Аннотация: Провал на БД-2 показал, что не стоит с пренебрежением относиться к орочьему стилю :) Результат превзошёл ожидания - 28-е место в первой группе ЗД :) Опубликовано в журнале "Порог" номер 5 за 2004 год.
Гость
По шоссе с грохотом пронёсся грузовик. Гнома в чёрной кожанке, стоявшего на обочине, обдало грязью; он выругался сквозь зубы и не торопясь пошёл вперёд, к шумному и светлому даже ночью городу.
Гном не любил такие места. Его привыкшие к темноте глаза теряли все преимущества в электрической ночи. И ещё этот проклятый дождь...
Утром был просто туман, падающий на землю тяжёлой изморосью. Потом по шоссе застучали капли. Сырой холод забирался под куртку, трогал руки и грудь, словно проверяя: достаточно ли уже замёрз путник или наддать ещё? Серое небо, серый асфальт, серый дождь, серая пелена леса, тянущегося вдоль дороги. И проморзглые пальцы дождя. Он мешал смотреть, мешал идти и думать, монотонностью капель вызывая в памяти ритмичные напевы рудных мастеров. Унылая дорога, ведущая к раздражающе сверкавшему городу.
Гном всегда пускался в путешествие осенью. Настроение поднимают изредка попадающиеся островки буйствующих красок - золото и ржавчина, умирающая зелень и пронзительная синь, животворящий землистый и разрушающий багровый... Но обычно осень тиха и спокойна, солнце редко выходит из-за туч, не заставляя щуриться большеглазого пещерника. Внутренний взор мигнул картинкой берёзовой рощи, в которой путник отдыхал дня три назад. Она вдохнула в него новые силы; правда, задержала на несколько часов, заставив высечь в камне вычурный цветок. Может быть, несколько дико было оставлять его среди первозданной природы, но... Увы, остановить вдохновение резчика гному не удавалось ещё ни разу. Впрочем, сейчас оно крепко спало. Мрачный ветер безрадостного мира нагонял тоску, которую лишь усугубляли фальшиво весёлые огни приближающегося города.
Он уже знал, что как бы ярко ни сверкали деловые районы, освещая окрестности, окраина всегда встретит его темнотой. Даже редкие и традиционно тусклые фонари были старательно разбиты. Жители этих мест словно отрекались от кричащего лоска богатых кварталов, упорно возводя серые дома, покрывая улицы серым асфальтом вместо цветастой плитки, вешая на магазины одинаковые серые вывески. Даже деревья, которые они изредка сажали, через неделю серели. Народ здесь жил простой, грубый, с непритязательными вкусами, падкий на неприкрытую лесть; однако гном такие окраины любил больше лицемерного центра. Первую свою ночь в городе он обычно проводил в замызганных мотелях для бедноты, где отказывались жить даже тараканы - голодно. Не потому, что был стеснён в средствах; и в наше время трудно найти такого гнома, у которого за подкладкой не завалялась бы пара "женских камешков", а то и мешочек с золотом. Он хотел почувствовать дух города. В надушенных ночных клубах его не уловишь - власть имущие одинаковы везде. Хамелеоны обыкновенные, меняющие линию поведения в зависимости от цветов флага, а любимые сентенции согласовывающие с текстом гимна. Они всё пытаются делать, "как в столице", - даже пепел стряхивать. Их пристрастиями управляет пресса, диктуя моду на певиц, одежду, развлечения, курорты. В их обществе скучно - они слишком легко предсказуемы. А вот те, кто попроще, придавали неповторимый колорит любому местечку, где он бывал.
Сегодня гному приглянулось малозаметное заведение с бесхитростным названием "Отдохни". Прокуренный бар, по ночам стриптиз, наверху два этажа комнат, тонкие стены которых превращали отдых в прослушивание любительского порно.
В первый вечер он ничего не делал. Просто сидел за столиком в самом дальнем углу, грелся дешёвым виски и смотрел.
