Аннотация: Сказка о Любви Рассказ опубликован в журнале Ключ. Дом и семья" N2 за 2006г.
Ее звали Камиллой, но с давних пор она просила называть себя Камала, вкладывая в это неочевидный для окружающих смысл. Среди ее сотрудников и знакомых не было таких знатоков индийской мифологии, которые бы знали, что Камала - это одно из именований Лакшми - богини любви, красоты и богатства. Пусть красивой её назвать было нельзя, но и уродиной никто не рискнул бы. Про богатство тоже оставалось только мечтать, хотя кладези душевных сокровищниц никто измерить не смог бы. А вот насчёт любви...
Его звали Николай, но с давних пор, хоть он о том и не просил, его все звали Колян, и скрытых смыслов в этом не было никаких. Просто - Колян. Обычный парень, каких тысячи. Общительный, душка, но почему-то по жизни одинокий.
Она работала в больнице медсестрой, спала в доставшейся ей по наследству двухкомнатной квартире, и частенько ходила в маленький индуистский храм, где с улыбкой на лице пела мантры и приносила жертвы Вишну.
Он работал в палатке по продаже видео- и аудиокассет, CD и DVD-дисков, всё знал о своём кумире Аль Пачино, а вечером, закрывшись, смотрел новинки, отдавая предпочтения эротике и триллерам.
Они были одиноки. До тех пор, пока его не привезли в больницу с острым приступом аппендицита. Первым лицом, которое увидел Николай, выплывая из дурмана наркоза, было милое личико Камалы, смотревшей на него с необычным для него обожанием. Он не знал, что девушка слывёт в больнице существом "не от мира сего", тяжелобольные зовут её ангелом, а она... Она ведь - "богиня любви, красоты и богатства", почему бы не пожелать их всем и каждому?
Он не знал, что возникающие периодически боли в желудке год назад - это не от плохого питания, а от язвы желудка со сложным названием, каковое вполне говорило профессионалам, что это не что иное, как уже неизлечимый рак. Он не знал, и даже сейчас ему открыли только часть правды, дабы оправдать необходимость лечения и просьбу периодически появляться у врача. В принципе, последнее могли ему и не предлагать - он готов был теперь часами торчать в больнице, теребя в руках жиденький букетик тюльпанов, ожидая появления его богини любви и красоты.
Да, да, Камилла знала о том, что Николай умрёт в лучшем случае года через три. Но любовь не только зла и слепа, но и жертвенна и безоглядна. Вот так вот и получилось - Камала полюбила Колю неожиданно не только для всех, но даже для него и для себя. Да и вообще - "богиня" она или какая-то там медсестра?
Свадьба, "медовая неделя", поездка в Крым, новый телевизор с видеомагнитофоном, смена приоритетов у него с эротики на мелодраму, приступы по ночам, вечный запах сандала у него в палатке, его грустные глаза после совместного посещения гинеколога и покоряющиеся судьбе - её, ползарплаты - на обезболивающее, его обмороки на работе, увольнение, боль, кровать, агония.
Они жили недолго, но счастливо.
***
В состоянии какого-то остекленелого оцепенения Камала сидела у одра больного. Не было ни отчаяния, ни боли, ни сожалений о прошлом, лишь горькая невозможность чем-то помочь и облегчить страдания. В последнее время у них в квартире побывало много людей. Сослуживцы, единоверцы, соседи, вообще люди перехожие - все скорбели, женщины плакали, мужчины искали взглядом чарку: "помянуть" при ещё живом муже. Надоели. Приелось. Потому неожиданное появление фигуры в красном поначалу не вывело ее из состояния прострации. Хотя, казалось бы, удивиться было чему - неожиданно материализовавшийся среди комнаты мужчина являл собой дивное зрелище. С ног до головы упакованный во все алое - не только костюм, галстук и рубашку, но даже ботинки и носки - он держал подмышкой почему-то косу, а в руке - роскошную чёрную розу. Второй руки у него не было вовсе, вместо неё из рукава немыслимо яркого пиджака свисала веревочная петля.
