Верещагин Олег Николаевич. Земля теней. Главы 14-15

14. МОЙ ВРАГ, СЫН МОЕГО ВРАГА . . .

Эльф, совем, видать, больной,

Босиком, на бережочке,

Наклонившись над водой,

Что-то странное бормочет.

То проклятия судьбе,

То - с прудом, считайте, - споры...

"Не зови меня к себе,

Ты, отродье Феанора!.."

Ёльф. Даэрон.

- Спит, - сказал Мэглор, запахивая вход в шатёр. Грустно усмехнулся: - Мститель...

- А второй? - Маэдрос вытянул ноги на середину шатра. Мэглор присел на край стола, налил себе вина.

- Тоже спит, но на полу. Стащил с полога гобелен и уснул... Нэльо, что ты собираешься с ними делать?

- Съем их на завтрак, - раздражённо ответил Маэдрос. - Орки например, уже рассказывают своим детёнышам, как мы вырезаем из них печень и жарим, чтобы съесть.

- Серьёзно? - заинтересовался Мэглор и глубоко задумался. Маэдрос посмотрел на него с отвращением:

- Ты неисправим, Кано.

Мэглор пожал плечами и заметил:

- Кстати, наверное, я днями уеду. Та земля, у истоков Гелиона - вовсе не плоха. Напрасно Морьо кричал на Артанго на совете - всё и впрямь сложилось удачно, ты был прав...

- Мы вообще многое сделали напрасно... - задумчиво подытожил Маэдрос. Мэглор посмотрел встревожено:

- Что ты имеешь в виду, Нэльо? - тихо спросил он. Маэдрос встряхнулся:

- Ничего особенного, Кано... Сколько наших пойдут с тобой?

- Тысяч семь-восемь, - раздумчиво оценил Мэглор. - Не так уж нас и много, Нэльо...

- Не так уж много, - согласился Маэдрос. - Вот потому я и думаю, что без синдар...

- Синдар нам ясно дали понять, что не желают иметь с нами дела, - не дал Мэглор договорить старшему брату. Маэдрос пожал плечами:

- Кирдэн не давал нам этого понять.

- Кирдэн поклялся в верности Эльвэ Синголло, - сказал Мэглор задумчиво.

- Это может быть и слух, - возразил Маэдрос. - Ни тебя, ни меня там не было, но нам он не отказал ни в гостеприимстве, ни в помощи. Да и мы крепко ему помогли, согласись? А теперь и сам видишь, оказывается, тут есть и ещё эльфы - в лесах...

- Да, мы по колено в эльфах, - серьёзно подтвердил Мэглор. - Нам просто некуда девать эльфов. Нас так много, что кое-кого даже попытались забыть на...

- Кано! - Маэдрос поморщился. - Перестань, Кано. Я отдал титул Нолофинвэ Аракано. Отдал ему в уплату за страдания его Дома половину наших коней, хотя ты ведь помнишь, как он сказал: "У меня есть в Средиземье дело - отомстить за кровь моего отца Морготу, которому Валар дали волю ходить среди нас. Феанор же в первую очередь ищет свои утраченные сокровища," - и если это не оскорбление, то я не знаю, что назвать оскорблением! - голос Маэдроса стал гневным. - Я не возражал, когда и Эльвэ Синголло оскорблял весь наш Дом, да что там - весь народ нолдор! Я не дал Артанга и Морьо перегрызться из-за глупых слов одного и ещё более глупых подозрений другого! Проклятье, я обещал, что мы все уйдём за Арос - и мы уходим! Отец мёртв. И я...

- Вот, - Мэглор вытянул вперёд правую руку. Маэдрос непонимающе поглядел на неё. - Ею я поджёг тридцать кораблей, Нэльо. Ты хотя бы уговаривал отца отправить корабли за нашими братьями, а я... я поджигал и ликовал, глядя на пламя. Оно было такое красивое... И вот вчера под утро мне привиделось, что она горит, Нэльо... - он пошевелил пальцами. - Она горит, а с нею горит мой разум, и вокруг нет никого, кто понял бы мой язык.

Маэдрос нахмурился, отвёл глаза. Нехотя сказал:

- Чего только не пригрезится под утро... Нашей вины ни в чём нет, брат. И ты ведь верно сказал, ну разве не на удачу нам складывается всё? Мы обживём новые земли и исследуем Эндор подробно...

- Ты говоришь так, словно уже Моринготто... - начал Мэглор, но Маэдрос лишь поморщился:

- Разве ты не видел, как его хвалёные войска бежали от нас? Все бежали. Даже балроги. Мы окружим Ангбанд стеной наших земель, неспешно подготовим и нанесём последний удар - и сделаем то, что не осмелились... или не смогли?.. сделать Валар. По чести сказать, мало меня беспокоит Моринготто.

Мэглор помолчал и, хотя в его молчании не было согласия, новые его слова были уже о другом:

- А сам-то ты где решил поселиться? Или ещё не выбрал?

- Да вот, - Маэдрос явно испытал облегчение от того, что брат заговорил о другом, придвинул большую карту. - Вот эту гору называют здесь Химринг. Вокруг неё очень удобное плато, а на западе - смешное слово, ты не находишь? - проход в горах. Проход возьмёт себе Келегорм, он говорил. А я поселюсь вокруг Химринга.

Мэглор внимательно смотрел на карту, кивал. Потом усмехнулся:

- А ты знаешь, что Артанга и Айканаро объявились вот тут - в Дортонионе? Так что наш Турко неволей будет соседом Арфингов.

Маэдрос на миг задумался. Пробормотал:

- Так вот почему их не было с Финдарато, Артаресто и Артанис... Полезно внимательно слушать, что говорят те, кто тебя хотел убить.

* * *

Сарниэ был благодарен сну. Навеянный неимоверной усталостью и тяжким потрясением, он оказался глубоким и тёмным, и в небытие не было места боли и растерянности, не было места мыслям и желаниям, страху и надежде. Да и самого Сарниэ, пожалуй, не было...

...Он открыл глаза так, как, наверное, открывает глаза новорождённый, не понимающий мира вокруг и не видящий сути и смысла окружающих вещей, которые кажутся ему странными и забавными. И долго смотрел на колышущийся полог шатра, восстанавливая знание о том, что есть полог и что есть шатёр, и зачем тут цветной узор, и почему колышется - значит - движется, и что такое движется? Ощущение неведения и небытия было сладким и беспечным, и Сарниэ почти огорчился, когда вернулся в себя и понял: он устроен на удобном ложе, низком, резном - под лёгким покрывалом, раздетый. Повернул голову - одежда лежала рядом, и стоял рядом меч в ножнах (Сарниэ вздохнул, вспомнив расправу Маэдроса с ним), а на чёрном маленьком столике - кувшин вина, бокал, тарелка с хлебцами... На полу - тазик и в нём ещё один кувшин, большой; ага, вода для умывания... Сарниэ приподнялся на локте и обнаружил, что Виндэ спит на полу, завернувшись в гобелен, изображающий море и корабль. Море и корабль... Сарниэ вздохнул снова. В голове было легко, пусто, звонко, беззаботно. Он подул на ткань полога, потолкал её пальцем, потом кувыркнулся на ложе, раскинул руки и усмехнулся в косой потолок. А ведь прохладно. Что там, снаружи - не поймёшь... Только лагерь шумит. Мальчик повернул голову и понял, что одежда не его. В смысле - не кожа и шкуры. Чёрная с серебром верхняя рубаха, белая и тонкая - нижняя, чёрные штаны, чёрные сапоги... Всё - с милосердно споротыми знаками Дома.

Кто он? Пленник? Неудавшийся убица? У авари редчайших убийц своих казнили страшно, Виндэ рассказывал. А у нолдо это, может быть, уже самое обычное дело? Или кто он? Очень странно и немного смешно было ощущать себя чем-то вроде предмета обстановки, принадлежащей чужой воле вещью. Хочу переставлю, хочу сломаю, хочу водружу на видное место... Ну нет (Сарниэ помотал головой), он не вещь!

Сколько же он спал? Почему-то представилось: лорды так и сидят в смежном помещении. Ждут его. А он валяется в постели и тянет время, чтобы отодвинуть настоящее объяснение. Мальчик сел, скрестив ноги, протянул руку к столику... и замер. Нет. Раз не кончено объяснение - не стоит тут есть. Он спустил ноги на пол - и Виндэ немедленно проснулся. Сел, быстро огляделся и спросил:

- Ты куда?

- Закончить разговор... - Виндэ откинул гобелен. - Нет, ты со мной не ходи.

- Почему ещё? - Виндэ спрашивал отрывисто, коротко.

- Лучше я один, - Сарниэ перебрался на пол, начал умываться, сидя на корточках. Виндэ тронул его за плечо:

- Сарнито... прости... Я хочу сказать... Они не враги, Сарнито. Вчера все злились, но тот, рыжий, с одной рукой... ему было очень стыдно и очень плохо. И остальным. Кому меньше, кому больше, но - всем. Я потом почувствовал это так же ясно, как запах зверя. Это какая-то ошибка, то, что было между вашими племенами. Или злое колдовство.

