Аннотация. Многие века обжили российские попаданцы. Только веку галантному как-то не повезло: прискорбно мало было там наших парней. Добавим одного на разживу, а там лиха беда начало - косяком пойдут.
Оглавление
Часть первая. От Москвы до Ганновера
Глава первая. От сессии до сессии живут студенты весело
Глава вторая. Голый среди зимы
Глава третья. Обольщение княгини
Глава четвертая. Обольщение княжны
Глава пятая. Полеты душ и тел
Глава шестая. Капитуляция княгини
Глава седьмая. Мученья для рук, ног и попы под управлением дам
Глава восьмая. Двойной бенефис
Глава девятая. Драма на охоте
Глава десятая. Приглашение, от которого нельзя отказаться
Глава одиннадцатая. И вот столица
Глава двенадцатая. Пресс вельможи
Глава тринадцатая. Кое что о секретных агентах 18 века и о событиях его середины
Глава четырнадцатая. Рижские дела
Глава пятнадцатая. Рижские развлечения
Глава шестнадцатая. Дорожная авария и ее последствия
Глава семнадцатая. Берлинер опера
Глава восемнадцатая. Дебют в Ганновере
Глава девятнадцатая. Развитие ганноверского дебюта
Глава двадцатая. Суета вокруг рессоры
Глава двадцать первая. Встреча атеиста с вольтерьянцем
Глава двадцать вторая. Во власти аристократов
Глава двадцать третья. В друзьях у леди и джентльмена
Глава двадцать четвертая. Дело сделано
Глава двадцать пятая. Как отличить доброго человека от злого?
Часть вторая. От Ганновера до Дрездена
Глава первая. Дороги Хильдехайма
Глава вторая. От Гослара до Вернигероде
Глава третья. Любовь или "аморе"?
Глава четвертая. Великолепие Дрездена
Глава пятая. Кто есть кто в Саксонии
Глава шестая. К чему ведут случайные знакомства
Глава седьмая. Дебаты с принцем
Глава восьмая. Заговор против временщика
Глава девятая. Конец графа Брюля
Глава десятая. И снова дорога
Часть третья. От Дрездена до Вены.
Глава первая. Беседы на фоне Саксонской Швейцарии
Глава вторая. Одна была белая, белая....другая же алая, алая....
Глава третья. Побег
Глава четвертая. Газетные новости
Глава пятая. Августейшая аудиенция
Глава шестая. Обольщение императора
Глава седьмая. Обольщение принцессы
Глава восьмая. Вторая аудиенция у Марии-Терезии
Глава девятая. Гипс и костыли - атрибуты счастья
Глава десятая. Счастливое завершение 1754 года.
Часть первая. От Москвы до Ганновера
Глава первая. От сессии до сессии живут студенты весело
Сашка Крылов, студент четвертого курса Московского историко - архивного института (впрочем, уже РГГУ), отмеченный в своем кругу прозвищем "Баснеплет", встретил утро рокового январского дня 2016 года в постели с тепленькой первокурсницей. Девочка эта по имени Милочка прибилась к их компании в новогодние праздники и первым ее уболтал как раз Сашка, оказавшийся временно без своей пассии, Марины (убыла в Кирово-Чепецк на побывку к родителям). Несколько дней Милочка провела в самозабвении, но потом ее информировали о существовании грозной Марины. Милочка набросилась на Сашку с кулачками, он повинился, она расплакалась и утешать ее взялся Сашкин ближник по прозвищу "Ди Каприо"....
Через неделю вся компания была в кафе и там "Ди Каприо", верный своим привычкам, спикировал на девицу с внешностью фотомодели да и ушел с ней. У Милочки тотчас брызнули слезы, парни наперебой стали ее уверять, что от этого хлыща ничего другого не стоило ожидать - в итоге она отмякла в объятьях брутального "Терминатора". Тот ее тетешкал дней пять, но на Милочкину беду этот вечный хвостист завершил-таки сдачу зачетов и экзаменов и тоже отбыл к родне на каникулы. Милочке взгрустнулось, что тотчас было замечено оставшимися корефанами, которые стали зазывать ее в гости.... Милочка смотрела в "искренние" глаза парней и попадала в радушные объятья - на день, два или три. Вчера оказалось, что вся цепочка Сашкиных друзей-приятелей ею пройдена, круг замкнулся. Вид у осознавшей сей факт Милочки был столь растерянным, что Сашка (все еще пребывающий в разлуке с Мариной) решил ее подбодрить. И вот она вновь в его постели - обласканная, успокоенная, милая....
Благостный настрой Сашки был резко прерван дробным стуком в дверь. "Мать твою.... Неужели Марина вернулась? Должна ж была через два дня....".
- Это Марина? - испуганным шопотом произнесла проснувшаяся Милочка.
- Да-а - тоже шопотом ответствовал Сашка, лихорадочно соображая, что делать. Есть!
- Вот что! - безапелляционно приказал он. - Собирай тихо свои шмотки и лезь в шкаф. Ты миниатюрная, забейся в уголок, за одежки и сиди тихо. Я же перелезу с балкона на этаж выше - там живет Леха, так что подойду к Марине с тыла - мол, ходил с утра на мобилу деньги бросить. Когда она в душ пойдет с дороги, ты и выскользнешь отсюда.
Следующая минута была наполнена сумбурными одеваниями преступной пары под аккомпанемент стуков и криков ревнивицы. Но вот Милочка уже в шкафу, а Сашка выныривает на балкон, с ходу лезет на его перила и цепляется руками за ограждение балкона верхнего. Надо сказать, что путь этот был им однажды пройден, вместе с другими дурачками - но то было июньской порой.... Впрочем, сейчас в нем бурлил адреналин и гнал вроде плетки. Еще одно усилие.... Крак! И с оторвавшейся перекладинкой в руке несостоявшийся бакалавр архивного дела летит к земле с высоты двенадцатого этажа. Прощай жизнь!! А-а-а!
Глава вторая. Голый среди зимы.
Трудно сказать, сколько времени прошло (в субъективном значении) с того падения, но Сашка вновь обрел чувственные ощущения. И они сразу ему не понравились. Нет, боли не было, но как же холодно! Он с усилием открыл глаза и осознал, что стоит совершенно голым на обочине зимней улицы старорусского города типа Суздали и вокруг довольно много снующих туда-сюда людей в армяках (?), зипунах (?) и шубах. Впрочем, все большее их число останавливается и смотрит, естественно, на него, голого и уже дрожащего. Руки Сашки сами собой скрестились на паховой области, а глаза все более стали расширяться.
"Едрит-мандрит, где это я оказался? Я что, попаданцем стал? Пожалуй, да.... Веке в 18-ом, судя по мундиру и треуголке того военного ....
