Арсеньев С. : другие произведения.

Волчата

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Перед вами - фанфик. Причём это не просто фанфик - это "вбоквел", вбоквел типа, которые я терпеть не могу: "Автор был не прав, я точно знаю, как там было!" А вот почему я его тут разместил и настаиваю, чтобы его читали и читали - это люди поймут, когда прочитают...


Сергей Арсеньев

Волчата

Предисловие автора

   Данный рассказ является фанфиком на цикл повестей и рассказов О. Верещагина о Галактической войне. Вернее, даже не фанфиком, а так называемым "вбоквелом". Впрочем, рассказ можно читать и в отрыве от произведений Верещагина. Рассказ достаточно самостоятельный, а встречающиеся кое-где имена и названия вполне понятны и из контекста. Но я всё-таки советую книги Верещагина сначала почитать.
   Конкретно речь идёт о третьей части книги "Хрустальное яблоко", это вбоквел именно на неё. В данной книге товарищ Верещагин сделал одно излишне смелое, на мой взгляд, предположение и принялся описывать крайне маловероятный вариант Истории.
   Вкратце напомню, о чём идёт речь. Для штурма Земли Чужие накопили на планете Сельговия гигантские запасы снаряжения и вооружения и сосредоточили там же армию вторжения. Далее по тексту произошло следующее: "Тот, кто рассчитал этот отчаянный прыжок земного флота, недаром заработал себе нервный срыв" [чужие] "...тупо созерцали - на экранах приборов и визуально - возникший прямо на орбите, внутри минных полей и орбитальных фортов флот".
   Здесь мне хотелось спросить товарища Верещагина, а каким, собственно, местом думали Чужие, столь безалаберно и халтурно расположившие свои минные поля и форты? Ведь у них же был существенно более богатый опыт звездоплавания, нежели у землян. И почему тогда так получилось?
   Ответ очевиден - Чужие предполагали невозможным подобный прыжок. По всей вероятности земляне вследствие своей отсталости просто не знали, что прыжок невозможен. Им тупо повезло, они вытянули счастливый лотерейный билетик. А так это была авантюра, которая в абсолютном большинстве случаев ничем хорошим закончиться не могла.
   Я решил восстановить историческую справедливость. Перед вами моя реконструкция наиболее вероятного варианта развития событий. Так сказать, генеральная историческая линия.
   Итак, повесть О. Верещагина "Хрустальное яблоко-3", начало 15 главы. Третий Флот Земли выныривает прямо на минные поля Чужих, под перекрёстный огонь могучих стационарных орбитальных крепостей. Естественно, гибнет. Вместе с Третьем Флотом гибнет в полном составе и 16-я армия землян, так и не успев приступить к десантированию. Отчаянная, безумная операция "Прыжок волка" провалилась. Акела промахнулся...

* * *

   - ...Да подвинься ты, царская морда, - зло пихаю я кулаком в бок Карлушу. - Чё развалился?!
   - Ой, Митья, извиньи, пожалуйста, - шепчет мне Карлуша и немного сдвигается вбок. - Я уйду черьез два часа, тебье будет просторно.
   - Чего у тебя сегодня?
   - Как обычно, заседанье Совьета.
   - Когда уже двинемся-то? - недовольно ворчу я, укладываясь на ещё тёплое от Лёшки место носом в давно не мытый затылок Карлуши. - Надоело, сил нет никаких терпеть.
   - Надо терпеть, Митья.
   - Да я знаю, что надо, просто обрыдло всё. Помыться хочу нормально.
   - Я тоже хочу, Митья. Но ведь ты знаешь - нет воды.
   - Ты бы хоть сам помылся бы, нам с Лёшкой всё легче было бы.
   - Но нет воды.
   - Уж для императора-то нашли бы как-нибудь воду. Не так уж и много у нас императоров, всего одно такое чудо рыжее.
   - Митья, нет воды!
   - От тебя пахнет, твое величество.
   - От тебя тоже. Нужно терпеть, Митья.
   - Карлуш, ну когда, а? Сейчас шёл мимо женских блоков, так там опять истерика у кого-то случилась.
   - Какая секция?
   - Кажется, Д-12 или Д-13, точно не помню. Да тебе скажут наверняка сегодня, там безопасники крутились и из медблока кто-то приходил.
   - Плохо. Уже второй раз за три дня.
   - Да. Не могут люди терпеть больше, Карлуш. Нужно двигать.
   - Я знаю. Но опасно, пока опасно.
   - Мы уж полгода тут висим, сколько можно-то? Я сам скоро обшивку начну зубами грызть.
   - Терпи.
   - Я спать буду.
   - Конечно, Митья, спи, так правильно. Я осторожно уйду, чтобы не разбудьить. Спи...
  