- Колдовство... - усмехнулся Сарниэ. - Может быть. Но ведь ничего не изменишь. Я про свою клятву...

Верхнюю рубаху Сарниэ накидывать не стал, не обул и сапоги. Аккуратно расчесал волосы, сидя на кровати. Виндэ так и не выбрался из гобелена полностью, и видно было, что ему всё-таки не по себе.

- Я пойду, - Сарниэ решительно встал. - Надо всё доделать до конца.

- Давай я с тобой, - снова предложил Виндэ.

Сарниэ покачал головой...

...Маэдрос был один.

Он сидел за столом, на котором лежали тонко вычерченные карты - плотно прижав их по краю обрубленной рукой и водя по пергаменту пальцами левой. Справа стояла металлическая жаровня, в ней багровели и, казалось, дышали алые угли, отблески которых плавали живыми искрами в широком медном обруче, охватывавшем рыжие, под стать тёмной меди же, волосы Маэдроса. Лорд хмурился и выглядел совершенно погружённым в свои мысли. Но на Сарниэ обернулся сразу.

- А, Лауриэ Робмито... - он указал на одно из стоящих вокруг стола в беспорядке кресла. И смотрел, как мальчик подходит, усаживается...

- Не называй меня так, - сказал Сарниэ. Он хотел вытянуть ноги и положить руки на подлокотники, но вместо этого - вдруг - поставил пятки на край сиденья и обхватил колени руками.

- Лауриэ Робмито, - сказал Маэдрос. Сарниэ нахмурился:

- Я поклялся убить тебя, Нэльофинве Майтимо.

- Я это уже слышал и видел, что ты хочешь сдержать свою клятву, - спокойно отозвался Маэдрос. И сел удобнее.

- Я слабее тебя, - признался Сарниэ. Маэдрос кивнул. - Я хочу вернуться в Аман... подрасти и тогда выполнить свою клятву.

Трусливая ложь забила рот, как кислая горячая каша. Сарниэ рывком опустил голову.

- Ты лжёшь, Сарниэ Элент, - услышал он и отчаянно зажмурился, хотя Маэдрос и не видел его глаз, не мог видеть. - Ты боишься смерти. И боишься нарушить клятву. И ищешь выход. Хотя бы мышиную норку - шмыгнуть.

- Да, - выдавил Сарниэ. - Убей меня, Нэльофинве Майтимо. Мне нельзя в Аман. Страх настолько больше меня, что я не вернусь за долгом. Никогда.

- Страх... - Маэдрос встал, прошёл по шатру. - Когда я попал в руки Моринготто - я был напуган так, что еле мог стоять.

- Ты? - Сарниэ поднял глаза и усмехнулся. - Шутишь.

- Правда, - пожал плечами Маэдрос. - Ты прошёл по этим землям - с самодельным оружием и одним-единственным диким авари в спутниках - столько, что я запутался в пройденных тобой лигах, когда смотрел их по картам... кстати, не откажись описать Кано свой путь в подробностях, хорошо?.. Так вот. Не думаю, что это дело труса. И спасение Артаресто и Артанис - едва ли дело труса. Да и чужое племя от орков трус спасать бы не стал. Нет, ты не трус, Сарниэ Элент. У трусов не такие глаза. И я бы не задумываясь отправил тебя до... в Аман. Вот только не ходят больше в Аман корабли - и не приходят оттуда. Наш флот был последним, который пропустили Валар.

Сарниэ выпрямился, спустил ноги на пол, вцепился руками в подлокотники в виде бегущих волков и поражённо уставился в глаза Маэдросу. Тот стоял у центрального опорного столба и смотрел внимательно и задумчиво. Снаружи заржали кони - близко, резко. Потом залязгал металл и простучал упругий быстрый галоп.

Тишина в шатре продолжалась долго. Наконец мальчик откинулся на спинку из тугих ремней на резной раме и принял именно ту позу, которую хотел с самого начала.

- Значит, ты не сможешь отправить меня домой, - сказал Сарниэ, по-прежнему вглядываясь в лицо нолдо. Маэдрос покачал головой:

- Я бы отрядил для тебя целый корабль, я бы сам поехал в Фалас и упросил Кирдэна, хоть он и не особо нас жалует... - ответил Феаноринг. - Я бы всё это сделал, чтобы хоть немного - через тебя - искупить вину нашего Дома. Но нам нет хода в Аман. И дело не в том, что мне туда и не хочется. Просто Валар отказались принимать нас - отступников от их проклятой вязкой Благодати. Ты не сможешь вернуться домой, Лауриэ Ромбито... - он протянул руку к жаровне, не опуская глаз. - А снаружи идёт снег, знаешь...

Сарниэ ссутулился. Вздохнул. Маэдрос отвёл глаза, но увидел, что мальчишка не собирается плакать и продолжал:

- Хочешь поехать в Фалас сам? Рядом море, и твои родичи-тэлэри там живут везде.

- Я не знаю, чего я хочу, - тихо ответил Сарниэ. - Я разбит, как неосторожно оброненный бокал, Нэльофинвэ Майтимо... - брови рыжего нолдо удивлённо поползли вверх, но он выжидательно промолчал. - Может быть... - Сарниэ повёл плечами под тонкой рубашкой, - может быть, мне уйти в Мандос самому? Там отец ждёт, наверное... и там можно дождаться маму...

- Самому? - Маэдрос покачал головой. - Это, конечно, твоё право, но... - и он повторил жест.

- Дело в том, - обстоятельно, неторопливо пояснил Сарниэ, кладя ногу на ногу и не поднимая лица, - что я не знаю... наверное, я уже не скучаю по матери и не горюю по отцу... а говорю о них просто по привычке... Но я не знаю, чего хочу в этом мире. Я думал о мести и чего-то хотел. А теперь... - он поднял голову.

- Послушай, что я скажу, - Маэдрос вновь прошёлся по шатру. - Ты можешь выбирать сам, и выбор у тебя не так уж мал. Пожалуй знаешь что - пожалуй он у тебя побольше, чем в Амане. Что ты мог там? Ловить рыбу? А эти земли - наши, и вокруг много таких земель, которые ты, если захочешь, вообще можешь назвать своими, - Сарниэ улыбнулся, как улыбаются дети, подозревая, что взрослый непонятно шутит, но Маэдрос подтвердил: - Я не шучу. Можешь уйти, куда захочешь и когда захочешь. Этот мир - мир эльфов, и, когда мы разгромим Моргота до конца, это будет уж и вовсе неплохой мир. В общем, ты держишь свою судьбу в своих руках. Но я хочу сделать тебе одно предложение. Не отказывайся сразу. Подумай и скажи потом. Завтра. Или через неделю.

- Какое это предложение, Нэльофинвэ Майтимо? - Сарниэ чуть сузил глаза.

- Стать моим щитоносцем, Сарниэ Элент. Или, если я тебе непереносим, щитоносцем Кано... хотя он замучает тебя через год чтением стихов, которые приходят ему в голову в основном по ночам... а впрочем, ты ведь линда - ещё и сойдётесь на этой почве! Да и остальные против тебя рядом с собой ничего иметь не будут, разве что Морьо откажется...

Сарниэ склонил голову на плечо:

- В Белерианде три дома нолдор, - сказал он. - Есть арфинги, например... И нолфинги есть.

- Я сказал тебе, что ты держишь свою судьбу в своих руках, - напомнил Маэдрос. - Но я сделал тебе это предложение первым.

- Я тебе так нужен? - медленно проговорил Сарниэ.

И тогда Маэдрос признался:

- Я хочу заслужить твоё прощение.

Признание оглушило Сарниэ. Невнятным жестом он провёл по брови кончиками пальцев. Посмотрел на Маэдроса, как на сумасшедшего. Потом спросил:

- Прощение - за то - что убил - моего - ОТЦА? О Валар... Ты сошёл с ума, высокий лорд! - и нехорошо засмеялся. Но тут же замолк.

Потому что и Маэдрос молчал. Если бы он хоть что-то ответил - слова нашёл бы и Сарниэ. Но Маэдрос не говорил ни слова. И мальчишка вынужден был говорить первым.

- Я останусь, - произнёс он. - Я правда останусь. Но не жди от меня никаких клятв и не жди прощения, Нэльофинве Майтимо. Не прощают такое. Я просто буду ждать и... и разве что обещаю тебе, что оповещу тебя, когда придёт срок мести.

- Хорошо, - неопределённо сказал Маэдрос. - Тогда тебе надо поесть и...

- Подожди, - Сарниэ поднялся. - Ты забыл, что я не один у вас... в гостях? Виндэ тоже должен знать о твоём предложении и сделать свой выбор.

