Аннотация: Вообще-то это задумка на роман. Но начинать его до окончания "Принцев" я не хочу, а им до финиша еще долго. Поэтому то, что уже придумал, я оформил в виде рассказа, который в свое время сможет стать прологом к новой вещи.
Старый друг
Пискнул селектор, голос секретаря сообщил мне:
- Сергей Максимович, звонок по вашему старому номеру, звонивший представился как Андрей Петраков.
- Переключайте, - я оторвался от монитора, все равно сейчас ничего срочного не было, так, по сайтам лазил, а тут Петрик звонит... сколько мы с ним уже не общались? Да лет десять, пожалуй, будет.
В начале девяностых я занялся автомобильным бизнесом, а у Петрика наступили трудные времена - деловых способностей у него отродясь не было, кандидатская зарплата со всеми довесками вдруг превратилась в пшик, сын пропал где-то в Приднестровье, жена ушла... Была у меня мысль как-то помочь, но тут у самого начались неприятности, еле вытащил свое дело, а потом я узнал, что вроде у моего друга все нормализовалось, сын нашелся и живет с ним, появились хоть какие-то деньги...
Ведь в детстве лучшие друзья были, с досадой подумал я, что же это он так, забыл и с концами. А теперь, скорее всего, ему нужна какая-нибудь помощь...
- Конь? - услышал я знакомый, ничуть не изменившийся голос. - К тебе тут и по телефону не пробьешься, а мне вообще-то хотелось с тобой лично пообщаться...
- Когда?
- Да чем быстрее, тем лучше.
- Так, - прикинул я, - через полчаса у меня обед, успеешь приехать?
- Если ты прямо у себя в офисе питаешься, то конечно, я же сейчас дома, - услышал я бодрый ответ.
- Новая квартира? - поинтересовался я.
- Нет, все та же, с чего ты взял?
- От "все той же" тебе сюда полтора часа ехать, если не два!
- Это не мне, а тебе. Я и за двадцать пять минут успею, жди.
Он действительно успел. Мы поздоровались, я с интересом пригляделся. По одежде определить нынешнее финансовое состояние Петрика было невозможно - он всегда ценил только удобство и функциональность, не обращая на внешний вид своих тряпок никакого внимания. То, что он приехал на скутере, могло говорить как о том, что у его нет денег на автомобиль, так и о том, что у него нет времени на пробки... хотя определеный вывод можно было сделать. Мы с ним ровесники, обоим чуть за пятьдесят, но ведь ему же сейчас больше сорока не дашь - загорелый, подтянутый, только слегка прихрамывает. Когда мы виделись в последний раз, выглядел он куда хуже. Так что, судя по всему, именно нет времени...
- Ну, как сам-то? - приветствовал я его, - заходи, садись. Сказать, чтобы и тебе поесть принесли?
- Не, я только что пожрамши, - отмахнулся Петрик, и, ей-богу, во взгляде, которым он одарил мой бифштекс, мелькнуло нечто вроде насмешки. - А сам я неплохо. И, знаешь, на днях как в темечко вдарило - вот сижу я тут, весь из себя такой благополучный, а старый друг, может, на последний червонец пакет ролтона купил и думает, как теперь до получки дожить... Но навел справки - слава аллаху, у тебя тоже все путем. Однако все равно встретиться не помешает, подумал я, даже подарок небольшой приготовил в ознаменования возможного возобновления знакомства. Я тут дачу купил, правда, далековато, в Тверской области, вот адресок и мой телефон, заезжай как-нибудь в гости, - он протянул мне мятую бумажку, - а вот подарок.
Петрик встал, порылся в карманах куртки и достал небольшой полиэтиленовй пакет, перетянутый резинкой.
- Понимаю, что мелочь, - ухмыльнулся он, - но, как говорится, дорог не подарок, дорога любовь. Ну, не буду тебя больше отвлекать, а то Россия совсем без хундаёв останется, чао, - и, прежде чем я успел ответить, он встал и быстро вышел.
