Аннотация: Это просто попытка замесить фан-фикшн из мира Формулы-1. Написано в 2006 году, когда карты грядущего сезона ещё не были открыты. Прошу извинения, если обидела чьи-то болельщицкие чувства, я же любя!!
Данный опус - не более, чем утопические грёзы автора. В связи с повышенным содержанием сарказма в сознании автора, это не рекомендуется читать болельщикам Renault и особо трепетным болельщикам команды McLaren. А также: лицам, не достигшим совершеннолетия (по причине наличия эротической сцены) и лицам, принимающим на момент прочтения пищу (по причине наличия не слишком аппетитной сцены).
Время действия: 2007 год. Предполагаемый сценарий: ожидаемое свершилось, контракты подписаны. Кими Райкконен защищает цвета Феррари, Фернандо Алонсо, соответственно, МакЛарен. Большие шишки из Феррари, в том числе и сам великий Weltmeister решили задержаться в Больших Призах ещё на годик-другой, дабы реабилитироваться за провальные сезоны 2005-2006. Остальное вы, в принципе, знаете.
Январь 2007, Маранелло.
Штаб-квартира Scuderia Ferrari, интерьер её выдержан, естественно, в традиционном алом цвете. В больших мягких креслах удобно устроились Жан Тодт и новоиспеченный пилот, то есть Кими Райкконен.
Жан: Ну что, Кими, как тебе нравится наш офис?
Кими: Жан, честно говоря, я не вижу особой разницы с офисом McLaren...
Жан: Как это?! Не может быть, оглядись кругом! Ведь МакЛарен - это сплошь серые стены и сталь кругом, а у нас всё такое... красное!
Кими: Красное, жёлто-голубое... Понимаешь, я такое большое количество времени провёл в... я хочу сказать, я так долго торчал у Рона в его МТСе, что мои глаза перестали воспринимать другие цвета, кроме серого.
Жан: Бедняга, тебе должно быть, туго на трассе приходится, когда надо различить, кто есть кто.
Кими: Вовсе нет, мне совсем не нужно различать, я просто обгоняю их ВСЕХ. И цвет не имеет значения.
Так Жан Тодт понял, что Кими пришёл в команду с самыми серьёзными намерениями. И что с таким дефектом зрения командная тактика в его исполнении - дело рискованное: мало ли перепутает машины и вместо Шумахера пропустит кого-то ещё...
В это же время в Уокинге...
Серо-стальной холл МТС. Рон Деннис готовится к встрече со своим новым пилотом, которого зовут Нико Росберг. Расставшись сначала с Микой, а затем и с Кими, честолюбивый босс жаждет финской крови, пусть даже в новичке такой крови - лишь три литра из шести возможных.
Рон немного волнуется, то и дело доставая из кармана белоснежный шёлковый платочек с двумя перекрещивающимися голубыми полосками и этим геральдическим чудом вытирая лоб. Наконец, входит Нико в сопровождении Норберта Хауга.
Рон (очень приветливо и торжественно): Terve, Nico!
Нико: ??
Рон (старательно и следя за произношением): T-e-r-v-e, N-i-c-o!!
Нико (Хаугу): Was spricht er??
Хауг: Он с тобой здоровается, ну, по-фински...
Нико: С какой радости? Я же ни слова не понимаю в этом дьявольском языке!
Рон (робко): Но твой отец...
Нико: Мой отец умудрялся там что-то понимать, но я вообще-то считаю себя немцем! Guten Morgen, Ron, wie geht es Ihnen?
Рон подумал - а не лучше ли было взять Ковалайнена, тот, по крайней мере, не стал бы на него орать, и понимает по-фински. Но он испугался, что, уведя у Флавио сразу двух гонщиков, он рискует навлечь на себя гнев всей итальянской мафии и оставить себя и всю семью на долгие годы без качественного трикотажа европейского производства.
