...Я никогда не умела любить. Сильно. По-настоящему. Я никогда не умела прощать. Даже самые мелкие обиды. И дело не в том, что я - циничная или злопамятная... я просто такая. Для меня мир слишком сложен, чтобы его понимать. Для меня не существует прошлого или будущего. Только настоящее. Реальность и внутренний мир. Две части жизни. Две самые сложные проблемы. Порой кажется, что нерешимые.
***
Тихо гудел на кухне холодильник, в ванной из ржавого крана капала вода, рыжая кошатина развалилась под настольной лампой, тихо дергая мохнатыми ушами во сне,... а ты мне не звонил. Не звонил уже третий день.
Смешно. Почему-то раньше я была уверена, что мы с тобой будем счастливы вместе. Что будем гулять по паркам, дурачиться у фонтанов, сидеть в тихих московских скверах и банально целоваться...
Но вот уже зима, и не было фонтанов, парков и скверов. Мы были двумя молодыми, динамичными и независимыми людьми. Тебе не нужны ни эти романтические встречи, ни мои поцелуи,... а мне нужны, так что же дальше? Банально. Глупо. Странно.
Кажется, у меня уже паранойя. Вот до чего можно себя довести философскими раздумьями... Я подошла к окну и отдернула тяжелую занавеску. Снег. Много снега. За стеклом все белое, не видно даже фонарей, только тусклые отблески серого света проглядывают сквозь пургу. Декабрь. Вечер.
Чтобы хоть как-то отвлечься от этих депрессивных мыслей я включила комп и полезла в интернет. Монитор приветливо мигнул синим цветом. Пока мой старый модем боролся с перегруженной телефонной линией, я открыла ящик с дисками. Чего тут только не было - от Раммштайна до сборника медляков.... Из колонок полился хрипловатый голос Юрия Шевчука.
...Играй, как можешь, сыграй,
Закрой глаза и вернись,
Не пропади, но растай,
Да колее поклонись,
Моё окно отогрей,
Пусти по полю весной,
Не доживи, но созрей,
Ты будешь вечно со мной...
Железный мозг наконец-то справился с поставленной задачей, и я не без удовольствия погрузилась в чарующий виртуальный мир.
Там, в "виртуале", где все ненастоящее, порой забываешь, кто ты. Ты окунаешься с головой в эту расплавленную галактику, целую вселенную эмоций. Летаешь по бесконечным серверам и чатам... знакомишься, влюбляешься, теряешь, находишь... как в жизни. Только быть ТАМ гораздо легче.
Я зашла на любимый форум любви и ненависти... так, ни одного друга на сайте, печально. Я пробежала глазами по топикам. Н-да, "цинизм", "диеты", "прогулки по кладбищу", пара виртуальных перегрызок... это все фигня. А, вот! "Запрет нацизма на ЛХ". То, что нужно! Я щелкнула мышкой по ссылке.
Сколько себя помню, всегда любила всяческие "глобальные" споры. Про политику, религию, ну а про национализм - вообще "святое".
...Хм, забавно, ты всегда пытался, как бы забить мои "правые" взгляды. Смеялся, когда я повесила на стену возле рабочего стола Российский флаг. Шутил, когда мимо на улице проходил какой-нибудь "представитель нЭрусской национальности"... А мне было до боли все это обидно. Ну почему близкий человек не может тебя поддержать? Ну, или хотя бы не оспаривать твои убеждения, зная, как это все для тебя важно?
Я просмотрела сверху вниз аккуратные столбики мессаг. Дискуссия была в самом разгаре. Озлобленные и уже порядком уставшие оппоненты из последних сил поливали друг друга грязью в самых неприятных формах.
Надела очки. Настроение для спора было самое подходящее, и я решительно придвинула к себе "клаву".
***
За жаркими дебатами незаметно пролетели два часа. Вдруг послышался резкий писк. Я вздрогнула. Пищала сотовая труба. Я нажала западающую кнопку старого "Эрикссона".
