Вспомнив, что надо разжиться программой для упаковки вредных духов, я нырнул в астрал, сориентировавшись на нашу службу в мире Отраженного реала. Там у меня было несколько таких "пакетиков", припасенных на всякий случай. Заодно и Славу проведал - он, как обычно, работал с клиентами. Увидев меня в дверях, приятель радостно махнул мне, указывая жестами подождать, и через минуту выскочил в коридор.
- Привет, - он энергично тряхнул меня за плечи и спросил. - Что-то ты редко здесь появляешься? Как, освоился в реале?
- Да, освоился. И я, и реал при этом пока остались целы!
- Самое главное, что Женькино тело еще цело! Или нет? - Славка озабоченно всмотрелся в мои глаза.
- Да все в порядке! - успокоил я друга. - Вот, забежал за пакетиками - буду злых духов изгонять!
- Это как? Что-то мне не нравится твоя деятельность. Тебе же поручено за Жениным организмом ухаживать, а ты что там затеял? Федя-то хоть в курсе?
- Федя в курсе. А приоритет целостности Женькиных телес остается на первом месте. Так что не волнуйся - все будет хорошо.
Дальше мой путь шел в родную Службу Коррекции Развития цивилизации. Но там общение не было столь душевным, как со Славкой. В основном мне было нужно согласовать там свои действия с "верхами" - я подозревал, что за самовольный экзорцизм меня могут и не похвалить. Войдя в контакт с объединенной верховной сущностью, я начал "многоканальные" переговоры. Это выглядело примерно так: на мою просьбу "прозвучало" сразу несколько вопросов.
"Скольких духов ты хочешь изгнать?" "Зачем тебе нужно это вмешательство в реал?" "Когда ты собираешься это проделать?" "Будут ли свидетели твоих действий?" - ну и еще с десяток таких сентенций. Отвечать пришлось так же "многоканально" - благо, на многие вопросы я отвечал фразой: "Не могу вам сообщить, это тайна уровня Службы Равновесия". Под конец мое родительское начальство выдало заключение, слегка меня обескуражившее:
- Предполагаемая эффективность твоих действий очень низка - и поэтому с нашей стороны к ним нет препятствий. Тебе нужно согласовать твои действия в СР - ведь ты нарушаешь равновесие в реале. Рекомендуем тебе вернуться для обсуждения твоих дальнейших действий после того, как ты опробуешь этот путь.
Я "вылетел" в открытый астрал и задумался: "Почему все так скептически относятся к моей идее с чудесами и мессианством? И Федя, и эти теперь! Не хватало еще, чтоб эсеры запретили!" Но в Службе Равновесия к моим идеям отнеслись спокойно, видимо посчитав, что эксперимент может быть интересным.
Таким образом, я вновь появился на изнанке с "пакетиками" и сориентировался на далекие купола нужной мне церкви. Там вовсю шла вечерняя служба, после которой отец Николай должен был совершить молебен. Народу набилось в церковь что-то многовато. Неужели батюшка обмолвился о возможном чуде? Нет, не должен был. Ведь если не удастся, потом сам в дураках окажется. Может, праздник какой или поминание - их в церковном календаре немерено.
Пока он заканчивал традиционные для вечерни молебны, я начал присматриваться к прихожанам. Всего в небольшой храм набилось несколько десятков человек, истово крестящихся и кланяющихся в такт молитве. От свечей все вокруг сияло. Батюшка был явно на подъеме - его голос так и переливался под сводами церкви. Наконец я определился: немного в стороне от основной массы молящихся стояла группа людей, среди которых были мои клиенты. Было видно, что родственники привели на службу своих несчастных подопечных в надежде хоть на какое-нибудь улучшение их состояния.
Я определил четверых, неадекватно ведущих себя людей. Один парнишка был даун и мне с ним определенно ничего не светило - менять генетику организма задача не для меня. Другой, мужчина совершенно безучастным и бессмысленным взглядом уставился на стену. А вот два других душевнобольных - еще один мужчина и женщина вели себя явно беспокойно. Их глаза блуждали, не задерживаясь ни на чем, но в сторону алтаря они никак не желали смотреть. Я заметил, как мужчина не раз порывался уйти из храма.
Не найдя других возможных мои клиентов, я перешел на "энергетическое" видение, чтобы прощупать их ауры. Мальчик даун светился слабенькой, в половину между человеческой и животной, аурой. У бесчувственного больного было сильное повреждение ауры. Я попытался выяснить, в чем дело, и обнаружил зарубцевавшуюся ткань в мозге - у него были сильно травмированы лобная и височная часть, неговоря о глубинных структурах. Тут мне тоже делать было нечего.
Быстро оценив состояние первых двух, я с любопытством приступил к двум потенциальным моим клиентам. Да, у обоих ауры были повреждены, причем у женщины серьезнее. Было видно, как ее светящаяся сфера делилась внутри на две, к тому же общая светимость была сильно ослаблена. При пристальном рассмотрении я понял, что если даже я вытащу оттуда сожителя, то истинный владелец тела на данный момент настолько поврежден, что нормальным его считать будет трудно. И все же это лучше, чем то, что сейчас творилось в этом теле.
Наиболее простым случаем мне представился мужчина средних лет. Его аура была сильная, но в ней явно просматривалась еще одна чужеродная сущность, которая сейчас вела себя очень неспокойно. Снова перейдя на нормальное видение, я заметил, как неуютно чувствовал себя здесь этот человек. Он весь дергался, что-то бормотал и поглядывал на входную дверь.
Тем временем основная служба закончилась, и некоторые молящиеся покинули церковь, но большая часть не расходилась. Отец Николай, немного нервничая, пригласил жестом тех людей, что сопровождали душевнобольных, поближе к алтарю. Вся группа послушно двинулась навстречу батюшке, но два, только что осмотренных мной "пациента" начали упираться. Они дергались, пытаясь вырваться из рук крепко держащих их родственников. Несмотря на сопротивление, все вскоре оказались перед священником и он начал читать молитву.
Я понял, что настал мой черед, и приступил к мужчине. Дух, вселившийся в него, еще не сильно завладел телом, и поэтому задача оказалась не очень сложной. Сначала я отыскал слабое место в ауре и слегка "влез" в нее рукой, как бы расширив ее. Затем приготовил "пакет" для принятия гостя и стал сжимать ауру, пытаясь выдавить нежелательного поселенца. Мне некогда было смотреть, что при этом вытворял мужчина в церкви, но на изнанке он трепыхался изрядно. Тварь, сидевшая внутри, рычала и стонала, не желая выходить, но тиски моих ангельских рук делали свое дело. Постепенно она выдавливалась в виде синеватой, слегка светящейся массы, и в конце концов, плюхнулась в приготовленный пакет. Переключившись на нормальное видение, я понял, что это очередной одичавший дух, каких много блуждает в области порога. Особой сознательной активности от него не исходило, и я с чистой совестью закрыл пакет до отправки в ангельские службы, а сам поспешил к женщине, которая буквально бесновалась перед алтарем.
С ней все было гораздо сложнее. Рассматривая ее ауру я понял, что отделить чужую сущность от настоящей будет нелегко, настолько силен был подселившийся дух. Или этот дух так давно проник в тело, что успел в нем укорениться и усилить свое влияние. В общем, когда я обнял душу, то сначала долго определял, кто там кто. Наконец мне удалось определиться, и совсем не по силе "свечения", а по его оттенкам. Почти половину "светящегося кокона" занимала более "тяжелая" энергия. Определившись в этом, я задумался, как мне извлечь гостя, не повредив хозяина. Честно сказать, практики у меня было "кот наплакал", и мои дальнейшие действия больше смахивали на авантюру.
Поняв, что выдавливать гостя опасно, так как я могу при этом навсегда "выселить" и хозяина, я взял "пакет" и запустил его через разрушенную чакру внутрь ауры. Но не просто запустил, а попытался захватить им поселенца, удерживая часть программы-пакета в руках. Все осложнялось тем, что душа была зафиксирована в реальном теле, и самому мне в нее было не проникнуть. Однако трюк с пакетом удался, и, заметив, что более тяжелая сущность забилась в нем, я "затянул узелок" и выдернул поселенца из хозяина.
Еще некоторое время я наблюдал за притихшей аурой души и сравнивал ее с тем, что у меня было в мешке. Да, я не ошибся и выловил подселившуюся, по всей вероятности, бывшую человеческую сущность. Пока было непонятно, то ли это была неудачно реинкарнировавшая малоразвитая душа, то ли деградировавшая в астрале человеческая сущность. Но это можно выяснить позже, если возникнет интерес.
