Арамео обвёл соратников внимательным взглядом. Кто из них мог предать банду и нарушить её планы, самовольно устроив Жатву возле кеваринской столицы? Перри, Торесу и отсутствующему Вилу он доверял как себе. Глаза лидера остановились на пятом члене банды.
Линсон спокойно выдержал его взгляд. Нет смысла подозревать того, кто последние дни только и делал, что всеми силами отговаривал пиявок от использования Порчи. Арамео пришёл к тем же выводам и отвернулся, задумчиво сложив руки на груди. Было ясно, что в этот раз Порчу выпустили не пиявки, а кто-то другой.
- Кто ещё мог знать о тайных свойствах нар'силена? - спросил он, не обращаясь ни к кому конкретному. Ноги лидера мерили комнату неспешными шагами.
- Та ма'аари, которую Линсон водил по Турте, - озвучила Перри общие мысли.
- И все, кому она об этом рассказала, - добавил проводник. В свете последних новостей у него созрели собственные планы на крылатую деву, и незачем было приковывать к ней всеобщее внимание.
- Крылатые об этом что-нибудь говорят? - спросил Арамео. Пиявки в ответ помотали головами. - Как я и думал. Они не стали выносить секреты Порчи за стены ассамблеи, чтобы не поднимать панику.
- Тогда из подозреваемых у нас только девка из Серебряных Крыльев и совет, - подытожил Торес.
- Прибавим сюда изыскателей, - добавил главарь. - Тайны тайнами, но кто-то должен был заняться изучением данных из Бартелиона - не станут же старейшины тратить на это своё драгоценное время. Наверняка учёные уже ломают головы, разбираясь с показаниями среброкрылой.
- Каков план действий? - спросил боец.
- Есть шанс, что крылатые сделают работу за нас, - сказал Линсон, стараясь, чтобы в его словах проскакивало устоявшееся в банде пренебрежение к небесному народу. - Ведь наша цель была в том, чтобы заставить их взбунтоваться и выбить информацию из старейшин, так?
- Можешь не продолжать, Линсон, - ответил Арамео. - Снова пытаешься отговорить нас от Виоранна. Поскорей бы покончить с этим делом, чтобы ты наконец перестал ныть.
- Значит, планы не меняются? - Проводник уже перестал удивляться и возмущаться непреклонности бывшего друга.
- А с чего бы им измениться? Что у нас на западе: простые леса да холмы. Незаселённые земли. Сомневаюсь, что этого хватит для бунта. Мы должны действовать наверняка.
- А если и правда хватит? - уцепился Линсон за спасительную ниточку. - Если со дня на день старейшины сдадутся и расскажут всё, что знают о Порче, а нас не окажется в городе?
- Не окажемся в Ханералле - узнаем всё в другом месте. Слухи здесь разлетаются быстро, причём разлетаются в самом прямом смысле. Когда доберёмся до Виоранна, новости из столицы уже будут звенеть там на каждом углу.
- Может статься, что они зазвенят уже сегодня, - без особого энтузиазма предположила Перри. - Может, закончим спорить и наконец отправимся на разведку? Я и так потеряла четверть часа, пока стою тут с вами.
- Согласен, - кивнул лидер. - До завтра работаем в прежнем режиме. Я отправляюсь на башню Алаора - понаблюдаю с высоты, что творится в реальности. Перри, на тебе пивные и забегаловки, как обычно. Торес...
- Чур, я за город, - вызвался боец. - Хочу сам глянуть на этот новый рассадник Порчи.
- Кто-то должен заглянуть в кварталы воителей, - напомнил лидер. - Совет Эл'таро мы подслушать не можем, но солдаты, глядишь, о чём-нибудь, да проболтаются.
- Солдаты? Им-то откуда знать? - удивилась Перри.
- Оттуда, что одна из них лично побывала в Турте. Может, среброкрылая и не отчитывается перед простыми летунами, но среди своих ей не позволят молчать. Особенно сейчас.
- Я пойду, - сказал Линсон. Пиявки разом повернулись к проводнику, удивлённые его несвойственным рвением. - Я послушаю, что говорят в казармах, - добавил он на случай, если его неправильно поняли.
- Ты ведь ещё не добил их язык, - напомнил ему Арамео.
- Я услышу, если в одной фразе прозвучат слова "Порча" и "нар'силен", - парировал проводник. - Всё равно я должен чем-то заняться, не сидеть же тут без дела.
- Тоже верно, - признал лидер. - Ладно, иди погрей уши. Может, и разберёшь что-нибудь стоящее. За работу!
Четверо бывших воров спустились на улицу. Перри отправилась в сторону злачных заведений, Торес ушёл к обвалившемуся мосту на юге, а Линсон в компании Арамео двинулся на запад. Вдвоём они миновали жилые кварталы и пересекли длинный мост, соединяющий этот диск с западным. Главарь пиявок ничего не говорил и оставался погружён в собственные раздумья. Линсон понимал, что бывший друг ему не доверяет, и радовался уже тому, что удалось без лишних споров выбить себе дежурство в нужном месте.
Башня Алаора стояла на одном из центральных дисков, соседствовавших с Небесным Престолом. Эта вышка была восточной, ещё три таких же расположились по остальным сторонам света, и каждая была построена в честь древних героев Кеварина. Две из них - северная и южная - были хорошо видны уже отсюда, но ни одна из них не превосходила высотой престол Ва'лара.
Для пиявок ценность этих башен состояла в верхних помещениях, чьи решетчатые стены позволяли наблюдать с высоты за всей панорамой города, но зазоры между досками были достаточно узкими, чтобы находившийся внутри человек или ма'аари не был виден снаружи. Однажды Линсон провёл целый день на восточной башне, любуясь красотами небесной столицы.
Не прощаясь, Арамео свернул к вышке, а Линсону предстояло пересечь ещё один мост над пропастью, чтобы оказаться в кварталах воителей. Рассеяв внимание, он позволил Окуляру скукожить пространство и вскоре, оставив позади второй мост, остановился перед многоэтажной постройкой, где располагалась штаб-квартира и покои элитного отряда Серебряных Крыльев. Здание состояло из четырёх полукруглых сторон, которые, примыкая друг к другу, образовывали некое подобие лепестка. Проводник прошёл внутрь.
Конечно же, он не собирался сегодня никого подслушивать, а ангельский язык знал намного хуже, чем подозревал Арамео. Будь он уверен в правильности своего союза с пиявками, то зубрил бы словари день и ночь, но приходилось признать, что голова Линсона в последние дни была забита вовсе не повышением своей полезности в глазах напарников.
Сайтеми запустила третью Жатву.
Для Линсона это было ясно, как день. Он помнил лицо девы, когда перед ней предстал лес призрачных деревьев, захвативший центральную площадь Турты. Помнил охватившее её отчаяние. Сайтеми была единственной из своего рода, кто знал правду и, что важнее, видел её своими глазами. И он хорошо понимал растерянность девы, вынужденной подозревать своих же соплеменников. Ещё бы не понять, когда сам Линсон оказался ровно в такой же ситуации. У него на глазах бывшие друзья сходили с ума и бредили уничтожением целых городов, а Сайтеми тем временем мучилась осознанием, что виновник Порчи прятался среди её народа.