- Норберт, - сказал Рон. - Ты... ну... поговори с ним, хоть по-немецки что ли. Проинформируй его о целях и задачах нашего сотрудничества на грядущий период, а я пока пойду ликвидирую последствия стресса, ну, в общем, пойду я... гуд бай, ауф видер... как же там...
Путаясь в словах и вытирая лоб геральдическим платочком, Рон удалился. Так Нико Росберг стал пилотом McLaren Mercedes.
Март 2007. ГП Бахрейна, пятница. Раннее утро.
Боксы Феррари. Завершается разгрузка, которая должна была завершиться ещё накануне, но итальянцы предпочли ей сиесту. Одним из последних выгружается фирменный брауновский ящик с бананами. Росс зорко следит за транспортировкой, помятые бананы на пит-уолле кушать совсем ни к чему. Пока он следил за своим грузом, из грузовика вывалилось что-то огромное и лохматое. Нечто огромное, лохматое, а к тому же ещё и лающее, подбежало к Россу и принялось с любопытством обнюхивать его самого и ящик с бананами.
Росс (очень громко): Что это? Откуда оно взялось? Уберите его!!!
Из боксов раздался голос (вообще-то, голос Кими редко когда РАЗДАЁТСЯ, но это был единичный случай): Аякс, ко мне! Фу, Аякс!
Кими поспешил к Россу и схватил своего любимого пса (а это был именно он) за ошейник.
Кими: Извини, Росс. Он вообще-то ничего не хотел тебе сделать, просто решил познакомиться.
Неожиданно у места происшествия возник Михаэль, с искренним умилением разглядывавший Аякса.
Михаэль: Вот это собака! Твоя, Кими? Почему ты раньше его на гонки не привозил?
Кими: Да понимаешь, Рон не разрешил брать его с собой, потому что Аякс может... как это... нарушить общий гигиенический фон боксов. У них же там всё стерильно.
Михаэль (дружески похлопывая Кими по плечу): Ну ничего, здесь-то у нас все свои, у меня самого собак четыре штуки. Одна уж до того прикольная, мы её Фло назвали. Надо будет твоего Аякса с ней познакомить. Да ты заходи в гости, как в Швейцарии будешь. Видик посмотрим, у меня там все записи гонок 2002 и 2004 годов есть, и презентации все, и ролики. Шнапсу выпьем...
- Да я бы с удово...- начал Кими, слегка оживившись при слове "шнапс", но потом поймал себя на том, что больно уж он разговорился, и отчеканил наконец: - Окей, Михаэль, там видно будет.
В это же время в боксах МакЛарен...
Рон Деннис вышел на питлейн, комкая в руках уже знакомый нам платочек в цветах Суоми, и бросил осторожный взгляд в сторону боксов Рено. Там, посвистывая и глядя в голубое небо, в небесно-голубом комбинезоне прогуливался Хейкки Ковалайнен.
Имя и фамилия сии после грубых и резких фонетических сочетаний ("Монтойя", "Алонсо") пролились в уши Рона чудесным бальзамом. Рон закрыл глаза и представил себе, как Хейкки садится за руль МР4-22A-B-C...Z и едет, едет. И у него не взрывается мотор, не изнашиваются шины и не ломается подвеска, а вокруг - совершенно чистая трасса, потому что все соперники остались далеко позади.
If you want to win, you have to get the Finn - уверенно прошептал Рон Деннис и твёрдым шагом направился в сторону обители Рено.
Рон: Привет, Хейкки!
Хейкки: Привет, Рон!
Рон: Хейкки, могу я задать тебе нескромный вопрос? Каков размер твоего дохода от гоночной деятельности в команде Renault и устраивает ли тебя такая финансовая ситуация на текущий момент?
Хейкки: Чего??
Рон: Зарплата какая у тебя здесь, спрашиваю!
Хейкки: Ах, зарплата - ну она, вообще-то, совсем небольшая, ваши тестеры и то больше, чем я, имеют.
Рон помолчал минутку, затем собрался с силами и задал вопрос в лоб: - Хейкки, хочешь контракт на 15 млн $?
- В год? - прищурился Хейкки.