- Эй, молодец, - раздался, наконец, окрик из окружающей толпы. - Ты чей будешь? На юродивого не похож, да и те совсем голыми по улицам не ходют....
- Помогите, люди добрые, - заговорил Сашка (неожиданно для самого себя). - Ограбили меня до нитки в переулке воры, да сюда и выпихнули - для смеха, что ли....
- Какой смех.... На тебя без жалости смотреть нельзя....
- Давайте его сюда, - раздался вдруг женский голос из остановившегося нарядного возка. - Здесь есть медвежья полость, авось согреется, болезный....
Сашку два раза просить было не надо: он тотчас шагнул к возку, да чуть не упал, так как ноги успели одеревенеть на холоде и стали как не свои. Его тотчас подхватили, довели до возка и усадили внутрь, на уже откинутую медвежью шкуру. Женская ручка стала расправлять свободный конец шкуры, меж тем как глаза пересевшей напротив барыни (так ее условно определил студиозус) окидывали стати парня. Но вот он уже укутан, только лицо осталось полуоткрытым.
- Трогай, Ефим, - громко скомандовала спасительница, и возок заскользил вдоль улицы.
- Б-благодарю В-вас, суд-дарыня, - стуча зубами, начал свои речи попаданец. - Эт-та шкура т-такая т-теплая
- Спасение любого человека - дело богоугодное, - ответствовала женщина. - Но мне все же интересно, кого я спасла?
"А действительно, кого? - озадачился студент из 21 века. - Лучше, наверно, представиться иностранцем. Учил я английский и немецкий, но хоть немецкий понимаю лучше, прикинуться надо англом: встретить их на Руси шансов меньше, а вот немцев здесь уже пруд пруди"
- Я, д-добрая госпожа, ст-тудиозус университе оф Кембридж. К-королевство Англия, остров Б-британия на Нордзее. Майн нэйм Алекс Б-бартон. Я есть эсквайр, д-дворянин по-вашему.
- Надо же, кого мне Господь на дорогу подбросил, - округлила глаза барыня. - Стоит и мне назваться: перед тобой Елена Петровна, дочь графа Бестужева и жена князя Бельского, теперь уже вдовая. Знаешь ли ты, кто такие князья?
- Знаю, госпожа. Самые знатные люди на Руси, вроде наших лордов. Я очень счастлив, что попал в общество княгини.
"Бестужева.... Уж не родня ли она Бестужеву-Рюмину, который был канцлером у Елизаветы?"
- Да, видать счастье тебе сопутствует - меж тем говорила Бельская. - Хоть и ходит оно рядом с несчастьем. Скажи, что ты ищешь на Москве и как попался в руки татям?
"Бляха - муха, чего может искать в земле русской английский студент? Думай, голова, думай быстро!"
- Я путешествую по миру, ваша светлость, моя цель - сбор данных о разных странах и народах. Особенно интересна мне Русь, сведения о которой очень противоречивы. По возвращении в Кембридж я буду обязан написать диссертацию под названием "Русская империя". Вот только смогу ли я теперь вернуться? Оставшись без средств, документов и даже одежды?
- Что ж, видать встреча наша произошла по велению Господа. Раз я спасла тебя от мороза, то приму участие и в дальнейшей судьбе. Благо и одежд и денег у меня хватает. А давно ли ты ездишь по земле русской?
- Около месяца, светлая госпожа: прибыл в Архангельск и стал пробираться в столицу Руси - Москву. Но совсем не ожидал, что в центре города меня дотла ограбят.
- Со столицей России ты обознался, ей вот уже 50 лет является Санкт-Петербург. Но скажи-ка мне, Алекс Бартон, когда ты научился так хорошо по-русски разговаривать?
- Мне не кажется, что я говорю хорошо: многие слова я не понимаю и подбираю с трудом. Но ваш язык учу давно, с 10 лет. Моим учителем был купец из Архангельска, который женился на англичанке и осел в Ливерпуле, близ которого находится наше поместье. А его жена оказалась сестрой моей гувернантки. Инициатором же изучения русского языка стал мой отец, Томас Бартон, которого я не только уважаю, но считаю очень умным и дальновидным человеком. Он сказал 10 лет назад: "Стань специалистом по Российской империи, мой мальчик: она растет, как на дрожжах и скоро будет задавать тон в Европе. В качестве знатока России ты будешь необходим любому английскому правительству"
- У твоего отца, видать, ума палата. Но жив ли он?
- Был жив два месяца назад. Только болеет часто.
- Есть ли у тебя братья?
- Вам, вероятно, интересны мои виды на наследство? Увы, госпожа Бельская, отец не зря готовил из меня узкого специалиста: я в семье пятый сын. Этим все сказано.
- Это, может быть, и неплохо.... - протянула задумчиво княгиня.
Вдруг возок приостановился, а потом завернул во двор большого дома.
- Вот мы и приехали, - сказала Елена Петровна. - Ты посиди, Алекс, пока здесь. Я распоряжусь принести тебе одежду, подобающую дворянину.
- Вы мой ангел-спаситель, пусть ваша красота и здоровье продлятся на много-много лет.
- Как это ты смог разглядеть в темном возке мою красоту? - улыбнулась барыня. - Совсем еще молодой, а уже такой льстец....
- Вас выдает голос: звучный, музыкальный. Вы, наверное, любите петь и поете хорошо? К тому же Ваши руки совсем не тронуты морщинами, отменно белы и нежны. Мне кажется, Вы овдовели в совсем молодом возрасте....
- Молодой человек! Укоротите свой язык. Мне хоть и лестны подобные комплименты, но я не люблю выглядеть глупой курицей, которой способны вскружить голову молодые петушки.
- Прощения прошу, файная пани. Смиренно жду своей участи....
- Именно так, господин студиозус.
Глава третья. Обольщение княгини
К вечеру того же дня Сашка Крылов, то бишь Алекс Бартон пребывал уже в состоянии, близком к эйфории. Судите сами: ему для обитания была выделена на втором, хозяйском этаже общирного терема уютная комнатка с хорошо натопленной голландской печью. Туда притащили лохань, наполнили ее горячей водой, в которой он сначала полностью отогрелся, а потом две разбитные, смещливые девахи намыли его всего с применением жидкого мыла (!), охально проникая в интимные места и восхищаясь молодецкими размерами и крепостью мужской "штуки". Штаны до колен, камзол и кафтан из тонкого сукна благородного темно-серого цвета, отделанные серебристыми галунами, пришлись ему впору. Они были дополнены двумя белейшими рубашками, изящным шейным платком, чулками телесного цвета и коричневыми туфлями с крупными бронзовыми пряжками; В том, какой он получился бравый кавалер, его убедили с помощью большого переносного "венецианского" зеркала. Теперь еще поужинать бы - может и в обществе княгини Бельской?