А пока мне нужно было довершить работу. Ведь своим вмешательством я разбередил ауры и теперь в них с легкостью могли подселиться новые гости. Но этому делу помочь было уже несложно. Я просто стал заглаживать место поврежденной чакры и слать в нее свою ангельскую энергию. Вскоре аура женщины мирно засияла ровной сферой, и я перешел к мужчине, проделав такой же маленький ремонт плотной оболочки. Хорошо, что я ангел и энергии у меня за двоих. Для простой астральной души ремонт плотной оболочки чреват тяжкими последствиями - настолько требуется много сил. Так что, хоть я и ангел, но и у меня может наступить предел возможностям. Почувствовав, что истощаюсь, я отстранился от мужчины и проверил его ауру - она тоже была в порядке.
Еле что-то соображая, я еще раз проверил, не ошибся ли на счет двух других душевнобольных, и переключился на нормальное зрение. "Да уж!" - такого эффекта я не ожидал. В церкви была картина типа снисхождения святого огня или явления Христа народу. Только роль Христа вместе со святым огнем исполнял отец Николай, почти невозмутимо читавший молитвы. Однако его выкаченные глаза говорили, что он тоже впервые приобщился к настоящему чуду. Мои два излеченных клиента мирно спали с легкими улыбками на устах. Народ же бурлил, обсуждая случившееся.
Не в силах больше удерживаться на изнанке, я провалился в астрал, таща за собой два пакета с приживалами. Оставалось только сдать их по месту назначения и можно возвращаться в тело.
Уже очухиваясь в Женькином теле, я услышал звонок телефона. Это был Федька:
- Ну что, прибыл, экзорцист?
- Не ругайся такими словами! - весело ответил я. - Кажется, кое-что мне удалось!
- Кое-что! И это ты называешь кое-что? Отец Николай чуть телефонный провод не оборвал, до тебя дозваниваясь. Слава богу, в мобильнике его нету.
- Кого нет, отца Николая? - не въехал я в разговор.
- Не придуривайся! - рассердился приятель. - Ты ж нашего батюшку в экзорцисты прямой наводкой определил! Теперь ему от полоумных и экзальтированных отбою не будет.
- Ой, я не хотел! - смутился я. - А с чего народу с ума-то сходить? Подумаешь, пару злых духов от молитвы из прихожан выскочило. Я ж хотел только отца Николая убедить в том, что я не совсем человек.
- Ну и убедил, а заодно нехило пропиарил его среди верующих. Слушай, из тебя неплохой бизнесмен-маркетолог получился бы. Эко ты ловко себе аудиторию подготовил, да и рупор для своего вещания в народ. Теперь нашему батюшке любой поверит, что бы он ни говорил.
- Ой, Федя! Не этого я хотел. Ну, может, с отцом Николаем поговорю, что-нибудь, да и придумаем, - я крепко задумался. Мне явно не нравилось такое развитие событий. Я совсем не желал экзальтированных и полусумасшедших последователей.
- Да, кстати, как ты насчет того чтобы завтра вечерком принять наших хороших знакомых? - вдруг сменил тему разговора Федя.
- Каких знакомых? - не понял я, распереживавшись на счет событий в церкви, но вовремя вспомнил, услышав возмущенное сопение в трубке. - Ах да! Конечно буду рад! Ты мне поможешь?
- Ха! Где ты видел душу, которая не повелась бы на просьбу ангела? Обязатель помогу! Жди меня в шесть, а девушек к семи пригласим...
Еще спустя минуту я уже выслушивал нашего священника. Надо отдать должное отцу Николаю - он в первую очередь стал благодарить меня за исцеление двух душевнобольных. Я попросил прощения, что не смог излечить двух других, но батюшка понимал, что там мне было не по силам что-либо сделать. Преследуя свои цели, я напомнил ему, что хочу с ним серьезно поговорить, и мы договорились встретиться завтра днем.
Затем я сам сделал самый приятный звонок:
- Людмила Ивановна? - осторожно спросил я, заслышав в телефоне мелодичное "Алле".
- Это ты, Женя? С чего это такой официальный тон?
- Это я, Люсенька, хочу тебя пригласить завтра вечером в гости, но боюсь, что ты примешь мое обращение за панибратство, - действительно, я не очень знал тонких граней обращения в этом обществе, а мне надо было разыгрывать коренного жителя, так что шутливое высокопарное обращение удачно прикрыло мои пробелы в "воспитании". Так что я, воодушевившись при звуке ее голоса, продолжил. - Федя звонил и сообщил, что они с Катей завтра вечером свободны и, например, к семи могли бы собраться, так что все зависит только от тебя.
- Ну если столько человек ждут моего согласия, то разве можно отказаться? Давай адрес!
Я объяснил, как добираться до Женькиной квартиры и мы распрощались. А мне захотелось просто завалиться спать - нужно же попробовать, что такое настоящий сон и ангелу! До сих пор я каждую ночь норовил сбегать в астрал и про такую часть реальной жизни забыл, если конечно, не считать снов в сильном подпитии, но это же, считай, сон под наркозом.
Утром я долго не мог сообразить, где я нахожусь - настолько мое сознание погрузилось в сон. Я сел на край кровати и долго пытался сообразить, что же мне привиделось? На самом деле мои сны были поной абракадаброй. По всей вероятности Женькины мозги подсовывали моему, блуждающему среди их импульсов сознанию всякие воспоминания, которые я интерпретировал по-своему. Вот и получилось, что я, то брел среди каких-то городских пейзажей, то мне основательно обожгли чем-то ногу, то я начал задыхаться от залезшей на меня твари, напоминающей подушку, но почему-то склизкую и черную.
Земной опыт этого тела предстал передо мной, в виде приключений в астральных закоулках. Я сражался с драконами, горел в протуберанцах огненных планет, тонул в бездне водного мира. Но были и приятные сны: я бродил в кущах тропического рая, летал, представляя себя орлом, и даже попал на какую-то веселую вечеринку, правда, никого знакомого там не нашел. Причем я не очень понимал, были ли это только мои фантазии или я, действительно, прорывался временами в астрал. Ведь к нам там частенько заглядывают визитеры из реала. Их сразу видно - они ведут себя подслеповато, словно дети, не ведающие, что творят, и обычно их оберегают. Я не имею в виду миры инферно - что там делают с медитирующими, экстрасенсами или просто спящими, я боюсь даже подумать.
Самый запоминающийся сон оказался про то, как я потерял крылья. Зачем они мне сдались я не помню, но я настойчиво бродил, ворчал и требовал, то от Федьки, то от Люси, куда они их подевали. Потом вдруг выяснилось, что на крылья пролил кофе отец Николай, и Любочка засунула их в помойку, но они оттуда исчезли. Дальше я только помнил, что, как полоумный, гонялся на Федькиной ниве по городу за ментами, которые, по слухам, сперли мои крылья и хотели их толкануть на рынке. Я все никак не мог понять, как это "толкать" крылья и почему на рынке, но Федюня с видом академика объяснил, что это, когда из перьев делают валенки... Не знаю, чем бы кончилась эта детективная история, если бы я не проснулся на самом интересном. "Однако! Надо почаще спать по-человечески, и тогда можно такого о себе и окружающих узнать!"
Было бы интересно проанализировать эти превращения моего сознания во сне, но меня ждала важная беседа с батюшкой, так что я быстренько встал и начал приводить Женькин организм в порядок. Я все еще никак не мог свыкнуться с тем, как трудно обращаться с реальным телом. Вот и сейчас, взглянув в зеркало, я заметил, что странно выгляжу. Что-то с Женькиной физиономией было не в порядке. "Ах да! Я ж два дня, как не брился!" - лицо покрывала неприглядная щетина. В голову тут же закралась вредная мыслишка: "А ведь многие ходят недобритыми, и даже говорят, что так гламурно-сексуальнее выглядят". Но я тут же отверг подобные провокации. Как мне эта физиономия была доверена, так я ее и должен блюсти! Со вздохом я полез в шкафчик за бритвой...
К церкви я подъехал за час до обеденной службы и застал там уже поджидающего меня отца Николая. Он поприветствовал меня и, озабоченно взглянув на толпящийся народ, провел в давешнюю келью.
