Вероятность наткнуться в Империи на такую сцену, по всеобщему мнению, была примерно равна вероятности встретить на улице динозавра. Мало того, что почти каждый уголок любого общественного места был нашпигован видеокамерами и микрофонами, так ещё и в каждом личном комме имелась 'тревожная кнопка'. Собственно, это была не кнопка, а комплекс программно-аппаратного обеспечения, который мог срабатывать как по приказу носителя комма, причём мысленному, так и самостоятельно, в случае выхода ряда медицинских параметров носителя за определённые рамки. Само собой, оперативно-спасательная группа выдвигалась на место пропажи сигнала с комма, если таковое случалось.
Надо ли говорить, что в таких условиях любое преступление влекло за собой неотвратимое наказание? А потому число таковых преступлений необратимо стремилось к нулю?
Однако сейчас Егор явно стал свидетелем из ряда вон выходящего факта. В голову приходило только две версии происходящего: либо проводится операция спецслужб, либо кто-то решил не очень удачно пошутить. Чуть погодя он нехотя добавил к первым двум версиям третью: какие-то отморозки реально решились на преступление.
Система опознавания у всех участников действа, как ни странно, включая девшку, была отключена, но шпаги на поясах молодых людей выдавали их дворянское происхождение. Тем более нереально в глазах Егора выглядело происходящее. От дворян он такого никак не ожидал.
Белецкого обучали мгновенно, на рефлексах, реагировать на изменение обстановки в боевых условиях, но то ж в боевых... Так что в данном случае отреагировал он не мгновенно. А с задержкой в полторы-две секунды. И отреагировал совсем не так, как до штрафбата.
Раньше он бы кинулся спасать честь дамы, не раздумывая. Теперь же Егор, рассудив, что жизни гипотетической жертвы пока ничего не угрожает, первым делом вызвал по мыслесвязи Пантелея, вкратце обрисовав ему ситуацию.
Вообще-то, правильнее было бы вызвать не пушистого товарища, а полицию. В конце-концов - это их дело - поддерживать правопорядок. Но среди дворян было принято разбираться между собой без помощи этой организации, да и, по всем прикидкам, полиция и сама должна была быть в курсе и с минуты на минуты нагрянуть на место преступления.
Так что Белецкий, хоть и снял с пояса свою шпагу, не бросился в атаку, а осторожно, прячась за кустами и деревьями, двинулся за удаляющейся группой, в ожидании подхода рыся и полиции.
Надо сказать, что скрытно передвигаться удавалось с трудом - парадная форма не имела функции адаптивного камуфляжа. 'Хотя бы погоны были защитного цвета, а не золотые' - с досадой подумал невольный сыщик, прячась за очередным кустом. Хотя до этого момента золотые погоны, эполеты, шевроны и прочая мишура парадки ему очень нравились. В основном потому, что производили если не неизгладимое, то благоприятное впечатление на молоденьких девушек.
Но сейчас все эти блестящие финтифлюшки только мешали, поэтому двигаться за странной процессией приходилось на порядочном расстоянии. Пантелею было проще. Он доложил, что находится почти рядом с группой, тоже не скрывая своего удивления и возмущения поведением людей. А вот полиции всё не было.
Что было плохо, ибо молодчики, похоже, достигли места назначения - укромного уголка парка, и, мягко говоря, не очень бережно опустили жертву на землю.
Девушка, а как удалось наконец рассмотреть Егору, жертвой оказалась молодая и довольно красивая девушка, тут же подскочила и попыталась убежать, но была моментально поймана и снова грубо брошена на сочную зелёную траву.
Видно было, что она что-то кричит, но не было слышно ни звука, из чего Белецкий сделал вывод, что тут не обошлось без 'купола молчания' - портативного генератора тонкой куполообразной силовой плёнки, препятствующей распространению звука.
Егор вздохнул:
'Придётся самому'... Вспоминая при этом, чем закончилось предыдущее его заступничество за честь дамы.