Я машинально развернул его пакет. Там были невзрачные серо-желтые камешки размером примерно с гальку. Можно, конечно, отправить их на экспертизу, но я и так был почему-то уверен в ее результате.
Необработанные алмазы. Общим количеством примерно полкило...
Где-то с полчаса я тупо смотрел смотрел на небрежно оставленное Петриком состояние, а потом, вздохнув, достал телефон.
- Дорогая, у тебя сейчас нет срочных дел? Это хорошо, а вот у меня, возможно, есть... Так я еду домой, ты будешь?
Домой я успел раньше Тамары, положил на стол петриковский пакет и стал ждать. Не сказать, чтобы я всякое свое решение согласовывал с ней, но важные - обязательно. Все-таки у меня довольно удачный брак... да и первый тоже был ничего. Людмила умница, все поняла и сейчас сидит хоть и без мужа, одна с дочерью, но при хороших деньгах. А уперлась бы двенадцать лет назад - может, и была бы при супруге, но уж точно при нищем. Чего там себе-то врать - не вылез бы я тогда наверх без Тамары, ну никак. И дело даже не в том, чья она дочь, хотя и это отнюдь не пустяк - у нее есть чутье и хватка, а у меня только способность тащить на себе воз и не жаловаться...
Войдя, Тамара первым делом окинула меня внимательным взглядом - все ли со мной в порядке, и, видимо удовлетворенная увиденным, предложила:
- Рассказывай.
Я рассказал.
- Та-а-к... это они?
Не дожидаясь ответа, она вытряхнула камни на стол, взяла один, поднесла к глазам...
- Да, похоже, что ты догадался правильно. Я не специалист, но... похоже. А что это за друг, я его видела?
- Нет, мы с ним перестали встречаться еще до знакомства с тобой. А так - с пятого по десятый класс в одной школе, на соседних партах, за одними и теми же девчонками ухаживали...
Петрику с ними не очень везло, вспомнил я, он мне даже завидовал. А потом почему-то перестал...
- Давай уточним, что нам известно, - откинулась в кресле Тамара. - Что ты можешь сказать про последние десять лет его жизни?
- Только то, что это время он или прожил в Москве, или регулярно тут появлялся. Скорее все-таки прожил, общие знакомые мне несколько раз про него говорили - и ничего про какие-то отъезды.
- То, что про него совершенно ничего не известно в деловом мире Москвы, - задумчива сказала супруга, - скорее всего говорит о том, что камни у него появились совсем недавно.
- Вовсе нет, - возразил я, - у него весь дом давно может быть ими завален. А чтоб купить кроссовки взамен вовсе износившихся или куртку, хватит совсем маленького камушка, который он продал, например, несколько лет назад... хотя погоди.
Я взял телефон и позвонил заведующему сервисным отделом.
- Илья Петрович, ты у нас крупный спец по скутерам. Не видел, на чем пару часов назад ко мне гость приезжал? Даже так? Ну, спасибо...
- Редкая и дорогая модель, - сообщил я Тамаре, - какой-то "Биг Рукус", да еще и в хорошем тюнинге. Ну, значит, камешек был средний, только и всего.
- Ладно, - решительно сказала Тамара, - камни плюс адрес дачи означают недвусмысленное приглашение. Телефон - что надо заранее позвонить... Значит, поспешность мы демонстрировать не будем. Завтра ты с ним созвонись, а в субботу утром мы поедем. Я пока постараюсь справки навести...
Как говорится, мы приближались к месту нашего назначения. До поселка Ворошилово наш "Ниссан" домчал нас довольно быстро, но вот последние пятнадцать километров... На спутниковой карте там было небольшое озеро в лесу, и всё, но Петрик сказал, что на самом деле имеется дорога, именно там, где нарисовано на его бумажке - и что мы на своем джипе по ней проедем без труда. Вот мы и ехали, уже скоро час...