Посетители бара, по-видимому, относились к категории ведущих своё происхождение от орков, хотя никаких оснований для это у них не было. Здесь считали модным выглядеть страшно, громко хохотать, грязно ругаться и есть руками. Здесь изъяснялись на грубоватом наречии, сохранившем искры орочьего языка, и не терпели слова "нкат". Здесь гордились своей необразованностью и при соседях не читали даже газет. Гном часто встречал таких; они били себя в грудь и кричали "я - орк!", бравируя собственной низостью. Но всё равно он считал, что это честнее, чем скрывать невежество за вычурными фразами, подделывать документы, свидетельствующие об эльфийских корнях, ни на волос не пытаясь приблизиться к якобы "родной" культуре, как это делала знать.
Где-то уже опрокинули стол; один из "орков", пролетев через полбара, упал возле двери. Истошно завопила ненароком облитая горячим варевом типа "чай ресторанный" дамочка, хозяин скрылся в дальней комнате, а бармен предусмотрительно присел за стойкой, продолжая смешивать заказанный кем-то коктейль. Зеркал здесь не было, посуду экономно закупили небьющуюся. Гном со скучающим видом понаблюдал за неудачной попыткой порчи чужого имущества и отправился искать хозяина, чтобы договориться о ночлеге.
К сожалению, свободной комнаты не оказалось. Его подселили к одному из парней, в данный момент тешивших молодецкую удаль в баре. Воспользовавшись этим, путник решил поспать, пока буйный сосед не вернулся. Но - не дали. За стеной раздались крики и шумная возня. Недовольно поморщившись, гном отправился в соседний номер.
--
Вы что, совсем очумели? - поинтересовался он, распахивая дверь. - Порядочному гному с дороги отдохнуть положено.
Трое пьяных лбов, вознамерившихся было попользовать затасканную девицу, хмуро воззрились на него.
--
Ты кто, кхарр аши? - спросил один из них, с большим багровым шрамом через всё лицо, и сплюнул на пол.
--
Это к делу не относится. Я же не спрашиваю, кто ты такой, и не поминаю твою маму. Я говорю - вы мне спать мешаете.
--
Хто ж спит в такое время? - заржал другой; но его не поддержали. Гнома разглядывали недружелюбно, но и без явной агрессии. Мужик со шрамом пожал плечами.
--
Ты ей скажи. Мы-то чё? Мы с ней договорились, шоб обслужила, а она теперь ломается.
--
Дык не всех же сразу! - пискнула полураздетая девица, постепенно уступавшая натиску самого волосатого из "орков".
--
Вы разберитесь, ребята, - спокойно сказал гном, чуть позвякивая кольцами рода на карабине, - а то мне эти нкатские штучки сильно не нравятся. Я в вашем городе недавно, нехорошо гостя обижать, - и вышел вон.
Он знал, что будет дальше. Слишком часто повторялось одно и то же. Через четверть часа вся округа узнает, что в баре "Отдохни" появился Крутой Парень. И неважно, что успели заметить. Крутому Парню достаточно иметь родовой гномий карабин с лучевой врезкой (оружие внешне безобидное, но на деле смертоносное) или что-нибудь подобное; шарики взрывных пуль в гнёздах на поясе, подозрительно широкие браслеты на запястьях, выглядывающая из-под куртки кобура внушительных размеров - всё это ему не нужно; достаточно усталого взгляда и особенного поворота головы. Такому не учатся, оно или есть, или нет. Не надо выставлять оружие напоказ; сила не в нём... Хотя, конечно, оно тоже не помешает - мало ли, в какую переделку попадёшь? Но гном всегда снисходительно улыбался, видя обвешанного с ног до головы железом "смельчака" - именно таких обычно кладут первыми.
Бросив куртку на стул, он улёгся на низкую лежанку, всё ещё надеясь отдохнуть... Шорох в комнате дал знать гному, что ему всё-таки удалось заснуть. Не успев удивиться, путник услышал холодное:
--
Пошли.
Его явно не собирались дожидаться. Что ж, оригинально, подумал он, стоит сходить. Страха не было; обиды тоже. Был интерес.
Пришлось снова выйти под дождь. Но шли недолго; посреди одинаковых новостроек странным цветным пятном вырос большой особняк. Хмурые колонны, дико смотрящиеся под лёгкой, почти изящной крышей, небольшие, но многочисленные окна. Гнома молча завели в маленький кабинет и оставили. Он огляделся. Стеллажи до потолка, заставленные книгами. Массивный дубовый стол, кресло с резной спинкой. Лампа под старину, обычная, не галоген. Странное жилище для "орка".