- Должен Вам прямо сказать, Евгений, что я поражен вчерашним исцелением, - начал он беседу, хотя восторга в его глазах я не заметил. - Две страдающие души обрели мир и согласие. За это многое можно отдать. Мне пришлось представить все как будто настоящее чудо, так как я всего лишь служил молебен, а не занимался экзорцизмом. Вы знаете, что здесь вчера творилось?
- Не совсем, батюшка, - признался я. - Я присутствовал незримо в церкви, но с того момента, как Вы начали молебен за болящих душой, я вынужден был перейти на видение аур, чтобы начать их лечение. А вернее, извлечение из них подселившихся духов. Когда я закончил, то застал сцену, в которой мои пациенты умиротворенно спали, а народ в церкви был, наоборот, взбудоражен. Потом я был вынужден покинуть храм, так как попросту израсходовал много сил.
- И все же, кто Вы такой, Евгений? - спросил священник.
- Я не Евгений, а всего лишь ангел, которому Евгений по дружбе одолжил свое тело. Только прошу Вас, никому не говорить об этом.
- Да, ну и положеньице у меня! - вздохнул батюшка. - Ведь все равно никто не поверит! А вот в то, что произошло чудо, поверят, и еще как! Ведь тут развернулось действо по всем канонам театрального искусства. Я уж только и думал, как мне молитвы дочитать. Эти двое и так беспокойными были, а тут... сначала Игнат, начал рычать и кричать нечеловеческим голосом, чуть не драться, но быстро затих, потом вроде как очнулся и нормальным голосом спросил, что с ним. Тут его родные уже заголосили - мол, давно уже не видели его в столь ясном уме. Но долго эта идиллия не продолжалась: начала верещать Марина. Та плевалась и ругалась на всех басом, как будто мужик. Господи, таких слов этот храм еще не слышал! С ней это длилось дольше, но и она, в конце концов, затихла, будто уснула. Я уж и не знал, дальше молитву читать или к ней на выручку идти. Но все обошлось, и она тоже очнулась, правда совсем слабенькая. Однако что-то там родне такого вразумительного наговорила, что всем стало ясно, что и она исцелилась.
- А за других люди не обиделись? - вспомнил я о двух неизлечимо больных.
- Нет, как можно, ведь излечения никто и не обещал! Но они, конечно, втайне ждали и надеялись, - вынужден был признать батюшка. - Хотя мне тоже стало ясно, что те двое не по Вашей части - уж больно они в церкви себя хорошо чувствовали.
- Да, они с физическими нарушениями. Мальчику вообще не очень долго осталось мучиться, а мужчина лет десяток еще поживет, - в задумчивости ляпнул я и, наткнувшись на тревожный взгляд священника, спросил. - Я что-то не то сказал?
- А Вы так про любого человека узнать можете? - отец Николай явно напрягся.
- В принципе могу, но предпочитаю не делать, так как это все равно будет только предположением. Ведь судьба на то и дана человеку, чтобы он ее менял по своей воле. Например, судьба этого тела настолько изменена, что толком больше и не просматривается, - я указал на себя пальцем.
Священник немного расслабился и ответил:
- Честно сказать, я усомнился в происках нечистой силы.
- Нет, Вы же знаете, а если не знаете, то чувствуете, что легче храм разрушить, чем инфернальным сущностям в него проникнуть да еще орудовать тут. Только люди могут себе позволить в святом месте что угодно. Ведь они находятся под прикрытием брони своих тел
- Да, так или иначе, но народ в храм мы привлекли. Чует мое сердце, сегодня на обедне не протолкнутся будет. Вот увидите, - и мой собеседник на секунду задумался.
В этот момент в дверь осторожно постучались.
- Да, войдите, ответил священник.
В комнатку просунулся нос какого-то длинноволосого парня и просящее проблеял:
- Отец Николай, тут к Вам на причастие...
Оказалось, что ему нужно в срочном порядке отпустить грехи немолодой женщине. Батюшка просящее на меня взглянул, и мне, как всегда, в голову пришла дурацкая идея. Я согласно кивнул и шепнул отцу Николаю:
- Примите эту прихожанку, а я подожду с той стороны.
Выйдя из каморки, я скромненько встал рядом, якобы рассматривая иконостас, а сам прикрыл глаза и попытался прочувствовать душу, находящуюся сейчас в комнатке. Сначала ничего не получалось, но постепенно гул приглушенных голосов в церкви стал таять, а я словно погружался в свои ощущения. Вскоре я почувствовал рядом целую волну расстроенных эмоций. Я понял, что у женщины произошло какое-то горе, и она пришла сюда найти сочувствие и успокоение. А где ей его еще искать? Я ощутил также успокаивающий тон мыслей батюшки.
Кажется, моя задумка могла осуществиться, и у меня появился шанс успокоить и одобрить несчастную. Надо начинать помогать людям хотя бы с одной отдельной личности. Я не знал, кто эта женщина и почему она пришла сюда. Мне было важно, что она нуждалась в помощи и была сейчас открыта ей навстречу. Я собрался и послал ей всю свою любовь и расположение, на какие был только способен. Спустя некоторое время я, довольно облизываясь про себя, заметил, что эта душа больше не фонит своей болью. Значит ей стало легче!
Я уже с нетерпением ожидал, что произойдет дальше. Вскоре дверь открылась и из нее вышла та же женщина, но ее было не узнать, по лицу ее текли слезы, но не горя, а слезы одухотворенной радости. "Кажись перестарался" - заключил я про себя и прошмыгнул обратно в каморку к батюшке. Тот видимо уже въехав в ситуацию, напустился на меня:
- Твоих рук дело?! - с перепуга батюшка начал мне тыкать.
- Не рук, а чувств. Мне показалось, что я смог бы помочь несчастной. От нее такой тоской веяло...
- Да уж... зато теперь будет говорить, что от меня благодать снисходит! Ты бы хоть обо мне подумал - теперь же проходу от таких несчастных не будет.
- Но я же хотел, как лучше... - до меня стало доходить, что я опять сделал что-то не так.
- Да и не во мне дело. Это немного халявой отдает. Ведь каждый должен работать над собой, а не получать готовое на блюдечке.
- Да, я никак не могу приспособиться к вашим суровым условиям, - пришлось уныло признать свой необдуманный поступок.
- Ну ладно, кто я такой, чтобы ангелу нотации читать? - усмехнулся отец Николай. - Вообще я уже сомневаюсь в своей нормальности, но готов признать, что ты ангел. Так с каким делом ты ко мне пришел? Не просто так же ты тут все эти чудеса творишь.
- Чудо я совершил для того, чтобы Вы мне поверили. И Вы правы, ведь не так просто, погулять на Землю пришел! - я бессовестно врал, но во благо, по крайней мере, мне так казалось. Ведь пришел-то я именно просто так. Ну да что поделаешь: ангелу соврать, что воздух испортить, как говаривал Женька.
Отец Николай совсем озабоченно спросил:
- Так ты что, посланец небес?
- Ну не совсем посланец... - я был захвачен врасплох и стал выкручиваться, как мог, но при этом не врать понапрасну. - Я вроде как сам по себе. Просто, в верхах никак не ожидали, что я смогу оказаться во взрослом теле в реале, ну, то есть на Земле. А насчет послания, я это обговорил еще вчера: там не против, но сказали, что сейчас это малоэффективно.
- Так в чем же заключается послание, которое надо передать людям, но которое бесполезно им говорить? - обескуражено поднял брови батюшка.
- Я надеюсь, что небесполезно, - поправил я собеседника и, закатив глаза и "расправив крылья", начал излагать свои мысли. - Миллионы лет мы шли к сегодняшнему времени... сейчас люди стоят перед самым значительным превращением в своей духовной эволюции, и мне хочется помочь совершить этот шаг. Ведь они могут его и не совершить.
- И что же за шаг они должны совершить? - насторожился батюшка.
- Как бы Вам помягче объяснить, - я задумался, не зная, как священнику растолковать, что его ремесло, вместо спасения превращается в оковы. - Тысячелетиями религии спасали и развивали души на Земле, и вытаскивали их на небеса. Иисус пришел, чтобы сделать первый шаг в борьбе с духовным рабством. Христианство прививает любовь к ближнему и непротивление злу. Оно освободило людей от языческих суеверий и заигрываний с низкими духами...
- И в чем же "но"? - отец Николай внимательно смотрел прямо мне в глаза. - Я же понимаю, что это только прелюдия к тому, чтобы сказать большое "НО". Чем же христианство теперь не угодно небесам?