Возможно, стоило найти её раньше и обо всём рассказать. Тогда удалось бы избежать очередной катастрофы. Почему же Линсон этого не сделал? Наверное потому, что не доверял воительнице. Опасался, что Сайтеми предпочтёт не разговаривать с ним, а передать на руки старейшинам, раз уж он столь удачно подвернулся ей под руки.
Находясь в Турте в компании голема, они пережили вместе немало приключений. Сайтеми показала себя честной и порядочной девушкой - пожалуй, самой порядочной всех, кого проводник встречал в своей жизни. И всё же что-то мешало ему полностью довериться крылатой деве. Линсон не понимал природы этого странного чувства, но сегодняшнее происшествие отбросило все сомнения.
Сайтеми предала свой народ и устроила диверсию. Если он правильно понимал порядки и традиции ма'аари, то осквернение родных земель вкупе с недопустимо плотной посадкой священного древа будет расцениваться как страшнейший из грехов. Воительница Серебряных Крыльев навсегда замарала своё имя, но в то же время очистила его перед проводником. Теперь он не сомневался в необходимости увидеться с ней и как следует всё обсудить. Оставалось только узнать, где Сайтеми живёт.
Восьмиэтажное здание насчитывало двадцать восемь квартир, и на вид все они казались одинаковыми: просторные полукруглые помещения с огромными окнами и парой перегородок для спальни и туалета.
Если о статусе ма'аари можно было судить по их финансовому состоянию, то Серебряные Крылья и впрямь были элитой во всех отношениях. Каждая из квартир могла вместить в себя четыре комнаты наподобие той, которую пиявки облюбовали в качестве базы. Резная разукрашенная мебель с отвалившейся позолотой, выцветшие картины вдоль стен, стройные ряды хрустальных бутылей разных форм и размеров с давно выветрившейся жидкостью - всё здесь говорило о богатстве хозяев этих помещений, словно проживали здесь купцы и аристократы, а не солдатская гвардия. Оглядев повнимательнее вина, Линсон узнал некоторые марки - в Бартелионе одну такую бутыль можно было обменять на квартиру в приличном районе.
Осмотр всех помещений грозил занять весь остаток дня. Линсон рылся в имуществе крылатых воителей, безошибочно определяя женские одеяния и пытаясь припомнить формы и габариты Сайтеми, чтобы сравнить размеры с находимым бельём. Временами попадались лежащие на кроватях и в креслах крылатые скелеты, но толку от них было ещё меньше, чем от одежды - по костям даже пол толком не определишь. Исключив мужские апартаменты и женщин, чей рост или размер груди не совпадали с его недавней клиенткой, Линсон пометил три квартиры для более детального осмотра, но на шестом этаже ему улыбнулась удача.
Вытащив из комода верхний ящик и с бесцеремонным грохотом швырнув его на пол, проводник застыл, но вынужден был поверить собственным глазам. Среди зеркал, расчёсок и косметики в уголке ящика скромно покатывался крохотный пузырёк с закрученной пробкой. Внутри он был пуст, но этот сосуд Линсон мог перепутать с другим разве что в той эрконской лавке, где он был куплен. Вот только Эркон находился в тысячах миль отсюда, и здесь неоткуда было взяться точной копии пузырька, в котором проводник держал памятную пиявку.
И который подарил крылатой деве перед её отъездом.
***
Столпотворения в небесных городах Кеварина напоминали снегопады, где снежинки не падают вниз, а летают куда им вздумается, иногда и вовсе зависая на месте. Именно такая картина представала перед всяким, кто в этот день оказался в Ханералле, столице небесной страны.
Пространство вокруг престола Ва'лара и зала ассамблеи заполонили тысячи крылатых созданий. В воздухе было не протолкнуться, и если бы не непревзойдённое пилотажное мастерство ма'аари, они то и дело сталкивались бы друг с другом и падали вниз, пытаясь сгруппироваться и вновь обрести контроль над своим полётом.
Жители столицы: женщины и мужчины, взрослые и дети, мирные граждане и воители - все они беспокойно порхали вокруг двух строений, откуда ждали ответов, перелетали от одного к другому, останавливались друг возле друга и обменивались новостями в тщетной надежде узнать хоть что-нибудь новое.
Совет Эл'таро, Ва'лар безмолвствовал, а над городом висела атмосфера всеобщего смятения и тревоги.
Подобного в Кеварине не случалось ещё никогда, за всю его многовековую историю. Народ, мнивший себя свободным, на самом деле пребывал во власти сильнейшего из тиранов. Отняв у крылатых созданий их собственную волю, взамен Ва'лар подарил им жизнь в самом стабильном и безопасном государстве, каких ещё не знал этот мир.
Каждый ма'аари трудился на благо всего народа, не смея и помыслить о том, чтобы положить себе в карман монету сверх положенного; отряды воителей вели неусыпный патруль вокруг городов и плантаций, отгоняя и нещадно истребляя крылатых и наземных хищников, а поднимавшиеся в небо колонны и непроходимые леса служили надёжной защитой от внешних захватчиков.
В краях, где правила крылатая раса, во все времена царили покой и порядок, каждый ма'аари был уверен в завтрашнем дне, а узреть над городом столь плотную толпу можно было разве что во время праздников.
Привычный уклад жизни пошатнулся четверть года назад, а сегодняшним утром, казалось, рухнул окончательно. Жатвы происходили одна за другой, и в этот раз их целью стал не порочный Бартелион, а священные земли Кеварина. Сначала Мелисельская роща, теперь холмы в опасной близости от Ханералла... Куда будет нацелен следующий удар?
Сайтеми висела в воздухе в стороне от центральных районов, издалека наблюдая за кружением взволнованных снежинок. Удерживая тело на месте непрерывными взмахами крыльев, дева открутила пробку и пригубила вино из фляжки. Сегодня она не позволяла себе трезветь, и дело было не в муках совести, а в проклятой гордости ма'аари: стоило рассудку чуть проясниться, как та начинала стучаться в сознание и настойчиво требовать, чтобы воительница немедленно созналась в преступлении и предстала перед небесным судом. Хотя, учитывая сегодняшние волнения, ждать стоило не суда, а скорой и нелицеприятной расправы.
Правду о причинах возникновения Порчи (имея в виду нар'силен, а не взбунтовавшуюся воительницу), кроме старейшин и изыскателей знал ещё отряд Серебряных Крыльев. Взволнованные утренней новостью, соратники потребовали ответов, и Сайтеми не нашла причин им отказывать. Печать с тайны была снята. Скоро безумная весть о страшных свойствах нар'силена разнесётся по городу, а совету останется лишь подтвердить её правдивость.
Дева повернулась к кварталам воителей и стала медленно планировать к своему дому у края южного диска.
