Верстов Игорь Васильевич : другие произведения.

Панург и Пантагрюэль

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    По мотивам романа Ф.Рабле "Гаргантюа и Пантагрюэль".

   Игорь ВЁРСТОВ. ПАНУРГ И ПАНТАГРЮЭЛЬ
  
   ---------------------------------------------------------------
   Џ Copyright Игорь Вёрстов (iverstov@mail.ru), 2004
   ---------------------------------------------------------------
  
  
   Часть I
  
  
   Дом Пантагрюэля. Полумрак. Камин, кресло, деревянная лавка, полки с книгами, письменный стол. За столом, сидя в кресле и подложив руки под голову, спит ПАНТАГРЮЭЛЬ. Слышатся обрывки католических песнопений, свист бича, крики жертв, рев толпы.
   Открывается дверь. Все звуки постепенно стихают. Появляется некто, одетый в рясу. Он осторожно, поскрипывая половицами, приближается к ПАНТАГРЮЭЛЮ. По стене медленно ползет зловещая тень. Некто обходит ПАНТАГРЮЭЛЯ сзади, наклоняется, протягивает руку и... берет со стола бутыль с вином.
   Все еще стараясь не шуметь, на цыпочках направляется к лавке. Садится, подносит бутылку ко рту и начинает жадно и громко пить. В полной тишине звук глотков разносится по всему дому гулким эхом. ПАНТАГРЮЭЛЬ поднимает голову.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Панург!..
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ оглядывается вокруг и замечает фигуру в рясе. Понять, кто это, в полумраке невозможно. ПАНТАГРЮЭЛЬ встает, идет к окну, раздвигает шторы. В комнате становится значительно светлее.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ медленно подходит к фигуре, протягивает руку и сдергивает капюшон.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Где ты был? Ты что, постригся в монахи?
   ПАНУРГ. Я постриг монаха, но обошелся без ножниц. Я выиграл эту рясу у одного монаха в кости.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Но монахи не играют в кости!
   ПАНУРГ. Этот монах хотел продать мне индульгенцию, а я предложил ему выпить по стакану вина - за святого Бенедикта. Сначала он напился до положения риз, хотя ризы на нем не было, а потом уже проигрался до рясы. Теперь у него ни ризы, ни рясы. А у меня индульгенций теперь столько, что можно неделю грешить и не каяться. А вы знаете, господин, что ряса увеличивает мужскую силу и женскую страсть...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Тебя когда-нибудь сожгут на костре, Панург. Ты вор и святотатец, сумасброд и блудодей... Блудодей отменный.
   ПАНУРГ. Блудодей... смиренный!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Блудодей... несомненный!
   ПАНУРГ. Блудодей... почтенный!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Блудодей... в рясе!
   ПАНУРГ. Блудодей... потрясный!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Блудодей... ниначтонегодный! Сошедший на нет!
   ПАНУРГ. ...Почему?
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ идет к своему столу. Теперь видно, что всю его поверхность занимает большой, несколько измятый лист бумаги, на котором что-то изображено. ПАНТАГРЮЭЛЬ разглаживает его руками и вешает на стену. Это - карта мира, с дорисованной красной линией, огибающей Африку и упирающейся в Индию. ПАНТАГРЮЭЛЬ осматривает карту с видимым удовлетворением, делает завершающие штрихи на красной линии.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Ты же боишься плыть со мной. К Оракулу...
   ПАНУРГ. Я боюсь? Я готов!.. Я почти готов. Вот доделаю самые неотложные дела, и поплывем.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Какие дела?
   ПАНУРГ. ...Например, напишу завещание...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Зря ты боишься воды. Утонуть тебе не суждено. Твое существование прекратит иная стихия.
   ПАНУРГ. Так-то оно так. Но повара у чертей, бывает, замечтаются и дают промашку в своем деле - часто варят то, что предназначалось на жаркое и наоборот...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Ты только представь, Панург - Африка, Индия. Туземцы и туземки. Чудеса и чудовища... И Оракул Божественной Бутылки! Ты знаешь, что это самый последний из великих Оракулов, величайший предсказатель, прорицатель и пророк! Он видит все, что происходит и на земле и в эфире, и может ответить на любой вопрос...
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ мечтательно вздыхает.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Меня беспокоит только одно - достойны ли мы разговора с Оракулом? Ибо все наши знания, как и знания наших великих предшественников, это лишь ничтожнейшая часть того, что есть и чего мы еще не знаем... И о мире вокруг нас, и о мире, именуемом микрокосмом, то есть о самом человеке... Достойны ли мы этого испытания?
   ПАНУРГ. А меня еще беспокоит, достойны ли мы и наш микрокосм испытания качкой, а наши желудки - морской болезнью. Ибо ...
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ оборачивается и грозно смотрит на ПАНУРГА. ПАНУРГ замолкает.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ возвращается к прерванному занятию - дорисовыванию красной линии.
   ПАНУРГ вытягивается на лавке, устраиваясь поудобнее. Сладко зевает.
  
   ПАНУРГ. Жил в Иль-Бушаре один предсказатель - гер Триппа. Как-то к нему приехал король Хуан со всей своей свитой. И вот, пока этот гер Триппа вел беседу с великим королем о чем-то таком небесном и сверхчувственном, за дверью в это время придворные лакеи вдоволь надергали его жену. А она была собою недурна... Он тоже видел без очков все, что совершалось и в эфире и на земле, а про то, как раскачивали его супругу, так никогда и не узнал.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. А ты как про это узнал?
   ПАНУРГ. Я служил в то время у Хуана.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Придворным лакеем?
  
   ПАНУРГ неожиданно вскакивает и начинает рыться в карманах.
  
   ПАНУРГ. Да! Я совсем забыл - у меня письмо для вас! Какой-то англичанин. Зовут его Таумаст. Похож на индюка.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Таумаст? Я много слышал о нем. Говорят, в Англии он один из самых умных умников и мудрых мудрецов...
  
   ПАНУРГ вынимает письмо и протягивает его ПАНТАГРЮЭЛЮ.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ (читает). " Милостивый государь, как скоро до меня долетел слух о бесценных твоих познаниях, я оставил отечество и устремился сюда единственно для того, чтобы повидать тебя и побеседовать с тобой о некоторых вопросах философии, геомантии и каббалы, кои мне не ясны и пред коими мой разум бессилен... диспутировать публично, в присутствии представителей Сорбонны... я не хочу диспутировать pro и contra... я хочу диспутировать только знаками, молча, ибо все эти предметы до того трудны, что слова человеческие не выразят их так, как бы мне хотелось. Того ради пусть твое величие соизволит явиться на диспут. Он будет проходить в Наваррском коллеже в семь часов утра." ...В семь часов! Уже нет времени готовиться!..
  
   ПАНУРГ допивает вино, с сожалением смотрит на пустую бутылку.
  
   ПАНУРГ. Прошу прощения, господин. Я торопился. Но все как сговорились. Сначала монах приставал с индульгенциями, а потом целое стадо баранов перегородило дорогу. Еле выбрался...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Таумаст! Такого противника у меня еще не было! Да еще диспут знаками!.. Диспут знаками... Об этом есть что-то у Гераклита. И, я помню, именно знаками пророчествовал у ассирийцев Аполлон...
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ бросается к книжным полкам, роется в книгах, достает одну за другой, лихорадочно листает.
  
   ПАНУРГ. Разрешите мне не сопровождать вас, господин. Я хочу спать, как 25347 монахов на утренней молитве. Вот только отхлебну из бочонка разиков пятнадцать...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. А, может, и Оракул изъясняется знаками?!
  
   ПАНУРГ ждет разрешения отхлебнуть, но ПАНТАГРЮЭЛЬ никак не реагирует на его просьбу. Отложив книги, он нервно ходит из угла в угол.
  
   ПАНУРГ. Не знаю, как там у Оракулов, а вот с женщинами изъясняться знаками легче легкого. Потому что, какие бы знаки и движения ни делались в их присутствии, они все это толкуют в одном направлении, и все подводят, как бы это сказать, - к потрясающему акту трясения. Кто этого не знает, может многое потерять...
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ останавливается.
  
   ПАНУРГ. Да, потерять! К примеру, один юный патриций потерял невинность... Когда искал дорогу в Сенат. Он повстречал по пути римскую матрону по имени Верона, глухонемую от рождения... Дело в том, что она неправильно поняла его энергичные жесты... А, может, и правильно...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Панург, можешь отхлебнуть разиков... тридцать пять, только не мешай!
  
   Добившись своего, ПАНУРГ скрывается за дверью погреба.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ садится в кресло, задумавшись... Вдруг вскакивает, сует руку за пазуху и вынимает оттуда ключ. Со всех ног бросается в глубь комнаты, где стоит большой сундук, закрытый на висячий замок. ПАНТАГРЮЭЛЬ быстро снимает ключ с шеи, сует его в замочную скважину, щелкает замком. Откидывает крышку сундука и начинает в нем рыться. Вынимает и складывает рядом, чтобы не мешались, различные предметы, а именно:
   белую шляпу - с широкими полями, большим голубым пером и огромным изумрудом вместо кокарды - всю измятую;
   скрипку (лютню), на вид совсем новую, но без струн;
   женскую туфельку, обшитую серебром и усыпанную драгоценными камнями;
   нечто, похожее на макет корабля - имеющее паруса, но сделанное по-детски грубо и криво;
   пару стеклянных колб и реторту со штативом;
   стопку рисунков, сразу рассыпавшихся веером по полу - умело сделанных и имеющих явно порнографическое содержание;
   игрушечного деревянного коня с металлическими бубенчиками и с замысловатой резьбой по всей поверхности.
   А также пару пустых бутылок.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ продолжает раскапывать содержимое сундука, достает какие-то пыльные фолианты, листает их, бросает на пол, опять зарывается в сундук...
   Наконец, останавливается. Похоже, и в сундуке нет ничего, что могло бы ему помочь. ПАНТАГРЮЭЛЬ стоит и смотрит на груду предметов на полу. Протягивает руку к деревянному коню и трогает его за холку. Конь начинает раскачиваться на своих изогнутых полозьях, слегка позванивая бубенчиками.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ наклоняется и поднимает с пола макет корабля. С улыбкой рассматривает его со всех сторон. Потом откладывает корабль в сторону, осторожно берет в ладонь женскую туфельку. Улыбка пропадает с его лица.
  
   Возвращается ПАНУРГ из погреба. Он уже совсем плохо держится на ногах.
  
   Увидев ПАНУРГА, ПАНТАГРЮЭЛЬ быстро складывает в сундук все, что он успел вытащить. Создается впечатление, что он не хочет, что бы ПАНУРГ видел все эти предметы.
   А ПАНУРГ видит только свою лавку, до которой пытается добраться. Кое-как доковыляв, валится на нее, как подкошенный.
  
   ПАНУРГ. Да и вам, господин, не помешало бы отхлебнуть. Боюсь, как бы у вас от переутомления мозга и перевозбуждения чувств не сделалась горячка. К тому же истина и мудрость, сокрытые в вине, достают аж до самой печенки. Какая книга может с этим сравниться!..
  
   Стук в дверь.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Это твой монах пришел за рясой.
  
   ПАНУРГ резко вскакивает, стаскивает с себя рясу, засовывает ее под лавку. С опаской подходит к двери. Опьянения как не бывало.
  
   СТРАЖНИК (из-за двери). Именем короля, откройте!
  
   ПАНУРГ оборачивается на ПАНТАГРЮЭЛЯ, тот пожимает плечами. Глубоко вздохнув, ПАНУРГ открывает дверь.
   На пороге двое - СТРАЖНИК и КУПЕЦ. КУПЕЦ, с мокрыми волосами и в мокрой одежде, бросается к ПАНУРГУ.
  
   КУПЕЦ. Это он! Это он!.. Ах ты, мерзавец!..
   ПАНУРГ. Эй вы, умалишенный! Оставьте меня в покое!
   КУПЕЦ. Разоритель! Теперь мне голодать по твоей милости? Голодать?
   ПАНУРГ. Я тебя сейчас накормлю досыта щелчками впрослоечку с оплеухами! Клянусь святым Хродегангом, которого побили печеными яблоками!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Господа! Я, Пантагрюэль, принц королевства Утопии, прошу вас объяснить происходящее.
   СТРАЖНИК. ...Августейший принц! Мы исполняем свой долг. Мы пришли арестовать вот этого...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. В чем обвиняется мой слуга?
   СТРАЖНИК. Он обвиняется в том, что, во-первых, ходил в рясе и выдавал себя за монаха; а во-вторых, утопил в Сене стадо баранов, принадлежавших этому господину.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Каким образом?
   КУПЕЦ. Он купил одного барана, и, вдруг, не говоря дурного слова, бросил его с обрыва в реку! А остальные бараны, по своей бараньей привычке, начали прыгать вслед за ним. Прыгали, прыгали, прыгали, прыгали... Пока не утонули все до одного! Баранчики мои... Прыгали, прыгали, прыгали, прыгали...
   СТРАЖНИК (читает). " ... А потом посредством коряги не давал мне выбраться из реки, куда я тоже прыгнул..."
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. ?
   КУПЕЦ. Чтобы спасти хоть одного барана!
   СТРАЖНИК. Ага... " в надежде спасти хотя бы одного барана... Отталкивал меня на середину реки и при этом, изображая проповедника, рассуждал о превратностях судьбы человеческой; доказывал, что отошедшие в мир иной счастливее живущих в сей юдоли скорби; обещал в знак особого почета построить мне усыпальницу на самой вершине горы Сени, а также сочинить самую торжественную эпитафию".
  