- Нет, за каждую гонку! Плюс бонус за победы, реклама и всё такое.
- Да ну? - финн удивился. - Пятнадцать миллионов, даже если я не доберусь до финиша?
- Ну... - протянул Рон, - если не доберёшься, то сотню-другую я позволю себе удержать.
Хейкки задумался, но думал он недолго.
- Да нет, Рон, спасибо. Скучно у тебя там как-то. Все серое, все серьёзные, слова сказать некому. Скукота! То ли дело у нас - музыка играет каждый день, Флавио на яхте разрешает загорать кому сколько хочется. Кайф, да и только!
Рон нахмурился: как-то совсем не по-фински вёл себя Ковалайнен. По крайней мере, так показалось Деннису. Почему-то Кими всегда тихо-мирно слушал бормотание Эминема в наушниках, а на яхте появлялся только во время съёмок рекламы.
- Ну, как хочешь тогда, - нерешительно сказал он, и добавил: - Но ты подумай, Хейкки, звони, если что. Можно даже круглосуточно.
Суббота, перед квалификацией. Боксы Феррари.
Альдо Коста показывает Кими революционно новую Ferrari 248-2007, выполненную, как всегда, в лучших традициях F2004.
Альдо: Кими, вот это наш новый автомобиль. Ты не смотри, что шасси уже четвёртый год пошёл, главное, что шины работают как надо. Да к тому же, ты супербыстрый гонщик, ты просто ОБЯЗАН на ней победить.
Кими подошёл к машине и очень осторожно потрогал её одним пальцем. Ничего не произошло. Тогда он ударил кулаком по воздухозаборнику, пнул поочерёдно каждое из четырёх колёс в разных местах и с разной силой, подёргал обеими руками задний спойлер, взобрался на носовой обтекатель и исполнил несколько элементов брейк-данса...
НИЧЕГО НЕ СЛОМАЛОСЬ!
Странно, подумал Кими, но потом с облегчением вспомнил, что это не МР4-2..., и уж тем более не МР4-18. Надо всё-таки скорее учиться различать цвета.
В это время в Парагоне...
Рон Деннис с непроницаемым видом стоит у огромного окна во всю стену. Финские надежды погасли, посему шелкового платочка в его руках больше нет. Вдруг сзади кто-то подкрался и закрыл ему глаза. В лучших традициях самообороны, Рон нанёс невидимому противнику стальной удар локтем, обернулся... и увидел корчащегося от боли Алонсо.
- Эй, Рон! - захныкал тот, - зачем же так сразу! Флавио всегда разрешал мне с ним шутить, ему даже нравилось, когда я с ним так здоровался!
Деннис бросил взгляд на согнувшегося пополам Нандо - и ему самому стало жаль незаслуженно обиженного испанца, к тому же он так томно смотрел на него своими большими бархатно-чёрными глазами!..
- Ничего страшного, Фернандо, - сказал Рон. - Я виноват. Я... завтра... я велю Нико пропустить тебя вперёд на финише.
Фернандо надулся и собрался было уходить.
- И твою машину первой обслужат на двойном пит-стопе! - закричал Рон вдогонку.
Фернандо обернулся и просиял.
Не будем им мешать. Есть такая хорошая русская песня:
"Если хочешь остаться, останься просто так,
Сможешь ты умчаться на восьмистах "лошадях"..."
Так в команде МакЛарен появилась ярко выраженная командная тактика...
Воскресенье, час до старта.
Часть российских болельщиков с замиранием сердца включила Р**-ТВ и кинулась отвечать на вопросы смс-викторины. Другая часть тоже включила Р**-ТВ, но с омерзением, и занялась своими делами, оставив телевизоры включёнными, дабы не пропустить начало трансляции.
Тем временем Кими в боксах Феррари примерял гоночный комбинезон. Он по-прежнему не различал иных цветов, кроме оттенков серого, а потому не мог составить мнения о том, насколько ему идёт красный цвет. Впрочем, это не помешало ему заметить, что наклейки на комбинезоне отличаются от маклареновских, и выучить наизусть названия всех спонсоров команды.
