Аннотация: Почти все. Во вторник выложу последнюю главу.
Глава 16.
Пятый день третьего месяца весны 36-го года со дня окончания Последней войны.
Белый город пал, хотя и нельзя сказать, что победа далась легко.
Внезапный ночной штурм позволил прорвать все три кольца стен, а сотне рыцарей смерти - даже ворваться замок венценосца, но враги не собирались сдаваться, и в бой приходилось бросать все больше и больше сил. И сейчас император сидел возле своего шатра в обществе Тартионны, занятой государственными делами, и наблюдал. При этом он упорно старался не обращать внимания на шепотки, доносившиеся из-за правого плеча. Меньше всего ему сейчас хотелось общаться с Тенью. Но, увы, у новой знакомой имелась своя точка зрения на данный вопрос.
- Любуешься? - знакомый шепот известил о том, что очередная встреча с собственным безумием началась.
Шахрион скосил взгляд, его черный собеседник занял свое привычное место за его плечом. Или все же он стал чуть-чуть ближе? А не все ли равно, где находится плод его безумного разума? Властелин невесело хмыкнул. Да, не очень хочется входить в историю как второй безумный император, но, похоже, его мнения тут не спрашивали. Что же, он свой выбор сделал, когда применил запрещенную магию и можно сколько угодно лгать себе, в глубине души император подозревал - цена будет невообразима.
Тень истолковала молчание Владыки по-своему.
- Да не молчи ты, все равно никто кроме меня не услышит. Ведь это все творится в твоей голове.
- Обиделся что ли? - Тень плавно переместилась слева направо, и теперь нависала с другой стороны. - Какие обиды могут быть между друзьями?
- Отстань от меня, - не выдержал, наконец, Шахрион.
- Какие мы нежные все. Еще бы, могучий Черный Властелин, непобедимый и величественный. Хотя...не такой уж и могучий, если честно. Да и величия маловато. Искусственные волосы прицепил бы себе, что ли.
- Ты и дальше собираешься насмехаться, или есть что сказать?
- Еще не решила. Хотя меня радует, что ты наконец-то начал со мною общаться. Нелегко, когда тебя никто не замечает, верно? Уж кому, как не тебе это знать, маленький владыка.
Последние слова тень произнесла голосом Лариэнны, заставив Шахриона заскрипеть зубами от злости.
"Успокойся", - сказал он себе. - "Это лишь твое безумное алтер-эго, игнорируй его".
Но Тень было тяжело игнорировать, когда она того не желала.
- Вернемся к началу разговора: любуешься делом своих рук?
- Нет.
- Нравится, небось? Залил кровью половину Исиринатии, а теперь вот и за Радению принялся. Совсем стыда нет.
- Мое безумие говорит как моя жена, как интересно.
- У умных женщин мысли сходятся.
- Даже если эти женщины - плод воображения?
- Особенно в этом случае.
- Отвечая на твой вопрос: нет, я не любуюсь, я вообще не хотел крови. Жители Белого города сами навлекли на себя это, отказавшись сдаваться.
- А марейнийцы?
- Марейнийцы предали Империю в самый тяжелый для нее момент. Предательству же Крамэна Первого уже больше семи столетий лет.
А-а-а. Вот оно как. - Глубокомысленно изрек фантом. - Значит, все дело во времени. Какая прелесть.
- Я не понимаю, чего ты от меня хочешь? - резко ответил Шахрион. - Довести до помешательства? Так и без твоих нотаций неплохо получается.
- Нет-нет-нет, я ничего не хочу и никого не свожу с ума. Ты сам виноват во всем, случившемся с тобой. Запретные ритуалы - они не малоприменяемые ритуалы и не сложные ритуалы и даже не неэтичные ритуалы. Название тут говорит само за себя.
- Я знал, что придется отвечать.
- Да, и был готов к смерти - даже наследника успел настрогать, ну, чтобы дело не зачахло. Ведь можешь же, когда хочешь, - Тень мерзко хихикнула. - Хотя я что-то сомневаюсь, что ты хотел - больно уж женушка невзрачненькая попалась, это тебе не грудастая эльфийка, на которую и старик запрыгнет. Вот только ты не ожидал, что платить придется по-другому, правда? Наверное, тяжело тебе сейчас: всегда так гордился своим недюжинным умом, строил хитрые планы, просчитывал многоходовые комбинации, а теперь наблюдает, как разум начинает угасать.
- Болтливый призрак - еще не угасание разума, - фыркнул Шахрион. - И если нечего больше сказать, то исчезни, я не желаю больше общаться с тобой.
- А вот и не исчезну. Ты не думал, что я - твоя маленькая, сморщенная, незаметная совесть, получившая наконец-то свободу и шанс выговориться?
Шахрион поднялся и пошел по направлению к Тартионне.
- Эй, куда ты? Куда направился?
- Устал общаться с призраками, хочется побыть с живыми людьми, - произнес император, подходя к жене.
- Ты что-то сказал только что? - Спросила она, оторвавшись от документов.
Вместо ответа Черный Властелин обнял свою госпожу и зарылся в ее ароматных волосах, пахнущих сиренью.
- Что с тобой? - Тартионна смущенно отстранилась но было видно, что ей очень приятно внимание любимого.
- Не знаю, - честно признался Шахрион. - Просто хотел побыть с тобой.
Тень за спиной что-то верещала, но он ее не слушал, наслаждаясь близостью матери своего будущего ребенка. Быть может, он и сойдет с ума, но время у него пока что есть.
