Этой ночью никто Дениса не тревожил - демоны дали ему возможность отдохнуть в оазисе. Проснувшись на рассвете, он стал свидетелем удивительного зрелища водопоя животного царства этих мест. Чуть высунувшись из-под одеяла, Денис с умилением наблюдал иерархию и порядок неиспорченной человеком природы. Ему всё словно специально демонстрировали, чтобы он сравнил и осудил подлинную дикость и несообразность поведения людей. В особенности вчерашних представителей, озверевших в фанатичной непримиримости, которую тоже неслучайно он наблюдал.
Приоткрыв глаза, Денис первым увидел картинного льва. Лев был вроде тот же, с каким сталкивался Денис уже дважды за своё удивительное путешествие, излишне красивый, огромный, самоуверенный; похоже, что его гриву он трогал в гостях у факира Ходжа-бека, возможно, от него выпрыгивал в окно в "мёртвом городе". Созданный демонами или живущий сам по себе лев всё равно внушал уважение. Гордой и грозной внешностью он вполне соответствовал званию "царя зверей". У водопоя он небрежно кинул взгляд на громко дышащего раненого монаха, вяло рыкнул, но даже трава и листья оазиса от этого звука притихли. Притих и Денис под одеялом. А лев спустился к роднику и стал лакать воду точно как домашний кот - языком, быстро и бесшумно перенося живительную влагу в могучую пасть. Попил, неспешно пошёл прочь, а в углу ложбины робко сбились стайкой несколько неуклюжих сайгаков, ждущих своей очереди у воды. Лев сделал вид, что из не заметил, как не заметил зайчишек, трясущихся поодаль, но не думающих убегать от страшного зверя здесь, где все равны и неприкосновенны по естественным законам пустынной жизни.
Сайгаки, склонив маленькие рогатые головки, пили воду как лошади, цедя её сквозь зубы. За зайцами пришли к роднику мерзкие шакалы, штук пять трусливых облезлых созданий преддверия ада, но и у них имелось право на жизнь. Подошли изящные антилопы, самец и самка, и Денис полюбовался красотой и грацией, не вяжущейся с суровой простотой пустыни.
Около часа шла череда гостей оазиса, подходили куланы - дикие лошади, огромные черепахи, каких Денис до этого дня никогда не видел, корсаки, маленькие тёмные лисы, юркие, но сдержанные.
Осветило солнце верхушки пальм, и оазис остался людям, животная жизнь пустыни запряталась и растворилась в мареве пространства. Денис тоже спустился к источнику, попил, обмыл и охладил лицо, шею, грудь. Освободив одну из медных фляжек, набрал в неё свежей воды и несколько глотков влил в рот лежащему без сознания, но явно оживающему человеку.
Решил, что бросить монаха в его состоянии он права не имеет, день или два придётся провести ему рядом с раненым, если раньше никто не явится для его казни или спасения. Хотелось побыть в оазисе и самому, отдохнуть, подкрепить свой организм пищей, словно свалившейся с неба, подумать о преимуществах и недостатках одиночества в пустыне, о чём накануне довольно убедительно внушал ему хозяин этого мира. Опасности в виде самума Денис изведал в полной мере, а вот про преимущества следовало подумать.
Устроившись невдалеке от монаха, Денис съел кусок вяленого изумительно вкусного мясо, закусывая лепёшкой и свежей водой. Ни разу за восемь дней в пустыне Денис так прекрасно не завтракал. Настроение его поднялось, мироощущение возвысилось до оптимистических нот, особенно, когда он в одной из фляг обнаружил сладкое вино и сделал хороший глоток бодрящего зелья. Решил, что и монаху оно не помешает, подошёл к нему и влил в его рот несколько капель.
До этого очень бледный, среднего возраста мужчина порозовел на глазах. "Вино, что ли, такое лечебное?" Монах открыл чистые синие глаза и взглядом показал, чтобы Денис наклонился к нему и послушал. Заговорил голосом тихим, но на родном Денису русском языке.
- Я только что вернулся из своего мира. Мне сказали о тебе, испытуемый в пустыне. Ты идёшь по верному пути. Больших ошибок не делаешь. Я скоро уйду - послушай мои слова перед расставанием.
- Кто вы, уважаемый? Что за битва у вас вчера приключилась? - почтительно спросил Денис.
- Меня зовут Викентий. Очень давно я принял схиму, аскетический обет. Ты убедился в реальности духовных миров, существующих вблизи вашего, земного. Эти миры обширны и многообразны. Контакты наши не часты, поскольку разные у нас цели и правила. Но всё подвластно единому Всевышнему Господу. Фанатики Аримана, главного демона мусульман, не признают высших небесных демонов, но служат Единому Богу, и Бог позволяет такое попустительство. Понятия добра и зла присущи только низшим мирам, аримановцы считают, что они искони присущи всему, как свет и тень, жара и холод. В одном из буддийских храмов Памира сохранилась тайная книга царя Соломона, сына Давидова. Она называется "Ключи рая", и говорится в ней о правилах общения людей с высшими духами, разъясняется расхождение понятий зла и добра на земле и в остальном мироздании. Аримановцы пытались уничтожить эту книгу, пока она не известна землянам. Мы, небесное воинство, пытались им помешать, сошлись на земле в этом оазисе. Кажется, никто из нас не выиграл, все потеряли свои телесные оболочки, а души наши вернулись в свои миры. Я пришёл опять в своё тело, потому что ты спас его для будущих деяний. Даже для бессмертных душ разбрасываться телами недопустимо. Тело умирает один раз, за редкими исключениями по воле Всевышнего. Прими мою благодарность и благословение чистых твоих помыслов.
- Уважаемый Викентий. Я подобрал старую книгу и все ваши священные вещи. Вот они - я с удовольствием вам их возвращаю.
Денис протянул монаху кожаную сумку с подобранными им после сражения предметами. Схимник потрогал рукой содержимое сумки.
- Спасибо. Но здесь другая книга, не древняя...
- Есть ещё сумка у вас под головой, Викентий. Я не открывал её.
- Значит, движение к высшему познанию сущего не приостановится, - торжественно заявил монах. - Теперь наша задача, доставить эту рукопись специалисту, сумеющему её использовать во благо...
Хотел бы я подарить тебе, человек, наш священный жезл, который здесь. Он служит для прямого общения с Высшими духами. Но не пришло твоё время владеть высокими тайнами. Тебе нужно самому пройти путь познания, самому приоткрыть двери истин. Здесь на Востоке верят в чудеса и любят их, гоняются за ними - за чудесной лампой Алладина, за талисманами, решающими за людей силою чудес их проблемы. Но ты не восточный человек, ты славянин древних этрусских корней. У тебя другие надежды. Небесное воинство тоже имеет высшие возможности, но не злоупотребляет ими. Мы считаем более ценным постигнутое знанием и медитацией. На эту стезю я тебя призываю...
Сейчас на земле расширяется движение за веру в единого Бога, Разум Вселенной. Но Бог-Разум - это ошибочное представление, поиск того же чуда, когда вместо того, чтобы мыслить самим, надеются на Мышление Высшего. Всевышний - есть Дух, только духовное начало сущего он несёт, он не намерен собой заменить интеллект человечества. Дорогу к истине нужно искать самим людям с духовной помощью высших сил...
Монаху говорить было трудно, он был ещё физически слаб. Денис предложил ненавязчивому пророку разделить найденную им, богатую для пустыни трапезу, выложил перед ним сухое мясо и рыбу, лепёшки. Викентий улыбчиво отказался.
- Оставь всё себе, человек. На земле нужны и сила духа, и сила тела. А мне пора уходить. С твоей помощью я выполнил свои дела. Не разделяю суждений тех, кто решился сделать тебя свидетелем неких неземных явлений в жестокой пустыне. Но как знать? Возможно, они больше возбудят твои поиски подлинных истин, чем размеренная устоявшаяся и даже духовно наполненная обычная жизнь?
Монах взял в руки массивный жезл, с трудом повернул его среднюю часть, пожелал Денису.
- Прощай, человек, и найди своё место в познании...
Денис на всякий случай отодвинулся в сторону. Ему показалось, что особый свет пролился на лежащего Викентия. Дальнейшее тоже или виделось ему запрятанным внутренним зрением, или происходило в реальности - он сказать не мог.