'Пантелей, не вмешиваться! Это дело между людьми'' - с этими словами Белецкий вышел из-за ствола очередного дерева, за которым прятался от преследуемых, и решительно зашагал вперёд. Молча - ибо что-то говорить было бесполезно - 'купол молчания' был двухсторонним, и не пропускал звуки в обе стороны. Что сейчас сыграло Егору на руку - он смог приблизиться к месту действия метров на пятьдесят, прежде, чем его заметили. К этому времени Белецкий уже перешёл на бег - ибо намерения ублюдков были уже предельно ясны - один начал расстёгивать на извивающейся в тщетных попытках вырваться из цепких обьятий девушке кофточку, а другой, противно ухмыляясь, полез к ней под юбку.
Заметил Егора один из молодчиков, не принимавший участия в общей потехе. Очевидно, он должен быть следить за окружающей обстановкой, но предпочитал оглядываться, причём довольно надолго. Очевидно, увиденное доставляло ему удовольствие.
Обнаружив неожиданного гостя, наблюдатель что-то крикнул остальным. Те недовольно оторвались от своего занятия, и схватились за шпаги.
'Похоже, на разговоры ребята не настроены' - констатировал Егор.
Пробежав ещё несколько шагов, Белецкий получил от комма сообщение: 'Входящий запрос на принудительный доступ к блоку связи. Входящий запрос на принудительное отключение видеофиксации. Входящий запрос на принудительый доступ к оперативной памяти.'
'Отказать!' - мысленно рявкнул Егор комму, мимолётно удивляясь сочетанию несочетаемых слов 'запрос' и 'принудительный'. В голове мелькнуло: 'Всё-таки СИБ!'. Только спецслужбы могли вламываться в коммы подданных Империи без их, подданных, согласия.
Удивиться ответу комма: 'Принято. Попытка несанкционированного доступа блокирована' Егор уже не успел. Пересечение границы 'купола молчания' совпало с выходом в боевой режим. Ещё несколько шагов, или скорее, прыжков, и вот он уже рядом с 'противником'.
'Только не убивать! Обратно в штрафники не хочу!' - мелькнуло в голове, и активированный клинок шпаги Белецкого скрестился с клинком первого соперника.
...Они оказались неплохими фехтовальщиками. И 'в прошлой жизни' у Егора не было бы ни единого шанса, даже если бы пришлось скрестить шпаги с одним из них. А не с шестерыми сразу.
Но сейчас всё было по-другому. Сквозь первых троих Белецкий прошёл, как нож сквозь масло - они вышли против него по одному. Двое из оставшихся быстро сообразили, что к чему, и попытались напасть на передвигавшегося, словно молния, противника вдвоём. Это им не очень помогло - через полминуты один из них уже оседал на траву, выронив шпагу и зажимая глубокую рану на правой руке. Осталось только добить второго... Но тут последний из участников шоу, до сих пор державшийся в стороне, выхватил полицейский шокер, и шарахнул из него, не разбирая, где свои, где чужие.
Если бы Белецкий был в боевом скафандре, то он бы даже ничего не почувствовал. А так...
От шокера, работающего в широкополосном режиме, не убежишь, будь ты хоть трижды ускоренным. Егор успел увидеть, как губ жмущего на гашетку человека коснулась торжествующая ухмылка, и мир вокруг погрузился во тьму...
Однако это не было потерей сознания. Вот уж сознание, по-видимому, было единственным, что осталось функционировать в его организме.
'Я мыслю - значит существую' - вспомнил Егор. Потом пришло удивление. После попадания под излучение шокера потеря сознания гарантирована. А тут... Странно. Удивление сменилось досадой: 'Надо было всё-таки вызывать полицию. Проявил, блин, благородство... Толку теперь с того, что сознание я не потерял, если потерял контроль над телом? Со мной теперь можно делать всё, что угодно...'.
Полностью беспомощен... Ничего не видно, ничего не слышно... Вокруг - только тьма. Как во время Испытания, когда инициировались телепатические способности. Телепатия? Пантелей!
'Пантелей!' - мысленно заорал Егор. А в ответ - тишина. И темнота... Значит, и телепатия отказала... - сделал печальный вывод горе-спасатель прекрасных дам.
Внезапно в темноте возникли светлые пятна. Они постепенно становились всё ярче и ярче, обретая резкость и наливаясь багровым светом. И наконец превратились в надпись: 'Отказ опорно-двигательного аппарата!'. Тут же под ней образовалась новая строчка: 'Отказ зрения!' Сразу же под ней 'Отказ слуха!', и ниже... 'Отказ...!', 'Отказ...!', 'Отказ..!'
