Последняя строка ускользала, упрямо не желая вписываться в почти сложенную песню.
- Берси! - вдруг услышал я громкий голос. - Разорви тебя тролли, я к тебе обращаюсь!
Я вздрогнул, возвращаясь в реальность. Где-то далеко внизу яростные волны разбивались о прибрежные скалы, а западней, в бухте, смутно темнели силуэты кораблей.
- До тебя не докричишься, скальд. - пророкотал голос.
Я обернулся, и тут же вскочил на ноги.
- Ярл Свейн, мои извинения, - сказал я. - Я задумался и не слышал как ты подошел.
Он покачал головой, небрежно махнул рукой. На его лице явственно читалось "Ну что с тобой сделаешь?"
- Ищешь уединения?
Я кивнул. Временами мне это просто необходимо.
- Тебя хочет видеть Видур. Знаешь где его шатер?
- Крылатое копье?
- Верно.
- Тогда знаю. А что...
- Не знаю. - не дал договорить мне ярл Свейн. - Но я ему обязан, так что будь с ним вежлив.
- Да, мой ярл.
Я шел через лагерь, туда где дерзко развевалось на ветру ярко-синее знамя с крылатым копьем. Несмотря на поздний час никто не спал, вовсю горели костры, дружинники подгоняли доспехи, чистили и затачивали оружие. Напряжение висело в воздухе, смешиваясь с дымом костров и запахом моря. И неудивительно. Корабли конунга Олафа стояли где-то неподалеку, и совсем скоро мы встретимся с ними в открытом море. Воды окрасятся в алый цвет, и лишь Один ведает скольким из нас суждено перешагнуть порог Валгаллы.
Хотя, ходили слухи, что конунг Олаф и его последователи отреклись от богов наших отцов и поклоняются богу далеких южных земель. Одного этого было достаточно чтобы разжечь огонь ненависти в сердцах простых людей, и, как и следовало ожидать, на призыв ярла Свейна откликнулись многие.
Шатер Видура я нашел почти сразу. Они присоединились к нам в последний момент, когда мы уже выходили из Трандхейма. Несколько кораблей, выглядевших так словно они только что вырвались из боя. Кто знает, может быть так оно и было. Видур, высокий седовласый воин, перепрыгнул к нам на борт, и стоя на носу корабля долго о чем-то спорил с ярлом Свейном. К чему они пришли догадаться было нетрудно, потому как вскоре мой ярл приказал сменить курс и пошел прямиком на Несьяр.
Интересно, что же понадобилось Видуру от меня?
Большой костер выстреливал в ночное небо снопы искр. Возле огня сидели несколько человек, вероятно дружинники Видура. Когда я подошел один из них, светловолосый хрупкий на вид юноша, окликнул меня.
- Ты кто?
- Берси, скальд. Видур хотел меня видеть.
- А... - рассеянно протянул он, мгновенно потеряв ко мне интерес. - Тебе туда, - добавил он, указав на один из шатров.
Остальные дружинники старательно делали вид что не замечают меня. А может и действительно не замечали. Ну и Фенрир с ними!
Поблагодарив, я прошел в указанном направление. Вокруг никого не было, кроме дружинников у костра шатер никто не охранял. Я протянул было руку к пологу, но прежде чем успел его коснуться, полог откинули изнутри. Невысокий рыжеволосый мужчина выглянул наружу, его взгляд изучающе скользнул по моему лицу.
- Скальд? - полувопросительно произнес он, и не дожидаясь ответа добавил. - Заходи.
Пожав плечами, я последовал за ним.
В светильниках тускло мерцал огонь, освещая шатер неверным колеблющимся светом. За раскладным столом сидел, склонившись над картой, немолодой воин в простой светлой рубахе и штанах. Седые волосы перехватывал шнурок, правый глаз закрывала черная повязка.
Когда я вошел, он поднял голову и с любопытством посмотрел на меня. Рыжеволосый стоял рядом с ним, скрестив руки на груди.
Я поклонился.
- Я Берси, скальд. Ярл Свейн сказал что ты желал меня видеть.
Они переглянулись, рыжеволосый едва заметно пожал плечами.
- Это так, - подтвердил Видур. - Я хочу чтобы ты написал для меня песню, скальд.