Ан нет, рано приблудник размечтался: ужин ему принесли в комнату, причем не деваха, а вышколенный слуга. Впрочем, слуга передал также приглашение хозяйки дома на беседу после ужина, в ее кабинете. Ну, а ужин состоял из куриного супа, бифштекса по-английски (со слов слуги) с жареным картофелем (!), пышного омлета и кувшинчика английского чая (!) с приложением к нему горки блинов с черной икрой. "Мамма мия! - восхитился и ужаснулся Сашка. - Да разве я все это съем?". Но съел (!) и глазами еще пошарил, не пропустил ли чего. Самый популярный из законов Архимеда ("После вкусного обеда....") он чтил и потому прилег покемарить на свою лежанку.
Впрочем, минут через пятнадцать Сашка встрепенулся уже свежим и решил поразмышлять насчет времени, в которое попал. Он хоть и был шалопаем, но к четвертому курсу кое-каких знаний нахватался, причем историей прошлых веков даже был увлечен. "Какой же сейчас год? Судя по подсказке Бельской, со дня основания Питера прошло 50 лет. Так что, сейчас 1753 год? Необязательно, но должно быть близко. Значит, правит Елизавета Петровна и канцлером у нее как раз Бестужев-Рюмин. Недавно она завела нового фаворита, Ивана Шувалова, так как прежний, Алексей Разумовский, обленился и пыл подрастерял. К тому же он оказался совсем не деловым, а у молодого Шувалова и пыла и амбиций полно. Елы-палы, а ведь он стал любовником Елизаветы в 22 года, когда ей было около 40! То-то княгиня на меня взгляды оценивающие бросала.... Пример заразительный перед глазами.... Ну ладно, не беги впереди лошади, может дело в другом....
Что еще должен знать англичанин? Своего короля, его семью и дворню. А короли-то в Англии с 1714 г нестандартные, а немцы из Ганновера, хоть и назвались Георгами. Тот самый Бестужев-Рюмин был в 10-х годах на службе у Георга 1 и потому слывет англофилом. С 1727 г и посейчас правит уже Георг 2. Королева из Бранденбурга, звали Каролиной, но умерла в 30-х годах. Детей у них было восемь, из них три сына, один умер в младенчестве. Из-за этого младенчика Георг 2 рассорился с Георгом 1, но смерть их помирила. Как же звали второго? А, Фредерик, причем в 1751 г он тоже умер, но оставил сына, которой потом и стал Георгом 3. А третий сын? Вильгельм! Он командовал английскими войсками в Ганновере в ходе Семилетней войны. Уф, хорошо, что у меня развита зрительная память. Как же зовут девочек? Ну, Вики, помогай.... Одна тоже Каролина, а другие? Бабку звали королева Анна и в честь нее назвали внучку, Были еще...Амелия, Мария и Луиза. Эта самая Луиза умерла в один год с Фредериком и король очень горевал. Правил он до смерти в 1760 г.
Ладно, а министры? Сейчас премьером вроде бы Генри Пелэм, который протащил в министры Питта, а до того был 20 лет какой-то Уолпол. Основной враг - Франция, которая зарится на Ганновер. Из-за этого Англия вступила в союз с Пруссией и оказалась против России и Австрии. В 1756 г разразится Семилетняя война, и англичане будут в ней сражаться в Ганновере и, как ни странно, в Канаде - где они французов полностью причешут. Но это будет потом, а вот в 40-х годах Георг отразил попытку Стюарта восстановить правление шотландской династии, причем разгромил его именно Вильгельм. Сам Георг-2 сражался с французами в 1743 г в Дании и победил..."
Тут воспоминания попаданца были прерваны появлением слуги, который повторил приглашение княгини. Сашка вскочил, оправил одежду, пригладил волосы и пошел вслед за слугой. Попетлять по коридорам пришлось - но вот она, дверь в княжеские покои, около которых полудремлет в кресле какая-то мамка. "Чей же это пригляд? - озадачился Сашка. - Муж сгинул, а ошейник оставил?". В покоях прихожая, из которой ведут еще три двери. "Кабинет, будуар и ванная? Или малая гостиная?". Слуга деликатно постучал в одну из дверей, дождался ответа и впустил "англичанина".
Елена Петровна сидела в кресле за столиком типа бюро с вмонтированным в него чернильным прибором и перебирала какие-то бумаги. Слева от нее стоял высокий канделябр с двумя горящими свечами (из трех), дававшими достаточно света для письма, но оставлявшими большую часть комнаты в полутьме. Княгиня попадала в пятно света, только детали ее облика от наблюдателя ускользали. На ней было льняное светлое платье с длинными рукавами и умеренным декольте, которое прикрывала еще кружевная пуховая шаль. Ее длинные напудренные волосы были зачесаны назад и убраны в замысловатую прическу, из которой на высокую белую шею выбивались два или три локона.
"Сколько же ей все-таки лет? На вид под тридцать, но, наверное, больше. Не зря ведь она маскируется.... Впрочем, все равно чертовски хороша, просто желанна!"
- Вот и господин Алекс Бартон. Как Вы сейчас себя чувствуете?
- На седьмом небе, великодушная госпожа. Я благодаря Вам жив, намыт, одет, обут и накормлен самым вкусным ужином, который когда-либо у меня был.
- Даже так? Разве в поместье своего батюшки Вы ужинали скромнее?
- Именно так, княгиня. В Англии не принято готовить вкусно, нам достаточно, чтобы было сытно. Поэтому в ходу овсянка, сыр, мясной пудинг и самое сладкое - яблочный пирог. Здесь же, отведав блинов с икрой, я и ощутил себя на седьмом небе.
- Как немного Вам нужно для счастья, господин студиозус. Неужели больше ничего не хочется?
- Только в мечтах, госпожа....
- Что у Вас за мечты? Со мной не поделитесь?
- Именно с Вами не могу, файная пани....
- Вы второй раз употребили это польское выражение. Я-то его понимаю, но с какой стати его применяете Вы, англичанин? Разве на Вашем языке нет достойных комплиментов для дам?
- Есть, прекрасная госпожа. Например, май дарлинг леди, бьютифул вумен, файн герл.... Но для меня почему-то лучшим определением желанной женщины стали эти польские слова: файная пани.
- Так Вы меня тайно желаете? То есть желаете целовать, носить на руках, холить и лелеять?
- Только если прикажете. По собственной воле я не смогу пошевелить и пальцем - слишком Вас уважаю.
