Сегодня, в три часа дня по среднемеридиональному времени, в поселок Большой Сырт доставлен ровер "Спирит", обнаруженный на Домашнем плато в кратере Гусева.
Ровер считается утерянным с октября 2012 года, когда его перестали обнаруживать на снимках, выполняемых орбитальными марсианскими зондами. "Спирит" находился на поверхности планеты с начала 2004 года, выполняя научную миссию, рассчитанную на 90 гео-дней. Тем не менее, научные задачи выполнялись до 2009 года, пока ровер не потерял пару колес и не увяз в песках. Не имея возможности вызволить аппарат из песчаного плена, НАСА в 2010 году признало "Спирит" стационарной научной станцией. Однако к концу 2011 года попытки восстановить связь с ровером прекратились.
После 2012 года никто не интересовался "Спиритом", и вот, через семьдесят лет забвения, мы снова сможем воочию увидеть историческую технику, забытую на нашей планете землянами".
-- Ну, прочитал, -- сказал я, сворачивая листок в трубочку и возвращая его Пашке. -- И что?
-- Ты чего, не понимаешь? Совсем-совсем? Это ж наша история!
-- Чего это наша? Наша с сорокового года начинается. А до этого -- земная была.
-- А вот и нет! Сам посуди: Марс -- наш. Так? Значит, и всё, что на Марсе, -- тоже наше.
-- Да, наше. И что дальше? Где тут написано, что Земля хочет себе этот ровер вернуть? Не написано? Не написано. Ну и вот.
Пашка развернул листок, прочитал статью еще раз, перевернул на пустую сторону и попытался там найти хоть один внятный знак. Кроме логотипа фирмы по производству пластиковой бумаги ничего там не было.
-- Тьфу! -- сказал Пашка и пугливо оглянулся.
Я поморщился: какой смысл выделываться, если и повода нет, и штраф впаять могут за растрату водных ресурсов.
-- Нет, Коль, ты послушай, -- продолжил Пашка. -- Я ж совсем не то имею в виду. Представь: Земля обратно ровер не запросит. Он останется у нас. Понимаешь?
-- Ну, чего ты трындишь? Толком объясни!
-- Я и объясняю! -- Пашка начал сердиться. А когда он сердится, так вообще непонятно, что говорит: со второго на третье перескакивает, слова проглатывает и вообще полное впечатление, что сейчас по башке стукнет и тут же убежит. Лучше его до такого состояния не доводить. -- Новость официальная, так? Земля ответную петицию не предоставила, так? Значит, ровер теперь наш, марсианский. А вместе с ним и вся его начинка. Понял? Дошло?
Да, теперь до меня действительно дошло. Если он с 2004-го года тут работал и кроме колес ничего не поломал, значит, вся электроника -- при нем. Песком его, конечно, в свое время основательно завалило. Но теперь обратно откопало. И есть куча шансов, что хоть какая-то часть оборудования в рабочем состоянии. В общем, считай, контрабандный товар, за доставку которого платить не надо.
-- Так куда, говоришь, "Спирит" отправили?
-- Не говорил я этого, -- возразил Пашка.
Да только по нему сразу видно, что просто так он не стал бы мне это сообщение приносить.
-- Ну, давай, колись!
-- Куда отправили? В Исторический Музей, куда же еще! -- И так победно на меня смотрит, будто он сам его из кратера Гусева до Большого Сырта на закорках притащил.
-- В Исторический, значит. И что, уже можно на экскурсию идти?
-- Нет, он совсем! -- Пашка воздел руки, потряс ими по примеру Злобного Гомфри из голофильма "Восстание машин", когда тот призывал небеса упасть на головы бойцов Сопротивления, и упер их в бока. -- Какая экскурсия?! Не тупи! У тебя ж там брат в отделе раритетов работает.
Ну да, есть такое. Хвастался, помню. Но это ж последнее дело -- семейными связями пользоваться. Я Пашке так и втолковал. Еще когда он в первый раз удочку закидывал на предмет посещения Музея в нерабочее время. Дескать, и народу там меньше, и больше всего посмотреть получится, и роботы, смотрители залов, не начинают выгонять за час до закрытия. Вот точно "тьфу" на него!
-- Не пойду.
-- Мы ж не для развлечения, чудак-человек! Мы ж для дела! Они ж там не понимают, какое сокровище у них есть!
