Вигневич Милан : другие произведения.

Я хочу танцевать с тобой до смерти

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 2.00*3  Ваша оценка:

I want to dance you to dеатн.

Я хочу танцевать с тобой до смерти.

-1-

   О господи! Как я устала,- обессиленно сказала Барбара и поставила на пол свою сумку, - Сейчас же принимаю душ и ложусь спать.
   Алекс поставил рядом два своих тяжелых чемодана, распрямил спину и с недоумением спросил:
   -Ты шутишь?
   -Нет не шучу. Меня эти два дня настолько измотали, что я едва стою на ногах. И не забывай, что я женщина, и когда уменя бывают периоды, то я себя чувствую ужасно, и мне нужно больше отдыхать. Голова у меня ну просто раскалывается.
   Это он действительно знал. В период месячных она менялась до неузнаваемости, становилась раздражительной, лицо её словно опухало, и в эти дни лучше было обходить её стороной. Но сейчас, здесь, в Вероне, лежать на кровати, когда кругом такая красота!. Ему казалось это просто безумием, и он попытался ещё раз её уговорить.
   -Но ведь у тебя есть таблетки от головной боли. Может. ты их примешь, и мы неспеша пройдемся по городу, посидим где-нибудь, покушаем или выпьем кофе.
   -Ты что, не слышишь? Я же тебе говорю, что ужасно устала, и у меня болит голова. Поэтому никуда не пойду. Завтра вечером приезжает Наташа с мужем, и я хочу хорошо выглядеть, - с раздражением сказала она и стала распаковывать чемодан.
   -Ну, а мне что делать, сидеть и смотреть телевизор?- еще не сдавался он.
   -Зачем же, ты можешь делать всё, что хочешь. Иди погуляй сам, я ничего не имею против. А завтра уже погуляем вместе,- ответила она и вошла в душ.
   Алекс не стал больше с ней спорить, тем более, что такой вариант ему тоже подходил. Он снял с ног надавившие за долгую дорогу туфли и вышел на маленький балкончик - с улицы пахнуло жарой и дурманящим запахом кофе. Балкон выходил на узкую многолюдную улицу с множеством маленьких магазинов. Запах манил его на воздух.
   Он вернулся в комнату, положил свой чемодан на кровать и открыл его небольшим ключиком, лежащим в кошельке. Здесь были только его вещи. Он немного покопался и вытащил из сумки темно-синие шорты, купленные ему Барбарой специально для этой поездки. Затем он вытащил из чемодана свою любимую чёрную майку.
   Не успел он полностью одеться, как из душа вышла Барбара.
   -А ты уже собрался? Быстрый ты!
   -Но ты же сама говорила, что ты не против,- удивился он.
   -Я и действительно не против. Иди конечно, а я немного посплю,-успокоила его Барбара и легла на постель. Алекс подошел к ней и чмокнул в щеку.
   -Я поболтаюсь пару часиков и вернусь,-заверил её он.
   -Можешь не спешить, а главное не буди меня, когда вернешься. Я приму снотворное и хочу поспать до утра.
   Алекс взял ключи и вышел в коридор. Лифта он дожидаться не стал, а пошел пешком по лестнице.
   Как только он вышел на улицу, в лицо ему ему снова пахнуло дурманящим запахом кофе. Он повернул за угол, и перед его взором предстала площадь "Бра". Размер площади был впечатляющий, и это подтверждалось самим названием "Широкая". По всему её периметру расположились здания и дворцы, выкрашенные в тёплые цвета - от желтого до красного. На некоторых зданиях штукатурка поотваливалась, но это делало их не менее привлекательными.
   Вокруг площади под широкими зелеными навесами располагались уютные рестораны, забитые туристами. Над ними возвышались железные столбы, украшенные фонарями ещё из прошлого века.
   Площадь была вымощена булыжником, раскаленным жарким летним солнцем. На ярком голубом небе не было ни одного облачка и находиться долго под солцем было невыносимо, а потому Алекс решил обойти площадь, сесть в любом ресторанчике и выпить пива.
   На противоположном конце площади расположился древнеримский амфитеатр, прозванный "Ареной". И хотя с него была сорвана внешняя парадная стена, он и в таком виде был неотразим.
   В Италии всё пронизано историей, и тут человек чувствует себя звеном в длинной цепи человеческих судеб. История здесь становится твоей частью, и такие чувства очень трудно испытать в совсем юной и далёкой Австралии.
   Алекс обошел арену вокруг и осмотрел кусочек внешней стены, уцелевшей в самом углу площади. Тут он почувствовал, как пот градом катится по его лицу, и навязчиво нарисовался бокал холодного пива. Он прошёл мимо нескольких ресторанчиков, но все столики на улице были заняты, а сидеть внутри не хотелось. Наконец, ему повезло. Он заметил только что освободившийся столик и поспешил занять место. Он сел и огляделся. Отсюда вся площадь была, как на ладони, и можно было с удобством наблюдать за происходящим. Он подозвал официанта, заказал бокал пива и стал разглядывать проходящих мимо пешеходов. Всё здесь было не так, как в Австралии, где доминирует культура тела, и одежда лишь обрамляет красивые, мускулистые и загорелые тела. Самой же одежде уделяется не так много внимания. Здесь же, наоборот, мужчины выглядели более хрупкими, но одеты все были куда более элегантно. Многие сидели в ресторанах, не спеша попивая кофе, смачно затягивались сигаретным дымом и внимательно рассматривали мимопроходящих. Снова подумалось об Австралии, где не принято так смотреть на людей. Ты можешь ходить хоть голый, и вряд ли кто обратит на тебя внимание. Редко когда ощутишь на себе внимательный взгляд. Здесь же тебя взглядом просто буравят, а потому люди ходят по улице словно по сцене, разве только при этом не срывают оваций.
   Официант принёс высокий, запотевший от холодного пива, бокал и поставил его перед Алексом. От жажды половину бокала он выпил залпом. Холодное пиво освежающим потоком упало по пищеводу в желудок, и все внутренности задрожали от удовольствия. Он вспомнил о Барбаре, спящей в гостиничном номере, и ему стало жаль, что они сейчас были не вместе. Было бы куда интереснее походить по Вероне вдвоём. У них всегда были странные отношения. Их брак больше походил на сделку, в нём было больше мыслей, чем чувств. Но она внесла в его жизнь смысл. Она родила ему дочь, в которую он вложил всю свою душу, ну а любви, в полном понимании этого слова, у них не было никогда. Но об этом они знали еще до женитьбы. Он сам предупредил её об этом ещё задолго до их свадьбы.
   Этот отпуск был особым. Он проработал в своем университете больше десяти лет, и в этом году ему полагался оплачиваемый полугодовой отпуск. У Барбары было всего пять недель, и их они должны были провести вместе, и потом ей надо было возвращаться на работу. Алекс же после этого уезжал навестить двух своих друзей, когда-то вместе с ним работавших в университете. Ну, а завтра приедет их дочь со своим мужем, и они все вместе поедут в Англию, в гости к матери Барбары.
   У Алекса с ее матерью были очень сложные отношения. Она никогда не любила его, и считала их брак неудачным. Он тоже не испытывал к ней теплых чувств и всегда ощущал себя не в своей тарелке, когда они бывали вместе.
   Но со стороны все смотрелось очень пристойно, и никто даже не догадывался об этом. Короче, от этой поездки в Англию он ожидал мало хорошего.
   Сейчас же он был один и мог сколько угодно наслаждаться свободой, видами и холодным пивом. Он подозвал официанта и заказал ещё пива.
   Тот исчез совсем не надолго и вернулся с еще одним запотевшим бокалом. Теперь уже Алекс не спешил, а пил глотками, делая между ними большие паузы. Было даже обидно, что он бросил пару лет назад курить.
   Пить пиво, затягиваясь при этом дымом, совсем другое удовольствие. Так он просидел около получаса, рассматривая толпу прогуливающихся по площади, и вдруг его взгляд остановился на женской фигуре, медленно бредущей в сторону арены. Что-то в этой фигуре и осанке было до боли знакомое, и у него внутри всё похолодело.
   Неужели это она?- подумал он, но сам успокоил себя, что такого не могло быть. И все таки он жестом подозвал официанта, быстро рассчитался за выпитое и поспешил на выход, вслед за мелькнувшей женщиной, но её след уже простыл.
   Ростом Алекс был выше среднего, но, даже вытянув шею, ему не удавалось увидеть её силуэт. Он шёл быстрым шагом, пытаясь догнать внезапное видение. Наконец, он снова увидел ее в метрах десяти впереди себя.
   Теперь он уже не так спешил догнать её, а просто пытался как можно внимательнее рассмотреть. Ему очень не хотелось бы ошибиться. Но всё в ней - волосы, походка и манера держать голову - были хорошо знакомыми. Тянуть дальше он не хотел, а потому ускорил шаг. Поравнявшись с ней, он зашёл сбоку и спросил по-английски:
   -I am sorry. Your name is Lena?
   Она обернулась в его сторону и внимательно посмотрела. За считанные секунды выражение её лица изменилось от настороженного до удивлённого, а затем растерянного. У неё в глазах даже выступили слёзы, и она дрожащим от волнения голосом спросила:
   -Господи, Шурик! Это ты?
   Все сомнения сразу рухнули, так его называла только она.
  

-2-

   Его жизнь началась давно и совсем в другом конце земли. Звали его тоже по-другому. Мама звала его Сашей или Сашенькой, когда он был хорошим мальчиком. Отец же называл его Александром и мечтал о том, что его сын будет таким же знаменитым, как Пушкин. Мать его была домохозяйкой, а отец был директором фильмов на военной киностудии.
   Отец был на удивление энергичным человеком и с энтузиазмом отдавался своему любимому делу. Он носился по стране со съёмочными группами и иногда даже попадал в ближнее зарубежье. Дома отец бывал крайне редко, а потому, всю заботу о сыне взяла на себя мать. Иногда, во время летних каникул, отец брал их с собой на съёмки, если те происходили где-нибудь на юге. Они бывали в Крыму, на Кавказе, в Одессе - на Бугазе. Саше ужасно нравилось купаться в тёплом море, кушать южные фрукты, общаться с актёрами и быть в цетре вниманья. Отец крутился, как белка в колесе, обеспечивая питание, транспорт, гостиницы и послесъёмочные банкеты. Но он не уставал от этого, а наоборот заряжался новой энергией. Казалось, что он знал всех, и все знали его.
   Отец считал себя человеком искусства и хотел, чтобы его сын стал актёром, а потому Сашу учили всему, чему только могли. Он играл на пианино и гитаре, пел в хоре, ходил на дзюдо, а кроме того на бальные танцы.
   В своём классе он был одним из самых маленьких, а потому всегда был предметом насмешек самого крупного и красивого парня в их классе - Витьки Трегубова и ещё трёх его дружков. Особенно они издевались над ним за то, что он ходил на бальные танцы. За ним окончательно закрепилась кличка "балерун", которую Витька и его дружки произносили с каким-то особым ехидством. Он бы давно бросил эти танцы, но две веские причины не давали ему сделать это. Первая, это настоятельное желание отца, чтобы он продолжал заниматься танцами. Он утверждал, что актёр должен уметь танцевать и двигаться элегантно, как птица. Ну, а второй, и наиболее важной, причиной было то, что в этот кружок ходила самая красивая девочка школы - Леночка Перчаткина. Высокая, белокурая и грациозная, как лань,- по ней сохли все мальчишки в школе. И даже Витька Трегубов при виде её стеснялся и краснел. Она ходила с высокоподнятой головой, словно не замечая всех взглядов, направленных на неё. Сашу она вообще как не замечала, а он боялся даже поднять на неё глаза и смотрел в её сторону, только когда она отворачивалась, будто боялся что ослепнет от её красоты.
   Учительница танцев, Валентина Петровна, была настолько увлечена своим делом, что считала танцы самым важным человеческим занятием. Она часто любила повторять крылатые фразы:
   -В танце человек проявляется полностью. Ничто не раскрывает человека так, как танец. Танцующий человек-это свободный человек. Танец делает человека лучше.
   Своей любовью к танцам она заражала всех, и никто не мог оставаться к ним равнодушным. Главными танцами были танго, вальс и фокстрот. В кружке было девять девочек и только три мальчика, а потому Саша был нарасхват. И теперь, впервые, он почувствовал себя нужным. Да и танцы давались ему гораздо легче, чем другим мальчикам. Довольно часто ему приходилось танцевать с Леночкой (так её называла Валентина Петровна), но, даже танцуя с ней, он стеснялся и старался не заглядывать ей в глаза. Да и сделать это было не так легко, ведь он был почти на голову ниже её. Его глаза были всегда на уровне её заманчивой, уже заметной груди. Но самое главное было то,что от Лены исходил такой дурманящий запах,что у него просто подкашивались ноги. Нет, это не был запах духов, это был запах её тела, и он был настолько приятен ему, что не было на свете иного запаха, так дурманящего его. От других девочек тоже исходили запахи, но они были ему не так приятны, ну а от некоторых вообще хоть нос отводи.
   Валентина Петровна была очень довольна его успехами и часто во время танцев говорила ему комплименты:
   -Вы только посмотрите на Сашу! Такой маленький, а какая осанка, как голову держит и шаг какой лёгкий, ну прямо настоящий принц. Теперь уже все девочки стремились танцевать с ним, ну а его тянуло только к Лене. При каждом удобном случае он приглашал её, и ей это, судя по всему, нравилось. Валентина Петровна подметила и это:
   -Смотрите какая пара у нас объявилась. Лена двигается будто плывёт, ну, а Саша - как уверенно ведёт её. Ему бы только немного подрасти, и пара была бы всем на загляденье, хоть на конкурс выставляй.
   В конце девятого класса с ним стали происходить удивительные перемены. Он стал расти как на дрожжах. И если раньше нос его находился на уровне Лениной груди, то теперь он смотрел ей в подбородок, и перед его глазами всегда была её высокая, тонкая шея.
   Валентина Петровна набрала в кружок танцев ещё несколько мальчиков, и теперь они разбились на постоянные пары, для того чтобы партнёры привыкали друг к другу. Они с Леной теперь были постоянная пара, и Саша ходил на танцы со всё большим желанием. Однажды вечером, после танцев, Лена попросила его проводить её домой. Он с удовольствием согласился.
   Они шли по улице, говорили о танцах, и вдруг она неожиданно сказала:
   -Ты не представляешь, Шурик (теперь она его называла именно так, и ему это нравилось), как было бы здорово, нам когда-то станцевать вальс на площади в Вене, где Штраус писал свою музыку.
   -А что, может когда-нибудь и станцуем,-ответил он.
   Когда они подошли к её подъезду, она повернулась к нему и попросила:
   -А ты не можешь провожать меня домой каждый раз?
   -Конечно буду,- быстро заверил её он, хотя не мог поверить, что она его об этом сама попросила.
   -Вот и отлично! Тогда пока,- и она, чмокнув его в щёку, побежала по лестнице, а он остался стоять, как вкопанный, - обалдевший и счастливый.
   Теперь они были почти неразлучны - и после школы, и после танцев он провожал её домой. Как-то раз она предложила ему зайти к себе домой.
   Он долго сопротивлялся, но затем согласился. Дома она представила его своим родителям.
   -Это мой школьный друг Шурик,- сказала она родителям, сидевшим в комнате перед телевизором.
   -Не Шурик, а Александр, - поправил её отец,- Почему ты такое красивое имя скомкала?
   -А мне Шурик больше нравится, так оно звучит нежнее.
   -Ну, что ж, Шурик,- не стал дальше по этому поводу спорить отец, - расскажи нам, кто твои родители, и чем они занимаются.
   -Мама моя - домохозяйка, а папа - директор фильма на киностудии,-несколько смущённо ответил Саша.
   -Ну, что ж, работник искусства - это хорошо. Мы, военные, кино любим,- удовлетворённо кивнул отец Лены.
   Сам он был полковником, явно стремящимся в генералы. В доме у него была строгая дисциплина. Все здесь ходили по струнке и его указке, даже Лена. Возражений он не терпел.
   Жизнь Саши была настолько заполненной, что не хватало всех двадцати четырёх часов. Кроме танцев и уроков на пианино и гитаре, он вместе ребятами создал в школе музыкальную группу, в которой он играл на гитаре. Они разучивали советские эстрадные песни, а по вечерам, когда никого не было, они играли рок. Лена иногда приходила к ним на репетиции и восторженно хлопала после каждой песни. Особенно ей нравилось, когда он пел песню Битлов "Girl". Она смотрела на него, как зачарованная и говорила:
   -Мне кажется, что ты поёшь эту песню специально для меня.
   -А я и пою её для тебя,- заверил её он.
   В летние каникулы отец отправился в Крым на съёмки фильма и захватил с собой жену и сына. Это были чудесные дни. Пока отец был занят на съёмках, они с матерью бродили по Гурзуфу и купались в море. Погода стояла жаркая и солнечная, а вода была тёплая, как парное молоко. Озарённый ярким солнцем Гузуф, казался сказочным. Сразу было видно, что это город не русский - с узкими улицами и маленькими домами, прилепившимися к высокому брегу. Всё здесь было по-татарски, только не было самих татар.
   Купались они на "чеховке", где Саша нырял с маской, заглядывая в гроты, и прыгал вместе с другими ребятами со скал в воду. Ему даже удалось увидеть дельфинов, они проплыли совсем рядом с ним. От страха, что это акулы, он сначала застыл, а затем от восторга по всему его телу пробежали мурашки.
   Вечерами усилиями его отца устраивались гулянки, на которых весело звучали смех и песни, а вино текло рекой. Не жизнь а сказка!
   За это лето он обогнал в росте мать и стал почти такой как и отец. Кроме того, у него стали расти усы.
   Но вот закончились каникулы, и они вернулись домой. При встрече с Леной он обнаружил, что смотрит ей уже не в подбородок, а в глаза и даже как-то сверху. Они продолжали ходить на танцы, и теперь они готовились к городскому конкурсу бального танца. Для такого случая они стали готовить для себя костюмы. Дело это было нелёгкое, всё надо было доставать и пробивать, но в этом участвовали обе семьи, а потому костюмы были готовы в течение месяца.
   Когда он впервые увидел Лену, одетую в голубое платье, отделанное блестящими цветами, то просто окаменел. Лена в нём смотрелась, как богиня, спустившаяся на землю, или как добрая фея. Он даже не знал, как обнять её, чтобы не помять и не испачкать платье. А потому танцевал он в этот день плохо.
   -Что с тобой?- спросила она, продолжая крутиться в танце, - Ты сегодня двигаешься как деревянный. Он не смог соврать, а потому, сам не ожидая того, выпалил:
   -Я тебя люблю
   Лена при этих словах споткнулась, но затем, пристально посмотрев ему в лицо, с улыбкой произнесла:
   -И я тебя тоже.
   Её ответ убил его наповал и окончательно выбил его из колеи. Танец у них больше не клеился. Валентина Петровна просто недоумевала, глядя на то, что с ними происходит, и, закончив урок, отпустила их домой.
   В этот вечер они останавливались почти на каждом углу и, прячась в тень домов, целовались. При этом он уверял её, что никогда в жизни её никому не отдаст.
   - А я тебе давно нравлюсь?- спросила Лена.
   -С первого дня, как я тебя увидел,- сознался он.
   - Ну, ты молодец, а виду совсем не подавал,-удивилась она.
   -Ты это серьёзно? А я-то думал, что это видно всем.
   -Ты знашь, а ведь ты мне с самого начала тоже понравился,- созналась теперь уже она.
   -Не может быть, я же помню, как ты на Витьку Трегубова смотрела,-припомнил он.
   -На этого дурака? Да как ты можешь себя с ним сравнивать?
   -Ну, а что же такого ты во мне нашла?
   -Дурачок ты, разве когда-то ты мог заглянуть в свои глаза?
   -И что же в них особенного?
   -Они словно два бездонных колодца. В них так и хочется утонуть.
   Саша никогда не был высокого мнения о своей внешности, тем более он никогда не слышал комплиментов от девочек, а потому был так поражён её ответом. Ему было чертовски приятно узнать, что у него есть черты, за которые его может полюбить такая красавица как Лена. Этот вечер перевернул всё в его жизни.
   На конкурс бального танца собрались представители всех школ. Когда Саша вошёл во Дворец культуры железнодорожников, там уже возбуждённым улеем гудела толпа участников конкурса. Все мальчики были одеты во фраки, а девочки - в шикарные разноцветные платья. Лена опаздывала, и он уже начинал нервничать, впрочем как и Валентина Петровна.
   Наконец, она появилась в сопровождении отца. На ней было длинное пальто, а голову покрывал серый платок. Она увидела его, подошла, сняла с головы платок, и её золотые, волнистые волосы упали на плечи. Он до сих пор не мог привыкнуть к её красоте, и каждый раз она поражала его, но когда она сняла пальто и поправила своё элегантное, голубо-зелёное платье в блёстках, ему показалось, что весь зал посмотрел на них.
   В этот день они танцевали так, словно у них за плечами выросли крылья, и они парили над полом под звуки музыки. Валентина Петровна была в полном восторге и, после каждого танца, хлопая в ладоши, говорила им:
   -Ну, ребята, вы просто созданы друг для друга, все только смотрят на вас!
   Им это было чертовски приятно, но они не замечали никого вокруг и были увлечены только собой. Он шептал ей на ухо:
   -Я тебя люблю!
   А она, улыбаясь и раскрасневшись от удовольствия, кружилась в танце, ведомая им и послушная каждому его движению. Её тело испускало тот аромат, прекрасней которого он ничего не знал. Если что-то в жизни он мог назвать моментом полного счастья, то это было в тот день. Конкурс они выиграли. Почти все судьи победу отдали им. Лена просто светилась от счастья. В этом виде он запомнил её навсегда и именно такой часто видел её во снах все эти годы.
  

-3-

   -Господи, Шурик! Это ты?
   Все сомнения сразу рухнули. Так его называла только она.
   -Лена, это на самом деле ты! Что ты здесь делаешь?- спросил он, не зная что говорить дальше. Она, судя по всему, была не меньше ошарашена этой встречей, чем он, и ответила, почти заикаясь:
   -Я - в отпуске. А ты живёшь здесь?
   -Нет, я живу чёрте где, на другом конце света, в Австралии, и сюда тоже приехал в отпуск.
   -Ты здесь один?
   -Нет, с женой,- сознался он.
   -И где же она?- спросила Лена и стала оглядываться по сторонам.
   -Её здесь нет, она устала с дороги и сейчас спит в номере. Ну, а ты здесь одна?
   -Нет, я тоже не одна, я с мужем.
   -И кто же это, если не секрет, Витька?
   -Нет, его так никто не называет, теперь он Виктор Михайлович.
   -Ну, и где же сейчас твой Виктор Михайлович, мне бы не очень хотелось с ним встречаться.
   -Не волнуйся,не встретишься, он уехал утром по делам во Францию.
   -Значит, нам никто не может сейчас помешать! Тогда мы могли бы прогуляться вместе. Ты куда сейчас собиралась?
   Лена сомневалась что ответить, но, выдержав некоторую паузу, произнесла:
   -Никаких конкретных планов у меня нет, я просто так болталась по городу и магазинам.
   -Так может быть ты разрешишь мне присоединиться к тебе. Я так рад тебя видеть!- сознался он. Ему ужасно не хотелось расставаться с ней сейчас.
   - Я тоже рада тебя видеть.
   -Куда же мы пойдём?
   -Абсолютно всё равно, пошли вдоль этой улицы.
   Они пошли вдоль via G.Oberdan, по обеим сторонам которой располагались витрины шикарных магазинов. По ней шли такие толпы народа, что идти рядом было очень трудно, ну а разговаривать просто невозможно.
   -Давай лучше сядем в какой-нибудь ресторан, поговорим и покушаем,-предложил он.
   -Я совсем недавно ела, а вот кофе я бы с удовольствием выпила,- согласилась она.
   Они как раз вышли на Piazza dei Signori и увидели рядом с памятником Данте небольшой ресторан под белыми зонтами.
   -Ну что, сядем здесь?- спросил он, и Лена согласно кивнула.
   Они заказали себе два "Сapucсino" и по кусочку торта, официант принял заказ и ушёл, оставив их наедине.
   Теперь он мог внимательно рассмотреть её лицо. Все те же, такие дорогие когда-то, черты почти не изменились, только некоторые мышцы лица немного ослабли, и едва заметные морщинки скопились в уголках глаз. Но красота её от этого не угасла. Перед ним сидела не девочка, а очень привлекательная зрелая женщина. Мало того, с возрастом все её особо привлекательные черты ещё более чётко проявились и стали ещё заметнее.
   Она некоторое время выдержала на себе его взгляд, а потом, стеснительно прикрыв рукой лицо, сказала:
   -Чего ты так внимательно на меня уставился, картина, видать, не очень привлекательная. Ничего не поделаешь - годы. Поэтому не надо меня так пристально разглядывать.
   -Какая глупость!-поспешил заверить её он,- Ты выглядишь просто чудесно!
   -Спасибо за комплимент, - сказала Лена.
   -Это не комплимент. Это правда.
   -Ты, лучше, раскажи мне о своей жизни. Кто твоя жена, где живёшь и чем сам занимаешься?-попросила Лена.
   Алекс немного подумал, не зная с чего начать, но решил не вспоминать ничего из далёкого прошлого.
   -Я живу нормально. В Сиднее я закончил университет, затем сделал PhD или, как у вас говорят, кандидатскую, и уже больше десяти лет работаю в университете на кафедре химии. Занимаюсь научными исследованиями.
   Жену мою зовут Барбара. Она - менеджер одного из банков. Живём мы с ней хорошо, у нас есть дочь, с которой мы должны встретиться здесь завтра, - почти на одном дыхании выпалил он и замолчал.
   -Да, ты отчитался как на партийном собрании. Мог бы рассказать немного о своей дочери или работе.
   -Чего это вдруг всё обо мне. Ты лучше о себе расскажи.
   -Ну, что тебе рассказать? С тех пор, как ты уехал, за мной стал ухаживать Витя. Вот с тех пор мы и живём вместе. У нас с ним сын, и зовут его Алексей.
   -Ну, а работаешь ты где?
   -Раньше работала в институте, а теперь просто домохозяйка. Надоело работать за копейки, да и вообще мне зарабатывать не надо. Виктор имеет вполне достаточно.
   -Чем же он занимается, если не секрет?
   -Я мало знаю о всех его делах, но у него есть банки и целые заводы, и даже есть шахта в Южной Африке. С тех пор как началась приватизация, он словно включился. У него раскрылись такие деловые таланты, что за пару лет он стал самым богатым человеком в городе.
   -Ты так сказала "он", словно тебя это не касается.
   -Ну, почему же, у нас нормальная семья, разве что очень богатая. Мне теперь не надо считать денег вообще. Дом, дача, поездки за границу, что ещё надо.
   -Да, повезло тебе, Виктор Михайлович оказался правильным выбором. Со мной бы у тебя такого не получилось.
   Она опять сделала долгую паузу, глаза её при этом несколько погрустнели - будто она окидывала взглядом прошлое. Наконец, она созналась:
   - Зато я больше никогда и ни с кем не танцевала как с тобой. Да и ты ведь в жизни добился не малого. Защитился и работаешь в университете и наверняка счастлив в своей Австралии. Я сама там никогда не была, но, говорят, страна чудесная.
   - Говорят правду. Действительно, я лучшего места для себя не вижу. Я так привык, что уже даже не представляю, как жить где-то ещё. Я не говорю, что это лучшая страна в мире, но в ней есть какой-то дух, необъятное пространство и чувство свободы, которое я нигде не встречал.
   -Значит ты счастлив?
   И в этот момент Алекс вдруг понял, что несёт ужасную чушь. Сейчас они разойдутся в разные стороны, и он так и не скажет ей то, о чём он вспоминал все эти годы.
   - Нет, я был счастлив только пару лет в своей жизни, тогда, когда мы были вместе,- сознался он.
   -При этих словах она вздрогнула и надолго замолчала. В её удивительно красивых, зелёно-голубых глазах выступили слёзы. Видно было, что внутри неё шла борьба. Наконец, она вымолвила:
   -Я тоже, Шурик, была счастлива только тогда и помню это всю жизнь.
   -А как же тогда Виктор? Ведь, ты говоришь, вы живёте чудесно.
   -Живём богато-это точно, но только я никогда не любила его. Он настоял на нашей свадьбе, хотя знал, что сердце моё не с ним,- созналась она, и он понял, что её жизнь была такая же двойная как и его.
   -Ты знаешь, я ведь тоже сплю с женой, а во снах всё вижу тебя. Ты помнишь, как мы мечтали с тобой станцевать в Вене?
   -Ещё бы не помнить! - и они оба надолго замолчали. Алекс уже не так пристально всматривался в её лицо. За это время он уже привык к переменам, и теперь оно было для него всё более очаровательным. Его просто тянуло к ней. Неожиданно она вспомнила:
   -Кстати, мы сегодня вечером с Витей должны были пойти в театр. Билеты лежат в номере, а он уехал. Не хочешь пойти со мной?
   -О чём ты говоришь? Конечно же хочу, а за билет я тебе уплачу,- сразу согласился он.
   -Только не говори глупостей. Билету всё-равно пропадать, я его продавать не пойду.
   - Ладно, молчу. А на какой спектакль и куда?
   - Опера "Набуко", прямо на римской арене. Надо спешить, спетакль начинается через два часа, а ещё надо привести себя в порядок и одеться.
   -Мне тоже тогда надо переодеться,-согласился он.
   -Тогда встретимся в половине восьмого на том же месте, где ты догнал меня.
   Они допили кофе, доели торт, расплатились и вышли из ресторана. На улице он чмокнул её в щёку, и они разошлись в разные стороны. Алекс шёл в гостиницу, постоянно думая о том, что произошло. Эта встреча развалила все его планы, теперь они потеряли всякий смысл. Он, как маленькая лодка в открытом море, потерял ориентацию и сдался на волю волн. Лена ураганом ворвалась в его жизнь, как, впрочем, и он в её.

По пути в гостиницу на него вновь нахлынули воспоминания.