   Закрыв глаза, я привычно начал пытаться провалиться в сон. Спать, нужно спать. Чем больше спим - тем лучше. Во сне тратится меньше кислорода и меньше калорий, то есть меньше энергии реактора потребуется, чтобы восстановить их.
   Экономия. Мы экономим на всём, вообще на всём - на воде, на пище, на воздухе, на освещении. Вот уже полгода, как мы живём при мрачном и скудном тёмно-красном аварийном свете. А так хочется, так хочется ещё раз, хотя бы раз, увидеть солнышко, пройти босиком по травке, молочка парного выпить, как я дома делать любил. А ещё...
   НЕТ!!!
   Нет, не надо, не надо. Перестать! Я не буду реветь, хватит, наревелся уже на всю жизнь, наверное. Да и не я один, мы все тут, кажется, глаза себе выплакали.
   Ничего. Ничего. Подрастут зубки-то, подрастут. Подрастут, и мы ещё вернёмся, ой как мы вернёмся. Конечно, не мы сами, нам-то не успеть, не дожить, но пусть наши внуки или правнуки, но вернёмся обязательно. Этим, мыслью, мечтой о возвращении, дышит и живёт весь наш корабль. Мы все как один мечтаем вернуться. Нет, мечтаем ВЕРНУТЬСЯ. И кое-кто очень сильно тогда пожалеет, что сейчас, сегодня, не смог нас найти.
   А ведь искали, искали нас, тщательно искали. И не нашли!! Вот уже два месяца, как последние поисковики джанго покинули Солнечную систему. Вообще-то, если честно, то искали они не нас, искали просто случайно спасшихся. Знали бы они, что тут такой корабль, как наш прячется - ни за что бы поиски не бросили, искали бы и год и два и десять. Пока не нашли искали бы. Но нет, про нас не знали они, весь проект был строго засекречен, до самого последнего момента. Я сам-то узнал о том, что отобран, только за два часа до старта челнока с Земли. И даже уже в космосе, когда мы к нашему "Фениксу" летели, даже там я не знал, куда это нас везут всех и зачем. Да что я, даже Карлуша не знал об этом проекте и страшно возмущался, когда правда вскрылась. Он считал, что его долг - оставаться на Земле и прямо-таки требовал, чтобы его вернули обратно. Только его всё равно никто не послушал и теперь он лежит рядом со мной и, кажется, опять ревёт.
   Карлуша давно перестал стесняться меня с Лёшкой. На людях он крепится, ходит всегда прямо и гордо, говорит чётко и по существу. А в пенале потом ревёт и зовёт маму. Не знаю, как Лёшка, но мне уже раз десять приходилось тихий Карлушин рёв успокаивать. Впрочем, Лёшку тоже я примерно столько же раз успокаивал. Как и они меня. Дней пять назад мне опять мама приснилась и сестрёнки. Проснулся весь в слезах, Карлуша обнимает меня, гладит по голове и что-то шепчет бессмысленно-успокаивающее.
   И мне совсем не было стыдно за слёзы. Кого стесняться-то? Карлушу? Да даже если бы и кто из других пеналов увидел меня в слезах, что ж такого-то? У нас тут у всех одна общая беда, одно горе. И одна общая Ненависть.
   Ничего, зубки-то подрастут.
   Карлуша рядом со мной завозился и повернулся лицом ко мне. Так и есть, на щеках у него капли. Я привычным движением достал левую руку и тыльной стороной ладони вытер слёзы с конопатого лица Карлуши. Тот буркнул что-то благодарно и уткнулся носом мне в плечо. Может, уснёт? Время ещё есть, часа полтора поспать вполне может, прежде чем на заседание своё пойдёт.
   Карлуше хорошо, он часто вне расписания из пенала вылезает, а мы с Лёшкой - строго по графику. Четыре часа работать (если повезёт найти какую работу) или гулять, а потом восемь часов лежать в пенале, без права выхода оттуда. У нас один пенал на троих - у меня, Лёшки и Карлуши. Вообще-то, пеналы не от хорошей жизни сделаны, а для экономии места. Изначально планировалось, что пеналы одноместные будут, но потом посчитали, что в принципе и двое сразу в пенал поместятся. Да, будет тесно, зато вместимость корабля удвоится. А потом ещё раз посчитали, и сделали пеналы уже трёхместными - двое постоянно внутри пенала, а третий гуляет, разминается. В результате корабль, изначально проектировавшийся на семьдесят тысяч колонистов и двадцать тысяч голов крупного скота смог взять на борт почти полмиллиона пассажиров с запасом еды на всех на два года.
   Если вы думаете, что нам тут тесно, то вы сильно ошибаетесь. Нам не тесно, нам Очень Тесно. Пенал - это ящик со звуконепроницаемыми стенками длиной полтора мера, шириной метр и высотой полметра. Внутри тощий матрац и пара небольших подушек. Всё. Никаких одеял нет, да они и не нужны - температура внутри всего корабля поддерживается постоянной, а спим мы не раздеваясь, прямо в комбинезонах. Личных вещей тоже нет ни у кого никаких. Кроме одной, её брать с собой разрешали, так как запрещать было бесполезно - всё равно тайком протащили бы, хоть бы даже и за щекой. Карлуша рассказывал, что сначала вроде собирались разрешить брать с собой по пять килограмм вещей на человека. Потом этот вес усох до двух килограмм, а потом и вовсе исчез. Лучше дополнительно продуктов взять, чем бесполезных безделушек "на память". У нас ни у кого даже одежды своей не осталось, всем поголовно выдали совершенно одинаковые серые комбинезоны. Причём разделения на мужской и женский варианты нет - комбинезоны одинаковы для всех. Что, вообще-то, вполне объяснимо - совершенно одинаковые комбинезоны проще учитывать и обрабатывать, никакой возни с сортировкой. После бани каждый просто берёт из штабеля обработанных комбинезонов самый верхний и надевает его. И выбирать нечего там - все знают, что они совершенно одинаковые.
   Ну, "баня" - это я сильно сказал. На самом деле баня у нас - это четверть кусочка мыла и три литра тёплой технической воды на человека. Вот как хочешь - так этим и мойся. И даже такая-то пародия на баню случается всего раз в две недели, по графику. Как я уже говорил, воду мы экономим. Вернее, экономим энергию реактора, он у нас на минимальной мощности работает, чтобы паразитное излучение уменьшить и сделать нас как можно незаметнее. А так, если реактор на полную мощность запустить, водой он нас обеспечить может вполне. Вода-то есть на корабле, нет энергии, чтобы очищать её. Ведь вся вода, в том числе и питьевая, по замкнутому циклу идёт.