- Все-таки странный вы народ, англичане. Русские молодцы куда смелее, их приходится в строгости держать, иначе тотчас руки распускают. А если все-таки возьму и прикажу?
- Тогда и лелеять и холить и нежить буду как мать, сестру и невесту в одном лице!
- В одном лице? И мать и невесту?
- Вы старше меня, потому я трепещу перед Вами как перед матерью. Но Ваша кожа так бела и нежна, что ее непременно надо оглаживать мужскими ладонями и покрывать поцелуями - а так поступают лишь с невестами. Поэтому я могу стать для Вас одновременно и любовником и почтительным сыном. А свое плечо могу предоставить как сестре.
- Вот тебе и воробушек голенький.... Десяток слов произнес и у меня уже голова кругом пошла, чуть не оскоромилась. Опасен ты для женщин, студиозус, ох опасен.... Или, правда, во мне свой идеал увидел?
- В Вас, файная пани, только в Вас!
- Ну, бросим эти глупости. Я зачем тебя позвала? Хотела службу предложить, только теперь сомнение берет - очень уж ты с женщинами ловок. Да и девки сказали, что молодец хоть куда....
- Ваши девки - явные распутницы!
- Не без этого, юноша, но мне послушны. Что прикажу - то и делают. Или ты в претензии?
- Подумав, скажу, что Вас я все же заинтересовал как мужчина. Теперь мне стали понятны их действия. Это значит, что я могу надеяться?
- Можешь. Я ведь не каменная и совсем не старая. Но не хочу, не хочу терзать свое сердце от ревности. Было уже, терзалась.
- Не могу поклясться быть вечно Вам верным - вечность очень большой срок. Но сейчас все мои помыслы только о том, чтобы Вас обнять и полностью разнежить. Другим женщинам в этих мечтах места нет.
- Ох, змей обольстительный! Но нет, пока ты здесь достаточное время не проживешь, себя не покажешь - я все-таки буду как камень.
- А что за службу Вы хотите мне предложить?
- Есть у меня дочь единственная, Ксенечка, пятнадцатое лето у ней заканчивается. Переросток по нынешним понятиям, да у меня понятия свои. Меня саму в тринадцать лет в общество вывели и тут же замуж отдали, а в четырнадцать я родила. Только сыночек при родах задохнулся, и сама я чуть богу душу не отдала. Ксению родила уже в шестнадцать и, слава богу, здоровехонькую. Пусть и она родит не раньше шестнадцати лет. А пока пусть еще поучится....
Так вот, преподают ей науки и искусства несколько учителей. Но ее знаниями по истории и географии я недовольна, а специального учителя по этим предметам нет. Ты ведь изучил их в своем университете?
- Не то чтобы все, но многое, госпожа княгиня.
- Вот и подтяни ее, обогати знаниями. Начать можешь со своей Англии, о которой и я, признаться, знаю совсем мало.
- Может мне и с Вами Англией позаниматься?
- Ну, уж нет, нет. С таким преподавателем я враз в любовницы-матери угожу!
- Тогда я согласен стать преподом Вашей Ксении. Куда и когда мне завтра явиться?
Глава четвертая. Обольщение княжны
Утро попаданца началось с того, что слуга отвел его завтракать в небольшую комнату, где столовались преподаватели Ксении ("Со мной будет шесть" - отметил Сашка). Почти все иноземцы: сухопарый немец Карл Рашке был математиком, рослый швед Свен Бе - ботаником, меланхоличный австриец Йоган Краус - музыкантом, подвижный француз Антуан де Пюи - учителем танцев, фехтования и выездки. Только обрюзгший учитель словесности (и до недавнего времени истории с географией) был русаком со странным именем Эраст Мочалов. Каждый препод обучал Ксению попутно и своему родному языку - впрочем, все они владели более или менее русским и преподавали на нем. Нового коллегу эти господа встретили очень сдержанно, подозревая в самозванстве. Завтракали в молчании - то ли тут было так заведено, то ли присутствие Алекса Бартона их сковало. И завтрак был без излишеств: гречневая каша (правда, разваристая, вкусная, с топленым маслом) да взвар с блинами и медом.
Расписание занятий составляла (и изменяла) сама княгиня, поэтому Ксения сразу попала на Алекса. А чего тянуть: червоточину выявлять надо сразу - и удалять.
- Гуд монинг, мисс Ксения, - приветствовал ее Сашка. - Это в переводе с английского означает доброе утро, девушка. Позвольте представиться: я Алекс Бартон, студент лучшего университета королевства Англии, что находится у моста через реку Кемь и потому называется Кембридж - ведь бридж по-английски - это как раз мост....
В таком стиле он стал преподавать свой предмет слегка ошарашенной его напором девушке, потихоньку к ней приглядываясь. Минут через десять вынес вердикт: "А ничего так, выбьется со временем в красотки. Пока же что-то вроде гадкого утенка... Рост уж больно нестандартный. Усугубленный худобой". Действительно, Ксения, обутая в миленькие сапожки практически без каблуков, доходила Сашке макушкой до бровей - а рост у него был нехилый, 185 см. В этом времени с ростом 175 см девушка долго будет подыскивать себе пару. "Впрочем, гренадершей в 180 см является будто бы императрица Елизавета.... Историки нашего времени в этом все же сомневаются. Вот и посмотрим при случае.... А черты лица и зеленые глаза Ксения унаследовала от матери, причем у молоденькой девушки они прямо-таки изумрудные, с чистыми-чистыми белками...."
Ксения тоже приглядывалась к новому и возмутительно молодому преподавателю. Ей успели нашептать в оба уха, что он метит в фавориты к ее матушке, которая хоть и не была пока замечена в предосудительных связях, но дочь чувствовала сердцем, что ей очень хочется любви. "Но почему надо связываться с этим недоучившимся студентом? Вокруг столько настоящих мужчин, в соответствующем матери возрасте и с именем, боевыми заслугами.... А может мне все наврали? Да и чем может приглянуться матери такой щегол? Самоуверенностью и развязными манерами? Внешностью и ростом? Но матери-то зачем великан? Это мне подыскивать высоких надо.... Но только не нищего студента...."