-4-

   После победы на конкурсе танцев они словно летали на крыльях успеха.
   Жизнь была лёгкой и радостной, они любили друг друга и порхали, как две счастливые бабочки, а вокруг них кружился такой же красивый мир. Казалось, что так будет всегда, но буквально через несколько месяцев, как гром среди ясного неба, разразилась беда.
   На киностудию нагрянула ревизия. При проверке документов была выявлена недостача в сорок пять тысяч рублей. Все шишки посыпались на Сашиного отца, ведь именно он был финансово-ответственный. Его арестовали и посадили в тюрьму предварительного заключения. В доме воцарилась паника, мать носилась между тюрьмой и домом, таскала передачи, бегала по кабинетам, пытаясь добиться освобожденья, призывала на помощь влиятельных знакомых. Но всё было впустую, заступиться за отца никто не хотел, и она, поняв тщетность своих усилий, впала в состояние аппатии и перестала говорить почти со всеми, в том числе и с Сашей.
   Он сам был в шоке, не веря в то, что произошло с отцом. Он раз в неделю ходил в тюрьму на свиданье с отцом. Ему было ужасно стыдно идти в тюрьму и казалось. что все вокруг смотрят на него и смеются. Здесь он впервые увидел отца не с шикарной шевелюрой и в галстуке, а небритого и помятого. Отец пытался держаться бодро и поднять Сашин дух, но это у него плохо получалось. Саше же хотелось услышать от него, что всё, что ставят ему в вину, неправда.
   В одно из свиданий он спросил:
   -Папа, скажи мне честно, это правда, что ты брал деньги?
   Отец посмотрел на него внимательно, замолчал и, недолго подумав, ответил:
   -Не верь никому, кто это говорит. Конечно, были у нас нарушенья, и деньги тратились не всегда на то, что записывалось. В кино так всегда бывает, иначе ничего никогда не снимешь. Но на себя я этих денег никогда не тратил, и домой никогда не носил. Ты же знаешь, как мы живём. Просто, им надо было найти козла отпущения, и они нашли. А ты, Александр, запомни, ты в доме теперь единственный мужчина и должен смотреть за матерью.
   -Ты, папа, должен доказать им свою невиновность,-настаивал Саша, но отец обречённо сказал:
   -Навряд ли это удастся, им нужно кого-то наказать, и они выбрали меня.
   Ничего им не докажешь, они уже давно всё решили. Так что, ты, Саня, думай сейчас больше о себе, поступай в институт, ну. а когда я выйду, попробуем зажить сначала.
   Но новую жизнь нужно было отложить надолго. Отца осудили по статье 93 прим, за хищения в особо крупных масштабах, на срок пятнадцать лет, с конфискацией имущества. Люди говорили, что ему ещё повезло, - ведь могла грозить вышка. Саша остался с матерью в практически пустом доме, и всё в их жизни покатилось под откос.
   С Леной он встречался уже не так часто, а когда она рассказала в доме о том, что произошло с его отцом, мать Лены очень огорчилась, а отец просто взбесился и заорал:
   -Ну вот, нам только этого не хватало, чтобы наша дочь встречалась с сыном казнокрада, уголовника.
   -Папа, как ты можешь?! -возмутилась она.
   -Как я могу? Да ты соображаешь, что говоришь? Или ты собираешься провести свою жизнь с человеком, у которого такие родители?
   -А причём здесь Шурик? Дети за поступки своих родителей не отвечают.
   -Ещё как отвечают. Для таких людей все дороги закрыты. Мало того,ты можешь испортить мне военную карьеру. Тогда мне до генерала никогда не дослужиться, а ведь ты знаешь как мы с мамой об этом мечтаем.
   -Вот теперь понятно, о чём ты беспокоишься, - о своей карьере! - с возмущением произнесла Лена, но отец остановил её.
   -А разве тебе, нашей дочери, безразлично, о чём мы мечтали вместе с твой матерью? Ты же наша плоть и кровь!
   До этого места мать Лены сидела в углу комнаты на кресле и, нервно крутя в руках кухонное полотенце, старалась не вмешиваться в их разговор. Но, наконец, она не выдержала:
   -Леночка, отец прав. Одумайся и не разрушай нашу семью.Ты ещё молодая девочка и найдёшь себе в жизни парня во сто раз лучше Шурика.
   -Но ведь я люблю его!- взмолилась Лена.
   -А нас не любишь? Или мы мало для тебя сделали!-вклинился отец.
   -Конечно же люблю!
   -Ну, а раз любишь, тогда выбирай, либо он, либо мы.
   Лена разрыдалась и убежала к себе в комнату. Продолжая плакать на кровати, она обдумывала своё положение. Будь она птицей, она бы в сей же миг улетела бы к Шурику. Но она всего навсего человек, с целым багажём причин и чувством долга перед родителями. В эту ночь она почти не спала и обдумала всё до мелочей. Она всё объяснит Шурику, и они расстанутся. Родители могут быть спокойными за свои карьеры - она сделает всё, как они захотят. Своё решение она с утра сообщила родителям, и их торжеству не было предела. Она у них выпросила только неделю на то,чтобы всё уладить с Шуриком. Родители согласились.
   Легко сказать "объясниться с Шуриком", другое дело, когда смотришь человеку в глаза. Весь день в школе она старалась избегать его взглядом и постоянно уходила куда-то в сторону вместе со своей лучшей подружкой Галочкой Свериловой. Только когда закончились уроки, он встретил её у дверей школы.
   -Ты чего целый день от меня убегаешъ, поговорить невозможно,- спросил он.
   -Извини, у меня дела были. А теперь пошли поговорим.
   Саша, как обычно, пошёл провожать домой. Когда они вышли за ворота школы, он спросил:
   -Что с тобой сегодня такое, вид у тебя какой-то таинственный.
   Она немного призадумалась, словно не знала с чего начать, но, наконец, произнесла:
   -У меня вчера был серьёзный разговор с родителями.
   -На какую же тему?- поинтересовался он.
   Лена долго не могла ответить на его вопрос, было видно, что она не знает, с чего начать. Наконец, она тихим голосом сказала:
   -Они не хотят, чтобы мы с тобой больше встречались.
   -Это ещё почему?! - остановившись как вкопанный, почти прокричал он.
   -Из-за того, что твой отец сидит в тюрьме. Они боятся, что если я буду с тобой, то испорчу свою жизнь и их карьеру.
   -А, понятно в чём дело!- почти с ехидством сказал он,- И что же ты им ответила?
   - Я ещё им ничего не ответила. Я хочу, чтобы завтра мы не ходили в школу, а поговорили об этом.
   -Почему же не сегодня?
   -Я тебя прошу, не надо много вопросов, давай всё решим завтра. Встретимся подальше от школы, возле книжного магазина. Там, во дворе дома, есть небольшая скамейка, где нас никто не заметит. Жди меня там в половине девятого. Ты всё понял?
   -Всё, кроме одного, почему так всё таинственно?
   -Значит ты согласен?
   -Конечно согласен...-хотел было продолжить он, но Лена, умоляюще посмотрев на него, попросила:
   -Тогда давай сегодня растанемся и обо всём поговорим завтра, - она поцеловала его щёку, развернулась и побежала домой, оставив его в полном недоумении.
   Всю ночь он ворочался и плохо спал. Ему снилась плачущая Лена, её отец, гневно размахивающий руками. Постоянно в голове кружился тяжёлый бред. Когда же он просыпался, то не мог думать ни о чём, кроме как о предстоящей завтра встрече. Под утро ему наконец удалось уснуть, а когда он проснулся от звона будильника, то увидел, что вся его комната залита ярким светом. Он быстро умылся, оделся, покушал, засунул в портфель несколько книжек ( ведь он в школу всё равно не собирался) и вышел на улицу. Стояло чудесное майское утро. На небе не было видно ни облачка. Солнце светило ярко и весело. День выдался на удивленье тёплым. В воздухе начинало пахнуть летом. На деревьях, поражая своей свежей зеленью, трепетали на ветру только недавно появившиеся молодые листочки. На кустах, растущих вдоль забора, стала появляться дурманящая своим сладким запахом сирень. В кронах деревьев чирикали птички... Можно сказать, сплошная гармония. Не было только гармонии на душе у Саши, он ждал, что ему скажет Лена. Он зашёл в небольшой садик возле книжного магазина и уселся на скамейку в ожидании её.
   Она не заставила себя ждать долго и вошла в садик через пять минут после него. Вид у неё был тоже очень серьёзный, хотя при виде его она приветливо улыбнулась.
   -Привет, ты меня давно ждёшь?
   -Да нет, минут пять, не больше,-успокоил её он.
   -Ну, тогда пошли,- сказала она, и он послушно поднялся со скамейки.
   -А куда пойдём? Ведь если просто так болтаться, то нас обязательно кто-то застукает.
   -Не застукают, мы пойдём к Галочке Свертиловой.
   -Она что, ждёт нас дома?- удивился Саша.
   -Нет, у неё дома никого. Она мне ключи от квартиры на весь день отдала, а её мать уехала на неделю в командировку,- прояснила обстановку Лена, взяла его под руку, и они направились к Галкиному дому. Стараясь быть незамеченными, они быстро шмыгнули в подъезд и поднялись на третий этаж. Лена немного помучалась с ключами, но, наконец, дверь поддалась, и они вошли в коридор, закрыв за собой дверь на два ключа.
   -Снимай туфли и проходи,-пригласила она. Саша вёл себя как послушный первокласник ,подчиняясь всем её указаниям. Они вошли в гостинную и Лена, поставив портфель на стол, вытащила из него бутылку шампанского.
   - Ты что это задумала?- с некоторым испугом спросил он. Она повернулась к нему лицом, и он понял, что такой её ещё никогда не видел. Наверное, так выглядят люди, готовые прыгнуть в пропасть.
   -Я хочу, чтобы сегодня ты стал первым моим мужчиной,- таинственным голосом произнесла она.
   -Ты это серьёзно?- отпрянул он.
   -А ты что, меня не любишь?
   -Как ты могла подумать? Я никого в жизни не любил как тебя.
   -Тогда открой шампанское, давай выпьем для смелости,-и она протянула ему бутылку.
   Саша от неожиданного поворота событий настолько возбудился, что руки его дрожали, и пробка поддавалась с трудом. Наконец, он открутил проволку, и пробка с хлопком выскочила из горлышка, но вылетела она не одна. Следом за ней быстро побежала пена, и Саша, не зная что с ней делать, крутился по комнате, пытаясь не залить ковер, а затем выскочил в кухню и, держа бутылку над умывальником, пытался остановить поток. Лена при этом так весело хохотала, что он несколько успокоился и даже стал улыбаться. Наконец пена остановилась, а в бутылке осталась всего половина содержимого. Тогда Лена подала ему два бокала, и он заполнил их золотистым пенящимся напитком. Они чокнулись и стали пить. Саша пил до этого вино, но шампанское он пригубил в первый раз, а потому газы сильно ударили ему в нос. Лена же, видать, вообще никогда до этого не пила и чуть не подавилась от газов. Наконец, они допили свои бокалы и поставили их на стол. Вино сразу ударило им в голову, Лена раскраснелась, а глаза заблестели каким-то озорством. Она пристально посмотрела на него, сделала серьёзное лицо и сказала:
   -Подойди ко мне.
   Саша послушно подошёл к ней почти вплотную и остановился в ожидании следующей команды.
   -Теперь поцелуй меня,- с истомой в голосе прошептала она.
   -Он послушно поцеловал её в губы, и она ответила ему с такой страстью, как никогда раньше. Так они, слившись в поцелуе, простояли несколько минут. Наконец, она отвела голову и произнесла:
   -Подожди, пошли в Галину комнату.
   Она повернулась и пошла, а он всё так же послушно последовал за ней.
   Комнатка была совсей небольшая, в ней стояла кровать, шкаф и письменный стол со стулом. Но самое главное, она была залита светом, который пробивался сюда через красивые зелёно-жёлтые шторы, окрашивая в этот цвет все уголки комнаты. Лена повернулась к нему и спросила:
   -Ну чего же ты стоишь?
   -А что?- ответил он вопросом на вопрос.
   -Раздевай меня.
   Саша опять стал целовать её, при этом стараясь расстегнуть змейку на её платье, но от неопытности и от волнения руки его так тряслись, что ему это давалось с трудом.
   -Подожди, сама сниму, - предложила она.
   Он опять согласно отступил. Лена, глядя ему в глаза, расстягнула на платье змейку, скинула его с плеч, и оно упало к ней под ноги. Она осталась в маленьких трусиках и лифчике. Саша чувствовал, что его глаза вылазят из орбит. С другой стороны, он был так ошарашен быстротой всего происходящего, что в душу его стали закрадываться сомнения, сумеет ли он дать ей то, чего она от него ожидает, ведь у него в этом деле не было почти никакого опыта. Он всунул руку в карман и с ужасом обнаружил, что та часть тела, которая ему была сейчас нужна, от страха сжалась до смехотворных размеров. Он стоял, потрясённый этой вестью, когда она его спросила:
   -А ты почему не раздеваешься?
   Он очнулся и начал быстро снимать рубашку, а затем брюки. Но из-за того, что забыл снять туфли, ноги из брючин он не мог вынуть. Пришлось очень неуклюже сесть на пол и трясущимися руками высвобождать ноги. Он чувствовал, что ведёт себя как дурак, но никак не мог перестать нервничать. Наконец, он встал и медленно подошёл к ней. Лена одним движением сняла с себя лифчик и перед ним открылись совершенные по своей форме груди, украшенные розовыми сосками. Он нежно обнял её, и при этом её соски словно проткнули его насквозь. Теперь он снова почувствовал запах, исходящий от её тела, тот, который всегда так дурманил ему голову. Сейчас он на него подействовал как эликсир силы. Всё его тело напряглось от возбуждения, и тот орган, который минуту назад висел плетью, моментально налился силой, и уже ничего не могло его удержать. Саша перестал думать и отдался инстинкту. Он повалил Лену на кровать и стал с жаром покрывать всё её тело поцелуями. Она обхватила его руками и сквозь тихий стон целовала его тело. Наконец в сторону полетели последие части их гардероба, и теперь их уже не разделяло ничто, они слились в одно целое, и Шурик вошёл в неё, а Лена, тихо застонав, задрожала в его объятиях...
   Сколько прошло времени в их любовных играх, он не знал. Теперь они лежали оба, изнемождённые, на кровати. Сквозь зелёно-жёлтые, с золотитыми пятнышками шторы свет падал на их обнажённые тела. ещё изнывающие от любовной ласки. Лена лежала на спине, закинув руки за голову. Её прекрасное тело было словно разрисовано импрессионистом, и ему, уже полностью измотанному, опять хотелось слиться и раствориться в ней. Глаза её были направлены в потолок, и ему показалось, что увидел в них слёзы.
   -Ты плачешь?- поинтересовался он, и она, словно стряхнув с себя мысли, улыбнулась и ответила:
   -Нет. Я блаженствую.
   -Лен, а ты выйдешь за меня замуж?- спросил он.
   - Нет, Саша, замуж за тебя я не выйду,- словно окатив его ушатом холодной воды, ответила она, и от этих слов опешил.
   -Ты что меня не любишь?
   -Я тебя люблю больше всего на свете,-поспешила успокоить его она.
   -Тогда в чём же дело?
   -Я же тебе вчера говорила, что мои родители против того, чтобы мы встречались.
   -И что же ты решила?
   -Решила сделать так, как они просят. Не могу же я, их единственная дочь, в которую они вложили всё, бросить их. Но перед этим я хотела, чтобы ты стал моим первым мужчиной.
   -Ты всё говоришь о себе, а обо мне ты хоть немного подумала. Ведь я без тебя жить не хочу и не буду,- возмутился он и, вскочив с кровати, голым стал ходить из угла в угол.
   -Шурик, но ведь ты мне говоришь, что любишь меня. Ну, сделай мне одолжение,- взмолилась, чуть не плача, Лена.
   -Какая глупость! Почему я должен во имя любви отказываться от любимого человека,- недоумевал он.
   -Ну, умоляю тебя, сделай это ради меня,- уже со слезами на глазах попросила она. Саша не мог выдержать этого. Он быстро напялил на себя всю одежду и, внимательно посмотрев на неё, спросил:
   -Хорошо, если ты так настаиваешь, давай расстанемся.
   -Ты думаешь, мне это так легко? Да я с ума сойду! Но давай об этом никому не говорить и продолжать ходить в школу как раньше и на танцы тоже.
   -Нет уж, извини. Терзать себя танцами я больше не хочу. Раз тебе положенье родителей дороже чем я, тогда прощай!- Саша схватил свой портфель и направился к выходу.
   -Подожди!- окрикнула его она.
   Вот так, уйдёшь и даже не поцелуешь меня на прощанье?
   Он вернулся и поцеловал её. Слёзы хлынули из его глаз, и он побежал к двери, с грохотом её захлопнул и выскочил из подъезда. Он шёл, практически не видя ничего, слёзы градом катились из его глаз. Он плакал так горько, что казалось вот- вот завоет. Ужасно не хотелось, чтобы кто-то увидел его в таком виде, а потому он поспешил на стадион и, забившись в углу, возле трибун на небольшой скамейке, дал волю слезам. Здесь никто не ходил, и он мог спокойно обдумать произошедшее. Как чудесно начался день, какие наслажденья испытал он за пару часов. Он был на вершине блаженства с той, с которой мечтал прожить всю жизнь. Но теперь всё рухнуло, и похоже навсегда.
   Какие только мысли не лезли ему в голову, вплоть до самоубийства. Да, он был зол, но постепенно рассудок стал возвращаться на место. В результате, он решил избегать Лену и здороваться с ней только по необходимости. Он не испытывал к ней ненависти, а, наоборот, любил ещё больше, и только жгучее чувство обиды жгло его сердце.
   В школе оставалось учиться меньше месяца, потом были экзамены, ну а после этого он решил уехать подальше и поступать в институт. Сестра его отца, тётя Света, жила в Одессе, и Саша решил поехать туда и попробовать поступить в университет там. Ему думалось, что так будет лучше всем - ему, Лене и даже отцу с матерью. Он старался не показывать своих эмоций, но на душе у него было очень неуютно и грустно. Ничто не занимало его, а делал всё так, словно катился по наклонной поверхности. Думалось, что на расстоянии его чувства остынут, и всё забудется, но нет- о Лене он думал постоянно, и особенно часто представлял их последнюю встречу в доме у Гали.
   Потом были вступительные экзамены в университет, на которые он ходил без всяких эмоций. Точно так же, почти равнодушно, воспринял своё зачисление.
   Учёба в университете его тоже не очень захватывала, и он частенько про- пускал лекции, шатаясь с ребятами по винным подвалам Одессы. Затем пришла сразившая наповал весть. Его отец скончался в тюрьме от обширного инфаркта. Саша в тот же день уехал домой и приехал как раз на похороны.
   Стояла ужасная погода, попеременно шёл то снег, то дождь. Народу было совсем немного, а мужиков, способных нести гроб, было всего шесть, а потому они постоянно подменяли друг друга. Пока несли гроб по асфальтовой дорожке, ещё было ничего, но когда сошли на побочную глинистую , люди стали скользить, и они чуть два раза не уронили гроб. Саша был ужасно угнетён, а потому почти ни с кем не говорил. Мать была одета во всё чёрное, и казалась старухой. Лицо её вытянулось, а глаза стали почти бесцветными от слёз. Она тихо подвывала, но её с боку поддерживал старый друг отца, дядя Боря. Наконец, безнадёжно промокшая процессия добралась до участка, где должны были хоронить отца. Яма была выкопана экскаватором, и на дне её стояла мутная лужа. Зрелище было ужасное, и люди при виде такой моглы окончательно приуныли. Дядя Боря с большим усилием выдавил из себя прощальную речь, после этого гроб открыли для прощания. Отец лежал совершенно не узнаваемый и абсолютно безразличный к тому, что происходило вокруг. Первой к гробу подошла мать. Она упала перед ним на колени в грязь, и, нагнувшись, жалостно скуля, несколько раз поцеловала его в лоб. Её почти силой подняли, и к гробу подошёл Саша. Он тоже припал на колено и поцеловал в мокрый, холодный лоб то, что когда-то было его отцом. Затем он поднялся и встал рядом с матерью. Все остальные прошли мимо гроба сняв шапки, и дядя Боря дал указ заколачивать. Два работника кладбища быстро принялись за дело. Им видать ужасно поднадоел этот дождь, и они спешили в тёплую подсобку, а потому они заколачивали гвозди как осатаневшие. Стук молотка по крышке гроба леденил сердце, напоминая, что у всех один конец, и никуда от этого не денешься .Закончив, они ловко подхватили верёвки и стали опускать гроб в яму. Казалось,что они упадут туда вместе с ним. Наконец, гроб достиг дна ямы и почти полностью ушёл под воду.
   -Ой, господи! Да что же это такое?-заголосила мать,-Ведь он там утонет.
   Дядя Боря и Саша подхватили её под руки и отвели подальше от ямы, а два мужика лихо стали закидывать могилу землёй. Она с грохотом падала на гроб, а затем этот звук прекратился. Ещё через пару минут всё было закончено, и над могилой возвышался только невысокий холмик. Поверх могилы положили венки, и, постояв ещё немного, процессия двинулась обратно к воротам.
   Потом были скромные поминки, но Саша не хотел быть ни с кем. Он заперся в своей комнате и, лёжа на кровати, вспоминал те счастливые годы, когда они всей семьёй ездили на съёмки. Вспоминал он Лену и танцы, всё тогда в этом мире улыбалось ему. Но вот теперь настал период, когда все неприятности сразу свалились на его голову, и когда закончится эта чёрная полоса, он не имел понятия.
   Саша пробыл дома ещё несколько дней, стараясь быть поближе к матери. Но кроме него в доме часто появлялся дядя Боря, который помогал им всем чем мог. Его присутствие смущало Сашу, поэтому он часто выходил прогуляться. На улице он встретил несколько раз своих однокласников, от которых узнал, что Лена собирается замуж за Витьку Трегубова. Эта весть обожгла его сердце. Хотелось побежать и остановить её, но он вспомнил свою клятву. Он решил не показываться ей на глаза, а потому провёл оставшиеся дни дома, одурманивая себя горячительными напитками. Он никогда раньше не пил так много, но теперь алкоголь веселящей поволокой окутывал его мозги, и это состояние было ему приятно.
   После возвращения в Одессу он ещё провёл запойную неделю в ресторане на морском вокзале, где познакомился с музыкантами. Когда он снова стал посещать университет, то обнаружилось, что он безнадёжно отстал, а уже совсем рядом маячила сессия. У него накопилась куча хвостов. Декан факультета оказался очень дружелюбным дяденькой. Он предложил Саше уйти в академический отпуск по семейным обстоятельсьтвам и возобновить учёбу на следующий год. Саша согласился, ведь лучшего выхода у него не было. Академический отпуск удалось оформить очень быстро, и теперь он был свободен, как птица. Его новые друзья из оркестра в ресторане предложили ему играть в их группе. Он никогда даже не мог и мечтать об этом, теперь он играл и пел в престижном ресторане. Тут у него появилась куча новых поклонников и друзей. Многие девочки стремились встречаться с ним, но после Лены он не был способен на серьёзные отношения.
   Вскоре он получил сообщение из дома, что его мать собирается выходить замуж за дядю Борю, и это ранило его в самое сердце. Хотя он не считал себя в праве указывать матери как жить, но было ужасно обидно, что его отец был забыт с такой быстротой. Он пожелал им счастья, но повидаться не приехал . Он продолжал играть в оркестре и куралесить по городу.
   В мае месяце их группе предложили поработать летний сезон на теплоходе "Белорусия" на Средиземноморском круизе. Обычно тяжёлое дело с получением визы прошло удивительно легко, и он с нетерпением ждал предстоящего рейса.
   Впечатления не обманули ожидания. Солнечная Варна с её громадными песчаными пляжами, расскалённая Греция с бесконечными островами, лазурным морем, громкими цикадами, переливающиеся звуки бузуки, а главное, потрясающие воображение останки древнегреческих городов - держали его постоянно в состоянии восторга.
   Дальше была Италия, с её удивительно уютными улицами, с ног сшибающим запахом кофе, с красивыми магазинами, экстравагантными и шумными итальянцами, с такой же потрясающей, как у греков, историей.
   Заходили они и в Марсель, с шумными и весёлыми французами и улицами, чем-то напоминавшими Одессу, а потом в Барселону с её бурной ночной жизнью и необыкновенными домами Гауди. Всё это изобилие впечатлений заставляло его задуматься над тем, почему так свободно и легко чувствуют себя здесь люди.
   Вечерами они играли в музыкальном салоне, ну а после работы пили в баре. Здесь он познакомился с Барбарой. Она работала с иностранными туристами на немецком и английском языке. Она была родом из Австралии и жила в Сиднее. Барбара была высокой стройной блондинкой с очень спортивной фигурой, и двигалась она так, словно плыла над полом. Вечерами, когда публика уже расходилась, она часто подсаживалась к музыкантам и присоединялась к разговору. Пили они помногу, и она старалась быть им равной. Вскоре он почувствовал, что она часто бросает на него взгляды и старается всегда сесть рядом с ним. Его это не сильно возбуждало, но было приятно. Один раз он положил ей на плечо руку, а она, повернув к нему голову и улыбнувшись, взяла его палец и не дала забрать руку. Он понял, что она его хочет, а потому, что был навеселе, то сразу решил не упускать инициативу. Ту ночь он провёл в её каюте. Он давно уже истосковался по женщинам, а потому отработал эту ночь, как шахтёр в шахте, почти без эмоций, но без перерывов. Измотал он и себя, и её изрядно. После этого он приходил к ней каждую ночь, благо, что её каюта находилась на пассажирской части судна.
   Барбара, которая казалась ему до этого гордой и заносчивой иностранкой, оказалась на самом деле очень чувствительной девушкой. Она влюбилась в него с первого взгляда и вовсе не собиралась расставаться с ним. Ему она тоже нравилась. С ней было всё легко и просто. Но в своих мыслях он всегда возвращался к Лене и понимал, что вряд ли он он сумеет полюбить кого-либо другого так, как ее. Он не хотел скрывать этого от Барбары и решил ей в этом признаться. Но это не остудило её страсти.
   - Ты собираешься к ней вернуться?- спросила она.
   -Нет, ни в коем случае,- словно пытаясь доказать что-то самому себе, твёрдо ответил он, - я больше её видеть не могу.
   -Ну, а я тебе разве не нравлюсь?- поинтересовалась Барбара.
   -Ты просто чудо,-поспешил заверить её он,- мне с тобой ужасно хорошо.
   И он не врал, с ней ему было действительно хорошо. Через пару недель они уже стали думать о совместной жизни.
   -Давай распишемся, и ты переедешь ко мне в Австралию,- предложила она.
   -Это легче сказать, чем сделать,- охладил её пыл он. Никто меня к тебе не выпустит.
   -Какое они имеют на это право, если мы будем расписаны.
   -Они себе сами берут права, какие хотят, а ты уже бейся головой о стенку и ничего не докажешь.
   -Тогда, давай я к тебе приеду,- не успокаивалась Барбара.
   -И как ты себе это представляешь? У меня нет ни дома, ни денег содержать тебя,-пытался объяснить он ей.
   Не срабатывало ничто. Барбара знала теперь многое о его жизни, а потому ей в голову приходили всё новые идеи. Никакие границы и суровые законы не пугали её, и, наконец, как-то ночью она предложила ему.
   -А почему бы тебе тогда не остаться где-нибудь заграницей и попросить политического убежища?
   -А я не политический деятель и не диссидент, никто мне его не даст
   -Ты же сам мне рассказывал, что твой отец был посажен в тюрьму и там умер. Вот ты и скажешь, что не хочешь жить в такой стране.
   Они долго по этому поводу спорили, но Барбара умела оказывать давление, да и самому ему после смерти отца, разрыва с Леной и замужества матери было противно возвращаться назад. Хотелось бежать, закрыв глаза.
   Барбара узнала всё - куда надо бежать, в каком городе просить политического убежища, и что говорить при собеседовании. В последнем рейсе они сделали вид, что поругались, и вообще не общались. Он сошёл с судна ещё с тремя членами экипажа. Они пошли на базар в Венеции. Группа всегда должна была держаться вместе, чтобы никто не убежал. Все были ужасно увлечены покупкой товаров для продажи при возвращении домой. Выбрав момент, когда все были очень заняты, он сказал, что срочно должен зайти в туалет. Никто не хотел отрываться от дела и просили его подождать. Саша сказал, что терпеть больше не может, и пошёл искать туалет в угловом ресторане. Остальная группа дожидалась его в магазине напротив. Он вошёл в ресторан, прошёл его насквозь и вышел через другой выход на соседнюю улицу. Теперь уже бегом он стал спускаться в сторону канала. Никто за ним не увязался, и через несколько минут он уже был на вокзале. Обратного пути уже не было, он все перерезал и больше никогда не увидет Лену.
   В Риме он запросил политического убежища. Его поселили в лагерь для беженцев, завели на него все анкеты, и он стал дожидаться решенья. Барбара закончила рейс и через несколько дней приехала к нему в лагерь. Потом были долгие месяцы в лагере, собеседования, медкомисии и приезды Барбары, в один из которых они расписались. Через девять месяцев он приехал в Сидней, и они начали совместную жизнь. Барбара пошла работать в банк, ну а он пошёл на курсы английского языка. Потом сразу он поступил в университет. По субботам и воскресениям он подрабатывал вечерами музыкантом в русском ресторане. Деньги ему там платили не очень большие, но ему чертовски нравилось играть на гитаре и петь. Здесь он мог поговорить по-русски.
   В Австралии его стали называть Алексом, и он привык к этому имени, словно его так звали всегда. Вскоре у них появилась дочь, и теперь у него в Австралии была настоящая семья. С Барбарой они жили дружно, хотя в их отношениях друг к другу было больше чувства дружбы, чем любви. После окончания университета он остался на кафедре писать диссертацию, и после её защиты остался работать там же. Университет стал для него вторым домом, здесь он проводил большую часть своего времени. Домой он приходил только к вечеру, и тогда он мог уделить немного времени Барбаре и дочке. Но несмотря на то, что он уже жил в Австралии много лет, ему так и не удалось забыть Лену. Он вспоминал о ней по несколько раз в день, ну а ночами она ему снилась всегда в своём бальном платье. Не было у него на душе покоя до тех пор, пока у него не появилось новое увлечение. Он всегда хотел заниматься каким-то спортом, для того чтобы быть в хорошей физической форме, и совершенно неожиданно он стал заниматься борьбой (Яшицу). Привёл его случайно на урок один сотрудник по лаборатории, и ему там ужасно понравилось. Увлекла его та сосредоточенность и неторопливость, с которой все ученики следовали указаниям учителя. Каждый вдумчиво проделывал движения, прокручивая сначала всё в уме. Во всём чувствовалось внутреннее спокойствие и контроль ума над телом. Сначала всё казалось простым, но после пары уроков он понял, что эта простота - кажущаяся и даётся большим трудом. Особо интересно было изучать искусство обращения с японскими мечами. Ему стало более понятным мастерство самураев и японское мышление вообще. Занимался он по два часа, три раза в неделю, плюс в свободное время он читал литературу о "яшицу".
   Именно это занятие поменяло его жизнь, теперь он уже не мучал себя тяжёлыми воспоминаниями о несчастной любви, хотя образ Лены так и продолжал по ночам тревожить его воображение. Жизнь с Барбарой наполнилась новым смыслом. Они хорошо понимали друг друга и старались, чтобы их жизнь была интересной. Они часто путешествовали, и если один год они путешествовали по Австралии, то на следующий год ехали по миру. В этом году они приехали отдохнуть в Европу, встретиться с дочкой и навестить родственников её мужа. Но теперь всё это было поставлено под большой знак вопроса.
  