   Карлуша у меня на плече задышал ровнее. Кажется, он заснул. Император. Конопатое лицо с дорожками от слёз на неумытых щеках, слипшиеся грязные волосы на голове и такой же, как и у всех, серый комбинезон. Это наш император.
   Конечно, для императора вполне возможно было изыскать отдельный пенал или даже целую каюту. Капитан корабля, например, в каюте живёт капитанской. Но Карлуша непреклонен. Капитану положено жить в капитанской каюте, капитан управляет всем гигантским кораблём и ему просто необходимы нормальные условия для отдыха. А Карлуша на корабле - пассажир, а потому и жить должен так же, как и другие пассажиры. Вот так и получилось, что живёт Карлуша в одном пенале со мной и с Лёшкой, а я вот уже полгода как являюсь "особой, приближённой к императору". Куда уж ближе-то, ближе некуда. Даже сплю с ним в обнимку.
   Причём раньше, на Земле, ни я, ни Лёшка, Карлушу не знали, наш пенал он случайно получил, по жеребьёвке. Впрочем, с Лёшкой я тоже раньше знаком не был, мы с ним даже из разных городов - я из Владивостока, а Лёшка новгородец.
   Я когда впервые узнал, что жить мне предстоит в одном пенале с императором, поначалу испугался даже. Как себя в присутствии императора вести нужно я не знал даже приблизительно. "Ваше императорское Величество, будьте так любезны, пожалуйста, соблаговолите убрать свои грязные носки куда-нибудь" - примерно так в мыслях я представлял себе наше общение, и мне делалось дурно при мысли о том, что эта бодяга продлится неизвестно сколько месяцев. На самом деле всё было совсем не так страшно. Карлуша оказался вполне нормальным парнем, разве что по-русски говорил несколько коряво, но под влиянием меня и Лёшки это у него быстро прошло, теперь говорит почти правильно, лишь акцент небольшой остался. Единственный недостаток Карлуши как соседа по пеналу - это его прямо-таки болезненная честность. Ну что вот ему, помыться трудно, что ли? Да, воду экономим, но неужели для императора не найдётся несколько лишних литров?! Для императора! Но нет, Карлуша упрям, как сто ослов. На помывку положено три литра воды раз в две недели. Всё. Аллес. В результате нам с Лёшкой приходится нюхать Карлушу немытого.
   На самом деле, с Лёшкой проблем больше было, чем с Карлушей. Лёшка очень переживал за Ваньку. Конечно, мы все тут сироты, все потеряли своих родителей, да и вообще всех своих близких, но Лёшке было особенно тяжело. Дело в том, что Ванька - это брат близнец Лёшки. Они двойняшки были, всю жизнь рядом, любое дело - вместе.
   И вот теперь Лёшка здесь, а Ванька... Ванька там. Интересно, как и кто это решал, кому лететь на "Фениксе", а кому оставаться? Почему не взяли Лёшкиного брата? Карлуша говорит, что это правило такое - никаких близких родственников. Чтобы, мол, сохранить максимальное генетическое разнообразие. Ни у кого из находящихся на "Фениксе" нет, не осталось, никаких ближайших родственников. Максимум, что может быть - это двоюродные братья или сёстры. Причём это не только пассажиров касается, экипажа тоже. У нашего капитана, контр-адмирала Милошевича, например, на Земле четверо детей осталось.
   А Лёшка жутко переживал за Ваньку. Когда нам тот страшный фильм показали, когда мы увидели, что Чужие сделали с Землёй... Все ведь думали, что будет оккупация и какой-то очень суровый контроль со взятием миллионов заложников. А они вместо этого... они... И мы всё это видели, в бортовой телескоп "Феникса" картина случившейся Казни, иначе не скажешь, была видна в подробностях. И, конечно же, мы всё это записали. Чтобы не забыть. Никогда не забыть.
   А зубки наши ещё подрастут.
   Тогда, после фильма о Земле, Лёшка в пенале ревел все четыре часа, весь комбинезон на груди мне слезами промочил, он всё Ваньку звал. Ревел в голос, кусал подушку, и звал Ваньку. Не маму, а именно Ваньку. Потом пришёл Карлуша и следующие четыре часа с Лёшкой был он, а моя очередь была гулять. Помню, именно тогда-то я с Сашкой познакомился.
   Я из пенала вылез в мокром на груди комбинезоне, Карлуша на моё место забрался и закрылся изнутри, а я стою и не знаю, что мне делать, куда идти. Пока с Лёшкой был, всё больше о нём беспокоился, как-то утешать даже пытался. А тут вот один остался и на меня сразу и накатило. Как же так-то? Как? Мама. Наташка с Варенькой. Дедушка. Это что, всё? Совсем всё?
   Вот в этот момент я впервые и увидел Сашку. Смотрю, мальчишка весь зарёванный идёт по коридору в мою сторону. Нет, народу там в коридоре и без него много было, не бывает у нас пустых коридоров, но этот мальчишка показался мне каким-то особенно несчастным, пришибленным, даже на фоне общего, постигшего всех разом горя. Идёт, шатается, рукой за переборку держится, по щекам слёзы. Я ему ничего не сказал, просто рядом пошёл. Так мы и шли с ним рядом по нашей палубе "Д". Наверное, круга три или четыре сделали мы с ним, а потом мальчишка всхлипнул и без предисловия просто сказал, что там была его мама.
   А я сказал, что моя мама тоже там была.
   И мы опять молча пошли с ним рядом. Вот так все четыре часа и ходили. Молча. Потому что говорить не о чем было, всё и так понятно. И только уже в самом конце, когда дали сигнал смены, и я пошёл провожать Сашку (имя знал уже) к его пеналу, только тогда я узнал, что Сашка, оказывается, и никакой не мальчишка вовсе, а совсем даже и наоборот - девчонка. Получается, я четыре часа с девчонкой гулял. А как отличишь тут? Комбинезоны у всех одинаковые, причёски тоже. Нас перед отправкой всех, и девчонок и мальчишек, подстригли совершенно одинаково. На самом деле даже и не подстригли, а просто и бесхитростно волосы удалили на голове почти полностью, оставили только коротенькую щетину. И правильно, что подстригли, а то чем бы мы тут длинные волосы отмывали? Но девчонки некоторые, особенно у кого грива до попы была, переживали поначалу, я знаю.