Но... белые облачка вдруг возникли на небе. Они подвижные и лёгкие опускались всё ниже к земле. Возможно, сами ангелы прилетели за своим пострадавшим служителем, но мерцающие светом образования были нечётки, расплывчаты. Марево укрыло всю поляну у источника и сквозь него Денис увидел, что тело раненого, подхваченное светлыми тенями, удаляется в пространство вверх, в прозрачное свечение, одновременно удаляясь и растворяясь в этом свете.
Ничего не осталось от схимника в оазисе, никаких следов. Денис сходил ещё в соседнюю с родником ложбину, не удивляясь отметил, что исчезли также результаты всех его вечерних трудов - не было больше горы трупов, заброшенной камнями, не было сложенных в стороне вещей странных посетителей пустыни. Оставалось у Дениса только ещё сохранённая им собственная жизнь, чужая сумка с едой, флягами воды и вина, найденные здесь туфли на его ногах и чёрное козье одеяло.
Он решил отдохнуть у воды до следующего утра. Ещё раз поел сытной приятной пищи, выпил вина и воды, постелил одеяло и задремал в тени пальм под полуденным солнцем.
- 10 -
Необычный сон снился Денису. Но и во сне Денис не был уверен, что всё ему только снится - он не исключал, что невозможное и невероятное может происходить с ним в действительности, на самом деле.
Он увидел как недавние ангелы, забравшие с собой монаха-схимника, спустились к нему тоже. Теперь он разглядел их подробнее: обычные братья и сёстры милосердия, юные, заботливые, не испорченные людской пошлостью - но с крыльями. Белые голубиной формы крылышки были у них за спиной, рядом с руками, но рукам не мешали. Ангелы бережно подняли Дениса и повлекли в небесную высь.
Летели они не долго, но поднялись высоко, и у Дениса закружилась голова. Закружилась голова и от ландшафта мира, в который его доставили. Это был многомерный мир перекрещивающихся пространств. Секторы и конуса разного цвета спутались в непередаваемом смешении, перекрывали друг друга и оставались каждый в непостоянном самовыражении, связанный с другими секторами и одновременно от других независимый. В этом мире не было опоры для физической тяжести тел. Она не требовалась, так как всё здесь находящееся было невесомым. Денис тоже догадался, что он стал нематериален, но осознать такое разумом даже не пытался. В смятении разных цветов и оттенков был один доминирующий свет - он его уже видел в гостях у богини Астарты - молочнобелый прозрачный пречистый свет, Свет Пречистого Бога.
Рассмотреть и что-то понять здесь было сложно, нужно было догадываться. Догадки приходили к Денису сами по себе и были неожиданны. Он уяснил вдруг, что перед ним большое собрание демонов, решающих свои важные проблемы. Они могли представать в самом загадочном облике, то секторами и конусами света, то чинно заседающими в Колизее римскими сенаторами в тогах, то членами английского кабинета министров, за длинным столом во главе с председателем похожим на Черчилля. Мелькнуло видение демонов, напоминающее гостей и "хозяина" Кунцевской Сталинской дачи, членов достопамятного Политбюро ЦК КПСС образца 1950 года.
Видимая внешность не являлась отличительной чертой демонов - они могли принимать любой облик в зависимости от воображения наблюдателя. Зло и добро также не могли хоть как-то характеризовать смешения света, ведь бессмысленно предпочитать цвет розовый цвету голубому, а сущности демонов отличались друг от друга лишь оттенками спектра. Иерархия у них была, она определялась яркостью; у высших демонов значили для статуса содержание и объём в их составе Пречистого белого света. Самым ярким и светлым был, наверное, Люцифер.
Понять что-то в общении неземных сил человеческим разумом было невозможно. Разве не кощунственно примитивными суждениями и ограниченной логикой не только объяснять недоступное, но даже судить и осуждать его?
Дух Дениса проплыл мимо насыщенного непостижимыми сущностями пространства на менее светлое место. Здесь ему выпала честь взглянуть на картину мироздания со стороны, обозреть то, что неподвластно постижению разумом. Он увидел словно из далёкого космоса маленькую планету Земля, звёзды, совсем не схожего с земным размещением на своде неба, белые и лучистые, увидел полевые и пространственные структуры, поддерживающие и ведущие человеческий мир. Только образно можно передать изотерические слагаемые всеобъёмной Реальности. Настоящее словно стена состоит из кирпичиков прошлого. Духовное поле как одеяло укрывает землю от холода и энергии запредельного света. Истечение человеческих чувств цветными облачками защищают живое от губительного сияния неземных истин. Физический и духовный космос сплетены в одно целое как ветер и пыль, и неизвестно, что более значимо в этой буре. Каждый человеческий дух - малый атом, без которого не бывает единого целого, но есть духи как вехи - ими измеряется история. Множественность реальностей воображалась Денису как многомерная цветная мозаика, и в каждом секторе этих пространств вмещался отдельный мир.
Один из ангелов молча предложил Денису взглянуть на калейдоскоп уже прожитой Денисом жизни. Кусочки прошлого прямо перед его глазами повисли в пустоте. Вот, оказывается, в чём философский подход к бытию - увидеть жизнь всего лишь как игру разноцветных теней!
В этом невероятном мире Денис мог каждое пятнышко своей жизни посмотреть изнутри. Вот, малахитово-зелёное - это достойные гордости его поступки детства, когда не мирился с обстоятельствами, когда гонялся за книжными знаниями, когда рос и мужал. Красное, как капелька крови, пятнышко - потерянная его любовь, нерастраченная нежность, подавленная внутренним самовнушением страсть. Чёрных пятен в его жизни было достаточно много - когда однажды струсил, когда говорил неискреннее, когда выбирал дорогу полегче, когда не из убеждений, а ради служебных иллюзий вступил в КПСС. Переживаемые сейчас Денисом приключения в пустыне тоже были здесь - представлял их, как ни странно, драгоценный аметистовый фиолетовый свет; но история не закончилась, и загадочный кристаллик ещё не дозрел, мерцал как обломок незавершённостью своего создания. Всю жизнь мог разобрать Денис по пятнышкам, занятие это было больше мучительным, чем интересным. Главное, что у человека впереди, а не сзади, хотя будущее и предопределено прошедшим. Но непрозрачный занавес ограждал знания человека про всё, что будет. Неопределённость грядущего для личности одна из побудительных причин новых духовных устремлений и неиссякаемой жажды жизни. Но и из неясных намёков Денис сумел сделать определённые выводы.
"Увидев этот мир - никогда его не забудешь. Но и описать ни словами, ни красками почти невозможно, - думал Денис. - Мне позволили Высшие силы обозреть Сверхреальность, основу основ мироздания. Наверное, уверены, что для меня такое окажется полезным. Значит, мой путь по земле далеко не закончен. Значит, ещё многое предстоит впереди..."
Демоны однозначно читали Денисовы мысли. "Как бы этот неугомонный человек не наделал собственных выводов и о нашем заоблачном мире?!" - вероятно, забеспокоились они, и постарались побыстрее спровадить его обратно на грустную землю. Споткнувшись о кусочек собственного прошлого, Денис кубарем полетел вниз, в свой тихий оазис, где солнце уже клонилось к закату.
Денис очнулся от глубокого сна весь потный, все мышцы его болели, как будто после стремительного свержения с неба и реального падения на жёсткое своё ложе.
- 11 -
Возможно, недомогание тронуло тело Дениса - его немножко знобило, ломило кости его, поташнивало, исчез аппетит при наличие прекрасной еды и воды. Не стал ещё странник пустынником, не очистил весь организм от шлаков и житейского мусора. Не исключено, что в духовном поле его возникла деформация от неверного толкования предлагаемых ему откровений Высших миров; через такие пробоины поля проникает хворь. Внимание демонов, оберегая жизнь странника, невольно нарушило режим ограничений: кроме пищи небесной даже в избытке досталось Денису изысканного питания. "Ничего себе, испытание голодом? - заметил критичный к себе отшельник. - Даже вином меня балуют посланники поднебесья!"
В этот вечер плотнее закутался Денис в одеяло, замыслил отлежаться в оазисе до утра, чтоб не заболеть серьёзней. И подумать было о чём: про абстрактные видения сна, про являющихся и исчезающих визитёров. Но не каждые планы сбываются. Новое наваждение призраков передышку в пути отменило.
На рубеже наступления темноты зазвенели в пустыне колокольчики, большой караван верблюдов приблизился к месту Денисова отдыха. На одном из верблюдов Денис рассмотрел дорогое седалище с балдахином, носилки, в которых обычно путешествовали в давние времена знатные вельможи. Сопровождало высокого гостя множество слуг и охранников.
