Чем более вы будете размышлять о том, что я говорил вам намедни, тем более вы убедитесь, что все это уже сотни раз было высказано людьми всевозможных партий и мнений и что мы только вносим в этот предмет особый интерес, которого до сих пор в нем не находили.
Однако я не сомневаюсь в том, что если бы этим письмам случайно привелось увидеть свет, их обвинили бы в парадоксальности. Когда с известной степенью убежденности настаиваешь даже на самых обыкновенных понятиях, их всегда принимают за какие-то необычайные новшества.
Что касается меня, то, на мой взгляд, время парадоксов и систем, лишенных реального основания, миновало настолько безвозвратно, что теперь было бы прямо глупостью впадать в эти былые причуды человеческого ума. Несомненно, что если человеческий ум в настоящее время и не так обширен, возвышен и плодовит, как в великие эпохи вдохновения и изобретения, то, с другой стороны, он стал бесконечно более строгим, трезвым, непреклонным и методичным, словом, более точным, чем когда бы то ни было прежде. И я прибавлю с чувством истинного удовлетворения, что с некоторого времени он стал также более безличным, чем когда-либо, что служит самой верной гарантией против безрассудности отдельных мнений.
== Человеческий ум "был раньше" и "стал теперь"... А к кому же относится постулат о наличии ума? Неужели к каждому Ваське Подзаборному которые способен прочитать за три минуты 25 печатных слов и расписаться в ведомости на зарплату?
Мне вот кажется, что в России даже среди кандидатов наук не больше 5-12 человек у которых есть "живой ум".
Человек с живым умом в пределах своих сегодняшних знаний сможет каждый день писать от 5 до 20 строчек. И за каждые следующие 10 лет жизни объём знаний у него будет вырастать примерно на 40% от того, что он знал в 27 лет... А в России даже кандидаты наук толком не знают, что им делать со своими знаниями дальше...
"Безрассудность мнений" -это обычное состояние всего обывательского социума во всём мире. Но в России перед нами "безрассудность наглого барана"...==
Если, размышляя о воспоминаниях человечества, мы пришли к некоторым оригинальным взглядам, несогласным с предрассудками, то это потому, что, на наш взгляд, пора откровенно определить свое отношение к истории, как это было сделано в прошлом веке относительно естественных наук, то есть познать её во всем её рациональном идеализме, как естественные науки были познаны во всей их эмпирической реальности.
Так как предмет истории и способы её изучения - всегда одни и те же, то ясно, что круг исторического опыта должен когда-нибудь замкнуться; применения никогда не будут исчерпаны, но к установленному однажды правилу больше нечего будет прибавить.
В физических науках каждое новое открытие дает новое поприще уму и открывает новое поле наблюдению; чтобы не идти далеко, вспомним, что один только микроскоп познакомил нас с целым миром, о котором ничего не знали древние естествоиспытатели. Таким образом, в изучении природы прогресс по необходимости беспределен; в истории же всегда познается только человек, и для познавания его нам всегда служит одно и то же орудие.
== Это мнение Чаадаева можно весьма расширить и переиначить взяв во внимание наглость и подлость настоящей Орды баранов, которой явлется почти 98% населения России после 1917 года... Когда стадо баранов выпустили из загона неграмотности и пастушеского надзора власти... Революция 1917 года своим главным подарком населению сделала "стихийную анархичность". Которая на подлинный анархизм похожа не больше, чем подвыпившая проститутка вокзальная в 45 лет похожа на княгиню в 25 лет... ==
Поэтому, если в истории действительно сокрыто важное поучение, то когда-нибудь люди должны прийти в ней к чему-нибудь определенному, что раз навсегда завершило бы опыт, то есть к чему-нибудь вполне рациональному. Прекрасная мысль Паскаля, которую я, кажется, уже приводил вам однажды, та мысль, что весь последовательный ряд людей есть не что иное, как один человек, пребывающий вечно, должна со временем из фигурального выражения отвлеченной истины стать реальным фактом человеческого ума, который с этих пор будет, так сказать, вынужден для каждого дальнейшего шага потрясать всю огромную цепь человеческих идей, простирающуюся через все века.
Но, спрашивается, может ли человек когда-нибудь, вместо того вполне индивидуального и обособленного сознания, которое он находит в себе теперь, усвоить себе такое всеобщее сознание, в силу которого он постоянно чувствовал бы себя частью великого духовного целого? Да, без сомнения, может. Подумайте только: наряду с чувством нашей личной индивидуальности мы носим в сердце своем ощущение нашей связи с отечеством, семьей и идейной средой, членами которых мы являемся; часто даже это последнее чувство живее первого.