- Знаешь, пожалуй, я проявлю великодушие к жителям Кийрева. Пощажу всех, даже рыцарей и благородных. Бросим их в темницы, а после войны выпустим за выкуп.
Тартионна отстранилась и удивленно посмотрела на мужа.
- Сегодняшний день преподносит мне сюрприз за сюрпризом. Что это с тобой стало? Перегрелся?
- Не знаю, - вновь произнес император. - Наверное, совесть проснулась.
***
Все закончилось к середине дня. Оставшиеся в живых защитники сложили оружие, а горожане заперлись в домах, с ужасом ожидая грабежей и насилия.
"Они очень удивятся, когда узнают, что на их имущество, равно как и на честь их дочерей и жен никто не претендует", - думал Шахрион в сопровождении телохранителей ехавший по главной городской улице. - " Хорошо хоть Гартиан не возражал против такого великодушия".
Правда, это было неудивительно - некромант лично убил столько народу, что пребывал в расслабленно-благодушном настроении и даже время от времени принимался мурлыкать песенку. Как же мало некоторым нужно для счастья!
Император ехал, окруженный верными слугами и каждый дом, каждый булыжник мостовой возвращал воспоминания. Вот здесь они с Лариэнной убегали от ее охранников, а на ту крышу залезали, чтобы покидаться в прохожих огрызками яблок. В на эту надвратную башню их пустил старый седоусый сержант. Интересно, доживает ли он свои последние годы или уже отправился в объятия Матери?
Копыта коня звонко цокали по булыжникам, неся своего хозяина вперед и унося его назад, в прошлое.
Когда его отряд проехал под длинным глухим коридором надвратной башни цитадели Белого города и оказался на большом замковом дворе перед белоснежным мраморным фонтаном, Шахрион резко обернулся - ему показалось, что сейчас из-за спины выйдет отец и вновь поднимет его в воздух на своих сильных руках.
Он тряхнул головой, прогоняя видение.
- Я уже не ребенок, - шепнул император, спешиваясь.
Осада никак не отразилась на произведении искусства. Мраморная эльфийка выглядела точно такой же прекрасной и юной, как и десятилетия назад, когда он впервые увидел это чудо.
Шахрион подошел к фонтану и присел на мраморную ограду, погрузив пальцы в воду. Их сразу же сковало холодом, будто сотни маленьких иголочек впились со всех сторон. Император зачерпнул студеную воду и отправил ее в рот.
- Надо же, столько лет прошло, а вкус не изменился.
- Какие мы сентиментальные. - Тень была тут как тут. - И что планируешь делать дальше, победитель?
Шахрион поднялся и вытянул вперед правую руку.
- Я планирую поставить жирную точку на прошлом, - прошептал он.
Сила окутала кисть и с кончиков пальцев сорвались пять маленьких огненных шариков, врезавшихся в статую, и разнесших ее в дребезги.
Мраморная голова упала под ноги Шахриона, с немым укором глядя на бессердечного варвара, посмевшего разрушить совершенную красоту. Император нагнулся и поднял ее и аккуратно отер пыль.
- Тартионна, я хочу, чтобы эта голова отправилась в Черную Цитадель. А фонтан разрушьте до основания и поставьте на его месте колодец, он будет полезнее.
- Как тебе будет угодно, моя любовь, - вымолвила женщина, взяв в руки кусок древнего мрамора.
- Ну как, легче? - Поинтересовался лич.
- Гораздо, - усмехнулся император. - Что доносят птицы?
- Мы успели очень вовремя. Ему осталось два перехода.
- Он один?
- Да, Ордена и котов нет.
- Хорошо. - Шахрион оглядел своих подчиненных. - Тартионна, Гартиан, Иритион, жду вас на военном совете. Идите за мной.
Они нашли в замке небольшую, но уютную комнату, Тартионна позаботилась о пище, и Шахрион, сев во главу стола, заговорил.
- Гашиэн ведет к нам большую часть своей армии. У него должно быть не меньше ста пятидесяти тысяч солдат, каждый четвертый из которых на коне, и трех-четырех сотен магов. Большая их часть - опытные ветераны, побывавшие не в одном сражении. Они идут спасать родную столицу от вероломных врагов и будут драться до последней капли крови. Куда не посмотри, перевес не на нашей стороне и я хочу выслушать ваши мнения.
- Мы должны укрепить город и драться на стенах, - без тени сомнений проговорил Иритион.
- Я согласна, - кивнула Тартионна. - Стена компенсирует численность солдат, а я и Гашиэн вместе с прочими магами сумеем сдерживать их чародеев.
- Поддерживаю. - Буркнул лич.
Шахрион слушал их молча, не перебивая. Да, его люди были умны и опытны, они понимали, что при подобных раскладах рисковать нельзя, что нужно действовать рационально и обороняться на выгодных позициях. Все так, но они не знали того, о чем подозревал он.
- Венценосец подумает точно так же. - Проговорил император. - И поэтому мы выступим навстречу.
Подчиненные уставились на него, ошеломленно глядя на своего императора.
- Владыка, но это же глупо. Добровольно отказываться от преимущества! - вскричал Иритион, вскакивая.
- У Гашиэна нет мертвых птиц, магия четверых не способна следить. Ему придется рассчитывать на передовые дозоры, а обычных разведчиков можно обмануть. Я заставлю его поверить в то, что вся наша армия трусливо спряталась в городе и попасть в заранее расставленную ловушку. Я так сказал. А теперь готовьтесь выступать, нельзя терять время.
Глава 17.