Денис не успел оценить своё отношение к нежданным пришельцам, как два высоких араба в тюрбанах, в шароварах, с кинжалами на поясах и карабинами за спиной подбежали к нему, заорали на незнакомом Денису языке, знаками показывая, чтоб он поспешил подняться и оставить им занятое благое место "подобру поздорову". С трудом Денис встал. Сопротивляться приказу мощных воинственных нахалов смысла не имело. Они ещё что-то прокричали, и к Денису также бегом подскочил араб, невооружённый, пожилой, как оказалось, толмач-переводчик. Толмач, ломая слова, но энергично разъяснил:
- Сюда прибывает великий шейх Аббас. Тебе нужно быстро-быстро уйти, не мешать его светлости. Избавь тебя Аллах, если разгневаешь шейха! Тогда тебя унесут сами его люди и закопают до конца твоих дней в сыпучем песке.
В зелёной лощине появились уже другие слуги - зажгли факела, тащили баулы с багажом, стелили циновки, готовили площадку для палатки. Охранники помогли Денису скатать его одеяло, сунули ему в руки его сумку с остатками еды и флягами, чуть не вытолкнули за пределы оазиса в темноту, на уже остывшие пески барханов.
Беззвёздное небо не могло подсказать дороги, приплюснуло Дениса в пустоте, как мелкую мошку, выброшенную сильными руками из богатого шатра. Тут ещё озноб затряс тело обиженного странника. Даже оглядываться на суету придворных откуда-то свалившегося на беду Дениса шейха ему не захотелось, отошёл от ставшего чужим лагеря на полкилометра, накинул себе на плечи одеяло, присел, сжался в комочек, трясясь от немощи и досады.
Впервые ему захотелось обратиться за помощью высших сил, "если они на самом деле реальны". Он не задумывался, кого сейчас позвать: дервиши, факиры и Боги ему были ни к чему, он обратился к Хозяину пустыни.
- Хозяин Кызыл-Кумов! Хозяин! Ты вездесущ в своём мире. Отзовись, если меня слышишь!
Не больше минуты ждал Денис. Перед ним возникло в темноте что-то тёмное. Бесформенная глыба, могущая испугать, если бы сам Денис её не призывал, спросила:
- Что тебе, обиженный странник?
- Спасибо, что мне отозвался, Хозяин. Но хочу лишь спросить: кто командует в твоей пустыне, ты сам, помощник высших демонов на земле, или заезжие гости, шейхи, отродясь не водившиеся в нашей стране?
- Ишь, как заговорил, писатель... Не хочешь ли упрекнуть меня, внеземного, за свои неудобства в пути? Но, ладно... Я ведь обещал тебе своё покровительство. Приказывай! Что ты хочешь? Чтобы я превратил это множество смертных в кучку скорпионов и ты мог потоптать, раздавить их своими ногами? Но знай, что шейх Аббас - настоящий шейх из Аравии. Он испросил разрешение властей на паломничество к священному колодцу в Кызыл-Кумах, где однажды останавливался их пророк Мухаммед, вы его по старинке и по сути зовёте Магометом. Мухаммедов много, а Магомет - один! Ваши власти разрешили вояж шейху Аббасу. Но можешь отменить разрешение, ты ведь не признаёшь властей...
- Что ты, Хозяин? На насилие грех отвечать насилием - тогда насилия станет вдвое больше. Ты же можешь иначе воздействовать на твоих незваных гостей! Например, перенеси их всех в другой оазис, чтоб они этого даже не заметили. А я вернусь на своё место. Нездоровится мне, и боюсь заболеть.
- А вот это - нельзя! Высшими правилами запрещено прямое проявление на земле неземного могущества. Только перед избранными и в особых случаях. Здесь же - международные осложнения с твоей страной могут возникнуть... Легче мне было бы перенести одного тебя в другой оазис. Но я не хочу этого делать. Ведь тогда ты собьёшься с назначенного пути! Хорошо, что из любого положения есть множество выходов. Придётся мне воплотиться перед заморским шейхом в приличном облике и убедить его принять тебя на своём бивуаке. Не возражаешь?
- Спасибо, Хозяин. Мне всё равно, что ты сделаешь, лишь бы перенести мне мою лихорадку, чтоб не свалиться до срока в твоих песках.
Хозяин, успокоив Дениса, растворился во мраке. Денис ещё посидел в пустоте, а потом раздались крики, те же толмач и двое охранников бежали между барханами, толмач взывал:
- Гость!.. Странник!.. Тебя великий шейх приглашает в палатку!
Денис отозвался, и прежние насильники склонились перед ним в раболепном поклоне.
- Позволь, почтенный, проводить тебя гостем к нашему великому шейху. Шейх Аббас узнал про твою миссию в пустыне, приглашает тебя на скромную трапезу паломника и для беседы с их Светлостью.
"Попробовал бы я отказаться?!"- равнодушно подумал Денис, а дородные стражники уже чуть ли не волокли его под руки, почтенный толмач тащил за ним его сумку, одеяло осталось у Дениса на плечах.
На поляне у источника стояла одна белая, скромных размеров палатка шейха, у входа торчали два вооружённых телохранителя; больше никого из сопровождения поблизости не было - они расположились поодаль в пустыне, жгли костры. Дениса пропустили в узкую прихожую, следом тенью следовал за ним толмач. Как же общаться с арабским вельможей без переводчика? По восточным обычаям Денис снял обувь, когда взял свою сумку, она оказалась неожиданно потяжелевшей. Заглянул туда: только Хозяин пустыни мог положить ему такой весомый подарок - огромную, сочную, покрытую капельками росы виноградную гроздь.
Денис вступил в освещённую факелами палатку. За низким столиком сидел на подушках очень молодой, с удивительно ухоженной чёрной бородкой господин. В парчовом сине-золотистом халате, белом тюрбане, белоснежной сорочке под халатом.
- Салам алейкум! - Денис сложил руки на груди и поклонился.
- Ассалам... - ответил шейх, заговорил, ему вторил по-русски толмач, передавая слова их Светлости необычному страннику, удостоенному великой милости.
- Я слышал от твоего посланника о твоей миссии в пустыне по общению с Высшими духами. Рад принять тебя, посвящённый, - переводил толмач.
Денис извлёк из сумки изумительную двухкилограммовую виноградную кисть, поднёс её к столу, уставленному фруктами, но, конечно, не имевшему среди яств подобной роскоши.
- Это тебе, шейх, угощение от моих неземных покровителей, - сказал Денис.
Подействовало на шейха сразу. С таким презентом какой-то проходимец из пустыни возникнуть не мог. Шейх заулыбался, указал гостю место напротив себя. Денис, всё ещё кутаясь в одеяло, присел. Между ним и вельможей стояла жаровня с раскалёнными углями, было тепло и уютно. Толмач примостился, скрестив колени, рядом, шёпотом повторял слова своего властелина и громко слова Дениса шейху.
Угощались властелин неизвестного эмирата и гость из пустыни кофе, фруктами, лепёшками.
- Великому Мухаммеду, пророку Аллаха на земле, ваша пустыня оказала достойное ему гостеприимство,- говорил шейх. - А какую миссию выполняешь здесь ты, славянин?
- Здесь я, Ваша Светлость, по воле высших правителей людских судеб. Миссию мою они определили, насколько я понял, в постижении истинных сущностей мироздания, в моём просвещении.
- И что же ты уже уяснил, избранный? - почтительно спросил шейх.
Денис слегка задумался над ответом.
- Ты не будешь возражать, высокочтимый, что бог един для всех. Аллах - это данное на Востоке имя единого бога. Магомет с уважением относился к своим предшественникам на земле - Мусе и Исе, Моисею и Иисусу, развил их учение о добре и зле. Но видится, что зло и добро - это чисто земные понятия, с неба на всё смотрится по другому.
- Возможно и так, - согласился шейх. - Возможно, злых джинов создали сами люди своим воображением и невежеством, а не высшие правители судеб, как ты их назвал. Но остаётся факт, что они, злые джины и духи, существуют реально, могут вселяться в людей и вершить зло на земле. Как им противиться, как не силой Аллаха?
- Конечно, конечно, Ваша Светлость. Вера в единого бога обязательное условие добрых начал. Но есть и ещё одно условие: истинное познание сущностей.