   В общем, так вот и получилось, что я с Сашкой подружился. В пенале-то я всё время с Лёшкой или с Карлушей лежу (либо один - Карлуша частенько выходит наружу вне графика), а вот гуляю обычно (да почти всегда) с Сашкой. У неё смена прогулки с моей совпадает. Ещё я знаю, что в Сашкином пенале помимо неё обитают Ленка и Вероника, но с ними я почти незнаком, так на уровне "привет-пока". Ну, это и понятно, что незнаком. Ведь когда кто-то из них гуляет, я в пенале сижу своём, вылезать не могу. Режим строгий у нас, безопасники следят за этим. Да, вообще-то, никто и так без особо важной причины вне графика пенал свой не покидает. Все понимают, что корабль чудовищно перегружен. Если все разом из пеналов выберутся, нам тут просто места не хватит в коридорах.
   Да, корабль перегружен. Я как-то спросил у Карлуши, отчего так? Отчего было два корабля не построить? Или десять? Чтобы не набивать детей как селёдок в банку, а относительно нормально размещать. И Карлуша пояснил, что Земля, вообще-то, готовила Третий Флот и все ресурсы шли именно туда. Мы сделали ставку на атаку. Но Третий Флот не справился с задачей, не оправдал возложенных на него надежд, атака захлебнулась, а потому теперь мы - последняя надежда.
   А так вообще сам этот проект "Феникс" запасным вариантом был, на случай полной жопы. Которая и пришла к нам. Проект был личной инициативой нашего императора Александра IV и финансировался из его личных средств. Сделать же два корабля было нельзя по одной простой причине - второго корабля такого класса не существовало в природе. Наш "Феникс" не строился с нуля для нас, как я думал сначала. Он давным-давно был построен и уже чёрти сколько лет находился на консервации - не нужен никому был. Это корабль ещё времён Экспансии, один из самых последних в своём классе. "Феникс" морально устарел ещё до того, как было окончено его строительство. Он ни разу не покидал Солнечной системы, а свой главный двигатель включал лишь на ходовых испытаниях.
   Как бы то ни было, "Феникс" пережил всех подобных ему неуклюжих гигантов, предназначенных для одновременного переселения больших масс людей, скота и техники. Наш император выкупил его практически по цене лома, после чего корабль расконсервировали, заменили каюты и стойла пеналами (мой пенал, кстати, находится на месте, где должен был быть коровник или конюшня), подремонтировали, заново испытали - и вот теперь это мой дом. Мой единственный дом, другого не осталось у меня. Ах да, чуть не забыл, ещё и переименовали наш корабль. Так-то он раньше "Скифом" назывался, но наш император настоял, чтобы дали такое вот новое и говорящее само за себя название.
   Вот, по привычке сказал "наш император". А он уже вовсе и не наш и даже не император. И вообще, я теперь формально считаюсь гражданином Англо-Саксонской империи. Как странно.
   Скажете, императоры бывшими не бывают и даже после смерти император - всё равно император. Так то оно так, но только если этот император не отрекался от престола. А Александр IV отрёкся.
   Мы же передачи с Земли до самого конца страшного принимали. И вот, когда всё всем уже было ясно, когда остановить Катастрофу не мог уже никто и ничто, в этот момент Александр IV вышел в эфир и сам зачитал свой Манифест об отречении. Он отрекался от престола в пользу императора Англо-Саксонской империи и просил принять Русскую империю в состав Англо-Саксонской. И тут же, почти без паузы, выступил император англосаксов, своим Эдиктом принимавший Русскую империю под свою руку.
   Оба императора прожили после этого от силы минут десять. Как, впрочем, и всё население Земли. И зачем тогда было огород городить? Зачем этот фарс бессмысленный? Не скажите, смысл очень даже был. Вот он, смысл рыжий, на моей правой руке спит.
   Дело в том, что у Александра не было своих детей подходящего возраста. А вот у англосаксонского императора как раз был. Карлуша, то есть Чарльз - его младший сын. Теперь - Карл Третий. Вот, значит, чтобы совсем ни у кого никаких вопросов не возникало, такой финт и провернули наши императоры в последние минуты своей жизни. Так и получилось, что хотя подавляющее большинство ребят на корабле русские, мы считаемся теперь Англо-Саксонцами. Самих же англичан тут немного совсем, тысяч тридцать, как Карлуша утверждает. Они ведь к проекту "Феникс" в самый последний момент подключились, когда стало ясно, что Третий Флот проиграл, потому и мало их, не успели отобрать больше.
   Оказывается, нас всех довольно тщательно отбирали. В первую очередь по медицинским показателям. Случай, вообще говоря, совершенно выдающийся, как бы даже и не уникальный. Спасаются не слабые, не больные и раненые, а наоборот, только сильные и здоровые. Даже банальной простуды было достаточно для того, чтобы лишиться места на "Фениксе", ибо мест этих было существенно меньше, чем кандидатов на них.
   Ну, а раненые, женщины и дети, то есть те, кого принято спасать в первую очередь... они остались на Земле, им не было места на "Фениксе". Вообще-то, мы тоже дети, но мы как бы дети старшие, нас не совсем в первую очередь спасают. Обычно дети моего возраста спасаются одновременно с небеременными женщинами без маленьких детей. То есть, сразу перед здоровыми взрослыми мужчинами. Только не в нашем случае. "Феникс" у нас битком набит детьми возраста от десяти до двенадцати лет. Мне, например, одиннадцать, Карлуше десять, а Лёшка у нас самый старший, ему двенадцать уже.