- А он знает, - невозмутимо ответил Маэдрос. - Я слышал его возмущённый писк за пологом при словах "дикий авари"... - и повысил голос: - Некрасиво подслушивать, храбрый Виндэ-ог-виндан.

Виндэ появился из соседнего помещения в полном снаряжении, сжимая в руке дубинку, прошествовал к Сарниэ и встал рядом, вызывающе глядя на князя. Маэдрос как ни в чём не бывало уточнил:

- Так значит, арфинги в тысячу раз лучше нас и синдар в тысячу раз лучше нас? Ты слышал, что выбрал твой друг Сарниэ. А что выберешь ты, отважный воин?

- У нас такие слова говорят только всерьёз, - сказал Виндэ, - но Сарнит... ниэ... объяснил мне, что такое ирония. Я понял так же, что, когда сильный говорит с иронией с тем, кто слабее, это не делает чести сильному. Князь Финдарато Инголдо, которого я имею честь знать, не слабее и не глупее тебя, князь Нэльофинве Майтимо, но он говорил со мной, как с равным, хоть я и не ровня ему. Я желаю тебе достичь той же вежливости, которой обладает он.

У Сарниэ отвисла челюсть. Но самым главным было то, что Маэдрос смутился. Это было смешно и почти нелепо. И всё-таки каким-то образом Виндэ - Виндэ, едва достававший до груди нолдо верхушкой своего "хвоста", одетый в кожу и шкуры, босой, с дубинкой и дикарским копьём - так вот, этот Виндэ заставил лорда именно смутиться.

- Я прошу прощенья, Виндэ-ог-виндан, - без малейшей насмешки сказал он. - И вижу, что люди твоего племени умеют заставить себя уважать. Но что ты скажешь на моё предложение? Ты останешься, или, может быть, вернёшься к арфингам, где, - и на этот раз в голосе Маэдроса не было ни капли иронии, - тебя без сомнения примет, как подобает, Финдарато Инголдо?

- Нет, я к арфингам... - Сарниэ удивлённо покосился на Виндэ снова - тот вдруг вспыхнул, потупился и продолжал с трудом: - Я останусь там же, где Сарнито... С ним. У вас. Но я тоже повременю с любыми клятвами.

- Что ж, - Маэдрос вдруг поджал губу и длинно, мелодично и очень громко свистнул (Виндэ, сам большой мастер свистеть, завистливо приоткрыл рот). - Тогда вами надо заняться как следует, щитоносцы. Чтобы вы были похожи на щитоносцев - пока хотя бы внешне.

* * *

Зима снаружи и правда настала прочно. И всего-то за ночь! У заберегов Иврин синел под снежком первый лёд, мелкие волны стали чёрными и масляными. Над Эред Ветрин встало алое бледное солнце, и снег, лёгший за ночь, отсвечивал багрянцем под его негреющими лучами, не думая таять. Над лагерем стояли наклоненные по несильному ветру ровные дымки, и множество звонких голосов далеко разносились в прозрачном воздухе. На восток из лагеря вытягивалась длинная колонна эльфов, всадников и повозок под чёрными флагами - кто-то из лордов уходил на новые земли.

Запахнув и плотнее застегнув на груди плащи, подбитые мехом, друзья шагали по лагерю, который, похоже, должен был превратиться - по крайней мере, на время - в их дом. Им было холодно. Впервые в жизни и тот и другой видели, что такое - настоящая зима... но в тот момент, когда они остановились, чтобы посмотреть вслед уходящим, над колонной дружно грянули несколько рогов - то ли прощаясь с остающимися товарищами, то ли приветствуя новое, неизведанное, ждавшее впереди. И от этого звука стало словно бы даже теплее.

- Это уходит лорд Морифинвэ Карнистиро, - сказал шедший впереди двух мальчишек третий. - Он решил дойти до дальних гор на востоке.

- Мы там были, - небрежно сказал Виндэ, даже переставший поглядывать на свои сапоги и морщиться. - И ещё нам про них много рассказывал один знакомый гном.

Сопровождающий вздохнул. И оживился только увидев всадника, рядом с которым бежал огромный - не меньше лошади - снежно-белый пёс. Видимо, нолдо решил компенсировать отсутствие гномов в лагере этим чудом - тем более, что Виндэ в самом деле уставился вслед псу изумлённо.

- А вон лорд...

- ...Туркафинвэ Тъелкормо со своим Хуаном, - небрежно сказал Сарниэ. - Помнишь, Винди, я рассказывал тебе - этого пса подарил лорду сам Ормай... ой, то есть Оромэ. Никто из эльдар более не может сказать, что у него есь такой пёс.

- Помню, - Виндэ сделал вид, что не он только что рассматривал пса с оторопелым восхищением (одно дело рассказы, другое - увидеть настоящую Гончую Валинора!)

Мальчишка-нолдо сердито засопел...

...Маэдрос поручил новчичков одному из своих щитоносцев, их ровеснику. Звали его Март, и он был длинноногий, высокий, тонкий в поясе и в кости, но уже плечистый и страшно важничавший. Впрочем, важничал он только сперва, пока не узнал, что друзья прошли по неизвестным местам несколько сотен лиг. После этого важность сменилась любопытством, и вопросы посыпались, как горох из прорванного мешка на звонкую от солнца палубу корабля. Глаза Марта горели, и он через слово выражал надежду, что его лорд Нэльофинвэ Майтимо непременно пожелает побывать во всех местах, о которых рассказали новички - и уж конечно, Март в стороне не останется. Но, узнав, что перстень на пальце Виндэ подарен Артанис, заткнулся и посматривал на подопечных уже с откровенным уважением. Что, впрочем, не помешало ему снова гордо задрать нос, когда он, выкликая: "Поручение лорда Нэльофинвэ Майтимо, эти со мной, пропустить!" - ввёл Сарниэ и Виндэ в большой шатёр из плотной ткани, на входе в который двое нолдо в полном вооружении было склонили копья.

Это оказался один из оружейных складов. Март что-то пробормотал, хлопнул в ладоши - и под остроугольным потолком зажглись на несущей балке, подпёртой двенадцатью опорными столбами, бледно-голубые шары.

- Ччччччто это?! - испуганно и восхищённо спросил Виндэ, задирая голову. Сарниэ пожал плечами - он тоже не знал и не помнил такого.

- Это Светильники Феанора, - гордо сказал Март. - Холодный свет. Он, правда, не греет, но зато его не задуть никакому ветру и его не надо кормить маслом или деревом. Жаль, что у нас их не так уж много, а секрет их ушёл вместе с лучшим из нолдо... Вот. Можете выбирать. Это оружейная моего лорда.

Мальчишки опустили глаза - и чудо-светильники были тут же забыты.

Они находились в оружейном складе. И смешно было бы думать, что сейчас у них остались мысли о чём-то другом, кроме увиденного.

ШЛЕМ ЩИТОНОСЦА

НОЛДОРСКИЙ КИНЖАЛ

Оружейные запасы у феанорингов были, мягко сказать, обширными. Сарниэ вспомнил, сколько рассказывали про то, как феаноринги запасались оружием ещё в Амане - и теперь воочию убедился, что размах был гигантским. А ещё он разозлился. Феаноринги погрузили груды запасного оружия на корабли - их, тэлэри, корабли! - и бросили своих собратьев.

"Не буду я им служить," - подумал мальчишка упрямо. Но оторваться от созерцания оружия уже не мог - и потихоньку просыпалось жадное желание всем эти обладать. Виндэ, судя по всему, такие мысли вообще не мучили. Для него, коренного жителя беспокойного Эндора, оружие с детства было притягательной вещью.

- Ты поможешь подобрать всё, что нужно? - спросил он Марта с подкупающей прямотой. - У нас не такое оружие.

- Конечно, помогу, - кивнул Март, - с уд... меня же для этого и отрядили. Я буду показывать, а вы выбирайте, что нравится, и не стесняйтесь спрашивать. Вот, смотрите...

...Раньше Сарниэ не задумывался над тем, что броня надевается не на голое тело, а на прочную рубаху из довольно-таки неласковой кожи. Хорошо ещё, что эта рубаха, в свою очередь, носилась на льняной рубашке. Мальчишка сперва не мог понять, зачем всё это, пока не увидел - позже - какие синяки оставляет на теле даже затупленное учебное оружие.

Конечно, ни Сарниэ, ни даже более сильный Виндэ не смогли бы долго нести полный вес вооружения нолдорского воина: доспех из кольчуги и чешуи, высокий шлем и прочее. Но среди войска мальчишек - щитоносцев, вестовых - было не так уж мало. Правда, нолдорский молодняк были крупней и сильней, чем тэлэри и авари. Но и оружейники, способные подогнать доспех по фигуре, в войске были тоже. В их руки мальчишки и попали, первым делом получив на свои руки по две пары нижних рубах и штанов и поддоспешники - всё в вышивке и тиснении. Нолдорские узоры были, конечно, похожи на те, что делали тэлэри... и даже авари... но всё же - не то, и Сарниэ с грустью подумал, что ему было бы приятней видеть ещё и родные волны и птиц в них...

