- Нет, - коротко отвечаю я сквозь зубы, сжимающие сигару.
- Да!
- Нет.
- Да!!
- Нет!!!
- Ну, Интеграааа! - Она поменяла тактику, прекрасно понимая, что я не потерплю прямого противостояния, а вот этого жалобно-щенячьего взгляда могу и не выдержать. Она - единственное существо на свете, которое может так же легко вывести меня из себя, как и утихомирить мою ярость. Она - похожа на моё отражение в зеркале, только если бы я постоянно улыбалась. У неё дальнозоркость, у меня близорукость, она не курит и не пьет и требует от меня того же. Она все, что осталось от моей семьи, она ещё одна моя проблема и моя единственная радость, она моя сестра Каролина Вингейтс Хеллсинг, и я не могу позволить себе потерять её.
Каролина
- Даже не думай об этом, - предупреждает она меня, закуривая и выпуская вонючий дым мне в лицо - наглая попытка переключить моё внимание на её вредные привычки.
- Курение считается грехом, между прочим, - заявляю я, не в силах справится с желанием хоть как-то подколоть её. Она хмыкает. Она невыносима! С первого взгляда она похожа на...мужчину, со второго на узколобую фанатичку, с третьего вы понимаете, что у неё нет времени на себя. Если вы не заглядывали в её шкаф, вам может показаться, что она носит один костюм, не снимая. На самом деле у неё одиннадцать костюмов, все "разные", три галстука, одна заколка для галстука в виде крестика и неограниченный запас белых перчаток. Ну, это если вкратце, если порыться можно и юбку найти и, даже вполне приличное вечернее платье, но...В общем, она очкастая двадцатитрехлетняя девственница, а мне 19 и я не девственница уже некоторое время. А сейчас я хочу поехать в Италию, и никто меня не остановит! Я учусь на психолога! я Хеллсинг! я протестантка! значит смогу договориться с ней... верно?
Интегра
- Имей в виду если вся моя группа уедет, то занятий в университете не будет. Скажи, чем тебе так выгодно моё присутствие в особняке целый месяц? - она пытается использовать психологический метод убеждения: постарайтесь привести разумные доводы в вашу пользу, при этом подайте их так, чтобы ваш оппонент сам до этого додумался. Но у неё ничего не выйдет - когда дело касается моей младшей сестренки, я вообще становлюсь мало вменяемой. По сценарию нашего обычного спора, я сейчас должна сказать своё последнее слово и идти в сторону столовой, а она кинется мне на спину, как шаловливый котенок и поцелует в щеку. Я растаю и отвечу: "ну, ладно, но..." и далее следуют мои мягкие условия, которые подвергаются её коррекции и принимаются. Но сегодня всё будет по-другому. Я не позволю ей поехать в этот оплот католицизма! Ладно, если бы они ехали в Венецию, Пизу или Милан, но они собираются в Рим, нет, лучше так: В РИМ! Мало, того у них будет экскурсия в ВАТИКАН!!! Она может быть ещё хочет зайти в гости к Искариотам, попить чайку?!
- Интеееграаа! - умоляюще стонет она.
- Я уже сказала: нет. Какая буква в этом слове тебе не понятна? - я прерываю свой спуск по лестнице и оборачиваюсь, для того чтобы увидеть её на верхней ступеньке второго этажа. На ней точно такой же халат, как у меня, из-под которого торчат такие же пижамные штаны как у меня и тапочки на ней такие же, но мы находимся в разных положениях: она хочет в Италию, а я та, которая не пустит её туда. В очень редких случаях, когда я умудряюсь противостоять её детско-щенячьему умоляющему взгляду, мы завтракаем под аккомпанемент её обиженного сопения. Она знает, что я не люблю завтракать в тишине. Обычно я всё равно сдаюсь или, по крайней мере, обещаю подумать. Но не в этот раз, я не хочу, чтобы у неё осталась хоть какая-то надежда. Сейчас она надулась и сложила руки на груди, отлично, значит, у неё закончились аргументы. Я улыбаюсь и продолжаю путь к столовой. Лучше пережить один завтрак в тишине, чем целый месяц пить валерьянку в бесконечной попытке успокоиться.
Каролина
Она меня серьезно недооценивает, если думает, что я так просто сдамся. Я дочь своих родителей и я сестра своей сестры, и хозяйка своего чудовища и... что ещё нужно для счастья?
- Чего ты боишься, я не понимаю? Ты думаешь, что 13-й отдел специальных сил Ватикана рассылает своих агентов следить за туристами и выискивать среди них девушку похожую на главу организации Хеллсинг, как хорошая копия картины на оригинал? - я догоняю её на полпути к столовой и пока не предпринимаю попыток поцеловать в щеку. Она хмурится, хороший признак.
- Ты же знаешь, что пока нас не увидят вместе никому в голову не придет, что мы похожи, - между прочим, чистая правда. Даже Алукард говорит, что нас легче различать, когда мы по отдельности. Вот встреть он нас сейчас, когда мы в одинаковых тапочках, халатах и пижамах ни за что бы не догадался кто есть кто. Даже прочтение мыслей не помогло бы, могу поспорить, что она думает то же самое что и я: убью! Сестренка тем временем сдает позиции, она уже откинула сигарету на пол (испохабив тем самым работу целой бригады уборщиков, бывших в особняке вчера) и нахмурила лоб ещё сильнее.
- К тому же мы сначала две недели поживем в Венеции, потом по неделе во Флоренции и Риме, - её лицо сморщилось как косточка персика.
- И вообще я могу поклясться, что нога моя не ступит на территорию Ватикана, - контрольный выстрел!
- Ты поклянешься на библии.
- Ладно.
- И ты постараешься, чтобы твоя фамилия не звучала на людях, особенно если вы будете в каком-нибудь соборе.
- Хорошо, - радостно соглашаюсь я. Что за проблема, если все мои друзья зовут меня: Каролька.
- И ты будешь звонить мне два раза в день.
- И писать е-мейлы с полным отчетом, вплоть до каждого похода в туалет.
- Мне нравится ход ваших мыслей, леди Хеллсинг.
- Мне ваших тоже, леди Хеллсинг, - она хихикает и целует меня в лоб. Всё! Аллилуйя! Считайте, меня благословили на крестовый поход!