- Да...
- Караганда... Здорово подруга! - голос в трубке весело хохотнул.
Я удивленно подняла брови.
- Дарова. Что звонишь?
- Звонишь, - поправила меня Лиза, в очередной раз указав на безграмотность в постановке ударений, - У тебя почему занято?
--
В инете сижу...
--
"Девочка, живущая в сети", пошли пиво пить!
--
Влом, - я сладко зевнула и вырубила модем.
--
Никаких отговорок, в семь на Третьяковке, - и даже не дав мне возразить, Лизавета отсоединилась.
Я задумчиво посмотрела на часы. Стрелка решительно подбиралась к шести. Надо было собираться. Откинулась в кресле и окликнула кошатину. Тася медленно повела мохнатой головой и уставилась на меня огромными чайными глазищами. Думаю, если б у кошек был средний палец, Тася обязательно бы его мне показала, предварительно ударив кулаком в локоть.
***
В метро было полно народу, ну и выбрала же подруга время для встречи, самый час пик. Я зашла в вагон и, протискиваясь между людьми, встала в углу, прижавшись спиной к двери. Стоять было неудобно, и я переступила ногами. Тут сидящая рядом бабища неопределенного возраста громко вскрикнула.
- По ногам, как по паркету - осторожней!
Я удивленно повела бровью и вздохнула.
- Извините.
Бабища уставилась на мои ботинки замечательной марки "Гриндерс" и неожиданно смягчилась.
-Тяжелые, небось?
Я пожала плечами.
- Полтора.
--
Что? - не поняла она.
--
Ботинки говорю, полтора килограмма.
--
А...
Я отвернулась и надела наушники. По мозгам грянул "Коловрат". "Моско-о-овские бритоголо-о-овые...", громко пел Балу. Я закрыла глаза и попыталась выпасть из этого дурного мира. Хотя бы на время поездки.
***
Лизавета как всегда опаздывала. Часы показывали пятнадцать минут восьмого, но подруги все не было. Я пошаталась по переполненному перрону и присела на лавку. Сидеть было мягко говоря неприятно, да еще ко всему прочему в плеере сели батарейки. Я порылась в рюкзаке: ну конечно же, запасных нет.
Мозги, казалось, были набиты душной, липкой ватой. Мысли тяжело шевелились в голове, будто обалдевшие тараканы... Я потерла виски. Тараканы ожили, заполняя все пространство. Я вздохнула. Мимо проплыл какой-то мулатистый рэпер, недобро покосившись на мои подвернутые штаны. Я фыркнула ему вслед. Моим порядком уставшим разумом был сделан вывод, что жизнь, казавшаяся такой увлекательной и динамичной в детстве, перестает меня удивлять и интересовать.
Я тряхнула головой. Вата внутри потяжелела и разбухла. Но тут пришло озарение. Этакий спасательный круг в виде Лизаветы.
Подруга весело чмокнула меня в щеку, и потащила к эскалатору.
--
Что такая замученная? - Спросила она, лавируя между людьми, с изяществом русалки.
Я повела плечами,
--
Башка болит...
--
Ну, это поправимо... Щас пивка махнем!
Наконец мы выбрались на улицу. Холодный ветер ударил в лицо. В голове и правда немного просветлело. Тупая боль подкатила к вискам и прочно засела там, маленькими свинцовыми шариками.
***
--
Как ты думаешь, какого цвета любовь? - задумчиво спросила Лиза, откупоривая бутылку "Пита крепкого".
Я пожала плечами,
--
Не знаю, я вообще не представляю себе любви.
--
Да ладно...
--
Не ладно, - я поморщилась и потерла лоб, - ты-то сама, как думаешь?
Подруга поперхнулась пивом, закашлялась. Я бодро хлопнула ее по спине.
--
Ну не знаю, любовь - большая такая, красная...