-5-

   В таких размышлениях Алекс подошёл к своей гостинице и поднялся в номер. Ключ у него лежал в кармане, а потому ему не нужно было стучать. Он беззвучно сунул ключ в дверь, вошёл в комнату и увидел, что Барара лежит в кровати и тихо посапывает. На тумбочке рядом лежали таблетки снотворного, значит она их приняла и скоро не проснётся. Можно было спокойно собираться. Несмотря на это, он старался делать всё, как можно тише - подошёл к шкафу, вытащил оттуда свой любимый костюм, рубашку, туфли и вышел в ванную комнату, где стал переодеваться. Рубашка была несколько помятой, но под костюмом этого никто не заметит. Он привёл себя в порядок, причесался и освежился одеколоном. Затем он глянул в зеркало - оттуда на него смотрел хорошо ухоженный мужчина средних лет. Он остался доволен своим видом и вышел в комнату. Барбара продолжала беззаботно спать, он тихо прошёл мимо её кровати и, захватив со стола свои ключи и кошелёк, вышел в коридор. На улице было ещё довольно жарко, ему пришлось снять пиджак и перекинуть его через плечо. Он шёл на встречу со своей детской любовью, и его, словно мальчика, трясло от возбужденья. В голову лезли неприятные мысли. Что будет, если она не придёт? От одной такой мысли он ещё больше вспотел, но прогнал её от себя и, чтобы немного успокоиться, сел выпить холодного пива. До встречи оставалось ещё больше получаса, и спешить ему было некуда. Солнце уже почти зашло, но воздух ещё оставался горячим. Небосклон горел розовым закатом, а со стороны площади долетали звуки гитары и знакомые слова романса "Калитка", так странно звучащие на площади перед Колизеем. Ещё совсем недавно ему казалось, что все его"советские" воспоминания канули в далёкое прошлое, и вот всего лишь одна короткая встреча, и вдруг всё, даже эта музыка, снова стали наполнять его жизнь. Он сейчас точно знал, что жизнь его меняется кардинально. Неспеша допив своё пиво, он глянул на часы. До встречи оставалось десять минут, он рассчитался и двинулся навстречу своей новой судьбе.
   Он подошёл к условленному капителию (старинному невысокому столбу с изображением какого-то святого) и стал всматриваться в толпу. Лена не заставила себя долго ждать. Она приближалась к нему быстрым шагом. На ней было длинное, чёрное платье с высоким разрезом, украшенное чёрным биссером. На её шее играло ожирелье из десятков тонких, золотых цепочек, а на удивительно красивых ногах были туфли на высокой шпильке. При этом она двигалась так легко и элегантно, словно шла босяком. Выглядела она настолько эффектно, что почти все проходящие мимо мужчины оборачивались ей вслед.
   -Какой же я был идиот, что позволил её у себя отнять! Ничего лучшего у меня в жизни не было,- подумал он и помахал ей рукой, а она, заметив его,заулыбалась и ускорила шаг.
   -Шурик, какой ты стал элегантный,- неожиданно первой сделала комплимент Лена.
   -Не говори глупостей,-отмахнулся он,- Это на тебя люди оборачиваются.
   -Что-то не так?- забеспокоилась она.
   -Успокойся, совсем наоборот, выглядишь ты просто с ног сшибательно.
   -Это другое дело,-смущённо улыбнувшись, сказала она и протянула ему билетик,- Тогда пошли!
   -Может быть, я тебе всё-таки верну деньги?- попробовал ещё раз рассчитаться он, но она его тут же остановила.
   -Не говори глупостей, ведь мы с тобой уже обо всём договорились,- она взяла его под руку, и они пошли к входу в Колизей.
   Чем ближе они подходили к театру, тем больше им попадалось людей, одетых в вечерние платья и костюмы. Сама атмосфера улицы была театральной, и Колизей был неотъемлемой частью этой декорации. Под тёмным итальянским небом, усыпанным яркими звёздами, с почти полной луной, словно прожектор освещающей декорацию, всё казалось сказоч ным и существующим вне времени. Улица была уложена мелким глаким булыжником, и между камушками были небольшие зазоры. Ходить по ним в мужских туфлях не составляло особого труда, но на высокой шпильке это было довольно трудным искусством. Лена шла осторжно и ,чтобы не подскользнуться, взяла его под руку. От этого прикосновения неведомая радость и возбуждение разлились по его телу. Ему было чертовски приятно служить опорой этой великолепной женщине. Они прошли через вход, купили программку и стали подниматься по каменным ступеням к своим местам. Когда они вышли наверх, перед ними открылся вид, превзошедший все ожидания. Овальная древняя арена была почти до отказа заполнена людьми. Полуразрушенная, но живая, она поразила их воображение. В партере, или, правильнее сказать, на половине самой арены стояли ряды стульев для зрителей, чуть подаьше расположился оркестр, а за ним шла сама сцена с впечатляющей декорацией "Намбуко", органически сливающейся с внутренними стенами арены. Вокруг же всего этого, начиная с уровня оркестра, шли места для зрителей. Они сидели не на древних ступенях, а на специальных сидениях, укреплённых над камнем. Сиденья были очень мелкие и неудобные, а провести в них надо было больше трёх часов. Они уселись на свои места и осмотрелись. Декорации оперы были очень схематичны, и яркий лунный диск, зависший над стенами, казался её частью. Публика возбуждённо кипела в ожидании представленья. Лена с интересом оглядывала происходящее, ну а он, как зачарованный, мог смотреть только на её восхитительный профиль, до сих пор такой любимый. Вдыхая воздух, он почувствовал всё тот же её чарущий запах, который, как и когда-то прежде, дурманил его голову.
   Наконец, свет стал гаснуть, зазвучала музыка Верди, и зал притих. На сцену с задней стороны декорации стал спускаться хор, и спектакль начался. Артисты пели без микрофонов, и было удивительно, как маленькое человеческое тело может наполнять звуком такую огромную аудиторию. Алекс пытался сосредоточиться на действии, но его взгляд всё время возвращался и фиксировался на лице Лены. Тогда вдруг он чётко ощутил, что не может себе позволить исчезнуть ей из своей жизни ещё раз. Его постоянный взгляд не давал и ей сосредоточиться на спектакле, и она часто оборачивалась в его сторону. Наконец, в один из таких моментов она опустила руку на его колено, а он положил на неё свою руку. С этого момента он уже вообще с трудом следил за ходом спектакля.
   После первого действия был длинный получасовой антракт. Алекс купил два бокала шампанского, и с ними они вышли на площадь перед ареной.
   - По этому поводу можно и закурить,- вспомнила Лена и вытащила из сумочки пачку сигарет.
   -Ты куришь? - удивился он.
   -Нет, только иногда, когда пью алкоголь, а делаю это я очень редко.
   -Ну, если так, то давай и я с тобой за компанию выкурю сигаретку, - согласился он, хотя даже забыл, когда курил в последний раз.
   Они выпили по несколько глотков и закурили. С непривычки ноги у Алекса стали ватными, а голова пошла кругом. Он выкинул сигарету, но его продолжало качать.
   -Давай сядем на скамейку в садике, - предложил он.
   Они отошли чуть подальше к скверику, где одна из скамеек неожиданно освободилась и быстро заняли место. Лена, нежно погладив его по голове, сказала:
   - Мне все эти годы так хотелось увидеть тебя, хотя бы со стороны. Я не могла себе представить, что мы больше не встретимся.
   -Почему? Ведь ты настояла на том, чтобы мы больше не виделись, чтоб я исчез из твоей жизни. Вот я и уехал подальше.
   -Действительно, дальше тяжело уехать! Но только была у меня надежда, что не согласишься, и всё равно вернёшься.
   -Может быть ты и права, но это я понимаю сейчас, а тогда было только чувство горькой обиды.
   -Не вини ты себя, действительно, была виновата во всём я сама.
   -Ну, чего тебе себя винить? У тебя всё сложилось хорошо, есть муж, сын, и деньги тоже есть.
   - Действительно, вроде всё есть, да только во всём этом чего-то не хватает. Виктор, он хороший муж, но только я никогда не любила его. А теперь он стал "новым русским", он вроде и мой муж, но я-то знаю, что у него в каждом месте, куда он ни поедет, есть любовницы или дорогие проститутки.
   -Но у тебя же есть сын, и он наверняка любит тебя,- решил поменять тему Алекс.
   -Володя действительно был моей радостью до лет четырнадцати. Он был поначалу тёплым и ласковым ребёнком , но чем становился взрослее, тем больше стал походить на своего отца. Теперь он вместе с Виктором учавствует в бизнесе. Он стал таким же сухарём, как его отец, и ничто кроме денег его не интересует. Я осталась практически одна, куча денег, а счастья нет.
   Обрисовав такую печальную картину, она развела руками и грустно улыбнулась. Алексу стало больно за неё, и он решил хоть как-то облегчить ей душу.
   - А ведь знаешь, и я тоже чертовски одинок. У нас с Барбарой брак скорее напоминает деловой контракт.
   Я ей с самого начала признался, что полюбить ещё раз в жизни, навряд ли смогу. Но её это устраивало - она меня любила.
   В это время прозвучал сигнал, приглашающий на второе действие, они поднялись и пошли в сторону арены. И во втором акте он не мог сконцентрироваться ни на прекрасной музыке, ни на великолепной игре актёров. Все мысли Алекса были только о том, что они в далёком детстве упустили своё счастье, и этой потери не возместить ничем. И только один раз, когда звучал хор "еврейских пленников", он весь погрузился в музыку, и тяжёлые мысли отлетели. Лена при этом крепко держала его за руку, а на глазах у неё выступили слёзы восхищения. Публика слушала, затаив дыхание, и когда хор закончил петь, арена разразилась овацией, и хор вызвали на "бис". Такого Алексу не приходилось видеть никогда.
   Все три действия было отсидеть трудно из-за очень мелких сидений. К концу спектакля у Алекса устала спина, и он весь извертелся. Когда они вышли из театра, было уже после полуночи. На улице было ещё довольно многолюдно, и многие рестораны были открыты.
   -Давай зайдём что-нибудь перекусим, а то я уже проголодался, -предложил он, и Лена согласилась. Они сели в небольшом уличном ресторанчике. Официант появился почти мгновенно и, получив заказ на две булочки с пршуто и сыром и бутылку "Валполичелло", так же быстро исчез.
   -Шурик, ты не жалеешь, что пошёл на спектакль?- спросила Лена
   -Да ты что?- возмутился он,-Я просто в восторге!
   -Вот и отлично! Ты знаешь, мне кажется, что музыканты - самые счастливые люди. Они, как никто другой, могут ощутить результат коллективного труда. Как жаль, что мне не приходилось играть в оркестре. У них вроде каждый играет свою партию, но в результате все вместе они создают что-то грандиозное.
   -Мне тоже такое приходило в голову. Особенно интересно наблюдать за оркестром. Он мне напоминает громадное животное, которое двигается согласно воли дирижёра. Мне иногда приходилось играть с другими музыкантами, хотя всё это, конечно, на совсем другом уровне.
   -Получается, что музыка - это единственное искусство, в котором одновременно творят десятки людей,- сделала заключение Лена и перешла на другую тему.
   -Подумать только, мы стобой никогда вместе не сидели ни в кафе, ни в ресторане.
   -Слава богу, что это случилось вообще. Так что, давай восполнять пробелы, покушаем, выпьем вина и пройдёмся по ночной Вероне. Согласна? -спросил он.
   -Я-то согласна, меня никто не ждёт, а вот что твоя жена скажет?
   -Она приняла снотворное и спит. Ничто её не разбудит до утра, я это хорошо знаю.
   Возле них снова появился официант и поставил перед ними на стол бокалы. Затем он уверенным движением откупорил бутылку и налил немного вина в бокал Алекса для пробы. Алекс поднёс бокал к носу, понюхал и глотнул. Вино оказалось удивительно вкусным и лёгким. Он одобрительно кивнул официанту, и тот стал наливать вино Лене.
   -За нашу встречу, -предложил Алекс. Они чокнулись и выпили.
   -Ой, какое приятное вино!- воскликнула она.
   -Тебе тоже понравилось? Я от него просто в восторге,- подтвердил он- Сегодня вообще такой день, каких не было в жизни уже давно. Сначала приезд в Италию, прогулка по Вероне, запах кофе на улицах. А потом встреча с тобой, театр, вкус этого вина, а самое главное это твой запах, от которого я становлюсь пьяным и теряю контроль над собой
   -Не может быть! Неужели от меня такой сильный запах, ведь я перед театром подушилась!- почти испугавшись, сказала она.
   -Не беспокойся, тебе не нужны духи. Для меня твой запах - самый приятный на свете, и ,вообще, я понял, что я всю жизнь бежал от своего счастья. Я до сих пор люблю только тебя,- сознался он.
   Это признанье вылилось из него, и он почувствовал облегчение. Он поднял со стола её руку, поднёс к губам и нежно поцеловал, а она прильнула. как кошка. к его боку и тихо проговорила:
   -Я тоже поняла, что сама всё погубила.
   -Ну нет, не всё, ведь мы же ещё живы! - не согласился он с ней.
   Вскоре им принесли две булочки с тонко нарезанным пршуто с сыром и помидорами. Они уплели их с большим аппетитом, запив всё великолепным вином. Говорили они мало, а больше смотрели друг на друга, и эти взгляды значили больше, чем слова. Потом они пошли гулять по ночной Вероне. Теперь он уже чувствовал себя гораздо увереннее, а потому крепко обнял её за плечи, а она прильнула к нему всем телом. Как только они вышли на небольшую улочку Via Roma, он развернул её к себе лицом и жадно поцеловал в губы, а она, тихо застонав, с таким же жаром ответила на поцелуй. Он крепко прижал её к себе и понял, что она самая дорогая часть его жизни
   Они простояли в такой позе некоторое время, а затем пошли дальше. По пути они ещё несколько раз останавливались для поцелуя. Так продолжалось до тех пор, пока на другом конце улицы не появилась другая пара. Лена сделала шаг в сторону и, поправив волосы, сказала:
   -Неудобно как-то, ведём себя так, как-будто нам по двадцать лет.
   -Что же в этом неудобного, если я встретил женщину, которую любил всю жизнь? Я себя сейчас так и чувствую, словно мне двадцать лет. Или ты хочешь сказать, что я выгляжу как старик!-возмутился Алекс.
   -Да нет конечно, ну какой ты старик?- поспешила исправиться она.
   -Тогда в чём же дело, почему мы должны на кого-то обращать вниманье?
   Пусть они думают всё, что угодно, а я буду делать то,что мне хочется,- и он принялся целовать её с ещё большим упорством, а она уже больше не сопротивлялась и не обращала внимания на проходящих мимо.
   Наконец улочка закончилась, и они вышли к старому замку Castelvecchio, искусственно подсвеченному прожекторами. Он смотрелся как продолжение сказки, окружающей их повсюду. Замок был выложен из красного кирпича, изрядно поеденного временем, ведь он был заложен в четырнадцатом веке. На высоких его стенах красовались оборонительные зубцы, а по краям и в середине стояли три высоких башни, на одной из которых находились часы. Через вход в центральной башне они прошли в крепость, пересекли внутренний дворик и вышли на мост Скалигеров, под которым в темноте ночи несла свои мутные воды река Адидже. Мост, как и стены башни, был уставлен оборонительными зубцами, служившими когда-то надёжным прикрытием обороняющимся. Дойдя до середины моста, они остановились между зубцами, залюбовавшись открывшейся картиной. Луна теперь стояла намного выше, и на ровной поверхности реки от неё оставалась искрящаяся лунная дорожка. Справа вдоль реки шла крепостная стена, а дальше жилые кварталы старого города. Впереди, за поворотом, виднелся другой мост, более современный и белого цвета. С левой стороны реки здания были поновее, а вдоль берега шла отмель из белых булыжников. И вся эта красота растворялась в тёплой и густой итальянской ночи.
   -Господи, какое счастье, что мы встретились именно в этом городе,- тихо промолвила она, глядя на воду.
   -Почему именно в этом?- поинтересовался он.
   -Да потому, что здесь жили Ромео и Джульетта.
   -И впрямь,- хлопнул он себя по лбу,- в этом есть какой-то магический смысл, -он снова обнял её и стал осыпать её лицо поцелуями.
   -Может быть и есть,- согласилась она.
   -Ну, а если это так, я не хочу больше терять тебя. Я хочу быть с тобой день и ночь, заниматься любовью, и мне абсолютно всё равно, что думает об этом остальной мир.
   -Ну, а что делать с нашими семьями, ведь они тоже любят нас?- продолжала сомневаться Лена, но Алекса уже сорвало с якорей и несло стихией в неизвестном, но желанном направлении. Но самое главное было то,что он не хотел противостоять этой стихии.
   - Ну, почему мы должны думать обо всех кроме себя? Я в своей жизни уже был послушным, слушал всех, кроме своей души. К чему же это привело, кто стал от этого счастливым? Не хочу больше думать! Хочу следовать только своим чувствам, любить тебя и быть с тобой. Вопрос только в тебе. Ты сама должна решить, что ты будешь делать,-сказал он и затих в ожидании её ответа. И она не заставила себя долго ждать.
   - Ты знаешь, у меня такое чувство, что мы стоим на краю пропасти, а впереди нас прекрасная бездна и чувство страха. Но я тоже устала от предсказуемости жизни, и раз ты хочешь прыгнуть в эту бездну, я сделаю это вместе с тобой. Вот тебе моя рука, прыгаем вместе.
   Алекс с нежностью взял её за руку.
   -Тогда пошли, вопрос только куда?
   -Раз всё решено, то пошли ко мне в номер, там всё равно никого нет,- предложила она,- и они быстрым шагом пошли в сторону гостиницы.
   Через несколько минут они уже были в фойе. Когда Лена брала ключи от номера, метрдотель бросил на неё лукавый, всё понимающий взгляд. Поднявшись лифтом на второй этаж, они прошли по узкому коридору до дверей номера 27, она провела карточкой по замку и открыла дверь. Алекс оказался в номере "Люкс". В просторной гостинной стоял стол, украшенный красивым букетом цветов. В углу комнаты находился телевизор, два кресла и журнальный столик, а перед самым балконом, возле стенки, стоял большой диван, заваленный подушками.
   Лена закрыла за собой дверь, и теперь их никто не мог побеспокоить. Он подошёл к ней, нежно обнял за талию и поцеловал в шею. Из-за такой близости вдыхаемый им дурманящий запах её тела ударил ему в голову, и всё его тело напряглось от возбуждения. Он медленно направлял её в сторону дивана.
   -Подожди, Шурик, не спеши,- попросила она,-Может, ты чаю или кофе хочешь?
   -Нечего мне ждать, и так почти вся жизнь прошла. Не хочу ничего кроме тебя, и не могу больше ждать ни секунды!
   -Ну, может ты мне хоть в ванную. дашь сходить?- поинтересовалась она.
   - Ещё какая глупость, мне твой запах дороже всех других, а потому забудь о ванной,-ответил он, продолжая подталкивать её в сторону дивана.
   -Нет, только не здесь, пошли в спальню, -настояла она. Алекс согласился, и, не отпуская её, пошёл в спальню. Лена зажгла свет на ночном столике, и он увидел большую кровать, маняшую своей белизной. Он опять поцеловал её в губы и повалил на кровать. Желание переполняло его, но он старался себя сдерживать и не спешить, чтобы случайно не обидеть её. Лена, судя по всему, была очень возбуждена, дыхание у неё стало тяжёлым, и она тихо постанывала при его прикосновениях. Вскоре все их вещи оказались на полу возле кровати, и их уже больше ничто не разделяло.
   У Алекса бывали редкие связи с другими женщинами кроме Барбары, но никогда он не был так возбуждён. Он жаждал этой любви как верблюд, который неделями бродил по пустыне и, наконец, вышел на источник с водой. Он пил её тело, пил и не мог напиться. Его тело было напряжено от возбуждения, и он выкладывал всю свою мужскую силу, чтобы удовлетворить любимую женщину. Судя по всему, ему это удавалось. Лена со стоном извивалась под ним от удовольствия, голова ее была откинута назад. , рот широко открыт. Наконец, он почувствовал, что она затрепетала ещё сильнее и вдруг затихла. В это время у него начался оргазм такой силы, что он зарычал. Но это рычание утонуло в истошном и продолжительном крике Лены. Алекс испугался и не мог понять, что произошло. Он заглянул ей в лицо и увидел, что она плачет.
   -Леночка, дорогая, что с тобой? Извини меня, если что-то сделал не так. Я хотел как лучше,- попытался извиниться он, но она, открыв глаза и продолжая всхлипывать, закрыла ему рот своей рукой.
   -Не говори глупостей, всё было отлично.
   -Отчего же ты так кричала и плакала?- удивился он.
   -Я сама от себя такого не ожидала. Сколько лет я жила с Виктором и никогда не испытывала оргазма. Я всегда считала себя фригидной женщиной и очень стеснялась этого. И вдруг всё перевернулось, я такого не ощущала никогда. О господи, как это прекрасно!
   У Алекса стало легче на душе от её слов, и он был счастлив от того, что пробудил в ней такие сильные чувства. Он положил ей голову на грудь и расслабился.Такого чувства спокойствия и радости он не испытывал никогда. Он просто лежал рядом и впитывал в себя её.
   -Вот так бы я лежал вместе с тобой всегда, и мне бы это никогда не надоело,- сознался ей он.
   -И между тем придёт утро и развеет все эти грёзы в прах,- с грустью подметила она. Эти слова ударили его в самое сердце и заставили вернуться с облаков на землю.
   - Нет, мы не можем позволить этому произойти. Ещё только начинает светать. Барбара наверняка ещё спит. Я пойду заберу свои документы и кое-какие вещи и вернусь. Ты только никуда не уходи, дождись меня и тоже собери вещи.
   -Ты что, действительно уходишь?- растерянно спросила она.
   -Я быстро, туда и обратно, ты только меня жди,-и он поспешно стал одеваться. Лена с каким-то недоумением следила за этим. Он оделся, глянул в зеркало, поправил волосы и, поцеловав её,. вышел в коридор.
   Когда он проходил мимо Reception desk. двое служащих гостиницы внимательно и с подозрением смотрели на него и сделали даже движение, чтобы заговорить с ним, но он решительно прошёл к выходу. Времени у него было в обрез, и он не мог его тратить на лишние разговоры. На улице уже начинало светать, и Барбара могла проснуться.
   Он шёл быстрым шагом, продумывая разные варианты. Лучше всего было не встречаться с ней. Он знал, что ему будет ужасно трудно сказать ей всё в лицо. Лучше просто оставить записку и попытаться всё объяснять в ней, хотя объяснить это было невозможно.
   Он вошёл в номер тихо, как вор, стараясь не скрипеть. Барбара действительно ещё спала и, судя по всему, не просыпалась. Только, когда он вошёл, она слегка повернулась, тихо чмокнула губами и продолжала спать. Алекс на цыпочках подошёл к шкафу, вытащил оттуда свой чемодан и лихорадочно накидал туда самой нужной одежды. Затем он так же тихо закрыл чемодан, вытащил из тумбочки свой паспорт и положил его во внутренний карман. Беззвучно открыв дверь, он вышел и, повернувшись в сторону кравати, тихо прошептал:
   -Прости.
   Барбара, словно услышала его, что-то невнятно пробормотала и повернулась на другой бок. Алекс испугался, что она проснётся, закрыл дверь и спустился в центральное фойе гостиницы. Здесь он попросил у служащего лист бумаги и сел за журнальный столик. стоящий в углу. Думать долго у него не было времени, а потому он решил писать то, что придёт в голову.
   "Дорогая Барбара, - начал он, хотя слово "дорогая" в этом контексте звучало издевательски.
   -Я должен попытаться объяснить то, что объяснить нельзя, но я всё-таки попытаюсь. Ты помнишь, я тебе говорил, что у меня в детстве была большая и несчастная любовь. И я тебе честно сказал, что позабыть её не смогу никогда. И вот через столько лет я вчера на улице встретил её и понял, что все те прежние чувства во мне ещё живут. Они вылезли из нас, словно джин из кувшина, и остановить их уже невозможно. Это можно назвать безумием, болезнью, но лечения от этого нет, да и не хочу я этого. Я знаю, что ты меньше всех на свете заслужила такое, ты всегда была моим верным другом. Я прошу тебя только об одном, попытайся понять меня и, если сможешь, прости. Не знаю, что будет с нами дальше, не знаю, куда понесут меня ноги, но знаю одно, что наше совместное путешествие закончилось. Ты можешь сказать Наташе всё, что захочешь и, если захочешь, позвони мне. Прости меня, Алекс".
   Закончив письмо, он пробежал ещё раз по нему глазами. Содержание было сумбурным, но оно отражало то, что было у него на душе. Поэтому он решил ничего не менять, а отнёс письмо к администратору гостиницы и попросил передать письмо жене, как только её увидит, или разбудить её к завтраку в восемь часов и передать записку.
   -Только не забудьте разбудить её, у неё сегодня очень важная встреча,-предупредил он.
   -Не волнуйтесь, всё будет в порядке,- ответил тот.
   Теперь, уже не спеша, Алекс шёл на встречу с Леной, и на душе у него было легко. Верона к этому времени проснулась и шумела. Магазины уже открылись, и первые туристы возбуждённо тусовались возле шикарных витрин. Алекс почувствовал, что на него обращают внимание. Вид у него действительно был непонятный: одет он был в вечерний костюм, хотя всё на нём после бурной ночи было слегка помятым, сам он был ужасно уставший и потасканный, плюс ко всему он тащил в руке наспех собранный чемодан, из которого торчал кусок рубашки. Но он решил не обращать ни на кого внимания и побыстрее вернуться к Лене.
   При входе в гостиницу он оставил чемодан у швейцара, а сам поднялся в номер, постучал в дверь и услышал голос Лены:
   -Кто там?
   -Лена, это я,- ответил он.
   Дверь открылась, и он застал Лену почти в том же виде, в котором её оставил больше часа назад. Увидев его, она улыбнулась, и голосом, полным радости, произнесла:
   -Шурик, ты так быстро вернулся?
   -А ты и не начала собираться,- с упрёком сказал он.
   -Я, честно говоря, сомневалась, вернёшься ли ты. Мне показалось, что ты просто испугался моего звериного крика и, найдя причину, ушёл.
   -Как ты могла в этом сомневаться, неужели ты до сих пор не веришь мне?
   -Конечно верю,-успокоила его она,- но я сама от себя не ожидала такой реакции - ревела как зверь. Просто неудобно, что люди подумают.
   -Какая разница, что они подумают! Мне как мужчине это даже льстит - ведь я могу доставить тебе такое удовольствие.
   -Ещё как можешь,- словно кошка промурчала она и, прильнув к нему, поцеловала. Тёплая нега растеклась по его уставшему телу, и он, обняв её за талию, крепко прижал к себе.
   -Что же ты решила? Ты уезжаешь сейчас со мной вместе? Я все свои вопросы решил, теперь твой черёд.
   - Я, как птенец, стоящий на краю гнезда. Мои чувства толкают меня прыгнуть и полететь, а, с другой стороны, страшно.
   - А мне страшнее всего потерять тебя ещё раз в жизни, поэтому мне выбирать ни к чему,- с уверенностью сказал Алекс, и Лена, постеснявшись за свои сомнения, быстро исправилась.
   - Нет, мне без тебя тоже жизни нет. Пусть, если в жизни останется лишь несколько дней, я хочу их провести с тобой.
   -Тогда быстро собирай вещи и поедем, - поторопил он.
   -Куда же мы поедем, если не секрет?
   -Поедем на озеро Гарда, ты не пожалеешь. У меня есть номер телефона гостиницы, где мы однажды останавливались. Пока ты будешь собираться, я позвоню и попробую заказать номер, ну, а если не удастся, устроимся прямо на месте.
   -Хорошо,- согласилась она и вышла в спальню. Алекс вытащил свою записную книжку и отыскал номер телефона отеля "Du Parс" в Гарде. Он подошёл к телефону, стоящему на столике и набрал номер. На другом конце провода трубку не брали несколько секунд, и он стал сомневаться в правильности номера, когда вдруг раздался женский голос:
   -Hotel Du Parс
   -Могу я поговорить с Марио?-спросил он по-английски.
   -Марио- менеджер?- уточнила девушка.
   -Да, пожалуста.
   -Вам придётся немного подождать, пока я найду его.
   -Никаких проблем, я подожду.
   В трубке наступила тишина, длившаяся несколько минут. Наконец, в ней прозвучал мужской голос.
   -Марио слушает.
   -Я не знаю, помните ли вы меня. Это говорит Алекс из Австралии.
   -Хм???- явно не помня, промычал Марио.
   -Мы отдыхали у вас два года назад, я с женой и наши приятели из Швей- царии.
   -А, теперь вспомнил,-зазвучал поувереннее голос Марио,- Так чего же вы хотите.
   -Дело в том, что я сейчас в Италии, и у меня срочно поменялись планы. Мне нужен номер в гостинице на недельку. Я знаю, что летом это практически невозможно, но может вы нам поможете?
   -Секундочку, я сейчас гляну, у меня как раз есть один номер. Пара из Германии не смогла приехать. Номер будет свободен ещё шесть дней, дальше всё зарезервировано.
   -Отлично, не отдавайте номер никому, мы будем у вас через часа два и пробудем все шесть дней. Договорились?
   На другом конце провода воцарилось молчание, и,наконец, Марио заговорил:
   -Но я не даю никаких гарантий, мне нужен аванс. Я могу продержать номер свободным только до полудня.
   -Вот и отлично, мы приедем раньше. Просьба только никому не отдавать номер до двенадцати.
   -Это я обещаю.
   -Спасибо, тогда до встречи,- закончил Алекс и положил трубку. Он постучал в спальню и услышал голос Лены:
   - Подожди секундочку.
   Он остановился
   -Теперь входи.
   Получив разрешение, он вошёл. Лена стояла одетая в джинсы и зелёную, плотно обтягивающую её тело майку с короткими рукавами. Выглядела она на лет тридцать, не больше. На кровати лежал большой, хаотично наваленный вещами чемодан, с ещё не закрытой крышкой.
   - Я уже договорился о номере, нам нужно там быть до полудня, иначе номер сдадут,- сообщил ей он.
   -Мне осталось только закрыть чемодан и хоть немного накраситься, а то я выгляжу ужасно.
   -Не говори глупостей, выглядишь ты блестяще, ну а время терять нельзя.
   Я всё боюсь, что либо ты передумаешь, либо нам кто-то помешает. Тебе нужно рассчитываться за номер?
   -Нет, всё оплачено наперёд, и к тому же Виктора вещи остаются ещё тут.
   -Тогда я пойду вызову по телефону такси, а ты заканчивай сборы,-сказал он и вышел опять в гостинную. Здесь он поднял со стола проспекты гостиницы и, полистав несколько страниц, нашёл номер телефона. Затем он поднял трубку и вызвал такси на восемь часов. До этого времени ещё сорок минут. Он вернулся в спальню и спросил:
   -Тебе полчаса на сборы хватит? Такси будет внизу через сорок минут.
   Лена сидела на кровати и что-то писала на листе бумаги.
   - Я уже фактически готова, только осталось написать записку для Виктора. Я хочу, чтобы он понял, почему я ушла и не пытался искать нас.
   -А ты думаешь, он будет искать?
   -Не знаю, в принципе я ему уже давно не нужна, у него есть множество молоденьких потаскушек, которых он таскает за собой по свету, хотя я делаю вид, что ничего не замечаю. Но теперь я ему скажу всё, пусть не думает, что я дура,- она решительно поставила точку и расписалась. Затем она положила записку возле зеркала, огляделась по сторонам и, решительно вздохнув, сказала:
   -Ну вот и всё, можем ехать,только ещё раз надо проверить, всё ли я взяла.
   Она просмотрела все тумбочки и шкаф, затем принесла из ванной косметичку и положила её в чемодан. Алекс взял её чемодан, а Лена - небольшую сумку и ручную сумочку. Они закрыли комнату, вызвали лифт и спустились в фойе, где на них очень внимательно и с интересом уставились служащие отеля. Лена подошла к администратору и, протянув ему ключ, сказала на очень приличном английском языке:
   -Я сейчас уезжаю, но номер наш оплачен. Мой муж через несколько дней вернётся. Я оставила на зеркале для него записку. Смотрите, чтобы те, кто чистят номер, её не выкинули. И вообще, не надо ничего в номере делать до его приезда.
   -Всё понял, мадам,-послушно и с хитрой улубкой на лице ответил администратор.
   Они сели на диван возле самого выхода и стали дожидаться такси,а администратор и его помощник о чём-то бойко говорили друг с другом, при этом постоянно бросали любопытные взгляды в их сторону.
   -Вот уж, им есть о чём поговорить, они теперь нам все кости перемоют,-предположила Лена и было видно, что ей это состояние не доставляет удовольствия.
   Слава богу, ждать долго не пришлось, к гостинице подкатило такси, и водитель направился в сторону администратора. Алекс поднялся и пошёл к нему навстречу.
   -Такси до Гарды?- спросил он.
   -Да, для Алекса,- подтвердил таксист.
   -Алекс это я.
   -Тогда садитесь. Чемоданы у вас есть?
