В конце концов, боль стала почти невыносимой. Он почувствовал, как сильно тянет вниз - как хочется встряхнуться, нырнуть, рассекая толщу черной воды, вглубь, внутрь, в пучину. Он едва не забыл о тех, кому нужен воздух для дыхания, - но не забыл, - вспомнил в последний момент. Ему потребовались все силы, чтобы дотянуть парня до берега - во всех его доспехах. Будь он обычным человеком, будь он не в форме русалки, такое никогда не стало бы возможным. Но в русалочьем облике он был чуть крупнее - и много, много сильнее обычного себя.
В конце концов, он все же превратился. Когда сила ушла, он почувствовал себя настоящим котенком - беспомощным и слабым, неспособным ни на что. Когда магия стала едва различимой тенью, он едва не взвыл - но потом разум взял верх над отчаянием. И он схватил эту тень, рванулся за ней и сжал в кулаке. Сжал и держал, пока она вновь не обрела тело - пока не стала послушной. И страх отступил.
В конце концов, они все же добрались. Нэль скорчилась на песке, дрожа в своем тонком, насквозь промокшем одеянии. Он обернулся и едва устоял на ногах. И поспешно сел, зная, что стоять сможет недолго. Тело ломило, но тело заботило его меньше всего. Он прикрыл глаза, заглянул в себя, проверяя, удостоверяясь - и с облегчением понял, что магия на месте, магия покорна и никуда не собирается убегать. В отличие от силы этих двоих.
- Что случилось? - тихо спросил он сикера, когда убедился, что тот цел.
- Исчезло. - кратко ответил Хэйдин. - Я понял - но поздно. Успел прыгнуть, думал, что смогу снять доспехи. Нэль...
- Ее нет.
Девушка испуганно озиралась по сторонам, словно сила могла спрятаться от нее за кучей песка.
- Нет. Совсем нет. Как у тебя. Только тьма. - она нервно сглотнула. - Тьма даже отчетливее, чем раньше.
Он замолчал. Ему не терпелось узнать все - временное ли это явление или постоянное, частное или такое ждет всю расу. Но он понимал, что у мистика нет для него ответов.
- Немного отдохнем и надо идти. - сообщил он. - Если нас тут увидят, будет...
Что будет, он не знал. Не представлял, как отреагируют сородичи. Опознают ли в девушке представителя другого народа, поймут ли, испугаются ли, попробуют ли напасть. Знал только, что Фуэго сказал привести стражей земли сразу к нему. Следовать приказу оказалось удобно и приятно - приказ давал четкий план действий, не заставляя думать самому. А Мэйталю сейчас, как ни странно, думать самому совсем не хотелось. Потому что казалось - отгадка совсем рядом. И эта отгадка ему не понравится. Даже любопытство куда-то исчезло.
- Надо сказать Фуэ. - кивнула Нэль. - Он... Он должен знать. Он поймет.
Ему и самому хотелось в это верить. Что наследник Дома Дождя просто возьмет и все поймет. И решит все проблемы одним махом. Откуда взялась эта юношеская и совершенно неуместная вера в наставника, шаман не знал. Она просто была, и он с радостью последовал за ней.
- Идем.
Нэль встала первой. Светлые волосы висят сосульками, платье облепило тело. И глаза - испуганные-испуганные. Такие, какими, возможно, были его собственные - когда он утратил силу. И, - он только сейчас заметил это, - погасший символ меж бровей. Он помнил мягкий блеск синего с золотом цветка - но его не стало. Только серый нарост, только мертвый третий глаз. На всякий случай он обернулся к искателю - уже зная, что увидит. Уже зная - но дыхание все равно прервалось. Хэйдин поймал его взгляд, медленно поднял руку и коснулся пальцами угасшей искры - и закрыл глаза.
- Идем. - повторил за мистиком.
Мэйталь кивнул. Что бы ни случилось, он не мог им помочь. Только сопроводить, только охранять. Только верить, что Фуэго все поймет и решит. Только надеяться.
Дом затих ненадолго. Сайрен получила сообщение и расстроено вздохнула. Фрио, которую он отвел вниз за руку, чтобы вместе выпить кофе, покивала и утащила сестру в город за покупками. По дороге девушки сетовали, что у зооморфов, кажется, какие-то проблемы. Проблемой были бездушные, уж это Фуэго знал по докладу Мидзушико, но сестрам говорить не стал - во-первых, нечего их беспокоить, пока не все известно наверняка. Во-вторых, сегодня он и так поделился слишком многим.