"Слушать его, впрочем, забавно и как-то легко все запоминается. Это потому что он сцены из жизни все время приводит, то шутливые, то не очень. Как с этими королями, Георгом 1 и 2-ым, которые поссорились из-за крестин младенца, а в результате всех детей у Георга 2-го отобрали на много лет. Дети-то тут причем? А их мама, принцесса Каролина, вот уж, наверно, плакала, плакала.... Хорошо, что Георг 1-ый через несколько лет помер и дети вернулись к родителям. А через 10 лет и Каролина умерла, попросив перед смертью Георга 2-го вновь жениться. Но тот ее любил и жениться отказался. Правда, сказал странные слова: мол, мне и мэтресс хватит. Это что, он на любовниц намекал? Как так, жена еще жива, а он ей про любовниц говорит? Почему мужчины такие грубые, нечуткие? И большие изменщики, особенно короли. Хорошо, что мне не надо за короля замуж выходить, а достаточно будет за князя или даже графа. Они, наверно, более постоянные - возле них фрейлины и фаворитки не толпятся...."
Княгиня Елена Петровна прослушала в укромном месте весь урок. К Алексу вроде бы нельзя было придраться, но с ее дочерью он говорил все-таки чересчур свободно, почти развязно. По окончании 2-хчасового урока она понеслась на перехват Ксении и с облегчением услышала от нее мнение, подобное своему: слишком развязен, много о себе мнит. "Так может прекратить на этом его преподавание?" Но тут Ксения уперлась: знает он много и рассказывает интересно. А его развязности она и сама укорот сделает. И вновь княгиня испытала что-то вроде облегчения: пусть, пусть остается, негодник....
После урока Сашка решил обойти поместье - интересно ознакомиться, да и вдруг найдет сразу применение своему послезнанию? Но влет ничего не нашел, местный быт обустраивали с умом. Ну а кардинальные переделки типа канализации, водопровода и центрального отопления требовали, конечно, не Сашкиных умений. Можно предложить рессоры для кареты - но это будет актуально после окончания зимы. Пока же на санных полозьях кататься очень даже комфортно.
Задворки поместья выходили на покатый склон речки Неглинки (название подсказала дворня), с которого местные ребятишки то и дело лихо скатывались на санках. Вдоль санного спуска к проруби на речке вела пологая деревянная лестница с односторонними перилами, покрытая местами ледяными натеками расплескавшейся из ведер воды. По речке же проходила довольно оживленная санная дорога. "Ну вот, и каток здесь не обустроить...." - приуныл Сашка, который уже представлял, как он скользит с Ксенией бок о бок на коньках, а на берегу в отапливаемом железной печкой павильоне играет струнно-духовой оркестрик....
Он вернулся в дом и от нечего делать пошел на звуки скрипки, доносившиеся из учебного класса. В чуть приотворенную дверь зырила очередная мамка. Сашка подошел и стал смотреть в щель поверх чепца, но обзор был плохим. Тогда он бесцеремонно открыл дверь, вошел в залу и прислонился к стенке. В центре залы совершали сложные пассы ногами и руками де Пюи и Ксения, а музыку им наигрывал герр Краус. Пара с появлением "англичанина" приостановилась, Ксения нахмурила бровки, а с губ француза уже сорвалось первое ругательство, - но девушка вдруг снова двинулась по танцевальному треку, и учитель поспешил за ней.
Спустя пару минут Сашка решил, что они танцуют менуэт - по крайней мере, что-то похожее он видывал в исторических фильмах. А еще ему показалось, что княжна исполняет танцевальные фигуры с большим пылом, чем перед его вторжением в класс. Тут за спиной у Крауса он увидел что-то похожее на пианино и по стеночке подошел ближе. "Какое пианино, это, конечно, клавикорд. Но клавиши почти те же. А звук?". Здесь следует сказать, что Сашка посещал в детстве музыкальную школу - по классу флейты, но и пианино обязан был освоить. Потом уж, в юности стал бацать и на гитаре....
В это время звуки скрипки смолкли, и танцоры присели на стоящий вдоль стены диванчик.
- Господин Краус, - обратился Сашка к скрипачу. - Я не ошибаюсь, это клавикорд?
- Я, я, эс ист клавикорд.
- Позвольте мне за ним немного посидеть? Я играл в детстве на подобном инструменте.
- Зитце. Княжне надо этвас отдыхать.
Сашка положил пальцы на клавиши и минуты через две освоился. Звук ему, конечно, не понравился (глуховат), и пальцы свои не понравились (неловкие, как чужие), но сыграть что-нибудь хотелось. И не просто сыграть, а отчебучить (как в "Курьере" - усмехнулся он). Но преодолел себя и заиграл, а после и запел "Среди долины ровныя". Баритон его хорошо лег на глуховатый строй клавикорда, и общее звучание получилось мощное.
- Что это за песня? - подошла к нему Ксения. - Такая русская.... Откуда Вам-то знать такие песни?
- Я слышал ее в дороге, на реке Волге. Пел купец, очень глубоким басом. Мне так не повторить....
- У Вас и так хорошо получилось. И Вы уверенно играете на клавикорде.
- Напротив, неуверенно. С детства не играл. А флейта у вас есть?
- Есть у герра Крауса. Вы и на флейте играете?
- Сейчас узнаю. Герр Краус, гиб зи мир ире флейте?
- Говорите по-рюсски, ваш акцент режет уши. Вот, только не уроните, эс ист нур ейне.
Сашка размял губы, поднес к ним флейту, глубоко вдохнул и побежал пальцами по дырочкам, выдувая гамму. Вроде нормально. После этого он чуть подумал и заиграл простенькое: "В лесу родилась елочка...."
- Это какая-то песенка, - безапелляционно заявила Ксения по окончании его пассажа.
- Верно, - одобрил ее Сашка. - Вы можете ее с моей помощью разучить и исполнить на зимнем детском празднике. Или все праздники уже прошли?
- У нас и нет особливых детских праздников. На Новый год только хороводы водим вокруг елки вместе со взрослыми и на фейерверки смотрим. А у вас в Англии не так?
- В Англии зимой дети много и разнообразно веселятся: катаются по льду прудов на коньках, скатываются на санках со специально устраиваемых ледяных горок, возводят и потом штурмуют снежные крепости, устраивают гонки на лыжах и собачьих упряжках - да много еще чего придумывают....
- Веселое у вас королевство. Хотя бы для детей....
- Госпожа Ксения! - раздался вдруг голос подзабытого учителя танцев. - Вы не будете больше танцевать?
- Алекс, а бальные танцы Вы играть умеете? - спросила вдруг княжна. - Может, подыграете герру Краусу?
- Отчего ж не попробовать? - пожал плечами Сашка. - Делать мне в вашем доме все равно больше нечего....
Краус недовольно поморщился вздорному капризу княжны, открыто перечить не стал, но решил срезать выскочку.
- Вы разбираете ноты? - спросил он "англичанина".
- Дайте на них поглядеть, - буркнул Сашка. - Та-ак.... Опять менуэт. В этот раз Иоганна Себастьяна Баха. Соль мажор. Тогда Вы за клавикорд, а я возьму флейту.