- Зачем постигать однажды познанное? Великие пророки, ваш Иса и истинный пророк Аллаха Муххамед, уже познали высшее знание. Людям на земле нужно только следовать их учениям и выполнять установленное верой и посланцами единого Всевышнего. Жить на земле в смирении и исполнении высоких заветов. Это не так и просто - обуреваемым искушениями.
- Не могу возражать тебе, Ваша Светлость, как истинно верующему. Вера - достойная опора человеческого существования. Но разные веры слагались в разные времена. Вот вопросы: зачем разные веры, если бог для всех един? Ещё: мир меняется, а вещие истины остаются неизменными. Не сказали пророки, как относится верующим к таким явлениям, как кино, телевидение? Допустимо ли смертным летать выше и быстрее птиц, запускать к звёздам и на луну свои ракеты? Ты путешественник, шейх, разве не замечаешь, что наша цивилизация всю планету людей приближает к упадку? Неужели на то воля Аллаха?
- На всё воля Аллаха. Аллах велик, всемогущ, всезнающ. Люди мелки и смертны. Но я иду, славянин, в священное место. Будет воля Аллаха, я смогу там задать духу великого Мухаммеда вопросы, подобные тем, что ты задавал. Наша миссия, истинно верующих, понять до конца учение Всевышнего и следовать ему беспрекословно. Знает сокровенное один ведающий, он не позволяет узнать сокровенное у него никому. Менять этот мир мы тоже не в праве.
- Он сам, наш мир, общими усилиями меняется нам не во благо.
Шейх взглянул на Дениса сердито, но смягчился.
- Будь ты правоверным, я возмутился бы от некоторых твоих мыслей. Но ты - странный гость этой пустыни и моей палатки. Ты не простой человек. За тебя приходил просить у меня гостеприимства настоящий джин этой пустыни. Уж не являешься ли ты сам замаскированным дэвом?
Молодой шейх после собственной догадки насторожился. Его вера взывала противиться всеми силами искушению дьяволов. Он перебирал в уме свои возможности обуздать притворившегося перед ним немощным посланника Сатаны. Уничтожить человека он мог. Но в обете паломничества можно только высокой силой Аллаха бороться со злыми духами. Подняв глаза вверх, внеочередной раз призвал шейх Аббас к повиновению и славе своего всемогущего бога.
- Аллах бин Аллах. Ха мим. Айн син каф...
Денис уже пожалел о своих богоискательских рассуждениях. Нельзя перед властителями разбрасываться истинами, поскольку властитель сам для себя уже истина. У них пословица есть: сказал "не знаю" - спасся, сказал "знаю" - пропал. По восточным обычаям сегодня, в шатре шейха, Денису ничто не угрожает, но наутро, простившись с ним, господин наверняка даст команду одному из своих головорезов догнать его и прикончить. "Но это завтра, а пока есть время для переубеждения фанатика". Денис призвал и к себе на помощь Всевышнего, похоже, что одного и того же с шейхом.
- Разве духам требуется убежище, Ваша Светлость? - менее уверенным заговорил Денис. - Твои люди прогнали меня, безропотного отшельника, отдыхающего у воды. Попробовали бы они так обращаться с духами?! Хозяин пустыни уже две недели наблюдает за мной, идущему по пескам. Он пожалел и позаботился обо мне, обратившись к тебе. Какие у меня могут быть связи с джинами? Это с тобой говорил джин как с равным. Меня он только иногда опекает. Не даёт упасть прежде назначенного Высшими времени.
- Вот ты и сказал. Меня опекает Аллах, а тебя - джин.
- Поскольку ты шейх, а я - простой смертный. Но и джины служат Аллаху, они тоже его подданные. Но и не во всём его слушают, поскольку - восставшие против единой власти...
Здесь Денис уловил в своей логике спасительный тезис. Появилась надежда, что такая угроза дойдёт до молодого властителя.
- Есть у меня, по сравнению с тобой, распоряжающегося людьми, большое преимущество, шейх, - Денис самого себя уже успокоил, воздействовал на араба теперь не только словами, но и убеждённостью. - Я - маленький человек. Большому джину не к лицу быть победителем надо мной, на крайний случай, он напустит на меня мелких шайтанов. А вот ты, шейх, как и он служишь Аллаху, вы почти равные. Доказать перед Всевышним у кого из вас большая сила - джину престижно. Если ты нарушишь его просьбу помочь мне, он с удовольствием тебя уничтожит.
Подозрительность шейха ещё не исчезла, но угроза единоборства с Хозяином пустыни ему показалась реальной. Выслушав перевод толмача, шейх раздражённо сказал:
- Ты - славянин, не знаешь законов Востока, не знаешь нашей высокой веры. Мы никогда не нарушаем закон гостеприимства, даже врага своей веры принимаем с широким сердцем. К тебе я отношусь как к своему почётному гостю, ты обижаешь меня, сомневаясь в этом.
- Прости, шейх, но ты не точно меня понял. Я знаю, что ничто мне не угрожает в твоём доме, всё своё сегодня ты делишь со мной. Когда я уйду - я уже не буду гостем. Законы твоей веры не настолько терпимы к инакомыслящим, как ученье единого Всевышнего. Магомет не разделил главную заповедь Исы о непротивлении злу. Вы можете совершать грех во имя веры. Но твой грех по отношению ко мне не будет прощён.
- Правила паломничества разрешают мне призывать на помощь только слово Аллаха. Его слово весомее слов джинов. Аллах милосерден. Он может прощать заблудших. Я вижу, заблудившись в пустыне, ты, опекаемый джинами, заблудился и в мыслях своих. Я попрошу Аллаха в первой утренней молитве, чтоб он помиловал тебя за смешение добра и зла, за признание непоколебимой силы джинов. На всё воля Аллаха. И все покорны воле его. Пусть Всевышний Господь приведёт тебя к покорности в конце твоего пути. Да будет так!
Напряжённость в отношениях хозяина и гостя вроде бы улеглась. Шейх проявил высокую милость, разрешив Денису провести ночь в его палатке. Об этом напомнил Денису толмач. За занавеской было ложе шейха, куда он удалился. Денису постелил толмач мягкие пуховые одеяла в углу помещения, где они с шейхом принимали трапезу. Большие факела были погашены, остался неяркий свет от ночников.
В комфортной постели Денис хорошо выспался. Назавтра, приветливый шейх, уже совершивший свою молитву, утренний намаз, разделил с гостем утренний чай, пожелал ему удачного пути и милости Аллаха.
Денис раскланялся с паломником фанатичной веры и пошёл с нетяжёлой своей ношей от оазиса в направлении восходящего солнца. Как прежде, приветливая Астарта, показалось, улыбнулась ему из своей дали. Прошёл он всего несколько сот шагов, обернулся к оазису - пальм позади больше не было. Бесконечные волны барханов тянулись до самого горизонта. Никакая погоня из далёких пространств уже случиться не могла. "И было ли это всё на самом деле? Был ли двухдневный приют в оазисе, странные гости, путешествие на небо, арабский шейх, тайные и явные угрозы насилия? - думал Денис. - Уж очень похожи мои приключения на загадочные испытания, на материализованные вопросы, на которые невольно пришлось отвечать. Даже недомогание тела у меня, слава Богу, испарилось. Иду я по реальному миру или кажущемуся? Могло ведь после необычного землетрясения, исчезновения буровой, исчезнуть и прежнее пространство. Что же вокруг - земля или воображаемая планета, где проверяются на мне неземные истины? Кому задать сакраментальный вопрос? Сам я решусь на него ответить, только если встречу в пустыне или на выходе из неё хорошо мне знакомых, а лучше, близких людей, узнаю, каким образом они оказались на моём пути".
- 12 -
Высокие покровители Дениса на своём уровне пообщались по предмету своего договора. На человеческий язык их обмен информацией возможно перевести примерно так.
- Не нравится мне твой избранник, Могущий! - обратился высший демон Вельзевул к сподвижнику на небесах демону Астароту. - Уж больно много вопросов он задаёт. Даже его земля ему не нравится, вызывает какие-то сомнения, возбуждает подозрения, как будто кроме высших миров дано кому-то подобное постичь? Разочаровало меня, что никаких паранормальных способностей у него не проявилось, да он и не желает их развивать. Его опора в жизни - чисто логическая. Стать арбитром наших тактических разногласий он не может - голой логикой в таких понятиях не разберёшься. Правда, он призвал однажды на помощь моего помощника Хозяина пустыни. Но это был не духовный выбор, а практическая необходимость. Вернее, обида, оскорблённое самолюбие. Что же ещё поможет преодолеть зло, как не зло более сильное? Меня такой выбор не вдохновляет. Что решим делать с этим упрямцем, Могущий?