Шестой день третьего месяца весны 36-го года со дня окончания Последней войны.
Передовые разъезды армий встретились ближе к вечеру. Позиции, которые нашел Шахрион, отлично подходили для предстоящего сражения. В центре - широкий луг, покрытый густой травой. На левом фланге - холмы, накоторых были разбиты виноградники, на правом - заливные луга. Здесь пастухи разводили знаменитых раденийских овец, и здесь же предстояло произойти сражению, которое определит судьбу Империи.
Его армия отдыхала и готовилась к бою уже около половины дня - обнаружив подходящее место, Шахрион приказал разворачивать баталии и готовиться, у волков же за плечами был тяжелейших дневной переход. Гашиэн спешил, он умудрился проделать полуторомесячный марш за один месяц, стремясь спасти свою столицу, и теперь ему придется ощутить последствия принятого решения.
Холмов поблизости не оказалось, поэтому Шахрион вместе со своими командующими разместились в центре обоза, который вопреки традиции император подтянул на передовую, составив телеги рядом и превратив их в подобие крепостной стены.
Император смотрел и думал, и ему внезапно стало очень смешно. Гашиэн, этот надменный и гордый правитель сам загнал себя в ловушку. Как бы венценосец не поступил, он окажется в проигрышной ситуации. Нападет вечером - рискует загнать солдат, словно скаковую лошадь. Перенесет схватку на утро - имеет реальный шанс прозевать ночную контратаку имперцев.
Увы, но его генералы и советники не разделяли оптимизма своего владыки. Тот же Иритион, занявший место по правое плечо, держался в седле с кислой миной на лице, всем своим видом показывая, как он недоволен решением императора. Тартионна, разместившая неподалеку круг чародеев-стихийников, и пришедшая побыть с мужем, тоже не излучала уверенность. Одно лишь лицо генерала Бирта не выражало ровным счетом ничего, как и положено нежити, но Шахрион был уверен, что будь его недавний противник жив, то тоже считал бы Властелина сумасшедшим.
- И был бы прав.
Матерь бы побрала эту Тень!
Чтобы отвлечься, император задал вопрос:
- Как думаете, волки атакуют?
- Владыка, а ты полагаешь, что они нападут сейчас, на ночь глядя? - спросил Иритион, хмуря свои кустистые седые брови.
Император взглянул на небо.
- Еще достаточно светло.
- Стемнеет уже через час. Я думаю, что Гашиэн не будет рисковать.
- Не согласна, - произнесла Тартионна. - Он не может игнорировать вероятность ночного сражения. Такую массу войск частоколом не обнести, а внезапная атака способна посеять панику. Да что там, позволит небольшому отряду пробиться к самому сердцу вражеских позиций.
- А мы совершим ночную атаку? - неуверенно спросил Иритион.
- Безусловно, - поддержал жену Шахрин. - Я не упущу такую возможность. Генерал Бирт, скажи, нужны ли мертвым глаза?
- Нет, владыка, - монотонным голосом произнес рыцарь смерти. - Мы будем одинаково драться и днем и ночью, однако хочу заметить, что арбалетчики - живые, им будет труднее целиться.
- А им этого делать и не придется. Целиться, в смысле, - усмехнулась Тартионна. - Врагов столько, что нашим стрелкам только и будет нужно, что натягивать тетиву да пускать болты в направлении лагеря.
- И все же я останусь при своем. - Упрямо насупился Иритион. - Венценосец - человек старой школы, вроде меня, а я бы не стал рисковать и готовить уставшую армию к маршу на врага во тьме. Владыка, что думаешь ты?
На Шахрионе скрестились взгляды советников и генералов.
- А я не знаю, - обескуражил их Шахрион. - Так что предоставим инициативу моему венценосному собрату, узнаем, что же в нем сильнее: злоба или осторожность.
Осторожность пересилила.
Разведчики вскоре донесли, что огромная армия раденийцев разбивает лагерь, однако Шахрион не спешил радоваться и отводить войска - он не исключал возможность уловки. Поэтому мертвецы продолжали оставаться в строю, в то время как живые получили возможность посидеть у костров и поесть горячего, прямо за рядами своих воскрешенных однополчан.
Лишь когда ночь укутала землю, а луна слегка развеяла мглу, мелькая в разрывах туч, Шахрион убедился в том, что венценосец не планирует нападать.
"Интересно", - думал император, - "знает ли венценосец о судьбе старого кота или нет? Может, знает, и поэтому осторожничает? Боится, что я пошлю к нему наемных убийц со змеиным огнем или другой дрянью"?
Да, как было бы просто, если бы можно было бы проделать нечто подобное, но, увы, свой запас трюков он почти исчерпал, а посему победителя выявит грубая сила. Что же, у него хватит и силы!
- Предвкушаешь? - Тень появилась так же внезапно, как и всегда.
- Уйди прочь, - вяло огрызнулся Шахрион. Все равно было бессмысленно пытаться это существо замолчать, но он не мог не попробовать.
- Как думаешь, готов ли наш враг к ночной атаке? - его невидимая собеседница не обратила ни малейшего внимания на слова своего хозяина.
- Если не дурак, то должен.
- И ты все равно рискнешь. Ты, который всех убеждает в том, что он не игрок.
- И это так, я не игрок. Мой риск всегда четко выверен и если есть хотя бы одна возможность обойтись без него, я обязательно сработаю на надежность.
- Все картежники и любители костей так говорят. Хотя в партии, начатой тобой, ставки поистине высоки. Не боишься стать банкротом?