Алукард
Граненый стакан вываливается из её руки и, упав на пол, раскалывается на две одинаковые половинки, виски растекается вокруг темно-коричневой лужей. Она наклонилась, пытаясь собрать осколки и, конечно же, поранилась. От запаха её крови у меня начинает кружиться голова, а во рту скапливается слюна. Кровь Хеллсингов это просто великолепный нектар: сладковато-терпкий и густой, который попадает в мой рот и желудок не так часто, как хотелось бы. У меня никогда не было больше одного хозяина. И ладно бы двое мужчин, но я вынужден подчиняться двум женщинам. Не думайте, что меня это каким-нибудь образом угнетает, после того как я начал служить людям мне уже ничего не страшно, просто две хозяйки это как два берега реки: они никогда не сойдутся, особенно во мнениях. Иногда доходит до смешного: Интегра зовет меня, а когда я появляюсь, Каролина велит мне убираться вон. Кого я собственно должен слушать! Порой я думаю, что у меня только два выхода из этой ситуации: совершить самоубийство или сойти с ума. Но бывают и другие моменты: когда в моем животе появляется какой-то теплый комок, он разрастается и словно рвется наружу, желая растечься огромной рекой страсти... я всегда стараюсь подавить это чувство, потому что знаю: ни к чему хорошему оно не приведет. Я часто позволяю себе проявлять свои чувства к Каролине, потому что она похожа на ребенка и она никогда не представлялась мне иначе, но Интегра...Ох, я стараюсь свести свои мысли о ней к минимуму. И с ней я держусь холодно, изображая отморозка, делаю вид, что заявился или по делу или для того чтобы немного поиздеваться над ней. И вот пока я незамеченный, истекаю слюной, вися на потолке, она пытается справиться с кровотечением. Интересно долго ли я смогу продержаться в таком состоянии...видимо нет.
Интегра
Бух! Он падает прямо на мой стол бесформенной кучей красного бархата.
- Алукард, - я стараюсь звучать осуждающе, - Что ты забыл днем, в МОЕМ кабинете?! - это не вопрос, это намек на то чтобы он убирался к черту на куличики или хотя бы в свой горб.
- Ну, я...- начинает он. Надо же! Я не видела его в такой растерянности, с тех пор как Каролина впервые спросила его о том, что такое секс. Его взгляд падает на разбитый стакан.
- Тебе не кажется что это очень символично? - вдруг спрашивает он.
- О чем ты? - как же он меня бесит!!!
- О стакане, - Алукард нагло устраивается на моем столе, спустив ноги на пол, - видишь, две одинаковые половинки, ты ведь знаешь, что символизируют две половинки? Они разделены злодейкой судьбой навечно, и только высшие силы могут помочь им соединиться, - он передергивает бровями, так будто мне вдруг сразу всё станет понятно.
- Что ты несешь?! - и опять же это не вопрос, это намек на то, что пора создавать псих диспансер для вампиров, и он будет там первым "клиентом".
- Я просто хочу сказать, что вокруг тебя одни знаки, Интегра, а ты со своим скептицизмом можешь пропустить что-то важное, - по-моему, я покраснела, конечно, у меня смуглая кожа, но это лишь говорит о высокой степени моей ярости.
- ВОН! Отправляйся вон! А не то я...
- Что?! - он полностью слезает со стола и наклоняется к моему лицу, - Поцелуешь меня?
Алукард
Я зря это сказал! О, как её перекосило! Зачем я вообще начал этот разговор? При чем здесь поцелуй? И с чего вдруг мне пришло в голову предлагать ей это? Все эти вопросы навсегда останутся без ответа, не потому что я не знаю что ответить, а потому что она в порыве ярости, прямо сейчас изобретет способ меня уничтожить. Она выглядит так, будто может проткнуть меня пальцем.
- Знаешь, мне и, правда, пора, - говорю я, растворяясь, в воздухе и оказываюсь в своем гробу. А здесь действительно очень уютно и главное безопасно, хозяйке ведь не захочется спускаться в холодный подвал, а потом ещё пытаться отодвинуть не поднимаемую крышку моего гроба, ведь правда? Я надеюсь, что да.
Каролина
На дворе Октябрь, но разве это волнует эту проклятую католическую страну. Я просто хочу сказать, что в Лондоне идет дождь, а мы плывем, по Большому каналу Венеции и изнываем от жары. На мне красные шорты, топик с открытыми плечами и черные кроссовки, ветровка взятая на "всякий случай" прикрывает мою голову от солнца. Что ж она действительно пригодилась, ничего не скажешь. Экскурсовод еле ворочает опухшим языком, периодически прикладываясь к бутылке с минералкой. Я сижу между двумя атлетически сложенными, потными будущими психологами, мне скучно и я хочу позвонить сестре, чтобы пожаловаться на жизнь. Но если я ещё хоть раз достану телефон на глазах у руководителя нашей группы, то он меня прикончит. Мне плохеет с каждой минутой. "Боже милостивый, когда это закончится!"
- Хеллсинг! - я вздрагиваю от звука собственной фамилии.
- Аминь...тьфу, я хотела сказать: да! Я!
- Мне кажется, вы меня не слушаете.
- Когда, кажется креститься надо, - решила я дать дельный совет и тут же вспомнила, что наш преподаватель истории - атеист. Он нахмурился и ничего не ответил. На самом деле с нами в Италию должен был поехать мистер Кэльвин Роччестер, знаменитый психолог, который недавно разработал новую теорию изучения психологии, а мы как бы экспериментальная группа на которой проверяется эффективность этого метода. Но незадолго до отъезда его жена попала в больницу с серьезной травмой, и поехать он, конечно, не мог, но обещал присоединиться к нам в Риме. А Ирвин Гумиль, наш учитель истории поехал с нами. Сказать что его присутствие меня радует, значит совершенно безбожно соврать, не то чтобы я его не любила, просто у нас с ним особые отношения...Да не такие! Мы слишком часто спорим, для того чтобы нравиться друг другу, у него чересчур атеистичная точка зрения на большинство исторических событий, в то время как у меня наоборот слишком, почти фанатично, религиозная. А мистер Гумиль не из тех учителей, которые поощряют самостоятельную точку зрения у своих учеников, думаю, если бы он родился лет на пятьсот раньше и верил в бога из него вышел бы отличный инквизитор. Отлепившись от бутылки, историк продолжил ворочать своим ещё более опухшим языком, а группа продолжила ворочать своими не менее опухшими мозгами.
- Перечень архитектурных памятников, которые украшают главную улицу Венеции, столь же длинен, как и сам Большой канал. Можно целый год, а то и всю жизнь ежедневно ездить по Большому каналу - и все равно открывать для себя нечто новое и прекрасное. Построенный в 15 веке Золотой дом, видимо...
