Аннотация: Вообще-то мне очень сложно говорить об этой странной вещи. Хорошо, скажу так - это было написано после одного эпизода из жизни и двух взаимных рассказов - "Когда нас было двое" Кай и моего "When time stood still". И еще, оригинально эта вещь называлась по-японски и буквально "Звездный песок", а не пыль. Kaeru.
Порывистость. Или запланированность. Чего?.. Желания.
Желания взять ее руку, утянуть ее за собой в медленный танец.
Ai shieteru.
Чьи это слова? Мои, или того певца, которым она так восхищается?
Чьи?..
Мои. Ее.
Наши, но только не сейчас.
Она думает о своем графе, я думаю о своей половинке, которая сейчас далеко.
И мы слушаем эту песню. И нам обоим одинаково грустно, потому что сейчас мы одни.
Я поднимаюсь со стула и беру ее руку.
Она не противиться, просто старается не выказать удивления.
- Давай, потанцуй со мной, а то тебе снова станет грустно, - притворно легко и беззаботно говорю я, в душе прекрасно понимая, что легче от этого танца никому не станет.
Мы медленно, как-то настороженно, начинаем переступать с ноги на ногу, ловя такт музыки.
Моя рука поддерживает ее под локоть, ее блуждает где-то между моим плечом и предплечьем. Это неудобно, потому я легко кладу руку ей на талию. Она тянется к моему плечу и замирает.
Мной овладевает нестерпимое желание прижать ее вторую руку себе к груди, чем-то повторяя кадр из одного фильма. Но я сдерживаюсь, а потому наши руки, соединенные так ненадежно, лишь чуть согнуты с локте, чтобы не задевать соседствующий нашему движению шкаф.
Она то отворачивает голову в сторону, то смотрит мне в шею. Я намного выше ее.
Машинально, почти на уровне подсознания, я касаюсь губами ее виска. Волосы у нее пахнут корицей.
Она не отстраняется и даже не удивляется, пытаясь выяснить, что это я такое делаю.
Но я шикаю внутренне на себя, снова отпуская ее чуть дальше.
Но держать дистанцию уже не может ни она, ни я. Придвигается ближе ко мне.
А если мы больше не встретимся?
Kaeru.
Нет, вернусь. Конечно, вернусь.
И мы снова будем танцевать. А может, и нет.
Sou... aishieteru.
Не выдерживаю последнего проигрыша, отпускаю ее. Она устало опускается на диван, я притворно бодро сажусь на стул, кладя руки на клавиатуру.
Пальцы начинают стучать по клавишам - благо она не видит текста, который выбирается из-под них.
Наверное, я смогу влюбиться в нее когда-нибудь. Завтра. Или послезавтра. Или еще через несколько дней. Если не умру раньше.
Но... я вряд ли получу от нее ответ. Ведь это она держит мою жизнь в своих хрупких пальцах, то отпуская, то ловя, а не наоборот, как это кажется ей.
Так будет лучше, правда.
Так будет лучше.
И она никогда не узнает, что мало какой рассказ мой обходиться без нее. Только она редко это видит - я редко вижу, что и говорить. Иногда, линии проступают четче.
Тогда она думает, что это написано для нее.
Но это и так - все для нее. Моя жизнь для нее.
Для того, чтобы она улыбалась, когда я в тему шучу. Чтобы грустила, когда грущу я. Чтобы проводила рукой по моей щеке, когда я уже не могу притворяться, что все хорошо.