- Холодным ветром, который несет с собой колючие снежинки.
- Снежинки, которых становится все больше и больше, и их хоровод превращается в настоящий снегопад...
- Снегопад?
- Ну да. Это такой замороженный дождь.
- Тогда ладно, нам подходит. Итак, снег идёт и идёт...
- Постепенно заметая нас.
- Пока еще нет. Значит, снег кружится, летает...
- Как это летает? А почему он не падает?
- Со временем упадет, а пока еще летает. Не сбивай меня, иначе не получится.
- Хорошо, снег кружится... А вокруг очень холодно ?
- Очень. Буквально зуб на зуб не попадает. Разве ты не чувствуешь?
- Пока нет. К сожалению. Но я стараюсь.
- И я стараюсь, но во всем нужна практика. Медитация - цело тонкое, тем более когда она тематическая.
- Да уж, представить себе, что замерзаешь от холода, когда вокруг даже листва вянет от жары, не так просто.
- Было бы просто, так все вокруг только бы и делали,что медитировали. Кта на погоду, кто на счастье в личной жизни. Но мы отвлеклись. Возвращаемся в нашу ледяную пустыню...
- Где снегопад уже сменился настоящей метелью...
- А что такое метель?
- Что-то вроде пыльной бури, только со снегом,
- Здорово, то что надо. Тогпа пусть грянет буря, и нас наконец заметет по самые уши.
- Получится три таких симпатичных сугробика...
- Ага, три сугробика и один курган. Гомера не забывай.
- И постепенно тело начинает ломить от холода...
- Веки смерзаются...
- Под носом зависает сосулька...
- Отмороженные уши отваливаются...
- ...Нет, я в этом не учавствую! - вскочила Айрин с негодующим криком. - Если хотите, оставайтесь на своем ледяном пустыре, а я возвращаюсь в родную Элладу. Пусть здесь и несколько жарковато, зато все ходят с носами и без сосулек.
Она вытерла пот со лба и отпила воды из фляги.
- Что ж, мы тоже не мамонты, замерзать насмерть не намерены. Но согласитесь, задумка была неплохая, - высказался Кер, беря у Айрин флягу.
- Идея не лишена своеобразия,но трудноосуществима на практике.-Йлас терпеливо ждал своей очереди попить воды.- Очень сложно, изнывая от жары, представить себе леденящий холод. Лично мне мешал настроиться все время стекавший по лбу пот.
- А мне в какой-то момент удалось почувствовать лед под ногами, - задумчиво заявила Айрин.- Нет, правда, я даже поскользнулась.
- Да мы верим. Но я тоже не смог ощутить холод. Ладно, зато насморк не схватил, - порадовался Кер.
- Даваите как-нибудь ещё попробуем. Только вести медитацию буду я, - с энтузиазмом начинающего предложила девушка.
- Я не против. Как-нибудь... Когда спадет эта жара, и мозги вернутся на свое законное место... Тогда обязательно.
Увы, перемену погоды пока ничего не предвещало. Следующий переход не обещал никаких приятных ощущений от пешей прогулки. Извечный путь пройдя до середины, солнце оказалось в зените, на пике собственных сил и возможностей.
Блистающее око дневного светила заставляло прикрывать собственные глаза, чтобы уберечь зрение от всепроникающего взора Гелиоса.
В горле давно уже пересохло и стадо удивительно тяжело переставлять ноги. Это была сухая, как дно кубка трезвенника, недвижная тишь эллинского дня. Весь мир казался погруженным в дремотные объятья богини Пандейи, девы полуденного зноя. Шаг за шагом друзья с чрезмерным усилием продвигались вперед.
Сжав ладонями голову с боков, Айрин пожаловалась:
- У меня в ушах так звенит, как-будто все заключенные в Тартаре одновременно потрясают своими цепями...
