Это было написано очень давно, но правда мы и сейчас, к моему величайшему сожалению, не находим полного взаимопонимания.
...
Вот она - наша настоящая Малая Родина - это её корпуса на пригорке подножья горы. И вот на этом самом пригорке сперва в 1951-м году на свет появился мой старший брат, Коля, а потом, в 1952-м тут же на свет появился и я.
Как я уже говорил, вот на том месте, где стоит дом под цифрой 2, когда-то очень давно была общага Сельхозтехники. Именно там я начал осозновать себя, что я есть на этом свете!
Выше общаги, под цифрой 3, был дом Ушаковых. У них были дети, сын Толик, мой одногодок и дружок, и две дочки помладше нас - Валя и Лена. Помню, что у Толика была игрушечная машина, типа, хлебовозка с будкой. У будки была дверца, которая закрывалась. Бывало, Толик стащит у отца папиросы, натолкает их в будку и мы идем играть вверх за лог, на силосную яму. Благо, там нас не видно и мы пыхтим папиросами, подражая взрослым.
Как-то Толик закурил у себя на сеновале сарая и устроил пожар. Сгорел сарай с сеновалом, пострадала домашняя скотина. Сарай был рядом с домом, но сам дом отстояли, хотя ближняя к сараю стена тоже обгорела.
Иногда мы с Толиком ходили на речку и там играли на песчаном островке, подобрав вместо машинок подходящие камушки.
* *
ГДЕ-ТО ТАМ ЗА ЕНИСЕЕМ
(Песня)
Где-то там за Енисеем,
За дремучею тайгой,
На Уральской малой речке,
Я оставил дом родной!
Там за островом напротив,
Ветки ивы над водой!
Помнишь друг наверно тоже,
Как играли мы с тобой?
*
Пролетело много время -
Уж седая голова!
Мы не вечны - наше тело,
Но душа все молода!
Затерялись наши тропки,
Заросло все лопухом!
Все в историю уходит!
Так и мы, с тобой, уйдем!
* * *
Выше Ушаковых, под цифрой 4 был дом Шиховых. У Шиховых был сын, Витя, весьма упитанный пацан - наш "Бугай"!
Когда-то тут, выше села, на окраине леса, в логу был родник и вода из него текла по логу.
Вот этот лог. Сейчас это едва заметная канавка в траве, а когда-то тут был овраг с крутыми берегами и в нем, может быть чуть-чуть повыше, за мной слева, в начале леса был тот родник. Родник ушел отсюда еще давным давно, когда его тронули нефтяники. Они хотели брать отсюда воду для водопровода и вроде начали бурить скважину, но родник ушел. А там, где дома, там было поле.
Однажды мы с пацанами устроили тут запруду, сделали, так сказать, мини пруд и решили искупаться в нем. Первым отважился залезть в холодную ключевую воду наш бугай, Витя Шихов. Он так плескался, что другим места в нашем "пруду" уже небыло и нашу плотину размыло.
Выше Шиховых, где нефтяники построили гостиницу, когда-то были большие заросли конопли.
Это было здесь. Тут слева от этого дома, дом Шиховых, а справа проезд на улицу Полевая. А в этом доме, как говорят, когда-то и была гостиница нефтяников, но мне почему-то кажется, что это уже совсем другое здание. По моему гостиница была подальше от улицы Нефтяников, она находилась в середине пространства между улицами Нефтяников и Полевая. Её здание было подлиннее, а вход с верандой располагался по середине здания. От него вправо и влево, как бы, были два небольших крыла. Её территория была так же огорожена штакетником и вход на территорию, кажется, был со стороны проезда между этими улицами, который существует и сейчас.
Конопля тут была густая и вырастала выше роста взрослого человека. Мы тут, как в лесу, играли в войнушку. Из этой же конопли строили шалаши, делали сабли и лошадки. Когда конопля созревала, мы жевали ее серенькие семена. Я до сих пор помню пряный, с легкой горчинкой, вкус конопляных семян. И ни кто тогда не знал ни о какой наркомании не из конопли и не из мака, а мак тогда растили все. Ведь с ним получалась такая вкусная выпечка!
В те времена из конопли просто делали паклю, которую использовали по разным нуждам.
За коноплей был лог, а за ним - поле, на ближнем углу которого и была та самая, большая силосная яма, куда мы ходили с Толиком Ушаковым играть, ну и где покуривали, грешным делом.
