Верещагин Олег Николаевич : другие произведения.

Земля теней. Главы 29-31

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Посольство нолдор едет, едет, едет... и отплывает из Эглареста. А так же - были ли у эльфов ПЛ?

0x01 graphic

29. ПЛОХАЯ ОХОТА

  
   Мы были крылаты, мы были безумны,
   Мы были светлы и сильны.
   В сверкающих латах взлетали мы шумно,
   Сгорая желаньем войны.

Арвен Мифриэль. Сон.

   До сих пор Сарниэ ни разу не видел никого из Феанорингов в таком гневе. В бою - не в счёт. Да, пожалуй, от Келегорма в таком состоянии разбежались бы по ангбандским щелям все балроги. Про щитоносцев и говорить было нечего - они сидели, как мышки, запахнувшись несколькими плащами, притихнув и даже носами не шевелили. Наверное, они сбежали бы из шатра, но опасались лишний раз обратить на себя внимание лорда.
   Обычно спокойный и ироничный Туркафинвэ Тьелкормо нашёл для Элу Тингола столько прочувствованных слов и красочных эпитетов, что тот, должно быть, обыкался в своём Менегроте. Глаза лорда горели, слова отдавали металлом, а снаружи разбушевался снежный вихрь, трепавший палатки и заставлявший коней тревожно ржать и взвизгивать. Келегорм закончил тем, что обвинил Короля Дориата в смерти бабушки (1.), а потом припечатал сочными ругательствами на квэнья:
   - Piutan antalyanna! Esselya naa talda luxunen, ulundo! (2.)
  
   1. В тексте неоконченного (и очень интересного, как и все произведения этого автора!) романа Эстелин "Феанор" содержится упоминание о том, что жена Финве Мириэль потому зачахла после родов своего единственного ребёнка Феанора, что во время Великого Похода едва не погибла от рук Морнэфарона, одного из совращённых Морготом майа, который успел "вытянуть" часть её фэа. От полной гибели её спасли Кэлиэн Охотница и Эльвэ, но, по мнению Феанора, они слишком промедлили. Келегорм в данном случае в ярости повторяет слышанное от отца. И вряд ли справедливое. 2. Я плюю тебе в лицо! Твоё имя покрыто грязью, извращенец! (ни в коем случае не в половом смысле, скорей "изуродованный Тьмой") (квэнья)
  
   После чего со стены с грохотом сорвался щит, и Тиэльянна с дрожащим вздохом выполз из-под плащей - определять щит на место. Келегорм, впрочем, его не съел, а с размаху бросился на скрипнувшую всеми ремнями походную кровать и сердито схватил первый попавшийся под руку свиток из коробки рядом, с треском его развернул и начал читать. Или делать вид, что читает.
   Щитоносцы осмелели и зашевелились. Донн даже подал голос:
   - Всё равно тут охота плохая...
   - Что? - Келегорм посмотрел поверх свитка. Донн тут же окаменел, однако повторил:
   - Охота тут... плохая.
   - Тут ничего хорошего быть не может, - отрезал Келегорм и, сердито хрустнув свитком, сказал: - Сообщите всем, чтобы начинали сворачивать лагерь. Едем дальше.
   Мальчишки сыпанули наружу - все, кроме Тиэльянны, которому пришлось начать сборы лорда.
   Вихрь улёгся, но снег сыпал вовсю, а уж границу Дориата как будто кто нарочно белым плащом закинул. Щитоносцы пробежались по лагерю, оставляя за собой деловитую возню, голоса, ржание коней - и вернулись увязывать свои вещи. Келегорм больше не злился и тоже паковался - правда, вид у него был всё ещё задумчивый, и Донн не сразу осмелился спросить:
   - А куда мы поедем дальше, лорд Туркафинвэ?
   Лорд как раз в это время затягивал тюк с пологом шатра, помогая себе ногой, но ответил через плечо:
   - Прямо туда и не мимо. Главное - не проехать поворот.
   - Ничего, мы там дощечку прибьём. Указатель, - предложил Тиэльянна. - Ну... хоть те, кто следом поедут, путаться не будут.
   Келегорм выпрямился. Окинул взглядом всех четверых щитоносцев (они замерли и примолкли снова). И усмехнулся:
   - А это идея. Неплохая. Только зачем откладывать-то?..
   ...Проезжая мимо большого дуба, у которого стоял шатёр Лорда, Алассинья затянул - и подхватили остальные, сначал те, кто ехал рядом, а потом - по всему строю, от лорда во главе до вьючных коней:
   - Как дев возлюбленных уста,
   Мы целовали сталь клинков,
   И клятва, как любовь, свята,
   Мне горло рвет железо слов...
   Кору дуба украшали - словно бы сами собой свившиеся из неё же - отчётливые строчки, обращённые к тракту и Дориату:

Quanta Ambar-metta (1.)

   1.Полный конец света (квэнья)
   Протянувшаяся ниже стрелка не оставляла сомнений в том, где он располагается...
   - Кто не поднимется с колен,
   А кто не склонит головы,
   Кому милей позорный плен,
   А кто уйдет звездою ввысь.
   Забьют рабу железом рот -
   Я выбираю право - петь.
   Трус жизнь в оковах изберет -
   Бесстрашный выбирает - смерть. (1.)
  
   1.Стихи Иллет.
  

* * *

   Тракт перемело во множестве мест, снег не утихал и сейчас, а временами снова срывался ветер, и кое-где сугробы достигли конской груди. Эльфы спешились. Валинорским коням, как и им самим, снег был нипочём - и мэарас и нолдор вполне были способны идти по самому свежему, похожему на пух, снегу, не проваливаясь, было бы желание и хоть какой-то запас сил. Но почти у трети всадников кони были уже здешние, а под въюками - все здешние, и передвижение каравана превратилось в переползание уже к полудню. Видно было, что Келегорма это сильно злит. Даже не столько задержка по времени, сколько мучения животных, разрезавших снеговую реку, как пловец - встречную волну. Наконец Высокий Лорд просто не выдержал. Осадив коня, он привстал в стременах, выкинул вперёд правую руку и выкрикнул тяжкую, громоздкую, рокочущую, как начинающийся камнепад, фразу на неизвестном Виндэ языке. Зато Сарниэ тут же вскинул голову (он прятал нос в ворот плаща, предоставив Айре нести всадника по своей воле). Тэлэро узнал несколько раз слышаный в жизни LambК Valarinwa, Язык Валар. А в следующий миг буран вскипел ещё яростней - но так, словно началом этого нового бурана был Келегорм: волна снега, и летящего с неба, и лежавшего на земле ещё миг назад, покатилась по Тракту куда-то на запад, оставляя за собой почти чистый каменный вымост. Непогоду словно бы унесло этой волной, и над дорогой проглянуло солнце. Воины-синдар не могли удержать изумлённых возгласов, пронёсшихся по колонне вперемешку с удивлённым и обрадованным ржанием коней.
   - Мой лорд, - несмело и почтительно спросил Эзуил (Келегорм обернулся, с улыбкой кивнул), - но почему ты не сделал этого раньше?
   Улыбка сошла с лица Лорда. Келегорм откинул на спину капюшон, поправил вышитую повязку - со звёздами Нолфингов и Феанорингов вперемешку. Вздохнул:
   - Да потому, Эзуил, что такое не могло остаться незамеченным на севере.
   - Думаешь, буран послал Моринготто? - Алассинья подъехал с другой стороны.
   - Да... нет... не знаю, - признался Келегорм. - Да это и не важно, я всяко себя обнаружил, и с нашего посольства, даже не знай про него раньше, теперь точно не спустят глаз... Виндэ-ог-виндан, закрой рот.
   Виндэ закрыл рот под хихиканье Тиэльянны и Донна - Сарниэ не смеялся, а обиделся за друга и бросал на двух других щитоносцев сердитые взгляды. Но закрыл рот лишь за тем, чтобы тут же открыть его снова и выпалить:
   - Как ты это делаешь?! Я тоже хочу так уметь!!!
   - Нет ничего проще, - под удивлёный смех уже взрослых эльфов отозвался Келегорм. - Надо повыше привстать в стременах... Побольше набрать воздуху в грудь... - Виндэ послушно проделывал все рекомендации Лорда, не сводя с него глаз. - И погромче сказать... - Виндэ напрягся, ожидая завершения, Келегорм развёл руками и закончил: - "Не дано." Потом сесть в седло прочней и продолжать путь.
   Сарниэ ожидал, что Виндэ обидится. Но тот опустился в седло, почтительно склонил голову - и в тот же миг конь Келегорма встал, как вкопанный. Рысивший впереди Хуан вернулся, обежал вокруг хозяина и удивлённо заглянул коню под брюхо (ему пришлось здорово нагнуть голову и самому припасть на передние лапы). Там ничего не было. Келегорм осторожно, ласково понукал коня, тот покачивал головой и не двигался с места.
   Винди, это ты? - спросил Сарниэ. И ощутил смешок.
   Ага. Когда устанет - я скажу: ну что ж, не дано, и... ой!
   Келегорм, наклонившись к конскому уху, прошептал что-то, чего не расслышали даже ехавшие рядом - и конь двинулся дальше, как ни в чём не бывало, а рядом затрусил Хуан. На лице Виндэ отразилось такое разочарование, что захохотали все вокруг - ясней себя выдать было просто невозможно. Но Келегорм и не подумал обижаться.
   - Хочешь, я расскажу тебе, как мы с Оромэ одиннадцать дней и ночей охотились на огромного белого медведя у северных отрогов Пелори, там, где начинается Хэльк... - он словно бы поперхнулся чем-то колючим и закончил по-другому: - ...Большой Лёд? Братец Курмо, я знаю, научил тебя неплохо работать с металлом и камнем, но про зверей я знаю всё-таки побольше тебя, хоть ты и родился в лесу и ходишь тише ночного мотылька...
   - Хочу!!! - воспрянул Виндэ. Судя по всему, хотел не только он - и вообще не только щитоносцы.
   - Ну слушай. Мне было тогда побольше лет, чем тебе, но взрослым называл себя только я сам, да и то не вслух, потому что не любил, когда надо мной посмеиваются... А Хуан уже подрос, и это была первая настоящая охота, на которую я его взял...
  
   0x01 graphic
  

* * *

   На седьмой день пути вдоль заснеженных границ Нелдорета, у северной опушки Бретиля, отряд наконец-то повернул на юг, к Тейглину - и с этого момента теплеть стало буквально не по дням, а по часам. Небольшой удел, самое маленькое из владений Арфингов, взятый во владение Ородретом, был ветреным; затиснутый между Бретилем, Эред Ветрин и Дортонионом, он продувался что с севера на юг, что с юга на север, откуда бы не тянуло. Трудно было и понять, почему Ородрет - спокойный, невоинственный, склонный к созерцанию и созданию красивых долговечных вещей - выбрал себе именно эти места, так близкие к врагу и такие важные с точки зрения обороны.
   Но сейчас всю дорогу ветер дул в лицо, с юга, к дальним Топям Сереха, и был тёплым. Снег тут лежал только в оврагах и лощинах; земля была серо-жёлтой от сухой прошлогодней травы, сонной и скучноватой. Рощи и дубравы облетели, а ельники казались скорей чёрными, чем зелёными. Во время ночёвок в шатрах пологи всё время трепетали, иногда даже гудели, как барабаны, под бесконечными ровными ударами ветра.
   Посольству никто не препятствовал, да, собственно, почти никто и не встречался - лишь пару раз показывались небольшие групы всадников, но воины Артаресто даже не приближались к феанорингам. Да потом, когда по правую руку начал показываться свободный ото льда Малдуин, на его берегах стали встречаться синадрские хуторки, возле которых пару раз останавливались на ночлег. Как раз после второго такого ночлега впереди и открылась ещё одна река - Тейглин. По-зимнему серая, она была спокойна и сонна. На дальнем берегу, скрытом утренней дымкой, виднелись несколько домиков. За ними уже почти сразу начинались земли Финрода.
   Мост через реку висел брошенным с берега на берег великанским каменным луком. Невиданным луком гномьей работы. Чёткие угловатые линии резьбы украшали его серо-слюдяные бока.
   - Интересно, Артаресто вообще собирается строить свои мосты через Тейглин? - проворчал Келегорм, первым выехавший на берег, окаймлённый полосой снега, и поджидавший остальных. - Или так и будем пользоваться Ничейной Переправой? (1.) В конце концов, это ведь его земли...
  
   1.Имеется в виду мост через Тейглин на западной опушке Бретиля, построенный гномами и официально не принадлежавший никакому из эльфийских княжеств.
  