- Видимо, - произнес историк угрожающе, - мисс Хеллсинг доведет меня до ручки сегодня, - дело в том, что я записала голос Интегры на мобильник и поставила его в качестве звонка. Все мои одногрупники захихикали, а я даже не подумала извиниться и достала телефон из кармана.
- Да, мать твою! - ласково поздоровалась я с сестрой.
Интегра
Она ругается, значит с ней всё в порядке, потому что когда ей нужна помощь или деньги она ласковее котенка.
- Ты обещала не звонить больше двух раз в день, - возмущается сестренка.
- Нет, это ты обещала ЗВОНИТЬ не меньше двух раз в день, а я про количество своих звонков и словом не обмолвилась, - на другом конце провода слышится рычание.
- У меня экскурсия, - шипит она.
- А у меня Алукард...- я опускаю взгляд на разбитый стакан - единственное доказательство того, что это случилось на самом деле.
- Что?! Распустил руки?! - как она быстро оживилась, вот что значит: заводится с пол-оборота.
- Нет, другое...я перезвоню, если ты занята, - вместо ответа я слышу лишь возмущенный вопль её учителя по истории, и какие-то шлепки - похоже, кто-то ныряет в воду. Потом в трубке раздается задушенное хихиканье Карольки, которое я не перепутаю ни с чьим другим.
- Нет, я тебе сама перезвоню, - говорит она, всё ещё смеясь, - когда парни вытащат мою ветровку из воды.
- Бип- бип- бип, - возвещает моя трубка о прерванной связи, я кладу её на место, а сама сажусь в кресло и вздыхаю. Мне нужно, просто необходимо, с кем-нибудь поговорить. Я позвонила ей сразу же, после того как Алукард исчез из комнаты. Неужели он и вправду это сказал?! Сейчас мне уже с трудом вериться, но я снова смотрю на расколотый стакан и темную лужу виски рядом со столом и понимаю, что - либо сошла с ума, либо нет, и я даже не знаю какой из этих вариантов хуже.
- Уолтер! Уолтер! - конечно можно было бы вызвать дворецкого с помощью специально предназначенного для этого аппарата, но мне просто хочется покричать, чтобы разбавить неприятный осадок после более чем странного разговора с моим вампиром. Через некоторое время Уолтер появляется в комнате, толкая впереди себя тележку с обедом. Я и забыла, что уже около двух часов и мне пора есть.
- Вижу, леди Интегра очень проголодалась, - улыбается он.
- Да, нет я просто...просто я тут набезобразничала, - моя рука указывает на лужу рядом с собой, но вряд ли дворецкий может что-нибудь увидеть - на пути у его взгляда стоит весьма основательный стол. Обойдя преграду, он понимающе улыбается.
- Я уберу это сию же минуту, а вы наслаждайтесь обедом и пожалуйста не волнуйтесь.
- Почему я должна волноваться? - похоже, все мужчины в этом доме повадились говорить загадками.
- О, я имею в виду ваше волнение за леди Каролину, вы же разбили стакан из-за этого?
- Ах, да, Каролина...просто она там уже три дня и мне как-то не по себе.
- Если что-нибудь случиться вы узнаете об этом даже раньше, чем она.
- То есть? - я поднимаю взгляд от тарелки.
- Я взял на себя смелость установить за ней небольшую слежку...- он осекся, увидев что я то ли возмущена, то ли обрадована. Для меня это хорошая новость, но вот если Каролька узнает, что за ней следят, в доме будет ТАКОЙ скандал, что вы легко сможете перепутать его с Апокалипсисом.
- Знаешь, Уолтер это была плохая мысль.
- Вы меня не поняли, сэр, у нас в Италии есть свои разведчики, и я попросил их, так сказать краем глаза, наблюдать за вашей сестрой.
- Успокаивает, но не сильно, - сообщаю я, придвигая тарелку с обедом поближе.
- Учитывая характер леди Каролины, боюсь, это всё что нам остается.
Каролина
- Это уже смахивает на саботаж! - Ого! Историк дышит, как марафонец. Чего он так разнервничался? Я всего лишь случайно уронила свою куртку в воду и даже не просила парней прыгать за ней. Они сами это сделали, в надежде получить от меня поцелуй. Три часа дня, жара не спадает, зато теперь на мне мокрая ветровка, которая приятно холодит кожу. И почему я раньше не додумалась её намочить? Преподаватель всё ещё напоминает помидор и во мне вдруг просыпается совесть, которую я считала давно почившей и зарытой на десять футов в землю, поэтому я прямо на его глазах выключаю мобильник и молюсь Богу, чтобы Интегра не умерла от разрыва сердца. Вообще-то, согласно всей засекреченной документации я числюсь: младшей главой славного ордена королевских протестантских рыцарей организации "Хеллсинг", а так же меня упорно величают оперативницей и даже командиром какого-то подразделения. Но в своей жизни я была от силы на трех заданиях, а по возвращении с них нас встречала Интегра вся в слезах и с обещанием больше никуда меня не пускать. Дело в том, что на первом же задании, мне тогда было шестнадцать, меня чуть не укусил вампир. Когда мы вернулись в штаб-квартиру, Интегра уже знала о происшествии и встретила меня с покрасневшими от слез глазами, куря одну из сигар отца. С тех пор она не курит, разве только когда спит. Она очень за меня волнуется, даже когда я чуть опаздываю из университета, что уж говорить о долгом отсутствии за границей. Последние три дня у меня из головы не выходит образ Интегры, наливающей себе виски трясущейся рукой. Что у них там такое случилось с Алукардом? По-моему эти двое идеально подходят друг другу, и они же единственные кто не догадываются об этом. Я часто делаю сестренке более чем не прозрачные намеки по этому поводу, на что она отвечает, что если... "этот вампир тебе ТАК нравиться, то ты можешь спать с ним сама!". После таких заявлений у меня кончаются аргументы, и начинается истерика. Конечно же, я была влюблена в Алукарда, но это было в том возрасте, когда верится в чудеса. Когда почти любое мое желание выполнялось им беспрекословно, я ощущала себя принцессой, он даже называл меня так, да и до сих пор называет. Но эта любовь прошла, став просто ещё одним приятным воспоминанием. По-моему это чувство ушло после того моего первого задания, в тот раз Алукард выпустил своего внутреннего зверя и я полностью осознала каким чудовищем повелеваю. И почему-то это совсем не обрадовало меня, я не почувствовала себя неуязвимой, всемогущей, скорее наоборот: слабой и беспомощной. Я вдруг подумала о том, что он однажды может освободиться от контроля и сделать со мной и Интегрой что-нибудь...ужасное. Я долго ходила к психотерапевту после того случая и избегала Алукарда, потом всё вроде наладилось, но я больше не ощущаю себя принцессой рядом с ним. А что же сестренка? Сестренка никогда не воспринимала его как мужчину или хотя бы друга, она упорно держит дистанцию, при каждом удобном случае давая ему понять, где его место. Мне кажется, что он обижается на это и возможно даже расстраивается.