- Вот и отдай его полностью мне, Великий Демон. Меня устраивает именно он для осмысления и познания Всесущего.
- С удовольствием, Могущий. Но с одним условием - если ты навсегда заберёшь его с земли в свои небесные сферы. Земля - моя епархия!
- Такое нельзя, Великий! Миссия этого писателя только на земле. В высших мирах уже достаточно крупных мыслителей, теоретиков мироздания. Их эманация, творческая энергия воздействует на землю, но я убедился, не слишком эффективно. Нужны проповедники знаний на земле. Наш избранник может им стать.
- Так и фантастов хватает на земле! А твой избранник скатывается к бесконечным гипотезам.
- Я изучил твои методы воздействия на людей, Великий Демон. Одно из главных твоих постижений человека состоит в том, что целостность личности проявляется в двух ипостасях, мужской и женской. Один представитель пола для другого имеет значение лишь как "его половина". По одному на земле люди могут достичь свершений только в развитии мышления, философии. Сущность жизни доступна лишь тем, кто находит в ней свою "половину". Можно ли, Великий, воспользоваться твоими приёмами воздействия на этом человеке?
- Ты разгадал, мой замысел, Могущий. Я хочу дополнить осознание нашего подопытного, подбросив ему не просто женщину, а настоящую ведьму, ведьму, живущую на земле. У меня есть такая на примете.
- Ты прав, как всегда, Великий Демон! Продолжим вместе любопытные наблюдения. Меня тоже интересует твой эксперимент...
Движение по барханам стало для Дениса не столько путём спасения, но и некоей самоцелью. По его расчётам за все дни в пустыне он преодолел уже 300-400 километров, и ни разу не пересёк хотя бы мало-мальски наезженной дороги. А таких дорог, особенно по такырам, было сотни. К каждому посёлку прокладывали в Кызыл-Кумах не один тракт. К крупным посёлкам газодобытчиков, типа Газли, строили асфальтированные шоссе. К мелким поселениям на рудных месторождениях, разведочных скважинах, а также на сельскохозяйственных угодьях, прежде всего пастбищах, встречавшихся в этой пустыне, каждый шофёр выбирал свой путь.
"Куда подевались дороги? Куда, в конце концов, я иду, если у пути неизвестно конца?" - размышлял странник. Но остановка означала окончание самой жизни. Скудные припасы, словно упавшие с неба, не смотря на сверхэкономию, таяли; жизненные силы истощались. Новые, навеянные странными приключениями мысли, не добавляли оптимизма. Единственным утешением оставалось - упасть находу, но не сдаться. Не сдаться судьбе, не поддаться высшим силам, до самого финала быть человеком, а не песчинкой в пустыне.
И Денис шёл по барханам. "Какую ещё головоломку подбросят мне демоны?"- рассуждал он. Показалось уже, что демоны решили оставить его в покое - разочаровались или исчерпали свои выдумки; больше суток его никто не тревожил. Он переночевал между барханами, разделил остатки своей еды на самые малые порции, двинулся дальше, вперёд к Востоку.
После полудня его маршрут пересекло чисто земное явление: Денис увидел в небе, на большой высоте самолёт. Сразу обратил собственное внимание на то, что до этого - самолётов он не наблюдал, хотя десятки авиарейсов проложены над пустыней, и союзные, и местные авиалинии. Вряд ли его с этих высот заметят, но появление в небе крылатых извозчиков сразу утешило: идёт он по родной ему земле, не по выдуманной.
К удивлению Дениса наблюдаемый им самолёт начал необычное снижение, он приближался прямо на него, очень быстро, будто шёл на посадку. Разве можно приземлиться на барханы? Или между волнами песка есть невидная ему полоса? Ответ на вопрос раскрылся сам собой - от хвоста земного посланца тянулся шлейф дыма. Авария!? "Господи! Зачем наконец-то увидеть реальность, чтобы стать свидетелем кошмара?!"
С замиранием сердца Денис наблюдал авиационную катастрофу: совсем недалеко крылатая машина потрясла ударом землю, потом новый взрыв взметнул за барханами пламя, столб чёрного дыма потянулся к небу от горящего мазута, останков человеческой техники и пассажиров. Не раздумывая Денис побежал на место крушения - вдруг кого-то выбросило взрывной волной, и он может оказать посильную помощь? Слабая надежда добавила ему сил.
Почти видимое место падения самолёта оказалось не таким близким. Денис уже задохнулся от бега, а был ещё далеко, уже дым впереди стал слабеть. Наконец, на расстоянии 30 метров, с высоты бархана Денис увидел результат трагедии: светились ярким пламенем догорающие алюминиевые обломки не слишком большой машины, наверное, АН-24, по сторонам разбросаны были лишь чёрные куски металла и чадящие то ли тряпки, то ли останки людей. "Всё! Ни спасать некого, ни найти ничего нельзя!" Огонь подбирал последние следы катастрофы.
Денис в отчаянии присел на песок. "Надо же! Здесь прервались чьи-то жизни. Ни жданно, ни гаданно... Вот они случайности судьбы!"
Вдруг почти рядом раздался стон. Денис вскочил, бросился к звуку - на песке лежал человек, женщина, похоже что живая, свернувшаяся комком, в едва прикрывающем тело порванном цветном летнем платье.
Денис дотронулся до неё. Заметных переломов рук, ног было не видно. Он осторожно перевернул женщину, увидел её лицо. Красивая и молодая. Показалось, что где-то он её уже видел. Но вспоминать было некогда. Единственное, чем он мог помочь оставшейся в живых,- початой флягой с вином из остатков своих припасов. Помнил, что вино способствует выведению организма человека из шока. Влил в рот женщины несколько капель из фляжки. Она сделала глоток и открыла глаза. Жива!
- Где я? - сказала она.
Денис присмотрелся к женщине. Конечно, он явно знал её - соседка по квартире в Бухаре! Не раз Денис сталкивался с ней на лестничной площадке, здоровался, но ближе знакомиться у него желания не возникало. О Дине Урбан, так звали молодую женщину, шла нехорошая слава. Она жила одна в двухкомнатной квартире, и постоянно туда наведывались разнообразные гости. Говорили, что Дина занимается знахарством и гаданиями, сверх того, якобы, ведёт разгульный образ жизни. Даже болтали, что больше чем на одну-две ночи никогда никого из мужчин у себя не оставляет - меняет любовников по разу в неделю, что вызывало презрительное её осуждение, а у некоторых сплетников - тайную зависть. Денису общение с такой женщиной в Бухаре было ни к чему. Другое дело здесь, в пустыне, с человеком, упавшим с неба из реального мира.
Дина тоже его узнала.
- Денис?! - простонала она.
- Ты как? Целая? - склонился Денис к её лицу.
- Вроде, да... Вроде, кости не поломала. Лишь внутри всё болит - отбила или почки, или печень. Я твою маму видела два дня назад...
- Отлично. Потом расскажешь. Давай уложу тебя поудобнее. Постелю.
Денис хлопотливо расстелил на песке своё одеяло, подложил сумку в изголовье, тихо сдвинул женщину на одеяло. Видя её бледность, влил ей в рот ещё хороший глоток вина. Она благодарно мигнула чёрными страдающими глазами, устало их прикрыла. Денис подвернул одеяло, постарался укутать в него хрупкое тело.
Женщина успокоилась, а Денис решился обойти окрестности - вдруг ещё что-то или кого-то найдёт. Мелкие обломки самолёта раскидало взрывом на полкилометра в разные стороны. Порывы ветра уже начали засыпать песком лежащие на земле предметы, скоро никаких следов здесь не останется. Тоскливо бредя по песку, Денис увидел блестящий предмет, поднял цельный металлический японский термос, тяжёлый, вероятно, с кофе или чаем. Это была нужная вещь, особенно, для спасшейся женщины, Денис зажал его под мышкой. Пошёл дальше. Ещё хотел что-то поднять, но, наклонившись его чуть ли не вырвало - перед ним лежала как брошенная в песок перчатка оторванная кисть человеческой руки. Белая, без крови - но от этого ещё более жуткая. Денис отпрыгнул от неё как от змеи.