   - Артаресто всегда был осторожным, - сказал Алассинья. - Кто знает, может он и прав? Одну переправу охранять легче, чем пять.
   - От кого охранять-то? - шепнул Тиэльянна остальным щитоносцам.
   - На всякий случай, - мудро отозвался Донн. - С этими тварями никогда не знаешь, в какую дырку они пролезут. А рек они боятся.
   Со стороны моста рысили двое всадников. У одного из них на копье был флажок Арфингов, и на мосту, у его начала, теперь виднелись ещё несколько стражей.
   - А эти всё ещё без стремян ездят, - обратил внимание Виндэ. - Плохо. Неужели не научились ковать?
   - Скорей уж просто пока руки не доходят, - возразил Сарниэ. - Помнишь, наши лорды посылали Арфингам стремена в подарок... Да и воины лорда Финдарато уже пользуются стременами... Посмотри, за Тейглином снега совсем нет, ну а на побережье и вовсе уже весна, - мечтательно продолжал он.
   - И Линьяфэн, - прошептал Кирьямо, толкая хихикнувшего Донна локтем. Сарниэ не обиделся ничуть:
   - И Линьяфэн, - подтвердил он спокойно и чуть насмешливо. - Ты её не видел ведь? Считай, что не видел самого красивого в этом мире... и в Валиноре. Но у тебя будет шанс, если повезёт.
   - Срезал, - удовлетворённо подытожил Виндэ и, ловко нагнувшись, подобрал комок рыхлого снега. Аккуратно и быстро растопил его в ладонях, потом вылил половину воды в подставленные ладони друга. Тронул своими сложенными ковшиком пальцами - его: - За Линьяфэн дочь Хвэста и ваше счастье! - и выпил талую воду.
   - За мою Линьяфэн, - совершенно без стеснения отозвался Сарниэ и повторил то же. Вода была холодной, со вкусом того, из чего родилась - снега, и - земли, в которой - Сарниэ это ощущал! - уже пробуждаются травы, чтобы по сроку рвануться к солнцу... Примолкшие Кирьямо и Донн смотрели на это с уважением, а Донн - так даже с лёгкой робостью, явно принимая за какое-то валинорское волшебство. Сарниэ стало немного смешно: да уж, Виндэ истинный валинорец... а хотя - он сильно изменился... Действительно сильно.
   А я сам, задумался Сарниэ. Я сам меняюсь тоже. Мы все - все - меняемся, каждый день и каждый час меняемся. К лучшему ли? Хочется верить, что - да...
   Между тем первый из всадников уже подскакал к Келегорму и, приветствуя его, снял с золотых волос шлем и вежливо представился сразу всем:
   - Сильмэлоксэ сын Тальянорно из Дома Арафинвэ, Страж Моста. Мы оповещены о вашем посольстве, и мост открыт для вас... - и добавил с короткой улыбкой: - Привет, Турко.
   Он представился на квэнья, хотя очень многие нолдо всё чаще употребляли свои имена на синдарине.
   - Привет, Сильмо, - кивнул лорд. - Я не знал, что ты здесь... - он толкнул коленями коня, направляя его к мосту - и следом зашевелился весь отряд.
   - Финдарато Инголдо послал меня сюда - помочь брату, - Сильмэлоксэ поехал рядом с Феанорингом. - Мы строим крепости на севере. Вы, я слышал, тоже?..
   ...Второй всадник оказался девушкой - в лёгком кожаном с металлическим нашивом кое-где доспехе, с луком у седла и двумя экетами на широких перевязях. Такая же светловолосая, как арфинг, она тем не менее явно была из синдар и, хотя в первый момент держалась отстранённо, но, стоило Эзуилу помахать ей и весело крикнуть:
   - Сестра! - как лучница просияла, они съехались и заговорили. Вряд ли девушка была и правда роднёй Эзуила, потерявшего всех, кого только можно, но что с того?..
   ...Сам мост оказался перестроен. Там, где кончается работа гномов и начинается эльфийская, отличит любой, у кого есть глаза. Гномы не строили тут, на Тейглине, своих защитных башен со сквозными проходами в них - две стройные, обманчиво-хрупкие башенки, между которыми опускалась и поднималась в прорезных пазах кованая из мощных, квадратных в сечении стальных брусьев решётка, были недавней постройки. Сейчас решётка держалась в поднятом состоянии на кованых цепях, и можно было видеть: нижняя часть брусьев оканчивается остриями, глубоко входящими в специальные лунки в мосту. Мост можно было запереть от врага в любой момент, даже не опуская - просто выбив клинья из барабанов.
   Стража моста, выстроившись по обе стороны въезда (широкого, а издалека мост казался тонким, почти ненадёжным), приветствовала отряд весёлыми выкриками. Сильмэлоксэ, чуть повернувшись в седле, указал вперёд - рукой, не копьём:
   - Впереди владения главы нашего Дома, Финдарато Инголдо. Через них путь долог, но безопасен... почти.
   - Не все орки ещё выловлены нами и нашими старшими братьями, - добавила девушка-синда с чуть хищной улыбкой, оторвавшись от оживлённого разговора с Эзуилом. - Но мы работаем над этой проблемой.
   - Неустанно! - крикнул под общий звонкий смех кто-то из стражи.
   Весь отряд втянулся на мост. За ним тракт кончался - и было видно, что в Восточный Белерианд уже почти пришла здешняя ранняя весна. За прибрежной полоской лугов, сейчас серых и жухловатых, кое-где покрытых пятнами снега в углублениях, виден был лес. По лугу быстро шли вдали несколько фигурок - охотники с парой собак. Дувший над мостом от реки ветер ворочал тёплые плащи эльфов и развевал флаги - рядом Арфингов и Феанорингов.
   - Едем навстречу весне! - весело сказал Келегорм, поднимая коня на дыбы. Повернулся к девушке-синда. - Прости, я краем уха слышал ваш разговор с Эзуилом и понял так, что ты - Иавас дочь Гватрена, и что Артаресто... Ородрет, мой двоюродный брат, не сводит с тебя глаз всякий раз, когда ты оказываешься рядом?
   Синда смущённо и в то же время с гордым достоинством улыбнулась, откидывая голову:
   - Да, это так. Ородрет красив и умён, и мы часто бываем вместе. Надеюсь, что ему не скучно слушать то, что я говорю и не неприятно смотреть на меня.
   - А главное - теперь, если что, его есть кому защитить, - пробормотал Алассейа. Но Иавас услышала и сузила фиалковые глаза:
   - Если мужчина не бряцает мечом обо всё, что встречается ему на пути - это не значит, что он труслив. Или ты что-то знаешь об Ородрете с Тол Сириона, храбрый канменег - что-то, что позорит его? Тогда не молчи и скажи это громко.
   - Артаресто не трус и никогда им не был, - Келегорм недовольно посмотрел на Алассейа, который чуть наклонил голову, прижав ладонь к груди - со звяком кольчуги:
   - Я сказал глупость, думая, что шучу. Прости, прекрасная Иавас.
   - Ородрет храбр, - неожиданно решительно вмешался Виндэ. На него посмотрели все трое говоривших взрослых. - И добр. Я видел его в бою и видел после боя. Иавас дочь Гватрена, когда ты увидишь Ородрета - передай ему привет от Виндэ-ог-виндан из авари, который бился с ним бок о бок недалеко от Лант Лаур. И скажи, что я не забыл Араса, которого мы с моим другом Сарниэ не успели спасти, но за которого отомстили сполна.
   - Певица Тармэ, чьих детей он спас во льдах, тоже не забудет его, оруженосец, - сказала Иавас, с симпатией глядя на немного покрасневшего авари. - И многие другие... А твой привет я передам Ородрету. Обязательно. Он вспоминал про вас и про то, как вы помогли ему и его сестре Артанис.
   - И мой привет передай ему, - сказал Сарниэ, склоняя голову. - Я - Сарниэ Элент сын Синдэ из Альквалондэ, и случилось так, что и я был там и видел, как погиб, не опуская оружия, храбрый Арас - и его меч вручил мне Артаресто за спетую над костром Араса прощальную песню. Я ношу этот меч сейчас и буду его носить до скончания моего земного срока.
   - Счастья вам, оруженосцы, за то, что у вас всегда есть наготове добрые слова, - ласково сказала Иавас. - И что вы не забываете про мечи.
   - Пожелания счастья от тебя, Иавас дочь Гватрена, донесут нас до Бритомбара, как быстрые крылья чайки, - немного напыщенно выдал Сарниэ. И покосился на лорда, который со своим обычным невозмутимым и чуточку насмешливым видом наблюдал за разговором. - Ведь правда, лорд Туркафинвэ, нам надо добраться побыстрее туда, куда мы едем?
   - А мы туда и не едем, - спокойно отозвался Келегорм. - Флотилия отплывёт из Эглареста, а не из Бритомбара.
   Сарниэ открыл рот и покачнулся в седле назад.

* * *

   Мост через Неннинг был достроен. Видимо, уже довольно давно.
   Достроен - и тут и там заляпан кровью. На месте прекрасных каменных колонн-деревьев с их покачивающимися фонариками торчали каменные обломыши... И следы боя - следы отчаянного и недолгого боя везде, повсюду...
   ...Стража Кирдэна погибла возле моста вся. Все два десятка фалатрим. Когда обыскивавшие окрестности воины сняли шлем с воина, лежавшего на середине моста - рядом с шестью орочьими трупами - то Сарниэ, оказавшийся рядом, сказал тихо:
   - Майтэ сын Раньяра.
   - Что? - поворачиваясь, быстро и зло спросил Келегорм, рассматривавший вспоротое - видимо, уже предсмертным ударом - тело орка, висящее на высоких перилах. Сарниэ мотнул головой - говорить было плохо. Виндэ - он подошёл с другого берега - пояснил, зло катая скулы:
   - Майтэ сын Раньяра. Он командовал тут стражей в прошлый раз, когда мы проезжали тут с лордом Канафинвэ.
   - Они прошли на ту сторону, уже не скрывались! - освирепело крикнули с противоположного берега. - Тут тропа натоптана, целая орда валила! Вчера вечером!
   Келегорм немного свёл брови - вода под мостом зарокотала, белыми бурунчиками вспениваясь около каменных опор.
   - Донн! - резко позвал он. - К обозу, пусть подтягиваются сюда! Скорей!
   Отсалютовав, синда погнал коня по берегу.
   - Сарниэ, ты куда? - окликнул Виндэ, пытавшийся подсчитать по следам, сколько было орков, пошедшего вперёд, на западный берег, по мосту Сарниэ. Тот отмахнулся и ускорил шаг. Ему надо было скорей посмотреть на...
   ...родник был мёртв. Запакощен, обрушен, затоптан - и мёртв, как и стражи наверху, у моста. Камни выворочены, берег изрыт и обгажен дерьмом. Тщательно обгажен. Специально. Это было видно с первого взгляда. Отовсюду несло омерзительным запахом - вонью ликующей гадины. На месте мостков дымились обломки досок.
   Встав на колени, Сарниэ начал, зло и упрямо всхлипывая, рыть склон руками. Из-под них летела глина, щебень, пальцы покрылись кровью, но мальчишка рыл и рыл, хрипло дыша... и вот пальцы щекотнула холодная влага. Сарниэ удесятерил усилия - и вскоре по рукам потекло по-настоящему, а потом... потом Сарниэ счастливо рассмеялся. Родничок подал голос - и этот голос набрал силу, вот уже струйка, а потом - струя упала в Неннинг, и знакомый звук-привет заплескался под берегом. Сарниэ сунул под струю руки, обмывая грязь и кровь, потом - схватил её губами, потом - подставил лицо, фыркая от холода и удовольствия.
   - Сарнито, орки! - наверху появилась голова Виндэ - с горящими глазами, оскаленного. - Скорей! Они скачут сюда! Обратно! Я их чую! Сарнито!!!
   - Орки?! - взвыл Сарниэ, вскакивая на ноги - к берегу по и так похмуревшей, неспокойной реке побежали мелкие и частые сердитые волны. - Иду!..
   ...Орда, как видно, собиралась разорить и пожечь хуторки вдоль границы. И теперь удирала, было ясно, что она удирает, и удирает без добычи и хоть какой-то победы. Не меньше трёхсот орков-всадников мчались галопом прямо под солнцем, уходя от преследователей - вдали было уже видно ещё одно движение, и эльфы различали стяги: конники Кирдэна спешили загнать разбойников. А орки явно не ожидали натолкнуться у реки, рядом с уничтоженной всего лишь вчера заставой, на нового, ещё более страшного, врага. И там были не только орки - в общей массе бешено мчались несколько чудовищ, похожих на огромную дикую помесь быка и ящерицы.
   - Дружина! - Келегорм махнул в седло через конский круп без упора на руки. Рог в руке Алассиньи пропел сигнал, как раз подскакавшие лучники Эзуила, оставляя лошадей, рассыпались цепью около моста. Тиэльянна подал лорду шлем, Донн - щит, Сарниэ - копьё. Виндэ уже крутился на Спаре шагов за сто впереди, что-то кричал - то в сторону орков, то своим - и взмахивал копьём. Сарниэ услышал, как друг яростно прокричал, даже почти провизжал, как небольшой, но бесстрашный и свирепый зверёк, охваченный яростью:
   - Лорд, убьём их скорее!
   Убьём их скорее, подумал Сарниэ, перехватывая копьё и упираясь в уже привычные стремена. Вслушался - под берегом пел-плакал родничок, ещё не избавившийся от недоумения, боли и страха. Убьём их, лорд. Их надо убить скорее.
   Наверное, впервые при виде врага Саниэ испытал настоящий гнев. Не высокий подъём, не жутковатое ожидание схватки, а именно гнев. Мелькнул перед глазами загаженный берег, мёртвый родничок... Да кто же они такие?! Если их и правда сделал такими Моргот, то... то всё равно! Зачем, почему они так радостно загаживают всё чистое и светлое?! Зачем?! Почему?! Они убили стражу на мосту, да, пусть, это война - но зачем остальное?! Зачем?!
   И он обрадовался, услышав крик Келегорма:
   - Hyandar i Noldori!
   Понеслась навстречу травяная равнина. Пролетел мимо, обогнал сразу всех Хуан, а за ним мчался серебряный холодный вихрь, в котором уже с трудом различался Келегорм.
   - Hyandar i Noldori! - кричал Сарниэ, неистово шпоря бока Айры пятками, почти не слыша и не узнавая своего голоса - дикого, странного. - Hyandar i Noldori! - и думал только об одном: скорей добраться до врага.
   Орки, поняв, что попали в нечаянную ловушку, смешались и укротили разбег своих варгов. Они боялись конников фалатрим, настигавших их - в гневе за набег. И ещё страшней были скачущие от реки пламенноглазые великаны на нездешних конях...
   В толпе всё ещё скачущих орков поднялся вой. Вой жуткий... от обречённости. Потом он оборвался - белым стремительным ураном ворвался в их ряды Хуан, по пятам за которым летело огненное серебро, и всего на конский корпус позади лорда обрушился на врага Виндэ, а через мгновение - остальные, всей страшной, тяжкой масой конского разбега, всей силой гнева, сосредоточенной на самых кончиках горящих копий...
   И всё это произошло через миг после того, как с неба на орков рухнул ливень стрел...
   ...Сарниэ потерял копьё сразу, пробив им орка так, что он нанизался на веретено до самой руки - остриё от удара и тяжести ушло в землю, и эльфёнок, спасая запястье, выпустил оружие, тут же ударом щита до самого затылка разорвав оскаленную пасть варга - зверь, целившийся хватануть Айру за живот, покатился по траве, хрипя и визжа; Айра ударом задних копыт швырнул прочь ещё одного всадника-орка вместе с его варгом. Выхватив Талью, Сарниэ отрубил лапу с ятаганом, отсёк ощеренную голову, прикончил ударом в затылок варга. Налетели сразу двое, но их перехватили Донн и Виндэ, швырнули в потоптаную траву изуродованные туши, а кони с визгом стоптали варгов.
   Всадники нолдор быстро теснили яростно, но безуспешно сопротивляющихся врагов навстречу несущимся карьером фалатрим - тех было около сотни и они спешили, даже сквозь грохот и рёв схватки были слышны их голоса - в отличие от голосов нолдор, похожих на рёв разгневанного ветра, в кличах фалатрим бушевал морской ураган. Они налетели на мечущихся орков с высверками стали - казалось, сильная рука сдавила ком грязи.
   Вопящие от ужаса, злобы и понимания гибели, орки не собирались сдаваться. Понимание, что пощады ждать не приходится, подхлестнуло их, и они бились отчаянно, стремясь уже только к одному - утащить с собой как можно больше эльфов...
   ...Сарниэ не успел опомниться от одной схватки, а в него уже вцепились, потянули в сторону, спасая ноги, Сарниэ выдернул их из стремян и грохнулся наземь, а сверху на него навалилась визжащая тварь с огромными, полными злости и страха желтыми слезящимися глазами. Кривой короткий клинок скользнул по плечу, по доспеху. Сарниэ в неожиданной для самого себя ярости вцепился твари в горло левой рукой, свалил с себя, попал пальцами в орущую пасть, прижал коленом руки врага и с рычанием всадил в рот орку вторую руку, начал рвать, не давая свести зубы. Орк захрипел горлом, колотя ногами, выпучил глаза, пытаясь вырваться; боковым зрением Сарниэ увидел, как Айра ударом копыт уложил ещё одного, кинувшегося было на помощь приятелю.
   - Гадина, нечисть... - хрипел Сарниэ, напрягая мышцы и в неистовом, бешеном ликовании ощущая лишь: я сильней, сильней его! - Мразь поганая, выползок... я тебя разорву, дрянь... хххааА!!!
   Треснуло. Хлынула кровь. Сарниэ от нахлынувшего отвращения не смог встать - упал на бок, высоко держа окровавленные руки, казалось, мальчик и сам убит наповал. Айра тут же встал над ним - а через какой-то миг появился Виндэ - без шлема, всё лицо в крови, в правой руке - орочья башка... не отрезанная - оторванная, открученная и... отгрызенная, было видно. Молча подал Сарниэ свободную руку.
   - Зачем ты так? - спросил Сарниэ, вставая и с омерзением глядя на свои перчатки.
   - Смотри, - вместо ответа Виндэ кивнул на лежащего неподалёку варга. Из порваного седельного мешка выкатились две детских головки, головки совсем малышей - золотые волосы стали ржавыми от крови, в глазах застыл непонимающий ужас. Всё-таки успели где-то, подумал Сарниэ с отчаяньем, успели всё-таки... А Виндэ почти прорычал: - Этот... выл, чтобы я его не убивал. Этот... хотел жить. Жить он хотел. Жить! - и запустил страшный трофей по дуге в сторону реки. - Вот ему жить! Меч о таких не марать! - а потом выплюнул напоследок: - Iblith! (1.) - Потом покосился на лежащее у ног друг тело, на то, что у орка осталось вместо головы, спросил удивлённо: - Это кто его так?
  
