Автор много сделал, чтобы вызвать неприятие читателя.
Ну, хотя бы:
- жестокое обращение с ГГ.
Ну, очень жестокое.
Впрочем, с остальными героями всё тоже очень не сахарно.
- но при этом автор ещё и ёрничает. Оскорбительно ёрничает. Представьте: идёт суровая такая пытка (или изнасилование, к примеру), и вдруг автор оборачивается к читателю и говорит: "А, кстати, такой вот анекдотец...". Или случай из жизни. Или длинный исторический экскурс. А пытуемый-насилуемый? Ничего, он подождёт.
И что при этом должен думать читатель? Только одно - над ним издеваются.
Читатель так и думает. В большинстве своём.
- а чего стоит поругание святынь в романе? Князья "Изя и Гоша" - как так можно над князьями?
- ну, и далее со всеми остановками, включая гомосятину.
Собственно, когда читателю "не пошлО", то в вину автору может быть поставлено всё, что угодно, и логики в читательском негодовании искать нечего.
Для меня же ценность этой книги прежде всего в том, что она дала возможность понять, прочувствовать и - вследствие возникшего понимания - озадачиться вопросами, которые раньше у меня даже не возникали.
Вот хотя бы некоторые (далеко не все!):
1. Лествичное право
Уникальная система престолонаследования! Чем она отличается от западной (и прочей семейственной) системы наследования и взаимоподчинённости? Да всем!
Изучая историю и читая иные романы, я не задумывался над тем, как князья русские туда-сюда пересаживались. Какой-то круговорот князей в природе! Да вместе со всеми своими дружинами, боярами, чадами и домочадцами.
Т.е. князья были в своих уделах вовсе не хозяевами, а квартирантами.
Не в этом ли корни того пофигистского, НЕхозяйственного, воровского отношения к своей стране, которое стало отличительной чертой русского менталитета?
Если уж самые большие хозяева наверху были на самом деле не хозяевами, а временщиками, то внизу уж... "Что нового на Руси? - Всё по-прежнему - воруют!"
И на царской Руси, и в Советской России (в которой советско-партийная номенклатура вот также пересаживалась из кресла в кресло). А началось всё, оказывается, со Святой Киевской Руси. Во, где основы заложены!
2. Но тогда возникает вопрос: если все воровали, то на чём держалась и крепла российская государственность?
И в книге это хорошо ПОКАЗЫВАЕТСЯ.
И рассказывается. Например, во вставке-эссе про кнутобойное мастерство.
Не убогое ремесло, а высокое Мастерство с большой буквы Мэ.
Пороли всех. Сверху донизу. Заканчивая самым последним холопом, но начиная - с князей и царей. У юных русских государей не было английских "мальчиков для битья" - их пороли на общих основаниях.
Вбивали понятия о правильной жизни. А какие правильные понятия можно вбить? Только рабские.
Вот она основа России. Кто там с горечью говорил в 19-м веке: "Сверху донизу - одни рабы".
То на Руси всё население состояло из поротых рабов. Ха, знаете миф о том, что почти весь 18-й век, начиная с правления "весёлой царицы Елизавет"... в России была отменена смертная казнь?
В книге вскользь упоминается - ага, не вешали. Но кнутобойные мероприятия никто не отменял. И даже наоборот, "дозы" ударов повышались. А у "Мастера" кнутобойного дела наказуемый мог помереть и с 3-го удара... Вот вам и "отсутствие" смертной казни.
Вот и основы нашей рабско-религиозной расейской "духовности".
3. И вот тут я нашел разгадку на давно смущавший меня вопрос. Литературно-философский.
Помните, у Достоевского в "Братьях Карамазовых" есть тезис: "Раз Бога нет, то всё разрешено", нет запретов ни на что!
Точная цитата: "тогда ничего уже не будет безнравственного, все будет позволено, даже антропофагия"
"Злодейство не только должно быть дозволено, но даже признано самым необходимым и самым умным выходом из положения всякого безбожника!"
Я всё никак не мог понять - откуда эта чушь? Чего такого НЕ понимал милейший Федор Михайлович, что прокламировал такую ерунду?
Но, прочтя эту книгу, я понял: всё очень просто!
При рабском мировоззрении ограничение может быть только одно: наказание. Порка, "правёж" на дыбе. И, как венец, как божественный апофеоз наказаний - посмертные адские муки.
Но если атеист не верит в существование Бога и, следовательно, посмертного адского наказания, то этот негодяй атеист способен на всё. По мнению истово верующего раба божия.
О том, что у свободного человека могут быть собственные моральные запреты раб даже не подозревает!
Вот и Федор Михайлович не подозревал. И искренне ставил знак равентсва между безбожником и маньяком-убийцей.
И, кстати, у Достоевского на то были основания.
Именно на его глазах в России взошло первое "непоротое поколение". Не помню чьи слова, но они сказаны именно современником Ф.М.
И это "непоротое поколение" разночинцев, вооруженное рабской психологией и этикой (а нерабским неоткуда было взяться!) начало творить "беспредел": помните лозунг того времени: "К топору зовите русь". Принялось убивать, взрывать, стрелять - родился русский террор. Из которого потом, как из пелёнок, шагнула кровавая ВОСР ("Великая...").
4. Из этой антигуманистической великорусской "духовности".
Читая эту книгу, я еще раз убедился, что как раз Гуманизм - высшее духовное завоевание человечества.
Сейчас гуманизм понимают своеобразно. Вернее, перевирают своеобразно.
"Я - гуманист, поэтому кушаю только траву и корнеплоды, состою в партии "зелёных", и очень жалею бездомных кошечек и собачек".
Враньё. Это антигуманизм.
Один из философов эллинизма сформулировал гуманизм так: "Человек - мера всех вещей!"
Если надо ради - даже не спасения, а просто благополучия - но именно человека резать кошечек или собачек, не говоря уж о коровках и свинках, то как раз гуманизм это приветствует.
Через 2,5 тыщщи лет я, вооруженный современной наукой и достижениями научной фантастики, могу лишь чуть-чуть подредактировать это исчерпывающую формулировку: "Разум - мера всех вещей!"
Потому что понимаю: человеческое тело - это только один из видов возможного вместилища для разума.
А у ГГ романа гуманизм оказался подлинным. Спасти как можно больше людей - вот и всё его желание. Маааленькая такая цель, не серьёзная на фоне помыслов иных попаданцев. Но очень человечная.
5. Ну, и наконец.
Эти вопросы пришли в мою голову - из-за достоверности текста.
Даже длинноты текста (которые я пропускал, пролистывая страницами) убеждали меня в его достоверности: ведь если человек так долго и тщательно описывает особенности работы косой и тонкости её производства, то я, не очень знакомый с этим разделом бытия, не могу ему не доверять.
И не могу автору не доверять, когда он описывает царившее на Руси злодейство. Наверняка не только на Руси.
Знаменитая ария "Любовь и голод правят миром" - написана в, так сказать, "благополучной" Европе.
Это ведь общая тенденция "тёмных веков": ради жратвы идти на всё, вплоть до убийства, а нажравшись, заниматься бросаться для секса к первой встречной.
Люди не жили - выживали. И в романе это показано весьма наглядно - тоже, кстати, один из признаков достоверности повествования, практически отсутствующий в подавляющей массе книг про попаданцев.
И эта безжалостная достоверность, наполняющая книгу, (которая, да, изобилует всяческой изнанкой бытия) позволяет определить её для себя как неординарную, выпадающую из общей фантастико-майнстримовской обоймы, и в этом смысле - выдающуюся.