Луна спокойно с высоты
Луну спокойно с высоты
В заглохший прудик уронили.
Вчера небесной красоты
Девицу здесь похоронили.
О, всеобъемлющий покой!
Листочки, птицы, хлорофилл.
С лопатой, заступом, киркой,
Ползет к могиле некрофил.
И входит он, любить готовый
И входит он, любить готовый,
В пизду Тамары снова, снова.
Толчками грубыми ебет.
И песни гнусные поет.

Тамара, бедная Тамара!
Зачем ты отдалась ему?
Он- Демон. Для него ты- шмара.
Зачем же ты пришла к нему?

Огонь пизды- огонь жарчайший.
Его не погасить водой.
Здесь нужен уд, уд величайший.
И нужен ебарь неземной.

Такой, как Демон. Ах, Тамара.
Стонала ты, ебяся с ним.
Да, на земле теперь ты- шмара.
Но хуй же с ним, с земным!

Земное- страхи и сомненья
И сплетни православных шлюх.
Ебись, Тамара! Жизнь-мгновенье.
Ебись и ты, мятежный Дух.
Молчи, скрывайся и таи
Молчи, скрывайся и таи
Развратные мечты свои.
Когда в ночи и в тишине
Всходят и заходят оне.

Когда ты видишь бабу и
Становишься, как бабуин
А мысль одна... Молчи, молчи!
И хуй тихонечко точи.

Тогда - чрез таинство и ложь.
Мечту ты в сраку отъебешь.
Мы все учились понемногу
Мы все учились понемногу,
Как надо женщину ебсти.
Куда присесть, поставить ногу.
Как ноги бабы развести.
Как засадить, как сунуть в сраку,
Как поднагнуть и приналечь.
Как сунуть в рот, как ставить раком,
Как просто с бабою прилечь.
Как послунявить клитор сочный,
Как подлизать ее очко.
Как сделать ей стояк бессрочный.
Как усадить ее торчком.
Как бабе кончить на животик,
Как до оргазма довести.
Как в темноте нащупать ротик.
И в рот ебсти, ебсти, ебсти.
Люблю тебя, Петра творенье
Люблю тебя, Петра творенье,
Мое любовное томленье
Поднимет уд.
Ты - тут как тут.
Мне сделаешь бондаж мошонки,
Подвесишь за ноги меня.
И обзовешь меня тушенкой,
Добавив аццкага огня.
Прищепки на соски прикрепишь-
Садистки-благородный труд.
Из пластилина тут же слепишь
Огромный и тостенный уд.
И этот уд мне сунешь в анус,
Затем, заткнув мне кляпом рот.
Возьмешь ты плетку из титана
И станешь жопу мне пороть.
Лига Выдающихся Джентльменов
Сели, трубки покурили.
Дым седой вином запили.
Полчаса поговорили
О дороговизне лилий.
Помолчали и помялись,
Над Прутковым посмеялись.
Потравили анекдоты
Про Сперанского заботы.
Время? Полночь налицо.
Ржевский почесал яйцо.
Тоном старого прораба:
"Господа, пора по бабам".



Белеет парус одинокий
Белеет парус одинокий.
Я в лодке с девкой из Мисоки.
У пеликанов перепонки.
Ракушка над пиздой японки:
Татуировка. Сиськи мну.
Для уда берегу слюну.
Вот вставил. Принялся ебсти.
Японка стонет. Снасть скрипит.
О, боги! На лицо Мидзури.
Послал струю светлей лазури.

Возвращение Луки Мудищева
Больничка. Запах трупный, скотский,
Грязь, стоны, вши и звуки бзды.
И врач какой-то идиотский
Не лечит без хорошей мзды.

И здесь-то, средь старух убогих,
Среди чахотошных калек.
Лежит, поднявши кверху ноги.
Нам всем известный человек.

К ногам поднянтым хуй привязан
Восьмивершковый исполин.
И тут же-глянь- листок с приказом:
"Лука Мудищев, мещанин".

