ни наград. Ни-че-го... Спасибо за участие - расходимся. Государю императору отпишем - простите нас, французы утонули. Мы, слава богу - живы, здоровы. Возвращаемся домой.
   - Ваше сиятельство, - генерал от инфантерии Коновницын последним поднялся с места. Взял слово. - В Европе не поймут. Не дай бог, разобьём Наполеона таким образом. Скажут, русские - победили недостойно. Им помогли дьявольская хитрость, счастливый случай, стечение обстоятельств, лес, река, вода, погода. Короче, приплетут всё, что можно и нельзя, дабы очернить нас и нашу армию.
   Багратион вскочил вне очереди, громко отодвинув стул. - Нужно принять бой и победить в честной баталии! Клинок к клинку. Штыком к штыку. А не как, этот кролик, сидеть и стрелять из укрытия!
   - Поддерживаю! Согласен! Верно сказал! - голоса присутствующих слились в единый хор.
   .....
   Педсовет прошёл неудачно. Педагоги не оценили знания, навыки и передовые идеи ученика.
   Было принято решение пропустить французов через реку Колочь. Встретить противника у Семеновских флешей лицом к лицу. И дать бой.
   Молодому дарованию, со своей стороны, пошли на встречу. (Всё-таки человек старался, готовился, получал рекомендации от влиятельных особ). Паренька немного пожурили, но признали перспективным, активным и любознательным. (Что сейчас большая редкость среди подрастающего поколения).
   Решили поддержать морально. Для дальнейшего карьерного роста определили в помощь квалифицированного наставника. Который мог бы, на личном примере, показать, как правильно познавать военную науку.
   .....
   Совещание у Кутузова закончилось. Все присутствующие разошлись.
   Багратион подошёл к Ланину. Посмотрел орлиным взором с высоты генеральского полёта на мелкую сошку, взятую на поруки. Чётко произнёс...
   - Милостивый государь! Зарубите на носу! Я воюю, так - как воюю. Ma devise est l'assaut, la manœuvre, la rapiditе. (Мой девиз - натиск, манёвр, быстрота. Франц.) Только, так, а не иначе! Поэтому! Никаких советов, рекомендаций, и прочего, на поле боя не будет! Что бы не случилось! Всегда, везде находитесь рядом, в группе с посыльными и адъютантами. Смотрите, вникаете, учитесь. И никаких вопросов. До всего доходите своим умом. Ясно?
   - Так, точно, - полковник вытянулся в струнку. - Ваше высокопревосходительство, разрешите задать последний вопрос?
   - Если последний - задайте. Отвечу. Но! Это будет последний вопрос на сегодня, завтра и последующие дни! Надеюсь, это тоже должно быть понятно?
   Вселенец достал платок. Развернул его. Начал водить пальцами.
   .....
   Генерал Коновницын с раннего утра весь измученный, ниспавший, с большими кругами под глазами, пришёл к Кутузову.
   Командующий встал до рассвета. Сидел за столом. Пил чай. Думал о чём-то своём. Осмотрев гостя - удивлённо поднял брови. - Пётр Петрович? Голубчик, что-то случилось?
   - Ваше сиятельство, разрешите доложить?
   - Докладывайте.
   - Не знаю какая муха укусила князя Багратиона. Но, после совещания, он спешно собрал всё командование второй армией и развил сумасшедшую деятельность.
   Он вместе с полковником Ланиным будто сошли с ума.
   - Так, стоп! Что ты сказал?
   - Я сказал, он вместе с князем Ланиным всех загоняли.
   - Подожди, родной-дорогой. Ничего не понимаю? Давай, всё с самого начала и по порядку.
   - Пока Багратион с Ланиным ехали на место расположения второй Западной армии, стали чуть ли не лучшими друзьями - приятелями. Только добрались. Тут же собрали военный Совет. Приказали командирам артиллерийских бригад выдвинуть на переднюю линию все имеющиеся орудия. Полковник дополнительно привёз часть своих пушек и почти все захваченные у французов. Итого общее количество стволов, с расположенными в Семеновских флешах, составило более четырехсот единиц. Потом, они подняли на ноги всех свободных крестьян, солдат, мастеровых, ополченцев. За сумасшедшие деньги - двадцать рублей за ночь, куча народа бросилась работать. Люди спешно доставляли на подводах заготовленные ранее мешки с песком и обкладывали пушки. Одновременно с простыми работниками, Ланин притащил своих коломенских мастеров, которые тут же бросились слева от оврага, рыть волчьи ямы и разбрасывать чеснок. А справа от ручья, устанавливать какие-то мины. Чтобы противник ничего не увидел - впереди, метров за пятьдесят от флешей, зажгли костры. Напустили дыма.
   Сейчас, когда костры прогорели, перед флешами уже всё замаскировано, как перед редутом в Шевардино.
   - Это всё? - в гневе, произнёс, разозлившийся Кутузов. (Ничего такого в планах вчерашнего военного Совета не было. Про пушки вообще речь не шла.)
   - Никак нет, ваше сиятельство. Багратион, предположил, что как только вы узнаете новости, тут же изволите поехать - всё осмотреть. Поэтому, оставшиеся секреты покажет на месте.
   Кутузов поднялся из-за стола. Накинул шинель на плечи. Двинулся в сторону выхода. Походу начал бубнить. - Ещё как поеду! Вот ведь, черти полосатые! Натворили дел. А этого, Ланина! Надо было сразу отправить в Петербург. Так, нет! Приставил к Багратиону. Хотел как лучше. А оно, ишь как получилось - аукнулась моя доброта.
  