Наконец, появился хозяин. Широкоплечий, крепко сбитый, в меру высокий. Бесшумно сел, пряча лицо в полутьме. Гном молчал, предоставляя слово пригласившему. Наконец, тот начал:
--
Ты знаешь, что здесь не носят огнестрельного оружия?
Говорит чисто. Но с трудом.
Гном качнул головой.
--
Я первый день в городе. Правда, успел заметить, что вы не пользуетесь технологией. Но не думал, что это распространяется на гостей. Кстати, почему?
--
Презираем, - бросил "орк". Путник с лёгкой улыбкой кивнул в сторону стеллажей с книгами, показывая, что не принял аргумента.
-- Высшие не дают? - спросил с ироничным сочувствием. После небольшой паузы его собеседник недовольно буркнул:
--
К ним идёшь, да? К Высшим?
Теперь помолчал гном. Широкоплечий продолжил:
--
Почему не хочешь помочь нам? Зачем тебе они? Не всё ли равно?
--
Почти. Но они - созидающее начало, а вы - разрушительное.
--
Это они-то созидают? - говорившему не удалось скрыть возмущение. - Да ты оглянись вокруг!
--
Власть никогда не бывает хорошей. Но именно Высшие, которых вы так не любите, построили этот район.
--
Трущобы!
--
Если бы не они, не было бы и трущоб. Пойми, без обид: я работаю, мне платят. Я не хочу менять фирму.
--
Мы заплатим больше.
--
Извини. Со мной даже не стал говорить твой хозяин. У меня есть опыт в подобных делах; я немного выиграю, а потерять могу несравненно больше.
--
Они не поймут. Высшие привыкли к технологии, древние искусства ими забыты. А мы сможем воспользоваться Этим.
Гном напрягся. Он не знал, что именно проснулось в городе, но признаваться в этом по понятным причинам не хотел.
--
Ну и как вы им воспользуетесь? Искорените Высших, захватите их дома и их женщин, займёте их место? Всё это уже было. И будет. Но я не хочу начинать войну.
--
А что сделают они, если им в руки попадёт древний артефакт? Прежде всего уничтожат нас.
--
Я уже сказал тебе, что не хочу менять фирму. Если мне покажется, что войны не избежать, я не отдам Это никому. А сейчас мне пора; скоро утро, а я так и не отдохнул.
Теперь приходилось быть настороже. Гном не знал, попытаются ли "орки" убить его, но на всякий случай был начеку.
Раздражало, что не удалось ничего узнать про артефакт. Он не слышал ни одной легенды об этом городе, никто никогда не находил чего-либо особенного поблизости от него, здесь вообще раньше не жили. До войны тут была пустыня.
До войны всё вообще было иначе. Сама земля была другой - молодой, полной сил. А сейчас она стара и изранена, но живущие требуют от неё того же, что и раньше. Не понимая, что это невозможно.
Интересно, есть ли на земле хоть один настоящий орк, гоблин, эльф, человек? Всё заполонили нкаты, невесть откуда взявшиеся и неизвестно от кого произошедшие. А кто победил в той войне? Проиграли все, потому что никого не осталось. Одни гномы, в своё время благоразумно не полезшие в общую свалку. Но легче ли истерзанной земле от того, что одна её часть цела, когда другие уничтожены? Иногда она пытается делать вид, будто всё по-старому, и зима так же сменяет осень, да силы уж не те...
Изредка кто-нибудь находил старый артефакт, слезу древности. Такие вещи не появлялись случайно; они давали о себе знать. Звали, требовали: "Возьми меня!". Видать, не просто так бытовала легенда, что тот, кому удастся собрать их все, будет править миром. В них содержится сила древних народов, которую неспособны обрести нкаты. Но для того, чтобы правильно воспользоваться ими, надо абсолютно точно знать их возможности.
