Утконос, или как его называют местные жители, платипус, существо пугливое и стыдливое, да и то сказать, с такой-то внешностью. До сих пор не ясно, как животное себя называет, но проблемы с самоидентификацией у него явно имеются. Несколько десятков сантиметров тела утконоса умудряются вместить плоский костяной клюв, густую водоотталкивающую шерсть, сильные, хоть и короткие лапки с лягушачьими перепонками и крупными когтями, хвост, напоминающий бобриный, и набрюшную сумку, куда это млекопитающее запихивает свежеснесенные яйца. В общем, если уж грифона и кентавра считать существами, порожденными болезненной фантазией и склонностью пририсовывать пятую ногу, в случае платипуса кто-то явно оттянулся.
По аборигенской легенде, платипус появился в результате насильственного сожительства крысы с уткой. Многие биологи сомневаются в этой версии, полагая, что это было по меньшей мере групповое изнасилование, и участвовало в нем, с той или другой стороны, не менее семи животных.
Несчастный платипус очень переживает, как бы кто-нибудь случайно его не заметил и не начал смеяться, чего он очень боится. Поэтому живет платипус обычно в укромных речных заводях, и выходит на берег только ночью, чтобы понежиться в прибрежном иле, постучать хвостом по воде и поискать какого-нибудь неосторожного кролика или любопытного слоненка.
Многие биологи задаются вопросом, как это платипус вообще до сих пор жив. Однако не следует забывать как о монстрообразной природе всех обитателей Австралии в целом, так и о том, в частности, что платипус приходится родственником хтонической ехидне, причем единственным дожившим до наших дней. А это уже могло бы что-то сказать не в меру наивным биологам.
В действительности, платипус еще сложнее, можно даже сказать комплекснее, чем представляется на самом деле. Существо это настолько комплексно-комплексное, что его психика страдает от всех, реальных и мнимых, комплексов, от мании величия до комплекса неполноценности, от Эдипова до противотанкового. А тактика выживания платипуса настолько сложно-комплексна, что для ее описания мы вынуждены воспользоваться квантовыми методами.
Как известно, факт наблюдение за квантовым процессом влияет на исход процесса, и наблюдатель неминуемо вносит погрешности в результат наблюдения. В случае платипуса процесс наблюдения влияет, причем необратимым и трагическим образом, на исход наблюдателя.
В то время как наблюдатель, тот самый не в меру наивный биолог, или неосторожный кролик, или любопытный слоненок, занимает свой пост, платипус, наблюдаемый со стороны как пугливый закомплексованный зверек, неожиданно и практически беззвучно реализует свою комплексную составляющую в проекции семиметрового пресноводного крокодила, внимательно наблюдающего за наблюдателем за его действительной составляющей. Наблюдатель оказывается зажат не временным симбиотическим сговором в целом чуждых друг другу существ, а нерушимым союзом пространственно единого сознания, проективно разделенного на два тела. Легко видеть, что их соединение происходит как раз в точке наблюдения, по нелепой случайности совпадающей с местонахождением наблюдателя.