   1.Дрянь! (виндан)
  
   - Я ему голову... разломил... - Сарниэ сглотнул, кашлянул, поморщился, опять сглотнул. - Так - крак... - показал руками. - А оттуда... - он снова скривился, посмотрел на свои перчатки, пошевелил пальцами. - Выброшу я их, не смогу носить...
   ...Бой закончился. Эльфы спешивались, разыскивали своих раненых и мёртвых (их было мало, хвала Валар, всего несколько!) и на месте, молча, докалывали раненых или прячущихся орков. Мальчишки кое-как слили друг другу из фляжек, отмываясь от едкой орочьей крови, немного сполоснули запачканные доспехи, подозвали своих коней; Виндэ встревоженно спросил:
   - А где лорд Туркафинвэ?
   - Да вон он, - указал Сарниэ подбородком. - Ой. С Тиэльянной что-то случилось!
   Тиэльянна лежал на спине и морщился. Над ним возился Лаукасуле, ламбенголмор-целитель, пошедший с отрядом, а рядом стоял Келегорм, хладнокровно осматривавший своё копьё. На молчаливый вопрос Сарниэ ламбенголмор ответил:
   - Спину он сломал. Ударил копьём эту дрянь, - кивок на мёртвую тушу, - и в седле назад мотнулся. Да так, что... - Лаукасуле вздохнул. - А уж лорд её доколол.
   - Надо будет сказать Куруфинвэ, что у сёдел стоит делать высокую заднюю луку, как спинку у кресла, - сказал Тиэльянна. - А то удивительно, что я первый... Сдохла эта тварь?
   - Сдохла, - подтвердил Сарниэ. И жёстко добавил (на него даже посмотрели удивлённо и покалеченный и лекарь, и Келегорм, и Виндэ): - Они все сдохли.
   - Больно? - спросил подошедший Донн. Тиэльянна мужественно усмехнулся, потом признался скорей удивлённо:
   - Странно как-то. Ничего ниже пояса не чувствую.
   - Через три-четыре дня пройдёт, - Лаукасуле проверил ещё раз подсунутые под мальчика и накрепко зафиксированные две доски. - Если не будешь пытаться в эти дни по привычке скакать и дёргаться. А сейчас поспи.
   Он только сказал это - и Тиэльянна обмяк на досках. Келегорм осторожно - один - поднял импровизированные носилки со щитоносцем и понёс к обозу. Остальные мальчишки начали собирать оружие лорда, подозвали коня...
   У феанорингов погибло трое, у коников фалатрим - пятеро. Трупы орков, варгов и тех чудищ стаскивали в реку - и Неннинг принимал их, как камни: сразу на дно, даже пузырей не оставалось. А погибших эльфов складывали у моста на плотно составленную поленницу дров из запаса при караулке - вместе феанорингов, фалатрим из погони и стражников моста. Детские головы принёс и осторожно, бережно устроил рядом с телами взрослых воинов Виндэ.
   Потом дерево подожгли с четырёх сторон - под негромкую песню - и оно мгновенно охватило всё и всех...
   ...Около въезда на мост Келегорм беседовал с начальником отряда фалатрим - Майдтулусом, командиром пограничников Кирдэна. Мимо вели вьючных коней. Фалатрим выглядел злым и виноватым - в лиге от моста орки убили попавшуюся семью эльфов.
   - Они просто гуляли... муж, жена, близняшки, мальчик и девочка, - Майдтулус стукнул кулаком по камню. - Просто гуляли! Только ножи и были на поясах... Вот погань! Как только мы хоть чуточку успокаиваемся - обязательно что-то происходит...
   - Как они вообще сюда попали? - спросил Келегорм, удержав на языке злые, хотя и справедливые слова: что успокаиваться как раз и не надо ни в коем случае. - Почти двадцать дней назад я говорил с пограничниками Ородрета - они ничего не замечали... Да и мы по пути не видели ничего подозрительно. И не чуяли даже.
   - Пролезают, просачиваются, есть какие-то пути... - зло ответил Майдтулус, бросая в ножны тщательно обтёртый меч. - Пойдём завтра по следам, следопыты Финрода помогут... Вы очень вовремя подоспели снова, иначе за мостом они бы могли рассыпаться по лесам - лови их, да и ещё бы бед натворили...
   - Мы рады были помочь, - Келегорм положил ладонь на лоб своего коня, подведённого Донном. - А теперь наша дорога лежит дальше во владения вашего правителя.
   - Счастливой вам дороги, - кивнул Майдтулус и вздохнул, рассматривая сломанные колонны: - Их высекал мой брат. И так радовался, что получилось красиво... Они с Майтэ были хорошими друзьями. Тяжело мне будет ему сказать, что его труд походя уничтожен этими тварями... и что Майтэ больше нет... тяжело...
   ...Посольство спешило дальше - на запад.
   Вслед слышалось, как у моста кто-то из фалатрим поёт - негромко, но очень ясно:
   - Где же ты, Эллолита,
   Вересковых троп моя тайна?
   Где же ты,
   Эллолита?
   И не нужно слов для прощания...
   Как вода с песком - обещания,
   Ведь с тобой ушли
   Все мои следы
   Куда-то далеко -
   По ниточкам грозы...
   Где же ты,
   Эллолита?..
  
   0x01 graphic
  

30. NAMARIЁ

  
   когда руки болят от железа, разъевшего кожу,
   и уже не забыть бесконечности лет за спиной,
   мы разводим костры над волнами укутанным ложем
   и поем свои песни под льдисто горящей Луной

Jackal. Переписка с Маллиганом.

   Когда Сарниэ понял, что они не попадут в Бритомбар - то испытал такое горькое разочарование, что просто не было слов. Всё разом померкло - небо, солнечные дни, лунные серебряные ночи, само путешествие, дружеские разговоры и песни. По ночам Сарниэ лежал на спине и вздыхал, не давая отдыхать не только Виндэ, который серьёзно начал беспокоиться за друга, но и большей части лагеря, кроме разве что самых бесчувственных. В остальное время Сарниэ постоянно заглядывал в глаза Келегорму и снова вздыхал. Первое время лорд относился к этому с обычным непробиваемым спокойствием, но постепенно стал нервничать при одном появлении Сарниэ и пару раз даже отчётливо сделал малодушные попытки прятаться от щитоносца, который, к тому же, завёл привычку обниматься с Хуаном и шептать ему в шерсть что-то вроде "ну вот и не увижу её..." - причём делалось это именно в те моменты, когда рядом находился Туркафинвэ. В конце концов укоризненый взгляд Сарниэ начал чудиться Келегорму даже в глазах любимого пса: казалось, он прямо говорит - эх, ты!!! Что "эх, ты!!!" - Келегорм не очень и понимал, но ему становилось неожиданно стыдно.
   Келегорм взбесился на семнадцатое утро, как раз на следующий день после боя на переправе. Сарниэ подавал ему вино с корицей и в точно рассчитанный момент вздохнул так ужасно, что славный своей невозмутимой ироничностью лорд Туркафинвэ Тьелкормо взревел раненым в зад балрогом, перебудив всех, кто ещё спал, попытался прибить шустро удиравшего эльфёнка брошенной вдогонку чашей, промазал (что само по себе было невероятно!) и погнался за Сарниэ, который долго не думал - белкой взлетел на дуб и уселся на самой вершине.
   - Слезай, - нехорошим голосом потребовал Келегорм, замирая внизу.
   Сарниэ всем своим видом показал, что он себе не враг.
   Келегорм полез наверх - немногим медленней, чем Сарниэ.
   Лагерь наблюдал с интересом. Виндэ - ещё и с некоторой опаской.
   Сарниэ перебрался на тонкую ветку и встал на самом конце.
   Келегорм со зловещей улыбкой выпрямился у начала этой ветки и упёр руки в бёдра. Потом поманил Сарниэ пальцем.
   Тот совершенно спокойно прыгнул вниз. Не на землю, конечно (до неё было футов шестьдесят), на ветку ниже и дальше... но был перехвачен лордом, который оказался там чуть ли не раньше, чем Сарниэ прыгнул.
   Внизу наблюдали одобрительно. Виндэ решительно полез на дерево выручать друга, но его удержал улыбающийся Алассинья и что-то шепнул, после чего рванувшийся было не в шутку из его рук авари тоже заулыбался и уставился вверх, где Келегорм и Сарниэ уселись на ветке...
   ... - Отпусти меня, лорд Туркафинвэ, - прошептал Сарниэ умоляюще. - Я недолго. Я только повидаюсь с нею и сразу прискачу в Эгларест...
   Келегорм какое-то время молчал, потом вздохнул:
   - Ты же видел, орки бывают и тут...
   - Айру они не догонят никогда! Да и сколько их тут может быть, мы едем уже месяц, а только этих и видели!
   - А если опоздаешь?
   - Лорд... - Сарниэ прижал к груди руки. - Лорд...
   Отпусти его, Турко, вдруг послышались Келегорму слова, сказанные хорошо знакомым девичьим голосом. Он промолчал, переводя дух (дыхание спёрло) - и его молчание напугало Сарниэ, у которого, похоже, осталось только одно слово...
   - Лорд... - прошептал он, уже пряча глаза и дрожащим голосом. И это уже была совсем не полуигра, как со вздохами.
   - Да поезжай, ты, липучка! - не выдержал Лорд. - О Валар, сколько же терпения вы дали моим старшим братьям! Но вот только если ты опоздаешь в Эгларест к отплытию - так и знай, не увидишь много интересного!
   - Пхы, - презрительно-гордо отозвался воспрянувший Сарниэ, но на лорда посмотрел с опаской: угроза была серьёзной, что и говорить. После чего - запрыгал вниз с ветки на ветку, напевая:
   - Дыхание ветра,
   И проблески дня,
   И белые, синие летние ливни
   Которое утро
   Все манят меня
   Туда, где не слышен голос вечерний.
   Где свирель на заре,
   Где деревья в цвету,
   Где с радугой дружно веселое небо,
   Где по этой поре
   В корабельном порту
   Ожидает меня то ли быль, то ли небыль! (1.)
  