--
Почему красная-то? - сразу вспомнилась словосочетание "любовь-кровь".
--
Просто так, фантазию надо иметь, полет души...
Я закурила. Вот значит, как в жизни получается, любовь - красная, душа - прекрасная, а внутри тебя все равно - говно.
Бронзовый Репин, смотрел на нас равнодушными неживыми глазами, хотя какого еще взгляда можно ожидать от памятника?... Но почему-то мне казалось, что весь мир пялится на меня, прожигая насквозь, и вся боль от этих глаз, бьет мне прямо в голову.
Я решительно затушила сигарету и для себя решила, что пора завязывать с этой пагубной привычкой. Может, из-за этого так башня разламывается? Говорят, самый лучший способ заглушить боль, это причинить себе другую. Хм, мазохизмом я не страдаю, значит, придется терпеть.
--
Подруга, у тебя таблетки от головы нет? - я с надеждой уставилась на Лизавету.
--
Не хрен таблетки жрать, само пройдет!
--
Я щас кони двину!
--
Не двинешь, знаешь, ты мне сейчас Душкину напоминаешь. "Ах, мне плохо, машите на меня, машите", - Лиза театрально закатила глаза.
Я рассмеялась. Алена Душкина была нашей любимой темой для таких примеров. Более лицемерного человека я не встречала никогда. Может, в ней говорил скрытый демон, а может, она просто была малость шизанутой девчонкой, но факт оставался фактом. Душкина являлась завратой овцой, и, параллельно, одним из моих виртуальных врагов. Благо виделись мы редко, пересекаясь только на определенных бухаловках. Что не могло не радовать.
--
Слухай, меня Пух в девять встречать должен, до дома проводит.
Я посмотрела на часы. Почти пятнадцать минут десятого.
--
Ну, так беги.
--
А ты?
--
А я пошатаюсь здесь еще малость ...- (конечно, гулять в одиночестве по холоду мне абсолютно не хотелось, но видеть счастливою подругу с Тимуром тоже, хоть это и было свинством с моей стороны).
--
Не обидишься? - Лиза сказала это с явным нетерпением, наверное, очень хотелось поскорее увидеть своего ненаглядного.
--
Да ты что, давай, иди скорее, он, небось, заждался уже, - я чмокнула Лизу в щеку и улыбнулась, - Мурмуру привет!
Итак, я осталась в одиночестве, посреди мрачной аллеи, под пристальным взором великого Репина. В бутылке оставалось еще немного выдохшегося пива, а в кармане пара ментоловых сигарет. Я достала одну, затем, подумав немного, выкинула ее вместе с пачкой. Бросать, так бросать.
Голова привычно гудела тупой болью, а тело мало - помалу начало замерзать. Короткая куртка - бомбер, явно не рассчитанная на российские морозы, давала ветру беспрепятственно гулять по коже. Я поежилась. Надо было и вправду сваливать. Одинокой девушке, даже такой безбашенной как я, не место в подобной обстановке. Я тряхнула длинными волосами и уже собралась выбросить бутылку, как прямо над ухом услышала насмешливый голос.
--
Девушка, что скучаете?
Баритон принадлежал странному на вид молодому парню в надвинутой на глаза кепке. Он обошел лавочку, на которой я сидела, и встал прямо передо мной. Вокруг было темно, но даже в тот момент я поняла - рэпер. А от рэперов, как известно, нельзя ожидать ничего хорошего.
--
Да так, - я пожала плечами, и еще крепче сжала в руках пивную бутылку.
Рэпак оглядел меня с головы до ног, присвистнул и театрально вздохнул
--
Скин, значит?
--
И что? - я понимала, что спрашивает он не просто так.
--
Пацаны, п***уйте сюда, не поверите, на кого я набрел!
Тут вздохнула я, из кустов показались два его товарища по клану.