   Пользуясь моментом, ПАНУРГ пытается улизнуть. Медленно пятится и скрывается за дверью. Но тут же появляется снова - в обществе ВТОРОГО СТРАЖНИКА, который держит его за шиворот и толкает впереди себя.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Панург! Что ты можешь сказать в свое оправдание?
   ПАНУРГ. Во-первых, еще я ему пожелал, если он все-таки не хочет идти ко дну, повстречать какого-нибудь кита, который бы извергнул его, как библейского Иону, на третий день целым и невредимым где-нибудь в Атласной стране... Во-вторых, я этого барана купил. И дал за него хорошую цену...
   КУПЕЦ. Он хотел расплатиться индульгенциями!
   ПАНУРГ. Мне показалось по твоей роже, что ты в них нуждаешься...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Господа! Если мой слуга совершил преступное деяние, я почту своем долгом передать его в руки правосудия, ибо ничто так не укрепляет государство, как соблюдение законности всеми без исключения подданными короля... Однако, у нас сегодня ученый диспут в Наваррском коллеже. Вся Сорбонна будет там. Присутствие Панурга там просто необходимо. От этого зависит честь Франции.
   СТРАЖНИК. ...Честь Франции?
   ПАНУРГ. ...Да, мое присутствие там просто необходимо. Через час я диспутирую с великим Таумастом из Англии. Вы знаете, кто такой Таумаст?.. Так вот, он оставил отечество и устремился сюда единственно для того, чтобы повидать меня и побеседовать со мной о некоторых вопросах философии, геомантии и каббалы, кои ему не ясны и пред коими его разум бессилен!
   СТРАЖНИК вопросительно смотрит на ПАНТАГРЮЭЛЯ, тот после паузы утвердительно кивает.
  
   ПАНУРГ. Да! Он приехал, чтобы поучиться у меня и... познать истину! Я предлагаю вам подождать нас здесь. После диспута я буду в вашем полном распоряжении, а пока позвольте мне исполнить свой долг и защитить честь Франции!...
  
   ПАНУРГ достает две бутылки вина и вручает их СТРАЖНИКАМ - каждому по одной. СТРАЖНИКИ стоят навытяжку с бутылками в руках.
  
   ПАНУРГ. Честь Франции в ваших руках!.. А еще лучше, приходите вечером. Мы с вами так кутнем, что чертям тошно станет, уверяю вас...
   КУПЕЦ. Какая еще честь! Это же прохвост и прощелыга, каких еще свет не видел! Мошенник! Убивец! Арестуйте его!
   СТРАЖНИК. Честь Франции в наших руках!
  
   Первый СТРАЖНИК кивает второму, они разворачиваются и скрываются за дверью, КУПЕЦ бросается за ними.
  
   КУПЕЦ (из-за двери). А два ливра? Они вам больше не нужны?.. Ну, три!... Четыре? ...Эх!
  
   Слышен звон монет. СТРАЖНИКИ возвращаются.
  
   СТРАЖНИК (Панургу). Мы будем сопровождать вас. На диспут.
   ПАНУРГ. ...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Это ваше право. Но я хотел бы вас предупредить - диспуты нередко затягиваются до ночи. До глубокой ночи...
   СТРАЖНИК. Хоть до утра. Нам торопиться некуда. Служба!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. ...
   ПАНУРГ. Да, я вас понимаю. У меня - долг, у вас - служба... А как поживают ваши жены?
   СТРАЖНИК. А что жены?
   ПАНУРГ. Служба службой, а про супружеский долг забывать не стоит. Пока вы тут день и ночь служите, присоседится кто-нибудь к вашим женам.
   СТРАЖНИК. За свою-то я не боюсь. Если кто ее увидит днем, тот не станет ломать себе шею, чтобы проведать ее ночью...
   ПАНУРГ. ...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Нам пора!
   ПАНУРГ (Стражнику). А монахи?
   СТРАЖНИК. А что монахи?
   ПАНУРГ. Твоя жена может быть уродлива, как Прозерпина, но если где-нибудь поблизости завелись монахи, они уж ей проходу не дадут, и то сказать: хороший мастер для всякой вещи найдет применение...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Нас уже ждут!
   ПАНУРГ. Да! Вперед, на диспут! Сейчас у меня этот англичанин обделается!
  
   Все выходят. ПАНТАГРЮЭЛЬ задерживает ПАНУРГА.
  
   ПАНУРГ. Не волнуйтесь, господин. Если этот индюк не обделается публично, можете меня обругать и не давать мне выпивать...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Это на редкость образованный человек...
   ПАНУРГ. Обделается, можете не сомневаться! В крайнем случае, применим слабительное. Кстати, господин, давайте купим вина по дороге. И всего остального. Какой ученый диспут обходится без выпивки! Вперед!
  
   * * *
  
   Наваррский коллеж. Огромный полог из ткани красного цвета, на котором мечутся тени множества людей (МАГИСТРОВ из Сорбонны). Слышатся их ритуальные возгласы.
   Под пологом стоит доска и несколько деревянных скамеек. Тут же задумчиво ходит туда-сюда одинокий ТАУМАСТ.
   Появляется процессия - ПАНТАГРЮЭЛЬ, КУПЕЦ, СТРАЖНИКИ, несущие бочку вина, и ПАНУРГ под ручку с ПАРИЖАНКОЙ - молодой торговкой фруктами с корзиной в руках. ПАНУРГ что-то оживленно ей втолковывает. ПАРИЖАНКА смеется, согласно кивает и уходит.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ подходит к ТАУМАСТУ. Раскланиваются.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Господин Таумаст?
   ТАУМАСТ. Господин Пантагрюэль?
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Милостивый государь, вы оказали мне большую честь, приехав так издалека, чтобы повидать меня и побеседовать со мною.
   ТАУМАСТ. Милостивый государь! Если вы сумеете разрешить некоторые вопросы, пред коими мой разум бессилен, то я и все мое потомство будем с той минуты вашими рабами, ибо ничем иным я не смогу вас как должно отблагодарить.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Я готов, сколько мне позволят мои скромные силы, побеседовать с вами о неясных для вас вопросах и постараться найти решение на дне того неисчерпаемого кладезя, в котором, как сказал Гераклит, таится истина. И я вполне одобряю предложенный вами способ диспутировать молча, посредством знаков, ибо мы с вами и так друг друга поймем, и у нас не будет рукоплесканий, к коим прибегают во время диспутов софисты-богословы, когда им нравится аргументация.
   ТАУМАСТ. Я пригласил господ магистров богословия и других наук с намерением поделиться с ними теми дарами, коими нас наделил господь, так как всякое благо в нашем мире исходит от него и так как ему угодно, чтобы оно приумножалось среди людей, достойных и способных воспринять небесную манну благородных знаний.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Хорошо сказано!..
  
   Во время разговора ПАНУРГ пытается привлечь внимание ПАНТАГРЮЭЛЯ. Наконец, тот поворачивается к нему. ПАНУРГ тихо, но очень экспрессивно говорит, показывает на КУПЦА и СТРАЖНИКОВ. ПАНТАГРЮЭЛЬ, забывший во время разговора с ТАУМАСТОМ обо всем вокруг, меняется в лице. Поднимает одну из скамеек, в ярости ломает ее через колено и бросает обломки куда-то за полог.
   Ритуальные крики за пологом сразу смолкают.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Господин Таумаст! Сегодня вот он, господин Панург, мой ученик, будет диспутировать с вами!
   ТАУМАСТ (после паузы). Я оставил отечество, родных и дом свой, и невзирая на дальность расстояния и утомительность морского путешествия, прибыл сюда, чтобы беседовать именно с вами, господин Пантагрюэль. Я, конечно, не смею отнести себя к числу и разряду людей столь совершенных, но я надеялся, что ваше величие соблаговолит снизойти к моему ничтожеству.
   ПАНУРГ. Милостивый государь! Ты прибыл сюда для того, чтобы заводить перебранку или же для того, чтобы поучиться и познать истину?
   ТАУМАСТ. Милостивый государь! Меня привело сюда бескорыстное желание поучиться и познать то, в чем я всю жизнь сомневался, ибо до сих пор ни одна книга и ни один человек не смогли разрешить мои сомнения. Заводить же из-за чего-либо перебранку я не намерен - это ниже моего достоинства.
  
   Из-за полога выглядывает МАГИСТР. Увидев ПАНТАГРЮЭЛЯ, он оборачивается назад и кричит остальным.
  
   МАГИСТР. Пантагрюэль!
  
   За пологом раздается топот множества ног. Вслед за первым МАГИСТРОМ появляется второй, третий... Скоро почти все пространство под пологом заполняется МАГИСТРАМИ.
  
   МАГИСТРЫ.
   - Посмотрим кто кого! Англичанин-то сущий черт!
   - Мне кажется, он будет придерживаться пифагорейской тетрады!
   - А почему знаками?
   - Да потому, что о вещах, изложению не поддающихся! De inenarrabilibus!
   - Как вы считаете, они будут учитывать вторичные интенции?..
   - А взвешивать все pro и contra лучше по фигуре Baraliption!..
   - Да, сегодня Пантагрюэлю достанется!.. Наконец-то этот гордец получит по заслугам!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Господа магистры - богословия и других наук! И я хотел бы вам напомнить, что единственной причиной вашего присутствия здесь является желание уважаемого господина Таумаста. Но вряд ли господин Таумаст хочет, чтобы ему мешали.
  
   Все смотрят на ТАУМАСТА, он утвердительно кивает.
  
   ПАНУРГ. А ну, расступись!! Буквоеды-дармоеды! Канальи сорбоннские, магистры-софисты!.. Сорбоннисты!
  
   МАГИСТРЫ недовольно ворчат, сдвигают лавки в угол, рассаживаются. ПАНУРГ оборачивается на КУПЦА и СТРАЖНИКОВ.
  
   ПАНУРГ. Итак, я, скромный ученик моего наставника, господина Пантагрюэля, попытаюсь ублаготворить тебя и удовлетворить всем и во всем, а потому нам незачем беспокоить его самого, пусть лучше он возьмет на себя обязанности председателя, рассудит нас и окончательно рассеет твои сомнения, если ты найдешь, что я не удовлетворил твоей любознательности.
   ТАУМАСТ. ...Let it be. Начнем же!
  
   * * *
  
   Д И С П У Т
  
   ТАУМАСТ делает смешные и нелепые движения, смысл которых понять невозможно. ПАНУРГ, без особых раздумий, отвечает тем же. Но без успеха - ТАУМАСТА его выступление не убеждает. МАГИСТРЫ смеются, а СТРАЖНИКИ готовятся арестовать ПАНУРГА...
   В конце концов отчаявшийся ПАНУРГ делает из жестов и движений ТАУМАСТА зажигательный танец, который непостижимым образом убеждает не только ТАУМАСТА, но и всех присутствующих...
   (Подробное описание диспута см. в Приложении).
  
   * * *
  
   Диспут окончен.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ, ТАУМАСТ и ПАНУРГ танцуют. А МАГИСТРЫ в такт ударам барабана хлопают в ладоши.
  
   ТАУМАСТ. Да здравствует Пантагрюэль!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Эй, господа магистры!...Сорбоннисты! Господа стражники-бражники! А ну-ка, братцы, выпьем! Пейте, и вина не жалейте! Я угощаю всех!
   МАГИСТРЫ (набрасываются на бочку). Ура!
   ПАНУРГ. Только вот что, буквоеды, не забудьте выпить за здоровье господина Пантагрюэля! Да здравствует Пантагрюэль!
   МАГИСТРЫ. Да здравствует Пантагрюэль!
  
   СТРАЖНИКИ отталкивают КУПЦА и ныряют в кучу МАГИСТРОВ. А те наперегонки зачерпывают вино из бочки. Используют для этого жестяные кружки, привешенные у каждого из них на длинных веревках к поясу.
  
   ПАНУРГ подходит к ПАРИЖАНКЕ. Та достает из корзины бутыль с мутной жидкостью. ПАНУРГ берет бутыль и скрывается за пологом.
   Из толпы МАГИСТРОВ выкатывается пустая бочка из-под вина. МАГИСТРЫ переводят дух.
   ПАНУРГ выносит еще одну бочку с вином, уже без верхней крышки.
  
   ПАНУРГ. Да здравствует неисчерпаемый кладезь мудрости!.. И истина на дне его!..
   МАГИСТРЫ. Ура-а!
   ТАУМАСТ. Я сегодня же объясню господам магистрам то, о чем мы беседовали и что мне открылось. При помощи живых и устных поучений. Дабы каждый, подобно мне, извлек для себя из этого пользу!
   МАГИСТРЫ (набрасываясь на бочку). Ура-а!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Нет уж, только не сегодня. Сегодня я намерен вас чествовать!
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ делает знак рукой ПАНУРГУ, тот откидывает край полога. Раздается восхищенный вздох МАГИСТРОВ: за пологом стоит телега, в которой громоздятся бочки и бутылки с вином, корзины с провизией, а кроме того, сидит с десяток ПАРИЖАНОК. Все, как на подбор, пышнотелые хохотушки.
   ПАРИЖАНКИ спрыгивают на землю и начинают снимать с телеги остальной груз, а именно:
   огромную жареную свинью на серебряном блюде, лежащую вверх животом и фаршированную всякой всячиной;
   почти такую же огромную рыбу;
   зажаренных дроздов, уток, мелких певчих птиц;
   гороховое пюре с яичным соусом;
   устриц в раковинах гребешков.
   А также множество корзин с разными колбасами, сосисками, овощами, зеленью и фруктами. И несколько огромных бутылей с вином.
  