- Нет, не боюсь. Враг ослаблен зимними сражениями, он оставил половину армии на севере и в Стоградье. Половину того, что у него осталось. У него нет ни Ордена, ни закованных в броню мертвецов, лишь люди. А люди слабы.
- Даже когда они защищают свои дома? Свою землю? Твой Легион тоже был слаб?
Шахрион резко обернулся, чтобы упереться в черноту, заменяющую Тени лицо.
- Чего ты добиваешься? Хочешь посеять сомнения в моем сердце? Не выйдет! Я могу сколько угодно сходить с ума, но моя воля останется железной. Я не буду сомневаться, и терять время в бесплотных метаниях. Мы атакуем этой ночью, а теперь пошла прочь!
И только после этого он заметил, что Тартионна и Иритион смотрят на него как-то странно.
- Что? - Спросил он.
- С кем ты сейчас разговаривал? - С тревогой в голосе спросила ледяная колдунья. - Кого гнал прочь и отчего сходишь с ума?
Император выдавил из себя жалкое подобие улыбки.
- Не обращайте внимания, это я задумался. Люблю немного пообщаться с самим собой.
Тартионна и Иритион переглянулись, но не сказали ничего. Шахрион провел ладонями по лицу. Его болезнь прогрессирует, этого нельзя не признать. За месяц он дошел от легкой паранойи до разговоров с самим собой. А что дальше? проникновенные беседы с содержимым ночного горшка или массовые казни? Кажется, Безумный император проделывал и первое и второе.
Он скрипнул зубами. У Матери есть чувство юмора, этого нельзя не признать. Она знает, как ударить большее. А проклятая тень, меж тем, посеяла в нем неуверенность.
И сейчас император прикидывал, применить ли свои последние козыри в этом сражении или придержить их до последнего момента. Согласно донесениям разведчиков, Гашиэну удалось взять с собой войск больше, чем Шахрион рассчитывал, а его собственные потери также превышали ожидаемые.
Главный вопрос состоял в том, сколько же чародеев есть у волков. Если их не больше трех сотен, то совместными усилиями получится сдержать раденийских магов, пускай это будет и нелегко. А вот если больше, то могут начаться проблемы. Он отпустил поводья и сжал кулаки, позволяя энергии смерти течь по венам, наполняя их холодным огнем, вызвав очередной недоуменный взгляд со стороны Тартионны, на который Шахрион не обратил внимания. А ведь он мечтал о подобном, долгие годы, наполненные бесплотными попытками обрести силу. Как же страстно он желал в один прекрасный день проснуться всемогущим, способным мановением руки поднимать целые кладбища и обращать в пыль города. Даже будучи взрослым нет-нет, да и задумывался иногда о подобном. И вот, мечта сбылась, только отчего же так пусто на душе?
Властелин вышел из-за игрового стола.
- Госпожа моя, доиграем в другой раз, - проговорил он Тартионне, - а сейчас нам пора победить в это войне.
***
Для надежности они подождали еще немного, позволяя уставшим солдатам врага, разместившимся на привал примерно в двух милях от его войска, уйти в мир сновидений. Именно тогда свой ход сделали легионеры-арбалетчики, из тех, что осенью гоняли по лесам поросят Сангрилэнов. Быть может, они были и не гвардейцами Китариона, но свое дело знали превосходно.
Шахрион, отправив свое сознание в тело птицы, с высоты наблюдал за тем, как десятки фигур ползут к морю огней, очерчивающих вражеский лагерь. Бесшумно, как он надеялся, они добрались на расстояние выстрела. Одна за другой слетали с лож арбалетные болты с шиловидными бронебойными наконечниками, молча падали часовые, в каждом из которых засело по несколько стрел.
Теперь пришел черед рыцарей смерти. Невидимые в ночи всадники колонной по четыре медленно преодолевали расстояние, отделяющее их от врага. Проделать такое бесшумно было невозможно, особенно посреди ночи, однако каждая сотня шагов, приближающая их к спящему лагерю, уже была маленькой победой.
Всех часовых снять не удалось, раздались крики, лагерь пришел в движение.
Сейчас!
Генерал Бирт не подвел. Бывший исиринатийский генерал лично вел в атаку всех оставшихся у императора рыцарей и как только он понял, что отряд обнаружен, сотни всадников в черных доспехах галопом устремились вперед.
Края колонны стремительно раздавались вширь, будто крылья гигантской птицы и мертвые рыцари ворвались в лагерь, сея вокруг себя смерть и разрушение.
Одновременно с этим на раденийцев обрушился поток жидкости зеленого цвета - Гартиан собрал в круг всех магов, имевшихся в распоряжении императора, включая и его жену, и теперь они нанесли сокрушительный удар по противнику. Капли, попадая на незащищенную кожу, прожигали ее насквозь и даже до Шахриона донеслись страшные вопли сотен солдат, принявших лютую смерть.
А рыцари смерти, меж тем, не останавливаясь ни на секунду, подобно ножу пробивались все глубже и глубже, не сбавляя скорости. Они оставляли за собой лишь мертвые тела и огонь, который старательно разносили по всему лагерю. Десятки шатров, пылающих будто факелы, отбрасывая блики на отточенной стали. Люди метались и падали
Птица, управляемая императором сделала еще один круг, и Шахрион отпустил ее, вернувшись в свое тело.
Теперь все решала скорость.
- Что со стрелками?
- Уже выдвинулись, - отрапортовал Иритион. - Как и вся пехота. Но разумно ли отправлять арбалетчиков вперед?
- Да, и еще как. - Император достал подзорную трубу.