Все трое ожидающе уставились на меня, обступив полукругом. Ждать каких-либо действий с их стороны не имело смысла, и я легким прыжком перескочила за лавочку. Куда бежать, было непонятно, и пришлось ломануться наугад через заснеженные заросли крыжовника. Все трое ринулись за мной. Со всей дури я метнула назад недопитую бутылку и явно попала в цель. Послышался тупой удар и мат. Я бежала по темной аллее не оглядываясь, только слыша за спиной глухой топот и ругань. Видимо, решив отомстить, моя же бутылка полетела в меня. Удар пришелся по правому плечу. Боли не чувствовалось. Гриндера предательски скользили, а легкие захлебывались холодным колючим воздухом, у меня начали кончаться силы. Тут я выскочила на освещенный тротуар. Метрах в ста останавливался троллейбус. Недолго думая, ноги понесли в его сторону. Мои преследователи, однако, не отставали. Каким - то непостижимым образом, мне удалось заскочить в его закрывающиеся двери. Рэпера опоздали буквально на несколько секунд. Через мутное стекло виднелись их перекошенные запыхавшиеся рожи. Троллейбус с тяжелым скрипом тронулся.
--
В трубах своих не запутайтесь, ублюдки!!! - крикнула я в открытое окно.
Народ дружно, как по команде, уставился на меня. Я улыбнулась своей фирменной лучезарной улыбкой, вот только в тот момент, думаю, вышло не очень жизнерадостно. Я осторожно села на сиденье, с трудом глотая ртом воздух. И тут пришла боль. Горячим лучом она вонзилась в ушибленное плечо. Наконец до меня реально дошло, что было бы, если я не успела бы заскочить в двери и уехать. По спине прошел холодок. Вот какая она, жизнь. Война.
Троллейбус остановился, и я легко спрыгнула на асфальт, зажимая ноющее плечо. С ориентацией по Москве у меня никогда не было проблем, и, судя по местности, забросило мою несчастную душу недалеко от метро "Китай-город". Хотя в центре столицы заблудиться невозможно, ибо в какую бы ты сторону не пошел, все равно выйдешь к какому-нибудь общественному транспорту. Пройдя пару кварталов, я и вправду оказалась у цели.
***
Квартира встретила меня приветливым полумраком и запахом убежавшего кофе. Я осторожно, чтобы не шуметь, сняла ботинки и прокралась на кухню. Мои старания, впрочем, были напрасными, дома никого не было. Об этом свидетельствовала записка, любовно лежащая под грязной туркой.
"Уехала к Алле, вернусь завтра. Мама".
Что ж, сей факт немного поднял мое настроение. Подошла к зеркалу и аккуратно сняла свитер, охнув от боли. Зрелище было живописным. Синяк тянулся аж до самой шеи, и многострадальное плечо медленно, но верно, принимало оттенок перезревшей сливы. Это с какой же силой надо кинуть бутылку, чтобы остался такой след?...
Я пошарила рукой в тумбочке и вытащила тюбик "Биопина". Желтая прохладная мазь неприятно покалывала кожу. Я втирала ее, морщась и матерясь. Рука почти отказывалась двигаться. Перевязав ее эластичным бинтом, я вернулась на кухню и поставила чайник. Автоответчик молчал. Я потыкала кнопки. Никто не звонил. Странное чувство. Пустота внутри. Холодный ветер в душе. Едкая ноющая обида. На всех. На тебя. На жизнь.
***
Утро встретило холодным серым светом, пробивающимся сквозь плотные шторы. Что ж, на учебе каникулы, на работе отпуск. Радовалась бы, но хрен уж. В сердце нет и намека на это светлое теплое чувство. Только лед. Сержусь на себя за это.
Я под забором, в хоккейной маске,
Пытаюсь вспомнить свое имя, и автобус,
В который сяду, тупой, как глобус,
И как законченный поэт уеду в даль...
***
Проверяю еще раз автоответчик. Ничего. Пусто. Великий Перун, я, симпатичная молодая девушка, жду твоего звонка, будто манну небесную, точно паранойя.