Именно этим занимался гном. Он перечитал все легенды и сказания своего народа, он несколько лет обучался у историков, он обошёл полмира. Ему оказалось под силу проникнуться духом той эпохи, научиться мыслить так, как мыслили древние, читать на телах вещей думы их создателей. Ему верили, потому что он не ошибался.
Его никогда не звали. Он приходил сам, зная, что скоро артефакт позовёт где-то очередного искателя приключений. Так было и в этот раз. Но слава, по-видимому, бежала впереди него, и теперь придётся быть осторожным.
Об отдыхе, конечно, не могло быть и речи. Надо идти, не откладывая. Ну, ничего, не впервой.
Гном всё время вынужден был бороться с собой. Он не любил нкатское начальство, но постоянно помогал ему. Каждый раз сомневаясь в правильности своих поступков. Но история, осколки которой он так бережно хранил, знала слишком много подтверждений тому, что беднота - страшная разрушительная сила. Время всё больше убеждало его, что богатый считает бедность истоком всех пороков так же, как бедный - богатство. Оттого люмпены всегда кричат, что всеобщее счастье наступит, когда у каждого будет только самое необходимое, а буржуа огрызаются, что лишь тогда настанет мировая справедливость, когда любому станет ясно: работай и зарабатывай, и не в деньгах счастье, а в их количестве, а будешь отлёживать бока - всё заберёт сосед. Философия последних нравилась гному больше, но, к сожалению, разбогатев, они забывали её, заменяя старыми принципами "Бери от жизни всё" и "После нас хоть потоп". Давать в руки этим праздным прожигателям денег и времени, например, Молот Богоборца было бы верхом безрассудства.
И всё же он шёл к Высшим. А куда ещё идти? Этот мир и так уже вытерпел слишком многое.
Дождь наконец закончился, но сырой воздух и тучи на небе недвусмысленно напоминали, что всё ещё впереди и осень только начинается. Рассвет выглянул из-за домов, окрасив их в блеклые цвета, невидимые ночью. Значит, уже недалеко цель его путешествия. Чем больше цвета, тем ближе к центру.
И ещё гном чувствовал артефакт. Не зная, что он такое, слышал зов истосковавшейся по хозяину вещи, наделённой силой. Но не мог определить, где спрятано это нечто. Дара Искателя у него не было, да и незачем; говорят, один, от силы два раза срабатывает.
Странно, что ему дали спокойно дойти до Высших. Видимо, готовят какой-то подвох. А впрочем, какое это имеет значение?
Дворец гарида оказался таким же, как и два десятка его предшественников, виденных гномом. Огромный, яркий, с безвкусной архитектурой и аляповатыми украшениями. Памятник роскоши, не помнящей, что создана она была для красоты. Символ сути нкатов.
Он не раз уже ловил себя на ксенофобии. Наверное, так же люди презирали орков, а эльфы - гоблинов. Но как можно относиться к народу, почитающему то, что гномы считали низким?
Их тяга к богатству и власти не знала границ. Как обычно, путнику хватило фразы об артефакте, чтобы его пропустили к гариду. Как обычно, робко заикнулись об оружии, но категорический отказ, сопровождаемый порывом уйти, снял все претензии как незначительные. Ещё бы! Ради артефакта можно рискнуть и жизнью гарида, тем более что претендентов на его место хоть отбавляй.
Правитель принял его сразу. Как обычно.
Вседержащий выглядел немного смешно - коротышка, закутанный в трёхцветную мантию, в пышном парике, надетом наспех, - на левом виске из-под шикарной чёрной шевелюры выбивались редкие волосы соломенного цвета. Такие, как он, обычно бывают пухлыми и ходят перекатываясь, - но здесь подражали эльфам, и гарид, старательно худея против своей природы, казался просто костлявым. В глазах его горел неподдельный интерес, изрядно сдобренный жадностью.
--
Ты сказал, что знаешь нечто важное про артефакт, чужеземец, - голос правителя, слегка дребезжащий, разнёсся по всему залу. Гарид пытался напустить на себя холодное величие, согласно легендам, характерное эльфам, его якобы предкам, но пока претерпевал неудачу.
--
Тебе неправильно передали, - гному не нравилось, когда его голос отдавался эхом, и он говорил негромко. - Я имел в виду, что если увижу артефакт, смогу определить его назначение.