Насмешливо посмотрев на простодушную эллинку, Кер в который раз вытер пот со лба и сказал :
- Моя дорогая, далекая от научных познаний Айрин. На самом деле в жару кровь сильней приливает к голове, давит на слуховой нерв, и у тебя звенит в ушах. Вот как обстоит дело.
- Значит, всего навсего у меня в голове шумит собственная кровь? - разочарованно переспросила девушка.
Но Кер отчего-то застыдился своей учёной самоуверенности, убрал снисходительную улыбку с лица и ответил так, как раньше даже и не подумал бы:
- Да нет же, я пошутил. Вообще-то я думаю, что в головах у нас крошечные существа озабоченно звенят серебряными колокольчиками, напоминал о том, что пора сделать привал.
- А, это другое дело.
Неподалеку от дороги рос густолистый клен. Дерево, которое всю свою сознательную жизнь посвятило размышлениям о нравственных истоках стоицизма, на данном этапе своих этических исканий считало правильным и нужным давать приют несчастным путникам, вынужденным передвигаться с места на место. Впрочем, даже если бы оно пришло к иным выводам, вряд ли существующее положение от этого изменилось.
Устроившись в благодатной тени раскидистого клена, Илас прикрыл глаза и посетовал:
- Если бы я не продал свою лошадь, то сейчас бы мои ноги чувствовали себя значительно лучше и не донимали бы меня своими жалобами на жизнь. Это улучшило бы и мое восприятие окружающего мира и его извивистых, пыльных дорог.
На что Айрин, также не открывая глаз, неторопливо осведомилась:
- А разве ты не потому ее продал, что из-за своей лени не мог за ней ухаживать: чистить щеткой, кормить, водить на водопой...
- Если уж на то пошло, то не только из-за этого... - покраснев, пробормотал в ответ Илас.
Тут же вмешался Кер:
- Да ладно, Айрин, брось подшучивать над ним. Твой стеснительный брат ведь не может сказать прямо, что продал свою лошадь из-за меня. Что ни говори, а путешествовать втроем на двух лошадях весьма затруднительно.
Расслаблено вздохнув, Илас внес ясность:
- Но я надеюсь, что когда-нибудь мы разбогатеем настолько, что каждый из нас обзаведется индивидуальным средством передвижения, и чем скорее, тем, как говорится, всем будет лучше.
Заглядевшись на своего коня, пасущегося рядом, Айрин смиренно спросила:
- Ребята, я надеюсь, вы поймёте правильно, что я не в силах расстаться со своим Гомером? Ведь он больше, чем просто конь - это верный друг, а друзей не продают.
Снисходительно махнув рукой, перед этим переглянувшись с Кером, Илас дал свое согласие:
- Ладно, он всегда может пригодиться в каком-нибудь крайнем случае.
- Например, в случае голодовки. Правда, я не люблю конину...
Кер едва успел вовремя отскочить от руки разъяренной хозяйки Гомера. И тут же взмолился:
- Я знаю, друзей не едят - я пошутил!
- За такие шуточки...
- Знаю, знаю. Юмористы и сатирики долго не живут. Их обычная участь - быть задавленными толпой поклонников.
- Или быть растоптанными копытами лошадей...
- В отдельных случаях, быть может. Но нет! Это не отвечает моим представлениям, о добропорядочной кончине в кругу семьи, потому...
Кер внезапно кинулся на колени перед конем, который от удивления даже слегка отпрянул. А человек заговорил:
- Прошу прощения за свой чрезмерно длинный, но все равно довольно симпатичный язык. Клянусь во искупление греха стать вегетарианцем и из чувства солидарности с непарнокопытными питаться только травой и овсом... Ну, иногда позволять себе листочек салата.
- Ладно... Это уж слишком, - пробурчала Айрин, гладя Гомера одной рукой по шее, а другой придерживая за узду.- Лошади очень благородные животные, Гомер прощает тебя и так, без вегетарианской клятвы.
- А то ты еще совсем усохнешь на одной овсянке, - хохотнул Илас - или вовсе озвереешь, что нам также не подходит.