   Карлуша рассказывал, что вообще-то изначально планировалось брать на "Феникс" тринадцати-четырнадцатилетних. Только вот, таковых на Земле почти не осталось. Абсолютное большинство таких ребят ушли вместе с Третьим Флотом и сгинули где-то в вблизи Сельговии. Те же, что остались, имели проблемы со здоровьем (а иначе, почему бы ещё они на Земле задержались?). И теперь у нас тут полмиллиона (496 тысяч с хвостиком) ребят. Мы достаточно взрослые для того, чтобы самостоятельно заботиться о себе, но недостаточно - чтобы воевать. Зубки наши ещё не подросли, иначе мы тоже были бы у Сельговии.
   На всю эту толпу, на всю полумиллионную армию ребят, имеется всего двадцать шесть по-настоящему взрослых людей. То есть таких, кому больше шестнадцати. На самом деле, шестнадцатилетних у нас нет. Самому молодому нашему взрослому, начальнику хозслужбы Веронике Степановой двадцать шесть лет. А контр-адмиралу Милошевичу уже за сорок. Зачем нам тут шестнадцатилетние? "Феникс" - последняя надежда человечества. И естественно, что основной экипаж у неё опытнейший, причём состоящий сплошь из офицеров.
   Но это только основной экипаж, все же вспомогательные подразделения, не связанные напрямую с движением корабля, укомплектованы ребятами. У нас и служба безопасности из старших мальчишек состоит. Конечно, все понимают, что при такой перегруженности корабля железная дисциплина необходима, но всё равно, нет-нет, да и сорвётся кто, успокаивать силой приходится, как вот сегодня в женском блоке было
   Как же я хочу увидеть Солнце! Нет, само Солнце никуда не делось, так и висит себе в пространстве. Только теперь это просто звезда, обычная никому не нужная звезда. Осиротело наше Солнышко, нету у него больше старушки Земли.
   В принципе, Земля как астрономический объект сохранилась, хотя орбита у неё довольно-таки сильно изменилась. Но... это уже не наша Земля. То, что от неё осталось, её самый крупный осколок, теперь меньше Марса по размеру. Я помню, как это было, помню. Запись показывали нам.
   Страшно.
   Смотреть на такое Страшно даже с большой дистанции. Наш "Феникс" в Поясе Астероидов уже успел спрятаться, когда это случилось. Очень Страшно. И это я ещё только запись с нашего телескопа видел, Карлуша же смотрел и записи с самой Земли, там ведь телевещание шло до самого конца. Да, он это видел. А потом трясся и ревел в пенале. Наверное, видеть это было ещё страшнее.
   Не знаю, как сторкам удалось сделать такое, но они... они уронили на Землю, на нашу любимую Землю Луну. Помню, как она падала, как ударила по касательной куда-то в район Африки, как обломки Луны отскочили, срывая с Земли атмосферу и разбрызгивая в космос океаны. Очень страшно.
   Что же видел Карлуша на записях, переданных с Земли в последние секунды? Что там было? Он так безумно, неудержимо выл, а временами и кричал в пенале тогда. Я даже медслужбу хотел вызывать, но обошлось, успокоился он.
   Земля.
   Её больше нет.
   Кажется, я начал засыпать, но тут меня разбудил Карлуша.
   - Что это? - изумлённо шепчет он. - Митья, что это?
   - Где?
   - Песня. Что ты пел сейчас?
   - Песня? - не сразу понял я, а потом вспомнил, что уже минут пять, как почти неосознанно под грузом тяжких воспоминаний стал тихонько напевать старинную мелодию. - Это одна старая песня, очень старая. Её ещё до Третьей Мировой написали.
   - Спой целиком.
   - Да я её и не помню всю целиком, Карлуш.
   - Спой, сколько помнишь. Митья, пой. Это важно.
   Ладно, мне не трудно, спел я Карлуше ту часть, которую помнил, стараясь не слишком сильно фальшивить. Когда я закончил, Карлуша чуть помолчал, а затем восторженно прошептал:
   - Это он!
   - Кто "он"?
   - Мы давно искали его всем Советом, но никак не могли найти. Всё не подходит, всё не то. Но это - он! Точно он, я сразу узнал его, Митья.
   - Да кто он-то, объясни толком. И вообще это только кусочек песни, не вся она.
   - Что кусочек - это не важно. У нас же полная база на борту. Там есть вообще всё, что только создало человечество за всю свою историю с начала времён. Наверняка есть и полный текст этой песни, и каноническое её исполнение. Главное, теперь мы знаем, что искать и быстро найдём. Мы нашли его, Митья, нашли!
   - Карл, император мой немытый, ты скажешь мне, в конце концов, что мы нашли или нет? Что это за песня, почему она так важна?
   - Митья, ты только что исполнял фрагмент нашего нового государственного Гимна.
   - Гимна? Ты бредишь?
   - Нет. Это будет нашим Гимном.
   - Глупости. Гимны не бывают такими.
   - Бывают.
   - Нет. Карлуш, ты глупость говоришь. Гимн - он должен вести в бой, вести вперёд, звать за собой. А это... это просто слегка грустная лирическая песня, вовсе не боевая, она не может быть гимном.
   - Это ты говоришь глупости, Митья. Это раньше, давно она была грустной песней. Но теперь, после того как... Словом, теперь у этой песни появился совершенно новый смысл. У неё теперь новое значение, у этой песни. Значение, которое её автор не вкладывал в неё, когда писал.
   - Но...
   - Подумай сам, Митья. Спой её себе и подумай. Спой! Разве слова этой песни не наполняют твоё сердце Гневом и Болью. Разве не завёт эта песня за собой?
   Я замолчал и про себя снова начал напевать старые слова песни. Начал напевать и почти сразу почувствовал, как где-то в глубине меня шевельнулась, заклубилась чёрными удушливыми клубами и начала подкатываться к горлу непередаваемо мрачная Ненависть. Она была такой страшной, такой неизбывной и всепожирающей, что даже я сам испугался своей собственной Ненависти. Прервав пение, я подождал, пока сердце слегка успокоится, а потом просто сказал Карлуше:
   - Ты прав. Ты прав, мой император, с такой песней действительно можно идти в бой. Она зовёт...