За три прошедших дня Тамара не добыла ни байта полезной информации. Петраков уже пять лет числится временно не работающим, соседи его почти не видят, а как полтора года назад была куплена эта таинственная "дача", так он на своей квартире стал появляться только наездами, а его сын теперь и вовсе безвылазно сидит на той фазенде.
Наконец за очередным поворотом мелькнуло озеро, а потом стала видна и цель нашего путешествия.
На невысоком холме перед этим озером обнаружились развалины какой-то старой барской усадьбы, частично скрытые молодым лесом, а рядом с ними - два свежепостроенных дома и несколько маленьких будочек. Один из этих домов был довольно странным - пирамида, вроде как у Хеопса, только высотой метров десять, из дерева и слегка наклоненная в сторону. Второй был обычным сборным домом о полутора этажах, на его крыльце стоял Петрик и делал нам приглашающие жесты.
- Доехали? - поинтересовался он. - Тогда прошу к столу, в меню сегодня седло кабана и запеченный не знаю в чем тетерев.
- То есть как не знаете? - удивилась Тамара.
- Так и не знаю, мне повар говорил, но я что, Спиноза, запоминать такие вещи?
В некотором обалдении мы прошли за хозяином. Я бы не удивился, если бы внутри этот дом оказался обставлен в духе пещеры Али-Бабы или царских покоев, но тут все было просто.
Небольшая стойка с компом в углу, обычный стол в центре комнаты, три пластмассовых стула. На столе скатерть ручной вышивки, причем чуть и не золотом, на ней стариный фарфоровый сервиз с теми самыми кабаном и тетеревом, блюдо с пирогами и два кувшина. Рядом с ними стояли несколько диссонировавшие с остальной икебаной три граненых стакана советских времен.
Мы расселись.
- А что, вашего сына сегодня не будет? - светским тоном поинтересовалась моя супруга.
- Вообще-то я его звал, - кивнул Петрик, - но он, поганец, говорит, что вот сейчас ему с плантации никак, а то, мол, половину урожая прохлопать можно. Прямо как дитя малое со своим хлопком, честное слово, как будто негры без него не справятся...
По-моему, мы с Тамарой подумали одно и то же - кто здесь рехнулся?
- Никто, - улыбнулся Петрик, - все в своем уме. Просто, наверное, мне пора рассказать, в чем тут интрига?
- Да уж, будьте так любезны, - серьезно попросила Тома.
- Итак, эта история началась пятнадцать лет назад - начал Петрик. - Отец вашего мужа, Сергея, среди одноклассников более известного как Дас Пферд или просто Конь, в свободное от работы время интересовался всякой всякой непознанщиной. В частности, у него была маленькая настольная пирамидка, внутри которой сами собой точились бритвы. Помнишь эту историю?
- Да, - пожал плечами я, - ты еще сказал отцу, что она не только точит бритвы, но и повышает всхожесть семян моркови, а вот огурцов, наоборот, понижает. Так и оказалось...
- Эти свойства, насчет семян, я выдумал прямо там, поглядев на дачную полку твоей мамы, - уточнил Петрик. - Такой вот эксперимент экспромтом...
Вот смотрите. Пирамида в Египте содержит в нетлености мумию и строит козни потрошителям гробниц. Пирамидка твоего отца точит бритвы, а потом вдруг начинает изгаляться над семенами. Что общего?
- Не вижу, - признался я.
- Ладно, разжую. Весь народ Египта верит, что мумия в пирамиде не тухнет, а гробокопателям будет бяка. Так и выходит. Твой отец верит, что пирамидка точит бритвы - и она их ему исправно заостряет. Наконец, он поверил мне, он ведь считал меня серьезным и начитанным человеком. И пирамидка тут же принялась за семена... Теперь понятно? Не всякая, разумеется, пирамида так себя ведет, а только сделанная из диэлектрика, определенных размеров и должным образом ориентированная относительно магнитного поля.
- Машина исполнения желаний? - не поверила Тамара.