Дом затих ненадолго. Когда за младшими закрылась дверь, он молча допил кофе под пристальным взглядом Колтера и устало откинулся на спинку кресла. Син улыбнулся.
- Уже утомился?
- Слишком много разговоров по душам. - скривился шаман.
Слишком много волнений. Слишком много правды. Слишком много откровенности с его стороны. И все это - после десятилетнего перерыва.
- Твои сестры такие милые. - мечтательно протянул убийца. - Если бы у меня были две такие лапочки...
- Теперь они у тебя есть. - скривился Фуэго. - Развлекайся.
Что Колтеру до войны развлекаться осталось недолго, шаман тоже не сказал. Слишком много правды. Слишком непривычно.
- Но я все равно предпочту...- син замялся.
Слово "развлекаться" отдавалось глухим воспоминанием - видимо, не у него одного.
- Я предпочту брата. - выкрутился Колтер. - Прямо сейчас. С привкусом кофе.
Син едва не облизнулся - губы растянулись в ухмылке довольного кота. Не облизнулся - но воображение Фуэго дорисовало движение языка в мельчайших подробностях. Психик сглотнул. Десять лет напомнили о себе обжигающей волной. Он поднялся навстречу Колтеру.
- Сейчас.
Дом затих ненадолго. Он свернулся в объятьях сина, закрыл глаза и слушал тишину. Ему было спокойно и хорошо - только дыхание Колтера и его собственное, только обычный день на островах. Но потом вернулся Мэйталь. И мир посыпался миллиардом осколков.
- Это война. - отрывисто бросила Зорька брату.
Штром кивнул. Кай-ен сидела напротив, рассеянно постукивая ложечкой по краю чашки, взгляд ее то и дело возвращался к лучнице. Заботливый, спокойный взгляд. Когда-то он очень любил его. Когда-то он мечтал, что жрица когда-нибудь посмотрит так на него. Теперь он был просто счастлив, что о сестре есть кому позаботиться.
- Мне интересно, откуда старейшина узнал... - протянула пристка. - Точнее, мне интересно, откуда узнал тот, кто предупреждал нас.
- Пророчество? - предположил Аидэн.
- Пророчество у нас давно. - возразил лучник. - И в нем говорится только, что бездушные рано или поздно вторгнутся. Но, учитывая, что они появляются время от времени, это даже на пророчество не похоже. Так, логический вывод.
- Да уж, это точно не так трагично, как в старых легендах. - усмехнулась Кай-ен. - Вот только наш благодетель не просто знал, что они придут. Он знал когда. Примерно, но знал. В конце концов, уточнение "ближайшее десятилетие" намного четче, чем то, что дано нам в пророчестве.
- В пророчестве вообще не указана дата. - задумчиво протянул Аи. - Там говорится, что-то о том, что непослушные дети богов не одумаются. И что если они и после появления бездушных не простят старых врагов... ну и дальше описание разрушений.
Кажется, жрец и правда читал это пророчество. Сам лучник лишь слышал пересказы - листать многостраничное описание чьего-то бреда ему не хотелось, да и не было нужды интересоваться древностями.
- Непослушные дети - это мы? - спросил Штром. - А простить старых врагов?
- Я бы предположила, что простить надо тех, с кем мы воевали. - Кай-ен снова мазнула взглядом по Зорьке. - Но мы ни с кем не воевали. Если подумать, людям всегда приходилось защищать границы с севера, а зооморфам - с запада. И если добавить наши южные кордоны, получается, что мы, по сути, друг друга не трогали.
- А тайдборны вообще сидели на островах всю жизнь. - добавил Аидэн. - Если уж прощать, то прощать бездушных.
Молодой жрец вздохнул и отпил почти остывший чай.
- Замкнутый круг получается.
- Но войну это не отменяет. - разомкнула губы Зорька. - Как и то, что ты должен присмотреть за Аи.
Тут она посмотрела на Штрома. Он тут же нахохлился. Сестра всегда говорила так уверенно, словно никому и в голову не придет с нею спорить. А ему было что сказать. Аидэн, наоборот, даже бровью не повел. Только посмотрел на наставницу.
- Я должен воевать.
