Мужчина открыл французским ключом тугой замок и шагнул внутрь своего дома.
Пахло чем-то вкусным: одновременно сдобной выпечкой и мясом, жареным с лучком и сладким перчиком. Семья явно готовилась отмечать его юбилей.
Войдя в комнату, он увидел сына, раскладывающего ножи и вилки на застеленном парадной скатертью и уставленном тарелками с разнообразными закусками столе, в центре которого стояла ваза с его любимыми левкоями. Кто-то закрыл ему теплыми ладошками глаза.
- Сюрприз! - голос дочурки прозвучал чуть картаво и одновременно врастяжечку. Он тут же представил, как она, услышав скрип входной двери, притаилась в уголке, а потом тихонько прокралась ему за спину, встала на цыпочки и аккуратно закрыла папины глаза.
- Сюрприз! - повторила она.
Мимо прошла жена, он узнает ее походку из тысячи, а дочка сказала:
- Медленно посчитай вслух до десяти и тогда можешь смотреть, - и убрала свои пухлые ладони с его лица.
Он подчеркнуто важно и торжественно произносил вслух:
- Один, два,..., - на счете "десять" улыбнулся и, наконец, посмотрел на своих.
В центре стояла жена, держа в руках собственноручно испеченный огромный торт, на котором горело множество маленьких разноцветных свечей, справа от нее сын держал коробку с подарком, завернутую в блестящую плотную фольгу с помпезным бантом в уголке, а слева - дочурка держала на руках маленького коричневого толстолапого щенка с любопытными глазенками.
Он вспомнил, что недавно, будучи в хорошем расположении духа, ненароком пообещал, что после юбилея разрешит детям наконец-то завести собаку.
Щенок задергал задними лапками и сделал лужу, которая немедленно впиталась в ковер. Жена ахнула, дети рассмеялись. Торжественность момента была нарушена, но от этого все сделалось проще и уютней.
Жена поставила торт на стол и побежала за тряпкой и моющим средством, чтобы обработать мокрое пятно. Сын неловко сунул ему в руки коробку с подарком:
- Это тебе, пап, - смущенно буркнул он, как будто без его слов это было непонятно.
Дочурка на вытянутых руках подсовывала ему висящего тряпочкой полусонного щенка и повторяла:
- Папка, ну правда, он хорошенький! Правда - хорошенький!
Потом суета улеглась. Собачонок был водворен в большую коробку из под недавно купленного цветного телевизора.
- Видишь, не выбросили сразу, вот и пригодилась, - довольно сказала при этом жена.
И все уселись за уставленный разносолами стол.
Выпили по рюмке (дочурке туда налили, конечно, клюквенного морса, что не помешало ей чокнуться во всеми с серьезным выражением личика). Юбиляр привстал, набрал полную грудь воздуха и подул на свечи. Ему удалось потушить все за один раз. Жена и дети радостно захлопали в ладоши.
- Желание! Ты обязательно должен загадать желание! - закричала дочка. Он улыбнулся, кивнул, закрыл глаза и загадал...
Все еще радостно улыбаясь, он открыл глаза, снял очки, и увидел перед собой пустую комнату с грязными полуотставшими от стен обоями, с лапочкой, сиротливо висевшей под потолком на тонком проводе. Куча старых газет на полу. Поношенное тряпье на гвоздях у двери.
Он сидел в углу каморки на диване, который когтило и помечало не одно поколение котов и кошек. Рядом с диваном - некрашеная табуретка со стаканом и бутербродами на ней.
Старик тяжело вздохнул и водрузил очки с розовыми стеклами обратно на свой нос.