Появляются Тодт и Коста.
Тодт: Кими, как тебе новый комбинезон?
Кими очень внимательно осмотрел себя в зеркало и заметил, что в вышитой на поясе его фамилии не хватает одной точки в букве ä.
- Не может быть! - воскликнул Тодт, считая точки в имени Kimi Räikkönen. - Их должно быть семь.
Но точек и вправду оказалось на одну меньше. Дело спас Альдо.
Коста: Понимаешь, Кими, комбинезон в этом году играет важную роль в аэродинамике. Каждая лишняя нашивка или иное их расположение вызывают ощутимые завихрения воздушного потока, что отражается на управляемости и результатах. Отсутствие точки над буквой Ä даёт тебе преимущество как минимум в 0,010 с на круге.
Кими: А у Михаэля и других гонщиков вообще точек в имени нет, так получается, они теперь быстрее меня поедут?!
Возникшее было неловкое молчание прервало появление Михаэля.
Михаэль: Жан, какой умник готовил нам форму к гонке? Посмотри, на моём комбинезоне написано РАЛЬФ Шумахер!
Жан (Альдо): Альдо, разве мы подписывали с Ральфом контракт?
Коста: Понимаешь, Михаэль, особое расположение букв на комбинезоне, как в этом случае, даст тебе аэродинамическое преиму...
Кими (перебивая Альдо): Да ладно тебе, Михаэль, у меня тоже с комбинезоном проблемы. Может быть, твой Ральфу подарить? Тем более, что оба красные...
Жан и Альдо: Кими, ты снова стал различать цвета?!
Кими: Да нет, тут другая проблема. У меня раньше, когда я был у Рона, всё серело перед глазами, а здесь теперь всё красным кажется.
Все удручённо вздохнули, Михаэль собрался было идти к Ральфу, но братец сам удостоил боксы Феррари своим появлением. Последовали тёплые братские объятия, в процессе коих ничего (!) не было разбито или поломано.
Михаэль: Ну, Ральф, как дела, как с напарником ладишь?
Ральф: Да что с ним, с напарником, поделаешь. Как раньше в Williams не ладили, так и здесь не выходит.
Жан: Постой, так ты теперь снова с Монтоей гоняешься? А куда же Трулли делся?
Ральф: Трулли в последнее время увлёкся медитацией. Японцам это, конечно, близко, они его первые пару месяцев понимали, только однажды на тестах он вздумал уйти в астрал прямо на скоростной прямой.
Ральф: Ну и протаранил там все заграждения, какие были. Шины передние пропорол, а я для него тогда лучший комплект уступил.
Кими: А сейчас-то он где?
Ральф: Да в наших боксах. Он теперь у нас астрологом работает, делает гороскоп на Гран-При. Знаете, так удобно - и стратегию не надо составлять, и платить за это не надо. Ярно сидит-сидит, как вдруг побледнеет весь, руки затрясутся - и начнёт вещать: "Пит-стоп на 25 круге", или "Крыло, ребята, крыло! Увеличить прижимную силу!"
- Вот круто! - в один голос выдохнули все присутствовавшие. - А можно на него посмотреть?
- Отчего же нельзя, - согласился Ральф. - Пойдемте со мной.
Полчаса до старта.
Боксы Panasonic Toyota Racing.
В воздухе витает специфический запах. Тончайшие ароматы элитного машинного масла и высококлассного топлива смешиваются с восточными благовониями (вторая часть слова говорит сама за себя). В дальнем углу боксов - небольшой диван с шёлковыми подушками, в изголовье которого стоит небольшой динамик. На диване, уютно свернувшись калачиком, лежит Ярно Трулли. Создаётся ощущение, что тойотовский экстрасенс сладко спит.
Ральф и троица из Феррари подходят к Ярно. Жан и Альдо нервно обмахиваются красными платочками, дабы не задохнуться среди восточных ароматов. Кими хватает первую попавшуюся замасленную гайку и судорожно нюхает её, обеспечивая лёгким приток свежего воздуха.