Эпилог.

   Большая часть присутствующих на военном Совете радовалась и искренне поздравляла князя Багратиона с викторией.
   Командующий Второй Западной армии улыбался, светился и переливался от счастья.
   - Господа! Господа, послушайте! - Эмоции захватили его. Он говорил громко, с надрывом. Не стеснялся силы своего голоса и ни на кого не обращал внимания. - Сегодня была выдающаяся баталия! Я дрался одними пушками, господа! Одними, мать его за ногу через косяк, пушками! Это было... феерично, господа!
   Кто-то, со спины, похлопал генерала по плечу. - Поздравляю! Жаль, с нашей стороны, мало раненых и почти нет убитых. Было бы их больше - тогда победа вошла в историю - как самая кровопролитная с обоих сторон. А так - просто победа. Но, тоже хорошо.
   - Пётр Иванович, молодец! Чертовски проницателен! И удачлив! И снова... "БОГ Рати ОН"! - продолжали звучать поздравления со всех сторон.
   - И тем не менее, господа! - счастливый победитель не слышал никого кроме себя. - Французы попёрли по центру как тучи. А у меня с князем Ланиным, ещё с ночи, всё было подготовлено и каждый метр утыкан орудиями. Они заходят слева, а в той стороне волчьи ямы, чеснок и пушки в упор. Нападают справа - там, мины и ещё больше пушек. После трёх - четырех атак, они притащили свои орудия. Много! Целую кучу. Развернули. Поставили. Зарядили. А они не стреляют. Представляете, господа! Не стреляют. Ни одна. Зато мои, не останавливались ни на миг. Бах, трах, ба-бах. Всё в пороховом дыму. Копоти. Солдаты неприятеля бегают, суетятся. Не могут понять, что происходит. Зато я разобрался. Подтащил пушки ближе... И ка-а-к вжарил! Смешал грязью с песком все их расчеты. А потом французы снова пошли пехотой. А я их картечью. Они решили обойти справа конницей, а у меня там мины и чеснок. И орудий, к тому времени, Ланин ещё подтащил. Сунулись влево - трупов ещё больше. А потом, когда убитых стало не просто много, а много до безобразия - Наполеон бросил всё и отступил.
   Начальник штаба русской армии Бенигсен завистливо прокряхтел. - Счастливчик, ваше сиятельство. Провели такую красивую баталию. Ещё бы точно знать сколько побили французов.
   Багратион удивленно посмотрел на Бенигсена. - Милейший, сколько убил пока не знаю. А вот, пушки, брошенные французами, посчитал - более трёх сотен.
  
   .....
   Кутузов, кряхтя и вздыхая, ходил вдоль стола из стороны в сторону.
   В нескольких метрах от него застыл, вытянутый в струну, князь Ланин.
   Наконец командующий остановился. Задумчиво посмотрел на полковника.
   - Милостивый государь, я принял решение отправить вас с извещением о произошедшей виктории к государю императору. Вам надлежит немедленно принять пакет с документами и срочно выехать в Петербург.
   ??? - раздался скрип зубов со стороны полковника. - Ваше сиятельство, разрешите вопрос?
   - Слушаю.
   - Почему, я? Неужели нет более достойных?
   - Отвечу. Достойные есть. А, вы! Потому, что нарушаете приказы и лезете не в своё дело. Рано вам ещё командовать армией. Понимаете? Рано!
   - Так точно. Понимаю. Разрешите идти.
   - Идите.
   - Кстати, - полковника остановили у самой двери. - В своем отчёте, я отписал государю прошение, о присвоении вам чина генерала-майора. Несмотря, на ваше возмутительное поведение - я считаю, своей службой, вы заслужили это высокое звание. Теперь, всё. Можете идти.
  
  

(Конец третей книги).

  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"