   Алекс указал ему на чемоданы, а сам вместе с Леной направился к автомобилю. Они уселись на задее сидение, Алекс нежно обнял её, а она как птенец забилась ему под руку. Водитель вместе со швейцаром сложили в багажник два чемодана, а сумку положили на переднее сидение. Ещё несколько мгновений, и они уже медленно катили по узким улицам Вероны.
   -Ну, теперь можно сказать, что мы сдвинулись с места, -с облегчением вздохнул он, а Лена, тревожно глянув ему в глаза, добавила:
   -Теперь возврата нет, дай бог нам счастья.
   ххххххх
   До Гарды они ехали больше часа. Лена положила ему голову на плечо и тихо произнесла:
   -Я ужасно устала, глаза просто закрываются.
   -А ты поспи хоть немного, может быть полегчает, - предложил он. Она, послушно потёршись носом словно кошка, уснула на его плече. Алекс сам просто засыпал от усталости, но зная плохие привычки итальянских таксистов пользоваться неопытностью туристов, он пытался не засыпать, хотя глаза его иногда автоматически закрывались и он проваливался в короткую дремоту. Так ему пришлось мучаться чуть больше часа. Наконец, они объехали небольшую гору, и из-за поворота показалась Гарда.
   -Отель "DU PARС",- напомнил Алекс.
   -Я знаю, где он,- заверил водитель.
   Алекс тихонько подвигал плечом и слегка похлопал Лену по коленке.
   -Просыпайся, мы приехали,- сказал он, и она, потянувшись, открыла глаза и промурчала:
   -Какое счастье, что это не сон, а ты на самом деле со мной рядом!
   Такси проехало мимо центра Гарды, мимо автобусной станции и стало подниматься по дороге вдоль склона и наконец, свернули во двор гости- ницы.
   Таксист выключил мотор и остановил счётчик. Алекс достал деньги и рассчитался. Они вытащили свои чемоданы и понесли в гостиницу. От палящего солнца Алекс сразу вспотел, но как только они вошли в фойе, ему сразу стало прохладнее. Здесь вокруг небольшого деревянного столика, украшенного вазой с цветами, расположились диван и два кресла. Напротив них находилась деревянная стойка администратора, и за ней он увидел знакомое, улыбающееся ему лицо Марио. Алекс предложил Лене сесть в кресло, а сам направился к стойке.
   -Чем могу служить вам?- спросил Марио.
   -Вы не узнаёте меня? Я звонил утром, договаривался о номере,- пояснил Алекс.
   -Да, конечно узнаю, только имя забыл,- успокоил его Марио.
   -Меня зовут Алекс.
   -Вот теперь точно вспомнил.
   -Так что номер нам забронирован?
   -Всё как договорились. Я держу его до полудня, а сейчас только десять- двадцать. Давайте паспорта, и будем оформлять номер.
   Алекс принёс ему паспорта, и Марио ,увидев, что они разные, кинул лукавый взгляд, подмигнул и принялся заполнять анкеты. Вся церемония оформления длилась недолго, и в конце её он взял с полочки ключи от номера и протянул Алексу.
   -Ваш номер на втором этаже, и у вас самый лучший вид на озеро. Вы можете подняться туда лифтом.
   Алекс поблагодарил Марио и вернулся к Лене. Она сидела в кресле и почти не реагировала на происходящее. Вид у неё действительно был усталый, а потому он предложил:
   -Берём вещи и в номер, нам с тобой отдохнуть надо,- он подхватил два чемодана и направился к лифту.
   "Hotel Du Parc" был небольшим, всего три этажа и максимум номеров на тридцать. На первом этаже находились гостинная, ресторан, бар, комната с большим телевизором и роялем и некоторые подсобные помещения, включая кухню. Сами номера располагались на втором и третьем этаже. Окна гостиницы были прямоугольными с обрамляющими их зелёными ставнями. Во дворе, перед самим зданием, под развесистыми белыми матерчатыми грибками располагались столики ресторана, на которых гости предпочитали кушать в хорошую погоду. Но самой главной достопримечательностью гостиницы была огромная поляна, покрытая аккуратно подстриженной, как на поле для гольфа, травой, на которой стояли белые топчаны. Вся она была обрамлена экзотическими дереьями и пальмами. По середине поляны проходила усыпанная мелким камнем дорожка, ведущая к воротам, по обе стороны от которой росли клумбы с жёлто-красными цветами, а в самом центре поляны расположился небольшой фонтан.
   Когда они поднялись в номер и поставили чемоданы на пол, Алекс обнял Лену за талию и подвёл к окну. Она ахнула от представшей перед ней картины. Вид сверху был ещё более впечатляющий. Вся огромная поляна лежала перед ними как на ладони, и отсюда было куда лучше видно идущую вдоль забора набережную, а за ней ярко голубую, гладкую поверхность озера, которое по своим размером больше напоминало море. Тут же возле берега стояли на якоре несколько яхт, а чуть подальше по воде шустрили яхты и доски под парусами. Невдалеке от берега плавали лебеди и утки, в воздухе парили стрекозы и бабочки, и всё это - под громкий хор цикад. С левой стороны стояли две, опускающиеся в озеро, горы, покрытые довольно густым лесом. Алекс видел уже эту картину два года назад, но и в этот раз она ему показалось не менее яркой. Лена же стояла просто потрясённая открывшимся видом.
   -Господи, какая красота! Как хорошо, что мы сюда приехали,-не оборачиваясь сказала она, будучи не в силах оторвать взгляда. Илья обнял её сзади и нежно поцеловал в шею.
   -Я хочу чтобы мы с тобой были здесь счастливы. Я вообще кроме твоей любви ничего больше не хочу,- прошептал он ей на ухо. Лена развернулась к нему, и он увидел в её глазах слёзы.
   -Я тоже хочу только любви.
   Они слились в поцелуе, и Алекс стал подводить её к кровати.
   -Подожди, Шурик,-хотела было остановить его Лена, но он, опьянённый её запахом, уже не хотел слушать возражений.
   -Я уже и так сильно долго ждал.
   И хотя он был чертовски уставший после прошлой ночи, желание вновь захлестнуло его, и он стал поспешно снимать вещи с неё и себя. Лена прекратила сопротивление, и сама возбуждалась всё больше. Дыхание её стало тяжелее, а руки её всё с большей страстью гладили и сжимали его тело. На улице стоял яркий, солнечный день, и при этом свете Алекс мог точнее рассмотреть детали её тела. Конечно, это было уже не тело той молоденькой девочки, которую он знал много лет назад, а великолепное тело зрелой женщины. Она не была полной, но каждая деталь её тела была налита красотой и силой. Ему ужасно хотелось слиться с ней в единое целое. Лена извивалась от страсти всё больше, неожиданно она схватила подушку и, закрыв ею лицо, застонала от наслаждения.
   После этого они долго лежали не двигаясь, не произнося ни слова. Никогда секс не приносил ему столько удовольствия, и вместе с тем он чувствовал теперь такую усталость, что тяжело было поднять даже голову. Тяжесть разлилась по всему его телу, делая его неподъёмным. В этом состоянии было что-то ужасно приятное, и он бы мог лежать так до бесконечности. Но его вернул в действительность голос Лены.
   -Шурик, милый, дай я встану, мне нужно в ванную.
   -Извини меня, я совсем забыл, что лежу на тебе,- опомнился он и сполз в сторону. Лена встала с кровати и, сверкнув белоснежным задом, изчезла в ванной, и оттуда раздался звук падающей воды. Это было последнее, что он услышал перед тем, как провалился в нирвану.
   хххххх
   Алекс открыл глаза и понял, что проспал он несколько часов. Свет в комнате был уже совсем другой, и в открытом окне был виден кусок вечернего южного неба, розовеющего в лучах заходящего солнца. Он обернулся и увидел Лену, сидящую на стуле возле кровати и внимательно смотрящую на него. Он улыбнулся ей в ответ и спросил:
   -Который сейчас час?
   -Половина седьмого,- ответила она.
   -Ничего себе я поспал, даже не помню, как это случилось.
   -Да, спал ты действительно как убитый, ни разу не повернулся.
   -Зато теперь я себя чувствую как новенький. Ну, а ты хоть немного пос-пала?
   -Да, я тоже немного подремала рядом с тобой. Но сейчас я думаю надо подниматься и идти кушать, ужин внизу уже сервирован.
   -Покушать бы не помешало,-согласился он и потёр себя по животу.
   -Ты только посмотри,как красиво там внизу в ресторане, и погода просто чудесная,-поторопила его Лена.
   -Сейчас встаю, только извини, на мне ничего нет. Придётся идти голым, сказал он, скинул с себя простынь и, прикрыв свои мужские атрибуты руками, заскочил в ванную. и включил душ. Те часы, которые он поспал были явно недостаточны, чтобы полностью восстановить силы, но они придали ему некоторую свежесть. Горячий душ всегда действовал на него целительно. Он взял одноразовый шампунь, лежащий на полочке и помыл им голову. Мочалки у него не было, а брать мочалку Лены он не хотел. Потеревшись мылом и помыв себя просто ладонями, он смыл пену горячей водой, а затем оставил только холодную. Теперь он остывал, и холодная вода, бегущая по волосам и спине, заставила его тело встрепенуться. Он постоял ещё немного, затем выключил душ, вытерся и причесался. Он обмотался другим полотенцем и вышел в камнату. Лена сидела уже одетая в плотно облегающий её тело брючный костюм под змеиную кожу. Увидев его она восторженно подметила:
   -Ты выглядишь просто атлетом. У тебя тело накаченное, как у спортсмена. Ты, наверняка, занимаешься каким-то спортом?
   -Да так, немного японской борьбой.
   -И это серьёзное занятие?
   -Да, это занимает довольно много места в моей жизни.
   -Интересно как! Ты мне должен будешь расказать об этом, но только не сейчас. Одевайся и пошли кушать.
   Он послушно одел брюки, свою любимую чёрную майку, и они спустились в ресторан. Уже начинало смеркаться, и на столах среди сервированных приборов светились свечи. Алекс подошёл к Марио и спросил:
   -Где мы можем сесть?
   -На любые свободные места,-ответил он.
   Они уселись под грибком, стоявшим в первом ряду, и прямо под ними начиналась живописная поляна, а за ней чарующий вид озера. Еда была расставлена на столах в большом зале и себя нужно было обслуживать самому. Горячие же блюда заказывались по меню. Холодные закуски были представленны в таком обилии, что глаза просто разбегались. Здесь лежали разнообразные салаты, копчёные мясо и колбасы, разнообразные дары моря, начиная от устриц и кончая осьминогами, "Антипаста" на громадном блюде. Заканчивалось это изобилие сырами, фруктами и различными пирожными. Ещё на одном столе стояли напитки, воды и соки. Они взяли со стола столовые приборы и пошли набирать еду. Алекс всегда мог хорошо и много поесть, но сегодня у него был какой-то особый аппетит, который усилился при виде такого разнообразия. С полными тарелками они вернулись к своему столику и принялись за еду. Вскоре к ним подошёл официант с очень необычной внешностью. Он был очень высокого роста и одет в чёрный фрак с бабочкой. На его огромном, непропорционально длинном лице с сильно выдающейся вперёд нижней челюстью красовались увесистый нос, громадные, горящие словно угли, чёрные глаза и неописуемо большой рот, при каждом слове выписыващий удивительные фигуры. С мимикой, напоминающей знаменитого актёра Фернандеса, он был фигурой весьма калоритной. И если при первом взгляде вид у него был немного глуповат, то впечатление это было ошибочным. Говорил он с гостями очень свободно на английском, немецком и французском с такой же лёгкостью, как и по итальянски. Он слушал клиентов как собака, слегка наклонив голову и крутя ею во время беседы. Говорил же он осторожно, словно боясь, чтобы слова не налетели друг на дружку. Но уже через несколько минут общения с ним все первые впечатления отлетели в сторону. Он был на столько доброжелателен, услужлив и весел, что общение с ним доставляло удовольствие.
   Представившись им как Нино и запомнив их имена, он узнал откуда они, пожалев при этом, что не может говорить по-русски. Поэтому для общения они выбрали английский. Они заказали себе горячее и к мясу заказали бутылку " Валполичелло" в надежде, что оно будет таким же вкусным как вчера. Вино стояло на столе буквально через две минуты. Алекс попробовал его. Оно было не такое вкусное как вчера, но он об этом говорить не стал, а просто поднял бокал,
   - Ты знаешь, я никогда не верил в бога, но сейчас мне стало казаться, что он есть. Это же такое чудо - столкнуться с тобой в такой толпе. А ведь
   я мог смотреть в это время в другую сторону. Что-то магическое в этом есть. За него! За то, что он подарил нас друг другу ещё раз.
   -И за то, чтобы мы больше не терялись!- добавила Лена. Они чокнулись и выпили.
   Всё вокруг было просто великолепным: еда, вино, природа и погода. Лёгкий, тёплый ветер приятно щекотал тело и трепал волосы. Почти полная луна, висевшая над горой, отражалась о гладь озера и разбрасывала свои блики как на дискотеке. Они сидели. завороженные, не спеша накалывая на вилки куски деликатесной пищи.
   -Чего же мы всё молчим? Расскажи немного о себе,-прервал молчание он.
   -Что рассказывать? Ведь прошло столько лет и столько событий, даже неизвестно, с чего начинать,-созналась она.
   - У меня вроде тоже так много произошло, но вспомнить как-то нечего.
   Всё это после нашей встречи стало бессмыслицей.
   Она положила свою руку на его и, нежно погладив, сказала:
   -Какое счастье, что это наконец произошло. Как хорошо и, в то же время, страшно!
   -Чего тебе бояться, ведь я рядом!
   -Это точно, но только как-то непривычно чувствовать себя такой счастливой. Я не думаю, что многие нас смогут понять.
   -Какоу им до нас дело! Хочу быть счастливым вместе с тобой и всё. Давай пить, гулять и думать только о себе.
   -Я согласна, хотя давно уже не пила, да и не с кем было.
   В это время принесли мясо - филе молодого барашка, приготовленное в винном соусе, немного овощного гарнира и ложечка пюре. И хотя Алекс уже давно утолил голод закусками, он накинулся на горячее, словно ничего до этого не ел. Лена же, наоборот, ела, очень медленно, явно не собираясь доедать до конца.
   -Тебе не нравится?- удивился он.
   -Да нет, всё ужасно вкусно,- успокоила его она.
   -Чего же ты тогда так плохо ешь?
   -Просто я не могу себе позволить есть, сколько хочу, иначе быстро пре- вращусь в толстуху.
   -Всё понял, больше вопросов нет. Ты, видать, действильно знаешь, что делаешь, выглядишь как девочка.
   -Ужасно приятно это слышать. Зато ты спешишь кушать, словно за тобой кто-то гонится.
   -Да, вот уж что я люблю, так это покушать, и не вижу в этом ничего низкого. Пища - это одно из самых больших удовольствий, данных нам в жиз-ни,- оправдался он.
   -Кушай ты себе в удовольствие,- рассмеялась она, - Только, что это у тебя на носу?-и провела по носу пальцем.
   -Наверняка картошка, -отшутился он,- у меня всегда на носу то, что я ем.
   Лена треснула от смеха и хохотала довольно долго. Наконец она успокоилась и спросила:
   -Как же тебе удаётся сохранить такую фигуру при таком аппетите?
   -Во-первых, я ем с удовольствием, но не так уж часто, а во-вторых, всё свободное время занимаюсь спортом.
   -Ну, тогда ты расскажи мне немного об этом.
   -Если тебе действительно интересно,то давай доедим, выпьем вино, закажем шампанское и сладкое, а потом уж я расскажу.
   Он разлил вино по бокалам, и они снова выпили.
   -Знаешь, я уже немного захмелела,-созналась она,- Но чёрт с ним, могу же я хоть один раз в жизни напиться.
   Алекс заказал бутылку шампанского и принёс со стола два куска торта и фрукты. К этому времени Нино уже принёс бутылку "Феррари" и поставил её в ведёрко со льдом. Они развернули стулья и уселись рядом так, чтобы сидеть лицом к озеру и наслаждаться редкой по красоте картиной. Нино открыл бутылку и налил им шампанского. Его явно терзало любопытство. Наконец, он не выдержал и спросил:
   -Я извиняюсь, вы женаты уже много лет?
   -Мы вообще не женаты,- открылся ему Алекс,-мы встретились только вчера.
   Нино заметно сконфузился от такого ответа, поняв, что его вопрос был не корректным, а потому решил исправиться:
   -Мне просто показалось, что вы знакомы гораздо больше.
   -Вам не показалось, знакомы мы уже больше тридцати лет и вот только вчера встретились после долгой разлуки,- внесла ясность Лена.
   Нино, изобразив на своём выразительном лице понимание, поднёс указательный палец к губам и, пятясь спиной, почти прошептал:
   -Тс... Всё понял и не буду вам мешать.
   -Какой он смешной,- подметила Лена и продолжила,- Ну вот, он принёс шампанское, и теперь ты можешь рассказать о своём спорте.
   -Я даже не знаю, с чего начать,-задумался он, - но скорее всего надо тебе объяснить ту ситуацию, в которой я находился в Австралии. Барбара всегда была моим лучшим другом, она придала смысл моей жизни после расставанья с тобой. У меня появилась семья и чувство ответственности перед ней. Я очень уважаю её, но у меня больше никогда не было того палящего чувства любви, как к тебе. Поэтому находиться всё время вместе для меня было утомительно. Мне нужно было жизненное пространство и время, чтобы побыть одному. Я много часов провожу на работе, но она не даёт возможности побыть один на один с собой и попробовать понять себя и своё тело.
   -Бедняга, я даже не не могла себе представить, чтобы на тебя так сильно могло повлиять наше расставанье,- нежно погладила его по голове Лена.
   -Так вот, мой сотрудник предложил мне пойти на Ай-ки -джитсу.
   -Это что такое?
   -Я и сам об этом ничего не знал и не думал, что это может сыграть в моей жизни такую большую роль. Раньше я вообще так мало интересовался восточной историей и культурой. И вдруг в ней я нашёл так много нужного для себя - она изменила меня полностью.
   -Таинственно, но всё равно непонятно. Что такое Ай-ки-джитсу.
   -Как тебе объяснить? "Martial Art"- это что-то среднее между мастерством и искусством, оно постоянно требует присутствие сознания и напряжённую работу ума. Меч по-японски будет Кен или То. Мастерство - это "джитсу", ну, а более духовная форма -это "ду". Отсюда и название Кен-джитсу или Кенду.
   -И что же, вы рубитесь настоящими мечами?-с ужасом спросила она.
   -Есть у меня настоящий меч и стоит он кстати больших денег. Они куются из многих слоёв особо закалённых металлов и могут перерубить железо как масло. Настоящий меч ещё называется Шиу. Такими мечами рубились в бою, а в древние времена испытывались на преступниках, приговорённых к казни.
   -О боже, какой ужас!- со страхом посмотрев на него, воскликнула Лена.
   -Чего ты испугалась? Теперь для этих целей существуют заменители тела или "Ваза". Это скатанные коврики из замоченных рисовых стеблей и зелёного .бамбука. Иногда рубят шлемы, но это только с боевыми мечами, а для тренировок используются деревяннные мечи: для Кендо используется"шинай", для спаринга"боккен", а для упражнений и развития мышц "су-бури-то". Есть ещё и палки, с которыми мы часто занимаемся в зале, и они называются просто "Джо".
   -Но почему именно мечи, и почему это так важно рубить?- не переставала удивляться она.
   -Потому, что это очень старое мужское искусство воина, стоящего на защите всего того, что ему дорого. Ты себе не можешь представить какое успокоение преобретает душа и тело от этих упражнений, как все стрессы покидают тебя. Но мы занимаемся не только этим, гораздо больше времени мы уделяем безоружным "Martial Arts". "Тай" - по-японски тело, отсюда и пошла Тай-джитсу. Но и здесь все движения происходят словно с мечами, только вместо них учавствуют части тела. Здесь точно также нужно постоянное мышление. Соперники словно связаны невидимой нитью "ма-ай" или проще активной дистанцией, на которой побеждает лучшая техника или "авазе". "Ай-ки"- это гармоничность в атаке, и борьба наша называется Айкиджутсу, или можно Айкидо. Начинателем её и первым учителем был Марихей Уешиба. После поражения Японии во второй мировой войне все настоящие виды борьбы были запрещены и ушли в подполье, и только теперь начинается их возрождение,- закончил Алекс свою короткую лекцию.
   -Теперь стало немного понятнее, но всё равно очень туманно,- созналась Лена.
   - А тебе больше знать и не к чему,- успокоил её он,- Давай лучше решим, что мы будем делать после шести дней, проведённых здесь.
   -Ты думаешь, мы можем строить планы? Я, честно говоря, не в состоянии понять, что нас ждёт в будующем.
   -Зато я без планов не могу. Давай завтра погуляем по Гарде, искупаемся в озере, а вечером пойдём в ресторан.
   -Я согласна, мне такой план нравится. Ну а дальше?
   -Дальше можем наведаться на денёк в Венецию, покататься на гондоле, сходить в ресторан и вернуться сюда на ужин.
   -И эта идея мне тоже нравится,- с радостью подхватила она.
   -Смотри, какая ты сговорчивая, согласна со всем,- подметил он.
   -А тебе бы хотелось, чтоб я возражала?- удивилась она.
   -Мне главное, чтобы ты была рядом, - ответил он и снова налил шампанского. А ты помнишь нашу старую мечту? Помнишь, как мы мечтали с тобой когда-нибудь станцевать вальс под музыку Штрауса где-нибудь на площади в Вене?
   - Конечно помню, но меня поражает, что об этом помнишь ты!
   -Что же в этом удивительного?
   -Просто вы, мужчины, не такие романтичные, как женщины.
   -Получается, что я тогда не мужчина, я вообще танцую с тобой во снах всю свою жизнь.
   Лена с нежностью посмотрела на него и сказала:
   -Бедный ты мой, тогда нам конечно нужно срочно ехать в Вену. Я тоже никогда там не была, а ведь она одна из самых красивых столиц Европы.
   -Значит решено, через неделю едем в Вену, ну а после этого займёмся серьёзными делами,-согласился он.
   -Это какими же, если не секрет?
   -А ты собираешься продолжать жить с Виктором или со мной?
   -Ты делаешь мне предложение?
   -Получается, что делаю. Мне без тебя больше жизни нет, а потому перебирайся ко мне в Австралию.
   -Я не думаю, что это так просто. Ведь мне для этого нужна виза, и без неё меня никто не пустит,- опустила его на землю Лена.
   -Ничего, что-нибудь придумаем, только не сегодня, а после. Ну, а сейчас я предлагаю идти спать, завтра нужно встать свежими, чтобы наслаждаться новой жизнью,- закончил Алекс, и они встали из-за стола.
   -Господи, я за сегодня так устала, буду спать как мёртвая. А ты как себя чувствуешь?-поинтересовалась она.
   -Я тоже с ног падаю, но мне много спать не надо. Семи часов сна мне вполне хватает, и тогда я себя чувствую, как огурчик.
   В комнату первым вошёл Алекс, включил свет и зашторил окно, чтобы не влетали комары.
   -Ты в душ пойдёшь?- спросила Лена.
   -Нет, я перед ужином ходил, так что можешь идти спокойно,- ответил он.
   -Хорошо, а ты можешь ложиться спать.
   -Нет, лучше я дождусь тебя.
   Лена взяла с собой халат и вошла в ванную. Алекс, оставшись один, разделся, положил вещи на стул и лёг на кровать. Спать хотелось ужасно, но он решил дождаться её выхода. Глаза закрывались сами, и ему пришлось сесть, чтобы разогнать сон. Наконец, он услышал как она выключила душ и сняла со стены полотенце, теперь оставалось ждать недолго, и он опять лёг на кровать. Дверь открылась, и на пороге появилась Лена в лёгком халатике.
   -Ты ещё не спишь?- удивилась она.
   - Нет, я жду тебя, разве ты ложиться не собираешься?
   -Я тоже лягу, только нужно одеть ночную рубашку.
   -Зачем тебе ночная рубашка, ложись так.
   -Тогда погаси свет и отвернись,-попросила она.
   -Нет, я хочу видеть тебя при свете,- настоял он.
   -Я стесняюсь, ведь мы вместе всего один день.
   -Прекрати, ведь как долго нам пришлось ждать этого дня.
   Лена не ответила ничего, молча скинула с плеч халат, и он беззвучно упал возле её ног. Всё это было сделано настолько легко и просто, но в то же время так эффектно, что у него остановилось дыхание. Перед ним стояла женщина-богиня, тело которой было совершенно, как спелый фрукт.
   Лена не выдержала его взгляда и быстро нырнула под одеяло.
   -Шурик, туши лампу,- попросила она, и он, послушно нажав на кнопку, переполз на её сторону и положил свою руку ей на грудь.
   -Ты не собираешься спать?- удивилась она.
   -Как можно спать, когда рядом с тобой лежит такая женщина?
   -Да ведь мы уже имели секс сегодня два раза, и ты ещё хочешь?- удивлённым голосом спросила она.
   -У меня, видать, за все эти годы скопились большие неиспользованные ресурсы,- отшутился он и продолжал своё наступление, не встречая при этом сопротивления. Лена в этот раз уже не напоминала рычащую львицу, а скорее гибкую мурлыкающую кошку. После любовных игр Алекс нежно обнял её и, обессиленный, ушёл в глубокий беззаботный сон.
   ххххххх
   Лена открыла глаза, и ей сразу пришлось их закрыть из-за яркого света солнца, падающего на кровать. Она немного призадумалась, пытаясь понять, где находится, и, вспомнив всё, стала оглядывать постель в поисках Шурика. Рядом его не оказалось. Лена встала , с удивлением подметив, что впервые за много лет проспала всю ночь голая. Она накинула на себя халат, аккуратно сложенный на спинке стула, и вошла в ванную - Шурика там тоже не оказалось. Она вернулась в комнату и выглянула в окно. Пейзаж был вроде такой же как вчера, только цвета были совершенно другие. Воздух был лёгок, прозрачен, и видно было очень далеко. Вода в озере была гораздо более голубого цвета, а над водой ещё стояла не рассеявшаяся дымка. Трава на полянке была сочно зелёного цвета, а высокие пальмы бросали на неё длинные тени. Именно в тени одной из них она увидела Шурика. Он занимался своими упражнениями, был очень сосредоточен и не замечал её. Кроме него на поляне никого не было, но создавалось впечатление, что его преследуют зрительные галлюцинации. Двигаясь как в танце, он отражал атаки невидимого противника или, наоборот, сам переходил в атаку. Она наблю- людала за ним с любопытством, пытаясь узнать в нём прежнего любимого мальчика. Но время внесло свои поправки, теперь это был зрелый мужчина с очень привлекательной внешностью. Он ей нравился и таким. Прошёл всего один день, но как много в нём было впечатлений. Он вернул в её жизнь чувство ожидания радости, и жить хотелось, как никогда.
   Наконец Шурик остановился, повернул голову и, заметив её, радостно помахал рукой. Затем он взял с топчана полотенце и быстрым шагом направился к гостиннице. Ещё пара минут - он постучал и открыл дверь.
   -Доброе утро,- сказал он,- Ну как, ты выспалась?
   -Кажется да. А ты чего так рано встал, тебе не спалось?
   -Наоборот, я спал как убитый, а такого шести часового сна мне вполне достаточно,- он подошёл к Лене и, нежно обняв, поцеловал в губы.- Давай одевайся и пойдём вниз. Там уже сервирован завтрак.
   -Сейчас, только я немного накрашусь,- попросила она.
   -Ты красься, а я пойду пока приму душ, смою с себя пот от упражнений,-согласился он, вошёл в ванную и включил душ.
   Не прошло и пятнадцати минут, а они уже сидели в ресторане, за тем же столиком, что и вчера. Завтрак был таким-же содержательным как ужин. Корнфлексы и омлеты, колбасные изделия и сыры, йогурты и фрукты, чаи, кофе и соки. Алекс ел с большим аппетитом, а Лена, улыбаясь, следила за ним.
   -Ты чего смеёшься? -спросил он.
   -Смотрю, с каким аппетитом ты кушаешь, и меня это уже больше не удивляет, ведь ты вчера так много энергии на меня потратил.
   -Ничего, сил у меня ещё хоть отбавляй. Я тебя и сейчас хочу, - с хитрой улыбкой сказал он и облизнулся.
   -Я тоже хочу тебя, но только не сейчас. Давай покушаем, переоденемся, пройдёмся вдоль набережной и искупаемся.
   Они быстро доели завтрак, поднялись в номер, одели купальные костюмы, взяли с собой полотенца и направились на набережную. Погода стояла просто чудесная, на небе не было ни облачка, а лёгкий ветер, дувший со стороны озера, приятно охлаждал воздух.
   Выйдя за невысокие железные ворота гостиницы, они оказались на асфальтовой набережной, бегущей вдоль берега озера. Взявшись за руки, они медленно побрели в противоположную от Гарды сторону. Вдоль всей набережной были установлены скамейки, на которых сидели отдыхающие самого разного возвраста и национальностей. Их было так много, что они решили поискать для купанья более интимное место. Через несколько сотен метров набережная превратилась в небольшую дорожку, бегущую вдоль берега, справа от которой за заборами стояли богатые виллы. Они прошли вдоль небольшого пляжа, усыпанного галькой, и вышли к зарослям камыша. Здесь дорожка вообще заканчивалась.
   -Ну что, искупаемся здесь?- спросил Алекс.
   -Давай,-согласилась она, и они стали раздеваться. Он снял сандали,шорты, майку и сложил их на полотенце. Лена немного медленнее проделала ту же процедуру и осталась в довольно консервативном купальнике.
   Алекс был разочарован этой картиной и спросил:
   -Лена зачем ты носишь сплошной купальник?- спросил он- Тебе бы го-
   раздо лучше пошёл раздельный.
   -Ты, Шурик, забываешь, что я уже не девочка, чтобы носить такие вещи,-с обидой в голосе ответила она.
   -Ерунда, каждому столько лет, на сколько он себя чувствует. Тебе пока ещё нечего скрывать. Всё, после купания мы идём в город, и я хочу купить для тебя купальник, который нравится мне,- настойчивым голосом сказал он.
   -Зачем? Я себе сама купить могу.
   -Нет, это хочу сделать я, и мне это будет ужасно приятно. Не лишай меня этого удовольствия, пожалуйста. И, взяв ее за руку, повёл к озеру. В воде они почувствовали, что их ноги погружаются в ил и на лице Лены появилась брезгливая гримаса.
   -Тебе неприяно ходить по илу?- спроил он.
   -Да, ощущенья не очень приятные,-созналась Лена.
   -Тогда пошли лучше на галечный пляж,-предложил Алекс, и она с радостью согласилась.
   Вернувшись на берег, они перенесли вещи на соседний пляж и снова пошли в воду. Здесь их ожидали новые трудности. Пляж был усыпан крупной овальной галькой и ходить по ней было чертовки больно. Лена переносила эти муки гораздо грациознее чем Алекс, который ежился в корявых позах, переставляя ноги с крайней осторожностью. Наконец, они вошли в воду по колено, и он, встав на четыре конечности, медленно, как крокодил, поплыл на глубину. Лена поплыла следом. Выйдя на глубину, Алекс интенсивно заработал руками и ногами, набрал скорость и, проплыв пару десятков метров, развернулся и поплыл обратно к Лене.
   -Ты плаваешь как олимпиец!- удивилась она.
   -Ну, ты мне льстишь. Плавать я могу хорошо только на короткую дистанцию, а на большее меня не хватает. Ты бы видела, как плавают люди в Австралии. Они могут плавать часами, наматывая километры, и делают это они с такой лёгкостью, будто это им не стоит никаких усилий.
   -А я совсем не рыба, мне в жизни не так часто приходилось плавать, и даётся мне это с трудом,- созналась она.
   -Это ещё потому, что вода пресная. В морской воде плавать куда легче, ляг на спину, и вода тебя держит. Здесь же надо грести руками всё время, иначе сразу идёшь ко дну.
   Он подошёл к Лене и неожиданно подхватил её на руки. Она аж взвизгнула от неожиданности.
   -Шурик, милый, ты что? Опусти меня на место, посмотри сколько вокруг людей.
   -Конечно люди повсюду, это ведь курорт, а не пустыня,- расхохотался он.
   Через час они уже шли по узким улочкам Гарды, цель у Алекса была одна - купить красивый купальник бикини. Эта идея так крепко влезла к нему в голову, что никакие уговоры Лены не могли его остановить. Они заходили в разные магазины, меряли вещи, и ему пришло в голову, что никогда раньше ему не доставляло удовольствия ходить с женщиной по магазинам, выбирая покупки. Сейчас же ему явно нравилось наблюдать, как она примеряет вещи и смотрится в зеркала. В перерывах между покупками они ели мороженное и пили кофе. Городишко был совсем маленьким, а потому и выбор был здесь небольшой. Наконец, в невзрачном, узком переулке они обнаружили магазин, где продавали только бельё и купальники. Магазинчик был совсем маленький, и в нём кроме продавщицы была только одна пара покупателей лет тридцати. Выбор здесь был куда больше, но цены кусались. Лена осмотрела товары и по её лицу сразу стало понятно, что эти вещи ей нравятся. Алекс решил купить ей купальник именно здесь, чего бы это не стоило. После долгих раздумий Лена выбрала два купальника и спросила разрешения их померить. Хозяйка отвела её в угол, где находилась примерочная, и Лена, помахав ему рукой, скрылась за дверью. Алекс от нечего делать стал осматривать витрину, и тут в глаза ему бросилось женское нижнее бельё нежно розового цвета, почти прозрачное и украшенное цветами. Оно было настолько ажурным, что он захотел купить его тоже. Он подошёл к хозяйке, сносно говорившей по-английски, и попросил её завернуть этот набор, точно такого размера, какой купальник выберет себе Лена. Затем он вернулся к раздевалке.