У самого самолёта груда обломков ещё догорала, копаться в ней было бесполезно - покрывалась шлаком монолитная бесформенная глыба, памятником над жертвами катастрофы. Обходя окрест дальше, Денис наткнулся на множество останков человеческой плоти - по кругу стороной обошёл это место. Нашёл обрывки дамских сумочек и баулов, копаться в них побрезговал, считая такое занятие кощунством. Так и вернулся к лежащей Дине с одним найденным им термосом.
Дина лежала открыв глаза, выглядела уже лучше.
- Ну, как ты, Дина?
- Выживу. Лечила других - вылечу и себя.
Денис открыл термос, в нём действительно оказался горячий кофе. Налил его в крышку термоса, протянул женщине.
- Вот спасибо, - улыбнулась Дина. Пила кофе, опёршись на локоть, и рассказывала. - Вся Бухара знает, что провалилась под землю твоя буровая и ты вместе с ней. Искали тебя, на всякий случай, целую неделю - на машинах и вертолётом. Несколько дней назад прекратили поиски. А ко мне пришла твоя мама - Анна Михайловна. Говорит: "Диночка, погадай, пожалуйста, жив мой сынуля или оставил он нас с детишками сиротами?" Не плакала. Суровая и печальная. Я кинула бобы и сразу ей сказала: "Жив, мать, твой Денис и скоро вернётся. Приютила его пустыня и погибнуть ему не даст". Я словно увидела тебя, бредущего по пескам, потом отдыхающим в оазисе, видела, как к тебе подходили какие-то люди, монахи, угощали лепёшками и фруктами. Анна Михайловна спросила: "Неужели правда, что жив мой Дениска?" Я поклялась ей своей жизнью, что правда. И, видишь, теперь будем вместе спасаться.
- А я? Села сегодня на самолёт Бухара-Красноводск, мне нужно было навестить знакомых. Дремала. Вдруг вижу, самолёт падает и в хвосте пламя. Взмолилась к демонам - спасите, спасите, если я вам ещё нужна! Наверное, одну меня они и спасли из сорока пассажиров и экипажа...
Денис молча посмотрел на красивую женщину - черноволосая, с правильными чертами и изящной формой лица, не русского, какого-то средиземноморского типа. "И тут не обошлось без демонов!" - подумал он. Налил себе половину крышки кофе, с наслаждением сделал первые глотки.
- Ты что, в близких отношениях с демонами? - спросил, стараясь казаться равнодушным.
- Все знают, что я ведьма, - блеснула глазами красотка, - один ты, выходит, не знал. Мама твоя знала, не один раз приходила ко мне. Просила, чтоб я подобрала тебе невесту. Но, знаешь, я сама на тебя глаз положила.
- Не ври! И не болтай лишнее. Ты не очень понимаешь наше с тобой положение. Быть может, ещё тысячу километров придётся нам пробираться по пескам, без еды, без воды. Ты - то, хоть сможешь двигаться? Здесь уже завтра всё скроет песком, никто нас никогда не найдёт.
Дина попыталась подняться, ойкнула, схватившись за живот, но через боль пошутила:
- Ничего. Я лёгкая. Разве ты меня не донесёшь?
Денис сморщился.
- Всю жизнь мечтал тащиться по пустыне с ведьмой на руках. Могу и на шею тебя посадить. Только порядочные ведьмы сами летают или в ступе, или на метле...
- Я же весь инвентарь дома оставила. Но не переживай, Дениска! Скоро сам убедишься - вдвоём переносить трудности легче, чем одному. Даже погибать вдвоём не страшно. И погреться есть с кем...
- Ты излишне много знаешь. Выходит, по твоим словам, испытания мои не кончаются? Только теперь с напарницей?
- Конечно! Но знай - завершение всего будет хорошим. Я даже слово дала, что ты вернёшься домой.
- Всё в руках Всевышних! Никто не знает, что впереди.
- Не скажи! Для некоторых твоё ближайшее будущее уже прошло и его вспоминают, а не угадывают. Только не положено людям ясновидение, боги решили, что для людей это - грешно. Одни ведьмы не боятся, берут на себя такой грех. Правда, за это их частенько сжигали на кострах.
Взглянув на чадящие невдалеке останки катастрофы, Денис жестоко подумал: "В данном случае сгорели в огне десятки невинных людей, чтобы ведьма могла пообщаться со мной". Но одёрнул себя: "Нет! Всё не так однозначно. В любом случае, не Дина причастна к такому несчастью. Она сама перенесла невообразимое, сама еле жива, хотя, как женщина, и пытается кокетничать". Решил, пока не стемнело, попробовать перенести женщину и их маленький лагерь в сторонку. Чтобы лишний раз не смотреть на ужас. Возможно, и шакалы нагрянут ночью на пепелище - лучше быть от них подальше. Заодно, проверить, насколько у него осталось сил, если потом придётся нести на руках свалившуюся на него заботу.
- Нам нужно устроиться на ночь поудобнее, - сказал он Дине.
Поднял её с одеялом и сумкой без больших усилий. Дина обхватила его руками за шею, прижалась к колючей его бороде. Он ощутил запах женского тела, приторный до головокружения. Пытался оттолкнуть запах от себя - не удавалось. Прошёл в объятии сотню метров. Между барханами места катастрофы уже видно не было, опустил Дину на песок. Её глаза алчно блеснули.
- Пока я чистая, несколько часов назад как из ванны, я хочу, чтобы ты меня взял... - сказала Дина.
- Это у тебя их пока нет. А мои чувства к тебе уже давно. Сейчас сбывается моя мечта - быть с тобой. Началось у меня томление, когда прочла я твою книгу, ты назвал "Я её ищу". Боялась к тебе приблизиться, сказать, что искать тебе нужно меня. Там ты хорошо описал любовь, даже слишком разобрал себя самого по косточкам. Но в женских чувствах не разбираешься, как тогда, когда писал, так, по-моему и сейчас... Ты писал: любовь прибавляет людям силы, и духовные, и физические. Нам нужно быть сильными в пустыне!
- Ты себя лучше чувствуешь?
- Когда лежу и рядом с тобой - мне великолепно... Поцелуй меня!
Запах женщины опять настиг Дениса с дурманящей мощью. Он прижался к упавшей к нему с неба красавице.
- 13 -
Проснувшись на рассвете Денис Дину рядом не обнаружил. Она в нескольких метрах в стороне делала физзарядку, приседала и махала руками. Радостно засмеялась Денису.
- Всё! Этой счастливой ночью ты и демоны меня излечили. Подумаешь, поставить на положенное место какие-то почки! И сердце моё на месте. Оно с тобой, Денис...
До восхода солнца они допили из термоса ещё не совсем остывший кофе. Денис отломил Дине маленький кусочек лепёшки и крошку вяленого мяса. Себе взял ещё меньшие порции. Пустой термос Денис без колебаний выбросил - лишняя ноша им не нужна. На месте катастрофы самолёта песок почти замёл все следы, по крайней мере, разглядеть что-либо с высоты поисковикам будет почти невозможно. Ожидать здесь спасения было бесполезно. Решили, как прежде одному, теперь вдвоём идти на восток.
Дина из одеяла смастерила себе некое подобие плаща. Украсила свою полуобнажённую фигуру, связала одеяло над высокой грудью - оно таким образом надёжно держалось и шлейфом спадало за прямой красивой спиной. Денис взял свою сумку, и они пошли навстречу солнца. Взяли друг друга за руки, и от этого было легче идти по песку, казалось, неведомая сила уменьшила для них земное тяготение.
Сегодня утренняя богиня Астарта особенно долго и подбадривающе улыбалась Денису с неба. "А видит ли так же, как он, небесную богиню Дина?" Денис её об этом спросил.
- Конечно! - светилась восторгом Дина. - Богиня утра и любви Венера - моя любимая, она всегда помогала мне, а теперь мы вместе радуемся. Ты называешь её другим именем, но от этого ничего не меняется.
- Похоже, для тебя не существует в этом мире тайн?
- Почему же? Не знаю я до конца, что в сердце твоём, Денис. Как принял ты меня? Как награду или как наказание? Не знаю и узнать невозможно устройство и значение всех высших миров. Немножко только знакома с демонами, которые правят многими явлениями на земле, но всё же предпочитают придавать событиям их естественный ход.
- Сердце моё, Дина, даже помимо разума сегодня радуется. Чем бы всё не завершилось - случившееся не было напрасным.