Лука Мудищев! Как же, как же!
Он бабу вусмерть уходил.
И вот теперь, - обескуражен,
Зеленый, словно крокодил.

Но вот Лука пошевелился.
Глаза открыл, харкнул, зевнул.
Багровой кровию налился
И очень громко перданул.

К нему- сестрица поспешила:
-Как себя чувствуешь, Лука?
-Как в сраной жопе- шило.
Как муха в лапах паука.

Сестрица, милая, нельзя ли 
Меня отсюда отпустить?
Здоров я, не было печали.
Хочу пить водку и ебстись.

Сестра задумалась глубоко.
Дотронулась до елдака.
И тут же ожил лежебока.
И громко застонал Лука.

Елдак Луки поднялся важно
И что-то началось в муде.
А у сестры вдруг стало влажно
В весьма подветренной пизде.

Сестра пошла к чулану. Следом
Пошел Лука, как сатана.
Старухи, заняты обедом
Не углядели ни хрена.

***
Когда Лука чулан покинул-
Попала под муде вожжа.
Лука- к дверям, согнувши спину.
И по прошпекту побежал.

Я московский озорной гуляка
Я московский озорной гуляка.
Вот бордель- известная клоака.
Захожу. Накручены усы.
Уд топорщит новые трусы.
Вот мамзели. Хи-хи-хи-хи-хи.
-Почитайте, батюшка, стихи.
 "Я московский озорной гуляка".
и т.д.



Похоть
-Донна Анна, я горю и пылаю.
Губы алые твои я желаю.
Сиськи полные твои, твою сраку.
За тебя готов хоть в петлю, хоть в драку.
В моих мудях собирается семя.
Уд твердит, что пришло его время.
Эх, сымаю портки! Эх, гуляю!
Донне Анне в пизду хуй вставляю.
Густо стонет она, подвывает.
Рот для уда скорей разевает.
Командор спешит меня отмудохать.
Ах, зачем я не сдержал свою похоть.

Древний грек по имени Платон
Древний грек по имени Платон
Стадо как-то вывел на плато.
Лег в траву, представил он афинку.
Взор его упал на животинку.
Чем не афинянка та коза?
И горда, и, право, егоза.
"Философствуя, ты распаляешь плоть"
Думает, а сам козу ебеть.
Горе от ума
Чацкий
Не кушал ничего,
Я год блуждал по свету.

Ольга
Да в поисках чего?

Чацкий
Да в поисках минету,
Такого, чтобы оторвался уд.

Ольга
Ах, Чацкий, не сочту за труд.

Чацкий:
Я рад, душа моя. 

(снимает панталоны)

Сосите.

Ольга
Да вы меня заставьте, не простите.

Чацкий
По принуждению?

(бьет Ольгу по щекам, сует елдак ей за щеку)

Так получи же, сука.

Ольга
Аааааааах! Фот таг. Фсе остальное - скука.

конец. 


Чем меньше женщину мы любим
Чем меньше женщину мы любим
Тем больше шансов поебстись.
Чем меньше курочку голубим,
Тем легче курочке снестись.
Поменьше слов, побольше дела.
Вот встретились: "Привет", "Привет".
"А ты изрядно похудела.
Не сделаешь ли мне минет?"

Ночь, улица, фонарь, аптека
Ночь, улица, фонарь, аптека.
У фонаря два человека.
-Ирина, можно попросить?
Вот эту штучку укусить?
Да, да, Ирина! Так. И здесь.
А я тем временем в пизде
Поковыряюсь. Ира! АААА!
Вот так. Уздечка. Голова.
Сосите, Ира, я молю.
Четыре шекеля к рублю.
Но отстранитесь. О, яйцо!
Хочу я кончить на лицо.

Сказка о Карине Шапковой и Сергее Волчкове
Жил да был Сергей Волчков
Извращенец, из торчков.
Жил в избе, в лесу, один.
Зверовидный гражданин.
А у самой кромки леса
Там жила его принцесса.
Думал, лежа на перинах,
Он о Шапковой Карине.
Как он ей поднимет ногу,
Вставит уд в пизды берлогу.
Как она застонет громко
В похоти своей потемках.