   1.Стихи Amarin
  
   Келегорм, примерившись, заскакал вниз по веткам с другой стороны...
   ... - Поехать с тобой? - предложил Виндэ, с улыбкой наблюдая за тем, как друг поспешно собирается. Вместо ответа Сарниэ схватил авари за запястья и, крутнув себя вокруг него, а его вокруг себя, со смехом замотал головой:
   - Нет, не надо! Я быстро обернусь! Не обижайся, хорошо?!
   Виндэ только рассмеялся от такой глупости. Как он - ОН! - мог обидеться на Сарниэ - на САРНИЭ?! Нелепость какая...
   - Жаль, что мы не встретили в пути Финдарато Инголдо, - вдруг сказал Сарниэ, опустив руки и странно поглядев вокруг. - Я его видел всего раз, но мне всё время почему-то кажется, что мы о чём-то не договорили...
   Виндэ пожал плечами в ответ на эти странноватые слова.
   - Ты только правда не опоздай, - озабоченно сказал он, проверяя подпругу седла Сарниэ. - А то и я останусь. Без тебя не поплыву, хоть там куда.
   - Не опоздаю! - Сарниэ, в прыжке отбросив полу плаща, взлетел седло. Что-то шепнул Айре - и тот, прыгнув с места, взял в карьер. Слышно было, как мальчишка, вихрем пролетая по уже совсем проснувшемуся лагерю, что-то весело завопил.
   Виндэ махнул ему вслед рукой, но тот уже не видел. Потому что не оглядывался. Наверное, сразу забыл про всех за спиной, в том числе и про него, Виндэ... и это не было обидно, только немного несправедливо. Сарниэ-то доскачет до своей любви, а он, Виндэ... доскакать - хоть сейчас, не так уж и долго, а... а что потом-то?
   - Ты чего такой грустный? - Донн, на ходу завязывавший дорожный мешок, толкнул Виндэ локтем и приостановился. - Вернётся он. Скоро.
   - Да я не о том, - грустно сказал Виндэ и посмотрел на синда. - Слушай, Донн... Ты ни в кого не влюблён?
   - Я?! - синда засмеялся, словно колокольчики вокруг зазвенели. - Влюблён. В лес. Так бы и целовал каждое дерево в родных местах. У нас...
   - Ясно, - противным голосом подытожил Виндэ. Донн удивился:
   - Что, не хочешь послушать, какие у нас леса?!
   - Видел, - отрезал Виндэ, поворачиваясь к синда спиной. - Так себе. Натыканы деревья, а между ними кустики паршивые - у нас в сто раз лучше.
   - Нет, я не влюблён, - вдруг серьёзно сказал Донн. - Успею ещё, когда вырасту и буду гулять по нашим лесам... Но я думаю так: уж если ты полюбил Высокую Деву - то будь достоин своей любви. Даже несбывшейся... и несбыточной, Виндэ.
   Виндэ посмотрел через плечо:
   - Если бы годы спрашивали разрешения и могли идти быстрей и медленней по нашему желанию, - вздохнул он и повернулся сам. - Давай помогу с мешками...
   ...А точнёхонько следом за ускакавшим Сарниэ - словно распахивая в обе стороны тёмный полог - на небе среди всё ещё грозивших зимой туч возникла и начала быстро шириться полоса тёплого весеннего неба.

* * *

   Ранним утром по улице Бритомбара, через Квартал Рыбаков, бежал эльфёнок.
   За его спиной вставало солнце, и тени в улицах становились всё короче и короче.
   Он бежал, разметав руки, как крылья, откинув голову и улыбаясь - совершенно не сдерживая ни бега, ни улыбки. Когда же ему захотелось закричать погромче, он и тут не стал чинить себе препятствий - и звонкое: "Айаааа!!!" - полетело по улице взад и вперёд, к стенам домов справа и слева, перебудив всех, кто ещё осмеливался спать в такое чудесное утро, а тех, кто не спал - заставило подойти к окнам. И редкий из них не подумал, что день, начинающийся с такого эльфёнка, не может быть плохим...
   ...Сарниэ спешил до загоревшихся пяток. Он оставил доспехи, оружие и вещи и коня у какого-то окраинного дома, крикнув через ограду, перевитую хмелем, уже проснувшимся от зимы окончательно и бесповоротно: "Посмотрите пожалуйста, а?!" - и бросился бежать. Потом остановился, немного привёл себя в порядок, побежал снова и уже не останавливался до самого дома девушки. Вобще-то Сарниэ понимал - и отлично понимал! - что спешить-то некуда - никуда не денется Линьяфэн. Но понимать и чувствовать - очень разные вещи, очень-очень. А чувствовал он именно что надо спешить. Со всех ног. Он и Айру-то по Фаласу гнал почти беспощадно, останавливался только чтобы конь всё-таки передохнул, а сам и не присаживался...
   Через калитку с весёлыми дельфинами Сарниэ просто перемахнул - вот ещё, останавливаться, открывать, тратить долгие мгновения... И оказался точнёхонько перед Линьяфэн, что-то напевавшей плющу на ограде, отчего тот чуточку колебался и отчётливо сочнел.
   - Ой!
   - Ай!
   Оба отшатнулись друг от друга и одновременно покраснели. Линьяфэн была одета почти как в первую встречу - в праздник в лесу, только без венка.
   - А я тут...
   - А я сюда... - начали одновременно и девчонка и мальчишка - и опять осеклись, покраснев ещё больше. Сарниэ посмотрел на плющ, лукаво прищурился, посвистел мелодично, и тот послушно и радостно свился в живую корону, которую мальчишка водрузил на золотые волосы Линьяфэн.
   - Вы приехали посольством, или ты сам? - Линьяфэн осторожно поправила венок и улыбнулась так, что в мальчишке всё сжалось, замерло, а потом расцвело и заиграло-запело на разные голоса и цвета. - Ты надолго?
   - У меня всего день, - Сарниэ тут же потускнел. - А потом мы уезжаем... далеко и надолго. Года на два. Меня ждут в Эгларесте.
   - Два года... - Линьяфэн тоже приуныла. - И, конечно, поездка опасная...
   - Конечно, опасная, - гордо ответил Сарниэ, но Линьяфэн реагировала иначе:
   - А вдруг ты не вернёшься?!
   - Ну как это я не вернусь... - Сарниэ вздохнул. - Вернусь я. И вы все поедете гостить в Карас Рерин. А ты... - он посмотрел в глаза Линьяфэн, - ты останешься там, да?
   - Только вернись, - ответила она, беря Сарниэ за запястья. - Только вернись, и я останусь с тобой, где бы ты ни был. А что, если я... - загорелась Линьяфэн, но Сарниэ, обо всём догадавшийся, замотал головой:
   - Нет, что ты! С нами нет ни одной женщины, мы едем верхами и вообще... мне будет спокойней, если я буду знать, что ты...
   - Ах так?! - Линьяфэн не дала ему договорить и схватила за волосы, безжалостно тряхнула. Глаза её сердито горели. - Тебе будет спокойней?! Тебе?! А мне?! Мне каково?!
   Сарниэ терпел молча, только сопел, пока Линьяфэн мотала его голову - очень больно, надо сказать. Наконец, девушка пожалела эльфёнка, удовлетворённая его явным и очевидным раскаяньем. Но, как только она выпустила волосы Сарниэ, как тот немедленно поцеловал её в губы - поцелуй получился звонким, громким, а главное - как раз в это время на крыльцо вышел Хвэст в сопровождении Элениллора, одетого в поддоспешник.
   - Ого, - заметил весело брат Линьяфэн. - Правильно, нечего теряться, если укж всё равно всё решено!
   Сарниэ вдруг принял очень важный вид и церемонно поприветствовал старших, чем обоих очень удивил. Хвэст осторожно заметил:
   - Помнится, в последнюю нашу встречу ты кричал, что я неправильно держу за хвост пойманного палтуса... Что-то случилось?
   - Ничего, кроме того, что я приглашаю всю семью, которая назвала меня своим, в Карас Рерин, - Сарниэ перевёл дыхание. - В мой собственный дом - как родичей и гостей. Я пришлю весточку, когда мы вернёмся.
   - А ты куда-то уезжаешь? - чуть нахмурился Хвэст. Сарниэ кивнул:
   - Да... далеко и надолго.
   Он хотел ещё добавить, что не может сказать - куда, но на крыльцо вышла улыбающаяся Фаэлон, а сбоку высунул умную морду Аннилав - и коротко приветственно гавкнул, узнав того эльфёнка, от которого опять пахло счастьем, как в прошлый раз. Женщина, кивнув мальчику, сказала радостно-удовлетворённо:
   - Ну вот - один сын уезжает, зато приехал второй. Проходи, и будем завтракать все вместе.
   - Ты тоже уезжаешь? - Сарниэ посмотрел на Эленнилора и вспомнил бой у моста. - На границу, конечно?
   - Туда, - кивнул фалатри. - Но позавтракать ещё успею...
   ...Сразу после завтрака Эленнилор и правда ускакал; Аннилав побежал следом. Хвэст - Сарниэ это почувствовал - хотел предложить мальчику выйти в море, но жена удержала его - взгляд, чуть полуопущенные ресницы, и рыбак с улыбкой вышел, напоследок оглянувшись на дочь.
   Линьяфэн и Сарниэ поднялись - она вела молча, он шёл, не спрашивая - на крышу дома, соединённую узким мостиком с другим домом, наискось на противоположной стороне улицы. Лестница-дуга начиналась с небольшого балкончика с тонкими перилами, на котором рос огромный розовый куст.
   - Он ещё не проснулся... - Линьяфэн наклонилась, чуть подышала на слабо пошевелившиеся листья. Сарниэ тоже ощущал, что куст дремлет и не спешит верить в весну. - До того, как пришли Солнце и Луна, - девушка выпрямилась, села на перильца, а Сарниэ готовно опустился на пол у её ног и прислонился головой, виском, к колену, - всё было иное, помнишь?
   - Я... не знаю, - признался Сарниэ. - У нас всегда был Свет... - он попытался как можно ясней вспомнить и представить Деревья, и Линьяфэн кивнула:
   - Красивые... Я ведь тоже видела их... когда мы плавали в Аман. А тут было не так, у нас светили только звёзды. Но всё равно в той темноте была красота. И не было страшно. И даже цветы были - ночные, большие, они пахли совсем по особому. Сейчас их нет; во всяком случае, я больше их не встречала с тех пор, когда пришёл новый свет.
   - Если там, куда я отправляюсь, я встречу незнакомые цветы - я постараюсь привезти тебе их семян, - пообещал Сарниэ. Повернул и поднял голову. Девушка ответила внимательным и ласковым взглядом.
   - Я буду думать о тебе, - сказала она. - Ты только вернись. Именем Элберет я тебя заклинаю - вернись. Ты не стал никому ничего говорить, даже с братом промолчал, но я чувствую - ты совсем недавно был в бою.
   - Был, - Сарниэ опустил голову, голос его прозвучал глухо, а потом в нём возникло настоящее отчаянье: - Линьяфэн, моя золотоволосая владычица... если бы знала, как это мерзко - убивать. Хотя нет, - спохватился он, - не знай этого, не надо!
   - Я видела врагов под стенами нашего города, - тихо сказала девушка, чуть наклоняясь и опуская ладонь на волосы Сарниэ. - Не казни себя. Никто из нас не убийца, никто не захотел бы себе такой судьбы, и даже вас, мужчин, принуждают проливать кровь те, кто приходит за кровью... Ты только вернись. Я прогоню от тебя любые тени, отведу самую страшную память...
   Многим из нас уже нравится убивать врагов, хотел сказать Сарниэ, но промолчал. Вспомнил момент, когда разломил голову орка - и то страшное и сладостное чувство собственной силы и власти, вкус победы... и ужас, отвращение, выброшенные перчатки. Выброшенные под недоумённое ворчание лежащего на досках Тиэльянны... В огне костра пальцы перчаток, прежде чем совсем вспыхнуть, вдруг сами собой сжались в чёрные, обугленные кулаки - Сарниэ передёрнулся и сейчас, как тогда, и ладонь Линьяфэн вздрогнула на его волосах, а потом стала приятно тяжёлой и очень тёплой, и чёрные мысли отступили словно бы сами собой...
   ...Что-то мокрое шлёпнуло Сарниэ по шее и потекло за ворот. Он взвыл от неожиданности, вскочил, крутнувшись на месте.
   - Ай, ай, ай-а! - на мостике - ровно на половине расстояния между домами - приплясывали двое эльфят-мальчишек. Не то чтобы совсем маленьких, но намного младше Сарниэ и Линьяфэн. По их лицам было видно: они мечтали о том, что сделали сейчас, уже давно. Как только проснулись и увидели сцену на балконе, так и стали мечтать. И готовиться. А уж там - чего откладывать?! Один из них держал небольшое ведро, а второй готовился запустить в полёт ещё одну... медузу. Маленькие негодяи швырнули медузой! Хорошо ещё - не жгучкой, но достаточно плотной.
   - Ах вы!.. - Линьяфэн тоже вскочила. - Лови их, Сарнито!
   Оставив ведро - не с испугу, а как рассчитаную преграду - оба эльфёнка дунули к своему дому со скоростью мысли. Сарниэ дёрнулся следом, он рассердился на самом деле... но услышал смех Линьяфэн и почувствовал её пальцы на своём локте:
   - Да ну что ты.
   - Я мокрый, - сердито сказал Сарниэ. - И у меня как будто желе за шиворотом. Поймать бы их и напихать медуз им в штаны... - он не выдержал и рассмеялся тоже. - Мы, наверное, показались им ужасно взрослыми, - сказал он. - Я помню, что в таких случаях просто тянет на вредности. Сама знаешь, у нолдор девчонки и мальчишки довольно сильно отличаются с раннего детства, а у нас не очень; так вот, мы познакомились с моим другом, нолдо, с Ял... - Сарниэ замолчал, как будто ему обрубили слова, медленно вытряхнул из-за шиворота остатки медузы, потом оперся расставленными руками на перильца и стал смотреть на запад. Линьяфэн обняла его сзади и положила голову на плечо мальчика. Дунула ему в волосы, разлетевшиеся тёмными лёгкими паутинками. Её шёпот защекотал ухо Сарниэ:
   - Ты, наверно, звезда... ты срываешься с неба ночного,
   ослепляя волков, что идут на охоту, таясь
   по уснувшей степи. Словно день начинается снова,
   над поверившим в тьму беззаботно-победно смеясь.
   И он ответил, повернувшись - губами в губы:
   - Освети мне мой путь - слишком долго бродил я во мраке,
   слишком долго топтал я дороги в бессмысленном сне.
   Ты слетаешь с небес - и созвездий меняются знаки.
   Я ладони тяну к той звезде, что стремится ко мне. (1.)
  