- Вы не правильно поставили вопрос. И христианство, и буддизм и все основные религии делают свое благое дело. Но Вы же должны чувствовать, что все большее количество людей самостоятельно ищет свой духовный путь, и им тесно в рамках какой-либо одной религии или парадигмы. Им все труднее верить, им надо знать!
- Может быть и так, но ведь и раньше еретиков хватало! - возразил Николай, как бы обозначая свою позицию по этому вопросу.
- Хорошо, давайте зайдем с другой стороны, - я не терял надежды приобщить священника к своим идеям. - Вы служите Господу. А задумывались ли вы, зачем люди и их души нужны ему? Я надеюсь, Вы не скажете мне: "чтобы славить имя Господне!"
- А что в этом плохого? - удивленно возразил батюшка.
- Ну представьте себя на месте господа, - с обреченным вздохом "просвятотатствовал" я. - Он что, деспот в последней стадии мании величия, создавший себе подобных рабов только для того, чтобы они славили его имя? Да и вообще, Вы думаете, ему это интересно?
- А что ему интересно, и зачем он создал людей? Раз ты ангел, ты и объясни... - предложил священник.
- Честно сказать, то до конца Его намерений никто не знает, но то, что души, используя свой реальный опыт, преобразуют небеса в соответствии со своими фантазиями и желаниями - это мне известно. Человеческая душа это помощник и друг Создателя и сама является творцом. А все религии пытаются изобразить человека рабом божиим и потом пасут этих рабов, как баранов в своих приходах. Беда в том, что религии, вытаскивая душу из плена животных грехов, ввергают ее в новое рабство, более утонченное и возвышенное, но все же рабство. Ведь для вас, пастырей, идеал верующего прихожанина заключается в слепой вере, соблюдении всех правил и тупом восхвалении бога. То есть вам нужна душа, абсолютно ленивая, не требующая поиска, душа, переложившая все духовные проблемы на своего пастуха - иначе сказать, душа раба, пусть даже и божьего.
- Честно скажу, - хмурясь, возразил Николай. - Не нравится мне такое изложение дел. Ведь мы столько душ спасаем от вертепа дикости и ереси, указываем путь к совершенству и помогаем, как можем, на этом пути. А что другое или кто другой может направить душу на путь истинный?
- В том-то и дело, что на этой ступени развития никто не должен ее направлять. Можно предлагать пути, но не принуждать. Вы даете один из таких путей, которым душа может пройти на небеса. Но таких путей немало и развитая душа должна сама искать свое место и способ обретения согласия с собой. Любая религиозная концепция не есть истина в последней инстанции, а навязывание людям своей, пусть и благой воли в виде истины есть не что иное, как порабощение душ. Главная мысль, которую я хотел бы донести до людей сейчас: "Люди, освободитесь от слепой веры! Ищите смысл своей жизни в любви и сострадании к ближним - это наивернейший путь на небеса. Но не пытайтесь себе купить таким образом помилования за грехи. Вы сами себе и суд, и прощение, и тюрьма, и рай. И когда придет ваш час, только внутреннее состояние души укажет вам путь...
- И что же ты хочешь от меня? - прервал мой разглагольствования отец Николай.
Я удивленно на него воззрился и, подумав, спросил:
- А Вы можете призвать людей расти выше рамок религии? Исследовать мир и пытаться постичь себя и свое место в нем? Попросить их пытаться любить бога в себе и в людях, а не в абстрактной силе, обитающей в еще более абстрактных небесах?
- Хм. В некоторой степени мы и проповедуем любовь к ближнему... Но я не буду отвечать, ни да, ни нет. Лучше пойдем - мне уже надо принять участие в обедне, а ты сам увидишь, есть ли смысл проповедовать твои высказывания с алтаря, - грустно произнес батюшка, и я начал осознавать, что не достигаю нужного мне успеха.
Немного подождав, как мне посоветовал батюшка, я тихонько "просочился" из каморки в толпу волнующихся прихожан, заполнивших церковь. Сначала я не понял, что их тревожит. Но постепенно мне стало все ясно. Отец Николай уже вовсю вел службу, перехватив инициативу у своего "сослуживца". Но люди, особенно некоторые женщины преклонного возраста, вместо того чтобы тихо-мирно внимать молитвам и креститься, исступленно били поклоны, причем некоторые делали это стоя на коленях. Над толпой стоял тихий гомон, перешептывающихся верующих. Вслушавшись в отрывочные фразы, я понял, что у всех на устах были недавние "чудесные" события:
"Я сама видела. Что тут творилось! Сразу пятеро излечились. Сначала все бились, бедненькие, а потом ясными голосами поговорили и уснули, успокоившись..."
"А отец Николай, святой наш, не останавливается, все молитвы-то читает... а их-то бесы крутят, не хотят выходить! Но он их все равно выгнал!.."
"Родные-то теперь на батюшку нашего и не намолятся!"
"Святое место! Теперь больных сюда толпой поведут..."
Я слушал этот женский перезвон и все больше понимал, какую свинью я подложил отцу Николаю. Наверно, он и сам не мог предположить, какие последствия могут быть у нашего маленького эксперимента. Хотя, скорее всего, просто не верил мне. Молящиеся, тем временем, все больше входили в какой-то нездоровый экстаз - бегали по церкви от иконы к иконе, неистово кланяясь и крестясь. Я заметил несколько новых "пациентов", видимо приведенных в надежде на исцеление.
Отец Николай, все же контролировал беспокойное поведение паствы и, отчитав положенные тексты, обратился с речью к притихшей толпе:
- Дорогие мои, вчера с утра мне было видение во сне. Ко мне явился ангел и сказал, что если я приведу вечером в церковь болезных душою, то некоторые из них могут излечиться, если я буду усерден в своих молитвах. Чудо это произойдет только раз, чтобы показать, что бог видит ваши страдания и воздаст вам за них на небесах, - священник со всем изяществом свел к минимуму искажение фактов и сумел избежать лишних расспросов, продолжив. - Сон был настолько ясен, что я не посмел пренебречь им и попросил собрать таких больных, сколько успеем. И действительно, двое из четырех приведенных исцелились. Это настоящее чудо, так как я не умею изгонять бесов и не смогу повторить это действо. Прошу тех, кто привел таких больных сегодня, меня простить. Моего участия здесь было очень мало. Я только вел службу и читал должные тексты... Да восславится имя Господне ныне и присно и во веки веков! Аминь!
Несмотря на то, что по толпе пошел ропот, батюшка невозмутимо повернулся к иконостасу и громко запел очередную молитву. А я изумленно слушал, как люди перешептывались:
"Если один раз чудо произошло и второй раз может случиться!"
"Вот она Божья благодать! Все равно наш батюшка святой!.."
Это продолжалось еще некоторое время, а во мне росло возмущение. Наконец, отец Николай закончил службу, а я, презрев устои, выскочил поближе к алтарю и, обернувшись к толпе, "возопил":
- Люди! Разве вы не поняли, зачем вам было явлено чудо?! - в запале я, подвирая вслед за отцом Николаем, решил донести свою весть до людей. Поскольку чудом я хотел убедить батюшку, а не произвести впечатление на паству, такая истерически-раболепная реакция на произошедшее шокировала меня до глубины души. Глядя в сверкающие экстазом глаза прихожан, я безрассудно продолжил. - Очнитесь! Богу не нужны рабы. То есть, вы не рабы божьи, а его дети, друзья, помощники. Кто угодно, но только не рабы. Поднимитесь в себе до его уровня! Освободитесь от раболепства и пустого перемалывания устаревших канонов, и тогда там, на небесах, вы будете еще с большей радостью приняты в райские пенаты!..
Зашедшись в красивой (с моей точки зрения) проповеди я не заметил, как кто-то осторожно потащил меня за рукав. Очнувшись, я огляделся и понял, что ко мне со всех сторон тянутся руки, причем не для того чтобы приветственно потрепать меня по плечу, а потрепать основательно и весьма неприятно. Если бы не твердая рука отца Николая, которая вовремя оттянула меня на алтарь, да не его впечатляющая фигура, заслонившая от толпы, то последствия моей речи могли бы меня сильно замучить. Батюшка громогласно остановил прихожан:
- Остановитесь, верующие! Не дайте свершиться осквернению храма! Разве вы не видите - отрок слаб душою и нуждается в помощи. Я поговорю с ним, а вы молитесь о прощении. Все мы грешны и прощение нам только во Христе... - а сам пихнул меня во все ту же каморку, быстро проследовав за мной. Уже в темноте комнаты он облегченно вздохнул. - Уф-ф! Еще чуть-чуть и пришлось бы мне тебя по кускам выдирать из рук прихожан. Ну что, ангел, понял, что здесь не место читать такие проповеди?