   Все это ПАРИЖАНКИ проносят мимо пускающих слюну МАГИСТРОВ и ставят перед ПАНТАГРЮЭЛЕМ и ТАУМАСТОМ.
  
   А ПАНТАГРЮЭЛЬ и ТАУМАСТ говорят тосты.
  
   ТАУМАСТ. Милостивые государи! Сейчас вполне уместно будет привести слова Евангелия : "Et ecce plus quam Salomon hic" - "И вот перед вами больше, нежели Соломон". Я имею ввиду монсеньера Пантагрюэля! Слава монсеньера Пантагрюэля привлекла меня сюда из глубины Англии, однако теперь я досадую на его славу, - мне кажется, она завидует ему, ибо она не соответствует и тысячной доле того, что есть в действительности. На ваших глазах даже не он сам, а его ученик удовлетворил меня вполне, сообщил мне больше, чем я у него спрашивал, и, сверх того, вызвал во мне новые глубокие сомнения и тут же их разрешил! Да здравствует Пантагрюэль!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. "Я вижу, мир возмужал с тех пор, как я узнал его впервые", - так сказал однажды мой отец Гаргантюа... Сейчас будет вполне уместно привести его слова! Как и слова премудрого Соломона, который сказал: "Мудрость в порочную душу не входит"!.. Ибо я убедился, что не почестей и не рукоплесканий ищете вы, а только истины... Да здравствует Таумаст!
   ТАУМАСТ. Итак, прославим бога, я же, со своей стороны, покорно благодарю вас за оказанную мне честь. Да не оставит вас господь своими милостями в жизни вечной!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Ну, а теперь давайте есть и пить. Прошу вас, друзья мои, нам предстоит кутить весь этот месяц!
  
   * * *
  
   ОРГИЯ.
  
   Появляются уличные МУЗЫКАНТЫ с барабанами, волынками, трубами. ПАНТАГРЮЭЛЬ жестами призывает их сыграть.
  
   Пара корзин с провизией перепадает и МАГИСТРАМ. Они мгновенно растаскивают их содержимое и опять принимаются за вино.
  
   ПАНУРГ подходит к оставшемуся в одиночестве КУПЦУ. Тот съеживается от страха.
   ПАНУРГ достает из кармана горсть монет, на секунду задумывается и дает КУПЦУ одну из них, а остальные засовывает обратно.
  
   ПАНУРГ. На вот тебе экю, и стань, наконец, порядочным человеком!
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ, ТАУМАСТ и ПАНУРГ в обществе ПАРИЖАНОК пьют и едят. ПАРИЖАНКИ им наливают, но и про себя не забывают - тоже выпивают и закусывают.
  
   ТАУМАСТ наблюдает за МАГИСТРАМИ. А те, быстро покончив с вином, пытаются повторить движения и жесты ТАУМАСТА и ПАНУРГА во время диспута.
  
   ТАУМАСТ (Пантагрюэлю). Они же совсем неправильно толкуют это место из нашего диспута! Прошу прощения...
  
   ТАУМАСТ убегает к МАГИСТРАМ, что-то им объясняет и показывает.
  
   К ПАНУРГУ подходят несколько МАГИСТРОВ, один из них что-то ему говорит и показывает на корзины, полные еды. ПАНУРГ чешет в затылке, потом с торжественным видом дает МАГИСТРУ один апельсин. МАГИСТР растеряно берет, вопросительно смотрит на ПАНУРГА, но через мгновенье его осеняет. МАГИСТР убегает, подняв руку с апельсином над головой. Остальные - за ним...
  
   МАГИСТРЫ пытаются удержать апельсин на голове. Толкаются. Отнимают друг у друга апельсин. Находится самый ловкий, он гордо стоит с апельсином на голове (ТАУМАСТ). Остальные, обнявшись, танцуют вокруг него. Кричат в унисон что-то свое, ритуальное.
  
   ПАРИЖАНКИ наблюдают за МАГИСТРАМИ и хохочут. А МАГИСТРЫ под их взглядами еще больше кривляются, пьют и поют.
  
   Мимо проползают на четвереньках уже совершенно невменяемые СТРАЖНИКИ. А МАГИСТРЫ прыгают через них, как через козла...
  
   Некоторые МАГИСТРЫ собираются около телеги. Но они не обращают внимание на провизию и вино, еще оставшиеся в ней. Они поглощены происходящим под телегой. Телега раскачивается, а из-под нее раздаются женские стоны. МАГИСТРЫ стоят полукругом и, засунув руки под рясы, украдкой производят очень подозрительные ритмичные движения.
   Подбегает ТАУМАСТ и тоже заглядывает под телегу. Столбенеет от увиденного. Оттуда высовывается чья-то рука, хватает его за костюм и одним рывком затаскивает под телегу. Слышится шум борьбы, телега скрипит и вздрагивает., Распряженный из телеги конь, заржав, убегает прочь. А МАГИСТРЫ, расступившись и дав коню дорогу, еще плотнее сжимают кольцо. Через некоторое время ритмичные колебания телеги возобновляются. Руки богословов тоже приходят в движение, но тут между колес телеги появляется взлохмаченный голова ПАНУРГА.
  
   ПАНУРГ. А ну, пошли! Софисты!.. Сорбоннисты!..
  
   МАГИСТРЫ бросаются врассыпную. Обиженно оглядываются и что-то поправляют в своих рясах.
   ПАНУРГ, кряхтя, вылезает из-под телеги, берет из корзины свиную ногу, жадно вгрызается в нее, ковыляет к ПАНТАГРЮЭЛЮ. А телега продолжает мерно раскачиваться. Оттуда опять раздаются женские стоны.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ, хорошо поев и выпив, тоже выходит танцевать. Вместе с ПАРИЖАНКАМИ. Большой и сильный, ПАНТАГРЮЭЛЬ кружит их в воздухе по трое и по четверо сразу. ПАРИЖАНКИ визжат от восторга. А МАГИСТРЫ бегают вокруг, пытаясь пристроиться к ПАРИЖАНКАМ и схватить их за разные части тела.
   Танцуют все - даже конь, вернувшийся к своей телеге. Он грациозно подпрыгивает, поднимая попеременно все четыре ноги.
   Из-под телеги вылезает и с веселым хохотом убегает полураздетая ПАРИЖАНКА. За ней и вторая. Потом третья... Четвертая... Появляется и ТАУМАСТ. Его костюм измят и во многих местах разорван, а на его лице бродит блаженная улыбка. Он залпом выпивает кубок вина, издает восторженный крик, бросается в толпу и начинает отплясывать вместе со всеми.
  
   ТАУМАСТ. Я обязательно изложу в письменной форме все, что мне сегодня открылось!..
  
   Танцуют все, кроме ПАНУРГА, еле живого от усталости, и еще нескольких МАГИСТРОВ, которые уже только ползают.
  
   ПАНУРГ. Сам святой Лаврентий не заставит меня в этом году повторить этакое...
   МАГИСТРЫ. Премного вам благодарны! Попотчевали нас винцом!.. У нас животы скрутило, нет сил терпеть! Благодетели чертовы!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Что-о? Заимели привычку хлестать и хлестать - и непременно залпом, и непременно до чертиков... А это уже безобразие...
   ТАУМАСТ. Но, в таком случае, быть может, не стоит их угощать так щедро? К тому же это стоит денег...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. А ну проваливайте, святоши!.. Животы у них скрутило! Еще бы - так пить! Пошли прочь, капюшонники! (Таумасту). Видите ли, пьяные сорбоннщики - довольно любопытное зрелище и на это стоит посмотреть. Никаких денег бывает не жалко...
   ПАНУРГ. Да, смеха тут бывает побольше, чем на тысячу франков. Надо только, чтобы они поменьше закусывали.
   ТАУМАСТ. ?..
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Дорогой Таумаст! Милости просим ко мне домой!
   ПАНУРГ. Господин, давайте побудем еще немного...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ (Таумасту). Я расскажу вам об Оракуле! О величайшем из оракулов! Об Оракуле Божественной Бутылки! Пойдемте!
   ПАНУРГ. Так мы зря потратим две бочки вина. Веселье только начинается!..
   ТАУМАСТ. Я вижу, вы не очень жалуете магистров....
   ПАНУРГ. Да вы посмотрите - никчемные, ниначтонегодные и все до одного грязнее грязи!
   ТАУМАСТ. Конечно, господа магистры на вид не весьма... казисты. Но они, также как и мы с вами, вступили на благословенный путь совершенствования в науках, искусствах и добродетелях. И если бог не дал им столько ума, сколько дал нам, то тем более они нуждаются в нашей помощи и наставлениях. Я считаю своим долгом помогать ближним своим и возлюбить их, как самого себя.
   ПАНУРГ. Друг мой, я вижу, у вас нет никаких развлечений. А у нас их больше, чем у самого короля. Давайте объединимся, вместе мы наделаем дел!
   ТАУМАСТ. ?...
  
   * * *
  
   Появляется КУПЕЦ. Он держит в руке большую бутыль, по всей видимости, пустую.
  
   КУПЕЦ (потрясает бутылкой). Горе вам! Горе вам! Теперь вы умрете! В муках! Это известный душегуб и святотатец! 158 баранов у меня было! Он изничтожил их всех. Изверг!.. Баранчики мои! А сам я выжил только по случайности... Горе мне, горе! И горе вам!
  
   Музыка смолкает.
  
   ТАУМАСТ. Кто это?
   ПАНУРГ. Это наш местный сумасшедший.
   КУПЕЦ. Это вино отравлено! Он вылил в бочку яд! Целую бутылку! Я видел своими глазами!..
   МАГИСТРЫ. Святая Варвара! Святой Георгий! Кюносская Божья матерь! Лоретская! Благовестница! Ленуйская! Ривьерская! Святой Иаков, помоги! Иоанн Предтече Анжелийский, спаси!
   ПАНУРГ. Это клевета!.. Господи боже мой, ты знаешь мои помыслы, зане от тебя ничто не утаится...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. По запаху это похоже на отвар сенны. Это лекарство!
   ПАНУРГ. Это слабительное! Средство от запоров!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Панург! Что это значит?
   ТАУМАСТ. Господа! Успокойтесь! Это было лекарство! Господин Панург не мог причинить вам зла. Ведь так?
   МАГИСТРЫ. Какое еще лекарство?
   ПАНУРГ. Я подумал, что им это будет полезно. Это самое лучшее, самое сильнодействующее средство от запоров. Я считаю своим долгом помогать ближним своим и возлюбить их, как самого себя.
   ТАУМАСТ. Да, я вас понимаю. Вера без добрых дел мертва!.. И я могу понять, почему вы сделали это тайно - благие деяния должно совершать без огласки, и не требуя награды. Но почему вы решили, что господа в нем нуждаются?
   ПАНУРГ. Видите ли, уважаемый Таумаст... Запоры у богословов некоторые ученые-медики считают следствием усердного изучения догматов и декреталий... И я склонен верить им в этом вопросе...
   МАГИСТРЫ. Да он еретик! Так отзываться о священных Декреталиях!..
   ТАУМАСТ. Господа! Успокойтесь! Я уверен, что Панург, как человек высокомудрый и глубоко верующий, несомненно знает, как велика сила этих священных книг. О, кто из нас, читая хотя бы полканона, или даже одно-единственное поучение пресвятых Декреталий, не ощущал в себе огня божественной любви, восторга души и сострадания к ближнему!..
   ПАНУРГ. Вот-вот! Я сам однажды прочитал один раздельчик, и такое ощутил сострадание ко всем господам богословам! Ибо меня так заперло от этого чтения, черт подери, что я потом дня четыре, а то и пять, ходил на двор очень мало и притом очень круто...
  
   МАГИСТРЫ смолкают. Некоторые начинают хихикать, но остальные толчками и взглядами заставляют их замолчать.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ с вежливой улыбкой опускает ладонь на плечо ПАНУРГУ. Тот пытается высвободиться, с трудом сохраняя невозмутимое выражение лица.
   Слышен только звон посуды - ПАРИЖАНКИ убирают остатки пиршества.
  
   ТАУМАСТ. Быть может, у вас на душе был какой-нибудь тяжкий грех?
   МАГИСТРЫ. Он же глумится над религией! Ах ты, паскудник!
  
   МАГИСТРЫ обступают ПАНУРГА. Кое-кто пытается схватить его за одежду.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. А ну, расступись!.. Эх вы, неучи! Не пошли вам, видно, впрок и Parva logicalia, и "Предположения"! Вы так и не научились выводить заключения in modo et figura. Вы правы, господин Таумаст! Грех! Дело именно в этом!
   ТАУМАСТ. ?..
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. В самом деле, нельзя отрицать, что божественная сила до известной степени причастна к некоторым заболеваниям. В том случае, если бог хочет наказать за греховные деяния или помыслы... И то, что случилось с господином Панургом, это еще одно доказательство божественной силы священных Декреталий! Все дело в грехе, который был у него на душе!
   МАГИСТРЫ. ?...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. А кто из нас без греха?..
   МАГИСТРЫ. Ну и что из этого?
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. А из этого следует, что если все вышесказанное верно, то... слабительное может выявить степень греховности каждого, кто посвятил себя изучению священных Декреталий!
   МАГИСТРЫ. ?..
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Эх вы, магистры!.. Это значит, чем человек греховней, тем меньше должно быть действие слабительного. И наоборот - кого из вас сильней... проймет, тот, значит, без греха, тот ближе к святости...
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ отпускает ПАНУРГА, ПАНУРГ потирает шею.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Хорошая тема для богословской диссертации, черт подери!
  