- Ты не можешь. - просто произнесла лучница. - Ты еще молод. И не достаточно опытен.
Чего, а уж тактичности у нее никогда лишней не водилось. Услышь такое сам Штром, он обиделся бы. Прист кивнул.
- Я знаю. Но я все равно пойду. Вы, - жрец едва заметно улыбнулся Кай-ен, - же знаете, что я могу делать, что хочу.
Когда он успел стать таким серьезным? Когда научился спокойствию? Штром удивленно вскинул брови - а потом вспомнил. Вспомнил, что, когда дело касалось сражения, Аи и был таким. Когда речь заходила об исцелении, о раненых, о баффах - тогда жрец не колебался. Возможно, он взял это от учительницы. Возможно, это было врожденное. Но что бы это ни было, лучник подумал, что таким Аи ему нравится больше. Таким он вообще ему нравится.
А потом Зорька пожала плечами. Она пыталась предостеречь, но не собиралась приказывать. Он собирался вспылить, но решил последовать примеру Аи. И девушки согласились. В конце концов, дерево убережет его от смерти. А если не дерево, то Аидэн. И на последнего Штром полагался куда больше.
Старейшина собирал войска. У людей с этим было проще - регулярная армия, под предводительством аристократов всегда готова была встать на защиту родины. Сиды работали скорее парами, а еще чаще просто присоединялись к остальным расам. Что же до зооморфов, то они большей частью путешествовали сами. Друидам хватало общества пета, тиграм вообще никто не был нужен. Изначально крепко связанные с дикой природой, они временами действительно напоминали животных. Стремлением к приземистым зданиям, городом, защищенным не стенами, а изначальными скалами, отсутствием четкой и распланированной системы управления. Ритуалами, свободой нравов и жаждой просто жить.
Они, как и остальные, боролись с бездушными, собираясь в отряды и доверяя командование сильнейшему. При необходимости тигры и друиды с петами могли построить настоящее войско - непреодолимую стену из полосато-рыжих спин. Но даже при этом, стоило закончиться битве, они расходились поодиночке - бежать под палящим солнцем, рассекать воздух, бороться с ветром. А когда снова встречались - искренне радовались этой возможности.
Старейшина собирал войска. Тайгарен кивнул подбежавшей друидке и только потом узнал в ней Функе.
- О, как хорошо. - улыбнулась лиса, дернув ухом. - Это ты.
- Это я. - кивнул он.
- Меня в первый раз берут в...- она замялась. - Ну, в такое дело. Раньше у меня не было ската. Да и голема я завела не так давно.
- У нас впервые такое дело. - счел нужным заметить тигр. - Полагаю, у тебя есть воздушный пет?
Им предполагалось лезть на скалы, и потому в его отряд присылали только друидок, способных хорошо сражаться в небе.
Функе закивала.
- Би - ты знаешь мою Би. Молодая лиственная пчела. - бодро отрапортировала лисица. - И Бабл, моя свинка.
Она замолчала на мгновение, а потом лицо ее просияло.
- Ты же не видел еще Бабла! Хочешь, я покажу? Это Бабл-Бабл-Пинки, я нашла его...
Он вздохнул. И поманил Функе за собой.
- Пойдем. Ты последняя, так что мы можем поговорить где-нибудь еще. А послезавтра я познакомлю тебя с остальными.
И они направились к таверне. Всю дорогу лиса то и дело останавливалась. Показывала ему свинку, которую можно было погладить - он не хотел и не собирался, но Функе, кажется, была уверена, что всем не терпится потрепать ее летуна по длинным ушам, так что Тайга, поддавшись, все же провел пальцами по розовым махалкам. И подумал, что Фрио от такого непременно пришла бы в восторг. Лиса тем временем щебетала о том, как жалко отменять свидание с Сай - он понимал ее лучше, чем она могла предположить, но ничего не сказал, только кивнул. Ему хотелось увидеть шаманку. В глубине души он хотел поехать к ней еще вчера, но Фрио сообщила, что и сама собиралась остаться дома - он был рад, что она не обиделась, но немного расстроился. И подумал, что у нее есть с кем погулять, пока зооморфы разбираются с необычной активностью бездушных. И еще подумал, что на островах наверняка безопаснее всего - в конце концов, у тайдов был их необычный щит. Был способ отгородиться от остального мира - и не сталкиваться с бездушными. И снова запереться в границах своих земель. И эта мысль - что Фрио будет в порядке, чтобы ни случилось с остальным миром, - его странным образом успокаивала.