- Так и быть, ради вас я готов не заглушать свой хищнический инстинкт и впредь продолжать заниматься мясоедством. Уговорили. Но только ради нашей дружбы,
Илас даже на мгновение забыл о жаре, хоть она сама тут же напомнила о себе, но не помешала ему беззлобно возмутиться:
- Это же надо так все повернуть, что он нам еще и услугу оказывает. Только что прощения просил, а теперь мы его просим!..
- Я уже привыкла, - улыбнулась Айрин.
Гомер промолчал, но подумал про себя, что чувство юмора - чисто человеческое качество и вряд ли оно украсило бы порядочного коня. Впрочем, может, он и ошибался.
Муравей же, который с трудом увернулся из-под копыта огромного с муравьиной точки зрения жеребца, успел подумать, что настоящим труженикам чувство юмора вообще ни к чему. Независимо от их видовой принадлежности.
Полудохлая гусеница, которую тащил этот муравей и неаккуратно уронил, отскакивая, едва успела подумать, что чувство юмора еще никому не помешало в жизни, а скорее наоборот... Что наоборот, она додумать не успела, поскольку в этот момент Гомер наступил на нее и похоронил тем самым новое направление философской мысли школы перепончатокрылых.
Муравей плюнул на то, что осталось от гусеница и побежал искать другую жертву в дар своей царице. Что он подумал по этому поводу, осталось неизвестным.
Продолжив путь, друзья через какое-то время оказались у развилки дорог. Указателей никаких не было, если не считать крошечного святилища Гермеса - покровителя путников.
В это же время по одной из дорог подошли к развилке несколько человек, ведущих на поводу груженых мулов.
Вежливо поздоровавшись, друзья осведомились у них, по какой из дорог они могут кратчайшим путем попасть в город.
Один из путников, пока другие, воспользовавшись передышкой, пили из фляги, дал им указания :
- Вам лучше свернуть направо, и к вечеру вы доберетесь до города. Прямо, конечно, куда короче, но я вам не советую идти по той дороге. Идите направо.
Илас немного удивился и потому переспросил:
- А почему же нам не пойти прямо? Знаете, как по такой жаре не хочется лишнее время быть в дороге. Почему же...
- Вы бы попали в город значительно раньше, направившись по этой дороге, - путник махнул рукой прямо, - но лучше вам сделать крюк.
Тут самонадеянно вмешался Кер:
- Зачем же нам делать крюк! Если на прямой дороге орудуют разбойники, то они нам не страшны. Пусть они нас боятся. Мы пойдем прямо.
- Если вы пойдете прямо, вы никуда не приедете, - педантично констатировал собеседник.
- Почему не придём, вы же сами сказали, что это кратчайший путь в город...
- Кратчайший еще не означает лучший.
- Вот как?
- Послушайте меня и ступайте направо. И нам тоже пора.- Сказав это, путник повернулся к своим товарищам, уже готовым продолжать путь.
- Да, но...
Обернувшись, путник прервал мнительных встречных, ставя последнюю точку в разговоре:
- Все, кто шли прямо, никогда не оказывались в городе. Они не умирали, нет. Но их по неизвестной причине охватывал такой сильный страх, что они в панике бежали обратно и шли в обход. Что и вам следует сделать с самого начала. Прощайте.
- Счастливого вам пути... И нам того же.
Глядя вслед удаляющейся процессии, друзья стояли в раздумье на этом странном перекрестке.
- Ну что, пошли? - прервал наконец общее молчание Илас.
- Куда? - с загадочной интонацией спросила Айрин.
- Как куда. Куда мы шли и до этого. В город.
- Это-то понятно. Но вот по какой из дорог?
- Насколько я понял из объяснений, то по правой.
- Разве мы так спешим? - глубокомысленно заметил Кер. - Почему бы нам...
- Не пойти прямо! - закончила Айрин, с пониманием переглядываясь с Кером.