   -Лена, можно мне посмотреть?- спросил он.
   -Может не надо?- ответила она.
   -Как же не надо, ведь это я делаю тебе подарок!
   После небольшой паузы дверь приоткрылась.
   -Ну, заходи,- игривым голосом сказала она.
   Алекс нерешительно просунул в дверь голову и застыл. Перед ним стояла Лена, одетая в купальник. От её вида язык окостенел у него во рту. Каждая часть её тела смотрелась потрясающе и была налита красотой. Её грудь, обрамлённая зелёно-желтым купальником, казалось вот-вот разорвёт его и вырвется наружу. Живот был такой безукоризненной формы, что хотелось немедленно припасть к нему и целовать. Вообще, Алекс почувствовал такой прилив желанья обладать этой женщиной, что его затрясло от возбуждения.
   -Тебе нравится, или чересчур всё отрыто?- спросила она.
   -Ты, Лена, не понимаешь, что говоришь! Такую красоту грех прятать. Я на тебя просто смотреть не могу, я хочу тебя прямо здесь,- не скрывая своих чувств, сознался он и стал протискиваться в переодевалку.
   -Не сходи с ума!-зашептала она и, смеясь, стала выпихивать его обратно,-Вот вернёмся в гостинницу, и там можешь делать со мной всё, что хочешь.
   Алекс позволил себя вытолкнуть, но прошептал в ответ:
   -Тогда покупаем этот купальник и побежали, иначе меня разорвёт на части от желания.
   Он обернулся и увидел, что единственные покупатели этого магазина, улыбаясь, с любопытством смотрели в их сторону.
   -Чёрт побери!- ругнулся про себя Алекс,- Наверняка они русские, а я никак не могу привыкнуть, что их так много стало за границей.
   В это время вышла Лена и подошла к продавщице.
   -Я беру этот купальник, - сказала она и полезла в свой кошелёк.
   -Нет, плачу я,- настоятельным тоном сказал он и протянул продавщице свою VISA карточку -Я беру обе вещи.
   -Мне не нужны два купальника,- вмешалась Лена.
   -Это не купальник, а просто небольшой подарок от меня,-пояснил он.
   -Какой подарок?
   -Увидишь в гостинице,-сказал он ей и обратился снова к продавщице,-Всё, как мы договорились.
   Процедура была недолгой, и уже через пару минут они вышли на улицу с небольшим пакетом.
   -Куда пойдём дальше?- спросила Лена.
   -Назад в гостиницу, и как можно быстрее,-решительно ответил он.
   -Почему такая спешка?
   -Потому, что я хочу тебя и хочу так, как ничего не хотел в жизни. Мне кажется, что если я не получу этого сейчас, то просто умру.
   Она нежно обняла его и, поцеловав, сказала:
   -Ну, тогда побежали. Я не хочу, чтобы ты умер сейчас, когда я только нашла тебя и так счастлива.
   Они шли быстрым шагом, иногда почти бежали. Необузданные желания одолевали не только Алекса, они с не меньшей силой бурлили и в Лене с момента их встречи, только она пыталась не говорить об этом. Все прожитые годы они лежали в ней где-то очень глубоко, и она сама не знала об их существовании. С Виктором она жила так, словно это была её обязанность, не получая от секса никого удовлетворения. Она всегда стеснялась своей холодности, а разбудить в ней страсть было некому. И вдруг эта встреча с Шуриком, открыла в ней эти сокровенные чувства. Они взорвались фейерверком и охватили её своим чудесным огнём. И ей в нём хотелось сгореть дотла.
   Алекс тоже не знал себя таким. В его прежних, не очень частых, встречах с женщинами он пользовался большим успехом, и его партнёрши оставались очень довольны. Барбара тоже не имела причин обижаться на него. Но после разового секса он обычно остывал и на некоторое время терял всякую сексуальную тягу. Сейчас же с ним словно случился столбняк, и после каждого взгляда на Лену он хотел только ее. В его мозгу все извилины выпрямились кроме одной, котора отвечала за половые функции.
   Войдя в гостиницу, он почти потребовал ключи от номера у девушки, сидящей на месте администратора и, поблагодарив её, они устремились к лифту. Как только за ними закрылись двери, Алекс припёр её к стенке, и они с жаром впились друг в друга губами. Двери снова открылись, и они высыпались из лифта.
   Поспешно, трясущимися руками он открыл дверь, они ввались в номер и, захлопнув за собой дверь ногой, рухнули на кровать.
   Раздевались они с такой скорстью, с которой в армии одеваются. Вскоре на них уже не было ни нитки, и они, извиваясь как змеи, в порыве страсти отдались ей полностью. Он усыпал её тело поцелуями, а её руки страстно гладили его тело. Она всё больше впадала в состояние возбуждения и снова стала издавать страстные стоны. В таких упражнениях они провели минут двадцать и кульминация была такой бурной, что Лена снова была вынуждена зажать себе рот подушкой.
   Потом, обессленные и удовлетворённые, они лежали рядом, и он с наслаждением впитывал в себя любимый запах её тела. Они лежали так, пока внизу не стали сервировать обед, и лишь после этого пошли в душ.
   В пакет услуг, включённых в цену за гостинницу, входило двухразовое питание: завтрак и можно было выбрать обед, или ужин.
   Сегодня они решили воспользоваться обедом, а на ужин Алекс предложил пойти в ресторан, где когда-то обедал русский царь. Лена ужасно обрадовалась предложению, ведь она себе купила в Вероне новое платье, которое ей ещё ни разу не удалось одеть.
   Когда они уже стояли в дверях для того, чтобы спуститься в ресторан, неожиданно раздался звонок. Алекс сразу узнал мелодию своего мобильного телефона. Он на секунду застыл как завороженный, звонить ему могла только Барбара или дочь. Он повернулся к Лене и предложил:
   -Может, ты спустишься вниз и займёшь столик, разговор может быть неприятный.
   Выражение лица у неё сразу поменялось, улыбка исчезла, а в глазах пробежал испуг. Но она постаралась не подать вида и, послушно кивнув, пошла к лифту. Алекс поспешно подбежал к своей тумбочке и вытащил телефон.
   -Я слушаю,- сказал он на английском и на другом конце провода услышал неуверенный голос Наташи.
   -Папа, это ты,-спросила она.
   -Ну а кто же ещё?
   -Пап, ты мне не можешь объяснить что происходит?
   -А тебе мама ничего не сказала?
   -Она сама ничего понять не может, и всё время плачет.
   -Дай ей трубку. я поговорю с ней,- попросил Алекс, и после этого наступило недолгое молчание, наконец, в трубке снова зазвучал голос дочери:
   -Мама не хочет с тобой говорить,- сказала она,- Ты лучше объясни мне, что происходит.
   -Наташа, поверь мне, это объяснить нельзя. Я встретил свою первую лю-бовь и понял, что жить без неё не могу, иначе жизнь потеряет для меня всякий смысл.
   -А мы значит в твоей жизни не имеем смысла?- незнакомо злым голосом спросила Наташа.
   -О чём ты говоришь, я вас очень люблю, но сейчас всё приобрело новый смысл, и возврата к старому уже нет
   -Если нет, тогда живи как знаешь!- прервала его Наташа и бросила трубку. Алекс ещё несколько секунд подержал телефон, положил его обратно в тумбочку и быстро стал спускаться вниз.
   Лена сидела за столом с настороженным видом. Когда он сел рядом, она спросила:
   -Ну, какие новости? Нам надо ехать?
   -Нет, мне надо только туда, где есть ты,- успокоил её он, и она улыбнулась.
   -Это тебе жена звонила?
   -Нет, моя дочь.
   -Господи, что мы творим!- тяжело вздохнула она.
   -Что же мы такое творим? Это с нами так долго вытворяли. Мы с тобой просто хотим счастья. Или мы на это не имеем права? - с раздражением спросил Алекс.
   Обед был очень содержательный, с необыкновенным количеством закусок, супами и очень по-домашнему приготовленными горячими блюдами. Но из-за жары много кушать не хотелось . Они без особого желания покопались в своих тарелках вилками и запили всё это соком. Алкоголь они решили не брать.
   После обеда они поднялись наверх в комнату, чтобы снова переодеться.
   Пока Лена надевала новый купальник в ванной, Алекс по телефону заказал ресторан, и едва он положил трубку, она вошла в комнату в своей обновке. Он видел этот купальник в магазине, но сейчас он ему понравился ещё больше. Он поднялся, подошёл к ней и нежно поцеловал в шею.
   -Господи, как он тебе идёт. Нет сил смотреть на такую красоту, я опять хочу тебя,- начал было он, но она игриво толкнула его на кровать.
   -Ты что, сошёл с ума, мы же только перед обедом занимались сексом. Ты - сексуальный маньяк!
   -Ничего не могу с собой поделать, но каждый взгляд на тебя вызывает во мне желание,- согласился он.
   -Нет, никакого секса сейчас не будет, идём загорать и купаться!-настоя-тельным тоном сказала Лена. Он послушно переоделся и они спустились к воде. Внизу поляны почти около забора они поставили себе два шезлонга и положили на них свои полотенца. Место было отличное. Отсюда было очень близко до воды. Стояли они на солнце, но рядом с ними росла группа пальм в тени которых можно было спрятаться от палящих лучей. Они разделись и пошли купаться. На краю набережной, напротив калитки была сделана железная лестница для спуска в воду. Входить в воду здесь оказалось гораздо удобнее, сразу после лестницы дорожка на дне была выложена большими, гладкими плитами, ну а уже дальше можно было плыть. После похода в город за покупками и после сытного обеда купание в прохладной воде доставляло особое удовольствие. Алекс, словно кит, плавал на поверхности, опустив под воду голову, и барабанил пальцами по затылку. Приятная нега растекалась по его телу, вытесняя накопившийся в нём жар.
   -Что это за таинственный ритуал ты совершал под водой?- полюбопытствовала она.
   -Никакой таинственности, просто я получаю наибольшее удовольствие от купания с головой.
   -А что означают эти похлопывания по голове?
   -Так ужасно приятно создавать пузырьки возле затылка, ты бы тоже могла попробовать.
   -Нет, я не хочу мочить голову и портить причёску, ведь нам сегодня идти в ресторан, где когда-то обедал русский царь.
   -Не волнуйся, ресторан совсем небольшой, но очень экзотичный. Да ты сама увидишь,-успокоил её он. Они ещё несколько минут поплавали и вышли из воды. Когда они пересекали набережную, мимо них прошли двое мужчин, один из которых, заглядевшись на фигуру Лены, зацепился ногой за бардюр и чуть было не упал, развеселив при этом своего приятеля.
   -Видишь, до чего ты доводишь итальянцев своим новым купальником?- подшутил Илья.
   -Неправда, человек просто оступился, я тут непричём.
   -Конечно, непричём, только я сам хожу и спотыкаюсь, глядя на тебя.
   -Ты - ужасный выдумщик и льстец,-сказала она и продолжила,- но мне это нравится. Я чувствую себя настоящей женщиной.
   -Более настоящей, чем ты, я не видел,-шепнул он ей на ухо и, обняв за талию, повёл в душ, расположенный возле забора. Алекс включил воду и прижал её к себе. Они простояли так довольно долго, и прохладная вода тонкими струйками стекала по их телам. Наконец, она отступила назад.
   -Ну вот, теперь я себе всю причёску испортила,- потрогав свои волосы, сказала она.
   -Ничего, ты и так хороша,-заверил её он.
   Они легли на полотенца, и подставили свои тела приятным лучам уже не так высоко стоящего солнца. Алекс взял её за руку и сказал:
   -Ты знаешь, это похоже на полное счастье. Я сейчас ничего другого не хочу.
   -Я сама боюсь даже об этом думать, но я сейчас впервые в жизни абсолютно счастлива. Ты знаешь, мне последнее время всё чаще в голову стали приходить мысли о смерти. Я никогда раньше об этом так много не думала. Ужасно страшно стать старой. Я боюсь морщин, не хочу быть горбатой со скрюченными суставами.
   -Ты можешь не волноваться, ты не будешь скрюченной.
   -Никто не знает, что его ожидает. Я не хочу жить до старости, я раньше не могла себе представить, что я доживу до сорока. Почему природа так несправедлива, зачем она делает конец жизни таким безвкусным? Почему мы не можем умереть здоровыми и красивыми?- не успокаивалась Лена.
   -Наверное потому, что иначе не будет смысла умирать. Зачем же умирать. если ты здоров и красив?
   -Ты так говоришь, как будто это тебя не волнует совсем,-возмутилась она, - Вот Виктора, например, это последнее время волнует ещё больше, чем меня. Он катаострофически боится старости и смерти.
   -А в детстве вы разве на эти темы не думали?- удивился он.
   -Кто же думает об этом в детстве, когда до смерти так далеко?
   -Нет, для меня это не было далёким. С лет одиннадцати я вдруг понял, что всё вокруг меня смертно, начиная от бабочек и кончая самыми близкими людьми. И тогда я понял, что в один из дней не станет меня. Эта мысль ударила меня больно как молния, но только изнутри. И с тех пор не было дня, в котором бы я не умирал. Эти мысли были такими страшными, что я боялся поделиться ими с другими.
   -Бедняжка,- пожалела его Лена, -как твоя маленькая головка выдержала эти мысли?
   - Выдержала. И я тебе должен сказать, что именно в те годы мой мозг решал самые тяжёлые проблемы. Что такое окружающий меня мир, и как он устроен? Есть ли в мире бог, а если нет, то какой во всём этом смысл?
   Есть ли у вселенной предел, и как понять бесконечность? От этих и тысячи других вопросов просто кружилась голова, а ночью я улетал в беспредельные пространства, пугающие своей глубиной. Но что делать, если мир устроен так, и, приходя в него, нам остаётся только принять его законы. Не согласен с ними, кончай жизнь самоубийством, но и это только убыстряет процесс.
   Лена согласно закивала головой.
   -Вот я так и думаю, что не хочу жить до старости. Надо просто взять и выпить яду, или попросить кого-то помочь умереть.
   -А я считаю, что надо прожить столько, сколько тебе дано. В каждом возрасте есть своя прелесть, только нам её пока не понять. Ну, а боязнь надо победить философски.
   -Как же, если не секрет?
   -Такой ответ мне пришёл в голову в том далёком детстве. Представь себе, что тебе дан шанс жить вечно. Не то, что умереть когда хочешь, а жить всегда. Я не думаю, что многие ухватятся за такой шанс. Представь, что надо вставать каждое утро смотреть на восход миллиарды лет, и это будет всегда. Жизнь потеряет цену. Мы так безумно любим её оттого, что знаем - она одна. Если бы мы были бессмертны, не было бы ни поэзии, ни музыки, ничего что трогало бы душу. Она бы стала чёрствой как камень. Так что во всём есть смысл.
   -Удивительно! Это всё тебе пришло в голову в детстве,- удивилась Лена.
   -Да, почти всё.
   -Не удивительно тогда, почему у тебя были такие глаза. Они меня завораживали. Я в них тонула как во вселенной,- глядя на него с восторгом созналась Лена.
   Они пролежали на солнце около двух часов, нежась под его тёплыми лучами, делая друг другу массажи, обмазывались мазями для загара, используя каждый момент, чтобы прикоснуться друг к дружке. Потом они поднялись в номер и стали готовиться к вечеру.
   -Тебе долго нужно одеваться?- спросила она.
   -Нет, минут пятнадцать не больше.
   -Тогда у меня есть к тебе просьба. Когда я собираюсь, не люблю чтобы у меня крутились под ногами. Я хочу сегодня выглядеть так, чтобы это было для тебя сюрпризом, а потому я прошу тебя пойти первым в душ, а потом пойду я. Ты же за это время оденешься, пойдёшь вниз и подождёшь меня у стойки бара. Ты согласен?
   У Алекса не было оснований спорить, и он согласился. Приняв душ, он одел свои любимые брюки и шёлковую рубашку. Он был полностью готов к вечеру и, подойдя к дверям душа, где купалась Лена, крикнул:
   -Я буду сидеть внизу под окнами. Когда ты будешь почти готова, крикни мне, и я вызову такси.
   Он спустился в фойе и пошёл в бар. Здесь не было не души, все готовились к ужину. Гости купались и переодевались, а официанты накрывали столы. Стойка бара была пуста, и Алекс уселся возле неё в ожидании бармена. Наконец, он увидел улыбающееся лицо Нино и поманил его к себе, тот понятливо закивал головой и поспешил к стойке.
   -Добрый вечер, синьор, я извиняюсь что заставил вас ждать. Просто у нас заболел один официант, и теперь мы все бегаем пытаемся приготовиться к ужину. А где же ваша синьора?
   -Мы идём сегодня в ресторан, и она приводит себя в порядок,-пояснил Алекс.
   - Всё понял. Такой женщине нужно время, чтобы привести себя в порядок, она у вас настоящая кинозвезда,-вынес своё заключение Нино, и в доказательство чмокнул свои пальцы.
   -А ты сам женат?- поинтересовался Алекс.
   -Конечно женат и имею двоих детей, только я их почти совсем не вижу.
   -Это почему?
   -Да я работаю здесь день и ночь. Вчера работал до одиннадцати часов, а уже сегдня в семь утра был здесь и готовил завтрак.
   -Как же твоя жена на это смотрит? Ей ведь тоже надо уделить внимание.
   -Ну, а я ночью успеваю сделать ей немножечко "джиги- джиги", -хитро
   подмигнул Нино и продублировал всё красочным жестом.
   -А разве у тебя выходных нет?
   -Конечно нет. Весь сезон работаем семь дней в неделю. Хозяин не хочет потерять ни цента, вот нам и приходится работать как рабам, - сознался Нино и, вдруг поняв, что болтает лишнее, оглянулся испуганно по сторонам и спросил:
   -Что пить будете?
   -Дай мне какое-нибудь итальянское пиво,-заказал Алекс.
   Нино открыл ему бутылку "Перони", дал стакан и поспешил на кухню. Алекс вышел на улицу и сел за несервированный столик прямо под окнами их номера. Он повернулся лицом к озеру и, не спеша потягивая пиво,
   наслаждался картиной озера, по лазурной поверхности которого курсиро-вали небольшие катера. Сейчас можно было подумать о сложившейся ситуации.
   Беспечно предаваться упавшей с неба любви было ужасно приятно, но не хватало определённости. Надо будет очень скоро обдумать, где и как они будут жить, и что для этого нужно. Но сегодня в плане был ресторан, а завтра Венеция. Предстоял ещё целый день сплошных наслаждений, и он их жаждал.
   Он выпил одну бутылку и заказал ещё. Как раз в этот момент в окне по-казалось лицо Лены. Она помахала рукой и сказала:
   -Шурик, ты можешь вызывать такси, я через десять минут буду готова.
   Он понятливо кивнул и пошёл к телефону, но, увидев за стойкой админи-стратора знакомое лицо Марио, он решил, что будет лучше, если такси вызовет он. Затем он вернулся обратно к столику,чтобы допить пиво. Не успел он это сделать, как в дверях гостиницы появилась Лена. У него аж перехватило дыхание. Она хотела сделать ему сюрприз, и ей это удалось.
   Выглядела она потрясающе. На ней было золотисто-жёлтое платье из лёгкого батика, расписанное вручную большими, сказочно красивыми цветами. Оно было очень открыто, и держалось на её красиво вздёрнутых плечах без всяких бретелек. Юбка была очень широкая и крепилась в складку вокруг её узкой талии. Дальше она волнами сбегала ниже колена, открывая взгляду лишь её узкую щиколотку и стопу, обрамлённую золотистыми туфельками на высоком каблуке. На груди у неё висело то же ожерелье из десятков мелких, золотых цепочек, которое она одевала на арену в Вероне, в правой её руке была маленькая, золотом отделанная сумочка, а на левой блестело огромное кольцо с кристаллом Сваровского. Волосы на голове были собраны в небольшой пучок изящной заколкой, а оставшиеся по бокам, хаотично расбросанные пряди, завитками спадали ей на шею. На её лице лежал яркий, вечерний макияж. Алекс до сих пор не мог поверить, что всё это теперь его и для него. От её вида он на некоторое время застыл на стуле, но, быстро придя в себя, поднялся и поспешил ей на встречу.
   -Вот это да! -восторженно сказал он,- Ты просто настоящая сеньора.
   -Ты наверняка всем женщинам такое говоришь,-парировала она.
   Они только успели сесть за столик как в дверях появился Марио и сооб-щил, что такси прибыло. Алекс взял Лену за руку, они прошли через гос- тиницу и вышли на другую сторону, где их ждала машина. Но это было не такси, а какой-то небольшой "фиат".
   -Вот ваша машина,-сказал Марио и объяснил шофёру куда ехать. Они уселись на заднее сиденье и машина тронулась. Алекс осмотрелся, обра- тив внимание, что в машине нет никакого счётчика и спросил.
   -Если это такси, то почему нет счётчика?
   -Моё такси в ремонте, и я работаю на этой машине. Поэтому я вам так скажу сколько надо платить,-ответил водитель на ломаном английском.
   -А как я могу проверить, что меня не обманывают,- не успокаивался Алекс, чертовски не любивший, когда его пытаются облапошить.
   - Я знаю все цены наизусть, вам это будет стоить десять тысяч лир.
   Для такой короткой поездки это было много, но, почувствовав, что Лена крепко сжала его руку, Алекс смолчал. Не встретив никакого сопротивления, водитель быстро исправился.
   -Я извиняюсь, но я ошибся, это будет стоить пятнадцать тысяч.
   -Ты же говоришь, что никогда не ошибаешься,- не выдержал Алекс, но Лена, положив ему голову на плечо, настоятельно шепнула.
   -Я тебя прошу, не надо портить из-за него себе весь вечер, и Алекс послушно замолчал. Они не проехали и пяти минут, как были уже у цели. Они съехали с асфальтовой дороги на узкую, усыпанную гравием дорогу, и, проехав по ней несколько метров, остановились возле деревянных ворот. Выйдя из машины, Алекс, протянув водителю деньги, сказал:
   -И всё-таки без метра ездить нельзя. Я ему больше верю чем тебе.
   Тот по-итальянски чертыхнулся и, нажав на газ, поехал в обратном направлении. У ворот стояли два служителя ресторана, которые, расспросив, на какое имя заказан столик, пропустили их вперед. Старинное здание ресторана находилось у самой воды, и до него ещё надо было пройти метров пятьдесят по очень неудобной, уложенной мелким камнем дорожке. На лице у Лены, идущей в туфлях на высоком каблуке, отражалось недовольство.
   -А почему ты заказал именно этот ресторан?- с удивлением спросила она.
   -Вот сейчас придём. и ты сама всё увидишь,-не стал объяснять он. Они дошли до конца дорожки и оказались перед небольшим входом в ресто- ран. Рядом с ним, чуть слева, находилась каменная арка, через которую можно было выйти на небольшой причал.
   -Пойдём сначала глянем на местный пейзаж,-предложил Алекс и, взяв Лену под руку, вошёл под арку. Пройдя по пирсу вдоль стены, они вышли на открытое пространство, и от открывшегося вида у Лены перехватило дух.
   -Господи, какая красота!- восторженно произнесла она, всплестнув ру-
   ками. Вид действительно был завораживающий. Они стали свидетелями грандиозного заката. Солнце находилось совсем над горизонтом, почти касаясь своим диском острых пиков приальпийских гор, а от подножья до самого пирса ярко сверкала солнечная дорожка, бегущая по воде па- раллельно стене и веранде ресторана. Вода в озере горела розовым цветом. Отсюда была видна веранда ресторана, от самой воды увитая каким-то вьющимся растением, а на самом бордюре стояли большие горшки с цветущими ярко-красного цвета петуньями. Картина была очень яркой, а с другой стороны, очень успокаивающей. Пока ещё розовые краски были очень тёплыми, но с каждой минутой солнце садилось всё ниже и начинало темнеть.
   -Ну как, тебе здесь нравится? -спросил Алекс.
   -Ещё бы! Как такое может не понравится. В этой Италии мне вообще всё нравится. Просто удивительно, откуда у них такой вкус к прекрасному?
   -Как раз всё понятно. Они живут в стране, где на каждом шагу история или произведения искусства. Вырасти среди всего этого равносильно образованию. Поэтому всё к чему они прикасаются пронизано тонким вкусом.
   Они постояли ещё немного на пирсе, любуясь оранжево-розовым закатом, и пошли обратно. Ресторан был небольшой, всего два зала и веранда. На столах стояла дорогая посуда и бокалы. Женщина, втретившая их при входе, объяснила, что все холодные закуски организованы в виде "шведского стола", а горячее и алкоголь нужно заказывать. Затем она вывела их на веранду и усадила за небльшой столик у самой воды.
   -Что будем пить?- спросил Алекс.
   -Я буду пить шампанское, а ты?
   -И я тоже. Рядом с такой женщиной, как ты, хочется чего-то благородного.
   -Ты мне так много делашь комплиментов, что я начинаю в них сомневаться.
   -Я не вру. Мало того, что ты сама красива, ещё и одета так, будто приехала не из России, а из Парижа. Неужели там теперь все так одеваются?
   Лена посмотрела на него с удивлением и рассмеялась.
   -Ты просто забываешь, что я богатая женщина, а у обыкновенных людей в России на еду едва хватает.
   -Тяжело привыкнуть к этому, раньше такого разделения не было. Но я рад за тебя, что ты себе можешь позволить жить так, как хочешь.
   -А ты себе такое не можешь позволить?
   -Ты о чём?- не понимая переспросил он.
   -Ты себе можешь позволить покупать дорогие вещи?
   -Конечно могу, но только у нас в Австралии не уделяют так много внимания одежде как в Европе.
   -И очень жаль, одежда очень много значит. Красивая одежда делает человека более уверенным и счастливым. Завтра в Венеции я хочу купить тебе несколько красивых вещей.
   -Это ещё зачем? У меня всё есть, а если чего нет, то я сам себе могу купить. Или тебе не нравится, как я выгляжу,- почти с обидой спросил он.
   Лена тут же поспешила исправиться:
   -Как ты такое можешь подумать, ты у меня просто красавец. Я даже не знаю, как это объяснить, но у тебя даже осанка какая-то особенная. В любом твоём движении чуствуется уверенность свободного человека. Виктор, он тоже вроде свободный человек, но он ходит как важный тетерев.
   А в тебе нет ни рабства, ни ненужной важности.
   -Ну, спасибо тебе, но всё-таки тебе чего-то во мне не хватает.
   -Я просто люблю тебя, и мне хочется, чтобы все завидовали мне. Ведь ты купил мне раздельный купальник, как тебе хотелось, а теперь я хочу купить тебе те вещи, которые нравятся мне. Имею я на это право?
   Алекс покорно прекратил своё сопротивление и, долив шампанское в бокалы, предложил выпить за поездку в Венецию.
   Всё в этот вечер было чудесным: погода, еда и шампанское. Не хватало только музыки.
   -Я так хочу с тобой потанцевать,- вздохнув, созналась она,- Помнишь, как
   когда-то в школе?. Это было самое лучшее время в моей жизни.
   -Ещё бы! В моей жизни тоже ничего лучшего не было. Но по-моему, здесь в Италии, как и в Сиднее, найти ресторан, где можно потанцевать очень трудно. Покушать пожалуйста, а с танцами проблема.
   К этому времени они уже выпили бутылку шампанского и заказали другую. Алекс чувствовал, как хмель по немногу начал действовать на него.
   Лена же от шампанского раскраснелась, и её глаза сверкали озорным блеском. Он смотрел на неё, и ему хотелось только одного.
   - Ты знаешь, танцевать мне хочется, но глядя на тебя, я не могу думать ни о чём другом кроме секса.
   Лена рассмеялась.
   -Я тоже никогда не думала, что могу превратиться в такую сексуальную бестию. Меня просто разрывает на части, так я хочу тебя,-и она на него посмотрела с игривой страстью. В то же мгновение он почувствовал, как под столом её нога, будучи уже без туфельки, легла к нему на колени, а затем проскользнула между ног и бесстыже упёрлась ему в пах. Он сначала был немного обескуражен, но затем, быстро придя в себя, поймал её ногу руками и стал нежно гладить. Она сделала блаженное лицо и закатила глаза. Сейчас у неё было лицо озорной девчонки и, глядя на неё, он сам чувствовал себя молодым и беззаботным.
   -Смотри! Смотри! -вдруг закричала она, указывая пальцем в небо. Алекс повернул голову и увидел в небе горящий метеорит, стрелой пронзивший небо. Яркий, но недолговечный, он быстро испарился в атмосфере и потух.
   -Ох какой яркий был!- с восторгом сказала она - А ты желание задумать успел?
   -Я даже подумать об этом не успел. А ты что задумала?
   -Я подумала о том, как я счастлива сейчас, и что с таким чувством было бы ужасно приятно умереть.
   -Фу, какая ты дура! О другом ты подумать не могла?
   -Не хочется просто терять это ощущение счастья, но ведь его нельзя удержать навсегда.
   А почему мы должны его терять? Мы только его нашли и не дадим никому забрать,- заверил её он и, подняв со стола обе её руки, поднёс к губам и нежно поцеловал.
   Они просидели в ресторане до одиннадцати часов, наслаждаясь едой и видом на озеро. Погода просто баловала их. Вечер выдался не жаркий и ти-
   хий. По чёрной глади озера иногда пробегали катера, а вдоль кромки озера, словно на новогодней ёлке, меркали огни окружающих селений.
   Шампанское пилось с такой лёгкостью, что они незаметно для себя опорожнили три бутылки. Они много смеялись, вспоминая свои школьные годы, и время как-будто вернулось назад, и даже в её движениях он заме-тил школьное озорство.
   -Ну что, пойдём уже обратно в гостиницу?-спросила она
   - Хорошо, только я пойду закажу такси и попрошу счёт, -согласился он.
   -Не надо такси, отсюда идти совсем недалеко, давай пройдёмся пешком.
   -Как же ведь ты на каблуках?
   -Ну и что, меня это не пугает, -заверила его она, да и он сам видел, что ходит она в них как босиком.
   Он попросил счёт и, получив его, убедился наверняка, что здесь обедал русский царь. Не став обсуждать подробности счёта с официантом, Алекс протянул ему свою кредитную карточку. Закончив все формальности, они вышли на улицу и в обнимку стали подниматься по дороге, ведущей к шоссе. Мелкие камешки мешали Лене, и она шла осторожно, стараясь не оступиться. Алекс не мог больше смотреть на это, подхватил её на руки и понёс. Она взвизгнула - то ли от неожиданности, то ли от удовольствия.
   И, обхватив его за шею, сказала:
   -Да ты что, Шурик! Поставь меня на землю, ведь я такая тяжёлая.
   -Ерунда, ты ,как пушинка, и мало того, мне это просто приятно,-соврал он,чувствуя, как сгибается под её весом. Но он старался не подавать вида и вынес её к тому месту, где камни кончались, и дальше шёл асфальт, вдоль которого росла трава. Лена встала на землю и стала снимать с себя туфли, Алекс же приходил в себя, пытаясь скрыть отдышку. Она взяла туфли в правую руку и, бодро размахивая ими, пошла по траве. Теперь она выглядела ещё более заманчиво. Босяком она шла ещё более грациозно, а её великолепное платье качалось в такт ей, словно жёлто-золотой, манящий к себе колокол. Он догнал её и, развернув к себе, стал с жадностью целовать, а она, как-будто только этого и ждала, с жаром ответила на его поцелуи.
   -Я хочу тебя прямо сейчас, - выпалил он голосом, не оставляющим никаких сомнений.
   Лена отклонилась, посмотрела ему в глаза и, задорно улыбнувшись, созналась:
   -Я тоже, но где?
   Алекс огляделся, схватил её за руку и потащил за собой в сторону от дороги.
   -Шурик, ты куда меня тащишь,- делая попытку робкого сопротивления, спросила она. Но он молча тянул её за собой до тех пор, пока они не подошли к дереву с пышной кроной и причудливо изогнутым стволом.
   Он прислонил её к дереву и дрожащими от страсти руками скользнул ей под юбку и стал снимать с неё тонкие трусики.
   -Подожди, я сама сниму, а то ты их порвёшь,-предложила Лена и ,нагнувшись, элегантным движением скинула их с себя и положила в туфельку. Затем, игриво посмотрев на него, облакотилась на дерево и бесстыже задрала перед ним свою юбку.
   Теперь он уже напоминал быка, стоящего перед красной тряпкой. Ничто больше не могло отвлечь его внимания. Трясущимися от возбуждения руками он с трудом расстегнул брюки и с радостным стоном вонзился в неё. Работал он с таким ожесточением, точно боялся, что её сейчас отнимут, а она, закрыв глаза, стоялаи тихо стонала в унисон с его движениями. Они были настолько увлечены, что им было совершенно наплевать на то, что их кто-то увидит. А от того, что это происходило под чёрным итальятским небом, усыпанном миллиардами звёзд, им казалось, что вся вселенная стала свидетельницей этого полового акта. Лена же, сама видавшая такие сцены только в кино, чувст вовала себя актрисой, и впервые её жизнь была наполнена эмоциями, бурлившими как шампанское в стакане..
   Они отдавались любви пол-ностью и без оглядки, и оргазм пришёл к ним почти одновременно. Алекс едва устоял на ногах и положил голову ей на плечо, а она, откинувшись на дерево, тихо шептала:
   - Шурик, милый Шурик, до чего же всё хорошо. Ну прямо, как в сказке!
   -Что-то сказка эта очень сексуальная,- пошутил он, и Лена расхохоталась.