Краус поджал губы и подсел к клавишнику. Сашка поставил перед ним лист с нотами, приготовил флейту и стал за его спиной ждать своего вступления. Звуки клавикорда посыпались как горох, и пара танцоров пустилась в замысловатый путь. В предписанный нотами момент музыка расцветилась нежными звуками флейты....
Глава пятая. Полеты душ и тел
Спустя неделю все в доме княгини Бельской вернулось внешне к заведенному порядку: дворня шебуршилась под присмотром мажордома (беспоместного шляхтича Соцкого), княгиня ездила по родственникам и приятельницам, княжна усиленно набиралась знаний и умений перед скорым представлением императрице (шел в самом деле 1753 год и императорский двор прибыл уже в очередной раз в Москву, в том числе с цесаревичем Петром и женой его Екатериной). Однако по-существу все переменилось.
В альянсе учителей ранее тон задавал Антуан де Пюи: по темпераменту, количеству уроков и влиянию на княжну. Увы, звезда его закатилась: перешел дорогу английский молокосос! Теперь Ксения на его уроках холодна, в лучшем случае снисходительна. Да она Крауса или Рашке с большим почтением выслушивает, нежели его, без пяти минут фаворита! Этому же Алексашке в глаза умильно заглядывает! Эх, женщины, все одинаковы: как увидят мужика ростом с оглоблю, обо всех прочих забывают. А этот еще и краснобаем оказался! Что же делать? А вот что: подколоть! Не до смерти, упаси бог, а то княгиня в гневе и самого жизни лишит - но чтобы полежал, полежал.... А если в мошонку попасть - это вообще снимет проблему!
На другой день после судьбоносного решения де Пюи задержал Бартона в классном зале (где проходил очередной урок танцев под сложившийся аккомпанемент Йогана и Алекса), тотчас наговорил ему дерзостей, схватил две тренировочные шпаги, сорвал с них предохранительные пробки и бросил одну в руки жертве со словами: - Защищайтесь!
"Он что, убить меня решил?" - удивился Сашка и резко-резко запрыгал назад в попытке избежать серии выпадов искусного гада. Последний выпад почти достиг цели, причем стало понятно, что гад целит в пах.
- Ах ты сволочь! - озверел Сашка и кинул шпагу в лицо сопернику. Тот, конечно, ее отбил, но руку со шпагой увел на мгновенье в сторону. Этого Сашке хватило: он стремительно сблизился с французом, схватил правой рукой его запястье, а левой резко повел в сторону локоть. В плече врага раздался треск, и его рука, выронив шпагу, повисла вдоль туловища: то ли вывих, то ли ключица сломана. Сашка хотел еще дать в морду негодяю, но сдержал себя: уж очень у того стал жалкий вид.
- Иди и помни! - сказал Сашка. - Еще полезешь - обе руки, а то и ноги переломаю. Веришь?
Тот мелко-мелко закивал, попятился, запнулся, упал и потерял сознание.
"Болевой шок?- удивился попаданец. - Хлипкие они сейчас какие-то...."
И отнес француза на диванчик.
На самом деле он не слишком удивился эскападе де Пюи: то, что его корежит при разговорах Сашки и Ксении, было заметно. "Может у них что-то и было: Ксения девочка трепетная, на мужское внимание отзывчивая. Хотя до секса вряд ли доходило.... Да если и дошло, мне то что? Я на ее любовь не претендую. Вот книгинюшку да-а, хотелось бы в постельку затащить и там помучить.... А сладкоголосая, душевная какая!"
Тут уместно сказать, что одно нововведение в поместье княгини Бельской все-таки образовалось: по вечерам, после ужина, в той самой классной зале стала собираться теплая компания (княгиня, княжна и Сашка с герром Краусом) с целью музицирования. Звук в зале был прекрасный, два канделябра по обе стороны клавикорда образовывали уютно освещенный полукруг, по краю которого стояли два кресла. В них сидели дамы, а то и кавалеры - когда дамам хотелось самим поиграть или спеть на два голоса. Ведущая роль в этих посиделках отводилась все-таки Сашке, который предлагал для исполнения все новые и новые пьесы, а чаще песни: народные или романсы. При этом он страховался и часто озвучивал "народные английские" песни типа "Пришел однажды я домой..." или "В полях под снегом и дождем..." или "Жил отважный капитан...". Пел и русские (которые "услышал на Волге"): "Ой ты степь широкая", "Вдоль по Питерской", "Гори, гори, моя звезда", "Черный ворон".... В ответ расчувствовавшаяся Елена Петровна тоже запевала народные песни, среди которых Сашка узнавал лишь некоторые: "Ой, то не вечер, то не вечер", иной вариант "Лучины", озорную "Барыню".... Пела она также украинские и польские песни. Ксения, в противовес маман, озвучивала итальянские, немецкие и французские песни, разученные с герром Краусом и, видимо, с де Пюи. Голосок ее был чистый, звонкий, но грудному голосу матери, в восприятии Сашки, он проигрывал.
Через неделю кампания меломанов стала дополнять спевки танцами, для чего освещение залы усиливалось еще двумя канделябрами. Сашка был единственным кавалером в танцах и, конечно, продемонстрировал свои заготовки. Для начала он исполнил перед дамами ирландскую пляску - ту самую, что обрела популярность в ряде московских пабов. Затем втянулся в менуэты, добавив к ним некоторые связки и пируэты - например, поворот, при котором дама оказывается в тесном соседстве спиной к партнеру в кольце его рук, отправляется обратно и вновь втягивается в ловушку. Дамы ахали, даже возмущались, но быстро поддались этой волнительной игре, проходившей на счастье в полутемном зале. Охальник Сашка, ощутив слабинку в чувствах княгини, стал ее втихаря прихватывать за талию и даже подгрудие - чего менуэт того времени совершенно не допускал. (Бедра ее были недосягаемы из-за чертовых обручей, на которых держалась колоколообразная юбка). С Ксенией таких вольностей он себе не позволял, да этого девушке и не требовалось - она трепетала уже от того, что ее кисти были во власти мужских ладоней и пальцев.
Наконец он разучил с Йоганом вальс "Амурские волны" (разумеется, как народный "ирландский" танец) и уговорил освоить его на танцполе Елену Петровну. Поспотыкавщись и повозмущавшись непривычно близкому сонахождению танцоров, княгиня все же быстро поняла вальсовые хитрушки и пустилась в полет по кругу. Сашка избрал самый медленный темп, и потому головушка княгини закружилась в самом конце танца. Но как же она была счастлива! "Я летала, летала! Могла упасть, но твои твердые руки мне не позволили. Боже, как было хорошо, вольготно. Только закружилась голова, дай мне полежать....". Сашка полуотвел-полуотнес княгиню к упоминавшемуся диванчику и бережно на него опустил. А когда выпрямился, то уперся взглядом в подошедшую Ксению.