-- А мы придем и сразу им глаза откроем...
-- Конечно!
Ну, я и согласился.
Вышли мы из-под жилого купола, взяли дежурный краулер и почесали через весь поселок. Сначала в сторону космопорта -- по Центральной, а потом направо, к Музею. Только не доехали. Сразу не получилось. Включилась рация и сообщила нам приторным голосом дежурной, что всем краулерам, не занятым плановыми работами, надлежит немедленно прибыть в квадрат 5-ВО с целью оказания помощи.
Пашка аж взвился:
-- Чего у них случилось-то?! Мы ж опоздаем!
-- А что бы ни случилось. Поворачиваем. -- И я крутанул руль.
Пашка заткнулся, конечно. Это он сдуру ляпнул про опоздание. Еще бы. Если друг другу не помогать когда надо и только на спасательные команды надеяться, то и самому погибнуть недолго. Никто к тебе с помощью не приедет и из зыбучего песка не вытащит. Вон, как Семена месяц назад из ямы-ловушки доставали. Спасатели к самому концу только подоспели, когда Семена уже на поверхность вытащили. А у него баллон поврежден, еще минут десять, и можно было бы обратно в яму засовывать и памятник прямо на месте устанавливать...
Ну, едем в квадрат, а я всё думаю -- что ж там такое? Наконец, вспомнил: антенна принимающая. Которая со спутников сигналы ловит. То есть, если она сломалась, то мы слепы и глухи. Ни про погодные условия не узнаешь, ни про местонахождения отдельных граждан на поверхности, ни про взлет-посадку. А это грозит разными неприятностями. Сядет, например, какая-нибудь неуправляемая ракета со спутника, да прямо на голову. Веселого мало.
В общем, мы первыми приехали. Высадились, смотрим. И не видим ничего. То есть, совсем. Управляющий пост песком так давно запорошило, что он с поверхностью слился, тарелка по дну кратера распластана -- ее только с бровки заметишь, а габаритные огни вообще нигде не горят.
-- Энергию вырубило, -- сказал Пашка. А то я сам не понимал! Пашка любит что-нибудь подобное ляпнуть, что и так всем ясно, а потом с гордым видом ходить, будто он всех умнее. Я отвечать не стал. Сразу действовать предложил, благо подходящее оборудование всегда на борту.
-- Вынимай детектор. Будем обрыв искать.
Подняли мы аппарат, на песок выволокли и пошли вдвоем на сигнал -- змейкой расходящейся. Чтобы уж наверняка обнаружить, с первой проходки. При таких делах на погоду не смотришь. И на часы -- тоже. Ветер там, или хищные перекати-поле вокруг собираются -- на всё плевать. Фигурально, конечно.
Пяти минут не прошло, как нас сменили. Вежливо, но настойчиво. Поблагодарили и отправили в поселок, чтобы взрослым под ногами не мешали. Тут не поспоришь: погрузились в краулер и обратно поехали. Сидим, молчим. И как-то неспокойно на душе, будто чего пропустили, а что именно - не понятно.
-- Пашка, ты о чем думаешь?
Он еще помолчал, а потом так нехотя отвечает:
-- Думаешь, почему обрыв был? Диверсия это. Что хошь поставлю -- диверсия. Наверно, этот диверсант делишки в тайне решил обделать.
-- Кстати, как думаешь, починили уже или нет?
-- Послушай, что люди говорят.
Это он правильно напомнил. Я радио включил, и как по заказу тут же объявили, что неисправность устранена и всё в порядке. Но мы-то с Пашкой знаем, что не всё в порядке, да только кому докажешь? Решили пока на эту тему не распространяться. К тому же уже почти к Музею подъехали.
Остановились, вошли. Рабочий день там еще не закончился, так что роботы пропустили без вопросов. Но нам же не в залы надо, а в служебные помещения. Тут как раз родственные связи и пригодились: пропускную карточку брата я еще прошлым летом скопировал, когда Пашка собирался зайцем в экспедиции к Олимпу участвовать. Еле отговорил его тогда. Но карточку всё равно снял -- нечего где попало такие вещи разбрасывать.