Выше проулка, где сейчас спортплощадка и поселок нефтяников, было большое, почти до самого леса, поле где выращивали пшеницу.
После уборочной там были скирды соломы и мы иногда ходили туда и лазили по этим скирдам. Весной эту солому сжигали и мы опять вертелись возле этих огромных костров.
Весной, когда распускалась береза, мы тут же на поле, а потом уже и на площадке, ловили Майских жуков.
Напротив Шиховых была какая-то семеноводческая лаборатория, где, вроде бы, занимались селекцией семян зерновых культур. Ее здание и сейчас еще там стоит.
Ниже лаборатории, напротив Ушаковых, жили Шакировы. Их дом тоже до сих пор там же стоит. У них, вроде бы, было две или три дочери, но я запомнил только младшую, Флюру, и мне ее удалось найти в "Одноклассниках".
Вот она на переднем плане. Бывало, что мы играли на полянке возле ихнего дома.
Ниже Шакировых, напротив общаги, где теперь стоит дом с синей крышей, когда-то был пустырь.
На пустыре был колодец, куда ходили по воду со всей округи.
За пустырем, уже на Советской, был старый, но крепкий дом Булатовых. Там жили дядя, а вернее дед, Сергей Булатов - родной брат нашей бабушки по маме, Малухиной (Булатовой) Вассы Григорьевны, с женой, тетей, а вернее бабой Шурой Булатовой (Топычкановой). Мы их почему-то дедом и бабой не называли, а обращались к ним запросто, тетя Шура и дядя Сережа. Про них я уже немного рассказывал в главе "Наши корни - мама".
Тетя Шура была набожной и у них в большой комнате на стене, как говорится, в парадном углу был иконостас и лампадка, которую зажигали в православные праздники. У тети Шуры была Библия еще на старославянском языке. Я помню эту старинную книгу. Тетя Шура знала старославянский и могла читать на нем, и знала многие молитвы. Как я уже сказал, она была набожной женщиной и в то же время она была необычайно юморным человеком и балогуром. За это ее все очень любили и уважали. Не один праздник не обходился без тети Шуры! Она была душой компании! С ней всегда было интересно и весело. Не раз бывало, что взрослые хохотали аж до слез от ее шуток. В компании наших родителей все мужчины были заживо отпеты тетей Шурой. Когда проходило это действо, то нас выгоняли на улицу чтобы мы не слышали какими молитвами она их отпевала? От этих молитв смертные покатывались со смеху, а у Боженьки, наверное, перекашивалось лицо и закручивались уши в трубочки. Однажды мне все же удалось услышать одну такую молитву когда тетя Шура отпевала вроде бы папиного друга, дядю Леню Зуева. Его уложили, как покойника, и тетя Шура попросила чтобы ему в руки дали свечку, но свечки не нашлось и тогда тетя Шура сказала: "Ну суньте ему между пальцами хоть какую-нибудь палочку вместо свечки, что ли!". От голика (старый веник) отломили палочку и сунули дяде Лене в руки. Тетя Шура поставила всех вокруг него на колени и начала отпевать. В своей молитве она прошлась нецензурными словами по всем частям его тела и в том числе по его мужскому достоинству. И это было все складно, и так смешно, что взрослые хохотали, как дети, а тетя Шура нарочито серьезно покрикивала на них: "Не смейтесь! Тут такой хороший человек помер, а они ржут, как лошади!". Новопредставленный тоже прыскал смехом. Я запомнил лишь несколько слов из этой молитвы, но и их, из этических соображений, я не могу тут передать. Как-то наша мама попросила тетю Шуру переписать ей эти молитвы, на что тетя Шура ответила: "Да как я их тебе перепишу? Я же их сочиняю прямо тут же, на ходу, и тут же забываю!".
Детей у них с дядей Сережей почему-то небыло, но у них подолгу жила племянница тети Шуры, дочь дяди Яши Топычканова, Люся. Она, вроде бы, была ровесницей нашего Коли и мы не редко играли вместе.
Когда не стало дяди Сережи и тетя Шура переехала в Нижний Конец на Луговую, то позже, уже в наше отсутствие в Белокатае, у нее открылся лекарский дар. К ней стали обращаться люди за помощью. Говорят, что она лечила молитвами, но уже серьезными, настоящими и говорят, что людям это помогало.