Ральф (показывая на Трулли): Вот, пожалуйста! Хотите, он нам предскажет события гонки?
С этими словами Ральф включил стоявший в изголовье динамик, откуда раздались рулады новенького RVX-07. Вдруг Трулли заёрзал на своём месте и исступлённо забормотал:
- Феррари... уходят в отрыв... Взрыв! Сход! Рено... Уходят, не дай им уйти! Ральф, не дай им уйти!!!
Ярно вцепился в рукав Ральфа: Ральф, не... Ральф? Где я?
Трое из Феррари, обступившие Ярно, недоуменно молчали. Парадоксально, но молчание нарушил Кими:
- Доброе утро, Ярно. Ты хорошо спал?
Ярно довольно кивнул, а Ральф укоризненно посмотрел на Кими, который таким неосторожным образом лишил команду Toyota персонального экстрасенса.
В это же время телефон Жана сыграл мелодию из оперы "Кармен" (прим. авт. - это музыка, под которую пилоты на подиуме обливаются шампанским или сиропом, как в данном случае).
Жан: Кими, Михаэль! До старта всего 20 минут, а вы ещё не в машинах!
Кими: Ой, а я ещё не выводил Аякса погулять!
С шумом вся красная компания удалилась. Михаэль помчался к своему болиду, а Кими подозвал Аякса и не спеша пошёл по питлейну. Дойдя до боксов МакЛарен, он увидел готовую к гонке машину Алонсо.
- Смотри, - задумчиво сказал Кими своему лохматому другу, - в такой машине когда-то ездил я. Но почему-то у меня она постоянно ломалась, и в итоге я так и не стал чемпионом, а сегодня, назло мне, она доедет до финиша целой!
Аякс преданными глазами посмотрел на хозяина, подошёл к МР4-22 и красноречивым жестом правой задней лапы обозначил своё присутствие. После этого отмщённый финн со спокойной душой направился на стартовую прямую.
В это время в Парагоне...
Фернандо уже целый час красовался перед зеркалом в своём новом гоночном комбинезоне с серебристым отливом. Цвет ему определённо нравился (ну только если добавить немножечко пастельных тонов...), причёска тоже удалась. Наконец, пришло время последнего штриха: Фернандо наклонился и вытащил из-под кровати свои заношенные счастливые гоночные чешки и... ужаснулся. Они были золотыми, и это правильно. НО...
- Золотые! - пробормотал Фернандо. - А комбинезон у меня серебряный! И машина тоже серебряная, а ботинки ЗОЛОТЫЕ! А Флавио всегда говорил, что настоящий гонщик должен одеваться модно и стильно. И гармонично, чтоб по цвету все подходило. Что же делать? Может, комбез с тестов одеть? Он оранжевый. - Фернандо представил себя в оранжевом комбинезоне и манерно зажмурился. - И я буду выглядеть как позорник Бернольди на позорном Эрроузе? Почему в МакЛарен нет голубого цвета, как в Рено!..
Драму Алонсо прервал стук в дверь: его гоночный инженер сообщил, что до старта остаётся десять минут, и ему пора занять место в машине. Нандо, как был, в золотых чешках и серебряном комбинезоне, выбежал из комнаты.
"Только бы не попасться Флавио, - думал он, - и журналистам с их противными камерами. Сейчас запрыгну в кокпит, и всё в порядке, там ног не видно. А на финише... посмотрим".
Всё ещё рассуждая на тему золотых ботинок, он подбежал к своему Ren... простите, МР4-22А и увидел... большое, влажное, неправильной формы темное пятно на полу!
- Утечка масла! - пронеслось в его мозгу. - Движок полетел. начинается! Говорили же мне, что эти Маки на ходу разваливаются, а я не верил. Флавио, помоги!!
