- Марго, идем скорее! Его скоро поведут на костер! Идем же, посмотрим на него! - подгоняла Криста.
- Подожди немного, я сейчас, - Марго надела сандалии и обе 7-летние девочки побежали в сторону главной площади Вавилона, где должна была происходить казнь страшного колдуна, убившего, ради опытов, своих жену и еще не родившегося ребенка, за их убийство его и осудили на смерть.
Добежав до площади, девочки увидели большую толпу, и новые любопытные лица горожан все прибывали со всех концов города. Подруги решили пробраться поближе к центру - им это было нетрудно из-за их возраста и роста.
И только они выглянули из-за первого ряда, как по толпе пронеслась волна шума: колдуна вели к месту казни - деревянному столбу, с трех сторон обложенному сухим хворостом. Раздался тревожный гул барабанов, извещавший горожан о приближении конца жизни колдуна.
Вот из-за поворота показались два стражника-палача - каждый в руке нес зажженный факел. Между ними и немного позади шел юноша, лет девятнадцати, безумно красивый, как показалось Марго. Шествие замыкали еще два стражника с факелами в руках.
На среднем пальце правой руки осужденного сверкал золотой перстень с огромным рубином: ему тоже суждено было погибнуть в огне, как талисману колдуна. Марго не отрывая глаз взирала на несчастного, делавшего последние в своей жизни шаги.
- Это и есть тот колдун, - шепнула подруге Криста, - видишь, у него на пальце перстень: только благодаря ему, стража схватила этого мерзавца.
- Как он прекрасен! - заворожено прошептала Марго.
- Да, действительно. А ты знаешь, мне мама говорила, что он еще и очень дорогущий. Жаль, что никому больше не суждено носить его.
- Криста, перестань трещать. Я говорила не про перстень, - остудила девочка пыл подруги, - я о самом этом человеке. Это неправда - он не колдун - я чувствую это.
Криста опять что-то начала рассказывать, но подруга уже не слушала ее: она заворожено смотрела на прекрасного юношу, идущего навстречу своей смерти с потупленным взором.
И вдруг, повинуясь непонятному порыву, молодой человек поднял голову и их взгляды встретились: кажется, он был испуган встретившимся ему взором. Его губы стали шевелиться - он что-то начал шептать.
Когда процессия поравнялась с местом, где стояли девочки он сильнее занервничал и стал говорить громче. Марго услышала постоянно повторявшееся имя:
Он опять поднял голову и встретился взглядом с Марго. На его лице появилась измученная улыбка. Что-то в его взгляде, в его небесно-голубых глазах показалось девочке странным, завораживающим, притягивающим как магнит и она, повинуясь голосу сердца, двинулась еще ближе к будущему костру.
Осужденного довели до места казни, привязали к столбу и начали укладывать пустое пространство заранее заготовленным хворостом. В этот момент он вскинул голову, и, взглянув на голубой безоблачный небосвод, изо всех сил крикнул:
- Фатима, я знаю, ты будешь моей!
Его взгляд был торжествующим, когда начальник охраны взглянул на смертника и, усмехнувшись, промолвил:
- Что ты несешь, балбес, тебя сейчас сожгут, а ты говоришь про какую-то девку, - и, обращаясь уже к подчиненным, отдал приказ к началу казни. Барабанная дробь усилилась: теперь барабаны били по всему городу.
Палачи встали с четырех сторон света и медленно опустили свои факелы на приготовленное топливо. Почти мгновенно начался бешеный танец огня, поглощающего в себе приговоренного к смерти человека.
Смертник ничего не ответил на усмешку начальника охраны; он молчал, когда поджигали костер; он молчал, когда огонь, несколько утихомирившись, начал своими языками лизать его тело, но он неосознанно крикнул: "Фатима, нет!!!", и тут же потерял сознание, когда 7-летняя Марго отделилась от замершей толпы и направилась в сторону костра.