- Ну, не все так просто, - внимательно посмотрел на нее Петрик, - всего лишь прибор для искривления поля вероятности. Вы не торопитесь, за пару минут тут все равно понять не получится... Так вот, мы привыкли жить в мире, где поле вероятности равномерно и прямолинейно. То есть брошу я монетку, и вероятность выпадения решки будет ровно половина. А пирамида способна это поле искривить, и, скажем, решка будет выпадать в десять раз чаще. Это значит, что относительная кривизна поля в этом случае равна десяти. Данный пример - это только по одной координате, а их теоретически бесконечное множество, тут без специальной математики не обойдешься. А вкратце можно сформулировать так - в рабочей зоне пирамиды желательное для внешнего оператора событие в "ку" раз вероятнее нежелательного, где "ку" - добротность пирамиды. У моей досчатой, например, это двенадцать, у хеопсовой по рассчетам было около тридцати, а сейчас семь.
- А что ты говорил про поле и размеры? - вспомнил я.
- Размерный ряд должен соответствовать напряженности поля, - пояснил Петрик, - для земного поля этот ряд имеет кратность девять. То есть годится как в Египте, потом в девять раз меньше, потом в восемнадцать, и так далее. А еще пирамида должна иметь основание, параллельное силовым линиям со сторонами, перпендикулярными им. Вот почему мое сооружение стоит с наклоном - в наших широтах надо учитывать угол магнитного склонения. Теперь понятно?
- Не совсем, - возразила Тома. - Хорошо, пусть в вашей пирамиде вероятность превращения куска угля в алмаз в дюжину раз больше, чем снаружи. Но ведь это вообще невозможно!
Точнее, ну очень маловероятно, подумал я.
- Правильно, - подтвердил Петрик, - в природе нет вообще ничего невозможного. Есть просто явления с очень низкой вероятностью. Но тут, конечно, добротности в десяток-другой будет совершенно недостаточно... пойдемте, я вам покажу.
Мы вышли из дома и подошли к пирамиде. Петрик открыл дверь и пригласил нас внутрь. Там была еще одна пирамида, примерно метр высотой, но вся какая-то кривая, состоящая исключительно из изогнутых поверхностей.
- Как я уже говорил, - тоном экскурсовода продолжил мой старый друг, - эффективность пирамиды зависит и от напряженности поля, земное - оно ведь совсем слабое. Катушки видите? До тысячи эрстед я могу разогнать запросто. А кривая эта штучка потому, что она должна попасть в координаты силовых линий. Поле такой напряжености сделать равномерным трудно, проще в координатах его нелинейности построить пирамиду. Добротность этой, средней, уже разок доходила до двух миллиардов. А там внутри еще одна маленькая есть, из сапфира. Все вместе - каскадное включение, то есть добротности перемножаются. Внутри третьей пирамидки искривление поля вероятности достигает десять в пятидесятой. В таких условиях маловероятных событий практически и не остается...
- Так что, вы теперь почти всемогущи? - потрясенно спросила Тома.
- По отношению к тому, что внутри маленькой пирамидки - да. Только тут надо блюсти сугубую осторожность, сдуру ведь можно захотеть такого, что мало никому не покажется, кусочек антивещества, например. А вот кусочек европия я вам могу прямо сейчас сделать, на память...
- Зачем он мне, - слабо отмахнулась Тома, - тут как бы в себя прийти побыстрее... даже немного жутко. Вы конечно, извините, но это просто замечательно, что ваши возможности ограничиваются внутренностями вот этой... совсем маленькой...
- Вообще-то возможности человека в основном ограничиваются его нежеланием мыслить, - усмехнулся Петрик, - ну вот например, какой способности вам не хватает? Смелее, не стесняйтесь, скоре всего вы ее сейчас получите.
- Я хочу летать, как птица, - заявила моя половина, - но вы же не будете утверждать, что это возможно, и прямо сейчас?
Петрик окинул Тому оценивающим взглядом и задумчиво протянул:
- Как птица? То есть крылья с перьями... тушку тоже придется перьями покрывать... метаболизм менять на птичий...