   ТАУМАСТ растерянно смотрит на ПАНТАГРЮЭЛЯ.
  
   МАГИСТРЫ.
   - Как вы находите, есть в его словах что-нибудь положительное?..
   - Что ж, если принять во внимание субстанциональные свойства элементарной комплекции, укореневающиеся в земнородности квиддитативной натуры, то нельзя полностью исключать возможность такого рода зависимости...
   - Такого рода речи попахивают костром! Вот как перед богом говорю, это грешники и еретики, каких свет не видел!..
   - Сам ты грешник!.. С клистиром не расстаешься!
   - Точно! Ха-Ха!.. Ita vere!..
   - Ну и что? А причем тут Декреталии? Да я их с прошлой пасхи не открывал!
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Что ж, господа магистры, я советую вам поторопиться. Нам тоже пора... Идите и помните - чем хуже в животе, тем радостнее должно быть на душе!
  
   ПАНУРГ тоже хочет что-то сказать, но ПАНТАГРЮЭЛЬ зажимает ему рот.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ, ПАНУРГ и несколько озадаченный ТАУМАСТ уходят.
  
   * * *
  
   МАГИСТРЫ остаются одни. ПАРИЖАНКИ и МУЗЫКАНТЫ к этому моменту уже ретировались.
  
   МАГИСТРЫ.
   - Есть же на свете этакие мастаки! Вот хитрюга!
   - Клянусь богом, это крючкотворный, вздорный, самый настоящий софист!
   - Да, когда-то и я был мастер рассуждать, а теперь вот могу только дичь пороть.
   - А я не понял, в каком случае сильней проймет?
   - Господа, я предлагаю взвесить все pro и contra по фигуре Baraliption!
   - Кого вы слушаете? Бьюсь об заклад, это веротступники! Омавританившиеся вероотступники! Сатанинское племя!
   - А я думаю, нам нужно придерживаться пифагорейской тетрады!
   - А если учитывать вторичные интенции?
   - А тогда мы сталкиваемся с insolubilia - неразрешимыми противоречиями.
   - Ibi jacet lepus - вот где собака зарыта!
  
   Один из МАГИСТРОВ вдруг демонстративно выходит на середину, задирает рясу и садится на корточки. Начинает тихо и протяжно петь какой-то псалом. Богословы смолкают.
  
   МАГИСТРЫ.
   - Прямо здесь?
   - А-а, испугались, греховодники!
   - Конечно, вина нахлестался!
   - А сам-то?
  
   Еще один МАГИСТР садится рядом. Постепенно и остальные рассаживаются под пологом, задирают рясы. Дуются и одновременно поют. Периодически заглядывают под себя и друг под друга.
  
   * * *
  
   Появляется некто (МОНАХ) - здоровый мужик, из одежды на нем только набедренная повязка из тряпья и большой крест на пузе.
  
   МОНАХ. Добрые люди! Увы мне! Я вынужден докучать вам просьбами о помощи! Обобрали злые люди, ничего не оставили.
  
   Видит бочку из-под вина. На дне кое-что еще осталось. Один из МАГИСТРОВ жестом позволяет МОНАХУ допить.
  
   МОНАХ. Да не оставит вас господь своими щедротами и воздаст вам за вашу доброту... Дьявольщина, а винцо-то ведь неплохое!
  
   Ходит среди сидящих МАГИСТРОВ, с интересом их разглядывает, потом садится рядом, в той же позе.
  
   МОНАХ. А что это вы делаете? Вы люди ученые, да? А вы знакомы с братом Клавдием из Верхнего Баруа? То-то был добрый собутыльник! Только какая муха его укусила - теперь он тоже все только учится да учится. А вот я ничему не учусь. Мы в нашем аббатстве ничему не учимся - боимся свинкой заболеть. Наш покойный аббат говорил, что ученый монах - это чудовище...
  
   МОНАХ, сидя на корточках, громко и гулко портит воздух. МАГИСТРЫ вынуждены прервать свои песнопения.
  
   МАГИСТРЫ. Что здесь нужно этому пьянчуге? Как он смеет мешать нам воспевать богу?
  
   * * *
  
   Тут появляется запыхавшийся ПАНУРГ. Он достает из рукава индульгенции и принимается совать их сидящим МАГИСТРАМ - по одной в руки.
  
   ПАНУРГ. Мне очень хочется еще что-нибудь для вас сделать... Примите в дар сии чудные плоды богомыслия, чудесные сии бумажки! Пока вы не разрешились от вина и потрохов, я разрешаю вас от вин и грехов! Дабы не за что было ухватить бесам несчастные души ваши, и дабы грозный зев преисподней не поглотил вас! И помните - чем меньше грех, тем больше куча! Чем больше грех, тем куча гуще!..
   МОНАХ. Антонов огонь! Это он!.. А где моя ряса? Именем святого Бенедикта, отдай рясу!
   ПАНУРГ (монаху). Эй, достопочтеннейший! Ступай себе с богом! И мой тебе совет - избегай дурного общества, а то не долго и до беды!
   МОНАХ. Это вероотступник, змей-искуситель, сатана! В инквизицию его!
  
   МАГИСТРЫ встают, поправляя рясы, и окружают ПАНУРГА.
  
   ПАНУРГ. Доброго вам здоровья господа, добрейшего вам всем здоровья!.. Как вы себя чувствуете?.. Слава богу... А вы? Не могу ли я еще чем-нибудь вам помочь?
   МАГИСТРЫ. Ах ты, христопродавец!..
  
   КУПЕЦ растолкал пьяных СТРАЖНИКОВ.
  
   КУПЕЦ. Арестуйте его! В темницу его, паскудника!
  
   ПАНУРГ бежит к стражникам, берет их под руки.
  
   ПАНУРГ. Господа стражники! Приглашаю вас ко мне! Мы с вами здорово повеселимся. Пожалуйста, не забудьте привести с собой ваших жен и, само собой разумеется, их соседок. У нас все будет чинно, благородно...
  
   Пьяные СТРАЖНИКИ, немного постояв, снова падают. ПАНУРГ опять остается один против толпы.
  
   МАГИСТРЫ. Посмеялся ты над нами вдоволь, теперь наша очередь!
  
   КУПЕЦ и МОНАХ бросаются на ПАНУРГА. Он пытается убежать, но МАГИСТРЫ опять окружают его и не дают ускользнуть.
  
   КУПЕЦ. Ах, ты изверг! Злодей! Душегуб! Смерть паскуднику, смерть! Гореть тебе в аду!
   МОНАХ. Разбойник!.. С нами бог! За мной!
   ПАНУРГ. Похоже, мое присутствие вносит смятение в ряды участников флоралий. В таком случае я почту за благо покинуть празднества... Когда у нас праздник всех святых? По-моему, сегодня у нас не праздник, а безобразник, и не всех святых, а всех чертей! ...Позвольте мне составить самое краткое завещание, хотя бы один параграф!
  
   ПАНУРГА в толпе уже не видно, слышны только его крики.
  
   ПАНУРГ. А ну, расступись! Софисты! Сорбоннисты! Сорбоннавцы!..
  
   * * *
  
   ПАНАГРЮЭЛЬ. Сорбоннолухи!..
  
   Огромный полог, под которым все это происходит, вдруг падает и накрывает всех присутствующих.
   Это вернувшийся за ПАНУРГОМ ПАНТАГРЮЭЛЬ выбивает ударом ноги шест, на котором держался полог.
   ПАНУРГУ удается выбраться из-под полога. Он виновато пожимает плечами и получает от ПАНТАГРЮЭЛЯ подзатыльник,.
   МАГИСТРЫ тоже пытаются выбраться, кричат.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ и ПАНУРГ закрепляют на земле ткань так, чтобы никто не мог вылезти.
   Но одному из МАГИСТРОВ это почти удается. ПАНУРГ заталкивает его обратно и дает пинка. Потом еще и еще. Распаляется, хватает с земли шест и начинает носиться вокруг полога, нанося удары шестом и ногами всем подряд.
  
   ПАНУРГ. Сорбоннолухи!.. Сорбоннщики, сорбонники, сорбоннилы, сорбонняи, сорннобники, бросонники, розбонники!
  
   МАГИСТРЫ, пытаясь выбраться, расталкивают и бьют друг друга. Под пологом начинается драка.
   Подустав, ПАНУРГ бросает шест и направляется прочь, но останавливается, увидев, что ПАНТАГРЮЭЛЬ не двигается с места.
  
   ПАНУРГ. Господин!
  
   А ПАНТАГРЮЭЛЬ не торопится, он засмотрелся на происходящее. Ткань полога в некоторых местах рвется, в образовавшихся разрывах появляются руки, ноги, головы...
   ПАНУРГ опять хватает шест и продолжает прерванное занятие - молотит шестом и ногами по их головам, спинам и куда придется.
  
   * * *
  
   Появляется ТАУМАСТ.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Любопытное зрелище, вы не находите?
   ТАУМАСТ. Они же поубивают друг друга!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Смерть в бою! Об этом можно только мечтать...
   ТАУМАСТ. Господин Пантагрюэль! Если они повредились в уме, мы должны просить господа дать нам сил и уменья вновь привести их под начало его святой воли... Мы должны что-то сделать!
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ пожимает плечами, оглядывается вокруг, берет в руки барабан, который он использовал во время диспута, начинает в него бить.
   Услышав звуки барабана, МАГИСТРЫ постепенно останавливаются. Но не успевает ТАУМАСТ облегченно вздохнуть, как магистры возобновляют драку с новой силой. А ПАНТАГРЮЭЛЬ, увлекаясь, начинает отбивать ритм еще азартнее.
   ТАУМАСТ бежит к МАГИСТРАМ, хватает их за руки и за ноги.
  
   ТАУМАСТ. Господа! Остановитесь! Откуда такая вражда и злоба? Где совесть? Где закон? Где разум? Где человечность? Где страх господень?
  
   Но эти же руки хватают его и тащат в самое пекло. ТАУМАСТ исчезает под пологом.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ (Панургу). Англичанин!
  
   Оба начинают искать ТАУМАСТА - бегают вокруг, приподнимая полог в разных местах. И заталкивая вылезающих МАГИСТРОВ обратно. ТАУМАСТА нигде нет.
  
   Вдруг в середине упавшего полога разрывается ткань и появляется ТАУМАСТ. Пытаясь увернуться и прикрыться, он наклоняется в разные стороны, машет руками, приседает, подпрыгивает. Но это мало ему помогает. Удары сыплются на него со всех сторон.
   ПАНУРГ и ПАНТАГРЮЭЛЬ бегают вокруг - подобраться к ТАУМАСТУ нет никакой возможности.
  
   Наконец додумавшись, ПАНУРГ протягивает ему свой шест, и ТАУМАСТ цепляется за него обеими руками. ПАНУРГ тянет шест, пытаясь вытащить ТАУМАСТА, но сил ему явно не хватает. Подоспевший ПАНТАГРЮЭЛЬ выхватывает у него шест и легко поднимает противоположный конец вместе с ТАУМАСТОМ над толпой. Но множество рук тут же хватает ТАУМАСТА за ноги. Он срывается и падает обратно в кучу МАГИСТРОВ. ПАНТАГРЮЭЛЬ протягивает ему шест снова ...
   ТАУМАСТ, держась за шест, прыгает, как по кочкам, по головам, спинам, плечам, лицам МАГИСТРОВ, иногда оступаясь и проваливаясь вниз, но постепенно подбирается все ближе к краю. Наконец, падает без сил рядом с пологом. От его одежды остались только клочья. Не успевает он встать, как кто-то из МАГИСТРОВ опять хватает его из-под полога. ТАУМАСТ без раздумий бьет МАГИСТРА ногой, а потом добавляет кулаком. А потом опять - ногами, ногами. Подбежавший ПАНУРГ тоже поддает МАГИСТРУ. Тот сникает где-то под пологом. А ПАНУРГ сходу принимается за его соседа.
  
   ТАУМАСТ отползает в сторону и начинает что-то причитать по-английски, оглядываясь вокруг невидящим взором.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Господин Таумаст!
  
   Увидев ПАНТАГРЮЭЛЯ, ТАУМАСТ вскакивает и пускается бежать. ПАНТАГРЮЭЛЬ - за ним.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Господин Таумаст, постойте!.. Я хотел вам рассказать!.. Я тоже собираюсь в путешествие!.. Чтобы получить ответ на те вопросы!.. На которые у меня нет ответа!.. Вы можете меня понять!.. Куда же вы?...
  
   Сделав пару кругов вокруг полога, ТАУМАСТ убегает прочь. ПАНТАГРЮЭЛЬ пробежав немного за ним, останавливается и молча смотрит вслед англичанину.
  
   А ПАНУРГ находит новое развлечение. С шестом в руках, как канатоходец, он скачет по головам МАГИСТРОВ от одного края полога до другого...
   Вернувшийся ПАНТАГРЮЭЛЬ тоже веселится, как может. Он громко декламирует что-то на латыни, греческом и других языках. Не забывая при этом бить в барабан и раздавать расползающимся МАГИСТРАМ пинки, от которых те подлетают высоко и летят далеко...
   Напоследок надев барабан на голову подвернувшемуся МАГИСТРУ, ПАНТАГРЮЭЛЬ бодрым шагом покидает поле боя.
  
   А из-под полога там и тут доносятся характерные звуки, издаваемые МАГИСТРАМИ, начавшими вдруг непроизвольно облегчаться.
   ПАНУРГ, принюхавшись, убегает вслед за ПАНТАГРЮЭЛЕМ.
  