Конечно, был соблазн оставаться в теле мертвого ворона, обзор был гораздо лучше, однако он не желал рисковать - в случае внезапной атаки он попросту не успеет среагировать.
Из-за пожаров сражение, разворачивающееся на глазах императора, было видно, как на ладони, поэтому он предпочел положиться на подзорную трубу. Иногда техника гораздо надежнее колдовства, он знал это.
Стрелки, намного опередившие медлительных копейщиков, спешились, и на раденийцев по всему фронту обрушился ливень стрел. Поле боя, выбранное Шахрионом, было достаточно широким, чтобы в ряд могли сражаться почти тридцать тысяч человек, с одного фланга оно упиралось в густые виноградники, а с другого - в ровные ряды капустных грядок. Ни справа, ни слева конница ночью не могла пройти. Даше Шахрион не рискнул бы осуществить столь безумный маневр ночью, а значит, Гашиэну, когда он немного придет в себя, предстоит лобовая атака, в которой венценосец, к тому же, не сумеет реализовать численного преимущества. Конечно, никто не мешает волку отправить во фланги пехоту, и он наверняка так и поступит, но не сразу, а лишь когда кровь отольет от его буйной головушки. И Шахрион рассчитывал в этот промежуток времени заметно подсократить армию благороднейшего венценосца.
Сопротивление врагов между тем нарастало, и рыцари смерти с каждым пройденным шагом двигались все медленнее. То один то другой конь падал, пронзенный множеством копий, либо охваченный пламенем, бросая своего хозяина на произвол судьбы. И все равно каждый имперский всадник дорого продавал свою вторую жизнь. Не меньше двух дюжин пехотинцев падало под мечом, прежде чем кому-нибудь особенно удачливому или же сильному удавалось снести бронированному воину голову.
Маги, как видел Шахрион, хорошо помогали раденийцам отбивать атаку - молнии разили мертвецов куда лучше, чем копья, оставляя в их телах глубокие дыры, но и чародеям приходилось расплачиваться за это - буквально на глазах Шахриона один из рыцарей смерти добрался до двух зазевавшихся академиков. Взмах руки, и длинный прямой меч разворотил одного из них на две половинки. Еще взмах! Второй маг присоединился к товарищу.
И все же, Шахрион с сожалением констатировал, что атака захлебнулась. Не то, чтобы он надеялся разбить сто пятьдесят тысяч человек тремя тысячами всадников, но надежда, что кто-нибудь из них доберется до центра лагеря и снесет Гашиэну голову вместе с его горячо любимым венцом, была.
- Если через пять минут они не повернут назад, труби отступление, - приказал император Иритиону. - Я не желаю разменивать всю свою конницу, воскресить которую стоило таких неимоверных трудов, на толпу пехотинцев или окольчуженных варваров, именующих себя благородными.
Сигнал не понадобился. Генерал Бирт опытным глазом воина, побывавшего в десятках сражений, вовремя оценил сложившуюся ситуацию и первым развернул свой клин. Теперь рыцари смерти пробивались назад, к своим. А в спины им летели стрелы, копья и заклинания. Тщетно! Атака удалась, и конница Империи вырывалась из ловушки.
Арбалетчики, не желая быть растоптанными, спешно дали последний залп, израсходовав резервные зажигательные стрелы, и, резво устремились в тыл, за не совсем живой щит мерно приближавшихся пикенеров-зомби.
Император приложил трубу к глазу. Пожары в лагере стремительно тухли, да и с последствиями чар, насланных Гартианом, враги худо-бедно справились, и, как различал Шахрион, армия раденийцев стремительно разворачивалась, облачаясь в железо и кожу, готовясь отразить новое нападение... Или атаковать самим.
Огонь горящих шатров все еще освещал окрестности, и он показывал раденийским рыцарям приближающуюся пехоту Империи. Слишком лакомая цель для обозленных людей, привыкших все свои вопросы решать при помощи силы. Шахрион рассчитывал на вошедшую в легенды недисциплинированность рыцарей Лиги.
И они его не подвели! Шахриону не было видно, под чьими знаменами многие сотни всадников хлынули на поле в страстном желании поквитаться с вероломными обидчиками, да ему и не было до этого дела. Грохот копыт и рев глоток, слившийся в единый боевой клич, наполнили ночь. Рыцари мчались вперед с упоением и решительностью безумцев, а сзади выстраивались все новые и новые сотни, которые должны были развить успех, разметать по полю и нарубить в капусту врагов.
Быть может, венценосец и не хотел такого, не исключено, что сейчас он яростно призывал солдат к порядку, но было уже поздно. Арбалетчики успели влиться в квадраты баталий, а рыцари смерти отойти за них в глубокий тыл, где спешно перестраивались под руководством Бирта. И поэтому удар раденийцев пришелся не по спинам отступающих, а в лоб, на ощетинившиеся пиками ряды молчаливых пехотинцев.
Страшно кричали люди и в тон ржали кони. Шихарион видел их, бьющихся в ночи на пиках его солдат, с пробитыми телами и распоротыми животами, из которых вываливались внутренности.
"Они должны быть сизыми и мокрыми", - подумалось императору.
- А еще они очень приятны на вкус, - подсказала Тень, но Шахриону было не до нее, поле боя приковало к себе все внимание императора.
- Впечатлающее зрелище, - а это уже подтянулся лич.
- Оставил круг Тартионне?
- Да, она справится с обороной.
- Справится.
- Атаковать будет некому - у нас слишком мало магов.