* * *

   БУМ!! Ай! Больно же, уй!
   - Это Зинзиля головой стукнулся, - послышался из темноты ехидный комментарий Лёшки.
   - Уй, - потираю я ушибленный лоб. - Лёш, чё это было сейчас?
   - Сигнал.
   - Какой сигнал?
   - Тормоз. Это общий сбор. Карлуша предупреждал же, забыл?
   - Не, помню, просто неожиданно. Я заснул, а тут такое.
   - Открывай давай, Зинзиля. Вылезаем.
   - Не наша смена ведь!
   - Митька, ну и дурной же ты со сна! Да ещё и головой своей пустой треснулся. Общий сбор дали! Слышишь, общий!! Открывай!
   Я открыл люк в наш пенал и... Едва не вывалился наружу от неожиданности. Яркий, непереносимо яркий свет резанул глаза. Свет! В коридоре включили основное освещение. Значит, реактор работает на штатной мощности, значит...
   Мы с Лёшкой выбрались из пенала и стали беспомощно озираться вокруг. Ох, народищу-то!! Ну и толчея. Кое-как, довольно бестолково и суетливо принялись строиться по блокам. И тут я... нет, я действительно что-то торможу сегодня. Забыл!!
   Торопливо распихав мальчишек в строю, я метнулся к нашему пеналу и шустро нырнул внутрь. Где он тут у меня? Ага, вот он! Довольный собой, я вылез обратно в коридор, сжимая в руке единственную вещь, которую мне разрешили взять с собой с Земли. Мой пионерский галстук.
   Я протолкался поближе к Лёшке и начал завязывать на шее свой галстук. Ох, как же давно я не делал этого! Целую вечность. Но пальцы ничего не забыли, они всё помнили, привычно и ловко переплетя концы шёлкового треугольника в узел. Лёшка же в это время смотрел в сторону от меня, изображая собой живую иллюстрацию к поэме "Лиса и виноград". Завидует. Он-то не пионер, у него нет своего галстука.
   Неожиданно ожили висящие вдоль всего коридора голоэкраны. Ого, какой он, фу-ты ну-ты.
   Карлуша... гм, нет, так язык не поворачивается называть его сейчас. Не Карлуша он никакой. С экрана на нас, гордо и уверенно, смотрит Император людей, Карл III. То есть нет, он пока ещё не император формально. Коронация вот прямо сейчас и произойдёт. Потом будет присяга, а после неё сюрприз какой-то. Карлуша в пенале это всё нам с Лёшкой разболтал.
   И вот, началось. Наш строй замер, всё внимание - на экраны. Там отмытый до блеска и аккуратно причёсанный Карлуша в парадном и точно подогнанном по фигуре мундире преображенского полковника (из чего его шили - непонятно) с зелёным скаутским галстуком на шее, говорит небольшую речь. В общем, он, как законный наследник последнего императора Англо-Саксонской империи, провозглашает создание новой Империи, наследницы и правопреемнице последней. Себя же Карлуша объявляет императором и берёт себе коронационное имя Карл Третий. После этого он молча протянул руку, откуда-то из-за пределов экрана достал новенькую серебряную корону и сам надел её себе на голову. Корона - это всего лишь обруч из металлической ленты в палец шириной со стилизованным звездолётом на лбу. И она, вообще-то, не серебряная, а стальная, как Карлуша по секрету рассказал. На корабле просто нет столько серебра, чтобы на корону хватило. Вернее, есть конечно, но не станем же мы разбирать электронные приборы, чтобы серебро или золото оттуда выковыривать и в корону переплавлять. Пусть стальная будет пока, не важно, всё равно издалека не заметно. А потом, позже, мы не то что корону серебряную, мы трон императору сделаем из чистого золота, нам не жалко.
   Затем присяга была. Текст присяги крупными буквами полз по голоэкрану и мы все хором повторяли его. А потом... потом Карлуша как-то буднично и даже вроде как лениво заявил, что мы сейчас, вот прямо сейчас, в настоящее время, уже движемся к нашему новому дому, к новой планете, которую решили назвать Аврора.
   И на экране нам показали цифры - координаты и параметры нашей новой родины. Это далеко, очень далеко, за сектором джанго. Мы даже не знаем, кто там живёт рядом и живёт ли кто разумный вообще. Но на Авроре разумной жизни не было, это совершенно точно, планету англо-скасонцы исследовали довольно подробно и даже собирались до войны колонизировать её, останавливало лишь расстояние - слишком далеко от Земли, а так весьма приятная во всех отношениях незанятая планетка.
   Что началось сразу же!! Нас ведь целая толпа, коридор битком набит. Мы! Летим! Домой!! Шум, рёв, вопли. Ну, дети же, мы ведь всё-таки дети. И тут...
   "СЛУШАТЬ!!", - рявкнул с голоэкрана нарядный Карлуша. И когда гомон чуть утих, продолжил: "К исполнению государственного Гимна Человечества... СМИРНО!!!".
   И только я один в строю знал, что именно сейчас мы услышим, ведь это я случайно подсказал Карлуше. Начавший было перемешиваться строй быстро выровнялся, мы подтянулись, выпрямились, и...
