Со спины по чуть-чуть стягивают простынь. Легкий ветерок-дыхание и мягкий поцелуй между лопаток.
Утро мне уже почти нравится, особенно, когда оно такое нежное.
Из под головы вытягивают подушку, а простынь - куда-то в ноги.
Окончательно переворачиваюсь на живот.
Медленно развязываются бантики на плечах, по бокам. Разъединяются ленты, на которых держится ночное платье. Теперь это всего лишь почти прозрачная легкая ткань. Улетает вслед за простыней. Недовольно мычу... не нравится, что тело открыто и мне холодно. А через секунду пониже спины усаживается тяжелое. В ответ на мои попытки возмутится, сильнее впечатываюсь в ложе. И логичное донельзя:
- Ну так ведь теплее?
Когда же сильные чуткие ладони ложатся на позвоночник и начинают массажировать... от копчика к шее и обратно. О каком недовольстве может идти речь? Его и не было. Просто выделывалась.
Млею.
Не спина, а теплый пластилин.
Руки теперь ласкают шею, пытаются утонуть в волосах.
Недовольный выдох.
- Опять это безобразие... не крестьянка, чтоб с косой ходить.
У меня вырывается довольный смешок.
- Признайся, ты просто не любишь такие прически.
Он не отвечает, а и не нужно. Ловкие пальцы расплетают, распутывают и наконец забираются в шелковистое покрывало.
- Теееемные, такая вот противоположность моим,- тихий шепот.
И я могу представить его сейчас. Глаза закрыты, а лицо серьезное и напряжено. Может, даже губу закусил. Но это только кажется... Он полностью расслаблен и наслаждается так же, как и я.
Вот глаза открываются. Бирюзовые глазищи с вертикальным зрачком в сочетании с загорелой кожей и светлыми, взлохмаченными, только со сна, волосами. Ухх... Опасно и соблазнительно.
Тем временем, пальцы нанежились с прядями, добрались до головы и начали тихонько поглаживать.
- Будь я кошкой, замурлыкала бы.
- Это возможно,- дыхание возле уха,- ты же знаешь процесс.
- Льстец!
- Неа...я - это ты.
- Только на пятдесят процентов...
- Этого достаточно,- еле ощутимые поглаживания от плеч до ладоней,- мы справимся. Справимся, если ты себе позволишь.
- Хах, а если не выйдет, утяну за собой и тебя. Туда.
- Отговорки,- поцелуй в шею,- опять. Не в том ведь суть.
- Я не вру,- мне обидно.
- Конечно, нет. Но не без того. Мы одной крови, я - это ты.
Охх, лучше бы был ты мне чужой.
Он не стал продолжать . Как обычно, остановился где нужно. Как раз, чтоб не превратить ленивое разнеженное мурлыканье в повторное бессмысленное обсуждение. Блондинистый кошак умно и ненавязчиво подталкивал в нужном направлении.
Только грустно мне, оттого, что не сможет ничего этим добиться.
Легонько пощекотав мои бока, потянулся за простыней, укрыл. Разлегся рядом. Обнюхал щеку, шею, ухо. Меня пробило на хи-хи, когда мы столкнулись, как коты, нос к носу.
Не смогла отказать себе, теперь моя ладонь щекотала его за ухом, мяла в руке мягкие прядки волос.
- Ты брат мне. И все мои отговорки оттого, что не уверена я, хочу ли что-то менять. Наверное, это, все же, ложь. Не так давно у меня не было ни тебя, ни отца. А то, что было, почти ничто, оно ненастоящее.
Его глаза опять были закрыты, он всегда слушает именно так. И понимает... ведь любит же.
- Люблю.
Притягивает. Мы лежим тесно прижавшись. Не так, как должны лежать брат и сестра. Но слишком невинно для тех, у кого одна кровь в этом мире.
На лице расползается улыбка. Мне хорошо и тепло возле сердца.
- Я слишком человек, видимо.
- А мне без разницы.
- Ты другое говорил, когда отец меня нашел.
- Хорошо,- примирительно,- Уже нет разницы. Все равно же за твою кровь умру.
- Чур тебя!
Он доволен.
- Считай это обещанием.
- Идиот,- щипаю за спину,- Не надо из-за меня делать глупости.
Меня сжимают еще сильнее.
- А ты не смей говорить, что это глупости. Такое обещание, вообще, раза два за жизнь дается! Так что, прими без возмущений.
Не хочу понимать и принимать. Не хочу даже вспоминать.
- Не хочу, чтобы его хоть когда-то выполнил!
- А и не факт, что надо будет, все от тебя зависит.
Смотрю на него подозрительно.
- Покрасоваться решил?
- Не без этого,- довольная мордочка.
Начинаю почесывать за ушком, и у него вырывается довольный вздох. Нежное поглаживание по моей спине в ответ. Лаской на ласку, ударом на удар.
Ох уж эти кошачьи.
Я ведь тоже могу дать обещание. Я же его крови. И прекрасно осознаю, что...
Мне на губы ложиться ладонь. И мягкое, мягкое смешливое возле уха:
- Знаю, что любишь, но не делай глупостей, Кира.
А я понимаю, что не даст сказать. Не примет.
Гордый и верный, самый дорогой котяра.
Кровь за кровь...за тебя, Велор.