- Благодари Мать, что венценосец остался без трех четвертей своих чародеев. Даже ты не сладил бы с таким количеством.
- И все же мне не помешали бы помощники. Двоих недостаточно.
Шахрион оглянулся. Действительно, сзади стояли два притихших некроманта.
- И чего ты хочешь от меня?
- Нужно снять магов с разведки.
- Нет. Ночной бой - раздолье для внезапных атак. Хочешь повторить свое последнее прижизненное сражение?
Лич недовольно клацнул челюстями, но возражать не стал. Вместо этого он развернулся и покинул командный пункт императора, видимо, в поисках места получше. Даже Шахрион не знал, что этот безумный мертвяк готовит для врагов, но он не сомневался, что сюрприз венценосцу понравится куда меньше, чем ему самому. Вся проблема была в том, что лич собирался принести в жертву около трех десятков человек, а на это требовалось время. Значит, его задача необходимое время выиграть.
Он перевел взгляд на сражение. Гашиэн, в идеале, должен был отправить в атаку основную массу конницу. Но ее не было - остатки первой волны отошли и вперед выступили лучники. Ночь расцвела огненными цветками, это тысячи огненных стрел устремились к армии императора, оставляя в небе ярко-алые следы, а вслед за ними высоко в небесах загрохотало. То, что сорвалось с небес, тяжело было назвать молнией. Скорее, огромный, в дуб обхватом, белоснежный столб, трещащий и разбрасывающий во все стороны снопы искр.
Шахриона на мгновение накрыла волна злобы - проклятый волк оказался умнее и выдержаннее, чем ему следовало. Неужели успел что-то пронюхать про новую имперскую армию? Император тряхнул головой, успокаиваясь - не критично, старания венценосца ничего не изменят.
- Решили совместить две атаки, чтобы хоть одна прошла. Да, Гашиэн все-таки умеет воевать, - веселым голосом проговорил Шахрион. - Пускай попробует.
- Владыка, - подал голос верный Иритион. - Что это?
- Гнев Сына. - Ответил ему император. - Они решили играть по-крупному.
Пускай лишь у магов Матери есть возможность подпитываться болью и кровью невинных, чародеи стихий компенсировали свою слабость количеством. Даже в лучшие времена на одного некроманта приходилось трое академиков. Сейчас же количество увеличилось до двадцати к одному. К счастью, эти два десятка решили, что вцепиться в глотки друг другу будет интереснее.
Столб, сотканный из тысяч молний, при попадании могущий разметать всю армию, ударился в прозрачный ледяной щит, сплетенный из мириадов замороженных капель, витающих в тучах. Работа была столь мастерской, что Шахрион даже не сомневался - это постаралась Тартиионна.
Обычный лед никогда бы не выдержал всесокрушающую мощь Гнева Сына, однако Зеркало Сестры, сильнейшее защитное заклинание в арсенале магов воды, способно было отразить и не такое. С ревом тысячи разбуженных драконов пламя развернулось, чтобы уйти в небеса, пробив огромную дыру в облачном покрове, сквозь которую землю осветила луна.
К сожалению, на отражение стрел уже сил не хватило и те собрали щедрую жатву в плотных рядах пехотных баталий. Десятки молчаливых фигур занялись огнем, который быстро перекидывался с одного неупокоенного на другого. Арбалетчикам пришлось отвлечься от ответных залпов, чтобы под прикрытием павез, пробираться в ряды зомби и тушить своих неживых боевых товарищей.
Новые стрелы сыпались с чудовищной скоростью и уже люди стали жертвами этих длинных - в локоть-полтора - вестниц смерти.
- Конницу в галоп, пехоту бегом, живо! - Скомандовал Шахрион, по привычке отдавая приказы голосом. - Отпугните их стрелков!
Враги, увидев приближающихся всадников, бросились врассыпную к лагерю, за щиты пехотинцев. И спешенных рыцарей. Гашиэн вытащил из седел добрую половину своей конницы, и благородным всадникам пришлось укоротить копья и снять шпоры. Наверное, сейчас они вне себя от ярости из-за такого унижения.
- Ну что же, пускай попробует опрокинуть наши баталии в пешем строю. А заодно, удачного ему обстрела. - Криво усмехнувшись, пожелал император.
К несчастью для живых, существует лишь два надежных способа уничтожить армию мертвых, не прибегая к магии света. Зомби можно спалить или отрубить им головы. Лучники псов попытались проделать первое, теперь же пехоте предстояло второе.
- Генерал, вышли еще разведчиков на фланги. Живых. Гашиэн не дурак. - Обратился Шахрион к Иритиону. - Он обязательно попробует воспользоваться численным преимуществом.
- Слушаюсь. - Иритион жестом подозвал одного из своих спутников и передал ему приказ.- Владыка, как думаешь, мы нанесли врагу большой урон?
- Понятия не имею, - ответил император, задрав голову. - Да, вот еще что. Возглавь резерв и действуй по усмотрению.
Иритион поклонился и покинул Властелина.
Ему показалось, что он вернулся на несколько месяцев назад и сейчас вновь стоит на башне в Черной Цитадели - в небесах, как и тогда, схлестнулись две неодушевленные стихии, принявшие на этот раз вид огромного волка, чье тело составляли молнии, и змеи, кольцами которой стали тучи, а клыками - водяные жгуты.
- Поразительно, Тартионна опять навязала им силовую схватку. Неужели она так уверена в себе, - пробормотал Шахрион.