- А сейчас у вас наступает свободное время, - возвестил экскурсовод, от чего уже изрядно потускневшие от жары и скуки взгляды студентов снова загорелись.
- Надеюсь, все помнят, как добраться до отеля, - вся группа быстро кивает, напоминая при этом дрессированных тюленей в дельфинарии.
- Тогда спасибо за внимание, разрешите откланяться, встретимся за ужином, - шесть часов вечера, солнце начинает садиться, настроение поднимается.
- Пойдемте в кафе-мороженое! - предлагает Кристофер, хлопая в ладоши - он у нас главный заводила.
- Нет, мы, пожалуй, в отель, - Оливер притягивает свою подружку Диану за талию и они поспешно шагают в сторону отеля - этой парочке только дай волю они бы из койки не вылезали. Как выясняется, у многих в группе есть какие-нибудь планы, так что в итоге остаются только Миранда, Майлис, Хелен - мои лучшие подруги, я и Кристофер, который чаще всего выступает в качестве бесплатного приложения ко мне.
- Ну, а как насчет вас, преподобная Каролина? Надеюсь, поедание мороженого в неограниченных количествах не является грехом? - шутливо интересуется он. Крис происходит из семьи закоренелых атеистов, и я дружу с ним только потому что его неверие в Бога часто заставляет меня смеяться.
- Не знаю, - честно отвечаю я, а мои подруги тихо хихикают, - но неограниченное поедание, похоже на чревоугодие, так что я готова угоститься небольшой порцией.
- Ну, Каролька! Я, конечно, всё понимаю, но иногда ты перебарщиваешь, - замечает Хеленка, она тоже атеистка и причина моей дружбы с ней остается загадкой даже для меня.
- Посмотрела бы я на тебя, если бы твоя сестра была архиепископом, - ворчливо отзываюсь я.
- Этот факт не мешает тебе сквернословить по поводу и без оного, - Майлис как всегда бьет по самому больному месту - она приехала из Индии и по вероисповеданию является буддисткой, я испытываю к ней неясную нежность, во мне, в конце концов, тоже есть немного индийской крови.
- Не думала, что небольшой праздник желудка может как-нибудь волновать высшие силы, - Миранда вроде как является протестанткой, но она с таким же успехом могла бы быть католичкой, православной или атеисткой, она ни разу в жизни не брала в руки библию и из десяти заповедей знает только "не убий". Мы с ней изучаем друг друга.
- Я не стану здесь читать проповеди, но только потому, что сестра попросила меня не высовываться, среди католиков, - хотя обычно я могу из одной фразы раздуть такую речь, которая очень сильно напоминает проповедь, именно из-за этого мои близкие и не очень знакомые зовут меня преподобной Каролиной.
- Никогда не понимала этого противостояния, по твоему католики молятся другому Богу что ли? - фыркает Миранда.
- Нет, они просто делают это по-другому.
- Да и как? - выпрыгивает Крис, он не любит когда я не обращаю на него внимание больше пяти минут.
- Я же тебе уже сто раз объясняла разницу.
- Я готов слушать твой голосок вечно.
- Тогда давай я лучше что-нибудь спою.
- Давайте вместе! - оживляется Майлис, мы с ней обе очень любим петь.
- Ладно, а что? - Хеленка ехидно улыбается, уже зная ответ. Мы все переглядываемся и смеемся, а потом начинаем громко петь гимн Великобритании. Вроде бы всё хорошо, но все-таки мне кажется, что я что-то забыла.
Интегра
Иногда я чувствую себя богом. Нет, не потому что мне подчиняются около двух сотен солдат и чудовище, которое возможно само полностью не знает своих сил, и не потому, что я имею некоторое влияние и власть, в определенных кругах. Я чувствую себя богом, потому что среди всей этой чертовщины, черти как сдвинутых биологических часов, периодическими разборками с начальством, нашим и Искариотов, да ещё и с ручным вампиром, разгуливающим по дому, я смогла вырастить нормального подростка, который любит поспать по утрам, опаздывая на занятия, ходит на дискотеки, вечно занимает телефон, требует денег на кино и одежду, а так же забывает позвонить, когда знает, что я буду волноваться. Она не первый раз покидает родной туманный Альбион, но первый раз так надолго. Обычно Каролина уезжает на какой-нибудь курорт недели на три, а потом возвращается загорелая, чуть располневшая от ничегонеделанья и экзотических блюд, и почему-то с курорта она звонит вполне исправно, стоило ей уехать в Италию...может быть...моё воображение мгновенно рисует Каролину с пистолетом приставленным к виску чужой рукой и хозяина этой руки диктующего сестренке что ей говорить...Я мотаю головой чтобы отогнать столь настойчиво лезущую в голову картину. Зачем кому-то её похищать? Искариоты вообще не знают о том, что у меня есть сестра. И говорила она вполне бодро, к тому же я сама слышала голоса её учителя и одногруппников. Я улыбаюсь. Но всё-таки надо будет послать Алукарда, он ведь может перенестись в Италию за несколько секунд или хотя бы связаться с Каролькой на подсознательном уровне, по крайней мере, я надеюсь, что может. Черт, как же хочется выпить! Однако разбить я разбила, а второго стакана у меня в кабинете нет, можно конечно позвать Уолтера, но мне как-то не удобно показывать подчиненным свою тягу к спиртному, пусть они все и так уже знают. Обычно я пью или одна или при сестренке. Мой голодный взгляд падает на бутылку, она такая пузатая с крышечкой, наполненная янтарно-коричневой жидкостью похожей на темный мед и в лучах заходящего солнца выглядит особо соблазнительно...может быть попробовать хлебнуть прямо из горлышка? Ну, уж нет, один разбитый стакан я ещё переживу, а вот целая бутылка отменного ирландского виски разлитая по полу заставит меня заплакать. Но, черт возьми, как же хочется выпить! Так, надо думать о чем-нибудь постороннем, например о Каролине, нет лучше о чем-нибудь не заставляющем меня волноваться, тогда о бутылке, нет, о ней нельзя думать...тогда о Каролине...о бутылке...о Каролине...