   1.Стихи Jackal
  
   0x01 graphic
  
   0x01 graphic
  
   ...Двое мальчишек, с двух сторон отодвинув лёгкую, но плотную занавеску на окне, наблюдали за старшими на балконе напротив.
   - Сейчас будут целоваться, - уверенно сказал тот, что выглядел немного повыше и чуточку покрепче. - А потом у них будут дети.
   Его брат с сомнением на него покосился (соседку он знал, сколько себя помнил, и со словом "будут дети" она совершенно не сочеталась), скептически скорчил рожицу и снова приник к стеклу.
   Через какой-то миг скривились уже оба, с отчётливым отвращением - и сдавленно выдохнули, отворачиваясь от окна:
   - Фффаааа!!!
   ... - Тебе уже скоро уезжать? - Линьяфэн, первой спускавшаяся по лестнице, обернулась, замедлив шаг. Сарниэ кивнул:
   - Да... уже совсем скоро.
   Девушка поднялась обратно на пару ступенек, крепко обняла Сарниэ - и они застыли надолго, очень надолго, пытаясь как можно лучше запомнить, как можно прочнее оставить каждый для себя то, что чувствовали в этот момент. Потом Линьяфэн первой отстранилась и деловито сказала:
   - А больше не будем грустить. Пошли погуляем по городу! Как будто у нас ещё много-много времени?
   - Сходим к морю? - предложил Сарниэ. Линьяфэн кивнула:
   - Конечно! А ещё - к Башне Мастера Западного Ветра! Попросим, чтобы он нёс ваши корабли быстро-быстро. Чем быстрей ты уплывёшь, тем скорей ты вернёшься...
   ...И они гуляли. Они сходили к морю, и побывали у Башни, над которой медленно поворачивался золотой флюгер - там, над башней, ветер играл с ним, как хотел, и прокричали хором свою просьбу. Они сходили к дому, возле которого Айру уже покормили зерном, а вещи Сарниэ аккуратно сложили и развесили у ограды. И в порту были, и в торговых рядах, и снова на море, и у той лестницы, возле которой из морской волны рождался конь...
   ...и вот там, взглянув на солнечные часы, Сарниэ понял, что время не удалось обмануть. Оно шло, оно не стояло на месте. Ни для кого. И он, Сарниэ Элент, с его счастьем, не стал исключением.
   - Мне пора, - тихо сказал он, и Линьяфэн, только что смеявшаяся какой-то его шутке - какой, он уже и сам забыл при виде часов - умолкла и опустила голову.
   - Пора... - как печальное эхо, отозвалась она. У Сарниэ внутри всё сжалось, замерло, отказало дыхание, и он подумал: надо остаться. Остаться здесь, где лестницы к морю, и прибой, и лодки у высоких причалов, и... и Линьяфэн - рядом, только руку протяни; почему он должен уезжать от всего этого?!
   Он с трудом выдохнул, разбивая этот ком внутри. И зарылся носом в волосы девушки, запретив себе даже думать о том, что это может быть в последний раз. Вспомнилось неожиданно: "Намариэ, Амариэ..." - и то, что лорд Финдарато оставил свою любовь, деву Амариэ, в Амане, если они и встретятся, то лишь после смерти хроа лорда, когда его фэа вернётся в Аман... А если он, Сарниэ, вдруг погибнет в этом посольстве-походе - то что тогда? Ему ждать в Амане и что же - мечтать, чтобы Линьяфэн тут, в Эндоре, поскорее... нет, нельзя!
   - Namariё, Линьяфэн, - сказал он еле слышно.
   Руки девушки гладили его волосы - и она тоже что-то шептала, так тихо, что он, Сарниэ, ничего не мог расслышать... А потом они пошли домой - рука об руку, уже ничего не говоря и не глядя друг на друга. Незачем было говорить и глядеть - и облик, и голос любви оставались с каждым навсегда, теперь - навсегда, что ты ни случилось дальше...
   ...Сарниэ всё-так не удержался и проехал мимо дома Линьяфэн ещё раз - уже верхом и в полном вооружении. Её мальчишка не увидел. Зато был чуточку вознаграждён за медузу - двое маленьких медузометателей, игравших у ворот своего дома во что-то невероятно воинственое, буквально остолбенели при виде конного воина в незнакомом доспехе - и долго провожали Сарниэ восхищённо-завистливыми взглядами...
  
   0x01 graphic
  
   0x01 graphic

31. NI AUTA ROMENNA ! (1.)

  
   1.Отправляюсь на восток! (квэнья)
  
   Шагаешь с причала
   Не так, как с порога...
   Три шага... Как мало...
   Три шага... Как много...

Ёльф. ***

   Трёхдневный, или даже четырёхдневный конный путь до Эглареста Сарниэ сделал в два дня - с одной ночёвкой на восточной окраине холмов Фаласа. Собственно, он, может быть, и не стал бы так надолго останавливаться - конь отдохнул, и ладно - если бы не обстоятельства, сопутствовавшие этой ночёвке.
   ...Весь первый день Сарниэ гнал Айру почти беспощадно, чередуя шаг, рысь и галоп и останаваливаясь время от времени, чтобы конь не запалился. Айра чувстовал, что хозяин не в духе и как будто от опасности убегает, поэтому совсем не артачился и без понуканий показывал всё, на что способен - путники, которых на дороге в Эгларест было немало, замечали лишь только быструю светлую тень. Лишь немногие, кто успевал и давал себе труд присмотреться, различали, что это всадник. Ветер дул с юга в лицо - весенний ветер, тёплый и живой.
   Когда пришла ночь, и огни на дорожных столбах разгорелись, а запах ночных фиалок, коврами раскрывшихся по обе стороны дороги, разлился в воздухе и лёг на мир, как невидимый тончаший плащ, Сарниэ всё ещё не думал останавливаться надолго. Он просто увидел справа от дороги, неподалёку, огонь и тени возле него - и решил снова немного дать передохнуть Айре. Ну и самому что-нибудь пожевать, напиться, да и просто немного передохнуть. Спешившись, он поцеловал Айру в шею и повёл коня к огню, издалека окликая:
   - Я Сарниэ Элент из воинов Дома Феанаро, позвольте дать отдохнуть моему коню и самому скоротать время у вашего огня!
   - Ничего не имеем против, - у костра, как оказалось, сидели двое, и один ответил за обоих странно знакомым голосом, в котором было немного насмешки.
   Первое, что Сарниэ понял почти сразу, по гербам на плащах и золоту волос - это арфинги. Второе - это Высокие Лорды. И тут же засмеялся неловко - как он мог не сразу узнать Финдарато Инголдо ещё по голосу?!
   - Лорд Финдарато... - Сарниэ поклонился с улыбкой. - Я не узнал тебя сразу, прости.
   - А я тебя узнал ещё по голосу, - Финрод весело улыбался. Неподалёку бродили два коня; возле огня на большом вышитом платке лежали свежая зелень (как видно, нарванная прямо тут, в холмах), нарезанный окорок, краюха свежего хлеба, сушёные фрукты с прошлого года... Стояли две открытых фляги и несколько тонкостенных серебряных стаканчиков с чеканкой в виде трав и ягод. - Вот и встретились; привет тебе, юный линда. Так ты теперь воин Дома Феанаро?
   - Да... так вышло, - Сарниэ вздохнул, помялся на месте, посмотрел на незнакомца, с интересом глядящего на него. В лицах Финдарато и этого арфинга было что-то очень похожее, и Сарниэ понял - а точнее, вспомнил - что это никакой не незнакомец, это Амбарато Айканаро, один из братьев-властителей Дортониона. - Я нарушил ваш разговор, Высокие Лорды? - неловко спросил мальчишка. - В таком случае я могу...
   - Я уже собирался ехать, - Аэгнор поднялся, сухо шурша плотным кольчатым доспехом (на Финроде доспеха не было вовсе). "Айканассэ," - вспомнил Сарниэ меткое колючее прозвище, которое дал Келегорм Айканаро, вспомнил и то, что Аэгнор был в Амане дружен с Карантиром... - Доброй ночи и счастливого пути тебе, Сарниэ Элент. Добрая ночь, брат; ты найдёшь нас в Ладросе, коли будет нужда, - он вежливо кивнул сначала Финроду, потом - Сарниэ; качнулись, отблёскивая медью в золоте, волосы - заплетённые во множество тонких кос, чем-то похожих на языки пламени.
   Сарниэ испытал ещё большую неловкость, но увидел, что Финрод только поднял руку, кивнув в ответ брату - и понял, что Аэгнор не лгал. Он в самом деле как раз собирался уезжать. Из темноты к протянутой руке Айканаро выдвинулся серо-серебристый конь, покачал головой вверх-вниз; миг - и лорд оказался в седле, второй - и беззвучно, незримо всадник растаял в звёздной ночи. Финрод смотрел ему вслед - задумчиво и печально. Потом вздрогнул, словно очнувшись от грёз - и с улыбкой взглянл на Сарниэ, который так и стоял, не осмеливаясь сесть:
   - Ну что же ты?
   - Я сейчас... - Сарниэ принялся рассёдлывать Айру. Скомканно сказал: - Я ещё раз прошу меня простить за то, что я...
   - Ты ничего не нарушил и никому не помешал, - отозвался Финрод. - Мы с братом встретились ещё засветло и говорили уже долго... А как твой друг Виндэ-ог-виндан? Сопутствует ли удача его любопытству?
   - Более чем, - Сарниэ положил у огня седло, шлёпнул Айру по крупу и стал было доставать из сумки свои припасы, но наткнулся на весёлый и укоризненный взгляд Финрода - и поспешно захлопнул сумку. - Он подарил... - Сарниэ осекся. - Он учится мастерству у лорда Атаринкэ. И он уже очень хороший мастер. Я говорю это, не как друг, а просто как видевший его работы.
   - ...моей сестре Артанис прекрасное ожерелье своей работы, - мягко договорил Финрод недосказанное Сарниэ. Тот кивнул, не глядя на лорда. - Я ещё не видел его, но я видел тот фиал, что он подарил ей раньше - в этой работе живёт душа. Думаю, что и в ожерелье - тоже. Во всяком случае, Артанис уже назвала его -Oreаnnaо (1.)
  
   1.Дар души (квэнья). Смысловой оттенок т.н. притяжательного падежа, не передаваемый по-русски одним словом, ясно даёт понять каждому эльфу, что эта вещь кому-то УЖЕ ПРИНАДЛЕЖАЛА и БЫЛА ОТДАНА В ДАР ОТ ВСЕЙ ДУШИ.
  
   - Мой друг любит твою сестру, лорд Финдарато, - вздохнул Сарниэ и, взглядом попросив разрешения, налил себе из одной фляги. Финрод улыбнулся:
   - Осторожней, это не просто вино, это зимний эль (1.)... А в делах любви, - голос Финрода погрустнел, - я плохой советчик. Даже своей сестре. Даже самому себе...
  
   1. Мне понравилась легенда, рассказанная Ольгой Брилёвой - про то, как во время перехода по Хэлькараксе эльфы "изобрели" коняьк (сгустившееся и вымороженное вино). У Брилёвой он назван "зимним элем".
  
  
   0x01 graphic
  
   Сарниэ, впрочем, не расслышал толком - он отпил и сейчас задерживал дыхание, чтобы не охнуть. Вино оказалось крепчайшим, с резким приятным вкусом бузины. Мальчишка наконец тихо выдохнул и набросился на мясо и хлеб. Разговор о любви Виндэ он решил не продолжать, это было как-то некрасиво - в его отсутствие, и вместо этого вспомнил:
   - Лорд Финдарато! Я хочу спросить... У тебя нет новых "Quenta uvanimolissenion"? Последняя, которую я читал, была сорок вторая.
   - А, ты тоже читаешь! - оживился Финрод, даже повозился на месте, а потом с неподдельным любопытством спросил: - Интересно?
   - Ещё бы! - с энтузиазмом подтвердил Сарниэ. - И очень полезно. У нас почти все воины переписывают и перерисовывают эти листы.
   - Сорок вторая?.. Ты не очень отстал. Написана сорок третья... вот... - Финрод мелодично пропел несколько строк, и Сарниэ увидел над костром изображение омерзительной многоножки, вооружённой - иначе не скажешь! - двумя парами серповидных жал. - I telcoli neleti-circa (1.) К сожалению, самого листа у меня с собой нет...
  
