Москва отдала долг любви и печали
Единственному дорогому певцу.
Мы помним, каким он был юным вначале,
Как песни его вдохновенно звучали -
И слезы по каждому льются лицу.

Всем ведомо: плакать уже бесполезно.
Во времени нашем такой был один.
Качает главой многознающий Бэлза:
Неужто певца ждет холодная бездна?
Мы верим: он принят в архангельский чин.

Он в зале Чайковского на пьедестале.
Зал помнит, как звонко он здесь стартовал.
Цветами его и при жизни венчали,
И нынче их было несчитанно в зале,
Где эхо хранит незабвенный вокал.

Тамара Ильинична, горе безмерно.
Мы Вам соболезнуем, как и себе.
Он весело жил и легко, неманерно.
Вам горше, чем нам и намного, наверно,
Но счастье: он БЫЛ в нашей с Вами судьбе.

Он нашему вреиени Богом подарен,
Чтоб нам прославляять во все дни бытие.
Он был искрометен, горяч, лучезарен.
А вровень с ним разве что только Гагарин -
На тысячи звездных столетий и лье...