262.
На обувной фабрике в Кыштыме
На меня загавкала
Гадина
Тридцати двух лет.
Которой я за три месяца
Шесть раз улыбнулся.
Не выдержала
Таинственной силы доброты
В моих улыбках!!...
И никогда в жизни
Эта чёрная дура не заметила,
Что я её в ответ не покрыл
Отборным матом.
(Я и теперь, через сорок лет жалею,
Что не догадался ее
Зарезать посреди цеха 
В середине смены...
Действительно-
Только поэт от Бога
Может быть таким
Хомячком...
А вам, свиньям,
Великая радость была бы
Своими глазами увидеть
Как блядь Кыштыма какая-то
Меня говном полила,
Не сомневаюсь!!...)
По двадцати местам работ 
Я таких одичалых сраней
Встретил не больше двух!
Была ещё Нинка Рукомётова -
Крыса конторская,
Она к нам в двадцать четыре года залетела
Из обкома партии коммунистов,
Получив там комнату в квартире.
А туда она прилетела
Из дикой мордовской деревни.
С какой силищей у коммунистов
Дули вонючие ветра
Советского блата, подумать только!!