--
Откуда ты знаешь, что он найден? Разве эта весть уже вышла за пределы города?
--
Не знаю. Никогда не интересовался такими слухами. Я чувствую, и всё. Знаю, что скоро его должны найти. И иду навстречу.
--
Что же ты можешь сказать о нашем артефакте?
--
Пока ничего. Я должен видеть его, держать в руках. Говорить с ним и слушать его историю.
--
Но как мне узнать, что ты не самозванец и не хочешь забрать его? - гарид чуть было не добавил "у меня", но успел прервать себя. Репутация требовала чётко соответствовать. Артефакт принадлежит городу.
--
Я слушал Щит Народа и Белую Стрелу, Мать Бога и Золотую Цепь. Они принадлежат соседним городам. Спроси.
Гарид медленно кивнул.
--
Хорошо, я узнаю. Сам понимаешь, о доверии в таких вопросах... - он спохватился, поймав себя на отсутствии величия в последних словах. - А пока тебе отведут покои в моём дворце.
Короткая отмашка - и из ниоткуда появляется слуга, с поклоном предлагающий следовать за ним. Аудиенция окончена. Перед гномом мелькают ступени и коридоры, ковровые дорожки и львиные головы дверных ручек... Всё как всегда. Только этот чуть терпеливее других; он хочет получить гарантии. Что ж, пусть его...
Взгляд останавливается на небольшой скульптуре, притаившейся в нише. Всадник, успокаивающий коня. Путник обратился к своему провожатому:
--
Кто делал это?
--
Один из слуг дворца, - в тоне ни подобострастия, ни отчуждённости. Ещё непонятно, как прикажут относиться к пришельцу.
--
Я могу с ним поговорить?
--
Конечно. Его пришлют к вам через четверть часа.
Увидев отведённую ему комнату, гном поморщился. Впрочем, надо отдать должное хозяевам: бывало и хуже. Здесь, по крайней мере, убранство выдержано в зелёных тонах, а не напоминает радугу, и не так уж много лишних вещей. Наверное, из-за огромной кровати, занимающей больше половины помещения. Когда-то люди придумали для таких ёмкое словечко - сексодром. На них можно не просто спать, а жить. Что ж, тем лучше.
Зелёные шторы... Хм... Руки бы повыдёргивал тому умнику, кто придумал столь оригинальный дизайнерский ход. Чувствуешь себя, как в аквариуме, переполненном водорослями. Ну да ладно, переживём.
В дверь поскреблись. Как гном и ожидал, пришёл скульптор, или как он здесь назывался. Мальчишка с большими глазами, напоминающий хоббита. Неспешный, деловитый и немного испуганный.
--
Это ты делал всадника? - уточнил путник.
Мальчишка сглотнул.
--
Я.
--
У тебя ещё что-то есть или только это?
--
Есть немного... Но мне не нравится.
--
Почему?
--
Они неживые получаются.
--
Вот как... А всадник, значит, живой?
--
Он лучше других.
--
Ты видел когда-нибудь лошадь? Настоящую?
--
Ну... на картинках только. Откуда ж здесь лошади? А что - очень непохоже?
--
Даже не в этом дело. Когда видишь, лучше понимаешь... А ты сделал не лошадь, а своё представление о ней. Причём представление чисто фактическое - где ноги, где голова... А чувства нет.
--
Чувства? Какое ж у лошади чувство?
--
Чувство и у пепельницы есть. Потому в твоих скульптурах и нет жизни. Ты не видишь их красоты.
--
Их...чего?
--
Вот посмотри, - гном подошёл к окну, отдёрнул зелёную штору. - Что там?
--
Двор. По двору ходят слуги. Карита несёт воду. Дерево, на нём прыгают птицы.
Он замолчал и растерянно посмотрел на гнома, явно ожидающего от него чего-то ещё.
--
А теперь подумай, что ты назвал. Факты и события. Но разве это всё, что можно здесь увидеть? Где цвета, звуки, чувства? Взгляни, как дрожат листья от ветра; каким узором заплетаются ветви; какое синее небо, наконец! Неужели ты не видишь красоты этого цвета, его насыщенности и глубины?