По залам пробежались, служебную дверь отыскали, я карточку в ридер и сунул. Позвякало там, и замок отщелкнулся. Дескать, милости просим. Вошли, дверь за собой прикрыли, а куда дальше -- непонятно. Мы ж никаких планов не посмотрели. Да и нет их наверняка в свободном доступе. Свои-то всегда знают, куда идти. А чужим тут места нет. В общем, потоптались мы у входа, туда-сюда дернулись, и я брату позвонил, Алексею.
-- Лёша! -- говорю. -- Выручай. Заблудились.
Он там чего-то промычал, и сразу на стене огонек-сопроводитель замигал. Мы вслед за ним и направились. Быстро дошли, только не совсем понятно -- куда. Помещение высокое, большое, только всё сплошь какой-то рухлядью заставлено.
-- Чего пришли? -- спросил Алексей.
Ну, не будешь же ему всякую лажу гнать. Пришлось о ровере рассказывать.
Леша покивал и подбородком в сторону двинул, чтоб за ним шли. Оказалось, он как раз песок и пыль из ровера удалял, когда мы заявились.
Пашка сразу про всё забыл, к машине кинулся, чуть ли не обнимать его. Руками щупать боится, а так, по воздуху, оглаживает и чего-то нежное приговаривает. Совсем умом тронулся.
-- Это он чего? -- спросил меня Лёша.
-- Не знаю. Я вообще не очень понимаю, что Паша хочет со "Спиритом" делать.
-- Так спросить надо.
-- Паша, -- спрашиваю, -- какие у тебя планы-то? По отношению к роверу?
А он внимания на вопросы не обращает, только знай талдычит:
-- С того. Литературу читать надо. Техническую. -- И сморщил нос, будто я только художественной увлекаюсь. Да у меня технических текстов раза в два больше, чем у него!
Тут Алексей за меня вступился:
-- Нет, это не они. Всё это на выносной штанге крепилось. Штанга утратилась. Хотя передний манипулятор всё еще на месте. Давайте-ка его посмотрим -- там тоже кое-что интересное было.
Посмотрели. Вынули всё из корпуса, протестировали, обратно смонтировали. Манипулятор смазали, продули от пыли, цепи проверили. В общем, состояние вполне рабочее. Если не считать, что фотоэлементы, которые были сверху установлены, полностью песком счищены и, ясно дело, не работают. А аккумуляторы в единую массу спеклись.
-- Хорошо, -- Лёша руки вытер. -- Так из-за чего весь сыр-бор?
Тут Пашка и рассказал свою идею об использовании инопланетных технологий. А то, что они старые, так ничего и не значит. Старое, оно завсегда надежнее нового, потому как временем проверено.
Лёша засмеялся:
-- Если б люди тебя, Паша, слушались, никакого прогресса бы не было. Так и жили бы в пещерах, охотились на мамонтов, а единственным оружием труда оставалась бы дубинка.
-- Между прочим, мамонтов как раз человек и истребил. Как потом многих других животных. С помощью оружия, кстати. Которое во имя прогресса вашего изобрел, -- обиделся Пашка.
-- Ладно, Паша. Нужен ровер -- бери. Только, сам понимаешь, для научной деятельности. Не забудь потом отчет написать. А ты, Коля, проследи, чтоб всё нормально было, -- и подмигивает мне.
Ну, ясно дело, прослежу. Пашка всегда сначала чем-нибудь загорается, а потом запал у него проходит, и ему уже неинтересно возиться. Тут его и надо пинать, чтоб не отлынивал. Пока получалось.
В общем, погрузили ровер в краулер и домой ко мне отвезли. У Пашки вечно проблемы со свободным пространством.
Поставили "Спирит" на стенд и стали каждый агрегат последовательно тестировать -- узел за узлом, связь за связью. Здесь важно не нарушить ничего, а то все труды могут насмарку пойти. Обидно будет.
И какая-то мне несуразность во всем этом чудится. И через час меня вдруг осенило. Это ж не современная техника, защищенная от преднамеренного взлома! Это ж такое старье, что тогда и законов лицензионных еще толком принято не было. Я свои соображения Пашке тут же и выложил.
-- Нет тут никаких пломб! Сам смотри. И автоуничтожение при вскрытии не предусмотрено. Это тебе не нынешнее время. Тогда никто от марсиан технологии не скрывал.
-- Марсиан не было, вот и всё. А то бы наверняка тепловую бомбу подложили.