Поставленный в западных холмах эксперимент завершился успехом. Три дня воительница сидела как на иголках, боролась с желанием уничтожить побеги священного древа или сигануть вниз с одного из дисков небесного города, чтобы смерть навсегда избавила душу от разрывающих её противоречий. И наконец сегодняшним утром Сайтеми удостоверилась, что её догадка была верна. Порчу вызывают не проклятия зловещих колдунов и не божья кара, а ростки нар'силена, посаженные в неуважительной близости друг от друга.
Это новое знание поднимало из глубин памяти уже давно не задававшийся вопрос: кто заразил Мелисельскую рощу? Ни один человек или дурд, вздумай он проникнуть в земли Кеварина, не доберётся живым в такую глубь, а големы - слишком мирный народ, чтобы их подозревать.
В таком случае...
- Я такая не одна? - шепнула дева, не зная, радоваться или тревожиться догадке, что кроме неё в Кеварине есть и другие отступники.
Ноги мягко опустились на балкон шестого этажа. Сайтеми ощущала странное, неуместное в её положении спокойствие. Пожалуй, она просто смирилась с мыслью, что существование Кеварина и её собственная жизнь висят на волоске, и ни клинок на поясе, ни гениальные умы столичных изыскателей не спасут эти земли от злой воли тех, кто вот уже пятнадцать лет остаётся неузнанным и непойманным.
Или дело в том, что она попросту перестала думать. Бросила тщетные попытки уместить в уме весь этот крутящийся калейдоскоп знаний, догадок, страхов, идей, сомнений и подозрений, способный разорвать голову на части и свести с ума даже самого стойкого из ма'аари.
Будь что будет. Она слишком устала.
Потянув створку стеклянных балконных дверей, Сайтеми лениво вошла в свои апартаменты. Хотелось отдохнуть и как следует выспаться. Она направилась к кровати.
- Эй! Пс!
Внезапный шёпот заставил подпрыгнуть от неожиданности. Кто посмел без спроса заявиться к ней в квартиру?! Торино? Нет: если он захочет подурачиться, то придумает что-нибудь поизощрённее.
Сайтеми обернулась. Затем недобро посмотрела на фляжку в руке. Наверное, этим всё и должно было закончиться: она допилась до галлюцинаций.
Возле окна, воровато выглядывая из-за ширмы, стоял эрконский проводник Линсон Марей.
Пока дева пыталась понять, насколько реален представший перед ней образ проводника, рефлексы воительницы перехватили контроль над телом. Сайтеми ринулась к балконным дверям и резким движением задвинула полупрозрачную занавеску, затем пробежалась по комнате, задёргивая остальные шторы и запирая входную дверь на задвижку. И только после этого, грубо вытащив растерявшегося Линсона из-за ширмы, уволокла его на диван.
Сердце бешено колотилось, отрезвляя разум, но проводник не исчезал. Похоже, он всё-таки был настоящим.
- Откуда ты тут взялся?! - громко прошептала Сайтеми, продолжая воровато оглядываться и проверять, не осталось ли в занавесках зазоров, через которые их могут увидеть снаружи.
- Пришёл отругать тебя за то, что ты устроила на западе.
Проводник говорил в своей прежней шутливой манере, но тон его был не тем, что раньше. В словах человека сквозило пренебрежение, словно он не отшучивался перед превосходящей его во всём крылатой воительницей, а действительно держал деву за нашкодившего ребёнка.
Сайтеми не стала удивляться, что ему известно о её проступке. Линсон Марей ещё с Турты имел привычку знать больше, чем положено простому человеку.
- Как ты вообще сюда попал? - спросила она.
- А ты думала, только ангелы способны забраться на эти колонны? - насмешливо ответил он.
И снова этот тон... Сайтеми чувствовала неловкость. И желание усмирить зарвавшегося человека крепким хуком в нос.
- Думается мне, разговор у нас будет долгий, - добавил Линсон, по-хозяйски оглядывая апартаменты. - Есть чем промочить горло?
Всё ещё озадаченная его внезапным появлением, дева медленно кивнула и направилась к мини-бару, а Линсон осмотрел просторное полукруглое помещение, где жила воительница. Он уже видел запустелую версию её жилья, но пока не имел возможности как следует разглядеть его в реальном мире, вынужденный прятаться от посторонних глаз между стеной и ширмой.
Софа, куда его усадили, стояла недалеко от балкона и соседствовала с низким стеклянным столиком и такой же софой с другой стороны. Середина помещения ближе к входным дверям оставалась свободной и была накрыта широким круглым ковром.
С левой стороны от входа находилась спальня. Отделённая от остальной квартиры деревянной перегородкой, не достающей до потолка, она занимала примерно четверть всего помещения. Ограждение изгибалось посередине под тупым углом, одним концом примыкая к несущей стене, а другим - к полукруглой наружной. В мёртвой реальности хлипкая перегородка давно развалилась, позволив помещению обрести цельную полукруглую форму.
Кроме стеклянной балконной двери, на улицу выходили ещё четыре больших окна. Вдоль стен расположились многочисленные шкафы, тумбы, высокие овальные зеркала и другая мебель, выполненная в традиционных для ма'аари светлых, преимущественно белых тонах. Правая половина квартиры была отдана под кухню и обеденный зал в виде резного стола и стульев на изогнутых ножках.
Сайтеми вернулась и поставила на столик две бутылки вина с двумя бокалами, прибавив к ним несколько изящных стеклянных тарелок с фруктами и аппетитными салатами. Сама она уселась напротив, первым делом наполнив бокалы и толкнув один из них проводнику. Прокатившись по ровной стеклянной поверхности, тот остановился в двух дюймах от края. Линсон взял вино и устроился на диване так, чтобы видеть входную дверь квартиры.
- Думаю, можно не спрашивать, кто выпустил Порчу возле города, - произнёс он, отпивая из бокала. - Зачем ты это сотворила?
Воительница тоже сделала глоток и в задумчивости опустила взгляд.
- Я не знала, что мне ещё делать, - негромко выговорила она. - Старейшины не слушали меня, не верили в то, что я рассказала. Я принесла своему народу правду, а он отверг её. На что я потратила этот месяц? Ради чего топтала пыль в людских землях, лишилась неба, рисковала собой, отправляясь в мёртвый город, чуть было не погибла в схватке с собирателем? Чтобы в результате на меня смотрели, как на дурочку, и делали вид, будто вся эта затея с Туртой была одной большой ошибкой?!
Проводник спокойно слушал, откинувшись на низкую спинку и ковыряясь вилкой в тарелке с салатом. Сайтеми вдруг осознала, что не чувствует никакой скованности в разговоре с этим человеком. Она едва не тряслась от тревоги, представая перед старейшинами в зале ассамблеи, страшилась поделиться знаниями с Торино, опасаясь, что он тоже посчитает её сумасшедшей. Она потеряла доверие к собственному народу, к достойнейшим его представителям, а с этим человеком могла говорить совершенно открыто, ничего не скрывая и не замалчивая. Как так вышло, что представитель низшей расы оказался наилучшим для неё собеседником - единственным, с кем она могла искренне поделиться терзавшими её сомнениями?
- Я искала ответов, - сбивчиво продолжала она, глядя прямо перед собой. - Хотела понять, что происходит на самом деле. Ведь я знала, что говорю правду. Нар'силен в Турте, исходящие от него щупальца Порчи - мне всё это не привиделось! Ты ведь был там, ты тоже это видел!
