На самом краю невидимого нам срединного мира стоит одинокая горная вершина. Она протыкает черные дыры в звездчато-фиалковых сонных небесах своим острием. Нет ни одной расщелины, ни крошечного отверстия, ни малейшего темного пятна на ее блестящих базальтовых боках, но внешняя целостность и монолитность обманны. Внутри гора полая, как прогнивший больной зуб. Эхо от дикого вопля живого существа, попавшего в пещерную залу, бесконечно долго уходило бы в глубины пропасти, зияющей в самом сердце горы. Уходило бы... Но кричать здесь некому. Никого видящего, ужасающегося и вопящего нет там и никогда не было. На темном сыром потолке огромной пещеры обитают только миллиарды больших деловитых пауков. Они медленно ползают там, слепо перебирая длинными суставчатыми лапками, и шорох от шарканья их мохнатых толстых брюшек о камень - единственный звук, нарушающий вязкое безмолвие темноты.
Как только на Земле рождается новый человек, один из пауков начинает медленно спускаться вниз в провал. Он тихо и плавно скользит по двум струящимся из него нитям. Одна - белоснежная - связана с дневной стороной человечьей души, вторая - серая - с ночными ее грезами. Если бы в пещеру попал золотистый луч света, он заискрился бы на жемчужных нитях с драгоценной подвеской узорного паучьего тельца. Но только тьма правит тут бал. Изредка пауки сталкиваются в своем танцующем падении, и тогда судьбы людей переплетаются. Связанные вместе они могут стать прочнее и надежнее, а могут и преждевременно лопнуть из-за нелепого резкого рывка или грубого удара сверху. Паук с оборванными нитями обреченно поджимает лапки, падает на самое дно и тихим хлюпающим звуком прекращает свой долгий путь вниз, превратившись в мокрое серое пятнышко среди множества таких же, много часов не высыхающих во влажном холодном воздухе.
Но иногда обрывается только серая паутинка, и тогда человек теряет возможность видеть и помнить сны. Закрывая глаза вечером, он проваливается в пустую и тоскливую черноту, подобную той, что царит внутри этой горы жизни и смерти. Выныривая из нее, усталый от отдыха он с каждым днем теряет яркость красок , утрачивает радость жизни и неизбежно превращается в бледное подобие самого себя.
Если же обрывается белая нить, то одинокая половинка души печальным призраком бродит в сумерках по знакомым местам и нигде не может найти успокоения.
Очень редко бывает, что паутинки запутываются друг с другом в сложный и непонятный узор, и тогда днем человек встречает ночные кошмары лицом к лицу, убегает от допельгангера по кривым улочкам, упирающимся в тупики, а в сновидениях видит отзвуки грядущих событий. И нет ничего печальнее этих вещих снов, ибо они показывают будущее, не давая возможности его изменить.
Гора царапает гладкость небес. Пауки скользят вниз. Люди живут в реальности и мечтают в сказочных снах. Они приносят жертвы на алтари Великой матери Арахны и молят ее о том, чтобы ночные грезы не смешивались с явью, и две половинки их душ никогда не разлучались друг с другом. И милостивая Богиня, в улыбке шевеля гигантскими жвалами, поглаживая лапками нити судеб Богов, веками выслушивает просьбы маленьких жалких двуногих существ.