- Но радостью иногда наказывают. Знаешь ведь, про улыбку блаженных идиотов.
- Я согласен побыть немного идиотом...
Легко болтали они, держась за руки, то поднимаясь, то спускаясь с барханов. Чувство заботы о близком существе испытывал Денис, не копался, что там под ним дальше, но заботиться о ком-то кроме самого себя было уже приятно. Не заметили пустынники как вышли из волнистых песков на обширный солончак. Курс их пролегал на подъём. На горизонте синела издали невысокая гора. Обходя похожие на лужи блёстки выступающей на поверхность соли, чтоб не увязнуть в расплавленной грязи, они продвигались вперёд.
- Знаешь, кто в львином семействе заботится о пропитании? - спросила и сразу сама ответила Дина. - Только львица! Гривастые львы слишком ленивы и самовлюблённы, чтоб заниматься охотой. Вот и я подумаю о нашем обеде. На солончаке может быть дичь. Ты уж не обращай внимание на мои приёмы добывания пищи...
"Дина тоже решила обо мне заботиться",- удовлетворённо отметил Денис.
Иногда им встречались целые заросли саксаула. Из-под одного куста неожиданно выпрыгнул зайчишка. Дина, напрягшись замерла, уставилась на бегущего зверушку, и тот ковырнулся через голову, забился, словно сражённый пулей или дробью.
- Ничего себе!.. - навслух удивился Денис. - Чем же разделать твою добычу, "львица", ножа-то у меня нет?
Побледневшая от усилия Дина усмехнулась.
- Пока ты спал перед рассветом, я сходила к самолёту, подобрала маленький дамский несессер для ухода за собственной внешностью. А то опротивлю тебе своим замухрыжным видом! Здесь есть маленький ножичек.
Она извлекла запрятанный в лифчике между грудей кожаный футлярчик, извлекла из него складничок, размером с указательный палец, протянула его Денису. Задавать этой "львице" лишние вопросы Денис не стал, самому только нужно исполнять обязанности если не льва, то порядочного мужчины.
Убитую взглядом дичь разделывать ему не приходилось, но как это сделать, он сообразил. Вначале перерезал зайцу артерию на шее - кровь слил в освободившуюся из под вина фляжку. Сделал надрезы ножом на лапах и шее, стащил со зверька шкуру. Пока он завершал разделку тушки, Дина наломала веток саксаула, сложила их. Добывание огня для неё при ярком солнце было лёгким фокусом. Да и солнце она не использовала в качестве зажигалки, поднесла свои пальцы к сухим прутьям, из пальцев сверкнули искры, и костёр загорелся.
"Хорошо всё-таки, когда рядом не слабая женщина, а подходящая ведьма. Тем более, смазливая!" - подумал, шутя.
Дина сидела, закутав в одеяло своё полуголое смуглое тело, выглядела уставшей.
- Можно, Денис, я прилягу, пока ты готовишь обед?
- Конечно, милая. Отдохни. Ты ещё не совсем оклемалась в пустыне.
Уснула Дина мгновенно. У Дениса защемило в груди сердце от жалости к этой маленькой, заброшенной в беспредельную пустоту женщине, хорохорящейся, способной на фокусы, но всё-таки слабой и беззащитной. Видно и способности свои необычные ей даются не легко - обессилела и свалилась на жёсткую землю как перерезвившийся ребёнок.
Подбрасывая в костёр быстро сгорающие ветки, Денис поджаривал куски зайчатины на прутиках как на вертеле. Посыпал мясо пеплом - пепел, вроде бы, может заменять соль. Была и соль солончаковая, но она калийная, горьковатая, и Денис лишь на пробу присалил ею несколько кусочков мяса. Несколько кусочков полил сверху сразу запекающейся заячьей кровью из фляжки. Попробовал сам маленький глоток сырой крови - утоляет ли она жажду? Показалось, что утоляет. Ведь воды у них оставалось на двоих меньше половины полулитровой посудины.
Всё мясо было приготовлено, но будить бедную деву казалось жестоким. Дина сама проснулась, или от ароматов зажаренной зайчатины, или от нежного взгляда Дениса. Опять стала резвой, весёлой. Расхваливала Денисову кулинарию, смотрела на него влюблённо. Он отделил ей небольшой кусочек лепёшки, сказал, что из фляжки ей позволяется отпить половину всей дозы, хотя сам он, якобы, пить пока что не хочет. И это оценила Дина. Денис пошутил:
- Здорово ты умеешь охотиться. Я бы сказал про тебя, что не львица ты во львином семействе, а настоящая богиня охоты - Диана.
- Откуда ты знаешь? - веселилась женщина. - Меня ведь и зовут на самом деле, не Диной - а Дианой. Просто сократили мне имя под современное. Правда, стало моё имя больше татарским, чем римским, откуда исходит мой род. Но я привыкла.
- Тогда для полноты ощущений, Диана, тебе не хватает лука со стрелами. Всё-таки не царское это дело - убивать взглядом! Пусть придворные маги тратят на это духовную свою энергию, богиня охоты должна убивать зверьё шутя, красиво, как это получается из лука для наблюдателя со стороны, правда, неизвестно, как воспринимают такую смерть жертвы.
- Хорошо, мой предводитель радостно согласилась Дина. - Я обязательно попрошу своего высшего покровителя Вельзевула, чтоб он подбросил мне лук Артемиды... на счастье...
- Так тебя сам Вельзевул опекает? И ты встречалась с ним?
- Нет, Денис. С Великим Демоном встретиться как с тобой, наверное, невозможно. Он слишком велик для нас малых. Но общаться, говорить с ним, приходилось. Я умею его вызвать, попросить его, Всемогущего, о помощи.
- Ты ему поклоняешься?
- Только ему. Он один управляет тайнами на земле.
- А Всевышний Господь-Бог?
- Вельзевул выполняет волю Бога на земле. У Бога ведь, кроме нашей земли есть заботы о всём мироздании, размеры которого мы себе и представить не можем.
Секунду Денис думал - говорить или не говорить Дине, что он сам приоткрыл по этому поводу. Не всегда нужна правда, "скажешь не знаю - спасёшься", лишней бывает правда для фанатиков, болезненной - для убеждённых, слеповерующих. К кому из них относится Дина? Будь что будет - он решился быть искренним.
- Над Вельзевулом есть Высший Демон - Люцифер. Равны ему в демонской иерархии - Астарот и Молох. Тебе это известно?
- Я рада, что ты это знаешь, Денис. Но нам не о чем спорить. Я только сделала свой выбор среди высших сил, но никому его не навязываю, тем более тебе, ведущему меня к жизни... В жизни людей рядом с примитивным внешним скрывается сущее, подлинно мистическое. Достаточно сказать: душа, любовь, талант. Ничто из этого не подвластно разуму. То, что все называют колдовством - всего лишь тайное знание, постижение скрытого. Ты не спрашивал, почему меня зовут ведьмой. Просто - я не захотела жить как трава. Пустота растворяется в пустоте, а вещее остаётся на все времена. Своим знанием я убегаю от страха смерти.
- Красиво говоришь, как богиня, но всё же не своими словами. Мне кажется, через тебя со мною беседует сейчас твой демон-покровитель Вельзевул.
- Мысли его, а звуки мои. Женщины, особенно ведьмы - вместилища для чужих идей и чувств. Мы - отражение сущего, зеркало, в которое смотрятся дьяволы и мужчины. Ты уже раскрыл меня, а я только продолжаю раздеваться. Конечно, милый, говорила тебе я словами Вельзевула, я - голос его на земле. А чувства у меня твои. Ты тоже демон, пока что, демон - чувств. Твои чувства, раскрытые в книге "Я её ищу", покорили меня, мыслю я Вельзевулом, чувствую - Бесединым, от себя у меня только плоть. И мечта. Ты заставил меня влюбиться, заставил любить себя, но сам не соединил себя с земным, считаешь, что достоин не сходить с ума от утомительной страсти. Мечтаю я разубедить тебя в чувствах к себе. А ты, если сможешь, имеешь шанс опровергнуть теории Вельзевула. С тобой я согласна на всё!..
Денис посмотрел на Дину с признательностью. Он опасался разойтись во взглядах, наткнуться на стену непонимания, как случилось у него с шейхом Аббасом. Тогда двоим, связанным одной нитью одиночества в пустыне, не только говорить будет не о чем, во враждебном мире враг окажется буквально рядом. Хорошо, что отчуждения между ними не случилось, не нужно вести игру, опасаться друг друга - можно быть самими собой, какие они есть. Замечательно, что у них есть о чём спорить!