Ну, да ладно. Дело в том,
Что, страдая животом.
Да на краешке села
Бабка Шапковой жила.
-Слышь, Карин.- сказала мама.
Ты пойди чрез лес и прямо.
До проезжих до дорог
Бабке отнеси пирог.

-Хорошо, - сказала дева
Выходя с ведром из хлева.
Побежала собираться,
Бриться, мыться, одеваться.

Ножки стройные побрила
И пизду она подмыла.
Губы- красною помадой,
Брови- цветом шоколада.
Подвела свои глаза
Ах, Карина, егоза.


Стринги белые надела
В зеркале - прекрасно тело.
А в окне торчали лица-
Все при ней, как говорится.

"Лиф не нужен"- так решила.
Дырочку в чулке зашила.
И чулочки натянула
И тампон в пизду воткнула.

Платье красное одела
Что едва прикрыло тело.
Причесалась дева снова.
И- смотрите-ка!- готова.


продолжение следует

Бордель Желание
Побрил мошонку, грудь, подмышки.
Натер маслами толстый уд.
А в анус я засунул вишню.
И так отправился на блуд.
Бордель "Желание" встречает
Легчайшим запахом волос.
Здесь похоть чтут и привечают.
Здесь всякий- половой колосс.
Татьяна Ларина разводит
Прелесны ножки пред тобой.
Иль Шагане тебя заводит
Зовет куда-то за собой.
Здесь Мата Хари, здесь Малена,
Здесь Эсмеральда и Кармэн.
И даже Беркова Елена.
И даже Иоланда Чен.
Здесь есть, где разгуляться хую.
Так не теряйся, друг и брат.
Бери себе пизду такую,
Какую хочешь ты ебать.


Ты меня на рассвете разбудишь
Ты меня на рассвете разбудишь
Моих мудей тихонько касаясь.
Спящий уд ты поглаживать будешь
Жаждой ебли неистовой, маясь.
Я проснусь, и со мною проснется
И восстанет со сна уд огромный.
Над пупком моим уд встрепенется.
Взгляд твой станет болезненно-томным.
В жадной похоти утреннем яде
Для меня ничего нет милее.
Ты введешь в себя уд и присядешь.
И задвигаешь сракой скорее.

Любовь, любовь, гласит преданье
Любовь, любовь гласит преданье
Пизды и хуя сочетанье
Их состыковка, их слиянье,
Ебли неистовой алканье,
Минета дикого желанье,
В расселину манды толканье,
Бывает, кстати, спотыканье.
И расстыковка, и руганье.
И снова состыковка в сранью
И продолжение ебанья.


 Я пришел к тебе с приветом
Я пришел к тебе с приветом
За отменным за минетом.
Полчаса поговорили,
Ели краба, водку пили.
Ты устроила стриптиз-
Неожиданный сюрприз.
Мой привет зашевелился,
Кровью свежею налился.
Муди стали тяжелей,
В них молофья, как елей.
Ты к штанам моим прильнула
Глазом на меня стрельнула.
Расстегнула мне ширинку
Выгнула по-рысьи спинку.
Уд достала, подрочила,
И за щеку поместила.

Сижу за решеткой, в темнице сырой
Сижу за решеткой, в темнице сырой.
А ебли охота сурьезно порой.
Представишь: красивая баба идет,
А жопа ее своей жизнью живет.
И сиськи- вверх-вниз,
И лохмата пизда...
Встает мой товарищ
Яйцатый тогда.
Беру его в руку и долго дрочу,
И стены узилища крашу в кончу.
Я к Вам пишу, чего же боле
Я к Вам пишу, чего же боле,
Онегин, Вы подлец и хам.
Сейчас гуляете на воле.
Улыбки возбуждая дам.
Как Байрон, Вы угрюмый, томный,
Сисяндры мнете у княжон
И Ваш, пардон, елдак огромный,
Молофьей свежей заряжен.
Спешу обрадовать, мой милый,
В саду встречались мы не зря,
Не зря еблись со страшной силой.
Теперь от Вас брюхата я.