Он что, серьезно?! - с ужасом подумал я.
- Или лучше голые крылья, как у летучей мыши? - продолжал сомневаться Петрик. - Так вроде проще, но вот с эстетической точки зрения... слушайте, а может, ну их, эти крылья? Летайте за счет броуновского движения, как Ариэль у Беляева! Так, секундочку...
Он подобрал с пола какой-то ржавый болт, откинул грань средней пирамиды и приподнял маленькую. Положив под нее болт, он закрыл грань, вывел нас из большой пирамиды и подошел к стоящей рядом будке.
- Минутку...
В пирамиде что-то загудело, сквозь щели в досках стало видно фиолетовое свечение, но через несколько секунд все стихло.
- Финита, - прокомментировал Петрик, - я сейчас.
Он скрылся в пирамиде и через полминуты вышел с болтом.
- Вот, - сказал он, вручая его Томе, - держите, можете начинать летать. Просто захотите приподняться, и все...
Тома взяда железяку и сосредоточилась. Вдруг ее ноги оторвались от земли, она поднялась метра на полтора и начала заваливаться набок. Видно, нервы у супруги не выдержали, она завизжала и отшвырнула болт. И тут же шмякнулась оземь...
- Несколько неосторожно с вашей стороны, - попенял ей Петрик, помогая подняться, - а если бы вы поднялись метров на десять, кто бы вас ловил?
Тамара стучала зубами, говорить у нее пока не получалось. Я тоже был в шоке - вся жуть сегодняшнего цирка начала потихоньку доходить до моего сознания. Ведь он же может сделать с нами что захочет!
- Ну, это ты зря, - укоризненно сказал мне старый друг. - Вот у тебя пистолет в кармане, но я же не бьюсь в истерике, что ты прямо сейчас во мне дырки делать начнешь? А ведь можешь, ты на рожу-то свою перекошенную посмотри. Вот что...
Он быстро сходил в дом и вынес кувшин с двумя стаканами.
- Пейте, пока у вас на почве переизумления крыша не тронулась. Да пейте, говорю, это никакое не колдовское зелье, а просто рябиновая настойка!
- Ну как, полегчало? - спросил он, когда мы немного пришли в себя. - Тогда слушайте дальше. Действительно, я могу творить почти что угодно во внутреннем объеме малой пирамиды. А почему "что угодно" не может быть предназначено для каких-то вполне определенных действий снаружи? Наделять, например, вошедшего с ним в контакт человека способностью летать... Надеюсь, методика понятна? Я научился делать талисманы. Кстати, Конь, болтик-то возьми, он на предъявителя... Так вот, талисманы... для самых разных целей - технических, лечебных, даже развлекательных... а особняком стоят для путешествий в прошлое или будущее. Собственно, вот это я и хотел вам сказать. А теперь подумайте, чем мы можем быть полезны друг другу. Я не тороплю, как надумаете - звоните. Мешок-другой алмазов или платины на дорогу не желаете?
Домой мы ехали молча. Обычно под шуршание шин да на пустой дороге мне хорошо думается, но тут был не тот случай. В голове вертелось только что-то вроде "не может быть" и "да как же это он, а?", Тома тоже всю дорогу молчала...
В Москву мы вернулись ночью. Супруга сразу ушла в свою спальню, я остался один и, даже не пытаясь заснуть, все прокручивал в голове одну и ту же мысль. Зачем мы ему нужны? Что мы можем ему предложить, чего он не может без нас? Ничего хоть самую малость логичного в голову не приходило. Под конец эта голова дико разболелась, и я пошел в гостиную, где у нас была аптечка. Там уже сидела Тома, она раздраженно перебирала упаковки с лекарствами.
- И чего мы у себя снотворного не держим? - поинтересовалась она, не оборачиваясь.
Тут я припомнил - когда мы уже уезжали, Петрик сунул мне в руки какую-то пластиковую баночку и шепнул "на, пригодится". Кажется, она была в кармане куртки...