так, похоже меня заело. Интересно есть выход из этого замкнутого круга? Я оглядываю кабинет в поисках вещи, на которой можно было бы сосредоточиться. Сигареты! О них я тоже могу только думать, так как мои руки продолжают трястись, и я вряд ли управлюсь с зажигалкой. Ну, что за жизнь ни выпить, ни покурить! Каролина бы обрадовалась моему положению, если бы была здесь, но с другой стороны если бы она была здесь, то я могла бы и покурить и выпить. Я несколько раз глубоко вздыхаю и подхожу к портрету отца. У него был брат, у меня есть сестра...интересно, если я завещаю организацию своим детям, забыв о Каролине, захочет ли она пристрелить их? Думаю, что нет. Скорее она сама застрелиться, по её собственным словам я никогда от неё не отстану, даже на том свете. В сущности, она права: если моя сестра умрет, я останусь без сердца, она моя душа моя совесть, моё отражение в зеркале, мой талисман, приносящий только удачу. А как же Алукард? А при чем здесь он? Он всего лишь часть наследства оставленного нам отцом, специально разработанное оружие, бессмертный, можно сказать фамильный вампир. Вообще-то Каролина могла бы со мной поспорить, она воспринимает его как друга: сидит у него на коленках, чмокает в щеку при каждой встрече, а по возвращении из поездок, когда мы встречаем её в аэропорту, она обязательно висит у него на шее некоторое время. В голову Каролине часто приходят странные идеи, например: дернуть Алукарда за волосы, за нос или ухо, а он терпит всё это как большой и злой сторожевой пес, который понимает что перед ним ещё несмышленый ребенок, поэтому не торопится его кусать. С чего вдруг он спросил о поцелуе? Может быть ему одиноко? Хотя что это я, конечно же одиноко. Уже сто лет он служит нашей семье и вряд ли у него находится время на личную не жизнь. Но чем я могу ему помочь? И почему вообще это должно меня волновать?! Неизвестно сколько человек он убил до того как мои предки запечатали его, пусть теперь расплачивается за свои грехи. Резкий гудок заставляет меня вздрогнуть. Я оглядываюсь назад - это телефон, к моему сожалению, звонят по внутренней связи.
- Да! - поднимаю я трубку.
- Сэр Хеллсинг, мы напали на след Черной вдовы! - эта вампирша шляется по вечеринкам, соблазняет богатых мужиков, напрашиваясь к ним, домой и потом не только пьет их кровь, но и обчищает их дома. Мы её давно ищем, но она очень шустрая, когда мы прибываем на место то находим только очередного упыря.
- Хорошо, отправьте туда отряд и Алукарда, - действительно хоть одна хорошая новость за последние три дня.
- Есть! - я переключаюсь на связь с Уолтером.
- Уолтер!
- Да, сэр!
- Приготовьте мою машину и...разбудите Алукарда.
- Но не проще ли... - я отсоединяюсь раньше, чем он успевает закончить. Мысли о сестре немного отступают, но первым делом я хватаюсь не за пистолет или меч, а за сотовый телефон, надеясь, что в Каролине, наконец, проснется совесть и она мне позвонит.
Алукард
"Алукард, а вампиры видят сны?"
"Наверное"
"Но ты же сам вампир, ты ведь должен знать точно"
"А ты уверена, что твоя сестра видит сны?"
"Нет"
"Тогда откуда мне знать видят ли сны другие вампиры?"
"Но ты же вампир?"
"Наверное..." - подобные дискуссии могли продолжаться бесконечно, если бы ей не нужно было спать, есть и ходить в туалет, она мучила бы меня вопросами вечно. Ей всегда было интересно, просто интересно и всё, эти знания не несли никакой смысловой нагрузки, не могли помочь в управлении мной или в нахождении способа избавиться от меня. Интегра всегда была более практичной, она спрашивала о моих возможностях, моих слабостях, о том, как её предки смогли подчинить меня, нужно ли мне человеческое оружие, могу ли я есть человеческую пищу. Последние десять лет я ложусь в гроб в три-четыре часа утра, но потом просыпаюсь около восьми от крика Каролины, у которой опять не сработал будильник и она опаздывает на занятия. Потом в доме наступает тишь и благодать, но около трех часов дня младшая хозяйка возвращается и обычно спускается в подвал и то ли стучится, то ли скребется по крышке моего гроба, прося чтобы я её впустил. Я, конечно же, открываю, всё ещё чуть заспанный, она забирается ко мне в рекордный срок и мгновенно начинает задавать вопросы. Интересно сколько в мире людей желающих полежать в закрытом гробу, да ещё в компании с вампиром? Думаю что для большинства это весьма сомнительное удовольствие, но Каролька это не большинство, она боится только двух вещей: остаться без сестры и оказаться в опасности с заткнутым ртом, не имея возможности позвать меня на помощь. Однако перед каждым своим отъездом она строго настрого запрещает мне связываться с ней каким бы то ни было образом или попадаться ей на глаза. И мне не остается ничего, кроме как ждать пока она снимет этот запрет. Но...
"Алукард, а вампиры могут скучать по кому-нибудь?" - мне кажется, что я могу, и что уже скучаю по ней. Ну, ладно не то чтобы скучаю, а скорее мне просто неуютно. С тех пор как она уехала, я всё равно просыпаюсь в восемь утра, а потом долго ворочаюсь и не могу опять заснуть. Возможно, именно поэтому я отправился в кабинет своей старшей хозяйки и спросил её...я, что действительно это спросил?! Похоже, мой разум совсем помутился, ещё несколько дней без Каролины и я предложу Интегре залезть ко мне в гроб, интересно как она на это отреагирует? Ладно, если я не могу поговорить с принцессой, то могу хотя бы её увидеть. Для этого нужно лишь немного сосредоточиться, очень четко представить каждое государство, через которое проложен путь к Италии и...вот она! Глаза цвета синего электрика, кажутся ещё лучистее из-за бликов играющих на стеклах очков, светлые волосы как обычно растрепаны, кулачки подпирают щеки, похоже, она решает очень серьезную проблему: какую из порций мороженного, стоящих перед ней, съесть первой. Её окружают люди, я вроде бы их знаю, пару раз видел в доме, это друзья Каролины, они что-то говорят и смеются, когда принцесса начинает есть обе порции сразу. Хозяйка улыбается и тоже пытается что-то сказать, но основательное количество мороженого в её рту очень мешает связно разговаривать.
- Лорд Алукард! - кого там черт принес?!