Ниже пустыря, где цифра 5, когда-то стоял двухквартирный дом. В нем обе квартиры занимала семья Ситниковых. У них были дети - сын Володя, немного старше нас и дочь Оля, немного помладше меня. Оля мне очень нравилась и я питал к ней детские любовные чувства.
Вот она теперь. Ее я тоже нашел в "Одноклассниках".
Сам я уже не помню, но мама рассказывала, что однажды был такой случай - я взял свою подушку и пошел к Ситниковым, жениться на Оле. Вобщем жить к ним пошел, жених с приданым! Что там было, я не помню, но взрослые всегда со смехом вспоминали этот случай.
Однажды Оля чуть не погибла наевшись плодов "белены", называя их огуречиками. Ее едва откачали и отпаивали молоком. Слава Богу - выжила! Вот эта ядовитая трава.
Она росла у нас возле заборов.
В "Одноклассниках" Оля мне писала, что и Володя нас тоже помнит.
Тогда мы, пацаны, часто играли в войнушку и ее старший брат, Володя, у нас всегда был бессменным командиром нашего отряда. Мы ходили строем с деревянным оружием и распевали военные песни, а чаще всего песню про Щерса.
* *
ПЕСНЯ ПРО ЩЕРСА
Шел отряд по берегу,
Шел из далека!
Шел под Красным Знаменем,
Командир полка!
Э-э-э-эх!
Командир полка!
*
Голова обвязана,
Кровь на рукаве!
След кровавый стелется,
По сырой траве!
Э-э-э-эх!
По сырой траве!
*
Чьи вы, хлопцы, будете?
Кто вас в бой ведет?
Кто под Красным Знаменем,
Раненый идет?
Э-э-э-эх!
Раненый идет!
*
Мы, сыны батрацкие,
Мы за Новый Мир!
Щерс идет под знаменем -
Красный командир!
Э-э-э-эх!
Красный командир!
* * *
Во блин! Всю песню вспомнил!
Так как дом у Ситниковых был двухквартирный, то и сени у них тоже были двои, хотя они пользовались только одними, прорубив внутри дома дверь в другую половину. В ихних свободных сенях у нас был оружейный склад отряда. Пацаны сами делали себе оружие, но все же главным оружейником отряда был мой старший брат, Коля. В нашем отряде было наверное 6 - 8 человек. В него входили почти все мальчишки с нашего околотка.
Вернемся еще раз к уже не единожды показанной фотографии.
Когда Ситниковы уехали и их большой двухквартирный дом, что стоял левой половиной за цифрой 5, сломали и на месте его правой половины, за кадром, построили другой дом поменьше, на одного хозяина. В этом, так сказать, новом доме кажется жили Полежаевы. Я немогу утверждать это точно, но точно помню, что я даже бывал у них дома. У них очень интересная история, можно сказать, настоящая сельская легенда! Когда-то, в молодости, дядя Ваня Полежаев влюбился в молодую цыганку из стоящего поблизости от села табора и она ответила ему взаимностью, но по цыганским законам она не могла выйти из табора и стать женой русского парня. Тогда дядя Ваня выкрал ее из табора вместе с ее мамой и какое-то время они скрывались в окрестных лесах. Если бы таборские цыгане их нашли, то могли бы даже и убить. Но их, к счастью, не нашли, и когда этот табор ушел из наших мест, дядя Ваня, тетя Валя и ее мама вышли из леса и стали жить в селе. Когда они были нашими соседями, я дружил с ихним сыном, Виктором. Виктора мне тоже удалось найти в "Одноклассниках", мы снова дружески общаемся и вот его фото.
Позже они построили новый дом на Береговой, напротив нашего дяди Вани Малухина, и переехали туда.
Сейчас Витя живет в соседнем, Дуванском, районе, в селе Месягутово.
Тети Валина мама - бабушка Виктора, уже тогда пожилая цыганка, умела гадать на картах, но делала это только когда ее попросят. Я сам видел, как она раскладывала карты для кого-то и что-то рассказывала.
А теперь посмотрим на Советскую.
Вот там, под цифрой 1, на дальнем углу перекрестка улиц Октябрьская и Советская, стоит новый дом под красной крышей. Когда-то точно так же, на том же месте стоял дом Кузнецовых. У них был сын, Толик, он был хулиганистый парнишка и в детстве мы с ним не дружили. Позже я о нем расскажу с улицы Октябрьской.