Она с надеждой взглянула на проводника, словно боялась, что и он вдруг объявит её слова больными бреднями.
- Видел? А ты не забыла, кто, собственно говоря, тебе всё это показал? - усмехнулся Линсон и добавил серьёзнее: - Я бродил по Турте десять лет, обшаривая каждый угол. Уж мне ты можешь не рассказывать, что там есть, а чего нет.
Сайтеми чуть успокоилась и поставила бокал на столик.
- Я хотела самолично убедиться, что нар'силен может стать источником крупного заражения. Никто, кроме меня, не желал в этом разбираться. А теперь... Ещё один кусок кеваринской земли съеден Порчей, и я тому виновник. Я подтвердила свои догадки, но какой ценой? И что мне делать дальше? Ведь я ничуть не приблизилась к разгадке...
И она подняла взгляд на Линсона. Поняв всё без слов, от вернул на стол пустую тарелку и глотнул вина.
- Я так вижу, тебе уже не терпится услышать, каким образом жалкий человечишка пересёк непроходимые леса и забрался на диски вашей небесной столицы?
- Мне кажется, что в целом мире не сыскать места, куда не смог бы забраться изворотливый эрконский проводник. Ты как вошь - пролезешь хоть в небо, хоть в подмирье, хоть к дурду в мохнатую задницу, - ответила Сайтеми с вымученной улыбкой.
- Что ж, крылатая подруга, устраивайся поудобнее и слушай...
***
Рассказ Линсона дева слушала с нескрываемым интересом. Не в пример недавней лёгкой вечеринке на базе у пиявок, в квартире у кеваринской воительницы царила напряжённая атмосфера, отражавшая всю серьёзность положения. История проводника могла стать для Сайтеми спасительной ниточкой, а могла столкнуть обратно в пучину стыда и сомнений, и воительница боялась, что второй раз оттуда уже не выберется.
Без лишней скромности поедая предложенные угощения и запивая отменным вином, Линсон неспешно, но и не растягивая, посвящал воительницу в события последних трёх недель: как встретил старого знакомого, как добрался до Кеварина и поднялся на недосягаемые небесные диски Ханералла, как присоединился к некогда потерянной банде.
До этого места Сайтеми слушала с напряжённым вниманием, но стоило проводнику дойти до Мелисельской рощи, как глаза девы стали расширяться, а лицо исказила смесь ужаса и ненависти.
- Люди! - воскликнула она, вскакивая с дивана. Проводник так и застыл с открытым ртом. Воительница резкими шагами заходила по комнате, не зная, куда податься от нахлынувших эмоций. Её кулаки сжимались и разжимались, на скулах заиграли желваки. - Люди были виновны! Всё это время! Как я только могла поверить сказки про нар'силен, заподозрить свой народ?! Как я могла...
Она не договорила, оборвавшись на полуслове и наконец вспомнив, что один из этих самых людей находится прямо сейчас у неё в гостях. Линсон вжался в диван, опасаясь, что и ему достанется. Словно подтверждая его тревогу, Сайтеми медленно обернулась к проводнику. Рука её потянулась к рукояти меча...
Глава 22
- Так, стоп! Возьми себя в руки! - Линсон спешно покинул диван и встал с другой стороны от столика, будто это могло его спасти. - Соизволь для начала дослушать, а уже потом выносить мне приговор. Я не собираюсь никуда убегать. Да и не смог бы, даже если бы захотел.
Это было правдой. Проводник не сомневался, что, попытайся он запустить процесс перехода в другой мир, Сайтеми мигом заметит колдовство и не станет медлить. Линсон хорошо помнил стремительность движений её обманчиво хрупкого тела.
Дева не стала вытаскивать меч, но и руку с ножен не убрала.
- Во-первых, нар'силен и правда вызывает Порчу - ты сама всё видела. Хватит упираться и отрицать очевидное. И катаклизм в Турте, если ты внимательно меня слушала, устроили твои собратья, а никакие не люди.
- Я больше не поверю в твои россказни! - рявкнула воительница.
- Хорошо... - Линсон набрал в грудь воздуха и рискнул прижечь по больному. Если не убьёт на месте, то, глядишь, хоть немного успокоится. - А что с третьей Жатвой? Её тоже устроили люди?
Сайтеми зарычала и двинулась к нему, но возле столика вдруг остановилась и затряслась. Затем резко схватила бокал и швырнула в Линсона. Стекло с громким звоном разлетелось за спиной чудом увернувшегося проводника.
- Это вы виноваты!!! - закричала она, по щекам потекли слёзы. - Вы обманули меня! Обманули всех нас! С самого начала за Порчей стояла твоя грязная шайка! А я не знала, что мне делать, как спасти свою страну! Не знала даже, от кого её надлежит спасать!
Воительницы рыдала, не стесняясь чужих глаз, но по крайней мере больше не тянулась к оружию. Линсон позволил себе сесть и налить ещё вина, пока его собственный бокал не присоединился к осколкам на полу.
- Перестань искать крайних, - сказал он, пока дева усаживалась на место. - Ни в зеркале, ни где-либо ещё. У нас есть проблема, и мы должны её решить, а не закатывать истерики.
- Проблема? - произнесла Сайтеми заплаканным голосом. - Я думала, ты теперь с ними заодно.
- Ага, и именно поэтому я пришёл к психованной воительнице, способной за долю секунды пошинковать меня на ломтики. Я должен остановить Арамео, и неважно, каким способом. Если я останусь в стороне, то моя свихнувшаяся банда разнесёт Порчу по всему Кеварину, а затем возьмётся за остальной мир.
- Мы не позволим им! - заявила Сайтеми. - Теперь, когда мы знаем...
- Что вы знаете? - грубо оборвал её Линсон. В боевом мастерстве воительница не знала себе равных, но её глупость начинала раздражать. - Давай, расскажи мне: где сидит моя банда, как до них добраться? Ты хотя бы знаешь, как пользоваться Окуляром? Нет? То-то же. Мне известно, кто стоит за Порчей в Мелисельской роще, и я собираюсь остановить их, а не строить безумных экспериментов, так что позволь мне строить планы, хорошо?
Сайтеми мигом притихла, не ожидая от проводника подобного напора, и пристально уставилась на него, словно пытаясь высмотреть нечто, видимое только ей.
Не заметив её взгляда, Линсон продолжил:
- А теперь, если ты успокоилась, слушай дальше. Мой рассказ ещё не закончен.
Промочив горло, проводник поведал деве о странных изменениях, постигших его старую банду. Рассказывая о друзьях и охватившем их безумии, к нему вдруг пришло понимание, что своим появлением в этой квартире он обрезал себе последний путь к отступлению. Либо сегодня, в богато обставленных стенах этого зала, пиявкам будет подписан приговор, либо он сам сложит голову в последней попытке уберечь людей, которых некогда называл семьёй. В любом случае дороги назад уже не будет.