На зов пришёл, конечно же, не Флавио, а Рон, за ним - Хауг, пристыженный и смущённый. Все они смотрели на предательский масляный след. А может, то вовсе и не двигатель был виноват? Мы-то с вами знаем, но от McLaren Mercedes и прочих обитателей питлейна история скрыла эту тайну. Алонсо уныло бросил взгляд на запасной болид и поплёлся к последнему месту на стартовой решётке.
Бахрейн, Сахир, 13:59.
Пока происходили вышеописанные события, телезрители с облегчением досматривали последние минуты позора канала Р**-ТВ, публика на трибунах запаслась пивом и флагами, механики покинули стартовую прямую, и два десятка машин, нетерпеливо подрагивая, выстроились в ожидании зелёного сигнала.
Поул-позицию накануне заработал Дженсон Батон, но все уже привыкли к тому, что ничем вразумительным это дело не заканчивается. Рядом с британцем стоял Williams суперсубботнебыстрого Уэббера, на втором ряду - как бы два МакЛарена, но у Росберга мотор сгорел ещё в субботу, и он в итоге стал 13м, а Фернандо Алонсо... ну вы помните. За МакЛаренами разместились обе Феррари, Кими - с преимуществом в 0,010 секунды (неужели в этом была заслуга буквы ä ?). На четвёртом ряду был Ральф, мог там быть и Монтойя, но в квалификации он так хотел показать хороший результат, что в пылу борьбы унёсся с траектории и заблудился в бахрейнских песках. Дорогу в паддок он нашёл только воскресным вечером, на последних граммах топлива приведя свою Тойоту в боксы. Следовало заметить, что резина его была изношена куда меньше, чем у конкурентов, но в условиях шинной монополии внимания на это никто не обратил.
Что же касается Renault, то после того, как Флавио пожелал ввести в окраску болидов дерзкий розовый цвет, обе машины были дисквалифицированы за непристойный внешний вид и нанесение ущерба внешнему имиджу Ф-1. В команде собрались соскрести краску и выйти на старт в цветовой гамме металлик, как это сделали в Мерседесе в 30-х гг, но Рон подал протест, настаивая на том, что этот манёвр защищён авторскими правами. Зная об упрямстве Рона, Флавио нехотя отступился. Хейкки от этого ничуть не расстроился и пошёл дальше загорать на яхту, а Джанкарло обрадовался тому, что оба пилота Рено оказались в совершенно равных условиях, никакой командной тактики - хотя на покраску его болида было истрачено на несколько граммов больше розовой краски, чем для болида Хейкки.
БМВ, Редбуллы и прочие суперские агури (не спрашивайте про Мидланд - их давно уже нет) заняли оставшиеся места на стартовой решётке, и в самом конце её пристроился Фернандо Алонсо. Золотые чешки его всё-таки попали в объектив телекамер, и после этого он совершенно потерял мотивацию. "To finish first,first you have to finish" - шептал он главную заповедь Рона, но постепенно в его перегревшейся голове эта фраза превращалась в "To finish first,first you have to be Finnish".
"Но я же не финн! - продолжал он. - Я вообще должен быть на поуле, это Кими должен быть здесь и пробиваться вперёд. Всё неправильно, я так не играю!" - захныкал Фернандо и сам не заметил, как остался на старте в гордом одиночестве, потому что конкуренты уже укатили на прогревочный круг.
* * *
Вы знаете, то была самая обычная гонка. Баттон, как и следовало ожидать, пропустил Уэббера, Уэббер, как он всегда это делает, пропустил Райкконена, Шумахеров, ............. Сато, Иде и Алонсо. Ну а Райкконен уже никого не пропустил, так и остался первым до самого финиша.
За пять кругов до клетчатого флага Росс Браун очистил свой фирменный банан, Жан Тодт связался с Кими по радио и... не приказал ему пропустить Михаэля вперёд. Не потому, что бедняга до сих пор не мог вспомнить, как выглядит радуга. А потому, что Кими Райкконен пришёл в Феррари, чтобы побеждать. И он победил в тот день. И пусть так будет всегда. :-) :-) :-)