- Зачем? - искренне удивился Илас.
Девушка с изумлением всплеснула руками, не находя слов. А вот Кер вкрадчиво отозвался :
- Неужели тебе не интересно, что скрывается за непонятными страхами путников? Интригующие обстоятельства волнуют воображение, жуткая тайна стискивает сердце своими когтистыми ручонками, смутные образы роятся перед глазами как надоедливые мухи... Вот пойдем и узнаем.
- Ах, так... Тогда почему бы и не пойти.
- Тем более, что пока еще никто не умер. А страхов бояться,- в лес не ходить. На опушке сидеть, цветочки собирать.
- Верно.
Ступив на сомнительную дорогу, Кер продолжал рассуждать вслух:
- Я всегда считал, что если хочешь приключений, то надо идти им навстречу...
- И приключения сами найдут твою голову, - согласно закончил за друга Илас,
- Пусть так и будет,- легкомысленно подтвердил Кер.
Друзья покинули перекресток по одной из дорог. По той самой. Дороге искателей приключений.
Будучи причиной многих сомнений, сам перекресток, однако, не знал об их существовании. Его дороги расползались как щупальца в разные стороны, и каждая из них имела свои достоинства и недостатки. Потому, по сути они не так уж отличались друг от друга. Но это с точки зрения самого перекрестка, конечно. А его точкой зрения никто и никогда не интересовался. Зря, однако.
Долго ль они шли, или коротко, про то истории не ведомо. У Клио, музы с историческим образованием, наручных часов не было, и хронометраж она не измеряла.
Но то, что они заскучали, можно сказать с большой долей уверенности. Ведь ничего так и не происходило. Ну, конечно, жизнь шла своим чередом - цветочки цвели, бабочки нектар вкушали, пчелки мед в закрома родины собирали, трутни вели паразитический образ жизни.
А вот чтобы так, вживую, да фильм ужасов со спецэффектами посмаковать, - так нет, не было такого. Идиллия кругом - как в райском дендропарке. Скукота, одним словом. Хоть вешайся от нее на ближайшем оливковом дереве, оливкой с горя закусив и не подавившись.
И вдруг...
Нет, вы не подумайте, что ради красного словца появилось эта "вдруг". Все именно так и произошло - вдруг.
Вдруг откуда ни возьмись налетел шальной порыв ветра. Взметнув песок на дороге и взбодрив совсем обвислую от жары листву на деревьях, он хохоча и улюлюкая помчался дальше.
Не успели путники должным образом обрадоваться ощущению свежести и прохлады, принесенному этим порывом, как нечто леденящее кровь даже в этот безумно жаркий день пронзило их с головы до ног.
Они ничего не услышали, ничего не увидели. Но ужас будто наяву встал перед ними у начал корчить свои самые мерзопакостные рожи.
Разум отказывался верить, но подсознание уже захватило власть в свои руки. И диктовало оно даже не план бегства, а бегство без всякого плана. Паника, размахивая багровым стягом перед глазами, с безумным взором отплясывала лихой танец.
Лишь бы прочь отсюда, как можно дальше!..
Когда они очнулись, то все трое лежали ничком, уткнувшись лицом в грязную, но такую безопасную и родную землю.
Да, только она, мать-земля, всегда примет своих детей и защитит. Впрочем, с этим можно и погодить, зарывать их еще рано.
Молча поднялись, начали хмуро отряхиваться, и исподлобья поглядывая друг на друга. Взгляды скрещивались и высекали искры, похожие на разряды статического электричества.
- Ну вот,- противным тоном, поскрипывая песком на зубах, начал Илас. - Вот и поигрались в приключение. Я так думаю, всем понравилось, да?
- Ага, - сглотнув, ответила Айрин.
Кер выпрямился, поправил заплечный мешок и решительно заявил :
- Зато теперь стало еще интересней. Да, мы потерпели поражение, но это еще не конец сражения! Игра не проиграна, пока жив хоть один из ее участников.