'Глюки?' - подумал Егор. 'Я и так вижу, что всё отказало. Кстати, а что насчёт радиосвязи? Она ведь вроде не зависит от состояния тела...' Словно в ответ на эту мысль, а может, именно в ответ, вспыхнула очередная надпись: 'Радиосвязь заблокирована. Активные помехи'.
Вот так... - огорчился Егор. Тем временем сообщения у неведомо откуда взявшейся системы диагностики, видимо, закончились. Новые строки с сообщениями об отказах перестали появляться, и система выдала итог: 'Основные системы: неработоспособность сто процентов'.
'Спасибо, я удивлён!' - саркастически подумал Егор.
Чуть помедлив, система вывела следующее сообщение: 'Тестирование дублирующих систем'.
Вот тут уж Егор удивился по-настоящему: 'Какие дублирующие системы?!'
После небольшой паузы появилось сообщение: 'Готовность дублирующих систем - тридцать шесть процентов', и чуть ниже: 'Запускать дублирующие системы?'
'Да!'.
Снова побежала череда строчек системы диагностики. Теперь буквы были жёлтые, а в конце каждой строки стояла степени готовности в процентах, колебавшаяся от двенадцати до пятидесяти семи. Лучше всего почему-то оказалась ситуация с обонянием - 'вот уж что мне сейчас больше всего нужно' - мысленно прокомментировал Егор. Наконец появилось сообщение 'Дублирующие системы запущены', и тут же стена, отделявшая Белецкого от внешнего мира, рухнула.
Первым, как и следовало ожидать, Егор ощутил запах. Это был запах крови. Потом появился вкус. Как ни странно, это тоже был вкус крови. 'Я что, грыз кого-то?' - удивился Белецкий. 'Или разбиты губы?' - пришло ему на ум более реалистичное объяснение. Дальше рассуждать было некогда, так как подключились мыслесвязь и слух.
В звуковом диапазоне послышался какой-то скулёж, а по мыслесвязи раздался истошный крик Пантелея: '...вись! Остановись! Да стой же!'
Появилось зрение. Почему-то картинка была чёрно-белой. Земля оказалось слишком близко, как будто Егор стал ниже ростом, или стоял на коленях. На земле валялся какой-то неизвестный бледнолицый тип. 'Бледнолицый' - это не в смысле расовой принадлежности, а в смысле того, что лицо у него было белее мела. То ли от испуга - незнакомца нежно держал зубами за горло Пантелей, то ли от потери крови - почти вся одежда нового действующего лица была тёмно-красного цвета.
'Наконец-то!' - обрадовался Пантелей, при этом, впрочем, не отпуская свою 'добычу'. 'А теперь отключи, пожалуйста, шпагу'.
Егор попробовал двинуть головой. Получилось. 'Хорошо... А наклонить вниз?' Тоже. Замечательно. Заодно выяснилась причина близости поверхности. Белецкий стоял даже не на коленях, а на четвереньках, причём правая рука с зажатой в ней активированной шпагой была протянута в сторону композиции из рыся и человека.
'Так... Теперь попробовать разжать пальцы...'. Тоже вышло. Рукоять упала в траву. Клинок, как ему и положено, погас, как только лишился физического контакта с владельцем.
'Ну и что здесь произошло, пока я был в отключке?' - Белецкий медленно обвёл взглядом поле боя, и при этом пытаясь подняться с четверенек на колени. Подняться удалось с трудом. Егор подумал, что вот так себя, наверное, чувствуют дряхлые старики.
Осмотр показал наличие валяющихся вокруг пятерых мужчин с различными ранами и травмами, а так же одной девушки со связанными руками и ногами, лежащей на спине. Лицо у девушки - той самой 'жертвы подонков', было почти таким же белым, как у 'клиента' Пантелея. Когда на неё упал взгляд Егора, девушка отчего-то начала, отталкиваясь ногами, отползать подальше. Далеко уползти, правда, у неё не получилось - помешал большой камень. Упёршись в него спиной, девушка затравленно уставилась на Белецкого, причём глаза у неё, и до того широко распахнутые, сделались чуть ли не на пол-лица.
'И чего она испугалась? Я что, такой страшный?' - недоумённо подумал Белецкий, вновь поворачивая голову к рысю. Осмотр места происшествия вызывал один вопрос:
'Куда делся шестой, и откуда взялся этот тип?' - поинтересовался Егор у Пантелея.