А ещё были высокие, выше колена, сапоги - подбитые сталью, но с мягкими голенищами и завязкой по верхнему краю. Были широкие пояса с косыми перевязями для оружия, с бронзовыми витыми пряжками. Плащи - широкие и длинные, серо-зелёные, лёгкие и тёплые, с капюшоном и тугой затяжкой; в таком плаще можно было спать, как в палатке, да и на самом деле устроить из него маленькую палатку было легко. И кожаные дорожные мешки с удобными лямками и хитрыми затяжками, и перемётные конские сумы - большие - для зерна на корм - и меньше - для разных вещей...

Доспехи оказались, конечно, легче взрослых. Хотя это было то же двойное плетение плоских больших колец до колен - сверху серебристые, второй слой воронёные - но без широких чешуйчатых рукавов (ударом такого рукава по лицу или голове можно было зашибить насмерть самого лютого орка). Вместо них были наручья из толстой тиснёной кожи - от запястья до локтя и даже повыше, под рукав кольчуги - и застёгивавшиеся поверх сапог поножи из того же материала. И шлемы были кожаные, чёрные - впрочем, с металлической оковкой по нижнему ободу и гребню и с металлическими налобником и нащёчниками. На налобниках - как и на треугольных щитах из ольхи, кожи и бронзы в половину роста - горела звезда Дома Феанорингов.

Сарниэ оставил себе подаренный Арфингами меч убитого мальчишки-нолдо и длинный нож Яллумэ. А Виндэ не хотел расставаться с родовым каменным клинком - и не расстался, хотя прочее оружие оставил без сожалений и споров. И другого ножа себе брать не стал, хотя и облизывался. Луки мальчишки тоже оставили - они были сделаны надёжно и по руке, а лук - не то оружие, которое можно просто "взять". Зато копья - не очень длинные, на обтянутых кожей рукоятях, с ушастыми широкими наконечниками в серебряной гравировке - они взяли одинаковые...

... - Вот так убирают волосы под шлем, - Март ловко закрутил тёмную гриву и на получившуюся то ли подушку, то ли шапочку нахлобучил шлем, махом затянул ремень и постучал себя по лбу. - Получается как будто набивка. Тебя по голове ударят - а волосы удар смягчат.

В глазах Виндэ Сарниэ прочёл горячее желание немедленно проверить сказанное. Сам же он ощущал себя как-то странно со всем этим грузом. И спросил, чтобы перебить это ощущение:

- А кони? Нам дадут коней?

- Конечно, - кивнул Март. - Табуны пригонят сегодня, мы до последнего пасли их на север отсюда... Только там маловато наших коней, из Амана. Всё больше местные, их дал Кирдэн.

- У меня будет свой конь?! - Виндэ, похоже, было плевать на Кирдэна и всех на свете лордов. - Свой конь?!

- Ну да, - ответил Март недоумённо. - Раз лорд взял вас в щитоносцы, значит, пешими вы не будете (1.). А теперь вам надо всё это разместить и, наверное, поесть... - он словно бы прислушался к себе и уверенно определил: - Скоро второй завтрак. Успеем.

1. Здесь некоторое непонимание - непонимание Толкиена мною. Профессор нигде не указывает, что нолдор перевезли с собой коней из Амана на кораблях. Тем более нелепо было бы думать, что их провели через Хэлькараксе. Поэтому мне пришлось всё же допустить, что кони были перевезены. Далее - не очень ясно, каково место коня в военном деле эльфов. Видимо, в то время чаще всего конь служил у эльфов как и у викингов - поводом для гордости и средством передвижения, а в бой они шли пешими. Фанфики, не противоречащеи канону, которым я верю (моё дело), предполагают, что позднее у эльфов появилась тяжёлая конница, даже на бронированных конях (Гэллиен и Тимаркил Нолдо. Гончие Белерианда; конец Первой Эпохи). Я и сам (Garaf) изобразил эльфов середины Третьей Эпохи типичными рыцарями. Да и у Толкиена в Трилогии эльфы нередко упоминаются как конные воины. Так что мне пришлось принять за данность наличие постепенного прогресса в деле конного боя. Пока же, как читатель видит, эльфы только "в начале большого пути" - ездят даже без стремян и не знают таранного удара копьём (См. гл.10 "Кровь на Лант Лаур - поведение Артанис Нэрвен в стычке с орками.).

- Подожди, - Виндэ не торопился уходить. - А меч? Я могу взять меч?

- Меч... - Март заморгал. - Понимаешь, меч - это не просто оружие. Меч - это символ нашей Клятвы и чести нолдо... Вот Сарниэ меч получил из рук князя (1.) Дома Арфингов - всё верно. А так... Нет, меч надо или заслужить, или выковать самому.

1.И снова не очень ясно у Толкиена. Он называет вождей эльфов то lord, то erl, то вовсе leod. Ему вольно было играть со словами, а переводчикам мука. Дело в том, что в английском (или даже староанглийском языке, который Профессор знал в совершенстве) эти слова существуют одновременно. Lord - это просто старший в семье. Erl - действительно ближе всего переводится как "владетельный князь". Leod - старое произношение (дословно "кто делит хлеб") слова lord. О эльфийских вождях ПО-АНГЛИЙСКИ можно сказать все эти три слова, и всё будет ясно и без ошибок. Но в переводе на русский получается, что у эльфов одновременно существовали титулы КНЯЗЬ и ЛОРД, чего никак быть не могло, они вообще не могли знать слова "князь". И более того - вроде как они носили эти титулы одновременно! Так что я просто стал называть вождей эльфов то так, то сяк, "как напишется" в данный момент. Серьёзно.

- Ясно, - сухо сказал Виндэ. - Тогда пошли...

...Потом Сарниэ долго вспоминал не без усмешки, как они в первый раз подошли втроём к шатру, превосходившему размерами виденный оружейный. Над шатром трепетали чёрные флаги - и просто с серебряной звездой, и с полным гербом Дома. Это было красиво, величественно и грозно. Куда менее красиво выглядели двое эльфят, яростно дерущихся на ножах прямо около входа. Оба уже были поранены, но продолжали нападать одновременно, похожие на длинноногих молодых псов. Кто там пришёл и какой Тени ему надо - бойцам явно было всё равно. А из самого шатра нёсся гул, напоминавший о рассерженном пчелином улье. Потом из-за полога вылетел и упал в снег сапог (бойцы перестали драться и посмотрели на обувь удивлённо), а следом тоже вылетел - не вышел - встрёпанный и злой эльфёнок помладше наших героев. Обутый на одну ногу, он доскакал до сапога, поднял, занёс его над головой... но потом задумался, по-прежнему стоя на одной ноге. Миг - что-то было решено - эльфёнок хмыкнул, стрельнул глазами и, уже не обращая внимания на полуразутость, стал шустро нагребать в сапог снег. Набив его под завязку, он нехорошим вкрадчивым шагом двинулся в шатёр.

- Ну вот тут мы и... - Март несколько сомневающимся взглядом посмотрел на возобновивших драку нолдо. - В общем, живём мы тут. Как можем.

И вздохнул...

...Среди юных нолдорских щитоносцев и вестовых было немало тех, чьи родители остались в Амане - а кое-кто и вовсе был родом из двух других Домов, и у Феанорингов находился по обычаю на воспитании (у Маэдроса, например, было несколько мальчишек-нолфингов из дальней родни Фингона). Соответственно проживали они - да и многие из имевших родителей в Эндоре - при лордах, и здоровенный шатёр - место их обитания - был в лагере Феанорингов самым шумным местом. "Щенятник", как однажды грубо, но весьма точно высказался Карантир, не утихал ни на миг ни днём ни ночью. Мальчишки пели, играли на арфах или дудочках, затевали ссоры, клялись в вечной дружбе, делились тайнами, дрались, что-то мастерили, что-то переставляли, что-то роняли, чем-то грохотали, лязгали, трещали, лопали, смеялись, безудержно хвастались, презрительно обсуждали девиц, задирались, бежали, танцевали, кормили и дрессировали гавкающих, воющих и дерущихся собак, заводили внутрь коней и тут же орали на тех, кто посмел сделать то же самое... Разумеется, каждый из них - и не по одному разу - уничтожил Моргота (наиболее скромные - с помощью своих лордов, но на таких смотели, как на слабаков) и застолбил следами своего коня весь Эндор. Мечи, экеты и ножи с кинжалами у мальчишек выскакивали из ножен легче лёгкого, раны заживали быстро, обиды забывались ещё быстрее, а опыт накапливался медленно. Любой взрослый эльф, пробывший в шатре дольше пяти минут, рисковал оглохнуть и заработать вечное отвращение к семейной жизни, которое не покинет его и в Мандосе. При этом все мальчишки искренне считали, что их лорды без них пропадут немедленно и вообще главные в этом мире, несомненно, они.