  
  
   Часть II
  
  
   Дом ПАНТАГРЮЭЛЯ. Входят ПАНТАГРЮЭЛЬ и ПАНУРГ. ПАНУРГ сразу идет и ложится на свою лавку. А ПАНТАГРЮЭЛЬ останавливается в центре комнаты и смотрит по сторонам, как будто он оказался здесь впервые.
  
   ПАНУРГ. Ну и аромат от магистров пошел!.. А этот англичанин, все-таки, похож на индюка...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. ...
   ПАНУРГ. А слабительное с вином даже интереснее, чем со снотворным...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ (прерывая). Панург! Я уплываю. К Оракулу... Да хоть к Прозерпине в зад!.. В Тартарию! Ко всем чертям!
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ идет к книжным полкам. Просматривает книги, некоторые вынимает и складывает в стопку на столе.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. А ты... живи, как знаешь. Вот, возьми это...
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ подходит к ПАНУРГУ и кладет перед ним объемистый кошель. ПАНУРГ развязывает шнурок. Звеня монетами, взвешивает кошель в руке, заглядывает внутрь. И внимательно наблюдает за хозяином.
  
   ПАНУРГ. Весьма признателен, господин. Я ничем не заслужил такой милости... Теперь я, пожалуй, женюсь!.. А что? Буду любящим мужем, заботливым отцом. А какой хозяин из меня выйдет! Когда я умру, мое тело сожгут на почетном костре, а пепел сохранят на память о рачительнейшем хозяине... Надо жениться! А вы на сей предмет какого мнения? А, господин?..
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. ...Если решил, то женись.
   ПАНУРГ. А что? Мне так и влачить свои дни одному? Без домашнего уюта, без семейного очага...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. В добрый час. Женись.
   ПАНУРГ. Да, но когда про кого-то говорят: "Он женат", я сразу думаю: "Значит, у него есть, или были, или будут, или могут быть рога". Вы не думайте, сам я люблю рогоносцев, почитаю их за людей порядочных и даже вожу с ними дружбу, но быть в их числе... А если быть с рогами, то лучше уж чертом среди чертей.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Тогда не женись.
   ПАНУРГ. Не женись... Но я же должен заставлять своего Жана трудиться, чтобы не случилось то, что, например, случается с кормилицами: когда они перестают кормить, они теряют молоко.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Тогда женись.
   ПАНУРГ. Эх, хорошо бы взять в жены какую-нибудь честную и скромную женщину и не опасаться, что тебя отдубасят, или, еще хуже, наградят дурной болезнью. С порядочными женщинами я, да простят мне их мужья, пока еще не знался.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Женись себе с богом.
  
   Разобравшись с книгами, ПАНТАГРЮЭЛЬ подходит к сундуку, открывает замок и откидывает крышку.
  
   ПАНУРГ. Женись... А если эта порядочная станет меня бить-колотить? Говорят, порядочные женщины сварливы, а в семейной жизни они - просто перец. Я же не Иов смиренный. Я ее перещеголяю: и по рукам, и по ногам, и по голове, и в печенку, и в селезенку... Хоть бы годик прожить без таких раздоров, а еще лучше не знать их совсем.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Лучше уж не женись.
   ПАНУРГ. Так что делать? Простите, господин, но ваши советы - сплошные противоречия и сарказмы. Жениться мне или нет?
  
   ПАНУРГ встает с лавки и подходит к ПАНТАГРЮЭЛЮ. И через его плечо старается заглянуть внутрь сундука.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ резко захлопывает крышку и поворачивается к ПАНУРГУ.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Я предлагаю выпить. Принеси-ка из погреба анжуйского белого.
  
   ПАНУРГ, вздохнув, направляется к двери погреба, скрывается за ней, гремит пустыми бутылками. Выносит огромную бутыль.
  
   ПАНУРГ. Господин! А этот ваш Оракул Божественной Бутылки смог бы мне ответить?.. Жениться мне или нет?
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ ответить не успевает.
  
   * * *
  
   Раздается стук в дверь. Появляется ТАУМАСТ. В новом костюме, в руке - дорожная сумка. Тяжело дышит, видимо бежал. Позади него первая ПАРИЖАНКА. ТАУМАСТ благодарит ее легким поклоном.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Милостивый государь! Как вы себя чувствуете?
   ТАУМАСТ. Thank`s.
   ПАНУРГ. Вот только костюм магистры вам испортили. Но, я думаю, полученное удовольствие того стоит. (делает боксерские движения) ...А, господин Таумаст?
  
   ТАУМАСТ молчит и испытующе, в упор смотрит на ПАНТАГРЮЭЛЯ.
   ПАНУРГ подходит к ПАРИЖАНКЕ. Та что-то тихо ему говорит. ПАНУРГ внимательно слушает.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ (Тумасту). Я надеюсь, вы не жалеете о том, что оставили отечество и приехали сюда...
   ТАУМАСТ. ...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Невзирая на дальность расстояния и утомительность морского путешествия...
  
   ПАРИЖАНКА уходит. ПАНУРГ подходит к ПАНТАГРЮЭЛЮ.
  
   ПАНУРГ (Пантагрюэлю). Несколько магистров при смерти. Остальные идут сюда.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Зачем?
  
   ПАНУРГ улыбается и пожимает плечами.
   ТАУМАСТ прерывает молчание.
  
   ТАУМАСТ. Они собираются сжечь вас в вашем же доме...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Сжечь нас?
   ТАУМАСТ. Да, и это было бы правильно.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Правильно? Вы так считаете?
   ТАУМАСТ. ...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Так почему же вы здесь, а не с ними?
   ТАУМАСТ. Потому что мое место тоже на костре!
  
   ТАУМАСТ дрожит и чуть не плачет.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Успокойтесь, господин Таумаст. Присядьте... (Панургу) Принеси чистый стакан, налей вина...
  
   ПАНУРГ приносит стакан, наливает. ТАУМАСТ залпом его выпивает и начинает говорить, все более распаляясь.
  
   ТАУМАСТ. Я посвятил всю свою жизнь совершенствованию в науках и добродетелях. Я изучал философию, геомантию и каббалу. Я выучил языки - греческий, латинский, халдейский, арабский и французский. Я постиг свободные науки, как-то: геометрию, арифметику и музыку... А также астрономию. Я прочитал все книги, которые мог найти! Вот список...
  
   Таумаст достает из сумки толстый бумажный свиток и протягивает его ПАНТАГРЮЭЛЮ. ПАНТАГРЮЭЛЬ берет его в руки, читает. Разворачивает дальше. Разворачивает, разворачивает и никак не может развернуть до конца.
  
   ТАУМАСТ. ...И обдумал все мысли, которые приходили мне в голову.
  
   ТАУМАСТ вынимает еще один рулон.
   ПАНУРГ подходит к ПАНТАГРЮЭЛЮ и через его плечо читает вслух первый список.
  
   ПАНУРГ. Гораций - "Искусство поэзии". Постоянный альманах для подагриков и венериков. "Явление святой Гертруды инокине Пуассийского монастыря, в то время как та производила на свет". Гиппонакт - Peri anecphoneton - "О вещах, кои следует обходить молчанием"...
  
   ТАУМАСТ, уже протянув было ПАНТАГРЮЭЛЮ второй список, решает сначала сам его просмотреть. Привычным движением прокручивает и пробегает глазами. И сует обратно в сумку.
  
   ТАУМАСТ (продолжает). И в добродетелях я совершенствовался, как только мог: (перечисляет, загибая пальцы) я любил, почитал и боялся бога, почитал наставников своих, я помогал ближним своим, не зарывал в землю талантов своих, не давал проникнуть в сердце свое суете... И я был спокоен, ибо знал, что живу как должно. Да, оставались вопросы, на которые я не находил ответа, но я знал главное - что я живу, как должен жить! А что теперь?..
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. А что теперь?
  
   * * *
  
   Вдалеке слышится шум и крики толпы.
   ПАНУРГ подбегает к окну.
  
   ПАНУРГ. А вот и сорбоннисты!
  
   ПАНУРГ. Что будем делать, господин?
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ тоже подходит к окну. Шум и крики усиливаются.
  
   ПАНУРГ. Что будем делать?
   ТАУМАСТ. Господа! Не надо ничего делать! Пусть поджигают! Мы умрем, но наши души будут спасены!
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ смотрит на ТАУМАСТА, потом снова в окно.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Да, Панург, кажется, мы перестарались сегодня...
  
   ТАУМАСТ. Господин Пантагрюэль! Вы великий ученый. Сегодня вы и ваш ученик открыли мне то, что ни одна книга и ни один человек не могли мне открыть. Но господин Пантагрюэль! Такое знание может только погубить душу!..
   И мне, и вам лучше сгореть, погибнуть, исчезнуть!.. Это такая... бездна!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Какая бездна?
   ТАУМАСТ. Сегодня вы упоминали гераклитов кладезь, на дне которого таится истина. Помните?..
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ осторожно кивает.
  
   ТАУМАСТ. Гераклит оказался не прав! У этого кладезя нет дна!.. Вы понимаете, что это означает?.. И что теперь значат все наши мысли, все наши знания и все наши озарения! И даже добро... (испуганно смотрит куда-то вверх и крестится) Нет, такое даже вымолвить невозможно. Но вы-то должны меня понимать. Вы меня понимаете? Живительный кладезь обернулся всепоглощающей бездной...
   ПАНУРГ. Экие туманные аллегории. Может, вы хотя бы знаками покажете?
   ТАУМАСТ. ...
   ПАНУРГ. А, я понял! Клянусь святым Енуарием! Это вы про Клотильду, с которой я вас сегодня познакомил... Ну, вы еще с Жозефиной не знакомы. Вот у нее - бездна!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Панург!
   ПАНУРГ. А что? Я сам всегда удивляюсь - как только эту... бездну увижу, куда сразу пропадают все мои добродетели, мысли а, главное, все мои энциклопедические знания? Она такая всепоглощающая! И такая живительная...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Если ты не заткнешься...
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ с грозным видом идет на ПАНУРГА. Тот убегает.
  
   ПАНУРГ (Таумасту). У овцы, знаете, тоже неплохая бездна!
  
   Прячется в погребе. Кричит оттуда.
  
   ПАНУРГ. А иногда бездна бывает даже в кулаке!..
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ качает головой, пряча улыбку. Замечает взгляд ТАУМАСТА.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Я вас понимаю, господин Таумаст. Но костер из моего дома я устроить не дам.
  
   * * *
  
   За окном раздаются визгливые крики и истерический хохот.
  
   МАГИСТРЫ (с улицы). Выходите! Мы знаем, что вы здесь!...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Капюшонники чертовы! (подходит к окну и кричит грозным голосом) А ну, пошли прочь! Зачем вас сюда принесло, нюхозады? Обвинять мое вино во всех грехах?
   МАГИСТРЫ. ...Мы подожжем дом! Выходите по-хорошему! Или умрете лютой смертью еретиков!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ (про себя, усмехаясь). Какие они, все-таки, неказистые...
  
   В окно залетает булыжник и падает на пол. ПАНТАГРЮЭЛЬ молча смотрит на камень, улыбка пропадает с его лица.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Панург, а где мои железные перчатки?
   ПАНУРГ (из погреба). Уже несу, господин!...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ (Таумасту). Пока я буду с ними... беседовать, постарайтесь провести время более приятно. Выпейте вина, посмотрите мою библиотеку. У меня есть книги совсем новые - только что отпечатанные...
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ идет к полкам с книгами.
  
   ТАУМАСТ. Все книги тоже нужно сжечь!.. Все, кроме Священного Писания... ПАНТАГРЮЭЛЬ. Почему? Вот, например, тоже весьма интересная книга - "О павианах и обезьянах", с комментариями д`Орбо... Или вот...
  
   Прибегает ПАНУРГ, несет перчатки - огромные, тяжелые и страшные.
  
   ПАНУРГ. Я с вами, господин! Мы сейчас всех чертей перебодаем! Всех этих святош-пьяных рож...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ (показывает на перчатки). А где те, большие, подбитые горностаем?
   ПАНУРГ. Вы не помните? Вы же их сломали! Когда мы ездили в Онфлер. Вы что-то там с матросами не поделили. Выпили вы тогда, конечно, изрядно... В таверне "Лупоглазый Кок".
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. А, ну да...
   ПАНУРГ. Две каравеллы тогда затонуло... А где моя ряса?!
  
   ПАНУРГ ныряет под лавку и достает скомканную рясу, быстро ее надевает.
  
   ПАНУРГ. Господин, давайте я вылезу через погреб и зайду к ним с тыла. Поговорю с ними по-нашему, по-богословски...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Через погреб?.. Хорошо, давай... Но сначала сбегай на базар и купи... чеснока, гальбанума, асафетиды, кастореума и красного перца. Чего по мешку, а чего по бочонку...
   ПАНУРГ. А, бурбонская смесь!... Будет сделано! А может, я спущу на них оттуда парочку телег? Под горку... Помните, как мы...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Нет, нет. Лучше парочку бочонков с пушечным порохом.
   ПАНУРГ. Точно!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Порох у нас еще остался?
   ПАНУРГ. Вина маловато, а пороху на пол-Парижа хватит!
  
   ПАНУРГ направляется к двери погреба.
  
   ТАУМАСТ (преграждает ему дорогу). Стойте, господа! Стойте... Так нельзя! Будьте милосердны! Жизнь людей и без того полна страданий!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Что вы предлагаете?
   ТАУМАСТ. Я сам выйду и поговорю с ними!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Опять?
   ТАУМАСТ (после паузы, решившись). Да! Я иду!.. Я возвращаюсь! Из этой проклятой бездны - к людям! И мне есть, что им сказать...
  