Безусловно, осенью, его госпожа проявила себя с лучшей стороны - вражеским чародеям пришлось пасовать перед ее могуществом и это стоило исиринатийцам несколько тысяч солдат, но получится ли войти дважды в одну реку?
Его внимание привлек усиливающийся шум на поле боя. Это пошла в атаку новая волна пехоты. Шахрион внимательно следил за сражением - нет ли какого умысла или хитрости, не пытается ли его венценосный враг сотворить какую-то хитрость? Но нет, тот продолжал гнать солдат ровными рядами лишь для того, чтобы они завязли в болоте стальных пик имперских баталий. Да, его армия несла потери - от топоров и молотов, рубящих шеи и разламывающих черепа вместе со шлемами, от огненных стрел, от магии немногочисленных чародеев, не занятых схваткой в небе, но за каждого убитого имперца, живого или мертвого, раденийцы платили четырьмя, а то и пятью солдатами.
И чем дольше продолжалась бойня, тем неспокойнее становилось на душе у Шахриона.
Почему молчат разведчики? Где донесения от них? А может, враг обходит их с тыла? Или, вездесущие эльфы нарушили уединение в своих лесах, чтобы помочь былым союзникам? А может, оставшиеся в живых жители столицы перебили немногочисленный гарнизон, оставленный им, и освободили пленников, которые сейчас спешат на шум схватки?
В это время в бой вступил резерв, цементируя собою слабый участок и у Шахриона засосало под ложечкой от неприятных мыслей.
Он судорожно сжал руками вожжи.
Что же он упустил? Что? Что?! Что?!!!
- Нервничаешь? Злишься? Неуверен? - раздался за ухом вкрадчивый голос. - А куда же попал всезнайка, просчитавший все на сто шагов вперед? Ау-у, где же ты? И так всегда было: чуть что не по плану, сразу истерика.
- Заткнись.
- Что-что?Я не слышу. Уж не грубишь ли ты мне? Ну а что, прохлопать хитрость врага, а потом сорвать злость на советниках, это у вас, Черных Властелинов, в крови.
- Замолчи!
- Да ладно тебе, впервые, что ли проигрывать? Зло ведь всегда должно терпеть поражение не забыл?
- Закрой свой грязный рот!!!
Тут он понял, что все окружающие смотрят на него широко раскрытыми глазами.
- Владыка, что с тобой? - изумленно молвил кто-то.
- Ничего, все в порядке, - он попытался улыбнуться, вышло не очень.
Не обращая внимания на обеспокоенные взгляды, Шахрион мысленно связался с рыцарями смерти, командующими двумя баталиями второй линии.
- Немедленно отойдите в тыл и остановите свои войка перед лагерем.
"Конница, что же мне сделать с конницей", - лихорадочно думал Шахрион, наблюдая, как подчиняясь его командам, почти пять тысяч солдат единовременно выходят из боя. С каждой секундой беспокойство, овладевающее им, становилось все сильнее, а позади язвительно хохотала Тень. - "Нет, это не безумие. Я что-то упускаю. Гашиэн не может отправить всю свою армию на убой только потому, что я его разозлил, у него должен быть план. Эти атаки - способ отвлечь меня и потянуть время".
Он прикусил губу. Ну же, думай, император, думай! У Гашиэна было время, чтобы подготовиться, а то, что он сразу же пресек лобовую конную атаку, доказывает лишь одно: венценосец в курсе сражений с Саргиленами и марейнийцами. И пускай Гашиэну пришлось начать сражение на неудачных позициях, неважно, он просто обязан был пустить в ход домашнюю заготовку!
Десятки вариантов развития сражения чередовались в голове Шахриона, давясь, и расталкивая друг друга, стремясь занять почетное место в мозгу императора, но он безжалостно отбрасывал их, пытаясь встать на место своего врага.
А не хочет ли его величество закончить сражение одним филигранным ударом? Он же не знает, что армия не подчиняется более одному единственному командиру и что убийство даже всех некромантов не превратит пикенеров в толпу баранов, неспособную к сопротивлению. А значит, он вполне может пожелать нужно найти главного некроманта - Гартиана, - чтобы отправить его на тот свет.
Но этого мало. Лич и в ближнем бою может перебить хоть тысячу человек, попросту выпив их души. Нет, тут что-то еще...
Озарение было подобно вспышке молнии.
А если его величество взял в плен несколько высоких сынов и предложил тем увековечить свои имена? В сражении при Змеевке орденцы сумели ценой своих жизней убить верховного мага, почему бы не попробовать еще разок?
- Любопытная версия, - заметила Тень. - Но в ней есть изъян: в прошлый раз Орден пожертвовал собой чуть ли не в полном составе. Что смогут сделать несколько слабаков, которые настоящего некроманта и вблизи никогда не видели?
- Лучше идей у меня нет! - рыкнул на нее Шахрион, в очередной раз отгораживаясь от своей назойливой собеседницы, слова которой с каждым разом раздражали его все сильнее и сильнее.
Откуда враги могут прийти? Виноградники, только они! Но где же разведка, почему она молчит? Большой отряд невозможно укрыть от птичьих глаз!
- Иритион, срочно выясни, чем заняты некроманты-разведчики. Быстро!
Ответ пришел вместе с мальчишкой-оруженосцем. Именно такой, как Шахрион и боялся.
- Владыка, - прокричал паренек, - некромантов забрал извечный! Сказал, что они нужны ему.
- Чтобы Мать разорвала его пополам! - выругался Шахрион под хохот Тени.