- Да, - подавленно согласился я. - До меня только сейчас дошло, что нельзя развиваться выше системы в ее пределах. Надо идти за стены церкви и пробовать там.
- Я скажу тебе прямо, - ответил, подумав, Николай. - Я чувствую нутром, что ты говоришь правду. Но ты говоришь немного не тем людям. Тебе нужна аудитория более молодых людей, не запуганных и не затравленных жизнью. Ведь в церкви люди ищут спасение, и мы даем его, как можем, но ты предлагаешь людям самим работать над собой, а это ой как непросто! Да, эти люди рабы божьи, но я не могу их бросить на произвол судьбы. Пусть ты и назовешь меня рабовладельцем или погонщиком рабов при "Нем", однако рабство это добровольное, и я ничего с этим не могу поделать, как впрочем, и ты.
- Сегодня ты спас незадачливого ангела, - грустно признался я. - Мессианство придется отменить.
- Придется, если не хочешь быть бит палками и камнями, - подтвердил батюшка. - Кстати, чуть не все мессии через это проходили.
- Это правда. И я, может, пошел бы, но мне нельзя сильно портить сданное мне в аренду тело, - попытался грустно пошутить я.
Еще немного так побеседовав, мы решились на вылазку. Отец Николай, выглянув из комнаты, спешно провел меня к выходу мимо нескольких оставшихся в храме людей. Быстро распрощавшись в притворе, я рванул на паперть в стиле спортивной ходьбы, пытаясь сохранить пристойный вид и одновременно удалиться отсюда со спринтерской скоростью. Мои опасения оказались не напрасны. Я был замечен бдительными бабульками, науськавшими на меня нескольких мужичков помоложе. Так что, отойдя несколько метров от церкви, я перешел на трусцу, а потом и на бег во все лопатки. Благо, даже самые "молодые" прихожане мужского пола сильно превосходили меня годами, и ангельского мордобоя все же удалось избежать в самом прямом смысле этого слова.
Пробежав для надежности с пару кварталов, я замедлил темп и попытался подвести итоги. Поскольку положительных моментов я не нашел, пришлось извлекать пользу из проколов. Очевидно, что я выбрал не ту аудиторию для "проповедей", как и неправильно излагал идею. В общем, все делал неправильно, начиная с чудес. Чувствуя, что самому мне в этой проблеме не разобраться, я вдруг с надеждой вспомнил о том, что сегодня мне будет с кем ее обсудить - три умных и довольно молодых собеседника должны посетить своим вниманием мою земную обитель. О чем еще можно только мечтать? Кстати, пора уже и позаботиться и о материальной базе вечернего мероприятия. Я позвонил Феде и сразу, без обитняков стал плакаться другу в жилетку:
- Ну что я не так делаю? Или у вас весь мир свихнулся? Попытался двух девушек защитить и угодил в обезьянник, помог больному парнишке - чуть в психушку не упекли, думал в церкви найду взаимопонимание...
- Что случилось? - тревожным голосом перебил меня Федя.
- Да уже ничего. Удачно сбежал от разъяренной толпы последователей самого миролюбивого мессии в истории человечества.
- Ты что, в церкви проповеди пытался читать?!
- Ага. Спасибо отцу Николаю - если бы не он, был бы сейчас в больнице. Откуда ты все знал наперед? - расстроено спросил я.
- Не понял, ты о том, что я тебе не советовал туда ходить?
- Да.
- Ничего я не знал, просто чувство у меня такое было, что не поймут наши верующие ангела. Они, в общем, хорошие люди, но какие-то упертые, закостеневшие в собственных мыслях, - пытался подобрать правильное определение Федя и усмехнулся. - А я же знаю тебя, ты им старые догмы вряд ли собирался втолковывать?
- У меня странное ощущение. Будто люди специально сковали себя цепями старых притчей, обрядов и ограничений. Эдакая разновидность добровольного душевного порабощения... Все вроде выглядит пристойно, и цели, казалось бы, самые высокие, но их души словно детский паровозик, все ездят и ездят по одной и той же колее, будто вокруг в мире не существует больше ничего интересного. Неужели они не понимают, что если есть в мире что-то не вписывающееся в их догмы, то это тоже создано тем же самым богом? Видимо придется на миссионерской деятельности ставить крест... - я вдруг сообразил, что с четверть часа плачусь другу в телефон, а он терпеливо меня выслушивает, и решил завершить разговор. - Ладно о грустном. Ты мне поможешь гостей принять? А то я опять что-нибудь напортачу!
- Конечно, мы же договорились! - Федя приказал мне ждать его там, где я стоял, чтобы проехать на машине прямо до магазина. В этом он был прав. Мне не улыбалось накормить наших милых дам по ошибке какой-нибудь собачьей едой. Вообще совместный поход в магазин был очень для меня полезен - Федя указывал мне что, как и в каких случаях здесь готовят и едят. Если вы думаете, что это очень просто, то попробуйте пойти на какой-нибудь деревенский индийский или тайский базар и приготовьте привычную для аборигенов еду. Я, конечно, имел астральный опыт потребления пищи, но он сильно отличался от земного, особенно отсутствием потребности в ее приготовлении.
Кроме всех этих гастрономических полезностей, я "не отходя от кассы" приступил к важной беседе с другом:
- Федь, ты знаешь, мне хотелось бы уточнить для себя одну важную вещь, и я рассчитываю на продуктивную беседу сегодня вечером. Но ты знаешь, в чем проблема: я ни в коем случае не должен открывать своей сущности девушкам. Для них я буду Женькой. Может, немного странноватым, но все же...
- Ну, в психушку, надеюсь, вы меня не будете упекать. Тем более что Люся меня оттуда уже раз вызволила...
- Да. Так о чем же ты хотел поговорить? - заинтересовался приятель. - Неужели еще осталось что-нибудь невыясненное между нами?
- Воз и маленькая тележка! - я грустно вздохнул и пояснил. - Все, что я вам втолковывал раньше, было из области прошлого, а том, что может или не может произойти, мы особенно и не говорили...
- А и правда! - сообразил Федька. - Ну-ка, ну-ка, колись на свои ангельские штучки!
- М-да, ты же знаешь с какой я службы? - спросил я и, получив согласный кивок, продолжил. - Так вот, мы пытаемся позитивно воздействовать на прогресс цивилизации. Но чаще всего делаем ляпы. Тем более что наши возможности очень ограничены.
- Ну это я и так знаю, - нетерпеливо ответил друг, по пути закидывая в корзинку очередную цветастую упаковку непонятно чего. - Ты ближе к телу, так сказать...
- А ближе к делу вот что получается: человечество подошло к очень важному рубежу в своем развитии и перейдет ли оно его, это еще вопрос, - я задумался, как бы это обсудить так, чтобы выслушать непредвзятое мнение моих сегодняшних собеседников.
- Что еще за рубеж? - возмутился приятель. - Опять война какая? Яснее не можешь изъясняться?
- Могу, - я честно признался. - Но не хочу. Мне сейчас очень интересно выслушать ваше мнение по этому вопросу, не испорченное моим влиянием, и надеюсь, оно будет немного более развернуто, чем я услышал в церкви. Поэтому у меня к тебе будет еще одна просьба.
- Ага, какая? - заинтригованно ответил Федька.
- Поддерживай вечером нужное мне направление беседы и, может, мы много чего проясним...
- Но с тебя потом разъяснения, к чему тебе все это понадобилось? - поспешил заручиться моим обещанием друг.
Таким образом, мы прибыли ко мне, подготовленные к встрече, как морально, так и материально. В течение часа я суматошно метался по квартире, исполняя Федькины распоряжения. В результате в назначенное время, вся квартира сияла порядком и чистотой, а заодно и пахла заманчивыми ароматами довольно изысканных закусок. Что за чудесный у меня товарищ - подготовил вечеринку не хуже, чем в астральных пенатах. Честно сказать, я устыдился своих вечных пивных банок там "наверху", но признаваться в этом приятелю постеснялся.
