Еще с вечера начался обложной дождь. Всю ночь он барабанил по железным крышам домов и каменистому грунту земли. Вода пропитывала высохшую поверхность, журча стекала в уже переполненный соседний арык за забором базы. С утра, когда мы выехали, солнце совсем не было видно за мглистой дымкой, закрывавшей окружающие горы. Шел дождь, порывы ветра сгибали придорожные кусты и захлестывали водяную пыль в приоткрытые форточки санитарки.
Сейчас же мы возвращались из аймачного центра -городка Баян-Ульгий. Там, в местной администрации, нужно было обсудить несколько вопросов, по поводу работы нашего противочумного отряда в Монголии. Сам отряд стоял на окраине одного из приграничных поселков. Здесь мы развернули лабораторию и устроились сами на территории советской фактории. Она представляла из себя нескольких приземистых глинобитных домов, разместившихся за таким же глинобитным забором.
От нас требовалось определить - насколько активны местные очаги чумы и велика ли опасность с их стороны для нашей страны. Окрестные горы и степи тщательно обследовались, собранный материал поступал в лабораторию и исследовался, результаты анализировались, в конце сезона предстояло подготовить отчет с рекомендациями - как и что делать для снижения эпидемических рисков.
Мне, зоологу, тогда еще не исполнилось и тридцати. Удивительная, незнакомая прежде, страна в центре материка, колоритные местные обычаи, встречи новых зверей и птиц - все здесь казалось необычайно интересным!
За рулем санитарки сидел Степаныч - пожилой водитель, знающий немыслимое количество неприличных стихов. В машине находились еще две лаборантки Люба и Люда и санитарки Галя и Таня. Дамы, присоединившиеся к нам с целью набега на аймачные магазины, были постарше меня, и все отличались пышнотелыми формами. Основные вопросы в городе удалось быстро решить. Благодаря содействию местных властей, даже приобрели со складов кое-какие продукты и товары, которых в свободной продаже не было.
На обратном пути дождик лить уже перестал, а облака стали подниматься вверх, свидетельствуя о наступлении хорошей погоды. Выехав из города, мы ненадолго остановились в лесочке, где из склона бил ключик с ледяной водой. Там перекусили хлебом и тушенкой, расплескав поровну на всех бутылку разведенного спирта. Поэтому настроение было приподнятое, мы вспоминали разные веселые истории и поочередно исполняли озорные частушки.
Дорога сначала шла по равнине, а потом километров десять тянулась вверх по узкому и длинному распадку, перебираясь то на одну его сторону, то на другую. Когда "санитарка", наконец, вылезла на перевал, Степаныч внезапно затормозил - глазам открылось невероятное зрелище. Перед нами раскинулась широкая степная долина. Веер разбегающихся вниз с перевала дорог резал глаза ослепительно белыми лентами, тянущимися вдоль колеи каждой из дорог. Это были шампиньоны. Молодые. Крепкие. Километры сплошных полос из грибов, только что появившихся на свет. Пять часов назад, когда мы здесь проезжали, их еще не было!
В машине была молочная фляга, тридцать восемь литров. И медицинский бачок на пятьдесят литров. И эмалированное ведро. И несколько тарных мешков. Все эти емкости были в короткий срок сноровисто набили шампиньонами. Не сговариваясь, мы сняли с себя куртки от энцефалитных костюмов - нашей спецодежды. Заполненные грибами, стоя в ряд, они смотрелись забавно.
Солнце покинуло зенит и медленно опускалось к неровной линии вершин Сайлюгема. Вокруг радостно распевала на все голоса птичья мелочь, перекрываемая льющимися песнями жаворонков, влажный воздух пьянил запахами полыни и чабреца. Тары больше не было. Растерянные женщины бродили возле машины, ошеломленно глядя на бескрайние плантации шампиньонов. Надо заметить, что до этого в выходные предпринималось несколько безуспешных выездов всем отрядом в ближайшие леса за грибами. Но затянувшаяся засуха не оставила нам шансов - кроме пары засохших сыроежек, поиски ничего не дали. В Монголии с мясом и рыбой в те годы все было отлично, картофель и овощи набрали с собой с запасом, но хотелось как-то разнообразить стол.
Почти одновременно взгляды Любы и Люды сошлись на водителе и, опустившись вниз, вдруг стали осмысленными. Заподозрив неладное, тот попятился.
- Значит, так. Все свои. Снимаем майки и штаны, в них еще много грибов войдет! - скомандовала Люба. Я сразу сдался. Степаныч отчаянно противился насилию, на ходу придумывая оправдания про дырявые трусы и что-то еще, но под неудержимым напором женщин тоже принялся раздеваться. Шесть пар штанов от энцефалитных костюмов и футболок, наполненных дарами природы, заняли свое место в салоне машины. Развитые внешние достоинства, уже почти совсем раздетых наших коллег, стали намного заметнее.
Грибов вокруг меньше не стало. Мы со Степанычем, устроившись на корточках в сторонке, покуривали и вполголоса обсуждали - зачем нам столько, пора бы и остановиться. Но в глазах наших дам, нацеленных на бескрайние грибные поля, опять поселилось отчаяние. Наконец, найдя под сидением пачку старых газет, женщины нашли выход. Застелили оставшийся участок пола в кузове санитарки и стали складывать добычу туда. Постепенно весь салон начал заполнятся. Дверь закрыли, и грибы загружали уже через открытые форточки и через кабину. И только лишь, когда салон автомобиля заполнился до окон, процесс сбора был вынужденно прекращен.
Как мы вшестером залезали в кабину - отдельная песня. Как ехали по ухабистой дороге - другая, но впечатления были интересные... Еще было светло, когда мы вернулись в поселок. Случайные встречные прохожие из его мусульманского населения оказалось совершенно ошарашены видом, открывавшимся им через лобовое стекло машины. При нашем появлении в воротах базы, на встречу припозднившейся группе высыпали все остававшиеся сотрудники отряда. Процесс покидания кабины санитарки таким тесно слитым коллективом оказался совсем непрост и вызвал у встречавших бурное веселье, а также массу очень остроумных, с точки зрения их авторов, комментариев.
Удивительно, но к следующему утру все грибы были переработаны, развешены для сушки или закатаны в банки. Бесславно не пропал ни один их представитель. Пострадавшую одежду выстирали, высушили и возвратили на тела владельцев. Оставшийся месяц командировки восхитительные грибные супчики, жареная картошка с грибами, пироги, соусы и прочие кулинарные изыски хорошо разнообразили наш стол. Несъеденная часть грибного изобилия была контрабандой вывезена на Родину.
В урожайные годы ковры из маслят, подосиновиков или груздей еще не раз попадались на моем пути. Но с таким количеством молодых шампиньонов мне больше нигде не довелось встречаться. Как и с незабываемыми ощущениями от непредставимо тесного и жаркого соседства в одной кабине с дамами на той грунтовой дороге по пути до базы...