До нового года оставалось чуть меньше недели, но ощущение праздника так и не приходило. Опять же, вставал вопрос, как этот самый НГ встречать. Лиза зовет в свою компанию, немного попсовую, но милую. Ганс приглашает на скиновскую бухню в Медведково. Родители уезжают в гости, и берлога свободна аж до третьего числа. Как же мне хотелось провести этот праздник с тобой. Но скорее всего, все кончено, и мне совсем не хочется ничего отмечать. Значит, встречу 2004 год здесь, за любимым компом, с бутылкой...неважно чего.
Подошла к зеркалу. Матовая поверхность отразила невыспавшуюся физиономию с потухшим взглядом синих глаз.
Ну нет, подруга, так не пойдет. Ты девушка, или мимо пробегала? Скоро вообще запаршивлю с этим дурдомом. Распустила волосы и критично оценила свое отражение. Надо было что-то менять. Но что? Я конечно парикмахер, но стричь саму себя неудобно. Достала чемоданчик с инструментами. Как там на курсах учили? Делать акцент? А легко.
***
Через час я выходила из квартиры с огненно рыжей диагональной челкой и ста рублями в кармане. Надо было проветриться, и в мою гениальную голову пришло решение посетить книжный магазин "Белка", что на Земляном валу. "Из-под полы" там можно приобрести уйму интересных книг. Эту лавочку мне когда-то подсказал Ганс, в самом начале нашего с ним знакомства. Там мной уже были куплены "Mеin Kampf" и библия Лавея. Последняя, впрочем, чисто из-за человеческого любопытства.
Пожилая консьержка приветливо кивнула мне головой, немного удивленно покосившись на обновленную челку.
--
Здравствуй, Асенька!
--
Доброе утро, Антонина Михайловна! - я вежливо улыбнулась и побрела дальше.
Ледяной воздух ворвался в легкие колючей волной. Голова как всегда болела. Кажется, что еще немного, и я перестану обращать на это внимание. Так же привычно я разжевала таблетку цитрамона. Чистого, без воды. Опять же по привычке поморщилась от гадкого вкуса. Вот он, новый день. Меня гложило странное чувство, как будто что-то должно произойти. Разумеется, не очень приятное. Но в тот момент жизненный пофигизм достиг своего апогея, и я не раздумывая почесала в сторону метро. В плеере гудел "Пилот", снег скрипел под ботинками, тихо звякала на поясе цепь, рука в кармане ощущала прохладную сталь выкидного ножа. Все было как обычно.
Вопреки ожиданиям "Белка" была закрыта по причине новогодних праздников. О чем свидетельствовало объявление на раздолбанной двери. Н-да... можно было бы расстроиться, но я же обещала себе быть пофигисткой...
Дорога обратно не особо меня напрягла, и, выходя из метро я была почти счастлива. В самом деле, жизнь не такая уж и гадкая штука, надо просто уметь ее прожигать с пользой для себя. Разумеется, внутренне я осознавала, что лишь убегаю от проблем. От себя, от тебя, от НАС. Но человеку свойственно себя успокаивать, хотя порой это и неуместно.
Я запихнула плеер в рюкзак и направилась домой. Как же я ненавижу этот путь - от метро до подъезда. Умники-соседи понатыкали вокруг "ракушек", старый дворик и детская площадка были густо усажены кустами и деревьями, а по вечерам здесь часто собирался всякий сброд. Короче говоря, иногда мне было стрёмно здесь ходить. Хоть капельку, но гадкое чувство опасности колыхалось на дне души, щипая нервы. Из-за ракушек раздался какой-то шум, возня и глухие удары вперемежку с нерусской руганью и стонами.
"Кого-то бьют", с тревогой пронеслось в моей голове. Я быстро пошла на звук, под ногами хрустнуло разбитое стекло.