Через минуту мы тупо рассматривали цилиндрик из-под аспирина с небрежной надписью фломастером "обезболивающее/успокаивающее/снотворное. Противопоказания: отсутствуют в принципе". Внутри лежали две ягоды лесной земляники.
Некоторое время Тома колебалась, но потом решительно отправила в рот ягоду покрупнее. Я съел оставшуюся - и еле успел на подгибающихся ногах добраться до постели. Сил раздеваться уже не было...
Весь следующий день ушел на попытки разобраться в ситуации. Сразу выяснилось, что мы думаем о разном - если я пытался понять, зачем мы понадобились Петрику, то Тамара искала ответ на вопрос - а какую пользу он может принести нам?
- Понимаешь, - возбужденно говорила она, - до этой поездки я думала, что он или нашел клад, или научился производить свои алмазы! Не перебивай, и без тебя собьюсь... нормально производить, на каком-то оборудовании, с затратами, в ограниченных количествах.
- Так он и сейчас в ограниченном, - возразил я.
- Ага, только своей ленью. Помнишь - "мешок на дорогу не желаете"? Да и не в алмазах дело, в конце концов. Ты вникни, у нас теперь может быть все, что мы захотим - из вещественного, само собой.
- Если он сочтет нужным нам это дать, - уточнил я.
- Почему бы и нет, если мы зачем-то ему нужны, - пожала плечами Тамара.
- Вот именно, зачем?
- Да какая разница? Твой друг кто угодно, только не дурак, и если он захочет от нас чего-то, то только такого, что нам по силам! Вот скажет, что ему надо, тогда и будем думать. Но что надо нам... я просто в растерянности. Так... все, я решила. Едем к моему отцу, и не возражай мне, пожалуйста. И болт свой возьми, думаешь, я не видела, как ты утром у себя парил под потолком с совершенно идиотской улыбкой на лице? Дверь надо было закрывать, и вообще, собирайся.
Тесть поверил нашему рассказу практически сразу. Алмазы вызвали у него умеренный, но не выходящий за рамки обыденного интерес, а моя левитация - так и вовсе почти никакого. Более всего его почему-то взволновали вскользь сказанные слова о возможности путешествий во времени.
- Поспешили вы сбежать, - сокрушенно качал головой он, - сначала хоть что-нибудь узнали бы! Как, куда, меняется ли от действий в прошлом наш мир или образуется новый... В общем, узнайте это, а? И скажите своему гению, что я прошу о личной беседе с ним. Готов оказать любую требуемую поддержку, как-то так...
Вопрос о беседе решился, как только я позвонил Петрику.
- Это пожалуйста, - сразу сказал он, - я сегодня в Москве и буду здесь до позднего вечера. Так что если хочет - пусть приезжает.
А в субботу мы снова отправились в Тверскую область.
- Сегодня я решил сюда обед не тащить, - сразу после после приветствий сообщил нам Петрик, - приглашаю вас в свое имение.
- Это где? - поинтересовался я.
- Здесь, - он махнул рукой в сторону развалин, - точнее было бы спросить "когда". В тясяча восемьсот сороковом году. Пошли, что ли?
Мы подошли к наиболее уцелевшей стене бывшего барского дома. Петрик достал из кармана какую-то проволоку и натянул ее между четырьмя вбитыми в землю колышками, так что получился прямоугольник примерно два на три метра, короткой стороной вплотную к стене.
- Станьте внутрь, - велел он, сам зашел туда и положил руку на хранящий следы желтой краски камень, пототом убрал ее...
Что-то сверкнуло, хлопнуло, и мир вокруг нас мгновенно изменился. Озеро осталось, но лес отступил, а на месте развалин стоял роскошный двухэтажный особняк. Вокруг появились хозяйственные постройки, ближе к озеру паслись три лошади, и только чуть наклоненная пирамида осталась на своем месте. Однако, присмотревшись, я понял, что это другая, почти такая же, но именно что почти...