В общем, это были типичные нолдорские полувзрослые эльфята - дети того юного, яростного, быстрого и дикого времени, которое сейчас и представить себе трудно - времени, когда даже Солнце и Луна были новенькими, а в воздухе не накопились тьмы-тьмущие искажений истинного, затмевающие наш взгляд и разум. Как ни странно, но Виндэ среди них чувствовал себя естественней, чем Сарниэ - нолдор-мальчишки были в целом похожи на мальчишек его родного племени. Намного больше, чем мальчишки-тэлэри.

Правда в тот момент, когда они следом за Мартом входили внутрь, уверенности, по чести сказать, не ощущал ни тот, ни другой.

Их встретил дикий вопль - такой, что новички едва не шарахнулись обратно. Но оказывается это всего лишь тот эльфёнок вывалил снег из сапога на троих обидчиков, и теперь смерч из четырёх эльфов носился по ложам, столам и вещам, сопровождаемый возмущёнными криками и постепенно обрастающий новыми участниками.

Не меньше двухсот обитателей шатра в целом занимались своими делами. Март, отвечая на приветствия (новеньких провожали любопытствующими взглядами, но ничего не спрашивали), провёл Сарниэ и Виндэ в дальний конец шатра, где довольно-таки небрежной грудой валялись тёплые одеяла, кожаные и тканевые подушки, стояли раздвижные рамы с ремнями и ножками - кровати.

- Вот, выбирайте и устраивайтесь поживей, скоро завтрак, - Март облегчённо скинул плащ. - Если что - я воооон там.

Очевидно, он счёл свою миссию выполненной - по крайней мере, на время.

Сарниэ внимательно оглядывался. Виндэ хотел его спросить, почему он не выбирает ничего... но тут раздался оклик:

- Эй! Эй, Сарниэ! Лауриэ Робмито!

Привставший с одной из кроватей эльфёнок (он совершенно невозмутимо читал какой-то свиток, хотя на соседней кровати шумно играли в камешки) с удивлённой улыбкой махал рукой. Потом, не долго думая, отодвинул другую соседнюю кровать и ткнул пальцем:

- Давай сюда!

- Я с Виндэ, - ответил Сарниэ. - Привет, Линтэ! Виндэ, пошли, это Линтэ, двоюродный брат... Яллумэ, - голос Сарниэ упал. Но он, тем не менее, поволок груз к махавшему рукой парнишке, который готовно отодвинул соседнюю кровать ещё дальше и отозвался:

- С Виндэ так с Виндэ... ух какой! Ты синда? - он уже сел и рассматривал Виндэ.

- Я виндан, - гордо ответил тот, ставя сложенную кровать на пустое место. - А что ты читаешь?

- Вот, - показал Линтэ свиток. - Тут написано...

- "Ламбенголмор", - прочёл Виндэ. - Это работа Феанора о языках, да?

- Э... да, - Линтэ с интересом посмотрел на Виндэ. - Тебе нравится читать про языки?

- Я больше сам люблю выдумывать новые слова, - уклончиво ответил Виндэ, раскладывая вещи на кровати.

- Ух, я тоже! - Линтэ отложил свиток. - Я как-то говорил про это самому Феанаро, ещё до... Эй, Сарниэ, а как ты тут оказался?! - спохватился он. - Ваши же... они...

- Они не давали нам корабли и получили за это сполна! - сказал один из игроков - они оставили камешки и прислушивались к разговору.

Сарнриэ прыгнул на говорившего тут же, сшиб с кровати. Мальчишки покатились по полу. Сарниэ дрался с такой яростью, что оказался сначала сверху. Даже в таком состоянии он не мог заставить себя бить эльфа по лицу и молотил кулаками в грудь и живот. Но уже через несколько мгновений - их хватило, чтобы образовался вопящий круг зрителей - нолдо опомнился, скинул с себя Сарниэ и выхватил кинжал... впрочем, почти тут же оружие вылетело из его руки - вывернутой и прокушенной - а сам нолдо опять оказался на полу - на спине - а на груди у него сидел рычащий Виндэ, заносящий каменный нож. Ещё же через миг драчунов растащили в десять рук.

- Ну линдар! Ну голосистая тварь! - кричал нолдо, выкручиваясь из рук друзей. - Я... я ещё тебе... и твоему клыкастому приятелю...

- Я тебя сам... - от злости Сарниэ почти ничего не видел, но так и не смог произнести "убью". - Пустите, я больше не буду драться, - он двинул плечом, слушаясь рук Линтэ и, запалено дыша, стал расставлять свою кровать. - Я случайно сюда попал, - буркнул он. - Ваши убили моего отца.

- Синдэ?! - ахнул Линтэ и поднёс руку ко рту. - Ох, Сарниэ... - но тут же торопливо сказал: - Ты прости Альму, - сказал тихо Линтэ. - Ведь и его отец и старший брат погибли в тот день... Ты знаешь, Сарниэ, я тоже дрался тогда. А потом я плакал. И я видел, как плачет лорд Туркафинвэ... И Яллумэ пропал, твой друг и мой двоюродный...

- Он утонул, - тихо сказал Сарниэ, садясь на кровать. Виндэ сел рядом и обнял друга за плечи. - Я был на корабле с ним. Он утонул, а меня спас. Разрезал верёвки, дал мне вон тот нож... И его семья утонула.

- Утонул, - повторил Линтэ. - Вот оно что... Утонул. Яллумэ утонул... И все его...

- А мой отец погиб, когда лорд Нельофинвэ Майтимо попал в засаду, - тихо сказал с кровати напротив невысокого (для нолдо) роста - или, может, совсем маленький? - эльфёнок. Сарниэ враждебно глянул на него, хотел спросить: "Мне-то что?!" - но вдруг увидел, что в глазах эльфёнка обычное сочувствие и неумение помочь чужому горю иначе как упоминанием о своём. И вместо грубости ответил:

- Он, наверное, был храбрый воин.

- Ага, - гордо сказал эльфёнок. - Лорд Нельофинвэ Майтимо, когда лорд Финдэкано спас его, сказал моей матери, что отец убил столько врагов, что стоял на кургане из тел выше самого Нельофинвэ Майтимо - а ты знаешь, какой он огромный! - в голосе эльфёнка отчётливо прозвучала зависть. Сарниэ немного покоробило то, с каким восхищением нолдо говорил о чужих смертях. Зато Виндэ, слушавший внимательно и одобрительно, заговорил тоже:

- И моего отца убили орки. Но я за него отомстил и ещё буду мстить!

- Ты уже воевал?! - завистливо и восхищённо спросил эльфёнок и, перебираясь ближе к кроватям новеньких, представился: - Метима. Меня так мать назвала, потому что я пятый в семье - она и сказала отцу: метима-а-а!!! (1.) А кто такие виндан? Ты сказал, что ты виндан... И почему ты кусаешься, когда дерёшься?!

1.Последний (квэнья).

- Ну, сейчас он ему объяснит, - усмехнулся Сарниэ. Виндэ в самом деле тут же начал расписывать Метима своё племя - причём так, словно это не его оттуда выгнали и словно виндан владели всем Таур им Дуинат, не меньше.

- Как ты всё-таки сюда-то попал? - Линтэ растянулся на кровати. - Расскажешь подробно, а я запишу, договорились?

- Хочешь стать летописцем? - спросил Сарниэ, опираясь спиной о поднятое колено Линтэ.

- Не хочу стать убийцей, - тихо ответил Линтэ. - Как же это мерзко - убивать... даже орков. А среди наших всё больше и больше народу считается тем, сколько кто их убил. И гордятся этим... А ведь когда они умирают - их глаза, Сарниэ, так же умоляют - ЖИТЬ! - как глаза эльфа...

- Я знаю, - хмуро ответил Сарниэ и встряхнулся. - Хорошо. Я расскажу о нашем путешествии. И Виндэ расскажет... только ты у меня спрашивай, как там что было точно.

- Да, это важно, - не поддержал шутку Линтэ. - Знаешь, я был с Туркафинвэ Тъелкормо, когда мы разбили армию орков... Мы загнали их в топи. Там был такой склон... кто сумел пробраться краем, карабкался на него... Крутой склон, в скользкой траве... Они ползли, цеплялись за траву, скатывались, снова ползли, кричали... А наши - многие - ходили вдоль берега, смеялись... И стреляли, Сарниэ. На выбор, на спор - куда попаду, спорим, что в левую ногу?.. - Линтэ вздохнул. - А за два дня до этого я видел селение синдар, которое разорили орки. Те самые. Ох, Сарниэ, Сарниэ... Там было такое, что нельзя рассказывать. Только увидеть самому, но такоё увидеть - не пожелаешь даже злейшему врагу... Там был колодец... в него орки... - лицо Линтэ исказилось, он провёл перед глазами рукой, отгоняя живые видения. - Я так надеюсь, что война закончена...