   ТАУМАСТ решительно идет к выходу, но, приближаясь к двери, постепенно замедляет шаг. Останавливается. Оборачивается к ПАНТАНРЮЭЛЮ и жестом просит немного подождать (поднимает руку вверх - так же, как он это делал на диспуте). И далее начинает вести себя, словно он решил прорепетировать выступление - в стиле диспута с ПАНУРГОМ - знаками и жестами, без слов: он принимается ходить туда-сюда, периодически останавливается, принимает внушительные позы и совершает при этом странные действия. На этот раз во всех его телодвижениях задействован его собственный нос - ТАУМАСТ то зажимает его рукой, то засовывает пальцы в ноздри, то пытается дотянуться до носа через голову, или же из-под колена. Использует для этого одну руку, другую, или обе сразу. Иногда подпрыгивает (видимо, от волнения).
   ПАНУРГ и ПАНТАГРЮЭЛЬ молча за ним наблюдают.
   Наконец, ТАУМАСТ останавливается. Грустно вздыхает.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Простите, уважаемый Таумаст... Вы думаете, они смогут вас понять?
   ТАУМАСТ. Да, если я смогу ...не обонять!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Как вы сказали?
  
   ТАУМАСТ молчит и как-то странно осматривается вокруг.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Да, я понимаю, вы намереваетесь говорить с ними о вещах, кои принято обходить молчанием. Но стоит ли?..
   ТАУМАСТ (прерывает). Не найдется ли у вас куска пакли?
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. ?..
   ТАУМАСТ. Что-нибудь, что можно засунуть в нос!
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ и ПАНУРГ переглядываются.
  
   ТАУМАСТ. От магистров так пахнет!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Как пахнет?
   ТАУМАСТ. Можно выразиться так: на запах ладана совсем не похоже...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Как-как?..
   ПАНУРГ. Опять ваши аллегории...
  
   В окно залетает еще один камень и падает на пол. Потом еще один. Через мгновенье целый поток обрушивается в окна. Летят камни, палки, горшки. А также апельсины(!). Один из апельсинов попадает в ТАУМАСТА. И ТАУМАСТ взрывается. Он подбирает апельсин, в бешенстве выбрасывает его обратно и начинает метаться по комнате и швырять в окна остальные залетающие предметы. ПАНУРГ ему помогает.
  
   ТАУМАСТ. Вот именно! Как-как! Дерьмом от них воняет!.. Они в дерьме с головы до ног! От них воняет! Разит! Несет! Прет! Смердит! Дерьмом! Говном! Калом! Испражнениями! Фекалиями! Нечистотами! Дристней!.. Shit!
  
   За дверью становится тише. В окна больше ничего не летит. Слышен только гул голосов.
  
   ПАНУРГ (устал). Говорите "аминь" и давайте выпьем!
  
   ТАУМАСТ останавливается и садится на лавку, сокрушенно понурив голову.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Я вижу, мир действительно возмужал... Подумать только, англичане овладели французским языком!
  
   ПАНУРГ смотрит в окно, потом идет к двери, прикладывает ухо к доскам.
  
   ПАНУРГ. Бьюсь об заклад, они опять обделались...
  
   Снимает засов и осторожно приоткрывает дверь. В образовавшуюся щель пытается рассмотреть происходящее на улице, потом осторожно выглядывает. Скрывается за дверью.
  
   А ТАУМАСТ подбирает с пола выкатившиеся из сумки во время беготни рулоны-списки, разматывает их и рвет в мелкие клочки. Опускается на колени и начинает что-то бормотать срывающимся голосом по-английски, обращаясь взглядом куда-то вверх. Можно разобрать только периодически повторяющееся "О-o, God...".
   ПАНТАГРЮЭЛЬ подходит к ТАУМАСТУ, садится рядом на скамью, кладет руку ТАУМАСТУ на плечо.
   ТАУМАСТ вздрагивает. Встает с колен.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Простите, господин Таумаст, это моя вина...
   ТАУМАСТ. Вы ни в чем не виноваты. Я приехал сюда, чтобы получить ответ на вопросы, на которые у меня не было ответа. И я получил сполна... Прощайте, господин Пантагрюэль.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Постойте, господин Таумаст! Куда же вы?
   ТАУМАСТ. ...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Господин Таумаст! Я хотел рассказать... Я отправляюсь в путешествие... Вы можете меня понять... К Оракулу Божественной Бутылки... Это самый последний из великих Оракулов, величайший предсказатель, прорицатель и пророк. Он находится в Верхней Индии... (подбегает к карте и показывает) Вот здесь!.. Он видит все, что происходит и в эфире и на земле, и может ответить на любой вопрос. Он обязательно нам ответит. И мне, и вам...
  
   Лицо ТАУМАСТА искажается усмешкой.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Вы не верите, что он нам ответит?.. А кто же еще нам ответит? Кто? Больше некому...
   ТАУМАСТ. Мне нечего у него спрашивать.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. ...
   ТАУМАСТ. Прощайте, господин Пантагрюэль... Вы меня простите, я тут насорил... (показывает на обрывки на полу - все, что осталось от его записей) Прощайте!
  
   ТАУМАСТ идет к выходу, ПАНТАГРЮЭЛЬ смотрит ему вслед.
   ТАУМАСТ проходит мимо карты мира, идет дальше, берется за ручку двери.
   Оборачивается к ПАНТАГРЮЭЛЮ.
  
   ТАУМАСТ (показывает на карту). Вы намереваетесь добираться до Индии тем же путем, что и португальцы - через Мыс Доброй Надежды, огибая южную оконечность Африки?
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ, опешив от неожиданности, молча кивает.
  
   ТАУМАСТ. Но так плыть - значит делать огромный крюк... А вот если направиться в противоположную сторону, и при этом держаться как можно ближе параллели Индии, то получится гораздо быстрее... Насколько я знаю, таким путем еще никто не плавал. Но по расчетам так гораздо короче. Вы думали об этом? Можно обогнуть Северный полюс с запада...
  
   Входная дверь вдруг распахивается настежь. Да так, что ТАУМАСТ еле успевает отскочить.
   Забегает ПАНУРГ, на ходу застегивает свой гульфик.
  
   ПАНУРГ. Вот, нюхозады! Развели костер, там - с северной стороны. А сами по кустам сидят... Помогите, господа. Я один не справлюсь...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Панург, подожди... (Таумасту) А какие расчеты вы имеете ввиду? Вы сами производили расчеты?
   ТАУМАСТ. Разумеется. Когда я познакомился с трудами Птолемея, я...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Птолемея?...
  
   ПАНУРГ вздыхает. Немного подумав, берет со стола бутыль с вином и бежит к выходу. На бегу пьет, в одной руке держит бутыль, а другой - опять расстегивает гульфик.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. ...Да, Птолемей действительно утверждает, что суша занимает более половины окружности Земли, то есть более 180-ти градусов. Если считать от самой крайней точки запада и до оконечности Индии ...
   ТАУМАСТ. И именно поэтому путь до Индии будет короче, если плыть в обратную сторону.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Но это утверждение довольно спорно. Я тоже производил некоторые измерения и вычисления и пришел к выводу, что Птолемей недооценивает размеры Земли.
   ТАУМАСТ. Он совершенно прав! И я могу это доказать!..
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Да?.. Интересно, каким образом?
   ТАУМАСТ. Вы хотите, что бы я сделал это сейчас?
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. А почему бы и нет?
   ТАУМАСТ. Хорошо. Можно попросить у вас перо и бумагу?
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ и ТАУМАСТ уже стоят друг напротив друга, как два петуха перед схваткой.
  
   Опять забегает ПАНУРГ, закрывает дверь на засов. Бежит к окну, на ходу застегивая гульфик.
  
   ПАНУРГ. Стражники!.. (смотрит в окно и считает стражников) Я же только двоих приглашал... Что будем делать, господин?
  
   Раздается стук в дверь.
  
   СТРАЖНИКИ (стучат). Именем короля, откройте!
   КУПЕЦ (тоже из-за двери). Теперь вы за все ответите, изверги!
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ и ТАУМАСТ продолжают сверлить друг друга взглядом и не обращают внимания на происходящее.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Панург, принеси...
   ПАНУРГ. Шлем?
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Принеси перо и бумагу... Быстро!
  
   ПАНУРГ приносит перо и бумагу, непонимающе смотрит на ПАНТАГРЮЭЛЯ.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ (Панургу). Мы недолго. Дверь у нас хорошая, дубовая... Выпей пока анжуйского...
   ТАУМАСТ. И не только Птолемей так считает. А Марин Тирский?.. А Мартин Бехайм?..
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Марин Тирский?.. Мартин Бехайм?.. Эти господа ошибаются еще больше...
   ТАУМАСТ. Вот смотрите. Это Земля...
  
   ТАУМАСТ рисует и пишет, а в это время СТРАЖНИКИ начинают штурмовать дом ПАНТАГРЮЭЛЯ. Раздаются тяжелые удары в дверь и, в такт ударам, ритуальные крики МАГИСТРОВ.
   ПАНУРГ мечется от двери к окну и обратно.
  
   ПАНУРГ. Господин! Что будем делать?
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ не отвечает, он внимательно изучает схемы, изображенные ТАУМАСТОМ. А ТАУМАСТ с гордым видом ожидает ответа ПАНТАГРЮЭЛЯ.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Так-так... Идея понятна. А вот вычисления стоит проверить...
   ТАУМАСТ. Там все верно!..
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. У меня есть некоторые сомнения...
   ТАУМАСТ. Не сомневайтесь! Хотелось бы знать, каким образом вы решали эту задачу!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Я?... Сейчас покажу...
   ПАНУРГ. Господин!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Панург! Будешь мешать - голову оторву!.. (Таумасту) Смотрите, вот Солнце... А вот Земля...
  
   ПАНУРГ обиженно отворачивается, вздыхает. Садится на лавку. ПАНТАГРЮЭЛЬ уже рисует сам. А ТАУМАСТ нетерпеливо пританцовывает рядом. ПАНУРГ молча наблюдает за ними, смотрит в окно, качает головой.
  
   Удары в дверь становятся все сильнее, а крики все яростнее.
   ПАНУРГ встает, берет бутыль с вином, делает глоток. Медленно идет к погребу и, оглянувшись напоследок на спину склонившегося над столом ПАНТАГРЮЭЛЯ, исчезает в темном проеме.
  
   * * *
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ и ТАУМАСТ отчаянно диспутируют - почти вырывая друг у друга перо, лихорадочно делают записи на листе бумаги.
  
   * * *
  
   ТАУМАСТ, совсем забывшись, бежит к входной двери, которая сотрясается от ударов снаружи, и стучит по ней.
  
   ТАУМАСТ. Можно потише?!
  
   Как будто в ответ за дверью вдруг раздается сильный взрыв, а потом и второй. А потом - тишина. Тишина сменяется стонами и воплями МАГИСТРОВ и СТРАЖНИКОВ.
  
   СТРАЖНИКИ (из-за двери). Это он! Хватайте безбожника!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Это Панург!
   ПАНУРГ (из-за двери, откуда-то издалека). Кто исповедался! Покаялся! И получил отпущение грехов! Те! Прямым путем в рай! Прямым как серп! Как спина у горбуна!!!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Господин Таумаст, я предлагаю сделать небольшой перерыв...
   ТАУМАСТ (показывая на лист бумаги). Что скажите, господин Пантагрюэль?
  
   Тяжелые удары в дверь возобновляются.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Спрячьтесь пока где-нибудь. Лучше всего в погребе...
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ подходит к двери, убирает засов, отходит назад. С очередным тяжелым ударом дверь распахивается и в дом забегают несколько СТРАЖНИКОВ. Они держат в руках бревно внушительных размеров. Через дверной проем можно разглядеть огромную толпу, состоящую из СТРАЖНИКОВ вперемешку с МАГИСТРАМИ. Среди них мелькают и голый МОНАХ, и несгибаемый КУПЕЦ.
   С трудом затормозив, СТРАЖНИКИ останавливаются. И начинают пятиться назад, увидев огромного, грозного ПАНТАГРЮЭЛЯ.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Бревнышко-то оставьте!
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ хватает бревно за свободный конец и выталкивает СТРАЖНИКОВ за дверь, поднимает бревно почти вертикально, отряхивает его от тех, кто не успел от бревна отцепиться, и начинает молотить им во все стороны...
   Слышны мощные вздохи Пантагрюэля и звуки ударов по шлемам СТРАЖНИКОВ и черепам МАГИСТРОВ.
  
   * * *
  
   ТАУМАСТ остается один. Идет к двери погреба. Он слышит шум битвы и крики. Останавливается... Нервно ходит из угла в угол, иногда подходя к оставшейся незакрытой входной двери.
   В дверь протискиваются двое СТРАЖНИКОВ. Озираются.
   ТАУМАСТ останавливается.
  
   ТАУМАСТ. Здесь нет тех, кто вам нужен.
  
   СТРАЖНИКИ продолжают озираться, не двигаясь с места. Но тут дверь распахивается и в дом вваливается целая толпа СТРАЖНИКОВ, а с ними и несколько МАГИСТРОВ.
  
   СТРАЖНИКИ и МАГИСТРЫ. Бей! Круши! Ломай! Жги! Дави! Рви!
  
   Одни переворачивают мебель, сбрасывают книги с полок, срывают карту мира, бьют бутылки - пустые, а из полных - пьют. Другие избивают ТАУМАСТА - руками, ногами, палками, древками копий.
   А в это время ПАНТАГРЮЭЛЬ и ПАНУРГ сражаются снаружи.
  