У него был приятный голос, низкий, очень четкий, он казался наполненным силой и непоколебимой уверенностью. Голос властителя, привыкшего повелевать.
И вдруг... То ли пламя светильника вспыхнуло ярче, прогоняя тени с его лица, то ли другой нездешний свет окутал его плечи. Это было как порыв ветра, как волна, как вспышка вдохновения. Один единственный миг, но этого оказалось достаточно. Достаточно чтобы понять...
Я поднял голову. Ореол силы померк, свет затаился где-то глубоко внутри, но я почти физически ощущал его...
Я медленно поднялся на ноги, перевел взгляд на рыжего.
- А ты... - начал было я
- Локи. - перебил он. - Теперь мы можем перейти к делу?
- Я в вашем распоряжение.
- Значит так... - произнес Один, меряя шагами небольшое пространство шатра. - Я хочу чтобы ты написал песню. Великую песню, понимаешь?
Я неуверенно кивнул.
- В этой песне ты расскажешь о многом. О мире вокруг, о событиях, о деяниях людей и богов...
- Это честь для меня.
- У нас очень мало времени. Мы расскажем тебе... Но песню ты напишешь сам. Садись, скальд.
Я подчинился. Один сел напротив, несколько долгих мгновений задумчиво смотрел на меня, потом вздохнул и вполголоса начал рассказывать...
- Сначала не было ничего: ни земли, ни песка, ни холодных волн. Была лишь одна черная бездна Гиннунгагап. К северу от нее лежало царство туманов Нифльхейм, к югу - царство огня Муспельхейм...
Он говорил долго, и его низкий голос заполнял все вокруг, превращая слухи в легенды, а легенды - в истину. Ему невозможно было не верить, его слова проникали в душу, заставляя замирать дыхание, а сердце - учащать свой бег. Время от времени повествование подхватывал Локи, и тогда они говорили почти одновременно, дополняя и перебивая друг друга...
-....Желая погубить мир, Гримтурсены натравили на луну и на солнце двух огромных волков: Скеля и Гети. С тех пор Скель гоняется за солнцем, а Гети - за луной, и Суль и Мани вынуждены убегать от них до тех пор, пока не скроются за горами...
- Что будет если они их догонят?
- Мир погрузится во тьму.
- Но...
- Дай мне продолжить, скальд.
-...Ветви Игдрасиля раскинулись над всем миром, а корни лежат в трех странах - Нифльхейме, Йотунхельме и Митгарде. Из-под этих корней бьют чудесные источники...
- Как их имена?
- Гергельмир, Мимир и Урд.
-...Тор - сын богини земли Йорд. Он покровительствует крестьянам-хлебопашцам и зорко охраняет их дома и поля от нападений злобных великанов Гримтурсенов. Недаром люди говорят, что, если бы не было Тора, великаны уничтожили бы весь мир...
- Чего боятся великаны?
- Молота Тора - Мйольнира.
-...Младшего брата Тора, сына Одина и богини Фригг, зовут Бальдр. Он так красив и чист душой, что от него исходит сияние. Бальдр - бог весны и самый добрый среди Асов. С его приходом на земле пробуждается жизнь и все становится краше...
-...Тогда встревоженный Один отправился в Йотунхейм, чтобы посоветоваться с Мимиром, и страшен был ответ мудрого великана. "Да, Бальдр скоро умрет" - сказал он. - "Ничто не может это предотвратить"...
- Он должен умереть?
- Так было предсказано.
- Но почему?
- Лишь норны знают...
-...Ход, не подозревая коварства Локи, послушно натянул лук и выстрелил прямо перед собой. В тот же миг Бальдр вскрикнул и мертвым упал на землю. Стрела Хода пронзила ему сердце...
- Зачем ты это сделал?
- Это только должно случиться.
- Но...
- Все мы заложники судьбы, скальд.
-...но огненный меч повелителя Муспельхейма упал на ясень Игдразиль, и могучее дерево вспыхнуло. Его корни, источенные драконом Нидхегом, не в силах больше держать ствол, и он падает. Вместе с ним рушится небесный свод, а земля погружается в мировое море...
- Неужели все погибнет?
- Дослушай до конца, и ты узнаешь.
-...и из мирового моря опять подымается земля. Она все зеленая, она покрыта чудесными лесами, садами, пастбищами и нивами. А вот и люди. Они уже не думают о богатстве, блеск золота их больше не ослепляет. Они не воюют друг с другом и живут безбедно и счастливо.