   1.Что-то вроде "многоног серпозубый" (квэнья)
  
   - Я запомню и перечерчу сам, - пообещал Сарниэ твёрдо. - Ну и гадость... - почти восхищённо добавил он.
   - Тол Сирион ещё только строится, - сказал Финрод, - но там уже есть зал, где выставлены чучела многих из тварей Моргота. Неплохо было бы эльдар из разных мест приезжать туда и смотреть на них вьяве... Ну и пополнять коллекцию по мере сил!
   - И про это я расскажу, - решительно сказал Сарниэ. - Да мне и самому хотелось бы посмотреть на этих чудищ, я, наверное, выберу время и приеду...
   Финрод засмеялся чему-то, необидно, потом указал подбородком на чехол, который мальчишка бережно положил рядом с седлом:
   - Позволь посмотреть... - Финрод протянул руку, и Сарниэ отдал ему арфу. - Работа Кано, - определил Финрод, бережно и ласково поворачивая её. - А струны тянул Курмо... И сделано всё это ещё в Валиноре... Отличная арфа, - подытожил лорд, возвращая инструмент мальчику.
   Сарниэ, в задумчивости подержав арфу, тронул струны, перебрал их - в ночь упали звонкие капли - и пропел:
   - Быть бесшумнее
   первых капель ночного дождя.
   Быть невидимей духов тумана,
   вступающих в город
   Прощаться при первой встрече
   и здороваться, уходя.
   Верить зимой в жару,
   летом же помнить холод.
   Не зависеть ни ото чьих
   резко брошенных фраз.
   Не стремясь ничего найти,
   не боясь ничего потерять,
   Смотреть на долгий рассвет,
   не опуская глаз
   И не думать, что где-то есть
   тот, кто смог бы тебя понять. (1.)
  
   1.Стихи Amarin
  
   - Я слышал, что как раз твой друг хорошо слагает стихи, - Финрод чуть подался вперёд. - Это его творение?
   - Это мои, - смутился Сарниэ. Финрод какое-то время рассматривал его задумчиво, потом снова протянул руку:
   - Разреши.
   Установив арфу на колене, он провёл по струнам пальцем, потом - двумя, дёрнул неожиданно резко - словно дверь захлопнулась, Сарниэ въяве увидел её, эту дверь, лестницу вниз... услышал отзвук шагов - неспешных, уверенных, но каких-то тяжёлых... и вслушался в неожиданно появившийся голос - словно бы и не Финрод пел...
   - Комната пуста.
   Кажется - тот, кто жил в ней
   Еще вернется.
   Сядет за стол у окна,
   Пальцы коснутся пера...
   Лист пергамента.
   Четкий почерк, но строка
   Не окончена.
   Позабытый свиток ждет.
   Где ты, прозванный Мудрым?
   Глыба мрамора
   Ждет прикосновения.
   Где ты, Ваятель?
   Поступь рока тяжела.
   Ведет за собой клятва.
   Помнит тень меча,
   Снятого твердой рукой,
   Ковер на стене.
   В сердце решимость - суметь
   Рассечь доспехи судьбы.
   Окно открыто.
   Память звезд хранит
   Взгляд им навстречу.
   Дорога уходит вдаль,
   Путников след скрывая.
   Комната пуста.
   Улицы молчат, словно
   Город опустел. (1.) ... Ты хорошо поёшь и хорошо слагаешь стихи, Сарниэ Элент.
  
   1.Стихи Amarin
  
   - И вполовину не так хорошо, как ты... - Сарниэ снова отхлебнул вина, принял арфу обратно. - И не так хорошо, как лорд Макалаурэ. И не так хорошо, как Даэрон из Дориата. И не так хорошо, как ещё много кто... хотя бы Алалмэ из Виньямара. И вообще это были грустные песни, а я не хочу быть грустным сегодня, лорд Финдарато Инголдо! - и Сарниэ звонко заголосил - именно заголосил, не совсем запел, хотя заголосил и мелодично, и с умелым аккомпанементом:
   - Час пришел нам отправляться -
   Нас дорога ждет!
   Заставляет пригибаться
   Низкий веток свод.
   Глухо топают подковы
   По лесной тропе.
   Если мы в походе снова -
   Почему б не спеть?
   - И в самом деле, - добавил Финрод, устраиваясь удобней: - Ну а дальше?
   - В никуда лежит дорога, - готовно отозвался Сарниэ, беспощадно брякая струнами арфы... но так, что в бряканьи почти слышались глуховатый топот копыт по лесной тропе и звяканье металла на всадниках: -
   И забыта цель.
   Впереди сражений много
   И чужих земель.
   Ясный день иль непогода,
   Ночью или днем,
   Не страшны в пути невзгоды,
   Если мы вдвоем.
  
   На двоих горбушка хлеба
   Да глоток воды.
   Сохранит звезда на небе
   От любой беды.
   Сталь клинка сплетется вместе
   С серебром струны:
   Если мы слагаем песни -
   Значит, мы нужны!
   - Скорей всего - да, - кивнул Финрод.
   - Пусть вздыхают кроны в чаще,
   Некуда свернуть.
   Пусть уводит нас все дальше
   Бесконечный путь.
   Мы над бедами смеёмся,
   Путь лежит в рассвет.
   Может, мы еще вернемся -
   А, быть может, нет... хотя - куда мы денемся? А, ну вот и дальше...
  
   Вместе меряем дорогу
   На одном коне.
   Отдавила лошадь ногу
   И тебе, и мне.
   Так свивай узор, дорога,
   На лесном лугу.
   Пусть отдавит лошадь ногу
   Нашему врагу! (1.) Вот, фух! - Сарниэ выдохнул, шутливо поклонился и опустил арфу.
  
   1.Стихи Тэм Гринхил.
  
   Финрод рассмеялся. Потом хитро прищурился, откинулся назад, к своим вещам, и достал из серого чехла мягкой кожи лютню. Похожая на грушу в разрезе, не очень большая, с резко выгнутым наверху грифом из металлических пластин, она была сделана из можжевельника, полированного, светло-коричневого. Серебряная дека - выкована в форме бегущей морской волны, шестнадцать металлических светлых струн, удобные фигурные колки - стальные. Из всех прочих украшений была только серебряная же резная круглая пластинка, прикрывавшая отверстие резонатора. Резьба оказалась гербом Дома Арфингов - две змеи сражались за цветок, а на ободе корпуса Сарниэ различил ободок из отчеканенных повторяющихся снова и снова эльфийских рун Тенгвара -

AMARIЁ

   А потом Сарниэ от неожиданности откачнулся назад - из пламени костра вылетела, распахнув крылья, огненная птица, сделала круг над головами эльфов, неожиданно мерзко завопила и взорвалась серебристым и фиалковым огнём искр... А Финрод уже распевал, выстраивая в ночном воздухе возле костра сюжет своей неожиданно дурашливой песни:
   - Если очень исхитриться и глотком вина напиться
   Можно тень прекрасной птицы в пляске пламени узреть
   Если после не храбриться и на сём остановиться
   Есть возможность пробудиться с легким сердцем на заре
  
   Если же не суетиться и стаканом нагрузиться
   Будут две прекрасных птицы ловко прыгать по костру
   Если после не храбриться и на сём остановиться
   То холодная водица нас излечит поутру
  
   Если же не суетиться и к бочонку приобщиться
   То тогда шеренгой птицы покидать начнут очаг
   Чтоб умом не повредиться, нужно с птицами сродниться
   И, вернув покой на лица, уважительно молчать
  
   И, добавив для храбрости, в хоровод их себя ввести
   Чтобы звезды от зависти растеряли свой свет
   Напоследок принять еще, провести птицам строгий счет
   И устало махнув плащом, разбежаться в рассвет
  
   Впрочем, если не стараться, можно вовсе не надраться
   Не бузить, не пить, не драться и здоровьем дорожить
   Не орать и не брататься, не бузить, не выражаться
   Без труда домой добраться и... напрасно жизнь прожить! (1.) Вот. Можешь спеть это Турко, когда доберёшься в Эгларест.
  
   1.Стихи Тэм Гринхил.
  
   Сарниэ насторожился и нахмурился. Финрод, словно не замечая этого, убрал лютню, устроился удобней и задумчиво продолжал:
   - Отец часто нам рассказывал про то, какие земли лежат на Востоке... И Румиль, мой учитель, тоже вспоминал про них...
   - Виндэ нравится читать Румиля, - вспомнил Сарниэ. И снова опасливо подумал - и ощутил лёгкое отвращение к самому себе от этих мыслей - с чего это лорд всё заводит разговоры о скором отъезде Сарниэ, да о Востоке?!
   - И мне, - Финрод покачала свешенной с колена рукой. - Вот только... всё очень просто кажется из Тириона на Туне. Так легко раздавать рецепты и менять судьбы мира к лучшему... Это я, кстати, не о Румиле, больше о себе, - пояснил он.
   - И всё-таки... - Сарниэ с сомнением посмотрел на ещё один отрезанный кусок мяса, вздохнул, отправил его в рот и, прожевав, продолжал: - И всё-таки, ты ведь не остался в Амане.
   - Представь себе, что твой друг Виндэ куда-то уходит, - спокойно начал Финрод. - В неизведанные и опасные дали, скажем так. И у тебя есть выбор - идти с ним или остаться. Что ты выберешь?.. - лорд с интересом вгляделся в лицо Сарниэ и поднял ладонь: - Можешь не отвечать.
   - А что тут отвечать?! - сердито и воинственно фыркнул Сарниэ.
   - То-то и оно, что нечего, - согласился Финрод. - Тут можно только идти с ним, ведь правда?
   - Конечно! - не медля, подтвердил Сарниэ. Финрод удовлетворённо кивнул:
   - Конечно - конечно, а как же ещё? А теперь вот, послушай-ка одну историю... На свете когда-то жили два мальчика - Турьо и Финдэ. Финдэ был постарше, но они познакомились, когда эта разница уже не имела особого значения, - Финрод улыбнулся. - Им никогда не было скучно вдвоём; что бы не затевал один - второй всегда был готов его поддержать. Однажды - они всё ещё были мальчиками, хотя считали себя взрослыми и при каждом удобном случае, ни у кого не спрашивая разрешения, совершали взрослые дела... с типично мальчишеской глупостью не думая о последствиях, знаешь ли... так вот, однажды они прыгали на спор со скалы недалеко от Калакирьи, хотя им говорили, что прыгать там опасно... и объясняли - почему; а вот почему: когда Финдэ уже прыгнул, Турьо увидел сверху, что к другу плывёт Белая Смерть. Ты ведь знаешь, что такое Белая Смерть, сын отважного рыбака Синдэ из Альквалондэ?
   - Да, - тихо ответил Сарниэ и без стыда передёрнулся, вспомнив, как видел - всего один раз, с корабля! - стремительное белёсое тело и пристальный, полный бессмысленной и безжалостной, бездонной злобы и первозданной Тьмы глаз... - Да. Есть такая акула.
   - Это была акула, - кивнул Финрод, и Сарниэ снова увидел то, о чём он говорил. - Турьо закричал, предупреждая друга. Но он закричал, уже прыгая вниз, в воду.
   - И? - Сарниэ снова вздрогнул, поёжился.
   - У мальчишек были ножи - выкованные их дядей, которого звали Феанаро Финвион. Этими ножами они вдвоём убили Белую Смерть и никому про это не рассказывали много лет - им было стыдно за свою глупость. Но, как бы то ни было, именно так Турьо спас Финдэ... А потом случилось так, что мальчики выросли - и их стали звать Турукано и Финдарато.
   - Турук... Тургон?! - выдохнул Сарниэ. Финрод кивнул:
   - Да, Тургон. Мой лучший друг, за которым я и пошёл в этот путь. Злясь на него и завидуя ему - с ним шли жена и дочь. А я свою любовь покинул ради дружбы, и она не пошла со мной - не смогла оставить родную землю... Да, жена и дочь шли с Тургоном - и его жена так и не вышла из Хелькараксэ...
   - Лорд Турукано мне не по душе, - угрюмо сказал Сарниэ, кинув в огонь сухую ветку. - Мы приехали с добром в Виньямар, а он... лишь его отец смог предотвратить недоброе.
   - Пройдут годы и годы - и всем ли по душе будет Виндэ-ог-виндан? - улыбнулся Финрод. - И что же, ты отвернёшься от него вместе с теми, кому он станет не по нраву?
   - Ни-ког-да, - раздельно произнёс Сарниэ - и рассмеялся: - Я понял тебя, лорд Финдарато. Прости. Но всё-таки ответь - так ты пришёл сюда, считай, не по своей воле и тебе тут не по нраву?
   - Не так, - возразил Финрод. - Что значит - не по нраву? Там, в Валиноре, я много раз мечтал о мире, в котором буду сам себе хозяином. Я выстраивал его в своих фантазиях, отделывал его до мельчайших подробностей и огранял, как драгоценный бриллиант... а потом стряхивал наваждение и очень жалел, что мир вокруг уже отделан и завершён не мной, и в нём ничего просто не хочется менять, настолько он совершенен... И вот я получил этот мир - свой мир. Я могу распоряжаться и своей жизнью и судьбой - и немалой частью этого мира вокруг! - как пожелаю. И я постараюсь делать это как можно лучше. Это очень увлекательно, - вдруг признался он с лёгким смущением. - И временами сложно. Спроси у своих лордов - они со мной согласятся, я думаю.
   - Может быть... - Сарниэ подумал и снова задал вопрос: - Финдарато Инголдо, я почти не знаю тебя, но о тебе говорят, что ты мудр. Мои лорды не таковы... - Сарниэ вздохнул - в сердце заныла заноза клятвы, о которой он почти забыл - и которая принималась вот так царапаться в самые неожиданные моменты. - Их мудрость велика, но это - мудрость сегодня. Ну - завтра. А что будет послезавтра, лорд Финдарато?
   Финрод покачал головой:
   - Те, кто рассказал тебе о моей мудрости, преувеличили её, Сарниэ Элент. Но могу сказать одно - впереди великие битвы и великие испытания... и великие беды.
   - Мы не можем не победить, - уверенно и почти дерзко ответил эльфёнок. - А испытания, битвы и даже беды - так что ж, Эндор - это Эндор. Мы пройдём через испытания, выиграем битвы и перебедуем беды. Так будет!
   - Тебе уже тоже не хочется в Аман... - сказал Финрод, проводя рукой над огнём - тот метнулся следом и вверх, скрутился и закружился огненным колесом. - Как и мне. Что ж - может статься, ты и прав. И наше дело - достойно встречать то, что пошлёт нам будущее.
   Сарниэ чуть сощурился. Он представил себе могучие конные дружины, которые, как потоки жидкого металла, текут на Север. И Моргот сдаётся. Конечно, сдаётся. От Валар он смог уйти, но от Лордов не уйдёт. Главное - собрать в кулак все силы...
   - Мы были у Тингола, - вспомнил он. - Он струсил драться с Врагом.
   Финрод потемнел лицом.
   - Я знаю, - неохотно отозвался он. - Моему Дому нет запрета на вход в Дориат, Айканаро прискакал из тех мест и рассказал мне о неудаче вашего посольства. Не думаю, что Эльвэ струсил. Ты не видел, как он бился, гоня орков вдоль Андрама, и потом, у Эмон Эреб, мстя за Денэтора. А я не видел, но слышал от обоих дедов, родного и двоюродного, как Эльвэ сражался с тварями из Тьмы во время Великого Похода, когда оружием наших предков были лишь камень, дерево и кость... Нет, это не трусость. Это... гордыня и гнев. Как бы не страшнее трусости. Трусость можно превозмочь, отринуть, если осознать её и устыдиться её, Сарниэ Элент. А гордыня и гнев слепят разум, и всё, сделанное тобой, кажется тебе превосходным - так чего же стыдиться? - Феанор покачал головой и тяжело вздохнул.
   - Всё равно, - упрямо отрезал эльфёнок и сузил ставшие недобрыми глаза. - Нам будет дорог каждый меч и мы всех позовём на битву... - Финрод внимательно всмотрелся в говорящего мальчика, различая в его речи другой голос. Ах, Руссандол-Руссандол, Нэльофинвэ Майтимо, тоже ставший Главой Дома тут, в Эндоре... зря этот мальчик назвал тебя недавно "мудрым сегодня" - ведь ты убил его отца, а он теперь говорит твоим голосом, в голосе его - восторг... Сарниэ ещё что-то говорил про битвы, союзы, победы, мир и величие - говорил упоённо, напористо - а Финдарато Инголдо словно наяву увидел смерть и гибель. Лишь на миг, на такой краткий миг, что не мог решить - было ли это olos, пророческое видение или просто тень никак не оставляющей его опаски... но другое он знал точно: сотрутся во времени имена Семёрки, и их лица, и их слова - но их тени, ставшие страшными и грозными призраками, войдут будоражащими символами в легенды и сказания даже не эльдар - нет, никому пока неведомых и никем не виденных атани, Вторых. И в одних легендах будет ужас и ненависть, а в других - преклонение и восхищение... одинаково слепые и одинаково страшные, если подумать...
  