Я успела заметить три широкие фигуры, удаляющиеся в темноту. За гаражом, неловко скрючившись, лежал молодой парень, лицо его было в крови.
--
Эй, друг, ты как? - я мягко взяла его за плечо.
Парень застонал и сел на снег.
--
Ну, суки черножопые, уроды, - он взглянул на меня, - так отделали, сволочи. Он тряхнул головой и ойкнул.
Я присела рядом с ним
--
За что они тебя?
--
Да не за что, бл*, к другу шел, он в этом доме живет, а они сзади, битой!
--
Хачи?
--
Ну да...
Я достала бутылку минералки и протянула парню. Тот благодарно кивнул и плеснул себе на ладонь. Вода шипела и пузырилась. Пока он пытался умыться, я задумалась.
--
А ведь чертей у нас с роду не водилось, всех погнали. Ты лиц не видел?
--
Нет, они со спины, сссуки... ой, а это... тебя как зовут? - парень лукаво посмотрел на меня исподлобья.
Я улыбнулась, даже в такой момент он флиртовал.
--
Тася.
--
А меня Слава...
И тут сзади просвистел воздух. Затылку стало горячо. Удар. Боль.
"Цепью... со спины... вернулись..." отрывисто подумала я и повалилась прямо на Славу. Следующий удар пришелся по больному плечу. В ушах зазвенело, все вокруг поплыло. Я завалилась на бок, теряя сознание. "Вот и все, вот и конец". Тело сжалось в предвиденье следующего удара, и я попыталась встать. Но ни один мускул даже не дрогнул. Тут кто-то громко вскрикнул прямо над ухом. Быстрые шаги, резкий голос, звуки ударов. Я бездвижно лежала на снегу не в силах сделать хоть что-то. Воздух вырывался из горла с всхлипами.
Тут сильные руки подхватили меня и приподняли над землей. Я открыла глаза. Передо мной было запыхавшиеся лицо ... Ганса.
--
Ну, Таська, ты как? Сильно они тебя? - он озадаченно откинул с моего лица прядь волос.
Я с трудом поднялась на ноги. Штормило не по-детски, перед глазами плыли пестрые круги.
--
Оглушили, черти. - Я простонала и прикоснулась к ушибленному месту. На пальцах осталась кровь.
Ганс потрепал подошедшего Славу по плечу.
--
Все из-за него, орла. Что, подставил девушку под огонь? - тот виновато улыбнулся.
Я обалдело уставилась на обоих.
--
Вы что, знакомы?!
--
Ну да, - Ганс протянул мне мой рюкзак, - он ко мне и шел, смотрю, время сколько, его все нет, решил проверить. Вижу, валяется Славик, на нем ты, и какой-то у*бышь замахивается на вас цепью.
--
И что?
--
Да ничего, одному в табло врезал стаканом, так они сразу смылись. Завтра с пацанами на разведку пойдем.
Я еще раз потрогала затылок. Вроде сотрясения нет. Какое же все-таки свинство...
--
Ладно, пойду домой...
--
Ну, Тась, не обижаешься? - Ганс виновато покосился на Славу.
--
Да ладно, ребят, вы что... - я улыбнулась.
Мы поручкались и разошлись. Слава проводил меня странным взглядом.
***
Больше всего хотелось тишины. Спокойствия и умиротворения... ну и теплой баньки, пожалуй.
Автоответчик молчал. Кажется, и это было уже привычно. Я открыла кран и присела на краешек ванны. Вода струилась жидким серебром, отбрасывая искры брызг на зеленый кафель. Маленькое помещение заполнялось паром. Было какое-то странное чувство потери и опустошенности. Я шмыгнула носом и подошла к зеркалу. Видок был самый, что ни на есть великолепный. Синяки украшают только мужчину, но никак не девушку. Ушибленное дважды плечо, разбитый затылок... да... красота, ничего не скажешь. Столько травм за два дня..
