С картинами наперевес она прошла в супермаркет, как всегда замирая, когда перед ней сами открываются двери. Ей всегда казалось, что это словно магия. Наверное, она никогда к этому не привыкнет. Девушка ходила между рядами, ища отдел со злаками, и собиралась сделать набег на сладости. Когда она заметила нужные полки, то подбежала к ним и стала увлеченно читать составы: вот что она еще любила делать больше всего остального. Она почувствовала какую-то потасовку впереди ряда и без особого интереса оглянулась, заметив лишь четверых парней с тележкой. Но чем дальше, чем все сильнее эта четверка маячила, не давая Дафне спокойно выискивать в составах вредные вещества и отставлять пачки обратно на полку. Когда она вновь посмотрела на ребят, то заметила, что один из них сидит в тележке, а другие как сумасшедшие гоняют ее из стороны в сторону, сваливая на пол пакеты с макаронами и пачки с кашами, и смеются. Смеются, словно это лучший день в их жизни. И как только позади них появился один из консультантов, они побежали вперед, хватая на бегу какие-то упаковки с шоколадными шариками. Даф пришлось вжаться в стеллаж, чтобы остаться живой, она в это верила. Наверное, в сотый раз у нее в голове пронеслось "вот сумасшедшие", когда они промчались мимо.
Она наконец выбрала пачку, а когда повернулась, чтобы уйти, чуть не выронила её. Навстречу ей снова летела эта четверка, что-то крича. Что именно она, конечно, понять не могла, лишь стояла, словно в нее засунули несколько десятков прутьев. Со скрежетом и свистом они затормозили перед ней, и снова смеялись, одновременно пытаясь отдышаться. Получалось у них не очень, нужно заметить. Но что еще заметить было несложно, от них так и несло жаром, молодостью и весельем. Безрассудство и шалость: вот что было высечено у них на лицах.
Парень в тележке казался ей смутно знакомым, но мало ли кого она могла видеть на улице? А вот он ее, кажется, точно вспомнил. Он задыхался от смеха и разобрать слова было сложно: читать по губам не так-то просто, когда они беспорядочно двигаются и растягиваются в улыбке. Даф лишь смогла разобрать что-то про цветы и выговор на работе. Она собралась уходить, но он схватил ее за запястье, указывая на картину, которая была видна.
- А ты знаешь, что эти желтые цветы... как же их зовут, - он поднял глаза к лампам на потолке. - Черт бы побрал мою память. Так вот эти желтые цветы к одиночеству, а желтый так и вовсе к расставанию.
Даф скривилась от того, как в точку он попал. Но лишь пожала плечами. Перескакивая с одних губ на другие и стараясь ничего не упустить.
- Ты что, Лир, кадришь девочек с помощью ботаники? - засмеялся один, толкая в плечо парня в тележке.
- Но она ведь всё ещё здесь, значит я король пикапа! Разве не так? - все смеются. А Даф стояла и думала, что бы она ответила, если бы могла. Что она здесь не поэтому? Что она бы скорее сбежала от него из-за того, что он говорит слишком горькие по вкусу вещи из-за своей флористики, и не важно, насколько он прав?
- Но что-то она не сильно разговорчива. Эй, как тебя зовут? - парень в широкой майке и с начесом белесых волос посмотрел на нее с милой улыбкой.
Она лишь пожала плечами и слабо улыбнулась. Наверное, они подумают, что она или стесняется, или старается быть загадочной. Но на самом деле, сейчас у нее едва получилось растянуть губы в улыбке от того, как долго этого не происходило. А что напугало девушку еще больше, так это то, что улыбка появилась сама собой.
- Это ты рисовала? - Лир снова внимательно смотрел на нее, а когда она кивнула, сразу же спросил. - Можешь её продать?
Но это именно то, чего ей совсем не хотелось. Отдавать часть себя этому парню? Нет. Ни за что. Она скорее съест десяток ненавистных яблок, запьет все противным имбирным чаем, который всегда пах для нее мокрыми закоулками плохих районов города, в этом была ее странность, но чего уж не изменить, как не изменишь цвет луны на коралловый, а звезды не заставишь гореть днем. Всё потому что они - такие, и никто не силах изменить то, какими они привыкли быть. И к тому же, он говорит, что вся она пропитана одиночеством, а её работы кричат об этом и теперь желает купить?
Она достала блокнот и со слабой улыбкой, которая никак не сходила с лица, написала: "Тебе - нет" и повернула блокнот к ним обыкновенным движением руки, которое уже стало по значимости и привычке почти тем же самым, что дышать. Брови парня взлетели вверх, будто их кто-то потянул. Он толкнул друга в бок и тот заулыбался:
- А мне?
Она беззвучно усмехнулась. Ну до чего же они забавные. Словно дети. Но может, в этом и прелесть? Даф поняла, что больше не может быть с ними рядом. Это слишком... весело? Это слишком приятно. А есть такие моменты, когда ты понимаешь, что тебе с ними не по пути, что им никогда не принять тебя. И она развернулась, но Лир снова успел податься вперед и поймать ее за руку. Он кивнул на блокнот и спросил: можно? Она думала пару секунд, но решила, что так она скорее сможет уйти. Парень что-то быстро писал, когда другой его друг, со скейтом в руке, неожиданно сказал ей "Лови!" и бросил маленькую пачку мюсли со стеллажа, чего конечно она не услышала, так как не смотрела на него и эта пачка врезалась в нее и упала на пол. Девушка не понимающе посмотрела на парня, но тот лишь легко улыбнулся уголком губ и подмигнул. Когда в тебя кидают пачками мюслей, это мало похоже на гостеприимство или что-то в таком духе, поэтому она поскорее выхватила у Лира свой блокнот и понеслась к кассе. Больше она с ними не сталкивалась.