--
Разве может быть красота у цвета? - удивлённо возразил парень. - У неба - да, у моря, у заката, - но у цвета?..
--
Даже в уродстве есть своя красота. Когда ты научишься её видеть, мир заиграет для тебя новыми красками, и ты станешь настоящим скульптором.
--
Выходит, для того, чтобы научиться творить, достаточно научиться видеть?
--
Да. Способ выражения увиденного появится сам в зависимости от твоих возможностей, а техника исполнения придёт со временем. Ты же делаешь наоборот - развиваешь технику, не умея видеть то, что следует изобразить. Это всё равно что разучивать ноты, не имея слуха.
На какое-то время в комнате стало тихо. Парень смотрел в окно, изо всех сил пытаясь увидеть что-то новое, доселе невиданное, а гном думал об артефакте.
Ему ничего не рассказали об этой вещи. Плохой знак. Должно быть, нашли что-то особенное. Нкаты, владеющие, скажем, Огнём Дракона, представляли угрозу для мира. Гном вообще считал их отбросами, расой низов, случайно выживших в большой войне. Но он также был убеждён, что мир, развязавший эту войну и уничтоживший в ней древние народы, достоин нкатов и единственно возможного будущего, которое они в состоянии принести. Только вот не был уверен, достоин ли он сам, лично, такой участи.
--
Я не должен говорить, - раздался тихий голос паренька, - но это я его нашёл.
Гном повернул голову в сторону слуги, пожалуй, чуть быстрее, чем следовало.
--
Что ты сказал?
--
Он здесь, во дворце. Не так давно слугам было велено разобрать подвальные помещения. Гарид хотел сделать там хранилище. А сам дворец в своё время был выстроен на руинах старого замка, их наскоро расчистили, а всё, что могло представлять какую-нибудь ценность, сбросили в подвалы, да так и оставили, - руки не доходили. И только недавно это добро перебрали. Я тоже там был, и среди полурассыпавшегося хлама вдруг нашёл Его. Я не знаю, что Он такое, но сразу понял, что наткнулся на артефакт. Хотя бы потому, что Он был целёхонек, даже ржавчиной не тронут. Это оружие, похожее на палаш, но побольше и чуть загнутое. Рукоять не очень длинная, из тяжёлого тёмного дерева. Металл тоже тёмный, почти чёрный, с тусклым блеском. На тупой части лезвия какие-то значки, но точно не эльфийские руны. Что это, вы не знаете?
--
Пока не знаю. Есть не меньше трёх артефактов, подходящих под твоё описание. Я должен увидеть. Но всё же ты мне помог, теперь я могу спокойно вспоминать всё, касающееся подобных вещей. Ты сэкономил время и мне, и гариду.
Мальчишка, похоже, смутился, а может, пожалел, что наболтал лишнего; во всяком случае, он нашёл какой-то предлог откланяться. Гном не протестовал - он получил информацию и хотел обдумать её в спокойной обстановке.
На самом деле, если парень ничего не напутал, существовал только один артефакт, соответствовавший его словам, - Чёрный Храш. Это старое орочье оружие всегда было мечтой любого воина. Во время большой войны многие пытались заполучить его, но он сгинул, так никому и не доставшись.
Если это и вправду он, будет трудно остановить бойню. Чёрный Храш делает хозяина многажды сильнее и постоянно просит новой крови.
Но сегодня гном не собирался решать эту проблему. Он знал, что мысли уже не остановить, и наутро он вполне может проснуться с готовым решением. Главное, чтобы никто не мешал. В списке неотложных дел у него значилось "выспаться" - ведь прошлая ночь была бессонной.
Заснул он почти мгновенно. Когда предоставляется возможность отоспаться в относительном комфорте, раздумывать тут не о чем.
Гостя не будили. В общем, это неудивительно, если учесть, что каждый город держал в строжайшей тайне от чужаков всех мастей имеющиеся у него технологии. Опыт убедил гнома - радиосвязь считалась одной из наибольших ценностей и сохранилась почти везде. Значит, необходимую информацию гарид получил ещё до того, как его гость лёг спать. Однако, тянул время, притворяясь, будто послал гонца.