   ПАНУРГ. ...Господин, берегитесь!!!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. ...Панург, сзади!
   ПАНУРГ. ...Господин!!!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. ...Держись! Я иду к тебе!.. Эй, Панург, где ты?!
  
   ТАУМАСТ лежит на полу без движения. СТРАЖНИКИ и МАГИСТРЫ переводят дух. Роются в содержимом сундука ПАНТАГРЮЭЛЯ. Один из МАГИСТРОВ, оседлав деревянного коня и нацепив на голову белую шляпу - уже без изумруда, пытается натянуть на ногу расшитую серебром туфельку. СТРАЖНИКИ отнимают друг у друга найденные в сундуке картинки и громко ржут. Еще один МАГИСТР крутится среди СТРАЖНИКОВ, пытаясь рассмотреть, чем это они так заинтересовались.
  
   СТАРШИЙ СТРАЖНИК (магистру, морщась). Святой Алипентин!.. Идите отсюда, ради бога. Помойтесь горячей водой, почиститесь...
   ДРУГОЙ СТРАЖНИК. А они не могут. Говорят, что третьего дня дали обет - не мыться и не умываться. Пока не раскумекают какой-то там из догматов...
   СТАРШИЙ СТРАЖНИК. Ну и вонь! Вот репоеды проклятые!..
   МАГИСТР. Это логово еретиков нужно сжечь!
   СТАРШИЙ СТРАЖНИК. Ну, это по вашей части... (показывает на Таумаста) Кто это такой?
   ДРУГОЙ СТРАЖНИК. Да англичанин один. Приехал к Пантагрюэлю на ученый диспут.
   СТАРШИЙ СТРАЖНИК. На диспут? (лежащему Таумасту) Вот тебе и диспут... Со смертельным исходом... (начинает ржать, а за ним и все остальные) Упокой, господи, его душу...
   СТАРЫЙ МАГИСТР. Это еретик!
  
   Все смолкают.
  
   МОЛОДОЙ МАГИСТР. А разве он еретик?
   СТАРЫЙ МАГИСТР. Если еще не стал, то станет.
   МОЛОДОЙ МАГИСТР. Почему?
   СТАРЫЙ МАГИСТР. Я встречал уже таких умников. Троих. И все трое кончили на костре.
   МОЛОДОЙ МАГИСТР. Почему?
   СТАРЫЙ МАГИСТР. Слишком много вопросов задавали. Как ты.
   МОЛОДОЙ МАГИСТР (испуганно). Как я?
  
   Все смотрят на МОЛОДОГО МАГИСТРА и снова начинают ржать.
  
   СТАРШИЙ СТРАЖНИК. Ладно, добейте его, и пойдем нашим помогать.
  
   Один из СТРАЖНИКОВ подходит к ТАУМАСТУ выполнить приказ. Вопросительно смотрит на СТАРШЕГО СТРАЖНИКА. Тот молча кивает. Стражник заносит над ТАУМАСТОМ копье.
   В этот момент ТАУМАСТ вскакивает, выхватывает у СТРАЖНИКА копье и с диким криком бросается на толпу.
  
   * * *
  
   ДРАКА ТАУМАСТА со СТРАЖНИКАМИ.
  
   Они пытаются его схватить и скрутить, но избитый, окровавленный ТАУМАСТ, не переставая кричать, развивает такую бешеную энергию, проявляет такие чудеса ловкости, используя неожиданные прыжки, кувырки, захваты, а также удары, подсечки, тычки и щепки, и остроумно применяя попавшие под руку предметы, что вся толпа сначала столбенеет, наблюдая за его действиями, а потом в ужасе начинает ломиться к выходу.
  
   СТРАЖНИКИ. Клянусь раками, это перевертень, не то переодетый черт!
   МАГИСТРЫ. Дьявол! В англичанина вселился дьявол!
  
   ТАУМАСТ выгоняет последних замешкавшихся, бросает обломки копья, подбегает к печке, хватает кочергу и с тем же яростным криком выбегает за дверь.
   Несколько СТРАЖНИКОВ и МАГИСТРОВ остаются лежать на полу.
  
   * * *
  
   Выбежавшие из дома СТРАЖНИКИ и МАГИСТРЫ ныряют в толпу. Кричат, показывая на неистового ТАУМАСТА, и постепенно деморализуют всех остальных. А ТАУМАСТ со страшным криком крушит и громит направо и налево.
   Тут еще и ПАНУРГ принимается подыгрывать ТАУМАСТУ и изображать одержимого бесами.
   А ПАНТАГРЮЭЛЬ продолжает спокойно заниматься своим делом - "при взгляде на него можно было подумать, что это косец, который своею косою... косит траву на лугу...".
   СТРАЖНИКИ и МАГИСТРЫ, окончательно потеряв боевой дух, начинают разбегаться.
  
   МАГИСТРЫ. Ab hoste maligno libera nos, Domine! От врага лукавого избави нас, боже! Это все Панург и Пантагрюэль!
   ПАНУРГ. Да, черти, я беснуюсь, беснуюсь! Ого-го-го-го-го! Держите меня, черти, держите, держите!
   МАГИСТРЫ. Confiteor! Miserere! In manus! Святая Варвара! Святой Георгий! Кюносская Божья матерь! Лоретская! Благовестница! Ленуйская! Ривьерская! Святой Иаков, помоги! Иоанн Предтече Анжелийский, спаси!
   СТРАЖНИКИ. Нечистая сила! Господи, спаси!
  
   И только КУПЕЦ не сдается.
  
   КУПЕЦ. С нами бог и пречистая дева! За мной!
  
   Но получает от ПАНТАГРЮЭЛЯ бревном по голове...
  
   * * *
  
   Шум битвы стихает.
   Некоторые из лежащих на полу в доме еще живы. Они стонут. Кто-то пытается встать, кто-то пробует ползти...
  
   В дом вбегает ПАНУРГ, на ходу стаскивая с себя рясу, и натыкается на одного из раненых. От неожиданности чуть не падает. Оглядывается вокруг, чешет в затылке и достает из-за голенища нож. А потом спокойно, без суеты и злобы, перерезает горла всем стонущим и ползающим...
   Ходит по дому и смотрит по сторонам, особое внимание уделяя бутылкам, валяющимся там и сям. Ни одной с вином - только пустые или вовсе разбитые вдребезги. Идет к двери погреба, скрывается за ней. Звенит бутылками там.
  
   В дом входит ПАНТАГРЮЭЛЬ. Осматривается. Видит открытый сундук со сбитым замком. Все содержимое сундука разбросано, истоптано и изломано. Только деревянный конь лежит цел и невредим. ПАНТАГРЮЭЛЬ идет, переступая через трупы СТРАЖНИКОВ И МАГИСТРОВ, и подбирает с пола порванную карту мира. Разглаживает ее ладонями.
  
   ПАНУРГ появляется снова, бережно обнимая единственную, по-видимому, уцелевшую бутыль с вином.
   ТАУМАСТА нигде не видно и не слышно. А с улицы доносятся только чьи-то отдельные вскрики.
  
   ПАНУРГ И ПАНТАГРЮЭЛЬ по очереди пьют из бутыли.
  
   ПАНУРГ. Сейчас тут будет весь гарнизон... Во мне храбрости хоть отбавляй, вы же знаете. Я ничего не боюсь... Кроме артиллерии, я ничего не боюсь.
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Да, пора уходить отсюда.
   ПАНУРГ. Пора уплывать!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Ты со мной?
   ПАНУРГ. Я обязан сопровождать государя нашего, Пантагрюэля, даже ко всем чертям!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Вместе мы наделаем дел!
   ПАНУРГ. К тому же я должен срочно узнать мнение Оракула! По одному вопросу...
  
   Открывается дверь и в дом входит ТАУМАСТ. С окровавленным мечом в руке.
  
   ПАНУРГ. Господин Таумаст! Всех дорезали? Славно мы с вами сыграли чертей! Давайте объединимся, а? Вот уж тогда мы наделаем дел!.. Бьюсь об заклад, мы с вами заткнем за пояс даже пуатьерских чертей, не говоря о сомюрских и дуэйнских... А также и монморийских, ланжейских, сент-эспенских, анжерских...
   ПАНТАГРЮЭЛЬ (Таумасту). Мы уплываем. К Оракулу...
   ПАНУРГ. Поплыли с нами, господин Таумаст! У меня такое предчувствие, мы увидим много чудесного и очень много интересного. Представьте - Африка, Индия, туземцы и туземки, чудеса и чудовища... Поплыли!
  
   ТАУМАСТ молчит.
   Вдалеке опять слышится гул толпы, лязг, выстрелы и крики.
   ПАНУРГ подбегает к окну.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Уходим к реке.
  
   ПАНУРГ согласно кивает.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Решайте, господин Таумаст.
  
   ТАУМАСТ, услышав шум толпы, напрягся и начал поднимать меч, который он все еще сжимал в руке.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Если хотите, мы можем доставить вас в Англию. Нам по пути.
   ТАУМАСТ (усмехается). ...Thank`s.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ складывает карту, засовывает ее за пазуху.
   Гул и лязг нарастает.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Что ж, прощайте, господин Таумаст...
   ТАУМАСТ. Я с вами.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ медленно оборачивается к ТАУМАСТУ.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. В Англию?.. Вы с нами до Англии?
   ТАУМАСТ. Нет. Похоже, я все извлек из пребывания в этих краях. Что только можно было извлечь...
  
   Лицо ПАНТАГРЮЭЛЯ расплывается в улыбке.
  
   ПАНУРГ. Ура!!! Да здравствует Таумаст!.. Да здравствует Оракул!
  
   ПАНУРГ бросается к ТАУМАСТУ, тискает его в объятьях. Потом бежит к окну, и начинает бросать в окно индульгенции, еще оставшиеся у него в рукаве. Целыми пачками. Бросает и бросает...
  
   ПАНУРГ. Эй, вы, господа магистры! Господа стражники! А так же купцы, ростовщики, сапожники и стекольщики! Монахи! Продавцы зеленого соуса! И продавцы горчицы! Я вас прощаю! И позволяю вам! До конца дней! Оставаться никчемными! Ниначтонегодными! Пустопорожни...
  
   Раздается свист рассекаемого воздуха - в окно залетает стрела и, едва не задев ПАНУРГА, вонзается в стену. Потом еще одна. Ритмичный лязг сотен доспехов, доносящийся с улицы, становится все громче.
  
   ПАНУРГ. Уходим!
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ подходит к книжному шкафу. Все книги - и отложенные, и остальные, лежат на полу бесформенной кучей.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Господа! Идите к реке и ждите меня там!
  
   ПАНУРГ бежит к столу и хватает стоящую на нем бутыль с вином.
  
   ПАНУРГ. Чтобы не укачало в море, обязательно нужно выпить!..
  
   ТАУМАСТ и ПАНУРГ скрываются за дверью.
  
   ПАНУРГ (уходя). К большой стеньге! Отдать швартовы! К бушням грот-мачты! Канат на кабестан! Руку на фал!.. Повернуть румпель! Держи крепче лопарь! Веселей, веселей! Сади галсы на бакборте! Румпель под ветер! Веселей, веселей! Иди бейдевинд! На всех парусах! Ко всем чертям!..
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ тоже выходит из комнаты. Возвращается. Держит в руке горящий пук соломы. Делает из книг на полу подобие костра, поджигает. Оглядывается вокруг, бросает туда же остатки содержимого своего сундука -обломки лютни, обрывки туфельки. А сверху - деревянного коня.
   Убедившись, что пламя уже не погаснет, ПАНТАГРЮЭЛЬ уходит, оставив дверь полуоткрытой. Дверь качается и скрипит на сквозняке. Огня и дыма становится все больше, пока весь дом не превращается в один большой костер.
  
   * * *
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ, ПАНУРГ и ТАУМАСТ - в лодке, на середине реки. ПАНТАГРЮЭЛЬ гребет. На берегу - возбужденная толпа СТРАЖНИКОВ, МАГИСТРОВ и прочих. Слышатся крики и выстрелы. Позади лодки со свистом и всплесками падают ядра и стрелы, не долетая.
  
   ПАНУРГ. ...Вот теперь у меня живот с балластом. Теперь уж я крена давать не буду...
  
   Допивает бутылку вина. Причмокивает от удовольствия.
  
   ПАНУРГ. Я, кажется, старею. Я начал замечать некоторые признаки. Только вы никому не говорите. В последнее время я почему-то начал испытывать склонность к хорошему вину. Боюсь нарваться на плохое. Раньше я за собой этого не замечал... Что-то есть в этом ...предзакатное - видимо, полдень уже миновал... Смотрите, господин, ваш дом горит!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Хорошо горит...
   ПАНУРГ (вжимая голову в плечи). Сейчас ка-а-ак...
  
   Раздается оглушительный взрыв. Дом ПАНТАГРЮЭЛЯ взлетает на воздух. Горящие обломки летят во все стороны. И на толпу, собравшуюся на берегу, тоже.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Consummatum est. Кончено! К утру мы будем в устье Сены, а там - в Онфлере, нас ждет корабль! А знаете, какое имя у корабля?.. "Таламега"!
   ТАУМАСТ. Господин Пантагрюэль, мне удалось убедить вас? В том, что такой путь в Индию самый короткий?
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Видите ли, уважаемый Таумаст, не совсем. Но, с другой стороны, выяснить достоверно, кто из нас прав, можно только одним способом...
   ТАУМАСТ. Так в чем же дело? Поплыли!
   ПАНУРГ. Куда поплыли?
  