Тут я обратил внимание на Петрика. Он побледнел, на лбу выступили капельки пота, кажется, его даже слегка качнуло...
- Нормально, - сказал он, перехватив мой взгляд, - против течения времени двигаться трудно. Ничего, мы привычные...
Из дома вышел рослый мужик в шароварах, хромовых сапогах гармошкой и свободной белой рубахе. Я как-то сразу почувствовал, что это не дворецкий или еще какой холуй, а охранник, причем доверенный, на таких типажей я насмотрелся у тестя.
- С возвращением, барин, - коротко поклонился Петрику секьюрити, - без вас тут полный порядок был.
- Спасибо, - кивнул тот, - это мои гости. Прошу - это он уже нам.
В доме навстречу нам тут же образовался тип в раззолоченной ливрее, вот он уже точно был лакей.
- Накрывайте стол на троих в малой гостинной, - велел ему наш "барин", - мы - в кабинете, как будет готово, сообщите.
- А здесь разве принято с челядью на "вы"? - поинтересовалась Тома.
- Здесь принято так, как установил я, - жестко сказал Петрик, - и, кстати, спасибо за напоминание - прошу вас обращаться ко всей прислуге на "вы". Этим вы сразу позиционируете себя как моих доверенных гостей.
- Скажите, а ваш сын...
- Да, он тоже в этом времени. Но на другой стороне шарика, у него плантация под Новым Орлеаном.
У меня тоже была масса вопросов, и я задал первый попавшийся:
- А путешествовать во времени можно куда угодно?
- Теоретически да. Но у меня пока получается только по привязкам... нужна какая-то вещь, которая существует в обоих временах - и откуда уходишь, и куда идешь. В данном случае, если ты обратил внимание, это была стена дома. По ходу времени, то есть в будущее, путешествовать гораздо проще. И тут тоже талисман, - он растегнул верхнюю пуговицу рубахи и показал золотую цепочку, - число звеньев определяет число лет переноса. Дата и время по умолчанию совпадают, вот пока я умею хроноползать только так.
После обеда Петрик сообщил:
- Ко мне там гости едут. К вам тоже, в смысле имеют отношение... Предлагаю вернуться в двадцать первый век.
Когда мы оказались рядом с развалинами, сразу стал слышен шум моторов. Скоро к Петриковой даче подъехала небольшая колонна - "Гелендваген", армейский "Камаз" и "Бычок". Из джипа вылез тесть и подошел к нам.
- Я выполнил свое обещание, господин Петраков, - торжественно сказал он, - вот то, что вам нужно.
Он протянул Петрику небольшой дипломат. Тот взял его и не глядя поставил на траву рядом с собой.
- Я тоже, - кивнул Петрик и протянул ему цепочку. - Как пользоваться, я вам объяснял. Она на максимум, двести шестьдесят три года - до того на этом месте ничего не было. Подгоняйте "Камаз", а все остальное, как я и говорил, не пройдет.
Вскоре "Камаз" уже стоял, уткнувшись фарами в стену. Из джипа вылезли два мордоворота, из "Бычка" - водитель, и полезли в кузов, где, кажется, уже было полно народу. А потом...
Тамара решительным шагом шагом подошла к своему отцу.
- Извини, Сергей, - буднично сказала она, - но тебя мы не приглашаем.
Я с разинутым ртом наблюдал, как тесть пошел к стене, коснулся ее, убрал руку...
Через мгновние мы с Петриком остались одни, да еще в сторонке стояли "Бычок" с "Гелендвагеном".
Мой друг сел на траву и захохотал.
- Ну и дурак, - сказал он, отсмеявшись, - просто образцовый! Как он только ухитрился наворовать свои миллиарды, неужели для этого вообще мозгов не нужно?
- Ч-что это было? - тупо спросил я.
- Исход, - объяснил мне Петрик. - У твоего разлюбезного тестя возникли крупные неприятности, он же из старых, видать, не сумел договориться... короче, ему пора было куда-нибудь линять. Ну и его доченька решила тоже сменить обстановку.