В общем, дорвались мы до земных технологий, никаких лицензий не приобретая. Не знаю, как Пашка, а я себя древним пиратом почувствовал, которые в начале века бесплатный контент скачивали и от полиции в метро прятались. Это у них так подземелья назывались.
Теперь лишь бы понять, как всё это работает и как его в наших условиях производить. С работой мы с Пашкой быстро разобрались, когда сюрпризов опасаться перестали, а вот с производством -- нет. Всё из-за нашего скудоумия, как мне отец говорит. Надо было кого-нибудь поумнее на помощь звать.
Вот мы из комнаты выбрались и остановились обсудить -- куда сначала идти. Или лучше не идти, а сразу Лёше звонить, сказать, что не справились. Сошлись, что лучше с братом сначала поговорить, а там уж что он посоветует. Позвонил я ему, вызвал, и тут сзади голос какой-то незнакомый:
-- Эй, парни!
Мы с Пашей обернулись. Перед нами стоял типичный геомэн. Ну, просто типичнейший! Как их в комиксах рисуют, разве что только без шляпы. Низенький, полный, круглый, что твой колобок, и обильно потеющий. Белый костюм с множеством карманчиков и огромный клетчатый платок, которым он вытирал то лицо, то лысину. Хорошо хоть, не сморкался, а то бы нас враз вывернуло.
-- Гы! - сказал Пашка и чуть не показал на это чудо пальцем.
-- Меня зовут Энтони Смит.
Тут Пашка чуть было опять не сказал свое "гы", да я его толкнул: пусть и геомэн, а правила вежливости всё равно соблюдать надо.
-- Я к вам по делу, -- продолжил этот Смит и замолчал.
Стало быть, ждет, когда ему ответят. Что-нибудь этакое, вежливенькое. Я кашлянул и тоненьким голоском выдал:
-- Как поживаете, мистер? -- Вроде бы так к жителям Земли обращаться надо. Угадал. Смит расцвел весь, заулыбался, будто родственников встретил и продолжил:
-- Спасибо, дела в порядке. Что же касается сегодняшнего... В общем, так, парни. Дошли до меня сведения, что вы "Спирит" обнаружили.
-- Не, не мы! -- прервал его Пашка. -- Ареодезисты. Они его в музей доставили. А мы так, по знакомству...
Пришлось Пашку опять толкать, а то ведь всё выложит этому геомэну.
-- Не важно, кто доставил. Важно, что он теперь у вас, -- и выжидающе так на нас смотрит. А сам лысину платком вытирает. Очень меня его платок нервирует.
-- Да, у нас, -- осторожно подтвердил я, -- мы на него расписку в Музее оставили. А вам-то, мистер, что за дело?
Вежливо так ответил, даже загордился.
-- Мне такое дело, -- Смит чуть запнулся, но всё ж продолжил: -- Продайте его мне, парни.
У Пашки челюсть и отвисла. Наверно, и у меня выражение было ничуть не лучше, жаль, зеркала рядом не оказалось, чтоб его в норму привести.
-- Это как, -- говорю, -- продать?
-- Просто! Я вам плачу. Заметьте, кругленькую сумму. А вы передаете мне все права на ровер.
-- А он вам зачем? -- не удержался Пашка от глупого вопроса, за что тут же в бок получил.
-- Хороший вопрос! -- похвалил Смит. -- Сейчас объясню. Понимаете, я коллекционер. Собираю раритетную космическую технику. В коллекции у меня много чего есть. Даже спускаемая капсула "Востока", на котором первые космонавты летали. А ровера -- не хватает. "Опотъюнити", который "Спириту" почти идентичен, у Хауса в коллекции. Вы его не знаете, наверно, -- Смит махнул рукой. - А если бы знали, то сразу же поняли, что получить от него ровер шансов нет. А тут - находка "Спирита". Удача! -- говорю я сам себе и лечу на Марс. Узнаю, у кого сейчас ровер, и вот я здесь!
-- Мистер, -- Пашка всё же вспомнил, как обращаться к геомэнам, -- а что вы с ним потом делать будете? Если получите?
-- Не если, а когда, -- Смит наставил на Пашку толстый палец, как дуло пулевого пистолета, я даже вздрогнул, и объяснил: -- Я его отремонтирую, заменю утраченные или испорченные детали и поставлю на приличествующее ему место. А такое место у меня уже давно подготовлено, можете не сомневаться.