И в ответ получил встречный вопрос: 'А ты что, ничего не помнишь?'
'Не-ет' - Белецкий дёрнул рукой, автоматически попытавшись почесать в затылке. Но рука только дрогнула, а дальше двигаться не захотела. Молодой человек огорчённо скосил на неё глаза, и решил не тратить зря силы, которые могли ещё пригодиться для более важных дел.
'Почему-то я так и подумал', - сообщил рысь, отпустив горло незнакомца, но зубы далеко не убирая.
'А кто это?', - поинтересовался Егор. 'И чего ты в него вцепился? И откуда он взялся? И куда делся ещё один? Или...' - в голове молодого человека мелькнула догадка.
'Именно!' - послышался 'голос' Пантелея, в звуковом диапазоне рыкнувшего на свою попытавшуюся пошевелится 'добычу'. 'Я так понимаю, что этот тип - главный из наших мерзавцев. Прятался от тебя за спинами своих до последнего, а потом шарахнул в тебя из шокера...' - Рысь сделал паузу.
'А дальше начинается самое интересное', - с довольными интонациями в 'голосе' продолжил рассказ Пантелей. ' Ты должен был моментально вырубиться. Но...'
'Что 'Но'? Не томи! Выкладывай давай!'.
'Но не вырубился' - сообщил Рысь. 'Только стал такой...' Как Похмелов на станции... Когда мёртвый уже был... И мыслесвязь с тобой пропала... Я уж было подумал, грешным делом, что ты... В общем и двигался ты, как будто тебя кто-то 'ведёт'. Глаза пустые, а лицо... Да оно у тебя и сейчас, как у статуи. Ноль эмоций.
'Да?' - Егор попробовал улыбнуться.
Лежащий на земле парень побледнел ещё сильнее, хотя, казалось, что сильнее уже не куда, и задвигал ногами и локтями, пытаясь отползти подальше, лёжа на спине. Точь-в-точь как недавно - девушка, из-за которой вся каша и заварилась. Увидев такую реакцию на свою улыбку, Белецкий обрадовался, что сейчас 'прекрасная дама' его лица видеть не может. 'А то могло бы оказаться, что зря спасали', - мрачно подумал он.
Пленнику далеко отползти не удалось. Тимофей, предупредительно рыкнув, снова легонько схватил того за горло. Легонько-то легонько, но человек и так уже напоминал жертву вамира из фильма ужасов. Вся шея была в крови, сочившейся из неглубоких, но чувствительных ран.
'Рассказывай про этого', - Егор чуть дёрнул головой, обозначая кивок в сторону лежащей фигуры.
Пантелей снова отпустил свою перепуганную жертву, и рыкнул уже в сторону другого участника действа, который попытался дотянуться до своей шпаги, валяющейся неподалёку. Можно было и не перестраховываться - даже если бы и дотянулся, то встать на ноги всё равно не смог бы из-за глубокой раны на правом бедре, уже наспех затянутой перевязочной мембраной из индивидуального перевязочного пакета. А что? Носишь шпагу - носи и пакет. Это правило было знакомо с детства каждому дворянину. Да и места пакет много не занимал - можно было носить в кармане. Остальные враги тоже не представляли опасности. Ранения, полученные ими, не позволяли вести бой. Один даже перевязать себя сам не смог - ему помог товарищ. При этом он поминутно оглядывался на Егора и Пантелея. Причём непонятно, кого он боялся больше.
'Ты больше так не делай' - заявил Рысь.
'Да, следующий раз, наверное, надо вызывать полицию', - согласился Егор.
'Знаю я твой 'следующий раз'... Но я не про это. Ты больше ТАК не делай'.
'Как - так?'
'Ну, что там у тебя только что стало с лицом? Даже я почти испугался. А наш 'подопечный' чуть коньки не откинул. Стоило мне его спасать'
'Так ты его спасал?!' - удивился Белецкий.
'Ну да... Ты, это... когда не в себе был... Кинулся на него. Ну, думаю, 'сейчас убьёт! И опять в родную штрафную роту. Жалко тебя стало... Ну, я и решил вмешаться. Прыгнул на него, оттолкнул подальше. Шокер из руки выбил, и что-то там задел, у него 'личина' и отключилась. Так что можем лицезреть красавчика, так сказать, 'в натуральном виде'.