"Когда же все это будет, Вала?" - спросил ее Один, видя, что пророчица опять замолчала.
"Я могу сказать тебе только, что это будет." - ответила она...
Локи замолчал. Тишина казалась почти осязаемой, она висела в воздухе, клубилась как дым или туман...
- Ну вот и все. - произнес Один. - Ты все запомнил, скальд?
Я хотел было сказать что я все сделаю, что я напишу великую песню прославляющую их, что я никогда не забуду... Но Один жестом остановил меня.
- Не надо... - улыбнулся он. - Не надо клятв. Просто сделай это.
Я кивнул. Это будет великая песня...
- Не геройствуй в завтрашней битве, - сказал Локи. - Ты должен выжить. Любой ценой. Даже если удача отвернется от нас...
- Но если вы с нами как мы можем потерпеть поражение?! - воскликнул я.
Локи улыбнулся, но в глазах явственно промелькнула грусть.
- Мы не всесильны, скальд, - покачал головой Один. - Все может быть...
- Если Олаф победит - беги. - продолжил Локи. - На Оркнейские острова, или нет, лучше в Исландию. Напиши свою песню, сохрани знания, передай их своим сыновьям. Сохрани память о нас.
В его глазах была грусть и легкая насмешка, усталость и тоска. На мгновение мне показалось что его взгляд проникает прямо в душу, читает в глубине сердца... И впервые за все время я усомнился в исходе предстоящей битвы.
Я отвел глаза. Когда я рискнул вновь посмотреть на него, его лицо было непроницаемым.
Один подошел, положил руку на мое плечо.
- Не грусти о том, что еще не произошло, скальд. - сказал он. - Не стоит. Что будет - то будет. Ты просто помни...
Да, я буду помнить. Как не повернет жизнь, я буду помнить... До последнего вздоха, до последнего удара сердца...
- Ну, я пойду? - неуверенно спросил я после долгой неловкой паузы.
- Иди, - улыбнулся Один. - Иди...
Я вышел на негнущихся ногах, за моей спиной с тихим шелестом скользнул полог. В ночном еще небе тихо таяли звезды...
- Думаешь скальд справится? - вдруг услышал я чуть приглушенный голос Одина за спиной.
- Да. - мгновение поколебавшись, ответил Локи.
- Может присмотришь за ним?
- Может мне еще креститься? Я остаюсь.
Пауза, тихий шелест шагов...
- Локи?
- Гм? - неразборчиво отозвался тот.
- Мы его не остановим. Я не знаю что за силы стоят за его спиной, но нам его не остановить.
- Неужели ты думаешь я этого не понимаю?
Еще одна пауза, длиннее первой...
- Это не важно, Один. Пусть Олаф победит, пусть он крестит весь север. Память о нас не умрет. Наши дети будут помнить, а значит мы будем бессмертны.
- Ты видишь будущее?
- Я верю...
Я быстро шел по еще спящему лагерю и первые строфы песни складывались сами собой. Неотвратимо надвигался рассвет.
А в простом шатре под знаменем с крылатым копьем плясали тени и тихо звучали голоса.
- Один?
- Да?
- Я и не подозревал что у тебя такое богатое воображение.
- Ну, ты тоже хорош.
- Ты действительно мог бы так со мной поступить?
- Ты действительно мог бы убить моего сына?
- По правде говоря, он мне никогда не нравился. Если бы у меня были на то веские причины...
Тихий смех, но если бы их кто-то слышал, он мог бы различить в нем горькие нотки безнадежности...
В1015 году в битве при Несьяреконунг Олаф одержал победу, и путь к объединению Норвегии был открыт. Придя к власти, с помощью английских миссионеров он обратил всю Норвегию в христианство.
В1643 году был найден древний пергаментный кодекс, содержащий ряд песен о богах и героях, в последствие названный Старшей Эддой по аналогии с трудом Снорри Стурлусона - Младшей Эддой.Рукопись датируется второй половиной XIII века. Предыстория рукописи неизвестна.Ясно одно: песни о богах и героях были популярны в Исландии в XIII веке.Предполагается, что, по крайней мере, часть их возникла намного раньше, еще в бесписьменный период. Имена авторов песен остались неизвестны.