- И где они теперь?
- Да здесь же. Просто в другом времени... в самом для него подходящем времени. В будущем! На двести шестьдесят три года вперед. Хотя хотел-то он назад...
- Но почему?!
- Потому что он не только дурак, но и сволочь. Тебе, кстати, мочегонное не нужно? А то вон, в "Бычке" тонна уротропина. А до воздействия охранного талисмана это был гексоген... Если бы не это, помог бы я ему отправиться именно в прошлое. Но раз так - только туда, куда у него хватило своих силенок, то есть по течению времени.
- А Тома... она же не знала? - только и смог сказать я.
- Разумеется, - насмешливо сказал Петрик, - химический состав и количество гостинца с точностью до килограмма она, может, и не знала... Ты же с ней двенадцать лет прожил, неужели не изучил в деталях характер своей благоверной?
Я сидел и чувствовал, как на глазах рушится мой мир. Мелькнула мысль, что все это специально подстроил Петрик, но не успел я ее додумать до конца, как он подтвердил:
- Конечно, специально. Твой тесть, как я говорил, дурак, он начал конфликтовать с новой властью, так что за хобот его начали брать без всякого моего вмешательства. Дальше его либо посадили бы, либо он успел бы сбежать. В конце концов все равно ты остался бы без жены и без фирмы, только тогда было бы отрезание хвоста кусочками... Вот я и вмешался.
- А что он тебе передал, вдруг там тоже бомба, в дипломате? - начал помаленьку приходить в себя я.
- Там, образно говоря, дерьмо. Ну не мог поверить такой гад, как твой тесть, что я его и задаром не против переправить - да пусть уматывает, куда хочет! Вот я и попросил компромат на пару совсем уж одиозных личностей...
- А не знаешь, что там, в будущем? - робко спросил я. - Человечество расселилось по галактике?
- Ага, так оно тебе и побежало расселяться, - фыркнул Петрик, - ты сейчас не видишь, что ему это уже нафиг не надо? Нет там вообще твоего человечества, вместо него какие-то дикие племена по лесам прячутся. Конкретно здесь, на большом озере, это в десяти километрах, совсем дикари живут, жрут грибы и лягушек. Правда, есть надежда на улучшение жизни - у них охотники с луками появились, начали крыс промышлять, мясо деликатесное и опять же шкурки... Крысы там знатные, килограмма по полтора. А в Осташкове, точнее в его развалинах, другое племя, там культурный уровень на порядок выше, даже по Селигеру на каких-то лодках плавают. У них и король есть, а у короля, ты не поверишь, настоящий калаш, даже не очень ржавый, а к нему аж целых три патрона! Так что вполне может твой тестюшка стать императором всея осташковщины, если, конечно, у него получится объяснить своим холуям, с какой радости они должны его слушаться в столь резко поменявшихся условиях.
- А тебе я вот что предлагаю, - продолжил, помолчав, Петрик. - Я вообще-то хочу разобраться, с чего там в будущем приключилось такая конфузия, мне это, честно скажу, совсем не нравится. Но базу отсюда я убираю в восемьсот сороковой год, тут как-то суетно, да и государство больно любопытное, не говоря уж об отдельных его гражданах. Если хочешь - можешь со мной. Не хочешь - я тебе, как уже говорил, два мешка приготовил и пяток полезных талисманов. Кстати, если решишь со мной - подумай, все ли долги ты раздал перед отбытием, возможно, навсегда... В общем, у тебя есть три дня, которые я еще буду тут. Думай, Конь, думай...
Петрик зашвырнул дипломат в озеро и, не оборачиваясь, пошел к дому.
Примечание автора:
Все цифровые параметры, относящиеся к пирамидам, умышленно искажены. В описание рабочей зоны еще более умышленно введены неточности. Потому как только нам и не хватало, чтобы любой дурак мог повторить здесь описанное!