Нкаты иногда смешили гнома своим поведением, хотя чаще всё же раздражали. Глупые и недальновидные, легковерные и напыщенные, они считали себя гениями стратегии. Ну, связался гарид с соседями. Ну, сказали они ему, что приходил такой путник, долго сидел наедине с артефактом, а потом заявил, будто древняя вещь нуждается в ласке мастера. Показал собравшимся сырой мох и ржавчину, покрывшие святыню, и унёс её в отведённую ему комнату - "лечить". Потом вернул горожанам блестящую, словно новенькую, и провозгласил, что теперь ни один враг не нападёт на них, если трижды в месяц будут мыть артефакт в козьем молоке. И действительно, пятый год уж нет желающих обчистить этот нищий городишко, спрятавшийся за мощными каменными стенами.
Что сделает умный гном, услышав такие речи? А что сделает глупый нкат? Вот то-то же...
Подумать только - эти существа заполонили мир, сделались его хозяевами! И ищут, ищут артефакты, мечтая о ещё большей власти...
Гном все эти годы тоже искал. Не имея уже надежды, осознавая бесплодность своих поисков. Тихими, одинокими вечерами, глядя в звёздное небо, он мечтал о том, как однажды встретит эльфа, орка, гоблина, человека - кого угодно из тех, кого встретить нельзя. И они скажут ему, что в дальних пещерах осталась горстка их соплеменников, скрытая от всех; и тогда он придёт к ним, и будет счастлив. Ведь среди древних обязательно найдётся хоть один, кому он сможет отдать всё это. Обычный гном не в состоянии правильно воспользоваться таким, если ему всё же придётся, может случиться беда...
Ближе к вечеру, хорошо выспавшись и насытившись, путник был приглашён к гариду. За это время обе стороны успели продумать линию поведения и сформировать мнение друг о друге.
Снова пошёл дождь, вечный спутник зовущего артефакта. Капли часто барабанили в окна тронного зала, требуя к себе внимания собеседников, но тем было не до них. Ведь обсуждение цены за услугу - процесс иногда более важный, чем сама услуга, во всяком случае, более длительный. Но всё же они сошлись на пяти весовых долях титана и двух - упакованного надлежащим образом плутония. Плутоний гарид особенно не хотел отдавать, но гном категорически заявил, что без этого условия даже не подойдёт к артефакту. Товар был отгружен, и гость, уже ставший неприятным, переместил его при помощи ручного телепортатора в какое-то место, известное ему одному. После этого гарид, полтора десятка живых его свиты и гном опустились в подвал - видимо, артефакт боялись сдвигать с места.
Он лежал в большом футляре, на бархате кроваво-красного цвета, тускло поблёскивая лезвием. Чёрный Храш, оружие Великого Гхмыра, короля орков. Гном подошёл к артефакту, мгновенно отозвавшемуся утробным звуком. И началась беседа, слышная только им двоим.
Большая война изобиловала многотысячными сражениями. На всей планете разумных осталось меньше, чем умирало в одной такой битве. И вот теперь гном увидел это.
Чёрный Храш был особенным артефактом. Оружие, участвовавшее в битвах, редко приобретало особые возможности. Кровь убитых ложится на него слишком тяжёлым грузом. Кровожадные редко получают власть - во всяком случае, так было в том, старом мире. Только холодный ум в состоянии держать целую страну в повиновении, жестокий же правитель жив, лишь пока он сильнее других. Но Чёрный Храш не был жесток. Просто, созданный для битвы, он не мог получать радость от чего-то иного. И все воспоминания, которыми сейчас артефакт жадно делился, были о сражениях.
Поле, словно семенами, покрылось трупами. Оставшиеся в живых воины продолжали удобрять землю кровью, острыми мечами распахивая тела друг друга. Но земля уже насытилась, и кровь текла по ней, не впитываясь. Чёрный Храш в руках господина тоже делал свою работу. Песня смерти наполняла его, он пил кровь врагов, утоляя вечную жажду. Битва уже закончилась, но он разил, находя всё новых и новых противников. Одно поле сменяло другое, день скрывался под покровом ночи, а Храш не останавливался. Торжествующая песнь древней секиры была о том, что лишь бой - его дыхание, что в ножнах он умрёт, и оттого нет у него ножен. Он трепетал от предвкушения новых битв, просясь в руки, моля о новом хозяине. Всё равно, кто им станет, лишь бы скорее в бой.