Дальше, за Кузнецовыми, жили, вроде бы, Саломатовы, потом Соколовы, наши родственники о которых я уже рассказывал, потом еще одни Булатовы, Колбасовы и Крыловы. За Крыловыми была "Сельхозтехника", которую переименовывали то в МТМ (машино-тракторные мастерские), то в МТС (машино-тракторная станция). Там работал токарем наш папа и мы не редко бегали к нему на работу.
У Булатовых был сын, Виктор - здоровяк постарше нас. Однажды я был у них и мать Виктора угощала нас, вроде бы блинами с медом. Витька ест и, как бы недовольно, говорит: "Фу! Невкусно!" - а сам наварачивает за обе щеки. Все съел и просит: "Мам, дай еще!".
- Но ты же сказал, что невкусно! - сказала мать.
- Да я еще не распробовал! - ответил Витя.
За Сельхозтехникой, на той же стороне улицы я помню только Колю Редреева и Киневых. Правда там жила еще одна девушка с которой я даже какое-то время встречался, но боюсь ошибиться в ее имени, а фамилию не помню совсем и потому умолчу про нее.
Напротив Сельхозтехники, на нижней стороне улицы, был большой пустырь с ольховником до самого берега речки. И там на берегу под дерном можно было набрать красной природной краски - охры. Когда-то эта низина с пустырем и ольховником была дном водохранилища мельницы на "Гераске". Еще на нашей памяти на том пустыре была АЗС (автозаправка) где работал дядя Саня Соколов. Там же, поближе к Запольским, была и столовая где когда-то работала его жена - сестра нашего деда, Николая Кирилловича, тетя Таня. Когда построились нефтяники, заправку перенесли на край села, за ихние мастерские, где она до сих пор и находится. В более раннее время, еще со времен Великой Отечественной войны заправка была на склоне Лысой горы, почти на линии теперешней обводной дороги.
Это вроде на уровне тех столбов, что у цифры 2 или еще чуть пониже. С постройкой обводной дороги двух дальних ям быстро не стало, а вот ближняя в районе цифры 2, в которой кажется когда-то была землянка, потому что я смутно но помню, что в ней валялась небольшая старая деревянная дверь от землянки, а в двух других были бревенчатые подставки для цистерн. Та яма от землянки еще долго существовала. Летними вечерами там бывало собиралась молодежь и сидели у костра. Зимой через эту яму мы катались на лыжах. Разгонялись от леса у цифры 1, вниз наискосок пересекали лог и гнали прямо на яму. Когда пересекали яму, то получали ощущения, что как будто бы на самолете в воздушную яму попал! А при выезде еще и подлетали, как на хорошем трамплине! Это было круто.
Когда нефтяники строили водопровод, то на склоне Лысой горы врыли в грунт одну или две (я уже точно не помню) большие цистерны и получилась естественная водонапорная башня. Это было вот там, где цифра 3. Там под деревом виден какой-то холмик, а ниже видна ровная горизонтальная, как бы, площадка. Возможно эти цистерны и сейчас там.
Как я уже говорил, почти напротив Сельхозтехники когда-то была столовая Сельхозтехники где работала Соколова (Ведерникова) тетя Таня. Позже в том же здании была столовая нефтяников, пока они не построили свою новую столовую на Октябрьской.
Рядом с той столовой на Советской был и пока еще есть старенький дом Запольских.
Вон он в центре кадра за двумя столбами! Так он выглядел 11 августа 2017-го года. Между столовой и этим домом был проход на речку.
У дома Запольских росли тополя, сейчас от них остался один здоровый пень, даже выше дома.
За домом Запольских, за ихним огородом, был высокий обрыв берега речки. Тут было самое глубокое место на нашей речке, его называли Гераской, возможно в честь предка Запольских. Хозяина дома звали Запольских Николай Герасимович, так вот возможно в честь ихнего предка Герасима и называли это место Гераской. Когда-то тут была водяная мельница и возможно Герасим был ее хозяином.
Папа рассказывал, что когда-то тут было так глубоко, что даже двумя связанными возжами не могли дна достать. Каждую весну там крутили воронки. Я помню, как однажды уже взрослый парень взял палку длиной со свой рост и, подняв ее на вытянутую руку вверх, прыгнул "солдатиком" из огорода Запольских в самую глубину. Он скрылся под водой вместе с палкой, а когда вынырнул то сказал, что дна не достал. Но потом с речки стали на мелководьях эксковатором черпать гравий и речка стала заиливаться и мелеть, и в самом глубоком месте стало только по горлышко. А сейчас наверное вобще на речке даже и поплавать негде.