- Да, - я резко откидываю крышку, так что она отлетает к противоположно стене и сажусь, оглядываясь по сторонам.
- А, это ты Уолтер.
- Да... леди Интегра просила послать вас на задание.
- Какое? - я плохо соображаю, если меня вот так резко отвлечь от интересного и нужного занятия, образ Каролины всё ещё стоит перед глазами, медленно расплываясь.
- Черная вдова, лорд, вампирша которую мы давно ищем. На этот раз нам удалось напасть на её след раньше, чем она успела поехать домой к своей очередной жертве. Вам остается только оказаться в доме раньше жертвы и цели.
- Хорошо, - коротко отвечаю я, надевая шляпу, очки и начинаю собирать свой Кассул.
- А почему леди Интегра не разбудила меня сама? - недовольно морщусь я, хотя на самом деле прекрасно знаю ответ.
- Боюсь, я не располагаю такой информацией, - кланяется Уолтер.
- Ладно, это не важно.
"Алукард, а вампиры могут обижаться?.."
Каролина
Я думаю о сексе, вот смотрю на неё и думаю о СЕКСЕ. Нет, не о сексе с ней, а просто о сексе. Она для меня не сексуальный объект, а воплощение всего, что несет в себе занятие любовью: прелюдия, удовольствие, два голых тела, запах пота...Нет, я не хочу женщину, у меня нормальная ориентация, я не думаю о том что скрывается под этим прикидом католического священника, я не мечтаю взглянуть в эти глаза, скрывающиеся под черными стеклами очков и уж точно не хочу подержаться за эту грудь примерно третьего размера, но...я думаю о сексе. Она сидит чуть в отдалении в пол-оборота к нам и пьет, как вы думаете что? - кофе! Нет, я понимаю, что по правилам в жару надо пить горячие напитки, но много ли в мире людей следующих этим правилам? В жару все ищут прохлады, а она сидит и пьет кофе, от которого идет пар. Сразу видно, что ей жарко, но она не вытирает пот, буквально льющийся ручьями, и даже не снимает свой плащ. После нескольких минут наблюдения за ней я понимаю, что вытирать пот ей всё равно нечем, а под плащом у неё два пистолета. Она не сводит взгляд с парня сидящего в самом темном углу кафе-мороженого, а он в свою очередь периодически посматривает в нашу сторону. Я думаю, что это разборки местных группировок и нам лучше уйти подальше, чтобы не стать свидетелями или жертвами, что в принципе было бы одинаково неприятно. Но моей веселой компании атеистов и иноверцев всё нипочем, они съели по порции пломбира с ромом, и теперь немного веселые. Мои увещевания по поводу того, что мы опоздаем на ужин, их не сильно трогают, даже Крис, который всегда на моей стороне, на этот раз не послушался. Я вздыхаю и прикладываю чашку с мороженым к своей раскаленной щеке. Семь с чем-то часов вечера, солнце почти село, и теперь нас окружает странная духота присущая каждому приморскому городку, мне кажется, я задыхаюсь и от спертого воздуха и от желания.
- То есть, по-твоему, две огромадные порции мороженого это не чревоугодие? - ехидничает Крис.
- В такую жару это называется: помоги себе сам! - я сказала это слишком громко, девушка в наряде священника оборачивается и, сняв очки, презрительно смотрит на меня в упор. Мне кажется, что моя кровь закипает, а от меня начинает валить дым, я думаю о сексе всё больше и больше, всё активнее и активнее. Ох, чувствую, сегодня мне не поможет холодный душ. Девушка тем временем отворачивается и продолжает сверлить взглядом спину парня в черном. Мне немного полегчало. К счастью мой приступ неконтролируемого желания прошел для друзей незамеченным, всё это время они смеялись как сумасшедшие.
- Чё вы ржете? - вопрос ясно понятно риторический, - Запомните Бог - судья, жизнь - судебный процесс, библия - свод законов, хорошо зная которые можно отсудить себе местечко в раю, - они опять начинаю смеяться. Сколько рома наливают в эти порции?! Девушка снова оборачивается, теперь она смотрит на меня гораздо дольше, и гораздо презрительнее, её рот искривлен в ехидно - маньячной улыбке. Я сейчас расплавлюсь и превращусь в лужу из сплошного оргазма. Наши взгляды встречаются, я чуть опускаю глаза, вижу её губы, так четко и близко, будто бы они всего в нескольких сантиметрах от меня, они беззвучно, но четко произносят:
- Еретичка, - я отклоняюсь назад и снова начинаю видеть мир в нормальных масштабах и только тут понимаю, что кто-то зовет меня по имени.
- Каролина! Каролька!
- Аминь...в смысле что?! - я поворачиваю голову и вижу Майлис. Она сидит рядом, а Кристофер, Миранда и Хеленка напротив нас.
- Куда ты смотришь? - наш главный заводила оборачивается, девочки следуют его примеру, и видят девушку, которая снова принялась за свой кофе.
- Не важно, я просто задумалась.
- Тогда с тебя анекдот, - это у нас правило такое кто заскучал, тот рассказывает анекдот.
- Ладно, - я вздыхаю, притворно задумываясь, - Сидит парень на камне и плачет, небеса расходятся и оттуда к парню спускается Иисус...
- Дзынь! - мы вздрагиваем и смотрим на источник этого звука. Католичка слишком усердно поставила, пустую кофейную чашку на блюдце и позвала официанта.
- Ну, так вот, - как ни в чем не бывало, продолжаю я, - Иисус спрашивает парня: "В чем беда твоя?", парень поднимает глаза и отвечает: "Мой отец еврей!", - я делаю паузу, без которой вся соль анекдота пропадает, в этот момент девушка в одежде священника проноситься мимо нашего столика на световой скорости, на её лице буквально написано желание убить кого-нибудь при этом медленно и мучительно.
- Иисус сел на камешек и тоже заплакал, - заканчиваю я под аккомпанемент громкого хлопка дверью, друзья, конечно, не смеются, но улыбаются, я и сама знаю, что анекдот средней паршивости. Я бы даже не стала его рассказывать если бы не заметила какой эффект упоминание о Боге произвело на католичку больше смахивающую на наемницу.