-"Чёрные розы, чёрные розы, беззащитны шипы", - коверкая слова песни, промурлыкал мужчина, шумно понюхал цветок и, отставив мизинчик в сторону, жеманным жестом всунул в руку остолбеневшей Камилле, - это вам. Что-что? Ах, не стоит благодарностей. Разрешите представиться: Яма. Не просто яма. А Яма. Смерть. ОЧЕНЬ приятно.
Камилла думала сейчас только о том, почему она не падает в обморок. По идее при встрече со Смертью... Да и вообще, ходят тут всякие с косами, появляются из ничего. А потом тапочки пропадают. Белые.
-Боюсь, мне как всегда, здесь не рады. Впрочем, мадам, я не к вам, извините. Подержите, - тут он сунул ей во вторую руку косу, а сам подошёл к кровати, дёрнул мужа: - Ну что, брат Николай, вставай. Змииий на Русь напал! А, это не из той оперы. В общем, подъем.
Казалось бы, куда уж больше - но она опять удивилась - муж, лежащий без памяти вот уже третьи сутки, дёрнулся всем телом и, щуря глаза, посмотрел на пришельца.
-Куда? - тупо спросил он, но как-то сразу сник. - А, ну да. Пора?
-Да, дружище, в путь-дорогу. И быстрее, а то у меня свиданка с... Ладно, это не твоё дело.
-А могу я проститься с...
-Ага. Щаз. Разогнался. Мёртвый живому не товарищ. Во сне придёшь. Пошли!
-Камиллочка, я, - заикнулся было Коля, но Яма накинул на его горло петлю и не особо церемонясь, вытащил душу мужа. - Я же говорю, что опаздываю! Пошли!
И они пошли. По дороге, которая рождалась у кровати с телом мужа и вела сквозь стены куда-то вдаль. Их фигуры становились всё меньше, меньше... Потом они остановились, и Камила увидела, как кто-то из них возвращается. Это был Смерть.
-Извините, забыл вот сельскохозяйственный, так сказать, инвентарь. А у нас с этим строго. Можно? - он осторожно извлёк косу из руки стоящей столбом от всего происходящего женщины. И вприпрыжку поскакал обратно.
-А... Как же. А я? - наконец, Камалу прорвало. Вся нереальность происходящего сложилось во вполне понятную картину. Этот нахал купил у неё душу мужа за какой-то цветочек, и теперь преспокойно уводит, да ещё и навсегда. А как же "и Смерть не разлучит нас"? Что, неправда? Камалы так просто не сдаются! Да и что ей делать теперь в этом мире? Как же она без Колюни-Колька-Колюши? Нет, дорогие мои Смерти в пиджаках "новых русских" и с косами от Гуччи, так не пойдёт! Даже сообразить ничего толком не дали! Даже сказать последнее "прости", подарить последнее лобзание, заняться в последний раз любовью... эээ, кажется ее понесло.
А и впрямь понесло! Накручивая себя до состояния берсерка, Камилла уже неслась по дороге вслед за мужем и Смертью, готовясь выцарапать глаза, выдрать волосы и вообще! Обоим!
Она особо не задумывалась, как это может происходить и куда она бежит. Просто ведические принципы всепрощения и покорности куда-то исчезли, а перед ней маячили приближающиеся спины наглых мужиков. Ха! "Во сне придёшь", "мадам"! Нахалюга!
Она уже готова была вцепиться в волосы наглого Смерти, но вдруг обстановка вокруг них резко изменилась. Дорога упёрлась в устрашающего вида арку, напоминающую врата. Под аркой в стене сиротливо выделялся проём обшарпанной кабинки лифта. На его стенках виднелись полустёртые надписи: "Гавриил+Лилит=..." и "Вельзевул - казёл!" Возле лифта был стол. Там, спрятавшись за монитором компьютера, кто-то сидел. Из колонок доносились недвусмысленные стоны и крики на немецком. В следующее мгновение зазевавшийся зритель, увидев "вошедших", чуть не сверзился со стула, перевернул кружку с серой, пощёлкал копытцами по клавишам и, рдея пяточком, спросил:
-Что угодно? Вам. Троим.