- Едва ли, - буркнул Сарниэ. - На юге тоже орки. Мелкие шайки.

Он дотянулся до своих вещей, начал их раскладывать. Положил рядом со шлемом самодельную дудочку. Линтэ оживился:

- А! - он, кажется, хотел спросить про подарок Маэдроса - но понял, что это нелепо. И вместо этого предложил: - Сыграй? Сейчас уже на завтрак позовут, но ты сыграй вот это... - и он напел незнакомую мелодию. Она ещё не отзвучала, а дудочка уже повела - сперва тихо, потом - уверенно, красиво. И сразу несколько голосов вплели в музыку слова:

- Айа-а-а... айа-а-а... айа-а-а... айа - аа...

Когда солнце ложится спать на мягкие травы речные

И горький весенний ветер расправляет незримые крылья -

Я покидаю дом, где окна засыпаны пеплом -

Я отправляюсь туда, где чище и выше...

Айа-а-а... айа-а-а... айа-а-а... айа - аа...

Краем глаза Сарниэ заметил, что Альма снова бросил игру, к которой было вернулся. И - тоже поёт...

- Там, где поёт река, сливаясь с весенним небом,

Вдоль берегов летит корабль под парусом белым -

Вижу я - это предки наши держат свой курс на Запад!

Я помашу им рукой - и отправлюсь обратно...

Айа-а-а... айа-а-а... айа-а-а... айа - аа...

Вечер идёт своим чередом, птицы носятся в небе -

Я ухожу туда, откуда вернулся...

Айа-а-а... айа-а-а... айа-а-а... айа - аа... (1.)

1.Песня группы "Башня".

* * *

Второй завтрак на полсотни тысяч эльфов - это было зрелище, достойное эпической песни. А между тем, это был самый обыденный второй завтрак, одна из трёх на дню трапез, ничуть не пир и не праздник. В шатрах не ел почти никто - чтобы не успевало остыть приготовленное на открытом воздухе. Тут и там были поставлены прямо возле костров столы и скамьи - просто доски на козлах. Ржали кони, лаяли собаки, перекликались, смеялись и обменивались здравицами их хозяева...

Мальчишки обслуживали себя сами - как понял Сарниэ - по очереди. То есть, пока они располагались в шатре, кто-то занимался готовкой, что ли? Хотя - нет. Около двух костров, на которых готовилась еда для щитоносцев, хозяйничали женщины (Сарниэ видел, как одной тыкался под мышку героический Метима). Но дрова таскали и еду разносили, конечно, по очереди все.

Хлеба не было - были сухари. (1.) Зато оказалось вдоволь вина и жареного мяса - кабанина, оленина - и птицы с рыбой. И второй завтрак получился на удивление приятным и весёлым даже. Как, впрочем, чаще всего бывает весёлым любое событие, на котором присутствуют эльфы.

1. Снова непонятно, в каких отношениях эльфы были с земледелием. Они любили и умели охотиться и, видимо, ловить рыбу, вне всякого сомнения - не пренебрегали "дарами природы" типа грибов, ягод и орехов и съедобных трав. Но у Толкиена НИГДЕ не сказано, что они пахали землю. Между тем, хлеб у них был. Остаётся предположить, что они пользовались дикими злаками (вероятно, "уговаривая" их расти так же, как ветви для луков), а позже - зерном, выращенным людьми.

Кстати, лорды завтракать не спешили. Они прохаживались по лагерю - вроде бы без системы и цели. И Карантир тоже был здесь - то ли не ушёл вместе со своими, задержался по каким-то делам, то ли ушёл, но зачем-то вернулся. Так или иначе, все семеро Феанорингов были вместе - и там, где они проходили, возникало какое-то зримое чувство единства и уверенности в будущем. Сказать по чести, Сарниэ испытал то же самое. Феаноринги были уверенными в себе, огромными, двигавшимися, будто единое отважное и решительное существо. И он поднял голову - по какому-то наитию - за миг до того, как Маэдрос остановился за его спиной, а следом остановились и другие, и Мэглор сказал:

- Сарниэ Элент, а ведь ты неплохо пел, я помню. Не споёшь нам сейчас - на удачу? - и протянул арфу. Одну из своих. Небольшую, тёмного дерева, украшенную золотом и зелёной эмалью - в виде двух сцепившихся пастями и бьющих хвостами морских змей.

И стало тихо. Как показалось Сарниэ - во всём лагере. Хотя, конечно - нет. Это просто в ушах так зашумело. Неясно от чего.

Впрочем - на мгновение Сарниэ откровенно возмутился. Петь перед нолдорскими лордами?! После всего, что... Но потом мальчишке пришла в голову затея, от исполнения которой он не мог отказаться.

Лукаво улыбнувшись, Сарниэ удобней устроился - верхом на скамье - поставил арфу на колено, пощипал струны. Потом дал хороший аккорд, но оборвал его некрасивым "бдзынннь!", которое буквально заставило всех присутствующих замолчать и обернуться на такого немелодичного линдара - посмотреть чудо. А Сарниэ уже начал:

- Я вчера целый день над врагом издевался,
Целый день под стеной их твердыни ходил.
Целый день я им пел и нахально стебался,
А сегодня во вражеский плен угодил.

И сижу за решеткой в темнице сырой,
Как вскормленный в неволе орел молодой.

Ох, за что ж вы цепями в стене прикрутили -
Я же только глаза вам пытался открыть.
Оборвали все струны и морду набили.
Ну и пусть - все равно вам меня не сломить.

Ну и пусть - у меня запасных струн комплект,
Вот сейчас натяну и устрою концерт.

Трепещите враги: я уже начинаю,
Буду песни орать я всю ночь напролет.
Краем глаза чего-то не то замечаю...
Отойди от меня с этим кляпом, урод!!!

Рот заткнули, но я все равно не смолчу,
Песню я вам назло до конца домычу.

Пусть со слухом не все хорошо у меня,
Но зато всех врагов до хандры доведу.
Менестрелей боятся пускай, как огня.
Не гоните теперь - все равно не уйду.

Не пытайтесь ворота захлопнуть за мной,
Не спастись от меня за стеной крепостной. (1.)

1. Стихи барда Тэм Гринхилл

Хохот нолдор, казалось потряс склоны Эред Ветрин. Смеялись все - даже Карантир.

Сарниэ наклонил голову - вроде бы в холодноватом жесте благодарности, а на деле - чтобы спрятать широкую довольную улыбку.

От себя не убежишь - ему понравилось общее одобрение.

15. ХОЗЯИН ФОРМ И ВОПЛОЩЕНИЙ

"Нелепо, как доспех на Артаресто!" -

Всего лишь злая шутка Куруфина.

Ёльф. ***

На переправе через Миндеб Айра шёл вброд по грудь в воде. Чёрная, с осколками льда, тяжёлая на вид, она кипела вокруг коня, и Сарниэ невольно подобрал ноги, ощущая дрожь при одной мысли - коснуться сапогами этого стылого свинца. Но на берегу он сразу соскочил в снег и, перекинув вперёд плащ, стал обтирать коня, шепча:

- Солнечный мой... потерпи, прости... ну, мы скоро будем дома... вооот... таааак...

Айра благодарно вздыхал, пофыркивал, переступал ногами, кивал головой. Сарниэ радостно ощущал его чувства - благодарность и вроде дажу насмешку: ну что ты, хозяин, у меня такая служба, хватит танцевать вокруг меня, поехали...

Но в седло он всё-таки не сел. Пошёл рядом, ведя Айру в поводу, разгребая снег высокими сапогами. Фэа, казалось, вот-вот покинет хроа. Последние девять дней Сарниэ почти не слезал с коня и совсем не отдыхал. До Лант Лаур и обратно - и всё это за девять дней, зимой, по южной границе Нан Дунгорфеб. Обратно - ещё и в одиночку. Канхаран (1.) хотел послать другого, но Сарниэ сказал, что уже в третий раз пойдёт этим путём, а остальные - только во второй.

1. Звания эльфийских дружин:

1. канкаэр - десятник;

2. канхаран - сотник;

3. канменег - тысячник.

Звания - а точнее, должности - образованы из смеси синадрина и квэнья по правилам квэнья. Это можно объяснить тем, что изначально правильное войско появилось именно у синдар, вынужденных по-настощему тяжело воевать с орками.

Потом он несколько раз жалел о своём гордом решении.

Холод. Мороз. По ночам на севере, в голых чащах, стояла такая тишина, что хотелось кричать, и Сарниэ невольно жался со своим костерком - таким жалким в жуткой тьме - к границе Нелдорета и не раз поминал недобрыми словами Элу Тингола. Посмотрите - обидчивый! Слишком. Его родичей будут резать у границ его страны, а он и не ворохнётся. От жалости к себе Сарниэ даже хлюпал носом, а потом ложился у костра, съёживался в комок, завернувшись в плащ - переждать самый глухой час и снова в путь.