Удивившись сам себе, Линсон спохватился и поспешил смахнуть в сторону неуместные сомнения. Он должен остановить пиявок, и точка. Теперь судьба мира лежала на его плечах. Его, а не Арамео или пылкой воительницы, сидевшей напротив.
Пришлось попросить ещё бутылку, но чем больше он пил, тем сильнее накатывали муки совести и странное ощущение собственной беспомощности. Ещё четверть часа назад готовый взять на себя любые риски и ответственность, теперь он был близок к тому, чтобы бросить свою затею и дать заднюю, и пускай крылатая девка делает с ним, что хочет.
- Дурд меня подери, да что я вообще тут делаю! - не выдержав, выругался он и с силой припечатал бокал к столу.
Сайтеми, недавно сама устроившая битьё посуды, теперь опасливо поглядывала на хлипкий стеклянный столик, не предназначенный для столь пылких дискуссий.
- Вы только полюбуйтесь на это. Проходимец, бывший ворюга в дурд знает каком поколении - и вдруг вздумал спасать мир! Куда там целому войску ангелов и големов с их учёными головами и технологиями. Вот придёт Линсон Марей и мигом решит все проблемы. Одним взмахом руки сметёт Порчу и снесёт проклятые деревья, другим - заставит цветочки снова расти на мёртвой земле. Может, заодно ещё и воскресит всех умерших - ну а чего мелочиться? Смех, да и только.
Проводник уронил голову на руки, протёр лицо и уставился перед собой меж раздвинутых пальцев.
- А пиявки... Они же мои друзья, моя семья, - продолжал он резко поникшим голосом. - Мы выросли под одной крышей, делили один стол, согревали друг друга в холода, а я тут сижу и планирую, как бы их прикончить! Да и что я могу - их четверо против меня одного! Четыре головы против одной... Неужто я и правда надеялся их обмануть? Арамео меня с малых лет знает, как облупленного; читает, как открытую книгу. Да он разгадает все мои замыслы раньше, чем я сам успею о них подумать. Вся эта дурацкая затея была обречена с самого начала!
Линсон замолк, готовый уже сам пустить слезу от нахлынувшего отчаяния, и наконец обратил внимание на деву, ни разу не прервавшую его за весь монолог. Та по-прежнему сидела напротив и не сводила с него внимательного, цепкого взгляда. Больше она не казалась ни взбешённой, ни расстроенной, словно передала гостю все свои эмоции.
- Запиши это, - вдруг сказала она, не отводя глаз.
Проводник удивлённо поднял бровь, а Сайтеми прошла к письменному столу и извлекла что-то из верхнего ящика.
- Вот. - На столик возле бокала лёг лист пергамента и чернильница с пером.
- Что? - пробормотал Линсон, всё ещё не понимая, чего от него хотят.
Теперь уже Сайтеми смотрела на него, как на несмышлёного ребёнка.
- Записывай. Всё, что сейчас сказал. Можно кратко, лишь бы сам потом мог прочитать.
- Прочитать? Когда?
- Когда проспишься! - хмыкнула она, плюхаясь на диван. - Не только твоя банда сошла с ума, Линсон Марей.
- Ничего не понимаю, но будь по-твоему, - пробубнил Линсон и стал писать, стряхнув перо над чернильницей. Теперь он вспомнил их последний вечер в Эрконе и странную бумажку, на которой пьяная ма'аари прилежно выводила какие-то строки. Видимо, в этом ритуале заключался некий, пока что неясный для него смысл.
А когда проводник, передав бумаге терзавшие его сомнения, ткнул последнюю точку и отодвинул лист, настал черёд Сайтеми рассказывать о тайнах - своих и своего народа.
***
- Ведь как знал, что с вами, ангелами, что-то не так, - хлопнул себя Линсон по колену. - Слишком уж вы чудные. Так он... этот Валар, и сейчас у тебя в голове сидит?
Проводник всмотрелся в собеседницу, словно силился разглядеть присутствие божества одним из своих глаз, смотрящих в разные пласты реальности.
- Нет, в данный момент я свободна. Благодаря вот этому. - Сайтеми пощёлкала пальцем по горлышку опустевшей бутыли. - Не спрашивай как - я и сама не знаю, - но алкоголь укрывает сознание от присутствия чужой воли. Пока я пьяна, я могу оставаться сама собой. Именно этим обусловлены перемены в моём поведении в тот день в трактире. Ты ведь наверняка их заметил?
- Ещё бы, - усмехнулся проводник.
- То же касается и тебя, - добавила девушка. - Ты выглядел до странности самоуверенным, когда пришёл сюда. А напившись, тут же превратился в трусливого проходимца, каким мне и запомнился.
- То есть, этот ваш бог и мне промывает мозги?
- Это невозможно, - твёрдо заявила Сайтеми, хотя в свете последних событий становилось всё труднее разобрать, что возможно, а что нет. - Ва'лар - бог народа ма'аари. Он властвует над нами и ни над кем больше. Держи он людей под контролем, вы не были бы...
- Жалкими, мелочными, никчёмными, - закончил за неё Линсон.
- Люди стали бы такими же, как мы. Разве что жили бы по-прежнему на земле, оставив небо тем, кто способен к нему подняться.
- Тут с тобой не поспоришь. Если кто-то и управляет людьми, то это скорее какой-нибудь демон алчности и похоти из Подмирья, а никак не кеваринское божество.
- Не выдумывай. Ни богам, ни демонам нет дела до вашей расы, - махнула рукой воительница. - Я видела, как алкоголь действует на людей. Вас начинает распирать от самоуверенности, развязывается язык, выкладывая на обозрение самые низменные идеи и помыслы, но вы остаётесь собой. Бандит остаётся бандитом, бабник - бабником, скупердяй - скупердяем. И только твоё поведение меняется, в точности как у моего народа.
- Может, всё дело в том, что я оказался в Кеварине? Валару всяко легче дотянуться до меня своей магией, когда я нахожусь в нескольких кварталах от Престола, а не брожу невесть где в сотнях лиг отсюда.
Дева покачала головой:
- Власть Ва'лара безгранична. Он сохранит контроль над ма'аари, даже если тот уедет на другой конец материка. То, где ты находишься, не имеет никакого значения.
- То ма'аари, а я человек. На нас эта штука может действовать по-другому.
- Иные люди проводят долгие годы в приграничных селениях, где в воздухе витает энергия нар'силена. Если бы их сознание впускало в себя волю Ва'лара, мы бы это заметили.
- А если...
- Отступись, Линсон, твоя теория слишком натянута. Я не отрицаю, что ты мог попасть под контроль Ва'лара, но дело не в этом. Твой разум изменило не прибытие в Кеварин, а нечто другое.
- Изменило разум... - задумчиво повторил проводник. И тут же хлопнул себя по лбу. - Пиявки! Вот что с ними стряслось. Ребята с самого начала не собирались ввязываться в эту авантюру - их заставили! - Его глаза заблестели надеждой. - Они не сошли с ума! Просто кто-то залез к ним в головы и теперь заставляет распространять Порчу.