- А ты говорил с Фрио? - неожиданно спросила Функе.
Он удивленно посмотрел на нее.
- Нет, я не читала твои мысли. - прыснула дру.
И мигом посерьезнела. Бабл исчез, растворившись в воздухе - а лиса остановилась и отошла чуть в сторону, уводя его с дороги.
- Мы же идем воевать, Тайга. - вздохнула. - Мы, может, не вернемся.
- Не думай о смерти перед битвой.
- Я не о том!
Она мотнула головой - и хвостом.
- Я не о том. Я о том, что говорил старейшина. Что это настоящая война, и нас о ней предупредили тайды. Ты понимаешь, что это значит?
- Тайды всегда могут спрятаться. - качнул головой тигр. - У них есть барьер и...
- И если они снова закроются, то будет все равно, что ты выживешь. А если не выживешь, то...Но я верю, что с нами все будет в порядке. А еще я верю, что Фрио вся изведется, когда узнает, что ты ушел, не попрощавшись с ней.
Он молчал. Ему никогда не приходило в голову, что надо прощаться. Он не шел умирать, он собирался вернуться. Он думал, что может просто пойти и снова пригласить ее куда-нибудь. Но если с ним что-то случится, если он не сможет вернуться к ней - что она подумает? Будет ли скучать, будет ли спрашивать себя, куда он пропал? Будет ли думать о нем?
Он решил, что вряд ли. Тем более, что для русалки он - всего лишь друг. А о том, что он думает о ней куда больше, чем вообще можно думать о друге - об этом девушка все равно не знает. И не узнает, если он ей не скажет. С одной стороны, незнание избавит ее от беспокойства, с другой... С другой он просто должен признаться - сейчас, когда он не уверен больше, что случится завтра.
- Я собираюсь пойти туда завтра. Мы не договаривались с Сай, но я должна ее увидеть, понимаешь?
Он понимал. Он тоже должен был. А еще очень хотел. Увидеть Фрио. Хотя бы еще раз.
Ее отправили в отряд, который будет сражаться на берегу. В принципе, чего-то такого Айрис и ожидала - в конце концов, даже в столице друидов, занимающихся преимущественно водными петами, было мало. А ей нравились именно они - черепашки, сирены, глубоководные рыбы дивной, но привлекательной наружности. Конечно, у нее был и скорпион - синий красавец, с которым они не разлучались уже много лет. Но сейчас зооморфам нужно было драться и в воде, и в воздухе. И она знала, где будет полезнее всего.
Успев к командиру едва ли не первой, Айрис перезнакомилась со всем отрядом. И отправилась домой, решив, что двух дней для сборов и отдыха вполне достаточно, тем более, ей было о чем подумать и кому сказать "пока". И о ком вспомнить.
Как вот о шамане с волосами цвета меда, прилетавшим к старейшине ночью. И о том, что предупредили о бездушных их именно тайдборны. И о том, что сложить дважды два при такой информации сможет и она. А еще о том, что неплохо было бы увидеть Колтера - вдруг он знает ответы?
К сожалению, она о Колтере не знала ничего, кроме имени. Да и откуда мог син знать все планы правительства страны? Айрис вздохнула. Старейшина ничего не скрывал - но он явно знал мало. Как могли тайды предвидеть будущее? Как могли знать? И почему поделились? Почему - если у них всегда есть возможность спрятаться и отсидеться на островах? Почему - если многие из них ненавидят наземников не меньше, чем те их. Почему и как?
Она тряхнула белыми волосами. Что бы кто и как не сделал, сейчас главным было защитить свою страну и помочь остальным расам. И даже если тайды решат спрятаться, они должны устоять. Без русалок, а если понадобится, то и без сидов и людей. В конце концов, у тех свои границы.
Только странно, что бездушные пришли не с окраин. И странно, что в самом сердце мира зияет дыра, откуда исходит угроза. И еще более странно, что, как ни гляди, а даже если все четыре расы объединятся - то останется еще незащищенный юг. Юг, который заканчивается непроходимыми горами. Юг, на котором никто не живет. Но который почему-то странно тревожит - как будто пробел в обороне. Как будто там должно было быть что-то еще.