Но, кажется, всё. Сарниэ протёр перчаткой залепленные снегом глаза. Сейчас подъём - и спуск к лагерю. Его шум мешает услышать ветер - в ту сторону дует. На какой-то миг мальчишке помнилось - а что, если там нет никакого лагеря? - но именно в этот момент послышался окрик:

- Кто идёт?!

- Не идёт, а едет, - проворчал Сарниэ. - А. Нет. Идёт... - он погладил морду Айры и крикнул: - Свет!..

- ...ждёт нас на востоке! - отозвался караульный, и Сарниэ оказался совсем рядом с ним - с кожаной палаткой, возле которой валялась буро-чёрная многолапая тварь. Снег вокруг был забрызган чем-то коричневым, непередаваемо воняло. Вместо обычной караульной смены тут было не меньше десятка нолдо, и видно, что они только-только закончили драться.

- Это кто? - ошаршенно спроси Сарниэ.

- Приползла с севера и напала, - ответил кто-то. - Живучая гадина. Эй, Сарниэ Элент! Что там впереди, раз уж ты вернулся?!

- Дорога свободна, мы никого не встретили, - Сарниэ поморщился. - Ну и дрянь...

- Интересно устроена, - бездоспешный - хотя и с мечом на поясе - нолдо с непокрытой головой зарисовывал убитое существо на листе пергамента. - Как гусеница. Любое препятствие переползёт.

- Эта гусеница бегает, как борзая, - возразили ему.

- И кусается, как волк, - добавил ещё кто-то. Рисовальщик невозмутимо отозвался:

- Будем исследовать.

- Ну исследуйте, - вздохнул Сарниэ, - а мне надо к лорду Майтимо.

Странно. Эти девять дней - а точнее, дни обратного пути - что-то в нём изменили. Он понимал, что нолдо старше, опытней, сильней его. Но сейчас почему-то ощущал себя как равный с равными. Это было приятное и немного какое-то болезненное чувство. И его ещё более - непонятным образом - подкрепило то, что ему буркнули нечто вроде "ждёт, поезжай..." - и никто даже вслед не поглядел...

...Его несколько раз окликали. Вестовых лордов знали в лагере хорошо, и многие знали, куда и зачем ездил с отрядом Сарниэ. Но он не отвечал - махал рукой, торопясь к шатру. Возле него бросил повод Айры кому-то из младших мальчишек, вечно кишевших под ногами, извиняющимся жестом коснулся надглазий коня: прости, тебя обиходят другие, я тороплюсь. И, отсалютовав сдёрнутой перчаткой страже, шагнул внутрь - снимая заснеженную шапку...

...Шатёр был полон. Из братьев, впрочем, тут был один Маэдрос - остальные были старшие эльфы, главы походных колонн и ответственные за какие-то важные дела. Ясно было, что у лорда важный совет, но и весть Сарниэ была неваловажной - да к тому же имела к совету прямое отношение.

- Лорд, - Сарниэ снова отсалютовал опущенной рукой с перчаткой (от этого чёткого жеста шевельнулось какое-то сладостное ощущение - как будто он... да, он кусочек чего-то огромного и могучего, точней не определишь словами, можно только ощутить), всё-таки не назвав Маэдроса "мой лорд", - известия от разведчиков. Дорога до Лант Лаур свободна. За Лант Лаур стоит дозор воинов Эльвэ Синголло, но они лишь наблюдают и не против нашего прохода. Это было три дня назад. Они же сказали, что лорд Морифинвэ Карнистиро со свитой благополучно пересёк Келон и сейчас, должно быть, уже присоединился к своим людям у гор Эред Луин, как и предполагал. Я, Сарниэ Элент, принёс весть и сказал её так, как приказали мне.

- Хорошая работа и быстрая весть, - одобрительно сказал Маэдрос, положив руку (и обрубок - а, нет, тоже руку, но странно тяжёлую и в перчатке) на плечи мальчика. Сарниэ чуть скосил глаза вниз - под рукой Маэдроса он увидел пергамент, расчерченный таблицей списка -

Феаноринги
Сколько с ним людей Лорд	Мужчины-воины	Женщины	Дети, не носящие оружия	Всего
Нельофинвэ Майтимо	3588	2729	4508	10 825
Канафинвэ Макалаурэ	3049	2098	3417	8564
Туркафинвэ Тъелкормо	3818	3285	5116	12 219
Куруфинвэ Атаринкэ	3594	1986	3220	8800
Морифинвэ Карнистиро	3820	1434	2418	7672
Питьяфинвэ Амбарто	3173	1220	1817	6210
Тэлуфинвэ Амбаруссо	3536	1329	987	5852
ВСЕГО:	24 578	14 081	21 483	60 142

Маэдрос подал Сарниэ кубок - с тёплым, пахнущими корицей, вином. На столе было много пустых и полупустых кубков, лежала разная еда и ещё бумаги. Только теперь Сарниэ ощутил, что дико голоден.

- Я возьму? - Сарниэ глотком прикончил вино и, дождавшись кивка Маэдроса, цапнул с блюда большой сухарь и пласт вяленого мяса. На него перестали обращать внимание - и снова заговорили все сразу.

Теперь, когда долго был выполнен, он решил поскорей навестить Виндэ...

...То, что Виндэ пропадает у кузнецов, Сарниэ не удивляло и не обижало. Сам Виндэ говорил, что, мол, хочет упросить кого-нибудь отковать себе меч, но Сарниэ видел, что дело тут не в этом, а этого "кого-нибудь" зовут Куруфинвэ Атаринкэ.

Раньше Виндэ никогда не видел кузнецов и кузниц. Сарниэ видел - но не слишком-то они ему нравились. Тут же оказалось, что у нолдор на каждой стоянке тут же образовывался целый кузнечный городок, наполненный стуком, громом, лязгом, искрами, перекличкой молоточков, молотков и молотов, голосами и песнями. Земля Эндорэ оказалась чудовищно богата металлами - намного богаче Амана. Правда, судя по всему, не было тут таких прекрасных самоцветов, как там, и намного меньше - золота и серебра, а мифрил и вовсе пока не нашли, но большинство нолдо настаивали, что сейчас главное - хорошая сталь, и лорды были с ними согласны. Впрочем, Виндэ было всё равно - какой металл. Его очаровывала сама суть кузнечного дела: превращение неподатливого, твёрдого, несокрушимого - в то, что захочет кузнец, видимо, казавшийся авари настоящим шаманом.

Самым интересным было, что Куруфин Виндэ откровенно привечал. Его сын, Келебримбор, был младше Виндэ вдвое и, хотя и он мог часами пропадать в кузнице отца, но всё-таки его часто увлекали посторонние дела, более важные для малыша - а Куруфин не торопил сына, которого нежно любил - видимо, считая, что времени научить наследника всем секретам своего мастерства - впереди достаточно. У лорда хватало учеников - и ещё больше было тех, кто мечтал стать его учеником, поэтому Сарниэ удивился, когда Куруфинвэ Атаринкэ вместо того, чтобы - лаской или таской - отвадить Виндэ, стал его учить. И учить не в шутку. Как раз перед своим отъездом Сарниэ слышал разговор между Куруфином и Мэглором. Мэглор говорил, что у Виндэ-ог-виндан великий талант слагать стихи (Сарниэ тогда очень обиделся - он бы дорого дал, чтобы Канафинвэ Макалаурэ упомянул его - голос, умение играть... и сказал ещё раз как тогда, во время того завтрака у озера Иврин: "Сарниэ Элент, а ведь ты неплохо пел, я помню..."). А Куруфин посмеялся и сказал: нет, брат, не жди, этого ученика ты не залучишь - петь могут многие, а вот так чуять металл, как этот авари - таких и среди Дома Феанора немного, а в других Домах и вовсе единицы; конечно, пока он просто тычется, как слепой крот, но всё впереди...

...Горн остывал, вокруг него тут и там лежали куски металла - от простых слитков до каких-то совершенно причудливых форм, инструменты, обломки угля... Куруфин и Виндэ были очень похожи - толстые кожаные фартуки, высокие прочные перчатки, волосы подобраны со лбов широкими повязками. Они стояли по обе стороны стола - навалившись на него, заваленный перагментами с неразберихой чертежей, рун и рисунков, широко расставленными руками - и вдохновенно орали друг на друга (и были в этот момент очень похожи - казалось, что Куруфин превратился в азартного мальчишку):

- Да согну я его!

- Ага, да ты-то и дуб согнёшь! А мы про тебя говорим?! Мы про обычных эльфов!

- Ну вот тут чуть потоньше сделаем...

- ...и тебе же в лоб отлетит!

- Не отлетит!

- Отлетит!

- Не отлетит, спорим!