   ПАНУРГ недоуменно переводит взгляд с ПАНТАГРЮЭЛЯ на ТАУМАСТА и обратно.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Господин Таумаст предлагает добираться до Индии через Атлантическое море.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ бросает весла, достает карту, разворачивает ее и проводит пальцем линию - до самого края карты. ПАНУРГ таращит глаза, загибает край карты, заглядывает под него. Задумчиво чешет затылок, чешет бороду, чешет свою волосатую грудь...
  
   ПАНУРГ. Это уж точно ко всем чертям!
  
   ТАУМАСТ улыбается. ПАНТАГРЮЭЛЬ тоже. Он складывает карту, сует ее обратно за пазуху и берется за весла. Лодка очень маленькая - ПАНТАГРЮЭЛЬ возвышается над ней горой. При каждом его движении лодка опасно кренится, вздрагивает и трепещет. Но плывет.
  
   ПАНУРГ. А господин Таумаст сумасброд!.. И при том сумасброд... эксцентрический!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Сумасброд... метафизический!
   ПАНУРГ. Сумасброд... мифологический!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Сумасброд... географический!
   ПАНУРГ. Сумасброд... гиперболический!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Сумасброд... каббалистический!
   ПАНУРГ. Сумасброд... талмудический!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Сумасброд... гениальный!
   ПАНУРГ. Сумасброд... фатальный!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Сумасброд... от природы!
   ПАНУРГ. Сумасброд... в науке сумасбродства преуспевший!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Сумасброд... среди ученых сумасбродов наипервейший!
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ, ПАНУРГ и ТАУМАСТ уплывают все дальше. А на берегу, вдалеке от беснующейся толпы, одиноко стоит ПАРИЖАНКА, и с загадочной улыбкой смотрит им вслед.
  
   ПАНУРГ. Сумасброд... высокопарный!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Сумасброд... высокого полета!
   ПАНУРГ. Сумасброд... перелетный!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Сумасброд... только-только из гнезда взятый!
   ПАНУРГ. Сумасброд... желторотый!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Сумасброд... благородный!
   ПАНУРГ. Сумасброд... духовный-греховный!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Сумасброд... порченный!
   ПАНУРГ. Сумасброд... отживший!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Сумасброд... неутомимый!
   ПАНУРГ. Сумасброд... неукротимый!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Сумасброд... дохлый!
   ПАНУРГ. Сумасброд... жохлый!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Сумасброд... зяблый!
   ПАНУРГ. Сумасброд... дряблый!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Сумасброд... взъерошенный!
   ПАНУРГ. Сумасброд... взопревший!
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Сумасброд... обалдевший!
   ПАНУРГ. Сумасброд... недо-пере-на-нашу-голову-рас-про-так-его...
  
  
  
  
   ПРИЛОЖЕНИЕ.
  
   ДИСПУТ.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ садится в центре на заднем плане с барабаном.
   МАГИСТРЫ сидят и стоят, образуя полукруг.
   Под барабанную дробь справа и слева навстречу друг другу выходят ТАУМАСТ и ПАНУРГ. Останавливаются, кланяются. ТАУМАСТ погружен в себя, серьезен; ПАНУРГ смотрит по сторонам, изображает серьезность.
   Начинают ходить по кругу друг за другом. ТАУМАСТ разминает руки, ноги, торс, иногда посматривает на ПАНУРГА. ПАНУРГ тоже разминается, но по-своему...
   ТАУМАСТ резко останавливается и поднимает правую руку вверх. Барабан смолкает. ТАУМАСТ встает лицом к ПАНУРГУ, удостоверяется, что тот на него смотрит, и начинает.
  
   Обе руки поднимаются вверх. Пальцы складываются вместе, направлены на зрителя.
   Попеременное почесывание рук - от локтя и до подмышки, не разжимая пальцев.
   Большой палец левой руки приставляется к макушке. Ладонь открыта. Ноги скрещиваются.
   Прыжки (5 раз). Одновременно - хлопок левой ладонью, указательный палец правой руки приставляется к носу.
   Хлопки (3 раза), сложенные ладони поднимаются вверх над головой, опускаются. Хлопок.
   Руки согнуты в локтях, ладони открыты.
  
   ТАУМАСТ заканчивает, смотрит на ПАНУРГА и возобновляет движение по кругу, не отрывая взгляда от своего оппонента . ПАНУРГ тоже делает пару кругов, останавливается, поворачивается к ТАУМАСТУ, поднимает руку вверх и уверенно начинает.
  
   ПАНУРГ повторяет первое движение ТАУМАСТА, а затем, на основе этого движения, начинает делать пантомиму - изображает жизнь птиц, все более и более увлекаясь и уже не смотря на ТАУМАСТА.
  
   ТАУМАСТ некоторое время наблюдает за ПАНУРГОМ, явно недоумевая. Англичанина такое буквальное прочтение его высказывания не устраивает. Вопросительно смотрит на ПАНТАГРЮЭЛЯ. ПАНТАГРЮЭЛЬ, скрывая смущение, принимается усиленно бить в барабан. ПАНУРГ останавливается и растерянно оглядывается. МАГИСТРЫ начинают улюлюкать.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ. Тише, черт побери, тише! Клянусь богом, мерзавцы, будете меня раздражать, отсеку всем головы!
  
   МАГИСТРЫ смолкают. ТАУМАСТ заметно раздражен, он поворачивается к ПАНУРГУ и идет прямо на него. ПАНУРГ пятится в недоумении. ТАУМАСТ останавливается и поднимает руку.
  
   ТАУМАСТ показывает тоже самое еще раз, но уже более формально.
  
   Опять идут по кругу. ПАНУРГ идет и соображает, что еще можно изобразить. ТАУМАСТ напирает на него сзади. Наконец, ПАНУРГ останавливается и поднимает руку.
  
   ПАНУРГ делает пантомиму на тему жизнь обезьян, уже внимательно наблюдая за реакцией ТАУМАСТА.
  
   ТАУМАСТ наблюдает за ПАНУРГОМ, потом отворачивается и начинает ходить взад-вперед, бросая вопросительные взгляды на ПАНТАГРЮЭЛЯ. ПАНУРГ останавливается в растерянности. МАГИСТРЫ опять улюлюкают. ТАУМАСТ подходит к МАГИСТРАМ, берет у одного из них книгу, возвращается к ПАНУРГУ.
  
   ТАУМАСТ разворачивает книгу и кладет ее себе на голову. Несколько раз быстро подпрыгивает с книгой на голове и хлопает в ладоши. Вопросительно смотрит на ПАНУРГА.
  
   ПАНУРГ в замешательстве, он просто оцепенел. ТАУМАСТ опять смотрит на ПАНТАГРЮЭЛЯ. А ПАНТАГРЮЭЛЬ обреченно барабанит, не отрываясь смотрит на ПАНУРГА. ТАУМАСТ отдает МАГИСТРАМ книгу, встает в стороне, пренебрежительно качает головой. ПАНУРГ пожимает плечами и начинает ходит по кругу один. МАГИСТРЫ улюлюкают.
  
   Появляется КУПЕЦ. Он ухмыляется и потирает руки. За ним нехотя идут СТРАЖНИКИ, перекрывая выход.
   ПАНУРГ идет по кругу, просит книгу у МАГИСТРОВ, но ему не дают. ПАНУРГ пытается вырвать книгу силой, но это ему тоже не удается. ПАНУРГ уже готов признать свое поражение, он останавливается и поворачивается к ТАУМАСТУ.
  
   ПАРИЖАНКА. Лови!
  
   Из толпы МАГИСТРОВ вдруг вылетает апельсин. ПАНУРГ ловит его рефлекторным движением. МАГИСТРЫ смолкают, оглядываются на кидавшего. Оказывается, это была ПАРИЖАНКА. Она приподнимает корзину с фруктами и пожимает плечами - извиняясь, что ничего, кроме фруктов у нее нет. ПАНУРГ благодарит ее легким поклоном.
   ПАНУРГ идет по кругу, подбрасывает в руке апельсин. Останавливается, поднимает руку. Барабан смолкает. Полная тишина.
  
   ПАНУРГ кладет апельсин на голову и подпрыгивает - как ТАУМАСТ с книгой. Апельсин падает на землю. Взрыв хохота. ПАНУРГ догоняет катящийся апельсин, подбирает его и пытается повторить то же самое. Апельсин падает опять. А МАГИСТРЫ от хохота падают со скамейки. ПАНУРГ снова подбирает апельсин, выпрямляется. Подносит апельсин ко рту и вдруг с злостью его кусает и опять кладет его на голову. Апельсин лежит на голове, ПАНУРГ поднимает глаза вверх - боится пошевелиться, по лицу течет сок.
  
   МАГИСТРЫ хохочут не переставая. И тут ТАУМАСТ вдруг рявкает неожиданно громким и хорошо поставленным голосом.
  
   ТАУМАСТ. Тихо!
  
   Все смолкают. ТАУМАСТ смотрит на ПАНУРГА и в знак одобрения поднимает указательный палец вверх. Начинает ходить вокруг ПАНУРГА, обдумывает увиденное. Барабан. ПАНУРГ глазами следит за ТАУМАСТОМ, не понимая, что случилось. Снимает апельсин с головы и идет за ТАУМАСТОМ.
  
   ТАУМАСТ поднимает руку, выходит на середину и показывает новый набор движений.
  
   Раскрытая книга лежит на голове.
   Дует 4 раза.
   Закрывает одно ухо ладонью.
   Дует.
   Выставляет вперед другую руку, рассматривает указательный палец, засовывает его в другое ухо, крутит пальцем в ухе.
   Дует.
   Торжественно вынимает палец из уха, выставляет перед собой, показывает.
   Руки согнуты в локтях, ладони открыты.
  
   Ободренный ПАНУРГ пытается использовать свое случайное попадание еще раз. Теперь он не изображает пантомиму, а просто делает множество случайных движений, по своей неожиданности и нелепости даже превосходящие движения ТАУМАСТА.
   Но ТАУМАСТ опять разочарован. ПАНТАГРЮЭЛЬ в отчаянии начинает барабанить без перерыва.
   ПАНУРГ, подстегиваемый барабанным боем, начинает двигаться еще энергичнее, используя хлопки, прыжки и другие жесты и движения ТАУМАСТА.
   А ПАНТАГРЮЭЛЬ, что-то почувствовав, усложняет и ускоряет ритм барабанных ударов. ПАНУРГ оборачивается на ПАНТАГРЮЭЛЯ, подстраивается под новый ритм и постепенно переходит на ТАНЕЦ - в ритме барабана...
   ПАНУРГ танцует - отчаянно и раскрепощенно. ТАУМАСТ смотрит на него, не отрываясь, и вдруг опять поднимает руку - в знак того, что аргумент ему понятен и он его принимает.
   ТАУМАСТ заметно озадачен. Он показывает новый комплекс движений и знаков. ПАНУРГ обыгрывает в танце и это. Делает это так артистично, что ТАУМАСТ непроизвольно пытается повторить, но ему это не удается. ПАНУРГ показывает еще раз - помедленней. ТАУМАСТ старается, но выглядит скованно и довольно нелепо. МАГИСТРЫ начинают хихикать - теперь уже над ТАУМАСТОМ. ТАУМАСТ растерян, а ПАНУРГ задумчиво чешет бороду. Кое-кто из МАГИСТРОВ тоже пытается затанцевать. ПАНУРГ одобрительно кивает. ТАУМАСТ нервничает, подходит к СТРАЖНИКАМ, выхватывает у одного из них бутылку с вином, подносит ко рту. Но сделать больше одного глотка не удается - бутылка уже пуста. ПАНТАГРЮЭЛЬ жестом просит его подождать и делает знак ПАНУРГУ. Тот понимающе кивает и скрывается за пологом. Появляется опять - катит перед собой целую бочку с вином. В руке держит ковш. Ударом кулака выбивает верхнюю крышку бочки, черпает ковшом вино и протягивает его ТАУМАСТУ. ТАУМАСТ берет ковш и жадно выпивает.
   ТАУМАСТ выходит на середину, готовясь попробовать еще раз. Но тут же возвращается к бочке и выпивает еще один ковш. На лице - напряженная работа мысли. А МАГИСТРЫ опять смеются вовсю.
  
   ПАНТАГРЮЭЛЬ начинает барабанить, подбадривая ТАУМАСТА, а ПАНУРГ, с той же целью, снова демонстрирует свои танцевальные способности.
   ТАУМАСТ вдруг поднимает руку. Барабан смолкает, ПАНУРГ останавливается тоже. Полная тишина. Все смотрят на ТАУМАСТА.
   А ТАУМАСТ начинает танцевать, но по-своему - используя те же движения, но в другом ритме и в другом стиле, более естественном для его телосложения и пластики. ПАНТАГРЮЭЛЬ наблюдает некоторое время, потом возобновляет удары, но тоже в другом ритме, подстраиваясь под ТАУМАСТА. ТАУМАСТ одобрительно кивает ПАНТАГРЮЭЛЮ и продолжает танцевать, все более раскрепощенно и с все большим удовольствием.
  
   ТАУМАСТ. Ibi jacet lepus!!!
  
   ТАУМАСТ в полном восторге. ПАНТАГРЮЭЛЬ, тоже увлекаясь, импровизирует и постепенно меняет ритм ударов, а ТАУМАСТ в ответ меняет рисунок танца. Понимающе улыбаются друг другу. ПАНТАГРЮЭЛЬ встает и с барабаном сам включается в танец, изображая что-то свое...
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"