В теории непознаваемого мало шансов найти хотя бы одного единомышленника. А тут Денис словно встретил своего двойника: даже возражения против его мнений казались ему им же самим придуманными, собственными сомнениями. Найти "второе я" - большая удача!
Дина тоже уловила новый виток их сближения, но сделала выводы свои. Сбросила с себя одеяло, заластилась возле Дениса как сытая кошка. Тёрлась щекой о его щетину, мурлыкала постанывая.
- Милый, я ещё не слишком запачкалась. Давай полежим немного вместе после вкусного обеда?
- Среди бела дня? - засмеялся Денис.
- Ты боишься, что нас кто-нибудь увидит?
- Да... Например, всевидящий твой опекун Вельзевул.
- Так Вельзевул и учит жить полной жизнью на земле, учит не стыдиться желаний, а гордиться ими. На небе у них желаний нет, только помыслы.
Противиться ласкам Дины Денис уже не мог, да и не хотел.
- 14 -
Ночевала парочка пустынников, не дойдя несколько километров до жёлтой горы - возвышенности посреди каменистого плато. На таких горах, высотой до одного километра, росла трава, пасли баранов, мог быть какой-то родничок. А недостаток воды был главной заботой путешественников; еды было у них достаточно, Денис завялил на солнце поджаренные куски зайчатины, оставались ещё подарки монахов в оазисе. Жажда, прежде всего, обезвоживала организм Дины, Денису уже обезвоживать было нечего, жировые ткани на его теле давно растопила пустыня. Дина терпеливо мучилось. Денис весь запас воды отдал ей, сам пробовал маленькими глотками заячью кровь, от которой женщина брезгливо отказалась.
Утром возле бивака Денис и Дина сразу увидели торчащий в песке изогнутый лук, с ним рядом широкий кожаный пояс и матерчатый колчан с десятком стрел с костяными наконечниками. Лук был деревянный, из обыкновенной палки, толщиною с дюйм, с тетивой из прочной жилы животного. Может быть, древний какой-нибудь, может, из самшита, не водящегося в этих краях. Но сразу такое определить, не зная тонкостей, было некому.
- Гляди-ка! - сказал Денис, обняв Дину за плечи. - Теперь ты настоящая богиня охоты! Быстренько исполняет твои заказа Великий Демон! Могла бы и фляжку водички у него попросить...
- Воду мы сами сегодня найдём, я чувствую, - довольная улыбалась Дина. - Вот пояс догадался дать Великий - он мне больше нужен, чем лук! Только, если по шайтанам придётся стрелять? А пояс... Платьице моё совсем истрепалось, одна видимость. Под пояс заткну свои тряпки.
Она стыдливо взглянула на свой подол и пониже. Трусики её, когда-то белые, стали серыми от пыли, лодыжки были поцарапаны колючками - женщине без личной гигиены очень неудобно. Ложное стеснение рядом друг с другом они с Денисом по необходимости отбросили, но выглядеть замарашкой Дина не хотела.
Пояс очень украсил стройную фигуру молодой женщины. С луком за спиной, с подобранными обрывками платья, с одеялом как чёрным плащом за плечами она смотрелась первобытной охотницей, вызывая и восторг, и опасение одновременно. Денис невольно залюбовался своей спутницей и подругой - о такой женщине можно лишь мечтать, такие женщины снятся.
Дина заметила, что внешне она всё больше нравится своему вожаку. Он был тоже недурён - высокий, с седой головой и щетиной, но удивительно молодыми ярко-синими глазами, обветренный, мужественный. Рыцарь не рыцарь, но уж воин-викинг, крутой мужчина - это точно! Жаль, что пока никто не видит их рядом!
На подходе к горе Денис впервые за все дни своих странствий увидел дорогу. Не очень заметный, но накатанный след от машин, повозок и вьючных животных уходил строго на юг. "Первые приметы человеческой жизни. Может, завершаются их скитания, может, помощь и участие людей для них не за дальними горами, а прямо возле этой жёлтой горы?" - подумал он, но зря обнадёживать спутницу не стал.
С серпантина подъёма на вершину они несколько свернули, перешли через каменистую гряду и ошалели от восторга. В неглубокой неровной ложбине лежало прямо перед ними словно чёрный бриллиант небольшое озеро. По тёмной, но прозрачной воде пробежала рябь, пахнуло свежестью и лаской, словно погладил их ветерок. Наперегонки оба бросились к воде, набегу побросали вещи, сняли обувь, Дина расстегнула пояс и стащила через голову лук. В оставшейся одежде плюхнулись в прохладное великолепие, завизжали, обдавая друг друга брызгами. Попробовали воду на вкус - она была пресной, почти сладкой.
- Не пей много, Дина, - предупредил Денис. - А купайся пока не надоест! Хоть до ночи!..
Озерко в поперечнике составляло не больше полсотни метров, берега были низкими, слегка выступая над урезом водной поверхности. Чёрный цвет воды объяснялся цветом дна, ложа, в котором плескалось среди пустыни драгоценная влага. Напарники не обратили сразу внимание на одну странность - зелёной травы вокруг по берегу не было, только засохшая ещё с весны жёсткая осока, осот да пустынные колючки.
Дина задумала постирать в воде одежду, поэтому Денис заблаговременно набрал в обе пустые фляги свежей воды. Потом оба разделись донага, чуть-чуть смутились, но махнули рукой на условности, поплыли плечом к плечу на средину водоёма, пытаясь обняться в восторженной прохладе, поцеловаться, подразнить друг друга. Дина занялась стиркой, взяла для неё и рубашку Дениса, а Денис на берегу готовил обед - достал небогатые припасы, постелил под еду очередной листик, вырванный из своей заветной тетради.
Денис рассматривал обнажённую приятельницу: очень хороша! - груди её стояли как у восемнадцатилетней, а было ей уже за 25, тело смуглое, талия тонкая, ягодицы круглые. Неожиданно вода в озере подозрительно задвигалась. Посередине вода будто закипела, на поверхность снизу вырывались большие пузыри воздуха, всё интенсивнее и мощнее.
- Дина, быстрей на берег! - закричал Денис, бросился в воду к ней, но она и сама заметила неладное, спешила с мокрыми тряпками по пояс в воде к берегу.
Денис ухватил Дину за руку, поторопил, а вода с шумом вдруг устремилась к центру озерка, пытаясь и людей утащить стремительным потоком в новообразованный провал. Вдвоём они преодолели загадочное течение, выскочили на сушу и с берега во все глаза смотрели, как полноводное глубокое озеро исчезает буквально на глазах.
- Я думал, здесь грязевый вулкан, - объяснял Денис, - а здесь что-то другое. Блуждающее озеро. Возникнет и исчезнет. Появиться может совсем в другом месте.
Голая Дина прижалась к нему.
- Ничего. И искупаться, и постирать я успела.
За какие-то полчаса вся вода исчезла в водовороте посередине котлована. Там густела смолой только что образовавшаяся вязкая жижа. На обнажённом илистом дне кое-где заблестела чешуёй не захотевшая уходить под землю рыба. Метрах в десяти от бывшего берега застрял между камней крупный килограмма на два сазан. Денис решил его достать - всё-таки пища, и деликатесная. Полез в иле по колено, без удовольствия пачкая чистое тело, но... надо. Сазана ухватил за жабры, прижал к животу и принёс на берег.
- Сможешь организовать костёрчик, богиня?
- Для тебя, мой повелитель, что хочешь!
Дина развесила на кусты кермека мокрую одежду, помогла Денису набрать веток на костёр. Своим способом, искрящимися пальцами, вдохнула в топливо огонь. Денис кулинарничал. Дининым ножичком вырезал у сазана желчь, обмазал всего его, прямо в чешуе, илом, закопал в песок под кострище.
- Должен спечься, - пояснил свои манипуляции.
А Дина так и ходила возле него в одежде Евы. Не устоял викинг, обнял свою красавицу. Она только этого и дожидалась...
Сазан запёкся в земле на славу, любовники лакомились сочным ароматным мясом. Дно сбежавшего озера быстро подсыхало, глинистый ил, затвердевая трескался, образуя типичную сеть безнадёжной сухости. Не верилось, что именно здесь только что плескалась вода.