Когда прогудел домофон, я гордо подлетел к нему и с радостью услышал приятный голосок Люси. Они с Катей пришли вместе. Вскоре я ворковал и порхал вокруг наших гостей, балансируя на грани приличия и провала - настолько я был рад им, и настолько мне было трудно контролировать свои ангельские порывы. Кажется, я даже немного смутил девушек своими расшаркиваниями, поскольку Катя спряталась за корчившего мне ехидные рожи Федьку, а Люсе пришлось только смеяться, показывая, что она якобы не придает значения моим комплиментам. Друг не дал мне совсем зарваться и, перехватив инициативу, вовремя провел дам в гостиную, показывая, что у нас тут к чему, а я, заглотив побольше воздуха, остался приходить в себя и собираться с мыслями перед важной беседой.
Благодаря кулинарно-социальным талантам Федьки, все шло, как по маслу. Девушки плавно перешли от удивления приготовленными вкуснятинами к увлекательной болтовне ни о чем. Я выжидал удобный момент, потихоньку подливая вина и подсовывая закуски. Наконец, я понял, что вино достаточно раскрепостило собеседников для откровенной беседы. Многозначительно подмигнув Феде, я воспользовался маленькой паузой в разговоре и подкинул первую провокационную мысль:
- А знаете, что мне кажется?
- И что же? - поддакнул Федька, концентрируя внимание девушек на мне.
- По большому счету, человек и общество сейчас кардинально меняется, причем настолько они не менялись еще никогда в истории человечества, - я задумчиво бросил высокопарную фразу, какими уже не раз бомбил несчастных слушателей на протяжении последних дней, и выжидающе затих.
- Хм, а я так ничего такого не замечаю, - провокационно буркнул приятель, как бы подталкивая беседу в этом направлении.
- А вот подумайте, вернее даже попробуйте ощутить эти изменения. Правда, может быть они виднее в некоторых европейских странах, но и Россия идет тем же путем. Только у нее более тяжелая дорога, и не мне это вам объяснять...
- Я, кажется, понимаю, о чем ты говоришь, - вдруг откликнулась Люся, напряженно что-то обдумывая и глядя в бокал с вином. Внезапно она подняла на меня свои темные глаза, и у меня сжалось сердце - настолько внимателен и открыт был ее взгляд. Как будто она мне в душу заглянула (будто у ангела есть душа). От неожиданности я смущенно потупил очи, а ее будто прорвало на откровения. - Я ведь два года после мединститута жила в Швеции. И знаешь, я чувствую, о чем ты говоришь, но трудно выразить это словами.
- Ты попробуй, - просяще промямлил я. - Мне это очень важно.
- Ты знаешь, почему-то у меня чувство обиды. Сама не знаю, на что или кого, - девушка досадливо поморщилась. - Казалось бы, какая разница между ними и нами? И там и там живут люди со своими обычными проблемами и радостями. Вроде бы, сейчас и государственное устройство похожее, и богатых у нас чуть ли не больше, но у меня такое чувство, будто здесь все перевернуто с ног на голову: какая-то дикая пародия на то, как нужно жить людям. Почему у нас все против обычного человека, а там, человек живет своей жизнью и не мешает жить другим, а государство прислуживает своим гражданам? Почему там неприлично или глупо показывать свое богатство, почему у них ты говоришь на равных хоть с профессорами, хоть с малыми детьми? Почему там тебе по-настоящему улыбаются даже малооплачиваемые служащие, вроде медсестер и уборщиц? И я не понимаю, откуда у нас столько злости и отчуждения вокруг? И самое обидное, я знаю, что русские, выросшие в тех странах, совсем другие - они тоже искренне внимательны и предупредительны к окружающим.
- Ты не совсем права, - я решился прервать девушку. - Я чувствую, у тебя наболело. Но ведь и здесь много хороших людей, просто их время еще не пришло. Та страна, в которой ты жила уже перешла рубеж, перед которым стоит сейчас Россия. Беда в том, что перейти его очень непросто. На самом деле, ты дала очень тонкий психологический анализ.
Я был в неописуемом восторге. Эта девушка, вдруг сама легко и просто подметила то, о чем я безуспешно пытался толковать до этого с людьми.
- Да, кажется, я понимаю, о каком типе людей ты говоришь, - подал голос Федька из своего кресла. - Их у нас еще по ошибке называли интеллигенцией.
- А почему по ошибке? - спросила удивленно Катя.
- Это свойство не совсем соответствует определению, которое предполагает высокую образованность. Поэтому часто и говорили: "необразованный человек, но насколько интеллигентен внутри". Но у нас этот тип людей не выживает - они слишком слабые.
- Да, да, именно так: слабые, - подхватил я. - Я все пытался подобрать определение этим двум типам людей и наверно так будет правильно - новые, слабые, но свободные люди, и старый тип - сильные рабы.
- А почему рабы? - возмутился Федька.
- А сейчас объясню, почему, - ответил я. - Это не в том смысле, что они послушны. Понимаешь, это внутреннее рабство у своей животной основы. И не имеет значения рабовладелец ты или раб - психология одна: подавить других и получить максимум удовольствий от жизни. Они всегда дерутся за место под солнцем, мало жалея окружающих.
- А что же "слабые"? - спросила Катя.
- Да, Люся описала общество, где "слабые" люди в большинстве или, по крайней мере "делают погоду", формируя свободное общество и государство. На самом деле здесь кроется самый великий парадокс, который приходится преодолевать всему человечеству: "рабы" не могут построить свободного общества, так как не могут принять психологию свободных, но слабых людей. Тысячи лет люди нормально жили с рабской психологией и, несмотря на множество кровавых "освободительных" революций и восстаний, "рабы" всегда строили новое рабское государство.
- Я, кажется, понимаю, - ответила Люся. - Ведь, придя к власти, "рабы" просто делили мир по-своему, а его нельзя делить, он должен быть для всех.
- Да, иначе сказать, вся мечта о свободе раба упирается в то, что рядом такой же раб, мечтающий о свободе за счет других... Ведь настоящая свобода предполагает подсознательное уважение и более того - уступки окружающим тебя людям. Поэтому же "слабые" не выдерживают конкуренции сильным "рабам" - ведь они вечно подсознательно уступают другим и стараются не наступать тем ни на пятки, ни на мозоли.
- Ага! Это как у нас стали "рабы" строить демократию, потом передрались, обозвали демократов дерьмократами и организовали "прочное" полицейское государство! - рассмеялся Федька.
- Да, для "раба" окружающие люди будут всегда ресурсом, кадрами, материалом, которым нужно управлять, распоряжаться, использовать и так далее. А государство, построенное такими людьми, будет всегда бдить, учитывать, распределять, карать, но только не служить людям. И это положение не менялось с каменного века до последнего времени.
- Неужели все так плохо и для нас нет никакой надежды? - спросила расстроено Катя.
- Совсем даже наоборот - процесс идет. Ведь те же шведы-варяги когда-то по кровожадности могли заткнуть за пояс любой народ. Просто, в отличие от России, у них была пара сотен лет относительно спокойной жизни. Единственный способ преодолеть этот парадокс - дать спокойно вырасти новому, свободному поколению. Смотрите: потихоньку и здесь пробивается поросль "слабых" людей, для которых ценность чужой жизни не менее важна, чем собственная, ведь уважение окружающих заложено в человеческой душе, которая противоположна животной основе. Поэтому "слабые" люди все время вырастают из детей, если только "рабы" и рабское государство не выковывает из них таких же сильных, подобных себе.
- Больно уж ты "слабых" хлюпиков обрисовал. Такие хоть вообще-то выживают? - спросил Федька.
- Ты не понял. Ощущение потребности свободы для всех и уважение окружающих - это единственное отличие. В остальном это такие же люди со своими недостатками и достоинствами, делающие ошибки и пытающиеся их исправить. На самом деле таких людей очень много, просто их не видно - они не любят "толкаться локтями". Для меня вы все определенно относитесь к "слабым".
- Ну, спасибо! Но с другой стороны, лучше быть слабым, но свободным, чем сильным, но рабом, - обрадовано заключил Федька.
- Именно! Вот ты, Федя, неплохой психолог, но тебе не приходит в голову манипулировать людьми, просто в силу того, что ты посчитаешь это чем-то неприемлемым для себя.
- Хм, наверно, ты прав, - как бы пробуя на вкус эту мысль, проговорил Федька. - Но не кажется ли тебе, что наши современные "рабы" просто задавят "слабых"? Их тотально пытаются обратить в сильных рабов. Посмотрите вокруг - насилие возведено в культ, им пичкают детей с утра до вечера под видом развлечений. А государство напоминает какой-то вертеп бюрократов. Сплошь провозглашаются красивые лозунги, но действия и результаты противоположны этим заявлениям.
