Когда свадьба сразу не задалась и драка не поможет.
Мои размышления после означенного мероприятия у знакомых.
Данка
Странная это была свадьба. Ни веселья, ни музыки, ни громких тостов, ни шумных гостей. Гости, конечно, были, но совершенно не шумные. Несколько погруженных в себя величественных дам и трое пожилых мужчин явно высокого происхождения только и делали, что поглощали пищу, правда, очень изысканно. Они даже между собой не разговаривали. Настроение - словно на кладбище тихой лунной ночью - задумчивое.
Я - в тяжелом прямом, как водосточная труба, белом платье до пят, расшитом золотистыми нитями и дурацкими шнурками, которые по замыслу портного должны были бы украсить наряд, но не выполняли этой функции. Платье мне абсолютно не шло, к тому же в нем было ужасно душно.
На мою бедную голову надета тяжелая золотая корона, невысокая, но довольно широкая, больше напоминающая обруч. Даже без малого намека на вкус и изысканность по поверхности короны были прикреплены жемчужины и мелкие, похожие на осколки, драгоценные камни. Прическа... Да какая там прическа! Волосы просто распущены по плечам, даже не взбиты, а те локоны, что я старательно "нажевала" с утра развились. Полное отсутствие какой бы то ни было косметики, только ногти сияют серебром, но это у меня от природы.
Вообще-то ногтями я всегда гордилась и по праву: крепкие и острые, как десять маленьких лезвий закаленных в огне вулкана гномьих кинжалов, длинные - с дюйм каждый, мои когти-ноготки всегда помогали мне. Я могу одним взмахом пальца легко рассечь лист бумаги, кожу, срезать цветок, и многое другое. На кухне, когда что-нибудь готовлю, я почти не пользуюсь ножом: стоит только захотеть - овощи, фрукты и мясо проворно мелькая в моих умелых ручках, словно сами собой, чистятся, крошатся, режутся, измельчаются.
Ценю свои пальчики еще и потому, что могла бы воспользоваться ногтями, как оружием. Раньше я мало с кем могла поссориться, потому что жила очень уединенно, но если представить - страшно даже представить, что останется от того, в кого хорошенько, от души, вцеплюсь всей пятерней!
С руками у меня только одна проблема, зато постоянная. Да, очень и очень редкими ножницами, а если быть точнее, то только такими, на лезвиях которых присутствует алмазная заточка, можно подровнять отросшие ногтевые пластинки.
Полагаю, своими коготками я обязана крови деда. Вот и сейчас, когда недобрые люди обрядили меня ехидна знает во что, я могу искренне порадоваться, что с моими руками им ничего сделать не удалось! Хотя пытались...
Я улыбнулась, вспомнив, как взмокли две служанки, возомнившие себя вправе изуродовать мне руки, отрезав такие замечательно ухоженные ногти. Ха, не тут-то было! С полчаса чем только они не пилили, строгали, пытаясь обстричь - безрезультатно.
"Даже это серебристое зелье не осыпалось" - мученически закатила глаза к небу одна. Я же только молча посмеивалась: никогда не пользуюсь этими специальными едкими зельями, которые придают ногтям разные цвета и блеск. Эти средства так широко распространенны и среди придворных дам и среди зажиточных горожанок благодаря стойкой моде на сочетаемость цвета ногтей и платья. У меня же от природы цвет ногтевых пластинок серебристый и только отчасти бледно-розоватый.
В комнате находились два небольших стола, за одним сидели те трое разряженных в шитый золотом бархат стариков и две немолодых дамы в бриллиантах и париках. За соседним столом были я, принц, Магистр и две другие дамы, видимо, близкие родственницы правителя.
Все это я рассматривала в большом серебряном зеркале, которое было на стене напротив, потому что вертеть головой не могла - моя бедная шея была закована в высокое ожерелье-ошейник под самый подбородок. Сие украшение ощущалось мной как сильные удушающие пальцы убийцы на беззащитном горле.
Догадываюсь, по чьему приказу мне причинялись все эти неудобства - наверняка Магистр расстарался. Вот ведь на редкость мерзкий и противный старикашка! Конечно, что я ему могу пока сделать - бумаги, составленные адвокатами, подписала, мага в личное расположение получила - все мои условия выполнены. Теперь моя очередь терпеть и выполнять их условия. Хорошо хоть я предусмотрительно оговорила пункт о раздельных спальнях с принцем. Правда, не думаю, что с его стороны вообще возможны какие-нибудь поползновения в этом смысле: во-первых, он все еще выглядит очень болезненно, а во-вторых, не думаю, что он стал бы настойчиво требовать выполнения супружеского долга с незнакомой девушки. Да к тому же не такой уж редкостной раскрасавицы из всех, кого ему только довелось повстречать.
Да, я не уродина. Но и на прекрасную принцессу не потяну. И не переживаю по этому поводу - для переживаний у меня и других причин достаточно. Как правило, красавицы в книжках являются если не круглыми дурами, то где-то рядом. А уж легкий сдвиг в голове почти каждой обеспечен.
Я же сознаю собственную наивность и неопытность во многих областях жизни и не думаю, что их надо как-то стыдиться. Полагаю, все придет со временем. А торопить собственную судьбу довольно-таки глупо и самонадеянно - ведь никогда не знаешь, чем она тебе может ответить!
Ничего, будет и в моем доме радость когда-нибудь. Вот только высплюсь, а то устала я от этих всех переживаний, а завтра встану и отомщу Магистру - пусть знает, как маленьких обижать!
Сегодня я уже слишком устала...
Чтобы не заснуть, я отщипывала по одной зеленые продолговатые виноградинки и, одним движением разрезая их острым ногтем, другим ловко вынимала косточки и отправляла все это в две небольшие кучки на тарелке.
Есть не хотелось, но даже если б я и разохотилась, то ничего проглотить все равно ошейник не позволит - и как в меня только воздух проходит, удивляюсь.
Принц тоскливо смотрел перед собой и выглядел привычно замученным, другим я его лицезреть сомнительного счастья не поимела. Придворные, или молчаливые родственники моего супруга (а теперь и мои что ли? Я ж и не подозреваю, кого как называть!) с аристократичной манерностью движений медленно, но неотвратимо опустошали содержимое блюд.
Наконец, они наелись, либо принцу неотвратимо опостылело происходящее, но мой свежеобретенный муж вышел из-за стола. Остановился у моего кресла, не глядя, подал руку, и когда я ее приняла, проводил меня по коридору к дверям моей спальни.
- Доброго сна, ваше величество.
Принц слегка улыбнулся устало моей поспешности и напряженному голосу и ответил:
- Пока что "ваше высочество" - коронуете вы меня только завтра. Между прочим, вы можете называть меня Рик'уэрт, - и ожидающе посмотрел на меня.
Я что-то пробурчала и захлопнула дверь прямо перед его носом. И на замок закрыла. Оглянулась - чем бы подпереть?
Поздравила себя с приступом паранойи, постаралась успокоиться, и, приложив ухо к замочной скважине, вслушалась в тишину коридора. Слышно было, как, немного помолчав, там громко хмыкнули и послышались удаляющиеся шаги - ушел.