-- И все будут на него смотреть?
-- Почему все? -- пожал плечами Смит. -- Те, кому это интересно: мои гости, мои родные, мои друзья.
-- Пашка, помолчи! - оборвал я друга, едва увидев, что он опять хочет чего-то спросить. -- Вам же, мистер, ответ простой: "Нет!"
Смит приветливо кивнул:
-- Конечно, конечно! Я же не назвал вам цену! Итак, внимание! Пятьдесят тысяч евро!
Мы с Пашкой недоуменно переглянулись.
-- Ах, да, меня же предупреждали, что нормальные деньги у вас не в ходу. В какой валюте предпочитаете? Сейчас мы пробьем курс по Глобал-банку...
-- Он не продается, мистер. Совсем не продается.
-- Печально, -- говорит Смит, а сам улыбается. - Только сомневаюсь, что два таких взрослых парня ничего не знают о товарно-денежных отношениях между нашими планетами.
Что взрослые -- это он прав на сто процентов. Мне уже семь, совершеннолетний, считай. Да и Пашке столько же. А про товарно-денежные отношения я не понял. Ну, торгует Земля с Марсом, а Марс с Землей -- и что?
-- Я ж вам про другое... -- И чувствую, что слов не подобрать. Да и зачем мне с этим геомэном время тратить? Дел невпроворот, а мы застряли.
Тут как раз Алексей и подошел. И сразу в разговор вмешался. Это он вовремя, а то я уж и не знал, что этому Смиту отвечать.
Лёша увидел, в какой оборот мы попали, кашлянул для приличия и тему продолжил:
-- Давайте, я растолкую. Вся собственность на Марсе -- общественная. То есть, принадлежит всем людям в равной мере. Кстати, и вам сейчас -- тоже. Следовательно, нельзя распределить собственность таким образом, чтобы у кого-то одного было больше, чем у других. Потому что для этих других может вовсе не хватить жизненно важных ресурсов: воздуха, воды, пищи... Понятно?
-- Всегда есть излишки, -- не отступал Смит. - Их нужно как-то перераспределять и использовать. Почему они не могут скапливаться у кого-то одного? Самого умного, предприимчивого, ловкого, достойного?
-- Жадного, -- добавил я.
Алексей поднял раскрытую ладонь, призывая к молчанию, и я тут же заткнулся.
-- Излишков не бывает. У нас слишком мало ресурсов. Да, есть запас на непредвиденные случаи, но это -- другое дело.
-- А-а! Понял! -- мистер Смит просиял. -- Всё вокруг народное! Но если не хотите личного обогащения, я могу выплатить в этот ваш фонд непредвиденных расходов. И даже не деньгами, а сразу необходимыми ресурсами. Что вы предпочитаете? Воздух? Воду? Пищу?
-- Мы предпочитаем, чтобы "Спирит" остался у нас, -- поставил точку Алексей.
-- И какая вам в нем польза?
Тут любой бы терпение потерял, даже я. Ну, не понимает этот геомэн элементарных истин, что с него взять? Достаточно их дебильные телешоу посмотреть, чтобы понять, вокруг чего все их мысли крутятся. Если честно, я бы плюнул на Смита и ушел, пусть штраф выписывают. Но брат не таков. Он даже не вздохнул, когда пришлось в десятый раз одно и то же объяснять.
-- После того, как Марс объявил о независимости, очень многие на Земле хотели ее уничтожить. Да и сейчас хотят. Военные методы были признаны негуманными и малоэффективными. Поэтому против нас применили исключительно экономические санкции. В надежде, что мы быстро сдадимся. Просчитались, конечно. На Земле часто недооценивают решимость колонистов обрести независимость. Тем не менее, всё, что доставляется с Земли, облагается огромными пошлинами. А наши товары покупаются по спецтарифам. Поэтому наша задача -- перейти на полностью замкнутый цикл. Чтобы всё, необходимое для жизни, производить здесь, на месте.
-- Тогда чем вам может помешать небольшое частное вливание в ваш бюджет?
-- Зависимостью. Нет, не материальной. Психологической. Один раз запросивши помощи, не откажешься и от второго, и от третьего раза. А там -- прощай независимость. Так что, до свидания, господин хороший. Вы ж сюда по туристической визе прибыли? Не по дипломатической? Поэтому осматривайте достопримечательности, сходите в Музей, полюбуйтесь на Олимп в непосредственной близи.