Противоположный берег на Гераске был пологий и на нем был песок, туда и загорать ходили.
Почти напротив улицы Октябрьская, вроде как в ниже показанном доме, жили Прохоровы.
Я помню Надю и Сергея Прохоровых. Однажды Серега чуть не погиб. Его лягнула лошадь и угодила кованным копытом прямо в голову, вроде в лобновисочную часть, пробила и раздробила кость черепа, но, слава Богу, Серега выжил. Ему, вроде бы, делали операцию по удалению осколков и я помню, что у него еще долго пульсировал шрам на голове. Серегиных фоток у меня нет, а вот его старшая сестра, Надя, есть.
Это и есть Надя Прохорова - старшая Серегина сестра, но года на два младше меня. И ее я тоже неожиданно повстречал в "Одноклассниках", и если бы она сама не проявила активность, то я бы ее и не узнал. Сейчас она живет в Старом Белокатае.
Вернемся к фотографии где я начал рассказ про дом Кузнецовых.
Как я уже говорил, под цифрой 1 когда-то был дом Кузнецовых, под цифрой 2 - дом Прохоровых, а в стареньком, но еще крепком доме под цифрой 3 жили и живут Патрикеевы. Между домами Прохоровых и Патрикеевых, в наше время, был большой овраг, который шел от дороги вниз, к речке. Сейчас того оврага даже невидать. Он, как бы, сгладился, весь зарос деревьями и перегорожен от дома до дома, а когда-то тут по оврагу был широкий проход к речке. У речки берега оврага были высокие и крутые, и у самой речки берег тут тоже был высокий и крутой, можно сказать, обрывистый.
Вот там, за столбом, на тропинке к дому Патрикеевых стоит человечек - это моя жена, Нина, ждет меня пока я снимаю окрестности. Мы идем к Патрикеевым в гости!
Вот мы и в гостях! Я даже не мечтал побывать тут и конечно - это было для меня черезвычайно приятной неожиданностью!
На фото слева - направо: наш гостеприимный и радушный хозяин - младший из Патрикеевых - Володя, моя жена Нина, дочка моей двоюродной сестренки Нади Зыковой (Лазукиной) - Анютка, моя дочка Настя и моя двоюродная сестренка (старшая из сестер Лазукиных) Люба, уже с внуками Артемом и Улей. К моему величайшему стыду, я Володю Патрикеева, можно сказать, даже и не помню. Я запомнил из Патрикеевых только его старшую сестру - Надю. Она была моей одноклассницей. Володя сказал, что сейчас Надя живет, вроде бы, в Аше (я плохо запомнил). Дa. Эта встреча для меня была Очень Приятной неожиданностью! Столик накрыли в огороде, почти на том углу, где когда-то была баня, а сейчас тут, как в лесу! Справа от меня, чуть сзади, горит костерок - Володя готовит куриные крылышки на гриле.
В былые времена, на этом углу огорода, на крутом берегу оврага и речки, у Патрикеевых была баня. Однажды весной было очень большое половодье. Воды в реке было очень много, Ик (так называется наша речка, а точнее, Большой Ик) высоко поднялся и было сильное течение. Берега подмыло, они обвалились и дальний угол бани повис в воздухе. В нее даже заходить было страшно! А вдруг она упадет вместе с тобой?! Какое-то время она еще так постояла, а потом ее убрали на другое место.
Вот что я еще помню про Володину сестру, Надю. Когда мы были еще мелкими, она была девочка бойкая и даже могла подраться с мальчишками. Мы ее за это недолюбливали и дразнили: "Лиса Патрикеевна!". Позже, когда мы с Надей уже стали одноклассниками, Надя стала обыкновенной нормальной девушкой. Еще помню, что у Патрикеевых на чердаке всегда жили голуби и в карнизе крыши, специально для голубей, был сделан лаз на чердак.
Володя говорил, что голубей, вроде бы, любила ихняя мама. Видимо эта любовь к животным передалась и Володе. Так получилось, что долгое время Володя жил один, но у него была маленькая собачка, Дашка. Володя очень привязался к ней. Дашка была его лучшим другом.
Вот она - эта собачка, Даша.