- А как же я? - спросила почти разгневанная дева. - Я тоже хочу так летать!
- О чем речь, молодая госпожа, - чуть поклонился Сашка. - Освойте вот эти полуповороты ступнями и после проверки помчим-полетим!
С обучением княжны он провозился не менее получаса, так как ей была непривычна мужская рука на талии. "А нельзя ли просто держаться за руки?". "Можно, только полета не получится, будет круженье". "Ладно, можете меня обнять, но не притягивайте к груди....". Наконец, она освоилась. Сашка подошел к Йогану и попросил играть в нарастающем темпе. Музыка началась, и танцоры "поплыли по Амуру", совершая воронкообразные движения, все более и более сужающиеся. В какой-то момент Крылов отпустил правую руку уверенно танцующей партнерши, позволив ей развернуться и двигаться спиной по ходу круженья.... Потом вновь ухватил кисть, опустил ее вниз, убыстрил вращение и шепнул Ксении "Обопритесь на мою руку". Убедившись, что она это сделала, еще ускорился, взметнул девушку в воздух и стал вращать в полуметре от пола.
- Я лечу, лечу! - вскричала княжна и засмеялась, восторженно глядя в лицо "Алексу".
Глава шестая. Капитуляция княгини
Следующую неделю восторженные дамы все вечера погружались в гармонию вальса и все более вольготно чувствовали себя в объятьях чудного студиозуса. А тот варьировал и варьировал вальсовые ходы, двигаясь то традиционно, то бок о бок, то спинами друг к другу, то падал на колено, то вращал женщин по воздуху, то сам вращался вокруг них.... Вальсовые мелодии он тоже разнообразил, но ограничился советскими: "В городском саду", "Осенний сон", "Белый вальс" и "Мой ласковый и нежный зверь". Герр Краус трепетал, разучивая эти вальсы, и стал было записывать их нотными значками, что Сашка жестко пресек: "Вы видели перелом де Пюи? Я сломаю Вам обе руки, если Вы попробуете украсть мои мелодии. Я предъявлю их обществу сам, когда придет время".
В субботний вечер он танцевал с княгиней уже очень интимно, пользуясь полутьмой в зале: щека прижималась к щеке, губы поцеловывали шею, ушки и затылок, а ладонь моментами сжимала грудь. При этом он осыпал ее комплиментами, оригинальными эпитетами, двусмысленными шутками, отчего Елена почти постоянно смеялась или просто довольно улыбалась. Его поведение с княжной было совсем иным: он танцевал с ней с легкой улыбкой, молча и полуприкрыв глаза, не забывая соблюдать приличного расстояния. При этом руками он ее постоянно пожимал, склоняя к тому или другому пируэту, отчего Ксения целиком была в его власти и ей это (он чувствовал) особенно нравилось. Время от времени она его о чем-то спрашивала и он, конечно, отвечал - но разговоры были редки, так как главным в их танце стало создание и поддержание общей психо-кровеносной системы, по которой шел взаимный обмен эманациями безусловной эротической направленности.
Донельзя возбужденный пикантным общением с дамами Сашка и не пытался лечь спать, зная по опыту, что не заснет. К тому же он стал испытывать боли в мошонке (мужчины, чье общение с дамами тоже не имело должного завершения, его бы поняли). Надо было как-то себя отвлечь. Но в этом дремучем веке и почитать совершенно нечего. Девку что ли сенную поймать? Хорошо бы ту разбитную, в оспинках, что он огладил тогда, у лохани.... Стоило ему представить эту девку, как она появилась на пороге, с фонарем в руке, в сарафане и валенках. Мать честная!
Мгновенно у Сашки пересохло во рту, а в висках застучали молоточки. "Елки зеленые, и ее, наконец, проняло?". Он встал со стула, надел на рубашку камзол, обул туфли и решил, что для свидания одет достаточно. "Хорошо, что сейчас с презиками заморачиваться не надо" - мелькнула мысль. Он сделал шаг к двери, девка сказала "Только башмаками не греми, сударь", повернулась и пошла вперед, освещая ему путь. Сашка, недолго думая, снял туфли, взял их в руку и пошел в чулках.
Проснулся он раньше Елены, хотя рассвет уже брезжил в окно и в доме то тут, то там раздавались звуки хозяйственного свойства. Сашка посмотрел с нежностью на бледноватое лицо княгини с уже заметными синяками под глазами и довольно разулыбался: "Укатал я ее светлость за ночь. Дорвался до аристократического тела". Он лег на спину, закинул руки за голову и стал вспоминать сладкие эпизоды близости.... Вот он склоняется к постели, в которой лежит, лихорадочно блестя глазами, отчаянная княгиня, и начинает быстро-быстро зацеловывать ее лицо, шею, припадает надолго к губам.... Вот срывает с себя все одежки, ныряет под одеяло и, невзирая на сопротивление женщины, стаскивает с нее длиннющую ночную рубашку, - говоря, говоря, говоря при этом.... Вот долго оглаживает все тело и целует ее бархатистую кожу - на плечах, руках, груди и под грудями.... Вновь целует в губы, уже добиваясь страстного ответа.... А далее по известному пути к средоточию женской сути.... Потом череда страстных признаний и вновь к сердцу подступает волна чувственности. И так много раз, без какого либо пресыщения. А завершилась ночь страсти внезапным и одновременным провалом в сон.
Вдруг Сашкина пустоватая утроба ожила, издав ряд противных звуков. "Черт, черт, черт!" - запереживал парень. Как ни странно Елена эти звуки услышала и проснулась.
- Сашенька, - участливо спросила она (Сашка как-то разъяснил княгине, что Алекс означает сокращение имени Александр), - ты есть, миленький, хочешь.... Заморила я тебя, заездила. Сейчас, сейчас я распоряжусь. А пока можешь мой туалет посетить: там дверь в прихожей левая, знаешь?
- А я в прихожей ни на кого не наткнусь?
- Нет, нет, у меня с этим строго. Можешь так идти, а я на тебя голого при свете дня полюбуюсь. Можно?
- Видела ведь уже,- улыбнулся Сашка. - При первой встрече....
- Тогда я видела дрожащего прохожего. А сейчас ты мой могучий мущина и я хочу тобой беспрестанно восхищаться!
- А мне тобой обнаженной можно полюбоваться?
- Так мне ведь много лет, Сашенька. Девушкой я сама себе нравилась, а сейчас не очень. Ну, если только в постели тебе покажусь....