Смит фыркнул, резко повернулся, еле удержавшись на ногах, и широкими шагами запрыгал от нас подальше.
-- Чего ж ты ему о пользе ровера не рассказал?
-- А ты сам ее как понимаешь? -- Алексей потрепал меня по голове.
-- Технологии, историчность, еще что-нибудь?
-- Всё так. Но главное -- в другом. "Спирит" -- он же часть общества. В нем - наш дух. Так же, как и в первых орбитальных станциях. В людях, которые первыми ступили на этот песок. Которые строили наши купола. Которые стали здесь жить. И которые добились независимости. Он -- это мы. А мы -- это он.
Сильно брат сказал. Я бы так не смог. Конечно, чувствую я то же, что и он, но вот выразить словами -- никак не могу. Для этого особый талант нужен.
Избавились мы от геомэна и к насущным делам вернулись. То есть, к исследованиям ровера. Алексей хорошо помог -- подсказал, где информацию искать, как с ней удобнее работать -- и ушел. Мы с Пашкой компьютер "Спирита" включили и стали потихоньку исследовательские программы по нему прогонять. Допоздна засиделись. Нам электричество и отключили -- мы суточный лимит весь выбрали. Сидим в темноте, зависаем, планы на завтра строим, расходиться неохота. Потом чего-то замолчали, задумались, не иначе.
И вижу вдруг: какой-то посторонний силуэт движется.
Просто сюрреалистическая картина. В полной тишине, при свете синей аварийной лампы въезжают два робота-погрузчика и направляются прямо к роверу. Приподнимают его и везут к выходу. Типичное похищение. Точнее, кража, если в юридических терминах. Задача любого -- кражу предотвращать. Особенно если этим роботы занимаются. А как робота остановить - любой младенец знает. Нужно блокиратор на задней стенке корпуса повернуть, робот сразу же и обесточится. Я к одному роботу, Пашка -- к другому, а блокиратора-то и нет! Отсутствует! Едрёна вошь! Это что ж за роботы такие?!
На эту тему можно было б долго размышлять, всякие предположения строить, да некогда. Унесут же ровер, не поморщатся! Тут не до сантиментов: надо пломбу срывать. Лучше всего на двигателе. Ищу я пломбу, на бегу корпус ощупываю, а ее и нет! Ни одной нет! То же и у Пашки. Он как закричит:
-- Это чужие роботы!
У меня сразу просветление наступило. С Земли эти роботы. Их Смит контрабандой доставил, без документов, чтобы ровер у нас стянуть. И ведь получится у него, если роботов не задержать. Они уже у двери. Еще чуть-чуть, войдут в шлюз и на поверхность выберутся.
Пришлось хватать, что попало, и в колесо пихать. Да только это совсем мало помогло, потому что у них микродвигатели прямо на оси каждого колеса стоят. Тогда я другую штуковину схватил и -- хрясь ближайшего робота по башке! Не подумал. В голове у него, кроме дополнительных окуляров и камеры, ничего больше нет. К счастью, я это сразу сообразил и еще раз ударил. Нет, не по роботу. По аварийной системе закрывания шлюза.
В общем, замуровался. Роботы еще в дверь подергались, открыть не смогли, ровер поставили и разошлись, чтоб выход найти. Ну, пусть ищут, а я точно знаю, что он у нас единственным был.
Пришлось звонить, ситуацию обрисовывать и помощи просить. Спасательная группа с нейтрализаторами быстро прибыла, я даже не успел как следует с Пашкой поругаться. А вторая группа поехала Смита забирать с космодрома, как контрабандиста и похитителя.
У него потом всю незадекларированную технику реквизировали, спутник, с которого он к нам слетел, на поверхность опустили, штраф впаяли, согласно закону, и на Землю отправили. Зачем нам здесь такое чудо?
Так он напоследок учудил. Сначала много ругательных слов наговорил, а потом взял и плюнул прямо на пол. Ему тут же и объявили, что он больше не въездной. В соответствии с законами независимого Марса. Смит пренебрежительно фыркнул и улетел на Землю.
И вот точно я знаю: ничего он не понял. Вот ничегошеньки.
Не в деньгах дело. У них же там, на Земле, всё продается и покупается, даже совесть. Потому что слишком богатые.