Смерть думал, было, рассмеяться над незадачливым чертом-привратником, не умеющим считать до двух, но заметил, что тот смотрит не на него, а через него, проследил его взгляд и... закрыл голову руками, спасаясь от ногтей разъярённой Камиллы.
-Ах ты сволочь, тварь, подонок! - Камала разъярённой кошкой налетела на Смерть. Коса встряла в компьютерный столик, красный пиджак стремительно превращался в красные лохмотья, а шевелюра незадачливого Смерти грозила сойти на нет. - Да как ты посмел забрать моего мужа?! Моего!
-Как ты здесь очутилась? - вместо оправданий причитал Смерть. - У меня нет на тебя разнарядки, я не мог тебя с собой забрать. Тебе здесь не место!
-Отдай мужа, мутант!
-Не могу. Он умер! Всё! Каюк!
-Ну и хорошо. Значит, я тоже.
-А ты - нет! Возвращайся!
-А нако-ся, выкуси!
-У меня вот приказ только на твоего мужа! - Смерть вытащил бумагу, скреплённую замысловатой печатью.
-Плевать я на приказы хотела, - Камилла выхватила из рук "нового русского" бумажку и разорвала её на мелкие клочки.
-Что ты... как... а, - Смерть потрясённо смотрел на уничтоженный документ.
-Уважаемые, - встрял в их "беседу" чёрт. - Я могу чем-то помочь?
-Да! Нет! - хором крикнули они.
-Глянь по базе данных, имеется ли в числе живых Перетрубников Николай Александрович? - Смерть встал в позу оскорблённой гордости (в разорванном пиджаке и царапинами на пол-лица).
-Да плевать я..., - шумела Камилла.
А ответа всё не было.
-Ну?! - угрожающе рявкнул Смерть.
-Тут это. Как бы. Ну. Неприятность одна. Небесные хакеры, - мямлил чёрт, светя из-за монитора только пунцовыми ушами. - База данных вдрызг. Нда.
-Как? - Смерть метнулся к компьютеру, они с чертом что-то пообсуждали, покрякали. Краснопиджачник сокрушённо почесал затылок, потом, пряча глаза и загребая ногами пепел, подошёл к Камилле, заискивающе улыбнулся.
-Слушай, ну зачем он тебе, а?
-Как зачем? Муж! Защита и оборона, блин!
-Хто? Вот это вот? Это вот убожество?
-Это я-то..., - "проснулся" Николай.
-Молчи! - рявкнул Смерть.
-Зато он всех колорадских жуков на даче вывел! А тебе слабо это сделать, Смерть, блин!
-А у него ноги кривые!
-Зато между ног всё в порядке!
-Мало зарабатывает!
-Зато домой приносит!
-Он же калека!
-Это я-то...
-Молчи, - теперь уже рявкнула жена. - А ты сделай так, чтобы он не был калекой... А я никому не скажу, что мы тут втроём, со мной ЖИВОЙ были.
-Эээ..., - Смерть щёлкнул пальцами, чуть отошёл, достал мобильник ярко-розовой окраски, кому-то позвонил. Долго с кем-то разговаривал, вжимая голову в плечи. Потом подошёл, красный как рак, потный, испуганный. - В общем, так как я не могу подтвердить документально смерть мужа, а отпустить по-хорошему его тоже не могу, то есть такой вариант: ты, Камала, делишься своим оставшимся сроком жизни с Николаем. Поровну. "И умерли в один день", помнишь? И он живёт, и ты. А?.. Ладно-ладно, совершенно здоровый. И ты тоже. Ну, детей рожать сможешь. По рукам?