- Уже семь десять, а ужин в полвосьмого, пойдемте, - в Миранде, наконец, проснулся здравый смысл. Всё остальные тоже начинают смотреть на часы и, кивая головой соглашаться, что да действительно пора. Вот засранцы! Когда я говорила, что пора идти, никто и ухом не повел. Официант быстро приносит счет и Крис с видом "джентльмен обыкновенный" щедро за всех расплачивается. Для него деньги не проблема его отец владелец сети ресторанов. Мы выходим на улицу, это одна из немногих сухопутных улочек Венеции, ширина которой позволяет двум людям идти плечом к плечу, а не друг за другом. Я сильно жалею, что моя ветровка уже высохла, такое ощущение, словно воздух хватает меня за горло и душит. Я выхожу из кафе первая и оглядываюсь по сторонам, профессиональная привычка всегда быть начеку. На улице пусто и вряд ли кто-нибудь может прятаться здесь - все здания стоят так близко друг к другу, что кажется, будто это один сплошной дом.
- Пойдем до моста или поймаем гондолу? - наш отель совсем недалеко от этого кафе, буквально на противоположном берегу набережной, видной в правом конце улицы, но проблема в том, что чтобы оказаться на той стороне нужно или дойти до моста или переправиться на гондоле. До моста идти минут пятнадцать, а поймать пустую гондолу в это время суток здесь так же сложно как поймать такси у аэропорта. Но мы все-таки плетемся на набережную, с твердым намерением в любом случае переправится на гондоле. Здесь я снова оглядываюсь и замечаю... её. Она стоит, прислонившись к стене дома спиной, и курит сигарету. Я опять думаю о сексе, а она опять смотрит на меня даже не пытаясь это скрывать. Я дергаю плечом, облизывая пересохшие губы, и подхожу к причалу. Больше на набережной никого нет, на воде ни одной гондолы, друзья продолжают болтать, а я усердно смотрю на темную мутную воду, сейчас я готова смотреть, на что угодно лишь бы не на это воплощение всего сексуального, что есть в мире. Её присутствие слегка меня беспокоит, может быть, она хочет убить не того парня из кафе, а...меня. Черт, что за мысли Каролина Вингейтс! Ты начинаешь думать как твоя сестра! Сестра! Вот что я забыла! Мне нужно позвонить Интегре! Моя рука тянется к телефону на поясе, и тут я слышу рык за нашими спинами и резко оборачиваюсь. Тот самый парень из кафе смотрит на нас голодными красными глазами и скалит клыки. Вампир! А я не взяла с собой свой любимый большой нож с серебряным лезвием. Это же надо быть такой идиоткой! Вампир не теряет времени и прыгает на Майлис, она успевает отступить в сторону, так что кровопийца ударяется о перила набережной. Девочки как какое-то стадо овечек бегут обратно в ту улочку, из которой мы пришли, видимо, собираясь добраться до кафе и вызвать полицию. Крис изображает из себя героя и встает в боевую стойку - он не зря обладатель зеленого пояса по каратэ, но в борьбе с вампиром его навыки не помогут. Вампирчик однако явно нацелился на меня. Интересно почему? По идее его сильнее должен интересовать Кристофер - он девственник. Я уже открываю рот, чтобы позвать Алукарда, как вдруг, чья то сильная рука в беспалой кожаной перчатке хватает меня за плечо и отталкивает в сторону. Это католичка, достала один из своих пистолетов и со смаком выпустила в бедного красноглазого парня всю обойму, но видимо так и не попала в сердце. Вампир переваливается через перила и падает в воду. Католичку не сильно волнует закончившиеся патроны, у неё ведь есть ещё один пистолет. Она достает его и продолжает стрелять, целясь в голову, кровопийца уходит под воду.
- ***! - злится девушка.
- Мафия? - то ли спрашивает, то ли утверждает Кристофер сдавленным голосом, держась за стену и находясь в полуобморочном состоянии.
- Инквизиция, - мрачно отвечает она. "Искариот" - догадываюсь я. Вот уж не думала что встречу их.
- Какая инквизиция? - не врубается Крис.
- Священная, - хмыкаю я.
- Верно, - девушка неожиданно поворачивается ко мне и довольно улыбается.
- Эээ...- я не очень хорошо понимаю, как мне нужно реагировать, но поверьте, улыбка конкретно этой католички кое-чего стоит, поэтому я не тороплюсь стирать её с этого лица.
- Англичане? - спрашивает она, наконец, пряча пистолет обратно под плащ.
- Я верноподданная её величества королевы и нашей великой британской империи, - мне бы лучше помолчать, но я не хочу подпускать её слишком близко, если я буду продолжать говорить с ней вежливо она может...в общем неправильно меня понять.
- Значит, протестантка, - она выглядит разочарованной этим фактом.
- Да, будет тебе известно проклятая инквизиторша! - вот на этот раз я просто не смогла сдержаться. Её лицо искажает гримаса ненависти, она медленными тяжелыми шагами подходит ко мне вплотную, при этом сексуальная энергия исходящая от неё словно цунами наваливается на меня со страшной силой.
- Тебе повезло, еретичка, что мне нужно добить этого поганца и ещё успеть на поезд до Ватикана, - шипит она угрожающе, - иначе я бы вышибла тебе твои вонючие протестантские мозги, - её дыхание такое горячее, что стекла моих очков запотевают, но будь они чистыми я бы всё равно ничего не видела, у меня всё темнеет перед глазами. В животе намечается какой-то спазм, ноги становятся ватными, я начинаю оседать на землю. Сильные руки обнимают меня за талию, помогая удержаться на ногах, я самым интересным образом прижимаюсь к чьему-то бедру, а потом кто-то прикасается тыльной стороной ладони к моему лицу.
- Ты такая горячая, наверное, перегрелась.
- Беги католичка, а то от тебя ускользнет "поганец" - улыбаюсь я, узнав её голос.
- Да, леди бегите по своим делам, - ворчит Крис и практически вырывает меня из рук искариота.
- Меня зовут Хейнкель, Хейнкель Вольф, - говорит она зачем-то и убегает.
- Мне нужно позвонить сестренке, - с этими словами я хватаюсь за сотовый, как утопающий за спасательный круг.
Интегра
Алукард уже внутри, здание на всякий случай оцеплено, я сижу на заднем сидении своей машины и с наслаждением затягиваюсь сигарой. Мои руки ненадолго решили отдохнуть и не трястись. Честное слово, когда Каролины нет рядом каждая часть моего тела, словно живет своей жизнью. Но когда я занята делом или хотя бы присутствую на месте действий, то мне удается справиться со своими непослушными конечностями.
- Ликвидация объекта ожидается через минуту, - вещает Уолтер с водительского места.