   Земля в иллюминаторе,
   Земля в иллюминаторе,
   Земля в иллюминаторе видна,
   Как сын грустит о матери,
   Как сын грустит о матери,
   Грустим мы о Земле, она одна.
   Не знаю, кто это поёт, но голос я этот определённо слышал раньше, я слышал это исполнение. Как Карлуша и говорил, в Информатории удалось найти старинное каноническое исполнение. И теперь мы слышим живой голос уже давным-давно умершего человека. Голос, которым Песня зовёт за собой, зовёт нас в бой.
   А звёзды тем не менее,
   А звёзды тем не менее
   Чуть ближе, но всё так же холодны,
   И как в часы затмения,
   И как в часы затмения
   Ждём света и земные видим сны.
   Неверие, удивление, даже изумление вижу я на чумазых лицах ребят вокруг. Гимн? Вот это - гимн. Но потом, постепенно, приходит понимание. Да, именно Гимн и ничто иное. Карлуша молодец, он сразу понял это, настоящий император. Другим нужно больше времени на осознание.
   И сейчас это вовсе не грустная песня, какой её когда-то задумывал автор. Для нас, для всех нас, даже для тех, кто родился и вырос не на самой Земле, всё равно Земля - это Родина. Это как мама. Даже больше, чем мама. И песня будит древний могучий Гнев. Желание защитить маму. Или хотя бы отомстить за неё.
   И снится нам не рокот космодрома,
   Не эта ледяная синева,
   А снится нам трава, трава у дома
   Зелёная, зелёная трава.
   А слёзы... что слёзы? Ну и что? Ну и пусть. И пусть текут, пусть. И у меня текут. И Лёшка рядом со мной сопит и судорожно сглатывает.
   У нас нет больше нашей Земли. Но мы-то, мы-то пока ещё есть.
   А мы летим орбитами,
   Путями не избитыми,
   Прошит метеоритами простор,
   Оправдан риск и мужество,
   Космическая музыка
   Вплывает в деловой наш разговор.
   Этот куплет я не помню совершенно, я не пел его Карлуше. Но как же он к месту тут! Как будто специально про нас написано, про наш "Феникс".
   В какой-то дымке матовой
   Земля в иллюминаторе,
   Вечерняя и ранняя заря,
   А сын грустит о матери,
   А сын грустит о матери,
   Ждёт сына мать, а сыновей Земля.
   Жди нас, мама, жди. Мы вернёмся, мы ещё обязательно вернёмся. Мы будем работать, будем очень много работать. И ещё больше будем учиться. Наш новый император сегодня про учёбу правильно сказал в своей коронационной речи. У нас тут нет учителей, зато есть учебники, есть записи лекций на все случаи жизни по всем предметам. Нас некому контролировать, некому ставить нам двойки и пятёрки, а потому контроль будет особенно жёстким. Ведь самый лучший контролёр - это собственная совесть.
   Путь до Авроры, нашей новой родины, не близок. А "Феникс" наш, конечно, корабль большой, надёжный, вместительный, но вот скоростными параметрами воображение он отнюдь не поражает. Медленный он, честно говоря. И телепать нам в этакой тесноте до Авроры на "Фениксе" ещё полгода. Но даром они не пройдут, эти полгода. Теперь, когда работает реактор, заработают и информационные терминалы в пеналах. И мы будем учиться. Император просил до прибытия на Аврору всех окончить курс хотя бы восьмилетней школы.
   Мы будем учиться. И вернёмся, жди нас, мама, жди.
   И снится нам не рокот космодрома,
   Не эта ледяная синева,
   А снится нам трава, трава у дома
   Зелёная, зелёная трава.
   Просохли слёзки на щеках. А вот Ненависть, Ненависть никуда не ушла, она тут, с нами. Кажется, эта Ненависть сейчас материализуется, настолько густая и чёрная она наваливается на меня со всех сторон.
   Через шесть рядов справа от себя вижу Сашку. Грязная, волосы всклочены, пионерский галстук съехал куда-то вбок, но она не замечает этого и искажённым от Ненависти ртом буквально выплёвывает в воздух слова:
   И снится нам не рокот космодрома,
   Не эта ледяная синева,
   А снится нам трава, трава у дома
   Зелёная, зелёная трава.
   Какой же молодец Карлуша! Среди десятков тысяч песен нашёл именно ту, которая сейчас нам нужнее всего. Прав, наш император тысячу раз прав! Это действительно наш Гимн. Гимн Человечества.
   Да, мы проиграли битву за свою домашнюю планету, мы проиграли битву и свой дом. Но война не окончена. И пусть Чужие думают, что победили в этой войне, но мы-то ведь знаем, что ни фига они не победили. Русская и Англо-Саксонская империи объявили Чужим тотальную войну, войну на уничтожение. И мира они не просили и не заключали. Карлуша же сегодня так прямо и объявил, надев стальную корону: "Тотальная война продолжается!".
   И снится нам не рокот космодрома,
   Не эта ледяная синева,
   А снится нам трава, трава у дома
   Зелёная, зелёная трава.