Вдаль идут державным шагом
Вдаль идут державным шагом.
Видят: баба. Выходи!
Ванькя, Петькя, Санькя, 
гляньте!
Что за срака у бляди.
Ну, выкуривай, берите!
Ишь, визжит, что тот ведьмак.
Санькя и Ефим, держите!
Ванькя! Доставай едлак.
Так ее, цареву падаль!
В рот, и в сраку, и в манду.
Получила, сука, рада?
Вьюга в трубы ду-ду-ду.

Вдаль идут державным шагом.
Кто в сугробе, выходи!
А ниче была та баба.
Поблуди-ка, поблуди.

Какая ночь! Луной был полон сад
Какая ночь, луной был полон сад.
Стояла раком ты, и твой объемный зад
Меня тревожил. И, луною полный,
Я уд всадил в сверкающее лоно.
Трясутся сиськи, двигается зад.
Ты стонешь, извиваясь подо мной,
Твоими стонами был полон сад!
Как хорошо ебстися под луной.



Так беспомощно грудь холодела
Так беспомощно грудь холодела.
Что-то божинька мне говорил
Про порок и про душу и тело,
Точно кто-то пощечины бил.
Но я божиньку враз отогнала
Когда в комнату дядя вошел.
-Сколько стоит четыре с аналом?
Я ответила, и он вошел.


Мама, глянь-ка из окошка
-Мама, глянь-ка из окошка.
-Что там? -Тетенька с лукошком
Шла, лукошко уронила,
И к лукошку наклонилась.
Ветер пощипал мадам
И открылся ейный срам.
Мимо дядя проходил
Тете в сраку засадил.
-Сына, это ж не окно!
Это русское кино.


Выдь на Волгу чей стон раздается
Выдь на Волгу: чей стон раздается над великою русской рекой?
А, так то Катерина ебется и себе помогает рукой.
Хахаль в русском камзоле так нежен, срака девы сурьезно трещит.
С теплохода под именем "Нежин"
Некто дрочит, на еблю глядит.


Итак, она звалась Татьяна
Итак, она звалась Татьяна.
С утра раздета, полупьяна.
В кровати курит косячок
За печкою поет сверчок.
Ушли уланы и корнет
(Тот, что так требовал минет).
Татьяна курит, дым струится
В пизде истома шевелится.
Какая ночь, какие ласки.
Какие для кровати встряски!
Татьяна пальчик погружает
В пизду. И, думая о наглеце,
Себя тихонько ублажает
С засохшей спермой на лице. 



Скажи-ка, дядя, ведь недаром
-Скажи-ка, дядя, ведь недаром
Она еблася с кочегаром?
С вонючим, грязным стариком,
Убогим, пошлым мудаком?
Она- красавица гламурна,
И черноброва и фигурна.
А вот- лежит под подлецом
И он ей кончил на лицо.

-Племяш, умей бабло копить
И даже, если ты мудцо,
Ты сможешь Джоли засадить
И кончить Ксюше на лицо.


Шагане ты моя, Шагане
Шагане ты моя, Шагане.
Азиатского порно звезда,
Все при ней: срака, сиськи, пизда,
Узкоглазая, как Чингиз-хан.
Засадить бы тебе при луне
Шагане ты моя, Шагане.

Шагане ты моя, Шагане.
Потому что я с севера что ли,
Я хочу засадить тебе в поле,
При похожей на жопу луне.
Шагане ты моя, Шагане.



Во глубине сибирских руд
Во глубине сибирских руд
Семь гномов девушку ебут.
Она же сном глубоким спит.
Кровать дубовая скрипит.
И только слышно в тишине:
-Фалькор, ты ебся, дай же мне.