Назад они шли по узкой полосе вдоль дороги. Здесь не было места что-бы идти бок о бок, а потому Лена шла чуть впереди, а он сзади, наблюдая за её удивительной лёгкой походкой и чудесным танцем юбки вокруг её гибкого тела. До гостиницы они добрались меньше чем за полчаса и сразу легли спать.

-6-

   Утром Алекс открыл глаза оттого, что ему стало жарко. Сквозь открытые ставни комнату заливал яркий солнечный свет. Он повернул голову. Рядом с ним беззаботно спала Лена. Лицо её было расслаблено, и она улыбалась. Алекс повернулся на бок и подвинулся поближе. Он смотрел на её лицо, пытаясь изучить его любимые детали: прямой нос с вздёрнутыми ноздрями, тонкие, изящно изогнутые брови, маленькая родинка на левой щеке - всё такое красивое.
   Неожиданно она открыла глаза и, посмотрев в его сторону, закрыла лицо руками.
   -Не смотри на меня так, я знаю что уже старею,- с грустью в голосе сказала она.
   -Какие глупости ты говоришь! Да я просто обожаю всё в тебе,- с возмущением заверил её он.
   Она раздвинула пальцы и, глянув на него сквозь них, с надеждой спросила:
   -Это правда?- и тут же, засомневавшись, добавила, - Больше всего в жизни я боюсь старости. Не хочу, чтобы на меня смотрели как на старуху. Лучше не дожить до этого.
   Она быстро поднялась с кровати и юркнула в туалет. Алекс услышал, как она включила душ и тоже поднялся с кровати. Он подошёл к двери и попробовал её открыть. Дверь поддалась, и он вошёл в ванную.
   Лена стояла под душем с намыленной головой и закрытыми глазами.
   -Шурик, это ты?- спросила она.
   -А кто ещё здесь может быть? - ответил он и вступил к ней под душ, обнял и прижал к себе.Она смыла глаза и удивлённо посмотрела на него.
   -Чего ты хочешь?
   -Я хочу тебя,- пояснил он.
   -Шурик, я за тебя начинаю волноваться. От такой неумеренной сексуальной жизни можно получить инфаркт.
   -Умеренность тоже не всегда хороша. Как утверждает Фрейд, что неудов- летворённые желания ведут к стрессам, а это вреднее всего, - отбросил Алекс её волнение и, нагнувшись, поцеловал в грудь. Лена прекратила своё недолгое сопротивление и отдалась ему прямо в душе. Их два мокрых тела извивались и скользили, вода текла по волосам, попадая в рот и уши, но они не замечали этого.
   Сразу после душа они оделись и спустились в ресторан, где их ждал чудесный завтрак и безоблачная улыбка Нино. На этот раз они не хотели терять много времени, а потому ели быстро. Выпив на последок кофе, они поднялись в номер, взяли сумку, фотоаппарат и вышли на улицу. За ночь погода поменялась, и на небе появились тучи, но солнце с небольшими перерывами прорывалось сквозь них и заливало озеро своим ярким светом. Они прошли вдоль набережной, усаженной пальмами, до центра Гарды, затем через небольшой базарчик, пересекли дорогу и вышли на автобусную станцию. Здесь было не очень многолюдно. Алекс зашёл в кассу и узнал, когда будет следующий автобус на Венецию. Нужно было ждать ещё двадцать минут. Он взял два билета, и они пошли в магазин купить воды.
   Автобус был большой и современный, с огромными окнами. Алекс с Леной уселись на переднем сиденьи, откуда было видно всю дорогу.
   До Венеции нужно было ехать около двух часов, и в пути можно было поговорить о многом. Лена прижалась к нему боком и, положив голову на плечо, тихо прошептала:
   -Господи, как мне хорошо! Как долго это ещё продлится?
   -Всё, сегодня последний беззаботный день, а завтра я буду звонить Питеру в Берн. Надо с ним договориться.
   -О чём, если не секрет?
   -Я хочу, чтобы ты пожила у него, пока всё уладится. Он один из самых близких моих друзей. Мы с ним больше пяти лет проработали вместе в университете.
   -Зачем стеснять его? Я могу пожить где-нибудь в гостинице.
   -Нет, я не хочу чтобы ты была одна, если мне придётся уехать. Вдруг Виктор захочет найти тебя.
   -Я не думаю, что нужна ему. Скорее всего я ему только мешаю. Он такой теперь человек, который считает, что всё в этом мире должно быть так, как задумал он. Просто, эту новость нужно преподнести так, словно я ухожу от него из-за его любовных связей, которые мне надоели.
   -Правильно, так ему и скажи. Ну, а мне тоже надо поговорить с Барбарой, но она меня поймёт, я в этом уверен,- убеждённо заявил он, а Лена посмотрела на него с недоверием и произнесла:
   -Не зарекайся, люди способны на многое, когда их самолюбие ущемлено. Поживём, увидим.
   -Вот именно,- согласился он.- Ты раньше бывала в Венеции?
   -Два раза, последний - две недели назад.
   -И я тоже был несколько раз. Поэтому давай просто покатаемся на гандоле, поболтаемся по улицам и покушаем в каком-нибудь симпатичном ресторанчике, а по музеям ходить не будем.
   -Я согласна. Только для меня Венеция без магазинов немыслима. Давай напоследок пройдёмся по магазинам.
   -А вот что я не люблю, так это магазины. Шатание по ним наводит на меня тоску.
   -Ну, сделай это для меня,- нежно попросила она, бросив на него умоляющий взгляд, под которым он сразу растаял.
   - Конечно, походим. Как я могу тебе отказать?
   Они оба на некоторое время замолчали и смотрели в окно на пробегающие мимо ландшафты. Автобус уже к этому времени выехал из Гарды и катился по дороге, бегущей вдоль озера. Машины ехали сплошной чередой и довольно часто останавливались. В окне мелькали кемпинги, забитые туристами, и мелкие селения, между которыми практически не было никаких интервалов.
   -Райская страна Италия, такая природа и погода! Не то, что у нас в России - три месяца в году лета, а остальное - зима. Везёт же этим итальянцам, потому они и поют так красиво. Ну, где ещё найдёшь такую страну?- с завистью вздохнула Лена.
   -Ты знаешь, Австралия ничем не хуже. Погода отличная, а зимой в любой солнечный день можно купаться в океане. Природа тоже поразитель- ная, только масштаб другой. Виды на десятки километров, и людей во много раз меньше. Кругом чувствуется простор, и даже небо кажется выше.
   -Ты меня агитируешь?- с улыбкой спросила она, -Неужели у вас всё лучше?
   -Я же не говорю всё. У нас, например, нет таких древних памятников архитектуры, и нет такой глубоко уходящей в века культуры, но ведь мы совсем молодая страна.
   -Молодая-это хорошо, но здесь, в Италии, я люблю чувствовать присутствие ушедших поколений, ступать в то место, куда, быть может, ступала нога Цезаря или Цицерона.
   -Я тоже это люблю, но это можно делать приезжая в отпуск, ну а жить лучше всего у нас, правда, без тебя мне уже нигде не будет жизни,- сказал он и положил голову ей на плечо. Лена запустила в его шевелюру свою руку и стала почёсывать её ногтями. Шурик закрыл от блаженства глаза. Лена продолжала ласкать его, и он провалился с сон. Очнулся он на её плече, не понимая, сколько прошло времени. Лена, улыбаясь, смотрела на него.
   -Я долго проспал?- поинтересовался он.
   -Может быть, полчасика.
   -Неудобно, навалился на тебя всем своим телом. Не раздавил я тебя?
   -Глупости, мне было даже приятно, ну, а тебе действительно спать надо побольше. От такой неумеренной жизни можно и устать,-улыбнулась она.
   -Ещё далеко до Венеции?- спросил он.
   -Я думаю, что мы ещё на полпути. Так что, ты можешь ещё поспать.
   Но он не воспользовался её советом, и они проговорили весь оставшийся путь о школьных годах, общих друзьях и, конечно, о танцах.
   В Венецию они прибыли ровно в одиннадцать и вышли на большой привокзальной площади, забитой людьми и автобусами. По старой памяти Алекс направился в сторону пристани, откуда отходили морские трамваи на St. Marco. Когда они проходили мимо одного из газетных киосков, к ним, не терпящим отлагателтьств голосом, обратился мужчина в служебной фуражке:
   -Вам куда, до St. Marco?
   -Да,-подтвердила Лена.
   -Тогда, спешите к тому катеру, он отправляется через минуту!- и он жестом указал на катер, стоящий возле пристани.
   -Побежали!- крикнула Лена и, схватив его за руку, потащила к катеру. Алекс послушно побежал за ней, при этом совсем не понимая, зачем это нужно . Катера по его памяти ходили очень часто. Они пробежали пол дистанции, когда их подогнал ещё один мужчина в фуражке.
   -Быстее, быстрее, катер уже отправляется.
   -Чего они нас подгоняют, у нас полно времени,-недовольно спросил Алекс, но Лена, подхватив его за руку, сказала:
   -Давай побыстрее сядем на этот кактер. Какая тебе разница?
   Они пробежали ещё несколько метров и, когда они были уже около самого катера, с борта их поторопил высокий, худой парень:
   -Торопитесь, мы уже отправляемся.
   Они поднялись на борт и сели на свободные места. После них на борт поднялись ещё четверо, и только после этого катер отчалил. Билетов им ещё никто не продавал. Они отошли от берега на несколько сотен метров, и Алекс не выдержал.
   -Почему они ещё не продают нам билеты?- возмутился он- Они ждут, пока мы подальше отойдём от берега, и тогда уже будет поздно. Вот ты увидишь, что этот катер - левый, и обдерут они всех, как липок.
   Между тем крупный, усатый мужчина, сидевший у штурвала вел катер по широкому каналу. Напротив него сидел молодой здоровяк с довольно жлобской мордой. Он не занимался ничем, а только болтал о чем-то весёлом с капитаном. Наконец, он докурил свою сигарету и начал обилечивать пассажиров - по двадцать тысячь лир с человека.
   Цена эта была явно завышенной, а потому многие туристы недовольно бурчали.
   -Почему мы должны платить такую цену, которая минимум в два раза выше нормальной?- возмутился Алекс.
   -Ну, а что делать, если мы попались? Не будешь же ты с ним сейчас ругаться, ведь мы не для того сюда приехали,- успокоила его Лена.
   -Значит дать им облапошить себя? Я это ужасно не люблю!
   -Ну, а меня ты любишь? Если да, тогда плати, или давай лучше я уплачу.
   Чтобы не допустить этого, Алекс бесприкословно вынул деньги и рассчитался. Все пассажиры были возмущены ценой, тихо переговаривариваясь между собой, но на открытый конфликт не пошёл никто. Алекса подмывало начать скандал, но боязнь показаться жмотом перед Леной заставляла его молчать. Ещё через четверть часа они вышли на пристань перед дворцм Доджей.
   -Так с чего начнём?- спросила Лена.
   -Начнём с мечты. Мне всегда казалось романтичным прокатиться в гондоле с любимой женщиной. С Барбарой мы бывали здесь несколько раз, и мне никогда не приходило это в голову, ну, а с тобой я эту мечту осуществлю, чего бы мне это не стоило.
   -Я об этом тоже мечтаю,-прильнув к нему телом, созналась она.
   -Тогда в чём дело? Сейчас же идём на поиск гондолы,- поторопил её он, и они направились к каналу, где на маленьких волнах качались лодки и рябили майки гондольеров.
   -Только ты не плати им сразу то, что они просят,- посоветовала Лена,- с ними нужно всегда поторговаться, и они половину сбросят.
   -Я и сам цену знаю. Мне говорили, что один час раньше стоил двести австралийских долларов, или двести тысячь лир. Но торговаться с ними мы будем потом, а сейчас пошли купим бутылку шампанского и разо- пьём её прямо в гондоле. После довольно продолжительного поиска они наконец нашли небольшой магазин, в котором Алекс купил бутылку "Моёт". С этой покупкой они вернулись на пристань. Здесь возле небольшого деревянного пирса стояли и громко беседовали трое моло- дых мужчин одетых в полосатую форму гондольеров. Алекс обратился к ним:
   -Сколько будет стоить часовая поездка по каналам?
   Самый крупный из них сделал шаг навстречу, словно вопрос относился только к нему.
   -Четыреста тысяч лир.
   -Нет, это дорого,- не согласился Алекс и повернулся, чтобы уходить, но
   его остановил голос другого гондольера.
   -Я согласен за триста пятьдесят.
   -Это тоже дорого,- упёрся Алекс и снова повернулся. В это время его остановил голос первого.
   - Я могу за триста тысяч провести по малому маршруту, без выхода в "Grand canаl".
   -Ладно, мы пройдёмся вдоль пирса, поспрашиваем и может быть вернёмся,- отказался Алекс.
   -Потом может быть уже поздно, давай соглашайся сейчас,- подтолкнул его крупный гандольер, но Алекс уже всё для себя решил. Они успели пройти всего несколько метров, как к ним подошёл ещё один гондольер.
   Он был среднего роста, черноволосый, загорелый с ослепительной улыбкой на лице.
   -Я слышал, о чём вы говорили, и предлагаю часовую поездку за триста тысяч.
   -Двести пятьдесят,- сходу начал торговаться Алекс.
   -Это мало. Я могу согласиться на эти деньги, если поездка будет длиться
   сорок пять минут.
   Алекс бросил вопросительный взгляд на Лену,
   -Нам этого хватит?- спросил он.
   -Я думаю, что даже много. Меня и за это время может укачать.
   -Отлично. Мы согласны,- собщил он своё решение.
   -Тогда поехали,- скомандовал гондольер и жестом пригласил их поднять-
   ся на небольшой деревянный пирс. Они прошли по нему до гондолы, качающейся на небольших волнах, гуляющих по каналу. Алекс спустился в лодку первым и подал руку Лене. Она осторожно спустилась с пирса, и они сели рядом на сиденье, расположенное на носу гондолы.Сам гондольер ловко прыгнул на корму, отвязал лодку и взялся за весло. Алекс обнял Лену за плечи и, заглянув в её изумрудные глаза, сказал:
   -Ну вот, сбылась мечта идиота. Давай выпьем шампанского по этому поводу.
   -Открывай,-согласилась она.
   Он залез в пакет и вытащил из него ещё не успевшую нагреться бутылку и два бокала. Отдав один бокал Лене, он зажал другой между ног и откупорил бутылку. Раздался лёгкий хлопок, и из горлышка побежала пена.
   Наполнив шампанским два бокала, он поставил бутылку рядом с собой, и они чокнулись.
   -За то, чтоб это счастье длилось вечно,- предложила она, они выпили по несколько глотков и поцеловались. Гондола тем временем свернула на меньший канал и нырнула под мостик. Мимо них проплывали узкие венецианские улочки , фасады домов и гостиниц, изъеденных плесенью, уютные, забитые народом, рестораны, маленькие мостики с множеством кошек и гондолы с любопытными туристами. Было удивительно, как лодки не сталкивались в таких узких каналах. Но гандольеры, подплывая к углам, издавали громкие условные крики, предупреждая о своем приближении. Гондольер, попавшийся им, был очень симпатичным парнем и старался им не мешать, хотя изредка бросал на них любопытные взгляды. Наконец, он не выдержал и спросил:
   -У вас, наверное, годовщина свадьбы?
   -Нет,- созналась Лена, - мы встретились всего несколько дней назад, правда, после очень долгой разлуки.
   -Быть счастливым никогда не поздно,-метко подметил гондольер, вписываясь в очередной поворот.
   Погода тем временем становилась всё менее предсказуемой. Ещё ярко светило солнце, но облака становились всё более тяжёлыми и тёмными. И если ещё час назад пушистые тучи лишь изредка закрывали солнце,то теперь эти паузы растянулись, а голубого неба оставалось всё меньше. Ветер усилился, и по воде пошла зыбь. Но Алекс и Лена, погружённые в свои любовные чувства, не обращали на это внимания. Наконец, они выехали на Grand канал, и здесь их стало качать.
   -Ой, я боюсь, что мне станет плохо,- заволноваласьЛена,- Лучше бы мы ушли с большого канала.
   Гондольер заметил перемену в её настроении и совершенно неожиданно запел прекрасно поставленным голосом знаменитую песню "santa Luchia".
   При этом его осанка сразу изменилась; грудь он выпятил вперёд и гордо поднял голову, движения же весла стали точно совпадать с ритмом песни. Лена сразу забыла о качке и, прильнув к плечу Алекса, внимательно слушала. Теперь они были в центре внимания всех мимо проплывающих гондол и маленьких речных трамваев. Некоторые даже хлопали, чем ещё больше подбадривали уверенность поющего. Наконец, он закончил свою песню и поклонился, а Лена восторженно захлопала в ладоши.
   Гондола снова нырнула под мост и поплыла по узкому каналу.
   -Ну вот, наше путешествие заканчивается, через минут пять мы будем опять на площади,- предупредил гондольер и, лихо используя весло и ноги для отталкивания от стен, поспешил к конечной цели.
   Они пришвартовались к тому же узкому пирсу, от которого отчалили.
   Гандольер первый соскочил на него и привязал канатом лодку. Затем он помог Лене сойти на берег, ну, а Алекс спрыгнул сам и полез в карман за кошельком. Он протянул уговоренную сумму и поблагодарил за прогулку и особенно за песню.
   - Это мой подарок вам. Мне было ужасно приятно видеть такую влюблённую пару. Они пожали руки и распрощались. Ещё через несколько минут они уже были на площади Святого Марка.
   -Ну, что будем теперь делать,- поинтересовался Алекс.
   -Теперь я бы походила по магазинам,-созналась Лена,- Только перед этим я бы выпила чашечку кофе.
   -А я бы уже чего-нибудь съел, желудок начинает требовать.
   -И ничего в этом удивительного нет. При нашем сумашедшем образе жизни тебе нужно почаще восстанавливать силы. Пошли в любой ресторан и покушаем.
   -Нет, в любой я не хочу. Здесь в центре одни туристы и они приходят в ресторан первый и последний раз. А потому хозяева не беспокояться о качестве еды. Они знают, что больше тебя не увидят. Лучше отойти подальше от центра и покушать там, где едят местные.
   -Я ничего не имею против, если ты знаешь такое место.
   -Я помню одно место, где мы ели, когда были в Венеции прошлый раз.
   -Тогда веди,- не стала возражать Лена. Он взял её за руку и, свернув с площади в узкую улочку, повёл за собой.
   Погода к этому времени окончательно испортилась; ветер усилился, а жирные, свинцового цвета, тучи грозили дождём. Они уходили дальше влево от площади, и улочки становились всё пустыннее. Вдруг раздался сильльный раскат грома, небо от этого словно раскололось, и на землю посыпались крупные капли дождя, которые почти сразу превратились в сплошной поток воды, падающий с неба. Лена взвизгнула, и они побежали. Буквально через минуту они уже были промокшими насквозь и пытались укрыться под любой стеной дома, но вода сплошным потоком катилась по стенам, делая укрытия непригодными.
   Вдруг, в самом конце переулка, выходящего на канал, Алекс заметил стройку, обнесённую железными лесами, и они кинулись туда. Ещё несколько секунд, и они уже стояли под их прикрытием. Дождь сюда уже напрямую не попадал, и только редкие крупные капли просачивались сквозь доски. Алекс глянул на Лену. Её причёска полностью исчезла, и волосы мокрыми узкими прядями спадали на плечи. Глаза у неё размазались, и яркий румянец возбуждения горел на её щеках. Лёгкое цветное платье полностью прилипло к её телу, и под ним чётко проступали силуэты белья, купленного вчера в Гарде. Каждая деталь её тела явно читалась под тонкой материей, и от этого Алекс снова возбудился. Он оглянулся по сторонам - нигде не было видно ни души, и людям неоткуда было взяться. Лена заметила его взгляд и спросила:
   -Ты что задумал?
   -Да всё то же, -сознался он.
   -Как ты можешь думать об этом в такую погоду и в центре Венеции.
   -Именно поэтому и думаю. Ну, когда мы ещё раз окажемся здесь? И в такую погоду нам уж точно никто не помешает. Он подошёл поближе, крепко обнял её за талию и поцеловал. Лена ответила на его поцелуй, и это придало ему уверенности. Он приподнял её и усадил на железную перемычку, соединяющую две опоры. Не переставая целовать её, он расстегнул брюки и задрал на ней юбку. Единственной преградой между ними теперь были подаренные им миниатюрные трусики, но и они небрежно были сдвинуты в сторону. Необычность обстановки и сознание того, что они занимаются любовью посреди Венеции, возбуждали Алекса, и даже крупные капли, падающие на его спину, не могли охладить его чувств. Лена, никогда себе не представлявшая, что такое возможно, тоже возбудилась. Дождь, падающий ей на лицо, совсем ей не мешал. Она раскачивалась в такт его движениям, и на её лице было написано блаженство. Сцена была недолгой, но очень бурной и, когда всё закончилось, Алекс плотно прислонился к ней, а Лена, всё ещё дрожжа от страсти, обхватила его спину руками, и уронила голову к нему на плечи. В такой позе они простояли ещё некоторое время, не желая быть разделёнными. Наконец, Лена пришла в себя, подняла голову и тихо произнесла:
   -То, что мы делаем, - это безумие, но господи, до чего оно прекрасно!
   -Если это безумие,то я не хочу от него лечиться,- признался Алекс.
   Они стали приводить себя в порядок. Алекс заправил рубашку и застегнул брюки, ну, а Лена поправила на себе мокрое и вздёрнутое платье и принялась за причёску. Дождь к этому времени уже прекратился, и неожиданно сквозь тучи вновь пробилось солнце. Они вышли из под своего ветхого укрытия и уже вскоре сидели в небольшом ресторанчике, расположенном под большими грибками возле самго мостика через канал. Здесь они не собирались засиживаться долго, заказали себе по салату с сыром и оливками и по чашке кофе. После этого Лена сходила в туалет и вернулась оттуда уже причёсанная и вновь подкрашенными глазами. Еда была здесь простой и вкусной. Они быстро опорожнили содержимое своих тарелок и, рассчитавшись, направились в город за покупками.
   -Я хочу купить тебе вещи, которые нравятся мне,- сказала Лена.
   -А ты собираешься много покупать?- насторожился он,- Мне много не надо, у меня их и так достаточно.
   -Твоя одежда приличная, но слишком сдержанная. А я хочу купить тебе что-то модное. Мне ужасно нравятся хорошо одетые мужчины,-созналась она.
   -Ну, тогда это не я. Для меня одежда не играет такой большой роли, да и,вообще, в Австралии мы относимся к одежде гораздо проще, чем вы в Европе.
   -Нет, ты позволь уж это решать мне. Ты - мой мужчина. И я хочу, чтобы ты выглядел лучше всех. И ещё одно условие, за эти вещи буду платить я сама,-не терпящим возражения тоном, сказала она.
   -Ну, коли так, тогда я буду покупать вещи тебе,- согласился он,- Только выбирать их ты будешь сама. Мой вкус не достаточно развит для такого дела.
   На этом они договорились и устремились в район магазинов. Теперь уже Алекс еле успевал за Леной. У неё словно выросли крылья, и она порхала между магазинами. Если вещи покупались ему, то она заставляла его идти в переодевалку, а сама носила ему туда вещи. Алекс мерял брюки и рубашки, пиджаки, свитера и куртки. Затем она просила его выходить из раздевалки для демонстрации. Всё это она делала с таким вдохновением, как-будто это было самое важное дело в её жизни. В женских же магазинах они менялись ролями, и уже Алекс выступал в роли жюри. Он никогда не мог себе представить, что такое занятие может быть для него увлекательным, но сейчас ему это было чертовски приятно. Ему даже доставляло удовольствие оплачивать приличные суммы своей кредитной карточкой. В обувных магазинах она смеялась над тем, как Алекс топал ногами и выхаживал десятки метров, меряя обувь.
   -Какой ты смешной! Чего ты так подолгу топчешься?- удивлялась она.
   -Глупая ты, туфли это самая важная часть гардероба,- пояснял он,-Если ты себе купишь большие или, ещё страшнее, жмущие туфли, то будешь в них ещё долго мучаться, натирая мозоли, и будешь выглядеть, как тюфяк, какую одежду на себя не одень.
   В таких приятных заботах они провели больше двух часов и затем, загруженные множеством пакетов, пошли пешком к автовокзалу. Дорога у них заняла больше получаса, а когда они дошли до площади, то там их уже ожидал автобус, идущий в Гарду. Ещё через четверть часа автобус тронулся. Лена, довольная своими покупками, прислонилась к его плечу и созналась:
   -Ты знаешь, я просто обожаю Венецию. Такой необыкновенный, город! Представляешь, как было интересно жить во времена Ренессанса. Красота словно овладела умами людей. Я бы с удовольствием пожила в то время.
   -А я нет. Тогда церковь управляла всем. Никакой свободы! Если хочешь рисовать и зарабатывать деньги, то можешь писать только на религиозные сюжеты. Мне иногда просто жалко мастеров того времени, сжатых в такие рамки. Я бы больше предпочёл жить в древней Греции или Риме. Там то время искусство и философия были более свободными. После падения Рима мир старательно забывал то, что было уже известно. И только через тысячу лет очнулся.
   -Да, Греция -чудо, у них красота считалась даром богов,- согласилась с ним Лена.
   -А ведь церковь называет те времена варварскими из-за того, что они верили в других богов. А сами растащили колонны из римских храмов по своим церквям. Вот кто настоящие варвары! Я, когда увидел эти колонныв церквях, впервые понял, что Рим почти достоял до наших дней, если бы они его не растащили по камням. Что удивительно, даже в Греции, где величественные развалины на каждом шагу, обычные греки очень мало знают о своих великих предках. Они в основном гордятся своей православной религией.
   Лена с доброй улыбкой посмотрела на него и предложила:
   -Ты мой греческий философ! Давай простим этим глупым грекам и итальянцам все их грехи.
   Алекс рассмеялся и, махнув рукой, согласился:
   -Ладно, так и быть, прощаю.
   До Гарды они добрались за полтора часа, успели как раз к ужину и, утешив свой голод, сразу пошли спать.

-7-

   Алекс проснулся, но открывать глаза ещё не хотелось. Приятная нега расстекалась по его голому телу. лишь слегка прикрытому краешком простыни. Рядом. на расстоянии вытянутой руки, беззаботно спала Лена, и её красивая грудь равномерно поднималась при каждом вздохе. У него снова возникло желанье, но он решил сдержать себя и размяться немного на воздухе. Тихонько, чтобы не разбудить её, он сполз с кровати и быстро натянул на себя шорты и майку. Затем он прошёл в ванную, умылся и вышел на улицу, захватив с собой плавки и полотенце.
   Здесь было ещё безлюдно, пустые шезлонги стояли выстроенные посреди поляны, и только в самом углу огромной лужайки один из служащих устанавливал брызгалки для полива газона водой. Алекс ушёл на проти- вополжный конец поляны, так чтобы никто не мешал ему, бросил полотенце на траву и, усевшись на него, занялся растяжкой. Затем он перешёл к упражнениям. Его тело, привыкшее к нагрузкам, с удовольствием влилось в работу. Получасовое занятие привело его в работоспособное состояние, и он побежал окунуться в озере. В быстром темпе он проплыл сотню метров и вернулся к берегу. Приняв душ и обтеревшись полотенцем. он пошёл в номер. Он тихо открыл дверь и увидел, что Лена ещё продолжает спать. Её тело было прикрыто тонким одеялом, и только великолепная правая нога была открыта. Он быстро скинул с вебя одежду и, стараясь не разбудить её, нырнул под одеяло и прислонился своим телом к её, такому желанному, дурманеще пахнущему и горячему.
   От этого прикосновения она проснулась и, тихо мурлыкнув, ещё сильнее прильнула к нему спиной. Утренний секс был ленивый и нежный, без бурных эмоций. Сразу после этого Лена пошла в душ, а Алекс решил позвонить Питеру в Женеву, в это время он должен был собира- ться на работу. Алекс достал свою записную книжку и нашёл в ней его телефон. Он набрал номер и стал ждать. Трубку никто не брал. Наконец, включился автоответчик, голосом Питера извинился за отсутствие и попросил оставить сообщенье. Алекс решил этого не делать, а попытаться связаться вечером. Получалось, что у них опять до вечера не было никаких дел и можно было беззаботно наслаждаться жизнью. После сытного завтрака они нашли карту озера Гарда и решили поехать катером в небольшой городок Малчизене, где находилась древняя крепость и подвисная дорога, ведущая в горы.
   Небольшие катера, как морские трамваи, ходили между городками по строгому расписанию. Они были чисты и уютны, и поездка на них была сплошным удовольствием. Алекс и Лена расположились на передней палубе, сидя, обнявшись, на деревянной скамейке. Над гладкой поверхностью озера ветер гонял белые, пушистые облака, сверкающие в лучах солнца. Если Гарда располагалась в более равнинной части озера, то Малчизене находился у самого подножья Альп. Сразу за городом горы устремлялись вверх, но пиков не было видно. Белые облака и туман укутывали их склоны. В этих облаках исчезала и канатная дорога, ведущая в гору, а потому подниматься сегодня в гору для осмотра не было смыс- ла . Они просто гуляли держась за руки по узким улочкам города, осматривая его достопримечательности, останавливаясь в уютхных ресторанчиках попить кофе и охладиться пивом. Наконец, они подошли к старой крепости, стоящей над городом, купили билеты и по крутым ступеням стали подниматься наверх. По узким лестницам башни они выбрались на верхнюю террасу, откуда открывались великолепные виды на весь городок, озеро и окружающие его горы. Горы были окутаны, как ватой, лёгкими, пушистыми, искрящимися в ярких лучах солнца, белоснежными облаками. Со стороны же озера небо было абсолютно чистым. Лёгкий ветерок заносил сюда тёплый воздух, наполненный запахом азалий и камелий. Отсюда стены ровными рядами сбегали вниз, а под ними горели оранжевым цветом черепичные крыши города. С одной стороны стены крепости нависали прямо над озером, и с них бесстрашные местные мальчишки под восторженные крики туристов ныряли с огромной высоты в лазурные воды озера.
   -Господи, как бы мне хотелось полететь, как они, головой вниз в воду,- сознался он, а Лена подметила:
   А мне и так кажется, что я лечу с тобой вниз головой в манящую пропасть.
   Полюбовавшись ещё немного захватывающим видом, они спустились в город, прошлись ещё раз по его узким улочкам и перекусили в малень- ком ресторанчике, где на горячем, вертящемся диске пеклись свежие блины, и их можно было заказать с любыми начинками. Уставшие и счастливые, они вернулись обратно в Гарду.
   Вечером они остались у себя в гостинице и спустились к ужину, когда уже начинало смеркаться. Вечер был жаркий, и при отсутствии ветра воздух напоминал парное молоко. Кушать в такую погоду не очень хотелось, хотя меню было, как всегда, обильным. На горячее они себе заказали омара, и его принесли им на большом блюде. Он лежал в горке спагети, приготовленных с маленькими помидорами и был таким гигантом, что съесть его казалось невозможным. Поэтому ужин затянулся на долго. Когда они пили кофе, на озеро уже упала тёмная ночь. На чёрном, южном небе горели яркие звёзды, а совсем над горизонтом висела полная луна. Они сдвинули стулья и сидели бок о бок, наслаждаясь видом и неспеша потягивая из бокалов ледяное шампанское.
   -Как я отвык уже видеть Луну в таком положении,- задумчиво произнёс он.
   -А что, у вас она висит по-другому?- удивилась Лена.
   -Конечно по другому, она у нас фактически вверх тормашками.
   -Как это? Ведь она круглая!
   -Посмотри внимательнее, у Луны словно есть лицо: глаза, нос и рот. Так вот у нас это лицо перевёрнуто.
   -Удивительно!- почти с восторгом сказала она,- Ну а звёзды у вас такие же?
   -О чём ты говоришь? Совсем другие созвездия. У нас только Орион да
   Волопас видно, ну, а остальные вам отсюда не увидать.
   -Ужасно интересно! Только я об этом редко когда думала.
   -Да, люди вообще редко поднимают голову к небу и думают о смысле жизни, особенно на сытом западе. Люди живут в уютных домах, а если куда-то нужно пойти, то едут на машине. Вот и получается, что они всё время смотрят только в потолок. И мысли от этого очень приземлённые - только о деньгах, домах и кредитах. А выйди на двор, подними голову и глянь на звёзды. Все мелкие мысли тутже уходят, и ты начинаешь думать о вселенной и о смысли жизни.
   -Это точно, я по себе замечаю. Теперь у нас в России ходить по улицам не безопасно, особенно если у тебя есть деньги. Вот и приходиться сидеть по домам или кататься на автомобилях в сопровождении телохра
   нителей. Так что, действительно на звёзды глянуть некогда, а ведь глянь, какая красота.
   -Очень красиво, но только у нас звёзды поярче будут.
   -Почему это у вас они ярче?
   -Так уж получилось, что более яркие звёзды там. А если поехать в горы, то там просто всё небо усыпано звёздами, а возле созвездия Южного Креста их такая плотность, что кажется это не звёзды, а тлеющие угли.
   -Ну, в горах и у нас на Кавказе небо невероятное, звёзды висят над самой головой, хоть бери их руками.
   -И всё же несмотря на всю эту красоту, большинство людей к ней равнодушны. Хочешь им показать что-то новое, но им это совершенно не нужно. А я люблю в лунную ночь остановиться и мысленно представить по Луне, где находится Солнце, а затем нарисовать между ними Землю. Затем найти глазами Венеру и Марс и просчитать себе их позицую. И тогда в голове может получиться потрясающая объёмная картина. Несколько раз мне даже удалось прочувствовать наше положение в галактике, и это ощущение поражает.
   Рассказывая это, Алекс вошёл в азарт, но внезапно остановился, увидев маску удивления на лице Лены. Наступила некоторая пауза, которую прервала Лена.
   -С каким упоением ты всё это рассказываешь! Просто удивительно, как ты поменялся за эти годы. Мне так приятно быть с тобой рядом.
   В это время с подножья горы, расположенной перед ними, с шипением
   вылетели несколько ракет и с грохотом рассыпались в небе яркими цветами фейерверка. Начался салют, который продолжался не менее четверти часа.
   -В честь чего этот салют?- удивилась Лена.
   -В честь нашей с вами встречи, мадам,- пошутил Алекс.
   Ракеты с шипением вылетали в небо и рассыпались в нём диковинными разноцветными шарами. Ни один выстрел не был похож на другой, каждый раз высвечивалась другая картина.
   - Как красиво!- восхитилась Лена,- До чего же всё-таки интересен человек - такие деньги тратит просто ради красоты.
   -А вот здесь я с тобой не очень согласен, мне кажется, что на красоту мы тратим очень мало. И вообще человечеством управляет серость, -возразил он.
   -Удивительно, чем тебе не нравится человечество?
   -Мне и самому удивительно, но ничего сделать с собой не могу. Сильно много нас расплодилось по свету. Понастроили городов, повырубали леса, замусорили всю планету. И это всё мы называем прогрессом. Скоро животным места на земле вообще не останется.
   -Ничего, когда нибудь мы образумимся и может быть всё исправим, - с надеж- дой сказала Лена.
   -Не думаю. Мы настолько амбициозны, что нас ничто не остановит. Живём так, как-будто, испоганив эту планету, мы можем перебраться на другую.
   -Может, ты и прав, но хоть одно хорошо, что на наш с тобой век этого хватит. Так что, давай наслаждаться тем, что имеем, - предложила Лена.
   И вообще, налейка мне ещё шампанского, я хочу выпить за тебя.
   -Это отчего вдруг?- удивился он и послушно разлил по фужерам шампанское. Лена подняла фужер и продолжила:
   -Я хочу поблагодарить тебя за тот подарок, который ты сделал мне. Ты для меня вновь открыл радость любви. Ты раскопал во мне такие бурные чувства, о каких я даже не подозревала. Это так прекрасно, что у меня нет слов описать. Спасибо тебе за то, что ты есть и нашёл меня,- и она выпила шампанское залпом.
   Шурик осушил свой бокал, поставил на стол и сказал:
   -А я всё ещё чувствую себя преступником за то, что упустил тебя. Господи, как мы могли бы быть счастливы! Но я не хочу больше грешить против любви. Поэтому поднимайся и пошли. Нельзя больше терять ни мгновения,- он взял её за руку и повёл в номер.
   ххххх
   Алекс каждое утро пытался дозвониться до Питера, но в течении двух дней нарывался только на автоответчик и оставлял на нём сообщенье. Он уже начал беспокоиться , куда исчез его друг, но Питер позвонил сам.
   -Привет Алекс! Я только вчера вернулся из деловой поездки и получил твоё послание. Голос у тебя такой взволнованный, и мне показалось, что с тобой что-то приключилось.
   -Действительно, со мной что-то приключилось, но не столько опасное, сколько приятное. Я в Вероне встретил свою первую любовь. Ты помнишь,
   наверное, я тебе о ней наверняка рассказывал.
   -А как же с Барбарой, ведь ещё месяц назад у вас было всё в порядке.
   -В том -то и дело, что всё это произошло пять дней назад. Это как дикая стихия накатила на меня, и бороться с ней я не могу да и не хочу. С Барбарой я даже не поговорил, а просто оставил записку.
   -Так ты сейчас совсем рядом, мог бы заехать.
   -Я приеду позже. Ты мне должен помочь.
   -Что ты имеешь ввиду?
   -Мы поняли, что не можем жить друг без друга, и я не могу её оставить одну. Ты не можешь для меня узнать, что можно сделать, чтобы она переехала ко мне в Австралию. И если будет возможность, пусть она поживёт у тебя.
   В трубке затихло, видать, Питер задумался над сказанным. Наконец, он заговорил:
   -Хорошо, я соберу информацию. Когда же вы ко мне приедете?
   -Через неделю. Мы ещё должны заехать в Вену, у нас есть давняя мечта.
   -Ну хорошо, когда вы освободитесь, позвоните,- согласился Питер, и на этом они попрощались.
   Душа Алекса успокоилась, теперь он знал, к кому ехать, и можно было опять отдыхать. И они так и сделали - валялись на топчанах под палящим солнцем, купались в озере, прогуливались по набережной, и всё это в перерывах между любовными утехами в номере. Теперь в их сексульных упражнениях не было таких бурных сцен как раньше, они сменились на неторопливые и нежные отношения. Они пили искрящийся напиток любви, но так и не могли утолить любовную жажду. Их беззаботное времяпровождение неожиданно прервал звонок из Лениной сумочки. Она вскочила с кровати.
   -Извини, это мой телефон, -пояснила она и суматошно стала копаться в своей сумке. Наконец, она вытащила его и поднесла к уху.
   -Алё, кто это? - спросила она, и по выражению её лица стало понятно, что говорит с Виктором. Лена вышла в ванную и закрыла за собой дверь. Несмотря на это, Алекс мог слышать весь разговор.
   -Ты уже возвращаешься? Только меня ты не застанешь
   -Мне надоели наши отношения, и я решила с этим покончить
   -Нет, я не в Вероне...
   -Нет, сказать не могу, да и ни к чему тебе это...
   -Не надо ругаться, ты ведь сам этого давно хотел. Теперь тебе никто не помешает проводить хоть весь день со своими потаскушками...
   -Не угрожай мне и не звони больше,- были последние её слова, и она вышла в комнату.
   -Кто звонил?- спросил Алекс.
   -Виктор. Он возвращается в Верону завтра, и я ему сказала, что меня он там не найдёт.
   -И как он на это прореагировал?
   Лена нервно провела рукой, смахивая с лица волосы, и сказала:
   -Он ответил, что найдёт меня под землёй.
   -Не найдёт. Мы через день уезжаем в Вену, а оттуда в Швейцарию. Ты только свой телефон либо выкинь, либо выключи, чтобы он больше не звонил тебе и не нашёл.
   -Хорошая идея!- согласилась она и отключила телефон.
   Теперь Виктор их больше не беспокоил, но на следующий день зазвонил телефон у Алекса. Звонила дочь, и голос у неё был необычайно холодный и неприятный. Она объявила его в бездушии и предательстве. В том, что он поволокся за первой юбкой ( пусть даже это первая детская любовь), забыв при этом о жене и ребёнке. Алекс попытался сказать ей, что она уже больше не ребёнок, но она при этом стала кричать и ругаться, а затем вообще бросила трубку. Настроение было испорчено, но не на долго. Присутствие Лены, делало его счастливым и беспечным.
   хххххххххх
   В последний день они проснулись очень поздно, к завтраку спустились одними из последних. Нино приветствовал их, как своих близких родственников, и много шутил. Когда завтрак был почти закончен, он спросил:
   -Вы телевизор совсем не смотрите?
   -А что там интересного?-удивился Алекс.
   -Сейчас ведь проходит Уимблондон. Я думал, что в Австралии все от тенниса с ума сходят.
   -Уау, я ведь совсем забыл!-стукнул себя по лбу Алекс, -Я забыл про Уим- блондон. Что хоть там происходит?
   -Сегодня финал у мужчин.
   -И кто играет?
   -Иванишевич и Рафта,- смакуя, объявил Нино.
   Алекс повернулся к Лене и виноватым тоном попросил:
   -Ну, такое нужно смотреть! Ты не против?
   -О чём ты говоришь,- отмахнулась она,- Смотрите всё что хотите.
   -Нет, ты с нами должна смотреть,- настоял Алекс.
   -Я хоть и не очень в нём разбираюсь, но с удовольствием присоединюсь к вам,-согласилась она.-Вот и отлично!-обрадовался Алекс и, уже обращаясь к Нино, спросил:
   -Когда они играют?
   -Мне кажется в часа четыре-пять.Мы можем посмотреть его в гостинной возле бара, там экран большой и удобные кресла. Вы располагайтесь там, а я между делами буду присоединяться к вам.
   -У нас пока ещё есть время, и мы можем немного погулять и вернёмся в гостинницу к этому времени, - согласился Алекс, и они поднялись к себе в номер. Здесь Лена привела себя немного в порядок и, захватив фотоаппарат, вышли на улицу. Пешком вдоль пристани они дошли до причала, откуда уходили катера. В этот раз они решили съездить в Сирмионе.
   Ветра в этот день не было никакого, и катер без усилилий резал носом абсолютно гладкую воду озера, оставляя за собой небольшую волну. Они сели на самом носу, где лёгкий прохладный ветерок приятно щекотал их своим прикосновением. На ярко голубом небе не было ни единого облачка, и оно, как в зеркале, отражалось в таком же голубой воде. Они сидели молча, обнявшись, и им обоим ничего больше не было нужно для счастья. Она прислонилась к его уху и тихо прошептала:
   -Милый Шурик, до чего же мне хорошо сейчас!
   Он повернулся к ней и, заглянув в её бездонные глаза, сознался.
   - Ты знаешь, я себя теперь снова почувствовал Шуриком, а ведь я от этого имени практически отвык. Как долго я был Алексом, но больше не хочу.
   Сермионе был более современным чем Малчизене, но и здесь была старая часть города - с узкими улочками , симпатичными ресторанчиками, домами, увитыми сумашедше цветущими бугенвилиями и старой крепостью.
   И здесь они просто гуляли по городу, ели мороженное и необычные, охлаждённые во льду, арбузы с ярко-жёлтой сердцевиной. Потом они пили кофе в небольшом ресторанчике с видом на озеро. Малчизене располагался на противоположном от Сермионе берегу озера, и вид отсюда был совсем другой. Озеро лежало перед ними на равнине, а за ним стояли шеренги гор, вершины которых становились всё выше и острее по мере удаления от озера. Вода в озере отсюда смотрелась не такой голубой, а с серым оттенком. По её поверхности шныряли яхты и проносились доски под парусом. Они провели здесь около трёх часов и поехали назад смотреть финал Уимблондона.
   Когда они вошли в комнату, где стоял телевизор, то увидели, что здесь собралось уже несколько любителей тенниса. Нино заметил их, помахал рукой и пристыдил.
   -Ну, где же вы ходите? Скоро игра начнётся.
   И действительно, Иванишевич и Рафта уже приступили к разминке.
   -Ты за кого болеть будешь?- полюбопытсвовала Лена.
   -Что за вопрос? Конечно за Рафту, ведь он - австралиец,- с уверенностью ответил он, но, немного подумав, добавил,- Хотя, если победит Иванишевич, я сильно огорчаться не буду. Он мне тоже ужасно нравится, со своими дико горящими глазами и необузданным темпераментом. С ним не соскучишься. А вообще-то им обоим нужна победа, ведь это, может быть, их последняя возможность.
   -Я отпросился у Марио на пару часиков посмотреть тенис,-сообщил Нино. Так что, можно немножко расслабиться. Что ты будешь пить?
   Алекс посмотрел на Лену и заказал:
   -Открой нам бутылочку шампанского.