* * *

   Песчинка. Крохотная песчинка на просторах Вселенной. Песчинка с массой покоя в миллионы тонн. Одна из многих подобных ей песчинок, затерявшихся в Солнечной системе между Марсом и Юпитером. Таких песчинок там много, очень много. Их сотни тысяч, и есть среди них песчинки относительно крупные, размером в сотни километров.
   Но наша песчинка к крупным никак не относится, это очень маленькая, даже малюсенькая песчинка. Единственное, что отличает её от других песчинок - так это невероятно причудливая форма. А ещё то, что она может двигаться в пространстве, наплевав на законы небесной механики. И гравитация гигантского Юпитера и даже самого могучего Солнца нашей песчинке не указ. Она летит туда, куда хочет сама и так, как ей больше нравится.
   Вот она дрогнула, шевельнулась, и, всё ускоряясь, начала двигаться в сторону вечной межзвёздной ночи, прочь от Солнца. Ей предстоит разгоняться больше двух недель, прежде чем она навсегда исчезнет из Солнечной системы в короткой вспышке гиперперехода.
   Щенки. Их зубы слабы, движения неуклюжи, а тощий хвост порой путается между лап. Враг разорил их логово, убил их родителей, а потому они уходят. Они бегут.
   Но они - щенки волка. Они волчата. Рано или поздно их зубы окрепнут, движения станут быстрыми, ловкими и уверенными, а хвост перестанет путаться между лап.
   И тогда они вернутся, обязательно вернутся. Но вернутся уже не щенки, не волчата. Вернётся волчья стая.
   И снится нам не рокот космодрома,
   Не эта ледяная синева...

* * *

И НЕМНОГО - ОТ ВЕРЕЩАГИНА...

   Ну, начнём с того, что перед вами именно вбоквел. Сильнейший. :-) И дело не в том даже, что сюжет рассказа совершенно не совпадает с сюжетом цикла. Просто предположения, допущенные Сергеем, сами по себе являются нереальными в контексте моих книг.
   Чужие действительно полагали прыжок земного флота вещью совершено невероятной. Но не по причине технической отсталости землян - прошло 20 лет самой страшной войны, которую им когда-либо приходилось вести, они уже много раз убеждались, что этой отсталости нет и земляне очень быстро "набрали вес". Те же англосаксы считались вообще лучшими звездолётчиками Галактики уже на начальном этапе войны. Причиной беспечного поведения Чужих были во-первых абсолютная уверенность в том, что землянам не с кем, нечем и не на чем нанести сколь-либо значимый удар - а во-вторых, собственная окончательная усталость, смешанная с раздражением и ужасом от потерь и желанием поскорей закончить эту войну. Так иногда выведенный из себя человек гоняется за комаром с тапком, не замечая, что по пути сшибает, разбивает и опрокидывает целую кучу вещей.
   В текстах, посвящённых Первой Галактической войне, неоднократно упоминалось, что земляне при всей их романтичности, никогда и ничего не делали наобум и наудачу. Он и войну-то выиграли в конечном счёте благодаря изощрённейшему планированию и умению просчитывать все ходы и их последствия, а так же последствия последствий. Да и невероятность событий не более чем невероятна, нежели десант парашютистов Вермахта на бельгийские форты в 1940 году. Со стороны тоже могло показаться, что безумный Гитлер набрал банду суицидников, и им невероятно повезло. Лотерейный билетик. Авантюра. Причём это так и есть! Но... это если не всматриваться в тему и не увидеть сложнейшего технического расчёта и тщательной подготовки операции, помноженного на отборный материал исполнителей и неожиданность, алогичность "сюжетных ходов".
   Земляне ЗНАЛИ, что они победят на Сельговии. Их бросок был не жестом отчаянья или дикарского упрямства - он был глобальной и полностью просчитанной операцией по окончанию войны. Они хотели сделать так - так у них и получилось...
   ...И всё-таки я без колебаний разместил тут эту вещь. Почему? Я думаю, многие уже догадались сами. Для тех же, кто не догадался, поясню: если бы по каким-то причинам Земля всё-таки проиграла войну (а она в общем-то могла её проиграть - например, начнись эта война хотя бы на год раньше) - то события во многих местах развивались бы именно так, как показал автор фанфика.

Олег Верещагин.


 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"