Ночь полна запахов и звуков. Пахнет прелой листвой и влагой. Шелестит трава, и тихо поет ветер где-то вверху. Не расслабляйся! Принюхивайся ко всему. Услышь все и всех.
Он бежит, мягко стелясь над землей, никем невидимый и неслышимый. Прекрасна чернота леса - уютная, сулящая покой, безопасная темнота. Во тьме можно спрятаться, скрыться под ее покровом. Но сегодня ночной лес растревожили яркие всполохи. Он бежит, стараясь уйти в ночь, нагнать темноту - оранжевые вспышки пугают. Вспышки - это огонь. Огонь - это сухой треск и жар. Огонь - это смерть. А значит - надо бежать. Прятаться. Искать тьму. Чернота скроет. В ней спасение!
Он юркнул в овраг, ловко ныряя в переплетениях толстых корней. Наверху, за оврагом, нора. Рядом...
Густая тень скользнула ему наперерез. Он взвизгнул, споткнулся и кубарем покатился вниз. Тьма обманула. Тьма предала!
Тьма - это очень страшно. Так говорила мама. Часто перед сном она рассказывала ему сказку. Историю мальчика, который заблудился в ночи. Мальчика, потерявшего дорогу домой. Он кричал, плакал, просил о помощи, а потом сел и закрыл глаза. Закрыл, потому что боялся того, что прячется во тьме. Мальчик не знал, что стоит только открыть глаза пошире - и увидишь теплый свет очага. Иди прямо на него, и обязательно выйдешь из тьмы.
Сказка учила побеждать страх. Стоит только открыть глаза...
Теперь он сам герой такой сказки.
Вдали мелькнули неяркие рыжие всполохи.
"Свет очага!" - решил он и побежал. Он мчался, затаив дыхание, стараясь не смотреть вокруг - чернота леса пугала. Он спотыкался, больно обдирая ноги. Еще немного, свет все ближе...
Огненные языки плясали на силуэтах деревьев. Сухо трещали сгорающие ветви.
Это не очаг. Сказка обманула! Свет предал его!
Назад. Скорее. Подальше от убийственного пламени.
Он развернулся, взбежал на пригорок, зацепился ногой за невидимый в темноте корень, не удержался и кубарем повалился вниз, задев по пути что-то мягкое.
Здесь темно. Темнота - это хорошо. Но где я? Обследовать, обнюхать, узнать. Стена. Снова стена. Вокруг стена! Ловушка. Надо выбираться. Стена мягкая. Пахнет землей. Копать, рыть. Рыть проход, пока хватит сил. Рыть, пока шевелятся уставшие от бега лапы. Когти скользят по камню. Рыть в другом месте. Плотная глина, которая не мягче камня. Устал. Отдохну и буду рыть дальше. А та тень вовсе не злая. Она тихо поскуливает в центре ловушки. Она теплая и почти не шевелится. Пахнет противно - человеком, но слабая и маленькая. Не опасная. Пока. Прижаться, чтобы не остыть, не замерзнуть. Набраться сил и рыть снова.
Я болею, мне жарко и душно. Тяжело дышать. Мама обтирает мне пылающее лихорадкой лицо холодной мокрой тряпкой.
- Хорошо, - шепчу я и просыпаюсь от звука своего голоса. Рассветает. Тьма сменилась предутренней серостью. Я не дома, а лежу на земле. Рядом с моим лицом острая рыжая мордочка. Пасть приоткрылась, и по моим соленым от высохших слез щекам скользит прохладный лисий язычок. Я сажусь, и тут же накатывает волна тошноты. Сильно кружится и болит голова. Кажется, пожар обошел это место, но едкий дым заполнил яму, в которую свалились мы с лисом. Угар. Мама рассказывала, что от угара можно заснуть и не проснуться. Если бы не рыжий, я тоже мог угореть. Угореть насмерть. Я протягиваю к лису руку, он отскакивает в сторону. Отскакивает недалеко, потому что яма в пять моих шагов шириной. Надо выбираться. Я привстаю и ощупываю стены. Одна не такая крутая, как остальные, и из нее точат спутанные корни и пучки сухой травы. Проверяю на прочность. Часть остается в моих руках, но нужно попробовать. Другого выхода нет. Рыжий пытается рыть, но плотная глинистая земля не поддается лапам. Рыжий. Если бы не он, я бы не проснулся. Я подхватываю сопротивляющегося зверя, пытаюсь успокоить и прячу за пазухой, подвязав для верности поясом. Острые когти рвут мне грудь. Может, выбросить его? Оставить здесь? Нет. Надо уметь терпеть боль. Он же не понимает, что я хочу его спасти. И я, осторожно проверяя каждый захват, лезу наружу.
Из одной ловушки в другую. Пытаюсь выбраться - никак. Страшно, тесно, душно. Человек - это враг. Запах человека - запах врага. Задыхаюсь. Мое сердце колотится так, что вот-вот вырвется наружу. Точно так же оно бьется и у него. Мы движемся вверх. Там огонь. Там смерть. Остановись, глупый детеныш! Не надо!
Вот и вершина оврага. Из-за деревьев видны оранжевые сполохи, но не от пожара. Заря. Я оглядываюсь и понимаю, что узнаю незнакомое в ночной тьме место. Мы проходили мимо этого оврага весной. Вот приметное дерево со сломанной вершиной. И большой, покрытый мхом камень возле него. Я знаю дорогу домой!
Выпускаю наружу барахтающего лисенка, и он отскакивает в сторону. Недовольно тявкает на меня. Дурачок! Мы живы, мы спаслись, мы скоро будем дома.
Рождался новый день. Заря осветила первыми лучами рыжее дитя тьмы и смуглое дитя света. Лис настороженно смотрел на мальчика. Тот улыбнулся, шагнул и осторожно погладил лиса по голове. - Зверь опасливо прижал уши, чуть отступил.
- Друзья, - прошептал мальчик, чувствуя прикосновения шершавого язычка к своей ладони.