Они уселись поудобнее и, разлив по бокалам, включились в игру. Матч был упорным и долгим. Нино оказался горячим болельщиком: он разма- хивал руками вскакивал с места, чертыхался и сыпал шутками. Алекс то- же сидел весь в напряжении, дёргался при каждом красивом ударе, подс какивал и кричал. Лена следила за теннисом и происходящим в комнате, где собралась небольшая группа болельщиков. Атмосфера в комнате стала похожей на трибуну. Игра шла с переменным успехом, очко в очко. В результате победил Иванишевич, ведь кто-то должен был выиграть. Они выпили с Нино за его победу по рюмке коньяка, и тот побежал готовить ужин, а Алекс с Леной пошли наверх готовиться к завтрашнему отъезду.-8-

   Перелёт был совсем не долгим. Они только успели выпить кофе с печеньями и просмотреть газеты, как было объявлено, что самолёт идёт на посадку.
   Аэропорт в Вене был ещё полуспящий. Народа здесь было совсем немного. Они прошли к ленте, по которой к ним должны были выплыть чемоданы, и стали ждать. Рядом с ними стояли ещё мужчина и женщина с их рейса, остальные пассажиры багажа не имели. Через некоторое время на ленте появился их багаж. Шурик снял его с ленты, переложил на тележку и они вышлина улицу. Дул ветер, крапал дождик, и всё небо было затянуто серыми тучами.
   -Ну вот и сбылась наша мечта, мы - в Вене,- нежно прижавшись к нему всем телом, сказала Лена.
   -Только Вена нас встречает не очень радостно,- подметил Шурик.
   -Ничего, я думаю, что скоро распогодится, и мы чудесно проведём время, - успокола его Лена.
   Прямо напротив выхода они увидели стоянку такси и направились к ней.
   Первым в очереди стоял мерседес, хозяин которого был высокий мужчина с бородой, своим видом больше напоминавший профессора. Он с милой улыбкой обратился к ним:
   -Вам куда ехать?
   -Гостиница Астория,- сказал Алекс.
   Водитель открыл багажник и аккуратно сложил их вещи. Шурик и Лена уселись на заднее сиденье, и машина тронулась. Через некоторое время водитель обратился к ним.
   -Вы, по-моему, русские?
   -Ну, это как сказать? Лично я уже много лет живу в Австралии. А вы, я смотрю, являетесь большим специалистом по акцентам.
   - Это не мудренно, я в жизни много где бывал, а потому знаком со мно- гими акцентами, да и в такси легко стать специалистом. Вы в Вену на долго?
   -Скорее всего на неделю.
   -В Вену только на неделю?! И даже в Зальцбруг не поедете?
   -Ещё не знаем, и от погоды многое зависит. Что-то встречает нас Вена не очень радостно.
   -Ну, погода ещё может быть поменяется, и тогда вы увидите Вену во всей красе.
   До города они добрались очень быстро. Вена только просыпалась.
   Почти все магазины были закрыты, а улицы пустынны. Гостиница "Астория" находилась в самом центре города. Водитель помог Шурику внести чемодоны и, получив за услуги деньги, приветливо попрощался и вышел. Шурик и Лена подошли к стойке администратора, где ими занялась довольно пышная брюнетка. Она осмотрела их документы и, сверившись с компьютером, сказала:
   -Вам действительно забронирован номер, но только после девяти часов. Вам придётся погулять два часа, пока номер приведут в порядок. У нас по правилам можно занимать номер только с полудня, но вас мы обслужим быстрее. А пока можете подождать здесь в фойе.
   Шурик с Леной последовали совету, сели на кожаный диван и огляделись. Фойе было небольшое, но уютное. Квадратная комната была отделана деревом, а в углу, где расположились они, кроме дивана стоял журнальный столик, украшенный вазой с букетом подсолнухов, и два кожаных кресла. На стене висела небольшая стеклянная витрина, предлагавшая на продажу симпатичные медальоны. украшенные элегантной вышивкой.
   Лена подошла поближе рассмотреть их, а Шурик остался сидеть на диване.
   -Ну, что будем делать?-спросил он.
   -Я бы пошла выпить кофе и съела бы что-нибудь сладенькое. Говорят, что Вена славится своими сладостями,- предложила Лена, и они, оставив свои чемоданы на попечение швейцара, вышли на улицу.
   -В какую сторону пойдём,-засомневался он.
   -Неважно, пошли направо.
   Они зашли за угол и тут же увидели небольшой, симпатичный ресторанчик с итальянским названием " Alessandro Nannini". Здесь, на улице, под зонтиками расположились два круглых железных столика, а вокруг них стояли изящные сине-жёлтые стулья.
   -Сядем здесь,- уверенно решила Лена,-мне тут нравится.
   Как только они сели за столик, в дверях появилась молодая, невысокая официантка с волосами, собранными в хвост.
   -Доброе утро,- поприветствовала она по-немецки и, услышав ответ Шурика, быстро переключилась на чистый английский.
   Лена заказала себе кофе и пирожное с pistashio nuts, а Шурик - пиво и бутерброд с ветчиной. Заказ долго ждать не пришлось. и уже через несколько минут на столе дымился кофе и стоял запотевший длинный и узкий бокал пива в бумажной юбочке. Шурик отхлебнул первый глоток и подумал, что пиво могло бы быть и лучше. Лена, задумавшись, медленно пила кофе.
   -Ты о чём думаешь?- разорвал образовавшуюся паузу Алекс.
   -У меня из головы не выходит последний разговор с Виктором. У него был очень раздражённый голос, а он в своём гневе просто ужасен.
   -А ты больше не включай свой телефон вообще, здесь ему не найти нас.
   -Ты его плохо знаешь. То, что ему нужно, он из под земли выкопает.
   -Забудь ты о нём, я тебя никому больше не отдам. Давай лучше подумаем, куда пойдём сегодня.
   -Сегодня лучше город не смотреть, в такую погоду никакой город не понравится. Давай, в музей какой-нибудь пойдём,- предложила она.
   -Тогда начнём с "Belvedere",- согласился он.
   Неторопясь они доели свой завтрак и вернулись в гостиницу. Весь поход занял у них около часа, и здесь их ждала приятная весть. Номер был уже готов,, и можно было его занимать. Швейцар помог занести им вещи в лифт, они поднялись на третий этаж и внесли вещи в номер. Получив чаевые, швейцар быстро исчез. Шурик и Лена осмотрелись. Здесь находились большая, аккуратно застеленная кровать, письменный стол, стоящий перед окном, тумбочка с телевизором и холодильником, а на стене висела репродукция картины Климта. Шурик подошёл к окну, открыл его и выглянул на улицу. Прямо напротив них стоял красивый дом, чуть направо расположился особняк со стеклянной оранжереей на крыше, а в противоположной стороне узкой улочки находилась церковь и какой-то памятник.
   Погода к этому времени уже улучшилась, появились голубые куски неба, иногда проглядывало солнце, и в эти моменты Вена смотрелась празднично.
   -Какая красота,-сказала Лена и поторопила его,- Давай скорее одеваться и пойдём в город.
   -Я пойду так,- попытался возразить он, но Лена настояла.
   -Одень что-нибудь новое, купленное в Венеции. Я хочу, чтобы ты красиво выглядел. Мы обязательно найдём место, где можно будет потанцевать вальс.
   -Скорее всего в каком-нибудь парке, а может на площади .Мне кажется, что музыка Штрауса должна звучать в Вене везде, - согласился он и пошёл переодеваться.
   В гостиннице им дали маленькую карту Вены, где были отмечены все основные достопримечательности. Шурик внимательно осмотрел её, разобрался, где они находятся, и куда надо идти.
   -Ну что, вызовем такси, или пойдём пешком? -спросил он.
   -Никаких такси, здесь в Вене я хочу ходить пешком, с тобой в обнимку,- ответила Лена, и они, взявшись за руки, пошли по Karntner Strasse в сторону Венской Оперы. Не прошло и пары минут, а они уже стояли перед одним из самых известных театров мира. Они обошли его вокруг, осмотрели афиши, и им сразу стало понятно, что театральный сезон закончился, и театр закрыт. Но у них не было времени огорчаться. Шурик обнял её за плечи, и они пересекли Karntner Ring. Пройдя мимо академии и Karlsplats, они вышли к огромному собору St.Charlts. Алекс знал, что Вена красивый город, но не думал, что aрхитиктура его такая монументальная. Что не дом, то - дворец. Явная столица, равная Парижу и Лондону, столица когда-то великой империи Габсбургов. Только теперь это была столица небольшого государства, и великолепные дворцы казались пустыми. Венские улицы были ухоженными и малолюдными, каждый дом смотрелся как чудесная игрушка, ну а те, которые нуждались в ремонте или реставрации, были окутаны лесами и кранами. Они прошли ещё немного и неожиданно очутились возле памятника русскому воину-освободителю, стоящему в шинели на самом пике колонны и держащему в правой руке знамя, а в левой - опущенный на землю золотой щит. Вокруг памятника били фонтаны, и окружал это всё небольшой парк.
   -Удивительно видеть в середине Европы памятник советскому воину,-отметила Лена.
   - И приятно, что он очень ухоженный, -добавил Шурик.
   Они сели на скамейку, чтобы получше разобраться с картой.
   -Ещё далеко?- спросила она.
   -Да нет, уже совсем близко, только надо найти вход.
   Они прошли ещё несколько сотен метров и увидели ворота, через которые просматривался Бельведер. Они купили билеты и вошли на территорию дворца. Перед ними открылся громадный парк прямоугольной формы, на самой вершине которого расположился величественный дворец. По обеим сторонам парка протянулись две широкие аллеи,вдоль которых стояли скамейки и статуи сфинксов с человеческими головами, женской грудью и телом льва. А между ними о середине шла широкая дорога,усыпанная мелким камнем и украшенная скульптурными памятниками и фонтанами. Поднимаясь по одной из очень длинных аллей, они сели передохнуть на скамейку. Несмотря на то, что солнце теперь появлялось гораздо чаще, ветер был по-прежнему холодный, и весь окружающий пейзаж замков Вены, лежащих за забором Бельведера, с низкими, серыми тучами, быстро плывущими над их шпилями, веял пронизывающей насквозь сыростью.
   -Ты, по-моему, замёрзла?- спросил он.
   -Да уж, не жарко, - согласилась она.
   -Тогда иди сюда, я тебя согрею,- предложил он и крепко обнял её,- Так лучше?
   -Просто блаженство,- ответила она, уткнувшись холодным носом ему в шею. Они на некоторое время застыли в такой позе, рассматривая картину, открывшуюся пред их взором. Передохнув немного, они пошли дальше, ко дворцу, и вошли в него через тяжёлые, дубовые двери. Осмотр дворца они начали с первого этажа. Когда дошли до зала, где были расположены картины Макарта, Лена подметила:
   -Удивительно, как красивы все его женщины. Длинные тела, тонкие лица, я таких никогда не видела.
   -Действительно, для него красота тела превыше всего. Это не то, что итальянский ренесанс, где художник тщательно изучал каждую кость и мышцу. Здесь мышц фактически вообще нет, только великолепные формы. Нет никакой драмы, одна парадная красота.
   -А мне нравится, я люблю красивое.
   -Мне тоже нравится, но ты ещё не видела Климта, посмотрим, что ты тогда скажешь,- предупредил Алекс.
   -В зал Климта, они зашли в последнюю очередь. Все женщины на его картинах удивительно красивы и элегантны, в удивительных одеждах, разрисованных орнаментами, напоминавшими египетские, которыми украшали когда-то саркофаги фараонов. Но самоё большое впечатление оставила картина "Поцелуй". Она висела на главной стене и словно горела в лучах отражённого солнца. Они, оцепеневшие, стояли перед ней, держась за руки.
   На золотисто-коричневом фоне были изображены, слившиеся воедино, две фигуры - мужская и женская. Женщина стояла на коленях с неестественно отклонённой головой, так, будто её шея была сломана. Одной рукой она прижимала к себе руку мужчины, а другой обхватывала его за шею. Мужчина же склонился над ней в поцелуе. Лицо его было наклонено и виделся только кусочек профиля. Женское же лицо было изображенно в фас; рыжие волосы были украшены цветами, красивые брови, разрумянившиеся щёки, тонкий нос и алые губы. Глаза её были закрыты от удовольствия, а на лице разлилось блаженство. Одежда на обоих была золотистая и было тяжело найти границу между ними. Картина смотрелась как икона, воспевающая любовь. Лене хотелось сейчас только одного, чтобы Шурик так же обнимал её. Она глянула в его глаза и увидела в них такое же жгучее желание.
   -Ты помнишь тот день в квартире Галочки Свертиловой, тогда её комната была залита почти таким же золотистым светом. Правда?-спросила она.
   -Ты знаешь, я сейчас думал о том же самом. И не только свет был похож, но и само чувство тоже. Почему я тебя тогда отпустил?
   -Да, почему?-игривым тоном спросила она, развернувшись к нему лицом и заглядывая глубоко в его глаза.
   -Зато теперь уже никому и ни за что не отдам,- пообещал он и, взяв за руку, потянул к выходу.
   -Ты куда? -удивилась она.
   -Сама догадайся,-рассмеялся он, продолжая тянуть её за собой.
   В гостиницу они шли быстрым шагом, и уже совсем было на подходе к ней их привлекли звуки русской музыки и большая толпа людей, окружавшая музыкантов. Лена и Шурик подошли поближе. Прямо на углу, напротив их гостиницы стояли три музыканта. Первый играл на маленькой балалайке, второй - на балалайке чуть побольше, ну, а третий, сидя на маленьком стульчике, играл на большой басовой балалайке, упиравшейся в тротуар металлическим стержнем. Одеты они были в настоящие чёрные фраки, а перед ними лежал пустой футляр от одной из балалаек, куда ценители музыки кидали деньги. Играли они виртуозно, и техника их была поразительная. Судя по всему, это были музыканты из знаменитого оркестра "Народных инструментов", когда-то нашумевшего по всем странам мира. Теперь пришли другие времена, когда у государства денег нет, а потому артисты вынуждены были сами заботиться о себе, подрабатывая уличными музыкантами по странам западной Европы.Чего у них нельзя было отнять, так это профессионализма, с которым они играли на балалайках. Публика была в восторге и довольно щедро бросала деньги в пустой футляр. Лена с Шуриком тоже остановились и, прослушав несколько песен, бросили в футляр несколько монет. Переходя через улицу, они увидели ещё двоих людей во фраках, сидящих на скамейке и внимательно наблюдавших за играющими музыкантами. Они прошли мимо них, вошли в гостиницу и поднялись на свой этаж. Дрожащими от возбуждения руками Шурик открыл дверь, они вошли в номер и, захлопнув за собой дверь, стали быстро раздеваться . Вскоре их два тела плотно сплелись и слились воедино. Между тем под окнами продолжался концерт, и трели балалаек врывались в открытое окно их комнаты.
   -Ничего себе дают,- подметила Лена- Ну, прямо как на концерте.
   -Если они тебе мешают, я закрою окно,- предложил Шурик.
   -Да, лучше закрой. Коль мы слышим их, то они услышат нас,-согласилась она.
   Шурик подошёл к окну и плотно закрыл его. Стало гораздо тише, хотя звуки балалаек всё-равно проникали во внутрь. Но они уже были так увлечены, что не слышали ничего. Картины Климта пробудили в них новый поток эмоций. Их тела требовали любовных ласк. Этой игре они отдавались полностью, и поэтому с каждым разом получали всё больше удовлетворения. Оргазм у Лены как обычно был очень бурный, ну ,а Шурик просто упал на её грудь и неподвижно застыл. К этому времени музыка перестала звучать, и они могли понаслаждаться тишиной. Но тишина эта длилась не долго. Неожиданно с улицы раздались звуки прекрасного оперного голоса, исполнявшего знакомую итальянскую песню. Они переглянулись и одновременно захохотали.
   -Ну, прямо как в театре!- сказала Лена.
   -Действительно, такой голос на улице, это чересчур,- согласился Шурик. Он поднялся с кровати, отодвинул штору и открыл окно. Теперь уже звучал дуэт, и его звуки наполнили комнату.
   -У меня такое чувство, что надо идти вниз и сколотить для них сцену.
   Такие голоса не могут петь просто на улице,- пошутил Шурик.
   -Мне ужасно грустно видеть всё это,- с тяжёлым вздохом произнеса Лена - Ну почему всё у нас в стране рушится, почему такие артисты должны петь на улице? У меня просто сердце разрывается.
   -Ну, а может быть в этом ничего плохого нет, уличные музыканты - не нищие, они - артисты. Ну а то, что теперь русские поют на улице, так это означает, что они стали частью Европы,- ответил он и обернулся.
   Лена ещё лежала обнажённая на кровати, и её безупречно гладкое, возбуждённое ласками тело, казалось светилось изнутри. Соски на грудях распухшие от поцелуев, смотрелись вызывающе. Стоять и ничего не делать в этот момент, было немыслимым, а потому он снова упал на кровать рядом с ней и стал нежно покрывать всё её тело поцелуями.
   -Ты знаешь, мне в голову пришла чудесная идея,- с хитрой улыбкой сказал он.
   -Какая, если не секрет?- поинтересовалась она.
   -Нет, ты мне сначала пообещай, что не откажешь.
   -Я тебе не в чём отказать не могу,-успокоила его Лена.
   -Мне ещё в музее пришла идея, что мне бы хотелось увидеть твоё тело,
   раскрашенное как на картинах Климта.
   -И как ты хочешь это сделать?
   -Я хочу купить краски для рисованья на теле и попробовать рисовать на тебе.
   Лена от удивлиния открыла рот и на некоторое время задумалась.
   -Ты меня просто поражаешь.У тебя такие необычные, сексуальные предложения! Как они тебе приходят в голову, или у тебя всегда так было?
   - В том то и дело, что мне такое в голову никогда раньше не приходило.
   Встреча с тобой перевернула всё, и теперь я ни о чём другом просто думать не могу.
   -Ты знаешь, мне это тоже ужасно интересно. Но где ты возьмёшь краски и кисточки? - поинтересовалась Лена.
   -Вот прямо сейчас пойду искать,- с радостью сообщил он.
   -А что мне прикажешь делать в это время?
   -Ляг поспи, ведь ты чертовски устала.
   -Может быть так и сделаю,- согласилась она.
   Шурик быстро оделся, взял свой кошелёк и вышел из номера. Спустившись вниз на лифте, он узнал у администратора, где можно найти такой магазин и, получив нужный совет, вышел на улицу. На поиски магазина у него ушло около часа, ещё полчаса он выбирал краски и кисточки, а затем почти бегом летел в гостиницу, чтобы как можно быстрее приступить к рисованию. Жажда творчества его просто распирала, особенно когда он вспоминал о шикарном мольберте, ждущем его в номере. Открыв дверь, он увидел Лену, беззаботно спящую на кровати в голубом шёлковом халатике. На её лице светилась улыбка, а сосок её груди обнажался при каждом вздохе.Он аккуратно положил на стол покупки и сел на кровать. Лена подтянулась, открыла глаза и, увидев перед собой его лицо, улыбнулась.
   - Шурик, ты уже вернулся? Интересно, сколько я проспала.
   -Неважно, ты лучше посмотри, что я купил,- похвастался он.
   -Неужели ты их всё-таки купил? Мне казалось, что ты передумаешь.
   -Ни в коем случае, у меня наоборот желанье заняться этим сразу.
   -Я к этому ещё как-то не готова,- попыталась увильнуть она, но Шурик уже настроился, и его было не повернуть. Дрожащей от страсти рукой он стал расстёгивать на ней халат.
   -Я хочу посмотреть на холст,- сказал он и, окинув её тело взглядом, констатировал - Я думаю, что шикарнее этого холста не было ни у кого. Ты лежи, а я разложу краски.
   -На кровати этого делать нельзя, мы здесь всё перепачкаем. Если ты уж так настроился, то пошли в ванную, предложила Лена.
   -В ванну пойдёшь потом. Я всё продумал и купил большое полотенце.
   Он растелил его на кровати и уложил на него Лену. Им действительно стал обуревать порыв творчества. Он поспешно разложил на тумбочке баночки красок, открыл их и налил по немножку каждой краски в крышечки. Лена лежала перед ним обнажённая и на вид спокойная, но внутри неё всё дрожало. Шурик ешё по пути продумал сюжет и сейчас на некоторое время задумался, пытаясь привязать его к этому совершенному телу. Затем он взял одну из кисточек, макнул её в красу и приступил к делу. При первом же прикосновении Лена вздрогнула, и приятные мурашки пробежали по её телу. Она старалась не двигаться, но давалось ей это с большим трудом. Каждая клеточка её тела жаждала прикосновения кисточки, и, когда это случалось, ее возбуждение усиливалось. Лена даже представить себе не могла, что это занятие на столько сексуально. Иногда ей казалось, что у неё вот-вот наступит оргазм. Шурик тоже был ужасно возбуждён творчеством, и ему казалось, что он ощущаеет её тело через кисточку. Но по мере того, как на теле стали появляться первые штрихи, он уже был полностью поглащён в это новое для себя занятие, и сексуальные желания ушли на второй план.
   На обеих её плечах он нарисовал золотой краской кольчугу, которая, как у амазонок, закрывала только одну грудь и опускалась с правой стороны до пояса. Левая же грудь была не прикрыта, и с этой стороны он начал рисовать орнамент, похожий на тот, который они видели на картине Климта "Поцелуй". Золотые, коричневые и зелёно-жёлтые прямоугольники спускались вдоль её тела, украшая живот, бёдра и заканчивались на ногах. Иногда они перемешивались с красно-зелёными букетами кружков. прикрывающих самые интимные места. Шурик очень старался, а потому весь взмок от возбуждения, сам удивляясь тому, насколько всё красиво получалось. Лена тоже пыталась осмотреть себя опустив голову, но он не давал ей этого сделать.
   - Не двигайся и не мешай моему творчеству. Я ещё никогда в жизни не был так увлечён.- попросил он.
   -Но мне тоже хочется посмотреть,- взмолилась она.
   -Вот когда я кончу, тогда и посмотришь,- сказал он. В действительности всё его тело гудело от возбужденья.
   Наконец, он взял в руки широкую, редкую, похожую на перо, кисть и по- ложил Лене на бока несколько длинных, разноцветных мазков, и теперь картина была закончена. Он положил кисть в стакан с водой и поднялся. Глянув на своё произведение с дистанции, он остался очень доволен работой. Лена уже не казалась голой, а была одета в красивейший, плотно облегающий её тело костюм.
   -Теперь можешь пойти посмотреть в зеркало, только пожалуйста осторожно, не размажь.
   Лена очень плавно встала с кровати и подошла к зеркалу стенного шкафа.
   Увидев себя в нём, она замерла, внимательно изучая детали. Она долго стояла молча, и Шурик не решался прервать тишину. Наконец, она по- вернулась к нему лицом и очень взволнованным голосом спросила:
   -Неужели ты так любишь моё тело?
   -А что?- удивился он.
   -Просто, я никогда не видела на себе ничего более красивого. Я совсем не чувствую, что я голая.
   -Зато я это очень чувствую, и смотреть на это у меня нет больше никаких сил,- сознался он и стал поспешно сдирать с себя шорты. Оставшись совершенно голым, он ринулся в её сторону, но Лена с улыбкой остановила его.
   -Ты выглядишь как статуя из храма Фалеса! Но подожди секундочку, я хочу полюбоваться твоей работой. А то ведь всё смоется, и ничего не за- помнится.
   -Нет, я больше не могу терпеть. Я просто могу взорваться, как бомба, распираемый желанием. Завтра я нарисую на тебе другую картину,- заверил её он и прижал к себе. Теперь уже и он был весь в краске, но это ещё больше возбуждало его. Он схватил её на руки и понёс в ванную, чтобы не перепачкать весь номер. Здесь они встали под горячий душ и
   слились в долгом поцелуе. Два их тела превратились в одно, а смываемая водой краска, стекала на пол. Они, как два грязных чертёнка, с вдохновением предавались любви. После они долго смывали со своих тел краску.
   Когда стало темнеть, они вышли на улицу. Искать долго ресторан им не хотелось, а потому, дойдя до венской Оперы, они зашли в приглянувшийся небольшой ресторан. Лена заказала себе рыбу, а Шурик - "Венский шницель". Лене повезло больше - рыба была отличной, ну а доставшийся Шурику знаменитый шницель оказался малопримечательным куском мяса, запечённым в сухарях. Хорошо, что бутылка заказанного рислинга оказалась удачной. Было чертовски приятно неспеша потягивать вино в городе старой мечты, в компании любимой женщины и не думать ни о чём. Единственное чего им по-прежнему не хватало, так это музыки вальса, под которую они так любили кружиться в детстве.Когда они вышли из ресторана, Лена предложила:
   - Давай съедим по пирожному.
   - Я согласен,- ответил он,- Мне мой шницель неплохо бы чем-нибудь заесть.
   Они выбрали небольшое кафе всего в квартале от гостиницы. Здесь на витрине лежали десятки видов пирожных. Лена, глядя на них, тяжело вздохнула.
   -Я даже не знаю, что мне выбрать, просто глаза разбегаются. Я бы их все перепробовала, вот только забота о весе останавливает меня.
   -Не мучай себя и ешь, что хочешь, ты чудесно выглядишь,- успокоил её
   он.
   Они заказали по чашке кофе и по пирожному. Лена ела пирожное украшенное земляникой, а Шурик - шоколадное с абрикосом. Это было действительно вкусно, и по лицу Лены было видно, что она просто блаженствует. Ему тоже понравилось пирожное, но он не стал его есть до конца и поделился с ней. Они неспеша допивали кофе по-венски. Лена, пристально посмотрев на него, вдруг спросила:
   -Вот я гляжу на тебя, и меня не покидают два чувства. Иногда я вижу в тебе того прежнего Шурика, а иногда чувствую в тебе иностранца. А как ты сам чувствуешь после стольких лет за границей, в чём разница между вами и нами?
   Шурик задумался, пытаясь осмыслить свой ответ, и начал с некоторой неуверенностью.
   -Тяжело тебе объяснить всё, что я думаю. Это всё больше основано на внутренних чувствах. Разница действительно есть. Поначалу она казалась огромной, даже лица людей казались другими. Но со временем привыкаешь и начинаешь понимать людей. Сейчас я думаю, что мы одинаковые, и только наше воспитание делает нас разными.
   Каждый человеческий разум пытается найти себе родственную душу. Нам нужен кто-то, кто сможет понять нас, с кем бы можно было разделить сомнения, разочарования и радости. Каждый хочет иметь друзей и быть понятым, но делаем мы все это по-разному.
   На западе каждый человек живёт в крепости "privаcy", понятие, которое в русском языке не выразить даже несколькими словами.
   -Не может быть, чтобы в русском языке его не было,- не поверила Лена,- А как насчёт слова "личное" или "частное"?
   -Они похожи по смыслу, но "рrivаcy" куда более широкое понятие. Это целый образ жизни западного гражданина. Каждый живёт в своей крепости, чтобы его "privаcy" не было нарушено, и каждый носит на лице маску, скрывая собственные проблемы от окружающих. Жаловаться и плакать не принято, каждый молча несёт свой крест. Но именно это мешает людям сблизиться и открыться перед другими. У них у всех кого не спроси "как жизнь?", ответят тебе " великолепно", даже если они уже решили покончить жизнь самоубийством.
   -Ничего себе! И ты тоже таким стал?- удивилась Лена,- Ну, а русские тогда в твоём понятии какие?
   Русские - совсем другие. Из-за того, что этого закона "Privecy" нет, каждый человек пытается разорвать с тобой дистанцию, выкладывает перед тобой всю свою душу. На вопрос "как дела", обычный ответ "не спрашивай" или того хуже. Поэтому в России гораздо легче вступить в контакт с другим человеком. Русский напивается, несёт чепуху, матерится и ругается, лезет в драку либо целаваться. Нецивилизованно, для запада неприемлемо, но, с другой стороны, это помогает людям найти друг друга. Я вспоминаю, сколько друзей у меня было раньше, теперь я об этом даже мечтать не могу.
   - Значит, ты жалеешь, что уехал в Австралию?
   -Нет, этого я тоже сказать могу. Эти западные привычки делают жизнь удобной и пристойной. Русские же терзанья делают жизнь нервной и непредсказуемой. И что лучше, мне сказать тяжело,-закончил он и откинулся на спинку стула. Лена внимательно выслушала его и внесла поправку:
   -Всё, что ты говоришь правда, но только и у нас всё поменялось. Теперь уже и у нас не так легко найти друга. Люди теперь уже разобщённые, ну, а если ты богат, то вообще живёшь за забором настоящей крепости, и контакта с простыми людьми практически нет.
   -А мне, честно говоря, уже никакие контакты не нужны. Я нашёл тебя, и это главное,- сознался Шурик, поднёс ко рту её руку и нежно поцеловал.
   В гостиницу они вернулись рано и почти сразу легли спать. Шурик долго лежал на спине с открытыми глазами и с жадностью вдыхал в себя аромат её тела. Чувство комфорта и спокойствия разлилось по его телу, глаза его закрылись, и он погрузился в глубокий сон.
   ххххх
   На следующий день они решили сделать экскурсию в Шёнбёрн и после этого взять на прокат автомобиль. На площади, откуда отходили автобусы, стояли толпы туристов, ожидавшие экскурсоводов, говорящих на разных языках. У Лены с Шуриком был выбор идти либо с английской,
   либо с русской группой, и они решили ехать с русской.
   Экскурсоводы стояли недалеко от касс. Проходя мимо них, Шурик прислушался и понял, что большинство из них говорит на русском языке.
   -Откуда теперь столько много русских?- удивился он.
   -Теперь мы везде,- рассмеялась Лена,-Ты бы побывал в Карловых Варах. Там, вообще, половина туристов - русские, и почти все гостиницы тоже принадлежат им. Там чехов на работу не хотят брать, если они не говорят по-русски.
   -Кому надо такое засилие, и почему чехи должны говорить на русском?
   -Раньше был социализм, и русских обвиняли в притеснениях в восточнойЕвропе. Теперь - капитализм, и миром управляют деньги, а денег в России больше, чем в соседних странах. За эти деньги они и скупают всё лучшее, что есть в Европе. И опять недовольство...
   -Это потому, что деньги эти все заработаны не честно! И почему онивывозят деньги за границу, ведь русской экономике так они нужны.
   -В России держать их не надёжно, законы не те, да и криминальная атмосфера пугает. Поэтому и эти гиды здесь, ведь у нас им работу не найти.
   В это время все гиды как по команде двинулись к туристам. Быстро раз- бив их по языковому признаку, они развели их по разным автобусам.
   Потом была поездка по Вене с рассказами гидов об империи Габсбургов, с её Фердинандами, Карлами и Марией Терезой. Эта когда-то биста- тельная империя сумела прозвести на свет таких гениев как великий Моцарт и блистательный Штраус. Здесь писал свои картины Макарт и на самом её закате творили Шила и Климт. Умирая, империя произвела на свет лучшие свои шедевры.
   В конце экскурсии они приехали в дворец Шёнбёрн, расположенный в ко- лосальном парке. Когда этот дворец был построен, он находился на окраине Вены. Отсюда императорская свита ездила на охоту, а дворец окружали леса, полные дичи. Теперь это парк находился в середине города. Перед дворцом лежала громадная площадь, выложенная булыжником. Сам дворец был в четыре этажа, коричнево- жёлтого цвета. На втором этаже его располагался музей, а верхние этажи сдавались в рент. Они прошлись по раскошным залам дворца и зашли в будуары вечно беременной королевы Марии Терезы. Здесь стояла её кровать, откуда она и правила империей в перерывах между бесконечными родами. В результате она произвела на свет полтора десятка потомков, которые потом сидели на тронах почти всей Европы, не сделав при этом ни одного выстрела.
   Но Лена и Шурик на столько были увлечены собой, что расказы эксурсовода очень мало занимали их головы.
   После экскурсии им дали час времени погулять по парку. Час времени -срок не малый, но обойти весь парк за это время было делом практичес-ки невозможным. Располагался он за дворцом и поражал своими разме- рами. Начинался он с огромных клумб, украшенных вазами и пальмами по середине, а вокруг были посажены цветы удивительных расцветок. Широкие и длинные аллеи были выложены мелкой галькой и по обеим сторонам к ним сбегали деревья. В середине парка находился громадный фонтан, украшенный фигурой Нептуна с трезубцем, а вокруг него в пене воды изгибались в неведанном усилии спины лошадей и фигуры всадников. На самом верху в конце парка красовалась великолепная, украшенная арками мраморная беседка, до которой было надо идти порядка километра. Всё это пришлось пройти быстрым шагом, не давая себе времени на передышки, останавливаясь лишь возле скульптур с уже привычными красивыми, удлинёнными телами.
   После экскурсии они были предоставлены сами себе и направились в город, чтобы взять на прокат автомобиль. Оформление заняло больше часа, и уже на машине они вернулись в гостиницу. Теперь у них была полная свобода, и они могли ехать, куда им захочется.
   Когда они поднялись в номер, Шурик спросил:
   -Ты не хочешь мне ещё раз попозировать?
   -А что, ты хочешь рисовать опять под Климта?- поинтересовалась она.
   -Нет, теперь я хочу нарисовать что-то сам.
   -И ты уже придумал сюжет?
   -Давно, я об этом весь день думал, и только не хотел говорить тебе.
   -Надо же, какой ты скрытый,- удивилась она- И откуда у тебя столько
   фантазии?
   - Благодаря тебе во мне открылось то, о чём я даже и не предполагал.
   Это как джин, вырвавшийся из бутылки.
   -Что ж делать, ради твоего джина я готова пожертвовать своим телом,-
   согласилась Лена и начала раздеваться.
   Шурик быстро схватил полотенце и растелил его на кровати, затем рас- тавил на столе краски и весь набор кисточек.
   -Ты знаешь, я начинаю входить во вкус,-сознался Шурик- Я чувствую себя новым Пикассо.
   -Жаль только, что твои картины никто не увидит, и никогда не смогут их оценить,-охладила его пыл Лена.