Когда Сашка вернулся в спальню, Елена попросила его постоять на входе и повращаться, а потом откинула с себя одеяло, явив мужскому взору вполне сексапильное белокожее тело, с небольшим животиком и слегка оплывшими грудями. Сашка тотчас отреагировал на это зрелище, отчего лицо Елены заалело, и она вернула одеяло на место.
- Нет, нет, - запротестовал Сашка и резво направился к кровати.
- Алекс, - еще более покраснела княгиня. - Но мне тоже нужно туда, где ты побывал....
Глава седьмая. Мученья для рук, ног и попы под управлением дам.
С этого дня вечерние спевки и танцы в классной зале прекратились, так как княгиня и Сашка нашли себе на это время более увлекательное занятие. Уроки же продолжились, однако теперь Ксения пребывала не только в роли ученицы, но и учителя - для разлюбезного Алекса, которому мать решила "подтянуть" фехтование и выездку.
Княгиня была премного удивлена, узнав, что Алекс слабо владеет шпагой и боится лошадей, - и "Баснеплет" тотчас уверил ее, что с детства готовился принять сан священника, которым суетные занятия не рекомендованы.
- Но я хочу взять тебя ко двору императрицы, а там все отменные всадники и фехтовальщики. Или ты настаиваешь на своем духовном призвании?
- Что Вы, славная госпожа, я вынужденно ступил на этот путь, оставаясь в душе воином и эсквайром. Поэтому с жаром подучился бы таким необходимым навыкам....
- У кого? Ты ведь сам сломал ключицу де Пюи.... И не ври мне, что он поскользнулся, вашу схватку видел мой человек!
- Если позволите подсказать.... Ваша дочь уже уверенно фехтует и скачет на лошади. Думаю, ей приятна будет роль учителя....
- В самом деле, это возможно. Только захочет ли она? Ее ведь иной раз не переупрямишь....
Ксения, услышав предложение матери, действительно возмущенно фыркнула, но вдруг согласилась. И вот теперь она ежедневно издевалась над туповатым англичанином: то на уроке фехтования, где с удовольствием язвила его грудь шпагой, то в подмосковном поле, когда он, не усидев на лошади, летел в мартовский сугроб. В результате княгиня каждый день лечила Сашкины синяки и потертости и даже не позволяла проявлять излишней сексуальной активности. "Лучше полежи тихо, я сама на тебе поезжу. Не зря ж ты меня всему научил....
Незаметно за этими занятиями наступил апрель, спасительные сугробы быстро растаяли, но к этому времени Сашка уже подружился со своей гнедой кобылкой, оказавшейся вполне управляемой и даже мирной. Синяки на груди тоже больше не появлялись, ибо он наловчился отводить клинок княжны гардой или закручивать клинком своим. Стали проходить и его атаки, но он всегда придерживал руку, не позволяя острию достигать нагрудника Ксении жестко. При этом он осознавал дилетантский уровень своего фехтования, что ему вскоре и доказал де Пюи, ключица которого наконец пришла в норму. Впрочем, борзеть француз поостерегся и просто погонял его по всему диапазону защитных и атакующих приемов, пробивая или парируя каждый. Присутствовавшая на этом экзамене княгиня подозвала де Пюи, пошушукалась с ним и необычно мягким тоном попросила: "Возьмите его подготовку в свои руки и если к началу мая Алекс сможет против Вас и приглашенного мной бойца оборониться, я заплачу Вам премию в размере годового жалованья".
После этого дни Сашки насытились фехтованием чрезвычайно. К тому же француз осознавал важность общефизической подготовки, и "англичанин" стал ходить утиным шагом, делать растяжки мышц спины и ног (вплоть до шпагата!), укреплять кисти утяжелителями типа гантелей.... Да обе кисти, так как Антуан обязал научиться хоть как-то фехтовать левой рукой - по ходу дуэли переброс шпаги из руки в руку многим спасал жизнь.
Отдыхал теперь Сашка только в седле, галопируя рядом с Ксенией в течение двух часов по начинающим зеленеть лугам и лесным опушкам. "Боже, какое счастье!" - кричал он, выскакивая из ворот поместья, на что Ксения неизменно смеялась. При виде его мучений она немного отмякла душой, хотя обида на него продолжала тлеть и требовала объясниться. Как-то под вечер, когда они достигли лесной опушки и уселись на давно облюбованные пни, Ксения озвучила свое недоумение.
- Алекс! Как объяснить твое поведение с маман?
- Очень просто. Я перед ней преклоняюсь и ее обожаю. Почему, спросите Вы? Потому что она прекрасна, умна и добра.
- Но мне казалось.... Я думала, что мы.... Что ты считаешь прекрасной меня!
- Ты прекрасна Ксения - как утренняя заря, как алмазная росинка на лепестке цветка, как сам цветок в пору его распускания. А когда ты станешь полноценной женщиной, то красота твоя обретет новые краски, нальется живительными соками, и все окружающие будут тобой неизменно очаровываться. Но....
- Что за но? И когда я стану полноценной женщиной? После того как отдамся мужчине?
- После того как у тебя появится ребенок.
- Ребенок? О детях я еще не думала. Вернее, думала, но как-то понарошку: как о куклах, с которыми можно поиграть.... А еще я боялась, что он у меня появится. Потому что настоящие дети должны быть от мужа. А найти подходящего мужа у нас очень сложно. Рожать же бастардов.... Их у нас ведь ублюдками зовут, и они лишены всех прав. Мне их так жалко....
- Значит, ты все-таки добра, госпожа Ксения. Это тебе еще один плюс....
- Еще один? А, вспомнила, ты говорил, что совершенная женщина должна быть прекрасной и доброй.... А также умной! А я умная?
- Ты можешь стать умной и уже на пути к этому. Вспомни, твои учителя не раз говорили, что ум складывается....
- ....из природной сообразительности и приобретенных знаний! Так я много чего уже о мире знаю....
- Твои знания пока очень книжные, да и неполные. Теперь тебе предстоит познать, как теорию люди претворяют в практику - и начнешь ты в самой гуще императорского гадюшника.
- Как гадюшника? Почему?
- Я в нем, сама понимаешь, не был, но разум мне подсказывает: там, где сконцентрированы власть и деньги, бесхитростных отношений между людьми не бывает. Впрочем, простаки везде встречаются, но их быстро множат на ноль.
- Что значит "множат на ноль"?
- Если число помножить на ноль, то и получится ноль, то есть пустое место. В случае с простаками одних разоряют, других принуждают к подчинению, а третьи перерождаются и становятся тоже интриганами, хитрецами. Тебе, княжна, чья судьба больше нравится?