Дa. Это действительно настоящий, преданный друг, который никогда не продаст и не предаст своего большого друга - человека. Тем более если их дружба построена на основе добра, уважения и любви. Так было и у Володи с Дашей, но случилось несчастье. Оказывается, что и у братьев наших меньших могут быть такие же болячки, как и у нас! Вот и у Даши вылез рак молочной железы. Куда только Володя с ней не обращался и показывал разным ветеринарам - пытались лечить, но, увы, Даши не стало. Володя похоронил ее у себя в огороде, рядом с тем местом, где мы сидели за столом. Там в зарослях, в ложбинке, нашелся аккуратный пятачок, вот там и лежит Володин четвероногий лучший друг, Даша.
Вот ее могилка. Тут кругом зелень и ни речки, ни домов, ничего не видно. Столик был слева и до него не более 5-и метров, но и столика, и людей возле него, отсюда тоже невидно. Дa будет, собачке Даше, эта земля мягким пухом!
* *
ЧЕТВЕРОНОГИЙ ДРУГ
Бывают разные друзья:
Хорошие, плохие,
Которым доверять нельзя,
И ко всему, они глухие!
А бывают верные до гроба!
В огонь и в воду за тобой!
Одно целое вы оба!
И дружбы крепче нет такой!
Но порой друзья уходят,
Не возвращаясь никогда!
В мир иной болезни их уводят -
Это худшая беда!
А жизнь идет неторопливо,
За кругом совершая круг!
Порой без Дашки так тоскливо!
Где ж ты, мой четвероногий друг?
* * *
Похоронив Дашку, Володя заскучал совсем. Вот тогда они и встретились с Любой, с нашей сестренкой. Люба была одна и Володя один, так сказать, встретились два одиночества. Сейчас у них пока что, как говорится, конфетнобукетный период. Дай Бог им счастья! Володя молодец - не пьет, работящий - может и дом построить, и всю мебель в дом может своими руками сделать не хуже фирменной!
Мне хотелось с Володиного огорода поснимать нашу речку, но берег был настолько заросший, что ее было невидно совсем! Раньше, так сказать, в наше время, из всех огородов на этом высоком берегу она просматривалась свободно. И все же возле Дашиной могилки мне удалось найти просвет, как раз в сторону Гераски. Вот что я там увидел.
Тут речка делает изгиб и мы видим тот же высокий берег на котором и находимся, но где крутизна, где голый обрыв? Все сползло и заросло. А ведь там было глубоко! Скоро и там вся речка лопухом зарастет, а жалко. Когда-то возжами дна не доставали, а еще через несколько десятков лет от Большого Ика останется едва заметный ручеек.
Еще вот что я тут увидел!
Вот хорошенько рассмотрев эти шарики, сделали застежку "Липучка" - это трава, Рипейник. Бывало, мы кидались этими шариками и они прилипали к одежде. А если попадет девчонке в длинные распущенные волосы, то выцарапать его весьма проблематично. Бывало, сцепляли по нескольку шариков в цепочку и потихоньку прилипляли её кому-нибудь сзади к одежде - получался забавный хвостик.
А кто видел, как растет хрен? Если не видали, то вот он, ниже.
Вон слева видно какие широкие, длинные листья! Говорят, их можно использовать в пищу, в виде салата, но у нас использовали только корень. Бывало, папа так готовил хрен, что он был не чуть не слабее свеже приготовленной горчицы - чуть нюхнешь и аж до слез пробивало! Не даром говорят, что хрен редьки не слаще! Еще по телевизору слышал, что хрен - это наша, Российская "Виагра".
Ну вот, у Патрикеевых погостили, а теперь пойдем назад, на улицу, дальше вспоминать детство.
Справа от Патрикеевых, уже точно не помню, в каком доме, когда-то жили Матвеевы, у них был сын, Валик, то есть, Валентин и он общался с нами. Почти напротив проулка (ныне улицы Нефтяников) жили Редреевы.
Вот кажется бывший их старенький дом под номером 41. У Редреевых, вроде бы, было трое детей - старший, сын, Сергей, который тоже общался с нами, его сестра помладше, Таня, которая тоже иногда играла с нами и еще, вроде бы, младшая сестренка, но ее имени я не помню.
Дальше, справа от Редреевых, был дом Мальцевых. Вот тот дом ниже, с синей крышей, по расположению очень похож на него.
За огородом Мальцевых был высокий обрыв берега речки и в этом обрыве рыли норки и жили стрижи, которые прилетали к нам на лето.
