Аннотация: Любовь бывает разной. Главное, что она бывает.
Он тихо и нежно стучал в окно. Прикасался к стеклу своими тонкими пальцами и бесшумно скользил ими, рисуя её лицо. Он, без слов, напевал старинную песенку со странным равномерно стучащим ритмом. Он приносил с собой осенний огонь опадающей листвы, первые песни вернувшихся птиц, тепло летних костров, и тихое ожидание зимнего вечера. Иногда он бывал грустным и задумчивым, и тогда долго стоял у ее окна, словно вспоминал минувшее счастье. А иногда он бывал веселым и увлекал ее за собой, и кружил в вихре солнечного вальса. Он был романтиком, немного ветреным и легкомысленным и звал ее в заоблачные выси. Он строил воздушные замки, открывал неведомые земли и уводил в сказочные миры, туда, где любая мечта становилась реальностью. Рядом с ним нельзя было думать о серьезных вещах и верилось в чудо, и еще долго после его ухода рассказанные им истории занимали воображение. Казалось он знал все на свете: он знал, о чем поет ветер, над чем смеется солнечный зайчик, почему ворчит океан, где начинается радуга и даже, где эльфы прячут свое золото...
Но он был очень вспыльчивым. В любой момент он мог разбушеваться и тогда он метал громы и молнии и становился мрачнее тучи. В такие минуты он пугал ее. Он очень быстро отходил, забывал, что творил только что и робко оправдывался за содеянное. Иногда он исчезал надолго, и она ждала его, мучимая тревогой и страхом. Она отмеряла песочными часами минуты ожидания. Нашептывая им все чудесное, что произошло с ней, чтобы ничего не забыть, чтобы все рассказать. Она запускала для него воздушных змеев, чтобы он нашел дорогу назад. Она танцевала танцы индейских шаманов, чтобы защитить его. Она ждала терпеливо и мудро, твердо веря и потому зная, что он вернется, вернется с головой полной причудливых фантазий и приведет с собой рой волшебных сказок. Вечно юный, живой, никогда не унывающий ... и верный, он всегда приходил к ней. Чаще всего по ночам, когда она спала. Он смотрел на нее и мечтал заглянуть в ее сны, чтобы узнать ее желания и надежды, понять страхи и рассеять все сомнения, чтобы помочь найти ответы на все вопросы. Он тихо напевал ей свои песенки, чтобы сны ее были прекрасны, а заботы ушли и не тревожили детства. Он робко улыбался, ловя ее спящее отражение в оконном стекле, и укутывая его одеялом из лунных бликов. Просыпаясь от его дыхания, она счастливо улыбалась ему из своей постели и рассказывала, торопливо и сумбурно, про жизнь, прожитую без него. Она рассказывала о том, как подшутили над ней облака, о том, что бродяга - ветер украл ее ленточку, про острые камни попутных тропинок и что торопливая река унесла ее песню. Она доставала с полки свои песочные часы, и они показывал ему каждое мгновение ее солнечных дней, дней прошедших без него и заботливо спрятанных ею среди аравийских пустынь. Зажигая маленький домик - ночник, она заворачивалась в теплое одеяло и устраивалась на подоконнике. Он бесшумно и нежно скользил пальцами по стеклу, а она тянула к нему свои руки, чтобы прикоснуться. И они оба мечтали о волшебных странах и далеких мирах. Они спорили почти до хрипоты о том, куда ведет Млечный путь. А потом шли на кухню и включали там теплый уютный свет, и ставили чайник, и тихо дремали под его сытое гудение, и она сонно зевала, а он украдкой любовался ее помятой щекой и растрепанными волосами. А потом она пила мятный чай и мурлыкала под нос новую песенку и пристально всматривалась в его всегда изменчивое лицо, пытаясь запомнить. И замечая, что она засыпает на ходу, он мягко и настойчиво звал ее в постель и, улыбаясь сквозь слезы, смотрел, как она долго укладывается, заворачиваясь в одело, и ласково убаюкивал, напевая свой любимый равномерный мотив, вслушиваясь в ее сонное, затихающее бормотание: а еще мы были в..., а потом..., а мама..., прерываемое сладкими спящими зевками и резкими вскидываниями с подушки и испуганным вскриком: ты здесь? И он успокаивающе шептал: я здесь, спи. И ждал пока она уснет, и еще долго смотрел на ее спящее отражение, и никак не решался уйти, и медлил, и просил кого-то подождать, и порывался разбудить, и каждый раз замирал в полушаге, а потом, словно решившись, резко и не оглядываясь, уходил, унося с собой легкую прохладу и беспечный ветер и тысячи маленьких лун и равномерный мотив, старой как мир, песни. Судорожно кутаясь в свой плащ, беззвучно благодаря кого-то за то, что земля круглая. Уходил сердито и резко, чтобы спустя сотни мгновений прожитых без нее, возвратится, на вдох задерживаясь перед таким знакомым окном, прежде чем постучать в него, так привычно и нежно, и улыбнуться увидев свое отражение в огромных ожидающих глазах.
Они были счастливы тем неуловимым, необъяснимым, светлым счастьем, которое редко кто встречает в своей жизни, но по которому каждый тоскует, сам не понимая того. Они были просто счастливы, не осознавая того, не стремясь к этому, просто потому что были верны друг другу. Эти двое... Девочка и Дождь. Он всегда приходил к ней со своими мечтами, приходил потому, что она ждала.