Я с трудом легла в ванну и закрыла глаза. Вот оно - блаженство. Мысли лениво перетекали в голове, особо не обдумываясь. Вода шумела, пар клубился под потолком. И тут затрещал телефон. Я со вздохом потянулась за трубкой.
Звонила Лиза. Спросила, как дела. И чем дальше заходил мой рассказ, тем тяжелее было молчание на том конце провода. В итоге подруга обреченно вздохнула.
--
Эх, овечка ты, Тася, еще немного и тебя пришибут где-нибудь в подворотне битой, из-за этого скинхедства!
--
Не пришибут, "славяне не привыкли отступать"...
--
А, ну конечно! Ладно, бывай, горе луковое.
--
Зиг Хаиль, - я весело хохотнула.
--
А по-русски?
--
Покеда, солнце.
Подруга отсоединилась.
"...Они каратели и их рука не дрогнет
Славяне не привыкли отступать..."
Н-да, "все парни - гады, и солнца ебн*тый фонарь, остановите землю, я сойду"... Галимо, гадко, противно, тяжело, паршиво... как еще можно описать мое состояние? Разве что матерными словами, впрочем, мы же с вами приличные люди.
В ванную деловито вошла Тася. Помахивая рыжим хвостом, она чинно уселась на стиральную машину. Карие глазищи смотрели на меня, не мигая. Я молча разглядывала потолок. В памяти горел лишь один взгляд. Твой.
***
Вечер пролетел незаметно. За всяческими домашними делами и заботами. До Нового Года оставалось три дня.
***
Прохладное утреннее солнце, пробиваясь сквозь шторы, золотыми лучиками освещало комнату. Я разглядывала пылинки, легко пляшущие в этом свете. И казалось, нет в мире ничего больше, кроме этой комнаты, полосок золота и танцующих крупинок.
Что нужно сделать, чтоб навсегда стать такой же пушинкой, летать в утреннем воздухе и купаться в солнце?...
Но нет, такого волшебного мира не существует. Есть только этот, полный ничего не стоящих иллюзий и мечтаний. Вселенная хаоса. Галактика страха и проблем.
***
Пока заваривался чай, я успела принять душ и переодеться. Надо было что-то решать с празднованием НГ. Если честно, мне не очень хотелось кого-то видеть, а уж тем более веселиться. С другой стороны, Ганс и Лизка могут обидеться... Что делать? Хз, словом.
Пропел дверной звонок. Я подскочила на табуретке и чуть не выронила заварочный чайник. Часы показывали полпервого. Что ж, самое время для гостей.
В прихожей мельком взглянула в зеркало, отметив про себя, что левый глаз накрашен гуще правого.
На пороге, с маленькой белой розочкой в руках стоял... Слава, мой вчерашний знакомый. Был он при полном параде. Черный бомбер, подвернутый камуфляж и любовно начищенные ботинки.
Я обалдело уставилась на него. Уж Станислава я увидеть не рассчитывала.
--
Привет, - он протянул мне цветок.
--
Привет, Слав, - я улыбнулась, - проходи.
Он протиснулся в прихожую, едва не наступив любопытной Тасе на хвост.
--
Я тут решил проверить, все ли в порядке... у тебя... как ты?
Я пожала плечами
--
Нормально, голова только немного болит.
--
Все из-за меня, ты прости, что так все получилось.
--
Да ладно, ты же не виноват... снимай куртку, пойдем чай пить.
Мы сидели на кухне и трепались о жизни. Слава был умным и юморным парнем. Простым, но в тоже время загадочным. И еще у него были обалденные серые глаза. Немного надменный... "кошачий" взгляд. Да и сам он был похож на кота. Да, именно на добротного, огромного котяру.
--
Слав, а как тебя называют?
--
В смысле?
--
Ну, Мишка у нас Ганс... а ты?
Он едва заметно улыбнулся
--
Кот.
...Вот это да, пронеслось в моей голове.
--
Ну а ты?
--
Весна...