- Не совсем так, - сказала Сайтеми. - Давай на время забудем про Порчу и подумаем. Исходя из твоего рассказа, некая сила - возможно, именно Ва'лар - внушила пиявкам чрезмерное честолюбие, заставила верить, что они рождены для великих вершений и не должны спускать свой талант на воровство, грабежи и прочие мелкие делишки, которыми занимались ранее. Знаешь, это очень похоже на догмы моего народа. Гордость, величие, возвышенность над прочими обитателями мира. Вот только вместо небесного народа, способного наставить на путь порядка и благородства, они увидели вокруг себя руины родного города, уничтоженного неведомой злой силой. Вот и получилось, что вместо становления добропорядочными гражданами твоя банда превратилась в отряд безумных мстителей, гоняющихся за своим искажённым видением справедливости.
- Я и сам в последнее время ловлю себя на схожих мыслях, - признался Линсон. - Что я должен спасти мир, остановить злодеев и всё в таком духе.
- Проще говоря, таинственному воздействию подверглась вся банда "пиявок", включая и пятого, отделившегося от остальных её участника. Должна быть некая общая черта, открывшая сознание каждого из вас воле Ва'лара.
- Не черта, а дурдова железка, от которой у меня уже горят ухо и нос, - проворчал Линсон, указывая рукой на маску. - Мы все носим Окуляры, вот что нас объединяет.
- Я подумала о том же, - кивнула Сайтеми. - Нам до сих пор ничего не известно о природе данного устройства. Если Окуляр способен установить связь с другим измерением, то что помешает ему точно так же поймать контакт с сознанием божества?
- Особенно если вспомнить, что приехали к нам эти штуки не откуда-нибудь, а аккурат из Кеварина, - напомнил Линсон. - И что ваш всевеликий Ва'лар каким-то образом пребывает сразу в двух измерениях в одном и том же виде.
Воительница кивала, всецело соглашаясь с его доводами.
- Но ты, как мне кажется, оставался в здравом рассудке дольше остальных.
- До нашей первой встречи, если быть точнее. В тот день я был трезв как стёклышко, и не припомню, чтобы меня распирало от гордыни.
- Это так. Генрим привёл ко мне самого обычного человека. Хитрого, жадного до денег. Ты идеально воплощал в себе образ, который я представляла на пути в Баретлион. Но сегодня ты пришёл другим.
- Если всё дело в Окуляре, то нечему удивляться. Мне всегда не нравилась его сила... Я будто чувствовал, как она лезет мне в душу, пытается уволочь из привычного мира. Так что Окуляр я надевал только для походов в Турту, а в остальное время он почти всегда покоился за пазухой.
- В то время как твои друзья их почти не снимали, - заключила Сайтеми. - Именно это позволило тебе сохранить контроль над собой... до недавнего времени. А вот остальным пиявкам повезло меньше. - Дева подняла взгляд на собеседника. - Так что ты собираешься теперь с ними делать?
Линсон облокотился на колено и задумчиво потеребил волосы.
- Вот что я тебе скажу, ангел. У меня тут, - он пощёлкал себе по голове, - сидит два Линсона. Один - бывший ворюга, аферист и проходимец, а другой - доблестный герой, спаситель мира, защитник слабых и угнетённых. И оба они говорят мне, что нечего драной Порче делать на этой земле. Наш мир и без того наладом дышит: не война, так эпидемия; не божья кара, так кучка безумцев с дьявольскими семенами. Завтра они отправятся в Виоранн, чтобы выпустить очередной источник заразы, и мы двое должны их остановить. Или трое, если считать меня за двоих. - Он взглянул на деву. - Или тогда уж четверо...
- Пятеро, - улыбнулась Сайтеми. - Ты забыл Ва'лара.
- Но тогда второго меня и тебя можно не считать, и получается всё-таки трое... А, неважно! Оставим это, пока я себе мозг не сломал. В общем, я тут наметил кое-какой план. Слушай...
- Снова метишь в лидеры? - спросила дева, приподняв бровь.
- Тут мои Линсоны тоже солидарны, - ответил проводник. - Из всех нас - и ангелов, и пиявок - я единственный, кто пока что соображает своей головой и не разваливается на две разные личности. Так что, согласись, мы все выиграем, если составлением планов займусь именно я.
- Не бери в голову, я просто пошутила. - Сайтеми опустила взгляд. - Честно говоря, после того, что я устроила, мне уже страшно принимать какие-либо решения. Так что ты хотел предложить?
Линсон приготовился говорить, как вдруг вытаращил глаза и вскочил, точно ужаленный. Сайтеми схватилась за меч, но проводник жестом остановил её.
- Сиди, - сказал он, не сводя взгляда с входной двери полукруглого зала.
Дверная створка уже дважды дёрнулась, словно кто-то толкал её с той стороны. И Линсон не стал бы так пугаться, будь то обычный ма'аари, решивший заглянуть к подруге в гости - тогда он бы просто спрятался или отсиделся в другом измерении. Но дверь пытались открыть не здесь, а в том мире, где больше не было живых существ... не считая четверых членов банды пиявок.
Линсон сделал шаг вперёд, продолжая наблюдать сквозь линзу Окуляра. Дверь, надо признать, была сделана на совесть: даже спустя сотни лет запустения она всё ещё выдерживала настойчивые толчки, но щеколду уже наполовину вырвало из стены. Удар - и засов беззвучно полетел на пол, а дверь распахнулась, открывая силуэт стоявшего в коридоре человека в изысканном кеваринском костюме.
- У нас гости, - Линсон сделал ещё шаг вперёд, чувствуя на себе озадаченный взгляд Сайтеми. Её глаза видели только одну реальность; воительница смотрела на целую, запертую дверь и не могла взять в толк, на что так взволнованно пялится её гость.
- Не здесь. В том мире, - коротко пояснил он, медленно двигаясь навстречу бывшему другу. Арамео вошёл в квартиру и по-хозяйски осмотрел помещение. Он не мог знать о присутствии напарника, зато Линсон отчётливо видел каждое движение своего лидера, находившегося в мёртвом измерении.
- Может, уже объяснишь, что происходит? - требовательно произнесла Сайтеми, наблюдая за странным поведением гостя.
- Твоё скромное жильё только что почтил своим присутствием главарь славной банды пиявок. - Проводник указал на человека, прошедшего в середину заброшенного зала. Сайтеми проследила за его пальцем - там было пусто. - Не смотри, не увидишь. Он в другом измерении. Видать, забеспокоился обо мне и явился проведать.
- Он не знает, что ты здесь? - на всякий случай уточнила дева.
- Не узнает, пока я двигаюсь, так что всё в порядке.
- Зато мне ты приказал сидеть на месте.
- Не думаю, что его смутит ангел, отдыхающий у себя дома после тяжёлого дня. Не беспокойся - твой скелет вне подозрений.
Линсон продолжал вышагивать по ковру из стороны в сторону, не сводя глаз с Арамео.
- Где он сейчас? - спросила Сайтеми.
- Как раз изучает тебя. Точнее говоря, то, что от тебя осталось.
- Можно мне посмотреть?
Линсон на секунду задумался.