Конечно, это уже не наши стрижи. Эту фотку я скачал с интернета, а когда-то вот так же и у нас над речкой они летали.
Еще помню, что вроде бы у Мальцевых была последняя деревянная лодка тут на нашей речке. Я даже помню, как ее смолили гудроном, вроде бы, прямо там, на берегу за Мальцевыми.
У Мальцевых была дочь Зоя, но она была старше нас и с нами не общалась, а дружила с другой соседской девчонкой, Тамарой Чирковой.
Почти напротив Мальцевских ворот когда-то на дороге улицы был мостик лога, что шел сверху от самого леса где был родник. Сейчас мостика нет, а от лога, вроде бы, еще осталась метка в виде той канавки, что видна справа от столбов.
Далее, справа от Мальцевых, на углу перекрестка улицы Советской и широкого проезда на Климинский мост, была то ли какая-то контора, то ли база, то ли какой-то мелкооптовый магазин - я уже не помню, но помню, что там стоял нежилой дом с широким, большим - до самого берега, приусадебным участком, а сейчас он вроде бы стал обычным жилым домом с огородом.
Напротив "этой базы", через дорогу, на верхней - четной стороне улицы был дом Коробовых, а сам Коробов работал на этой "базе". Вроде бы там было что-то по пчеловодству: медогонки, даданы или улеи, вобщем домики для пчел и прочее. У Коробовых были и свои пчелы.
Вон ихний дом, под цифрой 1. У Коробовых был сын, Толик, мой ровесник и дочь, Таня, года на два младше нас.
От Коробовых вверх, к дому Чирковых, что под цифрой 2, как и сейчас, шла изгородь, но без всяких выступов на поляну и без всяких там построек, что видно за столбом и справа от него. Тут, в углу, проходя по огороду Коробовых, на поляну выходил лог, о котором я уже говорил. Тут он проходил перед домом Чирковых и поворачивал под, тогда еще, деревянный мостик, что был когда-то на дороге напротив Мальцевых. Примерное расположение того мостика я отметил на дороге черной жирной полосой. Бывало, мы лазили под этим мостиком, и как-то однажды с Толиком Ушаковым нашли под ним небольшого, наверное последнего в селе, едва живого ужа.
И опять же, это уже конечно не тот уж, которого мы когда-то нашли, но вот так они выглядят. Уж - это не змея, хотя и очень похож на неё, это безногая ящерица. Его отличительным признаком является желто-оранжевый "галстук" на шее. Он не ядовит и не опасен.
Больше я ужей в нашей местности не видал, хотя старые люди рассказывали, что когда-то они были не редкость. Говорят, что жили они в старых навозных кучах и, что даже иногда сосали молоко у коров - обвивались вокруг задней ноги и сосали, а корова стояла и не брыкалась.
Потом этот мостик переделали, положив вместо него большую железобетонную трубу, через которую можно было пройти, присев на корточки, а сейчас его нет вобще.
Как я уже говорил, под цифрой 2 был дом Чирковых. У них была дочь, Тамара, старше нас, которая дружила с Зоей Мальцевой и сын, Юра, немного помладше нас.
Я помню, что с раннего детства Юра панически боялся машин. Если мы играли тут на поляне, а по дороге улицы шла машина, то Юра с ревом убегал домой. Возможно он уже тогда чувствовал, что от машин ему ничего хорошего не светит и предвидел свою судьбу. Уже будучи школьником, Юра перестал так бояться машин, и вот однажды, когда он шел из школы домой, его насмерть сбила машина. Я сам был на его похоронах. Он похоронен на старом кладбище, на Советской. Да будет ему земля мягким пухом.
Вот там, на фотке с поляной, на правом краю кадра, под цифрой 3, едва заметен угол следующего дома. С другого ракурса он виден лучше, глянем на него.
Вот этот дом, угол которого был едва заметен на фото выше, под цифрой 3. Правда это снимал не я и когда был сделан снимок, сказать немогу.
Когда-то на месте этого дома был другой, трехквартирный, дом и я его еще помню. В левой части того дома, ближе к Чирковым, жили Черепановы. Они дружили с нашими родителями. Вроде бы в средней части жила тетя Лена Ситникова - родственница Ситниковых, что жили через проулок в двухквартирном доме. В правой части, ближней к проулку, жили Чебыкины, вроде бы.