Гном окинул взглядом стоявших здесь нкатов с алчными глазами, снова посмотрел на Храш. Чёрный металл старой, давно забытой орочьей закалки, такой не скопируешь. Мощное оружие, не способное легко ранить, созданное только для убийства. Орочьи письмена по лезвию: "Да не остановится рука воина!". Скалящийся волк - клеймо мастера. Вещь несказанной красоты. С трудом справившись с желанием поклониться творению древних, гном заговорил.
--
Горе пришло в твой город, Вседержащий. Не в добрый час проснулся этот артефакт. Это Чёрный Храш, орочье оружие. Им убивали эльфов в незапамятные времена. Он принадлежал королю орков и более не признает хозяина. Его забрал человек, убийца короля, как военный трофей, и теперь каждый, владеющий им, умрёт; так мстит Храш за смерть своего господина. И если он останется собственностью города, город погибнет.
Воцарилась тишина. Наконец, гарид подавленно спросил:
--
Так что же делать?
Гном равнодушно пожал плечами.
--
Откуда я знаю? Это же ваш артефакт, вы и решайте.
Сейчас он был напряжён, словно грозящая порваться струна. Игра велась грубо, и даже такие тупые создания, как нкаты, не могли не разгадать её. Он позвал; где-то далеко, в одном из схронов, шевельнулся, отзываясь, Шар Подавления. Привыкший к древней магии взгляд различил лёгкую дымку, обволакивающую нкатов. Через несколько часов они придут в себя, но уже будет поздно...
--
Надо его куда-то отвезти, - быстро сказал кто-то, видимо, советник. - И оставить.
Гном кивнул.
--
И он будет принадлежать тому, кто последним коснётся его.
--
А если...подарить его кому-то? - вмешался молодой ещё парень, судя по внешности, сын гарида. - Есть один город неподалёку, мы враждуем, но он сильнее нас. Подарок может быть воспринят как дань...
Гном усмехнулся. История так неоригинальна... Впрочем, какой оригинальности можно ожидать от эльфийского Шара, во время появления которого материки располагались не так, как сейчас?
--
Но с тем, кто будет везти его, может случиться беда по дороге. Многие ли из горожан способны выжить за пределами родных стен? Артефакт же тогда останется принадлежащим городу, ведь дарит его город.
--
То есть необходимо, чтобы везущий мог защитить себя от опасностей в дороге? - вкрадчиво спросил гарид.
--
Именно так.
--
Но, возможно, тогда ты, опытный путешественник, знающий толк в артефактах, согласишься преодолеть это ничтожное расстояние? За дополнительную плату, разумеется! - голос гарида источал патоку; правитель думал, что нашёл прекрасный выход из положения: довезёт - ослабим врага, не довезёт - так он не горожанин, и нам беды не будет...
В общем-то, по-своему он был прав.
Гном снова пожал плечами.
--
Мне нетрудно это сделать, я к утру уже избавлюсь от него. Но некоторый риск, конечно, есть.
--
Мы оплатим его! Весовая доля плутония будет достаточной компенсацией?
--
Две весовые доли - вполне.
--
Не много ли?
--
Я не собираюсь торговаться. Мне проще уйти.
--
Хорошо, две доли. Когда ты отправишься?
--
Сейчас же, чтобы как можно меньше времени провести с ним.
--
Что ж, мне остаётся лишь приветствовать столь дальновидную поспешность.
Чёрный Храш упаковали в богато инкрустированный ларец, чтобы он больше походил на подарок, и гном отправился в путь.
Шоссе, ещё мокрое после дождя, темнело под ногами. Где-то вдали урчал грузовик дальнобойщика. Лес замер, вслушиваясь в ночную тишину и с опаской поглядывая на путника. Луна неуверенно мерцала, словно сомневалась, стоит ли светить, если через четверть часа тебя всё равно заволочёт тучами. Гном шагал вперёд, думая о своём новом артефакте.