- Собственно, почему бы и нет? - он отстегнул дужки устройства и протянул союзнице. - Держи. И двигайся, как я, иначе засветишь Окуляр.
Дева поднялась с дивана, закрепила артефакт на лице и осмотрела незваного гостя.
- Это и есть твой давний друг?
- Бывший друг, - поправил Линсон. Арамео неспешно осматривал комнату. Сайтеми вышагивала вокруг него, а следом за ней двигался проводник, без Окуляра чувствовавший себя слепым. Со стороны это напоминало странный хоровод в исполнении ангела и двух людей, участники которого оставались невидимы друг для друга. - Хотя после твоего рассказа во мне теплится надежда, что ребят ещё не поздно вернуть. Придумать бы только, как снять с них эти дурдовы железки...
Сайтеми продолжала перемещаться по залу, пользуясь редкой возможностью взглянуть на иную ипостась привычного мира. Её взгляд всё чаще останавливался на стенах и предметах мебели, и Линсон пришёл к выводу, что крылатая дева потеряла интерес к вторженцу и больше интересовалась тем, во что превратилось её жильё в мрачном будущем, отданном на съедение вездесущей Порче.
- Уходит, - наконец доложила она, проследив взглядом до двери. - Можно теперь остановиться?
- А зачем? - не понял Линсон.
Вместо ответа девушка приблизилась к окну, жестом отогнала проводника в сторону и отодвинула занавеску. Её точёный профиль, наполовину закрытый металлической маской, не выражал никаких эмоций, пока глазам девы представала панорама опустевшего небесного града, над которым более не порхали, сверкая великолепием белоснежных перьев, крылатые силуэты ма'аари. Когда она повернулась к проводнику и вернула ему артефакт, голос воительницы был твёрд и непреклонен:
- Мы не в праве допустить, чтобы это стало реальностью. Ты говорил, что у тебя есть план. Выкладывай, что придумал, Линсон Марей. Мой клинок в твоём распоряжении.
***
В жилище старого вдовца Линсон вернулся уже под утро, когда вся банда проснулась и в полном составе готовилась к выдвижению, собирая вещи и упаковывая рюкзаки. Вилле вернулся из заражённой рощи и тоже был здесь. Арамео как раз пересчитывал белые круглые семена, когда последний член банды поднялся по ступеням.
- А я было подумал, что ты, Линсон, решил к нам не возвращаться, - буднично произнёс он, не отвлекаясь от своего занятия. - Не поделишься, где пропадал целую ночь?
- Выполнял твоё задание, - ответил проводник, разыскивая среди заваленной комнаты свои вещи. - Там же и уснул, чтобы с утра ещё пару часов послушать, какие сплетни ходят среди ангельской солдатни.
- Всё надеешься вызнать что-нибудь, что отвратит нас от похода в Виоранн? - Перри вздохнула и с жалостью посмотрела на напарника.
- А ты уже и поверила, - сказал ей Вил. - Будто не знаешь, что язык у Марея ловчее пальцев. Задание он выполнял, как же. Небось, подглядывал за своей крылатой любимицей?
- В другое время с удовольствием бы этим занялся, - ответил Линсон, прилаживая на плече лямку походного мешка. - но вчера мне было не до развлечений. Можете считать, что Перри угадала. Мне до сих пор не нравится эта затея с Виоранном, и я надеялся, что среброкрылые всё-таки проболтаются о чём-нибудь стоящем.
Торес чего-то не досчитался и прошёл в другой конец комнаты, загремев ящиками за спиной.
- Так и знал, что это окажется пустой тратой времени, - хмыкнул Арамео. - Лучше бы ты и правда у той девки в шкафу посидел, всяко больше пользы. Она вчера, между прочим, закатила романтический вечер со своим ухажёром. Понаблюдал бы ты в щелочку, как крылатые размножаются - глядишь, и голова бы посвежела, и всякие глупости перестали в неё лезть.
- Откуда ты знаешь? - притворно удивился Линсон.
- Я вчера тоже там был - заскочил ближе к вечеру. Ты ведь языка не знаешь, вот я и подумал, что будет не лишним самолично разузнать, о чём болтают крылатые воители. Тогда и заметил, что у твоей Сайтеми стол накрыт на двоих. Вот только...
Могучие пальцы схватили Линсона сзади. Руку резко вывернуло, и проводник грохнулся на колени. Котомка сползла на пол.
- Вот только крылатые, знаешь ли, славятся своей невероятной педантичностью, - продолжал Арамео, словно не замечая Тореса, вдруг напавшего на своего соратника. - Никогда не разбрасывают вещи, сдувают с мебели каждую пылинку, а тарелки после трапезы укладывают аккуратными стопками. А не разбрасывают по всему столу, словно неряшливые людишки!
Арамео шагнул к Линсону и грубо схватил за подбородок, задрав кверху лицо:
- Свидание у неё, может, и было. Вот только вовсе не со своим крылатым женихом, а с тобой, Линсон! - Рука главаря тронула ухо проводника и отстегнула дужку. - Думал, я настолько глуп и ни о чём не догадаюсь? Ах, ну да, ведь ты думаешь, что я сошёл с ума, как и остальная банда. Так ведь, Перри?
Линсон не мог видеть девушку и ограничился тем, что представил в уме её утвердительный кивок.
- Ты давал уличную клятву в вечной верности пиявкам, а вчера заявился к крылатой твари и выложил ей всё как на духу! - Вторую защёлку заело, и Арамео резко сдёрнул Окуляр, разодрав Линсону нос. Пока проводник морщился от боли, устройство благополучно улетело на другой конец комнаты, звякнув о стену. - Ну давай, поведай нам, что ты ей рассказал?! Она знает о нашем убежище? Знает, как мы путешествуем между мирами?
- Арамео, его же сейчас унесёт в реальный мир! - воскликнула Перри, метнувшись к упавшему на пол Окуляру.
- Пусть, - отмахнулся лидер. - Крылатые с ним сами разберутся, заодно и нам не придётся руки марать. Торес, отпускай его.
Громила толкнул Линсона на пол и отошёл в сторону. Проводник затравленно отполз к стене, вытирая кровь с носа. К счастью, он сумел пересилить боль и не улететь в реальность от полученной раны.
- А если он расскажет о Виоранне? - спросила девушка.
- Думаешь, он до сих пор этого не сделал? Не сомневаюсь, что его крылатая подружка прямо сейчас на всех парах летит туда, чтобы предупредить летунов о грядущей Жатве.
Перри не нашлась, что ответить, и лениво покрутила в руке пятый артефакт, долгие годы считавшийся потерянным.
- Похоже, ребята, теперь нам придётся менять планы, - промолвил лидер, когда снова раздался недовольный голос Перри.
- Вот блин... Арамео, ты сломал Окуляр!
- Невозможно, - заявил тот, даже не оглянувшись. - Эти штуки хоть молотком долби, им всё нипочём. Сделаны на совесть.