- Все резервы на правый фланг, строить линию напротив сада и живее, не то опоздаем! Гонца к Гартиану, скажи, что враги собираются ударить по нему с фланга и у них есть маги Ордена, пускай заканчивает ритуал и готовится к обороне!
Закончив раздавать приказы, Шахрион выхватил из кармана кристалл и перенес свое сознание в тело ближайшей мертвой птицы, которую тотчас же направил к садам.
Только бы успеть, только бы успеть! Нет, он не проиграет также как отец, он справится и победит!
Страх, впервые с начала войны, подобно огромной змее сдавил его своими кольцами, и Шахриону стало не по себе. Он чувтсвовал, как теряет контроль над собой, над своим телом, понимал, что это проделки Тени, но ничего не мог с собой поделать. Ужас, животный и всепоглащающий, с головой захлестнул его и Шахрион застонал от напряжения. Он не сдастся сейчас, когда победа так близко!
"Возьми себя в руки", - приказал себе император. - "Страх - самое опасное оружие, не поддавайся ему"!
Отпустило. Он вновь взял под контроль мертвую ворону. Птица снижалась и Шахрион мог различить каждый камешек, листочек на виноградной лозе, будто любовница обнимавшей жердь, но не находил ни единого следа раденийской армии.
"Я ошибся"? - подумал он. - "Нет, невозможно, этого не может быть. Еще круг"!
Птица рыскала над старыми раскидистыми яблонями, не находя ни единого следа вражеской армии и Шахриона захлестнула волна паники.
Неужели Тень была права, и он сходит с ума? Если это так, то Империя может перестать существовать всего лишь из-за безумия своего Властелина. И от этой мысли паника лишь усилилась.
В виноградниках никого не было, но где тогда? Где?
Справа что-то блеснуло. Всего лишь на миг, но Шахриону этого хватило. Мертвый ворон круто повернул и стрелой полетел к источнику этого неясного блика. Долететь он не успел - неведомая сила вытолкнула Шахриона из тела птицы и вернула его назад, подарив на прощание невероятную боль, но это уже ничего не значило. Он разгадал вражескую хитрость.
- Враги идут через виноградники, они заходят нам в тыл! - Закричал Шахрион, напрямую раздавая приказы рыцарям смерти.
Последним он коснулся Бирта, повелев тому вести всю кавалерию в тыл. В подзорную трубу император увидел как войска спешно перемещаются, вот только хватит ли у них времени?
Он совершенно перестал следить за основным полем боя, развернув коня и вглядываясь в ночную тьму позади себя. Исход сражения решится здесь и сейчас.
Из темноты один за другим выскакивали всадники с копьями наперевес. Да, через фланги коннице не проскакать, но кто мешает им спешиться и провести коней на поводу? Теперь замысел венценосца стал понятен. Зачем убивать лича, если можно обезглавить армию, внезапной атакой отправив на тот свет человека, цементирующего рыхлую - без наследников - Империю? Гашиэн рисковал, если бы лич, которому не хватало магов, не забрал разведчиков, раденийцев могли бы и обнаружить раньше, но и Шахрион не единожды ставил на кон свое будущее.
- Грациозное решение, ваше величество, и очень умное. - Прошептал Шахрион. Император смотрел на медленно приближающихся всадников и мысленно обругивал себя последними словами.
Это его вина. Это он прозевал контратаку. Он должен был предвидеть, что Гашиэн не станет изничтожать всю свою армию только потому, что так будет угодно императору и придумает какой-нибудь хитрый план. Но Шахрион позволил своим победам и своей гениальности убаюкать себя. Он зазнался, подумал, что просчитал все с первого и до последнего шага и вот результат.
Сейчас исход всей кампании решат минуты. Всего несколько минут. Кто успеет раньше - рыцари Лиги с магами Ордена или его рыцари смерти?
- Сейчас ты проиграешь, сейчас ты проиграешь, - радовалась Тень. - Готовься стать очередным неудачником в вашем обширном семейном списке.
Император скрипнул зубами и потянулся за пазуху. Похоже, ему придется пустить в ход свой новоприобретенный козырь, на который он возлагал очень большие надежды. Значит, пережить войну ему не получится в любом случае. Жаль, но, может быть, хотя бы удастся спасти армию.
И тут по наступающим всадникам, словно огромный хлыст, ударил толстый жгут, сотканный из первозданного мрака. Он напоролся на горящий нестерпимым светом щит и пробил его, пройдясь по рядам кавалеристов.
Люди Гашиэна падали замертво вместе со своими конями. Плеть тлена не калечила, не жгла, не растворяла кожу и внутренности. Она просто выталкивала души из тел, отправляя их к Матери, оставляя пустые оболочки, годные для дальнейшего употребления.
Проклятый безумный мертвец успел! В последний момент, но успел!
Топот тысяч копыт сзади возвестил о том, что Бирт тоже не опоздал. Минуты, выигранные Гартианом, сделали свое дело. Обтекая императора и его немногочисленную свиту со всех сторон, на вражескую конницу устремился поток мертвых всадников в черной броне, неукротимых и не знающих пощады.
Два копья из чистого света ударили по ним, проделав обширные просеки, но это уже не могло изменить ничего. С ужасающей целеустремленностью и молчанием рыцари Империи врезались в ряды раденийской конницы.
Шахрион перевел дух. Самообладание вновь возвращалось к нему.
- Кажется, мы спасены. - Он посмотрел на вышедшую из боя и спешащую к новой схватке резервную баталию под командованием Иритиона. - Половину резерва остановить. На случай, если у его величества спрятаны еще какие-нибудь козыри.