'Это, конечно, хорошо... Но что будем делать дальше?'
'А что делать? Ждать. Шокер парализует на пятнадцать минут. Пять уже прошло. Ещё десять - и можно начинать разбираться...' - оптимистично заявил Пантелей.
'И что я, десять минут буду торчать здесь, как истукан?!' - возмутился Егор.
'По идее, ты должен был лежать здесь, как истукан' - напомнил другу рысь.
'Ну да' - согласился Егор, и попробовал подняться на ноги, подхватив при этом с земли рукоять шпаги. К его удивлению, перейти в вертикальное положение, хоть и с трудом, но получилось. Остальные, похоже, ничему уже не удивлялись. Просто боялись. Белецкий почти физически чувствовал исходившие от них волны страха.
Молодой человек постоял немного на месте, борясь с внезапно подступившим головокружением, а потом сделал несеолько шагов по направлению к валяющемуся неподалёку шокеру. В его руках эта игрушка, конечно, работать не будет, но зато любой, кто захочет ей воспользоваться, сначала должен будет отобрать её у Егора. Попробовать отобрать...
Чтобы подобрать шокер, пришлось нагнуться. Это получилось более-менее легко, а вот разогнуться обратно... Снова закружилась голова. На этот раз, правда, не так сильно. Так что Белецкий всего лишь качнулся, и собрался уже засунуть бесполезную для него железяку за пояс, как модуль сопряжения с оружием выдал сообщение: 'Полицейский нейрошокер 'Горгона-3М' подключен и готов к применению'.
Егор чуть не упал снова: оружие полиции должно было подчиняться только полицейским. А тут...
Хотя... Вряд ли лежащий на земле тип был полицейским. А значит, блок опознавания шокера, скорее всего, каким-то образом перепрограммирован на доступ к нему любого человека. Это считалось теоретически невозможным, но в последнее время Белецкий видел слишком много вещей, считавшимися невероятными, так что удивлялся недолго.
Егор поводил стволом влево-вправо, проверяя, сможет ли он в случае чего утихомирить всех присутствующих. Получалось, что мог. Ещё недавно уверенные в своём превосходстве молодчики непроизвольно вздрагивали и ёжились, когда оказывались на линии огня.
- Всем оставаться на местах. Стреляю без предупреждения.
'Неужели это мой голос?!' - удивился Егор. Слова давались с трудом, и были скорее похожи на карканье вороны.
'Так, дружище', - мысленно обратился Белецкий к рысю. 'Есть предложение не ждать целых десять или сколько там осталось, минут, а начать действовать прямо сейчас. Я посторожу этих орлов, а ты пока отбеги подальше, и свяжись с бароном. Генератор помех не может быть слишком мощным - скорее всего, радиосвязи нет в радиусе от пятидесяти до двухсот метров. Обрисуй ситуацию. Может, чего посоветует...'
'А ты в состоянии?...' - усомнился Пантелей.
Егор чуть довернул руку, и нажал на спуск, предварительно задав шокеру параметры 'узкополосный режим' и 'минимальная мощность'.
'В состоянии. Беги давай'. - единственный оставшийся относительно неповреждённым обидчик симпатичных девушек обмяк и безвольной куклой растянулся на траве. 'Как раз на пять минут', - удовлетворённо заметил Белецкий.
'Ладно, бегу' - рысь с быстротой молнии скрылся в кустах, и Егор остался наедине с оставшейся компанией. Вообще-то, надо было опросить присутствующих на предмет, что здесь происходит, или хотя бы развязать даму, но молодой человек не торопился делать ни того, ни другого. Чтобы вести допрос, надо было разговаривать, а разговаривать было трудно, а относительно девушки - во первых, Егор сомневался, что сможет её развязать, а во-вторых, опасался, что будучи развязанной, она сразу не попытается убежать, и не вляпается куда-нибудь ещё. А догнать спасённую Белецкий сейчас бы не смог.
Через пару минут вернулся рысь.
'Барон приказал здесь оставить всё, как есть. Никого не трогать. Никуда ничего не сообщать. Быстро уходить. Девушку забрать с собой. Довести до людного места, а там пусть делает, что хочет. Код подтверждения приказа получен. Так что сматываем удочки'