- Спорим! Рекордный выстрел ему подавай - на пол-лиги! Ну стреляй, а остальные и не натянут его!

- Тоньше сделаем - натянут!

- А тоньше отлетит!

- Не отлетит!

- Ну давай делать, раз поспорили - я потом посмеюсь!

- Давай делать! Марш раздувать!

- Ой, да и пойду! Всё равно отлетит!

- Проверим!

- Или не согнёшь, или отлетит!

- Иди раздувай, тебе говорят, остыло всё!!!

Виндэ начал яростно раздувать огонь мехами, фыркая и пожимая плечами в знак нелепости затеи. Куруфин выволок из-под пергаментных залежей странную заготовку, в которой Сарниэ не сразу опознал огромное веретено лука, откованное из стали - семи футов высотой, с двойным плавным изгибом мощных рогов, тонкой рукоятью под ладонь и фигурными креплениями для тетив в виде крутых бараньих голов.

- И тетиву надо стальную, - заключил он. Виндэ мелодично и ехидно запел:

- Жил на свете мудрый нолдо,

Был тупой, как пень, но гордый...

Долго он однажды думал -

Лук из стали сделать вздумал.

И на славу вышел лук -

Зубы нолдо вышиб вдруг.

Ох и тяжко нолдо нашему -

Кушает лишь только кашку он...

Не переставая распевать, Виндэ нагнулся - над головой пролетел туго свёрнутый кусок кожи.

- Кстати, - вдруг задумчиво сказал Куруфин, - а это мысль... Я раньше думал о металлических зубах, когда делал Руссандолу руку из мифрила... У нас-то они всё равно вырастают снова, но вот если гномам менять, например, то... - он потёр повязку на лбу ожесточённым жестом, широким движением скинул на пол половину пергаментов и начал на одном чертить угольной палочкой. Виндэ между тем, старательно работая мехами, продолжал живописать страдания беззубого нолдо. Как он покорял непокорный лук, а лук его всячески калечил. Когда лук оторвал нолдо то, из-за чего он назывался мужчиной, и мастер в горести принялся мастерить себе замену из металла, но гордо не рассчитал и не смог, прицепив изделие, встать с колен - Куруфин наконец оторвался от чертежа и сказал:

- Слушай, маленький нахальный авари, тебе никогда не показывали "Зарево над Тирионом"?

- Нет, - оборвал пение Виндэ и уставился на Куруфина с лёгким подозрением.

- Отец мне один раз показал, когда я насыпал ему в чернила негашёную известь, чтобы посмотреть, что получится, - совершенно спокойно говоря всё это, Куруфин пошёл от стола к мехам. Виндэ с испуганной улыбкой пошёл вокруг них в другую сторону. - Раздувать не бросай, температуру потеряем! - рявкнул Куруфин... - и Виндэ купился. Он бросил в угли один-единственный взгляд - и оказался в руках стремительно движущегося Атаринкэ.

- ВвввааааЙ!!! - взвыл авари, когда пальцы Куруфина взяли его за уши. - Увввааа!!!

- Вот, - зловеще-ласково продолжал Куруфин (но Сарниэ вдруг увидел, что в углах губ лорда улыбка). - Потом объект поднимается - на такую высоту, чтобы точно увидел зарево над Тирионом... Итак...

- АААААА!!! Вижу-вижу-вижу заревоооооо... Атаринкээээээээ, не надоооо!!! - зачастил Виндэ, привставая на цыпочки. - Ууу... ййааа!!! Ну Атаринкэ! Если кто увидит меня потом - все будут говорить, что у эльфов длинные уши! На всё эльфийское племяааааааААААААААААААА!!! ПозооооОООР!!! Бууууу... дет!!!

- А за что тебя тянуть? - впрочем, Куруфин хоть и держал уши Виндэ, как клещами, всё-таки не открывал его от пола. - За язык? Он у тебя и так длинный... - он вдруг засмеялся и выпустил Виндэ. - Ты вообще-то правильно сказал, что-то не то с этим луком. Я по себе мерил... Давай ещё сначала подумаем, чего сталь переводить?

- Угу, - кивнул Виндэ, пытаясь рассмотреть свои уши. - А ты тогда так же орал? Когда отец тебя...

- Я пинался, - признался Куруфин. - Молча. Мать еле нас разняла... А пока мы все шумели, - он вдруг фыркнул, как мальчишка, - Питьо с Тэльво утащили и слопали три фунта сушёных яблок из кладовки... Потом прибежал Кано и начал орать, что в этом доме не то что песню написать - свой голос услышать-то мудрено... Отец позвал с собой Нэльо, Морьо и Турко и заявил, что вообще уходит от нас, раз мы такие... В результате мы все вместе поскакали гулять в луга. Мать нас обскакала, и отец обиделся сильнее всех нас...

- Атаринкэ... - Виндэ облокотился на стол. - Атаринкэ, послушай... Твой отец, он...

- Он был самый лучший, - ясно сказал Куруфин. - Я не хочу ничего знать и ничего слушать. Я всё знаю и ничего не принимаю. Лучше его - не было, Виндэ. Ты знаешь, что моё отцовское имя - Куруфинвэ? Как материнское у отца... Но я не люблю, когда меня так называют. Куруфинвэ мог быть лишь один - Феанаро Куруфинвэ... И, сожги он весь мир забавы ради, я бы сказал - отец, ты лучший.

Виндэ, приоткрыв рот, не сводил с лорда восхищённого взгляда. Сарниэ же ощутил озноб по всему телу. Но в этот момент Виндэ увидел его - и так заулыбался, что и Сарниэ улыбнулся тоже. А главное - улыбнулся Куруфин и толкнул умоляюще поднявшего глаза на лорда Виндэ в плечо:

- Иди... Привет тебе, Глаза Маэдроса. Как там дела?

- Привет и тебе, Искусник, - не остался в долгу Сарниэ. - Брат расскажет, а я за другом! - и, схватив еле успевшего снять фартук и накинуть плащ Виндэ, выскочил наружу...

...Под берегом было тихо. Снег, правда, падал и падал - но мальчишки, сидевшие под одним плащом, споро жевали сушёные груши, и плевать им было на снег. Виндэ внимательно слушал рассказ Сарнио о его путешествии и то и дело вставлял междометия, свидетельствовавшие об одном: он жалеет, что не поехал!!! Но... на протяжении всей этой беседы Сарниэ ощущал что-то... какое-то неудобство... как мелкий камешек в сапоге...

- Я по тебе скучал, - наконец сказал Сарниэ - уже безо всякой связи с рассказом.

- Я тоже... - Виндэ помедлил. - Сарнито... послушай...

- Я слушаю, - напрягся Сарниэ.

Виндэ собирался с духом долго. И это молчание убеждало Сарниэ - случилось что-то непоправимое. Жуткое. Конечное. И он не мог понять - что, да что же, О Валар?!

- Я поклялся, - сказал Виндэ - так прыгают в ледяную прорубь.

- По... - начал непонимающе Сарниэ.

И вдруг - понял. Всё понял.

Сразу.

- Ты с ума сошёл... - холодея, прошептал Сарниэ. И заорал, сбросив плащ и тряся друга за плечи: - Ты с ума сошёл! Ты хоть знаешь, какую клятву они давали, знаешь, чем и в чём они клялись?! Если ты поклянёшься - ты ведь тоже... - он задохнулся. И какое-то время просто немо открывал рот после того, как Виндэ совершенно спокойно ответил:

- Я сказал - я уже поклялся, Сарнито. Лорду Куруфинвэ Атаринкэ.

- О Валар... - выдохнул Сарниэ, роняя руки, как перешибленные. - О Валар... Проклятье, Куруфинфэ околдовал тебя своим металлом!

- Он великий мастер, - тихо сказал Виндэ. - Я поклялся ради него, Сарнито. И ты... если ты считаешь... если ты хочешь... - его голос задрожал, слова полезли друг на друга, как льдины в ледоход, раскалываясь и осыпаясь.

- Молчи, - холодная рука Сарниэ легла на тёплые губы Виндэ. - Молчи хотя бы теперь, если не смог молчать раньше, друг мой... лучший мой друг.

Он поднял плащ и накинул на себя и Виндэ...

...А Миндеб на стремнине - там, где его так и не смог схватить и задавить лёд - нёс и нёс чёрную воду на юг - в Сирион - в Море, на берегах которого несколько жизней назад встретились два мальчика.

Комментарии: 38, последний от 10/10/2016. © Copyright Верещагин Олег Николаевич (tambwolf.73@yandex.ru) Размещен: 14/07/2010, изменен: 14/07/2010. 72k. Статистика. Глава: Фэнтези Земля теней Повесть Иллюстрации/приложения: 5 шт.		Ваша оценка:
Аннотация: Кто бы мог подумать, что всё так случится?! Но с другой стороны - клятвы - это такая вещь...

Верещагин Олег Николаевич : другие произведения.

Земля теней. Главы 14-15