- Что ты хочешь этим сказать?- крайне вежливо, но с подозрением поинтересовался Илас, вытряхивая пыль из ушей.
- Я думаю, ты понял.
- Нет уж, давай словами, без намеков.
- Хорошо, я скажу. Предлагаю вернуться туда, откуда мы только что позорно бежали.
- Я задам только один вопрос - Илас сделал интонационную паузу. - Зачем?
- Ну как зачем, Илас? - вздохнув, вмешалась Айрин.- должны же мы все-таки выяснить, в чем причина этого необъяснимого явления.
- А мне почему-то кажется, что мы ничего никому не должны, - продолжал упорствовать Илас.
- Должны, - качнула головой Айрин, - Сами себе должны.
- Ну, самому себе я готов этот долг и простить, - отмахнулся от сестры Илас.
- И всё же, - упрямо качнул головой Кер, - надо довести до конца наше культурно-просветительское мероприятие. Иначе я умру от любопытства.
- От любопытства еще никто не умирал, - проворчал Илас.
- Просто прецедента не было, - притворно вздохнул Кер и обменялся заговорщицким взглядом с Айрин.
Девушка подозвала своего коня, который уже оправился от испуга, и взяла его за повод. Решительно вскинув голову, она обратилась к брату;
- Так что, Илас, где и когда мы снова сможем увидеться с тобой?
- Что значит, где и когда?- оторопел тот, - Разве мы расстаемся?
- Мы поняли так.
- Ну уж нет. Я всегда с большинством, к. вот повозмущаться я имею полное право. Или я не прав?
- Прав, прав, - засмеялись разом Кер и Айрин.
И они втроем снова отправились в прежнем направлении.. Дорога стелилась перец ними по прежнему покорно, не смея перечить воле путников, попирающих ее своими ногами.
- А что мы будете делать, если ситуация... повторится? - хоть язвительно, но спокойно поинтересовался Илас.
- У меня есть план, - самонадеянно ответил Кер.
- Есть план - это здорово, особенно когда больше нечего есть, и если план об этом ничего не подозревает, - размышлял по дороге Илас.
Они шли теперь с гораздо большей осторожностью, но по прежнему ничего примечательного не обнаруживали. Обычная местность,обычная погода, не спадающая жара и ни дуновения ветерка...
Пока снова не примчался неожиданный порыв ветра. Кер среагировал на него, как хорошая сторожевая собака.
- Быстрее, заткните уши! - крикнул он, одновременно ладонями прижимая собственные ушные раковины.
Хотя друзья послушно сделали то же самое, но все трое все равно почуствовали на себе ударную волну беспричинного страха. Он воспринмался цаже не головой, а всем телом, каждая клеточка которого содрогалась от нервного напряжения,вызванного бесшумным визгом демона безумия. В сознании разверзлась бездна и поглотила все ощущения, кроме отвращающего мрака безьюходности.
Но вот ветер стих, а с ним ушел и страх. Осталось лишь мерзкое опущение чугунной каши в голове, которую приходилось называть собственными мозгами. С другой стороны, не все так плохо. Друзья чувствовали себя довольно сносно, особенно потому, что на этот раз не убежали. Только Гомер унесся вскачь, но он их найдет, когда оправится от переживаний.
Повеселев, Кер отозвался, продолжая сидеть на земле :
- Итак, можно сделать первый вывод. Ветренная погода не располагает к хорошему настроению.
- Но выдержать можно...
- Хотя ощущения испытываешь крайне неприятные...
- Более чем...
- Но не все так плохо!
- Да, когда снова светит солнце...
- Хочется жить дальше, и чувствуешь...
- Что жизнь всё же прекрасна и удивительна!..
Закончив жонглировать репликами, друзья умолкли. Сказать больше как-будто нечего, а что делать дальше - непонятно. Но делать что-то надо. И они пошли дальше по дороге.