- Да вот же, смотри. - Девушка шагнула к нему, как вдруг мёртвая тишина покинутой реальности взорвалась звоном разбитого окна. Тысячи осколков влетели в комнату, осыпав пиявок, а следом за ними взметнулись над потолком два роскошных крыла. Последние осколки ещё не успели осыпаться на ковёр, когда отброшенный мощным ударом Арамео врезался в стену в дюймах от Линсона, рухнув на пол вместе с кусками сбитой штукатурки.
А крыльев уже не было там, где их только что видели. Силуэт воительницы мелькал по комнате столь быстро, что глаза не поспевали следить. Вот Торес схватился за разбитый нос, а ноги Вила уже подлетели выше головы от резкой подсечки.
Перри выхватила кинжал и тут же выронила из рук, получив удар по затылку. Девушка обмякла, Вил с грохотом растянулся на полу, и только Торес стоял, сжав громадные кулаки. Наконец-то Линсон смог поймать взглядом Сайтеми, и то лишь потому, что угадал, где она появится в следующий миг.
Нос громилы повторно затрещал от врезавшегося кулака, ноги и руки воительницы замелькали в стремительном танце, обрушивая на рослого бойца град ударов. Торес вынужденно ушёл в защиту, но то и дело пропускал удары и с каждой атакой отступал назад. Сайтеми дождалась, пока он дойдёт до края комнаты, заставила открыться обманным финтом и, прежде чем Торес успел вновь вскинуть могучие руки, извернулась и ударом колена впечатала его головой в стену. Атака вышла столь мощной, что громила выбил из стены несколько крупных камней и сам наполовину вывалился наружу. Сайтеми подивилась сама себе, но вспомнила, что строения в этом мире пережили века запустения и утратили прежнюю твёрдость.
- Сайтеми, сзади! - крикнул Линсон, запоздало вспомнив про Вила, уже успевшего прийти в себя. Лицо Корсона исказила злобная усмешка, рука резко дёрнулась, и тонкий метательный кинжал, сверкнув в заваленной обломками комнате, полетел в сторону отвлёкшейся девы.
Вил не успел разглядеть своей победы; мгновение спустя воительница стояла перед ним, а кинжал, вместо того чтобы торчать из её спины, почему-то лежал в тонкой изящной руке, направленный вору в лицо. Сайтеми замахнулась, но вдруг словно о чём-то вспомнила и, скосив взгляд на сидевшего у стены проводника, вырубила последнего врага хуком в лицо.
Короткий период святотатственного шума закончился, и над мёртвыми кварталами вновь повисла тишина. Величественная фигура крылатой воительницы стояла посреди комнаты, гордо расправив крылья, словно статуя прославленного героя.
Линсон поднялся с пола, и тут мир дрогнул перед глазами, подёрнувшись дымкой. Если срочно не надеть Окуляр, то его вот-вот выбросит в населённый ангелами город. Сейчас снаружи его жизни ничто не угрожало, но в этой комнате у проводника ещё остались незаконченные дела... И несказанные слова.
Арамео как раз пришёл в себя и приподнялся на локте; штукатурка осыпалась с его спины. Недолго думая, проводник аккуратно, не стремясь поранить старого друга, отцепил дужки Окуляра и приладил устройство себе на лицо. Теперь обратный отсчёт шёл уже для лидера пиявок.
Опираясь на локоть, Арамео медленно протёр глаза и осмотрел поле боя: выбитое окно, разломанная и перевёрнутая мебель, бесчувственные тела товарищей на полу, ноги Тореса, торчащие из проломленной стены. И величественный силуэт крылатой воительницы, в одиночку учинившей это побоище.
Три долгих года главарь пиявок провёл в землях крылатого народа: шпионил, подглядывал, подслушивал, воровал книги и дневники, еду и одежду. Но ещё ни разу он не оказывался лицом к лицу с живым ма'аари. Ни разу не смотрел в глаза, отражавшие волю сразу двух сущностей, каждая из которых своим достоинством и непоколебимостью превосходила любого человека.
Крылатая дева молча смотрела на него сверху вниз, слабое потустороннее солнце вычерчивало её силуэт на фоне выбитого окна. Она не сводила глаз с поверженного лидера пиявок, и Арамео силился понять смысл этого взгляда. В ясных голубых глазах воительницы читалась не злость и не издёвка. Скорее, некая тень любопытства.
После долгой борьбы с невидимым противником, после изнурительных погонь за тенями Сайтеми наконец встретилась со своим заклятым врагом лицом к лицу, впервые увидела его во плоти, смогла прикоснуться, ударить и, кажется, одержать победу.
Будь это честная схватка на поле брани, воительница непременно лучилась бы радостью и ликованием, но после всего пережитого, после бесконечной череды тайн и загадок, когда каждый шаг вместо ответов лишь сильнее запутывал заблудшую душу, было трудно поверить, что всё и вправду закончилось; что вот этот червяк, побеждённый одним ударом, ещё вчера держал в страхе весь небесный народ.
Окончательно оклемавшись, Арамео отбросил посторонние мысли и сосредоточился на насущном. Что за трюк провернул Линсон, как он провёл ма'аари в это измерение? Ответ уже был перед глазами: половину лица Сайтеми закрывало механическое устройство с линзой на глазу.
- Шестой Окуляр... - прохрипел он. Спина и затылок всё ещё отдавались давящей болью.
- Не выдумывай. Где я тебе посреди Кеварина возьму ещё одну маску? - бросил Линсон и прошёл к лежащей без чувств Перри. Склонившись возле девушки, он подобрал с пола сорванную с него волшебную маску и слегка встряхнул; внутри что-то звякнуло. - Вот ведь... и правда сломал. Интересно, это мне так везёт или дурд специально продаёт брак, чтобы выкачать из меня больше денег?
- Какой дурд? - всё ещё не понимал Арамео.
- Тот, который клепает мне поддельные окуляры, - буднично пояснил Линсон. - Знаешь, сколько таких у меня уже сломали, украли и отняли силой? Ты не первый, кто на это повёлся.
- Как же ты тогда...
- Попал в этот мир? Так легко же. - проводник махнул рукой в сторону разбитого окна. - Мы заночевали вон там, в соседнем доме. Во сне, как известно, нас с вами и без всяких волшебных штуковин утягивает в мир Порчи, и утром остаётся в запасе ещё несколько минут, прежде чем выкинет обратно. Этого мне хватило, чтобы перейти через дорогу и подняться сюда, а Сайтеми уже ждала на крыше, готовая прийти... то есть прилететь на выручку.
Сунув поддельный артефакт в карман, проводник прошёлся по комнате и снял с пиявок оставшиеся Окуляры. Мир перед взором Арамео начал расплываться; потребовалось усилие, чтобы ещё на какое-то время удержаться в этом измерении.
- Ты предал нас, Линсон, - проговорил он, сев и привалившись к стене.
- Нет, - так же спокойно ответил тот, сняв последний артефакт с Тореса. Сайтеми пришлось помочь ему втащить здоровяка обратно в комнату. - Я спас вас, Мео. Спас от самих себя. Скоро ты это поймёшь. Я постараюсь пронести к вам парочку бутылок крепкого кеваринского. - Проводник задумался на мгновение, что-то вспоминая, и добавил: - и пачку бумажных листов. Вам всем давно следует кое-что записать.