- Да, "раб" всегда прав, как право его государство, чиновники, церковь - все они не слышат и не видят окружающих людей, сражаясь за свою правду. Для них не существует других мнений, других правд или истин. И пока что это наша действительность, - совсем расстроено прошептала Люся.
- Ладно, давайте о чем-нибудь более веселом поговорим, - мне стало стыдно, что я испортил настроение девушкам, хотя я был самым бессовестным образом рад, что нашел глубоко понимающих меня людей совсем у себя под боком. И чего, спрашивается бегал по улицам и народ смущал? Но надо было срочно менять тему беседы и я "вдруг" вспомнил свои приключения в больнице. - Люся, я забыл тебя еще раз поблагодарить за спасение...
- Да не за что! Все равно тебя далеко бы не увезли, - улыбнулась девушка, видимо вспоминая мои причитания.
- Я помню, как ты вошла к нам в клетку, как строгий ангел в белом халате: всех рассудила и всем помогла... Слушай, а что с этим парнем? Выглядел он неважно... - вдруг мои мысли набрели на моего несчастного "сокамерника", и разговор покатился по новым рельсам...
Когда уже стало темнеть за окном я, возвращаясь с кухни с очередной порцией закусок, застал Люсю одну в комнате. Она стояла с бокалом в руках и задумчиво смотрела в окно, где унылый пейзаж нашего на двоих с Женькой района медленно погружался в сумерки вечера.
- А куда остальные подевались? - не задумываясь, спросил я и поставил на столик тарелки с сыром и оливками.
- Они в другую комнату пошушукаться ушли, - улыбнулась девушка и вдруг замерла, слегка напрягшись.
Я каким-то шестым чувством понял, что она хочет что-то сказать мне, но, то ли стесняется, то ли боится. И все-таки, не будь я ушлым ангелом, если бы не мог разговорить девушку! Понимая, что ее легко спугнуть, я с самым скучающим видом взял бутылку с вином, немного плеснул себе, сделал выразительный жест с бокалом Люсе. Подучив отрицательный кивок, подошел к девушке и, равнодушно глядя в окно, встал в полуметре от нее, чтобы внимательно "изучать" старый, наполовину засохший тополь прямо напротив окна. На самом деле под прикрытием Женькиного тела сидел внимательный разведчик, который боковым зрением пытался отследить все действия девушки...
Немая психологическая обработка собеседницы удалась с блеском, и она все-таки решилась высказать свои сокровенные мысли:
- Слушай Жень, ты уж меня прости, что я тогда, в клубе... так грубо тебя оттолкнула... Ты же ведь совсем не такой... ты наверно, просто выпил лишнего. Я чувствую: ты добрый и внимательный...
Как я хотел услышать такие слова от нее! Настало самое время расслабиться, как мартовскому коту, и получить полное удовольствие. Но меня вдруг словно молнией прошибла одна ужасная мысль: "Что же я творю?! Ведь, максимум, на что у меня есть время и право - это на легкий необременительный флирт" - я сам себе был противен: "Такая девушка унижается передо мной! Она же через все свое достоинство переступает. А я? Тоже, нашелся ангел: преступно пользуюсь своими астральными способностями. Где уж тут бедной девушке устоять!"
Я зажмурил глаза, продолжая стоять лицом к окну и лихорадочно ища выход из положения: "Она же, кажется, по полной прграмме в меня втрескалась. Нужно сейчас же изменить ее мнение обо мне!" Но нахамить девушке я не мог - ангел ведь все же. Да и нравилась она мне, чего уж скрывать. Слишком нравилась - слишком, для того чтобы побаловаться и бросить... Я вдруг заметил, что она, не дождавшись моего ответа, разочарованно вздохнула и двинулась от окна. Мне ничего не оставалось делать, как взять ее за руку. Больше времени на придумывания вранья у меня не было и я стал говорить все, что лезло на язык:
- Люсенька, прости! Ты не так меня поняла. Ты мне очень нравишься, и тогда я наверно был пьян. И я бы посчитал великим счастьем стать ближе тебе. Но дело в том, что мне нельзя заводить серьезных отношений, - увидев промелькнувшую боль в красивых темных глазах, я поспешил объяснить. - Нет, не подумай, у меня никого нет. Но к сожалению, никого и не будет, и не может быть...
- Я не поняла. Ты что, уезжаешь куда-то надолго? - Люся пыталась вникнуть в смысл моей тарабарщины.
- Ну да, вроде этого. Я просто боюсь, что скоро расстанусь с тобой, и мы больше никогда не увидимся и было бы нечестно сейчас... - я совсем сник на полуслове, не зная как объяснить девушке свою ситуацию. Не мог же я ей сказать, что я вовсе не тот, за кого она меня принимает.
Но оказалось, что иногда женщине и не надо ничего объяснять - она сама все поймет сердцем гораздо лучше, чем ушами. Люся внимательно смотрела мне в глаза, затем молча обняла за шею и осторожно поцеловала в губы. Потом отодвинулась и, грустно улыбнувшись, шепнула:
- Прости, но это тебе позволено сделать? Я, наверное, глупо поступаю, но что-то в тебе есть такое, чему невозможно сопротивляться. Мне с тобой просто до ужаса хорошо. Но не волнуйся, больше ничего не будет.
Я стоял пнем, медленно отходя от шока. Впервые меня поцеловала земная женщина, да еще какая! На моих, вернее, Женькиных губах все еще таяло ощущение легкого и прекрасного прикосновения.
- Спасибо, Люся, - только и сумел я выдавить из себя. Она заметила, что у меня в зобу дыханье сперло, и поэтому не обиделась на мое косноязычие, а только еще раз улыбнувшись, отошла к столику с вином и закусками...
Спустя еще некоторое время девушки засобирались по домам, и Федька вызвал такси, по-джентельменски заплатив водиле вперед.
- Ну что, выяснил для себя, что хотел? - спросил он, позевывая и провожая взглядом машину.
- Выяснил - ответил я кисло и вспомнил. - А чего ты с девушками не поехал?
- Нет уж, ты мне обещал расколоться насчет своих ангельских дел, так давай, колись, орех небесный! А с Катюшей мы свои дела всегда обсудить успеем! - хитро подмигнул Федька и потащил меня обратно домой.
Уже дома, налив себе полный бокал вина, я, что говориться, утопил в нем свои несуществующие усы и грустно начал свое признание:
- Эх, Федя! Ничего у меня на Земле не получилось! По всем статьям облом!
- Эт ты не передергивай! - подбодрил меня кудрявый физик. - Главную задачу ты все же умудрился выполнить, правда, не без нашей помощи...
- Ты про сохранность Жениного тела? Тогда да, но не забывай, что еще неделю-другую надо продержаться, пока он с Сэйлара выберется. Но все мои задумки и начинания пошли коту под хвост. Даже с Люсей...
- А что с Люсей? - не дошло до Федьки.
- Да вот почувствовал себя такой свиньей, что самому противно. Понимаешь, я девушку в себя влюбил, а сам в кусты.
- Не, не понимаю. Почему в кусты?
- А ты прикинь. Она девушка серьезная и если уж она чуть не в любви мне признается, то что же мне остается делать?
- Но ты же, кажется об этом и мечтал?
- Мечтал-то, мечтал, но не так же серьезно - мне ж это тело сдавать через две недели! А что я ей скажу? Вот и пришлось отказать...
- То-то я гляжу, она какая-то грустная была, - дошло, наконец, до приятеля.
- Да уж, будешь тут грустным. И мне прямо тошно. Даже и не думал, что у вас тут так все сложно, - невесело признался я и вспомнил нашу общую беседу. - А ведь она умница, сразу поняла, о чем я речь завел, когда про "слабых" и "рабов" болтал. Какое у нее тонкое ощущение свободы - как она сказала: "мне обидно". Понимаешь, это самое верное ощущение. Мне тоже обидно, что у вас все возможности к свободной и спокойной жизни, нет только чего-то основного...
- Чего? - удивленно спросил Федька.
- Если бы я знал! - пришлось еще раз признаться в своем полном фиаско. - Ведь материально обществу достаточно и гораздо меньшего развития экономики для такого изменения. Конечно, не хватает времени, смены поколений, но ведь, считай, одно уже выросло с тех пор, как формально политическая система стала демократической...