   -Ну что ж, тогда придётся умереть непонятым,-вздохнул он и макнул кисть в краску. В этот раз он рисовал подводный мир. На её упругом и удивительно красивом животе он нарисовал голову осьминога, один
   глаз которого находился на пупе. Его ноги вооружённые присосками обвивали её талию, две другие устремлялись наверх к грудям. На одной груди расположилась раскрытая раковина с серебрянной жемчужиной на месте соска, а на другой золотисто-зелёная рыба. Две другие ноги устремлялись вниз и заканчивались между ног, обхватывая раковину-гребешок на лобке. Шурик, меняя кисточки, мешал краски, наносил их на
   тело, давал им немного застыть и переключался на другую часть тела.
   Лена просто изнывала от желания, когда кисточки касались её тела. К его собственному удивлению осьминог получился как живой. Вокруг него широкой, редкой кисточкой он нарисовал орнамент воды, от талии к грудям пустил пучки водорослей и пузырьки воздуха. Когда работа была закончена, он с удовлетворением сложил кисточки в стакан с водой и с удовлетворением в голосе сказал:
   -Ну вот и закончил. Не знаю как тебе, а мне она очень нравится.
   Лена поднялась, подошла к зеркалу и стала себя рассматривать.
   -Я не могу поверить, что ты этого никогда не делал,- наконец, сказала она.
   -Не хочешь, не верь. Но только я никогда в жизни к краскам не прикасался. Хотя нет, я вру. Помню мы в школе рисовали.
   -Тогда, у тебя просто дар. Мне ужасно нравится, как ты рисуешь. Осминог, ну точно как живой, хотя я их никогда в жизни не видела.
   -Спасибо за комплимент, но за время рисования я настолько возбудился, что согласно традиции хочу вступить в сексуальный контакт со своим же произведением. Я считаю, что это моё неотъемлемое авторское право,- и он потянул её к себе.
   -И тебе не жалко испортить собственное произведение?
   -Нет, даже наоборот, -сознался он и стал снимать с себя одежду.
   -Не могу же я действительно лишать тебя твоих прав,- согласилась с ним Лена.
   Через минут десять они уже стояли утомлённые под душем и смывали с себя краску. Лена прижалась к нему и, посмотрев в глаза, сказала:
   -Знаешь, я боюсь за тебя. Так нельзя, ты можешь довести себя до инфаркта.
   - Это самая прекрасная смерть, умереть на любимой женщине!
   -Не нужны мне такие шутки, ты мне нужен живой!
   -Ничего со мной не случится, с тех пор как я встретил тебя, я помоло- дел на лет двадцать и теперь могу заниматься этим хоть весь день,- успокоил её он.
   Вечером они поужинали в ресторане и вновь пошли гулять по вечерней Вене, но и в этот вечер им так и не удалось нигде услышать музыку вальса. Уже перед самой гостиницей Лена вдруг остановилась, и лицо перекривило гримасой испуга.
   -Что с тобой,- спросил Шурик.
   -Мне показалось, что в проехавшей машине я увидела лицо Олега. Он страшный человек.
   -Кто он такой?
   -Он - главный телохранитель Виктора и с улыбкой на лице может убить человека.
   -Да не может этого быть, тебе показалось! Как он мог оказаться здесь?
   Ведь никто не знает, куда мы уехали,- попробовал успокоить её он. И ему это вроде удалось.
   -Может быть и показалось,- согласилась она, но когда они поднялись в номер, Лена серьёзным голосом произнесла.
   -Давай поговорим серьёзно.
   -О чём же это?- делая вид, что не понимает спросил Шурик.
   -О нашей жизни. Они нас в покое не оставят. Так что лучше всё решить сейчас.
   -Не понимаю, что мы должны решить?
   -Эти люди испорят тебе всю жизнь, поэтому нам лучше разойтись.
   -Ты это так спокойно сказала, словно меня не любишь.
   -Ну что ты, я не знаю, как теперь жить без тебя. Но я не хочу, чтобы ты из-за этого пострадал,- с горечью в голосе сказала она, села на диван и заплакала. Шурик подошёл к ней, погладил её волосы и сказал:
   -Леночка, наступает время, когда каждый человек должен задать себе вопрос, стоит ли жизнь того, чтобы за неё так держаться. Лично мне без тебя эта жизнь уже больше не нужна. Так что я пойду на всё из-за нашей любви, но это только в том случае, если ты того захочешь.
   Она подняла на него свои зелёные глаза, которые от слёз стали ещё лучистей, и тихо произнесла:
   -И мне без тебя эта жизнь уже не нужна.
   -Тогда нечего бояться, давай продолжать наслаждаться жизнью,-заклю-
   чил Шурик и поцеловал её в губы.
   ХХХХХ
   Утром они проснулулись поздно и едва не опоздали к завтраку. Оба они изрядно проголодались и ели с явным удовольствием. Особенно вкусным Шурику показался хлеб, которого здесь было множество видов - от темно-чёрного и серого, до сдобных булочек, с семенами , орешками и фруктами. Ну, а кроме этого, стол был заставлен тарелками с ветчиной и различными сосисками и колбасами, всевозможными соками, кофе и чаем. Шурик набрал себе полные две тарелки и при этом виновато посмотрел на Лену. Она же понятливо улыбнулась и сказала:
   -Кушай, кушай, тебе это надо при таком активном графике.
   -Не делай из меня сексуального гангстера, я всегда любил поесть,- отмахнулся он.
   Сразу после завтрака, не поднимаясь в номер, они вышли на улицу. Погода стояла великолепная. Яркий солнечный диск радостно блестел на абсолютно безоблачном, голубом небе. Ветра почти не было, а потому они решили не брать автомобиль, а идти гулять по городу пешком. Взявшись за руки, они прошли мимо венской оперы к памятнику Шиллера, к площади музеев, рассматривая по пути шикарные дворцы и громадные памятники. На площади между музеями они остановились возле памятника Марии Терезе, окружённого фигурами всадников. Оттуда они дошли до парламента, построенного в типично греческом стиле. Современная Австрия - республика, а королевские персоны не имеют права въезжать в страну, пока не отрекутся от своих титулов,-вспомнились слова гида. Они прошли ещё немного и оказались перед зданием Burgtheater, театра так удивительно похожего на здание оперного театра в Одессе, а напротив его расположилось громадное здание городской ратуши, на балконах которого были высажены ярко-красные цветы герани. На площади перед ратушей стояло множество палаток, торгующих пивом, сосисками и разными национальными блюдами. Тут же рядом, под навесами, стояли столики, где можно было это съеть и выпить пива. Судя по всему, тут происходил какой-то фестиваль, а потому площадь была полна людьми, которые ели, пили и много смеялись. Отовсюду звучала музыка, создавая чувство праздника.
   Они купили себе капусту, тушеную с грибами и сосисками, по кружке пива и уселись за длинный стол. Прямо перед ними расположилась сцена, на которой танцвали народные ансамбли. Лена с Шуриком с удовольствием наблюдали за танцующими, слушали тирольское пение и, выпив ещё по бокалу пива, пошли вновь болтаться по улицам города. Выпитое пиво вскружило Лене голову. Она разрумянилась,много смеялась и прижималась головой к его плечу. Шурик же просто блаженствовал от того, что такая красивая женщина влюблена в него, и это придавало ему сил. Они теперь уже без всякой цели продолжали бродить по прямым и широким улицам, застроенным дворцами.
   Так они дошли до городского парка, раскинувшегося вдоль Дуная, и решили погулять в нём. Они прошли совсем немного и совсем неожиданно вышли к позолоченному памятнику. Это был Штраус, играющий на скрипке.
   - Просто не верится,- возмутилась Лена,- Ну, хоть бы здесь возле памятника могла бы звучать музыка Штрауса?
   -Действительно удивительно,- согласился с ней Шурик, -Неужели нам так и не удастся станцевать здесь.
   Они ещё немного прошлись по парку и повернули в гостиницу. На об- обратном пути они прошли мимо громадного императорского дворца, перед которым стоял памятник Фердинанду II, сидящему на вздыбившемся коне. Лена ужасно захотела пить, и они решили зайти в ресторан, расположившийся на краю парка напротив императорского дворца. Подойдя поближе, они неожиданно услышали долгожданные звуки вальса, льющиеся из-за забора. Они зашли в ресторан, но внутри никого не оказалось, стулья стояли один на другом, а столы не сервированы. Они продолжали идти на звуки музыки и вышли в садик. Здесь возле круглой танцевальной площадки располагалась сцена, на которой были хаотично установлены динамики, и из них звучала музыка вальса. Видать, тут кто-то устанавливал аппаратуру на вечер, но в данный момент на сцене никого не было, и все столики в зале были пусты.
   - Послушай, никого здесь нет, давай станцуем, пока нас никто не видит, - предложила Лена.
   -Не удобно, но давай рискнём,-согласился он. Лена положила свою сумку на столик и поправила руками своё платье. Глаза её были широко раскрыты и горели от возбуждения. Шурик тоже поправил рубашку и подошёл к ней.
   - Разрешите пригласить вас на танец,- с поклоном спросил он.
   Лена сделала реверанс и положила левую руку ему на плечо. Шурик об- нял её правой рукой за талию, а левой взял её руку. Они сделали короткую паузу и затем первый шаг. Вальс сразу подхватил их и понёс. Время сжалось, и теперь они кружились как в школьном зале. Волосы Лены разлетались при каждом повороте, касались его лица и губ. Их аромат ещё больше кружил его голову. Несмотря на отсутствие практики, Шурик понимал каждое её движение, и всё получалось у них легко и непринуждённо. Они настолько увлеклись танцем, что вообще не замечали ничего, происходящешо вокруг них. Но вот музыка вальса прекратилась, и они услышали аплодисменты. Рядом со сценой стоял длинноволосый мужчина и, добродушно улыбаясь, хлопал им. Лена с Шуриком застеснялись и отступили к столику.
   -Не уходите, продолжайте танцевать, у вас очень хорошо получается,-посоветовал длиноволосый мужчина на хорошем английском языке.
   -Нет, нам хотелось станцевать только один танец,- смущённо ответил Шурик, - Станцевать вальс в Вене была давняя мечта нашего детства.
   Наконец мы услышали музыку вальса в вашем ресторане и не смогли устоять.
   -А вы откуда приехали,- поинтересовался их новый знакомый.
   -Не поверите, но с разных концов света. Я - из Австралии, а она из Рос-сии, и не виделись мы больше двадати лет.
   -Вот это история!- восхитился бородач, -Вы приходите сегодня вечером, мы тут играем, и я вам хоть один вальс гарантирую.
   Шурик с Леной переглянулись, и она кивнула ему головой.
   -Хорошо, мы придём. Во сколько вы начинаете играть?
   -Приходите к восьми, всё будет в разгаре. Как вас зовут? Меня Клаус,-представился он и протянул руку.
   Они познакомились и, поговорив немного, попрощались до вечера и пошли к выходу, ну а Клаус опять занялся аппаратурой.
   В гостиницу они возвращались с чувством выполненного долга. Далёкая мечта сбылась, и настроение было отличным. Приближаясь к гостинице, они снова услышали знакомые звуки балалаечного трио, поражающего местную публику своей виртуозной игрой. Слушающие стояли плотным кольцом вокруг музыкантов, награждая их аплодисментами и кидая день-ги в футляр балалайки.
   Лена с Шуриком, не останавливаясь, прошли мимо них к дверям гостиницы, взяли ключи у администратора и на лифте поднялись к себе в номер. Здесь было всё прибрано, а на столе стояли цветы.
   Лена с Шуриком, согласно уже сложившейся традиции слились в поцелуе и предались любви. Концовка этой любовной сцены произошла под аплодисменты публики, восторженно принявших новый номер, исполненный уличными музыкантами.
   -Такое впечатление, что они хлопают нам, прямо хоть бери и раскланивайся,- пошутил Шурик и, поклонившись, выскочил в туалет. Он включил душ и встал под воду. Тёплая вода стекала по волосам и лицу, приятно щекотала тело. Состояние блаженства не покидало его с момента их встречи. Дверь в ванную открылась и вошла Лена. Он раскрыл свои объятия, и она ступила к нему под душ, обняла его и крепко прижалась к нему своим телом. Теперь они были одним целым под омывающей их водой.
   - Шурик, милый Шурик. Какое счастье, что ты нашёл меня!- шептала она,-
   С тех пор, как мы расстались, я всегда себя чувствовала принцессой в лягушачьей шкуре, которую на мою душу накинул злой волшебник. Я знала, что только один человек в мире может сорвать её с меня, но уже давно потеряла надежду что мы будем когда-нибудь вместе. И вот это произошло! Ради этого стоило ждать всю жизнь. За один день такого счастья не жалко отдать жизнь. Мне не верится, что это может продлиться долго.
   Придёт злой волшебник и снова накинет на меня проклятую шкуру.
   Она закончила свой монолог и, подняв голову, посмотрела ему в глаза.
   Он увидел в них страх.
   -Я никому не отдам тебя, никакому злому волшебнику. Ты моя навсегда!-
   клятвенно заверил её он.
   хххххх
   В ресторан они приехали в пол восьмого на своей машине. Было ещё светло, и народа в зале было ещё совсем немного. Музыканты сидели возле стойки бара. Клаус сразу узнал их и поднялся им на встречу.
   -Отлично, что вы пришли! Идёмте, я познакомлю вас с музыкантами.
   Мы здесь все - выходцы из разных стран. У нас есть даже Евгений из России, я познакомлю вас с ним. Евгений оказался высоким и нескладным человеком с длинными волосами и седеющей бородкой. Он жил когда-то во Львове, потом перебрался в Москву и играл в ресторане, а после перестройки уехал в поисках заработка за границу. В Праге он познакомился с одной австрийкой и перебрался к ней в Вену. Здесь она помогла ему устроиться музыкантом в ресторан.
   -А я ведь тоже когда-то играл в ансамбле,- сознался Шурик,- Я даже работал на круизах, а потом сбежал с судна.
   -Ну ты лихой,- многозначительно сказал Евгений, -Ну, и где ты живёшь сейчас?
   -Занесло меня далеко, в Австралию.
   -Неплохо занесло. Ну, и что ты там делаешь? Играешь где-нибудь?
   -Нет. Я работаю в университете, а играю только иногда по субботам в ресторане. Но это только так, для души.
   -Хочешь с нами поиграть?
   -Спасибо, но лучше я послушаю,-отказался Шурик.
   -Давай выпьем за знакомство,- предложил Евгений и заказал две водки со льдом. Шурик выпил свой бокал и искривился.
   -Отвык я пить водку,- сознался он.
   -А что же вы там пьёте?
   -Да всё больше вино или пиво.
   -Нет, мы люди посерьёзнее, и напиток нам нужен покрепче, так чтобы с ног валил.
   Тем временем зал всё больше заполнялся прилично одетой публикой, и, наконец, музыканты пошли на сцену, а Шурик с Леной к своему столику.
   Вечер стоял тихий и теплый, еда в ресторане была отменная, а самое главное, что музыка была отличная. На площадке перед оркестром танцевали множество пар, и Лена с Шуриком присоединились к танцующим. Он прижимал её к себе и чувствовал, что она самое дорогое, что есть в его жизни. Они почти не садились за стол и танцевали без передышки. Евгений и Клаус, улыбаясь, следили за ними, подмигивали, а в перерыве подсели к ним за столик. Они вместе осушили по бокалу пива и, наконец, Шурик решился попросить их. Он нагнулся к уху Клауса и шёпотом спросил:
   -Вы не разрешите мне спеть и сыграть с вами одну песню?
   -Смотря какую? Если мы её знаем, то пожалуйста,- согласился Клаус.
   -Эту вы наверняка знаете. "Girl" из репертуара Beatles.
   -Ну, это пожалуйста, для этого и репетировать не надо,-так же шёпотом заверил его Клаус,- Я позову тебя к микрофону в конце следующего отделения.
   Они ушли на сцену, а Шурик с Леной заказали себе мороженное и не спе
   ша ели его, слушая музыку. Затем они рассчитались с официантом и снова пошли танцевать. Наконец, Клаус поманил Шурика к себе на сцену. Он извинился перед Леной:
   -У меня для тебя есть маленький сюрприз. Ты посиди немного за столиком сама,- и поднялся на сцену. Здесь он быстро договорился с музыкантами в какой тональности играть. Клаус подвинул к себе микрофон и объявил:
   -А сейчас выступит наш гость из Австралии.
   Зал притих. Шурику стало вдруг немного страшно, но он стряхнул с себя оцепенение и кивнул Клаусу.
   Музыканты подыгрывали ему так, словно они уже не раз вместе репетировали. Несмотря на волнение, голос у Шурика не дрожжал, а лился ровно и без напряжения. Он смотрел на Лену и пел только для неё, а она улыбалась, и в глазах её светился огонёк счастья, как и много лет назад, когда он пел ей эту песню со школьным ансамблем. Для него перестал существовать весь зал, и единственное, что он видел, это её светящиеся глаза. Когда он закончил петь, все музыкаты поднялись и подошли к нему. Наступил новый перерыв. Все хлопали его по плечам и поздравляли с успешным выступлением и говорили с ним наперебой. Шурик глянул в зал и увидел, что Лена стоит к нему спиной и разговариет с двумя мужчинами, но в это время Евгений отвлёк его внимание.
   -Послушай, оставь мне свой адрес и телефон, я на следующий год хочу поехать в Австралию. Ты не против, если я тебе позвоню?
   -Нет конечно!-удивился Шурик,- Дай мне листочек бумажки - я тебе его напишу.
   Володя слазил за барабаны, достал оттуда свою сумку, вытащил небольшой блокнот и протянул Шурику.
   -Запиши свою фамилию.
   Шурик быстро нашёл нужную страницу и записал свой телефон вместе с кодом страны и Сиднея. Он снова глянул в зал, Лены возле столика не было. Мурашки пробежали по его спине, и он, извинившись перед музыкантами, побежал в зал. Он прошёл мимо их столика, внимательно оглядывая зал, и направился к выходу. Теперь он почти бежал. Выскочив на улицу, он осмотрелся по сторонам и увидел впереди две крупные мужские фигуры, почти волочившие Лену за собой. Шурик кинулся им вслед и, когда до них оставалось метров десять, крикнул:
   -Отпустите её немедленно.
   Оба мужика развернулись, но Лену не отпустили. В округе никого не было, и они находились вдалеке от улицы.
   -Иди отсюда пока цел,- предупредил его высокий громила блондин. Зверское выражение его лица красноречиво подтверждало его слова.
   Но Шурик не собирался отступать и повторил своё требование.
   -Я никуда без неё не пойду.
   -Ну, это мы посмотрим. Коля, объясни этому чуваку, что он не прав,- отдал приказ блондин своему не менее квадратному, но не такому высокому напарнику.
   -Только не трогайте его,- умоляющим тоном попросила Лена, но здоро- вяк потащил её дальше, а амбал под именем Коля решительно направился к Шурику.
   -Так чего ты хотел? -тихим, но весьма жлобским голосом поинтересовался он и протянул к Шурику свои огромные, накаченные руки. И если у Шурика до этого тряслись от возбуждения руки и ноги, то теперь всё встало на свои места. Это был как раз тот момент, к которому он, наверное, готовил себя на уроках Айкидо. Противник стоял перед ним, и каждая мышца в теле Шурика напряглась перед схваткой. Уверенный в своих силах, Коля направил удар, целясь в голову, но Шурик ушёл в сторону и, пропустив удар над собой, разорвал дистанцию и, оказавшись за спиной соперника, произвел бросок. Большое, хорошо накаченное тело описало над ним дугу и со стоном грохнулось о землю, оставшись на некоторое время неподвижным. Шурик кинулся вслед за похищенной Леной и быстро нагнал их.
   -Остановитесь! -снова крикнул он, и громила развернулся. Увидев перед собой Шурика, он очень удивился.
   - Ты ещё здесь? Упорный у тебя хахаль, его поучить надо,- он оттолкнул Лену в сторону и предупредил,- Не вздумай бежать, иначе я его вообще убью.
   Он направился к Шурику и предупредил:
   -Тебя, непонятливого, поучить надо.
   Он хотел схватить Шурика за плечо, но тот перехватил его руку, отвёл её в сторону и резко произвёл бросок. Громила до того, как начал совершать непредвиденный полёт, успел сделать удивлённое лицо, что не помешало его огромному телу с ускорением шлёпнуться об асфальт. Он крякнул и затих. Шурик схватил Лену за руку и потянул к машине. В это время им преградил дорогу здоровяк под именем Коля. В его руке блестел нож, а за их спиной поднимался, похлопывая себя по внутреннему карману, грмадный блондин. Обстановка была почти безнадёжная и Шурик осмотрелся. Рядом, чуть в стороне от аллеи, он увидел лежащую на невысокой кучке песка маленькую лопату и вздохнул с облегчением. Уверенность вернулась к нему и, прыгнув в сторону, он взял в руки лопату. Коля несколько насторожился, но всё же сделал выпад ножём, направляя его в плечо. Шурик с ловкостью блокировал его лопатой, и нож выпал из рук. Затем черенком лопаты Шурик стукнул Колю по голове, и тот послушно, как кегля, повалился на землю.
   К этому времени очухавшийся громила был уже фактически за его спиной, но Шурик ручкой лопаты ткнул его в живот, тот согнулся и получил тяжёлый удар по голове. Он рухнул на колени, пытаясь придти в себя. Шурик ему этого шанса не дал.
   -Это тебя дурака учить надо. Не только мышцы качать надо, но и мозги тоже,-сказал он и стукнул ребром руки по шее над ключицей. Огромное тело бесформенно свалилось на землю. Шурик снова обернулся к Лене, следившей за происходящим удивленными глазами. На лице её было написано полное непонимание происходившего.Он схватил её за руку и потащил в сторону автомобиля.
   -Теперь бежим!- сказал он, - У нас есть минут десять, пятнадцать пока они отчухаются. Надо спешить.
   Она послушно последовала за ним, не проронив при этом ни слова. Они почти бежали, Шурик не хотел привлекать к себе внимание, хотя по пути им никто не попался. На улице они быстро нашли свой автомобиль и по- ехали в гостиницу. В машине Лена впервые заговорила:
   -Я просто не могу поверить своим глазам! Каким образом тебе удалось разделаться с двумя лучшими головорезами Вити? Всё произошло так быстро, словно в боевом китайском фильме.
   -Почему вдруг именно китайском?- переспросил он.
   -Потому, что все твои манеры были похожи на манеры Брус Ли.
   -Нет уж скорее японские,- уточнил он и продолжил, -Я им посветил долгие годы тренирок. Но хватит об этом, нам надо срочно решить, что делать по приезду в гостиницу.
   -Ничего мы не сделаем, всё-равно они нас найдут.
   - Брось ты эти свои упаднические мысли. Они ещё в себя должны придти и потом решить, нужно ли им это вобще.
   -Они здесь ни при чём. Что Виктор им скажет, то они и должны делать.
   -Тогда сразу по приезду в гостиницу ты беги наверх и быстро складывай чемоданы. Только всё самое нужное. А я рассчитаюсь за гостиницу и сразу поднимусь в номер. Мы уезжаем немедленно, - чётко разложил по полочкам Шурик.
   -И куда мы поедем?- поинтересовалась она.
   -К Питеру в Швейцарию, он нас ждёт.
   До гостиницы они доехали буквально за несколько минут. Шурик сразу направился к администратору, а Лена пошла к лифту. Оплатить гостини- цу тоже заняло немного времени. Когда он поднялся в номер, то застал Лену, переодвшуюся в джинсовый костюм, и чемодан был уже собран. Он быстро покидал свои вещи в другой чемодан и тоже одел джинсы.
   Оглядываясь по сторонам, они спустились вниз и погрузили вещи в машину. Шурик сел за руль, а Лена на сиденье рядом. Тихо тронувшись с места, они медленно поехали по улицам города. При этом Шурик постоянно пытался понять, следят за ними или нет. Всё происходило как в настоящем детективе. Лена сидела молча, всматриваясь в темноту улиц. Лицо её похудело и вытянулось, а глаза блестели от возбуждения. По её щекам текли слёзы, но на лице не было гримасы плача. Шурик прервал молчание.
   -Ты почему плачешь? Тебе сташно?
   Лена, не поворачивая головы, тихо заговорила:
   -Нет, ты знаешь мне совсем не страшно, я заслужила всё это. Мне только неприятно, что я втянула тебя в эту ужасную историю, из которой нет выхода.
   -Не говори ерунды, это я втянул тебя и ничуть не жалею о содеянном. Если бы я не встретил тебя, я бы не пережил этих самых счастливых дней в моей жизни. И за это счастье я готов стоять насмерть.
   Лена приблизилась к нему, поцеловала в щеку и, положив голову к нему на плечо, застыла. Шурик на секунду расслабился и улыбнулся, но тут же опять сосредоточился на дороге. Он вглядывался в пороходящие мимо него машины, внимательно смотрел в заднее зеркало, пытаясь понять нет ли за ними хвоста. Сначала за ними некоторое время ехал тёмный Мерседес, но затем он свернул в боковую улицу, и Шурик успокоился. Наконец, они выехали на дорогу, ведущую в Зальцбург, теперь нужно было только следить за дорожными знаками. Лена сначала была очень возбуждённой, но после того, как они выехали за город, она откинула назад спинку сиденьия, расслабилась и закрыла глаза. Через некоторое время она задремала, и Шурик остался один. Он и сам бы с удовольствием заснул, но нельзя было терять ни минуты. Борясь с зевотой и сном, он упорно вглядывался в темноту ночи. Нужно было как можно быстрее, без остановок доехать до границы со Швейцарией, там уже будет полегче. Так они проехали больше двух часов. Теперь они уже въехали в Альпы и дорога, извиваясь, стала подниматься вверх. Разметка дорог была отличной. Мимо них как ночные бабочки пролетали фосфорисцирующие в свете фар столбики, стоящие вдоль дороги. Шурик не терял ни на секунду бдительность. Была уже глубокая ночь и встречных машин почти не попадалось. Они ехали в полном одиночестве, и уставший Шурик сбавил скорость. Через некоторое время в заднем зеркале появился свет фар. Шурик насторожился. Их быстро догнал Ауди и при первом же удачном случае обошёл на прямом участке дороги. Через некоторое время он уже скрылся за очередным поворотом. Шурик успокоился и вновь сосредоточился на дороге, которая извиваясь упорно вела в гору . С левой стороны от дороги шёл крутой обрыв, поросший лесом, но из-за полной темноты не было видно его дна. Всё это заставляло Шурика ехать осторожно .Судя по всему, сбросил обороты и Ауди, совсем недавно обогнавший их, а теперь неторопливо катил впереди, вписываясь в повороты. Шурик решил не приближаться к нему и держаться в метрах ста. Так они проехали ещё несколько километров. Навстречу попадались редкие машины. Посмотрев в заднее стекло, Шурик увидел яркие огни большого грузовика, идущего с большой скоростью. Он решил не дожидаться, пока эта махина нагонит их, и надавил на педаль газа - машина послушно зарычала и набрала скорость. Вскоре они нагнали автомобиль, обогнавший их, но потому, что дорога была узкой и извилистой, обогнать его не было никакой возможности. Грузовик снова настигал их. Шурик забеспокоился и помигал фарами водителю передней машины, чтобы тот увеличил скорость. Но впереди идущий Ауди на это никак не прореагировал и даже наоборот скинул скорость. В душу Шурика закрались сомненья, и по спине пробежали холодные мурашки. В это время Лена открыла глаза и, увидев его напряжённое лицо, спросила:
   -Что происходит?
   -Да вот, попали между двух идиотов,- попытался скрыть свои подозрения он, но она сама догадалась.
   -Всё! Это Витины головорезы,- проронила она, и лицо её побелело.
   -С чего ты взяла? Может, это просто какие-нибудь придурки.
   -Нет, это они. Я знала, что нам от них не уйти, - с уверенностью сказала Лена.
   Они приблизились к повороту, и в это мгновенье грузовик пошёл на обгон. Шурику не оставалось места на повороте, и он ударил по тормозам, но грузовик тоже затормозил, и боком стал таранить их машину к обрыву.
   В машине стоял ужасный грохот, она тряслась от напряженья, заднее стекло треснуло, а боковое развалилось на кусочки. Лена сжалась в ма- ленький комок и затихла. Шурик в этой обстановке не мог уже ничего делать. Их машина сбила металлический бордюр и полетела в обрыв. Они несколько раз ударились о землю, и в этот момент Шурик потерял сознанье.
   Грузовик проехал ещё несколько десятков метров и остановился возле чёрного Ауди. Вышли три человека и подошли к пропасти.
   -Ты точно видел, что они упали вниз?- спросил самый крупный мужик с типичным московским акцентом.
   -Точно видел,- подтвердил мужик чуть поменьше.
   -Ну. и слава богу, допрыгалась наша Леночка со своим хахелем.
   -Да, а мужик он был крутой! Не ожидал я от него такой прыти, ну чисто японский самурай.
   -Теперь одним самураем будет меньше. И всё-таки не ожидал я от нашего Виктор Михайловича такой ненависти к своей жене. Либо его, либо ничья. А мне её даже немного жалко, хорошая была бабёнка, и зла от неё никому не было.
   -Вот именно. И ведь вроде не нужна она ему, а только была помехой. Сколько у него красоток молоденьких, особенно эта новенькая Ольга, ну просто царица!
   -Никакая она не царица, а просто блядь. Вот Лена была царица. А может надо спуститься и убедиться, что они убились?
   -Лучше бы было убедиться, но только в такую темноту ничего не увидишь.
   Да и высота такая, что уцелеть здесь не возможно. Давай побыстрее уносить отсюда ноги, пока полиция не приехала.
   Они быстро расселись по машинам и уехали.
   ххххххх
   Сколько Шурик пробыл без сознания, он не знал. В последние мгновенья перед падением в пропасть он успел подумать только о том, как жаль, когда жизнь кончается в самом прекрасном месте. Но теперь он понял, что он ещё жив, и первая мысль его была о Лене. Было темно, и он с трудом различал силуэты. Он был всё в той же машине, но она уже никуда не ехала и вокруг стояла полная тишина. Шурик попытался повернуть голову, но не смог из-за пронзившей его боли. Теперь он почувствовал как болит каждая часть его тела - не было никаких сил пошевелиться. Ему удалось с большим трудом посмотреть направо, и он увидел безжизненный силуэт Лены. Мороз пробежал по его телу, и самые мрачные мысли полезли в голову. Превозмогая боль, он поднял руку, коснулся её лица и позвал. Она вздрогнула и открыла глаза, не понимая, где находится. Наконец, она все вспомнила, с трудом улыбнулась и спросила:
   -Шурик, мы ещё не в раю?
   -Нет, пока на земле,- ответил он.
   -Отчего же нас так качает?
   -Мы, наверое, за что-то зацепились. Как ты себя чувствуешь?
   -Такое впечатление, что у меня нет тела, а с другой стороны всё болит.
   А что с тобой?
   -Мне кажется, что каждая кость в моём теле переломана. Я не могу даже отстегнуть ремень. Но. по-моему, нам лучше и не двигаться, мы на чём-то висим.
   -Я тоже думаю, что нам лучше не двигаться, тем более,что я и не могу. Голова кружится так, словно я несусь в танце вальса.
   Шурик с трудом приподнял правую руку и, пошарив ею в темноте, нащупал руку Лены. Он крепко, как мог, сжал её руку и тихо сказал.
   -Я тоже хочу кружиться с тобой в вальсе. Я хочу танцевать с тобой до самой смерти.
   Она в ответ сжала его руку:
   -Ну, тогда полетели вместе...
   Они оба закрыли глаза и их облегчённые души закружились в заворожительном танце.
   ХХХХХХ
   Он снова пришёл в себя от страшного грохота и открыл глаза. Голова просто раскалывалась на части. Яркий свет, бивший прямо в глаза, и оглушительный шум моторов вернули его к жизни. Он посмотрел в сторону и увидел, как через открытую дверь двое спасателей вытаскивали бессознательное тело Лены. Шурик захотел крикнуть, но его никто не услышал. Ещё через некоторое время они вернулись за ним. Он попытался улыбнуться им, и спасатели, увидев его открытые глаза, крикнули:
   -Этот живой и в сознании!
   Затем они его осторожно выташили из машиты и опустили на носилки, которые поднял вертолёт. Умудрившись посмотреть вниз, Шурик заметил, что их автомобиль застрял между скалой и кроной дерева. Это оно спасло машину от падения на дно пропасти. Вертолёт положил носилки на землю возле машины скорой помощи, и к нему сразу кинулось несколько докторов. Шурик собрался с силами. Ему надо было именно сейчас выяснить всё, до того как они его сунут в машину. Как только доктор наклонился к нему, он, напрягая все силы, поднял голову и спросил:
   -Что произошло с ней? Жива она или нет?
   Молодой, симпатичный парень осторожно удержал его и, успокаивающе улыбнувшись, заверил:
   -Жива ваша жена, жива.
   -Тогда я требую, чтобы нас отвезли в один госпиталь,- настоял он и продолжил:
   -Я хочу поговорить с кем-то из полиции сейчас же.
   -К вам они придут в больницу, после того как вам окажут помощь.
   -Нет, я хочу говорить с ними сейчас, потом будет поздно.
   Доктор поднялся, сделал несколько шагов в сторону и помахал рукой.
   Ещё через несколько секунд к ним подошёл полицейский. Он согнулся над Шуриком и спросил:
   -Вы что-то хотите сообщить? Говорите, я вас слушаю.
   Шурик сделал пару вдохов, чтобы дать себе успокоиться и обдумать, что сказать. Он старался говорить медленно и членораздельно.
   -Я хочу вам сказать, что это не был несчастный случай, на нашу жизнь покушались. Нашу машину столкнул с дороги грузовик.
   -Вы в этом уверены?- внимательно посмотрев на него и доставая запис-ную книжку, переспросил полицейский.
   -Абсолютно. Мало того, я уверен, что они не оставят нас в покое. Поэтому я требую, чтобы никого не подпускали к моей спутнице. И ещё я прошу сообщить в Австралийское посольство, и пусть их представитель вступит в контакт со мной.
   Закончив свою речь, Шурик замолчал, и на несколько секунд закрыл глаза. Когда он открыл их, полицейский заверил его:
   -Мы выполним всё, что вы просили. Вы хотите ещё что-то сказать?
   -Нет,- ответил Шурик и снова закрыл глаза.
   Полицейский отошёл в сторону, санитары схватили носилки и понесли к машине. Ещё через несколько минут две машины скорой помощи, мигая огнями и гудя сиренами, неслись по трассе в сторону ближайшего госпиталя...
  

КОНЕЦ.

30.12. 2002

Оценка: 2.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"