   0x01 graphic
  
   Ему же, Финдарато Инголдо, не останется и такой памяти...
   ...Звёзды весеннего неба были особенно крупными и ясными. Костёр погас, и ничто больше не мешало им светить так, как они считали нужным - в полную силу.
   - Лорд Финдарато... - Сарниэ удобней устроился на плаще и запахнулся его половинкой. - Вы с братом приехали сюда, чтобы проследить за нами?
   - Нет, - коротко, спокойно и ясно ответил Финрод.
   Ответил так, что Сарниэ мгновенно понял - это не ложь. И успокоенно стал смотреть в небо, на бесчисленные звёзды.

* * *

   Устье Неннинга, на левобережье которого стоял Эгларест, было шире, чем устье Бритона, где на берегу устроился Бритомбар - и казалось, что город окружён морем с двух сторон. В остальном оба города были очень похожи, и Сарниэ рассматривал порт с подъездной дороги с удовольствием, ему на миг даже показалось, что Линьяфэн ждёт его там...
   Ну нет, хватит, вздохнул эльфёнок, поглаживая Айру по чёлке между ушей. Нечего себя терзать. Вернусь - тогда и будет разговор, а пока даже оглядываться не надо (он оглянулся), надо ехать вперёд. Вон, в порту - корабль за кораблём! Наверное, это и есть та флотилия, которую Кирдэн обещал предоставить посольству, чтобы отвезти его на восточный берег залива Балар - кстати, практически туда, где встретились Сарниэ и Виндэ.
   Как там Виндэ, подумал Сарниэ, вглядываясь в порт. Вроде всё везде цело. Но это ещё ничего не значит...
   - Давай, Айра, - попросил он коня - и почти тут же от ехавшего навстречу пустого обоза отделился всадник, издалека замахавший рукой. Сарниэ узнал Тиэльянну.
   - Ты уже на ногах?! - обрадовался он. Подъехавший Тиэльянна довольно кивнул и заметил, протягивая Сарниэ прошлогоднее яблоко - чуть сморщенное, но крепкое:
   - А мы уж думали, что ты решил остаться в Бритомбаре и ловить рыбу до скончания мира.
   - А что, корабли уже готовы? - Сарниэ привстал в стременах. - Это и правда наши стоят? А Виндэ где?
   - Так на кораблях он и есть, - пояснил Тиэльянна. - Кирьятано сразу дал нам сорок своих челнов, чтобы без хлопот перевезти всех нас с лошадьми на побережье рядом с Таур-им-Дуинат. В полдень отплываем... Я поскакал!
   - Ты куда?! - окликнул его Сарниэ, но Тиэльянна только махнул рукой и снова пристроился к телегам, догнав их. - Ясно. Успел, - подытожил Сарниэ и поехал к городу шагом...
   ...Виндэ перехватил его ещё до городской стены. Да Сарниэ знал, что так и произойдёт, потому что ощутил осанвэ издалека - Виндэ скачет навстречу, а о чём думает - не разобрать, столько там ликования и радости. И это было хорошо, потому что за одним из поворотов дороги Виндэ снова посмотрел на корабли в гавани Эглареста... и у него перехватило дыхание.
   Альквалондэ.
   Альквалондэ - и вот сейчас рванутся к небу пожары, причалы вскипят от сражающихся, и до него донесётся вой, звериный вой эльфов, убивающих эльфов...
   ... - Ай-ааа, Сарнито-ооо!!!
   И морок рухнул, развеялся бессильной пылью в солнечном ветре. Виндэ, Винди скакал к нему галопом - стоя на седле Спара с раскинутыми руками. А с башен Эглареста весело и звучно грянули трубы - Сарниэ так и не узнал, зачем, но хотелось думать - и думалось: потому что они с Виндэ встретились и поплывут вместе к неизведанным землям...
   ...Тот, кто видел Корабли Альквалондэ, вряд ли когда-нибудь в жизни ещё скажет, что бывают на свете корабли прекраснее. И Сарниэ смотрел на корабли Кирдэна с грустью. Но и он не мог не признать, что мастерам Гаваней удалось - здесь, в Эндоре, вдали от благословений Валар и мастерства нолдор! - создать воистину прекрасные суда.
   Из лёгкой и прочной нимбретильской берёзы были собраны его борта - подобные снизу горсти ладоней, а выше - сложенным лебединым крыльям, наполовину закрывавшим палубу; говорят, даже злые льды Севера не могли повредить кораблям Кирдэна, ибо всех сил льда не хватало раздавить такое судно - смертельная для другого корабля хватка его лишь выдавливала наверх. Нос челна изгибался и высился золотоклювой головой лебедя на гордой шее - в память о Лебедях Ульмо, и два больших хрустальных диска, хранящих звёздный свет, сияли на месте глаз, а от основания шеи бежала вдоль бортов к самому хвосту, скрывавшему кормовое весло, широкая серебряная опоясь, изукрашенная чеканенным чернью орнаментом волн и рунным именем Ульмо. Не стояло на этом корабле иных вёсел, кроме кормового, ибо, хотя и были моряки Кирдэна умельцами грести, всегда дул в тонкий, но прочный парус, казавшийся облаком живого серебра, окутавшим стройную мачту - добрый попутный ветер... Пятидесяти ярдов в длину, он нёс десятерых фалатрим экипажа и назывался "Аvorn" - "Стойкий".
   Так гордо сказал другу Виндэ - ещё до того, как Сарниэ прочёл руны на борту. Ещё оказалось, что и лорд Келегорм плывёт на том же корабле. Кстати, он сам сидел на борту в компании ещё нескольких дружинников - в весьма весёлом настроении, потому что двое дёргали струны на лютнях и барабанили по их корпусам, Донн наигрывал на флейте, а сам Келегорм солировал (Сарниэ, хоть убей, не помнил, чтобы лорд когда-то пел!)
   - Вдруг из пещеры
   Вылезли тролли,
   Путнику путь преградив:
   "Наш перевал! Пройти его можно,
   Только оброк заплатив!"
   Путник устало
   В ответ усмехнулся,
   Выхватив меч за эфес...
   Первым с башкою дурною расстался
   Тот тролль, что за данью полез!
   Вода проточит камень,
   Огонь пройдёт сквозь лес,
   А если смел ты и упрям -
   Дойдёшь хоть до небес! (1.)
  
   1.Песня групы "Водоворот времён".
  
   - Глядите - успел, - заметил Келегорм, перекидывая ноги на палубу и поднимаясь в рост. - Стоит ли город Бритомбар, Сарниэ Элент?
   - Стоит, - Сарниэ поклонился лорду. - Я вижу, и город Эгларест цел, несмотря на то, что лорд тут уже почти неделю?
   Келегорм захохотал и махнул рукой:
   - Заводи коня! И спой нам что-нибудь, а про город Эгларест лучше расспроси у своего друга - он его обегал весь, а на верфи однажды заночевал.
   - Правда? - углом рта спросил Сарниэ, ведя коня к сходням (Айра шёл спокойно, а вот Спар, хотя, наверное, уже не первый раз проделывал этот путь, недовречиво косился на воду внизу и шумно вздыхал).
   - Я же никогда раньше не видел, как строят корабли, - тоже шёпотом ответил Виндэ. - Ты знаешь, оказывается, это так интересно! И не так уж сложно... ну, я имею в виду, процесс, мастерство, конечно, дело другое... Рофел Сульво мне сказал...
   - Кто такой Рофел Сульво? - с трудом сдерживая смех, спросил Сарниэ и вступил на палубу с лёгким сердцем, а не так, как боялся...
   - Старший Корабел Юга Кирдэна Кирьятано, - с великолепной небрежностью пояснил Виндэ.
   - Ооооо... - Сарниэ поднял брови. Виндэ подумал и стукнул его в спину...
   ...Отплывали в полдень. Дул северо-восточный ветер - как раз такой, чтобы вынести флот из гавани - и корабли, один за другим расправляя паруса, легко выскальзывали на вольную воду, провожаемые хором песенных голосов с причалов, а там выстраивались в длинный клин и обманчиво-медленно удалялись прочь от родного города.
   Сарниэ стоял на носу "Стойкого", глядя, как доверчиво распахивается навстречу водная гладь. Может быть, на один или два удара сердца показалось ему, что сейчас повернёт корабль в открытое море, распахнёт лёгкий парус быстрый весёлый ветер - и домчит и корабль, и самого Сарниэ в Аман. Мысль об этом была сладостна и пронзительна... но уже в следующий миг Сарниэ вдруг с удивлением осознал, что не в знакомый и привычный Аман ему хочется, а - туда, куда прочерчен по неясным ещё картам путь посольства. По морю, которым он ещё не плавал. А потом - через неизвестные леса и чужие горы. Дальше и дальше, не смыкая глаз и дыша, как свежим воздухом, новизной и широтой мира...
   И на всей флотилии - и даже ещё долго на берегу - слышали голос эльфёнка, который пел о том, что - "ni auta romenna!"
   Отправляюсь на Восток.

* * *

   Сарниэ не ожидал, что море с корабля произведёт такое впечатление на Виндэ - ведь тот уже плавал в море и даже подружился с дельфинами, с теми самыми, которые появились невесть откуда и неутомимо шли рядом с кораблями, то разрезая воду внизу, то выскакивая из неё в воздух - снова и снова. Но Виндэ даже на них почти не обращал внимания - он обосновался на носу и временами вывешился за борт так, что Сарниэ подхватывался - бежать на нос и втаскивать друга на палубу. Но Виндэ появлялся сам, чтобы через какое-то время снова "нырнуть" вниз.
   Воды Белегаэр были прозрачны, но всё равно чаще всего глубина превращала море в однотонную массу. Однако всплывали отмели, и тогда подводный мир открывался во всей своей красочности. Выросший на море Сарниэ с детства был научен горьким опытом - что в восторге вытащенные на поверхности разноцветные водоросли и странные морские жители на воздухе моментально теряют всю привлекательность и разнообразие красок. Виндэ этого не знал и знать не хотел, судя по всему - а не нырял с корабля в воду только потому, что не хотел отстать.
   Шли шестые сутки плавания, и до мыса Балар, за которым начнётся одноимённый большой залив, оставалось ещё трое суток. Всё это время дул ровный, менявшийся, как по заказ, ветер, а море оставалось практически спокойным. И на душе у Сарниэ было спокойно. Он много рисовал, набрасывая на листы впечатления, скопившиеся за дорогу от Аглона, до этого всё было некогда, да и зимняя обстановка не очень-то располагала рисовать. Зарисовал он и обещанную Финроду многоножку - и этот рисунок многие скопировали.
   Кстати, Келегорм к известию о встрече с Финродом отнёсся совершено спокойно. Сарниэ рассказал про неё в первый же день и приготовился защищать лорда Финдарато от подозрений в соглядатайстве. И немного устыдился, когда Келегорм просто рассеянно сказал: "Хорошо..."
   Как раз на шестой день к разговору о Финроде всё-таки вернулись. Сарниэ с борта корабля подбил брошенным фоэном (1.) огромного тунца и едва не надорвался, вытягивая, да вдобавок тунец проявил резкое и упорное стремление утащить в воду самого эльфёнка - вымахнуть добычу помог подоспевший первым лорд. Когда рыбину уже утащили на разделку, у Сарниэ сорвалось с языка - от чистой признательности за помощь и ещё от того ощущения доверчивой близости, которое бывает у мальчишек, если рядом сильный мужчина:
  
   1.Гарпун особой конструкции - с несколькими остриями и крючками, прочно удерживающими добычу.
  