- Ага, - рассеяно отвечаю я, запах отменного кубинского табака просачивается в ноздри, распространяется по всему салону автомобиля, тонкая струйка дыма извивается словно змея под звук флейты факира и тянется в сторону чуть приоткрытого окна. Как хороша жизнь, вот ещё бы...вдруг сердце сжимается и замирает на несколько секунд, а потом начинает медленно - медленно биться. Какое знакомое чувство!
- Леди Интегра, вы в порядке?!
- Каролина...это Каролина - я тянусь к мобильному телефону, и он тут же начинает звонить.
- Да! Да! - ору я в трубку с явной истерикой в голосе.
- Снятие печатей завершено, - раздается за окном машины.
- Да иди ты со своими печатями! - вызверяюсь я на Алукарда.
- О, милые бранятся только тешатся! - слышу я веселый голос Карольки.
- Ох, ты живая, сестренка, я так волновалась, что случилось...- так, меня прорвало.
- Да, всё в порядке, так мелочи.
- Не ври! Ты же знаешь...
- Знаю, знаю, у самой бывало. На нас тут вампир напал...
- Что!!!!
- Не ори так, всё нормально уже, мы его замочили в прямом смысле этого слова.
- Ты возвращаешься домой!
- Ни за что, - четко выговаривает она, - чего у вас с Алукардом случилось?
- Не переводи тему!
- Я и не перевожу.
- Переводишь!
- НЕ перевожу! - начинааается, когда ей хочется чего-нибудь она может продолжать спор в стиле: "да - нет - да" если не вечно, то уж точно до того момента пока я не выброшу белый флаг.
- Переводишь, - слабо сопротивляюсь я, и даже отсюда чувствую, как она победно улыбается.
- Ладно, Алукард сегодня пришел ко мне в кабинет...- я прерываюсь, чтобы отдать приказ Уолтеру ехать домой, сестренка нетерпеливо мычит.
- И?
- И я разбила стакан...
- Очень эротично, - фыркает она.
- Дело не в этом! Хочешь, чтобы я рассказала, тогда не перебивай!
- Хорошо, хорошо, - жаль не на все мои условия она соглашается так же легко.
- Я разбила стакан, и он свалился на стол.
- Стакан?
- Алукард.
- Ясно.
- Я естественно попыталась его выгнать...
- Стол?
- Алукарда! Не перебивай в конце то концов! - это звучит слишком по детски, я знаю, но рядом с Каролиной я всегда чувствую себя на несколько лет младше.
- Извини, мне просто не всё понятно.
- То есть, по-твоему, я бы попыталась выгнать стол вместо вампира?
- Ну, Алукард явно этого стоит. А заниматься сексом можно и на полу...
- Каролина Вингейтс Хеллсинг!
- О, полное имя, я уже начинаю грызть ногти от страха, - иногда сестренка практически убивает меня своей детской непосредственностью в сочетании с сексуальной озабоченностью.
- Извини меня, пожалуйста. Пожалуйста, пре, пожалуйста! - интересно есть ли предел её любопытству?
- Прощу, если ты пообещаешь звонить мне три раза в день.
- Но...
- Никаких отговорок или да, или останешься в неведении.
- Шантажистка. Чем поклясться? - мрачно интересуется она. Да, предела любопытству не существует!
- Мной, - ничуть не задумываясь приказываю я, прекрасно понимая что такую клятву она никогда не нарушит. В трубке раздается тяжелый вдох.
- Клянусь, самым дорогим, что у меня есть, - загробно-угрожающим голосом начинает она, - своей сестрой Интегрой Вингейтс Хеллсинг, что буду звонить ей каждый день по три раза. Довольна!
- Ооочень. Пыталась я его выгнать пыталась, а он продолжал сидеть на моем столе и бумагах, ничуть при этом не стесняясь. Потом он обнаружил нечто символичное в том, что стакан разбился на две половинки, тут я уже не выдержала и начала кричать...
- Чего и следовало ожидать, - может быть ещё заставить её поклясться не перебивать меня?
- Суть не в этом. Он вдруг слез со стола и предположил, что для того чтобы его выгнать я решусь его поцеловать, - заканчиваю я скороговоркой и задаю сильно мучающий меня вопрос:
- Как ты думаешь, почему он это сказал? - на том конце раздается разочарованный вздох.
- Я думала он приставать начал.
- А поцелуй это не приставание?!
- Ты будешь смеяться, но НЕТ! Хотя поцелуй это уже кое-что...
- Я с тобой серьезно разговариваю...
- Я сама серьезность, сестричка. А что было потом?
- Он исчез, - ещё один разочарованный вздох.
- Может быть ему одиноко?
- Ну, ещё бы, - фыркает принцесса, - могла бы и приласкать его там.
- Приласкать, может быть, но уж точно не ТАМ, - она хихикает, уловив игру слов.
- Будь с ним помягче пока я не приеду, ладненько?
- Удивляюсь твоей способности видеть друзей в ком попало. Не надо его жалеть он всего лишь чудовище! - опять мы затронули так нелюбимую нами тему, потому что обычно такие споры заканчиваются переходом на личности.
- А ты красавица, вы идеально подходите друг другу!
- Хватит! - на этот раз я действительно разозлилась, она это понимает и начинает обиженно сопеть.
- Ладно, надеюсь, клятва вступает в силу не с сегодняшнего дня?
- Нет, то есть да. В смысле можешь не звонить сегодня...принцесса, - я чувствую, что она обиделась и, конечно же, стараюсь каким-нибудь образом сгладить эту обиду. Не люблю когда она обижается.
- Что? - прямо вижу, как она чуть надувает щеки и пытается спрятать глаза под челкой.
- Я люблю тебя, принцесса.
- Я соскучилась, - отвечает она после недолгого молчания и отсоединяется.
Алукард
И так я снова здесь. Несмотря на клятвы, даваемые самому себе тысячу раз, я снова здесь. Повис на потолке, наблюдаю, как моя старшая хозяйка пытается зажечь сигарету. Интересно узнать, когда ей надоест борьба с собственной рукой? Она всегда так сильно волнуется за Каролину, иногда забывая поволноваться о себе. Когда младшенькой нет в доме Интегра похожа на робота, все её действия механические, неестественные. Меня раздражает такое её состояние, я сам начинаю дергаться и раздражаться без всякого на то повода. Единственный плюс в том, что Интегра стала меньше курить, я просто ненавижу запах её крепких, мужских сигар, почему она никогда не думала о том, что ей больше подойдет аромат каких-нибудь духов или хотя бы дезодоранта?
- Черт! - раздается снизу, - Алукард, может быть спустишься и поможешь мне? - Оп аньки!