***
Так мы просидели со Славой порядка трех часов. Он был очень милым парнем. Этаким Данилой Багровым из "Брата - 2".
Но все же, я так и не переставала думать о тебе. Ты засел в моей душе прочной занозой. Я не могла тебе позвонить, потому что это было бы доказательством моей слабости. Ты же пропал. Просто взял и исчез из моей жизни. Теперь казалось, что мы никогда и не были вместе. Просто щемящая обида за то, что ты так просто смог порвать и забыть все, что было. Ведь мы вместе пережили многое. И ссоры и разлады. Я игнорировала все твои подколы и жестокие слова. Почему? Наверное, я слабый человек. Может быть. Но ведь было между нами что-то, что держало друг с другом. А теперь тебя нет. И все вокруг испарилось.
***
На следующий день Кот пришел опять. Мы вышли на лестничную клетку. Он закурил. Я смотрела в его серые глаза и не могла ничего понять. Ведь вот он - классный парень, идеал, мечта, сказка. Так почему я не рада? Почему не могу сломать этот колкий барьер? Я - слабый человек? Да, теперь наверное точно.
Слава решительно потушил сигарету.
--
Тась, я хотел тебе сказать... ты - очень хорошая девушка...
Сердце забилось чаще. Я сосредоточенно разглядывала сбитый кафельный пол.
Кот подошел ко мне вплотную и тихо сказал.
--
И очень красивая.
Дальше все пронеслось, как в тумане. Он мягко обнял меня и слегка поцеловал. Я закрыла глаза. Сердце пульсировало где-то в висках. От него пахло табаком и хорошим одеколоном. Возможно прошло несколько секунд, а может и меньше, но мне это мгновение показалось вечностью.
Я слегка отстранилась. Все было так, как нужно. Вот только мне от этого плохо.
--
Слав, я не могу, правда, прости.
Кот понимающе кивнул и быстро зашагал вниз по лестнице. В окно я видела его быстро удаляющуюся широкую фигуру.
Вот и все. Вот я и дура. Великий Перун, ну за что?!
Из глаз капали слезы. Мне было на них плевать. В душе поднималась душная волна.
Я до боли стиснула зубы. В следующую секунду волна захлестнула меня всю. Я с размаху ударила кулаком в лестничное стекло. Послышался треск и звон. Брызнула кровь, я тихо застонала и опустилась на батарею. Боль била в руку, под ногами валялись окровавленные осколки. Не стесняясь никого я рыдала в голос. На все в этом ебн*том мире было плевать. Хотелось просто исчезнуть. Испариться. Навсегда. Никогда больше не чувствовать эту Боль, раздирающую душу на клочки.
***
Вот и 31 декабря. Небо хмурится низкими тучами, на землю падает и тут же тает серый снег. Москвичи спешат по своим делам, суетятся. В магазинах очереди, весь город напоминает большой взволнованный муравейник.
Но в квартире номер 57 тишина и покой. Я сижу за компом. Рыжая кошатина спит под настольной лампой, положив пушистый хвост на клавиатуру. Все как всегда. Привычно болит голова. По обыкновению ноет заживающее плечо.
Я обзваниваю всех своих друзей, дабы сообщить, что не приду к ним на НГ. Что ж, возможно это и к лучшему.
Беру в руки старую гитару. Пытаюсь вспомнить хотя бы пару аккордов.
Пела она песни. Плохие да фальшиво,
В голове стучалось - "Без тебя паршиво"
Собственный голос показался мне каким-то угасшим и неживым. Но и на это было мягко говоря...
Часы показывали семь вечера. Я откупорила бутылку шампанского и глотнула прямо из горлышка. Чат потихоньку вымирал. Всем хотелось праздника. Всем, кроме меня.
***
И тут раздался звонок в дверь. Тася сонно повертела головой, не понимая, что ее разбудило.
Я со вздохом поставила бутылку на пол и пошла открывать.