- Значит, это и есть то, над чем работает Служба Развития? - кивнул Федя.
- Да, глобально, это сейчас основная задача перед цивилизацией. Но дело как раз в том, что каждый человек должен сам дорастать до этого состояния. Как я сегодня днем убедился - никакая религия тут не поможет. Так как любая религия автоматически ограничивает свободу души, превращая ее в раба божия, - я усмехнулся. - Вот такой вот парадокс! Ангелу не место в церкви...
- А что в нашей жизни не парадокс? - философски зевнул приятель, потягиваясь в кресле. - Лучше давай думать, как в астрал пойдем? Что-то мне лениво домой на ночь глядя тащиться.
Честно сказать, я очень обрадовался такому напрашиванию моего земного друга остаться на ночевку. Подсознательно я боялся оставаться сегодня один на один с самим собой - уж больно мрачно было у меня на душе. Так что я с какой-то лихорадочной бодростью начал вертеться по квартире, прибирая последствия посиделок и уже спустя какой-то час, мы, еще поболтав о том, о сем, по очереди отбыли в астрал, поудобнее устроив свои тела на ночевку.
***
В астрале наши с Федей пути разошлись. Он захотел проведать Славу с Ташей, а я потащился с повинной в свою "епархию". Зависнув перед унылым занавесом северного сияния сине-серых тонов, я долго думал: идти или не идти? Но все же "закрыл глаза" и оказался в пирамиде Службы Развития Цивилизации Земли. "Глаза" больше можно было "не открывать": это с человеками тут церемонятся - офисы, клерки, а со своими, что говорится: перетопчетесь. Ничего открывать тем более не хотелось, потому что вокруг "раздалось" всеобщее "хи-хи". Ну или что-то вроде: "ха-ха", "наигрался?", "ну и что же дальше?" и так далее, причем все это одновременно. В конце концов, мне все это надоело, и я "рявкнул":
- Ну что, натешилось, чудо-юдо? Чай, теперь твоя сущность довольна?
- Уже и пошутить нельзя! - заоправдывалось вокруг. - Сидишь тут, скучаешь... А что, твое приземление прошло, как ты там выразился: фэйсом об тэйбл?
- Да уж Ваше идиотское превосходительство! - я не на шутку рассердился на это бездушное создание. - Нормально приземлился: и фэйс и тэйбл целы, а вот чего вы меня сюда звали? Подумаешь, мессии из меня не вышло - но я же не мог чужим телом рисковать. А "там", пока голым задом на ежа не сядешь - не поверят.
- Ага, пока ты там пытался новую религию организовать, мы тут проверили варианты того, как твое присутствие в реале могло бы пригодиться, - вещало сразу со всех сторон.
- Ну и что вы накумекали? - все еще ворчливо спросил я.
- Ты прав, что сейчас не время для мессий. Не тот уровень воздействия - каждый в реале может сам себе быть и мессией, и гуру. Да и слепо верить никого заставлять не нужно - пусть лучше сами думают. А вот помочь ситуации можно и даже нужно... Ты заметил некоторые странности там, в России?
- Еще бы не заметил! Что-то непонятное творится. Вроде все правильно, а люди, вместо того, чтобы развиваться, натурально дичают! И общество вслед за ними, или наоборот - они вслед за обществом... - я немного забуксовал в попытке объяснить происходящее.
- Ты правильно почувствовал, но не сопоставил с аналогичными случаями в истории, - пирамида постепенно сменила тон с насмешливого на серьезный. - Заметь, сколько раз попытки позитивного развития оборачивались противоположным результатом?
- Постойте-ка, - до меня начало доходить. Я вспомнил наш анализ многих событий в реале. - Что, опять вмешательство третьей силы?
- Да. Ты же прекрасно знаешь, что противостояние в астрале отражается на реал... И этой битве за человеческие души не будет конца, пока цивилизация продолжает существовать.
- Но как инферно вмешивается в реал? Это же нарушение закона свободы выбора? - я, действительно, не понимал, как Служба Равновесия допускает этот произвол.
- Это очень сложный вопрос. Ты прекрасно знаешь, что СР вмешивается только в крайнем случае, а на действия инферно она вообще смотрит сквозь пальцы... - кажется, мое "начальство" проговорилось.
- Это как это, сквозь пальцы?! - возмущенно "воскликнул" я. - Нам нельзя, а им можно?
- Понимаешь, по своим свойствам инферно стремиться всегда ущемить чужую свободу - это его сущность. Ликвидировать же его - значит лишить астрал всей пестроты жизни. Да и что будет оттягивать на себя негатив? Вот и получается, что темным силам "бьют по рукам" только в самых крайних случаях.
- Так что же на самом деле происходит в реале? - озадаченный мрачной новостью я попытался уяснить, чего от меня хотят.
- Слушай сюда по порядку, - вроде как опять пошутило нечто окружающее. - Инферно использует своих людей в реале, которые думают, что они тайно управляют миром. Информация об этих людях почти неведома ангелам, так как нам нет доступа в негативные зоны на изнанке, а после смерти служители тьмы уносят свои тайны с собой в преисподнюю. Основное воздействие инферно осуществляет через своих темных мессий или контактеров, а так же внушая определенные мысли нужным людям. Сейчас, когда оно начинает терять одну страну за другой, единственный шанс повернуть все вспять, это концентрировать негативные эгрегоры в определенных зонах. И сейчас этот процесс вовсю идет в европейской части России. А к чему такая концентрация негатива приводит, ты и сам знаешь хотя бы по тому, что происходило в прошлом веке.
- А как же инферно концентрирует свою энергию в нужной ему зоне?
- Ты знаешь, сколько материальные объекты могут накопить негатива или позитива на себе?
- В принципе, сколько угодно! - согласился я. - Тогда они становятся талисманами, фетишами, артефактами и тому подобными объектами.
- А известно тебе, сколько горя и несчастий изведала эта земля? Но это бы еще ничего. Постепенно отмаливая и творя добро, общий потенциал можно было бы изменить к лучшему. Однако инферно это не устраивает. Мы отслеживаем, что идет постепенное перемещение негатива в Россию, чтобы взять реванш в большой державе, а потом и утопить и весь мир во мраке... Когда потенциал достигнет критической силы, достаточно будет малейшего повода для войны - какой и за что, не важно, результат будет один. Цивилизация опять будет отброшена назад, а инферно снова соберет свой пышный урожай, страданий и жестокости.
- И что я смогу сделать с этим - ведь мне нельзя вмешиваться в земные судьбы?
- Ты задал правильный вопрос. Ты светлый ангел, и не можешь пойти против СР. Но положение настолько серьезно, что СР само пошло на уступки. Так что мы выдаем тебе карт-бланш на действия против инферно. К сожалению, на этом все твои полномочия и кончаются. Ты не имеешь права преднамеренно воздействовать на человеческие судьбы, если это не направлено против инферно...
- А если непреднамеренно или против инферно? - я почувствовал, что тут кроется лазейка.
- ...
- Понятно, - про себя я усвоил, как мне действовать. - Но есть ли у вас хоть какие-то конкретные зацепки, что и как делать?
- К сожалению только общие, по сведениям сторонних наблюдателей, да и то, только тех, кто уже оказался у нас. Самой опасной является тайная организация по типу масонов.
- Опять масоны? - разочарованно протянул я.
- Успокойся. Это не те масоны. По некоторым данным это Темная или Теневая палата, которая откололась от всего масонства еще много столетий назад. Еще есть другие слуги сатаны и прочие. Пакет с информацией тебя ждет. А как с ним распорядиться - это уже полностью на твое усмотрение. Чем больше артефактов сможешь спрятать, деактивировать или уничтожить, тем лучше.
- Но как я с ними смогу работать? Меня ж всего скрутит! - я не на шутку испугался. Ведь для ангела энергия инферно просто невыносима.
- Ты забываешь, что ты будешь в броне реального тела. Главное, не пытайся вблизи такого артефакта или слуг инферно "высовываться" из Жениного тела.
- Ладно, давайте ваш пакет информации. Куда деваться бедному ангелу? - вздохнул я, предчувствуя, что нашел на свою пернатую шею еще тех приключений... и вдруг вспомнил. - Так когда ж я успею? Хозяин тела еще пару недель от силы побродит и все - сдавай оболочку в гардероб.
- Не факт, что там все так просто решится. Но попробуй сделать, что успеешь. Любое усилие может перевесить чашу весов на светлую или темную сторону.