   - А Финдарато и Турукано однажды ножами убили аку... ой.
   - Да знаю я, - усмехнулся Келегорм, отмывая руки забортной водой. - Об этом знала половина мальчишек Амана. Старшим никто так и не рассказал, а из этой половины половина просто завидовала, а вторая не верила, потому что завидовала ещё сильней, чем первая.
   - А ты с братьями? - с интересом спросил Сарниэ, усаживаясь на борт. - Вы к какой половине половины относились?
   - Питьо с Тэльво - ни к какой, они в те времена ещё не жили на этом свете. Морьо тоже не занял ничью сторону, потому что ещё не умел выражать свои чувства иначе, чем звуками "агу", "гыгы" и "баба"... может быть, к счастью, мне иногда кажется, что всем нам было бы спокойней, останься он на таком уровне мировосприятия и выражения чувств... Курмо, мне помнится, вообще относился к первой, самой цельной половине - акулы его не интересовали никогда, а завидовать он мог только чему-то, сделанному руками... Кано сложил дурацкую длинную балладу, которую потом сжёг, только зря - её всё равно многие успели услышать и даже распевали. Что-то про блистающие ножи, сверкающие глаза и хвост, взбивающий молочно-белую пену, я не стал запоминать. Нэльо в то время уже был вполне взрослым и, по-моему, и сейчас про ту акулу ничего не знает...
   - Остаётся... Турко? - с интересом и лёгкой подначкой спросил Сарниэ.
   Лорд плеснул водой себе в лицо, фыркнул и сказал, доставая костяной гребень:
   - Турко завидовал. Чернейшей завистью. Но скажу тебе сразу и честно - завидовал и никогда не пытался кривить губы: "Враньё! - или: - Подумаешь!"
   - Лорд Турукано, - серьёзно начал Сарниэ. Келегорм кивнул, хотя, кажется, думал о чём-то своём. - Лорд Турукано, а ты не был дружен с лордом Финдарато?
   - Хм, - Келегорм провёл гребнем по длиной пряди. - Нет. Никогда. Но знаешь, тут не надо искать никаких таких причин, Сарниэ Элент. До того, как случилось то, что случилось, мы дружили с эльда из других Домов, да и сейчас ты знаешь, что далеко не все дружеские узы порвались, а какие и порвались - те, надеюсь, восстановит время. А с Финродом я не дружил просто потому, что не дружил. Мы играли вместе, когда были детьми, случалось - и позже, когда подросли уже, но в целом у меня был свой круг, у него - свой. Мы просто совсем разные. Когда у нас появились интересы, выходящие за пределы детских игр, то выяснилось, что они совершено не совпадают. Когда мне подарили Хуана... - Келегорм ласково толкнул ногой развалившегося у борта пса, - то я был без ума от счастья и всем его показывал, но никому не давал гладить. Естественно, все злились. А Финрод - ты не поверишь! - очень вежливо попросил меня приоткрыть щенку пасть, посмотрел туда и сказал: "Ну вот, у него нет молочных зубов, которые должны быть по возрасту, и это доказывает, что твой пёс не просто собака, а нерождённый воплощённый дух. Я так и предполагал." Я так изумился, что даже забыл обидеться.
   Сарниэ захохотал, потом спросил:
   - А что, Хуан и правда...
   - Думаю, да, - кивнул Келегорм. - Мне, в сущности, всё равно, я его вырастил и кормил молоком с пальца. Но Оромэ никогда не показывал мне его мать и отца, что, согласись, было бы естественно. Остальная моя свора, хоть и рождена в Валиноре - обычные псы.
   Кажется, лорд хотел ещё что-то сказать про собак. но с носа раздался вопль Виндэ:
   - Кораааааабль!!!
   ... - Корабль из Виньямара, - сказал кто-то. На всех судах толпились у бортов - неожиданно оказалось, что посмотреть на что-то, разнообразящее океанскую гладь, хочется поголовно всем. Сарниэ кивнул - он и сам видел уже стяг Тургона, да и построен этот корабль был несколько иначе, чем челны Кирдэна. Келегорм тоже подошёл к борту и смотрел внимательно.
   Нолфинги занимались чем-то странным, и на флотилию Кирдэна вообще не обращали внимания, если исключить обычного и очень короткого приветствия. На их корабле, возле мачты, был установлен подъёмник вроде крепостного привратного. Этим подъёмником целая толпа народу дружно и даже с энтузиазмом вытягивала из моря болтающийся на мощной цепи большой шар - похоже, бронзовый - с двумя окошками.
   - Подводная лодка... - прошептал Сарниэ. И засмеялся. - смотрите! Это же подводная лодка Эктелиона! Он всё-таки решил её испытать, только в море, а не под Андрамом! Лорд... - мальчишка умоляюще повернулся к Келегорму. Надо сказать, что с тем же выражением на Туркафинвэ смотрели практически все остальные (кроме Виндэ, который, забыв обо всём на свете, максимально возможно повис на носу, чтобы быть поближе к изделию виньямарских мастеров), а на лице лорда - обычно бесстрастном - явно боролись гордость и совершенно чистое эльфийское любопытство. Хуан, положивший половину себя на борт, смотрел на эльфийские затеи неодобрительно, но любопытство лорда победило довольно быстро. Келегорм сделал отмашку капитану "Стойкого", и он - а следом и все остальные суда - начали плавно забирать (ветер изменился, как по заказу) в сторону виньямарского корабля.
  
   0x01 graphic
  
  
   Между тем в верхней части шара откинулась крышка - круглая, выпуклая - и наружу легко извлёк себя, отжавшись на руках, изобретатель и создатель аппарата, Эктелион. Прославленнейший ламбенголмор народа нолдор был высоким, одетым в широкие короткие штаны, длинные чёрные волосы увязаны в тяжеленный узел, на поясе - нож. Оглядевшись и увидев, что у его корабля появилась большая компания, Эктелион совершенно без какого-либо напряжения или неприязни он махнул рукой:
   - Эй-а, Турко! - и засмеялся весело.
   - "Турко", - проворчал Келегорм. Но тут же вдруг улыбнулся и махнул рукой: - Линнэ! Ты сам сделал эту тыкву?!
   - У тебя тыква вместо головы, - обиделся Эктелион, садясь на борт. - Это славное судно "Nurоn Arato" (1.), а не тыква.
  
   1."Победитель Глубины" (квэнья). Победитель" тут в "мирном" смысле, скорей "чемпион". Что многое говорит о характере эльфов.
  
   - Только там, внутри нашего славного судна, не меньше галлона воды, - сказал, появлясь из люка, второй эльф. - Прокладки текут в люке. Тыква, пожалуй, понадёжнее; я же говорил, что...
   У виньямарцев завязался малопонятный, но горячий спор. Между тем Виндэ прямо по борту перебежал к Келегорму и встал перед лордом Символом Покорной Скорби. Туркафинвэ со вздохом обратил на него внимание.
   - Я думаю, что, если я тебя не отпущу, ты прыгнешь за борт, - раздумчиво сказал Келегорм. Виндэ закивал. Князь Дома махнул рукой Эктелиону, который внимательно осматривал люк, что-то поясняя стоящим на палубе - там записывали. - Линнэ! Скольких берёт на борт твоя тыква? - ламбенголмор не ответил, и Келегорм повторил: - О мудрейший. Скольких недостойных эльдар может взять на борт это во всех отношениях замечательное, превосходнейшее судно... столь похожее на тыкву, - добавил он еле слышно. На обеих палубах массово захихикали. Эктелион сел на лодке удобней и ответил:
   - Троих взрослых, включая меня. Но, - он хитро улыбнулся, - если речь идёт вон о тех четырёх парах особо жадных глаз, то я возьму их всех. Скоро. Только прокладки заменим...
   ...Стоит ли говорить, что Сарниэ, Виндэ, Тиэльяна и Донн тут же разделись и на шаг не двинулись от борта? Дело такое. Тот самый шаг в сторону сделаешь - и кто-нибудь из этих злокозненных взрослых уже на твоём месте. И скажет что-нибудь непоколебимо мудрое вроде: "Atangolmo na laiwave!" (1.) И попробуй поспорь. Лучше уж подождать.
  
   1.Ума нет - считай, калека! (квэнья)
  
   Правда, если сказать честно, Сарниэ побаивался. Одно дело - плавать и нырять просто так, тут с ним, Сарниэ, мало кто может поспорить. Но опускаться под воду в металлической... тыкве?! Нет, он хотел, и очень хотел этого приключения... но... но не как Виндэ, который по-прежнему искренне считал приключением прыжок со скалы вниз головой. И не как Тиэльянна, чистокровный нолдо, который числил день прожитым зря, если ничему новому не научился. И не как бесстрашный и порывистый синда Донн, сын Эндора со всеми его опасностями... Поэтому, когда Эктелион объявил, что "всё готово", Сарниэ махнул через борта первым - лихо и нетерпеливо, внутри подрагивая от не то чтобы страха, но лёгкой жути. И вздохнул, когда Виндэ его придержал за плечо и сказал негромко:
   - Ничего не случится.
   Виндэ обмануть не удалось. Но перед ним и стыдно не было...
   ...Внутри аппарат был обшит кожей - явно с какой-то простёжкой под нею. Линзы из отшлифованного до полной невидимости хрусталя, вставленные в окна, пропускали солнечный свет отлично, но горели и несколько Светильников Феанора, а в середине был закреплён круглый небольшой диванчик, на котором можно было устроиться вчетвером, притиснувшись друг к другу. Торчали какие-то штуки, Сарниэ ничего не говорившие, а вот Тиэльянна тут же забормотал с Эктелионом про "поршни... сифоны... насосы..." Виндэ тоже включился в разговор - в основном интересуясь металлом судна. Сверху тем временем захлопнули крышку, и Эктелион двумя поворотами каких-то рычагов в разные стороны её закрыл, после чего на миг замер - явно подал команду в осанвэ.
   Всё вокруг качнулось, и шар ощутимо пошёл вниз. Когда вода начала неспешно заливать хрустальные линзы, Сарниэ вцепился пальцами в коленки. Потом вода, бурля, закрыла хрусталь полностью... побежали по хрусталю бурлящие белые пузырьки... ещё потом вода совсем успокоилась - и совершенно неожиданно Сарниэ увидел рыб. Большой косяк сельди, сверкая серебром, рулил куда-то по своим делам. Виндэ пискнул от восторга.
   - Что скажешь, Сарниэ Элент? - подмигнул Эктелион, чуть повернувшись к мальчишке. - Ты ведь, говорят, рыбак. Полезная вещь - высматривать будущий улов?
   Сарниэ ничего не ответил - он старался посмотреть сразу во все стороны, не вставая с места. Тиэльянна разглядывал пядь за пядью обшивку и что-то такое соображал. А вот Виндэ и Донн прилипли каждый к отдельной линзе и, если Донн восхищался молча, то Виндэ звучал вовсю:
   - О!.. А!.. Вон!.. У!.. Ай-йааа!!!
   - Говорят, что ты хотел спуститься в такой лодке под Андрамом через пещеры, - потихоньку сказал Сарниэ, посмотрев на Эктелиона, который то ли к чему-то прислушивался, то ли о чём-то напряжёно думал. Ламбенголмор вздрогнул, посмотрел на эльфёнка и задумчиво произнёс:
   - Андрам... Да, хотел. И хочу. Но... Честно скажу - боюсь. Я не уверен в прочности лодки, испытывал я её в искусственном водопаде, так мало того, что здорово протекла крышка люка - я сам чуть не свернул шею... Надо что-то додумывать, потому что Андрам - это увлекательно донельзя, и я хочу там побывать. Но и выплыть оттуда тоже хочу. А тут сам видишь... - он шлёпнул ногой по невесть откуда взявшейся на полу воде. - И ведь только что заменили прокладки! Чего я только не перепробовал! А на большой глубине или при сильном ударе просто всё посминает и вышибет внутрь...
   - В южных лесах Таур-им-Дуинат растёт дерево, которое даёт интересную смолу, - сказал Виндэ, отклеиваясь от окошка. - Я сам не видел, я не ходил в ту сторону, но хвэнти, что живут намного южнее нас, говорили: смола эта клейкая и тягучая, а когда застывает, то делается очень упругой. Если шарик из неё бросить о землю, он подскакивает выше роста эльфа, и потом - снова и снова, уже сам по себе, нескоро успокаивается. Думаю, из такой смолы тут можно многое сделать... - он осмотрелся, - да хотя бы обивку. Вместо кожи и ткани...
   - Южное дерево? - Эктелион задумался. - Южное дерево...
   Виндэ снова приткнулся к хрусталю. И Сарниэ, осторожно поднявшись с места (вода под ногами хлюпнула), подсел к нему.
   Виндэ молча и щедро уступил другу половину окошка.
  
   0x01 graphic
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"