== А что в себе носят те россияне которые -беспутные и беспамятные бродяги, жулики и проходимцы, люди, которые бы не смогли выучиться дальше 5 класса, если бы сохранились после 1956 года переходные экзамены? ==
Зародыш высшего сознания живет в нас самым явственным образом; он составляет сущность нашей природы; наше нынешнее я совсем не предопределено нам каким-либо неизбежным законом: мы сами вложили его себе в душу. Люди увидят, что человек не имеет в этом мире иного назначения, как эта работа уничтожения своего личного бытия и замены его бытием вполне социальным или безличным.
== Чаадаев забрёл в сады коммунизма... И даже среди читателей этой работы 95% в словах "наше нынешнее я совсем не предопределено нам..." выбросят ось этих слов - слово "я" в его философском осмыслении...
Но если Чаадаев в те древние времена зашел в сады коммунистической стадности всех, то может коммунизм действительно имеет будущее несмотря на все всемирные гнусности после 1917 года по его основанию (репрессии Сталина, злодейства Пол Пота (который в Париже учился, а не был бандитом из джунглей...), и скорее всего под 50 миллионов человек уничтоженных в Китае с 1950 по 1976 годы (при жизни Мао цзе дуна)?
И если в 2070 году мы увидим славное благополучие в Китае и полный крах в США -выдержат ли головы российского населения эту картину? ==
Вы видели, что это составляет единственную основу нравственной философии*; вы видите теперь, что на этом же должно основываться и историческое мышление, и вы увидите далее, что с этой точки зрения все заблуждения, которые затемняют и искажают различные эпохи общей жизни человечества, должны быть рассматриваемы не с холодным научным интересом, но с глубоким чувством нравственной правды. Как отожествлять себя с чем-то, что никогда не существовало? Как связать себя с небытием? Только в истине проявляются притягательные силы той и другой природы. Для того, чтобы подняться на эти высоты, мы должны при изучении истории усвоить себе правило - никогда не мириться ни с грезами воображения, ни с привычками памяти, но с таким же рвением преследовать положительное и достоверное, с каким до сих пор люди всегда искали живописного и занимательного.
*См. другое письмо. (Прим. II. Я. Чаадаева.)
== А "всеобщее среднее образование" в России с самого начала было созданием идеологических грез... Реально в России образованных людей не больше 15 000 человек. И даже реально обученных чему-либо среди тех, кто старше 30 лет (и забыть успели чему их учили в ВУЗах и техникумах) в России не больше 1% от всех учившихся. Остальные заняты деятельностью которой за полгода на практике выучится любой человек с улицы... ==
Наша задача не в том, чтобы наполнить свою память фактами; что пользы в них? Ошибочно думать, будто масса фактов непременно приносит с собою достоверность. Как и вообще гадательность исторического понимания обусловливается не недостатком фактов, точно так же и незнание истории объясняется не незнакомством с фактами, но недостатком размышления и неправильностью суждения. Если бы в этой научной области желали достигнуть достоверности или прийти к положительному знанию с помощью одних только фактов, то кто же не понял бы, что их никогда не наберется достаточно? Часто одна черта, удачно схваченная, проливает больше света и больше доказывает, чем целая хроника.
Итак, вот наше правило: будем размышлять о фактах, которые нам известны, и постараемся держать в уме больше живых образов, чем мертвого материала. Пусть другие роются, сколько хотят, в старой пыли истории; что касается нас, то мы ставим себе иную задачу. Таким образом, исторический материал мы во всякое время считаем полным; но к исторической логике мы всегда будем питать недоверие; её мы постоянно должны будем осмотрительно проверять.
Если в потоке времен мы, наравне с другими, будем видеть только деятельность человеческого разума и проявления совершенно свободной воли, то сколько бы мы ни нагромождали фактов в нашем уме и с каким бы тонким искусством ни выводили их одни из других, мы не найдем в истории того, что ищем. В этом случае она всегда будет представляться нам той самой человеческой игрой, какую люди видели в ней во все времена*. Она останется для нас по-прежнему той динамической и психологической историей, о которой я вам говорил недавно, которая стремится все объяснять личностью и воображаемым сцеплением причин и следствий, человеческими фантазиями и мнимо-неизбежными следствиями этих фантазий и которая таким образом предоставляет человеческий разум его собственному закону, не постигая того, что именно в силу бесконечного превосходства этой части природы над всей остальною, действие высшего закона необходимо должно быть здесь ещё более очевидным, чем там**.
* Ни Геродота, ни Тита Ливия, ни Григория Турского нельзя упрекать за то, что они заставляли Провидение вмешиваться во все человеческие дела; но надо ли говорить, что не к этой суеверной идее повседневного вмешательства Бога хотели бы мы снова привести человеческий ум? (Прим. П. Я. Чаадаева).